Дампир Уильям
Локон в медальоне: Старая добрая Англия

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками Юридические услуги. Круглосуточно
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Загадочно переместившись во времени, офицер флота оказывается в XVII веке, на службе у "веселого короля" Карл II Стюарта. Пройдя сквозь множество опасностей, молодой капитан и его красавица жена возвращаются в Англию. Среди изощренных придворных интриг им предстоит защитить свою любовь от легкомысленного, расточительного и сладострастного монарха.
  Старая добрая Англия
  
  На их гербе - к прыжку готовый лев
  Грозит дерзнувшего безумца окровавить:
  Кто испытал величественный гнев,
  Попытку дерзкую спешит скорей оставить!
  барон А. Штейгер.
  
  Тот, кто является властелином мировой торговли, является властелином мировых богатств.
   сэр Уолтер Рэли.
  
  Глава 1
  
   'Роялист' шел в крутой бакштаг левого галса - самый выгодный курс, который мог бы держать наш конвой, выводил его миль на тридцать западнее острова Уэссан. Вначале ветер был слабый, но вск
  оре усилился. Я решил убрать фор-марсель и грот, учитывая свинцовый цвет неба. 'Роялист' остался под тремя парусами: фор-стеньги стакселем, фоком и грот-марселем, взятым на два рифа.
  Беда пришла в ночь на 26 октября 1668 года, когда 44-часовой шторм разметал суда и отправил 'Си Энтерпрайз' и 'Джунипер' на дно Бискайского залива. К четырем склянкам вест-зюйд-вест усилился до весьма крепкого ветра. Крутые, высокие темно-бирюзовые валы один за другим обрушивались на фрегат всей своей мощью, с грохотом заливая палубу.
  Затем на некоторое время наступило затишье. Короткий и прочный 'Роялист' сохранял управляемость, в том числе благодаря смещению центра парусности к носу. В полдень ветер вновь усилился, обстановка становилась гнетущей. Судовой журнал зафиксировал шквалы со скоростью более 35 узлов, сопровождаемые проливным дождем и градом. Поскольку тихоходные купеческие суда не могли штормовать кормой к волнам и ветру, конвой был вынужден лечь в дрейф и ждать более благоприятной погоды.
  К сумеркам вест-зюйд-вест постепенно повернул на запад, но вскоре вернулся к своему первоначальному направлению. На следующее утро, в субботу 27 октября, погода оставалась штормовой, с периодическими сильными шквалами. В два часа пополудни ветер зашел к норд-весту, а к вечеру ослаб до умеренного, суда шли по длинной океанской зыби. Ночь, хоть и неспокойная, прошла без происшествий.
  По расчетам, конвой находился в двадцати девяти милях к западу от Уэссана, обходя его на значительном расстоянии. Меня беспокоило незнание нашего точного местоположения, осенью вход в Английский канал с запада представляет собой опасное место. Здесь, на камнях у островов Силли, в результате навигационной ошибки погибла эскадра адмирала Шовела.
  На рассвете воскресенья видимость осталась прежней, все вокруг было затянуто туманом. В условиях безветрия он мог продержаться вплоть до следующего шторма. По горизонту простиралась молочно-голубая пелена, берега не было видно. После часа дня, к общей радости, солнце пробилось сквозь облака, хотя дымка все еще продолжала висеть над морем.
  Свежий брамсельный ветер заставил наших капитанов рискнуть и поднять верхние паруса, стремясь преодолеть как можно большее расстояние до ухудшения погоды. Конвой взял курс на Плимут, один из портов английской колониальной экспансии.
   'Роялист', легко поднимаясь на волну и соскальзывая с нее в каскадах брызг, шел под полными парусами с небольшим креном на правый борт. Появление скалистых берегов Корнуолла не оставило никого равнодушным, а 29 октября луч солнца скользнул над фиолетово-лиловыми холмами Девона, покрытыми вереском. Вскоре заметили мыс Уэмбери, он находился всего в трех милях, но то и дело скрывался низкой облачностью.
  В осеннем сумраке пасмурного вечера брандвахтенную службу у входа на рейд нес 48-пушечный 'Лайон'. Корабль, спущенный на воду в 1557 году, был перестроен четыре раза, последний около двадцати лет двадцать назад. Когда склянки пробили восемь, суда конвоя вставали на якорь в Плимут-Саунд. Через несколько минут к 'Роялисту' подошла шлюпка, морской офицер в старом мундире ловко поднялся на борт фрегата, отдав честь флагу.
  - Лейтенант...?
  - Джереми Кольер, сэр. Прошу прощения за мой внешний вид, проверял состояние корпуса 'Лайона'.
  - Если бы было иначе, подумал бы, что вы не следите за корабельными работами. Спасибо за оперативность, лейтенант, - ответил я. Молодой офицер низко поклонился Герти, поздравил нас с прибытием и задал привычные вопросы.
  Над водой сгустился туман, а утром в городе началась обычная суматоха. Огромная естественная гавань к югу от Плимута, порта для королевских кораблей, направляющихся в Средиземное море и другие далекие воды, была заполнена судами. За пределами городских стен, между реками Плим на востоке и Тамар на западе, в залив вдавался мыс Ное.
  Согласно легенде именно здесь, на широком травянистом лугу рядом с невысокими известняковыми скалами, образующими набережную, увлеченный 'Лоун Боулз' сэр Фрэнсис Дрейк произнес: - У нас еще есть время завершить игру, а потом займемся Испанской Армадой.
  Королевскую цитадель Плимута заложили 18 июля 1666 года, а годом позже, к востоку от входа в Саттон-Пул, была построена открытая береговая батарея. В качестве военно-морского пирса использовался остов старого испанского трофея времен Кромвеля, лежащий на каменистом пляже у подножия горы Баттен. На ее вершине возвышается 30-футовый круглый артиллерийский форт, господствующий над внутренней гаванью.
  Первоначально крепость, спроектированная сэром Бернардом де Гоммом, имела форму звезды. Позже она расширилась и поглотила ранние укрепления эпохи Тюдоров. Надвратная башня и стены, все еще носящие следы повреждений, нанесенных осадной артиллерией, служили напоминанием о верности короне. Пушки, направленные на море и город, словно подчеркивали эту истину.
  Утром 30 октября, во вторник, дул довольно сильный норд-ост, погода была холодной и ясной. 'Дельфин' капитана Морриса выгружал кампешевое дерево рядом с нами. Процесс это длительный, требующий постоянного внимания, ответственным за него на 'Роялисте' был боцман Хендрикс.
  Стюард подал к столу тонко нарезанный холодный ростбиф, освежающий мятный соус, сыр и хлеб. Хорошее вино еще оставалось в достатке. Позавтракали наскоро, после долгого плавания Герти хотелось вновь почувствовать под ногами твердую землю. Для высадки на берег мы воспользовались шлюпкой, что уходила за свежей водой и провизией. Гребцы налегли на весла, направляясь к намеченному месту, связанному с историей одной из крупнейших гаваней мира. Ступени каменного схода набережной начинались у самой воды, отплывая в Америку, по ним спустились отцы-пилигримы.
  Коммерческая война, умножая количество кораблей в доках и наполняя склады сахаром, хлопком, табаком, ромом и другим экспортным товаром Вест-Индии, 'стимулировала трудолюбивых и обогащала предприимчивых'. В жесткой конкуренции с Лондоном, Бристолем и Ливерпулем, к середине XVII века Плимут постепенно начал утрачивать свое положение центра колониальной торговли.
  Сердце Плимута - район Барбикан в Саттон-Пул, пропитанный атмосферой старой Англии и соленой свежестью морского бриза. Везде проглядывало недавнее богатство и процветание: в купеческих домах, выстроившихся вдоль вымощенных булыжником узких улочек, в одежде горожан.
  Одна из старейших улиц города, Нью-стрит, встретила нас восхитительным ароматом свежего хлеба, доносящимся из пекарни. Толпы народа собирались у церкви Святого Андрея, самой большой в графстве. Ее колокола звенели, возвещал о скором начале богослужения.
  На борту 'Роялист' офицеры и матросы находились в приподнятом настроении. Я принял решение отпустить экипаж на берег, чтобы стоянка после долгого плавания не была в тягость. Сто двадцать три человека, представляющие собой поистине все морские нации Европы. Поголовно крепкие, загорелые мужчины в грубых кожаных куртках, свободных синих фланелевых рубахах и широких полосатых шароварах.
  Преобладали англичане и французы, также присутствовали шотландцы, ирландцы, голландцы и датчане. В составе команды были и чернокожие моряки, своим мужеством не уступая белым собратьям и вызывая тем самым глубокое уважение. Порт Плимута, одним один из самых интернациональных, здесь бывший раб с сахарных плантаций Вест-Индии не вызывал любопытства.
  Матросы желали любовных утех с местными девушками, веселых попоек и забвения всех тягот морской жизни. Особым спросом пользовался крепкий голландский джин, наследник старинных монастырских рецептов, с легким привкусом пряностей.
  Диего де Мело, наш навигатор, претерпел невероятное превращение. Его потертый камзол, свидетельство бесчисленных штормов и морских сражений, сменил элегантный длинный кафтан из дорогой ткани. Бандана уступила место пышному черному парику, поверх которого сидела мягкая широкополая шляпа. Ботфорты сменили черные чулки, крепившиеся подвязками к узким панталонам и башмаки с серебряными пряжками. Трудно было представить себе этого идальго у магнитного компаса с квадрантом Дейвиса или морской картой в руках.
  - Итак, кто со мной пусть подойдет, остальные к 'Буйволу' Хартли, - выходя из задумчивости, сказал щеголь и расправил белое крахмальное жабо. - Сегодня женщины охотно идут навстречу нашим желаниям, - добавил он, с улыбкой, чувствуя на себе множество любопытных взглядов молодых горожанок, строящих ему глазки.
  - Вот это дело! - воскликнул Синклит по кличке 'Честный Эйб' и решительно шагнул в сторону Хартли.
   - Черт возьми, я с тобой, - поддержал его Доусон Мэйн, присоединяясь к группе квартирмейстера.
  В таверне 'Черные братья', что по соседству с развалинами доминиканского монастыря на Саут-стрит, музыка и стук каблуков перемежались с выкриками и женскими взвизгами. Сквозь плотный туман табачного дыма еле виднелось желтое пламя свечей, вздрагивая от сотрясающих столы тяжелых оловянных кружек. Хартли пил, опрокидывая их одну за другой, чтобы прополоскать горло. Он оставался трезвым, хотя лицо его уже багровело.
  - Как все начиналось? Я был рыбаком, тем, кто в любую погоду отправляется в море и, выслушивая ругань рыночного торговца, получает за свой улов жалкие гроши. Да будет благословен день, когда моя нога ступила на палубу 'Роялиста'! Лучшая провизия, черепашье мясо, тропические фрукты, бесплатные пиво, вино и ром.
  Наш капитан действовал без всякой пощады к гребаному испанцу: мы брали на абордаж галеоны, набитые сокровищами, захватывали купцов с их богатыми грузами. Я ушел в плавание с двумя пенсами в кармане. А вернулся... с сотнями фунтов призовых! - рассказывал квартирмейстер дюжине порядочно захмелевших моряков.
  Слухи, как вихрь, пронеслись по Плимуту, одному из главных портов, где товары и корабли представлялись на призовой суд. Приватирство считалось простым и почетным занятием, мир не мог обойтись без него раньше и не захочет ограничивать в ближайшие полстолетия. Мечты о богатствах Испанской Индии, захваченных с чисто британской дерзостью, разжигали воображение людей.
  История о возвращении с карманами, полными золота, превращалась в легенду и, благодаря пересказам, с каждым разом обрастала новыми деталями. Вскоре я оказался уволенным со службы капитаном королевского флота, бывшим пиратом и внебрачным сыном принца Руперта, герцога Камберлендского.
  ***
  Аахенский мирный договор, заключенный в мае, поставил точку в войне за Испанские Нидерланды. Плимут, оплот парламента во время гражданской войны, при Карле II стал портом чисто коммерческим, являясь местом сбора и отправления торговых конвоев. Сокращение вынуждало многих заслуженных капитанов, искать новые назначения и принимать на себя управление купеческими судами. Диего де Мело справедливо подметил, что настоящих моряков и честных республиканцев вытесняют джентльмены, уцелевшие в изгнании.
  Эти высокомерные особы в своих напудренных париках, встречались повсюду, но особенно много их было здесь, в Девоне. Край буквально кишел мэрами, олдерменами, магистратами и офицерами, всецело преданными герцогу Альбемарлю. Их лояльность, казалось, не имела границ и значительно влияла на местную торговлю, особенно на ввоз товаров морем. Прямой импорт из испанских колоний был, разумеется, под запретом, протекционистская 300% пошлина делала его попросту невыгодным.
  Тем не менее, жажда наживы находила обходные пути. Главным портом, через который проходили 'призовые' товары с Ямайки, официально задекларированные как принадлежащие англичанам, был Плимут. Взятки стали общепринятой смазкой деловых операций, без которой не крутилось колесо торговли. Участники сделок рассматривали их как своего рода частное дополнение к официальным налоговым сборам. Контрабанда стала уважаемым бизнесом, процветающим под защитой влиятельных лиц.
  Высшим должностным лицом Адмиралтейского суда в Девоне был сэр Эдвард Уайз, баронет и потомок старинного рода. В его ведении находились вопросы морской деятельности, военной дисциплины, законности захвата и легализации захваченных трофеев. Несмотря на все свои пороки, баронет, обремененный долгами своего отца со времен парламентских войн, обладал редким даром красноречия. Его влияние на процесс судебного разбирательства было настолько явным, что мне следовало проявить особую осторожность.
  Я торопился завершить все свои дела, а затем вернуться к любимой жене и своему кораблю. Выросший животик Герти, словно мячик, выпирал вперед - это предвещало нам мальчика. В ее беременности уже никто не сомневался, для стройной женщины практически невозможно скрыть такой срок. Изящное тело стало заметно более округлым, а движения приобрели медленную грацию.
  Шевеления малыша, прежде не отличаясь интенсивностью, в последнее время проявлялись столь выраженно, что вызывали болезненные ощущения. В таком состоянии молодой женщине необходимо больше отдыхать. Поэтому я выбрал трактир 'Черный лебедь', расположенный неподалеку, в районе Плимут-Хоэ.
  Меня привлек его солидный внешний вид, гранитная отделка фасада - символ солидности и респектабельности трактира, предназначенного для привилегированной публики. Вывеска с изображением черного лебедя, часть фамильного герба Уиддонов, только усиливала это впечатление. В 1665 году, когда состояние семьи пришло в упадок, хозяев особняка перебрались в американские колонии, сколачивать капитал вдали от родины.
  'Черный лебедь' предлагал путешественникам все необходимое: пищу, напитки и уютные комнаты для ночлега. Верхний этаж занимали спальни, внизу располагалась таверна, где подавали вино. Закон жестко ограничивал количество тех, кто мог продавать этот напиток, недоступный для многих. К трактиру примыкали хозяйственные постройки: небольшая конюшня и каретный сарай, скрытые на заднем дворе.
  Мы слегка нарушили ритм жизни вдовствующей хозяйки этих владений. Мэриан Хэккетт владела успешным трактиром, приносящим ей надежный доход, и выплачивала кредит со ставкой 33%, взятый для приобретения особняка. Множество мужчин старше 45 лет, очарованных выразительными карими глазами маленькой толстушки из Уорикшира, попадались на ее обещания выйти замуж.
  Хозяйка, готовая отправиться в церковь, проявила незаурядную проницательность, мгновенно оценив богато одетую пару. Игнорировать таких посетителей было нельзя, особенно если постояльцы намеревались занять лучшие комнаты. Обещая им искреннее гостеприимство, на ее лице расцвела приветливая улыбка,
   - Конечно, сэр, у меня есть комнаты, пригодные для знатных господ, - пропела она, - но для вашей милости... они все же недостаточно хороши. Впрочем, если вы будете снисходительны, то можете сразу подниматься наверх, или же подождать, пока разожжем камин. Двадцать пять шиллингов в неделю, - добавила она, словно извиняясь за такую цену, - Мэриан Хэккетт не стремится наживаться на своих гостях.
  - Прекрасно, - ответил я.
  - Итак, с этим все ясно. Где ваши вещи, сэр?
  - Их принесут позже.
  Комнаты, куда нас провела эта честная женщина, поражали своей безупречной чистотой: никакой паутины и пыли. Мебель была старинная, но в прекрасном состоянии, говоря о благосостоянии прежних хозяев. На камине стоял подсвечник - жирандоль с когда-то позолоченными многочисленными рожками. Через минуту в нем запылал огонь, распространяя по комнате тепло и уют.
  - Что изволят заказать любезные господа на обед? - сразу же задала вопрос хозяйка. - У меня есть превосходная байоннская ветчина, очень нежный маринованный лосось, хрустящие утиные яйца с грибами. А запечённый каплун под острым сливочным соусом... никто в городе не готовит его так, как я!
   - Нет, есть мне совершенно не хочется, - сказала Герти, усевшись в удобное кресло у небольшого сервировочного столика. - Впрочем, велите подать немного горячего белого вина.
  - У меня есть превосходное бордосское, такого вы во всем городе не найдете! Я сама обслужу вашу милость, - и с этими словами миссис Хэккетт отправилась на кухню приготовить глинтвейн. Спустя пятнадцать минут она вернулась и ловко сервировала стол. На нем появился широкий керамический графин и блюдо с десертами: золотисто-янтарный сыр, яблочный кекс, горка пончиков с нежной корочкой, обильно посыпанной сахарной пудрой. В маленьком горшочке, судя по всему, были густые топленые сливки.
  - Поешьте хоть немного, будущей маме необходимо набираться сил, - сказала хозяйка, одаривая молодую леди улыбкой. Герти не смогла устоять перед манящим ароматом свежеиспеченной сдобы. Выпив почти половину бокала глинтвейна, она слегка повеселела и надкусила пончик. Темно-красный джем брызнул на ее губы.
  -У них внутри мой любимый малиновый! - воскликнула она, с наслаждением слизывая сладкие капельки языком. И, пододвинув мне кекс, с видимым удовольствием принялась истреблять их один за другим, зачерпывая ложкой свежие сливки.
  - Домашний джем, - одобрительно кивнула просиявшая после ее слов трактирщица и, едва сдерживая улыбку, подала салфетку.
  - Надеюсь, Герти, ты не планировала сегодня отправиться с визитами? - спросил я, наблюдая за этой идиллической сценой. Миссис Хэккетт незамедлительно отреагировав на мой вопрос, воскликнув: - О, Господи! Ну конечно, ее милости незачем и думать об этом.
  - Не переживай, Ричард, - успокаивая меня, сказала Герти. - Я прилягу на час или на два.
  - Прекрасно. Думаю, тебе не стоит оставаться одной: старшина Уоллес немедленно доставит горничных и все необходимые вещи. Постараюсь вернуться к пятичасовому чаю, нужно посетить сэра Эдварда Уайза - отложить встречу, к сожалению, не получится.
  - Право, не волнуйся за меня, мой дорогой, - отвечала она, а я обратился к миссис Хэккетт.
  - Мадам, пожалуйста, распорядитесь о вызове экипажа для поездки в Сиденхем-хаус.
  - Разумеется, ваша милость, это моя работа - позаботиться обо всем.
  Хозяйка ушла, и через полчаса у крыльца появилась дорожная карета, запряженная четверкой лошадей. Я захлопнул дверцу, щелкнул кнут кучера, и экипаж быстро покатил по улицам города, колеса загрохотали по неровностям булыжной мостовой.
  ***
  Сиденхем-хаус, резиденция рода Уайзов, находилась примерно в тринадцати милях к северо-востоку от Плимута. Высокая каменная стена ограждала помпезное здание в форме буквы 'Е' - знак почтения королеве Елизавете. Карета проехала через ажурные кованые ворота и остановилась во внутреннем дворе. Выйдя из экипажа, я велел кучеру ждать и огляделся вокруг. Поездка, по крайней мере, начала представляться действительно интересной.
  Четыре входа, ведущие во двор или в сад, подчеркивали размер поместья. Часть здания выглядела так, будто готова рухнуть под тяжестью массивных стен семифутовой толщины, гранитной отделки и повреждений, нанесенных в ходе гражданской войны. Семье не смогла позволить себе восстановить особняк в его первозданном виде, а сквозь швы брусчатки прорастала трава.
  Над центральным дверным проемом красовался девиз 'Sapere aude', а по бокам располагались гербовые щиты, передаваемые из поколения в поколение. Воинствующий лев сжимал в лапе царственную булаву, а три шеврона меха горностая служили символом роскоши и могущества.
   Я поднялся по широким ступеням главного входа, рука легла на массивное кольцо в виде резной львиной головы и дважды постучал. Удары гулким эхом отдавались внутри, наконец, послышался лязг замка, после чего дверь медленно распахнулась.
  - Чем могу служить вашей милости? - старый лакей настороженно рассматривал меня.
  - Ступай к своему хозяину и доложи, что его желает видеть коммодор Грэй, - повелительно произнес я.
  - С вашего позволения, сэр, пройдемте со мной наверх.
  Прямо из парадного вестибюля две лестницы вели на второй этаж, причем изгибы пролетов одной зеркально отражались в другой. Следом за слугой я поднялся по одной из лестниц и оказался в просторном зале.
  - Подождите немного, ваша милость. Узнаю, готов ли сэр Эдвард принять вас.
  Я огляделся. Многоцветные гобелены с галантными сценами на фоне прекрасных пейзажей поблекли. Деревянные панели над открытым камином потемнели, даже медь тяжелых канделябров, некогда сияющая, потускнела.
  Наконец, в зал вошел высокий, грузный мужчина лет тридцати шести-тридцати семи, одетый в черную мантию и короткий парик - судья Уайз.
  - Добрый день, коммодор Грэм, - прозвучал сухой, как треск льда, голос. Он вполне соответствовал холодному взгляду. Я представился, изложил цель визита и вручил рекомендательные письма.
  Судья взял письма, развернул, прочел, задумался. Выражение его лица смягчилось, он стал весьма любезен, и спросил меня: - Будьте добры, коммодор, изложить, какой именно поддержкой вам было бы желательно заручиться? Впрочем, я догадываюсь. Парламентский акт 1661 года наделил Адмиралтейский суд правом рассматривать имущественные дела без привлечения присяжных и обычных таможенных процедур.
  - Значит ли это, милорд, что вы не откажетесь оказать мне такую услугу? Я был бы чрезвычайно благодарен.
  В глазах Короны, запрет на участие должностных лиц в торговых и арматорских предприятиях представлялся надежной гарантией беспристрастности судебного процесса. В прошлом году сэр Эдвард был вынужден продать свое родовое поместье Маунт-Уайз, чтобы покрыть долги. Хорошо зная свое ремесло, судья всегда строго придерживался рамок закона. При этом, руководствуясь здравым смыслом, он уважительно относился к интересам влиятельных лиц, способствовавших его назначению на эту должность.
   - Все должно оставаться в строжайшей тайне, коммодор. Давайте обсудим, сможем ли мы прийти к соглашению. - Он сказал это твердо, удерживая на лице бесстрастное выражение.
   - Каково ваше мнение на этот счет, сэр Эдвард? Я могу предложить два процента от суммы сделки, конвертированные в переводные векселя.
  - Меня это не устраивает. Предлагаю остановиться на трех и доле от прибыли.
  - Это исключено, милорд. Мое последнее слово: два и еще пять процентов чистого дохода, не больше.
  - Ну что ж, хорошо. Такое решение позволит учесть интересы обеих сторон
  Появление дамы весьма приятной наружности, за ней следовал лакей с подносом уставленным чаем, кексами и печеньем, разрядили напряженную атмосферу.
   - Дорогая, позволь представить тебе коммодора Ричарда Грэма. Конвой под его командованием успешно завершил долгий и непростой переход из Вест-Индии. Мистер Грэм, это моя жена, леди Арабелла.
  - Для меня истинное удовольствие познакомиться с вами, - я наклонился, чтобы поцеловать ее руку.
  - Надеюсь, коммодор, вы принесли лишь хорошие вести? - Хозяйка посмотрела на меня с живым интересом. - Может быть, выпьете с нами чашечку чая?
  - В этом нет надобности, моя дорогая, - поспешил заверить сэр Эдвард. В этих словах было заметно проявление его мастерства в умении ничего не упускать из виду. Я начал прощаться, прекрасно понимая, что на кону были не только деньги, но и честь, престиж и, самое главное, будущее.
  Всегда рад видеть вас, коммодор Грэма, ответил судья.
  
  
  'Лоун Боулз' - игра в шары на траве, староанглийские кегли.
  Жирандоль - подсвечник с круговым расположением рожков.
  Архитектурный фриз - декоративная композиция в виде горизонтальной полосы или ленты,
  Sapere aude (лат.) - 'Дерзай знать', цитата из 'Посланий' Горация.
  
  Глава 2
  Алан Уоллес вернулся в трактир вдовы Хэккетт вместе с горничными Герти. Все называли друг друга по именам и оживленно болтали. Старшая сестра, Джэки, полностью покорила старшину и давно обосновалась в его сердце.
  До встречи с ней Алан даже не задумывался о создании семьи, но не имел ничего против того, чтобы позволить молодой индианке вить из него веревки. Ее беззаботная улыбка, сияющие глаза и бархатистая бронзовая кожа пленяли, наполняя теплом самые сокровенные уголки души.
  Уоллес появился на свет в валлийской деревеньке на границе с Глостерширом. Примерно в четырнадцати милях от Бристоля - практически единственного крупного порта на западном побережье Англии. Город, раскинувшийся на берегу залива, глубоко вдающегося в сушу, свое возвышение и процветание обрел благодаря морской торговле. Именно бурлящий жизнью Бристоль стал местом, где Алан мечтал обосноваться, открыть собственную таверну и жениться на Джэки.
  После того, как девушки, предшествуемые несущей две свечи миссис Хэккетт, проследовали наверх, Алан остался в одиночестве. Проведя девять недель в море, он с наслаждением принялся за гуся, поджаренного до аппетитной хрустящей корочки, запивая каждый кусок добрым глотком крепкого эля.
  Завсегдатаи таверны 'Черный лебедь' в основном представляли средний класс. Неизменно в эти часы ее зал заполняли состоятельные офицеры, сельские сквайры, чиновники, торговцы и владельцы судов. Покуривая трубки, они неспешно обсуждали дела и делились последними новостями, обмениваясь размеренными фразами. Кто-то наслаждался вином, другие играли в кости на покрытом зеленым сукном столе и порой ставили крупные суммы, составляя карточную партию в традиционный пикет.
  Все разговоры, как в общем зале таверны, так и на кухне, крутились главным образом вокруг недавно прибывшей молодой леди. Даже хозяйка, несмотря на досаду из-за желания гостьи отложить ужин, заявила во всеуслышание, что не встречала столь очаровательного создания.
  Уоллес, закончив трапезу, с наслаждением закурил ароматную кубинскую сигару, окидывая взглядом окружающих. Минутой позже какой-то пожилой, довольно полный мужчина предложил ему перекинуться в кости, поскольку джентльмену не пристало сторониться общества.
  Они принялись за хэзард, игру с двумя костями для любого количества людей, повальное увлечение в самых шикарных заведениях и отличный способ скоротать время. Название, точно отражая ее суть, происходило от испанского слова 'azar' - случай.
  Алан, расслабившийся после выпитого, находился в превосходном расположении духа. Он бросал первым, кости остановились, показав шестерку и единицу. Сделали ставки, Уоллес вновь метнул, демонстрируя нарочитую неуклюжесть, на этот раз выпали четверка и тройка. Алан подобрал кости, сосредоточился, его бросок принес пятерку с шестеркой.
  - Мне словно бабушка ворожит, - сказал он спустя четверть часа, уже выиграв около двадцати шиллингов.
   - Вам, похоже, везет, - задумчиво произнес полноватый игрок. - Что ж, вероятно, стоит немного повысить ставки. Уоллес неуверенно кивнул и окинул взглядом соседей по столу оценивающе смотревших на него. Началась новая партия, несколько участников покинули игру.
  Едва уловимым касанием пальцев устанавливая кости в нужном положении, Алан вложил в 'скользящий бросок' минимальную силу. На первый взгляд, все выглядело естественно, но шансы выпадения нужной комбинации увеличивались. Уоллес выиграл и эту партию. Губы игроков скривились, их обставили шиллингов примерно на девяносто.
  Наконец, ход перешел к полноватому мужчине. Этот мошенник заранее подготовил 'особую' пару и, скрывая ее в руке, подменял кости. Если кто-то пытался присмотреться к подозрительным кубикам, одним ловким движением они тут же заменялись обычными. Так могло продолжаться часами, а неопытный человек даже ничего не заподозрит.
  Алан внимательно следил игрой и к тому времени, когда лишился пятнадцати крон, понял, с чем столкнулся. Если зажать противоположные углы кости между пальцами, ощущение вращения позволяло почувствовать, какая грань выпадет чаще других. Игра продолжалась, он расценивал свои шансы как один к трем.
  - Последний круг, джентльмены, и я должен идти.
  Приземистый, еще не старый краснолицый мужчина и молодой парень с нарочито равнодушными глазами промолчали. Полноватый засопел, бросил на них быстрый взгляд и положил на стол четыре золотые монеты достоинством в две гинеи, надеясь сорвать изрядный куш.
  - Не слишком ли много для вас, приятель? - соперник усмехнулся, поскольку Уоллес осторожничал, остерегаясь сильно увеличивать ставки.
  - Я сыграю, - отозвался Алан, хотя кругленькая сумма заставила его поморщиться. Он подобрал кости, встрянул их в руке и бросил на стол. Одержать верх предстояло так, чтобы не вызвать подозрений, но мастерство не могло гарантировать от неудачи. Выпала 'маленькая Феба', против этой капризной девицы ставили с шансами три к двум. Алан снова метнул кости и на сей раз выбил восьмерку: пятеркой и тройкой. Любая сумма очков от четырех до десяти давала ему возможность продолжать, пока не победит или не завершит партию проигрышем.
  Следующий бросок принес ему 'простые десять'. Затем выпали шестерка с единицей, девятка, еще девятка и 'малыш Джо'. Среди игроков раздались взволнованные восклицания.
  - Ну же, катай! Какого дьявола ты ждешь?
  - Выкинь 'змеиные глаза'!
  - На все воля Божья! - Алан вытер ладонь о стол и встряхнул кости, на самом деле лишь подправляя в нужное положение. Сейчас требовалось выбросить пятерку. Рисковать он не собирался, нельзя же метать до бесконечности. Кости, пущенные уверенной рукой, покатились к краю стола, дважды перевернулись и наконец, замерли - выпали двойка и тройка. Прежде чем остальные игроки успели опомниться, Уоллес спокойно забрал свой выигрыш.
  - Эй, мать твою, ты что творишь?! Мы сыграем еще раз, - молодой парень упрямо выпятил нижнюю челюсть.
  - Как-нибудь потом, - обронил Уоллес, слегка шепелявя из-за зажатой в зубах сигары. - Не лезь в бутылку, с меня шиллинг за светлый эль, если вам не на что заказать выпивку.
  - Верни деньги, - буркнул полноватый мужчина.
  - Все когда-нибудь проигрывают! - произнес Алан с усмешкой.
  - Только не мы, - ему преградил путь краснолицый игрок. Обычно такие слова становились началом драки.
  - Это ты зря. - Уоллес шагнул вперед, пальцы привычно сжали рукоять кортика в истертых кожаных ножнах. - Надеюсь, ни у кого из вас нет причин сомневаться в моей честности? - обратился он к растерянной троице.
  - В своем заведении я не потерплю никаких бесчинств, - решительно произнесла хозяйка трактира, появившаяся как раз в этот момент.
  - Видите ли, мэм, эти джентльмены просто не рассчитывали на проигрыш, - сказал Алан, тщательно подбирая слова. - Видите, как они спешно направляются к выходу? Ловили мелкую рыбешку, а наткнулись на акулу.
  Он зажал в ее ладони золотой. - Держите за беспокойство, мэм.
  - Ах, господи! - воскликнула она, бросив взгляд на аверс монеты с портретом правящего монарха и маленькой фигуркой слона под ним. - За мой счет все, что вам придется по вкусу, пока ждете возвращения своего капитана.
  ***
  Перед ужином Герти решила принять ванну. Двое слуг поставили у камина за раздвижной ширмой большое деревянное корыто. С кухни они натаскали ведрами горячую воду, а на стул аккуратно положили стопку полотенец.
  - Прошу прощения, ваша милость, все готово, - почтительно сообщила хозяйка трактира.
  - Вы можете идти, - сказала Герти. Обе горничные захлопотали, помогая избавиться от платья. Погрузившись в обволакивающую божественным теплом пенную воду и наслаждаясь терпким ароматом ромашки, Герти совсем растворилась в неге. Когда с мытьем было покончено, она не сразу услышала просьбу Джэки встать, чтобы молодую госпожу окатили водой из кувшина. После ванны ее осторожно вынули из корыта, обернули в мягкое полотенце, тщательно высушили, укутали в теплый халат и посадили в кресло.
  Тихо напевая, Рэйен аккуратно расчесывала волосы Герти черепаховым гребнем, создавая прямой пробор. Она пышно взбивала волосы у висков, собирая их сзади на шее, а завитые концы спускала в виде двух длинных локонов на плечи. Пламя свечей слегка затрепетало, когда я открыл дверь и вошел в комнату. Половицы заскрипели под моими ногами, и глаза жены, затуманенные дремотой, тотчас распахнулись.
  - Ричард, ты вернулся! Не смотри на меня так, пожалуйста, мне нужно что-то на себя набросить. Я прямо из ванны и словно заново на свет родилась. Думала, что не смогу уснуть, пока не дождусь тебя.
  С помощью горничных она надела светло-зеленое легкое платье свободного кроя с квадратным вырезом лифа, украшенным тончайшими серебряными кружевами. На голове закрепили элегантную шляпку-ток, сдвинутую набок и аккуратно пришпиленную к волосам, символ замужней дамы.
  - Ну, покажись же, малышка!
  - Нечего рассматривать меня, когда я прихорашиваюсь! - ее живые большие глаза смеялись.
  - Я так рада тебе, Ричард. Как прошла твоя встреча с Эдвардом Уайзом?
  - Похоже, он довольно изворотливый человек, но у меня не лежит душа вести с ним дела. Надеюсь, игра стоит свеч.
   Джэки, Рэйен оставьте нас и убедитесь, что ужин готов: рыба, запеченная с помидорами и сыром, омлет, салат из свежих овощей и сладкое к чаю, - сказал я.
  Беременность делала жену по-особому красивой. Герти, казалось, лучилась мягким теплым светом, против которого почти невозможно было устоять. Она улыбнулась, и я почувствовал, как сердце вдруг забилось быстрее. Мной овладело неодолимое желание поцеловать ее губы, шею, уши, зарыться лицом в эти мягкие душистые волосы.
  На каминной полке стояла статуэтка, изображающая трех обезьянок. Они закрывали лапами глаза, рот и уши, но вдруг кто-то легонько постучал в дверь. Принимая молчание за согласие, в комнату скользнула Рэйен, ловко удерживая в руках поднос и посматривая на нас с любопытством, поинтересовалась: - Где его поставить, сэр? Хотите ужинать прямо в постели?
  - Ты присоединишься ко мне? - спросил я жену.
  - Да, с удовольствием, милый.
  - Тогда, с вашего позволения, госпожа, - горничная положила сервировочное блюдо на колени смущенной Герти.
  - Принести что-нибудь еще? - девушка
   медлила, прежде чем оставить нас наедине.
  - Нет, спасибо. - Я покачал головой.
  - Она славная, - ясно и кротко посмотрев на меня, выпалила Герти, когда дверь наконец-то закрылась. - Отзывчивая и веселая, независимо от того, насколько ты сейчас сердит.
  - Люблю тебя больше жизни, - прошептал я, глядя в прекрасные, устремленные на меня глаза и нежно коснулся ее округлившегося живота. Мы еще не успели закончить ужин, как нежные слова, ласки и поцелуи развеяли все страхи, тревоги и сомнения Герти из-за неопределенности будущего. Еще с полгода назад даже не подозревая, что будем так счастливы, мы лежали, погруженные в сладкую дрему, а за окном тихо шумел дождь.
  Между тем, в общем зале таверны загорелый, как будто выдубленный солнцем и морем, Уоллес обсуждал с Джэки самые разные темы. Легко касаясь ее руки, он делился планами на будущее, напрочь забыв о стакане джина с добавлением специй, горячей воды, лимона и имбирного вина.
  - Наш капитан, являясь настоящим офицером и джентльменом, всегда справедливо делил с командой полученные призовые. Я, в свою очередь, отложил достаточно, чтобы открыть собственную, пусть не очень большую, но уютную таверну неподалеку от бристольской бухты. Посетителей наверняка будет предостаточно, а значит, дело обещает процветать.
  распределял полученные призы среди команды. Я, в свою очередь, накопил достаточно средств, чтобы открыть собственную
  Джэки, слушая его, предавалась мечтам, видя в его слова исполнение всех своих желаний и зная, что Алан никому не позволит ее обидеть. Глаза девушки искриться счастьем, она весело щебетала, наслаждаясь ароматным чаем и восхитительными пирожными. Главным образом Джэки интересовало, как быстро получают разрешение на увольнение со службы и когда начнется эта новая жизнь в Бристоле.
   - Не сомневайся, - Уоллес наклонился ближе, взял ее руку в свою. - Не пройдет и двух месяцев, как ты станешь полноправной хозяйкой таверны и сможешь делать все, что захочешь.
  Необычная пара притягивала взгляды посетителей таверны не только экзотической внешностью Джэки. Ее наряд был воплощением элегантности: жюстокор и длинная юбка из темно-синего бархата, белый камзол, украшенный золотой вышивкой, на голове - шляпка с пером страуса.
  - Как вам моя стряпня? Надеюсь, удалась! - Вдова Хэккетт, пользуясь моментами затишья, иногда отходила от буфета, чтобы перекинуться парой слов с завсегдатаями трактира.
  - По мне, Мэриан, просто невероятно вкусно. Неудивительно, что твое заведение процветает. А теперь будь добра, расскажи кто эта девушка за ближним столом, сидящая с 'недельным господином', - полюбопытствовал Томас Фаунс, успешный торговец рыбой.
  - Так она горничная леди Грэм? - переспросил купец, недоверчиво прищурившись и продолжая изучать незнакомку. Хозяйка невозмутимо кивнула, не поведя даже бровью. - Мне, конечно, не место лезть в такие дела, но лучше тебе даже взглядом малышку не трогать!
  ***
  Вице-адмирал сэр Эдвард Спрэгг скончался два дня спустя. Его друзья и сослуживцы собрались на похоронах, чтобы почтить его память. Среди присутствующих был Джордж Монк, занимающий пост лорда-лейтенанта Девона. Герцога Альбемарля я знал лишь поверхностно, ходили слухи о его неприязни к молодым капитанам из числа джентльменов. Большинство жителей Плимута - моряки, и часовня Святой Екатерины вскоре оказалась переполненной. Многим пришлось стоять снаружи в морозной слякоти до завершения службы.
  Воскресное утро оказалось холодным и пасмурным, густые облака полностью укрыли небо над городом. В силу раннего времени посыльному пришлось стучать настойчиво и громко, что разбудило не только миссис Хэккетт, но и большинство постояльцев.
  - Сэр, свидетельствую вам свое почтение. Вы капитан Ричард Грэм, командующий фрегатом 'Роялист'? - Вопрос прозвучал резко и неприветливо. Уорент-офицера достал из-за обшлага своего серого мундира сложенный в несколько раз лист бумаги, прошитый льняной нитью и запечатанный воском, после чего протянул его мне. - Срочная депеша из Лондона, сэр.
  Я взял письмо и сломал печать. Новости из Уайтхолла, изложенные секретарем лорда Арлингтона оказались скверными.
  - Дорогой мистер Грэм,
  Его Величество выразил готовность урегулировать вопрос о каперской политике Англии. Взамен Мадрид согласен на официальную передачу территорий, захваченных при правлении Кромвеля в Испанской Америке, включая Ямайку.
  Ваши действия лучше любых слов отражают мужество и преданность Родине. Именно поэтому я решил рассказать в этом письме о том, что, на мой взгляд, будет важно для вас узнать.
  Граф де Молина, прибывший ко двору в качестве посла испанского короля, настойчиво добивался привлечения вас к суду. Его усилия увенчались успехом, и теперь Вам предстоит дать отчет о своих действиях, чтобы развеять сомнения, терзающие членов Тайного Совета.
  Люди, вложившие средства в наше предприятие озаботились превращением дела в фарс, что досадит Испании и послужит для Вас лучшей рекомендацией. Настоятельно рекомендую воспользоваться этим шансом и как можно скорее отправиться в Лондон на фрегате 'Роялист'. При своих ответах на вопросы старайтесь не говорить больше того, что необходимо.
  Остаюсь Вашим подлинным другом,
   Д. Уильямсон
  
  Если судьба чему-то и учит, так это сносить ее неожиданные повороты. Несмотря на планы задержаться в гостеприимном Плимуте еще на несколько дней, обстоятельства требовали поспешить. Во второй половине дня я направлялся по мощеным, довольно узким городским улицам к стоящему у флотского причала 'Роялисту', когда зарядил мелкий дождь.
  В гавани, на небольшом пространстве между островом Дрейка и 80-футовой скалой Маунт-Баттен, отстаивались на якоре торговые суда, потрепанные недавними штормами. 'Роялисту' предстояло сопровождать их в Лондон, охраняя их от возможных угроз на пути через Ла-Манш. На палубах кипела привычная суета, людей на купцах было ровно столько, сколько требовалось для управления парусами, не более того.
  В ночь на 5 ноября ветер задул от вест-зюйд-веста, а к пятой склянке из-за облаков показалась луна. Сквозь узкие просветы зашторенных окон кормовой галереи 'Роялиста', теплился мягкий желтый свет масляной лампы, качавшейся в медном кольце под потолком капитанской каюты. Капитаны с большим достатком обычно драпировали ее ярким бархатом, он особенно ценился в эпоху барокко. На моем фрегате для этой цели использовали полуотбеленный равендук - тонкую льняную парусину полотняного плетения.
  Лежа рядом с женой на широкой, надежно закрепленной к полу кровати, я осторожно провел рукой по ее округлившемуся животу. После нашей близости от гладкой упругой кожи Герти исходил тонкий, почти неуловимый пряный аромат.
  ***
  Я распорядился начать вывод каравана из порта с первых минут отлива. 'Роялист' занял позицию впереди, с наветренной стороны, сопровождая торговые суда, выстроенные двумя большими колоннами. Поставили марсели и к полудню были примерно в 12 милях к юго-востоку от Плимут-Саунд.
  С квартердека в подзорную трубу хорошо просматривались замыкающие строй 'Констант Мерчант' и 'Ройал Катрин'. Ярко-желтый цвет их корпусов четко выделял расположение пушечных портов - по восемь с каждого борта. Эти 350-тонные ост-индские купцы возвращались из успешного плавания на Восток и были весьма неплохо вооружены. К 8 часам вечера суда миновали траверз мыса Старт-Пойнт и находились в 7 - 8 милях восточнее.
  Вторник, 6-е. Повернули фордевинд и прошли мимо южной оконечности узкого и высокого острова Портленд, связанного с материком песчаной косой. В полдень, к всеобщему удовлетворению, сквозь плотные облака выглянуло солнце. Над морем все еще стелилась легкая дымка, но этого оказалось достаточно для проведения необходимой обсервации. Широта 50®24' N.
  Перемены в погоде происходили почти незаметно. Небо быстро затянуло тучами, и начался проливной дождь. Сумерки стремительно густели, хотя на часах едва перевалило за три пополудни. зашел к юго-западу и крепчал, сильнее раскачивая, все яростнее раскачивая быстро идущие по проливу суда каравана. Море полностью покрывала пена, но самое бурное волнение мы встретили юго-восточнее мыса Сент-Олбанс-Хед.
  В полумраке старый 'Сифлауэр', водоизмещением в 180 тонн, лишился блинда-стеньги и рея, сорванных вместе с частью такелажа в результате какого-то столкновения. Очередной водяной вал взметнулся белым гребнем, устремляясь к мрачному небу, и, достигнув своего пика, с оглушительным грохотом обрушился на корабль. В следующее мгновение фок-мачта переломилась в десяти футах от палубы и, увлекая за собой паруса и реи, скрылась в бушующем море.
  Шторм беспощадно терзал небольшой торговый галион, оставленный на милость судьбы и отставший от конвоя. После отчаянных усилий экипажа снасти, удерживающие эти обломки, были обрублены. 'Сифлауэр' стал заметно легче и выпрямился, но так и не смог занять прежнее место в строю. Если удача будет на его стороне, есть шанс избежать встречи с корсарами и благополучно достигнуть пролива Те-Солент. В гавани Ярмута, где множество каботажных судов находили убежище от жестокой непогоды, галеон сможет провести необходимый ремонт.
  Ночная вахта пробила три склянки, когда конвой был уже в 4-5 милях от мыса Бичи-Хед. К половине седьмого утра расстояние до Данджнесса сократилось до двух миль, а спустя два часа достигли траверза Дувра. Ветер дул умеренно, погода улучшилась настолько, что на марселях оказалось достаточно лишь одного рифа.
  Среда, 7-е. Прибыли на Дильский рейд - место сбора для судов, построенных на верфи Чатема, а также база для кораблей, патрулирующих Северное море. Глубина достигает восьми с половиной саженей, в десяти с четвертью милях на норд-ост 25® мыс Норт-Форленд. В час пополудни салютовали командующему портсмутской эскадрой контр-адмиралу Холмсу из семи орудий и встали на якорь. Флагманский 70-пушечный линейный корабль 'Кембридж' отозвался пятью выстрелами.
  С фрегата 'Глостер', стоящего на брандвахте, приехал лейтенант поздравить с прибытием и осведомился о необходимости содействия со стороны. Я, поблагодарив за учтивость, сообщил, что мы уже пополнили запасы пресной воды и свежих припасов. В свою очередь, нанес визит вежливости сэру Роберту Холмсу и выразил ему личную признательность.
  Защищенная с севера и запада побережьем Кента, а с востока песчаными отмелями Гудвин-Сэндз, якорная стоянка обладала глубинами до 12 саженей. В непогоду она служила надежным укрытием от ветров западного, юго-западного и частично северного направлений. Здесь часто отстаивались торговые суда, идущие в Лондон, когда встречный ветер мешал им проделать последнюю часть пути.
  С наступлением рассвета 8 ноября ветер стал более благоприятным, а дождливая погода наконец-то прояснилась, снялись с якоря и вступили под паруса. В половине второго дня, находясь в 15 милях от устья Темзы, встретили небольшой бот. Такие суда обычно держатся в море, чтоб иметь случай провести суда между песчаных банок и мелей. Навигация в этих водах требует осторожности. Я счел разумным поднять гюйс на фор-брам-стеньге и дать два пушечных выстрела, чтобы пригласить лоцмана на борт.
  Большую часть дня дул умеренный ветер с юго-юго-запада, небо оставалось облачным. Суда, распустив паруса, вошли в устье Темзы, хвост каравана растворялся в туманной дали. В тот же день они добрались до Грейвсенда, из которого на следующее утро продолжили свой путь.
  Пятница, 9-е. Медленно поднимаемся вверх по реке. Около полудня миновали Галлион-Рич, и вот он - Лондон. 'Роялист' встал на якорь на рейде Блэкволла ближе к вечеру, поэтому наведение чистоты решили отложить на завтра. Торговые суда швартовались у причалов рядом со складами, расположенными на берегу Темзы ниже частной верфи Генри Джонсона. Он, занимаясь строительством и ремонтом судов для Королевского флота и Ост-Индской компании, поддерживал дружеские отношения с Самюэлем Пипсом.
  Согласно предписанию я спустил брейд-вымпел. С рассветом команда 'Роялиста' принялась чистить, скоблить и полировать пушки. Оттирали медь люков, поручней и кнехтов, во что бы ни стало, желая уподобить их поверхность зеркальной. Каперство обеспечивало ощутимые прибыли, что привлекало аристократов, как богатых, так и не столь обеспеченных - всем хотелось побывать у нас на борту. В окружении кавалькады кавалеров и дам прибыл сэр Генри Беннет, барон Арлингтон, один из пяти членов Тайного совета, известных как 'Министерство Интриги'.
  - Приветствую вас с успешным возвращением в Англию, - произнес он с оттенком снисходительной доброжелательности.
  - Благодарю, милорд, - ответил я.
  - Ваш превосходный фрегат был изначально построен для короля Испании, а затем сменил хозяина? Можете говорить без стеснения, капитан.
  - Его красота и стройность поразили меня с первого взгляда. Караваны 'флота Индий', что доставляют богатства Нового Света, сопровождают хорошо вооруженные суда. Я был счастлив, милорд, доказать свою верность суверену.
  - Для подобных дел требуется немалое мужество. - Арлингтон коснулся своего медальона с изображением святого Георгия. Он был подвешен на цепи, состоящей из чередующихся звеньев в форме розы Тюдоров и темно-синих витков шнура Ордена Подвязки.
  - Его величество, как и лорд-адмирал, получил весьма приличный доход, - усмехнулся этот изысканный придворный. Осмотрев 'Роялист', барон оценил улучшения, а затем отправился на берег, щедро одарив экипаж наградными.
  
  
  Крона - английская монета достоинством 5 шиллингов.
  Маленькая Феба -1 & 4, 2 & 3.
  Простые десять- 4 & 6.
  Малыш Джо - 2 & 2.
  Змеиные глаза - 1 & 1.
  Жюстокор - длинный кафтан с узкими плечами, без воротника, плотно облегающий фигуру.
  'Недельный господин' - широко гуляющий моряк, спускающий в порту все свое жалованье.
  Сabal (англ.) - интрига, политическая клика, начальные буквы титулов Клиффорда, Арлингтона, Бекингема, Ашли и Лодердейла.
  
