Латник стоически перенес удар килограммовым шипованным кастетом в забрало и еще раз ткнул полутораручником в ненавистного зомби. Эффект был минимальный. Меч проткнул многослойную плетенку и завяз в деревянной пластине, даже не дойдя до грубо стеганого кожаного фартука. На этом мучения латника закончились: полутора пудовый бердыш другого зомби с хрустом врезался в спину, перемешав раскроенные легкие с кусками разорванного позвоночника и осколками доспеха. Латник от такого, что характерно, помер.
- Ко нирра ко нготи ко тетри, - завопил оставшийся в одиночестве рыцарь, буквально минуту назад возглавлявший отряд из семи латников, двух десятков егерей и полутора десятков храмовых стрелков.
"За веру, за жизнь, за истину" перевел Ни, валяясь в трансе на охапке сена в телеге. Паравосприятие от не адептов требует полного отключения пяти основных чувств, так что некроманты, как рядовые так и продвинутые, для эффективного управления войсками из реальности вынуждены выпадать. Конечно, зомбаки и измененные и сами могут определить, где враг, но если измененные еще хоть что-то соображают, то у зомбаков с понятием "тактика" дело обстоит плохо, собственно, у зомби есть только одно понятие: "едаааааааа!!!". Чтобы тупые твари не понесли из-за своей тупости больших потерь и постарались оставить как можно больше раненных или, о счастье, оглушенных, ими приходится управлять.
Управлять зомби - целая наука. Команд типа "обойти латников по флангу", "зайти егерям в тыл" зомбаки не понимают, так как еду различают, в основном, по запаху, и уж точно плевать им где у еды фланг и где тыл. Приходится придумывать конструкции попроще: "железная еда сетка кидай", "туда беги", "еда с деревяшками ноги бей" и так далее. Говорить все это паре десятков зомби замучаешься, приходится кодировать в образы и отсылать команды цепочками. И все равно случаются накладки: там не успел, эти не так поняли, тем приказал то, что собирался приказать другим. В результате бой превращается в запутанную мясную кашу, что только усугубляет ситуацию. Положение частично спасают измененные: они заранее знают, что надо делать и чего делать нельзя, и следуют программе, рассчитанной на все случаи их псевдожизни. Ну или не на все - как повезет.
Ни угомонил остатки своего отряда, открыл глаза и опасливо выглянул из-за края повозки. Бой был кончен. Спеленутые сетями все еще брыкались, пытаясь выпутаться и спихнуть с себя навалившихся на них измененных, которые глушили добычу рукоятками тяжелых мечей. Остальные тоже были заняты: валялись в лужах крови, собирали выбитые зубы, стонали, зажимая руками резаные раны, особо одаренные умело, по их мнению, прикидывались мертвыми. Лошади тоже по мере сил участвовали в бардаке.
Ни перевалился через борт и, шатаясь, направился в сторону кучи-молы. После транса в голове шумело, а ощущения шалили. Слух то исчезал, то появлялся, зрение и того хуже: то видно усик мухи, ползущей по руке в латной перчатке, валяющейся отдельно от тела, то все становится, как в тумане, где кто не разберешь. Ни неуклюже перебрался через завал из оглушенных латников и нашел то, что искал: скрюченную фигуру в синем балахоне. Некромант наклонился, едва не упав на скрюченного, и порывшись у того в районе шеи, вытащил на свет медальон. "Меч на фоне трех солнц" пастырь-оперативник Невемского ордена Света Создателя. Ни выматерился и похвалил себя за предусмотрительность, благодаря которой пастыря нафаршировали токсичными дротиками еще в самом начале стычки. Если бы фанатик поддерживал атакующих, то неизвестно бы еще, чем все кончилось.
То есть известно конечно же: телохранители Ни вмешались бы и закидали бы всех бомбами, но ущерб был бы чудовищным для обоих отрядов и пришлось бы снова прятаться по лесам, охотиться на волков, медведей и разбойников. А так все очень удачно получилось.
Ни отпустил медальон, поднялся и поплелся к остаткам отряда егерей. Егеря были свалены в кучу и сидели мрачно уставившись на окруживших их зомби. Их командир тоже был с ними, вперемешку со своей лошадью. Приказ "одна еда одна куча тащить, другая еда другая куча тащить" зомби выполнили буквально. Из двадцати егерей в живых осталось пятнадцать, но девять получили тяжелые увечья и нуждались в немедленной медицинской помощи, а из легкораненых в сознании пребывали трое.
- Приведите живых в чувство и перевяжите раненых, - сказал егерям Ни и переключился на подсчет потерь своего отряда.
Из двадцати зомбаков осталось шестнадцать. Двоих порубил на части рыцарь и двоих стрелки сожгли склянками с горючкой. Всем остальным требовалось серьезно ремонтировать доспехи, а некоторым и вовсе менять, но это мелочи. А вот раненый измененный это плохо. Ни спотыкаясь подбежал к утыканному болтами мечнику и, плюхнувшись перед ним на колени, принялся помогать тому вырезать болты. Закончив с болтами некромант полил раны антидотом, достал внушительных размеров шприц с тонкой острой иглой с прозрачной жидкостью внутри и, пробив иглой броню, вколол измененному прямо в одно из сердец. Сделав инъекцию Ни достал из необъятных внутренних корманов увесистый медальон, приложил его к голове мечника и принялся с совершенно стеклянными глазами бормотать какую-то ахинею.
Измененные слишком ценные бойцы, чтобы ими разбрасываться. Если для того, чтобы сделать зомби нужен один человек и пара часов работы (плюс еще два дня на мутацию), то чтобы сделать измененного нужно пол дюжины зомби , прорва энергии и сутки кропотливого труда, а главное подходящее место (нет не кладбище, достаточно любой ровной поверхности, например, площади перед деревенским колодцем). Ни не любил чертить, не любил колодцы, терпеть не мог недружелюбных крестьян с топорами и вилами и страшно не любил работать. Ну и как следствие, людей, пытающихся убить его измененных тоже очень не любил, что его страшно раздражало, так как кого-то целенаправленно не любить он считал пустым, а иногда и вредным для здоровья занятием.
Некромант в принципе был по натуре своей весьма осторожен, если не сказать больше. Бывали, конечно, моменты в его жизни, когда сторонний наблюдатель решил бы, что его отчаянная храбрость граничит с идиотизмом, но, во-первых, то были редкие исключительные случаи, а во-вторых, что такое храбрость Ни в принципе не знал: при его работе у него была довольно нестандартная для обычного человека мотивация.
Закончив починять мечника некромант поплелся обратно к егерям, чувствовал он себя также, как командир егерей выглядел. Егеря уже оклемались, большинство раненых было заштопано, перевязано и накачано бухлом и наркотиками. Остальных доштопывали.
- Кто у вас теперь за главного? - устало спросил Ни.
- Я, Едгн Рши Пвылл егер-сержнат отдельного егерского отряда славной стражи города Рхтмова, - ответил сорокалетний на вид усатый дядька с несколькими седыми прядями в голове, которых ощутимо прибавилось за этот день.
- Из Ревуна значит, да? Едгн, вы меня не просветите какого пьяного лешего боевой отряд из Рхтмова таскается в качестве проводников и сил поддержки с культистами из соседнего государства и принимает участие в сафари на некромантов? - поинтересовался у сержанта Ни, присаживаясь на заднюю часть чьей-то лошади.
- Это, - сержант перевернул ногой кусок командира, на котором была голова, - наш командир. Был. А еще сводный брат дочери мужа сестры жены двоюродного брата жены бургомистра Рхтмова. Родственник короче бургомистра. А к тому недавно церковники из столицы приезжали. Высокие церковники, из нашей столицы, а с ними эти, - сержант кивнул на скрюченного в синем балахоне. Мы то понимаем, что Рхтмов - пограничье, и его величество Кдатр Пятый понимают, и договор с орденом Стражей Бездны его величество нарушать никак сами не намерены и бургамистру давать нарушать тоже не намерены. Но церковникам даже его величество не указ, за ними треть дворян королевства, так что творят что хотят. Своими руками они с Ошопским сообществом Глаз Стражи воевать не хотят: у них сейчас на границе с Анратрой с орденом Берегущих Семя Мрака практически полномасштабная война. А тут, можно сказать, почти коллеги из ордена Света Создателя вроде как помочь предложили. Наши и согласились, организовали помощь частным порядком. Светляки то не понимают куда лезут, а нашим хоть с этой границей хлопот меньше, - закончил рассказывать сержант.
- Нда. Понятно. Видители сержант, Рхтмов не просто на границе, через него проходит единственный нормальный торговый маршрут из Ошопа в Невем, точнее из Невема в Ошоп. Так что, светляки будут переть сюда косяками со всем возможным упорством. Скоро в данной местности станет очень неуютно. Всем. Оно так всегда происходит, когда экономика берет в руки чьи-то личные амбиции и начинает погонять ими политикой, - выдал Ни, чего похоже сам не до конца понял, и это ввергло сержанта и бойцов в задумчивость.
- Я стараюсь держаться от политики подальше, - заявил сержант достаточно расчесав затылок, - мутное это дело.
- Ну, политика на ваши старания держаться от нее подальше плевать хотела. Вы уже в ней с самого своего рождения, нравится вам это или нет. А управляете вы своей судьбой или нет - это уже ваше личное дело. К чему приводит игнорирование политики вы, Я надеюсь, сегодня убедились. Участие в охоте даже на рядового некроманта занятие весьма не безопасное для здоровья, - сказал Ни в надежде хотябы себе показаться умным.
- И вы нас того? - грустно спросил усатый сержант о важном.
- Нет, Я вас не "того", - успокоил егерей некромант, - Я не намерен нарушать договор, даже несмотря на его прямое нарушение с вашей стороны, берите десять лошадей, делайте раненым волокуши и возвращайтесь домой к семьям. Только расскажите напоследок, как угораздило вашу церковь Единого сцепиться с хомяками: очень интересно.
- Ээээ, ну Я не так чтобы много об этом знаю, - замялся сержант, - ходили только слухи, что в Анратре, в руинах древних ищущие отрыли какой-то древний храм с очень уж ценными артефактами, ну а наши решили на это дело лапу наложить или хотябы так сделать, чтоб другим не досталось. Из-за того и сцепились.
- У меня родственник в Глбате на границе у оценщика артефактов секретарем работает, - встрял один из раненых бойцов, - не храм они там отрыли, а склад крупной торговой компании древних, толи "Ниск", толи "Носк". Или, может, "Нюкс", не помню.
- И? - поторопил Ни.
