Как и обещал мне Джи, последующие дни я не вылезала из лесу раньше, чем солнце касалось горизонта. Начиналось все с ранней побудки, Джи заставлял меня съесть хоть что-нибудь, а я не понимала, зачем есть если можно посидеть на солнышке, получив при этом ни с чем не сравнимое наслаждение. Но, получив мой очередной отказ, разразился гневной речью:
-- Как ты не поймешь! Солнце не будет светить вечно, придет зима и небо затянет тучами, так может продолжаться ни одну неделю! А пища будет поддерживать твой организм! Так что ешь, и хватит вести себя как неразумный ребенок!
Только тогда я поняла, сколько подводных камней оказалось на моем пути. Без цели усну, без солнца погибну - не жизнь, а одни условности. Джи сообщил мне, что через несколько дней мы вернемся Даркас, что повергло меня в глухое отчаянье. Он видел мое состояние, но в душу не лез, лишь иногда я ловила на себе его неодобрительные взгляды.
Итак, каждое утро мы выходили в лес, я привязывала начало веревки к дереву около дома, разматывая по мере продвижения вглубь. Когда Джи находил нужную травку, цветок, стебелек или ягоду, он срывал, показывая, как она выглядит, после чего уходил. Никогда не думала, что это так сложно - собирать травы. Но, поди, отличи их, вроде бы, кажется да вот она такая же! Но на деле при вечернем разборе моего урожая, Джи критично оглядывал подозрительную травку, и довольно едко сообщал, что же за гадость я при сборе намешала с нужным растением. И так три дня подряд.
За эти адских три дня, я готова была придушить Джи, надеть ему на голову чертову корзину и собственноручно накормить его отбракованной травой, которая зачастую оказывалась ядовитой. Иногда в голову закрадывалось подозрение, что такое занятие Джи придумал мне только чтобы занять меня во время своих отлучек.
Сегодня день был такой же, как и все прошлые. Раннее утро, веревочка, тянущаяся вслед за мной, осторожная и грациозная поступь идущего чуть впереди Джи, и новое задание.
-- Мне нужны ягоды аркиса, а вот и они, - он сорвал с низкого, по пояс мне, куста несколько черных ягодок. Ну, наконец-то я отдохну, подумалось мне, но насмешливый взгляд и легкая улыбка на губах Джи дружно сулили явный подвох.
-- Аркиса значит, - сказала я вслух, когда Джи скрылся в зарослях кустарника.
Маленькие кустики, тоненькие веточки, листьев уже почти нет, одни ягоды и те, что остались на нем, легко умещались в раскрытой ладони. Ягодки размером с нашу черную смородину, только твердые, как орех. Благо такие кустики встречались на каждом шагу, где-то они казались более разросшимися и там ягод висело больше, а выглядели они покрупнее. Собирать их оказалось легко и приятно, клубок размотался лишь наполовину, когда моя корзинка наполнилась до краев. Место, где я решила немного отдохнуть, попадалось мне не впервые, а запомнилось благодаря поваленному дереву. Оно еще не потеряло свою листу, и медленно погибало.
Подбираясь к поваленному стволу, чтобы с комфортом посидеть, я обходила длинные ветки, когда позади меня что-то тихо треснуло. Вообще ходя по лесу в одиночестве, я поняла одно - невозможно все время шарахаться от любого шороха, иначе просто сляжешь под ближайшим деревом с разрывом сердца. Сколько раз уже мне встречались местные лесные жители, то заяц выскочит под ноги, да так перепугается, что можно его ухватить за уши и немножко потискать. А вчера полянку, которую я облюбовала под место отдыха, посетили олени. Самец гордо прошествовал мимо меня на расстоянии пары метров, самка хотела подойти ко мне ближе, но малыш олененок опередил мать. Без страха подошел ко мне и обнюхал волосы, смешно фыркнул в ухо и даже дал себя погладить.
Но сегодня мне было не по себе. С самого утра меня преследовало плохое предчувствие, а сейчас оно противным комком стянулось в груди и толкнуло под колени. Я обернулась.
Метрах в десяти от меня, наполовину скрытый густым кустарником стоял зверь. Бурая густая шерсть, морда похожая на волчью, только более вытянутая, яркие желтые глаза. Но вот тело по размерам более всего походило на медвежье. Передние лапы: одна согнута, другая тянется длинными когтями в мою сторону. Почему-то вспомнились слова Джи:
-- Зверью ты не интересна, а те, что покрупнее постесняются нападать на феникса.
А по мне так у этого ходячего недоразумения все мысли о том, с какой стороны лучше откусить. Нос на морде жадно втягивает воздух. Может, ему не понравился мой запах? Пасть медленно приоткрылась, мелькнул длинный язык...на листья закапала слюна. Ага, не понравился, а чего он тогда облизывается? Одного вида острый клыков хватило, чтобы раз и навсегда попрощаться с жизней. Ноги подогнулись, я упала на колени и уже с этой точки наблюдала, как стремительно приближается зверь. Когда он уже почти подобрался ко мне, я инстинктивно выставила руки вперед. Неожиданно полыхнуло золотом, с кончиков пальцев сорвался нежно розовый бутон огня и медленно поплыл на встречу оскалившемуся зверю.