  Глава 3
  Ноябрьский субботний день клонился к вечеру и прилив уже набирал силу. От Темзы, где постепенно затихала суета, поднимался туман и окутывал город серым смогом, смешиваясь с дымом от бесчисленных печей. Мы с Герти спустились на берег, покрытый инеем, Каждый шаг сопровождался звонким треском хрупкого ледка под ногами. Узкие улицы, сбегающие к короткой, не занимающей и сотни ярдов набережной, казались совершенно безлюдными.
  Черно-белая графика фасадов, покрытых копотью от дымящих труб и детали облицовки, отмываемые до белизны упорными дождями, придавала им особый мрачный колорит.
  'Старый Лондон пахнет ромом,
  Жестью, дымом и туманом.
  Но и этот запах может
  Стать единственно желанным'.
  Уоллес распахнул дверцу ждущей нас наемной кареты. Обе горничные, Джэки и Рэйен, присоединились к нам. Все вещи уже были загружены. Алан устроился на козлах рядом с важно держащим поводья кучером и пара вороных, запряженных в 'хакни', пустилась неспешной рысью. Вскоре серебристая нить Темзы скрылась среди домов лондонского Ист-Энда.
  Часам к четырем пополудни мы оказались в более престижной части города - Вестминстере, на Джермин-стрит. Улица получила свое название в честь графа Сент-Олбанс, получившего грант на землю к северу от Сент-Джеймсского дворца.
  Его управляющий сдавал участки в аренду и неподалеку от резиденции английских монархов вскоре возник новый модный район. В этой части Вест-Энда, где было спокойно и тихо, предпочитали жить известные люди и представители титулованной аристократии.
  Экипаж неторопливо катился по Джермин-стрит, половина ее по-прежнему принадлежит Короне. Самые престижные особняки располагались на северной стороне улицы, к западу от церкви Сент-Джеймс. В восточной части, где проулок вел к Сенному рынку, ценность их постепенно снижалась.
  По прибытии на место оказалось, что поверенный, отвечающий за недвижимость, уже ждал на пороге, стоя в стрельчатой арке парадного входа. Дом удовлетворял самым взыскательным вкусам, соответствуя довольно высокому статусу: черепичная крыша, печное отопление, окна лучшего качества.
  - Он кажется большим, чем можно было ждать, - отметил я. - Сколько всего комнат?
  - Шестнадцать, сэр.
  Мы вошли в просторную гостиную, где царила атмосфера изысканной элегантности. Центральным элементом служил открытый камин, выполненный из белого мрамора. Пол выложен плитами, чередующимися в шахматном порядке, где светлые и темные элементы создавали стильный контраст. Стены украшали панели полированного тика, из него же была выполнена мебель: буфет, стол, комод, два низких кресла подле камина. На этом же этаже находились курительная, бильярдная и кабинет, а служебные помещения, включая кухню и прачечную, в задней части дома.
  На втором этаже располагались спальни супругов, соединенные с гардеробной и будуаром, образуя анфиладу. Легкий полупрозрачный полог над придавал ощущение уюта и защищенности. В интерьере преобладало чувство умеренности, ведь избыточность считалась признаком дурного вкуса. Пол был выложен голландской плиткой, стены украшены бархатными драпировками, а печи облицованы изразцами.
  Детская располагалась напротив спальни хозяйки, рядом находились гостевые комнаты, одна из которых могла быть выделена для гувернантки. Горячую воду в ванную приходилось таскать с кухни, пользуясь узкой черной лестницей, предназначенной для хозяйственных нужд.
  Чердак, служивший местом проживания слуг, не отличался особыми изысками и обстановка состояла лишь из самых необходимых вещей. Кровать, простынь и покрывало из грубой ткани, комод, зеркало, стул, подвесной рукомойник, лохань для мытья и печь в металлическом футляре - вот и весь набор. При этом подобные удобства могли быть только в богатых домах, где содержали как минимум четверых слуг.
   - У вас будут какие-либо распоряжения или пожелания, капитан Грэм? - спросил поверенный.
  - Есть ли y вас кандидаты на место домашней прислуги?
  - Безусловно, сэр. Это гувернантки, кухарки, горничные и выполняющие мелкую подсобную работу воспитанницы школы для девочек, поступающих в услужение. Все они с самыми положительными рекомендациями и безупречной репутацией.
  Мое правило не скрывать никаких нюансов. В большинстве случаев предпочитают держать женскую прислугу, поскольку мужская значительно более дорогая. Мы можем предложить вам кучера, приходящего садовника, дворника, приносящего уголь и колющего дрова.
  - Мистер Картер прекрасно выполняет свои обязанности, но прислуга в доме - это не товар, приобретенный в магазине с гарантией продавца. Новой хозяйке предстоит стать распорядительницей, управительницей и начальницей, - заметил я Герти..
  - Вам виднее, Ричард. Я недостаточно осведомлена о тонкостях частного найма и хочу, чтобы завтра после полудня здешние слуги собрались в 'утренней комнате', - она улыбнулась. - Меня вполне устраивает этот уютный и ухоженный дом с налаженным бытом. Пусть все остается так, как было заведено прежде.
  Намереваясь обитать здесь при наездах в столицу, я оформил аренду сроком на пять лет, не желая обременять себя собственностью и связанными с ней налогами. Чек, выписанный мной на лондонский банк 'Моррис и Клейтон', представлял рукописный документ с указанием выплатить 300 фунтов стерлингов - весьма внушительную сумму для того времени. Достопочтенный поверенный удалился в превосходном настроении.
  Ужин на скорую руку получился достойный, хотя и довольно простой: две куропатки и блюдо прекрасных устриц в соусе. Уоллес, Джэки и Рэйен ограничились обычным сыровяленым окороком, порезанным на тонкие ломтики. Любуясь закатом из окна своей спальни, Герти предложила остаться на ночь, вместо того чтобы отправляться в длинный обратный путь. Это дало бы ей возможность на следующий день, отдохнувшей и полной сил, приступить к обустройству.
  Глядя на жену, я вдруг вспомнил нашу первую встречу в Бриджтауне и поймал себя на мысли, как сильно она изменилась. Решительная, насмешливая, живая и энергичная, но вместе с тем та же самая, чудесно преображенная и неизменно прекрасная. Сейчас Герти совсем не похожа на ту кроткую, задумчивую девушку, которая когда-то проводила долгие вечера за клавесином.
  Я не мог представить свою жизнь без нее - в белой батистовой рубашке, синих бриджах и черной бандане, обучающей судового кота взбираться на ванты 'Роялиста'. Она с упорством пыталась выровнять слишком тяжелый для ее маленькой руки пистолет лишь движением запястья, жульничала в картах и умудрялась ругаться на четырех языках.
  Тени от пламени в камине метались по стенам. Задумчиво глядя в пол, Герти как бы нечаянно позволила распахнуться халату, под которым не оказалось привычной для леди XVII века ночной рубашки.
   - Знаешь, - медленно произнесла она. - Тогда в Маракайбо я последовала зову сердца, внезапно поняв, что ты появился в моей жизни совсем не случайно.
  ***
  Утром Алан доложил о прибытии королевского курьера. Полученную депешу я вскрыл и перечитал трижды, стараясь осмыслить каждое слово.
  Сэр,
  Его Величество пригласил меня в Ньюмаркет для обсуждения текущего положения дел в Королевском флоте. Государь счел нужным сообщить, что требует вашего неотложного прибытия для ускорения рассмотрение данного вопроса. Прошу без промедления явиться ко мне при первой же возможности.
  Остаюсь вашим верным и покорным слугой,
  С. Пипс
  
  Почти год назад мне довелось познакомиться с главным инспектором флотского комитета снабжения в Вест-Индии. Сэмюэл Пипс - выдающийся администратор и двоюродный племянник вице-адмирала Монтегю, первого графа Сэндвича, решал все повседневные вопросы, связанные с флотом. Его стиль общения отличался ясностью, точностью и некоторой помпезностью.
  Не теряя времени, я собрался, поручил Герти заботы о доме и отправился в путь верхом. На второй день, ближе к полудню, вдали начала вырисовываться восьмиугольная башня часовни Пресвятой Девы Марии. Погода стояла на удивление ясной, в отличие от дождливого Лондона, где солнце, казалось, не появлялось неделями. Карл II имел обыкновение проводить время в Ньюмаркете, где собирался весь королевский двор и дважды в год проводились официальные скачки.
  Пройдя суровую школу внутренних смут, король очень серьезно относился к своей безопасности. Охрану монаршей резиденции несла его личная гвардия, состоящая из двух с половиной сотен йоменов. Их капитан, лорд Грэндисон, состоял в родстве с герцогом Бекингемом и был дядей графини Каслмейн - многолетней фаворитки его величества. короля. Йомены неизменно сопровождали короля всякий раз, когда он выезжал на прогулки верхом или путешествовал в карете.
  Я спешился, весь покрытый дорожной пылью после долгого пути, и, вероятно, выглядел худородным выскочкой. На мне сразу остановилось немало подозрительных взглядов этих рослых людей в алых плащах с вышитой золотом монограммой 'Чарльз Рекс'.
  Офицер-йомен представился лейтенантом Ховардом. Младший брат графа Карлайла прославился убийством своего соперника, дуэлянта и игрока, во время поединка за благосклонность Анны Талбот, графини Шрусбери.
  - Кто вас пригласил, сэр? - спросил он, поправляя богато расшитую перевязь для шпаги с двухсторонней заточкой.
  - Сэмюэл Пипс, - сказал я, протягивая письмо с подписью и печатью. - Главный инспектор морского ведомства.
  Лейтенант выглядел несколько растерянным. Что могло заставить короля отвлечься от лошадей и любовниц, полностью занимающих его время, чтобы позвать к себе одного из своих капитанов?
  - Лодер! - подозвал он йомена, - проводи офицера к достопочтенному мистеру Пипсу.
  - Следуйте за мной, сэр, - с явным акцентом, характерным для выходца из Беркшира, произнес гвардеец.
  - Добро пожаловать, капитан, - сказал чиновник адмиралтейства в ответ на мое приветствие. Затем он добавил с улыбкой: - Самый быстрый отклик на призыв короля, если так можно выразиться. Со всем уважением, мистер Грэм, слуга принесет горячую воду и полотенце, вы сможете освежиться после дороги. Лошадь его величества недавно проиграла, так что лучше подождать, пока государь не поставит на победителя. Это поможет принять наиболее благоприятное решение в деле, инициированном испанским послом.
  - Благодарю вас за мудрый совет. Я поступлю именно так.
  Приведение в порядок своего внешнего вида заняло не так много времени. Монарху Англии, Шотландии, Ирландии и Франции, в честь попыток завоевать ее корону, понадобилось три забега, чтобы поднять настроение.
  Карл II неспешно прогуливался, в окружении проворно снующих спаниелей бело-красной и бело-черной масти, имеющих доступ в любые уголки дворца. Увидев нас, он обернулся к своей многочисленной свите и надменно заявил, что время начала следующих скачек будет определено по воле короля.
  Затем он задержал взгляд на вырезе платья, открывающем пышную грудь восхитительной Фрэнсис Стюарт, герцогини Ричмонд и Леннокс, практически до сосков, едва прикрытых тончайшим батистом. Эта милая дама, фрейлина супруги короля Екатерины Брагансской, отказывалась занять место графини Каслмейн в роли официальной фаворитки. Карл II всерьез задумывался о разводе
  - Миледи Фрэнсис, прошу вас извинить меня, но решение насущных вопросов - мой королевский долг. Надеюсь, что не задержусь надолго.
  - Ваше величество, - я учтиво поклонился, - выражаю вам свое глубокое почтение. Если опираться на разум и совесть, становится очевидным, что каперская грамота была единственным способом служить Англии в противостоянии врагам короны... С той самоотверженностью, какую мне дарует Господь.
  Все это время Карл II изучающе смотрел на меня, поскольку я был одним из немногих, кто мог спокойно смотреть ему прямо в глаза.
  - Отлично подмечено! Всего за один день Пипс, этот удалец, снискал огромную популярность при моем дворе. Тем не менее, ему все же придется дать отчет за свои действия перед Тайным Советом.
  Король не проявлял особого интереса к политике, куда больше его привлекали развлечения. В привычной для себя манере он выбрал наиболее легкий путь: переложить ответственность на брата и министров Короны. На заседаниях, редко длящихся долго, по планируемым решениям требовалось заслушать мнение всего шести высших сановников, далее Карл II просто произносил: - Одобрено.
  - Я вовсе не хочу проявить неуважение, - позже сказал мне Пипс, - но его величество прилагает куда больше усилий для примирения графини Каслмейн с герцогиней Ричмонд, чем для управления своим государством.
  В Тайном совете, где бесконечные закулисные интриги являлись делом обычным, британское военно-морское лобби представляли крайне влиятельные личности. В том числе - лорд верховный адмирал Джеймс Стюарт, герцог Йорка и Олбани, и госсекретарь Южного департамента барон Арлингтон. Присутствовали канцлер казначейства барон Ашли-Купер, лорд-хранитель печати баронет Грейт-Левер, контролер флота сэр Джон Меннес, двоюродный брат короля принц Руперт, герцог Камберлендский.
  Помимо них здесь находился вице-адмирал 1-й граф Сэндвич, кузен Сэмюэля Пипса и политический противник собственного начальника в Адмиралтействе, Джеймса, герцога Йоркского,
  - Перед тем как приступить к обсуждению предъявленных обвинений, прошу вас ознакомиться с отчетом, составленным членами Совета Ямайки, - твердо произнес Арлингтон. - Надеюсь, что предотвращенное вторжение на Ямайку станет финальной точкой в испанской агрессии.
  - Как, черт возьми, вы предлагаете это понимать, - проговорил лорд Ашли-Купер с усталой улыбкой человека, повидавшего многое в своей жизни. - Незаконные захваты английских судов в водах Юкатана и Больших Антильских островов, вполне вероятно, действительно происходили. Жалобы на жестокое обращение с пленными, скорее всего, тоже имеют основания. Возникает вопрос, какие действия следует предпринять в этой ситуации?
  - Это не входит в мои намерения. Я хотел бы обратить внимание на одну фразу из каперского свидетельства, выданного мистеру Грэму. - Использовать все доступные вам средства для обеспечения безопасности острова, что является приоритетным интересом Его Величества в Индиях.
  - Сдерживание приватиров - это ключевой фактор стабильности, добрососедских отношений и развития торговли в регионе. - В монотонных интонациях лорда-хранителя печати явственно угадывалась упрямство.
  - Будь я проклят, если понимаю, что могло заставить вас так думать, - воскликнул Эдвард Монтегю, 1-й граф Сэндвич. Вице-адмирал, способный флотоводец, ценимый и почитаемый моряками, был человеком прямым и честным. Он не имел склонности к придворным интригам и не выбирал друзей, основываясь на их политическом влиянии.
  - Можно бесконечно рассуждать о мире в Вест Индии - заметил герцог Йоркский, унаследовавший от отца шотландскую гордость и непреклонность, слегка пожимая плечами. - Я полагаю, что Ямайка и Каймановы острова не будут в безопасности, пока Испания не признает наше право на владение этими территориями.
  Вице-адмирал Меннес, непосредственный начальник Пипса, тоже высказал свое мнение. Это был человек настолько почтенный, что взял под командование свой первый корабль еще четыре десятилетия назад.
  - Если такова будет воля Его величества, мистер Грэм способен принести немалую пользу флоту, особенно если война с испанцами вспыхнет вновь.
  - Мы живем в эпоху милосердия, не так ли? Я готов взять на себя ответственность за снятие обвинений. - Принц Руперт, часто появлявшийся на заседаниях совета вместе со своим любимым псом, протянул руку, чтобы погладить пуделя. Весьма экстравагантный, почти боготворимый в армии человек, он успел проявить себя в роли художника, ученого и корсара. - Я готов взять на себя ответственность за снятие обвинений. Богом клянусь, с преданностью, благоразумием и храбростью капитана, все его действия, направленные против Испании, произошли по случайности.
  Провозглашенный советом вердикт оказался единогласным и предсказуемым: - Не виновен!
  В ответ король лишь рассмеялся и заметил, что не одобрить такое решение было бы большой ошибкой.
  Все судебные претензии против меня были сняты, и служба в Адмиралтействе началась значительно раньше, чем предполагалось. Не прошло и часа, как Пипс развернул шуршащий пергаментный лист: '...во исполнение распоряжения лорда Верховного адмирала капитан Ричард Грэм назначается...'. Внизу стояла подпись, дата и там же, в левом углу, красная печать.
  - Должность отражает ваши перспективы и соответствует скорее роли секретаря военно-морского совета, чем личного помощника герцога Йоркского, - сказал Пипс. - Я этому рад, но не верю ни на минуту, что вы настолько простодушны, каким желаете себя представить.
  Вслед за тем, глядя куда-то мимо меня, он добавил: - Королевская почта только что доставила письмо от вашего батюшки. Судя по штемпелю, отправлено более трех недель назад.
   Я вдруг ощутил неясный прилив беспокойства. Мать Ричарда Грэма скончалась, когда он был еще младенцем, а отец, 1-й баронет Нортон Коньерс, наделил отпрыска неукротимыми амбициями и жаждой неизведанного. Мне понадобилось время, чтобы взять себя в руки и развернуть листок бумаги, сложенный в форме конверта.
  
  Рипон, 27 октября.
  Мой дорогой сын,
  Позволь мне быть откровенным с тобой. Я запер свои воспоминания на замок и живу только настоящим, не осмеливаясь заглядывать в будущее. Видит Бог, возможно, ты получишь это письмо, когда горе и ром освободят меня от тягот этого мира и моей душе придет время отправиться к предкам.
  Вместе с титулом ты унаследуешь мои долги. Состояние нашей семьи весьма оскудело вследствие ссуд выданных королю, коих государь так и не смог вернуть. В те тяжелые времена войны и протектората мы утратили земли в Камберленде, которые дали начало нашей родовой фамилии. За все эти жертвы и иные заслуги перед короной его величество пожаловал мне титул, вместе с поместьем Нортон Коньерс в Северном Йоркшире, где я и обосновался. Хотя владение приносило неплохой доход, мне пришлось дважды закладывать его, обеспечивая обязательства перед большей частью лондонского Сити.
  Надеюсь, в скором времени твой брак принесет радость в виде долгожданного потомства. Назови сына в честь наших предков, их слава придаст блеск имени, позволяя носить его с гордостью.
  Всегда с любовью, твой отец,
  Р. Грэм
  
  - Неприятные известия? - спросил Пипс, прерывая мои размышления. Я оторвал взгляд от письма: - Да, такое трудно было предугадать. Кажется, с отцом произошло несчастье, и мне нужно немедленно отправиться к нему. Позвольте, сэр, попросить отпуск.
  - Отправляйтесь, капитан. Предоставляю вам месяц, чтобы разобраться с личными делами.
  ***
  С первыми утренними сумерками я отдал приказ оседлать лошадь и покинул Ньюмаркет еще до рассвета. В ноябре день наступает медленно. Мне предстояло двигаться форсированным маршем по старой римской дороге. До Рипона, небольшого города с кафедральным собором XII века, впору добраться за три дня. Конечно, если вас ждут свежие лошади, то меняя их несколько раз в день, расстояние в сто семьдесят восемь миль можно преодолеть гораздо быстрее.
  Я сделал небольшой привал около девяти утра, подкрепившись хлебом, сыром и элем. Ветер усиливался, и мне пришлось плотнее завернуться в плащ. К трем часам дня лошадь сильно устала, потребовалось сделать остановку, прежде чем продолжить путь и дать ей пару часов отдыха. Ночевать пришлось в деревне Стреттон, на постоялом дворе.
  По утрам становилось холодно, уже ощущалось дыхание приближавшейся зимы. Мне никогда не приходилось встречать мест, более мрачных и диких, чем Йоркшир, трудно было поверить, что в этих краях хоть кто-то живет. Я чувствовал себя совершенно измотанным, когда услышал вдали колокольный звон, возвещающий о вечерней службе, до городка Донкастер оставалось всего несколько миль. На ночлег остановился в местном трактире 'Белая лошадь', где за скромную комнату требовали шиллинг, а горничной полагалось оставить еще шесть пенсов.
  На следующий день, еще до наступления сумерек, я наконец достиг отцовского поместья, лежащего примерно в четырех милях к северу от Рипона. Выделяясь на светлом фоне стен, темно-коричневые карнизы и выступающие балки фахверка придавали старому дому характерные черты тюдоровского стиля. Первый этаж, облицованный песчаником, и крыша, покрытая черепицей из обожженного сланца, выглядели обветшалыми - время не пощадило их.
  Я соскочил с лошади, привязал ее под навесом, и дважды постучал молотком в форме львиной головы. Настроение было самым отвратительным, какое только можно представить. Все было тихо, в конце концов, дверь отворил пожилой слуга.
   - Прошу прощения, сэр?
  Мнимый потомок баронета Нортон Коньерс не имел права на ошибку: - Меня зовут Ричард Грэм. Могу я видеть отца?
  - Да, ваша милость, - ответил он, низко поклонившись. Баронет лежал на кровати навзничь, уставившись в потолок широко раскрытыми глазами. Его лицо было бледным, а в зажатой между зубами пенковой трубке тлел табак.
  - Ты вернулся, Ричард? Я счастлив тебя видеть и, хотя мои часы сочтены, надеюсь, что у меня хватит сил пообщаться с сыном. - Он сделал паузу, перевел дыхание и продолжил: - Наш монарх унаследовал отцовскую жажду абсолютной власти. Она лишь усилилась годами изгнания и восхищением полнотой власти его кузена Людовика.
  Сначала испанцы, а теперь французы пытаются утвердиться в наших землях корни папизма. Сейчас король терпит парламент только потому, что нужны деньги для войны с Голландией. Немало честных и благородных людей отдали жизни за этого умного, с незаурядным обаянием, но двуличного и беспринципного человека.
  Тебе предстоит наследовать мое имя. Подумай хорошо, готов ли ты ради амбиций деспотичного монарха пожертвовать верой и 'Петицией о правах', за которые сражались наши предки. - Эти слова были произнесены с особой торжественностью.
  - Если государь предаст нас и забудет о справедливости, я останусь верен своим принципам и убеждениям! - Обещая выполнить волю отца, я в подтверждение своих слов сжал его руку в знак согласия. Вскоре после нашего разговора, сэр Ричард впал в беспамятство. В бреду он постоянно повторял имя Энни Мур, упоминал о данном ей обещании и требовал коня, чтобы отправиться в бой.
  Из Рипона был срочно вызван местный викарий. Сидя у постели в свете горящего камина, я приказал принести свечи, когда стало совсем темно. Первого баронета Нортон Коньерс не стало перед самым рассветом, когда в городском соборе ударили к заутрене.
  Последний покой он нашел на маленьком сельском кладбище, где лучи заходящего солнца золотили крест часовенки, посвященной святому Катберту. 'Здесь покоится сэр Ричард Грэм из Эска. Тепло его души останется вместе с нами' высекли на надгробной плите из пурбекского мрамора.
  В открытом всем ветрам Нортон Коньерс Хаус, я провел десять дней. Все это время меня приводила в смятение портрет молодой девушки, написанный плотными, крупными мазками кисти неизвестного художника. Ее смелый и насмешливый взгляд разительно отличался от сдержанного выражения лиц благородных дам. Достаточно было беглого взгляда на это полотно, пронизанное мягким золотистым светом, чтобы ощутить, как сильно в ней кипит любовь к жизни.
  Возможно, игра воображения или действительно мистика, но картина наполняла ощущением радости и счастья, как от встречи с тем, по кому давно тосковал. Я взял портрет с собой, только теперь осознавая, что могу спокойно возвращаться в столицу.
  
  Хакни (англ. hackneys) - от названия деревушки, прославившийся своими лошадьми и конными экипажами.
  Утренняя комната - небольшая столовая для слуг, примыкавшая к кухне.
  Ньюмаркет -город в 56 милях к северу от Лондона.
  Беркшир - графство на юге Англии, в долине реки Темзы.
  Большие Антильские острова - Куба, Эспаньола, Ямайка и Пуэрто-Рико.
  Шесть пенсов - мелкая серебряная монета, полшиллинга.
  Пурбекский мрамор - известняк с полуострова Пурбек на юго-востоке Дорсета.
  
  Глава 4
  Зима уже дала о себе знать, когда спустя три недели состоялось венчание Алана и Джэки в кругу близких людей. Среда была выбрана как идеальный день для этого события. С самого утра, хоть и перемежаясь облаками, на улице светило солнце. Когда невеста приближалась к церкви незадолго до полудня, ее осыпали зернами пшеницы, как символом благополучия и изобилия. Я сопровождал Джэки к алтарю, чтобы передать ее жениху, а впереди нас гордо шагала Рэйен, держа на подносе пирог, испеченный ее сестрой.
  Подружка невесты с трудом сдержала радости, когда Джэки, в серебристом атласном платье и фате, одолженной у Герти на счастье, отвечала 'да' на вопрос священника. Краем глаза, я заметил, как Якоб Хендрикс вложил веточку розмарина в карман жениха. После завершения церемонии венчания новобрачные принимали поздравления, а гости дружно делили и ели праздничный пирог. Один из его кусочков Джэки должна была унести с собой и хранить до рождения ребенка.
  Торжество устроили в уютной кофейне 'Дерево какао' расположенной на углу Пэлл-Мэлл. Несмотря на ограниченное время, хозяйка сумела подготовить достойное свадебное застолье. Двухстворчатые двери, разделявшие две залы, распахнули настежь, позволяя собравшимся гостям, приветствовать молодую пару радостными возгласами. Расходились поздно, а уже на следующий день новобрачные выехали в Бристоль, свободные и независимые, не связанные никакими обязательствами.
  ***
  Неверное февральское солнце зависло над городскими крышами. Зима в этом году выдалась мягкой, с редкими короткими заморозками. Обычно температура держалась около нуля или чуть выше. На севере страны снег уже укрыл землю, а вдоль Темзы, от Вестминстера до Тауэра, витал густой туман.
  Дни проходили в повседневных заботах и хлопотах. Я передал 'Роялист' капитану Моррису, запрашивая за него совсем немного. К тому же Джону не пришлось торопиться с оплатой. Герти начала подмечать, что зов моря, похоже, перестает манить ее мужа. Штурман фрегата, португалец Диего де Мело, решил вернуться на родину, а Хендрикс и Хартли, стремясь добиться успеха в торговле, совместно приобрели 200-тонный флейт 'Зваан'
  Этот корабль был построен двенадцать лет назад на верфи Голландской Ост-Индской компании в Амстердаме. Ее суда отличались высоким качеством используемых материалов и удлиненной формой корпуса с соотношением длины к ширине более 4:1. Вооружение 'Зваана' составляли десять 4-фунтовых пушек, а экипаж мог насчитывать до 40 человек. Флейт, будучи легче испанских и английских кораблей, явно превосходил их в скорости при слабом ветре.
  Из команды 'Роялиста' со мной остались 'Честный Эйб' Синклит и Доусон Мэйн, им можно было вполне доверять. Среди матросов редко встретишь невинных агнцев, поскольку виселица и море не отказывают никому, но оба относились к Герти, как к особе королевской крови. Тревожность ожидания придавала ей сходство с образом Девы Марии, традиционной покровительницы моряков - Стеллы Марис, древнего имени Нашей Леди.
  - Черт возьми, сэр! - сказал мне Синклит, с презрением смотря на слуг. - Как гляну на них, так тоска берет.
  Моряки прежде промышляли с Робертом Сирлом, английским флибустьером с Ямайки, и вернулись со мной на родину. Угрюмый верзила Мэйн родился в Дублине, был портовым грузчиком и с юных лет столкнулся с контрабандистами. Отец Синклита, служивший кучером, однажды в пьяном угаре убил своего хозяина, отбившего у него жену. Малыш запомнил, как его папашу отправляли в Ньюгейт, закованного в ручные и ножные кандалы. Мать Эйба перебралась из Оксфорда в Лондон, где вскоре слегла с лихорадкой и умерла.
  Веснушчатый, рыжеволосый, рослый для своих десяти лет, он остался жить на кухне у булочницы. Члены совета прихода Святого Мартина решили вполне разумным спровадить Эйба на торговое судно, направлявшееся в Вест-Индию. Семилетний контракт законно и окончательно устранял возможность того, что мальчик окажется на иждивении общины.
  - Ну что, Герти, теперь у тебя сразу и кучер, и дворник.
  - Ричард, они же никогда не служили в домах.
  - Это точно, зато люди надежные, - успокоил я жену, поверяющую свои мечты и переживания девушке на портрете.
  - Боже мой, - застонала при виде своей фигуры Герти, запахивая шелковый халат. - Терпение, только терпение. Осталось ждать совсем немного.
  Малыш в животе напомнил о себе энергичными, уверенными толчками, зашевелился еще раз, а затем успокоился. Герти немного подождала, найти удобное положение в кресле ей становилось все труднее. Она подозревала, что дальше будет только хуже. Дверь пропустила в будуар маленького чернокожего слугу, возрастом лет десяти-одиннадцати. С почтительной улыбкой он прошмыгнул мимо меня и, заметно волнуясь, вытянулся перед хозяйкой: - К вам доктор Беккет, мэм.
  Мальчик, названный родителями Дикки, появился на свет поздно вечером в четверг, 14 февраля 1669 года.
  ***
  Мистер Пипс, вероятно, надеялся, что верфь произведет на меня сильное впечатление, когда мы приехали в Дептфорд. Мне было не совсем понятно, зачем ему это нужно, для любого капитана присутствие его корабля на ремонте вряд ли может быть приятным. В первую очередь, это подразумевает отсутствие славы, почестей и призовых денег. Кроме того, возникает необходимость регулярно, если не постоянно, иметь дело с чиновниками.
  Мы также посетили строительство новых доков на восточном берегу реки Тамар, в районе ее эстуария Хамоаз. Позднее это стало тем местом, где, рядом с Плимутом, признанным неподходящим для данной цели, будут основаны верфи Девонпорта. Рабочие и офицеры уважительно склоняли головы или снимали фуражки при появлении инспектора флота.
  - Вы можете отправляться в Лондон, капитан Грэм. Передайте мои поздравления и наилучшие пожелания вашей жене. Она действительно очаровательна, - сказал мне Пипс на прощание.
  Улыбка Герти была столь же настоящей, как и наш трехнедельный сын, мирно спящий в своей люльке.
  - Милый, ты вернулся! Тебя не слишком утомила поездка в Плимут?
  - Нет, моя любовь. А ты сама как, все хорошо?
  - Я выгляжу ужасно и совсем тебе не нравлюсь?- Она разжала объятия.
  - Прекрасна, словно сама весна, - восхищенно произнес я, заставив сердце Герти забиться быстрее. - Ну, вот я и вернулся. Чем ты занималась?
  - Герцогиня Ричмонд и Леннокс, чей особняк находится неподалеку, с искренним восторгом посоветовала мне хозяйку магазина 'Модные наряды' Элинор Мосли. По ее словам, эта модистка - настоящая волшебница, превращающая ткань в изысканные наряды для любого случая.
  Элинор занимается доставкой своих готовых изделий и сегодня заглянула показать товары и ткани, популярные в новом сезоне. Я так рада, что ты поможешь мне с этим разобраться.
  Когда мы вошли в будуар Герти, туалетный столик уже был уставлен различными необходимыми мелочами: кружевом, шпильками, лентами. Модистка, изящно одетая в сдержанные, мягкие тона, с узкой бархоткой на шее и митенками на руках, расположилась рядом со шляпными коробками.
  - Как вас зовут, мадам?
  - Все называют меня мисс Мосли, сэр. Я пришла показать образцы, чтобы леди могла сделать выбор. С наступлением весны зимние модные цвета оказались в прошлом.
   - Леди Грэм слишком красива, ей не подойдут излишне яркие тона. Небесно-голубой сапфировый и тот коралловый - мы хотели бы платья именно таких оттенков. И еще белый прозрачный шелк.
  - Без сомнения, сэр, - ответила Мосли, успешно ведущая престижный бизнес, способный обеспечить достойную жизнь.
  - Вот этот отлично подойдет для верховой езды, подчеркнет красоту кожи и волос, - предложила она темно-зеленый шелк.
   - Я не намерена привлекать ничьего внимания. - Выросшая под присмотром брата, Герти одевалась без излишеств и, сомневаясь, что ее мнение будет учтено, попыталась сказать это как можно тверже.
  - Нет? Вы будете обворожительны, леди! - запротестовала модистка.
  - Спасибо мисс Мосли. Я думаю, леди Грэм права, но мы берем все, включая нижнее белье к каждому платью.
  Модистка отменно учтиво приносила то, о чем еще даже не успели попросить. Герти сдержала вздох удивления, любуясь элегантным головным убором. Белая шляпка с черными перьями цапли, дополненная полупрозрачной вуалеткой и украшенная тройной нитью жемчуга, стоила недешево.
  - Ричард, тебе нравится эта маленькая круглая тока для торжественных выходов?
  - Она просто очаровательна. Вне всякого сомнения, ты можешь позволить себе иметь все самое лучшее, - сказал я с улыбкой, искреннее желая доставить Герти радость и удовольствие.
  - На весенней прогулке треуголка с серебряной вышивкой прекрасно дополнит образ леди с изысканным вкусом. Для летнего сезона незаменимой станет шляпка из флорентийской соломки с отделкой из легкого и воздушного шифона. Чепцы теперь остались только как часть ночного гардероба, - добавила модистка.
  В конце концов, все было улажено и завершилось к общему удовольствию, после чего Мосли поспешила уйти. Когда сели ужинать, на улице уже сгустились сумерки, а на оконном стекле мерцали размытые отблески свечей. Время от времени я поглядывал на Герти и радовался, когда удавалось поймать ее взгляд. Завтра мне предстояло посетить дворец Уайтхолл. Адмиралтейство не поддерживает браки молодых офицеров: им всегда будет трудно покидать дом без чувства сожаления и беспокойства.
  Погожим весенним днем швертботы и баркасы оживленно сновали по Темзе, перевозя пассажиров. В ее устье, как всегда забитое судами, направлялись четыре крупных, тяжело нагруженных торговца. Лондон, восставший из руин опустошительного пожара, хаотичной массой домов и церквей тянулся к речной излучине. Величественное здание главной резиденции английских королей, стоящее у самой воды, ничем не походило на изящные французские замки.
  - Баронет Нортон Коньерс? - обратился ко мне почетный паж короля, юноша лет семнадцати. Жабо и манжеты алого камзола, расшитого золотыми позументами, украшали брабантские кружева. - Будьте добры, следовать за мной, сэр.
   Джон Беркли, сын 2-го виконта Фицхардинга, должно быть, знал все лабиринты дворца. Он уверенно вел меня по коридорам и узким лестницам мимо тускло освещенных галерей. Канцлер казначейства лорд Ашли, члены парламента и другие приглашенные лица ждали прибытия короля в просторном, украшенном гобеленами зале.
  Я был знаком с Сэмюэлем Пипсом в течение двух лет, и именно он отвечал за все вопросы, связанные с финансированием содержания флота. В мирное время следовало выделять полмиллиона фунтов в год. После долгих дебатов Палата общин одобряла этот бюджет или урезала его, а порой вообще не отпускала никаких средств. Согласование строительства новых кораблей тоже становилось длительным и сложным процессом.
  - Мистер Пипс, - позвал я этого невысокого полного мужчину, который, кажется, меня не заметил. Инспектор флота кивнул и направился ко мне через зал.
  - Бремя финансовых расходов становится непосильным. Король собирается обратиться к парламенту и, вопреки обыкновению, пригласил депутатов в Уайтхолл. Хорошо, что вы здесь, я и сам только что вернулся. Истощенность морского кредита уже сделалась моей постоянной головной болью. Внезапно отворились обе половинки двери и все разговоры затихли.
  - Его Величество Король, - прозвучал голос обер-церемониймейстера. Карл II вошел быстро, решительно. Собрание почтительно оставалось стоять, пока он зачитывал свое послание. На покрытие расходных статей, связанных с содержанием двора и выплатами государственным служащим запрашивалось 1 300 000 фунтов. Дополнительно требовалось 800 000 фунтов на мероприятия по строительству и перевооружению флота.
  Затем король призвал депутатов к обсуждению и поручил лорду Ашли, как канцлеру казначейства, продолжить вести заседание. Вопрос о налогах рассматривался наряду с девальвацией и снижением процентных ставок по государственным облигациям.
  Предлагались различные варианты решений. В итоге было принято постановление о снабжении флота, а налог на прибыль и доходы принес казне дополнительные 350 000 фунтов.
  После этого лорд Ашли поблагодарил депутатов и подчеркнул, что Парламенту следует посвятить себя ограничению бесполезных трат. В тишине, что наступила после этих слов, глаза всех обратились на молча сидящего короля.
   - Я не вижу причин задерживать вас далее, джентльмены, вы можете покинуть собрание, - бросил он с усмешкой.
  В Уайтхолле мне довелось наблюдать повседневную жизнь при дворе. Леди прогуливались, общались и весело смеялись, бросались в глаза их фривольные платья, таких мне не доводилось видеть за всю свою жизнь. Между тем, Карл II покинул Лондон в сопровождении своей свиты и отправился сначала в Солсбери, а затем в Оксфорд.
  Если какая-нибудь неприятность может произойти, она обязательно случится. В лондонском Сити золотые дел мастера на Ломбард-стрит издавна занимались банковыми операциями, принимали вклады на хранение и ссужали королей под будущие налоги.
  Соблазн для Карла II оказался слишком велик, ну а результат его решения приостановить выплаты процентов по займам оказался ошеломляющим. Пострадали все, кто кредитовал Корону или приобретал казначейские обязательства, используя средства с депозитов до востребования. Множество как состоятельных, так и менее обеспеченных граждан потеряли свои накопления. Эффект оказался настолько значительным, что король был вынужден признать свое решение ошибочным.
  Спустя некоторое время Джеймс Стюарт, герцог Йоркский, обратился ко мне на заседании у лорда-хранителя Большой печати. Он говорил вполголоса, недовольно морщась от пререканий герцога Альбемарля и принца Руперта.
  - Кстати, сэр Ричард, мне любопытно услышать ваши суждения. Можете говорить совершенно свободно. Несомненно, у вас уже сложилось собственное мнение по поводу билля о контроле расходов Короны, который сейчас обсуждается в Палате общин.
  - Со всем уважением, Ваше высочество, но траты, покрываемые наследственными доходами и личным королевским фондом, значительно увеличились. Налоговое бремя, возложенное на третье сословие, вместе с привилегиями титулованной знати, ослабляет основы монархии.
  - И что вы предлагаете, сэр?
  - Расширение внешней торговли будет способствовать экономическому росту и, как следствие, увеличению доходов государства. Важно ввести премии за экспорт готовой продукции, поощряя вложение частного капитала в создание крупных мануфактур. Кроме того, убрать жесткие ограничения на импорт товаров и посредническую торговлю.
  Наши купцы готовы насытить мировой рынок шелками, специями, красным деревом, табаком, сахаром, оловом, свинцом и шерстью, разнообразными изделиями и товарами. Между тем даже треску в отечественных водах ловят и продают иностранцы. Испанцы, совпадай их желания с реальными возможностями, давно изгнали бы англичан из всех колоний, считая нас захватчиками чужих земель. Разумно ли позволить им одержать верх, Ваше Высочество?
  - Мое влияние на короля изрядно переоценивают, - сухо ответил верховный лорд-адмирал и предложил представить свои соображения по этому вопросу.
  - С недавних пор военно-морской совет переполнен корсарами, - с недовольством заметил герцог Альбемарль, на что принц Руперт спросил, что конкретно тот имеет в виду?
  - Достопочтенные лорды, - вмешался Стюарт, - если ваши слова основываются на личной неприязни, то в моем присутствии лучше воздержаться от таких высказываний.
  В четверг, 18 апреля, я собрал все материалы для сегодняшнего выступления, уже к девяти утра был готов и поспешил в кофейню 'Рейнбоу' на Флит-Стрит, 15. В этом месте традиционно находили приют французские беженцы-гугеноты. Оттуда мы с Пипсом направимся на заседание Палаты общин в Вестминстер.
  - Итак, что вы хотели со мной обсудить, - поинтересовался чиновник морского ведомства, разливая кофе в маленькие керамические чашки. Ни о чем, кроме как о своем выступлении перед парламентом и о его последствиях, я думать не мог.
  - Нет хорошего способа преподнести такие новости, так что скажу без обиняков: к сентябрю у Франции будет 78 линейных кораблей четырех рангов. В следующем году она превзойдет нас по огневой мощи и общему тоннажу.
  - Послушайте, друг мой, не все так ужасно, Людовик убежден, что его величие не может быть достигнуто на море. Хотя английский флот ослаблен из-за нехватки средств, он все еще способен выставить около 77 кораблей и фрегатов. В 1660 году мы имели только 30 кораблей первых трех рангов, а теперь их число увеличилось в полтора раза. На королевских верфях уже спустили на воду трехдечный 96-пушечный 'Чарльз' и заложили 'Сент-Эндрю'.
  - Проклятие, - промелькнуло в моей голове, - лучше бы он вообще молчал, когда ему нечего сказать. - Сэр, ситуация выглядит совсем иначе, нежели вам представляется.
  Год назад в Тулоне и Бресте были построены четыре корабля этого ранга: 'Ройал Луи', 'Долфин Ройал', 'Монарк' и 'Ройал Дюк', а 110-пушечный 'Солей Ройял' передают французскому флоту в декабре. Основу его составили двухдечные корабли с 70 орудиями, в то время как в Англии по-прежнему преобладают 60-пушечные, - произнес я со всем возможным спокойствием.
  Пипс выслушал с вежливым вниманием, но пожав плечами, сказал: - Франция не располагает возможностями для существенного увеличения численности флота. Граф д'Эстре, несмотря на свою отвагу, не обладает достаточной квалификацией в морских вопросах и сталкивается с серьезными проблемами. Ему не хватает не только опытных моряков, но и необходимого такелажа, артиллерии и боеприпасов.
  Людовик, занятый своей континентальной политикой, не в состоянии выставить более 25 кораблей. В следующие несколько лет он сосредоточится на достижении господства в Средиземном море и, возможно, проведет одну-две экспедиции в Вест-Индию.
  - Если Фландрия будет в его власти, тогда вся Голландия рискует превратиться в провинцию Франции, - настойчиво указал я.
  - Конечно, шансы существуют. Так или иначе, глубоко разделенные, почти до ненависти, они никогда не действуют согласно. Союз против общего врага окажется преходящим и не принесет Людовику долгосрочной выгоды.
  Нас пригласили в начале первого часа дня. Все места были заняты, и депутаты ждали моего выступления с явным предубеждением. После того как спикер сообщил о недовольстве парламента, я приступил к своей речи максимально осторожно и сдержанно, насколько это было возможно.
  Я говорил уверенно, не отклоняясь от логики. Моя речь была не слишком длинной, всего 16 минут, и ни разу не прерывалась выкриками с мест. Вслед этим ответил на вопросы депутатов. В частности, затрагивались торговые разногласия, хотя популярность Тройственного альянса не приуменьшилась.
  На Голландию посматривали с откровенной завистью. Основа ее успеха во многом заключалась в сочетании морской мощи с желанием получать прибыль от торговли. Именно в результате боевых действий обанкротилась английская 'Гвинейская компания', владевшая факториями на западном побережье Африки.
  Я надеялся, что сегодняшнее голосование пройдет в мою пользу, и так оно и случилось, но по сути это была лишь временная победа. Карл II отложил одобрение парламентского закона, но как человек исключительно прагматичный, все же согласился на некоторые уступки.
  ***
  Почтовое сообщение с колониями, крайне нерегулярное и ограниченное, с начала XVII века осуществлялась через порт Фалмут в Корнуолле. Этот молодой приморской город был выбран благодаря глубокой гавани и относительной безопасности от многочисленных каперов, наносящих урон судоходству в Ла-Манше.
   В ходе плаваний через Атлантику часто перевозили королевскую почту как услугу за небольшую плату, наряду с частными товарами и пассажирами. Вот и сейчас ее доставила английская торговая бригантина 'Честер Трейдер', с довольно полными обводами и грузоподъемностью чуть более 80 тонн. Места на палубе хватало только для шести легких пушек, шкипер Уайт больше полагался на скорость.
  В своем послании губернатор Ямайки сообщил, что королева-регентша Марианна Австрийская одобрила выдачу патентов на репрессалии. Стремясь нанести серьезный ущерб английской торговле и получить компенсацию за все понесенные убытки, она легализовала корсарский промысел в Карибском море.
  - При всем желании защитить наши острова от нападений испанцев, у меня нет ни фрегатов, ни средств, чтобы нанять флибустьеров, - отмечал сэр Томас Модифорд.
  Инструкции лорда-адмирала, разъяснили, что, несмотря на мир, следует выдавать каперские грамоты против испанцев, если это пойдет на пользу делу Его Величества. Торговая деятельность английских компаний приносила годовой доход в два миллиона фунтов стерлингов и около половины составляли операции с Вест-Индией.
  В парламенте не поддержали билль о введении королевской надбавки к ценам на импорт, а голос оппозиции звучал там все громче. Дефицит бюджета Англии продолжал расти, но ближний круг монарха продолжал жить в роскоши и неге. Правительственная 'Лондон Газетт', казалось, существующая уже целую вечность, ничего не рассказывала, о том, что действительно хотела знать страна.
  ***
  После родов Герти с энтузиазмом приступила к освоению новой для себя роли мамы, что требовало немало усилий. Ей пришлось начать придерживаться диеты почти сразу, и стараться есть небольшими порциями. Спустя месяц, стремясь вернуть телу прежнюю форму, она начала выполнять несколько легких физических упражнений. К середине мая, оторванная от светской жизни из-за ухода за младенцем, Герти обрела безупречно стройную фигуру.
  Как девчонка она радовалась возможности посещать лондонские театры, вновь открытые после восстановления монархии. Особенно популярны были труппа герцога Йоркского, за счет нового репертуара, и Королевский театр на Бриджес-стрит, где на подмостках впервые появились женщины-актрисы.
  В ближайшую среду, вечером 15 мая, давали 'Сон в летнюю ночь', одну из комедий Шекспира, никогда прежде Герти не виденную. Очаровательная сказка о счастье знакомила с удивительным миром английских народных поверий. Мы наслаждались прекрасным зрелищем из ложи бельэтажа - это были самые дорогие места. На сцене блистала юная Нелл Гвин, чей талант и красота были неоспоримы.
  Хотя Екатерина Браганская, жена Карла II, посещала театр редко, а сам король - никогда, ныне присутствовал весь цвет двора. Аристократы вели беседы и обсуждали дела не только во время антрактов. В центре внимания оказался брак герцога Йоркского, который многие расценивали как мезальянс.
  На сегодняшний день младший брат Карла II был страстно влюблен в Арабеллу Черчилль, молодую фрейлину своей жены. Все это создавало атмосферу интриги и сплетен при дворе. Недавно Арабелла родила девочку, названную Генриеттой, и королева саркастически скривила губы, когда принц Джеймс представил ей Герти. В отличие от остальных, она, по крайней мере, не демонстрировала вызывающего высокомерия, склоняясь в глубоком реверансе, полном уважения.
   Екатерина в великолепном платье из тяжелой серебряной парчи, украшенном драгоценными камнями на лифе и рукавах, вовсе не выглядела привлекательной. Приветливой доброй улыбки Герти хватило, чтобы королева не смогла уберечься от внезапно нахлынувшего чувства симпатии. Ее искренность, находясь в резком контрасте с придворным лицемерием, покорила Екатерину, католичку, стремящуюся к благочестию.
  
  
  Розмарин - один из лучших оберегов, связанный с водной стихией и мореплаваньем.
  Зваан (нидерл. zwaan) - лебедь.
  Эстуарий - воронкообразный, суживающийся к вершине залив, образующийся в результате подтопления устья речной долины.
  Модистка (фр. modiste) - мастерица по изготовлению женских шляп, а также платья и белья.
  Митенки (фр. mitaine) - дамские перчатки без пальцев.
  Вуалетка (фр. voilette) - небольшая короткая вуаль, прикрепляемая к шляпке.
  Шифон (фр. chiffon) - легкая, тонкая и прозрачная шелковая ткань.
  Фривольный (фр. frivole) -легкомысленный, не вполне пристойный.
  Билль (лат. libellus) - закон или постановление, вносимое в одну из палат.
  Репрессалии (лат. repressaliae) - принудительные меры против другого государства, его подданных и их имущества, с целью побудить признать спорное право, получить должное удовлетворение или осуществить свои притязания.
  Труппа (нем. truppe) - постоянно действующая творческая группа актeров
  Мезальянс (фр. mеsalliance) - неравный брак
  
  Глава 5
  
  Выйдя из театра, я помог жене сесть в карету, освещенную внутри тусклым светом единственного фонаря. Окошки, по обыкновению, были тщательно занавешены и Герти, уютно устроившаяся на сиденье, почти скрывалась во мраке. Синклит присвистнул и слегка подстегнул лошадей, под цоканье подков по брусчатке мы направились домой, в респектабельный район Сент-Джеймс. Я задумался, казалось, с момента возвращения в Англию прошли десятилетия, хотя минуло немногим больше полугода.
  Вечерние улицы Лондона никогда не бывали пустынны. Мимо нас то и дело проезжали легкие, изящные экипажи. Джентльмены, офицеры гвардии и молодые люди из благородных семей, направлялись в известные таверны. 'Локетс' у Чаринг-Кросс, 'Голова быка', 'Рейнский винный дом' или 'Солнце', расположенные поблизости от Уайтхолла. Аристократы из окружения короля, желая оградить свой мир от безродных, но преуспевающих дельцов, отправляясь в клуб, основанный еще сэром Уолтером Рэли.
  Богатые клиенты стремились попасть в игорные дома Хэймаркета, либо 'монастырь' мистресс Гейс с его молодыми послушницами, известными своей живостью, весельем, обходительностью и свободными нравами. В 'святилище любви' мистресс Пендеркваст, куда стекались множество прекрасных и знатных дам в масках, облаченных лишь в прозрачный тюль и сандалии, мужчины платили за вход пять гиней.
  Профессиональные сводницы устраивали корсо, прогуливая своих 'воспитанниц', в Сент-Джеймсском парке, самом оживленном и красивом месте города. Их экипажи в определенное время насчитывались дюжинами, а самые экстравагантные дамы появлялись верхом. Герти фыркнула, словно кошка. - Удивительно, что после того как парк превратился район красных фонарей, здесь еще появляются порядочные люди.
  Карета, наконец, въехала на Джермин-стрит и остановилась у нашего дома. Я посмотрел в серые, полные любви глаза и обнял жену за плечи. Иные судовые команды уступали в силе духа этой маленькой хрупкой женщине, столько было в ней мужества, собранности и спокойствия.
  Мы едва успели вернуться, как Рэйен уже позаботилась о том, чтобы накрыть на стол. Тушеное в темном английском эле рагу из индейки и овощей всегда было популярным домашним блюдом. Мясо птицы получается мягким и нежным, с легкой пикантной горчинкой, хотя для его приготовления на медленном огне требуется немало терпения.
  - Королева Екатерина хочет видеть тебя среди своих придворных дам. - Герти расположилась напротив меня. Я ожидал, что она начнет задавать вопросы, но она молчала. За окном тихо барабанил дождь. Тучи еще не затянули все небо, и вечернее солнце отражалось в небольших лужах.
  'У нас довольно остроумный король,
  На чье слово никто не полагается,
  Он никогда не говорил глупостей,
  И никогда не делал ничего разумного'.
  - Джон Уилмот, 2-й граф Рочестер, написал это на двери спальни Карла II. Говорят, король ответил: 'Это очень верно: слова - мои собственные, а действия - мои министры'.
  - Так ты знаком с известным поэтом?
  - Да, мы вместе служили под командованием принца Руперта. Уилмот отличился в битве у Норт-Форленда, где молодой лейтенант Королевского флота Ричард Грэм получил патент на чин коммандера.
  
  Знаешь, малышка, сложно найти двор государя более легкомысленный, расточительный и полный интриг. Его величество не может представить себе жизнь без нескольких официальных фавориток, не говоря уже о временных любовницах. Придворные до крайности льстят его самолюбию, называя 'старина Роули' - кличкой лучшего жеребца из королевской конюшни.
  В глазах Герти промелькнула озадаченность: - Я не понимаю, Дик, зачем ты это рассказал?
  - Из-за любви к самой очаровательной даме Лондона и желая предостеречь ее от ошибки.
  Карл II усмотрел идеал государственного устройства в католическом абсолютизме по-французски. Под внешне благопристойной обложкой закрепились традиции, восходящие к Генриху VIII, лишь в редких случаях ими не охвачены фрейлины королевы. В подобных обстоятельствах ты почувствуешь себя неуютно, несмотря на все дружелюбие королевы.
  После ужина, когда мы вернулись в гостиную, Рэйен принесла малыша. Лишь самые отважные и решительные леди кормили грудью, рискуя выглядеть 'так же старомодно, как не пьющий, не бранящийся и не богохульствующий джентльмен'.
  ***
  - Не могли бы вы подождать здесь, сэр? Лорд Ашли-Купер знает о вас, - сказал посыльный, указывая на дверь в комнату и пропуская меня вперед. Через несколько минут вошел сэр Энтони, тяжело опираясь на трость. Он приветливо улыбнулся и жестом пригласил меня сесть в кресло с собой. Дождавшись, пока дверь кабинета закроется, Ашли передал мне письмо: - Прочтите, его доставили в Уайтхолл два часа назад.
  В своем пространном послании сэр Томас Модифорд сообщал, что его сын Чарлз передаст документ, содержащий доводы Совета Ямайки по поводу ситуации в Вест-Индии. К тексту прилагалась репрессальная грамота, выданная губернатором Сантьяго-де-Кубы.
  Далее говорилось о пожаловании каперской грамоты господину Джону Моррису. Ему разрешалось '...отплыть с находящимся под вашим началом фрегатом и иными частными военными судами к побережью владений королевы-регентши Испании'.
  Прилагались соответствующие инструкции: 'отправляясь на эту войну, следовало, насколько это осуществимо, вести себя со всей возможной умеренностью'. Заканчивалось письмо Модифорда просьбой добиться от Карла II одобрения предпринятых им мер.
  Сэр Энтони, владея обширным участком земли в Северной Америке, инвестировал и в плантации на Барбадосе, проявляя большой интерес к заморским колониям.
  - Прочитали? - сухо спросил он. - Как вы представляете себе дальнейшее развитие событий?
  Какое-то время я молчал, потом сказал задумчиво: - Осуществление резонансного рейда против одного из городов Испанского Мэйна и действия губернатора Ямайки, сторонника поощрения приватиров, вызовут недовольство у влиятельных людей в Лондоне.
   В то же время у его величества получит шанс склонить слабеющую Испанию к урегулированию торговых отношений и заключению нового договора. Все будет зависеть от капризов судьбы, милорд.
  Сэр Энтони пожал плечами. - Испанские субсидии, получаемые графиней Каслмейн, вызывают у многих раздражение и порой даже ненависть. Против всесильной метрессы короля интригует даже ее собственный кузен, 2-й герцог Бекингем. Он сделает все возможное, чтобы досадить графине и к тому же находится в конфликте с лордом Арлингтоном, это поможет заручиться его поддержкой у короля.
  Вы поедете со мной, - добавил он. - Прежде всего, не теряя времени, нужно встретиться с государем. Тогда можно быть уверенным, что не придется противостоять чужому влиянию.
  Как бы ни торопился лорд-канцлер, в загородную резиденцию английских монархов, Хэмптон-корт, мы приехали около двух часов дня, когда мелкий россыпью заморосил нудный дождь. Король прогуливался по крытой площадке для 'настоящего' тенниса, спасавшей от непогоды. Явно пребывая в хорошем настроении, он разговаривал с придворными и своим давним другом, герцогом Бекингемом.
  - О, спорт - это одно, а игра - совершенно другое. Понимаете, поражение всегда возможно. Но, джентльмены, представьте себе пьянящую радость победы! Почувствовать великолепные, невероятно острые ощущения от успеха вопреки всему!
  Карл II обернулся и увидел новое лицо: - Я желаю сыграть с баронетом Нортон Коньерс.
  - Черт возьми! Вы можете одним разом справиться с нашей непростой задачей. Необузданный гнев ее светлости Барбары Вильерс, она все продолжает цепляться за свое ускользающее влияние, будет слышен в нескольких графствах, - шепнул мне лорд Ашли.
  По словам Сэмюэля Пипса игра в мяч, довольно скверная, хотя иногда и удавалась королю неплохо, занимала немалую часть его времени. В отличие от современного тенниса, правила были сложнее, а тактика более разнообразной. Мячи, сделанные из шерстяной ткани, оказались крупными, тяжелыми и довольно опасными.
  Игра началась и складывалась очень непросто. Дебют первого сета остался за моим противником, затем я совершил две двойные ошибки, а в следующем гейме отдал партию со счетом 1-6. Во втором сете Карл вел 3-0, а потом 4-1, 30-0, но стремясь завершить состязание как можно быстрее начал горячиться и делал промах за промахом, как часто бывает в таких ситуациях. На этот раз мне удалось переломить ход поединка и вырвать победу! Мы оба чередовали удачные и провальные геймы.
  Я учился на ходу и чувствовал себя все увереннее. В третьем сете, проигрывая 2-4, вновь сравнял счет, но при 5-5 выполнил подачу не лучшим образом, что стоило мне решающего мяча. Этим король выиграл весь матч и был в прекрасном расположении духа. Судя по всему, игра заняла меньше двух часов, как это обычно бывает на дворцовом корте.
   - Вы проявили себя как настоящий боец. Уверен, что сбросил весь набранный за день вес, - заключил он со смехом.
  - Несмотря на все усилия, мне так и не удалось добиться успеха, Ваше величество. Я весьма огорчен и вынужден признать, что пребываю в полной растерянности.
  - Удостоиться победы над монархом - задача поистине непростая! - отпустил колкость в мой адрес герцог Бекингем. - Скажите прямо, сэр, зачем вы и лорд Ашли приехали в Хэмптон-корт?
  Самым уважительным тоном я уведомил короля о нарастающем кризисе в Вест-Индии, объясняя преимущества негласного рейда на побережье Испанского Мэйна.
  - По какому праву вы вмешиваетесь, баронет?
  - Ваше величество, нельзя упускать такую возможность.
  - Разве это вас касается? Из желания жить спокойно, Карл по-прежнему был готов идти на некоторые уступки леди королевской спальни.
  - Сир, полагаясь на здравом смысле, баронет честно выразил свое мнение. И подтвердил то, что я вам уже говорил, пришел мне на выручку Бекингем - человек с острым умом, не стесненный соображениями благоразумия. - Коль скоро мир погубила женщина, никто не может нанести большего вреда. Она прочно утверждается при тех, кто правит, часто заставляя государственных мужей поступать так, как ей заблагорассудится.
   К нему присоединился лорд-канцлер и с улыбкой политика произнес, обращаясь к королю: - Поверьте, только исключительные обстоятельства заставляют меня настойчиво пытаться вас убедить.
  - Хотите продолжать настаивать на своем? - Карл II пожал плечами. - Вы напрасно об этом заговорили, так к монарху не обращаются.
  Таланты лорда Ашли по части красноречия, равно как и умение расположить к себе были воистину поразительными.
  - Вполне полагаясь на вашу справедливость, государь, моя первейшая обязанность - защищать интересы короля и народа. Величие страны, добытое кровью, ускользает, словно песок сквозь пальцы. - Ашли, демонстрируя свою преданность, с горечью развел руками. - Можете ли вы сказать, что это нас не касается? Вопрос о предоставлении иностранных субсидий находится в ведении парламента. Речь идет о лице, несомненно, многим обязанном Вашему величеству.
  - Кто же именно?
  - Государь, вы пожелали оказать честь графине Каслмейн, вне зависимости от ее характера и того, чьи интересы она представляет.
  - Миледи готова пожертвовать всем ради своих амбиций, и в этом не возникает сомнений, - Бекингем утвердительно кивнул, соглашаясь. - Черт возьми, сир, принимайте решение. При всем уважении к лорду Ашли, боюсь, вы можете упустить шанс увидеть Нелл Гвин в новом представлении пьесы Флетчера 'Пилястр'. Что за фигура! И такая маленькая, но с какими очаровательными формами!
  В конце концов, король, не терпящий порицания своих увлечений, все же уступил просьбам и, выразив согласие, скрепил своей подписью распоряжение о подготовке экспедиции против испанцев.
  - Государь, мне трудно подобрать слова, чтобы выразить вам свою глубочайшую признательность, - рассыпался в любезностях лорд-канцлер. - Наши самые страшные опасения не оправдались, и сегодня вы одержали победу в борьбе за Ямайку.
  С самого начала я понял, что обращение к королю напрямую затрагивает интересы государственного секретаря и не пройдет без последствий. Сведения из Вест-Индии, о которых шла речь, Арлингтон получит на день позже, что было весьма значительным. Создатель 'придворной партии' в Палате общин был способен наилучшим образом оценить обстановку и, оставаясь в тени, нанести больше ущерба, чем кто-либо другой. Мне показалось, что реальность начала изменяться заметно быстрее.
  - Каковы ваши планы, сэр Ричард, или вы надеетесь, что события сами собой разрешатся? - обратился ко мне лорд-канцлер на обратном пути в Лондон. - Вам предстоит сделать выбор: подобно вашему отцу примкнуть к окружению короля или присоединиться к тем, кто выступает за расширение полномочий парламента. Так что же вы рассчитываете получить для себя лично?
  - Люди хотят иметь английского короля и церковь. Деспоты приходят, говорят о величии,
  но история неизменно указывает им на выход. Настоящая власть - это народ и никакая армия не сможет устоять перед ним.
  - Вы определенно республиканец в душе, - со вздохом заметил Ашли.
  - Понимаю, достопочтенный лорд, это может вызывать замешательство. Я стою за ту Англию, которая живет в моих мыслях. Особое внимание мое внимание привлекают события, происходящие в провинции Каролина, что совпадает с вашим интересом.
  - Билль о хабеас корпус, хотя и был внесен в палату общин, законом не стал и будет вотирован вновь. Дела обстоит совсем не так уж и плохо, сэр Ричард. Я доволен, что в итоге мы поняли друг друга. Мне нравится ход ваших мыслей: внести свой вклад в величие страны и, ко всему прочему обогатить себя. Вы никогда не подумывали основать свое поселение?
  - Раз или два. Не был уверен, сможет ли какое-то место стать настоящим домом для меня.
  - Думаю, что вас должна заинтересовать конституции Каролины, подготовленная мной в марте. Она устанавливает основные принципы организации власти в колонии и включает положения, гарантирующие права и свободы ее жителей. Тайное голосование на выборах не является обычной практикой в Англии, - усмехнулся лорд-канцлер.
  В 1663 году Карл II пожаловал восьми своим сторонникам обширные земли между 31® и 36® северной широты, лежащие от Атлантики до Тихого океана. Им предоставлялось право назначать администрацию и делить законодательную власть с представителями поселенцев. Так к югу от Виргинии, вплоть до полуострова Флорида, принадлежащего Испании, и продвигаясь на 350 миль вглубь материка, возникла новая английская колония - Каролина.
  С ростом населения Британская Америка превращалась во все более значительный рынок для английских товаров. Стремясь увеличить доходы за счет ввозных и вывозных пошлин, Стюарты рассматривали колонизацию как явление положительное. Лорды-собственники удерживали грант в течение шести лет, не проявляя к нему особого интереса, уделяя больше внимания виргинским делам. В итоге их управление оказалось довольно неэффективным.
  С приходом Ашли к управлению проектом Каролина, для колонии началась новая эпоха. Лидер оппозиции имел репутацию человека чести, никогда не предающего друзей, а блестящий ум завоевал доверие единомышленников. Первым его шагом было решение предоставить каждому поселенцу по пятьдесят акров земли и гарантировать свободу вероисповедания.
  ***
  Настал шестнадцатый день июня, католический праздник Тела Христова. Лето 1669 года выдалось 'сухим и знойным', с частыми и бурными грозами, но без капли с небес, что принесло множество трудностей сельским и бедным городским семьям. Такая засуха не наблюдалась в течение последних двенадцати лет, особенно пострадали графства юго-восточной Англии.
  - К слову, сэр, в письме губернатора Ямайки, полученном накануне, подробно описана успешная экспедиция капитана Морриса. Уверен, оно вас заинтересует, - сказал лорд-канцлер, достал из-за обшлага сложенный лист синеватой бумаги и без лишних слов передал мне. Секретная служба Ашли привлекала к работе против государственного секретаря людей опытных, имевших связь с разными политическими партиями. Я с увлечением начал вчитываться в мелкий каллиграфический почерк.
  