- Так не простой склад, а как там его, консервационный для устаревшей продукции, - выдал егерь, - Ищущие там немерено разного барахла нашли и все в хорошем состоянии. Но заваруха там из-за каких-то нотабоков случилась, очень ценная вещь вроде бы. Ну и схватились там: наемники от наших, разведка ошопская и хомяки, как вы их называете, ну и тайная стража Арнатры тоже поучаствовала. Так вот. А нотабоков никому не досталось, увел их кто-то, и все теперь один на другого булку крошат. Ну и Берегущие, понятно, особенно обиженные, техника древних, это ведь по их части.
От таких новостей глаза у Ни сделались квадратные. Некромант в отличие от егеря в общих чертах знал, что нашли в руинах древних.
- Даааа, за ноуты Берегущие кому угодно голову отгрызут, похоже с вашей церковью у них надолго.
- За какие ноуты? - не понял егерь.
- За те, которые ноутбуки, что в переводе с одного из древних языков означает "записная книжка", электронная, понятное дело. Короче, переносные вычислительные машины ищущие в развалинах откопали. Причем машины немыслимой по нынешним временам мощности. Даже если они и устаревшие, то только по меркам древних, а в наше время одна такая ЭВМ запросто заменит ЦВМ какого-нибудь крупного столичного института, - просветил Ни егеря.
- Вот тебе и нотабоки, - пробубнил сержант, - и на кой они их столько делали? Видно важное что-то посчитать хотели. Вот и досчитались.
- Ну, ноуты древние делали потому что могли, как и все остальное, и использовали, как правило, не по прямому назначению, а именно как записные книжки или как рации, в общем ноут был устройством на все случаи жизни, говорят ими даже гвозди забивали. А насчет досчитались, так им еще спасибо сказать надо, что за десять лет до войны они квазиплазменное и астральное оружие разработали и полностью перевооружиться успели. Шарахни они друг по другу старыми ядерными бомбами нас бы с вами не было, и вообще ничего бы не было, даже бактерии бы сдохли, - не на шутку разболтался Ни, обнаружив благодарных слушателей в помятых егерях, окруженных толпой залитых кровищей зомби.
- Да, слышал Я про ядерное оружие, - сказал сержант, - Та еще дрянь. Оно вроде бы не только все сжигало напрочь, но и землю на целые мили облучало так, что та сама облучать начинала, и все живое на ней еще от этого сотни лет мерло.
- Угу, древние в оружии уничтожения толк знали, - тихо проговорил боец, - И это то единственное в чем мы их превзошли.
Помолчали. Видимо, каждый вспомнил что-то свое из того, что знал про оружие прорыва. Сержант и боец: то немногое, что им рассказывали на школьных уроках истории про пятна тьмы и демонов бездны, а Ни: все свои групповые экскурсии в частично погашенные очаги переменного прорыва. Экскурсии входили в обязательную программу обучения, как и программа гипнотерапии, направленная но запоминание на рефлекторном уровне всего, что как-то может быть связано с проявлением прорыва или подготовкой к нему.
Егеря закончили вязать волокуши и укладывать раненых. А Ни нужно было начинать разбираться с пленными, так что, как он ни любил благодарных слушателей, но с разговорами пора было завязывать.
- Ну что ж, пообщались и хватит. Работы прорва, через четыре дня схождение, надо готовиться. Спокойной дороги, - пожелал Ни егерям.
- И вам всегда успевать, - несколько скованно отозвались сержант с бойцом, которые, видимо, после последней фразы Ни снова увидели в нем не приятного образованного собеседника, а практикующего парафизика, ручные твари которого двадцать минут назад на треть сократили их отряд.
Отряд егерей двинулся в путь, а Ни направился к сваленным в кучи пленникам, с неудовольствием наблюдая, что хоть раненые и перевязаны, но до сих пор лежат вперемешку с мертвыми. Зомби не получив других указаний продолжали выполнять приказ о сортировке еды по разным кучам, и все попытки измененных установить свой порядок сортировки воспринимали в штыки.
Некромант оглядел добычу и задумался. Живых в наличии было семнадцать: пять латников, одиннадцать стрелков и рыцарь с пастырем. Тяжелораненных не было, а значит всех можно привести в порядок. Так, значит, энергоемкость среднего человека двенадцать тысяч бэе1, то есть в шесть раз больше, чем у медведя. Если выжимать быстро, то тысяч на шестьдесят бэе пожалуй потянут, а если медленно, то на сто сорок, а если до деревни дотащить и развернуть там стационар, то... Ни мечтательно облизнулся и полез в сумку за картой. Закончив прокладывать маршрут до подходящей деревни, он достал из сумки металлический обруч, тот же медальон с помощью которого лечил измененного и набор иголок, и направился к все еще скрюченному пастырю.
***
Он должен. Должен проснуться. Должен подняться. Подняться, чтобы сражаться и победить. Поражение неприемлемо. Великий Светлый Создатель не допустит победы Сил Тьмы и он станет проводником Воли Его. Он должен проснуться и продолжить выполнение Великой Миссии возложенной на него. Он должен нести истинный свет заблудившимся во тьме, должен искать скверну и искоренять ее, должен очистить этот мир от зла, очистить землю, очистить воздух, но главное, очистить пораженные скверной души людей, души не способные принять истинный свет. Он справится, он непременно справится: ведь раньше он уже делал это. Уже восемь лет, как он удостоен Великой Чести и Ответственности быть пастырем-оперативником ордена Света Создателя. Он многое совершил во славу Его: десятки карательных операций против заблудших, пол дюжины еретиков, казнены им лично, участие в одной священной военной операции и шесть поединков с приспешниками тьмы в составе крупных отрядов. Конечно, разведку священным боем в одиночном порядке он осуществляет впервые, но разве не достаточно дал ему благословенный орден, чтобы он с честью справился с этой задачей. Он справится. Он победит. Но сначала надо проснуться.
Стоило ему прийти в сознание и на его несчастную голову кузнечным прессом упала чудовищная головная боль. Все тело невыносимо болело. Железистый привкус во рту свидетельствовал о сильнейшем отравлении каким-то мерзким нервно-паралитическим токсином. Ясное понимание того, что он отравился, стало для желудка командой к действию, и его немедленно вырвало. Кажется, с пятнадцатого раза это увлекательное занятие потеряло всякий смысл, но он сбился со счета. Зверски хотелось пить.
Великий Светлый Создатель услышал его мольбы: заботливые руки поднесли к его рту намоченную губку, к которой он не замедлил жадно присосаться. Победили. Его отряд победил. Все в порядке, он оправится от ран и продолжит Великую Миссию. В голове немного прояснилось, но вместе с тем пришла усталость, и в глазах был сплошной туман. Но теперь можно немного поспать, ведь они победили.
Ему снился сон. Он идет по землям Глнэта и везде, где он ступает, разгорается священный очищающий огонь. Деревни, села, города: все охвачено священным пламенем, льющимся с подошв его огромных сандалей. Маленькие человеческие фигурки мечутся, ищут выход из огненной бури, но священный огонь везде, и нет выхода для тела, но есть спасение для души. И происходит чудо, огонь очищает заблудшие души от нечистой скверны и указывает им путь. Души поют во славу Создателя и устремляются в небо, Создатель доволен. Но работа не закончена: не все очистил священный огонь. На земле, где властвовала тьма остались черные пятна, там, в этих клоаках, в этих язвах, собираются приспешники Тьмы, сеятели Зла и что самое отвратительное: поганые еретики. И он начинает давить эти пятна, давить ересь и скверну своими огромными огненными сандалями. Это тяжело. Это очень тяжело: праведный пот льется с него ручьем, все мышцы болят, на теле сами собой появляются раны, странные мелкие раны, как от отравленных дротиков, таких же, как те, что использует стража чтобы захватывать преступников живыми: для справедливого суда и казни, непременно казни. И вот последнее пятно раздавлено. Нет больше скверны и ереси, лишь буро-серые пепельные облака носит ветер над Глнэтом в напоминание и в назидание выжившим милостью Его. И Великий Светлый Создатель является ему, почему-то сразу в четырех лицах: одно похоже на все святые лица глав благословенного ордена, когда либо живших под этим небом во славу Его, он видел эти лица в храме, на стене доблести, он боготворил и благодарил их, лица улыбаются, другое, по каким-то причинам, лицо всех правителей Невема, которые правили и правят священной страной по благоволению ордена и с разрешения Самого Создателя, являющего Волю Свою через слуг Своих, лицо улыбается, третье лицо - лица глав банковских семей и торговых домов Галлатского консорциума, он не понимает, почему Он явил ему столь мерзкий и отвратный лик, но лицо людей, которых он презирал и ненавидел всю свою жизнь, тоже улыбается и благодарит его за верную службу, что очень неприятно, и наконец четвертое лицо, лицо, которое он видел лишь мельком, прежде чем его шею, его грудь и левую ногу пронзила острая жгущая боль: лицо ненавистного некроманта, подлой, мерзкой и опасной твари, питающейся новорожденными детьми, чтобы продлить свое противоестественное подобие жизни и творящей зло и скверну по велению Тьмы. Его четвертое лицо не улыбалось ему, оно не могло улыбаться. Сложно улыбаться, когда грызешь орехи с изюмом.
- Вкусные орешки, - сказал Создатель четвертым лицом.
- Чо? - спросил пастырь и понял, что уже не спит.
- Вкусные орешки говорю, - повторил мерзкий некромант, - Тебе не предлагаю: после передозировки нейк-токсином тебе еще сутки ничего есть нельзя, а то опять все заблюешь, и снова температура поднимется, опять бредить будешь. Мне знаешь ли и одного сеанса твоих фанатских откровений за глаза хватило. На месяц вперед впечатлений набрался.
- Покайся, заблудший, прими Справедливый Суд, очисти и освободи свою душу. Разве ты не понимаешь, что служишь Злу, что ты раб Проклятой Тьмы, что ты погряз во мраке и ереси, - не теряя времени даром, принялся проникновенно и напористо увещевать пастырь-оперативник.
Ни порядком вымотался устанавливая блоки в головах у фанатика и у рыцаря. Он не любил глумится над кем бы то ни было, ему претила сама мысль об этом. Он не считал это занятие достойным, не любил насилие и, чего уж там, боялся, что высшие силы покарают его за недостойное поведение. Но он очень устал и физически, и морально. Бой, лечение измененного, установка блоков, да еще шок от того, что он поубивал егерей, с которыми до этого был в неплохих отношениях, и еще больший шок от того, что он отрыл в голове пастыря, пока копался в ней. Ни было плохо, его шатало, он хотел есть, но его тошнило: проклятые орехи не лезли в глотку при мысле о егерях, жующие свеженьких покойников зомби не улучшали настроения. Ни не вытерпел: достал его проклятый фанатик, достал проклятый "светлый" орден, достали власть придержащие, посылающие на смерть неплохих, в общем-то, людей по сговору с другими еще большую власть придержащими.
