Тела - это костюмы для душ. Но что случается, если костюм приходит в негодность? Обязательно смерть? Или же есть другие способы продлить существование среди живых?
Дождь усилился. Ещё несколько минут, и на ней больше не останется ни клочка сухой одежды. Наивно было полагать, что ирландское небо более приветливо, чем небо Лондона. Всё те же бесконечные тучи нависали над её головой, не позволяя небесным светилам взглянуть на зелёный остров хотя бы мельком. Она не собиралась задерживаться в Дублине. Вряд ли ей удастся спрятаться здесь, настолько близко от пресловутой "столицы мира". В конечном счете, они всё же её настигнут. Но в эту дождливую ночь она не хотела думать о преследователях, решив подарить себе несколько часов отдыха.
Паб попался на глаза даже очень вовремя. Светящаяся вывеска поманила к себе, обещая крышу над головой и стаканчик чего-нибудь горячительного. "Перепутье" - как раз то, что ей нужно, ведь пора принимать решение: куда всё же ей следует повернуть, оказавшись на этом перекрёстке жизни.
Бармен посмотрел на позднюю посетительницу с подозрением. Она не удивилась, давно уже привыкла, что её бледная до голубизны кожа и жёлтые глаза не вызывают доверия у людей. Некоторые умники, начитавшиеся тёмных сказок, видели в ней вампира. Самое смешное, данное утверждение являлось почти истиной. Конечно, она не пила человеческую кровь, как некоторые реборны - возрождённые, но частенько поддавалась искушению сделать глоток жизненной силы смертных.
- Что будете пить? - задал бармен привычный вопрос, стараясь держаться от неё подальше.
Она внимательно вгляделась в веснушчатую физиономию низкорослого крепыша.
"Он знает, кто я? Да нет, не может быть. Просто интуитивно мне не доверяет".
- У вас спирт есть, или что-то достаточно крепкое? - спросила тихо, хотя в пабе было почти пусто. Лишь парочка завсегдатаев скучали над бокалами пива за столиками у дальней стены. Один - пожилой, плешивый старикан, похоже, дремал. А молодой парнишка тоскливо смотрел в окно, не выпуская из рук незажжённую сигарету. Никто не обращал на неё внимания, и Ирис почувствовала себя в безопасности.
Мгновение бармен колебался, явно собираясь отделаться от странной посетительницы, но потом всё же кивнул. Быстро плеснув в стакан мутную жидкость с резким запахом, он отошёл в сторонку и принялся лениво протирать столы. Ирис сделала глоток и поморщилась. То, что предложил ей бармен, вряд ли можно было считать спиртом. Но самогон был довольно крепким, и она всё же продолжила пить, преодолевая отвращение. Нельзя сказать, что это пойло могло доставить удовольствие. К сожалению, утолить жажду для неё было возможно лишь таким способом. Чистая вода нынче считалась для её нового тела небезопасной, если верить профессору Кратеру, создавшему этот уникальный костюм, а точнее оболочку для несчастной души.
Когда Ирис была ещё живой и имела право выбора, она бы выбрала смерть без колебаний. Увы, её лишили этой возможности - просто умереть, как обычный человек. Оказавшись в клинике профессора без малейшей надежды на спасение, обезумев от боли и ожидая смерти, как избавления, она вдруг обрела новую жизнь. Вот только радоваться жизни она разучилась. Осталось лишь чувство самосохранения, заставляющее беречь нечаянный подарок, принуждающее бежать от тех, кто не обрадовался появлению в мире бессмертной, способной противостоять не только людям, но и реборнам. До её возрождения те, кто жили за счёт жизненной силы и крови смертных, не знали страха. Она же стала угрозой для них, поэтому они не собирались останавливаться, пока не настигнут её. Ирис всё ещё не была уверенна, что сможет противостоять им. Ей нужно было время, дабы оценить свои силы. Она бежала в поисках укромного уголка, избегая опасности. Впрочем, она понимала, что однажды придётся остановиться и оборвать бесконечную гонку.
Мир не таков, каким кажется. Очень немногие знают об этом, и теперь Ирис была одной из них. Если верить тому же профессору Кратеру, давшему ей возможность продлить своё существование, не все души покидают свои оболочки в случае их разрушения. Есть небольшой процент людей, способных продолжить своё пребывание среди живых даже после смерти. Дело в том, что их души привязаны к телу, словно были изначально прокляты. Они не способны покинуть свою оболочку и поэтому подкармливают её энергией живых людей. Без этой подпитки их тела начинают разрушаться, а, значит, они не могут не поглощать живительную силу, иначе им грозит безумие.
Ирис же изначально была другой. Она не должна была стать реборном - её душа была свободна. Ей просто не повезло попасть в клинику профессора, мечтающего испытать свой новый препарат, который в будущем должен был подарить людям бессмертие. Таким образом, Ирис стала единственной в своём роде. Её тело могло существовать не только за счёт энергии других людей, но и за счёт химических препаратов. Она единственная из реборнов могла жить, не убивая. И она единственная была способна питаться силами своих собратьев, не брезгуя энергией мёртвых тел.
Тех, кто знал о существовании реборнов, было немного, да и те "знающие" обычно долго не задерживались в мире живых. Во всяком случае, Ирис не удивилась, обнаружив однажды профессора мёртвым. Близко общаться с реборнами обычно очень вредно для здоровья человека. Даже те, кто был привязан к нему, не в силах побороть искушение.