  Порт-Ройал, 21 мая 1669 года.
  Государственному секретарю барону Арлингтону, Уайтхолл, Лондон.
  Милорд,
  Полный решимости послужить Его Величеству, капитан Моррис объявил о предстоящей экспедиции против испанцев флибустьерам, находившимся в Порт-Ройале. В течение месяца он смог привлечь около пятисот человек. Для осуществления задуманного, 3 марта флотилия из восьми судов снялась с якоря, имея флагманом прекрасный 24-пушечный фрегат 'Роялист'. Помимо Морриса среди капитанов были Норман, Демпстер, Уильямс, Добсон и другие.
  Пересекая Карибское море с севера на юг, флотилия миновала остров Кюрасао, подошла к Арубе и, пробыв там два дня, отправилась в Венесуэльский залив. Суда подняли паруса под покровом ночи, а к полудню вновь встали на якорь. Каменная сторожевая башня на Дозорном острове возвышалась почти на сто футов над уровнем моря. В ясную погоду с нее открывался горизонт на расстояние более чем двадцати миль.
  В утренних сумерках 9 марта флибустьеры подошли к обширной песчаной отмели в мелководном проливе, ведущем к озеру Маракайбо. Капитан Моррис оставил свой флагман и с более легкими судами начал высадку на берег для захвата форта Сан-Карлос-де-ла-Барра, защищавшего вход в лагуну.
  На следующий день, к четырем часам вечера, его люди окопались в трехстах шагах от испанских позиций, где под защитой мешков с землей разместили две пушки. Затем атакующие направили парламентера и потребовали капитуляции гарнизона. Численность его составляла не менее ста шестидесяти человек. Получив отказ, капитан Моррис начал обстрел форта, продолжая рыть траншеи и постепенно приближаясь на максимально возможное расстояние.
  Ночью флибустьеры подступили вплотную, а на утро все было подготовлено для решающего штурма. Убедившись в бесполезности сопротивления, испанцы сдались под гарантии уважительного обращения, как с военнопленными, и отправки на материк. Около восьми утра Моррис принял во владение форт, весьма крепкой постройки. В нем оказалось шестнадцать пушек, сто бочек пороха и достаточный запас провианта.
  Три пушечных выстрела дали знать флотилии, что путь свободен. Семьдесят флибустьеров остались охранять форт, а отправились на кораблях в сторону Нуэва-Самора-де-Маракайбо. Город располагался на западном берегу лагуны, примерно в шести милях от входа в бухту.
  Тот день выдался абсолютно безветренным. Флотилия пришла в Маракайбо спустя сутки и встала на якорь, не доходя трети мили до берега. Захват города оказался достаточно легким, но добыча поначалу оказалась скудной. Три четверти населения успели перебраться в Гибралтар на судах, перегруженных сверх всякой меры, увозя с собой ценности. Остальные жители скрылись в окрестных лесах.
  Утром капитан Моррис поручил прибывшему с ним лоцману, отлично знающего эти места и даже женатому на испанке, провести 'Роялист' в лагуну. Для пополнения запасов провианта два шлюпа были отправлены совершать рейды на близлежащие плантации и патрулировать побережье. Торговые суда, которые не удавалось привести в Маракайбо, подлежали сожжению. Одновременно с этим, отряд в сто пятьдесят человек выступил на поиски беглецов и к вечеру вернулся, ведя с собой захваченных горожан.
  До уплаты выкупа пленников, по обыкновению, запирали в церкви. В тайниках, указанных ими, флибустьеры нашли двадцать тысяч восьмериков. С красивых женщин не брали ничего, поскольку они могли расплатиться и без денег. Экспедицию переполняло предвкушение будущих успешных свершений.
   Захваченный маленький баландр, перевозивший восемь тонн маиса, Моррис распорядился отослать в форт. Вместе с ним отправили крупное торговое судно водоизмещением в триста тонн, на борту которого находились какао-бобы и захваченные у испанцев трофеи. Позже его, заметно скрипящее и протекающее даже на спокойной воде лагуны, разгрузили и сожгли, убедившись в ветхом состоянии.
  После того, как 450-тонный фрегат 'Роялист' успешно преодолел мелководье, вся флотилия покинула временную стоянку и направилась на юг, к городу Сан-Антонио-де-Гибралтар. За прошедшую неделю его оборона лихорадочно укреплялась, а гарнизон составил почти восемьсот солдат и ополченцев.
  Ко второй половине дня 14 марта флагман 'Роялист', пинас и три малых фрегата остановились на расстоянии менее полумили от города. Как и в Маракайбо, позволяя подвести легкие суда как можно ближе к берегу, началась бомбардировка. Продолжалось она все то время, пока корабельные шлюпки высаживали десант. Сразу вслед за тем флибустьеры с яростью атаковали испанцев, опрокинули их и преследовали отступающих.
  Ожесточенный бой разгорелся также в районе рыночной площади. Здесь, опираясь на возведенные уличные баррикады, жители выставили на прямую наводку заряженные картечью пушки. Потери у флибустьеров могли бы быть гораздо больше, если бы они не применяли рассыпной строй. После оказания помощи раненым, атакующие прорвались к ближайшим домам. Капитан Моррис приказал лучшим стрелкам засесть на крышах, за невысокими парапетами азотей, выбивая всех, кто попытается добраться до пушек.
  Баррикады были взяты приступом. Во время рукопашного боя испанцы потеряли около трехсот человек, включая почти всех офицеров. Оставшись без командиров, солдаты и ополченцы не замедлили сдаться, увидев, что на них наведены пушки, попавшие в руки флибустьеров. После трехчасового боя город, хорошо укрепленный и с сильным гарнизоном, оказался захваченным. Капитан Моррис устроил штаб-квартиру в кафедральном соборе, а его люди заняли самые богатые дома.
  Пленных, в количестве двести пятьдесят человек, разместили в подвале большой креольской церкви, выставив охрану и дозоры. Организовали поисковые группы для прочесывания окрестностей. Некоторые горожане, взяв все свое имущество, бежали в Мериду и Трухильо, в то время как другие прятались в лесах. Местные жители рассказали, что все, у кого были средства, покинули Гибралтар и уехали в Каракас.
  Добыча, состоящая из товаров, оказалась бесполезной для флибустьеров. На второй день падре Соэр предложил совету капитанов выкуп за город в размере 4 000 пиастров, но они запросили 25 000, и достичь соглашения не получилось.
  Триста шестьдесят флибустьеров отправились в Трухильо 18 марта, сохраняя классический походный порядок: авангард, основные силы и арьергард. Капитан Моррис распорядился подготовить для каждого запасы пуль и пороха, рассчитанные на полтораста выстрелов, а также обеспечить провиантом на шесть дней.
  Через пять дней, примерно в три часа дня, стрелки авангарда рассыпались в цепь и отбросили испанских застрельщиков. Затем они преодолели быструю речку и закрепились на противоположном берегу. В семистах шагах, на покатом склоне, простиравшемся к броду, дорогу перекрывал простой земляной люнет, вооруженный двумя 4-фунтовыми пушками. Периодически раздавался грохот выстрелов и свист ядер.
  На следующий день, когда полностью рассвело, флибустьеры начали наступление. Разделившись на небольшие группы, они открыли огонь с расстояния 350 шагов и, ведя интенсивную стрельбу, засыпали противника свинцом. Эта атака произвела такое сильное моральное воздействие, что триста испанцев в панике отступили, оставив две заряженные картечью пушки. Капитан Моррис решил не преследовать их, а направился вдоль реки и практически без сопротивления вошел в Трухильо.
  
  Мистресс (англ. мistress) - хозяйка дома, титул замужней женщины.
  Корсо (итал. сorso) - парад, шествие.
  Джон Уилмот, 2-й граф Рочестер (1647-1680) -английский поэт эпохи Реставрации.
  Метресса (фр. мaîtresse en titre) - официальная фаворитка высокопоставленного лица, влияющая на государственные дела.
  Настоящий теннис (англ. real tennis) - старинная игра с мячом.
  Хабеас корпус (лат. habeas corpus) - институт процессуального права, связанный с принципом защиты свободы и неприкосновенности личности.
  Вотировать (от лат. votum) - волеизъявление путем голосования.
  Восьмерик (англ piece of eight) - серебряная монета равная восьми реалам.
  Баландр (исп. balandra) - одномачтовый беспалубный шлюп с очень мелкой осадкой.
  Маис (лат. zеa mаys) - кукуруза сахарная.
  Азотея (исп. аzotea) - плоская крыша или терраса.
  Люнет (фр. lunette) - открытое с тыла полевое укрепление
  
  
  Глава 6
  Капитан Моррис расположился на отдых и дал жителям четыре дня на сбор выкупа, обещая не превращать город в пепел. Флибустьеры захватили имущество горожан на сумму 50 000 серебром и драгоценностями, а также 5 000 пиастров, принадлежащие вице-королю Новой Испании. В пятницу, 29 марта, когда стало ясно, что они действительно намереваются сжечь город, испанцы все же предоставили запрашиваемую сумму в 10 000 пиастров. Пожары были потушены, хотя многие дома пострадали, а кафедральный собор на главной площади Трухильо выгорел дотла.
  В тот же день капитан Моррис покинул город, собираясь отправиться в Мериду. Тем не менее, пленники убедили его, что в этом месте флибустьеры никого не застанут, и 6 апреля они вернулись в Гибралтар. В ответ на вопрос о готовности выплатить выкуп, падре Соэр заявил, что не располагает информацией о местонахождении отцов города.
  Оставив свои корабли в устье Кататумбо, к юго-западу от Маракайбо, капитан Моррис 11 апреля отправился с несколькими каноэ на девять миль вверх по реке. Там он атаковал и захватил испанский двенадцатипушечный фрегат 'Сан Хосе', имевший экипаж приблизительно из пятидесяти человек. Флибустьеры разгрузили приз и провели его через мелководье в лагуну.
  Не теряя времени, в Гибралтар был направлен капитан Уильямс с двумя кораблями. Ему был отдан приказ получить выкуп в размере 6 000 пиастров и тысячи быков, угрожая в противном случае уничтожить город. Он вернулся 23 апреля. Флибустьеры взорвали церкви Гибралтара, забрав ценную утварь, распятия и местную религиозную святыню - статую 'Кристо Негро'. Сам город и все плантации вдоль побережья лагуны, вплоть до Маракайбо, были сожжены. Ущерб, нанесенный испанцам, составляет примерно 200 000 фунтов стерлингов.
  Капитан Моррис прибыл в Маракайбо 24-го числа и отправил пленника, одного из родственников губернатора, с просьбой освободить троих человек, захваченных во время охоты. На следующий день в городе под белым флагом появился судья Гаспар Боррель. Он вернул пленников от имени губернатора, и в ответ были освобождены две испанские семьи. Судья также вел переговоры о выкупе города. В итоге стороны согласовали выплату 20 000 пиастров и поставку пятисот быков, на что было отведено восемь дней.
  Флибустьеры загрузили провизию, перенесли с берега раненых и восемь орудий, установленных на улицах. После полудня 3 мая они покинули рейд Маракайбо. Перед уходом капитан Моррис освободил 450 пленных, удержав лишь десять девиц 'из хороших фамилий, слезно умоляющих забрать их в Порт-Ройал, чтобы они могли там выйти замуж'. Вечером того же дня, флотилия встала на якорь в бухте Эль-Таблазо, к северо-востоку от города, и оставалась там весь следующий день из-за неблагоприятного ветра.
  Утром 5 мая флотилия благополучно преодолела отмель в устье лагуны, проведя почти два месяца в ее водах. Затем она перешла к островку Исла-де-Сан-Бернардо, расположенному у прохода из Венесуэльского залива в озеро Маракайбо. Здесь флибустьеры подняли на борт 'Сан Хосе' 24-фунтовую чугунную пушку, украшенную красивой отделкой и три бронзовые средние кулеврины. Укрепления форта, включая донжон и брустверы, были снесены до основания, все постройки сожжены, а заклепанные железные пушки сброшены в море.
  Капитан Моррис освободил еще несколько пленных 8 мая, после чего флотилия поставила паруса и направилась через Венесуэльский залив к Эспаньоле. Через восемь дней она прибыла к ее юго-западному побережью и встала на якорь в удобной бухте маленького острова Исла-Вака, где флибустьеры разделили свою добычу. Шестая часть от захваченного, оцененного в 200 000 пиастров пошла в казну короля, после чего каждый получил свою долю, определенную каперским договором. Это составило примерно 75 фунтов на человека, не считая разнообразных мелочей.
  Продвигаясь на запад, 18 мая корабли миновали мыс Тибурон, а 20-го числа, между пятью и шестью часами пополудни, достигли рейда Порт-Ройала. В ходе этого плавания Моррис потерял не более полусотни членов экспедиции, главным образом от болезней. Доля королевской казны в добыче, состоящей из серебра, драгоценностей, какао, рабов, различных товаров, 12-пушечного фрегата и трех баркалонов, была оценена призовым судом в 17 500 фунтов стерлингов.
  Остаюсь Ваш покорнейший слуга.
  Т. Модифорд
  
  - Общая картина мне понятна. - Сложив письмо, я вернул его лорду-канцлеру. Он помолчал, потер рукой подбородок.
   - Государь настаивает, чтобы губернатор Ямайки удерживал флибустьеров от активных антииспанских действий. Сэр Уильям Годольфин, английский чрезвычайный посланник в Мадриде, начал переговоры с советником королевы-регентши, Гаспаром де Бракамонте-и-Гусман, графом Пеньяранда.
  - Что же вы намерены делать, милорд?
  Ашли глубоко вздохнул и произнес: - Ничего не остается, кроме как ждать и не суетиться понапрасну.
  ***
  Мадридский мирный договор, подписанный 18 июля, устанавливал, что '...король Великобритании, его наследники и преемники будут обладать, сохранять и пользоваться вечно с полным правом суверенитета и собственности землями, островами, колониями и поселениями в Вест-Индии или любой другой части Америки, находящимися в нынешнем распоряжении короля Великобритании и его подданных'. Обе стороны согласились воздерживаться от торговли на карибских территориях друг друга, ограничиваясь собственными владениями.
  Испания отзывала письма о репрессалиях на право 'использования силы против подданных враждебного государства для возмещения причиненного ущерба'. Английским торговым судам предоставлялось право свободного прохода на побережьях и территориях генерал-капитанства Гватемалы. Испания также поручилась 'не допускать беспокойства подданных короля Великобритании или их рабочих' при заготовке леса.
  При цене в Вест-Индии 3 фунта за тонну, кампешевое дерево на европейском рынке продавалось по 90-110, а объем торговли превышал 200 000 фунтов стерлингов. Испанская корона, предоставляя посильные уступки, частично компенсировала убытки недовольному соглашением купечеству.
  Англия, в свою очередь, обязалась прекратить действия приватиров. Обе стороны подтвердили готовность оказывать помощь судам, попавшим в бедственное положение, независимо от их национальной принадлежности. Ремонт в порту захода разрешался, если экипаж не мог устранить опасность своими силами.
  - Договор носит 'сугубо коммерческий характер и никоим образом не направлен против Франции'. - Дал понять суть своих подлинных интересов Карл II в письме к Людовику IV. В его глазах выгоды, извлекаемые из англо-французского союза, перевешивали потенциальные риски.
  Ашли владел информацией о тайной субсидии, выплачиваемой Карлу II для обеспечения нейтралитета Англии и щедрых подарках его министрам. В качестве платы за молчание законодателей, французское золото стало поступать и в карманы лидеров оппозиции. Тем временем Карл II вновь обратился к парламенту с просьбой о выделении средств на покрытие текущих расходов.
  - Пусть его величество платит налоги, меньше расходует на своих женщин, и, возможно, деньги появятся, - ответили в Палате общин. Однако перед уходом на летние каникулы депутаты решили заняться этим вопросом. Бекингем, находясь в большом фаворе у короля, активно интриговал, но непостоянство и неумение хранить тайны, подрывали его репутацию в обществе.
  После реставрации Карл II сохранял во владении только десятую часть коронных земель, в то время как остальные перешли в руки подданных. Закон, принятый 19 июля, предоставил ему право продать остатки приносящей ренту недвижимости. Это приносило известный доход, одновременно усиливая зависимость монархии от парламента. Королю также выделили дополнительные восьмилетние пошлины на ввоз вина: 12 фунтов за бочку объемом 210 галлонов и Испании и 8 фунтов из Франции.
  
  
  Несмотря на стремление Карла II управлять в соответствии с божественным правом королей, формировалась конституционная монархия. Полномочия короны ограничивались и признавались неотъемлемые права личности. Прежде значительная часть ассигнований уходила на любовниц и фавориток или съедалась некомпетентностью и казнокрадством людей, назначенных им на важные должности. Теперь использованием выделенных средств на оснащение флота занимались назначенные Палатой общин комиссары.
  ***
  Герти уже официально представили Екатерине Брагансской как новую фрейлину. Сегодня, в понедельник, 22 июля, она впервые планировала отправиться во дворец самостоятельно и с живым интересом рассматривала мой подарок.
  'Сальвавирго' - хранитель женской чести
  На чудной ножке под подвязкою всегда.
  Рискни коснуться ты испанской бестии,
  К нему спешит проворная рука'.
   С первого взгляда очаровательная безделушка - полированное стальное лезвие ромбической формы, длиной всего четыре с половиной дюйма. На не заточенной части, рядом с изысканной рукоятью из слоновой кости, выгравирована фраза из Евангелия от Иоанна: 'NOLI ME TANGERE'.
  -Это оружие, Ричард?
  - Да, малышка, и еще какое смертельное, от укуса этой гадюки нет лекарства. Носят его на бедре левой ноги, вот на ножнах клипса, она цепляется за подвязку. Даме достаточно прихватить складку юбки левой рукой и потянуть ее вверх, чтобы правой выдернуть кинжал. Нанесение режущего удара по бровям ослепит противника, а если колоть в горло, то клинок следует повернуть в ране для наибольшего эффекта.
  По моей просьбе его прислал Диего де Мело - такая изящная вещица встречается очень редко. Помнишь, я рассказывал тебе о волшебной стране, где добро сражается со злом? Именно такой кинжал получила Люси в подарок от Санта-Клауса с напутствием 'используй только в случае крайней необходимости'.
  Отражаясь в ночной Темзе, окна дворца Уайтхолл горели морем света, словно подтверждая, что время здесь проводят в балах, маскарадах и посещениях театра. Вдали темнели силуэты здания парламента и церкви Святого Петра.
  Герти достаточно хорошо знала прошлое присутствующих леди. Почти каждая из них имела свои слабости, и среди этих знатных красавиц в тайне велась беспощадная война всех против всех. Ей же не нужно ни место при дворе, ни богатое положение или роскошное поместье, знаменитое на всю Англию.
  Особенной популярностью при королевском дворе пользовалась 'Прекрасная Стюарт', герцогиня Ричмонд и Леннокс. Фрэнсис была хорошей подругой Екатерины и ее соперницы Барбары Вильерс, графини Каслмейн, любовницы Карла II.
  Герти мельком взглянула на графиню Шрусбери. Слухи утверждали, что в разное время Бекингем участвовал в пяти поединках из-за леди Анны. Когда о бурном романе стало известно мужу, герцог был немедленно вызван. Она переоделась в мальчика и держала его лошадь. Граф вскоре скончался от полученной раны, а Бекингем на некоторое время утратил расположение короля, осуждающего дуэли в своих владениях.
  - Ваше величество, у королевы появилась новая фрейлина? - спросил лорд Арлингтон, привлекая общее внимание, когда вошел в зал вместе с Карлом II. Этим вопросом он выделил Герти среди двух дюжин других дам, как молодых, так и постарше. Внимательно изучая ее, король удивлялся, почему ранее не заметил эту утонченную грацию, склонившуюся в глубоком реверансе. Ее хрупкая прелесть подчеркивалась легким воздушным платьем светлого серо-коричневого цвета с розовыми прожилками.
  - Леди Грэм, верно? - с мягкой улыбкой обратился к ней король, давая разрешение встать. - Позвольте мне пригласить вас на танец.
  Считалось совершенно невероятным, чтобы понравившаяся красавица осмелилась отказаться от монаршей милости. Музыка заиграла снова. Карл предложил Герти руку и повел в новомодном менуэте, наблюдая, как она старательно ведет свою партию. Эта ночь изменила многие судьбы.
  - Малышка Герти станет его новой пассией, - зашептались в окружении королевы. Внезапно король потянул свою партнершу за собой через широко открытые массивные дубовые двери на веранду, залитую мягким лунным светом. В этом уединенном уголке, скрытом от любопытных глаз, стояла каменная скамья, украшенная резными крылатыми львами. Карл усадил молодую женщину рядом, склонился к Герти и повернул к себе ее лицо, наслаждаясь моментом.
  - С тех пор как вернулся в страну, не встречал никого красивее. Уверяю вас, я отношусь к вам с большим уважением и готов предложить многое, если вы пожелаете. Существует немало путей проявить преданность королю, и ваша репутация при дворе не только сохранит свою безупречность, но станет еще более блестящей.
  - Монарх не должен так поступать, сир. - Герти порывисто вздохнула.
  - Неужели такое бесчестие - стать истинной королевой Англии? Разве это не сулит никаких выгод? Не льстит вашему самолюбию? - Нимало не смущаясь, Карл задумчиво погладил ее плечи.
  - За кого вы меня принимаете? Я не ваша собственность, - настороженно глядя на короля, Герти напряженно выпрямилась.
  - Все дамы принадлежат мне по праву. - Король усмехнулся, притягивая молодую женщину еще ближе, и добавил: - Господь не осудит, если мы позволим себе немного удовольствия. Она закусила губу и попыталась освободиться, краснея от негодования до корней волос.
  - Хорошо, моя славная. Чего вы хотите на самом деле? - Отстранив руку Герти, Карл непринужденно поигрывал кулоном с крупной черной жемчужиной в серебряной оправе на ее шее. - Какое необычное украшение.
  - Сир, я вовсе не имела в виду...
  Король, взяв ее за подбородок, с удовольствием изучал трогательное и упрямое выражение свежего, юного лица, с глазами цвета октябрьской воды Ла-Манша.
  - Арлингтон пробудил мое любопытство, постоянно восхищаясь вашей красотой античной нимфы. - Рука Карла скользнула за корсаж и легла на грудь,
  - Даже маленькая мышка имеет право на ярость!
  - Какой темперамент! Прежде встречались те, кто подразумевал... изначально. Тише красавица, этот ротик создан для поцелуев.
  После нескольких попыток Карлу удалось-таки задрать подол платья над нижней юбкой, последним барьером, отделяющим обнаженное тело. Герти молча сопротивлялась, и только мысль о кинжале дарила ей уверенность. Прелестной округлой рукой она подхватила юбку сбоку. Еще мгновение, и легкий, узкий клинок нанесет стремительный колющий удар. Внезапно послышались чьи-то шаги и ее отпустили. Должно быть Господь, благосклонный к тем, кто идет против течения, проявил к ней свою милость. Еще не веря в свое избавление, Герти одним резким движением одернула платье.
  Карл II обернулся, произнес отрывисто: - Вы крайне не вовремя, лорд Рочестер.
   Уилмот преклонил колено. - Тысяча извинений, Ваше величество. Дело в том, что я искал жестокосердную, обещавшую мне танец и никак не ожидал найти ее в вашем обществе.
  - Тем не менее, это действительно так, - король взглянул на него с усмешкой. - Она не ведет счет разбитым сердцам своих жертв.
  - Надо полагать, - сказал Уилмот, спокойно глядя на Герти и беря ее за руку. - Если вы доверитесь моей чести, леди Грэм, я провожу вас к карете.
  В ответ она кивнула в знак благодарности и улыбнулась. Губы короля искривились, их взгляды встретились на мгновение и Карл отвернулся первым: - Вы можете идти. Ну что же, по крайней мере, я всегда плачу по своим счетам, лорд Рочестер.
   То, что малышка Герти не согласилась на связь с королем, тут же стало предметом оживленного обсуждения. Молодые фрейлины из окружения Екатерины, взволнованно прерывая друг друга, делились с ней впечатлениями. Королева с интересом выслушала их, улыбнулась и тихо заметила: - Это внушает надежду, что, возможно, вскоре настанет эпоха целомудрия.
  ***
  Я вернулся в Лондон после нескольких дней проведенных на судоверфи в Ширнесе. Потянул за шнур звонка и услышал приглушенный звон колокольчика за дверью. Ждать пришлось не долго. Герти стремительно спустилась по лестнице, не помня себя, бросилась мне на шею и немедленно все рассказала. Для нее верность не была пустым звуком.
  - Сожалею, что все так вышло. Все это очень скверно, правда, Дик?
  - Если король не прекратит свои домогательства, никакое величие не помешает свести с ним счеты. Мы вместе и я никогда тебя не оставлю тебя, моя любовь. Возможно, нам придется покинуть Англию. Я мог бы перейти на голландскую службу, уверен, это возможно, - ответил я, целуя эти милые, полные слез глаза. Она еще немного плакала, а потом рассмеялась и вскоре наши мысли о близости стали реальностью.
  Утром мне доставили письмо:
  От Р. X. лето 1669, 25 июля.
  Уважаемый сэр,
  я приглашаю Вас и надеюсь, что Вы не откажетесь сегодня составить мне компанию для пешей прогулки в Нью-Спринг Гарден, что в Ламбете. Этот район Лондона в три часа дня стал очень популярным местом.
  Г. Беннет, барон Арлингтон.
  
  - Черт тебя возьми! - пронеслась мысль в голове. Арлингтон, младший сын знатного рода, пользовался доверием короля Карла II в переговорах с Людовиком XIV благодаря своей роли поставщика королевских любовниц. Генри Беннет состоял в браке с Элизабет ван Нассау, дальней родственнице статхаудеров Голландии из дома Оранских, принц Виллем называл ее кузиной. Положение Арлингтона стало еще более прочным после помолвки его пятилетней дочери с незаконнорожденным сыном Карла и графини Каслмейн.
  Безукоризненно одетый барон прогуливался по летнему парку в окружении группы кавалеров и дам. На переносице Арлингтона красовался большой черный пластырь, скрывающий 'благородный шрам', полученной им в незначительной стычке во времена Гражданской войны.
  - Рад видеть вас в добром здравии, сэр, - начал он, заметив меня. - Вы находитесь в непростой ситуации, и прежние услуги, оказанные лорду-адмиралу в Вест-Индии, не смогут вас защитить. Я предлагаю обсудить возможность заключения союза между нами.
  Арлингтоны владели в Юстоне, неподалеку от Ньюмаркета, одним из наиболее роскошных замков Англии. Королю нравилось бывать там, он весело проводил время в пышных празднествах. Игрок по натуре, барон решил пригласить Герти, надеясь вскоре уведомить государя о прогрессе, достигнутом в соответствии с его пожеланиями.
  - И вот что я скажу, сэр, - он усмехнулся и бросил на меня косой взгляд. - Строптивость вашей очаровательной жены, столь миниатюрной и с такой обаятельной улыбкой, лишь усилила желание короля насладиться ее прелестями. Немногие проявляют такую щепетильность в вопросах чести. Если она действительно любит вас, то должна уступить, или же леди следует принудить утолить жажду плотских наслаждений монарха.
  Он будет очень благодарен, если все пройдет гладко. Джентльмен благородных кровей полагает, что позор от короля не бросает тень на его честь. Нам следует обсудить условия капитуляции: 25 тысяч фунтов и титул графини Дорчестер.
  - Вы мерзавец и сутенер Арлингтон, когда я разделаюсь с вами, в мире станет на одного негодяя меньше! - Этот человек пробудил во мне жгучую ненависть.
  - Мне приходилось протыкать людей и за меньшее! - Барон, побледневший от ярости, кинулся на меня. Едва наши клинки скрестились со звоном, как Арлингтон выполнил ловкий финт. Я отступил и отбил атаку, он парировал мой рипост и снова пошел в наступление, кривя губы в презрительной усмешке: - Отправляйся к дьяволу!
  Я уклонился, и острие шпаги мелькнуло в дюйме от моего плеча. Удар эфесом пришелся Арлингтону в левый висок с такой силой, что рука сразу онемела. Барон пошатнулся и рухнул на землю. Его голова безжизненно склонилась на бок, а по щеке потекла ярко-алая струйка крови. Все присутствующие замерли, затем Уильямсон, секретарь убитого, воскликнул: - Мне следует доложить о случившемся королю!
  Он заметно понизил голос, и к моему удивлению, вместо вспышки негодования сказал: - Сэр, вам на время лучше убраться от греха подальше и как можно быстрее. Это была просто стычка, но самое меньшее, что может случиться - вас арестуют.
  Не теряя ни минуты, я устремился домой и сразу направился вверх по лестнице в будуар Герти. Она сидела с книгой в руках.
  - Не секрет, о чем ты читаешь?
  - Это история Реформации.
  - Все диктатуры зарождаются с определенной идеей, но окончательный облик и характер они приобретают благодаря тому, кто их воплощает. - Я взял лицо жены в ладони и посмотрел ей в глаза.
  - Моя любовь, события развиваются очень быстро. Противостояние с Арлингтоном закончилось так, как и следовало: в ходе короткой схватки барон пал на месте. Мне может грозить обвинение в убийстве, поскольку дуэли запрещены. Нам предстоит покинуть Лондон и отправиться навстречу новой жизни и другим интересам. Надеюсь, ты простишь меня за это?
  Герти взглянула в зеркало и аккуратно поправила волосы, струящиеся по плечам. В ее Ричарде всегда было что-то безрассудное, что редко можно встретить среди мужчин.
  - Милосердие, как дождь, что льется с небес на землю, - она засмеялась так, будто ничего и не произошло, но выглядела встревоженной.
  - Сейчас четыре часа пополудни, я приказал Эйбу подать карету к пяти.
  ***
  Легкий четырехколесный экипаж, запряженный парой гнедых, подскакивая на ухабах, неспешно продвигался по лесной дороге на юго-западе Англии. Его сопровождали двое всадников, на первый взгляд - случайные попутчики, решившие держаться вместе на небезопасной дороге в Бат. Королева Анна Датская, мать Карла I Стюарта, посещала его горячие источники дважды, стремясь поправить пошатнувшееся здоровье.
  Впереди ехал молодой джентльмен на небольшой серой лошади. Кончик шпаги в добротных ножнах выглядывал из-под полы темно-синего плаща, а к седлу крепилась кавалерийская кобура. Образ всадника дополняли широкие панталоны, сапоги и треуголка с заломленными краями, отделанными серебристой тесьмой.
  Вслед за ним шел сильный и выносливый жеребец каштановой масти, на него взгромоздился мужчина постарше. Он был одет в кожаные штаны и куртку, поверх короткого камзола из грубой ткани, голова повязана платком, черные волосы убраны в просмоленную матросскую косицу. У передней луки седла виднелась рукоять пистолета.
  В карете, рассчитанной на четверых пассажиров, путешествовали две молодые женщины, пытаясь привыкнуть к тряске. На заднем сиденье располагалась леди из высшего общества, а напротив нее горничная с младенцем на руках. Темные глаза, цвета крепкого кофе, робко посматривали на госпожу, когда приходилось успокаивать ребенка. На козлах, где в чехле висел карабин, рядом с кучером в серой, широкой куртке до бедер и шляпе из черного фетра, дремал чернокожий мальчик-лакей лет десяти или одиннадцати.
  - Как насчет того, чтобы разбить лагерь до утра, сэр? - тихо предложил Мэйн. - Мы, должно быть, миновали более двадцати миль, лошади в упряжке изнемогают от усталости.
  Хотя лето было в полном разгаре, один из последних дней июля выдался с небом, затянутым свинцовой хмарью, предвещающей скорый дождь. Я кивнул: - Осталось не так далеко, завтра доберемся до цивилизации с ее постоялыми дворами.
  Доусон освободил ногу из стремени, перекинул ее через голову коня и спрыгнул наземь с удивительной легкостью. При мысли о жареном беконе с голландскими бобами, кукурузных лепешках и кофе желудок заурчал, напоминая, что завтрак был уже далеким воспоминанием. Как и обычно, лагерь поставили на опушке леса.
  Герти, слегка приподняв юбку, исчезла в палатке, оставив откидной клапан подвязанным. Она с нежностью посмотрела на мирно спящего в своей колыбели младенца и невольно задумалась: - Как нас встретят в Бристоле? Впереди ждала неизвестность.
  
  
  Устье лагуны - поперечное сечение в самой узкой части пролива, соединяющего ее с морем.
  Исла-Вака (исп. Isla Vaca) - остров в 6,5 милях от побережья юго-западной части Эспаньолы.
  Сальвавирго (исп. salvavirgo) - девичья защита.
  NOLI ME TANGERE (лат.) - не прикасайся ко мне.
  Рипост (от фр. riposte) - сделать ответный выпад.
  
  Глава 7
  Поединок наделал в светских кругах Лондона много шума, слухи и сплетни вокруг него распространялись самые разные. Утверждали, что накануне утром баронет Нортон Коньерс дрался с лордом Арлингтоном в Гайд-Парке из-за актрисы Королевского театра Нелл Гвин. Девушка была очаровательна, но не слишком славилась добродетелью. Сэр Генри скончался прямо на траве и его отвезли домой в карете. Впрочем, по другой версии, это случилось в Нью-Спринг Гарден перед закатом. Арлингтон намеренно пошутил о леди Грэм, снискавшей расположение короля.
  Карл II был взбешен, участнику дуэли грозила суровая кара и все с интересом ждали исхода этой истории. Никто не мог понять, что такого особенного в этой маленькой недотроге.
  Около двух часов пополудни герцог Йоркский, завершив дела в Уайтхолле, вместе с принцем Рупертом, двоюродным братом короля, отправились в кофейню Уилла. Это заведение на перекрестке Рассел- и Боу-стрит, находясь в удобном месте между Сити и Вестминстером, было одним из самых популярных мест для отдыха и деловых встреч. Ежедневно в кофейне появлялся поэт и драматург Джон Драйден, привлекая внимание своей сатирой, нацеленной на политических противников Стюартов.
  Здесь, прямо и намеками, это происшествие обсуждали кавалеры, находившиеся в ближайшем окружении монарха. Среди них находились герцоги Ормонд, Бекингем и доверенное лицо короля, щеголь с изысканными манерами и талантом плести успешные интриги, граф Аберкорн.
  Ловкий и умный царедворец не скрывал своей неприязни к убитому: - Я слышал о скоропостижной смерти лорда Арлингтона, произошедшей настолько внезапно, что он даже не успел исповедаться.
  - Да, и теперь вы надеетесь, Джордж, занять его место, засмеялся Бекингем. Такое неуемное честолюбие одинаково опасно для государя, народа и вас самого.
  - Мой брат поручил лорду-смотрителю Пяти портов и констеблю Дувра временно закрыть гавани Канала. Сэра Ричарда Грэма разыскивают в каждом крупном городе, все сыщики сейчас заняты этим, - заметил герцог Йоркский.
  -Будь я проклят! Честь закаляет мужество и возвышает храбрость. Баронет - лихой моряк и очень удачливый офицер, о чем знают все. Пусть бы наказали, но вне всяких сомнений поединок не был попыткой убийства, - в раздражении сказал принц Руперт. - Флот потеряет одного из самых смелых и доблестных капитанов, другим бы не грех у него поучиться.
  - Право, людей заботит только возможность достигнуть высокого положения через постель, - с презрением усмехнулся герцог Ормонд. - Супружеская верность подобна крепости, где штурмовой отряд всегда отыщет лазейку.
  - Как только речь заходит о выделении средств, Палата общин неизменно вступает в пререкания. За новой постоялицей королевского ложа дело не станет, но его величеству крайне неприятно просить субсидии.
  - Прекратите, лорд Аберкорн. Этот разговор уже успел мне наскучить, позвольте мне думать о вас лучше! - сказал герцог Йоркский. - Джентльмены, если мы не будем держаться все вместе, то, несомненно, будем висеть отдельно. Доверие к королю ныне не сравнится с тем, которое испытывал народ к Кромвелю. Те, кто недоволен Стюартами, ищут монарха, вокруг которого они могли бы объединиться.
  ***
  Утро выдалось ясным, а небо безоблачным. Хотя расстояние от Лондона до Бристоля составляло чуть менее 140 миль, поездка могла затянуться на неделю или больше. Экипаж, с поклажей, размещенной на крыше и запятках, медленно продвигался вперед по пыльной известковой дороге, подпрыгивая на ухабах.
  Под вечер мы, наконец, выбрались из леса и въехали на окраину небольшой деревушки Нортон-Сент-Филип, всего в дне пути от Бристоля. Постоялый двор, где располагалась почта, находился в самом центре, служа местным жителям основой их маленького мира.
  Путешественники и торговцы, направлявшиеся на север, останавливались в этой гостинице по дороге в Бат. Мы с уверенность могли рассчитывать на свежий, только что приготовленный ужин и благоустроенный ночлег. Герти с нетерпением предвкушала, как поднимется к себе в комнату и залезет в горячую ванну.
  Из дверей выбежала полная седая женщина, следом за ней горничная и трактирный слуга. К экипажу торопливо подковылял конюх и взял упряжку под уздцы, а мою лошадь принял его мальчик.
  - Добро пожаловать, ваша милость. Комната стоит пять шиллингов за ночь, оплата вперед, - хозяйка постоялого двора не сводила с меня испытующего взгляда. - Десять, если нужна ванна.
  - Путь был не из легких, - я улыбнулся и ее лицо посветлело. - Три комнаты, для леди, само собой, с ванной, мадам. Мы изрядно утомились.
  - Да, ваша милость. - Она с пониманием кивнула и проводила гостей наверх, в номера для состоятельных постояльцев. Горячую воду приносили с кухни в ведрах, и Герти пришлось удовольствоваться сидячей ванной. Рэйен помогла ей одеться, после долгой дороги было невероятно приятно снова почувствовать чистоту и свежесть тела.
  Затем горничная принесла поднос с кроликом, приготовленным в сливах, вине и специях. Блюдо дополняли зеленый салат, печеночный паштет, чай, свежие булочки и небольшой горшочек меда. В средневековом Уэльсе вся дичь принадлежала знати, а простолюдинам, уличенным в браконьерстве, грозила виселица. Миссис Уизли, так звали хозяйку, явно стремилась выразить уважение высокородной леди.
  Я воспользовался холодной водой из большой деревянной бадьи, растерся с головы до пят полотенцем и спустился в трактирный зал - центр жизни любой гостиницы. Естественно, еда здесь не столь изысканна, как в отдельных покоях.
  
  В тот вечер в 'Короне' люди с жадностью слушали новости и сплетни от Синклита, полностью завладевшего вниманием всех присутствующих. Хозяйка усадила меня за один из столов, принесла цыплячье рагу и полкаравая теплого хлеба. Отсутствием аппетита я не страдал.
  - Отчего же, ваша милость, молодая леди с малюткой спешит в Бристоль? - спросила она, когда вернулась с яблочным пудингом.
  - Сейчас там находиться ее отец - сэр Томас Херви, комиссар Королевского флота.
  - А вы, ваша милость?
  - Говоря откровенно, миссис Уизли, я смиренно предложил свою помощь леди Изабелле. Так что хочу поинтересоваться, есть ли здесь хорошая, сухая дорога?
  - Позвольте, я сейчас объясню. Торговцы и сельские жители, посещавшие ярмарку, проложили путь к деревне Пенсфорд, известной как центр производства тканей из местной шерсти. Она располагается примерно в семи милях к югу от Бристоля и в восьми к западу от Бата, где старый мост пересекает реку Чу.
  Вам ваша милость лучше всего добираться через городок Кейншем. Местный приход взимает 'колесный' пенс за каждое вьючное седло и два за повозку на содержание несколько каменных мостов через Эйвон. Это и будет прямая дорога в Бристоль.
  Рассвет был тихим и мирным. Сытый малыш, умиротворенно посапывая, дремал в колыбельке, а Рэйен мягко напевала, сидя рядом. В дверь осторожно постучала и, услышав ответ, вошла горничная. Герти в нижнем платье и сорочке, аккуратно проводя щеткой по копне шелковистых волос, струящихся по плечам, безмолвно взглянула на нее.
  - Спозаранку прохладно, ваша милость, - сказала девушка, ставя на стол кувшин горячего напитка из шиповника и еще дымящийся горшок подслащенной медом овсянки. - Хозяйка говорит, что нельзя отправляться в дорогу без хорошего завтрака.
  В восемь утра мы покинули эту гостеприимную деревушку, дорога вела прямиком на Кейншем. Сопровождаемый двумя всадниками экипаж проехал чуть больше двух миль, прежде чем нам, наконец, встретилась уходящая влево проселочная дорога. Не что иное, как просто широкий след, проложенный колесами повозок.
  В это время года движение по ней отсутствовало, изредка доносился птичий щебет, а ветер приносил аромат трав. Мы проехали с десяток миль, миновали деревню Пенсфорд, затем пересекли реку по старинному деревянному мосту и свернули на дорогу в Бристоль. День клонился к вечеру.
  Еще через шесть миль колеса кареты загромыхали по вымощенной булыжником Уэллс-роуд. Стражники у арки городских ворот не обратили на нас никакого внимания. Их единственной задачей было регулировать проезд, но кроме нас никто не изъявлял желания попасть в Бристоль.
  Редклифф-стрит, залитая вечерними лучами солнца, вела к каменному мосту через реку Эйвон. Множество людей проходило и проезжало по этой улице, а лавки на мосту приносили своим владельцам немалую прибыль.
  Над рекой медленно поднимался туман, окутывая все русло, оставляя видимыми лишь мачты стоящих на якоре судов. Бристоль занимал второе место среди английских портов после Лондона. Основной поток товаров по-прежнему приходил из Испании, ее вест-индских колоний и Франции, что делало контрабанду важной частью городской экономики.
  
  За мостом, в самом богатом купеческом районе, мы повернули на Мэри-ле-Порт и вскоре остановились у дома ?17. В нем располагалась одна из лучших местных гостиниц - 'Ворон', а немного дальше по улице еще одна - 'Лебедь'. Герти с ребенком и Рэйен, не обращая внимания на любопытные взгляды, разместились в четырехкомнатном номере на втором этаже. Они держались так гордо и неприступно, что никто не дерзнул бросить в их адрес ни одной колкости.
  Я поселился внизу, как можно скорее мне следовало найти Алана Уоллеса, хозяина небольшой таверны 'Лландогер Троу'. Это было уважаемое и прибыльное занятие в старой доброй Англии. Не зная города, мы с Доусоном Мэйном пробирались узкими улочками в поиске нужного нам места.
  Хай-стрит привела нас к Уэлш-Бэк, что протянулась примерно на треть мили вдоль набережной на западном берегу Эйвон, от Бристольского до Редклиффского моста. Среди домов ремесленников встречались таверны и бани - далеко не самое худшее место поесть, получить выпивку или найти девку. Здесь же, ярдах в тридцати от этого оживленного места, могли ограбить и бросить тело в реку.
  Дорога к пересечению Уэлш-Бэк и Кинг-стрит заняла пятнадцать минут. Пришлось пробираться среди докеров, выгружающих тюки, зачастую по сто пятьдесят фунтов весом, в фургоны или под легкие навесы. Корабли приносили в город торговлю и процветание. Мы остановились на южной стороне Кинг-стрит, напротив фахверкового здания с черно-белым фасадом, зажатого между табачными и бакалейными лавками.
  - Вот и 'Лландогер Троу', - сказал я Мэйну, разглядывая недавно выкрашенную вывеску и окна с аккуратными занавесками. Интерьер соответствовал внешнему облику: потолок, потемневший от времени, свежевыбеленные стены, потертый деревянный пол и лестница, ведущая на второй этаж.
  В эти вечерние часы внутри было оживленно. В просторном зале бродячий скрипач развлекал танцующую публику своей музыкой. Посетители ужинали жареной говядиной с картофелем и густой подливой - изысками грубоватой крестьянской кухни. Многие наслаждались элем, в него для забористости часто добавляли перец, и азартно бросали кости. Наше прибытие вызвало лишь слабый интерес, и оставалось только позволить событиям идти своим чередом.
  - Свой к своему тянется, сказал дьявол угольщику, - вспомнил я старинную английскую пословицу и кивнул Мэйну на кучку матросов за общим столом. Сразу было понятно, что собравшиеся хотят как следует покутить, а все их знакомство с городом ограничивается ближайшей таверной.
  - Вот джентльмен интересуется, хороший ли эль, - начал разговор Доусон. Служанка в эту минуту поставила перед нами кое-что покрепче - два стаканчика 'барбадосской воды'.
  - Пропади оно все пропадом, если нет! Бьет по голове не хуже оловянной кружки, - отозвался коренастый моряк лет сорока с простоватым темным лицом. Мы быстро согласились на том, что времена выдались непростые и во всем виновато правительство. Я заказал всем выпивку и начал осторожно расспрашивать о столь необычном названии таверны.
  Как выяснилось, отставной капитан Хокинс назвал свою таверну в честь деревни, расположенной выше по течению, где строили плоскодонные речные баржи - троу. Около шести месяцев назад его безутешная вдова продала заведение новому хозяину, Алану Уоллесу. По словам матросов, он обладал морской закалкой и сражался против голландцев, испанцев и французов под командованием вице-адмирала Мингса.
  Уоллес был человеком немногословным и прибыл в Бристоль с молодой индейской девушкой, которую все полагали его женой. Говорили, что из-за нее владелец таверны однажды стукнул двух дебоширов лбами с такой силой, что к страже их потом тащить не пришлось.
  В таких заведениях спокойный вечер сам по себе был благом. Я стал другом для этих людей, когда появилась Джэки, совсем как подросток, в черном шелковом платье с белым воротником и в чепце, украшенными лионским кружевом. Ее всепроникающий взгляд красноречиво указывал на то, что перед нами предстала хозяйка, знающая цену каждому серебряному пенни.
  - Добро пожаловать, ваша милость, прежде вас здесь не встречала, - произнесла она. - Вы надолго в городе? За три-четыре пенса у нас можно получить обильную, вкусную еду и большой кувшин легкого пива. Испанский сухой херес подойдет не только женщинам, но и мужчинам, Те, кому больше по вкусу эль или ром, за шесть пенсов выпьют столько, что с трудом доберутся домой.
   - День, может быть другой, но и это уже немало, - ответил я, не вдаваясь в подробности. - Мне нужно поговорить с мистером Уоллесом.
  ***
  За столом в небольшой комнате для 'посвященных', где масляный светильник отбрасывал на стены свой мерцающий свет, сидели двое. Так как время было позднее, я решил заказать ужин и достал кошелек.
  - Сэр, - сказал Алан, - спрячьте это подальше. В моем доме вам не придется платить за еду и ночлег.
  - Послушай, среди твоих доходов, наверняка, есть и доля от контрабандных грузов, проходящих через таверну.
  Уоллес, явно уловив ход моих мыслей, слегка усмехнулся: - Дешевые продукты и товары помогают очень многим сводить концы с концами. Акцизы и таможенные пошлины просто давят людей.
  - В королевстве есть традиция избегать уплаты налогов, - заметила Джэки, появляясь в комнате с большим подносом.
  - Лучше скажи, крошка, что у нас на ужин? - мягко поинтересовался он.
  - Прежде всего, будет лосось и, конечно, баранина на косточке с мятным соусом, а еще пирожки с клюквенным вареньем, их только что испекли.
  - Сэр Ричард уезжает, - сообщил ей Алан.
  - Далеко?
   - Кажется, никогда еще не ел с таким удовольствием. - Я откусил кусочек отбивной, медленно пережевывая и обдумывая свой ответ. Никто не знает, что меня ожидает впереди, но в гавани пришвартовано немало судов. - Не имеет значения, куда направляется, лишь бы капитан оказался из тех, кто ценит золото дороже собственной шеи. Он должен уйти в море послезавтра, с первым утренним приливом.
  - Кто-либо может позариться на обещанную за вас награду, сэр. В Бристоле слишком много квакеров и любителей почесать языком.
  - Я полагаю, мне понадобятся проворные и отчаянные парни, готовые рисковать жизнью.
  - Должен сказать, вы действительно очень удачливы, - произнес Уоллес. - Вчера я нанял троих новичков в доках, на них вполне можно положиться. А еще четверо тех, кто работает со мной уже долгое время. Все они люди надежные и с огромным опытом.
   - Двести золотых соверенов, Алан.
  Уоллес грохнул кулаком по столу: - Богом клянусь, сэр, я не подведу! Мы добудем вам славный корабль.
  - Могу себе представить.
  - Да нет же, сэр, позвольте мне рассказать. В восьми милях к западу от Бристоля там, где устье реки Северн разливается в широкий лиман, расположен городок Портисхед. Его извилистые улочки ведут к старому пирсу в рыбацкой гавани. Форт, защищавший рейд, в запустении настолько, что город Бристоль подал прошение о размещении парусно-гребных канонерских лодок у Портисхед-Пойнт. Уже несколько дней там, довольно далеко от берега, отстаивается 'Герл Пат' Джорджа Осборна. Вот такие дела, сэр.
   - Судно подходящего размера и оснастки, подозреваемое в контрабанде?
   'Двадцать пять лошадок
  Рысью через мрак -
  Бренди для священника,
  Для писца табак;
  Письма для шпиона, шелк для леди тут,
  Кто не любит спрашивать, тому и не солгут'.
  - Вот именно, сэр. Карьера Осборна, прозванного 'Дод' за его склонность к кутежам, включает всего понемногу. Он вел рыболовный промысел в южной части Северного моря, Канале и Бискайском заливе, одновременно занимаясь контрабандой, преимущественно алкоголя. Ходят слухи, что шкипера судна 'Герл Пат' наняли для доставки важного груза на западное побережье Африки.
   - Огнестрельное оружие, порох, крепкий алкоголь - основные товары для обмена с туземными племенами на золото, черное дерево и слоновую кость, - подтвердил я.
  - Точно, сэр и сейчас боцман с 'Герл Пат' мотается по припортовым тавернам, набирая новую команду. В первую же ночь с нее дезертировали восемь матросов, не желая отправляться в тропическую Африку из-за опасных для белого человека болезней. Тех, кто остался, едва хватит, чтобы поднять якорь, а уж о парусах и думать нечего.
  Гукор имеет довольно полные обводы, хотя его водоизмещение едва ли превышает семьдесят тонн. Построенный десять лет назад, он выглядит так, будто только что сошел с верфи. Длина по килю немногим менее пятидесяти четырех футов, ширина составляет около пятнадцати с половиной. Руль управляется с помощью колдерштока.
  На грот-мачте установлены три яруса прямых парусов, на бизань-мачте - крюйсель и бизань-трисель. Очень длинный, с малым наклоном бушприт несет два косых паруса. На шкафуте размещены четыре трехфунтовые пушки, крышки портов отсутствуют. Экипаж насчитывает примерно двенадцать человек.
  - Каким временем мы располагаем, Алан?
  - 'Герл Пат' поднимет якорь и уйдет с рейда не раньше утра воскресенья.
  - Черт возьми! Я хорошо бы смотрелся в бриджах губернатора мятежной колонии?
  