- Правда? - спросил некромант, изобразив на лице максимум глупости, наивности и невинности, на которые был способен, а возможности его были весьма велики, - Мне никто не говорил об этом, по моему ты хочешь меня обмануть, но Я не уверен.
- Верь мне! - внутренне возликовал пастырь, - Надежда есть. Покайся в злодеяниях и предстань перед Священным Судом, прося о прощении, и будешь прощен, и милостивый Суд очистит твою душу от грязи и ереси, освободит ее от оковов тьмы, и ты вознесешься в небо и соединишься с другими очищенными в обители Светлого Создателя, в месте, где нет Тьмы и власти ее, а есть только счастье и радость.
- Здорово! - обрадованно запищал Ни, да так натурально, что чуть сам себе не поверил, - Хочу Справедливый Суд, надоело, надоели эти страшные зомби, надоело есть невкусных детей, знаешь как тяжело есть сырое мясо? Ну и что, что детское, его ведь даже посолить нельзя, а то эффекта не будет.
- Надоело делать всем злые вещи, меня ведь никто не любит, - продолжал надрываться некромант, едва не всхлипывая, - Говорят про меня всякие гадости, с вилами за мной гоняются, но Я ж не сам, мне же приказали, Я же не виноват!
- Я понимаю тебя, тебе больно, ты запутался, ты не видишь куда идешь и кто ведет тебя. Но в этом нет твоей вины! Ты ни в чем не виноват! - продолжил насаждать добро пастырь, - Надо только покаяться в уже сделанном, и тебя обязательно простят, примут таким, какой ты есть и полюбят таким, какой ты есть. Доверься Светлому Создателю! Доверься слугам его и тебе помогут, тебя освободят и сделают счастливым!
Ни почувствовал, что еще немного, и он все испортит в голос заорав "хочу к маме!!!", пожалуй ахинея про съеденных детей уже была лишней. Он и так чуть не ляпнул, что хочет не один Справедливый Суд, а сразу два, а потому решил, что пора закругляться.
- Слушай, а как это, ну там очиститься, освободиться, это похоже на то, что вы устроили в Тонколе, Я что-то никак не припомню, сколько вы там очистили и освободили, пятнадцать или шестнадцать тысяч? - заинтересованно спросил некромант.
- Верно, - благосклонно ответил пастырь, - Ты весьма сведущ. Мы очистили прибрежный город Тонкол от скверны и ереси и освободили души тех его граждан, что не смогли принять Истинный Свет. Это святое деяние ордена Его войдет в историю, как великая победа над силами Тьмы, а души освобожденных вознесшиеся на небо будут вечно радоваться и славить Светлого Создателя за милость его.
- Невероятно! Скажи, ты ведь был там, Я знаю, тебе кого больше "очищать" понравилось женщин или детей, а из детей кого, девочек или мальчиков? Это должно быть очень волнующе: подносить факел к братскому костру с дюжиной пятилетних детей, нисколько не сомневаясь в том, что все это для их же блага. Я вот только знаешь, не понял, почему мигранты из Балприи истинный свет приняли, а коренное носеление поголовно не смогло, включая даже детей, и почему служащие Хъят-ньямьской банковской группы и Тонкольских филиалов торговых домов Песчаного архипелага оказались особенно неспособны к принятию света. Это вообще от чего зависит: способность свет принимать, от национальности там или от рода занятий. Вдруг Я тоже не смогу? - спросил Ни.
- Пусть тебя это не беспокоит, друг мой во свете. Делай что должно, - ответил пастырь-оперативник, которому не понравилось упоминание банков в речи проклятого Светлым Создателем поганого отродья.
- Ладно, - сказал Ни, поднялся и пошел развязывать пастыря.
Развязать фанатика он не успел, один из амулетов на шее уколол его и Ни замер схватившись руками за виски. "Твою мать налево!" - простонал он, аккуратно развязывая грубо скрученный узел у себя в голове. Пастырь еще что-то говорил, но Ни отключил слух и не слышал его. На всякий случай он и зрение отключил. "Невербальное программирование, будь оно не ладно! Это же надо было так подставиться!" - досадовал едва не попавшийся некромант. "Запомни наконец, овощ порченый: фанатик, не значит идиот, фанатик, не значит идиот, фанатик, не значит идиот" - обругал себя в учебных целях Ни и вернул себе зрение и слух.
- Спасибо тебе Боже, - проговорил Ни, вызвав у пастыря приступ не то отвращения, не то праведного негодования.
Ни посмотрел на пастыря и немного ему позавидовал: как ни погляди, а существо перед ним было по своему счастливо. Даже сейчас, в, казалось бы, безнадежной ситуации, фанатик не потерял веры и продолжал действовать согласно программе, все в его жизни было просто и понятно. "Во многих знаниях - много печали" - подумал Ни и тут же принялся каяться в гордыне и просить у высших сил прощения за ту ересь, которую ляпнул. Закончив с самобичеванием Ни снова посмотрел на пастыря. Тот по-прежнему лежал на земле связанный и буравил его ненавидящим взглядом, из которого пропало всякое благодушие.
- Ничего-ничего, - проговорил некромант, - Потерпи чутка, скоро до деревни доберемся, и Я все устрою: раскаяния и очищения не обещаю, но справедливый суд и освобождение будут по самое не балуйся. Я ж чего? Раз хотят люди служить великой миссии, причем непременно чужой и неправедной, так Я ж не против: мне давно уже в этой местности контролер нужен, вот и случай подвернулся.
Пастырь от такой радостной новости забился как припадочный, но приставленный к нему измененный не дремал и пресек несанкционированную активность тычком куда-то в область шеи, подтверждая, что измененные вообще очень исполнительны и продуктивны, и спят редко.
***
Отряд собрался как обычно молниеносно: зомби похватали пленников и выстроились в карэ вокруг телеги, измененные покидали в телегу тюки с трофеями и разобрали лошадей, затолкав тем под седла недоеденное зомбаками: для консервации. Ни завалился все в ту же телегу спать. Дорога до деревни должна была занять целые сутки.
Некромантам, как и пастырям оперативникам тоже снятся сны. Ни не успевал, он бы может и успел, если бы знал куда, но он не знал и поэтому не успевал. И его наказывали. Никто не говорил ему в чем он виноват, куда он не успел и почему он должен был успеть, просто он был виноват, и его наказывали. Что-то падало на него, что-то похожее на башню, он пытался убежать от нее, оттолкнуть, даже улететь, но башня все время оказывалась сверху и все время падала. Это было наказанием. Единственным местом, где можно было спрятаться от башни было подземелье. Запутанные катакомбы тянулись вширь и вглубь на сотни, а может быть тысячи миль и вели в никуда. В подземельях было опасно. Очень опасно. Ни помнил свой предыдущий сон, где он бегал от маленькой не то пяти не то шести летней девочки, питающейся мыслями. Маленькое чудовище в платье ситцевом без единого пятнышка и с куклой (полной своей копией) в руках несколько дней гоняло его по сырым и темным коридорам, появляясь из ниоткуда и не давая выбраться на поверхность. Ни пришлось пересилить себя и отобрать куклу, та укусила его и он оторвал игрушке голову, после чего девочка взорвалась и сон превратился в форменный кошмар. Казалось все подземелье затопило кровью, в которой плавали конечности кукол и ошметки платьев. Ни не помнил сколько времени занял путь на поверхность, воздух давно закончился, перед глазами плыло, задыхаясь, он расталкивал руками мусор, но его становилось все больше, в конце концов он вылез через какой-то люк, который поднимал, казалось, целую вечность, захлебываясь в черной в темноте крови и из последних сил расталкивая уставшими руками куски кукол. Как только он выполз на воздух, на него упала башня. Она часто так делала. Могла неделями ждать на поверхности, пока в подземельях он не набредет на очередной кошмар, а когда он, седой от ужаса, выбегал, подкрадывалась и падала на него.
В этот раз все было также. Он полз по узкой трубе, освещая себе дорогу тускло сияющим шаром. Ни часто встречал в подземелье эти светящиеся шары, это были грибы, они росли здесь еще тогда, когда здесь не было ни Ни, ни башни. Это были их подземелья, они были здесь хозяевами. Когда-то были, но не теперь. Теперь здесь много кто живет. В основном здесь живут те, кто так или иначе питается такими как Ни, но есть и друзья. Именно из-за призрачной возможности найти их Ни и спускался в это каменное безумие, сбегая от башни. Найти друзей, найти помощь, предложить помощь. С башней не справиться одному: нужны друзья, нужен план.
Ползти стало труднее. Ни понял, что пока он думал о друзьях, кто-то съел его левую ногу до колена. Он было решил вернуться до ближайшей развилки и попробовать отнять у обидчика свое имущество, но передумал: ногу скорее всего именно съели и возможно уже переварили, и не только, а даже если и нет, все равно с откушенной ногой никого он не догонит. Ни пополз дальше, стараясь не отвлекаться на посторонние мысли, пока у него еще чего-нибудь не отъели. Через ногу вытекала кровь. Вытекала медленно. Все сильнее хотелось пить. Он уже не помнил сколько прополз, светящийся гриб в его руке почти сдох и уже начал гаснуть. Ничего не было видно. Когда он проползал какое-то черное пятно, его схватили. "Развилка", - догадался Ни. Кто-то обнюхал его и недовольно хрюкнув отпустил. По характерным стонущим звукам Ни определил, что это одна из тех кровососущих тварей, которые питаются мешочниками, которые питаются светящимися грибами, которые здесь хозяева и в конечном счете питаются всеми. Ни показалось странным, что сосатель им побрезговал, он пощупал пульс и понял причину: крови не было. Он не знал, к каким последствиям это может привести и пополз дальше, в надежде найти хоть какой-нибудь выход из сложившейся ситуации.
Пить хотелось все сильнее. Он полз. Однообразное движение сделало его похожим на автомат, он уже не помнил сколько ползет, помнил только, что ползти нужно, иначе будет что-то плохое. Поэтому, когда он свалился, то некоторое время просто лежал, пытаясь понять, куда делась труба. Из ступора его вывела бочка. Он не сразу понял, что видит. В помещении было много грибов, и от того светло, и оно все было заставлено бочками. Ни подошел к одной из бочек, снял с крючка на стене ломик с половником на конце и вскрыл им крышку. В бочке была кровь, причем его собственная. Он огляделся, но ноги нигде не было. Тогда он зачерпнул полный половник и стал жадно пить. Он выпил уже треть бочки, но пить хотелось все сильнее, и он обнаружил, что выпитое вытекает через ногу и проливается на пол, который весь уже затопило. Ни захотел перевязать рану и попробовал оторвать для этого кусок своей одежды, но та была слишком скользкой и слишком прочной. В поисках перевязочных материалов он осмотрел комнату внимательнее и обнаружил в одном из углов шкаф. Держась за бочки он подошел к шкафу и открыл его, он весь был набит ногами. Ногами, которые выглядели, как его собственная. Ни знал, что это не его ноги, что это ловушка, и как только он наденет одну из этих ног, та немедленно съест его. Ноги охотились именно так. "Твари" - обругал Ни плотоядные ноги. Этот абсурд надоел ему до смерти, раздражение придало сил: он перевязал рану половником и напился из бочки с кровью. Но как только он перестал пить и высунул голову, свет померк. Кто-то подкрался сзади о оглушил его ударом по голове. "Надо было закрыть шкаф" - подумал Ни перед тем как проснуться.
