Мистер Аткинсон вел автомобиль, не думая о дороге. Отточенный профессионализм автолюбителя с двадцатилетним стажем позволял вести машину, думая о своем. А подумать было о чем.
Главной и единственной проблемой мистера Аткинсона была его супруга Прэшес. Миссис Аткинсон принадлежала к числу тех женщин, красота которых меркла, стоило им только открыть рот. За семь лет супружеской жизни мистер Аткинсон заработал язву и, несмотря на все старания Прэшес, лишь здоровый скептицизм опытного нотариуса не давал ему поверить в мерзкую эгоистичную сущность себя самого.
Вот и в этот раз, собираясь отъехать по делам в соседний городишко, мистер Аткинсон выслушал получасовую лекцию, из которой ему вновь стало известно, что он гнусно попрал чувства супруги, не считаясь с ее мнением и планами на выходной. Негодяй, мерзавец, эгоист...
Самое обидное заключалось в том, что, несмотря на отвратительный характер, миссис Аткинсон была прекрасной хозяйкой, чистила столовое серебро лучше драгоценной матушки мистера Аткинсона и умела складывать салфетки к рождественскому ужину шестнадцатью различными способами. Тем не менее, будь у мистера Аткинсона возможность развестись, он использовал бы ее, не думая ни о чем... К сожалению, такой возможности у него не было: поддавшись семь лет назад любовной горячке, мистер Аткинсон совершил непростительную для нотариуса ошибку - подписал брачный контракт. Любовь прошла через полгода, а контракт, по которому все имуществу супругов должно было разделиться при разводе на две равные части, остался. Единственной возможностью избежать дележки, была супружеская неверность, в этом случае все имущество перешло бы пострадавшей стороне. К огорчению мистера Аткинсона, ни малейшей возможности усомниться в супружеской верности супруги пока не предоставилось, а добровольно отдать супруге половину вещей казалось большим кошмаром, чем проживание с ней под одной крышей. Поэтому развод был и оставался недостижимой мечтой...
Остановив машину у гаража, мистер Аткинсон с тоской посмотрел на окна своего дома. На первом этаже горел свет, это значило, что Прэшес дома, и что очередной порции упреков ждать осталось не долго.
И правда, не успел мистер Аткинсон открыть ворота гаража, как Прэшес уже стояла между ни и калиткой, и недовольное выражение ее лица не сулило мистеру Аткинсону ничего хорошего.
- Дорогая! - мистер Аткинсон растянул губы в подобии улыбки. - Ты такая нарядная!
- У нас гость, - прошипела та. - Вечно тебя приходится ждать! Пошевеливайся!
- Уже иду, дорогая! - пообещал мистер Аткинсон. Супруга развернулась стремительно, как торнадо. Каблучки туфель цвета фуксии, в тон платью, сердито застучали по дорожке вымощенной плиткой.
Цок-цок, цок-цок, цок-цок...
"Раз-вод, раз-вод, раз-вод" - пульсировало им в такт в голове мистера Аткинсона.
Дома его ждал очередной сюрприз: в любимом кресле мистера Аткинсона сидел вальяжно развалившись...
- Мэттью?!
- Бра-а-атец! - оскалился в улыбке тот, и мистер Аткинсон непроизвольно скривился от раздражения - за десять лет разлуки он успел забыть привычку младшего брата по-американски растягивать слова. - А ты изменился...
Бросив взгляд украдкой в сторону экрана телевизора, протертого до зеркального блеска, мистер Аткинсон застегнул на животе пуговицу жилета и одним жестом пригладил волосы.
- Ты тоже не молодеешь, - бросил он, отмечая пивной живот Мэттью и намечающуюся лысину.
- Да-а, - протянул брат. - Стареем... А я решил, что пора нам забыть прошлые обиды. Дай, думаю, навещу старину Бобби, узнаю, как он там...
Мистер Аткинсон криво улыбнулся.
- Я не стою таких беспокойств. Вполне можно было обойтись открыткой на день рождения.
- Брось! - махнул рукой тот. - Меня это совсем не затруднило! Несколько часов полета и я тут. Ты же не возражаешь, если я погощу у тебя пару недель?
Мэттью взял со стола наполовину опорожненную бутылку и плеснул себе в бокал бренди.
"Та бутылка от Фергюсона! - мистер Аткинсон узнал презент постоянного клиента. - Я собирался передарить ее на Рождество Томпсону!"
- Разумеется, не против, - энтузиазма в голосе мистера Аткинсона не слышалось. К сожалению, Мэттью так и не научился за десять лет разлуки разбираться в интонациях.
- Вот и отлично, - сделал глоток бренди он. - Твоя жена тоже не против. Кстати, она отличная хозяйка. Ревеневое желе - это что-то!
Вечер стал для него сущим кошмаром: младший брат ухитрился поочередно наступить на все мозоли мистера Аткинсона. Прэшес сновала из кухни в гостиную с каменным лицом, не сулящим ничего хорошего. От бренди и дыма крепких сигар, привезенных Мэттью, разболелись голова с желудком.