  - У вас они будут, сэр, - усмехнулся Уоллес. - Тогда не забудьте обо мне, ведь моряк легко приспособится к любым обстоятельствам.
  - Надеюсь, ты не привлекаешь новичков к таким делам? - За считанные минуты я только что определил свою судьбу.
  - Еще чего! Смоляные куртки иной разговор, вот на кого можно положиться. Вы увидите, сэр, мои парни готовы добыть хоть чертову бабушку из пекла.
  Уоллес ушел и вскоре вернулся с четырьмя моряками, которые поприветствовали меня.
   Я помолчал, невозмутимо окидывая их взглядом.
  - Кто из вас был в береговых братьях?
  После этих слов они замялись, переглядываясь между собой и искоса поглядывая на хозяина таверны. Алан попытался произнести что-то вроде защитительной речи.
  - Капитан, не думайте, будто они ночью рыскают на дорогах и орут 'кошелек или жизнь!'. Все эти люди выходили в море на корсарских судах, им можно доверять.
  Мы спустились в общий зал, где присоединились ко всей остальной компании. Весьма расположенная воспользоваться случаем угоститься за счет заведения, она уже кое в чем перешла за пределы умеренности, судя по раскрасневшимся лицам. Оживленный застольный разговор сопровождался громкими взрывами хохота. Пробило восемь, Уоллес выпроводил за дверь последнего посетителя и подсел ко мне.
  - Пойду с вами, сэр, - произнес он негромко. - Уверен, скучно не будет. Ей-богу,
  владение собственной таверной начинает мне надоедать.
  - Тебе решать. Всего лишь имей в виду, что неприятностей можно получить с избытком, это я обещаю.
  Желая скрыть недоумение, Алан устремил на меня вопросительный взгляд. - Сэр, а как же ваша леди?
  - Она, малыш и Рэйен будут со мной. - Я мельком взглянул на него, - Послушай, не лезь в чужие проблемы, лучше с утра займись подготовкой людей.
  - Мы взмахнем веслом и корабль возьмем, - улыбнулся Уоллес.
  Он проводил нас с Мэйном, закрыл входную дверь на щеколду и дополнительно запер ее на засов. Воров в Бристоле было в избытке.
  ***
  Поздним вечером того же дня Рэйен убирала со стола кувшин топленого молока, мед, начатую бутылку вина. Герти опустилась в кресло, аккуратно подобрав платье, и задумчиво смотрела на меня, оставив на каминной полке чашку с ароматным горячим чаем. Младенец, круглолицый очаровашка, спокойно заснул и мысли мои в данный момент были далеко.
  - Я в большом смятении, Ричард, - сказала она, едва мы заговорили о нашем будущем. - Это что-то непостижимое. Девушка с портрета наполняет меня чувством радости и счастья, открывая передо мной на холсте целый мир, наполненный жизнью. Удивительный вид на лесистые холмы и плодородные долины, что поднимаются к светло-голубому горному хребту, теряясь в туманной дымке, словно мираж.
  - Знаешь, в жизни многое случается. Сбрось камень с души, моя любовь, все будет в порядке.
   Герти взглянула с необычайной серьезностью: - Если честно, то у меня хорошее предчувствие. Скажи, Ричард, а прежние наши деньги теперь пропали?
  - Вовсе нет, малышка. Средства от продажи твоей барбадосской плантации и немалая толика призовых сумм, вложены в сертификаты Голландской Ост-Индской компании, крайне успешной и богатой. Вот смотри, на них сделана соответствующая запись, что 19 марта 1669 года в городе Амстердам ты стала владелицей этих семи акций номиналом по 3 000 гульденов.
  На фондовой бирже стоимость сертификата уже достигла 319% и ежегодно увеличивается в среднем на 10%. Твой купон на гарантированную прибыль составит 8 400 гульденов или 3 000 фунтов стерлингов. Еще у нас есть векселя на предъявителя от молчаливого Амстердамского банка. Мы сможем жить так, как тебе нравилось прежде: содержать прекрасный дом, конюшню и карету.
  Младенец мирно спал, за что получил нашу заслуженную похвалу. Утром леди и ее горничная, держа ребенка на руках, сели в экипаж, и колеса застучали по мостовой. После бессонной ночи Герти направилась в Портисхед, где ее ждали море и человек, которого она любила.
  ***
  В семь часов пополудни старый 23-футовый баркас отшвартовался в порту Бристоля. В последнюю излучину Эйвон, этого притока Северн, мы вошли еще засветло. Подхваченный все более усиливающимся отливом, он двигался вниз по течению реки с приличной скоростью в шесть узлов. Поставив паруса, шкипер направил шлюпку на запад. В своем устье Северн разливается в широкий лиман и между мысами Брин-Даун и Лавернок впадает в Бристольский канал - залив Атлантического океана.
  Окутанный тишиной, наш баркас прошел в каких-то тридцати футах от стоявшей на якоре рыбацкой флотилии. Никто на его борту не проронил не единого слова. Наконец я нашел нужную маленькую лагуну. Мы спустили паруса и убрали обе мачты. Перейдя на весла, шлюпка направилась прямо к небольшой группе людей на берегу, рядом с которыми лежало несколько вытащенных на песок лодок. Немного правее стояло еще несколько человек: подросток, жестикулирующий в нашу сторону, и две женщины.
  К полосе прибоя баркас подходил с отдачей якоря, удерживаясь вразрез волны. Высаживались мы прямо в воду, благо причалили к песчаной косе. Вдалеке белели дома портового городка Портисхед. Я расплатился, шкипер поставил паруса и отправился обратно, должно быть, в Бристоль.
   'Великие вещи, две как одна:
   Во-первых - Любовь, во-вторых - Война'.
  Герти распустила льняной шарф и откинула капюшон своей ветхой черной накидки, такой, какую носят самые бедные английские крестьянки. Никогда небо не казалось ей таким синим, а море искрящимся под лунным светом, как в этот момент, ведь ему сопутствовали любовь и надежда.
  Младенец сонно моргнул, сморщился, словно чем-то недовольный и заплакал, не желая уняться. От покачиваний плач стал громче, пришлось дать ему грудь. Послышалось жадное чмоканье, и убаюканный колыбельной ребенок задремал.
  
  Дод (нидерл. dood) - мертвец.
  
  
  Глава 8
  - Вот это и есть 'Герл Пат', - Уоллес ткнул пальцем в двухмачтовое рыболовное судно, стоящее на траверзе мыса Портисхед-Пойнт. - Переместилась сюда, подальше от берега, когда еще не начинало темнеть, - объяснил он. - Красотка, правда?
  Я пристально рассматривал темно-синий гукор, находящийся примерно в полумиле от других кораблей. Эти суда принадлежали частным владельцам или группам торговцев, а иногда как в случае 'Герл Пат' - шкиперу. Ее паруса были убраны и закреплены, в целом вид вполне обычный и ничем не примечательный.
  Участники дела терпеливо ждали, пока Алан давал пояснения о каждом. Наблюдая за людьми, я сделал для себя выводы о том, на кого можно положиться, и изложил план по захвату гукора.
  - Придется подождать, пока через пару часов не станет совсем темно. Пойдем на двух лодках. Со мной на бак поднимутся Доусон Мэйн и Клифф Кертис. Уоллес, с тобой идут Джок Хорнер, Смок Джонсон и Пат Келли, взберетесь на шкафут через пушечные порты.
  - А я, капитан, - спросил Синклит.
  - Ты останешься здесь и будешь охранять леди. Отвечаешь за нее головой.
  - Будет исполнено, сэр!
  Легкий ветерок холодил лицо Герти. Она крепко прижимала к себе ребенка, укрыв его для тепла полой накидки. Черная вода рейда отражала огни стоящих на якоре кораблей, плавно покачивающихся с начавшимся приливом. Ночь неспешно вступала в свои права. Случайные прохожие не обращали внимания на небольшую группу мужчин и две женские фигурки, закутанные по самые глаза.
  - Пора,- скомандовал я. В слабом свете ущербной луны, увязая в песке пустынного пляжа, лодки подтянули к кромке воды. Ветер свежел, по морю шла легкая зыбь. Весла, обернутые ветошью, поднимались и опускались почти беззвучно, слышался только приглушенный всплеск. Мы прошли мимо стоянки рыболовных судов, Уоллес держался рядом. Свет фонаря на юте 'Герл Пат' становился все ближе.
   - Суши весла! - Лодка слегка скользнула вперед и, наконец, притерлась к борту рядом с якорным канатом, под талями, свисающими почти до самой воды.
  - Наверх! - тихо скомандовал я. Нам сопутствовала удача, на баке не было ни души. Мы оказались у грот-мачты вместе с Уоллесом, где вахтенный матрос мирно дремал, притулившись к ее основанию. Спустя несколько секунд он был связан и с кляпом во рту. Осмотревшись, я удостоверился, что все мои люди уже на палубе и готовы к действию. Теперь предстояло разобраться с командой гукора, но точная численность экипажа 'Герл Пат' оставалось неизвестной.
  Внезапно раздался шум от падения тела, сопровождаемый чередой проклятий. Затем дверь в каюту шкипера распахнулась. Совершенно пьяный Осборн появился на утопленных в палубу ступеньках трапа. Он привалился к косяку, пытаясь понять, не обманывают ли его глаза в тусклом свете фонаря. Келли резко шагнул вперед и с яростью вогнал нож в шею шкипера, чуть выше ключицы. Из горла Осборна вырвался хрип, его ноги подкосились, и он рухнул на палубу уже мертвым.
  - Парень дорожит своей репутацией, - усмехнулся Уоллес.
  - Сэр, я все здесь знаю, поэтому пойду первым, - предложил Келли. Никто не стал с ним спорить.
  В кубрике, где никто ничего не подозревал, играли в кости при свете коптящей лампы. Ругательства сыпались одно за другим, казалось, вскоре дело дойдет до драки. Пат ловко спустился через открытый грот-люк, следом за ним еще четверо. Сумятица вспыхнула, как будто кто-то разворошил муравейник. Двое чужих матросов выхватили ножи и тут же были убиты. Остальных связали и, не церемонясь, бросили на палубе.
  Уоллес отрядил Джонсона проверить, не спрятался ли кто-то из экипажа. Затем они вместе сдвинули крышку ахтерлюка и спустились в трюм.
  - Что за груз? - поинтересовался я.
  - Бочки с элем, немного свинца в слитках, порох и мушкеты, сэр. - Он сделал паузу и добавил, пожав плечами, когда послышались всплески: наши люди сбрасывали за борт тела погибших, предварительно очистив их карманы. - Черт возьми, прямо как в Вест-Индии! И кто бы мог подумать.
  - Ладно, давай оставим это. Тебе пора возвращаться, - сказал я, раздавались шутки и пожелания удачи. Уоллес ловко спустился в уже спущенный на воду бот, заняв место у румпеля. Через несколько гребков веслами шлюпка выскользнула из тени 'Герл Пат' на открытую воду и подхваченная приливом направилась к берегу.
  ***
  - Ночь сегодня выдалась холодной и ветреной, ваша милость, - скрыв под ней туго заплетенные косы, Рэйен плотнее натянула на голову Герти вязаную шапку. Едва бот коснулся песка, как Уоллес спрыгнул на берег и подошел к ним
  - Прошу прощения, леди Грэм, позвольте перенести вас с малышом в шлюпку. Капитан приказал, чтобы вы даже ног не замочили, - сказал он с искренней заботой в голосе. Герти, не произнося ни слова, лишь кивнула в ответ. Под плеск волн уходила старая жизнь с балами, каретами и модными платьями, но это уже не имело значения.
  - Господи, услышь меня, - шептала она про себя. - Немного я прошу у Тебя, спаси и сохрани моего мужа и сына.
  Матросы быстро погрузили небольшой багаж и помогли женщинам перебраться в бот.
  - Весла на воду! - рыкнул Уоллес. - Не волнуйтесь, ваша милость, парни доставят вас как богемское стекло.
  Вдали, на легкой зыби, мягко покачивались рыболовные суда, их силуэты едва различались в ночи. Шлюпка отошла от берега, теперь она двигалась против течения и гребцы справлялись с трудом. Синклит, опытный моряк, приказал установить мачту и поднять шпринтовый парус.
  Вода закипела под форштевнем, вызывая у Герти одновременно страх и восторг. Женщины сидели внизу, на пайолах, так что были видны только их головы. Бот легко всходил на волну и, послушный рулю почти чертил бортом воду, развивая приличную скорость. Спустя полчаса он изменил курс, стремясь обрезать корму 'Герл Пат' и выйти на подветренный борт в бейдевинд.
  - Парус долой! - скомандовал Синклит, подходя к сброшенному штормтрапу.
  - А вот и ваша леди, сэр! - Этот возглас заставил Герти улыбнуться, когда Доусон подхватил ее на руки, передавая мне вместе с младенцем.
  Бот подняли и закрепили на палубе. Затем взяли на буксир одну из двух лодок, а вторую попросту бросили на произвол судьбы. Едва якорь вышел из воды, как его рывком подтянули к борту, устанавливая по-походному. Ночной бриз наполнил паруса, бушприт гукора повернулся, и 'Герл Пат' устремилась в просторы Атлантики.
  ***
  - Твой гнев, Господь, слишком часто поражает невиновных людей, - размышлял Уоллес. - Наш капитан - лучший из всех, кого я знаю. Он храбр, справедлив и невероятно удачлив в сражениях.
  Алан подъехал к заведению, над дверью которого заметил три бочонка, висящие на обрывке цепи. Обычная таверна, бордель и игорный дом одновременно, служила местом для обсуждения нелегальных дел. Здесь было шумно даже ночью, так что, если кому-то это мешало, тот искал ночлег в другом месте. Ее плутоватый владелец едва обратил внимание на позднего гостя, заказавшего эль, хлеб и рыбу.
  - Поговорим? - предложил Уоллес.
  - Валяй, выкладывай, если есть что сказать! - неохотно отозвался хозяин.
  - У меня есть предложение для тебя: хочу избавиться от кареты и лошадей, оставленных напротив.
  - Черт возьми! Да только с чего бы, не стану же я покупать кота в мешке.
  - У каждого есть свои секреты.
  Владелец таверны предложил половину от настоящей цены и не хотел ничего прибавлять. Торговались долго, но в итоге стороны пришли к согласию, довольные результатом. Один, полученным барышом, другой - тем, что покупатель никому и словом не заикнется об этой сделке. Уоллес завернулся в плащ, ночью чувствовалась резкая, неприятная сырость и поспешил прочь.
  ***
  Неся все паруса, 'Герл Пат' с северо-восточным ветром шла узлов по семи-восьми. Мой выбор, кому исполнять обязанности штурмана и править шестичасовую вахту, пал на Абрахама Синклита. Еще один просоленный ветеран, Доусон Мэйн, стал боцманом. На предложение присоединиться, охотно и без долгих раздумий, согласился каждый третий матрос гукора. Четверых, не пожелавших участвовать в этой затее, посадили в лодку, предоставив добираться до берега своими силами. Эти хлопоты с комплектованием экипажа продолжалась до четырех склянок.
  Я поднялся на палубу с рассветом, когда первые солнечные лучи неуверенно пробились
  сквозь облака.
  - Семь с четвертью, - доложил матрос, снимавший показания лага.
  - Что ж, отлично идем.
  - Судно в хорошем состоянии, сэр, нужно только отмыть и привести в порядок, - заметил Синклит. Везде работали люди: терли, скребли, скоблили и поливали водой, проходя палубу швабрами, затем приступили к окончательной уборке. До полудня на темно-синем корпусе, от носа до кормы, появилась узкая белая полоса под орудийными портами.
  Маленький Гектор с горячим усердием наводил глянец на чугунные орудия.
  - Запомни, - объяснял ему Мэйн. На борту корабля нет справедливости или несправедливости. Есть только две вещи: долг и мятеж. Все, что тебе приказано делать, - это долг. Если ты отказался - это мятеж.
  - Придется определить его определить в юнги, - с улыбкой сказал я. - Пусть подпишет договор на этот рейс - десять шиллингов в месяц и еда.
  Это были большие деньги: столько в Лондоне зарабатывал шляпник и чернокожий парнишка был вполне счастлив.
  - И вот еще что, боцман, выясни запасы провианта и воды.
  - Да, сэр, все будет сделано. А кораблик-то действительно хороший, похож на те, что используют флибустьеры.
  В полдень, под дружные возгласы одобрения, гукору дали новое имя - 'Вэлиант леди', в честь Герти. Время словно сворачивалось в спираль, где начало и конец сливались воедино.
  Вторник, 13 августа. Обсервованное место 55®05' северной широты и 30®52' западной долготы. Легкий юго-восточный ветер сменил восточный. Мы несем все паруса, для использования даже самого слабого ветра между бизанью и гротом поставили апсель. Следуя курсом на норд-вест-тень-вест, за сутки преодолели 127 миль и пересекли тридцатый меридиан на 55® северной широты.
  Летом парусные суда достигали берегов Новой Англии по свободному ото льда короткому северному маршруту. Они проходили мимо южной оконечности Гренландии, затем вдоль побережья Канады и Ньюфаундленда. Благоприятные ветры способствовали относительно быстрому переходу, хотя погодные условия часто были штормовыми.
  Повернули на другой галс и теперь держим курс зюйд-вест-тень-вест в Сент-Джонс, Ньюфаундленд. Гукор обладает отличными мореходными качествами, хорошо слушается руля и имеет достаточно высокую скорость.
  Среда, 21-е число. Широта 51®36' N, долгота по счислению 43®36' W. Дует легкий западно-юго-западный ветер, иногда отходящий к западу. Идем в бейдевинд переменными галсами, за сутки прошли 58 миль. Погода облачная и прохладная. На рассвете палуба, мачты и такелаж мокрые от росы, как будто был дождь.
  Миновали меридиан мыса Фарвель, самой южной точки Гренландии. От ее шельфовых ледников время от времени откалываются крупные куски, образуя айсберги. В августе они простираются на юго-восток до 41® северной широты и 50® западной долготы. Одна из таких столообразных глыб, узкая и длинная, как Корнуолл, находилась с наветренной стороны, не дальше мили от нас. Медленно подбираясь к морским торговым путям, она терпеливо ожидала ничего не подозревающую жертву.
  - Вижу китов! - раздался возглас. Справа по курсу, на фоне айсберга, резвились два величественных горбатых кита, этот вид осенью мигрирует с севера на юг.
  - Гектор, передай леди Грэм приглашение подняться на палубу, - распорядился я.
  - Есть, сэр, - отозвался юнга и через несколько минут вернулся вместе с Герти.
  Поднимаясь к поверхности воды, киты выпускали короткие кустистые фонтаны и снова уходили на глубину. На секунду-две в воздухе, словно гигантские бабочки, мелькали изящные лопасти хвостового плавника. Они некоторое время сопровождали нас, похоже, им нравилось внимание. В какой-то момент оба кита синхронно выпрыгнули из воды, показав себя во всей красе, и с громким плеском вернулись обратно.
  В длинной шерстяной куртке, бриджах, чулках, ботфортах и вязаной шапке Герти провела на палубе весь остаток этого прекрасного вечера. Облокотясь на планширь, она любовалась айсбергом, голубеющим на фоне темного серого неба.
  Каюта Герти была чистой и уютно обставленной, но слишком тесной для дамы, несмотря на приобретенный уют. Парусиновый ковер из белых и черных квадратов, кровать, графин с водой на столе, колыбель, за полотняной драпировкой подвесная койка Рэйен. В ту ночь я привлек жену к себе и попытался осторожно приподнять подол ее ночной рубашки.
  - Нет, Ричард! - прошептала Герти, сердито оттолкнув мои руки. - Наш малыш еще не спит, а он уже подрос и все понимает.
  В пятницу утром до Сент-Джонса оставалось триста шестьдесят миль, то есть менее двух суток пути при благоприятном ветре. Меня разбудили поскрипывание шпангоутов, оживление на палубе и низкий гул парусов. С пяти часов бом-брамсельный ветер от юго-запада перешел к западу-юго-западу и засвежел, а к семи часам задул от северо-запада и продолжал усиливаться. 'Вэлиант леди' развивала скорость более семи узлов. Вокруг не было ни одного судна, море казалось пустынным. Кажется, все наши прежние тихие и легкие ветры сложились в один хороший риф-марсельный пинок.
  К трем часам дня горизонт затянуло тучами, ветер отошел к северо-северо-западу и беспрестанно крепчал. По всем признакам следовало ожидать шторма. В три четверти пятого спустили брам-стеньги на найтовы, закрепили марсели и нижние паруса, чтобы сделать гукор более остойчивым. Я приказал задраить люки, крепить на палубе шлюпки и все, что могло быть снесено, идем в бакштаг правого галса.
   'О Боже, будь милостив ко мне.
  Твои моря бескрайни, а мой корабль очень мал'.
  Десятибалльный шторм нагрянул около восьми вечера. Небо внезапно потемнело, хлынул проливной дождь, а порывы ветра достигали скорости пятидесяти узлов. Гукор идет под стакселем и зарифленной бизанью. 'Вэлиант леди' отважно продолжает путь и Герти заснула под непрерывный грохот волн, не теряя надежды, что где-то впереди есть земля. Шторм сохранял максимальную мощь в течение всего дня, но к вечеру пошел на убыль.
  После полуночи дождь прекратился, утром ветер сменил направление на запад-северо-запад и ослабел до уровня умеренного, порядком улеглась и волна. Идем на левом галсе в бейдевинд, за сутки одолели около 225 миль.Погода улучшается, появляются участки ясного, чистого неба..
  Впереди, на горизонте по правому борту, виднеется затянутая дымкой полоска - это берег Ньюфаундленда. Минуем мыс Кап-Бонависта, где высаживался Джон Кабот, Нью-Брэйкхарт-Пойнт, Баккалье Тикл и, наконец, мыс Святого Франциска.
  В гавань Сент-Джонса, напоминающую фьорд, мы входим уже в сумерках. Узкий пролив между мысами Панкейк Рок и Чейн-Рок, где расположен небольшой земляной форт, сужается до 600 футов. С высоты 120 футов шесть девятифунтовых пушек контролируют проход, якорную стоянку и разноцветные домики северной, лучшей части поселения. Узкие улицы, петляя, спускаются к воде по изрезанным террасами склонам.
  Богатые рыболовные угодья Ньюфаундленда сыграли значительную роль в развитии Сент-Джонса, одной из первых английских колоний в Новом Свете. Он служил складом снабжения, укрытием во время штормов и местом сбора торгового конвоя, перед возвращением в Европу. В 1665 году Сент-Джонс разграбили голландцы, но постепенно город превращался в крупный торговый и административный центр.
  
  - Вставай! Койки вязать! - донесся рык боцмана, едва пробило четыре склянки утренней вахты.
  За завтраком ели жидкую кашицу больше напоминающую разварившийся гороховый суп, закусывая размоченными сухарями. Женщинам подали пудинг с пряным ароматом чеддера и подрумяненной золотистой корочкой. В его составе были лишь растертые в крошку сухари, мука, немного рома и совсем немного твердого, как камень сыра.
  Обычный рацион моряка включал соленую говядину, Келли называл ее 'ирландской лошадью', бекон и иногда рыбу. Также сыр, сушеный горох, мука, масло, сухари, патока, пиво или ром - все это должно было быть надлежащего качества. Свежие припасы предоставлялись при наличии возможности.
  Изначально запасы провизии рассчитывались на четыре месяца, а пресной воды - на два, но часть провианта оказалась основательно испорченной. Уже у берегов Ирландии пришлось выбрасывать в море бочки с испорченными сухарями и солониной, чтобы отобрать пригодные для употребления. Особенно остро ощущалась нехватка зелени, ведь перспектива появления на судне цинги вовсе не радовала.
  - Бродбент, - обратился я к немолодому моряку, стоящему рядом с боцманом, всем своим видом демонстрируя полное внимание. - По словам мистера Мэйна, вы человек опытный.
  - Джим, сэр, занимался скупкой краденого и хорошо разбирается в закупках.
  - Прекрасно. Отправляйтесь немедленно.
  Мэйн и матросы спрыгнули в наш четырехвесельный бот, пританцовывающий на мелкой зыби у борта гукора. Шлюпка вернулась перегруженная припасами, провизией и водой мы снаряжались весь день. Вместе с овощами, морепродуктами, мукой, маслом, сахаром и соленой свининой была доставлена живность. Сочный и хрусткий лук ели сырым, набивали им карманы и грызли во время вахты.
  В трюме раскрепили бочонки с пресной водой, полдюжины овец и козу разместили в загоне у носового люка, а десяток кур - в клетке. К сумеркам все едва успели закончить. Сегодняшний ужин был великолепен: острый картофельный салат, целиком отваренный каменный краб, филе трески с овощами и смородиновый пудинг.
  Вторник, 27 августа. Всю ночь стоял туман, временами шел мелкий дождь и дул легкий северо-северо-восточный ветер. К половине десятого утра он сменился на северо-западный, небо прояснилось, выглянуло солнце, и туман рассеялся. Снялись с якоря, поставили паруса и с бом-брамсельным ветром выходим в море, наш пункт назначения - Бостон.
  Чем больше мы отдаляемся от Ньюфаундленда, тем спокойнее я себя чувствую. Его береговая линия довольно опасна из-за постоянных туманов и изменчивых течений. Например, к мысу Кейп-Пайн, самой южной точкой острова, нельзя подходить на глубину менее 38 фатомов.
  Попутный ветер продолжает дуть и в последующие два дня. Встретилась стая гринд, эти угольно-черные дельфины присоединились к нашему судну и затеяли игру прямо перед форштевнем. Все небо затянуто облаками, звезд почти не видно и только подхваченный набегающими волнами планктон подсвечивает океан россыпью огней.
  Пятница, 30-е. Широта 45®17' N, долгота 59®40' W. Легкий северо-северо-западный ветер, идем в бейдевинд правого галса. Плохо видный даже в хорошую погоду остров Сейбл останется по левому борту. Эта длинная песчаная коса, находящаяся в 90 милях от побережья Новой Шотландии, сеет страх с тех пор, как здесь начали появляться первые парусники. Виной всему частые густые туманы и зыбучие пески отмелей, приобретающие цвет окружающего океана.
  Под их многометровой толщей покоятся драккары викингов, каравеллы Испании, трехмачтовые корабли Вест-Индии. Малоприятное соседство, самая точная и актуальная карта француза д'Аббвиля указывает длину Сейбл в 150 миль. В довершение всего западная часть острова размывается течениями и исчезает, а восточная намывается и увеличивается.
  Мы идем с Лабрадорским течением, которое у южной границы Ньюфаундлендской банки делает поворот на запад. Его скорость достигает одного узла. Приближаясь к побережью Новой Шотландии, течение отклоняется к юго-западу и спускается до 40-й параллели северной широты. В весенние и летние месяцы здесь, в полутора-двух милях от береговой линии, обычно стоит туман, но по мере приближения к суше он рассеивается.
  В субботу, ветер дул с западо-юго-запада. После трех часов утра опустился такой густой туман, что на расстоянии выстрела из мелкого орудия ничего не было видно. Я отдал приказ убрать все, поскольку сомневался в надежности определения места судна. Изрезанные глубокими заливами и прикрытые островами здешние берега пользуются дурной славой. При наличии течения к ним не следует приближаться, да и глубины здесь неравномерны: от 20 до 30 фатомов.
  - Двадцать пять! Мягкий ил! - крикнул Мэйн, сам проверяющий глубину лотом. Отдали якорь. К вечеру туман рассеялся, и мы увидели скалистые островки, рядом с которыми находились. Я узнал самый юго-восточный из них, известный как Уайтхед благодаря 85-футовой скале из белого кварцита. Это был полезный ориентир для определения нашего местоположения.
  'Дело верное:
   вот вам карта.
  Это океан,
   а это -
   мы'.
  Широта 45®12' N, долгота 61®08' W. Моя ошибка в счислении составила восемь миль, что могло привести к кораблекрушению. На рассвете вступили под паруса и с легким западным ветром идем курсом на вест-зюйд-вест, подальше от островков и мелей. К двум часам пополудни установился штиль, но через полчаса начал дуть южный ветер, довольно слабый и меняющий румбы.
  Понедельник, 2 сентября. Два дня мы медленно продвигаясь против почти встречного ветра, а в четвертом часу утра он засвежел от северо-запада. На темном небе появились давно не виденные звезды и восточный горизонт начал светлеть. Слева по курсу наблюдались суда, занятые ловом рыбы.
  В полдень находимся на 43®13' северной широты 66®16' западной долготы. К вечеру ветер ослабел и зашел на запад, небо затянуло облаками и временами моросит мелкий дождь. Утром ветер сменился северным и стал крепчать, прояснилось и похолодало. Нужно скорее двигаться на юг, впрочем, там еще сезон ураганов.
  Среда, 4-е число. Широта 42®38' N, долгота 70®34' W. Двигаемся вдоль берега при свежем северном ветре, справа по курсу виднеется остров Тэчер, расположенный у восточной оконечности мыса Кейп-Энн. Небольшой остров был назван в честь Энтони и Элизабет Тэчер, единственных, кто выжил после кораблекрушения 14 августа 1635 года. Трагедия унесла жизни и их четверых детей.
  Одно из несомненных преимуществ Бостонской бухты в западной части залива Массачусетс - якорная стоянка в шести милях от города, вмещающая до пятисот судов. Здесь причудливо разбросано более двух дюжин островков. Среди них выделяется Кастл-Айленд, находящийся на южной стороне узкого прохода, ведущего в гавань, шириной не более 160 футов при высокой воде. Я, знавший эти места, оставив стаксель, кливер и бизань, решительно шел в глубину залива, несмотря на густеющие сумерки.
  На острове в трех милях от города был возведен бастионный форт, делая Бостон 'лучше защищенным от врага, чем любой порт Северной Америки'. Ни один корабль не мог войти в гавань, не рискуя стать жертвой огня восемнадцатифунтовых орудий. За непосредственную оборону Бостона отвечали земляной форт на холме Хилл и две береговые батареи: Южная у его подножия и Северная в устье реки Чарльз, которые контролировали всю бухту.
  Оставляя с левого борта остров Кастл-Айленд, отсалютовали британскому флагу. Герти была на палубе, желая поскорей увидеть 'Афины Америки'. В гавань Бостона входили после семи вечера, когда солнце садилось за холмы Дорчестера, доминирующие над городом.
  Просторная и достаточно глубокая, она была заполнена небольшими судами, построенными на местных верфях. После долгой лавировки между ними 'Вэлиант леди' отдала якорь так близко к берегу, что можно было завести швартовы. Спустя всего несколько минут она стояла с убранными парусами, а вахтенный матрос внимательно вглядывался в ночную тьму.
  
  
  Притулиться - улечься или усесться где-нибудь в неудобном месте.
  Ахтерлюк - позади грот-мачты, для опускания в трюм различного груза.
  Приводится - уменьшать угол к направлению ветра.
  'Вэлиант леди' (англ. valiant lady) - отважная госпожа.
  'Ирландская лошадь' - дешевое и жесткое мясо натирали солью, используя железную щетку для чистки лошадей.
  Апсель ( англ. мizen staysail) - косой парус между грот и бизань мачтами.
  Фатом - единица длины в английской системе мер равная 6 футам.
  
  Глава 9
  С первыми лучами солнца команда наконец-то получила долгожданный отдых. - Вот что я вам скажу, - уверенно заявил Бродбент, - нисколько не жалею, что отправился в это плавание!
  - Это точно, - хмыкнул Джон Уик, матрос из прежней команды гукора. - Жизнь коротка, и нужно ей насладиться.
  Ежедневная винная порция заставляла их чувствовать себя в настоящем раю. Плата за службу должна была выплачиваться частями: в каждом втором порту и по завершении рейса. Этим морякам, имевшим право только на жалованье, следовало получить по фунту, три шиллинга и пять пенсов каждому. Большая же часть разговоров вращалась вокруг удачливости, об этом толковали все те, кто с первых следовал за мной.
  - Мне уже пятьдесят. Начинал я матросом, а вернувшись из этого плавания, буду жить, как джентльмен, - рассуждал Синклит. Постигая основы судовождения, он всегда держал при себе 'Практическую навигацию' Селлера.
  - Пожалуйста, соберите команду, мистер Мэйн. - сказал я боцману.
  - Слушаюсь, сэр. Свистать всех наверх! - разнесся его крик по всему кораблю. Шкафут быстро заполнился матросами. Все ухитрились быть чистыми, выбритыми и прилично одетыми. Мысленно экипаж уже прибавлял к своему жалованью и долю призовых денег, каждый знал ее с точностью до полпенни. Недурная сумма должна была составить двадцать семь фунтов, шесть шиллингов и четыре пенса. Впрочем, это не мешало им страстно желать гораздо больше.
  - Готово, сэр. - Мэйн дотронулся до шляпы. Я усмехнулся, глядя на его серьезное лицо, коротко кивнул и оперся на релинг.
  - Ребята, стоимость контрабандного груза уже подсчитана. Все вознаграждение делиться между участниками захвата, а теперь о выплатах. Мистер Мэйн, позаботится об этом немедленно, - мой голос четко и громко разносился по палубе. Моряки, подталкивая друг друга и ухмыляясь, придвинулись ближе к кабестану.
   -Ура капитану! И еще раз 'Вэлиант леди'! - воскликнул дружно поддержанный всеми Келли. По дошедшим до грот-мачты слухам, гукор направлялся в южные воды эскортировать торговые суда, что не мешает попутно взять призы.
  Сгребая в шляпу серебряные и золотые монеты, редко кто из команды не задавался мыслью завалиться в местную таверну. Выпивка на похоронах, свадьбах, церковных собраниях и даже при рукоположении было делом, узаконенным обычаями. Городские власти считали употребление табака куда более греховным и вредным, поэтому строго запрещали даже его выращивание.
  ***
  Самый солнечный месяц в Бостоне - сентябрь. Город занимает площадь не более трех миль в окружности и расположен на полуострове, напоминающем сердце, в верхней части залива Массачусетс. Узкий перешеек, называемый Роксбери-Нек, соединявший его с материком, зачастую сплошь покрывался водой.
  Мы высадились на причале Кларка. Повсюду, похоже, вовсе не глядя, куда идут, сновали торговцы и портовые рабочие. Значительная часть докеров были чернокожие, вероятно, рабское население Бостона. Выгружали промышленные товары из Англии, ром, сахар и патоку Вест-Индии, зерно из Нью-Йорка. Я крепко держал Герти под локоть, уберегая от столкновения с ручными тележками и катящимися бочками. К таверне 'Корона', находящейся неподалеку, пришлось пробираться через короткий переулок, минуя небольшие магазины и склады.
  - Возьмите наемный экипаж, ваша милость, - предложила хозяйка, вдова Дэй, сделав знак рукой. Подъехал чернокожий кучер, который, очевидно, ждал пассажиров. Как только багаж был загружен, он щелкнул кнутом и пустил лошадей в быструю рысь.
  Направляясь в центр города, карета проехала по нескольким улочкам в его северной части. Бостон производил очень хорошее впечатление благодаря мощеным улицам и небольшим, но крепким домам. Тротуары отсутствовали, а узкие проходы были защищены столбами, размещенными по углам. Экипаж остановился прямо у входа в двухэтажную гостиницу на Корнхилл-стрит, почти напротив резиденции губернатора.
  На первом этаже 'Коулс Инн' расположилась уютная таверна, предлагающая отличную еду, на втором - обустроенные спальни для гостей. Хозяином заведения являлся 60-летний артиллерийский капитан и член Генерального суда Бостона Томас Сэвидж, отнесшийся к нам очень дружелюбно.
  Это место было известно своей респектабельностью, здесь останавливался Джеймс Лей, 3-й граф Мальборо, во время пребывания в Бостоне. Командир 68-пушечного корабля 'Олд Джеймс', он погиб в битве при Лоустофте, как контр-адмирал Сансум, лорды Портленд, Маскерри и многие другие.
  Словом, в 'Коулс Инн' Герти нашла приятную, спокойную атмосферу настоящего частного дома. Здесь было меньше суеты, напускной демонстрации усердных стараний и значительно больше комфорта. Овдовев, Сэвидж вновь вступил в брак с Мэри, дочерью преподобного Симмса.
  - Прошу завтра в шесть часов пополудни пожаловать к нам на ужин, - пригласил он, стремясь порадовать ее возможностью общения с новыми людьми.
  - Мы с женой охотно придем, но этот визит может повлечь за собой неприятности для вашей семьи, мистер Сэвидж, - сказал я.
  -Не волнуйтесь, ей ничего не угрожает. В 1664 году колония не стала признавать комиссаров, назначенных королем для управления ее делами. Вместе со многими другими влиятельными гражданами, я выразил несогласие с политикой Карла II.
  Во второй половине дня меня принял губернатор колонии Массачусетского залива. Немолодой слуга распахнул двери в светлый просторный зал с окнами, выходящими на восток и юг, и громко объявил: - сэр Ричард Грэм!
  У письменного стола, откинувшись на высокую спинку кресла, сидел сухощавый старик в сером камзоле свободного покроя. Черт возьми, передо мной был 77-летний Ричард Беллингем, один из авторов Свода свобод', предвосхитивших Билль о правах Соединенных Штатов.
  Массачусетская 'Книга общих законов и прав' провозглашала равенство всех перед законом и свободные выборы должностных лиц, проходящие под судебной защитой. Священнослужителям запрещалось занимать государственные должности. Приветствовались представители всех наций, истинной христианской религии, бегущие от тирании, голода и войн. Люди, ортодоксальные в своих суждениях и не разделяющие церковных догматов, могли собираться в молельных домах при условии соблюдения правил Христа.
  Не должно было быть никакого рабства, кроме пленников, захваченных в справедливых войнах, и чужеземцев, которые продаются в колонию. Им предоставлялись свободы и христианские обычаи, которых требовал закон Божий в отношении таких лиц. Это не освобождало от рабства никого, кто будет осужден властями.
  Запрещалось жестокое обращение с женами, детьми и слугами. Супружеская неверность и лжесвидетельство, колдовство и богохульство, изнасилование, умышленное убийство и мятеж карались смертью.
  Отстаивая расширение избирательных прав, Беллингем проявлял консервативность в своих религиозных убеждениях. Заняв пост губернатора в мае 1665 года, он был переизбран на эту должность несколько раз в течение последующих пяти лет. Сторонник жесткой линии, Беллингем отказался выполнить приказ короля прибыть в Англию и ответить на обвинения в неподчинении.
  - Ваше превосходительство, - я учтиво поклонился. - Весьма вероятно, что наши убеждения в значительной степени совпадают.
  - Прошу вас, садитесь, сэр. Слышал о вас, но не думаю, что ради продвижения политических целей готов пойти на компромисс в вопросах веры, - он пристально разглядывал меня.
  - Подобно вам, я покинул государственную службу и отправился в колонии, чтобы открыть новую главу своей жизни.
  - Это довольно необычно, молодой человек.
  - Несомненно, но сейчас подходящий момент для вас, как губернатора, избавиться от всех смутьянов. Французский король Людовик XIV внезапно принял решение изгнать протестантов-кальвинистов из страны, им пришлось спешно собирать вещи и покидать родину. Здесь, в Бостоне, появилось двадцать семей, решивших основать какое-нибудь поселение. Местные квакеры и баптисты тоже подумают о подобном, пуританская мораль не для них. Я планирую создать совершенно новую колонию и для этого пройти далеко на юг.
  - Не стану спрашивать о мотивах этого решения. Вы же, безусловно, понимаете, что упомянутые земли принадлежат королю?
  - Если позволите, это официальная версия, - ответил я сдержанно. - Насколько мне известно, до сего времени они не были приобретены или завоеваны у индейских племен.
  - Бесспорно, это верное утверждение, однако заявленные права распространяются на территорию, простирающуюся до испанской Флориды.
  - Ваше превосходительство, текущее количество поселенцев недостаточно для надежного контроля границы и гарантии безопасности их семей. Мой проект, независимо от того, будет ли он одобрен правительством, проникнут духом человеколюбия. Аврелий Августин говорил: - Братья мои, я не хочу спастись без вас! Мне требуется ваше позволение приступить к набору людей. Одна маленькая свеча способна зажечь тысячу других, а из скромного начала могут вырасти весомые результаты.
  - Думаю, это будет непросто, - прервал меня губернатор. - Господь! Дай ему сил и укажи путь для осуществления задуманного.
  - Он поддерживает тех, кто стремится помочь себе. Я прошу комиссию применять все, допустимые обычаями, меры против пиратских и иностранных вторжений в этих краях.
  - Хорошо, - сказал Беллингем. - Похоже, мы пришли к единому мнению. Когда вы сможете приступить? Все необходимые формальности будут улажены на внеочередном заседании Общего суда.
  Это был законодательный орган Массачусетса. Его верхней палатой являлся Совет магистратов, назначаемый высшей исполнительной властью - губернатором колонии. Их одобрение было обязательным для принятия любых резолюций палаты представителей. Общий суд имел право управлять бюджетом и также выполнял функции апелляционной инстанции.
  - Для усиления палубы под новые орудия и обтяжки такелажа необходимо от двух до трех недель. Кроме того, понадобится транспортное судно с опытным шкипером.
  - Превосходно, - согласился Беллингем, - у вас есть деньги, предприимчивость и опыт. Ну что ж, давайте выпьем за успех.
  Губернатор посоветовал мне нанять флейт 'Мэри и Джон' Уильяма Вуда, и вскоре мы попрощались. Я быстро направился через Док-сквер, оживленный торговый центр Бостона, переполненный продавцами и покупателями. Прогулялся по набережной, внимательно рассматривая множество пришвартованных торговых судов. Этот небольшой городок, с одной главной улицей и численностью населения менее 3800 человек, процветал как провинциальный порт.
  После некоторых блужданий и расспросов я поднялся на борт 'Мэри и Джон' и осмотрелся. Флейт оказался не слишком большим, по-старомодному раздутым в боках и предельно малочисленной командой, что позволяло увеличить прибыль хозяина. Это судно было идеальным выбором для меня: около ста футов в длину, двадцати в ширину и водоизмещением чуть более 200 тонн.
  Я спросил шкипера. Смуглый и жилистый, как большинство старых моряков, Вуд сидел за столом в своей каюте, перед ним лежало множество бумаг, полученных этим утром. Находясь в самом отчаянном положении, он размышлял о том, где найти средства для выплаты жалованья команде и покупки провианта.
  - Хотите джина, мистер? - Вуд одернул синюю суконную куртку квакерского кроя и сделал приветственное движение стаканом. - 'Мэри и Джон' не продается. Ни сегодня, ни завтра, ни через месяц.
  - Вы готовы обсудить условия фрахта на несколько рейсов? - обратился я к шкиперу. - Нам следует договориться о перевозке переселенцев, припасов, снаряжения и остального груза, а выпивку отложим на потом.
  При этих словах он посмотрел с интересом: - Я взял от алкоголя гораздо больше, чем он смог отнять.
  - Меня зовут сэр Ричард Грэм. Пойдемте, мистер Вуд, покажете мне ваш корабль.
  Мы тщательно обследовали 'Мэри и Джон' от носа до кормы, требовались работы по очистке и приведению внутренних помещений в порядок.
  - Какова, по вашему мнению, справедливая цена, сэр? - вскоре спросил меня Вуд. - К несчастью, я по уши в долгах. Местные торговцы хитрее и коварнее всех, с кем мне доводилось сталкиваться прежде. Тот, кто умеет ладить с этими людьми, способен вести дела даже с дьяволом. Для них обман ближнего и вполовину не считается таким грехом, как пренебрежение посещением церкви и пением псалмов.
  - Ваш флейт - надежное судно. Если разместите не менее 25 семей вместе с их имуществом, готов предложить надбавку в размере 30% к стоимости стандартного фрахта.
  - Да будь я проклят, сэр! - воскликнул шкипер. На его лице читался безмолвный вопрос: что нужно сделать за такие деньги?
  - Мы уходим через две недели, чтобы основать новое поселение на землях к югу от залива Албемарл. Корабль эскорта, приватирский кеч, должен придать вам уверенности, - пояснил я. - Итак, мы договорились, мистер Вуд?
  - Я с вами, - сказал он. - Прошу прощения, сэр, не могли бы вы предоставить мне небольшой аванс? Затраты на оснащение судна, включая команду, составят примерно 165 фунтов.
  - Вот дюжина гиней и переводной вексель Амстердамского банка.
  В колониях большая часть сделок осуществлялась посредством бартера или векселей. Даже успешному купцу порой с трудом удавалось собрать наличные в размере десяти фунтов стерлингов. Вуд благодарно кивнул, мы пожали друг другу руки и попрощались. Пуритане почитали Субботу, поэтому вместе с капитаном Сэвиджем на верфь Ли я отправился только утром воскресенья. Здесь, на пересечении Крофс- и Фиш-стрит, к юго-западу от причала Кларка ремонтировали суда, приходящие в гавань Бостона.
  - Вам можно позавидовать! - сказал Сэвидж. - 'Вэлиант леди' превосходный маленький приватир, с ним можно добиться многого. Чем планируете его вооружать?
  - Я бы предпочел 'длинного Тома', орудие сравнительно легкое, простое в обращении и точное на больших дистанциях.
  - К сожалению, в нашем арсенале такого не найдётся, но можно подобрать что-то похожее. Как я вижу, вы приказали снять вооружение, что весит примерно 1,81 тонны. Самое лучшее, что я могу предложить, это 12-фунтовая чугунная пушка с длиной ствола в 21 калибр. Скорострельностью и числом прислуги отличается мало, а эффективность ее более тяжелых ядер выше. При весе орудия в 1,61 тонны, можно дополнительно разместить на планшире квартердека еще четыре 0,5-фунтовых фальконета.
  - Мне все-таки хотелось бы услышать от вас сравнение по такой характеристике, как дальность ведения огня.
  Сэвидж пожал плечами и ответил: - Эффективная дальность 9- и 12-фунтовой пушек составляет 900 и 700 ярдов соответственно. Если вам нужна точность, то для прицельной стрельбы оптимальным будет расстояние 400 ярдов.
  - Двенадцатифунтовое орудие на бортовом лафете при стрельбе приведет к большому крену, - заметил Питер Фитч, присоединяясь к нашей беседе. Корабельный мастер, энергичный и не знающий устали человек, он начинал свою карьеру плотником на верфи.
  - С чего вы взяли? - вскинулся Сэвидж.
  - Извините, капитан, незачем напрасно кипятиться. Хворост еще не подожгли. Давайте установим орудие в диаметральной плоскости, мистер Фитч.
  - Если я правильно понимаю, сэр, вы предлагаете поместить его перед грот-мачтой и обеспечить возможность открытия огня по носовым курсовым углам.
  - Это не совсем верно. Для стрельбы по траверзу можно задействовать поворотную платформу. Ее перевод с одного борта на другой должен занимать полторы минуты.
  - Насколько мне известно, так еще никто не делал. Черт возьми, мне будет интересно попробовать. Придется выполнить подкрепления, передавая огневую мощь на корпус, а крюйт-камеру делать заново. Все это потребует увязки с эксплуатационными и мореходными характеристиками.
  Сэвидж кивнул: - Для быстроты прицеливания вместо подъемного винта придется довольствоваться деревянным клином. Если сможете делать три хорошо нацеленных выстрела за пять минут, ни один враг не сумеет вам противостоять.
  После посещения верфи я направился в арсенал и обследовал рекомендованную мне пушку. Она, скорее всего, отсутствовала в официальных списках и оказалась здесь после захвата Новой Голландии. Все было по-простому и без излишеств, впечатляющее качество шведского чугунного литья и практически не изношенный ствол.
  
  Запрашиваемая цена в 80 фунтов стерлингов, оказалась вдвое выше обычной. Рачительный хозяин искренне верил, что полученный доход способствует процветанию дела Божьего, а это благо. Я скрипнул зубами, но заплатил.
  Бостон являлся центром судостроения в регионе, источник работы для многих и мастеровые на верфи трудились с утра до самого вечера. На завершение основных работ потребовалось одиннадцать дней, но впереди еще минимум пять.
  Нижняя палуба была настлана поверх 9,6 тонн чугунного балласта, уложенного в трюме взамен каменного. Этим увеличивалась остойчивость, позволяя нести большую парусность. За все приходится платить: экипаж жил в самых стесненных условиях, а запасы провизии и пресной воды обеспечивали лишь два месяца автономного плавания.
  Впечатляла изобретательность Фитча. Он сумел распределить давление отдачи по всему борту, создав сложные деревянные крепления П-образной формы. Именно на них сейчас и монтировали главные балки для орудийной платформы.
  К сожалению, имелся один серьезный недостаток: когда катки лафета смещались с направляющих, случались значительные задержки. Горизонтальный сектор наводки орудия составил около 70® на борт, его расширению мешали комингсы люков. Следовало перенести эти палубные закрытия и, придавая им жесткость, поставить под палубой усиление.
  ***
  Осень давно вступила в свои права, дни становились короче. Все было готово к выходу в море. На борту 'Мэри и Джон' находились 111 колонистов: 74 мужчин, 28 женщин и 9 детей, один ребенок должен был вот-вот появиться на свет. Моей заботой было принять все меры для обеспечения безопасности конвоя.
  Мой взгляд остановился на вахтенном журнале 'Вэлиант леди', он лежал рядом с картой, не такой точной и подробной, как те, что я помнил, но достаточно приличной. Бросилась в глаза дата на открытой странице - 25 сентября 1669 года. Прошло два года, три месяца и четыре дня, как после переноса я осознал себя Ричардом Грэмом. Вспомнились события, последних двух лет, лица друзей и врагов.
  - Сent mille diables! Нет, не хочу об этом думать. - Я удобнее устроился в кресле и еще раз изучил патент, утвержденным губернатором, а Рэйен подала чай. - Предоставлен кэчу 'Вэлиант леди' с водоизмещением в семьдесят тонн, владелец сэр Роберт Грэм, баронет Нортон Коньерс. Комиссия распространялась на само судно, а не на его капитана и определяла цели для возможных атак. Следовало бороться с контрабандой, пиратами и враждебными действиями подданных иностранных государств.
  По-прежнему ощущалась нехватка людей, только для обслуживания 12-фунтовой пушки требовалось восемь человек. Синклиту и Мэйну удалось привлечь лишь четыре 'смоляные куртки'.
  - Не знаю, чего я ожидала от Бостона, Ричард, но этот скучный и однообразный город просто повергает в уныние. Его жители только работают и ходят по субботам в церковь. - Герти устроилась на моих коленях и положила свои прохладные и легкие руки мне на плечи. Ее длинные волосы были старательно уложены в последовательность изящных волн.
  - Знаешь, милый, Мэри Сэвидж не обучает своих девочек письму. 'Женщина должна внимать мужчине и сохранять его слова в своем сердце, петь или читать вслух'.
  - Темные времена, моя любовь, - я ласково погладил жену по щеке. - Местная община жестока в чрезмерной набожности и, как может, навязывает свою волю другим.
  - Слышал бы ты, о чем они говорят между собой, - по ее лицу пробежала тень. - Здешние женщины грубы, невоспитанны и завидуют нашим отношениям.
  - Дай-ка попробую угадать. Тебя, малыша и Рэйен сопровождают на прогулках. Хм, твой муж - человек знатного происхождения, но его люди - это просто пираты?
  Герти кивнула и рассмеялась. - Келли совсем не такой, как л'Олонне. Вспомни, когда оказалось, что никто прежде не доил коз, он вызвался попробовать. Шелковистая белая шерстка растопила его сердце.
   - Этот потомок ирландских королей принимал участие в борьбе против английских властей, его семье пришлось бежать из родных мест. Повстанческие отряды 'тори' состояли в основном из крестьян, но их поддержала и часть гэльского дворянства.
  'Так вот - за Джентльменов Удачи
  (Тост наш шепотом произнесен)
  За яростных, за непокорных,
  Безымянных бродяг легион!'
  - Милый, - жена прильнула ко мне, обнимая за шею, - возьми меня с собой.
  - Прояви благоразумие, Герти. Исполнить твою просьбу гораздо сложнее, чем может показаться.
  - Ты мне отказываешь?
  - Вовсе нет, готовься к отъезду, я не оставлю тебя в Бостоне. 'Вэлиант леди' выйдет в море с первым отливом, но, пойми, мы не можем рисковать безопасностью нашего малыша.
  - Никто из нас не знает, что произойдет завтра, Ричард.
  'Моря мы кормили тысячу лет -
  А все не сыт океан,
  Хоть нет ни одной на свете волны,
  Не лизнувшей кровь англичан'.
  ***
  Время перевалило за три часа пополудни, когда давно опостылевший нам город затерялся в голубоватой дымке. Ветер на порывах усилился до свежего и отошел на три румба к северу. Мы идем в бакштаг, готовые отразить любое нападение, а 'Мэри и Джон' держится на нашем правом траверзе. Впереди три долгих дня пути до Нью-Йорка.
  Опершись о планшир, Герти стояла на квартердеке, как гордо именовалась кормовая часть палубы 'Вэлиант леди'. Маленькая и молчаливая она смотрела на тяжело нагруженный флейт, переполненный переселенцами.
  - Люди готовы идти на риск, чтобы осуществить мечту о создании новой родины, - наконец произнесла Герти.
  - Если они смогут выжить. И я тоже. В дальних, неизведанных краях нет надежды на чью-то помощь. Такова жизнь и для тебя быть рядом со мной может оказаться слишком опасным, особенно если речь идет о ребенке. Прости, но это невозможно.
  - Ты избалованный сын госпожи Фортуны.
  - Иногда просто ее игрушка.
  - Пожалуйста, Ричард, я не хочу оставаться одна.
  
  - Черт побери, девочка, это совсем не шутки. Лучше послушай, что мне рассказал Якоб Хендрикс. Он заинтересовался морскими перевозками и ведет дела в Нью-Йорке. Прежде Новый Амстердам, город обладает собственным характером, проникнутый независимым духом своих жителей. Голландское общество предоставляет женщинам возможность сохранять свою самостоятельность. Ни замужество, ни материнство не мешают для них препятствием вести бизнес от своего имени.
  Пять лет назад британцы захватили Новый Амстердам и переименовали его в честь герцога Йоркского. Королевские законы лишили женщин многих прав, но они продолжают вести дела, хотя и не от собственного имени. Как бы представляют интересы своих мужей или управляют агентами, заключающими сделки по доверенности.
  Маргарет Харденбрук активно занимается экспортом меха в Нидерланды и импортирует голландскую мануфактуру. Ее второй муж, благодаря хорошим отношениям с губернатором стал одним из влиятельных людей в колонии. Она владеет земельными участками на Манхэттене и несколькими торговыми судами.
  В Нью-Йорке множество возможностей и ты сможешь жить так, как хочешь, занимаясь тем, что по душе.
  - Мне без тебя каждый час будет как год, Ричард.
  - Нам предстоит одолеть немалый путь и многое сделать, моя любовь, но я обещаю быть осторожным.
  День был ясный и солнечный. Чай, бисквитные пирожные и закрытые бутерброды с паштетом на фаянсовых тарелках нам подали прямо на палубу. 'Вэлиант леди' была полна звуков: шипение воды вдоль борта, гудение снастей под напором ветра. Наш маленький конвой держал хороший ход и в половину одиннадцатого вечера повернул на юго-запад.
  
  Сent mille diables! (фр.) - Сто тысяч чертей!
  Тори (ирл. tоraidhe) - преследуемые.
  Глава 10
  С наступлением рассвета справа на горизонте появились 98-футовые скалы Санкати-Хед, считающиеся одной из самых высоких точек острова Нантакет. Отмели у его берегов тянутся на сорок миль в юго-восточном направлении от Санкати-Хед, местами достигая глубины в полфатома. В сентябре 1609 года они преградили путь Генри Гудзона. Капитан, продолжая свой путь вдоль побережья, обнаружил у 40-й параллели устье неизвестной реки и назвал ее Северной.
  Рано утром шел дождь, а сейчас над морем раскинулась двойная радуга, охватывая почти все небо. В эти воды часто заходят киты и один из них, выпуская небольшие фонтаны, приблизился к нашему борту.
  - Вот здесь лежит поле, куда дети наших внуков отправятся добывать свой хлеб, - сказал я Герти, указывая рукой в морскую даль.
  Весь день дул норд-ост, но к вечеру он ослабел, и погода оставалась ясной. Около полуночи заметили на ветре мыс Монток, крайнюю восточную точку полуострова Лонг-Айленд. В полутора милях от его сильно изрезанного южного побережья, начинается мелководье с множеством отмелей и рифов. Наш курс проходит мористее, в двух лигах от видимой земли, по глубинам 15-17 фатомов. Идем со скоростью примерно шесть узлов в бакштаг, до Нью-Йорка остается сто миль.
  В пятницу, 27 сентября, утро началось сырой и пасмурной погодой, время от времени шел мелкий дождь. Холодный, резкий северо-восточный ветер уступил место теплому бризу с юга. Легкие порывы этого ветра подгоняли стекловидные гребни волн, омывающих песчаные пляжи Лонг-Айленда. Видимость составляла несколько миль, но дальше горизонт скрывала легкая дымка. После полудня ветер усилился, но оставался все таким же теплым.
  Судовой фарватер с глубиной не менее 3,5 фатом, ведет нас мимо узкой песчаной косы Сэнди-Хук, глубоко вдающейся в море, к бухте Лоуэр-Бей. В четыре часа пополудни возле покрытого деревьями Статен-Айленд принимаем на борт лоцмана. Герти удивляется стае диких гусей, что проносится над самой водой. Они прилетели из Канады, чтобы провести зиму в более мягком климате Нью-Йорка.
  Тем временем, подгоняемая приливом и легким южным ветром, наша маленькая флотилия вошла в Аппер-Бей через пролив Нэрроуз. Этот залив, глубина которого в самое низкое время составляет 11 футов, окружен островами Манхэттен, Лонг-Айленд, Статен-Айленд и частью материка. Уже в сумерках мы пришвартовались к причалу Нью-Йоркской гавани, неподалеку от Брод-стрит.
  Бриз приносит клочки тумана, но они не мешают рассматривать флейты, шлюпы и галиоты различных размеров, стоящие у торговых складов. Основу богатства Нью-Йорка составляла торговля бобровыми мехами и экспорт пшеницы. Хотя сентябрь уже близился к концу, она щедро текла за пределы страны, обогащая фермеров.
  Утро выдалось тихим и ясным, солнце только что поднялось над горизонтом. Идеальная погода для прогулок, особенно по субботам и вторникам, когда на Перл-стрит кипела ярмарка. Поселенцы всех наций привозили свои товары и безбожно торговались с покупателями. Можно было услышать голландскую и скандинавскую, английскую и немецкую, романскую и кельтскую, польскую и чешскую речь.
  Шумный порт, десяток булочных, полдюжины кондитерских и множество таверн говорили о благополучии. Здесь начинали выпивать с того момента, как учатся держать ложку. Город, миниатюрная копия Амстердама, состоял не менее чем из четырехсот деревянных и каменных домов. Границей в северной части Нью-Йорка являлся палисад с блокгаузами для стрелков, перерезавший остров поперек.
  - Ты даже не представляешь, какой у меня для тебя подарок, Герти. Прежнему владельцу не удалось выскользнуть из цепких лап разоривших его кредиторов. Почтенный менеер Герман продал дом и переехал с семьей в Мэриленд.
  Наш экипаж двигался по Хере страат, британцы переименовали ее в Бродвей, как самую широкую улицу города. Тут не было ни многолюдья роскошной Бонд-стрит, ни помпезных зданий, а свободные пространства использовались под сады. Мы остановились у двухэтажного дома, выходящего на улицу своим узким симметричным фасадом. Он был выполнен с большими окнами и высоким ступенчатым фронтоном, а двухскатную черепичную крышу увенчал флюгер.
   Желтый эйсселский кирпич, известный своей прочностью и привлекательным внешним видом, привозили из Нидерландов в качестве судового балласта. Проемы отделаны белой штукатуркой. Возле крытого крыльца росли рябины с раскидистой пышной кроной в оранжево-коричневой осенней листве.
  Я постучал тяжелым бронзовым молоточком, прикрепленным к дубовой двери у входа. Раздался скрежет ключа, поворачивающегося в замке. Нам открыла опрятная горничная-ирландка с черными, тронутыми сединой волосами, и мы оказались в просторной парадной зале. Небольшие квадраты цветного стекла, обрамленные в оконный переплет, смягчали дневной свет, придавая гостиной таинственность.
  Черно-белый мраморный пол вносил строгость. Люстра на длинной золотистой цепи украшала потолок, а по стенам развешаны картины. Обстановка включала горку для фарфора, стол с комплектом стульев, французское зеркало и шкаф, инкрустированный слоновой костью. Все великолепие досталось комнатам с окнами на фасад, тогда как выходящие в сад были проще.
  - Вы - сэр Ричард Грэм, баронет? - спросила она.
  - Да, мадам, это так. Леди желала бы оглядеться в доме и въехать уже сегодня.
  - Само собой разумеется, ваша милость. Прошу прощения, но кроме меня, сейчас из прислуги только кухарка и кучер-садовник, вас ждали на следующей неделе.
  Герти увлеченно изучала девятикомнатный дом, обретший хозяйку, намеренную жить уютно и гостеприимно.
  Кухня, где за стеклом посудного шкафа хранились столовые приборы, выглядела безукоризненно, напоминая музей. В широком очаге стоял чугунный горшок для тушения мяса. Мраморная раковина и кухонные принадлежности сияли чистотой. В стену был вмонтирован медный бак для подогрева воды, начищенный до блеска; воду из него подавали ручным насосом. Дом отапливался искусной работы каминами, установленными в большинстве комнат.
   Сразу из залы деревянная резная лестница вела в коридор второго этажа, где находились спальня хозяев. Здесь царил полумрак, а под балдахином из зеленого шелка располагалась большая кровать, накрытая покрывалом. На стенах - квадраты фаянсовых плиток приглушенных мягких оттенков с орнаментом стилизованных цветов и живописью в духе гобеленов. Два низких стула с бархатными сиденьями и высокими спинками, английский столик на трех ножках и бельевой шкаф дополняли интерьер. За окном переливалась палитра оттенков листвы.
  На мраморном полу ванной играл солнечный зайчик, чудом пробравшийся внутрь. Овальная деревянная купель наполнялась горячей водой из принесённых кувшинов и ведер. Крутая лестница, похожая на трап корабля, шла на чердак. Под крышей, где стропила еще не потемнели от времени, располагались комнаты для прислуги, кладовки и небольшие помещения для хранения дров.
  - Весьма удовлетворительно, миссис Мэллон. - Герти обдумала свои указания и преобразовала их в краткие и четкие инструкции: - Следует нанять младшую горничную и посудомойку, а также обеспечить их униформой. Позаботьтесь о товарах повседневного спроса и постельном белье. Для ванны я предпочитаю такие травы, как ромашка, мальва и коричневый фенхель.
  - Ваша милость изволит лично надзирать за прислугой и контролировать расходы на содержание дома? - спросила ирландка.
  - Не считаю это возможным, миссис Мэллон, поручаю вам практическую часть управления хозяйством.
  - Милая, у меня совсем мало времени и множество дел. - Я собирался уйти, но Герти остановила меня. - Ричард, жду тебя на обед.
  ***
  Более шестисот из почти пяти тысяч жителей Нью-Йорка составляли чернокожие. Рабы присутствовали в 40% домохозяйств, их привозили в небольших количествах вместе с разными товарами из голландской колонии Кюрасао. Город быстро развивался и к 60-м годам превратился в самый значительный невольничий порт Северной Америки.
  'Генриетта Мария' прибыла в Нью-Йорк 15 августа. Шкипер Сварт распорядился загрузить на борт столько рабов, сколько было возможно: многие не доживали до конца плавания и тела просто сбрасывались за борт. Мейндерт Сварт обладал опытом торговли в Гвинейском заливе и пленники, захваченные местными вождями, обрели нового хозяина. Некоторая часть осталась для выполнения тяжелых работ или проведения человеческих жертвоприношений. Продавая европейцам рабов, дагомейцы приобретали ткани, спирт, табак, оружие, а весной вновь отправлялась к соседям.
  Торги, сопровождаемые зычными выкриками аукциониста, проходили под открытым небом на спуске Уолл-стрит к берегу Ист-Ривер. Партию сильных и здоровых невольников, будь то мужчина или женщина, владельцы плантаций раскупили до последнего человека. Эдмунд Скарборо из Вирджинии приобрел более полусотни рабов. Немногим уступили ему в этом преуспевающий торговец тканями Питер Варлет и Саймон Оверзи из Мэриленда, занимающийся сбытом табака. На момент закрытия аукциона непроданными остались только больные и смутьяны.
  Направляясь в ратушу, я усиленно размышлял над задачей, казавшейся мне почти неразрешимой: некомплект экипажа составлял две трети. За такой короткий срок, как пару дней, набрать опытных моряков было делом весьма непростым.
  Судя по его одежде, мэр Нью-Йорка явно принадлежал к высшему обществу и был одним из состоятельных жителей города.
  -Достопочтенный мистер Стенвик, мне необходимо найти замену нескольким сбежавшим рабам.
  - Вообще-то в Нью-Йорке сейчас нет невольников для продажи, сэр Ричард, - промямлил мэр и пожаловался, что солдатский провиант расходуется на чернокожих заключенных.
  - Похоже, вы не слишком стараетесь избавиться от этих бунтовщиков, - я усмехнулся.
  - Ну что вы! Они обошлись частным инвесторам в огромные деньги.
  - Какова ваша цена?
  - Десять фунтов за голову. Это ведь очень выгодно, если перепродадите, сможете заработать, - голос Корнелиса Стенвика звучал почти умоляюще. - Такие крепкие и молодые африканцы стоят вдвое дороже.
  - Хорошо, - согласился я с неохотой. - Раз уж вы гарантируете качество товара.
  В тотчас оформленных документах указывалось, что я заплатил оговоренную сумму и стал владельцем пяти невольников.
  - В знак признательности разрешите угостить вас бокалом вина? - мэр пообещал, что еще до сумерек рабы будут доставлены на 'Вэлиант леди'. - Сэр, вы всегда желанный гость в Нью-Йорке, - тепло попрощался со мной Стенвик.
  В тот вечер двое моряков с приватира, боцман Доусон Мэйн и Пат Келли. расположились за бутылкой джина в надежде пополнить экипаж. Среди многочисленных таверн, заполнявших улицы возле Ист-Ривер, безусловно, самым оживленным оказался 'Деревянный конь' на Стоун-стрит.
  Свое имя он получил от наказания, принятого в Англии и американских колониях. Тело 'коня' делалось из досок, сбитых так, что напоминало двухскатную крышу. К лодыжкам жертвы привязывали мешки, наполненные песком. Хозяин таверны, стражник Филип Жерар, однажды проскакал два часа, держа в одной руке шпагу, а в другой кружку с пивом.
  Здесь собирались люди со всего мира, уроженцы какого угодно государства и части света. Единственный зал освещали два зарешеченных окна, выходившие на улицу, протянувшуюся вдоль реки. Десятка два матросов пили, резались в карты и кости, божась и сквернословя в табачном дыму, курили и женщины.
  Слабость недавно установившейся власти и легкий доступ в гавань Манхеттена сделали Нью-Йорк пристанищем авантюристов. Возвращаясь с испанской добычей, они сбывали ее купцам за половину или даже четверть цены, легко прокучивая вырученные деньги. Таверны закрывались в девять, до этого времени можно было успеть набраться в стельку.
  Плотный, крепко сбитый Доусон Мэйн и подвижный, мускулистый Пат Келли стоили друг друга. Оба беззастенчиво наблюдали за клиентами Жерара и те уже начали поглядывать на них с подозрением.
  - Надеюсь, мы отыщем нужных людей,- сказал Мэйн, наполняя оловянные стопки. - Эй, хозяин! Угости моряков за наш счет. Они пропивают свою плату быстрее, чем получают!
  - Хорошо бы еще выяснить, откуда они, - заметил Келли. - Ну что, парни! Давайте сдвинем столы. Наш капитан собирается взять в команду несколько матросов. Никаких докучливых формальностей: если друг попал в беду, достаточно указать на него. Каждый получит свою выгоду и все останутся довольны.
  - Приватир 'Вэлиант леди' отправляется в плавание на несколько месяцев. Пиво, эль и ром, лучшая провизия! Да будет благословен тот день, когда вы поднимитесь к нам на борт, - поддержал его Мэйн. - Это ваш шанс обрести богатство, но примут лишь тех, кто обладает силой и смекалкой.
  - Когда в таверне разразилась драка, я воспользовался моментом и обещал четырем ирландцам спасти их от ареста, сэр, - рассказывал на следующее утро боцман. - Буяны обычно опытные моряки, так что решили запереть ребят в трюме до утра. Им следовало хорошенько проспаться, чтобы горячие головы немного остыли.
  - Выйдем в море, тогда увидим, на что они способны, - проронил я. Мэйн явно считал эту вербовку своей большой удачей.
  - С вашего позволения, сэр, Коннолли, Уилсон и два брата Маклафлин, - доложил Келли, сняв шляпу.
  Ирландцы отдали честь - смуглые обветренные лица, длинные черные волосы, явно контрабандисты и отличные моряки.
  - Вы ознакомлены с условиями оплаты, размерами долей в призах и наказаниями?
  - Да, сэр. Боцман нам зачитал.
  - Прекрасно. Сдается мне, что вам улыбнулась удача.
  Большинство рабов, привезенных в Нью-Йорк из Гвинейского залива, являлись представителями народов йоруба, фон и аджа, изъясняющиеся на схожих языках. Я говорил, а Гектор с трудом переводил избитым и грязным невольникам, которых вчера взяли на борт.
  - Они принадлежат к народу холмов, живущему в семи днях пути от моря, сэр. Эти гордые люди не склонялись ни перед кем. Ночью соплеменники напали на их деревню и всех, кого не убили, погнали на побережье, где продали в рабство.
  - Хорошо, - сказал я, - передай им, что у каждого будет выбор: работать на плантациях, выращивая сахарный тростник и табак, или обрести свободу. Ее сможет получить только тот, кто станет моим воином.
  - Под этим ласковым ветром белые люди свободны и покоряют его, словно бог Дангбе, странствуя по миру, а мы закованы в цепи. О, если бы быть одним из них! -Потрясенные рабы заволновались, приписывая случившееся вмешательству духов, но пока живешь, продолжаешь надеяться. Африканцы решились: - Ты наш военный вождь и мы будем следовать за тобой.
  ***
  Таверна 'Лавлейс', принадлежащая губернатору Нью-Йорка, находилась по соседству с ратушей. Оба здания выходили фасадами на Перл-стрит и являлись центром жизни нижнего Манхэттена. В Сити-холле располагались муниципальный совет, суд, библиотека, пожарная часть и даже тюремные камеры. Как только закрывались его двери, купцы, политики и бизнесмены стекались в таверну.
  Общаясь с губернатором, к его и всеобщему удивлению, я заявил о своем намерении освободить принадлежащих мне рабов.
  - Позвольте, сэр Ричард, но какой в этом смысл? - спросил Лавлейс. - Вы подаете дурной пример и должны осознавать последствия своих действий.
  - Сейчас, как никогда ранее, ваше превосходительство, - учтиво ответил я. - Мои действия продиктованы прагматическим интересом в увеличении численности команды. Квартирмейстер 'Вэлиант леди' умеет обращаться с дикарями и и, безусловно, сделать из них моряков. Без наказаний порядок не удержать, я дарую рабам волю, чтобы обращаться со всем экипажем одинаково.
  - Неплохая идея, - расплылся в улыбке губернатор.
  - Видите ли, сэр Фрэнсис, этот вопрос требует вашего решения, - ответил я. Согласно полученным документам, мои рабы теперь имели право вести жалкую жизнь большинства свободных людей.
  Два матроса, сытые по горло линьками боцмана, перебрались к нам с купца 'Вирджиния Мерчант'. Трое просмоленных, не слишком привычных к дисциплине 'Джекса' ранее служили на приватирских судах. Для полного экипажа все еще не хватало семи человек. Я был очень рад, когда к нам присоединились оружейник и хирург. Первый - гугенот, исключенный из гильдии торговцев и ремесленников, а второй оказался кальвинистом, которому запрещали вступать в брак с католичкой.
  Экспедиция пополнилась и поселенцами, хотя некоторые колонисты предпочли остаться в Нью-Йорке. В тот же день на причал, где мы грузились, готовясь к отходу при ближайшем отливе, доставили свежую провизию и пресную воду. Мешок за мешком, бочка за бочкой поднимались талями, а затем опускались в люки.
  
  В седьмом часу вечера в окнах домов и таверн засветились лампы, а осенний северо-западный ветер трепал остроконечные крыши Манхэттена. Холодный свет полной луны пролился на пол, создавая узоры, а канделябр с тремя свечами стоял в ожидании огня. Донесся заливистый смех ребенка, сопровождаемый песенкой Герти. Я растянулся на кровати и ощутил свежий аромат лайма, исходящий от свежевыстиранного постельного белья.
  В камине уютно потрескивал огонь, согревая прохладный воздух. Герти вошла в спальню с десертом - воздушными булочками-косичками, наполненными малиновым джемом, и удобно устроилась рядом.
  - Мы снова надолго расстанемся?
  - На месяц или два, а потом снова будем вместе. Вспомни, как мы поженились.
  - Подобное не забывается и, если опустить детали, все было очень романтично, - улыбнулась Герти. - Ты ведь собираешься сойти на берег, правда, Дик?
  - Не раньше, чем окажусь в состоянии обрести власть и богатство, моя любовь. Не то чтобы я к этому стремлюсь, но такие шансы редко выпадают.
  Эти слова взволновали и встревожили ее: - Милый, если ты погибнешь, я угасну вместе с луной.
  - Иди ко мне, малышка, существует только то, что есть здесь и сейчас.
  ***
  На улице все еще было темно, когда я тихо оделся и, стараясь не разбудить жену, спустился в гостиную. Гектор принес кофе и невероятно вкусный яблочный пирог с хрустящей румяной корочкой, посыпанной сахарной пудрой. Нужно было поспешить, ведь отлив начинался за пятнадцать минут до шести склянок. Мы направлялись по Маркетфилд в сторону Перл-стрит, где у причалов покачивались суда на легкой зыби, издавая тихий скрип такелажа.
  В третьем, 'дьявольском' часу ночи злые силы наиболее активны, а ведьмы и духи на свободе. Я усмехнулся, вспомнив о дамах 'розового дома' в западной части Перл-стрит, неподалеку от форта, защищавшего гавань. У этой улицы было еще одно, более пикантное название - Петтикоут-лейн. Двери 'розового дома' открывались каждый вечер в четыре часа и закрывались утром в девять. Строго запрещалось работать в воскресенье, церковные праздники, на страстную пятницу и в период постов. Посетители были весьма разнообразны, пугая местных жителей полуночными драками и буйными выходками.
  Прилив только начинался, матросы с помощью ганшпугов вращали брашпиль, и через двадцать минут якорь взяли на кат и на фиш. Суда вышли к заливу, под звездным ночным небом, подгоняемые легким северо-западным ветром. Путь от гавани Нью-Йорка до косы Санди-Хук, разделяющей бухту Лоуэр-Бей и открытое море, вполне безопасен и составляет не более 18 миль.
  Засветло к берегу можно приближаться на расстояние двух лиг, но ночью благоразумнее держаться подальше. С восходом солнца 'Вэлиант леди' двинулась на юг, а флейт Уильяма Вуда следовал за нами в кильватер. К полудню ветер усилился в порывах до свежего, небо затянуло облаками, и попутная волна начала раскачивать суда на курсе.
  Вторник, 1 октября. К утру ветер заметно ослабел и зашел к северу. Для защиты от мушкетного огня установили траверсы из тюков хлопка, а сетки вдоль бортов заполнили старыми парусами и гамаками.
  
  Провели парусные и артиллерийские учения. Матросы сноровисто ставят и убирают паруса, а прислуга 12-фунтового орудия уверенно выполняет три выстрела за пять минут. Завершив стрельбу, пушку зачехлили, а абордажные крючья принайтовлены к грот-мачте. Уверен, что первый же бой сплотит команду в единое целое.
   К часу дня мы преодолели 284 мили и достигли 36®50′ северной широты. Океан вокруг нас пустынен, лишь вдали виднелись серые буревестники. До мыса Гаттерас, самой юго-восточной точки Северной Америки, осталось около 136 миль. Сам одноименный остров - часть длинной цепи, обозначенной на морских картах как 'Внешние Отмели'. Рельеф их непрерывно меняется, океан неустанно промывает новые проливы и затягивает песком старые. Ночь прошла спокойно, встретили лишь небольшой флейт, доставляющий на экспорт чесапикский табак.
  С первыми лучами солнца паруса наполнились легким западным ветром, и я выбрал курс, ведущий нас далеко в океан. Побережье протяженностью 160 миль, от Кейп-Гаттерас до Кейп-Лукаут и дальше на юг к Кейп-Фир, славится внезапными туманами и считается настоящим кладбищем кораблей. Недалеко от Кейп-Фир, в 18 милях к юго-востоку, расположена отмель Фрайинг-Пан, названная так из-за неистовства волн и бурунов во время шторма. Столкновение теплого Гольфстрима с холодным Лабрадорским течением делает его обычным явлением в этом месте.
  На пятый день утром, с высоты грот-брам-стеньги-салинга, раздался внезапный крик: - Парус на горизонте!
  Вдали наблюдатель заметил одинокое белое пятнышко. Испанские корабли, пользуясь теплым Флоридским течением, поднимались почти до широты земли Рэли, откуда поворачивали на восток, к Кадису. Мы находились севернее, но всегда есть шанс встретить отбившийся от каравана или одиночный корабль. Прошел как минимум час, прежде чем незнакомец приблизился настолько, чтобы можно было разглядеть что-то определенное. Раздутый в боках и низко сидящий в воде, 20-пушечный галеон сливово-красного цвета нес флаг с алым бургундским крестом.
  Такие 450-тонные корабли использовались для охранной службы в Вест-Индии или транспортировки сокровищ из колоний Нового Света. По моей оценке, его длина превышала ширину в три с половиной раза, что отличалось от стандартного соотношения три к одному. Учитывая фламандский опыт, галеон имел значительно уменьшенные надстройки, что придавало хорошие мореходные качества.
  'В ком больше силы - тот и прав.
  Никто не спросит: 'Чье богатство?
  Где взято и какой ценой?'
  Война, торговля и пиратство -
  Три вида сущности одной'.
  Испанцы всегда отдавали предпочтение абордажу, недолюбливая артиллерийскую дуэль. Они вполне могли развернуться у нас за кормой и, идя полным ветром, одним бортовым залпом разнести такелаж приватира в клочья. После этого захват торгового судна, медленного как церковная служба, превратился бы в детскую забаву. Галеон медленно приближался, лавируя против легкого северо-восточного ветра, распахнулись крышки пушечных портов. Неважно, какие соглашения подписывали Лондон и Мадрид, 'за чертой', в нескольких сотнях миль к западу от Азорских островов, мира все равно нет.
  
  - Подайте сигнал 'Мэри и Джон' лечь на обратный курс и готовьте корабль к бою, мистер Синклит!
  По 'Вэлиант леди' разнеслась глухая барабанная дробь. Палуба ожила, когда матросы бросились по своим местам, а на топе бизани заполоскался алый вымпел, дразня испанца. Я ощутил, как накренился приватир, неся паруса наполненные ветром.Сеть, натянутая на высоте 12 футов между мачтами, должна была защитить от падающих обломков рангоута.
   - Пусть каждое ядро ляжет в цель! - Мой взгляд остановился на канонире, который, склонившись, держал пальник над затравочным отверстием орудия.
  
  
  Морская лига - равна трем морским милям.
  Хере страат (нидерл. de heеre straat) - путь джентльмена.
  Дангбе - покровитель змей, отвечает за богатство и прохладный ветер.
  'Джекс' - 'Суонси Джек', опытный моряк из Суонси, Уэльс.
  Петтикоут (англ. рetticoat) - нижняя юбка.
  Взять на кат - подтянуть талями якорь под крамбол.
  Взять на фиш - перевести веретено якоря в горизонтальное положение.
  Кейп-Лукаут (англ. Cape Lookout) - мыс Бдительный.
  Кейп-Фир (англ. Cape Fear) - мыс Страха.
  Фрайинг-Пан (англ.Frying-Pan) - Кипящая сковорода.
  
  
  Глава 11
  Флейт 'Мэри и Джон', подчиняясь приказу, находился неподалеку, примерно в двух милях от поля сражения, подобно послушной собаке, выполняющей команду. В те минуты едва ли нашелся бы хоть один человек, который не желал бы отвести от торгового судна нависшую угрозу. Затаив дыхание, все наблюдали за драматическими событиями, разворачивающимися прямо перед ними. Многие женщины не могли сдержать слез, и их почти насильно уводили вниз. Канонада не только не утихала, но становилась все более интенсивной.
  Каждые две с половиной минуты раскатисто гремел орудийный выстрел и палубу 'Вэлиант Леди' накрывали густые клубы едкого порохового дыма. Пытаясь идти против ветра, галеон оказался в затруднительном положении. Ядро угодило в его борт, но вновь не пробило обшивку - она оказалась на удивление прочной. Канониры взглянули на меня с заметным напряжением и растерянностью.
  - Мистер Мэйн! Целить по рангоуту и такелажу!
   - Цепной выстрел, парни! - с оттенком задетого самолюбия скомандовал боцман. Два полуядра, соединенные цепью длиной в семь калибров, были способны с легкостью рвать ванты, а порывы ветра уже довершали дело, ломая незакрепленные мачты. К сожалению, дальность оказалась в два раза меньше по сравнению с обычным ядром.
  Обрезая нос, предстояло пройти максимально близко к противнику. Синклит оглядел паруса, готовясь к рискованному маневру. Его взгляд был сосредоточенным и полным решимости.
  На форкастеле галеона неожиданно вспыхнула активность, за которой последовал залп из его носовых орудий. Судя по всему, они были нацелены слишком высоко, ядра пролетели на уровне грот-брам-стеньги. По палубе квартердека застучали мушкетные пули, со звоном рикошетируя от металла. Рулевой с глухим стоном упал на палубу, вокруг начала расползаться кровавая лужа.
  - Позаботься о нем, Гектор! - крикнул я.
  - Видал я таких юнцов, сэр, их с кашей на завтрак съесть можно, - пробурчал штурман, вставший у румпеля. - Быстрее, твою мать, после поплачешь!
  Четырехфунтовое ядро проломило фальшборт и врезалось в кофель-нагельные планки бизань-мачты, во все стороны разлетелись щепки. На коленях, с глазами, полными слез, мальчишка пытался наложить жгут, в то время как лицо матроса постепенно бледнело. Юнга, перепачканный чужой кровью, наконец-то справился с узлом и раненого снесли в низ. Все это заняло несколько минут.
  - Молодец, Гектор.
  - Есть, сэр, - он, без сомнения, переживал свой промах. Синклит глянул на меня удивленно.
  - Мальчик преодолел свой страх, ведь только безумцы ничего не боятся, - сказал я ему. Мы находились на расстоянии полукабельтова от неприятеля. Бушприт галеона был направлен почти прямо на нас, а расстояние между кораблями неуклонно сокращалось.
  - Готовьсь... Огонь! - С грохотом выпалила пушка, матросы пихнули в ее дуло банник, смоченный в воде с уксусом. Канониры 'Вэлиант леди' успели произвести несколько выстрелов в носовую часть галеона. Звонко лопнули порванные ванты, фок-мачта испанца пошатнулась, а затем с оглушительным треском переломилась у самого эзельгофта. Два удачных попадания превратили красивый и мощный корабль в калеку.
  Фок-мачта переломилась и, медленно очертив клотиком дугу в небе, вместе с парусами и снастями обрушилась за борт, потянув за собой грот-стеньгу. Покачиваясь на воде, они волочились вдоль борта, удерживаемые уцелевшими вантами. Галеон резко привелся к ветру и теперь дрейфовал по ветру кормой вперед в совершенно беспомощном состоянии. Порванная во многих местах сеть, натянутая над палубой, была переполнена обломками. Испанцы работали как бешеные, отчаянно старались освободиться от всего этого хлама и развернуть корабль. Лишенные возможности применить пушки, они продолжали отстреливаться из мушкетов.
  Следующий час прошел в лихорадочном напряжении. 'Вэлиант Леди' подобрала паруса и двигалась на минимальной скорости. Расстояние до противника составляло около сорока, а может, и тридцати пяти ярдов, поэтому прицеливаться не имело смысла. Все сводилось к простому действию - заряжать и стрелять. Картечь сметала все, что находилось на палубе испанца, хотя она находилась на шесть футов выше нашей. Там царил полный хаос, а кровь струилась по шпигатам, словно сам корабль истекал ею. Двадцать ярдов... десять, абордажные крючья взмыли в воздух, и суда свалились бортами.
  - Эрин гэ Брах! - Ирландцы, возбужденные, как мальчишки, устраивающие налет на фруктовый сад, во главе с Келли первыми ворвались на палубу галеона, за ними устремились остальные. Тишина воцарилась внезапно. Испанцы, потеряв надежду, начали сдаваться, бросая оружие и размахивая белым флагом. Прежде всего, избавляясь от ненужных хлопот, все уцелевшие при абордаже были отправлены в трюм и сразу же крепко заперты.
  Галеон назывался 'Нуэстра Сеньора де Энкарнасьон'. Изучив судовые документы, удалось выяснить, что 2 сентября он отправился из Веракруса в составе 'серебряного флота'. Конвой, включающий 22 торговых судна и 5 галеонов, вскоре после отплытия застигла буря. Флагман вынесло на мель, а остальные корабли вернулись в порт. Некоторые из них оказались повреждены столь серьезно, что состав флота сократился до одиннадцати торговых судов и четырех галеонов. Весь груз был перераспределен между ними и 19 сентября 'серебряный флот' вновь вышел из Веракруса.
  Густой и влажный туман Флоридского пролива разделил 'Энкарнасьон', продолжающий путь в одиночку, с остальным конвоем. Вооружение корабля включало две 18-, дюжину 10- и шесть 4-фунтовых пушек. Более чем через девяносто лет после событий Великой Армады, 'серебряный флот' продолжал пользоваться двухколесными орудийными лафетами. Экипаж насчитывал 100 человек, из которых 15 были офицерами, а кроме того на борту находились 28 гражданских лиц.
  В целом, галеон был захвачен практически без сопротивления. Строгий запрет загромождать артиллерийские палубы ящиками, сундуками и другими предметами, мешающими доступу к орудиям, не соблюдался. 'Энкарнасьон' отвечал лишь легкими пушками и стрелковым оружием. Пять лет спустя королевская аудиенция в Мехико провела официальное расследование. Вся ответственность была возложена на Хуана де Веласко, командира корабля и представителя старинного испанского рода.
  На галеоне большая ширина шпангоутов переносила центр тяжести в массивную, вдавленную в воду носовую часть корпуса. Бушприт, княвдигед и гальюн, частично принимали на себя и несколько деформировали фронт встречной волны. Для сохранения остойчивости завал бортов предотвращал попадание значительного объема воды на палубу. Смещенный в корму центр парусности позволял штормование в дрейфе без хода.
  'Энкарнасьон' явно не соответствовал моим требованиям. Перестроенный из торгового судна, спущенного на воду еще в 1637 году, галеон оказался тихоходен. При длине 96,5 фута и ширине 25,3 фута, он имел полные обводы, что, хотя и обеспечивало большую грузовместимость, не способствовало маневренности и скорости. Не стоило упускать из виду и осадку, равную десяти футам четырем дюймам. Кроме того, я привык поддерживать заданный курс и максимальную скорость хода даже в условиях очень крепких ветров.
  Ближе к одиннадцати часам к нам присоединился и запросил инструкций флейт 'Мэри и Джон'. На его палубе, где собралась пестрая и разношерстная толпа переселенцев, царило большое оживление.
  - Нам не хватает людей, мистер Вуд. Вы окажете мне услугу, если возьмете 'Энкарнасьон' на буксир.
  Флейт подошел вплотную, бушпритом галеона превращая в щепу обшивку своего гакаборта. На форкастле закипела работа: матросы крепили канат вокруг основания фок-мачты. Вот, наконец, 'Энкарнасьон' вздрогнул и, медленно разворачиваясь, последовал за грузовым судном.
  При сложившихся обстоятельствах выбора не оставалось - значительная часть оснастки приза оказалась повреждена. В бою погибли двадцать восемь испанцев, один из наших матросов был убит, еще четверо получили ранения. Управлять потрепанным галеоном вдесятером - тяжелая работа. Пришлось назначить еще четверых, самый минимум, с которым есть шанс поднять больше парусов. Сомневаюсь, что людям на 'Вэлиант леди' удастся отдохнуть в ближайшие несколько дней.
  Команду и пассажиров 'Энкарнасьона' вытаскивали из трюма и подвергали тщательному обыску, не делая различий по званиям или полу. Под крики, плач и проклятия их сажали в шлюпки. Трех должно было быть достаточно, чтобы разместить всех пленников. Какой-нибудь галеон или остров Гаттерас, как 'земля обетованная', предоставят им шанс на спасение. К нам же присоединились пятнадцать моряков, преимущественно из числа итальянцев и валлонов.
  На квартердеке появился боцман, скрупулезно составлявший опись захваченной добычи.
  - Ну что, мистер Мэйн, какие результаты?
  - Осмотр завершен, сэр, думаю, вы останетесь довольны, - Доусон усмехнулся. - На борт было загружено: 396 квинталов сахара, 425 тюков табака, 280 ящиков индиго и 352 квинтала медных слитков. Кроме того, 80 фунтов золотом в окованном железом ящике, 14 бочек не чеканенного серебра и звонкой монеты на 12 000 песо. Еще 70 фунтов колумбийских изумрудов, ну, это стоит столько, сколько за них заплатят.
  Я кивнул, проблема заключалась в отсутствии надлежащего рынка для торговли драгоценными камнями.
  - Затем двадцать ящиков колониальных товаров, фарфора и редкостей из Китая, с пассажиров тоже собрали немало. И еще, сэр, в крюйт-камере хранится 32 бочки черного пороха.
  - Не лучшего качества?
  - Зерна размером, как мелкий гравий.
  - У вас все, мистер Мэйн?
  - Да, сэр.
  - Тогда свободны.
  Высокий суд Адмиралтейства приказал не взымать с приватиров Новой Англии долю короля и лорда-адмирала. В итоге, если за восьмерик давали пять английских шиллингов, всех призовых выходило примерно на семьдесят тысяч фунтов стерлингов. При этом опытные матросы получали в полтора раза больше рядовых, а юнги - только половину. На каждого причиталось по 400-1200 фунтов, сказочные деньги для простого моряка. Большинство членов экипажа даже представить не могли, что в Новом Свете могут скрываться такие богатства.
  Сезон ураганов завершался лишь через месяц, поэтому добраться до места высадки следовало как можно быстрее. 'Энкарнасьон' тащился со скоростью не более двух узлов, значительно замедляя продвижение. Нам повезло - дул тихий попутный ветер, а океан оставался пустынным. Сломанную фок-мачту заменили временной, обтянули ванты, завели новые фалы, поставили паруса и, наконец, отдали буксир. Привести галеон в мореходное состояние удалось лишь к наступлению сумерек.
  Пятница, 4 октября. С утра небо было совершенно чистым, и стало заметно теплее. Около двадцати минут первого миновали Кейп-Фир. Под вечер небо затянулось тучами, начался мелкий, непрекращающийся дождь. Ночью продолжили путь при достаточно сильном юго-восточном ветре. Волны были не слишком большими, однако повсюду виднелись белые барашки.
  
  В субботу облака начали рассеиваться. Паруса улавливали ослабевающий ветер и суда продвигались на запад. Около двенадцати часов дня, на расстоянии не меньшем полумили, миновали мыс Каммингс-Пойнт, северную оконечность острова Моррис. Извилистый судовой ход, с приливными течениями и множеством изменчивых отмелей, ведет к очень просторной бухте. Якорь был брошен на глубине семи саженей, у островка Фолли, расположенного в центре внутреннего рейда.
  - Мистер Синклит, надеюсь, сегодня вы сможете определить наше место? Где-то на западе от Бермудских островов.
   - Семьсот пятьдесят миль, сэр, но я не вполне уверен, - ответил он с хмурым лицом.
  Новый город предполагалось заложить на восточном берегу полуострова Ойстер-Пойнт, в месте где сливаются две реки, что делает его удобным для торговли. Пологий уклон пляжа, укрытого густой зеленью пальм, доходившей почти до самой воды, едва бросался в глаза.
   Не отдавая приказа о выгрузке, я съехал на берег вместе с Келли, несколькими матросами и группой поселенцев. Квартирмейстер огляделся вокруг и покачал головой.
  - Просто поверить не могу, капитан. Может сам Господь избрал нас.
  - Создатель обычно не делает для человека того, что он может сделать сам, Пат.
  - На родине для меня места нет, капитан. Единственно, чего я хотел - убраться как можно дальше. Здесь много земли и мало людей, а воздух пахнет свободой. У нас даже дичь в лесу принадлежит знатным лордам.
  - А индейцы? С ними могут возникнуть конфликты.
  - Думаю, мы сумеем ужиться. По крайней мере, народ неплохой, хоть и склонен к воинственности.
  Мы потратили несколько часов, исследуя нижнюю часть полуострова вдоль и поперек. Общее впечатление от выбранного места для будущего портового города было благоприятным. Оно располагалось в окружении рек с юго-востока и юго-запада и обладало прекрасной гаванью, способной принять корабли, готовые отправиться в различные уголки мира. Продвинувшись еще на милю, разведчики обнаружили десяток вооруженных индейцев, следящих за ними, а затем скрывшихся в лесу. Ойстер-Пойнт оказался вовсе не таким безлюдным.
  Новое отечество пришли создавать люди, единственно пригодные для этой цели - крепкие, упорные и закалённые в борьбе с трудностями. Поселенцы оказались в чужой стране, где опасность могла прийти отовсюду, и рассчитывать могли только на себя.
  Для постройки частокола срочно начали рубить деревья. Чтобы предотвратить внезапные нападения, тщательно расчистили близлежащую территорию, избавляясь от деревьев и кустарников. Из каждого ствола пальметто выходило по три заостренных кола длиной восемнадцать футов. Пока одни занимались этой работой, другие выкапывали канаву, куда их предстояло установить. Для большей прочности концы фиксировали горизонтальными обрубками плах. Наибольшие усилия приходилось тратить на заготовку древесины и земляные работы.
  Спустя два дня палисад был возведен, внутри обустроили сторожевую башню и настелили боевой настил для защитников. Поселенцы расчищали участок под жилища, возводили временные хижины из бревен с крышей из пальмовых листьев. Сокровища с испанского галеона, предназначенного к разборке, были перенесены на 'Вэлиант леди'. Синклит перешел на 'Энкарнасьон' и во время прилива посадил корабль на песчаную отмель прямо под пальмами.
  Стволы десятифунтовых пушек поднимали с помощью блоков, весь необходимый для этого инвентарь оказался в трюмах галеона. Затем их аккуратно спускали на песчаный берег и перевозили к восьмиорудийной батарее 'Полумесяц', где предстояло закреплять на новые лафеты.
  Люнет полукруглой формы с амбразурами на фасах и флангах был хорошо знаком гугенотам-беженцам. Этот тип укреплений впервые использовала французская армия под командованием маршала Тюренна. На западном берегу реки Иттиван, в южной части возвышенности, оборудовали еще один, меньший люнет, вооруженный четырьмя такими же пушками. Брустверы сооружались из горизонтально уложенных бревен, а промежуток между ними засыпались песком. Предполагалось, что ядра должны давать рикошеты от мягкой древесины пальмы.
  Ценой неимоверных усилий укрепления были построены всего за девятнадцать дней. Люнеты соединялись между собой земляным валом, одновременно служащим набережной. Три небольшие пушки калибра четыре фунта предназначались для защиты колонии от штурма с суши. Политическая напряженность с соседями в Сент-Огастине оставалась высокой. Мадрид объявил нашу территорию частью северной Флориды и колонисты не питали иллюзий относительно возможности испанского вторжения.
  ***
  Еще не успев ступить на берег, главы всех семей заключили договор о создании временного правительства. В документе был зафиксирован свод законов, 'соответствующих общему благу, справедливых и равных для всех' - это стало основой его деятельности. После разгрузки кораблей поселенцы избрали губернатора и совет, состоящий из пяти представителей. Насчитывая где-то полторы сотни жителей, колония была слишком малочисленной для формирования всех демократических институтов.
  Будь я проклят, если понимаю, как так вышло, но 25-летний баронет Ричард Грэм стал самым молодым английским губернатором. В состав совета вошли Морис Мэтьюз. капитаны ополчения Роберт Годфри и Эдвард Грей, Патрик Келли и беженец-гугенот Симон Фурнье. Судя по фамилии, кто-то из его предков занимался хлебопечением.
  Морис Мэтьюз, племянник одного из друзей лорда Ашли, год назад отправился из Англии на Барбадос. Оттуда он, человек способный и отважный, совершил тяжелое шестимесячное путешествие в Нью-Йорк, будучи пассажиром шлюпа 'Добрая надежда'. Капитаны ополчения, придерживаясь независимых взглядов в религии и политике, оставались приверженцами Кромвеля.
  Колония оказалась одной из самых демократичных на всем восточном побережье. Жители, как правило, не вмешивались в дела друг друга и были готовы объединиться ради противостояния общему врагу. В гавань могли зайти испанские или французские каперы, поэтому расслабляться не стоило и приходилось оставаться настороже.
  С 8 октября небольшие группы начали исследовать неизвестную землю и примерно в 19 милях к северо-западу от колонии наткнулись на небольшое селение. На очищенной от растительности площадке располагались небольшие хижины, образующие круг. Большинство имели деревянный каркас, покрытый пальмовыми листьями, а сверху отверстие для выхода дыма. Вокруг на несколько сотен шагов простирались кукурузное жнивье. Для индейцев главным источником пропитания была охота, женщины и дети занимались сбором фруктов, ягод и корнеплодов.
  Белые колонисты встретили дружелюбный прием. Они сумели наладить прочные отношения с племенами иттиван и киава, представляющими народ кусабо. В окрестностях полуострова проживало в общей сложности 215 мужчин, 440 женщин и детей. Индейцы поставляли колонии шкуры и мясо диких животных, что приносило взаимную выгоду для всех участников обмена. Предметы, предназначенные для торговли, такие как топоры, ножи, мотыги, ножницы, ткани и стеклянные бусы, стали ценным активом в условиях приграничной жизни.
  Сам Ойстер-Пойнт представлял собой пустынный участок суши, куда индейцы наведывались, чтобы ловить рыбу или собирать устриц. Определив северную границу колонии, поселенцы обозначили выбранную ими территорию. Руководил переговорами о покупке земли Морис Мэтьюз.
  Индейцы-охотники, находившиеся на этапе родовой общины, не знали, что такое деньги. Понятие права собственности на землю и воду было для них чуждо. Вожди племен согласились переместиться на несколько миль дальше, к реке Вандо, и в взамен получили товары общей стоимостью около 25 фунтов стерлингов. Эта компенсация служила символическим выражением их согласия принять англичан как новых жителей. По нынешним временам, за такую сумму не приобрести даже место в палате общин.
  В итоге все остались довольны, но это вовсе не означало дружбы с племенем весто, достаточно сильным, чтобы противостоять испанцам Флориды. В период своего расцвета этот народ вселял страх в испанские миссии, расположенные в провинциях Гуале и Мокама. На юге, в поселениях вдоль реки Вестобу, численность весто была столь велика, что они могли выставить более 700 воинов.
  Прибрежная местность была бедна на камень, поэтому строительство традиционно осуществлялось из дерева. Это стало проще благодаря материалам, добытым при разборке галеона. Тесовая кровля для рубленых домов и легких построек изготавливалась из досок тика или красного дерева, уложенных в два слоя. Колонисты питались провизией, доставленной в трюмах кораблей, но на следующий год им предстояло самостоятельно запасаться зерном на зиму.
  Среди новоприбывших было немало ремесленников разных специальностей. Их энтузиазм относительно набора в колониальную милицию оказался крайне слабым, в результате пришлось уменьшить ее численность до сорока человек.
  До наступления зимы оставалось чуть меньше двух месяцев. Ранним утром 25 октября лил сильный дождь, сопровождался грозой и мощным шквалистым ветром, но к полудню небо прояснилось. 'Энкарнасьон' был полностью разгружен, а просторные трюмы флейта заполнили сахаром, табаком и индиго. Экипажу судна пообещали выплатить одну восьмую часть от стоимости захваченных товаров.
  - Помните, мистер Вуд: вам будет сложно избежать выполнения своих обязательств. С одной стороны, это может показаться разумным расчетом, а с другой - глупость и безрассудство. Делайте правильный выбор, и, не ставя под угрозу судно, вы сможете преодолеть любые возникающие трудности.
  Мы снялись с якоря, ровно через три недели после того, как началась высадка колонистов на полуостров. Экипаж 'Вэлиант леди', его пополнили говорящие по-французски валлоны, насчитывал тридцать пять человек. В четыре часа пополудни, когда началась 'вахта с обрезанным хвостом', я распорядился свистать всех наверх. Команда быстро собралась на шкафуте, уже с раннего утра все обсуждали предстоящий раздел испанской добычи. Каждый страстно желали получить звенящее серебро, а не какие-то малоизвестные им товары.
  - Парни, как вы уже знаете, отчеканенной монеты в сундуках оказалось на 12 000 песо. Не так много, но эти деньги будут выплачены незамедлительно.
  Матросы на палубе заулыбались и я продолжил. - Все имущество будет выставлено на торги в Нью-Йорке и продано по выгодной цене. В список входят различные товары, драгоценные металлы и камни, а также оружие тонкой работы. После завершения аукциона каждый получит свою долю в полном объеме. Эта добыча позволит любому, кто пожелает, оставить море навсегда. А для тех, кто решит остаться, могу обещать новые схватки и богатые трофеи. - Я прошелся по квартердеку и оперся руками на гладкое светлое дерево релинга.
  - Подписываюсь под всем сказанным, - одобрительно кивнул Эйб Синклит. Боцман, исполняя свои обязанности и четко разумея закон, решительно добавил: - Здесь нет другого пути, кроме как поддержать капитана. Согласны, парни?
  Его поддержали Джонсон, Кертис, Хорнер, Бродбент и Уик. Со всех сторон посыпались возгласы одобрения: - Отлично придумано! Почему бы и нет?
  К вечеру ветер сменился на западный и юго-западный, стал слабеть, курс норд-вест-тень-норд. 'Мэри и Джон' следует в кильватере, стремясь удерживать дистанцию не более двух кабельтовых.
  Суббота, 26 октября. Легкий западный ветер, курс норд-норд-вест. Обсервованная широта - 34®03'. Большую часть дня стояла ясная погода.
  Понедельник, 28-е число. С рассветом начался дождь, ветер усилился до свежего, курс норд-вест-тень-норд. В полдень определили широту 36®59'. Ближе к вечеру заметили парус, приблизились и окликнули судно. Это оказался изрядно потрепанный шлюп 'Миранда', направлявшийся в Вирджинию. Вскоре после этого увидели землю.
  Во вторник утром дул южный ветер. К полудню мы находились неподалеку от залива Делавэр, а к вечеру уже прошли бухту Эгг-Харбор на юго-восточном побережье Нью-Джерси.
  Среда, 30 октября. В восемь утра небо прояснилось, и перед нами открылось Атлантическое нагорье с самой высокой точкой восточного побережья к югу от штата Мэн. К полудню ветер задул с северо-запада и ослабел до легкого. За несколько часов лавировки удалось продвинуться всего на несколько миль.
  Ближе к вечеру вошли в Сэнди Хук, а якорь был отдан уже после захода солнца. Провели ночь в море до самого рассвета, и к прежде быстрому переходу прибавились долгие часы ожидания. К причалам порта, расположенным рядом с манхэттенскими складами, прибыли и пришвартовались только к пятому часу вечера.
  
  Эрин гэ Брах! (ирл. Eirinn go Brach) - Ирландия Навсегда!
  Квинтал (англ. cental) - равен 112 фунтам или 50.8 кг.
  Восьмерик (англ. piece of eight) - песо или пиастр, монета равная восьми реалам.
  Пальметто - пальма высотой 6-25м. Листья веерообразные, разделены на сегменты.
  Вахта с обрезанным хвостом - с 16.00 до 20.00, разделенная на две двухчасовые.
  Эгг-Харбор - Яичная гавань, названа так из-за яиц, найденных в гнездовьях птиц.
  
  Глава 12
  - Король Англии и герцог Йоркский уверяют, что были бы рады наладить тесные отношения с Вашим Величеством. В разговоре на эту тему, Карл II выразил желание заключить договор на основе джентльменского согласия, предпочитая ваше слово всем пергаментам мира. В ответ я заверил, можно не сомневаться в уважении и привязанности, которые Ваше Величество испытывает к нему, - докладывал Людовику XIV маркиз де Рювиньи.
  На посту посланника де Рювиньи сменил Шарль Кольбер, маркиз де Круасси, младший брат первого министра Франции, и переговоры были продолжены. Оказание финансовой и политической помощи в обмен на обязательство начать войну с Соединенными провинциями не вызвало возражений у Карла II.
  Король, ненавидя голландцев за форму правления, испытывал зависть к их торговой и научно-технической мощи. Симпатии к католицизму, служившему удобным инструментом в политических замыслах, дополнительно склоняли его в пользу Парижа. Подобный проект находил поддержку и у герцога Йоркского, брата короля, желающего отомстить за унизительный рейд на Медуэй.
  Над Сент-Джеймсским дворцом сгустились такие темные, грозные облака, что пришлось зажечь свечи. В заседании, помимо Карла II, приняли участие лорды Арундел, Аберкорн, Клиффорд и Беллингс.
  Генри Арунделл, 3-й барон Арунделл из Уордура, занимал должности хранителя печати и верховного стюарда. Шотландский аристократ Джордж Гамильтон, 3-й граф Аберкорн, считался доверенным лицом короля. Томас Клиффорд являлся одним из пяти министров правительства, но, вероятно, наименее значимой фигурой среди них. За поддержку французских интересов его репутация была омрачена прозвищем 'генерал-взяточник. Сэр Ричард Беллингс, ирландец и католик, исполнял обязанности личного секретаря королевы.
  - Всесторонне обдумайте данный вопрос достопочтенные лорды. Пусть ваши личные желания, вполне естественные, не затмят чувство долга передо мной, - произнес Карл II, обводя всех взглядом.
  Формально договор касался действий против Республики Соединенных провинций. Англии посылала в море 50 кораблей, а Франция - 30. К моменту начала войны планировалось сосредоточить союзные флоты у острова Уайт под командованием герцога Йоркского.
  В вопросе завоеваний король Англии был готов удовлетвориться приобретением островов Вальхерен, Кадзанд и устья реки Шельда. Права и интересы его племянника, принца Оранского, также подлежали уважению. Взамен Карл II обязывался поддерживать претензии Людовика XIV на испанский престол.
  Соглашение требовало от английского короля публично объявить о своем переходе в католическую веру. Определение даты этого заявления оставлялось его на усмотрение. Взамен Людовик XIV гарантировал выплату два миллиона ливров в течение следующих шести месяцев. В случае возникновения 'смуты' он также обещал направить шеститысячный экспедиционный корпус для подавления мятежа.
  Первая выплата, составляющая четверть от трех миллионов ливров произойдет за три месяца до начала войны. Вторая такая же сумма поступит в день объявления, а еще миллион пятьсот тысяч - через шесть месяцев. В последующие годы выплаты четверти суммы будут производиться 1 февраля, второй - 1 мая и один миллион пятьсот тысяч - 15 октября.
  Карл II не испытывал сомнений, поскольку содержание всех статей будет известно лишь четырем его советникам. Секретность здесь имела решающее значение: изменение политического курса должно было происходить в строгой тайне. Стремление усилить власть монарха за счет ограничения полномочий парламента встречало сопротивление даже части министров.
   - Народ пойдет воевать без возражений, разжечь ненависть к коварным голландцам будет несложно с помощью пропаганды. Единственное, что он точно не проглотит - это мое открытое признание папизма. Ну что же, придется решиться на этот 'смертельный прыжок'. - Стремясь освободиться от власти парламента, король вспомнил о своем деде по материнской линии, Генрихе IV.
   Официальный договор заключался без упоминаний о переходе в католичество. Его обоснование строилось на соперничестве с Голландией и выгоде от торгового соглашения с Францией. Финансирование секретной статьи связали с военной субсидией. Переговоры возложили на Бекингема, чтобы развеять подозрения и скрыть религиозную подоплеку. Еще никогда прежде французская сторона не принимала дипломата с такой теплотой и вниманием. Герцог, удивленный тем, как безупречно идет дело, сообщил королю о благополучном преодолении всех затруднений.
  ***
  Тихий стук в дверь покоев Луизы де Керуаль, фрейлину герцогини Орлеанской, прозвучал поздно за полночь. Взволнованную девушку в кабинет короля Людовика XIV проводил его камердинер, Лапорт.
  - Мадемуазель, вас вызвали для личной беседы, - монарх жестом пригласил Луизу присесть. - Я желаю видеть вас среди придворных дам королевы Екатерины Брагансской. Что вы думаете по этому поводу?
  - Сир, мне надлежит исполнить волю Вашего величества, - тихо произнесла молоденькая бретонка.
  - Прекрасно. Вот письмо, скрепленное моей личной печатью, заучите его наизусть, а затем уничтожьте. Мой дорогой кузен Карл, направил в Париж своего близкого друга, герцога Бекингема. Завтра вы отправляетесь с ним в Англию. Маркиз де Круасси, наш посол в Лондоне, получит особые инструкции по данному вопросу. Я буду молиться, испрашивая для вас мира и Божьего благословения, - вздохнул Людовик, в ответ Луиза склонилась в глубоком реверансе.
  Французское посольство занимало роскошной особняк Лестер-хаус, находившийся в самом сердце столицы. По прибытии Луизу немедленно принял Кольбер. Он чувствовал усиливающееся отчуждение со стороны английского короля и решил лично заняться ситуацией.
  - Здесь, - маркиз указал на бумаги, лежащие на столе, - изложены указания его христианнейшего величества касательно вас, дорогая Луиза. Государь может остаться недоволен,, если вам не удастся сблизиться с королем Карлом. Доверьтесь мне, дитя мое. Не забывайте, я - дипломат. 'Разумное использование скромности, как любого блага, - похвально, злоупотребление же ею - постыдно'.
  - Должна ли я уступить, как это сделали Нелл Гвин, Молл Дэвис, Барбара Палмер и другие?
  - Надеюсь, мне не нужно напоминать о значимости разумного подхода? - сказал де Круасси. - Уверяю, Карл не оставит вас своим вниманием. Король сам выбирает для супруги придворных дам, ценит чувственность, а терпения имеет не больше, чем его дед, покойный Генрих IV. Достаточно ему отдать приказ, и даме остается только подчиниться или покинуть двор под угрозой изгнания.
  На содержание женщин короля расходуются огромные деньги, и они объединятся перед общей угрозой, стремясь поставить вас на место. Ни одна из фавориток, сумевших завоевать его расположение, не захочет добровольно отказаться от своего положения.
  'Святой Денис, не нужно споров длинных;
  В других местах ищите дев невинных'.
  Вот приглашение на прием, организованный Елизаветой фон Нассау, баронессой Арлингтон, в ее загородном поместье. Юстон-холл посетят король и элита столичного общества - это наилучшая возможность для того, чтобы сдать вашу крепость.
  ***
  - Я хочу воссоздать настоящую деревенскую свадьбу, Сир! С застольем и развлечениями, где роль жениха достанется Вашему Величеству. Осталось лишь найти незамужнюю девушку. - Баронесса, получив в дар 10 тысяч крон, разумеется, остановила свой взгляд на густо покрасневшей Луизе. Людовик XIV ценил преданность своих сторонников и щедро их одаривал.
  - Почему бы не мадемуазель де Керуаль? Что вы скажете, Сир?
  - Ваш выбор безупречен!
  Устроенное торжество во всем напоминало свадебную церемонию. Едва король чинно возлег рядом с новобрачной, как гости склонились в почтительном поклоне. Не упуская случая высказать фривольные пожелания, они один за другим покинули спальню, причем каждый норовил задержаться подольше. Утром, с легкой томностью на лицах, молодые наслаждались горячим шоколадом за завтраком.
  Тайное соглашение было подписано в узком кругу, и на этот раз присутствовала мадемуазель де Керуаль. Официальный текст договора стал известен широкой публике 21 декабря. Лорд Ашли открыто поддержал оппозицию, дистанцируясь от профранцузских настроений в правительстве.
   - На каждой странице этого соглашения я нахожу множество поводов для размышлений. Ради чего англичане должны воевать с протестантской Голландией на стороне Франции? Чтобы распространить папизм по всей Европе? Первая фаворитка короля - католичка, а сам он так беспечен, что готов принять любую веру.
  Внутренний кризис углублялся, Карл все же не решился на попытку навязать англичанам папизм. Вскоре разгневанная толпа лондонцев ошибочно приняла за экипаж де Керуайль карету Нелл Гвин. Ей едва удалось спасти свою жизнь, отчаянно воскликнув: - Помилуйте, добрые люди, я протестантская шлюха короля, а не католическая!
  Страх и ненависть англичан к растущей гегемонии Франции б перевешивали стремление обойти голландцев в вопросах торговли. Кофейни стали ареной жарких дебатов, а в памфлетах ругали правительство.
  Лорд-канцлер просматривал почту, как вдруг дверь отворилась, на пороге появился депутат парламента Данкомб. Его считали ключевой фигурой Палаты общин в вопросах защиты хабеас корпус и противодействия папизму.
   - Проходите, сэр Джон. Я слышал, что в прошлую пятницу король настойчиво рекомендовал вам покинуть свой пост. Весьма сожалею.
  - Поводом для этого послужили дебаты, связанные с Адмиралтейством. Король подчеркнул, что считает меня джентльменом, но не допустит вмешательство парламента в его дела.
  - Я упомянул об этом не из любопытства, а по более значимым причинам, -подчеркнул Ашли.
  - Облеките преступление в золото - и копье правосудия сломается, - произнес его собеседник, прищурив глаза от яркого света свечей. - При дворе презирают тех, кого когда-то страшились, сэр Энтони. Мы служим старой Англии, независимо от того, какое имя она носит. Делая добро, не будем унывать.
  - Вы всегда отличались решительностью и рассудительностью. Но что произошло на этот раз? - Лорд-канцлер взглянул с любопытством.
  - Полагаю удачей, что удалось застать вас этим утром. Снег все еще идет, и мне с трудом удалось добраться до церкви. - Данкомб достал из-за обшлага камзола сложенный пополам лист бумаги и протянул его.
  - Суровые холода, похоже, наступят совсем скоро, - заметил Ашли, уже углубившись в чтение. - Черт возьми, крайне любопытно. Верховенство Палаты общин в законодательной сфере и борьба с коррупцией. 'Поведение тех, кто дает и принимает взятки, одинаково постыдно и должно караться по закону'. Не припоминаю, чтобы раньше встречал нечто подобное.
  - Иначе люди подумают, что король платит нам для того, чтобы мы действовали вопреки интересам нации.
  - Мне это прекрасно известно, - задумчиво произнес лорд-канцлер. - Многие уверены, что французы подкупили короля и его министров, а те предали свободу и веру. Как сказал апостол Павел в послании к коринфянам: 'Каждого дело обнаружится; ибо день покажет, потому что в огне открывается'. В конечном итоге, сэр Джон, нам с вами просто выгодно объединить усилия и пойти ва-банк, продвигая реформы.
  Новый кабинет министров был сформирован Томасом Осборном, графом Дэнби, сторонником протестантизма. Однако, он предпочитал избегать обострения отношений с католиками, поскольку их стороне открыто выступал брат короля, герцог Йоркский. Отставленный Ашли, ныне граф Шефтсбери и лидер самой ожесточенной парламентской оппозиции, быстро укреплял свои позиции.
  ***
  Рейсы в Голландию и обратно, выполнявшиеся два раза в неделю, обслуживались исключительно английскими пакетботами. Эти три восьмидесятитонных галиота были добротно построенные и всегда находились в образцовом состоянии.
  После выхода из Хеллевутслейса ветер зашел к юго-западу, начал крепчать и к позднему вечеру достиг штормовой силы. В открытых водах пролива волнение было особенно сильным. Уильям Хоулдинг, шкипер 'Чатема', пересекал бурный Ла-Манш с заметным беспокойством. Куда ни глянь, вздымались и рушились гребни волн, а клочья пены разносились по ветру. В такую бурную погоду от рулевого требовалось предельная внимательность.
  Снег падал крупными хлопьями, отчетливо выделяя пакетбот на на темном фоне ночи, когда 'Чатем' наконец встал на якорь у побережья Эссекса. Место вовсе не веселое, с его мрачноватыми пирсами выдвинутыми навстречу течению. Пассажирам, измученным морской болезнью, огни Гарвича показались яркими и приветливыми. Одним из первых поспешил сойти на берег Томас Корни, весьма прагматичный человек средних лет, с жестким, испещренным оспинами лицом.
  - Кто он? Чем занимается? - шептались между собой попутчики, отдавшие за место в первом классе 12 шиллингов. Спеша найти приличную гостиницу, они тоже не задерживались на причале.
  Оштукатуренный в светлые тона каркасный дом с крышей из черепицы располагался совсем рядом с гаванью, на Маркет-стрит, 8. Таверна 'Голова короля', судя по вывеске названная в честь обезглавленного монарха, пользовалась популярностью у моряков. Кроме того, сюда пускали и женщин. Одна из них, слишком потасканная, чтобы нормально зарабатывать, попыталась заговорить с Корни. Мужчина даже не взглянул на нее. Сидя за столом, он не торопясь ел холодный ростбиф с картофельным салатом и размышлял над отчетом о проделанной работе.
  В политических клубах и светских салонах время от времени мелькали слухи о баронете Нортон Коньерс, но их достоверность оставалась неизвестной. Для прояснения всех деталей король поручил Тайному совету найти подходящего кандидата. Проверку возможных версий доверили агенту английской секретной службы, прикрепленному к посольству в Гааге.
  Первоначально предполагалось, что Грэм может появиться в одном из голландских портов, но там его обнаружить не удалось. Также не получили подтверждения сообщения о пребывании разыскиваемой личности во Франции и странах Скандинавии. Корни обратил свое внимание на известие, поступившее из колонии Массачусетского залива. Человека, подходящего под описание, заметили в Новой Англии.
  Штормовая Атлантика сильно потрепала небольшое судно, вынудив его зайти в порт Бостона. Здесь, как предполагалось, Грэм оставался более двух недель, после чего продолжил свой путь на юг. Этот эпизод стал первым фактическим подтверждением.
  Новость о появлении баронета именно в Бостоне породила массу невероятных предположений и догадок. Интерес вызывало снаряжение приватирского корабля, что само по себе считалось вполне достойным делом для джентльмена. Многие обсуждали вероятность того, что, поддавшись жажде насилия, он отправится в плавание под красным флагом, сулившим смерть экипажу непокорного судна.
  Январь уже подступал, готовясь сменить декабрь. В своем рабочем кабинете на Стрэнде граф Шефтсбери сорвал печать из испанского воска и развернул наполовину исписанный лист бумаги.
  
  Милорд,
  баронет Нортон Коньерс в настоящее время находится в Нью-Йорке и состоит на службе колонии Массачусетского залива. Права на использование его вооруженного судна включают борьбу с контрабандой, пиратством и агрессивными действиями со стороны иностранных государств. До наступления зимы баронет планирует основать новую колонию на землях индейских племен к югу от мыса Гаттерас. Поселенцам, чье прошлое не безупречно перед законом, обещано полное прощение.
  Настоящим сообщаю Вам о завершении проведенных поисков и прилагаю список понесенных расходов.
  Имею честь быть с совершенным почтением.
  Т. Корни
  
  Финансирование секретной службы было весьма скромным, поскольку выделяемые средства тратились на содержание многочисленных фавориток. Между тем Корни, как двойной агент, исправно получал свои выплаты, а граф Шефтсбери имел доступ к достоверной информации.
  При дворе ходили слухи о том, что король всерьез заинтересовался новыми территориями, включая часть Флориды вместе с Сент-Огастином. Карл II предавался игре в боулинг и, судя по всему, полученные известия его не обеспокоили.
  - Ньюфаундленд был колонизирован ради рыбного промысла, Северная река - фетровых шляп, а Вирджиния - табака. Сырье и сельскохозяйственные товары просто хлынули оттуда в обмен на изделия отечественных мануфактур. Вместо того чтобы докучать мне на родине, баронет любезно занимается расширением границ королевства, поэтому стоит отменить ордер на его арест.
  - Добродушие Вашего величества - одна из причин, по которой подданные называют вас 'отцом нации', - воскликнул граф Торрингтон. Единственный сын генерал-капитана и адмирала Джорджа Монка, являлся одним из лордов-собственников провинции Каролина.
  - О да, и довольно значительной ее части, - саркастически заметил лорд Бекингем.
  - Отец, вы слишком беспечны, - сказал герцог Монмут, внебрачный сын Карла II от Люси Уолтер. - Такой подход упрощает жизнь, однако указ предписывает наказать для дуэлянта.
  - У монархов долгая память,- усмехнулся в ответ Джеймс Стюарт, видя в племяннике опасного конкурента в борьбе за трон.
  Спустя день привычный распорядок жизни лорда Ашли был прерван прибытием объемного пакета корреспонденции из Вест-Индии. Почтовое сообщение между Англией и колониями оставалось ненадежным и непредсказуемым. Среди доставленных писем были несколько от капитана Джозефа Уэста, командовавшего 40-пушечным фрегатом во время англо-голландской войны. Он руководил экспедицией, организованной Ашли, с целью основания колонии к югу от Вирджинии.
  Всю вторую половину 60-х годов суровые зимы сменялись летними засухами, а холодные и дождливые весна и осень лишь усиливали бедствия. Обнищавшие крестьяне, ремесленники и торговцы, вместе с семьями, искали лучшей жизни в Америке.
  Утром 17 августа три судна с переселенцами: 'Каролина', 'Порт-Ройял' и 'Албемарль' отправились из порта Даунс в Кинсейл. Самой крупной была двухсоттонная 'Каролина', способная вместить девяносто три пассажира. Сделав остановку в Ирландии, корабли в октябре достигли Барбадоса, где из-за штормов задержались на несколько недель. Несчастье случилось 2 ноября, когда сильный шквалистый ветер сорвал 'Альбемарль' с якоря, выбросив его на прибрежные рифы Карлайл-Бэй.
  Уэст сообщил о найме шлюпа 'Три брата' взамен утраченного судна. Корабли останутся на Барбадосе до 23-го числа, а затем отправятся к берегам Британской Америки. Несмотря на все предпринятые усилия, к моменту высадки у них не будет трехмесячного запаса продовольствия.
  ***
  Тяжелые, темные тучи застлали все небо, в вечерних сумерках мерцали якорные огни судов, стоящих на рейде. Порт Нью-Йорка жил своей бурной жизнью: фургоны подъезжали и уезжали, нагруженные тюками и ящиками. Похолодало не так уж сильно, но люди укутывали лица шерстяными шарфами.
  Помимо Синклита наверху были только вахтенные, неторопливо прохаживаясь по палубе. Абрахам повернулся ко мне, за его спиной еще теплилось заходящее солнце.
  - Прошу прощения, сэр, я отдал распоряжение усилить охрану. В предвкушении призовых денег команда превратилась в кошку на раскаленной крыше! Одни готовы швырять их, словно пшено цыплятами, а другие больше не хотят рисковать своей жизнью.
  - Черт возьми, не держись за них. Пусть спокойно сойдут на берег, мы оставим здесь всех, кому с нами не по пути.
  - Не беспокойтесь, не допущу никаких неприятностей. Вам незачем привлекать к себе лишнее внимание.
  - Эйб, на следующей неделе ты примешь командование 'Вэлиант леди'. Дело уважаемое, можно стать состоятельным джентльменом.
  - Это же... просто нет слов, капитан, сэр. Никто, кроме вас, не сделал для меня ничего, и я пойду с вами до конца, - ответил он.
  После заката прохладный воздух превращался в промозглую морось, холодными капельками оседая на свернутые паруса. Я глубже надвинул на лоб черную шляпу с низкой тульей и загнутыми полями, плотнее запахнул плащ. Синклит послал матроса найти экипаж и, как только вещи были загружены, распорядился отвезти, куда укажут.
  Дома еще никто не спал, после ужина все собрались в гостиной. Внезапно, уже в темноте, у крыльца послышался стук колес. Герти, вскрикнув, бросилась мне на шею, едва я вошел в залу.
  - Ты вернулся! - услышала я милый голос, наполненный нежной радостью. А малыш, уютно завернутый в шерстяное одеяло, спокойно посапывал на руках у Рэйен.
  В темно-синем платье, подчеркивавшем женственность и изящество своей обладательницы, Герти выглядела великолепно. Лиф облегал фигуру, узкие рукава с буфами доходили до локтей, а разрезы перехвачены аграфами. Фламандские кружева покрывали вырез платья и обнаженные руки. Ее юбка в мягких округлых складках, позволяла взгляду задержаться на ножках в черных шелковых чулках и туфельках с жемчужными пряжками.
  - Моя леди, куда бы ни забросила меня судьба, я обязательно вернусь, даже если для этого придется бросить вызов самой смерти. К слову, у меня для тебя подарок - легкая и элегантная рапира, непредсказуемая в своих стремительных атаках.
  Она чуть кивнула, украдкой вытирая слезы, застлавшие ей глаза: - Знаешь, Ричард, опять вспомнились те голубые горы.
  - Ты считаешь, что настало время осесть?
  - Мне нравится море, это твой мир и, откровенно говоря, я искренне счастлива с тобой на борту корабля. Но ведь у нас достаточно средств, чтобы жить в достатке на берегу.
  Герти, кажется, мысленно перенеслась в дом на Барбадосе, где прошло ее детство. Что-то похожее всплывало и у меня, тогда как все остальное становилось блеклым или исчезало в тумане времени.
  - Не хочу возвращаться в Европу. Скорее всего, наши земли конфискуют, поэтому моя преданность монархии имеет свои пределы. - Я взглянул на жену, так же, как и меня, ее ничего не связывало с Англией.
  - Ты выглядишь уставшим, милый. Приготовить тебе ванну? Горячая вода будет в течение несколько минут.
  - Не откажусь. Прикажи подать ужин в спальню.
  - Сегодня твоя любимая фаршированная индейка под клюквенным соусом.
  Я принял ванну, побрился, облачился в чистое и приступил к трапезе, наблюдая, как забавляется Герти. Узкий прямой клинок с переходом от уплощенного шестигранного сечения на пятой части длины к ромбовидному, выглядел почти невесомым. На медиальном доле были вырезаны гравировки: с одной стороны 'CLEMENS DINGER ME FECIT', а с другой - 'CLEMENS DINGER SOLINGEN'. Эфес типа 'бильбо' украшал узор, выполненный инкрустацией серебряной проволоки по черненой стали, а прорезной орнамент напоминал ажурные кружева.
  Сталь отличалась однородностью, хоть и не имела сердечника сковки, но была многокомпонентной. Небольшое количество легирующих примесей присутствовало непосредственно в железной руде, добываемой в бассейне Рейна. Прекрасный клинок, при встречном ударе такой зачастую разобьет тот, что изготовлен в Толедо. Неудивительно, что оружейника переманили в Испанию, подобные изделия стоили своего веса в золоте.
  Обоюдоострую, прекрасно сбалансированную рапиру Герти держала на вытянутой руке параллельно земле. В этой позиции можно было отбить удар в любой плоскости. Будь на то воля Провидения, эта женщина могла бы сменить на троне добрую королеву Бесс. Полупрозрачная муслиновая сорочка, струящаяся по фигуре, просто сводила меня с ума. Ее глубокий V-образный вырез полностью открывал ложбинку между грудей, едва прикрытых ниспадающим каскадом волос.
  - Это был утомительный день, малышка. Отложи свою опасную игрушку и побудь со мной.
  - Я вовсе не устала, - откликнулась Герти. - Мне еще нужно как следует расчесать волосы.
  - И я тоже, моя любовь, нам самое время отправиться в постель.
  
  Крона (англ. crown) - серебряная монета в 5 шиллингов.
  Аграф (фр. аgrafe) - застежка в виде броши.
  CLEMENS DINGER ME FECIT (лат.) - Клеменс Дингер сделал меня
  Типа 'бильбо' - эфес состоял из двух овальных выпуклых щитков, наклоненных к рукояти.
  
  Глава 13
  Мой взгляд устремлялся из желаемого будущего, словно с вершины спирали, в настоящее, где я нахожусь сейчас. Похоже, мне предстоит вплести нить своей судьбы в полотно событий, которые определят ход истории. Черт возьми, все равно другого пути нет, мир становится все более тесным.
  Анализируя карту, я оценивал перспективную ценность Ойстер-Пойнт. Его форты способны контролировать подходы к обширной гавани, а тот, кто владеет этим местом, получает серьезное стратегическое преимущество. Город имел все шансы стать одним из самых процветающих на восточном побережье и на будущий год его население достигнет как минимум 500 белых поселенцев.
  Герти размышляла о доме своей мечты, достаточно просторном для большой семьи и удобном для приема гостей. Цокольный этаж она представляла с серией арок, через которые свободно проходит прохладный ветерок. Великолепная зала, способная вместить всех желающих потанцевать. На втором этаже расположатся спальни, и нет, десять комнат вовсе не чрезмерно. Пусть будет четыре ребенка и Рэйен - это уже пять. Слуг поселим в двух небольших коттеджах позади главного здания, рядом разместится цистерна для сбора дождевой воды с крыши.
  - Ричард, у меня здесь совсем нет друзей, одной скучно, и пообщаться не с кем. Угадаешь, кого я позвала на журфикс в эту субботу?
  Подобные приемы организовывались и посещались преимущественно женщинами. Особенное удовольствие им доставляла возможность поделиться с подругами свежими новостями.
  - Я не против гостей, Герти. Их только что пригласили?
  - Так гораздо лучше, ты вернулся, и никто не может быть счастливее меня. Ну же, попробуй угадать!
  - Скорее всего, кто-то из местных дам, родом из Нидерландов. Голландки известны своей независимостью и стремлением решать проблемы рассудком, а не сердцем. Их жизнь распланирована на недели вперед. Возможно, это Харденбрук-Филипс, что-то привлекло ее внимание и вызвало интерес.
  -Так не честно! Ты знал!
  - Господь с тобой, малышка, я месяц был в море.
  - Правда? А мне казалось, гораздо дольше.
  - Так случается.
  - Ведь все зависит только от тебя, Ричард.
  ***
  Меховой палантин, накинутый на плечи, мефрау Филипс сняла еще в прихожей. Она не оставляла впечатления человека теплого и приветливого.
   - Приятно познакомиться, - произнес я.
  - Новости разлетаются с поразительной скоростью. - Маргарет протянула руку для поцелуя и добавила: - Вижу, вы очень близки с мужем, Герти.
  Уловив игривую улыбку на лице этой тридцатидвухлетней женщины, я поспешил заверить, что наши отношения с женой вполне благополучны. По правде говоря, они всегда были счастливыми и частыми. В залу подали чай, конфеты, печенье и кремовые пирожные. Дамы обменялись взаимными комплиментами по поводу утонченного вкуса и постепенно пришли к взаимопониманию, заложив основы мирного соглашения. Затем переключились на разговоры об одежде, интерьере и прислуге.
  Меньше чем через час мефрау Филипс уже была в курсе всего о Герти, моем отце, деде-корсаре и бабушке-француженке. В свою очередь, я спросил про ее покойного мужа. Он скончался восемь лет назад, оставив внушительное наследство. Кроме дочери Евы от первого брака, у Маргарет и 43-летнего Фредерика Филипса было трое общих детей: Филипп, Адольф и Аннет.
  - Все, что осталось в моей памяти, - это наша любовь. Маргарет лишь покачала головой.
  - Вы преуспевающий торговец и судовладелец, а ваши 'Нью-Нидерланд Индиан', 'Бивер', 'Перл' и 'Морнинг стар' достаточно быстры и хорошо вооружены.
   - У меня есть недоброжелатели, но тот, кто боится нажить врагов, никогда не заведет истинных друзей. - Тон мефрау был смертельно серьезен, что не стало для меня неожиданностью.
  - Мы оба, сэр, стремимся к успеху. Ваш груз, как я полагаю, в полном порядке? - затронула она вопрос о торговле. - Меня интересует приобретение эксклюзивных товаров частным образом, до того как они поступят на публичный аукцион.
  - Честно говоря, ваши слова не вызывают у меня особого энтузиазма, - сказал я.
  - Я деловой человек и готова расплачиваться звонкой монетой. Ее нехватка всегда была проблемой, ведь финансовая система колоний опирается на бартер, - продолжала Маргарет.
  - Признаю, предложение выглядит достойным. Оплата в шиллингах действительно наиболее удобна, их принимают даже на деревенских рынках. Могу предложить индиго, медные слитки, ящик необработанных изумрудов и колониальные товары из Китая..
  Черный рынок драгоценных камней в Амстердаме существовал с давних пор. Здесь их оценивали, покупали и гранили заново. Каждый из нас понимал, что придется пойти на определенные уступки.
  - Когда вы готовы провести осмотр груза, мефрау Филипс? Сахар и табак будут проданы на торгах, английские купцы крайне дорожат своим положением монопольного покупателя.
  Вздохнув, Маргарет мысленно пробежалась по всем своим делам, решив, что разговор стоит продолжить в понедельник. Время летело незаметно, она поцеловала Герти в щеку, выражая признательность за теплый прием.
  - Мне бы хотелось надолго охранить дружеские отношения и общность в делах.
  - Мы ценим ваше расположение и всегда рады видеть вас снова, - ответила Герти.
  Торги в формате открытого аукциона были запланированы на четверг, 7 ноября. Что ж, накопилось немало насущных дел, и отдых в кругу семьи пролетит незаметно.
  Меня интересовал новый шлюп, спущенный на воду во второй половине прошлого месяца и сейчас стоящий у причала на Ист-Ривер. Утром во вторник я отправился в район Дувр-стрит, для получения необходимой информации следовало поговорить с владельцем верфи. Прежде она принадлежала Филиппу Френчу, но Джон Лэтэм специализировался на небольших шлюпах, предназначенных для каботажа. Их грузоподъемность колебалась от четырех до восьмидесяти, в большинстве составляя пятнадцать-сорок тонн.
  Проблемы с индейцами и ущерб, нанесенный войной морской торговле, оставили колонии в большей или меньшей степени бедности. Жесткие налоги способствовали активному развитию контрабанды. Репутация шлюпов оказалась настолько успешной, что правительство ввело ограничения на парусность частных судов.
  'Лиззи Мэй' имела водоизмещение в 42 тонны, низкий надводный борт и обводы, напоминающие 'голову трески и хвост макрели'. Судно длиной 48' 6" и шириной 16' не прорезало волну, а плавно поднималось на нее благодаря дифференту на корму, уверенно держать ход. При чистой подводной части шлюп развивал скорость до 9,6 узлов. В крутой бейдевинд он шел к ветру четыре румба, а высокий угол килеватости предотвращал чрезмерный снос.
   Просторная палуба была удобна как для работы с такелажем, так и с орудиями. Вместо полноценного юта использовалась изогнутая крыша каюты, нос и корма украшены декором в стиле барокко. Ярко-желтый шлюп, стоимостью около трех фунтов стерлингов за тонну, нес гафельный грот, стаксель и кливер.
  Лоцманское судно 'Лиззи Мэй' изначально создавалось так, чтобы выдерживать все капризы погоды в открытом море. Рангоут, паруса, такелаж и другие материалы использовались только новые и лучшего качества. Благодаря изобилию древесины кедра, белой сосны, ели и дуба верфи могли строить суда на 30% дешевле, чем в Англии. На постройку стандартного шлюпа требовалось около четырех месяцев.
  Лэтэм взял на себя обязательство осуществить все необходимые доработки после приобретения шлюпа. В первую очередь, требовалось оснастить мачту опускной стеньгой и установить удлиненный горизонтальный бушприт. Он крепился с правой стороны головы форштевня, а при крепком ветре мог задвигаться внутрь судна. Это позволило увеличить парусность за счет гаф-топселя, двух дополнительных кливеров и брифока.
   'Лиззи Мэй' следовало оснастить шестью четырехфунтовыми пушками, вместе с лафетом вес одного орудия составлял 725 фунтов. В Нью-Йорке не оказалось пригодного артиллерийского вооружения и в Бостоне мне предстояло заглянуть к капитану Сэвиджу.
  - Из всех американских колоний у Его величества нет ни одной, столь подходящей для постройки кораблей, как Новая Англия. Нет ничего более вредного и опасного для метрополии, - заявлял акционер Ост-Индской компании Джозайя Чайлд. Он сколотил состояние на поставках для флота и выступал за сохранение монополий в заокеанской торговле.
  Провинции не могли позволить себе постройку крупных судов и местные приватиры не оснащали их чем-то тяжелее шестифунтовых пушек. Задумывался ли я о дизайне отличном от общей практики или просто еще одной модификации? Я планировал заказать в Бостоне двухмачтовую шхуну экстремального типа. Настоящая 'пенительница морей', она должна была стать вехой на пути эволюции и, возможно, предшественницей великолепных клиперов.
  ***
  К одиннадцати утра четверга аукционный зал заполнился множеством потенциальных покупателей и просто любопытствующих. Ведущий торгов произнес несколько официальных фраз, а затем пустился в рассуждения о ценности груза.
  - Больше мне нечего добавить, джентльмены, но уверяю вас, эта сделка того стоит. Итак, кто предложит больше и гарантирует себе удачное приобретение? - продолжал аукционист. Торги, чтобы вовлечь игроков, начались с объявления сравнительно низкой стартовой цены. Ставки росли, разворачивалась вполне серьезная торговля.
  На следующий день в городе обсуждали только одно - товары, что ушли с молотка за рекордную цену. Тем не менее, негоцианты были уверены в значительной прибыли: сахар перепродавался во Францию и Нидерланды, а табак поставляли в Швецию.
  Ну а в 'Деревянном коне' кипела жизнь - люди Синклита и Вуда щедро сорили деньгами, наполняя ее особенным оживлением. Столы отодвинули к стенам, освобождая простор для танцев, а двое скрипачей уже выводили смычками задорные мелодии. Служанки, ловко уклоняясь от назойливых рук, разносили ром, эль и прочие напитки. Они терпеливо сносили попытки ущипнуть их за ляжки или ухватить за грудь, лишь слегка досадуя на подобные выходки.
  В таверне активно обсуждали торговлю мехами, добываемыми в верховьях Северной реки, и многое другое, в том числе внушительные призовые. Сюда, на Стоун-стрит, жители стекались, чтобы встретить шкипера по прибытии судна на Ист-Ривер, и узнать от него последние новости. Немалый интерес вызвала и покупка шлюпа 'Лиззи Мэй', переоснащаемого по моему заказу. Поговаривали о моих планах набрать команду для еще более рискованных и прибыльных действий.
  До конца недели 'Вэлиант леди' оставалась в порту, но затем вновь подняла паруса. В течение двух дней она шла по маршруту Нью-Йорк - Бостон, в полной мере используя слабым северо-западным ветром, изредка отходившим на запад.
  К исходу вторых суток пришло первое предупреждение о надвигающихся переменах в погоде. Небо затянулось длинными полосами облаков, а горизонт скрылся за предательской дымкой дождя. Ветер повернул на северо-восток и все больше проявлял признаки усиления.
  - Возможно, приближается нор'истер, капитан. Я присоединился к Синклиту у поручней квартердека.
  - Как бы то ни было, сэр, нам придется взять рифы до сумерек, - отозвался он. В течение нескольких часов ветер заметно усилился, его порывы уже заметно превосходили штормовые. Наверху царил настоящий ад. Полуслепые от дождя и брызг, люди сражались с мокрой парусиной, сопровождая свои усилия крепкими выражениями. 'Вэлиант леди' повернула и понеслась прочь, уходя от бури на фордевинд.
  Смещение парусности вперед способствовало устойчивости на курсе, под фор-стень-стакселем и зарифленным марселем кеч уверенно держал около семи узлов. Море и небо слились в зыбкое единство из вздымающихся гребней волн и потоков проливного дождя, а пена полосами стелилась по ветру.
  Ночь опустилась быстрее, чем предполагали, и корабль продолжал свой путь сквозь тьму. Внезапная вспышка молнии разорвала мрак, озаряя море своим сиянием. Странно, но высота волн не соответствовала силе ветра. Возможно, шторм перемещался слишком быстро и они, сглаженные ливнем, не успевали сформироваться.
  С рассветом ветер заметно ослаб и резко сменил направление. Неся косые паруса, фор-марсель и крюйсель, кеч шел в лавировку, плавно взмывая и опускаясь на волнении. На качающейся палубе было довольно трудно правильно взять высоту солнца, так как сам горизонт постоянно смещался. Я уже успел выпить кофе, когда Синклит, разобравшись с местоположением судна, устроился напротив меня с тарелкой жареной свинины и куском черствого хлеба.
  В среду, 13-го числа, прибыли в Бостон и бросили якорь в городской гавани. Порт, насколько простирался взгляд, был заполнен рыболовецкими и торговыми судами, исчезающими в туманной дымке. На причалах, где глубокая вода упрощала швартовку, загружали сосну для корабельных мачт. Бостон активно экспортировал древесину, меха, рыбу, китовый жир и табак, часто ведя больше торговли за океаном, чем с остальными колониями.
  Экипаж приступил к короткому, но вполне заслуженному ремонту "Вэлиант Леди", а я, одетый во все черное, сошел на берег. Простой кафтан без каких-либо украшений доходил до колен, слегка открывая бриджи. На голове - все более популярная треуголка, умеренные ботфорты, шпага на перевязи и плащ для завершения образа.
  Губернатор еще заканчивал свой обед, когда его дворецкий сообщил о моем приходе. Беллингем сделал паузу на мгновение: - Приглашай, чего ждешь? И никого не впускать.
  - Как прикажете, ваша милость! - поклонился слуга.
  - Приветствую вас, ваше превосходительство. Надеюсь, не помешал? - произнес я, войдя.
  - Добро пожаловать в Бостон, сэр. Весьма рад вас видеть. Пожалуйста, садитесь, и давайте обойдемся без формальностей, - промолвил губернатор, указывая на кресло. Он постарался придать своему лицу выражение бесстрастное и непроницаемое. - За десертом расскажете, чему я обязан случаю видеть вас.
  Повинуясь небрежному жесту хозяина, слуга разлил густой темный напиток в небольшие фарфоровые чашки, от которых исходил насыщенный аромат. Следуя примеру Беллингема, я сделал глоток горячего шоколада.
  - Превосходно.
  - Итак, какие же причины побудили вас проделать столь долгий обратный путь?
  - Позвольте мне быть откровенным, - сказал я, положив на стол так называемый 'сосновый' шиллинг. Римская цифра 'III' означала, что в нем было чуть более половины унции чистого серебра.
  Проявляя гибкость и проницательность, губернатор Массачусетса сумел прочно утвердить свою власть. Несмотря на королевский указ, Общий суд колонии позволил ему заниматься чеканкой монет 'пока политическая ситуация не сделает это практически невозможным'. Они были немного грубоваты и выпускались номиналами в 3 и 6 пенсов, а также 1 и 3 шиллинга. На монетах изображались ива, дуб, сосна и ель, но год неизменно указывался 1652, дата провозглашена республика в Англии
  - Продолжайте, я внимательно слушаю. - Беллингем посмотрел на меня холодным и цепким взглядом. Право чеканки монет принадлежало исключительно королю. Карл II мог рассматривать существование монетного двора как акт государственной измены
  - Избегая недоразумений, хочу сразу сообщить: к югу от широты Земли Рэли был атакован галеон 'Энкарнасьон'. Похоже, мастер и капитан дон Хуан де Веласко решил, что мой приватир слишком слаб, чтобы защитить торговое судно. После трехчасового боя и абордажа испанцы сдались. Среди груза были обнаружены золотые слитки общим весом 80 фунтов и т 14 бочонков серебра, отлитого в форме клиньев. Полагаю, вам необходим драгоценный металл для чеканки монет, и у меня есть предложение.
  Губернатор понимающе кивнул: - Я ценю это, но расскажите, какие результаты принесла ваша экспедиция?
  - В начале октября около ста пятидесяти поселенцев высадились на континент к югу от 33-й параллели. На полуострове Ойстер-Пойнт, удачном месте, образованном слиянием двух рек, были основаны город и форт. Состоялось избрание губернатора и совета из пяти представителей. Договор с индейскими племенами установил границы колонии на взаимовыгодных условиях. Отбросьте все сомнения, я воспринимаю ситуацию реалистично и уверен, что зимовка пройдет успешно.
  Беллингем удовлетворенно прищурился. - На самом деле, я не ожидал такого успеха. Тем больше оснований мне выразить свое удовольствие, но советую вам держать господ из совета в ежовых рукавицах. Они непременно попытаются соперничать за власть и влияние с губернатором. Теперь обсудим вопросы, которые нам следует уладить.
  Наш разговор продолжался больше часа, но в итоге мы достигли взаимопонимания по всем обсуждаемым темам.
   - В знак моего уважения и признательности, прошу вас принять этот испанский клинок, созданный знаменитым мастером Томасом де Айала. Полтора года назад он был вручен мне доном Агустином де Дьостеги, когда сдался его флагманский галеон.
  Свой высокий пост губернатор занимал в течение десяти лет, служил честно и взяток не принимал, даже борзыми щенками. С этической точки зрения, столь ценный подарок, эквивалентный своему весу в золоте, не мог остаться без ответа.
  - Если вы не возражаете, я хотел бы отправить вашей жене небольшой сюрприз,- сказал Беллингем. - От всей души желаю удачи, мой друг, она вам понадобится.
  Его особое расположение выразилось в связке из дюжины прекрасно выделанных чернобурых лисиц. За одну такую запрашивали цену, превышающую стоимость сорока шкурок бобра. Серебристый, мягкий и блестящий, ее мех был тоньше меха американской куницы и считался самым востребованным.
  ***
  В порту Бостона кипела деловая активность, а одна из самых полюбившихся жителям таверн, двухэтажная 'Собака и горшок', находилась рядом с пристанью Бартлетта. Здесь собирались шкиперы, торговцы, предприниматели, словом, серьезные люди. Велись важные переговоры и заключались сделки. Цены в этом небольшом заведении почтенного вида были фиксированными, еда - простой и сытной.
  Судостроительный бизнес в колонии во многом развивался благодаря рыболовству. Популярность гукоров объяснялась свободной палубой и загнутыми над грузовой маркой бортами. На такое конструктивное решение повлияла пошлина, определяемая шириной судна. Местные верфи стали основным центром их производства, оставаясь верными этому типу парусной оснастки дольше, чем кто-либо на побережье. Это были отличные морские суда, довольно быстрые, остойчивые и легкие в управлении.
  Разговор с Уиллом Джеймсом, владельцем старейшей здешней верфи затянулся. В конце концов, он покачал головой, откинулся на спинку стула и тяжело вздохнул, словно его сердце вот-вот было готово разорваться.
  - Видите ли, сэр, сейчас процветает строительство и оснащение судов для торговли зерном, охоты на китов и тюленей. Наши верфи полностью загружены, поэтому ни я, ни Лютер Бриггс, ни Дэниел Тернер не сможем взяться за такой необычный разовый заказ. Но, в конечном счете, можно договориться о поставке для вас высококачественной древесины: белого дуба, кедра, твердой сосны и черного ореха,
  Будь трижды проклято благоразумие! Я был глубоко разочарован и крайне огорчен. Хозяин таверны услужливо принес мой ужин. Картофель, перец, копченая свиная грудинка и лук с морковкой - вот, все что нужно для вкусного жаркого в глиняном горшочке.
  Шхуна - лучший выбор для небольшого приватирского судна, где возможность уйти в крутой бейдевинд является абсолютной необходимостью. На любом другом курсе меньший корабль в сильный ветер обычно уступал своему более крупному противнику. Таким образом, это исключило кеч, у которого при движении против ветра 'затеняется' бизань. Дополнительная площадь парусов двухмачтовой шхуны давала преимущество и перед большинством шлюпов.
  Я доел, допил свое пиво и оставил на столе шиллинг, выходя из таверны. Через полчаса моя шлюпка в серых ноябрьских сумерках уже направлялась к правому борту 'Вэлиант Леди'. Ее паруса были аккуратно убраны, слегка покачиваясь в быстро наступающем приливе, она выглядела ладной и ловкой. Мне ничего не оставалось, кроме как обратиться за помощью к талантам корабельного мастера с верфи Джозефа Ли. Работа там уже давно завершилась, но на следующий день обязательно нужно было встретиться с Питером Фитчем.
  Корабельного мастера я нашел у стапеля с недостроенным тридцатитонным шлюпом.
  - Здравствуйте, сэр, чем могу вам помочь?- обратился он ко мне. - Говорят, вы хотели заказать судно с весьма необычной оснасткой, но верфи отказываются с этим связываться.
  - Добрый день, мистер Фитч. Эти слухи более чем правдивы и у меня есть к вам предложение. Вы готовы покинуть Бостон?
  Он взглянул на меня, словно оценивая, и после короткой паузы произнес: - С вашего позволения, сэр, я получил хорошее образование. Уверен, что, доверив мне эту задачу, вы не будете разочарованы.
  - Уладьте все свои дела. Так, как если бы были совершенно уверены, что уезжаете навсегда. На вас ляжет значительная ответственность. Полагаю назначить вас начальником верфи, надеюсь, вы оправдаете мои ожидания. Вам потребуются опытные плотники, конопатчики, такелажники и умелые парусные мастера. Начать их набор следует как можно быстрее, дело не терпит отлагательств.
  Фитч кивнул, подтверждая свое согласие: - Не сомневайтесь, сэр, я не подведу.
  Три золотистые грозди соблазнительно свисали над дверью на виду у всех проходящих по Кинг-стрит. Вывеска любимая многими, едва ли в каком-либо городе Англии не существовало таверны с подобным названием. Именно здесь, в 'Гроздьях винограда' Уильяма Ингрэма, капитан Томас Сэвидж назначил мне встречу. В эти вечера он предпочитал находиться здесь, наслаждаясь пуншем. В холодное время года этот горячий напиток прекрасно согревал.
  - Присаживайтесь сюда, сэр, - сказал он, приложившись к кружке и указав на стул у своего стола. По выражению его лица сразу стало понятно, что капитан вполне доволен действительностью: - Приятное заведение, не правда ли?
  Я кивнул, барбадосский ромовый пунш здесь готовили по одному из самых старых, зарифмованных рецептов: 'one of sour, two of sweet, three of strong, four of weak'.
  - Вот рекомендательное письмо от губернатора Беллингема, мистер Сэвидж. Прочитайте его, и вы поймете, что у нас есть тема для разговора. Капитан ознакомился с документом, опорожнил кружку и с грустной серьезностью заметил: - Как известно, жизнь непредсказуема и иногда возникают непредвиденные обстоятельства. По двадцать фунтов и крону за каждую пушку со всеми припасами и будем считать, что дело решено, За такую цену это просто даром, неделю назад мне предлагали 25 фунтов. Владелец судна стремился обеспечить безопасность груза и экипажа. Предстояло рискованное плавание.
  - Шестьдесят ядер, двадцать дрейфгагелей и должное количество зерненого пороха для каждого орудия, достопочтенный мистер Сэвидж. Это послужит напоминанием о необходимости остерегаться лукавства и соблазна.
   - Ну, хорошо, - согласился капитан. Он вздохнул и принялся за маринованных миног в кляре, щедро сдабривая их подливкой.
  На следующий день я получил письмо от губернатора. Он извещал, что если скот и лошади для колонии еще не были приобретены, командир форта может предоставить мне и то, и другое. Оказалось, что у него есть излишки.
  Ответственность перед теми, кто зависит от вас, - это большее бремя. Бык стоил от двенадцати до пятнадцати крон, корова - от восьми до десяти, лошади от десяти до пятидесяти. По крайней мере, мне не придется возиться с доставкой этих животных в колонию.
  Наконец, последние приготовления были завершены и все необходимые закупки сделаны. В понедельник задул свежий северо-северо-западный ветер, 'Вэлиант леди' подняла якорь и начала ставить паруса.
  
  Журфикс (фр. jour fixe) - прием гостей в определенный день недели.
  Мефрау (нидерл. mevrouw) - госпожа.
  Брифок - вспомогательный прямой парус, не привязываемый постоянно к рею.
  Негоциант (фр. negociant) - купец, ведущий оптовую торговлю, преимущественно за пределами своей страны.
  Нор'истер (англ. nor'easter) - шторм у восточного побережья Северной Америки.
  One of sour, two of sweet, three of strong, four of weak (англ.) - однa часть лимонного сока, две - сахара, три - рома, четыре - воды.
  Дрейфгагель (нидерл. druifhagel) - картечь, вязаная или в кругах.
  Кляр (фр. claire) - жидкое тесто со специями и пряностями, в него обмакивают продукты перед жаркой для создания корочки.
  
  Глава 14
  Конец ноября выдался в Нью-Йорке не слишком дождливым, но промозглым. Пронзительный северо-западный ветер продувал насквозь город и гулял по пирсам, раскачивая на темной воде стоящие в гавани суда. По моей команде четверо гребцов налегли на весла, берег становился все ближе. Нью-Йорк, пользуясь преимуществами своей превосходной гавани и богатых окружающих угодий, развивался быстро. В тот зябкий осенний вечер сумерки наступали быстро и таверны были переполнены.
  
  
  
  Услышав звон колокольчика, Герти спустилась по лестнице и, заметив меня, быстро овладела собой, подойдя с нарочитой сдержанностью. Я заметил, сколько усилий стоит ей не кинуться мне на шею.
  - Приехал? - спросила она, позволяя себя обнять и часто поглядывая на меня. - Ах, Ричард, мы с малышом так ждали вестей от тебя, но ты все не давал о себе знать!
  - За это время мне пришлось переделать множество дел. - Я говорил спокойно, утешал и уговаривал, а когда она успокоилась, представил ей Фитча. Герти тотчас захотела услышать подробный отчет и, радостно хлопая в ладоши, поздравила меня. Затем, поднявшись наверх, оставила мужчин в гостиной с вином и кубинскими сигарами.
  - Ну что ж, мистер Фитч, давайте займемся делами. 'Хороший херес имеет двоякое свойство. Во-первых, ум становится живым и метким, полным огня и изобретательности. Вторая особенность хорошего хереса в том, что он согревает кровь и разгоняет ее по всему телу'.
  Прежде всего, меня интересует ваше мнение. Двухмачтовая шхуна должна иметь округлые скулы, дифферент на корму, наклонный ахтерштевень и высокий угол килеватости. При длине 56' , ширине 18' 6" на две пятых корпуса от носовой части и осадке до 8' 10", ее водоизмещение составит 83 тонны. Она должна быть исключительно мореходной и хорошо реагировать на руль. В фальшборте следует прорезать порты для восьми 6-фунтовых орудий и прочие необходимые отверстия.
  - Позвольте внести уточнение, сэр. Длинные мачты с минимальным количеством такелажа, наклоненные под углом 15®, создадут естественное натяжение штагов. Это обеспечит парусам оптимальную форму и простоту уборки, их будет 'задувать' вниз, к палубе.
  В этом случае ванты расположены за линией степса мачты, обеспечивая ее фиксацию в продольном направлении и снижая риск повреждения или потери. На острых курсах натяжение гика-шкотов создает дополнительное усилие на штагах, что способствует улучшению формы передних парусов.
  Считаю, что в свежий бакштаг шхуна сможет развивать скорость до 14 узлов. Это сделает ее одним из самых быстрых судов, а благодаря простоте управления потребуется минимальный экипаж. На строительство, от закладки киля до полной готовности, уйдет около четырех месяцев. Это предварительная оценка, сэр, более точные данные я смогу сообщить позже
  - У вас есть пожелания, мистер Фитч?
  - Понадобятся эллинг, мастерская для создания деревянных лекал, пильная и смольная, а также кузница. Корабельный лес, выдержанный не менее двух лет, следует хранить в сараях. Это примерно пятьсот стволов.
  Я пожал плечами: - нет причин для беспокойства. Хорошо известная вам бостонская верфь Джеймса уже приступила к отгрузке. Для нужд проекта арендован участок на Уотер-стрит, неподалеку от Южного причала. Там можно установить каркасные навесы, обустроить разбивочный плаз и подготовить стапель-блоки в эллинге. Все металлические, резные и столярные изделия обязалась оперативно поставить нью-йоркская верфь Лэтэма. Плотникам предстоит размечать эти детали и готовить шаблоны, необходимые для их выделки.
  До момента закладки киля осталось не более двух недель. Завтра первым делом зарегистрируем судостроительную компанию 'Сэр Р. Грэм, Фитч и Ко'. В тот же день мы приступим к эмиссии акций, подтверждающих доли владельцев в уставном капитале и размещаемых путем подписки. Я планирую оставить за нами контрольный пакет - 50% плюс одна акция с распределением 70 на 30. Это позволит решать любые вопросы, влиять на политику новой компании и обеспечить ее управление и развитие.
  - Думаю, я вас понял, сэр. Для прибрежных поселений торговля часто единственный способ заработка и источник выживания. В покупку этих акций вложат свои деньги многие моряки, а нередко - целые семьи.
  Киль 'Брилиэнт леди' заложили 7 декабря 1669 года, с этого момента начались работы по формированию ее корпуса. В тот день не было человека счастливее меня. Вся верфь гордилась происходящим: строился корабль высочайшего класса - от скорости и конструкции до внешнего вида.
  В городе завершали приготовления к холодам, доделывая то, что откладывалось на протяжении всего лета. Работы на стапеле слегка затягивались, хотя я ежедневно бывал там и лично присматривал за постройкой. В этой обстановке декабрь пролетел незаметно и на вершины окрестных семи холмов лег первый снег.
  Наступила Двенадцатая ночь, праздник, отмечаемый в канун Крещения, и я собирался преподнести жене подарок. Этой весной Герти исполнится двадцать, выглядела она еще более желанной, чем когда-либо прежде, так как по-настоящему расцвела. Рождение ребенка никак не отразилось на грациозности ее фигуры, а прелестная полуулыбка озаряла лицо внутренним светом.
  'Сероглазая тоска,
  Слезы мокрого причала,
  Дождь, расстанного гудка
  Проникающее жало.
  И с мольбою в небеса,
  С упованьем бесконечным,
  Мы возносим голоса:
  'Пусть любовь пребудет вечно!'
  Едва я закончил наслаждаться изысками домашней кухня, как Герти отозвала меня в сторону.
  - Весь вечер ждал момента, чтобы остаться с тобой наедине, моя любовь.
   Заглянув мне в глаза, она взволнованно произнесла: - Я загадала то, о чем грезила еще с самого детства.
  - И что же ты пожелала?
  - Многие девочки мечтают о белом единороге или хотя бы маленьком пони. - Ее лицо чуть порозовело.
  Я слегка кивнул, давая понять, что понял: - Небесный ветер - тот, что дует между ушами лошади. Это просто дар судьбы. Пойдем со мной Герти.
  Мы вышли во двор, где солнце уже скрылось за горизонтом, а от деревьев и строений ложились длинные темные тени. Я отодвинул засов на двери конюшни и шагнул внутрь. В помещении было тепло, пахло луговым сеном, кожей конской сбруи и ухоженными животными. Герти постепенно начинала различать что-то в слабом свете; дыхание ее участилось. В полумраке стойла на нас смотрела лошадка крапчатой масти, тревожно подергивая ушами. Ее темно-шоколадный окрас с равномерно разбросанными мелкими белыми пятнами высоко ценился среди знати и коронованных особ Европы.
  - Это мне?
  - Тебе! Уильям Кавендиш, 1-й герцог Ньюкасл, называл андалузскую породу 'пугающе умной'. Вот, дай Грации кусочек сахара, пусть порадуется.
  - Какое красивое имя, по-испански - очарование.
  Лошадиный нос нежно коснулся протянутой женской ладони, Грация аккуратно взяла угощение мягкими губами. Изящно сложенная, она едва достигала роста в 61 дюйм, заметно уступая своим собратьям, привезенным из Англии, Ирландии и Шотландии. Герти обвила руками горделиво изогнутую шею, запуская пальцы в длинную, густую и волнистую гриву.
  - Но, Ричард, откуда взялось это чудо?
  - Мистер Сэвидж приобрел для меня на аукционе, в Новой Англии уже много лошадей испанского корня.
  Герти помолчала и тихо спросила, сколько я заплатил.
  - Не бери в голову, моя любовь. Триста фунтов немного дороговато, но Грация того стоит и мы можем себе это позволить.
  Я снял с крюка небольшое седло, покрытое мягкой замшей для большего комфорта.
  - Выглядит очень удобным, милым
  - Конквистадоры завезли их в Америку вместе с испанским стилем верховой езды. Благодаря глубокому седлу сбросить всадницу почти невозможно. Обрати внимание, оно располагается на спине лошади чуть выше обычного и не причиняет Грации неудобства. Да, чуть не забыл, если только ты не хочешь ездить в дамском седле, стоит переодеться.
  Герти ответила кивком: я уже решила, что надену. Жюстокор с меховой отделкой, под ним белый камзол, юбку особого покроя и бриджи, все из синего бархата. Если нужно будет спешиться, край юбки можно обернуть вокруг бедер и закрепить пуговицей. Не смейся, Ричард, каждая всадница остается леди. А завтра я возьму с собой морковку - ни одна лошадь еще не отказывалась от такого угощения.
  Черт возьми, спустя месяц после этого разговора, Герти скакала верхом не хуже Дианы де Пуатье или Екатерины Великой. Мы привыкли совершать длительные прогулки верхом и возвращались домой продрогшие, но счастливые. Февраль был одним из самых холодных месяцев, а влажность и ветер создавали ощущение, что температура еще ниже.
  Просторные комнаты с высокими потолками дарили уют и хорошо подходили для вечеров в кругу семьи. Между тем, я все чаще размышлял о предстоящем переезде и обустройстве в Каролине. Старая жизнь завершалась, а новая только начиналась.
  ***
  Закончив своё первое самостоятельное плавание, Абрахам Синклит 2 марта вернулся в Нью-Йорк. Меня интересовало, как обстоят дела на Багамах: есть ли там люди с опытом в морском деле и суда, подходящие для переоборудования в приватиры. Но в первую очередь потенциальные кандидаты на должности капитанов и офицеров: их имена, возраст, пристрастия и возможность вербовки.
   На островах Багамского архипелага до прихода Колумба проживало более 40 тысяч индейцев племени лукаян. Их мирный образ жизни превратил местных жителей в легкую добычу для порабощения. Испанцы массово вывозили индейцев на прииски Санто-Доминго, рудники Перу и Мексики, жемчужные промыслы у побережья Венесуэлы. К 1520 году, вследствие принудительного труда, голода и болезней, на островах осталось лишь несколько десятков представителей этого народа.
  Покинутые испанцами Багамы оставались заброшенным и необитаемым на протяжении 130 лет. К югу простирались бесконечные рифы, опасные песчаные отмели и небольшие островки, образующие настоящий лабиринт узких каналов. В восьмидесяти милях на запад располагалось побережье Флориды, а на востоке пролегали маршруты кораблей, следующих из Вест-Индии. Первые английские переселенцы прибыли на архипелаг с Бермуд в 1649 году, а спустя 17 лет на острове Нью-Провиденс был основан город Чарльзтаун.
  Население, две трети которого составляют белые, может достигать 900 человек. Многие жители расселились по всему архипелагу и зарабатывают на жизнь морем. Обширные мелководья Багамских островов, особенно в феврале и марте, являлись лучшим районом для ловли парусника и белого марлина. Здесь также добывали соль, черепах, моллюсков и амбру. Подъем ценностей с затонувших кораблей считался одним из самых прибыльных занятий, хотя он нередко сопровождался столкновениями с испанцами.
  Их каперы часто проявляли жестокость, скорее свойственную мавританским пиратам. Они не избегали ни пыток, ни убийств экипажей захваченных торговых судов, что было обычным явлением. Эта единственная реальная сила вице-королевства Новая Испания действовала главным образом в водах Карибского моря. Суда редко имели водоизмещение больше ста тонн, а команды состояли из людей со всех уголков империи. Из-за активности флибустьеров, каперы предпочитали ходить группами по три и более корабля, здесь же они обычно действовали в одиночку.
  В своих инструкциях Синклиту я настаивал на необходимости проверки всех судов, находящихся в море. 'Вэлиант леди' встретилась с 12-пушечным капером 'Ла Перегрина', изначально транспортом водоизмещением 78 тонн, у одного из Багамских островов. По иронии судьбы имя корабля стало пророческим, предвещая путешествие, в которое лучше не отправляться.
  В свой последний рейд паташ Хуана Корсо вышел из Сантьяго-де-Куба вместе с легким фрегатом 'Нуэстра-Сеньора-дель-Коро', испанца Педро де Кастро. Корсары собирались совершить рейд на Нью-Провиденс, но свирепый шторм разметал корабли и сильно поврежденный фрегат вернулся в Гавану.
  После двухнедельного ожидания в условленном месте Корсо направился к побережью Флориды, намереваясь вступить в бой, если шансы на успех будут явно в его пользу.
  Здесь капер захватил английский торговый пинк 'Хоуп', в трюме которого нашли 18 000 галлонов контрабандного рома и 16 бочек сахара. Общая стоимость захваченного груза составила свыше 5 500 фунтов стерлингов, учитывая цену рома в 6 шиллингов за галлон и стоимость сахара - 6,5 фунтов за бочку.
  Затем, двигаясь на юго-восток к Багамским островам, паташ Корсо встретил 40-тонную баркалону 'Вайолет', как оказалось с грузом соли. Судно было сожжено, а добыча составила всего две дюжины серебряных слитков общим весом 95 марок. Их оценили в 300 песо за фунт, вероятно, они были подняты с затонувшего испанского галеона.
  
  Обозленный скромным прибытком, Хуан Корсо лично занимался допросом пленников, после чего сбрасывал обезглавленные тела за борт.
  'Одних в капусту изрубил,
  Других, связав спина к спине,
  Скормил прожорливой волне'.
  В живых остался лишь один человек из экипажа баркалоны. Его отправили в свободное плавание, высадив в шлюпку с горстью сухарей, бутылкой рома и заряженным пистолетом.
  Судьба вновь стасовала колоду и сдала карты. Свежий ветер наполнял паруса, и паташ, покачиваясь, неспешно скользил по темно-синей глади пролива, в 140 милях от берегов Флориды. Вдали волны перекатывались и с силой разбивались о вытянутый узкий коралловый риф, подступая к отмелям у острова Эспириту Санто. Он являлся самым крупным в архипелаге, где в северной части расположены Бимини, Нью-Провиденс, Эльютера, Кэт, Уотлинг и Лонг-Айленд. Четыре более мелкие группы расположены восточнее, а самый удаленный остров - Грейт-Инагуа, лежит к югу от основной цепи.
  - Торговец по левому борту! - донесся крик с марсовой площадки. В ослепительно яркий день далеко на горизонте не сразу различили белеющий одиночный парус. Вскоре удалось определить его принадлежность: предположительно англичанин из Вирджинии. Капер взял курс на сближение, на флагштоке взвился и затрепетал флаг Новой Испании - красный лилейный крест Святого Андрея на белом фоне.
  - Он слишком ловок для обычного купца! - Корсо помянул Пречистую Деву и Пресвятую Троицу матерной бранью. 'Ла Перегрина' имела некомплект команды, слабых офицеров и малокалиберные пушки. Не желая вступать в бой, его исход, по сути, был предрешен, Хуан Микеле, прозванный испанцами Корсо по месту своего рождения, стремился уйти.
  Синклит начал атаку со средней дистанции, умело используя преимущества своего мощного 12-фунтового орудия. Целью стали такелаж и паруса, что позволило лишить противника подвижности после часового обстрела. Затем взвились в воздух абордажные крючья, прочно связывая оба судна.
  Английские моряки ворвались на палубу капера, раздались пистолетные выстрелы. Большинство испанцев сдались и сложили оружие, но Корсо продолжал отчаянно сражаться, понимая, что на пощаду рассчитывать не приходится. Наконец, оглушенный сильным ударом, он рухнул на палубу, окрашивая ее своей кровью.
  Капер взяли на буксир и 'Вэлиант леди' направилась с призом в Нью-Провиденс. Когда приступили к осмотру и вскрыли грузовой трюм, на палубу выбрались моряки пинка 'Хоуп', щурясь от яркого солнца. Спасённые рассказали о намерениях Корсо продать их в рабство и, охваченные жаждой мести, безошибочно опознали среди пленников двух офицеров.
  - Виселица меня не пугает; истинный страх мне внушают лишь Бог и приговор в Судный день, - упомянул Синклит слова испанского капитана.
  В Чарльзтауне приз был продан вместе с грузом, а плененных корсаров передали под ответственность местных властей. До суда их содержали в бревенчатом блокгаузе, обнесенном частоколом, расположенном на склоне возвышенности в западной части гавани. Нью-Провиденс часто подвергался нападениям со стороны испанских, а иногда и французских кораблей. Из всех английских законов ни один не исполнялся так строго, как тот, что предусматривал наказание за пиратство. Судьба капитана и его первого помощника была предопределена: петля.
   Жажда золота вдохновляет людей на самые смелые и рискованные авантюры. В водах архипелага находились два десятка старых, но еще крепких судов водоизмещением от 5 до 20 тонн. Усеянный якорными стоянками, он мог стать идеальной базой для налетов на испанские суда и поселения. Пресная вода в изобилии встречалась на острове Грейт-Багама, хотя остальные ее лишены, исключение - Эспириту Санто с несколькими ручьями. На западных островах росли кампешевое, железное, красное дерево и карибская сосна.
  На архипелаг отправляли осужденных, свободных чернокожих и бывших рабов. Люди покидали Бермуды, выбирая желаемый образ жизни и распоряжаясь им по своему усмотрению. Городские таверны с разнообразием крепких напитков часто заставляли Фемиду дремать, из-за чего та роняла весы из рук.
  Впрочем, испанским корсарам это не помогло. За полтора года они захватили двенадцать кораблей, при этом лишив жизни немало моряков. Подобные суды были быстрыми. Осужденным давали минуту на молитву, после чего их ставили на телегу у входа в порт и накидывали петли. Затем повозка трогалась с места, приводя приговор в исполнение. На казнь собиралась вся округа, обсуждая последние новости на улицах и в тавернах.
  - Человек несет ответственность за свои дела, сам выбирая путь зла, сэр.
  - Каждый получает по заслугам, мистер Синклит.
  Как оказалось, экспедиция капитана Уэста покинула Барбадос 28 ноября, а 9 декабря достигла острова Невис. Отсюда 'Каролина', 'Порт-Ройал' и 'Три брата' отправились к берегам Британской Америки. Во время сильного шторма суда разделились и 12 января 'Порт-Ройал' был выброшен на рифы у острова Грейт-Абако.
  - Сэр, вы не давали распоряжений на этот счет. Я принял на борт выживших после крушения поселенцев и уверен, что мой поступок найдет у вас одобрение.
  'Вэлиант леди' взяла курс на Бермудские острова. На протяжении всего путидул устойчивый восточный пассат, что позволило судну ежесуточно преодолевать около 140 миль. К вечеру шестого дня показалась земля, окруженная весьма опасными коралловыми рифами. При пасмурной или туманной погоде к Бермудам безопасно приближаться только с юга.
  Закрытая от ветров гавань, лежащая между островами Сент-Дэвид и Сент-Джордж, служила портом для одноименного городка. В начале XVII века здесь основали поселение пассажиры и экипаж судна 'Си Венчер', потерпевшего крушение у мыса Сент-Кэтрин. Английская колония позднее стала частью Вирджинии, до нее было около 540 морских миль.
  Острова архипелага видны были уже довольно отчетливо, когда на борт приватира поднялся лоцман. 'Вэлиант леди' миновала восточную сторону острова Сент-Дэвид на расстоянии десяти кабельтовых. У его северной оконечности расположен вход в канал, образованный островами Пейджет и Сент-Джордж. В самой мелкой точке на внешнем баре глубина канала составляет 16 футов, а его протяженность - около двух миль, причем ширина в узких местах сужается до 80 ярдов. Фарватер извилист и ведет в гавань среди рифов, что делает невозможным его прохождение без помощи лоцмана.
  Вдоль побережья тянулась цепь фортов, призванных защищать город от возможного вторжения. Они располагались на островах Сент-Джордж, Сент-Дэвид и Пейджет и тех, что отделяли якорную стоянку Касл-Харбор от Атлантического океана. Ее главный вход находится на значительном расстоянии от оборонительных сооружений гавани Святого Георга. Достаточно просторная, длиной в три четверти и шириной полторы мили, она постепенно открывалась между островами Сент-Дэвид и Сент-Джордж.
  Самый северный из них, он простирался почти на три и чуть больше полумили в своей широкой части. Изгиб острова в середине, к востоку от 108-футового холма Сахарная Голова, и создал гавань, глубиной от 22 до 26 футов. Вдоль ее северной стороны пологой подковой протянулся город Сент-Джордж. Из-за узости охраняемых фарватеров попытка пройти к нему под артиллерийским огнем представляла чистое самоубийство. Форты выглядели крайне внушительно.
  В глубине гавани с удивлением заметили стоящую на якоре 'Каролину' капитана Уэста. Она с трудом добралась до Бермуд и, очевидно, не сможет выйти в море раньше 26 февраля. Несмотря на крушение 'Порт-Ройала', множество выживших изъявили желание приобрести шлюп и присоединиться к Уэсту.
  На берегу царила обычная суета - практически вся торговля Бермудских островов сосредоточена именно здесь. Колония, не располагая природными ресурсами, помимо местного кедра, выращивает сахар, табак, цитрусовые, кукурузу и овощи. Продовольствие стоит дорого, а мясо доставляют из Нью-Йорка. Овощей на островах в достатке, но фруктов, помимо бананов, мало. Дождь - единственный источник пресной воды, ее запасы суда обычно пополняют у причалов или на рейдах.
  Сент-Джордж пересекают две ключевые дороги, простираясь с востока на запад: главная артерия города - Йорк-стрит, и Уотер-стрит, ведущая к причалам. Дома редко превышают два этажа, а многие имеют высоту всего в один. Их ступенчатые крыши из плит местного известняка, предназначенные для сбора дождевой воды в цистерны, и стены побелены.
  Бермуды управляются лондонской компании 'Соммер-Айлендс' и не могут похвастаться торговым флотом. Поставки товаров в Англию и обратные перевозки, сопровождаемые огромными наценками, выполняются лишь на ее судах. Строительство новых кораблей запрещено, за исключением случаев получения крайне редких лицензий. За семьдесят лет на островах было построена дюжина шлюпов и две бригантины с водоизмещением от 30 до 70 тонн.
  На архипелаге проживает около 5 800 человек, из них треть - выходцы из Африки. Среди колонистов встречаются моряки самых разных национальностей. Многие из них раньше служили на каперах и знают, что такая работа куда менее изнурительна, чем труд на торговых или китобойных судах.
  - Лучшее место для таверны, сэр, неподалеку от порта и мой визит в 'Ройал Герб' оказался весьма удачным. - Синклит широко улыбнулся. - Удалось завербовать четверых человек чуть старше двадцати, шестерых лет тридцати, подростка-юнгу и подштурмана Тома Боулинга. Он надеется 'быть спасенным, как и все другие', потому, что не доверяет 'никакому вероучению, кроме компаса'. Матросы не новички, ждали, когда их услуги понадобятся китобойным судам.
  'Вэлиант леди' покинула Бермудские острова 18 февраля. Через четыре дня, после продолжительной погони у берегов Вирджинии, был задержан и досмотрен 58-тонный гукор 'Феникс' из Бостона. Под мешками с мукой, скрывавшими контрабанду, нашли 141 бочку патоки, 7 бочек индиго и 25 мешков какао.
  Позвольте заметить, сэр, хотя дело запрещенное и рискованное, но не бесчестное. Шкипер 'Феникса' желая избежать конфискации судна и груза, согласился выплатить штраф, составлявший треть стоимости товара, а также покрыть дополнительные расходы. Этот Джошуа Бернем активно ведет торговлю с французской колонией Сен-Доменг.
  Я утвердительно кивнул, не будь спроса, не было бы и контрабанды. Незаконные грузы доставляли в Британскую Америку либо напрямую, либо через ближайшие перевалочные пункты в Вест-Индии. Большая часть патоки для бостонских ромовых заводов поступала из небританских источников. Таможенные служащие Новой Англии позволяли капитанам судов оплачивать пошлины только за небольшую ее долю.
  Шелк, специи, вино, патока и другие товары, облагаемые высокими сборами, были особенно подвержены контрабанде. Филип Инглиш в Бостоне, Уильям Беркли в Джеймстауне, Бенджамин Флетчер и Фредерик Филипс в Нью-Йорке сколотили на этом состояние.
  
  
  Эмиссия (фр. emission) - выпуск в обращение.
  Брилиэнт леди (англ. brilliant lady) - прекрасная леди.
  Диана де Пуатье - герцогиня де Валентинуа, официальная фаворитка Генриха II.
  Парусник - морская хищная рыба из семейства марлиновых.
   Паташ (фр. patache) - двухмачтовое военно-транспортное судно с прямыми парусами на фок-мачте и косым на грот-мачте без стеньг.
  Корсо (исп. corso) - корсиканец.
  Ла Перегрина (исп. la peregrina) - странник.
  Марка (лат. marca) - весовая единица равная 2/3 тройского фунта монетного серебра.
  Черная патока - продукт сахарно-тростникового производства, используется для изготовления рома.
  1 баррель = 42 галлона - стандартная бочка для перевозки рыбы, патоки, вина, индиго.
  
  Глава 15
  
  Когда дела идут хорошо, что-то должно случиться в самом ближайшем будущем. Лорды-собственники Каролины, наверняка попытаются навязать колонии на Ойстер-Пойнт свою власть. Мысль о скором прибытии экспедиции капитана Уэста вызывала сильное беспокойство, но одновременно укрепляла мою решимость. Я возвратился к себе, когда Рэйен и Герти, радостная и безмятежная, возились на ковре с малышом.
  
  - Давай, Дикки, лови! - Трудно отыскать более веселую детскую игрушку, чем упругий мячик, хорошо набитый овечьей шерстью. Улыбаясь, она легонько бросила его в подставленные ручонки. Мячик пролетел мимо, поймать - это куда как сложно для такой крохи, шлепнулся на ковер и прокатился немного. Сынишка сделал шажок, потом другой, присел, схватил любимую игрушку и попытался кинуть непослушный мячик обратно.
  - Ричард, ты видел это? - В глазах жены засветилась гордость, малыш впервые пошел, не держась за надежную мамину руку.
  - Дикки замечательный мальчик, он так сильно подрос. Как же быстро пролетает время. Я сделал несколько шагов к столику, на котором стоял кувшин с вином, и налил по бокалу себе и Герти.
  - Что с тобой милый, чем-то встревожен, верно?
  - Поселенцы на Ойстер-Пойнте оказались в сложной ситуации, им необходимо помочь отстоять свои права. Я слишком тесно связан с этим делом и не могу позволить Ашли установить контроль над колонией.
  - Итак, ты снова нас покидаешь. Надеюсь, что не будешь убит или не утонешь в шторм, оставив меня вдовой.
  - Жизнь не всегда справедлива, моя любовь. Мне искренне жаль, что все приняло такой оборот.
  - Ты только возвращайся, - всхлипнув, шепнула Герти, уткнувшись мне в грудь. А потом проговорила: - Ненавижу, когда нам приходится расставаться. Чувство долга не покидает тебя, и ты спешишь исполнить его при первом же зове. - Она говорила это, не помня себя от волнения, и каждое слово вонзалось мне в сердце. Потом глубоко вздохнула: - Я ревниво требую каждую минуту твоего времени. Выполни то, что должен Ричард, и вернись поскорее.
  - Все будет хорошо, - заверил я, прижал Герти к себе, нежно погладил ее шею, отодвинув прядь волос и легонько прикасаясь к уху. Она прильнула ко мне, как ласковый котенок. Я отнес жену в спальню, ласково поцеловал в губы, мягко коснулся ладонями шелковистой кожи ее бедер. Герти растянулась на прохладной простыне, погружаясь в сладкое забытье.
  В начале марта, пополнив запасы провизии и пресной воды, 'Вэлиант леди' вновь снова отправилась в плавание с якорной стоянки на Статен-Айленде. Зима была на исходе, в Нью-Йорке официально начинается 20 марта. В этот день завершались все работы на 'Брилиэнт леди'. Изображенная искусным резчиком, над волнами летела устремленная вперед дева с розами, прижатыми к груди, словно указывая путь. Крестной матерью щегольской шхуны должна была стать Герти, помогая мне и ведя себя так, как находила нужным.
   На душе было тоскливо, облокотившись на ограждение, я стоял на квартердеке и смотрел прямо перед собой. 'Тот, кто отправился в море ради удовольствия, отправился бы в ад ради времяпрепровождения', - гласит пословица. Свежий ветер швырял в лицо холодные соленые брызги, берег давно пропал из виду. Мне все вспоминался сынишка, делающий свои первые самостоятельные шаги.
  В понедельник, 10-го числа, мы спустились на юг и, обогнув Кейп-Фир, где песчаная коса отделяет устье реки от океана, переменили галс. Хотя настоящее тепло еще не пришло, погода оставалась мягкой, с освежающими ливнями и легким северо-западным бризом.
  Около часа пополудни заметили дрейфующую шлюпку, где находился одинокий, истощенный и бредивший путаными видениями. Пить ему давали понемногу, но часто и дважды покормили жидким куриным бульоном. Из обрывков фраз мы только и смогли понять, что о захвате торгового судна испанским капером. На следующее утро Эдмунд Кук, наконец, смог рассказать обо всем, что ему довелось пережить.
  Семь дней назад ирландский корсар Филип Фицджеральд, находясь на службе у властей Гаваны, захватил 130-тонную 'Виргин оф Лондон'. Она направлялась в Англию, перевозя груз сахара, индиго и прочих товаров на сумму свыше 12 тысяч фунтов стерлингов. Кук и его люди были высажены в баркас без еды и питья. Страдая от голода и жажды, через несколько дней измученные моряки начали умирать один за другим. В живых остался только он, единственный уцелевший. К счастью, его подобрали.
  Ранее я слышал о Фицджеральде, также известном как дон Фелипе Джеральдино или Филип Хеллен, от Тимоти Стэмпа. Этот добродушный туповатый моряк с 'Ямайской Девы', работал на укреплениях Гаваны и бежал в украденной рыбацкой лодке. Ему пришлось пройти 886 миль, прежде чем удалось достичь Ямайки.
  Стэмп видел, как Фитцджеральд, ведя за собой в качестве приза баркалону из Новой Англии, проходил 250-метровую цепь, преграждающую вход в гавань. По ночам ее натягивали между фортами Эль-Морро и Сан-Сальвадор. На ноках фока-, грота-рей и бизань-гафеле пять тел раскачивались в такт плавным движениям 12-пушечного фрегата. Один из самых ненавистных испанских каперов, корсар обращался с пленниками так жестоко, что многие погибали от его рук.
   Спустя несколько дней Фитцджеральд посетил форт Морро, где содержались английские пленники. Он пытался привлечь их в свою команду, но те отказались. Тогда корсар приставил пистолет к виску одного из них и нажал на спусковой крючок.
  - Сеньор, мы все не без греха, но вы обращаетесь с ними как варвар, - поморщился тюремный чиновник. - Представьте, что будет с вами в чистилище.
  - Моя жажда английской крови не угасает, и я готов проливать ее без колебаний! - яростно воскликнул Фитцджеральд. Поздней осенью прошлого года он привел в порт еще одно английское торговое судно, 'Хумилити' Мэтью Фокса. Не зная, как объяснить его захват в ста милях к западу от Гаваны, алькальд Хуан Мануэль де Чавес обратился к губернатору Кубы.
  - Не позволяйте миру между двумя коронами вводить вас в заблуждение. Я счел нужным предоставить несколько комиссий нанятым мной отступникам. Им поручено перехватывать все суда, отправляющиеся из Порт-Ройала, - ответил Франсиско Давила Орехон и Гастон. - Приказываю конфисковать и продать упомянутый призовой корабль за перевозку 'запрещенного' груза. Тут не о чем разговаривать. Полагаю, древесина кампешевого дерева нелегально добыта в наших колониальных владениях.
  После многих лишений и невзгод Фоксу удалось добраться в Англию, где он энергично добивался правосудия. Как итог, власти Ямайки уполномочили 'принести голову Фитцджеральда, пирата из Гаваны'. В Карибском бассейне и прилегающих акваториях разгорелась ожесточённая борьба между каперами. Будущее терялось во мраке - неведомое, возможно, совсем не такое, какое бы мне хотелось.
  За полночь легкий бриз постепенно усилился до свежего ветра и дул с вест-зюйд-веста, предвещая скорое наступление шторма. К утру погода окончательно испортилась: сильный дождь с каждым часом становился все более яростным. По палубе, как град, стучал ливень, из-за пены и брызг было трудно различить, где заканчивается небо и начинается вода. Ветер рвал низко надвинутую шляпу, холодные капли просочились за воротник дождевика и ползли по спине. 'Вэлиант леди' в крутой бейдевинд медленно продвигалась на юго-запад.
   Два дня погода стояла отвратительная - шторм продолжался с переменной силой. В четыре часа пополудни 12-го хватка его ослабла и небо прояснилось. Ветер дул северо-восточный марсельный, мы шли бакштагом левого галса со скоростью 7-8 узлов.
  На рассвете перед нами справа по курсу открылся вход в гавань, шириной чуть более мили, окаймленный островами Тат и Мидл-Бэй. Движение через его относительно узкое устье затрудняют скопления мелких песчаных отмелей, скрытых под водой.
  Начало фарватера находилось в трех милях к востоку-северо-востоку от южной оконечности острова Мидл-Бей и в шести милях юго-юго-восточнее острова Тат. Глубина судового хода менялась в зависимости от прилива и отлива, колеблясь от пятнадцати до двадцати одного фута. На полпути находилась безопасная якорная стоянка под названием 'Пять саженей'.
  Пройдя от нее примерно две мили на север, мы постепенно повернули влево и обогнули мыс Каммингс-Пойнт. Здесь фарватер проходил вдоль берега острова Тат, покрытого зарослью мирта. Кусты достигали пятнадцати - двадцати футов, образуя сплошную чащу, почти непроходимую для человека. Ширина острова, отделенного от материка едва заметным в камыше неглубоким проливом, не превышала четверти мили.
  На его западной оконечности из песка и пальмовых стволов спешно строился форт, защищавший город и рейд с моря. Южный и западный фасы были завершены, а остальные достигали лишь семи футов в высоту. На вооружении находилось десять пушек, 18-,10- и 4-фунтовые, из них семь на южной стене, контролирующей канал.
  Будь я проклят, если не отсюда пустилась в свое последнее плаванье подводная лодка 'Ханли'. Продолжая двигаться на запад, 'Вэлиант леди' миновала рейд Ребеллион-роуд. Стараясь избегать отмели, что простирается на юго-восток от острова Фолли, мы встали на якорь вблизи набережной. Два пузатых и неуклюжих купеческих судна разгружались возле деревянного причала, невдалеке от 'Лиззи Мэй'.
  Несколько месяцев назад шлюп приступил к службе в береговой охране, и я собрал лучших людей, каких удалось найти. Мои усилия привели к тому, что капитанский пост занял совсем молодой мулат Джонас Хэйр. Надеюсь, этот гуляка, плут, весельчак и драчун, прозванный 'Джек Панч', преуспеет в командовании. По крайней мере, как штурман он знал прибрежные воды, рейды и гавани лучше любого другого моряка.
  В отличие от армии, служба на флоте не привлекала английских джентльменов своей престижностью. Заработная плата для них не служила каким-либо стимулом. Если Хэйр захочет продвинуться, флот может поставить его на пьедестал, видимый далеко за пределами родной Ямайки. Сын чернокожей рабыни Джон Перкинс и юнга на угольщике Джеймс Кук закончили свою карьеру пост-капитанами, а фор-марсовый Уильям Митчелл умер вице-адмиралом.
  Поселенцы переживали зимой немалые трудности, но не страдали от нехватки продовольствия. В местных водах они добывали крабов, креветок, устриц и рыбу всех видов. От индейцев получали кукурузу, съедобные корни, плоды и орехи. Включал рацион также мелкую дичь и свинину, в течение долгого времени питались заготовленной солониной. Разумеется, для малообеспеченных жителей многое служило лишь праздничным дополнением к кашам, лепешкам и хлебу. Топлива было достаточно, чтобы согреться и приготовить еду.
  Не успел я сойти на берег, как любопытствующие окружили меня плотным кольцом, непрерывно задавая вопросы и с радостью приветствуя моряков 'Вэлиант леди'. Город, маленький и не богатый, но становящийся посещаемым морским портом колонисты назвали Чарльз-Тауном.
  'Разумные люди. У каждого дело.
  И все-таки нация чтит короля!'
  Каноэ, лодки и периагуа, вытащенные на песок, выстроились в неровный ряд разномастных килей. Каждый день перед рассветом рыбаки ставили паруса и уходили далеко в море. Возвращались после полудня, привозя свежайший улов, продаваемый уличными торговцами от двери к двери по всему городу.
  Всего в двух шагах от шума и суеты порта, на набережной располагалась таверна 'У моряка' с бесподобным видом на гавань. Социальный центр колонии, она служила местом для бизнеса, развлечений, обсуждения насущных проблем и даже почтой. Здесь люди разных национальностей и убеждений собирали средства для поддержки вновь прибывших и переживших тяжелые времена. В большей комнате таверны, с подиумом для служителя законности, проводили собрания и судебные заседания. Придя домой поздно вечером, мужчина всегда мог объяснить жене, что выполнял свой гражданский долг.
  Порт, развивая экономику, принес с собой и множество проблем по защите побережья. Поселенцы укрепляли город, готовясь противостоять корсарам. Не могли не волновать рост напряженности в отношениях с испанцами и относительная изоляция Чарльз-Тауна. В отличие от коронных колоний, таких как Виргиния, Нью-Йорк или Ямайка, сюда не заходили корабли флота его величества. Черт возьми, если снарядить и вооружить с десяток приватирских судов, тогда никто и ничего не будет бояться.
  Около полудня я направился в таверну, обдумывая детали предстоящей встречи. Ее хозяин, почти насильно усадил меня за стол и поднес лучшее вино из своего погреба. Ежедневно в это время, для обсуждения важнейших нужд города, 'У моряка' собирался совет представителей. Встреча гражданских лидеров считалась полномочной, если в ней принимало участие не менее трех человек. Право голоса являлось именным и не могло передаваться другому лицу.
  Все были озадачены известием о скором прибытии экспедиции капитана Уэста, именно этому и посвящалась наша встреча. Поселение уже выросло до 268 человек, суда доставили иммигрантов из Нью-Йорка, надеявшихся осесть в Каролине. Чарльз-Таун стал базой для экспансии и крайней южной точкой английских колоний в Северной Америке конца 17 века. Его население богатело, что во многом объяснялось наличием морского пути, соединявшего Европу с Карибским морем.
  - Начинайте вы, мистер Мэтьюз, - сказал я. Пришло время увидеть, поддерживают ли меня в совете. Потерпит ли неудачу попытка лорда Ашли взять Каролину под свой контроль? Все происходило само по себе, без моего участия, и должно было решиться путем голосования.
  - Мы имеем дело с рядом проблем, сэр. Во-первых, новости из Англии поступили почти два месяца назад, за это время многое могло измениться. У нас также отсутствуют сведения о корсарах, кроме информации о месте, где один из них был замечен в последний раз. Вторая касается безопасности: мы стремимся предотвратить враждебные действия между нами и испанцами Сент-Огастина.
  - Если я правильно вас понял, это лишь подтверждение общеизвестного. Лондон, Париж или Мадрид могут быть хоть на Луне, несмотря на всю свою значимость. Мы живем здесь, мистер Мэтьюз, и всем следует помнить об этом. Патрик, что вы скажете?
  - Уверен, новый форт на острове Тат мы сможем удержать в своих руках и против неприятельской эскадры. Огнем своих орудий он перекрывает ведущий в гавань корабельный фарватер и значительную часть акватории. Да что там говорить, сэр Ричард, 'пересечем этот мост, когда придем к нему'.
  - Протестую, - заявил капитан Роберт Годфри, командующий ополчением.- При всем должном уважении к вам, губернатор, позволю себе утверждать нечто очевидное. С наступлением темноты неприятель попытается высадиться севернее и перебросить войска со стороны Охотничьего острова. Либо, воспользовавшись ночным туманом и приливом, пройдет в гавань, несмотря на стрельбу пушек острова Тат. В конце концов, видя нынешнее состояние укреплений, я назвал бы форт 'скотобойней'.
  - Я отлично знаю эти места. До середины залива тянется отмель, она безопасна лишь для самых судов и не прощает ошибок. Даже при благоприятном приливе и опытном рулевом, внезапный порыв ветра способен легко бросить на нее корабль, прямо под наши пушки. - Келли плеснул в стакан ром оттенка красного дерева, молча поднял и в два глотка влил его в себя. - Мне вполне понятно ваше желание вывести моих людей из форта. Не рассчитывайте извлечь из этого какую-либо выгоду.
  - Приняли к сведению, кивнул я с легкой усмешкой. - Небольшой отряд, скрытый в зарослях кустарника, вполне справится с задачей остановить попытку переправы.
  Считать, что пролив между этими островами можно перейти вброд, было ошибкой. Охотничий остров, протяженностью более шести миль, служил домом для индейского племени сьюи. Они именовали поселенцев 'добрыми друзьями-англичанами' и рассчитывали на нашу поддержку в защите от испанцев.
  - Давайте вооружим сьюи, передача оружия и боеприпасов укрепит их лояльность и, превратит в надежных союзников. Индейцы превосходно стреляют, лучше многих белых, благодаря своей ловкости и острому зрению, - спокойно заметил до этого молчавший капитан Эдвард Грей. - Необходимы короткие мушкеты, такие же, как те, что применяет кавалерия.
  - Помимо содействия в возможных конфликтах, нам необходимы меха, шкуры и мясо, - поддержал его Симон Фурнье. - Эти фузеи заряжать можно как пулей, так и дробью. В Нью-Йорке ирокез может выменять себе мушкет за 12 бобровых шкурок, за них же дают полтора фунта ружейного пороха или пять фунтов свинца.
  - Я уже думал об этом. Местные индейские племена - наши друзья. Вот список товаров для подарков их вождям:
  Пятьдесят кавалерийских карабинов изготовленных оружейной гильдией города Зуль. Ствол кованный, сначала восьмиугольный, затем круглый, закреплен на ложе шпильками. Прицел состоит из целика и мушки, на казенной части нанесено клеймо 'SVL'. Общая длина оружия составляет 43 5/8 дюйма при калибре 0,56. Замок кремневый, ложе буковое. Каждый мушкет со всеми принадлежностями оценивается в 26 шиллингов.
  Но вернемся к экспедиции капитана Уэста, джентльмены. Меня интересует, что вы думаете о последствиях ее прихода к нашим берегам.
  Члены совета вопросительно переглядывались в большей или меньшей степени замешательства. Я терпеливо наблюдал. Возможно, они были немного недовольны текущим положением дел, но, похоже, придут к согласию.
  'Мои глаза бредут, как осень,
  По лиц чужим полям.
  Но я хочу сказать вам - мира осям:
  'Не позволям!'
  Пятидесятилетний Эдвард Грей, пуританин из джентри и левеллер, сражался под знаменем парламента еще в битве при Престоне. Капитан заговорил спокойно, выверенными предложениями и сразу же перешел к главному. Я чувствовал, что говорит Грей от чистого сердца.
  - С давних времен наши города, местечки и порты имеют свои вольности и обычаи, как на суше, так и на воде. Эти вольности дарованы навечно всем свободным гражданам, чтобы они могли ими пользоваться и распоряжаться. Никто не может быть лишен своей собственности, изгнан или иным способом обездолен, иначе, чем по законному решению суда.
  В паре миль от города жители Чарльз-Тауна владеют фермами, плодородными полями и пастбищами, где разводят скот. Что принесет нам день грядущий, джентльмены? Ежегодную плату за каждый акр этой земли в качестве ренты и признание лордов-собственников и их наследников навсегда. Готовы вы, под страхом конфискации всего имущества и вечного изгнания, покупать или получать от них нашу землю?
  Грей на миг задумался: - Монархия, подходит для французов и русских, им нравится подвергаться издевательствам своих правителей. Чем лорды-собственники лучше папистов? То же стремление заковать в цепи чужую совесть и алчность к наживе. Они объявят о создании своего правительства, его юрисдикция распространиться и на нас. Я намерен отстаивать свободу и справедливость, что бы ни случилось.
  - Вы серьезно? Это принесет кровь и слезы! - вмешался Годфри. - Черт возьми, капитан, вы больше республиканец, чем сам Кромвель.
  - Может настать момент, когда придется просить вас рискнуть своими жизнями, но сейчас не тот случай, - сказал я. - Хотел бы внести альтернативное предложение. В долгосрочной перспективе действия лордов-собственников приведут к ущербу большему, чем небольшая гражданская война. Нам не следует упускать возможность сместить руководителей экспедиции и укрепить свои позиции.
  - Я одобряю, - коротко бросил Грей. - А вы, Годфри?
  - Из двух вариантов голосую за второй, хотя он и не совсем совпадает с моими предпочтениями.
  - Ввиду общего тревожного положения и для всеобщего блага мы возложим на себя это бремя, - процедил Мэтьюз. К нему присоединился Фурнье: - Сделаем, что можем, с тем, что имеем
  - У меня в подчинении отличные парни, возможно, не те, кого стоит приводить домой и знакомить с матерью. К сожалению, их не так уж много. Иногда количество перерастает в качество, - усмехнулся Келли.
  
  - Полагаю, что все сводится к следующему, джентльмены. - Я пристально взглянул на Мэтьюза, очевидно, мысли его отличались от заключительных слов.
  - Свободные чернокожие имеют те же права, какими пользуются белые колонисты и получают по пятьдесят акров земли. Им и их наследникам навеки. При необходимости все граждане старше семнадцати лет и моложе шестидесяти могут быть призваны в ополчение.
  Провинциальное собрание представителей приняло эти пункты единогласно, я продолжил:
  - На борту 'Каролины' прибывает самая разношерстная публика: джентри и купцы, ремесленники и рабочие, их жены, дети, слуги. На все стороны жизни этих людей распространяется власть капитана и жесткая дисциплина. После расставания с родными берегами каждый думает только об одном: что же дальше?
  Люди, достигшие Америки после тяжелого и опасного путешествия надеются на лучшее будущее. Перед ними раскинулась неизвестная земля, но измученным путникам запретят сойти на берег под предлогом вопросов безопасности - сюда можно отнести практически любые причины. К моменту высадки они будут остро нуждаться в провианте и воде, но тут их никто не ждет.
  Из-за низкого морального духа последует дезертирство. Возможно, вспыхнут беспорядки, угрожающие власти руководителей экспедиции. Людей в таком состоянии можно вдохновить на что угодно, нужно только качественно выполнить эту работу. Чиновники и офицеры будут избегать выполнения своих обязанностей, опасаясь беспорядков.
  Под угрозой обвинения в разжигании мятежа они предпочтут оставить свои посты и будут рады возможности покинуть колонию. Мы обеспечим поселенцев защитой и предоставим землю для строительства домов и ведения сельского хозяйства. Без всяких требований или условий, в Чарльз-Тауне права и свободы соблюдаются без какой-либо дискриминации.
  - Срань господня! - выдохнул Фурнье. - Полностью согласен с вашими доводами, сэр, и мы на одной стороне. Кроме того, хотел бы предложить вам партию мушкетных стволов с замками по цене шесть шиллингов за штуку. Приклады, на мой взгляд, будет удобнее заказать в Нью-Йорке.
  Все осознавали подстерегающие опасности, но перспективы, открывшиеся перед ними, кружили головы. Мэтьюз отметил необходимость разработки нового плана поселения и создания модели для дальнейшего развития города. Совет обсудил вопрос об условиях для оптимального размещения будущих жителей. Особое внимание уделили местам, где было бы удобно установить границы Чарльз-Тауна, зарезервировав их для этих целей.
  Планировали возведение свыше трехсот зданий, из кирпича, кипариса и желтой сосны, большая часть планировалась как трехэтажные строения. Участок на пересечении улиц Митинг и Брод-стрит предназначили под Гражданскую площадь. Здесь, у входа в город, обнесенный валом с частоколом и рвом, намечалось регулярное проведение ярмарок.
  'Игрок везет свои колоды
  И горсть услужливых костей,
  Помещик - спелых дочерей,
  А дочки - прошлогодни моды.
  Всяк суетится, лжет за двух,
  И всюду меркантильный дух'.
  Помимо причалов, предстояло строить гостиницы и таверны, где собирались бы купцы и капитаны для переговоров и заключения контрактов. Люди с черной репутацией испокон веков считали море своим надежным пристанищем. Для охраны торговли и защиты от набегов корсаров, провинциальному собранию придется заключать договоры на привлечение частных конвойных судов.
  На самом деле задачи, требующие решения, были куда масштабнее. Благодатной средой для возникновения проблем могли служить религиозные и расовые предрассудки. Уверен, метрополия постарается мне воспрепятствовать, но я намерен попытаться. Большая часть поселенцев - выносливые и мятежные пионеры, ружьем и топором готовые создавать новую страну.
  
  
  
  Хумилити (англ. humility) - смирение.
  Периагуа (от исп. piragua) - парусно-гребная лодка длиной до 30 футов, с одной или двумя мачтами.
  Охотничий остров (англ. hunting island) - позже Лонг Айленд.
  Фузея (фр. fusil) - гладкоствольное кремневое ружье.
  Левеллеры (англ. levellers) - 'уравнители', защищали неприкосновенность частной собственности, отстаивали идею полновластия народа, как носителя суверенитета и единственного источника власти в государстве.
  1 акр = 0,4 га и означал участок земли, который крестьянин мог обработать за день, используя одного вола.
  
  
  Глава 16
  
  В августе 1669 года капитан Уэст покинул Англию, сделав остановки в Кинсейле, на Барбадосе и Бермудах. Во время плавания шторм уничтожил два его корабля, а нанятый взамен шлюп 'Три брата' был отнесен к берегам Вирджинии. До места, где планировалось основать новую колонию, добралась только 'Каролина'. После ремонта судно продолжило мучительное путешествие и 15 марта бросило якорь в Буллс-Бэй, примерно в 17 милях на северо-восток от Чарльз-Тауна. На борту находились 93 пассажира, включая наемных слуг и одного чернокожего раба, преимущественно англичане и ирландцы.
  Залив представлял собой обширное, но мелководное пространство между островом Буллс и мысом Ромен. Осматривая побережье, поселенцы сосредотачивали свое внимание на двух островах, расположенных в 80 милях к югу - Санта-Елене и Порт-Ройяле. День выдался ясным, ночью шли ливни, а утром с правого борта заметили небольшой вооруженный шлюп. В подзорную трубу был ясно виден флаг с Георгиевским крестом, красным на белом фоне.
  
  - Сигналит: 'лечь в дрейф', - сказал Уэст губернатору колонии, стоящему рядом с ним на полуюте. Уильям Сэйл обладал комиссией выданной лордами-владельцами, а капитан являлся его заместителем. С задержкой, вполне естественной для торгового судна с небольшой командой, 'Каролина' приспустила марсели. Терпеливо выждав, пока в двадцати футах от нее шлюп не привелся к ветру, Уэст поднес рупор к губам: - Кто вы? - крикнул он, назвав себя.
  - Приватир 'Лиззи Мэй', капитан Джонас Хэйр. Я отправляю шлюпку.
  - Как вам будет угодно.
  Спущенный на воду вельбот заплясал на волнах и направился к дрейфующей 'Каролине', подойдя с кормы. Его взяли на бакштов и подтянули вдоль подветренного борта вперед. Смуглый, оливковокожий офицер, одетый в белые парусиновые бриджи и синий колет, ловко взобрался по штормтрапу на палубу.
  - При всем моем уважении, сэр, настоятельно рекомендую изменить курс и последовать за 'Лиззи Мэй'.
  - Мальчишка! Что вы себе позволяете! - восьмидесятилетний губернатор кипел от возмущения.
  Хэйр лишь улыбнулся и спокойно произнес: - В последнее время побережье тревожат гвардакостас иностранного происхождения. Набеги капитана Фитцджеральда уже застали врасплох несколько купеческих судов. Он служит только ради добычи и власти Гаваны не обращают внимания на его сомнительное прошлое. Этот испанский корсар представляет серьезную опасность для торговых путей. Мой шлюп выслан для обеспечения безопасности мореплавания в южных водах.
  Присутствующие переглянулись, вполне осознавая свое положение. Уильям Сэйл обладал умением внимательно слушать и быстро думать. Позже он прокомментирует эту встречу: - Капитан Хэйр, командир приватира 'Лиззи Мэй', действуя с осторожностью и усердием, сопровождал нашу экспедицию, чем оказал большую услугу.
  Погода была обычная мартовская и 'Лиззи Мэй' шла на юго-запад с ровным брамсельным ветром. Следом за ней, грузно усевшись в воду, лениво двигалась 'Каролина'. В тот же день, не встретив никого по дороге, корабли прибыли в залив Порт-Ройал-Саунд. Сэйл признал это место идеальной гаванью и наиболее подходящим для основания поселения. Колонисты пришли к выводу, что оно расположено достаточно далеко от враждебных испанцев, обосновавшихся в Сент-Огастине.
  ***
   Более ста лет минули с той поры, как французы и испанцы сражались за обладание Флоридой. Война не велась и одних вешали с табличкой 'Не за то, что французы, а за ересь', других - 'Не за то, что испанцы, а за убийства, насилие и грабежи'.
  После опустошительного рейда Дрейка единственным опорным пунктом Испании во Флориде оставался Сент-Огастин. Город защищал деревоземляной четырехбастионный форт с гарнизоном в 120 человек, вооруженный 20 орудиями. В понедельник, 28 мая 1668 года, дозорные на сторожевой башне заметили приближающийся корабль. Он подал условленный сигнал двумя заранее оговоренными пушечными выстрелами и бросил якорь.
  Ждали судно снабжения из Веракруса, загруженное мукой для гарнизона, и лоцман из Сент-Огастина отправился провести его в городскую гавань. Дозорные не выказали беспокойства, когда началась привычная процедура промера фарватера. При низкой воде глубина илистого канала составляла всего 19 футов. Тем временем корабль оставался на якоре, несмотря на то, что прилив и юго-восточный ветер создавали благоприятные условия для захода в бухту.
  В девять часов вечера пришло новое сообщение: в четырнадцати милях к югу был замечен небольшой корабль. Многие сочли, что это местный фрегат, отправившийся в Гавану пятьдесят дней назад, его возвращения ожидали с минуты на минуту. Это известие успокоило жителей города. Губернатор приказал солдатам гарнизона сдали мушкеты в караульное помещение и идти домой спать.
  Испанцы не подозревали, что на этих судах находится большая часть экипажа 8-пушечного 'Кагуэя' Роберта Сирла. Он дрейфовал далеко в море и не был виден с берега. Уже в темноте более сотни флибустьеров разместились в лоцманском катере, шлюпке корабля из Веракруса и двух больших пирагуа. Они планировали пройти на веслах вдоль западного берега острова Анастасия, подняться к городу по реке Сан-Себастьян и захватить форт.
  Около часа ночи капрал Мигель де Монсон удил рыбу в заливе напротив жилой части Сент-Огастина, к югу от площади. Услышав мерное плескание весел, он сразу же направил свое каноэ к берегу. За ним устремились в погоню, прозвучали два выстрела, а следом донеслось запоздалое предупреждение. Несмотря на полученное ранение, капралу удалось добраться до форта.
  Высадка прошла без помех, с криками и отборной бранью люди Сирла двинулись по улицам города, беспорядочно паля во все стороны. Одна из групп направилась к караульному помещению, находящемуся в четверти мили от форта. Там они захватили все оружие, оставленное накануне. Охрана, слишком малочисленная для оказания сопротивления, бежала. Сержант-майор Николас Сержант-майор Николас Понсе де Леон, старший офицер гарнизона, находился дома в ту ночь и вывел в лес, на расстояние лиги, порядка 130 человек - мужчин, женщин и детей.
  В ту теплую ночь Сент-Огастин застигли врасплох. Горожане спасались бегством, погибло более 60 солдат и местных жителей. Проснувшись от криков и звука выстрелов, губернатор Франсиско де ла Герра поспешно покинул свою резиденцию через потайную дверь. Несмотря на преследователей, ему удалось благополучно добраться до ворот Кастильо-де-Сан-Маркос. К тому времени капитан Матео Сальгадо уже распорядился открыть пороховой погреб, раздать боеприпасы и обратился с речью к защитникам форта.
  Губернатор принял командование тремя десятками солдат и дюжиной ополченцев. В течение полутора часов флибустьеры неоднократно пытались штурмовать стены, но встречали яростный мушкетный огонь. Англичане потеряли одиннадцать человек убитыми и девятнадцать ранеными, среди испанцев о жертв было вдвое меньше. На рассвете в кастильо удалось проникнуть еще семерым солдатам, следом за ними пришли сержант-майор Понсе и семьдесят безоружных мужчин.
  Утром к кораблю из Веракруса присоединились захваченный фрегат и 60-тонный 'Кагуэй', флагман Сирла. Все три судна, минуя редкий и безрезультатный огонь форта, вошли в бухту и бросили якорь вне досягаемости его орудий.
  Сент-Огастин оказался во власти флибустьеров. В казначействе они обнаружили 133 серебряные марки с затонувшего галеона 'Нуэстра Сеньора де лас Маравильяс'. С королевских складов забрали 760 ярдов парусины и 25 фунтов восковых свечей. Все дома в городе подверглись тщательному обыску. Приходская церковь и часовня женского монастыря лишились своих украшений, стоимостью свыше 2 000 песо.
  Тем временем, пока добычу и пленников переправляли на корабли Сирла, губернатор приказал провести вылазку. Во второй половине дня две группы испанцев, по 25 человек в каждой, выступили из форта. Солдаты шли неохотно и, когда оба командующих офицера получили ранения, де ла Герра отозвал отряды, 'чтобы враг не убивал их, как овец'. К девяти часам вечера последние флибустьеры покинули Сент-Огастин. Горожане, оставшись в полной нищете, испытали облегчение из-за отсутствия столбов дыма, свидетельствующих о пожарах.
  На следующее утро Сирл предложил обмен семидесяти пленных, среди них были мужчины, женщины и молодые девушки, на воду, мясо и дрова. Губернатор согласился на сделку, но запросил муку с судна снабжения, крайне необходимую для Сент-Огастина. В тот же день, как жест доброй воли, флибустьеры отпустили пленниц. Выплата выкупа осуществлялась по частям,. в итоге все испанцы были освобождены. Пятого июня Сирл ушел из залива Матансас, под безрезультатную стрельбу форта.
  Вина за случившуюся катастрофу легла на плечи губернатора Франсиско де ла Герра, его сменил Мануэль де Сендойя. Набег вынудил испанские власти принять меры. Этот небольшой город играл ключевую роль на торговом маршруте, связывающем Испанию с ее колониями. Возвращение англичан, стремящихся захватить и удержать Сент-Огастин для своего монарха, представляло собой реальную угрозу.
  В случае необходимости губернатору предписывалось комплектовать ополчение из местных жителей. Находиться в городе без оружия солдатам и офицерам запрещалось под угрозой штрафов. Им не дозволялось заниматься любым ремеслом, кроме оружейного, а для ночевки в городе требовалось получать разрешение губернатора.
  В прошлом году Марианна, королева-регентша, приказала выплатить ситуадо Флориды и деньги на строительство президио. Его гарнизон, укомплектованный тремя сотнями солдат, не позволял использовать берега Флориды в качестве плацдарма для атак на галеоны, полные сокровищами. Они везли золото, серебро и драгоценности из Нового Света в Кадис, на миллионы дукатов, и об этом знала вся Европа.
  Маркиз де Мансера, вице-король Новой Испании, выделил 76 172 песо и добавил еще 1 200 на приобретение оружия, пороха и свинца для производства пуль. Он также обещал направить 75 солдат и несколько 18-фунтовых пушек, извлеченных с места крушения галеона 'Нуэстра Сеньора де лас Маравильяс'. Губернатор Гаваны выделил 1 200 песо в качестве займа для оснащения транспортного фрегата, направляемого в Сент-Огастин. Крепость так и не была заложена ни в этом году, ни в следующем. Строгость испанских законов компенсировалась необязательностью их исполнения.
  ***
  Экспедиция Уильяма Сэйла основала колонию 21 марта, а же в апреле к заливу Порт-Ройял прибыл шлюп 'Три брата'. Тем временем поселенцы занимались огородами, возводили деревянный частокол и строили дома. У них не имелось рабочего скота, плугов и посевного зерна, что значительно затрудняло обработку полей.
  В начале мая прибыл бермудский шлюп с шестьюдесятью четырьмя новыми колонистами и 'Каролина', взяв на борт письма губернатора, отправилась за припасами. Он упорно стремился наладить поставки провизии. Поселение по-прежнему не могло самостоятельно обеспечивать себя продовольствием.
  Сэйл сообщил лордам-собственникам, что в делах колонии наблюдается определенный прогресс: основан город, получивший название Порт-Ройал. Это был вызов властям Флориды, но своими силами предпринять что-либо испанцы оказались не в состоянии. Укрепления колонии, дополненные четырьмя артиллерийскими орудиями, производили внушительное впечатление. Спустя две недели начались набеги враждебных индейских племен, обитавших на южных территориях. В ходе стычек были убиты три туземца и один поселенец, с обеих сторон осталось несколько раненых.
  Нападения прекратились к середине июля после пожара, вызванного ударом молнии. Пламя стремительно охватило территорию, уничтожив посевы кукурузы и проса, выращиваемые местными племенами. Привыкшие к природным бедствиям, индейцы покинули становища и ушли в леса, где жили, питаясь тем, что добудут охотой.
  Лето выдалось засушливым, посевы увядали от палящего солнца, а ожидаемый урожай с огородов обещал быть крайне скудным. Первые тревожные признаки дали о себе знать уже к августу. 'Каролина' по-прежнему отсутствовала, запасы продовольствия подходили к концу, уменьшаясь с каждым днем.
  Из письма Уильяма Сэйла, продиктованного своему секретарю и отправленного в Литл-Эксетер-хаус на Стрэнде.
  Милорд,
  Поселенцы столкнулись с изнуряющей жарой, высокой влажностью и недостатком всего, что прежде составляло их привычный быт. Подавляющее большинство из них составляют равнодушные серванты, плохо пригодные для выполнения поставленных задач. Остро не хватает инструментов, всевозможных семян и книг по земледелию. Жизнь в этих условиях по плечу далеко не каждому, из-за чего многие предпочитают не покидать границы охраняемой территории.
  Ситуация с продовольствием бедственная: каждому полагается лишь пинта гороха в день, и этих запасов хватит не дольше чем на семь недель. Если Богу будет угодно, 'Каролина' вернется с тридцатью бочками муки по 200 бушелей и двадцатью бочками солонины по 4 500 фунтов. Этих запасов хватит еще на 90 дней, то есть до середины ноября, а к Рождеству поселенцы останутся с пустыми желудками. Урожай с двадцати засаженных акров был уничтожен засухой, а семена потеряны. Индейцы утверждают, что такая сушь не является обычным явлением.
  Местные племена выращивают ровно столько провизии, сколько необходимо для их собственных нужд. Торговля с ними идет вяло. Даже угрозы оружием не вынуждают туземцев вести обмен, они просто уходят. На 'Каролине' не оказалось товаров, способных их заинтересовать. Нам удалось приобрести лишь немного индейской кукурузы в обмен на одеяла, ножи, бусы, табак и галлон бренди. Колонисты жалеют о том, что оставили Англию не только из-за скудного рациона, их мечты разбились о суровую реальность.
  В поселении усиливаются раздоры, лишь немногие ремесленники и фермеры продолжают работать. Трудно, если не сказать почти невозможно, управлять людьми, особенно выходцами из низших слоев, при столь тяжелых обстоятельствах. Судя по всему, зима будет суровой. Здесь она приходит в конце октября, а весна наступает только в феврале. Обувь уже износилась, многие из поселенцев ходят босиком, но больше всего ощущается нехватка одежды. Необходимы поставки всех видов, чтобы предотвратить катастрофу.
  
  В конце концов, фортуна улыбнулась, и настроение горожан заметно улучшилось с приходом трех английских кораблей. Их возглавлял сэр Ричард Грэм, человек, которому судьба благоволила во всех начинаниях, хотя я слышал, что баронет отличается особым везением. Экипажи судов немногочисленны и состояли из отборных людей. Поскольку наши запасы были на исходе, мы обменяли порох и ядра из арсенала на тысячу бушелей маиса.
  Прошлой осенью Грэм прибыл в Каролину и основал поселение Чарльз-Таун на полуострове Ойстер-Пойнт, в 20 лигах к северу от Порт-Ройала. В случае нужды он может призвать к оружию не менее трехсот человек, а форт вооружил захваченными у испанцев пушками. Чарльз-Таун, поддерживая дружеские отношения с туземцами, ведет успешную торговлю шкурами и мехами, за что уже получил прозвище 'Маленький Лондон'.
  Баронет был ошеломлен нашим бедственным положением: - В лесах водятся олени, но охотой никто не занимается. Рыба буквально плещется у ног, а вы даже не пробуете ее ловить, словно ожидаете, что она сама запрыгнет вам в рот.
  Собрав поселенцев, Грэм с величайшей страстью обсуждал с ними королевскую хартию:
  - Вольности, навечно дарованные всем людям королевства, предписывают, что законы могут быть приняты только с их согласия и одобрения. Люди должны сами решать свое будущее, выбирая совет представителей и губернатора. Им нет нужды кланяться и спрашивать разрешения, для установления добрых законов нет препятствий.
  В обмен на получение земельного участка от вас требуют принести клятву на верность, что означает утрату ваших прав. Свободные люди никогда не примирятся с полурабским трудом, предназначенным обогащать лордов-собственников, как со своей судьбой.
  Милорд, далее он продолжал в том же духе, сплачивая народ против влиятельных лиц. Я обеспокоен тем, что наши люди проявили к нему симпатию и скоро удерживать их станет невозможно. Баронет, отвергая иерархию и принятые сервентами обязательства, привлекает их на свою сторону.
   Деннис Махоун, слуга мистера Джона Коула, стал первым. Он дважды пытался сбежать от своего хозяина, за что был наказан тридцатью девятью ударами плети по голой спине. Следом за ним вызвался Томас Инграм вместе со своей женой Кэтрин, тремя сыновьями и двумя дочерьми.
  Все старания их убедить оказались тщетны, хотя сервенты обязаны возвращать заимствованное имущество с 10% ставкой, заготавливая древесину по умеренным ценам. К ним присоединились каменщик Абрахам Смит, помощник плотника Хейлз Портер, а также 35 мужчин, 21 женщина и 20 их детей. Баронет общался и с другими колонистами, всеми, кто изо всех сил боролся за выживание.
  С сожалением сообщаю, что с начала экспедиции пропали без вести 16 человек, а 43 мужчины, 2 женщины и 3 ребенка погибли. Ожидаю указаний по поводу тех, кто имел задолженности перед пайщиками, а также по распоряжению выморочным имуществом и земельными участками. На сегодняшний день общее число колонистов включает 118 мужчин, способных владеть оружием, 47 женщин и 24 ребенка.
  Милорд, только бесплатная транспортировка людей и обеспечение необходимых поставок позволят Порт-Ройалу достичь самодостаточности в течение трех-четырех лет.
  Прошу простить мое перо, одурманенное рвением к процветанию Каролины. Я болен лихорадкой и, поскольку стар, выздоровление вызывает большие сомнения.
  Остаюсь со всем почтением и преданностью, Ваш покорный слуга Уильям Сэйл.
  ***
  'Помню горечь соленого ветра,
  Перегруженный крен корабля;
  Полосою синего фетра
  Уходила в тумане земля'
  В ужин довольствовались треской и пшеничными сухарями двойной закалки, горячая пища готовилась только на обед.
  - Гляньте, как они едят, сэр! - воскликнул Мэйн. - Правду говорили, что в Порт-Ройале люди голодают.
  Я оперся на поручень квартердека, до Чарльз-Тауна оставалось менее шестидесяти миль. Лунный свет пробивался сквозь легкие облака и искрился в кильватерном следе флагманской шхуны. За ней шла 'Вэлиант Леди', отражаясь в темной поверхности воды, а следом - 'Лиззи Мэй'.
  На 'Брилиэнт Леди' царила невыносимая теснота, а спуск по трапу напоминал сошествие в ад. Люди спали не только в жарком и душном трюме, но и прямо на палубе, оставляя лишь проходы для передвижения. Для 10 человек нашлось место на 'Лиззи Мэй'. 'Вэлиант Леди' приняла 32 пассажира, что много для судна с водоизмещением всего 70 тонн.
  - Ей-богу, мистер Мэйн, у нас здесь не Портсмут-Пойнт! - обернувшись назад, бросил я Доусону, когда со шкафута донесся звонкий девичий смех. Потом заметил смуглую нимфетку в простом темно-красном платье. Она беседовала с Гектором, и, судя по всему, ему это явно нравилось. Ухмыляясь, матросы переглядывались и подталкивали друг друга, вероятно, ждали моей реакции.
  - Может быть, вы поднимитесь на квартердек и познакомите меня со своей дамой, мистер Фрайди?
  - Прошу прощения, сэр, позвольте представить вам мисс Томасину Инграм.
  Я ответил коротким поклоном: - капитан Ричард Грэм, баронет. 'Брилиэнт Леди' предназначена для перевозки пассажиров, но раз вы отправились с нами, мы постараемся сделать вашу поездку комфортной. А теперь вам стоит вернуться к родителям и передать отцу, что я хотел бы с ним поговорить.
  Томасина вздернула подбородок и бросила на меня дерзкий взгляд, давая понять, что сказанное ее нисколько не трогает. - Понимаю, ваша милость, честь мундира превыше всего, - с вызовом в голосе сказала она и убежала, сдерживая слезы..
  - Ради всего святого, сэр, - в отчаянии прошептал тринадцатилетний Гектор. - Ее же выпорют.
  - Наш капитан всегда поступает честно и не подставит твою подружку, - снисходительно заметил стоявший рядом Доусон. - При всем уважении, сэр Ричард, и, не в обиду будет сказано, но Гектор уже не ребенок.
  - Мистер Мэйн, обращусь за вашим мнением, если оно мне понадобится,- прервал я. - Примите все необходимые меры для недопущения инцидентов с пассажирками,
  - Есть, сэр.
  
  Наступило яркое, солнечное утро. Перед нами раскинулась гавань Чарльз-Тауна, сверкающая бликами на голубовато-зеленой воде. Охраняя ее покой, гордо возвышался форт на острове Тат. В глубине бухты на якоре стоял небольшой торговый хекбот под французским флагом, загруженный до предела. Его различия с флейтом состояли в конструкции корпуса, где отказались от приподнятой кормы. По-прежнему закругленная, она стала менее вытянутой вверх, шире и не столь тяжеловесной.
  После полудня, когда ветер переменился, мы подошли почти вплотную. Коренастый шкипер с загрубевшим от ветра и солнца лицом приветствовал британский флаг и приветливо помахал рукой. Ему было за сорок, волосы уже тронула седина, но изящные тонкие усики все так же сохраняли свой черный цвет.
   - Кто вы и какого черта тут делаете? - прокричал я в рупор.
   - 'Маддалена', Сен-Мало. Шестьдесят три дня как из Гавра! - Томаса Гарнье, шкипера и владельца судна грузоподъёмностью 240 тонн, ничуть не встревожила команда приготовиться к досмотру.
  'Был он поистине прекрасный малый
  И грузов ценных захватил немало.
  Лишь попадись ему купец в пути,
  Так из Бордо вина не довезти.
  Он с совестью своею был сговорчив
  И, праведника из себя не корча,
  Всех пленников, едва кончался бой,
  Вмиг по доске спроваживал домой'.
  В грузовую роспись входили порох, ружья, топоры, пистолеты и различные мелкие предметы, известные под названием парижских изделий. Гарнье не желал упускать время, риск ураганов возрастал с течением лета и 'Маддалена' вышла из Гавра в пятницу 13-го июня. Этот день считался самым неудачным, в пятницу распяли Христос и тринадцатым за стол на Тайной Вечере сел именно Иуда.
  'Он брался торговать любым товаром
  И, в ремесле своем большой мастак,
  Знал все течения, любой маяк
  Мог различить, и отмель, и утес.
  Все камни знал Бретонских берегов,
  Все входы бухт испанских и портов;
  От Гулля и до самой Картахены
  Все знали капитана 'Маддалены'.
  Маршрут, хотя и более длинный, был выбран с заходом на Азорские острова и пополнением запасов. Летом на этом 3200-мильном переходе преобладали южные и юго-западные ветры. Целью плавания являлась Вирджиния, в порт назначения шкипер надеялся прибыть в конце июля, но оказался в Чарльзтаунской гавани.
  ***
  - В то утро солнце скрылось за тучами, начался дождь, продолжаясь с небольшими перерывами. В июле редко можно услышать о сильных бурях, но разразилась самый свирепый шторм на моей памяти,- рассказывал Гарнье. - Один из тех сокрушительных северо-восточных ударов, чаще посещающих ваше побережье в сентябре. Ветер крепчал, постепенно смещаясь на северо-запад, и к полуночи достиг значительной силы. После двух склянок мы шли под штормовыми парусами в бакштаг на правом галсе. 'Маддалена' находилась на расстоянии более 500 миль от Джеймстауна, постепенно уходя все дальше в Атлантический океан.
  Бушприт врезался во встречную волну, соленые брызги взлетали над вантами. Хлестал ливень, поминутно во тьме сверкали молнии. Поверхность моря кипела пеной, горизонт сузился, а воздух наполнился водяной пылью. Кренило так, что шпигаты подветренного борта оказывались в воде.
  Стихия продолжала бушевать с неослабевающей силой до полудня воскресенья, 20-го числа. Ветер изменил направление, задул с запада, затем с юго-запада и постепенно начал стихать. Тем не менее, до часа ночи все еще налетали мощные шквалы.
  
  Колет (фр. collet, англ. jerkin) - короткая, плотно скроенная куртка без рукавов.
  Гвардакостас (исп. guardacostas) - 'охраняющие побережье', испанские каперы в Вест-Индии.
  Лига (англ. league, исп. legua) - три мили.
  Марка (лат. marca) - единица веса равная 8 тройским унциям.
  Президио (исп. presidio) - укрепление, военный аванпост Испании в Новом Свете.
  Ситуадо (исп. situado) - королевская субсидия.
  Сервент (от англ. indentured servitude) - договорное рабство, подобные контракты подписывали для доставки в заморские колонии.
  1 пинта в британской системе мер для сыпучих тел = 1/64 бушеля = 15/16 фунта.
  Маис - индейское название сахарной кукурузы.
  Портсмут-Пойнт - сомнительной репутации район старого города.
  Фрайди (англ. fridai) - прозвище, мотивирующая основа 'серьезный и мрачный, как пятничный пост'.
  Хекбот (нидерл. hekboot) - грузовое судно середины 17 века, гибрид флейта и пинаса.
  Грузовая роспись (фр. le connaissement, англ. bill of lading) - удостоверяет право собственности с одновременным описанием груза.
  
  Глава 17
  
  - Шторм утих к одиннадцати часам утра в понедельник, вновь засияло солнце. Сразу же приступили к приведению в порядок такелажа и рангоута, выяснилось, что стеньга грот-мачты треснула в момент, когда был сорван марсель. К счастью, погода дала возможность заняться ремонтом, но ставить все паруса, как прежде, было рискованно. Затем установился штиль и за неделю мы сумели пройти каких-нибудь 80 миль, - продолжал свой рассказ шкипер.
  Порой поднимался ровный южный ветер: вначале он был слабым, но затем немного усиливался. В один из дней мы имели шесть узлов хода, правда, всего лишь на четверть часа. Иногда по утрам наступал штиль, продолжаясь до полудня и чередуясь с легкими ветрами от разных румбов. Миль за полтораста от побережья паруса наполнили порывы вест-зюйд-веста. Погода стояла облачная, временами моросил дождь.
   'Маддалена' держалась вдали от привычных торговых маршрутов. Чувствовать себя в безопасности при транспортировке такого груза как порох, можно было только под защитой орудий форта. Солнце чуть скрытое кромкой облаков уже собиралось садиться за горизонт, когда с наветра показались и исчезли верхушки мачт. Скорее всего, капер с зарифленными парусами выжидал виргинского купца или торговца из Вест-Индии с их полными трюмами.
   - Он нас заметил, - доложил наблюдатель с салинга фок-мачты. В закатных сумерках силуэт 'Маддалены' четко проступал на фоне розовато-оранжевого неба, озаряющего горизонта. Ночь обещала быть безлунной, огней мы не зажгли и я надеялся затеряться в темноте.
  - Палуба! Смотрите по штирборту! - Крик раздался в половине десятого вечера, и дозорный матрос указал рукой вперед. - Мелькнула какая-то тень.
  Вдалеке, милях в четырех, из полумрака, еле различимо проявился силуэт корабля, шедшего под всеми парусами. Черт возьми, любое торговое судно стремится держаться подальше от незнакомцев. Я забрался на ванты бизани и навел подзорную трубу. Скрывавшийся в засаде легкий фрегат, идущий на сближение, вызывал обоснованное недоверие. Доны окрашивали корпуса в сливовые, красные, а иногда и желтые тона, черный цвет предпочитали испанские корсары. Я готов был поставить на это и парик, и шляпу.
   'Маддалена' покрылась пирамидами светло-серых парусов и плавно, как призрак, скользила по неспокойной воде, рассыпая бисер брызг, взлетающих под форштевнем. Несмотря на сомнения в надежности грот-стеньги, каждый клочок выгоревшей льняной ткани был наполнен ветром. Самый предусмотрительный человек вынужден иногда рисковать. Незнакомец тоже не терял времени и поднял все паруса. Корабли теперь двигались почти параллельно, слегка под углом друг к другу, и расстояние между ними постепенно уменьшалось.
  Прежде 'Маддалена' не проявляла такой прыти, но спустя три часа очертания легкого фрегата уже четко вырисовывались по правой раковине. Теперь я мог различить хорошо поставленные паруса цвета шартрез и низкий черный корпус, оставляющий за собой пенистый след. Корсар, я насчитал полдюжины орудийных портов, находился в миле или ближе, идя с наветра в бейдевинд правого галса. Явного преимущества он не имел, но расстояние сокращалось.
  Полночь уже наступила. Расстояние между кораблями сократилось до двухсот ярдов. Испанец, несмотря на все усилия сохранить отрыв, приближался. Еще минута и его бушприт будет на одном уровне с нашей кормой. Раздался грохот выстрела, ядро со свистом пронеслось в воздухе и упало перед нашим бушпритом.
   'Маддалена' - это все, что у меня было, и я поклялся всеми святыми, что никто ее у меня не отнимет. Только не упустить свой шанс - сейчас или никогда! - К повороту! На румб, увались!
  Слегка приспустившись, хекбот набрал ход и, после команды 'Пошел поворот! Право руль!', энергично привелся. Его форштевень пересек линию ветра, с полубака доложили 'фок на вантах'. Мы оказались в нужное время в подходящем месте, сорок ярдов - идеальная дистанция для четырехфунтовок.
  Фрегат уже начинал отворачивать. В течение нескольких мгновений наши орудия будут нацелены на корму испанского корабля, сейчас самое подходящее время нанести удар. Я отдал команду 'Тирэ!', вразнобой прогремели три пушечных выстрела.
   - Брасопить реи на левый галс! - Переложив руль под ветер, корсар мог бы обрушить на нас продольный огонь всем левым бортом, но он этого не сделал. Похоже, что потерял управление и дал нам возможность выиграть время. Наши гротовые паруса хлопнули и взяли ветер, 'Маддалена' начала быстро уваливаться до бейдевинда. - Фока-шкот и фока-галс отдать!
  Мы уходили на северо-запад, а враг постепенно растворялся в темноте. Минуты сменяли друг друга, и за последующие полчаса расстояние до него возросло на три мили. Считая, что испанский фрегат вскоре устранит свои повреждения, я торопился уйти как можно дальше вперед. На рассвете внезапно послышались громкий треск и крики - удача 'Маддалены' подошла к концу. Шторм причинил рангоуту значительно больше ущерба, чем я думал.
  В пять утра грот-стеньга, треснувшая вдоль на два фута, окончательно сломалась у эзельгофта. На мгновение она словно замерла в воздухе, после чего с грохотом обрушилась вниз, увлекая за собой фок- и грот-стеньги. После расчистки обломков сразу начали работу по восстановлению рангоута. В качестве временного решения использовали 39-футовые марса-реи, соединяя их фишами с оставшимися частями мачт.
   Опасаясь преследования, работали быстро. Уже после полудня 'Маддалена' взяла курс на Чарльз-Таун. Мне требовалась надежная гавань, где можно изготовить новые стеньги и заменить ими временные.
  Скорее циничный, чем жестокий, и безразличный, чем толерантный, Гарнье пожал плечами, ища правильные слова. - Провидение играет в руку тем, кто помогает себе сам. Я знал о вашей колонии, вот почему пришел сюда. Могу ли сказать, что для меня эта встреча - нежданное везение? Черт возьми, я рассчитываю на ваше превосходительство как на перспективного партнера в делах.
  Судя по всему, 'Маддалена' действительно искала убежища, а ее команда, как это часто бывает, оказалась довольно разношерстной. Этот упрямый капитан из Сен-Мало был опытным и умелым моряком, ведь капитаны торговых судов не всегда обладали достаточной компетенцией в этих водах. В голову пришла мысль, что промысел Гарнье порождал крепких и готовых к схватке людей.
  - У вас слишком острый глаз для торговца, мсье. Теперь к сути вопроса, в этих водах не приветствуется корсар его христианнейшего величества.
  - Прошу прощения, сэр, но вы проявляете ко мне необоснованное недоверие, - с усмешкой произнес шкипер. Америка открыта для всех и каждый свободен в своем выборе. Каперский патент, выданный вашим превосходительством, мог бы очистить мое доброе имя. Я завершил ремонт и готов выйти в море как можно скорее. Свежие запасы провизии и фруктов помогли моим людям восстановить силы.
  - Понимаете, месье, я задумался о ваших намерениях: вы стремитесь заключить сделку и получить за это вознаграждение? Сейчас прекрасный момент, чтобы внести свой вклад в развитие колонии - она с радостью примет вас.
  Мы ограничивались отражением испанских атак, но это не самый лучший способ принудить к прекращению враждебных действий. Они захватывают суда, убивают экипажи или заставляют строить укрепления. Купцы Новой Англии не воспринимают это всерьез, а их финансовые опасения лишь усугубляют положение. Массачусетс едва не принял решение о нейтралитете.
  'Горько бросить корабль и груз - пусть их забирает черт!
  Но горше плестись на верную смерть в старый Гаванский порт'.
  - И каковы ваши планы, сэр?
  
  Я пожал плечами: - Для выживания необходимо строить собственные фрегаты и непреклонной волей вынудить считаться с нашим присутствием. Нам предстоит бороться, а не мириться с кастильской надменностью, препятствующей свободному проходу наших судов.
  - Ваша колония, сэр, подобно слепню, впившемуся в бок льва, - сказал Гарнье, размышляя вслух. - Испанцы в Гаване наверняка захотят потревожить его если не в этом году, то в следующем. Пятьсот человек обеспечат поселению безопасность, а тысяча - идеальную защиту от врагов.
  - Как скоро вы сможете укомплектовать 'Маддалену'? - Я вытащил из папки с документами необходимые бумаги и положил на письменный стол.
  - Ветер благоприятный, через пять дней должны прибыть в Нью-Йорк, - уверенно произнес шкипер. Команда небольшого торговца на самом деле вряд ли соответствует требованиям капера. Надеюсь, удастся набрать поселенцев и некоторое число матросов, умеющих обращаться с пушками. Думаю, самым разумным будет выбрать десять длинных девяток либо пару двенадцатифунтовых и шестерки. К тому же пришло время кренговать 'Маддалену' и очистить ее подводную часть.
  - У вас три недели для подготовки, - я протянул шкиперу патент. Он начал читать и сразу повеселел.
  
  Каперское свидетельство
  капитану Томасу Гарнье, владельцу 10-пушечного судна 'Маддалена' с командой из 80 человек.
  Я, сэр Ричард Грэм, 2-й баронет Нортон Коньерс и губернатор провинции Каролина, настоящим заявляю.
  Мне известно, что корсары на службе Испании, вопреки законам народов занимаются пиратством, грабежами и разбоем, препятствуя торговле и судоходству.
  Стремясь предотвратить злодеяния, наделяю капитана Гарнье, его офицеров и матросов полной властью силой заставить их сдаться, а также всех, кто с ними связан. Приказываю всем нашим офицерам и прочим лицам предоставлять вам помощь и поддержку.
  Всех разбойников, независимо от нации, следует передать законному суду для привлечения к ответственности. Предписываю вести журнал ваших действий, фиксируя имена упомянутых капитанов, их офицеров и команды, а также названия судов, подвергшихся захвату.
  Количество и стоимость оружия, боеприпасов, провизии и груза на борту, насколько это можно определить, включая деньги, товары и изделия.
  В подтверждение подписываю и заверяю документ официальной печатью.
  Составлено в Чарльз-Тауне, 15 августа 1670 года.
  
   - И еще одно, призовой суд определит, легитимны ли ваши захваты. Надеюсь, они принесут прибыль и пополнят ваш кошелек. Я не приму ненадлежащее исполнение своих обязательств, но если возникнут проблемы, обращайтесь ко мне. Удачи, месье, вы свободны.
  ***
  Капитан Джонас Хэйр получил 'Брилиэнт леди' и этим был вполне счастлив. Продвижение дало ему шанс в полной мере использовать свой опыт и навыки. 'Лиззи Мэй' принял Эдмунд Кук, еще вчера его звали мистер шкипер, а теперь он капитан и сэр. Шлюп отправился в Нью-Йорк на третий день после отбытия 'Маддалены'. Под низким пасмурным небом 'Лиззи Мэй' шла узлов по семи - восьми, подгоняемая ровным бом-брамсельным ветром. Она несла все паруса, какие только можно было поставить, слегка покачиваясь на увенчанных белыми барашками волнах.
  Я тосковал по жене и сыну сильнее, чем мог вообразить, и часто думал о Герти, чувствуя под рубашкой маленький, что носил на шее. Внутри хранилась прядь ее волос - талисман, ценнее любого оружия.
  Нью-Йорк, теплый и солнечный в августе, встретил нас моросящим дождем, хотя до промозглой осенней погоды оставалось еще далеко. Накануне на Восточное побережье обрушился тропический шторм, сопровождаясь ливнем и оставляя бурные потоки воды на городских улицах. 'Лиззи Мэй' бросила якорь в полумиле от берега. Между судами неуклюже сновали лихтеры, доставляя грузы к причалам. Львиная доля предназначалась для Европы, но часть отправляли и в Вест-Индию.
  К моей радости, облака рассеялись, и выглянуло солнце. Поселенцы в грубой домотканой одежде, солдаты гарнизона в красных мундирах толкались в узких проходах среди прилавков оживленного рынка. Порой доносились обрывки музыки. Люди называли цены, торговались, сыпались предложения, шутки, угрозы - все вперемежку.
  Женщина в синем платье и жакете с короткими рукавами, красные бантики на туфлях сочетались с украшением на шляпке, осторожно обходила большую лужу. Два ее сорванца, увлеченные игрой в салки, с разбегу прыгнули прямо в самый центр и, громко визжа, принялись плескаться, поднимая тучи брызг.
   Я улыбнулся, наблюдая за тем, как мать, страшась испортить дорогую обувь, пытается уговорить их выбраться из озерка дождевой воды. Спустя пятнадцать минут экипаж остановился у крыльца нашего дома. Парадная дверь распахнулась, и прикрепленный к ней колокольчик издал мелодичный звон.
  - Ах, сэр Ричард, мы ждали вас со вчерашнего вечера и не спали всю ночь. Ах, сэр Ричард, мы ждали вас со вчерашнего вечера и не спали всю ночь. - На пороге, улыбаясь, появилась и присела в поклоне новая служанка, четырнадцатилетняя Эйлин.
  Ее приняли на работу по просьбе главной горничной, делая одолжение миссис Мэллон. Нью-Йорк не был местом, где девушку можно оставить на произвол судьбы. Мать Эйлин умерла, но если молоденькая рыжеволосая ирландка и горевала по ней, то этого не показывала. Она исподволь становилась юной леди, проявляя семейные черты - те, что по отцовской линии.
  Герти была одной из первых, кто меня встретил. Она сбежала вниз по ступенькам, ни разу не прикоснувшись к перилам, порывисто бросилась ко мне и обняла за шею. Где-то наверху раздался веселый детский смех, вероятно, Рэйен играла с маленьким Дикки. Я подхватил жену на руки и, крепко прижимая ее к груди, стал подниматься по лестнице, чувствуя сквозь ткань тепло нежного тела.
  - Что ты делаешь? - бездонные искрящиеся глаза лукаво смотрели на меня.
  - Ни за какое золото мира не согласился бы расстаться с тобой.
  - Тебе стоит чаще бывать дома, - прильнув ко мне, мечтательно произнесла она.
  Одета Герти была в индийское сари, никакое другое платье не способно так очаровывать истинной женственностью.
  Струящийся, полупрозрачный красный шифон с причудливым узором из золотых нитей струился по ее телу. Я остановился на площадке и, слыша, как громко колотится ее сердце, тихонько поцеловал с трепетом ответившие губы. Маленькая и изящно сложенная, она выглядела моложе своих двадцати лет, что исполнились в мае. Неспешно, замирая для очередной ласки, мы приближались к нашей спальне.
   Наконец, открыв дверь ногой, я перенес Герти через порог и поставил на ковер. Взялся за край обернутого вокруг ее тела сари, потянул на себя, позволяя упасть на пол вместе с длинной юбкой. Затем медленно расстегнул застежку топика, по голым плечам рассыпались шелковистые темно-каштановые волосы. Она осталась обнаженной, как богиня на языческой церемонии. Герти вздрогнула и накрыла мою руку своей, когда я провел по ее взволнованно вздымающейся груди.
  Вышитое покрывало на кровати было откинуто, открывая белоснежные простыни и пышные подушки. Свечи создавали атмосферу тепла и уюта своим золотистым светом. Снедаемые огнем любви, окутавшим нас сладким дурманом, мы наслаждались ею и не могли насытиться этим волшебством. Опустошенный, я нежно коснулся шеи Герти губами. В ответ она ласково обняла меня и прижалась, превращая мое сердце в мягкий воск. Нам было вдвоем хорошо и уютно.
  Ранним субботним утром небо полностью прояснилось, солнце осушило все следы ливня, и мы провели почти весь день вместе. Герти изучала акварельные рисунки, портреты, пейзажи города Чарльз-Таун и морского побережья, работы Холлара. Зарисовки эти делались как иллюстрации к карте американских колоний. Один из самых искусных офортистов, художник был создателем высоко ценимых видов Лондона и гравюр для 'Африки' в атласе Огилби.
  Творчество Вацлава Холлара и его стремление черпать вдохновение из личного опыта привлекли мое внимание. Не сломленный жизненными трудностями, художник из Богемии принял приглашение. Признанный своими современниками, одинокий старик не мог похвастаться удачливостью бизнесмена и влачил жизнь в бедности. Теперь у него появилась возможность спокойно создавать эскизы и акварели для своих будущих офортов, вызывающих всеобщий интерес.
  - Не верится, что скоро увижу все это, - произнесла Герти, снова бросив взгляд на рисунок. - Я хочу здесь жить.
  Прямоугольный, двухэтажный, с крышей в нормандском стиле и очень высокими потолками наш дом должен был быть прохладным в жару. Набор поддерживаемых опорами полуциркульных арок позволял ветру хорошо продувать его цоколь. Массивные дубовые двери главного входа выходили на каменную террасу, ведущие на нее широкие наружные лестницы загибались рогами. Окна закрывались ставнями с бойницами, так что ружейный огонь мог отогнать незваных гостей, с какой стороны они бы не приближались.
  Огромная гостиная имела вполне достаточно места для проведения бала. Герти на мгновение закрыла глаза. пытаясь представить интерьеры библиотеки, столовой и спален верхнего этажа.
  - Нам понадобиться большая, квадратная кровать под москитной сеткой, - сказала она, краснея от смущения. - Хочу компенсацию за все то время, что ты был далеко от меня, Ричард.
  Передо мной мелькнуло видение чувственных, игривых наслаждений. Чем дальше мы уходим от дома, тем он становится нам милее. День прошел наполненный душевным теплом семейного общения. Вместе мы решили, какие картины и где лучше всего разместить. Зато все мои попытки подружиться с короткошерстной черной кошкой по имени Клео были тщетны. Спокойная, ласковая и миролюбивая, она оказалась с крайне своенравным характером.
  - Привыкнет со временем, - Герти ласково взяла ее на колени. - Клео появилась ночью, во время недавнего ужасного шторма, устроилась перед огнем и целый час вылизывала себя. У меня не хватило духу прогнать эту негодницу, Ричард.
   - Черные кошки - хороший знак и большая удача. Они охраняют корабли от жестоких бурь, а когда игривы, призывают попутный ветер, - ответил я. Большие желтые глаза Клео не мигая посмотрели на меня: - Здесь я главная. А ты живешь рядом лишь благодаря моей доброте.
  ***
  С момента постройки 'Брилиэнт Леди' на судоверфи произошло множество изменений, трудно было поверить, что с тех пор прошло менее полугода. Шхуны 'Бетти' и 'Лайвли', завершили строительством и сдали заказчикам летом этого года. Их водоизмещение составляло 42 тонны, длина по палубе - 48 футов 7 дюймов и 16 футов, а ширина в плоскости мидель-шпангоута - 16 футов.
  Менее чем через две недели, в соответствии с контрактом, готовились к спуску на воду 20-тонные 'Хоуп' и 'Ровер'. Оба судна имели гладкую палубу длиной 35 футов, закругленные скулы, конструктивный дифферент на корму и высокий угол килеватости.
  Кроме того, с передачей покупателям 'Минервы' и 'Мэри Бейкер' к концу сезона, планировалось увеличить общее количество судов до шести. Водоизмещением от 70 до 80 тонн, они должны были стать отличными торговыми кораблями. Шхуна постепенно вытесняла менее удобный шлюп из прибрежного рыболовства и перевозок на дальние расстояния. К тому же во многих случаях местные торговцы были не чужды контрабанды.
  Поздним вечером, переполненные надеждами и ощущая голод, мы с Питером Фитчем добрались до таверны 'Лавлейс' на Перл-стрит, готовые съесть что угодно. Служащие, чиновники, купцы и горожане приходили сюда узнать последние новости и насладиться освежающим янтарным пейл-элем. Этот мягкий, ароматный напиток, пряный от молотых ягод сумаха, напоминающих барбарис, содержал больше витамина С, чем апельсины.
  Несмотря на царившую вокруг суматоху, нас проводили в небольшую отдельную комнату, где подали изысканный ужин. Настал момент для серьезного разговора о наших планах и перспективах на будущее.
  Реакция лордов Комитета по торговле и плантациям на расхожую практику обхода законов, смягчавшую строгость Навигационных актов, была весьма резкой.
   - Вся выгода от Новой Англии - монополия на ее снабжение и перевозку товаров, - заявил герцог Бекингем.
  - В парламенте ему вторил Джозайя Чайлд, человек, разбогатевший на поставках королевскому флоту и крупный акционер Ост-Индской компании: - Нет ничего более вредного и опасного для метрополии, чем рост морского дела в ее провинциях.
  
  
  Десять лет назад Массачусетс стал бесспорным лидером в рыболовном промысле. Как символ его значимости, в Доме собраний Бостона даже появилось резное изображение 'священной трески'. Она пользовалась очень большим спросом в Европе, американских колониях и островах Вест-Индии. Каждый летний сезон, с апреля по сентябрь, рыболовные суда прибывали к отмелям Ньюфаундленда, главного источника ее добычи.
  Новой Англии намеревались навязать соблюдение всех прежних постановлений. В частности, предписывалось конфисковать и сжечь корабли, нарушающие установленные правила. Хотя указ и оказал определенное влияние, он не смог предотвратить вытеснение британских судов из фрахтовой торговли.
  Местные колонисты конкурировали не только с коллегами за океаном, но и между собой. Они активно расширяли свою деятельность, занимаясь охотой на китов и тюленей. Это вызвало необходимость освоения новых рынков для сбыта продукции. Рост тоннажа происходил в соответствии с увеличением спроса на морские перевозки.
  Диапазон от 150 до 200 тонн являлся почти единогласным выбором арматоров, на 40% больше тех, что строились в колониях. Приватиры водоизмещением 35-70 тонн были малы и легко вооружены, увеличение их размеров становилось лишь вопросом времени. Верфи получали все новые заказы и, с развитием своего дела, могли строить и спускать на воду более крупные корабли.
  В океанских плаваниях особенно эффективным я считал крупную двухмачтовую брамсельную шхуну с прямыми парусами на фор- и грот-стеньгах. Она задумывалась с водоизмещением в 198 тонн при длине 88′, ширине 23'6" и осадке 12'4", рассчитанная на размещение 10-12 орудий. Легкий рангоут и такелаж делал оснастку более экономичной, позволяя уменьшить численность экипажа. Увеличение скорости являлось одним из ключевых преимуществ, на которое обращали внимание при страховании судов и грузов.
  Хозяин положения тот, кто господствует на море, как сказал Фемистокл. Естественным пунктом остановки на морских торговых путях в Европу и Карибы был Чарльз-Таун. Стратегическая значимость делала его предпочтительным выбором. Тем не менее, это решение было противоречивым и неоднозначным, приводя к возникновению новых трудностей.
  Большинство британских торговых судов имели водоизмещение до 300 тонн с максимальной осадкой около 14 футов. В контрактах Адмиралтейства на 48-пушечные корабли четвертого ранга четко указывались такие характеристики, как длина 132′, ширина - 35′ и осадка - 14′ 6". Гавань Чарльз-Тауна, надежно укрытая от волн и ветра, предоставляла множество удобных мест для якорной стоянки. Они были пригодны для судов с осадкой до 21 фута, тогда как глубина канала через прибрежную отмель во время отлива составляла всего 15 футов.
  Городу следовало обзавестись крупной коммерческой верфью с двумя-тремя стапелями, канатной мануфактурой и мастерскими. Фитч предложил назвать ее 'Шипъярд Крики и разместить на реке Иттиван, в нескольких милях от Чарльз-Тауна. Место идеальное по расположению и ресурсам местной древесины: сосна, кипарис, вечнозеленый дуб. Последний - один из лучших и прочных материалов, обладающий большой устойчивостью к гниению. Прилегающие территории могли служить для расселения новых жителей.
  Помимо всего прочего, заметно не хватало артиллерийских орудий. Потребность в пушечно-литейном цехе подтолкнула меня к размышлениям о карронадах, которые уже зарекомендовали себя как мощное и эффективное оружие.
  
  
  Штирборт (нидерл. stuurboord, англ. steerboard) - правый по движению борт судна.
  Шартрез (от фр. chartreuse) - желто-зеленый цвет.
  Стекло (от англ. spyglass) - подзорная труба.
   Увалиться - увеличить угол к направлению ветра.
  Привестись - уменьшить угол к направлению ветра.
  Тирэ ( фр. tirez) - стреляй.
  Лихтер (нидерл. lichter) - небольшое плоскодонное грузовое судно для рейдовых и внутрипортовых перевозок.
  Пейл-эль (англ. pale ale) - бледный эль.
  Арматор (лат. аrmator) - судовладелец или лицо, эксплуатирующее морское судно.
  
  
  Глава 18
  
  Фитч положил передо мной массивный футляр, извлек из него несколько листов чертежей и, немного смутившись, произнес: - Вот, прошу ознакомиться. Передо мной оказался образец новой эпохи в судостроении, итог эволюции всех предыдущих моделей. Это был трехмачтовый барк, разработанный с упором на достижение высокой скорости и выполненный с мастерством и тщательной проработкой деталей.
  Элегантно изогнутый и сильно наклоненный форштевень способствовал устойчивости на курсе при крене. Плавные, сильно заостренные обводы с развалом носовых шпангоутов и смещением наибольшей ширины корпуса от миделя к корме. Фитч пропустил весь стоячий такелаж бушприта и утлегаря через отверстия в бортах, закрепив их внутри корпуса. Для предотвращения местного прогиба корабля фок-мачта размещалась на большем расстоянии от носовой части. Для усиления продольной прочности, поверх шпангоутов под обшивкой накладывались ридерсы.
  Корпус в надводной части серо-дымчатый - краска из белил, мела и 'голландской сажи' позволит судну сливаться с небом и морем. Подводная часть белая - смесь китового жира, канифоли и серы обеспечивала ей определенную защиту. Носовая фигура представляла собой девушку с копной развевающихся волос и обнаженной грудью.
  'Она была в рубашке тонкой,
  Которую еще девчонкой
  Носила, и давно была
  Рубашка ветхая мала'.
  Это был изящный прототип клипера, самый быстрый корабль своего времени. Его длина составляла 121'5", ширина - 26'8" и осадка - 13'2" при водоизмещении в 337 тонн.
  Невысокий надводный борт, расстояние от орудийных портов до поверхности воды составляло чуть больше четырех футов, способствовал маневрированию при сильных ветрах. Повышенная остойчивость в сочетании с пропорциями корпуса и увеличенной площадью парусов обеспечивали скорость, превышающую 16 узлов.
  
  
  'Подобно мне, ты сможешь сказать лишь:
  У меня столько вопросов.
  Как, черт возьми, ему это удалось?'
  Пожалуй, корабль разовьет 7 узлов даже при ветре не способном задуть пламя свечи. Вооружение планировалось из двадцати длинноствольных 6-фунтовых пушек. При этом корпус, толщиной в шесть дюймов дуба, не выдерживал удара 18-фунтового ядра, выпущенного с расстояния полумили.
  Мы обсудили альтернативы увеличения калибра орудий: 18-фунтовый 'Лонг Том' с поворотным станком и четырнадцать шестерок или такое же число девяток вместе с двумя длинными 6-фунтовками. Их размещали в носовых пушечных портах, а при необходимости перемещали к корме и устанавливали в фальш-окна на транце. Выбор пал на последний вариант: пробиваемость орудий будет немного хуже, но вполне достаточной. Зато на первый план выйдет общий вес бортового залпа.
  К сожалению, чертежи карронад пока не разработаны, да и место размещения чугунолитейного цеха еще не определено. Только весной следующего года начнут проявляться более реальные контуры доменного производства Чарльз-Тауна.
  Желая обезопасить корабль и заручиться поддержкой в бурю, Фитч собирался назвать клипер 'Дева волны' или 'Морская ведьма'. Матросы зачастую настороженно относятся к ундинам и сиренам, лишь немногие захотят служить на судне с подобным именем. Тогда я рассказал ему легенду о Нэнни и предложил компромисс - 'Катти Сарк'.
  Осень постепенно вытесняла лето, дождь налетал с гавани и барабанил по окнам. В сентябре солнечные, облачные и пасмурные дни распределены практически поровну. Постоянный бриз с океана освежал воздух, днем сохранялось комфортное тепло, а ночью становилось прохладно, но не холодно. На Восточном побережье весну и осень считали самыми приятными сезонами года.
  Проблемой колонии по-прежнему оставалась нехватка людей, поэтому во главу угла ставились прагматические соображения. Для ее развития требовалось привлечь как можно больше семейных, составляющих основу сообщества. В тавернах стали обсуждать заманчивые истории о людях, обосновавшихся в Каролине, подчеркивая, как просто там добиться успеха и сколотить состояние.
  - На развитие торговли и производства предоставляются ссуды. Выращивать можно практически все - не успеешь посеять, как уже появляются первые всходы. А урожай, едва попав в амбары, уже будет куплен и оплачен. Обширные пастбища полны крупного рогатого скота. Есть дикие животные, их можно приручить, если поймаешь. Рыба стоит совсем недорого, так же как и овощи: в избытке капуста, репа, лук и морковь. Цена на говядину или баранину - два пенса за фунт, а свинина в зависимости от сезона обойдется в два-три пенса.
  Вероятно, свыше двухсот человек, преимущественно торговцев, моряков и ремесленников, согласятся сменить Нью-Йорк на Чарльз-Таун. Множество французских гугенотов тоже рассматривали возможность переселения к нам из Виргинии, хотя мысль о мысе Фир вызывала у некоторых из них беспокойство. Но об этом можно будет подумать и завтра.
  
  С утра понедельника я посвятил время Герти, вплоть до обеда, а затем встретился с Томасом Гарнье. Ранее он специализировался на поставках контрабандных товаров в колонии, но теперь переоборудовал свою 'Магдалену'. Пробежав взглядом предоставленный им листок, измазанный типографской краской, я покачал головой - начало было многообещающим.
  Моряки! Время великих перемен зовет вас на борт приватира капитана Гарнье. 'Маддалена' - изящный, крепкий и отлично вооруженный корабль. Пусть она невелика, но способна ужалить и вскоре направится в Атлантику. Лицензия на захват призов сулит золото каждому из вас. Полноценный провиант, жалованье и полпинты рома ежедневно - все это на службе короны.
  Британия нуждается в нас, несущих смерть ее врагам, хотя добыча для нас важнее. Мой экипаж бороздит океанские просторы, наслаждается лучшим вином и обществом прекрасных женщин. Присоединяйтесь к нам, я открою вам путь к богатству.
  Я вернул прокламацию Гарнье и, внимательно глядя ему в лицо, произнес: - На этой неделе торговые суда загрузятся товарами, скотом и поселенцами для Чарльз-Тауна. Это позволит сэкономить время на переход из Бостона и расходы на комиссию. Есть большая вероятность нарваться на не слишком щепетильного корсара. Шкиперы не выйдут в море, если будут полагаться только на себя и должны получить эскорт.
  - Если в свежий ветер суда конвоя сохраняют строй, это случайность, а не признак хорошего мореплавания. - Капитан с презрением сплюнул. - Меня выворачивает, сэр, когда задумываюсь о предстоящих с ними проблемах.
  - Сопровождение сулит вам солидный доход. Сезон ураганов не за горами, и никто не желает оказаться в их власти, будь то торговец или капер, - я пожал плечами.
  Обычные торговые суда неизменно переоборудовали для перевозки как можно большего количества животных. Однако каждый такой рейс сопровождался падежом скота, что превращало его в настоящую проблему для суперкарго. Мне пришлось осмотреть более десятка судов, прежде чем удалось найти подходящие варианты. Я остановил свой выбор на 'Свити Роуз', 'Морнинг Стар', 'Ребекке' и 'Фениксе', в итоге сформировалась целая флотилия.
  На следующий день причал для скота заполнился небольшими стадами коров и овец. Ближе к вечеру привели шестнадцать упряжных волов, около тридцати свиней и даже полтора десятка лошадей. Также на борт загружали запасы гороха, кукурузы, муки и различные сельскохозяйственные орудия.
  Разумеется, Герти не захотела расставаться со своей андалузской лошадкой, даже на время переезда. Она посмотрела мне в лицо, наши взгляды встретились - серые и голубые глаза обменялись молчаливым согласием.
  - Боже, помоги, - выдохнул я, наблюдая, как Грация осторожно вступает на борт 'Лиззи Мэй' по трапу, окрашенному в зеленый цвет.
  Полный штиль задержал наше отплытие почти на целые сутки. В седьмом часу утра наступил рассвет, конвой был полностью готов к снятию с якоря в любой момент. Четверг, возможно, выдался самым пасмурным за весь август, но туман постепенно редел и видимость прояснялась. Легкий ветер с запада-северо-запада наполнял наши паруса, когда мы отправились на юг.
  Переход оказался довольно быстрым. Вскоре мы достигли Чарльзтаунской бухты, где резвилось и охотилось более полутора десятка дельфинов, выбравших эти воды своим домом. Стайки летучих рыб то и дело взмывали в воздух, пытаясь спастись, преодолевали десятки ярдов и с плеском возвращались обратно в морские глубины. Суда обогнули северо-восточную оконечность острова Джеймс и встали на якорь в гавани.
  Несмотря на то, что высадка началась довольно быстро, закончиться она могла только к пяти часам вечера. Берег был усеян лодками и периагуа, напоминая живописный плавучий рынок, а причалы уже не справлялись с наплывом грузов. Всюду среди груд ящиков, бочек и мешков, доставляемых на открытые склады, суетились люди.
  - С вашего позволения, сэр. - Рыжеватый крепыш-шотландец с тяжелыми веками и мрачным выражением лица аккуратно нес вывеску. На ее черном фоне красовалась позолоченная надпись: 'Мунго Макгоуэн и сын. Металлообработка. Высококачественные кузнечные работы на любой вкус'.
  Подъехала легкая бричка запряженная парой серых рысаков и, описав полукруг, остановилась. Эйлен, Рэйен и маленький Дикки разместились напротив нас с Герти. Малыш с восторгом и любопытством изучал окружающий его удивительный новый мир. В лучах солнца белели дома на Ист-Бэй-стрит, золотился прибрежный песок, а в гавани плавно покачивались на легкой зыби корабли.
  Несколько женщин в чепчиках и скромных повседневных платьях с любопытством наблюдали за отъезжающими. Герти улыбнулась, понимая, что именно ее приезд стал причиной большей части этого оживления.
  - Хочу немного расслабиться, - тихо произнесла она, смежив глаза, когда шум и суета набережной остались позади.
   Город, продолжая расширяться, сохранял свою роль форпоста на пограничных землях. На прошлое Рождество ассамблея граждан Чарльз-Тауна обсудила текущую ситуацию. Новые укрепления теперь охватывали весь город, раньше часть его находилась за пределами палисадной ограды. Они представляли собой земляной вал с боевыми позициями для войск, включая бастионы, равелин и реданы, дополненные рвом. Жизнь колонистов была непростой и полна испытаний, а соседство с испанскими поселениями во Флориде оставалось неизменным источником тревоги.
  Бричка двигалась на запад по Брод-стрит - самой широкой улице Чарльз-Тауна и вот за перекрестком показались главные городские ворота. Дорога пролегала через апельсиновые рощи, наполняя воздух их освежающим ароматом. Оставалось проехать совсем немного, повернуть на Оранж-стрит, и мы достигнем конечной цели нашего путешествия.
  Едва остановились, как возница соскочил с козел и откинул фартук. Герти вышла из экипажа в полном своем великолепии. Амазонка жемчужно-серого цвета, бриджи, изысканная шляпка с пером, замшевые перчатки и лакированные сапоги смотрелись на ней очень мило.
  - Наконец-то мы дома, - прошептала она, - здесь словно кусочек рая.
  На террасе собралась небольшая группа людей. Среди них много мне незнакомых и было ясно, что нас целенаправленно высматривали.
  - Покорнейше приветствую вас, сэр Ричард и леди Грэм. Примите мои самые искренние поздравления с прибытием в Уайт-хаус. Мистер Келли попросил подыскать для вас надежных людей, - произнес немолодой моряк с характерным ист-мидлендским акцентом.
  - А, Бродбент! Надеюсь, у вас все в порядке, - ответил я с усмешкой.
  - Благодарю за добрые слова, сэр. На днях открыл паб 'Джим и Стервятник', он работает и как магазин. Нескончаемый поток людей, многие ищут работу. И тут меня осенило: а почему бы не предложить им помощь, предоставляя информацию всего за шесть пенсов? Для тех, кто в бедственном положении, помощь бесплатна. А Келли пообещал, что снимет с меня голову, если что-то пойдет не так.
  - Ну хорошо, пусть каждый представится и укажет свою должность, - сказал я. - Как вам уже известно, я сэр Ричард Грэм, баронет и губернатор провинции Каролина.
  Прислуга учтиво поклонилась. Дворецкого звали Нэйл Макдональд. Этот серьезный, внушительный мужчина с проницательным взглядом считал своей главной обязанностью следить, чтобы 'каждый знал свое место'. Он непосредственно руководил садовником, грумом и конюхом. Старшая горничная, ирландка миссис Присцилла Берк, держала в ежовых рукавицах трех служанок. Особняком стоял повар, отвечая за работу судомойки.
  - Надежные люди на своих местах гораздо важнее любой стратегии, - улыбнулась жена. - Можете возвращаться к своей работе. Вы тоже свободны, Бродбент.
   Согласно обычаю, первой вошла Клео, осторожно переставляя лапки и время от времени выпуская коготки. Считается, что кошки способны видеть духов. Она неспешно осмотрелась, подыскивая местечко, в полной уверенности, что выберет самое лучшее для себя.
  Я подхватил жену на руки и перенес через порог, чтобы ноги ее к нему не прикоснулись. Наш дом, построенный из светлого местного камня, хранил тишину и дремотный покой. Высокий потолок добавлял ощущения прохлады. Выкрашенные в белый цвет оконные жалюзи пропускали достаточно много света, но защищали от резких лучей солнца. С малышом на руках, Герти уютно устроилась в кресле, накрытом мягким пледом. Молодая женщина была чудо как хороша, сквозь красоту проглядывала чувственность, вовсе не свойственная английским леди.
  - Мне хотелось бы принять ванну, миссис Берк, распорядитесь, - обратилась она к старшей горничной.
  - Разумеется, госпожа. А пока вам принесут что-нибудь освежающее.
  Имбирный лимонад с медом отлично утолял жажду, а сдобные булочки в сахарной глазури выглядели невероятно аппетитно. Не прошло и получаса, как в дверях появилось молодое женское лицо: - Прошу прощения, миледи, для вас уже все готово.
  На 'Лиззи Мэй' пресной воды для мытья хватало лишь несколько раз наполнить тазик. Счастливо вздохнув, Герти прикрыла глаза и погрузилась с головой. Потом она сидела за туалетным столиком и Эйлен подсушивала ей волосы, убирая в незамысловатую прическу.
  На ужин повар приготовил нежный слоеный пирог с олениной и сладкий кисель из сливы. Мы наслаждались золотистым хересом, воспетым Шекспиром в 'Виндзорских проказницах', и обсуждали все, что нас волновало.
  - Скажи, Ричард, что для тебя важно в жизни?
  - Ты и наши дети, которые будут бегать в саду босиком, подрастая свободными и счастливыми. Закон, справедливость и достойная жизнь для всех. Бескрайний океан, уходящий за горизонт.
  - Мне очень дорого то, что мы открыли в наших сердцах. - Герти обняла меня и нежно поцеловала. В домашнем платье темно-синего цвета она казалась еще более женственной и привлекательной. - Милый, перейдём в спальню, чтобы не смущать прислугу.
  ***
  С момента основания поселения перекресток Брод-стрит и Митинг-стрит прозвали 'Четыре угла закона'. Его символами стали церковь Святого Филиппа, здание суда, правительственный дом и ратуша. Колония росла на глазах, но развлечений в городе было не много. Одним из таких являлись вечерние прогулки, и вскоре я заметил, что местные дамы подражают манерам, стилю одежды и прическе Герти.
  Прошел день святого Михаила, в Англии он отмечается 29 сентября. Традиционно готовят жареного гуся и пекут хлеб из смеси нескольких зерновых культур. В неспешных хлопотах миновала зима, а наши конные прогулки доставляли настоящее удовольствие. Герти, поставив ножку на мои переплетенные пальцы, отталкивалась от земли и с легкостью взлетала в седло. Ее глаза сияли, а щеки пылали румянцем от хрустящего морозного воздуха, когда она мчалась рядом со мной.
  Мартовское солнце уже перевалило за полдень, когда я отправил посыльных. - Прошу передать мои приветствия членам колониального совета и сообщить, что утром я рассчитываю на их присутствие.
  Патрик Келли прибыл одним из первых. Приглашение приняли все пятеро, хотя Мэтьюз недовольно ворчал о чрезмерной самоуверенности губернатора.
  - Джентльмены, мы собрались для определения стратегии наших действий, - начал я заседание и продолжил:
  - Итак, могу сообщить, что Хунта де Герра одобрила просьбы губернатора Флориды о вытеснении английских поселенцев из Каролины. Кроме того, доны намерены провести реорганизацию Наветренного флота. На данный момент у них нет кораблей, способных нанести нам значительный ущерб. По моим предположениям, они прибудут сюда не раньше начала мая. Вероятно, попытаются воспользоваться неожиданностью своего появления, чтобы разграбить и уничтожить Чарльз-Таун.
  - Пусть приходят, мрак всегда сгущается перед рассветом. Земля - единственное, что остается вечным, ради чего стоит трудиться, бороться и умирать! - смуглое лицо беарнца было мрачным и решительным. Фурнье не отличался утонченностью нравов, но легко находил общий язык с простыми людьми.
  - Да будь я проклят, Симон сказал, как настоящий ирландец! Bas no bua! - Келли вскочил и с силой, бешено ударил кулаком по столу.
  - С полным уважением, губернатор, но сейчас у вас нет ничего, кроме предупреждений и необоснованных слухов. Я сомневаюсь, что испанцы решатся на это, особенно учитывая призывы Европы к сохранению мира, - высказался капитан Годфри.
  - Скажу так, коллега, если вы решили проповедовать смирение, то церковь через дорогу, - обратился к нему Эдвард Грей.
  - Прошу сохранять спокойствие, джентльмены. Н Я не буду затрагивать гипотетический характер своих утверждений, все прекрасно понимают, о чем идет речь.
  - Если позволите, сэр Ричард, у меня есть соображения по существу.
  - Давайте обсудим, мистер Мэтьюз.
  - В начале марта умер Уильям Сэйл, губернатору было за восемьдесят и здоровье старика резко ухудшилось после трудной зимы. Ведущее участие в делах колонии, как его заместитель, принял Джозеф Уэст. В ближайшее время он не ждет от лордов-владельцев никаких поставок боеприпасов, промышленных товаров или провизии. Все их усилия сводятся к налаживанию торговых отношений с Испанией и ее владениями. Уэст заявил о желании перейти под нашу юрисдикцию, поскольку с началом 'голодного сезона' дела поселения значительно ухудшились.
  - Это заставляет по-иному взглянуть на всю ситуацию. Порт-Ройял-Саунд имеет для нас стратегическое и экономическое значение, - сказал Годфри.
  - Джентльмены, я предлагаю учредить парламент Каролины. Кроме того, считаю нужным выдвинуть мистера Уэста на должность спикера нижней палаты, - поддержали меня единогласно.
  Выборы двадцати депутатов, избираемых свободными гражданами в четырех округах, оказались непростыми, омраченными интригами и разногласиями.
  В этой ситуации приватир захватил у берегов Багам судно снабжения с перепиской вице-короля Новой Испании. Губернатор Флориды жаловался, что каролинцы, пополняясь различным сбродом, потворствуют нападениям на море и суше. Основание Чарльз-Тауна рассматривалось им как угроза Сан-Августину и индейским миссиям вдоль границы. Желание Мануэля де Сендоя изгнать нас было очевидно. Он не сообщил жителям Флориды о заключении мира с Англией, но просил увеличить численность гарнизона и размер ситуадо.
  - Все сводится к пиратам, причиняющим ущерб в десятки раз больший, чем война. - Губернатор Кубы Франциско де Ледесма предлагал решить проблему выдачей патентов на 'оборонительное' каперство. Корабли предлагалось использовать водоизмещением не более трехсот тонн, быстрые и с небольшой осадкой.
  Наветренный флот совмещал задачи по сопровождению ценностей с перевозкой войск и грузов. Эти эскортные корабли для защиты флотов Индий имели ограниченную огневую мощь. Галеон и два фрегата осуществляли береговую охрану между Картахеной и Портобело. Четыре галеона и пара фрегатов, несли надзор за побережьем, конвоировали корабли из Гаваны в Веракрус и обратно.
   Вице-король Новой Испании маркиз Антонио Себастьян де Толедо планировал выставить против нас корсаров, подкрепив их регулярным флотом. В конце весны он ждал прибытие 60-пушечных 'Нуэстра Сеньора дель Розарио' и 'Санта Терезы'. Двадцать четыре 18-фунтовых орудия гондека, двадцать шесть 12-фунтовых на верхней палубе и десять 6-фунтовок квартердека и бака давали бортовой залп в 408,4 фунта.
  Оба галеона вышли из Кадиса и в караване из десяти торговых судов и пяти кораблей сопровождения взяли курс на Вест-Индию. Предполагалось, что в Картахене капитаны 'Нуэстра Сеньора дель Розарио' и 'Санта Терезы' получат каперские грамоты. Помимо них корсарам придавались два фрегата береговой охраны. Треть стоимости добычи распределялась между офицерами и экипажем. Корона отказывалась от всех видов пошлин при ее реализации.
  За редкими исключениями Англия не размещала гарнизоны в своих колониях. Поселенцы были предоставлены самим себе, а желали они не меньше, чем 'с милостью небес победить и отомстить за кровавые дерзости, совершаемые испанцами'. В противоборстве за влияние в регионе, обе стороны пытались привлечь на свою сторону местные племена.
  В Чарльз-Тауне спешно сформировали ополчение из колонистов и призвали на помощь союзных индейцев. Поселенцы каждый день ждали, что нас атакуют и укрепляли город. Форты обновляли, снаряжали и комплектовали экипажами приватиры. Все, кто мог держать оружие, были обязаны по первому требованию прибыть с ним на место сбора. Безусловно, в Лондоне будут обеспокоены, но им сейчас не до нас, и королю придется смириться с происходящим.
  Свобода отдельного человека или целой страны - это Божий дар, и мы готовы защищать ее до последнего вздоха. Я закрыл глаза и сосредоточился, удерживая на ладони проводник между мирами - Серьгу Луны.
  От морского побережья до предгорий Блю-Ридж тянулись холмы и долины, исчезающие в далекой голубоватой дымке. Заросли кустарников и деревьев зелеными островами рассыпались по этим обширным просторам. Это была земля, которую я любил.
  'О, скажи, видишь ты в первых солнца лучах,
  Чему честь мы отдали на вечерней зарнице?
  В цвете неба и звезд полосатый наш флаг
  Красно-белым огнем с баррикад вновь явится.
  Золотистый восход ему блеск придает,
  В полной славе его свежий бриз развернет.
  Это звездный наш флаг! И он будет всегда,
  Когда есть храбрецы, в ком свобода жива'.
  Мне казалось, что прошло лишь мгновение, ясность видения завораживала. Вверх по склонам Виндзор-Хиллз наступали шеренги солдат в красных мундирах, перебираясь через ямы и многочисленные изгороди. Их строй растягивался, слышались крики сержантов, призывающих держаться плотнее. Ружейная пальба не прекращалась ни на миг, но фузилерные батальоны продолжали двигаться вперед, повинуясь приказу и платя дань смерти.
  'Но нет, им честь знамен не запятнать -
  Дышал фельдмаршал весело и ровно.
  Он крикнул: 'Кто-то должен умирать,
  А кто-то должен выжить, безусловно!'
  Непрестанный грохот канонады звенел в ушах. Словно пробуждаясь от сна, 46-футовые холмы содрогались от взрывов, их вершины утопали в фонтанах взметнувшейся земли и густых облаках пыли. Каролинцы не желали оставлять своих позиций, там и сям огненные вспышки выстрелов продолжали прорезывать бело-сизый пороховой дым. Натиск врага был силен и потери тяжелы, но ополченцы стояли насмерть, отбиваясь прикладами в ожесточенной рукопашной схватке.
   'Там впереди уже трубач умолк,
  Не слышно меди, тише звон железа...
  Разбит и смят надежный, верный полк -
  Отборный полк лихих головорезов'.
  Время давно перевалило за полдень, на юг от Виндзор-Хиллз потянулись повозки с ранеными. С заходом солнца по дороге, ведущей в Чарльз-Таун, двинулся и отступающий в сомкнутом каре арьергард.
  Ночь окутала мир своим саваном, знаменуя завершение трагедии минувшего дня. Мысль о том, что это может и не превратиться в реальность, наполнила сердце тревожным трепетом. Будущее, полное тайн и неопределенности, еще не наступило.
  
  
  Ридерсы ( англ. riders) - диагональные перекрестные железные полосы
  Девы Волны, также называемые Бурями - дочери морских божеств Эгира и Ран.
  Катти сарк (англ. сutty sark) - короткая рубашка.
  Суперкарго (исп. sobrecargo) - ведает выгрузкой, приемкой и размещением груза.
  Палисад (от лат. palus) - частокол из бревен.
  Равелин (итал. ravellino) - укрепление в форме угла с вершиной к противнику, прикрывающее главные ворота.
  Хунта де Герра (исп. Junta de Guerra de Indias) - военный совет Палаты Индий, для реализации королевских полномочий.
  Наветренный флот (исп. la armada de barlovento) - название использовалось в районе, включающем Большие Антильские острова и побережье Терра-Фирме.
  Bas no bua! (ирл.) - Смерть или победа!
  Ситуадо (исп. el real situado) - королевская субсидия.
  Фузея (фр.fusil) - кремневый мушкет.
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"