Была уже ночь. Сквозь густые облака пробивался свет почти полной луны. Рядом трещал костер, от которого доносились запахи неумело жаренного мяса. Некромант приподнялся на локте и увидел рядом с костром часть своего отряда, расположившегося для привала. Зомби ужинали прозапас. Ближний к Ни зомби повернулся на звук и уставился на некроманта, продолжая обгладывать чью-то плохо прожаренную руку.
- Тошнит меня уже от этих детских страшилок, - поделился с зомбаком Ни насчет кошмаров, преследующих его еще со школы.
Зомбак только вздохнул и повернулся обратно к костру. Некромант выбрался из телеги, потянулся как кошка и стал осматривать окрестности. Отряд остановился прямо в лесу, метрах в десяти от грунтовки. Грунтовка была обычная, не термоусиленная: весной и осенью такие размывает до полной непроходимости. Телегу по какой-то хитрой траектории протащили между деревьев и закрыли ей разведенный в яме костер так, что со стороны дороги не было видно ни единого проблеска пламени. Некромант повернулся к костру и обнаружил лежащего в секрете измененного: из под слоя мха и дерна в темноту смотрели два абсолютно черных глаза; если бы не ментальная связь, Ни ни за что бы не догадался, что в метре от него лежит дозорный. "Хорошо" - похвалил себя Ни за организацию собственного отряда. Пересчетав спящих сладким наркотическим сном пленных, он окончательно убедился, что все в порядке и, достав из багажа тридцати килограммовый "Ноутбук" принялся за работу.
Машина, которой пользовался Ни, была редкостью, рядовые некроманты, как и рядовые последователи других парафизических школ, как правило, не могли себе позволить столь дорогостоящее устройство. Так что Ни свой "Ноут" собрал и настроил сам, как и некоторые из его коллег. Вычислительный монстр имел характеристики схожие с 286-м интелом лохматого 1982 года от начала второй эры. Особой гордостью Ни была батарея из шести жестких дисков общей емкостью в двенадцать гигабайт, а также пара процессоров КП68 с тактовой частотой 4МГц каждый. С командным интерпретатором SWND (shell will never die) и операционкой "Тополь 2.12", чудо инженерной мысли позволяло использовать чертежный САПР, инженерный калькулятор, текстовый редактор и даже простенькую среду моделирования. Кроме того у Ни имелась база утилит, самостоятельно написанных на небезызвестном С, компилятор и библиотеки которого также были установлены на "Ноуте".
Поставив агрегат на край телеги и усевшись на раскладной стул Ни принялся за расчеты. Математику он любил, а вот черчение никогда не было его сильной стороной. Остаток ночи, ведущая ночную жизнь лесная живность, слушала потрескивание запрятанного в яму костра, чавканье зомби и недовольный бубнеж некроманта, периодически прерываемый очередной закинутой в рот горстью изюма.
Наутро Ни, которого уже тошнило как от расчетов энергодиффузии второго порядка, так и от графической интерпретации рунных матриц, снова завалился в телегу, послушать радио. Сегодня утром обещали репортаж по рыцарьболу, и Ни собирался поболеть за любимый "Металлопрокат", изо всех сил надеясь, что ошопцы порвут анратровский "Пресс" как и предыдущие три раза подряд. До финала кубка континента оставалось еще пять недель. В прошлый раз ошопцы дошли до полуфинала. Ни рвал и метал, когда прокопский "Бульдозер", удержав в течение трех минут ящик на правом фланге, воспользовался бонусными дробовиками и, расколошматив защитников "Металлопроката" деревянными пулями, протащил до финишной зоны чугунный правый мяч. К сожалению некроманта, переживать трагедию пришлось в записи, так как пока ошопцы сливали полуфинал, он по уши в тине и лягушках выполнял контракт на зачистку территории от упырей.
Мутировавшие болотные крысы вырастали под полтора метра в длину и не брезговали деревенскими сборщиками, а иногда и грибникам доставалось. Когда очередная стая мигрировала из глубоких топей на крайние болота производство замирало. Власти, в принципе, могли решать подобные проблемы силами егерей и гвардии ополчения, но команды наемников обходились ощутимо дешевле, а если в поле зрения попадал рядовой некромант, то начальство шло очень на многое, только бы получить его закорючку на контракте. Стражи Бездны намного реже кого бы то ни было проваливали контракты на зачистку, и услуги одного некроманта стоили всеже меньше, чем найм полусотни наемников. Кроме того, некромантам не нужны были ни проводники, ни контролеры, а с наемниками все равно приходилось отправлять взвод егерей для страховки.
В тот раз Ни крупно не повезло: стая попалась крупная, почти в тридцать голов, когда он весь в грязи выбрался из болот, в его отряде осталось два с половиной зомби. Новость о поражении любимой команды рыцарьболеров его просто добила. Добравшись до ближайшего радиоузла, он договорился с нанимателями, и те, пойдя на встречу, сообщили обретавшимся в городе наемникам о постигшей некроманта неудаче и наняли для добивания несуществующей полудюжены упырей-подранков и самого полудохлого некроманта-неудачника два десятка небритых личностей с максимально уголовным прошлым. В город с говорящим названием Машрумберильск - 4 некромант вернулся в настроении хоть и паршивом, но уже безопасном для окружающих. Премия, выплаченная властями за переработку, и доблестно восполнившие собой потери его отряда наемники компенсировали чувство обиды за поражение "Металлопроката" и тяготы двух недель ползанья по уши в трясине. На этот раз Ни надеялся послушать полуфинал в прямом эфире, а если повезет, то к середине осени добраться до Нью-Москоу и в финале поболеть за любимую команду сидя на трибуне "звездного" стадиона.
***
Тащившие телегу лошади еле волоклись, все кроме средней. То была мясная лошадь. Как-то раз Ни наспор зомбифицировал несчастное животное, в результате чего получилась всеядная бронированная лошадь со склонностью к песнетворчеству и живоглотству случайных прохожих. То был двадцать восьмой раз когда некромант зарекался запивать водку полусладким. Интелект лошади плюс-плюс вполне позволял ей слушать радио. Когтисто-копытная зелено-черная коняжка в пол уха слушала прогноз погоды, ржала себе под нос какую-то нехитрую мелодию, тащила за троих и временами косила антрацитово-черным глазом на идущего слева жеребца, размышляя, как уговорить того к сожительству. С жеребцом у нее не ладилось, тот регулярно демонстрировал неадекватную реакцию на заигрывания, как правило, свернутые в трубочку уши и дрожащие коленки, реже обморок.
- В районе Вмрнала пройдут кратковременные дожди, температура днем плюс двадцать два двадцать четыре..., - бубнил ведущий.
Мимо телеги медленно проплывал лесной пейзаж. Ни валялся на сене и с грустным видом перечитывал методичку по прикладному материаловедению, переодически заваливаясь на спину и отключаясь на минуту-другую, не с целью подрыхнуть, понятно, а обозреть окрестности всеми доступными видами зрения. Глаза Стражей Бездны должны смотреть, и ничто не отвлечет их от этого занятия, ну, разве что только одно. Рыцарьбол!!
- Здравствуйте дорогие радиослушатели! Сегодня с вами спортивные обозреватели Вольфганг Замывайло и Ршот Евров и мы ведем прямой репортаж с одной тридцать второй финала кубка континента по рыцарьболу! - радостно провопило из радиоприемника под звуки захлопываемой крышки ноутбука и откупориваемой крынки с яблочным сидром.
- Сегодня на поле "звездного" стадиона пройдет матч между ошопским "Металлопрокатом" и анратровским "Прессом", борьба за выход в одну шестнадцатую финала обещает быть отчаянной и беспощадной! Анратровцы, обозленные предыдущими поражениями от "Металлопроката" на трех кубках подряд с нетерпением жаждут реванша! И сегодня мы увидим, насколько круче они стали за прошедший год! - заливался соловьем коментатор.
Через тридцать минут пустого трепа, после того, как были обсосаны в экспресс режиме косточки тренеров команд и каждого участника предстоящего действа, отрекламированы всевозможные карабины, винтовки, станки, запчасти для комбайнов, а также, широкий ассортимент бухла и злачных мест Нью-Москоу, игра, наконец, началась.
На первой же минуте центр "Металлопроката" ушел в глухой прорыв: после жестокого махача шоковыми булавами штурмовики ошопцев завалили троих танков "Пресса", подтащили центральный бронзовый мяч к первой линии, заработав одно очко, и сделали вид, что собираются продавливать центральную защиту, защита поверила и подтянула резервы с фланга, после чего атакующие ошопцы подарив супостатам центральный мяч бросились гасить нападающих на левом фланге.
Тут телегу опасно качнуло, и спереди раздалось негодующее ржание.
- Ах ты ж зараза! За кого болеть вздумала?! На консервы пущу! - прикрикнул на чудо-лошадь Ни, едва не проливший на себя сидр.
Лошадь на ходу повернула голову и посмотрела на некроманта как на идиота, если бы не необходимость тащить телегу, она бы, пожалуй, и когтем у виска покрутила.
-Ну да, чего это я? Какие из тебя консервы: сплошное мучение, такое даже каторжники есть не станут, - повинился Ни.
Лошадь ухмыльнулась и отвернулась обратно.
За время общения некроманта с его лошадью на поле стадиона развернулась свалка идентичная натуральной. Ошопские центральные штурмовики ударили в бок левофланговым нападающим "Пресса", очухавшиеся после прорыва по центру анратровцы также наплевали на мяч и ударили ошопцам почти в тыл, и нарвались на ошопских танков. Пока наглухо закованные в латы здоровенные детины расшвыривали набегающих анратровцев пудовыми шок-шестами, более подвижные штурмовики центра и фланга "Металлопроката" рвали в клочья левофланговых нападающих своих противников. Положение изменили пришедшие в себя после побоев центральные танки "Пресса", которые дружно наплевав и на мяч, и на коллег по центру кинулись мочить правый фланг "Металлопроката".
- Нууу йооо! - выразил эмоции некромант под аккомпанемент в виде заливистого издевательского ржания.
Две бурлящие свалки изобилующие вспышками и воплями, спустя пять минут,стоивших болельщикам не одной тонны нервных клеток, прекратились практически одновременно. Открылись ящики с бонусным инвентарем: нападающим "Пресса" достались дробовики с деревянными пулями, ошопцам повезло меньше, на их долю выпало усиленное оружие ближнего боя. Тем не менее обе группы немедленно ринулись проламывать защиту противника, готовую, по мере сил, к такому повороту событий.
"Пресс" нещадно давил, "Металлопрокат" закатывал и трамбовал напрочь, при этом скорость и травмоопасность были примерно одинаковые. Нападающих ошопцев осталось в строю вдвое больше чем анратровцев, но им приходилось мясить супостата врукопашную, в то время как их противники расстреливали любое препятствие издалека. Как бы то ни было, анратровцы на каких-то пол сотни сантиметров не успели дотащить до финиша правый чугунный мяч, когда команда "Металлопроката" доперла свой железный шар до последней предфинишной линии.
- Ааааааааааа!!! - завопил Ни, не то от прущего через уши счастья, не то от того, что пролил-таки сидр после особенно сильного рывка телеги.
С умилением наблюдая, как зомби-лошадь грызет обитый пласталью борт транспортного средства, Ни как наяву представил себе рацарьболеров "Пресса" уже затащивших мяч на финиш и теперь с мрачными рожами наблюдающих, как противник делает тоже самое с опозданием менее чем в пятнадцать секунд.
- Иииииииии, "Металлопрокат" с разницей в пол очка одерживает очередную, уже четвертую победу над ранее непобедимым "Прессом"!!! Слава победителям!!! - крайне эмоционально озвучил очевидное Ршот Евров.
- Совершенно верно подмечено: ранее непобедимый, - заметил Вольфганг - Вы заметили, что ошопцы стали равать "Пресс" когда сделали упор на общебоевой и интеллектуальной подготовке бойцов?
- Вы абсолютно правы, Вольф: пока "Пресс" накачивал мышцы Нундел Захромко вправлял "Металлопрокату" мозги и тщательно следил, чтобы руки и ноги у подопечных росли из правильного места! - поддержал коллегу Ршот.
- Итак, "Металлопрокат" выходит в одну шестнадцатую финала, а "Прессу" предстоит еще одна схватка, на этот раз с "Бульдозером", чемпионом двух подряд предыдущих кубков. Пожелаем же анратровцам удачи, так как эта всесильная леди теперь их последняя надежда, - подвел итоги Замывайло.
Трансляция матча закончилась, пошла передача рекламного блока. Пропала с лица некроманта довольная улыбка. И лошадь примолкла, замерев на месте с сомкнутыми на стальном борту зубами. Даже зомби перестали сопеть и хрюкать. Из всех звуков лишь скрип карандаша по жесткой пластиковой бумаге выжил в этой неестественной тишине. По старой традиции шифровки для Глаз и Ушей Стражей Бездны рассылались по радио через рекламные блоки. Ни знал, что не только Стражи пользуются радио подобным образом и лишь гадал, сколько еще агентов и каких организаций накладывают сейчас ключи на записанный текст.
Ни вообще-то мог бы запомнить весь получасовой рекламный блок и ключ на него наложить в уме, но его ломало, кроме того, голова была забита ночными расчетами, да и просто нравилось ему записывать всякое разное карандашом в блокнотик. Выяснив, что лично для него никаких указаний нет, Ни успокоился: ничто не мешало ему заняться пленниками всерьез.
Через два часа пути из-за поворота наконец показалась деревня. Больше всего населенный пункт напоминал небольшой укрепрайон. Утыканные кольями двухметровый земляной вал и ров перед ним такой же глубины кое-где обросли долговременными огневыми точками и дозорными вышками. Деревушку нелегко было бы отличить от какого-нибудь древнего форта времен первой эры, если бы не торчащая по середине поселения сорока метровая радиомачта с антенной на конце, и не отсутствие дыма. Большое количество передовых технологий человечества не пережило энергетического кризиса или погибло в пламени двух подряд армагеддонов, но те что выжили, самые базовые и массовые, фундаментальные знания, прочно укоренились во всех сферах человеческой деятельности.
Мимо отряда промчались, пугливо зыркая на зомбаков, хорошо вооруженные подростки на велосипедах. Судя по тюкам в багажниках, куда-то в соседнюю деревню. На поле местные механики красочно матерясь ремонтировали механическое приспособление. Чем это было, когда сошло с конвейера, понять было сложно, ни одной заводской детали уже не было видно из под заплаток, времянок и присандаленных в самых неожиданных местах самопальных ништяковин. Кое-где по обочинам выпасалась мелкая рогатая скотина. Замби и к скотине и к механикам проявляли одинаковый гастрономический интерес.
Ворота житейски мудрые местные жители закрывать и не подумали, здраво рассудив, что некроманту с отрядом мутантов пара бревен не помеха. Защищались здесь в основном от мигрирующих мутоящеров и шерстяных муравьев, и от бандитских банд временами. Мутоящеры были два метра в туловище, бронированные и с когтями, бродили толпами до полутора десятков и ели все, что успевали догнать. Мураши ели только то, что попадалось на пути, зато более основательно: вместе с костями. Потом мураши зажаривались на электрических сетках и крестьяне гнали из них муравьиные консервы. А у бандитов, в отличие от мурашей и ящериц, были минометы и мозги. Но и их крестьяне ели, впрочем, только после того, как свиньям скармливали. Ко всякой же нечести, вроде некромантов, колдунов и прочих парафизиков, местные относились как к погодным условиям: принимали как неизбежное и в зависимости от обстоятельств старались извлечь выгоду или минимизировать ущерб.
Внутри периметра Ни обнаружил не раз виденные разномастные домишки: побольше, поменьше, в два и в три этажа, с балконами и всевозможными пристройками. Большая часть домиков была из брусьев, досок и дешевых термокирпичей, некоторые напирали на прохожих пенобетонными стенами, самые навороченные сверкали эластичной стеклокерамикой. Все стены пестрели наскальной живописью местного производства: балон краски сделать много мозгов не надо, а на хате соседской использовать - и подавно. Некоторые рисовали на собственных домах, попадались настоящие шедевры. Ни любил побродить по деревне с фотоаппаратом, у него скопилась уже целая коллекция деревенского творчества, он даже пару раз выставлял свои работы на фотовыставках, когда совсем с деньгами туго было.
Первым делом некромант заглянул к старосте деревушки. Остановив отряд около здания сельсовета Ни пошел знакомиться с обстановкой, и проходя по двору с неудовольствием отметил, что места у колодца ему для работы никак не хватит. В здании было пять человек: один средний занимался чем-то непонятным в подсобном помещении, один жирный сидел на втором этаже за столом в коридоре, прямо перед дверью, где сидели за столом и активно махали руками еще трое. Ни пошел на второй этаж к самой большой и шумной компании.
Перебиравшая какие-то бумаги бабка, глянув на него, тяжело вздохнула и вернулась к работе: Стражей Бездны знали все. Ни не понял, чем он бабке не понравился, но выяснять не стал, открыл дверь и едва не оглох.
-Да не из чего мне твои драные мины делать!!! - орал худой среднего роста мужик со следами кое-как отмытых технических жидкостей на лице и руках.
Мрачного вида двухметровый, пожалуй, увалень слушал эти вопли с видом человека, делающего одолжение убогому. Другой, седой уже дядька представительного по деревенским меркам вида, слушая перепалку периодически морщился, как-будто съел килограмм лимонов на завтрак. Ни смекнул, что перед ним старший либо кузнец, либо механик, командир ополчения и, несомненно, староста. Спустя еще пол минуты воплей его, наконей, заметили.
-Опа!!! - изумленно сказали все трое разом.
До некроманта дошло, что он во что-то влип.
- Всегда успевать, уважаемый Страж, - поздоровались все трое, опять хором.
- И вам здравствовать, - настороженно поздоровался Ни, которому не нравился проявляемый к его персоне повышенный интерес.
- Чайку с дороги? - предложил староста, одной рукой показывая на стул, другой на самовар.
- Морковный? - спросил Ни, принюхавшись, - Не откажусь.
- Вы к нам одтохнуть или припасы пополнить, может починить чего? - осведомился староста, дождавшись, когда некромант дожует сочную еще теплую гренку с ежевичным вареньем.
- Я к вам дней на пять, если не прогоните: припасы, починить, прикупить, но это не в первую очередь. Главное, мне нужно метров сто квадратных плоской как блин охраняемой территории для пополнения отряда, - обрадовал Ни слегка посиневших членов сельсовета.
Крестьяне как пожара боялись всяческого колдовства, но от некромантов им пока не доставалось, так что на этот раз испугались не всерьез, а так, для профилактики.
- Ясно. Что ж, место сыщем, - пробубнил староста.
- Кем же отряд пополнять будете, - с еле скрытым осуждением спросил главный механик.
- К вам еще не забредали на своих двоих светляки Невемские, да с сопровождением из пехоты? - поинтересовался Ни у старосты.
Всех троих разом передернуло, как от удара током.
- Бог миловал, - прохрипел командир ополченцев, сглотнув ком в горле.
- Ну, можете полюбоваться на подвижников-пироманов, пока они не на своих двоих, - предложил Ни, макая в варенье вторую гренку.
- Обязательно полюбуемся, - заверил староста, - А не хотите ли получить для своего отряда дополнительное усиление?
- Ну это совершенно ясно на кой черт вам могли мины понадобиться, вопрос лишь в том, сколько тех бандитов, где их искать и как у них с оружием? Ну и, конечно, самое главное, а надо ли оно мне? - перешел некромант непосредственно к коммерции.
- Штук сорок с лишним, - сказал староста.
- В лесу, рядом со скалами, в районе бывшего рудника, - добавил командир ополченцев, - Древние что-то добывали, теперь уже не узнать - все выгребли подчистую. Рудник осыпался, а может и специально подорвали. Скорее всего там, в пещере, они лагерь и устроили. Оттуда и до деревни пара миль, и до поворота дороги столько же.
- Вооружены скорострельными арбалетами и тесаками, есть две или три крупнокалиберные винтовки и пара дробовиков, миномет, склянки с горючкой, огнемет и мины. И еще один из дозорных видел у главаря "прикольную такую пушку с хоботком". По описанию: лазерная винтовка времен конца второй эры, - внес свою лепту главный механик.
- Достали, сил нет: порешили одного грибника-охотника, другого ранили, сейчас при смерти. Окопались там у себя, продовольствие требуют, приходится откупаться. К деревне-то они не сунутся: их тут на месте всех кончат, но и нам их не выкурить. А всерьез с ними воевать, так нам нечем, ополчением много не навоюешь: откупиться дешевле выйдет. В общем, у нас грибной сезон на носу, а егерей с пехотой, чтоб бардак устранить, хорошо если к зиме пришлют. Если решите эту проблему господин Страж, то для вас все бесплатно, - обрисовал ситуацию староста.
- Фига себе! - изумился некромант, - у вас типа взять нечего или грибы в лесу золотые?
- Ну, Я имел ввиду насчет отдохнуть и починить, а прикупить, оно, понятно, прикупить, - уточнил опомнившийся староста.
- Заманчивое предложение, пожалуй, возьмусь, - подвел итоги Ни под дружный облегченный вздох деревенского управления.
Механик с военным откланялись и разошлись, а староста остался наблюдать за некромантом, который, закончив с гренками перешел на творожники с псевдобрусничным повидлом. Через пару минут великий и ужасный дожрал тарелку творожников и грустно посмотрев на нетронутую похлаву с чаепитием все же закончил. А староста про себя отметил, что пьющий чай с плюшками Ни, больше всего напоминает ему грызущую орех белку. "Вроде и жуть ходячая, а, почитай, только от этих толк и есть из всей этой братии колдунской", - подумал староста, что не укрылось от некроманта.
- Хороший чай эта ваша бабка заварила; знала бы, что приду - не заварила бы, а чего? Недоумеваю. Ну показывайте, Павел, где этот ваш раненный грибник-охотник и какого лешего он при смерти, при современной то медицине, - обратился Ни к старосте.
Староста Павел, так ни разу имени своего и не назвавший, прикол некромантский проигнорировал, встал и пошел показывать. Только, пока во двор спускались, бурчал что-то про всяких разных колдунов-телепатов, которым лень у обычного человека имя спросить.
- А у бабы Нани сын сгинул. Наемничал. Да как-то в городе вместе с отрядом и подрядился по поручению наших церковников одного некроманта не то поприжать, не то совсем прикопать. Так и сгинул. Страж то рукой оказался, а наемникам сказали, что из ушей - подставили. Ну а боевик, понятно, разбираться не стал: из всех душу вынул, и из церковников тоже. Он, конечно, в своем праве был, но баба Наня на некромантов теперь обиженная, - рассказал староста по дороге к местному госпиталю.
- Янсо, - коротко ответил Ни, рассматривая белое кирпичное здание с изображением блюющей в стакан змеи над входом.
"Странно", - подумал некромант: "Медицина уже лет шесть сот как волновая, психогенная и игольная, в основном, а символ медицины все равно эта плохо себя чувствующая змея". За размышлениями о том, как должен выглядеть символ современной медицины, Ни не заметил, как оказался уже внутри госпиталя.
- А? Не, это Я о своем, - ответил невозмутимый в таких случаях Ни.
-Ну-ну, тоже змея покоя не дает? - спросил Павел, посеяв в голове некроманта сомнение в наличии у себя дара чтения мыслей.
Ни не ответил, тем более, что они уже были у койки с раненым. Грибник-охотник с закрытыми глазами лежал под сеткой волновода, на лбу мерцали ряды тонких иголок. Рядом с постелью сидел прямой как кол молодой человек в белом халате и, глядя на монитор что-то записывал в карточку.
- Всегда успевать Страж, здравствуйте Павел, - поздоровался медик.
- И вам здравствовать Едгн, - поздоровались Ни со старостой.
- Очень сильное отравление: болт попал в нерв на ноге и раздробил кость, универсальный антидот подействовал, но не эффективно, а укол выживателя хоть и помог дожить до госпиталя, но отнял прорву сил и угробил на корню возможность интенсивной терапии: пациент ее просто не переживет. Ногу Я вместе с пропитавшим ее ядом нафиг ампутировал, если выживет, за год-полтора новую отрастим, но он, похоже, не выживет. Состояние медленно ухудшается несмотря на постоянную подпитку, а при увеличении дозы становится только хуже: поврежденное тело просто не может столько переварить, - обрисовал ситуацию медик.
- Угм, - подтвердил медик, подозрительно покосившись на некроманта.
- Ну чтож, ты правильно сделал все, чему тебя научили, - сообщил некромант Едгну свое мнение о проделанной работе, - Это хорошо, что случай заурядный: Я опасался, что у этих ваших недоброжелателей есть инфовирусный излучатель или, не дай бог, сигналка, а это всего лишь болт с ядом, - объяснил Ни.
Собеседники угрюмо покивали, недовольные, видимо, практичным отношением некроманта к случившейся с умирающим охотником трагедии, но говорить ничего не стали. Промолчали даже тогда, когда Ни отключил излучающую сетку и начал вынимать пальцами иголки.
- Мне понадобится хирургический карандаш, - сообшил Ни, надевая на голову вынутый из кармана обруч и подключая его к розетке.
Следующие пол часа медик и староста наблюдали неподвижного некроманта и пациента с исчерченной закорючками и загогулинами макушкой, а потом пациент вскочил и пошел. С одной ногой пошел, как ни в чем не бывало. Дойти успел до двери, больно врезался в косяк и открыл, наконец, глаза. Медик и староста спохватились и кинулись к пациенту, тот не растерялся и метнулся в сторону. Поймать бегающего по палате одноногого охотника оказалось не просто. С задачей справился только очнувшийся от транса некромант.
- Больной, прекратите: вы помнете осцилограф! - орал на пациента перепуганный врач.
- А Я чего?? Оно да, оно и так бывает. Я чего?? - на всякий случай ушел в несознанку некромант.
Лишь спустя несколько минут бедлам все же прекратился. Больному дали пробирку спирта, и тот затих, врачу дали пол пробирки спирта, старосте - две, некроманту спирта не дали - напортачил.
- Посттравматический бред, да еще после выживателя, яда и ампутации, да еще почти на грани смерти: ничего удивительного, - ответил Ни, - Ну и Я не в лучшей форме: подорвали мне душевное здоровье несознательные элементы. Мне бы, конечно, хоть выспаться бы стоило, прежде чем шнурки завязывать, не говоря уж о том, чтобы лечить кого-то, но пациент был плох и до квалифицированной помощи мог не дотерпеть.
Общественность объяснения одобрила и для поправки подорванного душевного здоровья предложила Стражу спирта, но тот сам отказался.
- Так Я чего? Живой? - удивился больной, прихлебывая не востребованный некромантом спирт.
- Живой, Румль, живой. Ты считай в каске родился, в пятый раз на моей памяти так человеку везет, - порадовал охотника староста.
- Ладно, мне еще надо пленных разместить и починиться успеть по-быстрому, пока ваши бандиты деру не дали. А Румля из больницы не выпускать, когда закончу с бандитами, осмотрю, - сказал Ни.
Через час пленников разместили на дровяном складе под охраной одного измененного и двух дюжин угрюмых ополченцев, после чего Ни повел свое потрепанное воинство ремонтироваться.
- Вбол, выходи, Я тебе работу привел, - позвал Ни главного механика, заходя в мастерскую.
В деревенской мастерской было по своему уютно. Пахло деревом, озоном и технологиями. На разномастных столах и стойках лежали приборы и инструменты. Ни подошел к длинному дощатому столу и взял в руки самодельный порошковый электродиффизер, обмотанная стершейся кожей рукоятка удобно легла в руку, устройство хвастливо блестело полированной рабочей поверхностью и светило желтым светодиодом, показывая средний уровень заряда. На соседнем столе трудолюбиво жужжал, собранный из всякого хлама, генератор нанотрубок. На стойке рядом стоял выключенный цифровой генератор.
- Барахла всякого у нас хоть завались, а вот электричество постоянно в дефиците, - сообщил Вбол, заставший некроманта за созерцанием мастерской, - Сразу видно человека неравнодушного к технике.
- Приходится, - ответил Ни, - я, вообще, больше по компьютерам, ну и материаловедение с химией немного, а с электротехникой у меня всегда напряженка была.
- Да, наука не сложная, но для большинства, почему-то, слишком утомительная. Потому, видно, хорошие схемотехники с электриками и в дефиците, - пожаловался инженер.
- Электричество, как Я заметил, в любой деревне дефицит: велосипедная электростанция, котельная и солнечная пленка, верно? - спросил Ни.
-Ну да, - согласился Вбол, - Только с пленкой у нас напряженка. Дед Валентин ее делал, причем много и хорошего качества, да пару лет назад помер. А Валерка, ученик его, пока что хрень какую-то гонит, а у меня все руки не доходят порядок навести. Но последние пару месяцев вроде уже путная продукция начала у него получаться: не останемся без солнечной энергии.
- Чудно, - порадовался за крестьян Ни, - у меня, кстати, с собой последняя база Ошопского Центрального Всетехнологического Университета, Я вам ее скину. Товарищи инженеры восстановили технологию пассивных приемников поля и опять доработали керамические батарейки, ими и так можно было винтовки лазерные заряжать, а новые Я даже не знаю для чего, вы, кстати, какими пользуетесь?
- Да теми же, что и все: обычные спиральные ионки. Десять кило - пятнадцать тысяч Ампер*часов, два - тысяча. Просто, дешево и сердито, - ответил инженер, - Так что там требуется вашему полчищу?
- Полчищу требуются три вещи: оружие, броня и камуфляж. У меня десяток сотрудников в самодельных обносках бегает уже второй месяц. Нужны обмотки из огнеупорной ткани, какие-никакие доспехи из бронеплит, что-нибудь на голову и бердыши из чего-нибудь потверже и поострее, чем тяжелее, тем лучше, - перечислил Ни потребности отряда, - И одному измененному нужно броню залатать, сращивание керамоволокна осилите?
- Осилим, но тяжело и медленно, а зомби до вечера укомплектуем, сейчас только мужики с сеялкой на поле разберутся, и сразу начнем, - ответил Вбол.
- Ясно. Тогда этого измененного в деревне оставлю - сторожем, - решил некромант, наблюдая как упомянутые мужики вваливаются в мастерскую, волоча за собой окончательно доломанную автосеялку.
Через девять часов, выспавшись на диване в доме старосты, поужинав куском свежего творога с медом и приведя себя в относительный порядок, Ни пошел принимать работу. Не смотря на опасения насчет квалификации местных механиков работа была сделана, и новое снаряжение выглядело весьма неплохо. Зомби еще не успели все на себя напялить. Не одоспешенные щеголяли комбинезонами из положенной внахлест и грубо сшитой огнеупорной ткани, другие - полными доспехами из сцепленных тяжелыми ремнями бронеплит из различных материалов, самые расторопные уже стояли, одетые в камуфляжные лохмотья из обрезков бронеткани и ошметков бракованного резистола, пластика, которому кевлар приходился очень дальним родственником. На земле лежало несколько новых бердышей, внушавших почтение своими размерами и остротой лезвий.
- Все, что на них было, годно только в утиль, но, должен заметить, с технической точки зрения это были настоящие шедевры. Никогда не думал, что можно сделать сколь-нибудь сносную броню из глины, медной проволоки, волчьих шкур и, кто бы мог подумать, кустов. Буду знать, - сказал подошедший главный инженер.
- Зомбаков терять надоест, еще не так раскорячишься, - ответил Ни, - Я смотрю, все готово?
- Да, с зомби пока закончили, а на броню измененного пара дней уйдет, - сообщил Вбол.
- Ну, тогда Я пожалуй выдвигаюсь, - заключил некромант.
Зомби закончили одеваться и вооружаться и дружной толпой потопали к воротам, за ними последовали группой Ни с измененными. У ворот командир ополченцев и староста пожелали Ни и его отряду успеха, а на стенах и крышах собралась наверное большая часть деревни. И когда отряд существ с непростой судьбой канул в вечернем лесу около пятисот крестьян еще долго с надеждой смотрели ему вслед.
Продвинувшись в лес километра на полтора, Ни остановился и осмотрелся. В паре километров позади сверкала огоньками аур деревня, а метрах в пятиста впереди, как и говорил двухметровый ополченец обнаружились бандиты.
Покопавшись в сумке, Ни извлек свой обруч и, нахлобучив на голову, принялся изучать кандидатов в зомби внимательнее. Кандидаты, несмотря на позднее время, бодрствовали и, похоже, ждали неприятностей. Некромант заметил двух шепчущихся дозорных и, сосредоточившись, услышал, о чем те болтают.
- Думаешь придет? - спросил у коллеги дозорный.
- Да демон его знает, - ответил второй, - Вялый же только видел, как тот в деревню приперся с трупаками своими. Кто этих деревенских знает, до чего они там с этой дрянью трупоедской договорились, может он их всех уже того. Так зачем ему тогда мы, что ему, деревенских не хватит? У нас тут и девок нет, один только самогон.
- А чего мы сразу-то не сдернули? - снова поинтересовался первый.
- А тебя кто держит?? - изумился второй, делая глоток из объемистой фляги, - Иди на все четыре стороны. Прямо до ближайшего патруля. Отряд то в розыске по всему Глнэту, и ты вместе с ним, или когда мы синюю пыль через невемскую границу тягали ты в сторонке ягоды собирал? Да и с заказчиком интересно получилось: куш конечно знатный оторвали, но как бы за нами кого из этих пирофанатиков не послали. Короче. Командир сказал сидим и смотрим в оба, так что сидим и смотрим.
- Ну а если мимо пройдет, дальше то чего? - не унимался первый.
- Да че ты дергаешься?? Жратвы в дорогу наберем и лесами до Анратры, там документы выправим и кто куда, да не голытьбой, а обеспеченным человеком, - успокоил коллегу уже слегка захмелевший первый дозорный, делая еще один глоток из фляги.
Первый лишь что-то мрачно пробурчал и умолк. Ни сосредоточился на пьяном дозорном, выискивая информацию о минах. Минут через шесть он узнал, кто занимался их установкой, а еще через пол часа у него была карта минных полей. Сильно легче ему от этого не стало: мины были неизвлекаемые с дистанционным управлением (без пульта управления неизвлекаемые). Не долго думая Ни заломал дядьку, ответственного за мины, и заставил того поверить, что пульт неисправен. В голове у некроманта от такого несколько помутнело, он оно того стоило. Когда бандит вскрыл исправный пульт попавшимся под руку ножом и принялся его все тем же ножом активно чинить, измененные тенями кинулись к лагерю. Не прошло и трех минут, как последний из головорезов был бережно оглушен и аккуратно связан.
Рассматривающий трофейную лазерную винтовку довольный Ни едва успел увернуться от летящего ему в живот облака перегретого гелия. Неожиданно оказалось, что не он один явился по бандитские души. К окружавшей лагерь насыпи высыпали трое рыцарей, невемский светляк с плазменной винтовкой и два десятка латников. Кого и сколько осталось в лесу Ни уточнять не стал, метким выстрелом испепелил и изрезал рукоятку плазменной винтовки вместе с правой кистью и рукой пастыря почти до локтя, кинул в самую гущу набегающих шоковую гранату, любезно подаренную деревенскими механиками, и в три прыжка уйдя с поля боя, выпал в транс, забившись на автопилоте в какую-то не то яму, не то нору.
Ситуация складывалась скверная. Предназначавшийся Ни заряд плазмы попал в стоящего за ним измененного. Керамоволоконная броня не выдержала такого издевательства и лопнула, но перед этим нагрелась так, что спалила существенный участок измененной суперкожи и половину внутренних органов. Измененный решил с такими травмами в мясорубку не лезть, подобрал трофейную винтовку внушительного калибра, залег за какими-то ящиками и принялся отстреливать закованные в латы коленки. Еще двое измененных аккуратно резали засевших в лесу стрелков. Те не догадались ни выйти из леса, ни, хотябы, сбиться в кучу, и теперь вкушали все прелести лесного боя со сверхманевренным противником. Еще трое измененных рубились с рыцарями, а больше у Ни не было. Зомби повели себя тупо, но в целом сделали почти то, что нужно: половина кинулась на покусившегося на Ни пастыря, остальные на вялых после удара шоковым полем латников. Результат был так себе. Разозленный и скверно себя чувствующий светляк спрятался за латников и принялся активно колдовать. Латники разом посвежели и, высадив в напирающих зомбаков по обойме из крупнокалиберных автоматов, сцепились с ними в ближнем бою. С учетом результатов автоматного залпа и латников, валяющихся с отстреленными коленками, получилось по одному ментально усиленному латнику на зомби, то есть поровну. В целом не критично, если бы не проклятый пастырь. Ни решил, что в сложившейся ситуации зомбаки и сами неплохо разберутся и принялся непосредственно за светляка.
***
"Мерзкое отродье!" - внутренне возопил пастырь, вмиг лишившись правой руки и главной своей надежды на скорую победу: проклятый Светлым Создателем выродок оказался чересчур проворным. Пастырь едва успел заметить, как трусливый некрофил кинул в латников гранатой и, отбив плащом с пол сотни пуль и дюжину отравленных болтов, схавался за грудой мешков на другом конце лагеря. "До чего же шустрая нечисть!" - изумился пастырь немыслимому проворству противника, прилагая при этом все силы, чтобы остаться в сознании и блокировать боль в сожженной и распиленной на куски руке. А ведь так все удачно складывалось.
Последняя сводка пришла с принятым по радио рекламным блоком после рыцарьбольного матча. Один из осведомителей доложил об изрядно побитом отряде егерей, возвращающемся в Рхтмов. С подробностями доложил. Остановившиеся на постоялом дворе на привал егеря были, как и все егеря, не болтливы, но главное из них вытянуть удалось: на разведотряд ордена Светлого Создателя напал обезумевший от жажды крови некромант (другие варианты по идеологическим соображениям не рассматривались). Тем более, что из штаба оповестили о прекращении связи с шестью отрядами, и отряд, в который входили побитые егеря, был одним из этих шести.
Пастырь-оперативник Алиам был оперативником-ветераном отмеченным наградами и с гордостью носил наградной плазменный карабин, врученный ему перед строем старшим пастырем-наставником лично. На территории пока еще не приведенного к Свету Глнэта он выполнял особое задание по поиску и казни во славу Создателя опасных еретиков. Собственно, задание было уже почти выполнено: еретики были найдены и пастырю оставалось только привести в исполнение приговор Священного Суда. Но, прикинув возможный путь нечестивого некроманта, оперативник-ветеран задумался. Рассмотрев возможные варианты, пастырь решил дать несомненно виновным еретикам шанс хоть как-то оправдаться перед Светлым Создателем, поработав приманкой для некроманта, и отложил угодную делу Света казнь на сутки. И не прогадал: подлые, не ведающие Истинного Пути местные крестьяне, вместо того, чтобы с именем Создателя на устах изгнать со своей земли богомерзких разбойников-еретиков, сговорились о помощи, неизвестно за какую цену, с еще более богомерзким служителем тьмы (тут пастырь сверился с таблицей степеней неугодности Светлому Создателю существ и деяний и утвердительно кивнул).
У Алиама было достаточно времени на подготовку. Он надежно замаскировал свой втрое против обычного усиленный отряд на границе минного поля. Дождавшись, когда некромант сделает за него всю грязную работу пастырь отдал приказ атаковать.
И вот, теперь он стоит с отстреленной рукой за спинами латников пытаясь выправить сложившуюся ситуацию. "Ну все-таки, какая невероятно быстрая гадина!" - в который раз изумился пастырь и еще раз бегло окунул поле боя.
Рыцари ордена доблестно рубились с порождениями мрака, сил на их поддержку к сожалению уже не было, так что бой шел на равных. Сзади творилось не пойми что: количество стрелков сократилось уже на половину, но стрелкам, похоже было все равно, все они судорожно палили в мечущуюся среди деревьев охваченную огнем фигуру, не обращая внимания на стремительно растущие по непонятным причинам потери. Лучше всего дело обстояло с латниками. После ментального усиления рядовые воины ордена дали достойный отпор противнику. Запросто отбивая щитами двухпудовые бердыши и оставляя гудящими от мощи поля мечами глубокие рваные полосы на бронеплитах тяжелых доспехов, латники начали теснить отвратительных мутантов. Вот только, какая-то подлая отрыжка мрака по прежнему отстреливала бойцам ноги по колено. На мысли, что надо бы это снайперское безобразие прекратить пастырь-оперативник свое участие в бою закончил.
Ощущение было такое, как будто в черепе разверзлась дыра, и в голову плотной массой вливается сгусток холодного малинового киселя. Затем не стало леса, не стало лагеря, травы и земли, пропали рубящиеся насмерть солдаты. Осталось только залитое лужами серое поле, слабо освещенное тусклым, промозглым светом.
Прямо перед Алиамом стоял его враг. От закутанной в усеянный порезами и подпалинами грязно-черный плащ фигуры пахло яблочной пастилой и порохом. Алиам принюхался и ощутил исходящий от себя запах сожженного до углей мяса и соленой воды. Пастырь был тертый и опытный, он понял что произошло и начал действовать. В голове замерцала, наливаясь энергией мысли одна из намертво заученных схем. В созданной коварным некромантом воображаемой реальности фигура пастыря засияла, и в черную фигуру ударил поток разъедающего сознание света. Слуга тьмы отступил и заслонился окаменевшей полой плаща, поток света отразился от преграды и ударил по лужам. Светлее не стало: лужи поглощали световой поток полностью, довольно перебулькиваясь при этом. Алиам изменил тактику и свет перестал отражаться. Сияние полностью окутало некроманта и начало растворять его в себе, все пребывая в интенсивности. Вот свет проник под плащ и правая рука слуги мрака начала гореть, вот разъело левый ботинок и загорелась левая нога, затем загорелось лицо. Досмотреть пастырь не успел: самая большая и самая мокрая из луж заползла ему под ноги и в считанные мгновения сожрала его без остатка. Пропало серое поле, пропали лужи и тусклый свет, пропал сжигаемый заживо некромант, остались только беспамятство и мрак.
***
Ни выпал из собственной ментальной ловушки и едва не умер от боли. Пять или шесть драгоценных секунд ушло у него на то, что бы хоть как-то привести себя в порядок. Поняв, что кем-то там командовать он в текущем состоянии не сможет, некромант вырвал левой рукой лазерную винтовку из обгоревшей до углей правой, выполз на локтях из своей ямы и открыл беглый нечеловечески прицельный огонь.
Весь бой занял сорок семь секунд, при этом на схватку с пастырем ушло меньше полутора. Потери были колоссальные: двое измененных были порублены до состояния фарша, остальные были средне и тяжело ранены, зомбаков осталось пять с половиной. Уполовиненный сидел в луже крови и тупо смотрел то на свои отрезанные ноги, то на бинтующего обрубок своей руки некроманта.
Ни был мрачен. Окажись у него на два-три измененных меньше и не отстрели он пастырю руку с плазменной винтовкой, он уже поджаривался бы на братском костре вместе с порубленными ломтиками подчиненными. И не помогли бы никакие гранаты и другие предусмотренные для таких случаев крайние меры.
Возвращаться в таком состоянии в деревню было опасно. Крестьяне запросто могут воспользоваться моментом и не посмотрят, что защитник и спаситель. Это Глнет, а не Ошоп, здесь совсем другие порядки. Ни закончил с перевязкой и аккуратно встал. Ходить с матерчатой подкладкой вместо отрезанной ступни было неудобно, да и сапог был чужой. Но выбирать не приходилось. Ни поправил повязку на голове и поковылял в центр лагеря.
Очень нехорошие предчувствия терзали его насчет оставленных в деревне пленных. И хотя измененный по оставленной ему рации никаких сигналов не посылал, Ни чувствовал, что надо торопиться. Поэтому он решил сделать из уцелевших пленных стрелков недозомби. На получение нормального зомби все-таки, как не крути, два дня надо. И получается чертовски устойчивая к повреждениям, сильная и выносливая как бульдозер брутальная тварь. К сожалению, исполнительная и разумная как осел, так как человеческий мозг попросту не выдерживает такой метаморфозы тела и самого себя: остаются только инстинкты, рефлексы и обрывки наиболее востребованных при жизни навыков. Все это кашеобразное месиво приходится потом удалять и программировать заново.
Но можно сделать проще: просто отключить части мозга, отвечающие за боль, волю и долговременную память, повысить до предела проводимость нервной системы и накачать волонтера психотропными препаратами и стимуляторами длительного действия. Затем немного примитивного гипноза, и недозомби готов. Разница лишь в том, что оглушенный наркотиками мозг еще тупее, чем у зомби, а, накачанное допингом, слабое человеческое тело через неделю полностью исчерпает все свои ресурсы и просто умрет. Зато недозомби помнят, как пользоваться стрелковым оружием и что бы наклепать тридцать штук надо не два дня, а всего пять с половиной часов.
Ни, впрочем, не собирался гробить пленных и дозировку стимулятора рассчитал на пять дней. В кромешной лесной тьме, за несколько часов до рассвета, наскоро восстановленный и пополненный отряд выдвинулся в сторону деревни.
Часовым с ноктовизорами Ни самым примитивным образом отвел глаза, так что те чухнулись, когда отряд уже был внутри мирно спящей деревни. Зарулив по дороге в выделенный для хранения пленных склад, Ни убедился, что с пленными пока все в порядке и существенно пополнил их количество, отметив, что запасы летаргина, применяемого подавляющим большинством рядовых Стражей для хранения пленных в состоянии комы, подходят к концу. Оставив отряд сторожить добычу и прихватив с собой мешочек со своими отпиленными конечностями, некромант направился в медпункт.
- Кто здесь? - вскинулся охотник, пытающийся заснуть за чтением анатомического справочника.
- Что, Румль, не спится даже со справочником? - полюбопытствовал Ни.
- Ух, это вы. Да вот, непривычно как-то, не дома, один, без ноги, - сумбурно пожаловался охотник не заметив ранений Ни из-за капюшона.
- Ну, считай уже не один, Я тебе на сегодня компанию составлю: тоже буду не дома и без ноги, - утешил охотника Ни, вываливая на медицинский стол обуглившиеся окровавленные конечности.
- Ухж!!! Аэээ??! - удивился Румль.
- Да понимаешь, больно много в вашей местности светляков невемских развелось, ох и кусачие ж твари, да еще жгутся, - спустя некоторое время пояснил Ни, налив в кастрюлю биогель из откупоренной зубами трехлитровой банки и замачивая в прозрачной жидкости свои ступню и кисть.
- Это вы что ж, нарвались, когда бандитов приканчивали? Так это чего? Это они уже к самой нашей деревни подбираются? - заволновался охотник, - А с бандитами то что? Как же мы теперь?
- Да далась им ваша деревня: они даже если нас всех порешат за вас не сразу возьмутся, ваша церковь им за такое отношение к своей сырьевой базе из носа хобот сделает и все их кишки на него намотает. Да и сами они, конечно, фанатики, но руководство их на привязи держит похлеще, чем Я своих зомби, - просветил охотника Ни, - А ты злой человек, Румль. Что значит бандитов приканчивал? Зачем же мне потенциальных подчиненных и приканчивать. Причем заметь, потенциальных, а не будущих.
- А какая разница? - удивился Румль.
- Между чем и чем? Если между смертью и зомбификацией, то практически никакой. А потенциальные зомби станут таковыми только после тщательного рассмотрения личного дела и суда в отличие от будущих, для которых все уже решено, - ответил Ни, подключив, наконец, к розетке засунутый в кастрюлю излучатель.
- И по каким законам вы их будите судить? - недоверчиво поинтересовался охотник.
- По каким законам? Ну, согласись, судить нарко-контрабандистов, заочно приговоренных к смерти через сожжение верховным судом невемского ордена по законам Невема было бы сущим издевательством. Судить членов организованной террористической группы заочно приговоренных все к той же смерти через расстрел центральным судебным комитетом Глнэта по местным законам тоже как-то неловко. А судить "лиц, совершивших тяжкие преступления, либо приговоренных к смерти или пожизненному заключению, либо напавших на Стража Бездны с умыслом или без оного" по законам Альянса, по которым эти лица поголовно - законная добыча некроманта, может и было бы правильно, но тоже как-то лицемерно получается. Вот и выходит, что судить каждого из них придется по собственным нравственным критериям. А не судить нельзя, потому что если будешь судить всех только по закону, то и сам станешь как закон. И то чем ты станешь будет более бездушным чем те же зомби, - обрисовал Ни проблему, - так что судить буду по родным мне Ошопским законам и точка.
- И чем же это Ошопские законы так хороши? - встал на защиту законодательства своей страны Румль.
- Тем, что Я их плохо знаю, - задумчиво ответил некромант, - а значит у контрабандистов есть хоть какие-то шансы.
Помолчали. В кастрюле что-то светилось и булькало. Спустя минут пять, когда бульканье начало стихать, Ни достал из кармана один из своих табельных медальонов, служивших ему и инструментами и мега батарейками, и, пробубнив какую-то шелестящую тарабарщину, бросил в кастрюлю: бульканье сразу же возобновилось.
- И что, регенерирует и приживется? - спросил Румль, с интересом наблюдавший за махинациями некроманта.
- Было бы очень кстати, - ответил Ни, - Как-то мне неудобно без половины рабочих конечностей.
- Здорово, - позавидовал охотник, - А мне еще полтора года ногу отращивать.
- Переживаешь? Думаешь мертвому было бы лучше? - удивился Ни.
- Не, такая дурь в голову пока не лезла, - замотал головой охотник, вспомнив, что находится в обществе некроманта.
- Это радует, - одобрил Ни, - Лежи смирно, осматривать буду, чего зря время терять?
Осмотр проходил скучно: Ни, закрыв глаза, сидел в кресле, лицом к охотнику, а Румль изо всех сил старался выполнить распоряжение некроманта и не то что не шевелился, а временами даже дышать забывал.
- Ну как? - с надеждой спросил вспотевший от усилий охотник.
- Не шевелишся замечательно, полено позавидует, - похвалил Ни, - А со здоровьем средненько.
- Без ноги? - расстроился Румль.
- С ногой, но без нервной системы, - утешил Ни, - Очень много ей пришлось перенести, восстанавливаться будет несколько лет. Сама никогда уже полностью не восстановится. Но пусть тебе лучше Едгн обо всем раскажет. К парамедику тебе надо, и чем быстрее, тем лучше.
Румль помрачнел и ничего не сказал. У деревенского охотника не было средств на парамедика.
До рассвета из пациентов медпункта так никто и не заснул. Румль молча клял судьбу-злодейку и думал над сказанным некромантом, а Ни помешивал свой суп из ноги и что-то чертил в своем блокноте. Наконец в кастрюле перестало сиять и булькать и некромант задумчиво склонился над результатами акта своей медицинской самодеятельности.
- Ну как? - поинтересовался охотник.
- Катастрофически не хватает чеснока, - ответил Ни.
Страж размотал повязку на обрезанной верхней конечности и, достав из кастрюли покрытую кусками геля кисть, приставил ее на место. Минуты три ничего не происходило. Неотрывно следящий за рукой охотник все-таки пропустил момент, когда некромант пошевелил одним из пальцев.
- Готово, - сказал Ни, похоже, больше для того, чтобы самому в это поверить, так как не было у него большого опыта в приращивании собственных конечностей.
- Шевелится, - прокомментировал Румль.
- Угум, теперь ногу, - решил Ни и проделал со ступней ту же операцию, что и с кистью.
На этот раз на приживление ушло минут десять. Ни успел не на шутку разнервничаться и успокоился только, когда большой палец на левой ноге, наконец, шевельнулся, ему даже захотелось ляпнуть что-нибудь типа: "Обнаружено новое устройство", - но решив, что охотник не оценит, Страж сдержался. Наконец, Ни откинул капюшон и, сняв повязку с головы, полюбовался на свою одухотворенную рожу в зеркало. Рожа была вся розовая, с черными пятнами вместо расплавившихся бровей, ресниц и усов с щетиной. Вместо стильной прически "постреги себя сам разделочным ножом" образовался ершик из плохо прожаренной челки.