Первоначально мне показалось, что этого зверя вело лишь слепое чувство голода, но когда он увидел неспешно плывущий огненный цветок, заскулил, одновременно прыгая в сторону, и с диким воем скрылся в чаще леса. Я потрясла головой, чтобы лишиться последней иллюзии о правдивости происшедшего, а цветок, лишившись агрессивно настроенной цели, просто опал на землю тонкими лепестками и погас, так и не тронув огнем ни одну травинку.
-- Кажется, с меня на сегодня хватит, - нервно рассмеялась я, механически подобрала непострадавшую (а как хотелось!) корзину, подхватила оброненный клубок веревки и пошла к дому.
Джи еще не вернулся, а значит, еще несколько часов придется провести в одиночестве, держа накопившийся страх при себе. Хотелось высказать, все, что думаю об одном самоуверенном мужчине, что так беспечно отпускал меня в кишащий опасностями лес. А еще поплакать в жилетку и успокоиться от размеренного покачивания на коленях. Хотелось побыть слабой. Просто женщиной.
Корзина с ягодами стояла на столе, что с ними делать дальше я все равно не знала, но придет Джи и примется язвительно распекать мою наблюдательность. Я об этом моменте страстно мечтала, забившись в угол кровати. Где-то в лесу раздался тоскливый волчий вой, у меня сжалось сердце. Мне так страшно не было никогда, и это чувство уже не держалось в хрупкой оболочке тела, оно выплескивалось уродливыми волнами, окутывая все вокруг, совсем как тогда в замке принца. От понимания своей беспомощности по отношению к собственной силе, стало еще хуже. Я закуталась в одеяло с головой и закрыла глаза, тем самым, делая попытку отгородиться от собственного страха.
-- Что же ты творишь? - услышала я знакомый голос, слезы брызнули из глаз.
Он вернулся.
-- Я видела... а ты... ты! А он...бросился, а я... - сквозь рыдания сжимающие горло, я пыталась рассказать о сегодняшнем происшествии.
-- Успокойся, - и такие желанные объятия окутали меня, - что тебя так испугало?
-- Я видела зверя...он хотел напасть, то есть напал бы, - я высунула голову из-под одеяла, хотелось увидеть его лицо, удостовериться в его присутствии. Он напряженно вслушивался в мои слова. Неужели не ожидал, не предвидел такого?
-- Что за зверь? - мягко спросил Джи, крепче прижимая к себе, его волосы обычно аккуратно собранные в хвост, растрепались и беспорядочно лежали на плечах.
-- Огромный, похож на волка и медведя, желтые глаза, - я вытащила руку и ухватилась за блестящую прядку, Джи не заметил моего движения.
-- Горг... - задумчиво произнес он, - как ты его отпугнула?
-- Я не знаю, как-то само получилось. Сначала в руках огонь полыхнул, а потом, - я растеряно заглянула ему в глаза, сердце в груди забилось чаще, - огненный цветок поплыл к зверю.
-- Цветок? - переспросил Джи, не сводя с меня потемневших глаз.
-- Да, бледно-розовый. Зверь будто понял, что он опасен, завыл и убежал в лес, - добавила я, Джи дернулся, порываясь скинуть меня с рук, но я вцепилась в него.
-- Куда? - новая волна страха чуть не поднялась.
-- Лес! Ты убьешь весь лес! - руки сами отпустили его рубаху, стало обидно и горько. Я хотела сказать, что ничего не случилось, что цветок погас, даже опалив траву, но он уже выбежал из дома.
Его не было около часа, дойти до того места, где я встретила зверя минут пятнадцать, а шагом Джи и того меньше, совсем бегом минут пять. Где он провел целый час, я даже подумать не могла. Плевать! Он обидел своим недоверием.
Джи вошел со странным выражением на лице, но подходить ко мне не стал, остановившись на пороге. Он молчал, а я не понимала, как он может молчать?
-- Я не монстр, - прошептала я, ладонью вытирая льющиеся слезы.
-- Прости, я не должен был сомневаться, - он подошел к столу и устало опустился на лавку.
-- Когда зверь убежал, цветок осыпался лепестками и погас. Я даже подумать не могла о том, чтобы причинить вред лесу, - я села на кровати, поплотнее запахнула одеяло, зябко передергивая плечами, - и мне было очень страшно.
-- Я почувствовал, точнее почувствовали все и не известно как далеко докатилась твоя волна, - мне сложно было не отвести глаза, но я не ощущала вины за собой.
-- Я не воин Джи, - горько усмехнулась я, смахивая последние слезы, - мне было страшно, и я боялась. Мир, в котором я жила опасен, но опасности в нем знакомы каждому. Здесь же, я хожу по минному полю с завязанными глазами.
-- Прости, - еще раз сказал Джи, я кивнула.
-- Ты не знал, никто не знал, он мог прийти сюда из другого места. Я не верю в твою легкомысленность, если ты без страха оставлял меня одну в лесу, значит, он был безопасен.