После гибели профессора на Ирис была открыта охота. Никто из возрождённых не собирался мириться с наличием в мире угрозы для своего бессмертия. Она не стала ждать расправы, сразу же покинула Лондон. Ирландию выбрала наугад. И вот теперь в крошечном дублинском пабе ей выпала минутка перевести дух и собраться с мыслями.
Почувствовав слабость, возрождённая оценила ауры присутствующих. Старик и юноша ей не понравились. Аура первого была отвратительного буро-грязного цвета, а у второго аппетитные золотистые оттенки смешались с паутиной чёрной тоски. Бармена же окружало сине-розовое облако.
"Знающий? - снова забеспокоилась Ирис, мысленно потянувшись к нему. - Вряд ли это ему поможет".
Бармен нервно вздрогнул, словно услышал её мысли. Хмуро взглянул ей в лицо. Ирис заметила его защиту и сначала отступила, не пытаясь разбить стеклянный колпак, в который бармен мысленно поместил свою душу. Было видно, что защищался мужчина неосознанно, интуитивно. Скорее всего, он лишь подсознательно чувствовал опасность и пытался отгородиться от неё. Ей не хотелось убивать его.
С другой стороны, силы были нужны, ведь реборны не станут колебаться, нападение может случиться в любой момент. Ирис снова попыталась втянуть в себя приглянувшуюся энергию рыжеволосого человека. Она знала, что он должен чувствовать лишь слабость и нарастающую сонливость. Смерть подкрадётся тенью, так легко, что жертва и не заметит свой последний вдох. Она уже начала предвкушать, как сила хлынет в тело, опьяняя сознание, но тут громкое шипение отвлекло её. Из тени выскользнула трёхцветная кошка. Золотистые глаза животного не обещали ничего хорошего. Ирис невольно попятилась. Послышалось, как с облегчением громко выдохнул бармен, будто сбрасывая сковавшее оцепенение.
- Тебе нужно идти, - произнёс он с намёком на то, что знает больше, чем говорит. - Не стоит здесь задерживаться, ведь у твоей дороги не видно конца.
Он смотрел на неё, словно узнавая. Ирис не могла припомнить, чтобы они встречались прежде. Хотя, возможно, это было ещё при её человеческой жизни. Его пророчество выглядело странно, будто он не до конца понимал его смысл.
Возрождённая равнодушно пожала плечами, бросая деньги на стойку. Она не знала, стоило ли ей опасаться простой кошки, но что-то ей подсказывало: лучше уйти. Интуиция настоятельно намекала, что этот мир полон загадок, о которых она могла и не знать.
"Ничего, - подумала рассеяно, - "перекушу" по дороге, раз мне её всё же предрекли. Людей, к счастью, в мире ещё предостаточно".
Не оглядываясь, она покинула "Перепутье", торопясь забыть о бармене и его кошке, показавшихся ей весьма странными. Ей было о чём подумать, шагая по пустынным ночным улочкам под уныло моросящим дождём.
***
Закрывая своё заведение, старый О"Нил никак не мог выбросить из головы свою позднюю посетительницу.
"Где-то я уже видел ту жуткую мадам, - напряжённо размышлял он, запирая паб. - Будто бы и красавица, а глянешь, так мороз по коже пробирает. Вот только где мы встречались и когда? Разве всех упомнишь!"
Лишь на следующий день в его голове промелькнуло воспоминание. В прошлом году он ездил в Лондон к старому приятелю и, уже возвращаясь домой, стал свидетелем трагического происшествия - женщина бросилась под машину. Джонни знал, что у несчастной были причины для подобного поступка: ведь серые тени намертво приросли к её спине, словно крылья. Она была обречена, он в один миг это понял. Болезнь высосала из неё все силы, иссушив тело. Её глаза кричали от боли. Бедняжка просто хотела прекратить свои мучения. Джонни не знал, погибла ли она тогда - её увезли в клинику сразу же после аварии. Впрочем, в любом случае, шанса выжить у бедняжки не было. В момент столкновения тени буквально поглотили её. На своём веку старый О"Нил успел повидать немало мертвецов, и теперь он мог с уверенностью сказать, что от смерти женщину отделял лишь последний вздох, в результате которого душа должна была выпорхнуть из тела.
Странно, что он вообще вспомнил про тот случай, ведь его посетительница совсем не была похожа на ту несчастную женщину. И всё же, Джонни почему-то казалось, их что-то связывает. Напугавшая его вчера посетительница выглядела идеально, словно кукла из магазина игрушек. В первое мгновение он даже усомнился, что она живая. На всякий случай он старался держаться от неё подальше, да и заказанный ею напиток его несколько смутил, хотя вкусы у людей, конечно, бывают разными, порой самыми неожиданными. Бармену всё время казалось, что она к нему прикасается, хотя он и держался в отдалении. Джонни мысленно заслонялся от неё, но избавиться от неприятного чувства удалось лишь с появлением кошки. Бармен смирился с этим животным в своём пабе, уж очень к месту всегда появлялась хвостатая.
Выпроводив странную гостью, Джонни почувствовал себя так, словно удалось избежать грозившей ему неизвестной опасности.
"Если эта женщина та же самая, что встретилась мне в Лондоне, то вряд ли следует считать её живой, - неуверенно заметил бармен. - Хотя, может, просто показалось. И всё же надо быть настороже, если есть вероятность, что среди людей завелись живые мертвецы. Эх, и не предупредишь ведь никого об опасности. Не поверят, сколько ни клянись".