- ...а вообще, с женщинами мне не везло, - закончил рассказ о своей жизни в Бостоне Мэттью.
- "Мне тоже!" - хотел поддержать его мистер Аткинсон, но в присутствие Прэшес счел за благо промолчать.
- То ли дело у тебя, - продолжал брат. - Сначала Роуз, теперь Прэшес - одна лучше другой...
Мистер Аткинсон посмотрел на Мэттью, пытаясь понять, не шутит ли он, и вдруг его озарило. Мысль была безумной, но заложник супружеской жизни ухватился за нее, как утопающий за соломинку.
Мистер Аткинсон подхватил со стола бумажную салфетку и нацарапал на ней ручкой, которую всегда носил с собой: "Если уведешь у меня жену, получишь 500 фунтов!"
Передав записку брату, он затаил дыхание, надеясь на чудо.
К чести Мэттью следовало признать, что предложение брата он воспринял с хладнокровием истинного джентльмена. Одним росчерком написав ответ, он вернул салфетку мистеру Аткинсону.
"1000" - ответ был краток и предельно ясен.
Мистер Аткинсон возмущенно посмотрел на брата, от которого не ожидал такой корысти. Тот пожал плечами, словно бы говоря: "Решать тебе!"
- Ужин на столе, - сообщила стоявшая в дверях Прэшес. И мистер Аткинсон решился. Скомкав салфетку и выбросив ее в пепельницу, он кивнул Мэттью. Договор можно было считать заключенным...
Утром следующего дня Мистер Аткинсон впервые едва не попал в аварию, по пути на работу, назвал мисс Пристли Мэгги и пролил чай на один из важных документов. А все потому, что в голове у него шла отчаянная борьба здравомыслия с самолюбием.
"Я ничего не теряю, кроме уймы проблем!" - вещало здравомыслие.
"Рогоносец!" - стонало самолюбие.
"Все имущество останется за мной!" продолжало здравомыслие.
"Но какой ценой!"
- С вами все в порядке? - осторожно поинтересовался мистер Фергюсон, пришедший в очередной раз переписывать завещание.
- Да-да! - поспешно кивнул нотариус. - Значит, полсобаки и дом жене?
- Полдома и собаку, - терпеливо поправил его клиент.
"Дважды рогоносец! Своими же стараниями! И кто наставит мне рога?! Родной брат!" - не прекращались страдания мистера Аткинсона.
"Никто не узнает!" - осенило здравомыслие.
"Но память, память же я не потеряю!"
- Простите, мистер Аткинсон, - снова не выдержал мистер Фергюсон. - Возможно, я лезу не в свое дело, но если вас это заинтересует, я могу порекомендовать вам прекрасного дантиста.
- Благодарю, не стоит, - смутился тот.
Едва дождавшись ухода последнего клиента, мистер Аткинсон схватил шляпу и портфель и помчался домой. Чудом доехав без приключений, мистер Аткинсон дрожащими руками вставил ключ в замочную скважину и распахнул дверь. В доме было тихо. Мистер Аткинсон сделал несколько шагов, прислушиваясь, не донесутся ли до него какие-то звуки, компрометирующие супругу, и...споткнулся о стоящий в прихожей чемодан. Мистер Аткинсон неловко дернулся и свалил с подставки горшок с бегонией. Зайти домой бесшумно не удалось...
Буквально в следующее мгновение пред ним предстала Прэшес. Ноздри ее хищно раздулись, когда она перевела взгляд с расколотого горшка на мистера Аткинсона. Тот сжался, но вместо отповеди услышал лишь краткое: "Иди в гостиную!"
Мистер Аткинсон кивнул и прошмыгнул мимо супруги в ближайший дверной проем.
- Наконе-е-ец-то! - брат строго смотрел на него одним глазом, потому что на месте другого красовался огромный фиолетовый синяк. - Я уже хотел уезжать не попрощавшись!
- Уезжать? - растерялся мистер Аткинсон. - А что произошло?
- Твоя, - Мэттью понизил голос до шепота, - полоумная кляча врезала мне в глаз, когда я попытался ее приобнять! Маленькая-маленькая, а силы, как у портового грузчика!
- Так что, у тебя ничего не получилось? - не веря в собственное счастье, спросил мистер Аткинсон.
- Нет! И дальше пытаться я не намерен! А-то она отобьет мне еще что-нибудь!
В груди мистера Аткинсона разлилось тепло. Прэшес... Его Прэшес была ему верной женой...Глупец, как можно было желать потерять ее? Потерять свое сокровище...
- Отвези меня в аэропорт, - прервал поток счастливых мыслей Мэттью. - Ближайший рейс на Бостон через три часа...
* * *
Миссис Аткинсон наблюдала из окна за отъезжающими в аэропорт мужчинами.
"Нет, мой дорогой, - думала она, медленно размешивая сахар в чашке чая. - Когда мы разведемся, тысячей фунтов ты не отделаешься..."