-- Спасибо, - он грустно улыбнулся и поднялся, - я сварю тебе восстанавливающий отвар, мы хочешь спать? - Меня действительно клонило в сон, - потерпи.
-- Хорошо, - я откинулась на спинку кровати.
Джи сходил за водой, развел огонь в очаге и подвесил котелок с водой, когда она закипела, бросил туда горсть травок из мешочка. Когда Джи закончил возиться с отваром, я едва справлялась с собственными глазами.
-- Пей, - передо мной оказалась чашка с дурно пахнущим отваром.
Минуту спустя мне полегчало, больше не тянуло пристроить голову на подушку. Я непонимающе уставилась на спокойно сидящего рядом Джи.
-- Опять? - он молча кивнул.
Да и что тут скажешь? Я готова бороться с хандрой, но как? Ответа я не знала.
-- Почему это снова происходит? - Джи протянул ко мне руку, откинул в сторону свесившиеся на лицо пряди волос. Он смотрел на меня с непонятной для меня нежной грустью. Я подалась навстречу ему. Джи не двигался, я заметила, как засветились его глаза, но как он ошибался в своих мыслях. Его дыхание коснулось лица, а уголки губ дрогнули, обозначая улыбку. Как ты скован в своих эмоциях Джи.
-- Почему? - я вложила в свой вопрос столько спокойствия и холодности, сколько нашла в себе.
-- Я расскажу, - Джи улыбнулся так, что во рту пересохло, - но только пообещай что выслушаешь.
-- Обещаю.
Его теплые объятия укутали меня, губы коснулись моих губ бережно и настойчиво.
Выслушай! - прозвучало у меня в голове, когда костер внутри начал тихо петь, разбрасывая яркие искры.
Выслушай! - словно колокольный звон, и губы от поцелуев горят огнем, а тело льнет к другому гибкому и желанному.
Выслушай! - нас уже двое: одна стонет, извиваясь в объятьях мужчины, а другая раскрывает огненные крылья-руки в бесконечной попытке объять весь мир своим счастьем. Теперь мы принадлежим миру, теперь мы не чужие, не гостьи, теперь все будет как должно!
Когда я перестала быть огнем, я стала собой. Ощутила настойчивые движения, от которых кружилась голова, и не хотелось открывать глаза, чтобы понять, сейчас я и Джи одно целое. Но страстный поцелуй вернул мне уверенность, я распахнула глаза, встретившись с потемневшими до черноты глазами Джи.
-- Я слушаю тебя, - прошептала я охрипшим голосом, в кратком промежутке между поцелуями. Его губы заскользили по шее медленно, как если бы старались причинить максимально острое наслаждение. Он знал, что делает со мной, и твердо вел в этом танце. Мне лишь оставалось подхватывать темп его движений, идти вместе изгиб к изгибу, с переплетенными пальцами, сбитым рваным дыханием. Идти, крича, и глотая слезы счастья, чтобы в последнее мгновение раствориться друг в друге, сжечь все преграды, тайны и косые взгляды. Я чувствовала новое такое же горящее сердце, чувствовала что-то другое, то, что было скрыто за занавесов упавших прядей, неверных теней и длинных ресниц, но сейчас самым важным был он, а остальное потом...
Он заставил открыть глаза, до боли прикусив губу, я увидела, как он едва сдерживается. Я лишь сильнее подалась на встречу, улыбнувшись той улыбкой, которую можно подарить только на пороге наслаждения, когда тебя уже подхватывают острые до сладкой боли волны наслаждения. Сильные руки оторвали меня от кровати, секундное головокружение, и я сижу сверху, понимая, что сейчас он решил подарить мне то большее, чем мог позволить себе. Я запрокинула голову, крик сам собой вырвался из горла, по телу прокатилась дрожь, передаваясь тому, что так страстно вглядывался в мое лицо. Он держал меня взглядом, хотел показать, как хорошо быть вместе, знать о том, как желает близости не только телесной, но и духовной. Мы как единое целое, пылали огнем, разливая вокруг себя волны страсти.
Мне долго не удавалось вернуть себе реальное восприятие, я будто существовала сразу в двух плоскостях, здесь рядом с обнимающим меня Джи, и там: высоко над землей, над всем миром, растворенная в лучах солнца, отраженная от волн быстрых рек и бушующего океана.
-- Лиля, - тихий голос Джи помог собрать себя воедино.
-- Ты чувствуешь это? - "странно было спрашивать, вдруг я сошла с ума?"
-- Да, феникс. Теперь ты мир, а мир в тебе, - "как глупо, но я счастлива!"
-- Я не чувствую Содзи... - рука Джи на моей талии напряглась.
-- Она не смогла слиться, слишком много в ней корысти, - в его голосе засквозила насмешка.
-- Мне жаль ее, - сонно пробормотала я, а Джи рассмеялся.
-- Спи, у нас будет еще время все обсудить, - моего плеча коснулись его губы, а на месте прикосновения вспыхнул маленький костер. Я захотела развернуться, но Джи только теснее прижал меня в себе. Сон тот час же напомнил о себе, веки сомкнулись, и я сонно пробормотала: