Дампир Уильям : другие произведения.

Локон в медальоне. Кн.2 Старая добрая Англия

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Загадочно переместившись во времени, офицер флота оказывается в XVII веке, на службе у євеселого короля" Карл II Стюарта. Пройдя сквозь множество опасностей, молодой капитан и его красавица жена возвращаются в Англию. Среди изощренных придворных интриг им предстоит защитить свою любовь от легкомысленного, расточительного и сладострастного монарха.
  На их гербе - к прыжку готовый лев
  Грозит дерзнувшего безумца окровавить:
  Кто испытал величественный гнев,
  Попытку дерзкую спешит скорей оставить!
  барон А. Штейгер, 1915
  
  Тот, кто является властелином мировой торговли, является властелином мировых богатств.
   сэр Уолтер Рэли.
  
  Глава 1
  
   'Роялист' шел в крутой бакштаг левого галса - самый выгодный курс, которого могли бы держаться выводил конвой на 30 миль западнее острова Уэссан. Вначале ветер был слабый, но быстро свежел. Я решил убрать фор-марсель и грот, учитывая свинцовый цвет неба. 'Роялист' остался под тремя парусами: фор-стеньги стакселем, фоком и грот-марселем, взятым на два рифа.
  Беда пришла в ночь на 26 октября 1668 года, когда 44-часовой шторм рассеял суда и отправил 'Си Энтерпрайз' и 'Джунипер' на дно Бискайского залива. К четырем склянкам подуло с большой силой и сила вест-зюйд-веста усилилась до очень крепкого. Крутые, высокие темно-бирюзовые валы друг за другом догоняли фрегат всей своей мощью с грохотом обваливаясь на палубу. затем на короткий промежуток времени наступало затишье. Короткий, с крепким корпусом 'Роялист' сохранял управляемость, в том числе и за счет смещения центра парусности к носу.
  В полдень ветер дул еще сильнее, обстановка становилась гнетущей. В судовом журнале отмечено прохождение шквалов скоростью более 35 узлов, сопровождаемых проливным дождем с градом. Поскольку тихоходные купеческие суда не могли штормовать в положении кормой на волну и ветер, конвой был вынужден ложиться в дрейф и ждать более благоприятной погоды.
  К сумеркам вест-зюйд-вест постепенно повернул на запад, но затем принял первоначальное направление. На следующее утро, в субботу 27 октября, погода оставалась по-прежнему штормовой. Временами налетали сильные шквалы. В два часа пополудни ветер зашел к норд-весту, а вечером ослабел до умеренного и суда шли по длинной океанской зыби. Ночь, хотя и неспокойная, прошла без происшествий.
  По моим расчетам конвой находился в 30 милях к западу от острова Уэссан. обходя его на значительном расстоянии. Беспокоило незнание нашего точного местоположения, по осеннему времени вход в Английский канал с запада - скверное место. Здесь, на камнях у островов Силли, погибла в результате навигационной ошибки эскадра адмирала Шовела.
  На рассвете в воскресенье видимость не улучшилась, нашел туман. По горизонту молочно-голубая мгла, берега не видно, хотя и следовало бы. Сопровождаемый штилем, он мог продержаться вплоть до следующего шторма. После часа дня из-за облаков к общей радости выглянуло солнце, хотя дымка все еще стояла над морем. Свежий, брамсельный ветер надувал паруса и, желая до ухудшения погоды пройти как можно дальше, капитаны захотели рискнуть, поставили самые верхние. Конвой взял курс на Плимут, один из портов колониальной экспансии Англии.
  'Роялист', легко взбегая на волну и так же соскальзывая с нее в каскадах брызг, с небольшим креном на правый борт шел под полными парусами. Появление слева по носу скалистых берегов Корнуолла никого не оставило равнодушным. 29 октября луч солнца скользнул над фиолето-лиловыми от вереска далекими холмами Девона.
  Вскоре мы увидели мыс Уэмбери. Он был недалеко, на расстоянии около трех миль, но то и дело закрытый низкой облачностью. В осенней мгле пасмурного вечера брандвахтенную службу у входа на рейд нес 48-пушечный корабль 'Лайон', спущенный на воду еще в 1557 году и четырежды перестроенный, последний раз лет двадцать назад.
  Когда склянки пробили восемь, суда конвоя вставали на якорь в Плимут-Саунд. Через несколько минут к 'Роялисту' подошла шлюпка, одетый в старый мундир морской офицер ловко поднялся на борт фрегата и отсалютовал квартердеку.
  - Лейтенант...?
  - Джереми Кольер, сэр. Прошу простить мне мой вид, весь день лазил по корпусу 'Лайона'.
  - Будь иначе, подумал бы, что вы плохо следите за работами. Спасибо за оперативность, лейтенант Кольер, - сказал я. Молодой офицер низко поклонился Герти и, поздравив нас с прибытием, задал обыкновенные вопросы: откуда, куда и прочие.
  Над водой сгустился туман, а на утро в городе началась обычным суматоха. Огромная естественная гавань к югу от Плимута, конечного порта захода королевских кораблей, идущих на юг, в Средиземное или другие далекие моря, была заполнена судами. За пределами городских стен между реками Плим на востоке и Тамар на западе, в залив вдавался мыс Ное.
  Согласно легенде именно здесь, на широким травянистом лугу рядом с невысокими известняковыми скалами, образующими набережную, увлеченный 'Лоун Боулз' сэр Фрэнсис Дрейк произнес: - У нас ещё есть время завершить игру, а потом разберемся и с Испанской Армадой.
  Королевскую цитадель Плимута заложили 18 июля 1666 года. К востоку от входа в Саттон- Пул годом позже была построена открытая береговая батарея. Пристанью военно-морского флота служил остов, старый испанский трофей времен Кромвеля, лежащий на каменистом пляже у горы Баттен с возвышающимся над внутренней гаванью 30-футовым круглым артиллерийским фортом.
  Изначально крепость по проекту сэра Бернарда де Гомма создавалась в форме звезды, но позднее вытянулась и поглотила более ранние укрепления эпохи Тюдоров. Пушки, обращенные как к морю, так и к городу, надвратная башня и стены по обе стороны от нее, все еще носящие следы нанесенных осадной артиллерией повреждений, служили напоминанием жителям не выступать против короны.
  Во вторник, утром 30 октября 1668 года, дул довольно сильный норд-ост, погода была холодной и ясной. 'Дельфин' капитана Морриса разгружался рядом с 'Роялистом'. Процесс длительный, требующий к себе пристального внимания, н был прерогативой моего помощника в делах, боцмана Якоба Хендрикса.
  Стюард подал к столу нарезанный тонкими ломтиками холодный ростбиф с освежающим мятным соусом, выложенный на блюдо сыр, хлеб, еще оставалось хорошее вино. Позавтракали наскоро, после долгого плавания Герти хотелось побыстрее вновь ощутить под ногами твердую землю.
  Сердце Плимута - район Барбикан в Саттон-Пул, пропитанный атмосферой старой Англии и соленой свежестью моря, всегда присутствовавшего в истории одной из крупнейших природных гаваней мира. Для высадки на берег мы воспользовались шлюпкой, что уходила за свежей водой и провизией. Гребцы, не мешкая, налегли на весла, направляясь к намеченному месту. Ступени каменного схода набережной начинались у самой воды, отплывая в Америку, по ним спустились отцы-пилигримы.
  Коммерческая война, умножая количество кораблей в доках и наполняя склады сахаром, хлопком, табаком, ромом и другим экспортным товаром Вест-Индии, 'стимулировала трудолюбивых и обогащала предприимчивых'. В жесткой конкуренции с Лондоном, Бристолем и Ливерпулем, к середине 17 века Плимут постепенно начал утрачивать свое положение центра колониальной торговли.
  Доказательство недавнего богатство и процветания можно было увидеть повсюду: в купеческих домах, выстроившихся вдоль вымощенных булыжником узких улочек, в покрое одежды горожан. Толпы народа стекались к стоящей высоко на склоне церкви Святого Андрея, самой большой в графстве. Ее колокола звенели, предполагая, что служба приближается.
  Одна из старейших улиц города, идущая к северу Нью-стрит, встретила нас доносящимся из пекарни чудесным ароматом свежего хлеба. Как офицеры, так и матросы 'Роялиста' пребывали в приподнятом настроении, чтобы стоянка была не в тягость, я щедро отпустил экипаж на берег. Матросы желали любовных утех с местными девицами и жаждали предаться дегустации весьма крепкого нидерландского джина, наследника монастырских можжевеловых настоек, с добавлением небольшого количества пряностей.
  Всего сто двадцать три человека, представляющие почти все морские нации Европы.
  Сплошь крепкие, жилистые парни в кожаных куртках, синих фланелевых рубашках и широких полосатых шароварах. Преобладали англичане и французы, были шотландцы, ирландцы, голландцы, датчане, в корабельной команде имелись и чернокожие, на равных стоящие. в бою бок о бок с белыми. Один из самых интернациональных, порт Плимута являлся местом, где бывший раб с сахарных плантаций Карибского моря не вызывал особого интереса.
  Потертый камзол штурмана, имеющего за плечами немалый боевой опыт, сменил элегантный длинный кафтан, бандану - пышный черный парик, поверх которого сидела мягкая широкополая шляпа, а ботфорты - черные чулки, крепившиеся подвязками к узким панталонам и башмаки с серебряными пряжками. Мне трудно было поверить, что этот одетый по последней моде фидалгу умеет пользоваться даже перочинным ножом.
  - Итак, кто со мной пусть подойдет, остальные с 'Буйволом' Хартли, - выходя из задумчивости, сказал Диего де Мело и расправил белое крахмальное жабо, чувствуя на себе множество любопытных взглядов молодых горожанок, строящих ему глазки. - Сегодня женщины охотно идут навстречу нашим желаниям.
  - Вот это дело! - Абрахам Синклит по кличке 'Честный Эйб' шагнул в сторону квартирмейстера.
  - Черт возьми, я тоже с тобой, - поддержал его Доусон Мэйн.
  В таверне 'Черные братья', что по соседству с развалинами доминиканского монастыря на Саут-стрит, было жарко и тесно. Нестройные звуки музыки и топот каблуков перемежался с выкриками, взвизгами и женским разнузданным хохотом. Сквозь густые клубы табачного дыма еле виднелось желтое пламя свечей, вздрагивая от сотрясающих столы тяжелых оловянных кружек. Лицо Боба Хартли было багровым. Он опрокидывал их одну за другой, чтобы прополоскать горло и пил, не переставая, но пьян не был.
  - Как я начал? Матросом, кто в любую погоду выходит в море и, выслушивая ругань рыночного торговца, получает за свой улов сущие гроши. Да будет благословен день, когда моя нога ступила на палубу 'Роялиста'!
  Наш капитан каперствовал без всякой пощады к гребаному испанцу: брал с бою нагруженные сокровищам галеоны, захватывал жирных купцов с их богатой добычей. Я уходил в плавание с монетой в два пенса, а возвращаюсь с сотнями фунтов призовых, - рассказывал квартирмейстер дюжине порядочно захмелевших моряков. - Лучшая провизия, черепашье мясо, тропические фрукты, бесплатные пиво, вино и грог. Ем и пью как настоящий джентльмен!
  Слухи вихрем пронеслись по всему Плимуту, одной из главных станций для военно-морских призов. Прославляемое ремесло являлось делом простым и почетным, мир не мог обойтись без него раньше и не захочет ограничивать в ближайшие полстолетия. Возвращение домой с карманами, полными золота, захваченного с чистой британской дерзостью, заслуживали внимания, даже в самом грубом и приукрашенном виде.
  Языки развязались, а город накрыла волна возбуждения, питаясь представлениями об огромных богатствах Испанской Индии. Я оказался уволенным со службы, достойным во всех отношениях капитаном флота, бывшим пиратом и внебрачным сыном принца Руперта, герцога Камберлендского.
  Подписанный в мае Аахенский мирный договор, где коалиция Англии, Швеции и Республики Соединенных провинций выступила посредником между воюющими сторонами, закончил борьбу за Испанские Нидерланды. Щеголь де Мело был прав, когда заметил, что во флоте Карла II моряки не были джентльменами, а вытесняющие многих честных республиканцев, уцелевшие в изгнании джентльмены, не являлись настоящими моряками.
  При этом монархе Плимут, стойкий оплот парламента во время гражданской войны, оставался портом чисто коммерческим. являясь место сбора и отправления торговых конвои. Сокращение Роял Неви вынуждало многих матерых капитанов, заслуженно командовавших кораблями в голландской войне, искать назначений лейтенантами, штурманами и боцманами, пополняя команды приватиров или укомплектовывая купеческие суда.
  Я почти не сомневался, где найду большинство тех, кого следовало оповестить по прибытии, расширяя контакты и, следовательно, влияние. Всех этих надутых чиновников в напудренных париках можно обнаружить в любом графстве и прежде всего здесь, в Девоне, где многие мэры, олдермены, магистраты, армейские офицеры хранили верность герцогу Альбемарлю.
  В то время как прямой экспорт из испанских колоний облагался протекционистский 300% пошлиной, купцы избегали запрета, используя Ямайку в качестве перевалочного пункта. Основным путем ввоза призовых товаров, с уплатой таможенных платежей как за принадлежащие англичанам, являлся Плимут. Взятки, развращая чиновников как в качестве берущих, так и дающих, были общепринятой смазкой деловых операций и рассматривались участвующими в сделках, как частное расширение требований налоговых сборов. Контрабанда превращалась в респектабельную торговлю.
  Высшее должностное лицо Адмиралтейского суда здесь представлял собой сэр Эдвард Уайз, в чьем ведении находились вопросы морской деятельности, военной дисциплины, определение законности захвата и легализации захваченных трофеев. При всех своих пороках, баронет старинного рода, со времени парламентских войн обремененный долгами своего расточительного отца, был человек приятный, а его речи являлись образцом красноречия
  Я хотел завершить все дела как можно скорее, а затем вернуться к жене и своему кораблю. Беременность Герти уже ни у кого не вызывала сомнения, у стройных женщин скрыть такой срок достаточно сложно. Ножки ступали по земле легко и в то же время твердо, а медленные движения были исполнены совершенной грации. Животик будущей мамы округлился и выпирал спереди как мячик, значит ждет мальчика.
  Шевеления малыша, прежде не отличаясь интенсивностью, проявились сейчас столь выраженно, что вызывали болезненные ощущения. В таком состоянии молодой женщине желательно больше лежать и, прежде всего, следовало отдохнуть в безопасном, приличном место
  Неподалеку, рядом с районом Плимут-Хое, меня впечатлила гранитная отделка фасада, символа солидности и респектабельности трактира, предназначенного для привилегированной публики. Вывеску над входом украшало изображение черного лебедя, часть фамильного герба рода Уиддонов. В 1665 году, когда состояние семьи пришло в полный упадок, хозяев особняка переселились на берега пролива Альбемарл, сколачивать капитал в колонии Каролина, к югу от Вирджинии и к северу от испанской Флориды.
  'Черный лебедь' предлагал путешественникам пищу, напитки и ночлег. Наверху располагалась спальни, внизу - таверна, где подавали вино, Закон жёстко ограничивал количество тех, кто мог продавать этот напиток привилегированных классов. Небольшая конюшня и каретный сарай помещались на заднем дворе.
  Наш приход задержал достойную хозяйку этих владений, где всегда находилась работа для кружки, ложки и ножа. С утра до вечера занимаясь своим прибыльным делом и рассчитываясь с кредиторами за покупку особняка под 33 процента, вдовствующая Мэриан Хэккетт одевалась скромно. Многих мужчин в возрасте 45 лет и старше водили за нос ее обещания выйти замуж и выразительные карие глаза маленькой толстушки из Уорикшира.
  Уже готовая отправиться в церковь, предприимчивая трактирщица рассыпалась в любезностях, здраво рассудив, что нельзя обращаться пренебрежительно с богато одетым джентльменом, требующим лучшие комнаты для себя и жены.
  - Конечно, сэр, у меня есть такие для знатных господ, но они все-таки недостаточно хороши для вашей милости. Впрочем, если вы будете снисходительны, то тотчас можете подняться наверх или подождать пока затопится камин. Вполне достаточно платить двадцать пять шиллингов в неделю, миссис Хэккетт не наживается на своих гостях.
  - Прекрасно.
  - Итак, с этим все ясно. Где ваши вещи?
  - Их принесут позже.
  В комнатах, куда нас провела эта честная женщина, царила идеальная чистота. никакой паутины и пыли. Вся мебель было старомодный, но говорила о недавнем благосостоянии. Подсвечник -жирандоль с многочисленными рожками цвета меди, когда-то это была позолота, стоял на камине. Спустя минуту в нем разгорелось веселое пламя, распространяя тепло и уют.
  - Что угодно будет любезным господам заказать на обед? - спросила хозяйка. - У меня есть превосходная байоннская ветчина, очень нежный маринованный лосось, хрустящее утиные яйца с грибами. Нигде так не готовят запеченного каплуна под острым сливочным соусом, как здесь.
   - Нет, не надо, - возразила Герти, садясь в кресло, стоявшее у небольшого сервировочного столика. - Есть мне совершенно не хочется, впрочем, велите подать немного горячего белого вина.
  - У меня есть превосходное бордосское, обойти весь город, такого не сыщешь. Я сама обслужу вашу милость, - отвечала трактирщица и с этими словами отправилась на кухню варить глинтвейн.
  Через четверть часа она вернулась, быстро и ловко накрыла на стол, водрузив широкогорлый керамический графин и блюдо десерта: полутвердый золотисто-янтарный сыр, яблочный кекс со специями, гору пышек с золотистой верхушкой и сахарной посыпкой, сопровождаемых горшочком топленых сливок.
  - Поешьте хоть немного, будущей маме необходимо набираться сил, - сказала миссис Хэккетт, одаривая молодую леди улыбкой.
  Восхитительный аромат свежей сдобы не оставит никого равнодушным. Выпив почти половину бокала глинтвейна Герти немного повеселела и надкусила пончик, темно-красный джем брызнул на губы,
  -У них внутри мой любимый малиновый! - воскликнула она, слизывая капельки языком и тотчас же, пододвинув мне кекс, принялась истреблять все новые и новые, зачерпывая ложкой сливки.
  - Домашний, - одобрительно кивнула просиявшая после ее слов трактирщица и, едва сдерживая улыбку, подавала салфетку.
  - Надеюсь, Герти, - проговорил я, - ты не собиралась отправиться с визитами сегодня?
   - Боже мой! - воскликнула вдова. - Понятное дело, ее милости нечего и думать об этом.
  - Не стоит излишне беспокоиться, миссис Хэккетт, - возразила Герти. - Я в порядке, Ричард. Только прилягу на час или на два.
  - Вот и отлично. Мне необходимо посетить сэра Эдварда Уайза, отложить эту встречу никак невозможно. Пожалуй, тебе лучше не оставаться одной, старшина Уоллес немедленно доставит горничных и все необходимые вещи. Постараюсь вернуться к пятичасовому чаю.
  - Право, я готова проявить терпение, - отвечала молодая леди. - Не волнуйся за меня дорогой. Иди, и не теряй времени, - посоветовала она.
  - Офицер флота должен быть готовым к любым неожиданностям. Миссис Хэккетт, пожалуйста, распорядитесь по поводу наемного экипажа, отвезти меня в Сиденхем-хаус.
  - Разумеется, ваша милость, это моя работа - позаботиться обо всем.
  С этими словами хозяйка удалилась, а полчаса спустя к воротам гостиницы подъехала запряженная четверней дорожная карета. Когда я захлопнул дверцу, кучер хлестнул лошадей, и экипаж быстро покатил вперед, колеса загрохотали по неровностям булыжной мостовой.
  ***
  Резиденция рода Уайзов, известная как Сиденхем-хаус, находилась примерно в тринадцати милях к северо-востоку от Плимута. Высокая каменная стена окружала помпезное строение в форме буквы 'Е' - комплимент, который во время правления Елизаветы часто делали королеве. Карета проехала ажурные кованые ворота во внутренний двор и остановилась около главного входа.
  - Дождись меня, - сказал я кучеру с громким стуком захлопнул дверцу экипажа и осмотрелся. По крайней мере, эта поездка начала представляться действительно интересной.
  Часть здания, казалась, готовой пошатнуться под бременем стен, в некоторых местах достигающей семи футов, гранитной облицовки фасада и повреждений, полученных при захвате поместья войсками парламента. Семья, стоящая в гражданской войне за короля, не могла позволить себе восстановить его в первоначальном состоянии
  Сиденхем-хаус имел четыре входа, каждый из которых вел во двор или в сад, сквозь швы брусчатки пробивалась трава, Фриз над центральным дверным проемом декорировал в виде девиза 'Sapere aude' и передаваемых из поколения в поколение гербовых щитов. Воинствующий лев держал в лапах царственную булаву, а трехшевронный горностаевый мех напоминал о роскоши и власти.
   Я поднялся по широким ступеням главного входа, взялся за дверное кольцо в форме резной львиной головы и дважды постучал. Удары гулким эхом отдавались внутри,, наконец, чуть слышно лязгнул замок, дверь открылась.
  - Чем могу служить вашей милости? - старый седой лакей настороженно поглядывал на меня.
  - Ступай к своему хозяину и доложи, что его желает видеть коммодор Грэй, - повелительно бросил я.
  - Слушаю, сэр. С вашего позволения пройдемте со мной наверх.
  Прямо из парадного вестибюля сразу две лестницы вели на второй этаж, причем изгибы пролетов одной зеркально отражались в другой. Следом за слугой я поднялся по лестнице и несколько минут спустя очутился в большом зале.
  - Подождите немного, ваша милость. Узнаю, готов ли сэр Эдвард принять вас.
  Я огляделся, висящие на стенах многоцветные гобелены с галантными сценами на фоне прекрасных пейзажей поблекли. Деревянные панели над открытым гранитным камином были затемнены дымом, а медь тяжелых канделябров потускнела.
  Наконец в залу вышел высокий, грузный мужчина, лет тридцати шести или семи, в черной мантии и коротком парике - судья Уайз.
  - Добрый день, коммодор Грэм. - Сухой голос его, словно где-то потрескивал лед, вполне соответствовал взгляду. Я сообщил свое дело и вручил рекомендательные письма.
  - А! Это совсем другая история! - сэр Эдвард начал тут же читать, несколько задумался, мне показалось, что он стал как-то особенно приветлив, и весьма любезно спросил:
  - Будьте добры, сэр, изложить, какой именно поддержкой вам было бы желательно заручиться? Впрочем, я как будто догадываюсь. Парламентский акт 1661 года предоставил юрисдикции Адмиралтейского суда заслушивать вопросы касающиеся имущества, к примеру, захваченных или арестованных товаров, в отсутствие жюри присяжных и обычных таможенных процедур.
  - Тогда, значит ли это, милорд, что вы не откажетесь оказать мне такую услугу? Я буду безмерно признателен.
  В глазах Короны запрет на участие уполномоченных чиновников в торговых и арматорских предприятиях служил лучшей гарантией объективности и беспристрастности юридического процесса. В прошлом году сэр Эдвард продал за долги свое родовое поместье Маунт-Уайз. Хорошо зная свое дело, судья ни в коем случае не выходил за рамки закона, но благоразумно проявлял уважение и не препятствовал интересам могущественных людей, способствовавших его назначению на эту должность.
  - Все должно оставаться в строжайшей тайне, коммодор. Давайте сначала посмотрим, сможем ли мы договориться, - внятно и решительно сказал он, тщетно пытаясь сохранять непроницаемое лицо.
   - Что же вы сами думаете по этому поводу, сэр Эдвард? Могу предложить два процента от суммы сделки, конвертированный в переводные векселя.
  - Меня это не устроит. Давайте остановимся на трех и доле от прибыли.
  -Это невозможно, милорд. Вот мое последнее слово. Два и еще пять процентов чистого дохода, но не более того.
  -Ну хорошо, таким образом, интересы обеих сторон будут учтены.
  Не успел я ответить, как в залу вошла дама весьма приятной наружности, вслед за ней лакей внес на подносе чай в придачу с легкими закусками - кексами и печеньем.
   - Дорогая, позволь представить тебе коммодора Ричарда Грэма, суда под его командованием завершили долгий и утомительный переход из Вест-Индии. Мистер Грэм, это моя супруга, леди Арабелла.
  - Счастлив с вами познакомиться, мэм, - я склонился над ее рукой.
  - Надеюсь, коммодор, вы принесли только хорошие новости? - Хозяйка окинула меня заинтересованным взглядом. - Не выпьете ли с нами чашечку чая?
  - Нет необходимости беспокоиться об этом дорогая., - заверил жену сэр Эдвард. и я начал прощаться:
  - Всегда рады видеть вас вновь, сэр, - ответил на мой поклон судья.
  
  'Лоун Боулз' - игра в шары на траве, староанглийские кегли.
  Жирандоль - подсвечник с круговым расположением рожков.
  Архитектурный фриз - декоративная композиция в виде горизонтальной полосы или ленты,
  Sapere aude (лат.) - 'Дерзай знать', изречение в 'Посланиях' Горация.
  Юрисдикция (лат. jurisdictio) - пределы компетенции суда.
  
  Глава 2
  
  Алан Уоллес вернулся в трактир вдовы Хэккетт вместе с горничными Герти, обращаясь друг к другу по именам и оживленно болтая. Старшая из двух сестер уже давно поселилась в сердце бравого старшины. До встречи с ней Алан никогда не задумывался о создании семьи. но был совсем не против позволить Джэки вить из него веревки. Беззаботная улыбка молодой индианки, ее блестящие глаза и бронзовая бархатистая кожа, цепляли, наполняя теплом самых отдаленные уголки души.
  Уоллес явился на свет в валлийской деревне у границы с Глостерширом, примерно в 14 милях от практически единственного крупного порта на западном побережье Англии. Бристоль, расположенный на берегу глубоко вдающегося в сушу залива, своим возвышением и благосостоянием жителей в первую очередь был обязан морской торговле, а потому Алан строил планы открыть здесь собственную таверну и жениться на Джэки.
  Девушки, предшествуемые несущей две свечи миссис Хэккетт, проследовали наверх
  и Уоллес остался без дела. Девять недель не видевший суши, он с наслаждением приступил к зажаренному до хрустящей корочки гусю, запивая каждый его кусок добрым глотком крепкого эля.
  Завсегдатаи 'Черного лебедя' преимущественно представляли собой публику среднего достатка. Ежедневно в эти часы трактир заполняли преуспевающие офицеры, сельские сквайры, правительственные чиновники, купцы и владельцы судов. Потягивая трубки, они обсуждали дела и последние новости, обмениваясь неторопливыми ленивыми фразами, Одни пили вино, другие играли в кости на покрытом зеленым сукном столе и порой ставили большие суммы, составляя карточную партию в традиционный пикет.
  Все разговоры, как в общем зале трактира, так и на кухне, сосредоточились главным образом вокруг приехавшей молодой леди. Даже хозяйка, хотя и была не слишком довольна пожеланием гостьи задержаться с ужином, заявила во всеуслышание, что никогда в жизни она не видела такого очаровательного создания.
  Алан покончил с едой и закурил кубинскую сигару, поглядывая по сторонам. Минутой позже какой-то пожилой, довольно полный человек предложил ему перекинуться в кости, поскольку джентльмену не пристало сторониться общества. Принялись за хэзард, от испанского слова 'azar' - игру с двумя костями для любого количества людей, повальное увлечение в самых шикарных заведениях и отличный способ убить время.
  Уоллес позволил себе выпить достаточно много и находился в превосходном настроении, бросая первым. Когда кости остановились, выпали шестерка и единица. Игроки сделали свои ставки, Уоллес снова метнул с нарочитой неловкостью и на сей раз глазам собравшихся предстали пятерка с шестеркой. Алан подобрал кости, вторым броском он выкинул четверку и тройку.
  - Сегодня мне как будто бабушка ворожит, -сказал он спустя четверть часа. выигрывая уже около двадцати шиллингов.
   - Вам вообще везет, - протянул полноватый. - Ну что ж, полагаю, имеет смысл немного повысить ставки.
  Уоллес нерешительно кивнул и равнодушно окинул взглядом соседей, оценивающе посмотревших на него, Один или два игрока уже выбыли, у них не осталось денег. Начали новую партию. Находясь близко к краю стола, Алан сделал рукой короткое, боковое движение, закладывая в 'скользящий бросок' минимальную силу и движением пальцев устанавливая кости в нужном положении. Это выглядело обычно, но шансы выпадения необходимой комбинации увеличивались. Он выиграл и следующую партию.
  Губы полноватого скривились, Уоллес обставил соседей по столу приблизительно на девяносто шиллингов. Затем кости, наконец, перешли к следующему игроку. Теперь метал полноватый, Этот мошенник заранее приготовил 'особую' пару и, пряча в ладони, использовал ее при решающем броске. При попытке рассмотреть подозрительные кубики, одним плавным движением их подменяли обычными. Так может продолжаться долго, а простодушные новички ничего не заметят.
  Алан играл с переменным успехом, проследил последовательность выпадения комбинаций и к тому времени, когда лишился примерно пятнадцати крон, уже понял с чем имеет дело. Если зажать противоположные углы кубика между указательным и большим пальцем, ощущение вращения не позволит ошибиться, одна из его граней должна выпадать намного чаще.
  - Последний круг и я должен идти. - Уоллес расценивал свои шансы как один к трем.
  Приземистый, еще не старый краснолицый мужчина и молодой парень с нарочито равнодушными глазами, промолчали. Полноватый засопел, бросил на них быстрый взгляд и положил на стол четыре золотые монеты достоинством в две гинеи, надеясь сорвать изрядный куш,
  - Не слишком ли много для вас, приятель? - соперник Алана усмехнулся, поскольку тот осторожничал, остерегаясь сильно увеличивать ставки.
  - Я сыграю, - ответил Уоллес, хотя кругленькая сумма заставила поморщиться. Он подобрал кости, встрянул их, затем бросил. Одержать верх предстояло так, чтобы не вызвать подозрений, но ни мастерство, ни практика не могли гарантировать от неудачи. Выпала 'маленькая Феба', против этой капризной девицы ставили приблизительно три к двум.
  Алан снова метнул кости и на сей раз выбил восьмерку пятеркой и тройкой. Любое число от четырех до десяти позволяло ему продолжать, пока не выиграет или не проиграет.
  Следующий бросок дал ему 'простые десять'. Затем вышли шестерка с единицей, девятка, еще девятка и 'маленький Джо'. Среди игроков пронеслись возбужденные возгласы.
  - Ну же, катай! Какого дьявола ты ждешь?
  - Выкинь 'змеиные глаза'!
  - На все воля Божья! - Алан вытер руку об стол и встряхнул кости, на самом деле лишь выправляя их в необходимой позиции. Теперь следовало выбросить пятерку. Рисковать не хотелось, нельзя же метать до бесконечности. Кости, пущенный уверенной рукой, покатились к краю стола, перевернулись дважды и наконец, замерли - выпали двойка и тройка. Остальные не успели опомниться, как он забрал свой выигрыш.
  - Эй, мать твою, ты что творишь?! - молодой игрок упрямо выпятил нижнюю челюстью - Мы сыграем еще раз.
  - Как-нибудь потом. - обронил Уоллес, слегка шепелявя из-за зажатой в зубах сигары. - Не лезь в бутылку, парень, с меня шиллинг за светлый эль, если вам не на что заказать выпивку.
  - Верни деньги, - буркнул полноватый.
  - Когда-нибудь все проигрывают! - сказал Алан с иронической улыбкой. -
  - Только не мы, - загородил дорогу краснолицый, за подобными словами обычно следовала драка.
  - Это ты зря. - Уоллес шагнул вперед, пальцы привычно сжали рукоять кортика в истертых кожаных ножнах. - Надеюсь, никто не сомневается в моей честности? - поинтересовался он у ошарашенной троицы.
  - Я не потерплю никаких бесчинств в своем заведении, - решительно произнесла подошедшая в самую эту минуту хозяйка трактира.
  - Видите ли, мэм, эти джентльмены не знали заранее, что могут проиграть, - сказал Алан, тщательно подбирая слова. - Видите, как спешно направляются к выходу? Ловили мелкую рыбешку, а наткнулись на акулу.
  Он зажал в ее ладони золотой. - Держите за беспокойство, мэм.
  - Ах, боже мой! - воскликнула та, глядя на аверс монеты с портретом правящего монарха и под ним маленькой фигуркой слона. - За мой счет все, что вам придется по вкусу, пока ждете возвращения своего капитана.
  ***
  Перед ужином Герти решила принять ванну. Двое слуг внесли и поставили у камина большое деревянное корыто за раздвижной ширмой. Несколько ведер горячей воды быстро натаскали с кухни, а на стул легла стопка полотенец.
  - Прошу прощения, ваша милость, все готово. - почтительно доложила хозяйка трактира.
  - Вы можете идти, - сказала Герти. Обе горничные захлопотали вокруг нее, помогая снять платье и расслабиться, погрузившись в обволакивающую божественным. теплом пенную воду. Наслаждаясь терпким ароматом ромашки, Герти совсем растворилась в неге и когда с мытьем было покончено не сразу услышала просьбу Джэки встать, чтобы окатить молодую госпожу водой из кувшина. Потом завернутую в полотенце ее принялись вытирать насухо и закутав в теплый халат вернули в кресло
  Тихонько напевая, Рэйен тщательно расчесывала черепаховым гребнем волосы Герти на прямой пробор, пышно взбивала их над висками, скрепляя сзади на шее, а завитые концы волос спускала в виде двух длинных локонов на плечи.
  Пламя свечей слегка заколебалось, когда я отворил дверь, входя в комнату. Половицы скрипнули под моими ногами и отуманенные дремотой глаза жены тотчас распахнулись.
  - Ричард, ты вернулся! А я прямо из ванны и словно заново на свет родилась. Думала, сегодня вечером не усну, пока не дождусь тебя. Не смотри на меня так, не надо - вот надену этот костюм, что раскинут на кровати, тогда.
  С помощью горничных она облачилась в светло-зеленое свободное платье с квадратным вырезом лифа, декорированного серебряными кружевами тончайшей работы. На голове сдвинутая набок и пришпиленная к волосам элегантная шляпка-ток, головной убор замужней женщины.
  - Ну, покажись же, малышка!
  - Нечего рассматривать меня, когда я прихорашиваюсь! - ее живые большие глаза смеялись.
  - Я так рада, что ты вернулся, Ричард. Как прошла твоя встреча с Эдвардом Уайзом?
  - Похоже, детка, он очень скользкая личность. Не лежит у меня душа вести с ним дела. Будем надеяться, что игра стоит свеч.
  На каминной полке три обезьянки, соединенные в одной статуэтке, закрывали лапами глаза, рот и уши.
  - Джэки, Рэйен оставьте нас, - сказал я. - Позаботьтесь, чтобы приготовили ужин: рыба, запеченная с помидорами и сыром, омлет, салат из свежих овощей, что-то сладкое к чаю.
  Беременность делала жену по-особому красивой. Герти, казалось, лучилась мягким теплым светом, против которого почти невозможно было устоять. Она улыбнулась, и я почувствовал, как сердце вдруг забилось быстрее. Мной овладело неодолимое желание поцеловать ее губы, шею, уши, зарыться лицом в эти мягкие душистые волосы.
  В дверь легонько постучали и, принимая молчание за согласие, в комнату скользнула Рэйен, ловко удерживая в руках медный, луженый серебром поднос. Посматривая на нас с любопытством, она вежливо поинтересовалась:
  - Куда его поставить, сэр? Желаете ужинать в постели?
  - Ты присоединишься ко мне? - спросил я жену.
  - Да, с удовольствием, милый.
  - Тогда, с вашего позволения, госпожа, - горничная бережно положила поднос на колени растерянной Герти.
  - Принести что-нибудь еще? - девушка медлила, прежде чем оставить нас наедине.
  - Нет, спасибо. - Я покачал головой.
  - Она славная, - ясно и кротко смотря на меня выпалила Герти, когда наконец-то дверь закрылась. - Отзывчивая и веселая, независимо от того, насколько ты сейчас сердит на нее.
  - Люблю тебя больше жизни. - Прошептал я, глядя в прекрасные, поднятые ко мне глаза и нежно погладил ее живот. Мы еще не закончили ужин, как слова, ласки и поцелуи унесли прочь все страхи, тревоги и сомнения, связанные с беспокойством Герти о будущем. Потом, еще с полгода назад даже не представляя, что будем настолько счастливы, мы лежали, погруженные в сладкую дрему, а за окном слышался шум дождя.
  Между тем в главном зале трактира миссис Хэккетт загорелый, словно выдубленный солнцем Уоллес беседовал с Джэки обо всем на свете. Слегка касаясь ее руки, Алан расписывал безграничные возможности дня завтрашнего, забыв о стоящем перед ним стакане джина с добавлением специй, горячей воды, лимона и имбирного вина.
  - Как доблестный офицер и джентльмен, капитан Грэм всегда честно делился вырученными призовыми с командой. Отложенных мной денег хватит на собственную небольшую, но уютную таверну неподалеку от бристольской бухты. Жаловаться на недостаток посетителей не придется и дело будет процветать.
  Видя в этом исполнение всех своих желаний и зная, что Алан не даст ее в обиду, Джэки кокетливо щебетала, наслаждаясь чаем с пирожными. Главным образом девушку интересовало сколько времени понадобится, чтобы он получил разрешения оставить корабельную службу и как скоро судьба улыбнется им в Бристоле.
  - Не сомневайся, не пройдет и двух месяцев, как ты станешь полноправной хозяйкой таверны и сможет делать все, что захочет. - Уоллес наклонился вперед и взял ее руку в свою.
  Необычная пара притягивала взгляды не только экзотической внешностью Джэки. Обращали на себя внимание жюстокор и длинная юбка из темно-синего бархата, белый, отделанный золотой нитью шелковый камзол, шапочка со страусиным пером.
  - Ну как моя стряпня, надеюсь, понравилась? - В свободные от посетителей минуты вдова Хэккетт время от времени оставляла свое место за буфетом, вступая с завсегдатаями трактира в короткие беседы.
  - На мой вкус, Мэриан, так чертовски хороша. Неудивительно, что твое заведение процветает. А теперь будь добра и скажи кто эта девушка за ближним столом, сидящая с 'недельным господином', - полюбопытствовал Томас Фаунс, успешный торговец рыбой.
  - Так она горничная леди Гертруды Грэм? - продолжая разглядывать чужестранку, переспросил купец с легким недоверием к полученному ответу. Хозяйка спокойно кивнула, не поведя даже бровью. - Не мое дело касаться подобных вопросов, но лучше тебе даже и не смотреть на малышку!
  ***
  Вице-адмирал сэр Эдвард Спрэгг умер через два дня. Его друзья и сослуживцы пришли на похороны, чтобы отдать дань уважения. Присутствовал даже Джордж Монк, лорд-лейтенант Девона. Герцога Альбемарля я почти не знал, но было известно, что он не любит молодых джентльменов-капитанов. Большей частью Плимут населяют моряки и часовня Святой Екатерины быстро заполнилась людьми, очень многим пришлось остаться стоять в морозной слякоти до окончания службы,
  Утро воскресенья вновь выдалось холодным и хмурым, небо над городом затянули плотные облака. Из-за раннего часа посыльному пришлось стучать долго и громко, так что помимо миссис Хэккетт проснулась большая часть постояльцев.
  - Сэр, свидетельствую вам свое почтение. Я полагаю, что вы Ричард Грэм, капитан фрегата 'Роялист'? - Вопрос уорент-офицера прозвучал резко и неприятно. Он без промедления вытащил из-за обшлага серого суконного мундира и подал мне прошитый льняной нитью, сложенный в несколько раз лист бумаги, запечатанный воском. - Срочная депеша из Лондона, сэр.
  Я взял письмо и сломал печать. Новости, что сообщал секретарь лорда Арлингтона в Уайтхолле были скверными.
  - Мой дорогой Грэм,
  Его величество готов урегулировать вопрос о каперской политике Англии в обмен на уступку Мадридом захваченных при Кромвеле территорий в Испанской Америке, в том числе стратегически важную Ямайку.
  Ваши поступки говорят красноречивее всяких слов о мужестве и служении Родине. Вот почему я делюсь в этом письме тем, что Вы должны узнаете из официальных депеш.
  Граф де Молина, вернувшийся ко двору в качестве посла короля испанского, настойчивыми обвинениями все же добился желанной цели, привлечения Вас к суду. Как предполагается, Вам предстоит отчитаться за свои действия против испанцев и тем самым рассеять сомнения членов Тайного Совета. Если же возникнут какие-либо вопросы, не говорите больше того, что необходимо.
  Те, кто вкладывал деньги в наше предприятие всерьез озаботились превращением всего дела в фарс, что досадит Испании и сделает Вам наилучшую рекомендацию. Я настоятельно предлагаю использовать этот шанс и как можно скорее отправиться в Лондон на фрегате 'Роялист'.
  Остаюсь Вашим подлинным другом,
   Д. Уильямсон
  Во второй половине дня я шел чистыми мощеными, впрочем, иногда изрядно узкими улицами города к ошвартованному у флотского причала 'Роялисту', когда зарядил мелкий дождь. Если судьба чему-нибудь и учит, так это сносить ее неожиданные повороты. Хотя предполагалось пробыть в гостеприимном Плимуте еще несколько дней, мне следовало поспешить.
  В гавани к югу от города, где на небольшом пространстве между островом Дрейка и Маунтом отстаивались на якоре торговые суда, потрепанные бушующими в это время штормами. 'Роялисту' предстояло сопровождать их в Лондон, защищая от опасностей, таящихся в Ла-Манше. Царила обычная суматоха, суетились малочисленные палубные команды: люди имелись только, чтобы управлять парусами и ни одним человеком больше.
  В ночь на 5-е ноября ветер задул от вест-зюйд-веста, когда пробило пять склянок из-за туч вышла луна. Сквозь просветы зашторенных окон кормовой галереи 'Роялиста', теплился мягкий желтый свет масляной лампы, раскачивающейся в медном кольце под потолком капитанской каюты.
  Те капитаны, кто побогаче, обычно драпировали ее бархатом яркой окраски, особенно любимым в эпоху барокко. На моем фрегате для этого использовался полуотбеленный равендук -тонкая льняная парусина, созданная полотняным плетением.
  Лежа рядом с женой на большой, хорошо прикрепленной к полу кровати, я нежно провел рукой по ее округлившемуся животу. После наших занятий любовью от гладкой упругой кожи Герти исходил легкий, едва уловимый пряный аромат.
  ***
  Я приказал выводить караван из порта с началом отлива. 'Роялист' занимал свое место впереди и с наветренной стороны, сопровождая шедшие двумя большими колоннами торговые суда. Поставили марсели и к полудню были примерно в 12 милях на юго-восток от Плимут-Саунд.
  В подзорную трубу с квартердека можно было наблюдать замыкающие строй 'Констант Мерчант' и 'Ройал Катрин'. Ярко-желтая окраска их корпусов подчеркивала линию пушечных портов - по восемь на каждый борт. Эти 350-тонные ост-индские купцы, возвращающиеся из успешного путешествия на Восток, достаточно хорошо вооружены. Около восьми вечера прошли траверз мыса Старт-Пойнт и находились в 7 - 8 милях восточнее него.
  Вторник, 6-е ноября. Сделали поворот фордевинд и миновали южную оконечность высокого и узкого острова Портленд, соединенного с берегом песчаной косой. В полдень, к общей радости, солнце выглянуло из-за облаков, над морем стояла дымка, но для обсервации этого было достаточно. Широта 50R24' N.
  Перемены в погоде происходили неуловимо. Пошел сильный дождь, становилось по-настоящему темно. Сумерки быстро сгущались, хотя еще было только около трех пополудни. Ветер зашел к юго-западу и крепчал, сильнее раскачивая быстро идущие по проливу суда хорошо вооруженного и сопровождаемого каравана. Море было сплошь покрыто пеной, но самое сильное волнение нам встретились к юго-востоку от мыса Сент-Олбанс-Хед.
  . В полумраке 'Сифлауэр', весьма старый 180-тонный трехмачтовый галион, потерял блинда-стеньгу и рей, оторванные вместе с частью такелажа в результате какого-то столкновения. Очередной водяной вал вздыбился белым гребнем к мрачному небу, достиг крайней высоты и с грохотом обрушился на судно. В следующий же момент фок-мачта переломилась футах в десяти от палубы, уйдя за борт вместе с парусами и реями.
  Шторм безжалостно трепал предоставленный своей судьбе небольшой торговый галион, теряющийся за кормой конвоя. После отчаянных усилий снасти, удерживающие эти обломки, были обрублены. 'Сифлауэр' стал заметно легче и выпрямился, но положение неспособного занять свое прежнее место купца оставалось ненадежным. Если повезет ему удастся избежать нападения корсаров и благополучно войти в пролив Те-Солент, направляясь для ремонта в Ярмут, где укрывалось от непогоды множество каботажных судов.
  Когда пробило три склянки ночной вахты, конвой находился в 4-5 милях от мыса Бичи-Хед, в половину седьмого утра - в 2 милях от Данджнесса, а уже два часа спустя вышел на траверз Дувра. Дул всего лишь 7-балльный ветер. Погода улучшилась достаточно, чтобы на марселях хватало одного рифа.
  Среда, 7-е ноября. Дильский рейд - место сбора кораблей, выходящих с верфи Чатема и база для патрулирующих Северное море. Глубина восьми с половиной сажен, мыс Норт-Форленд десять с четвертью миль на норд-ост 25R.В час пополудни положили якорь и салютовали командующему портсмутской эскадрой контр-адмиралу Холмсу из семи орудий. Флагман сэра Роберта, 70-пушечный линейный корабль 'Кембридж', ответил пятью.
  С фрегата 'Глостер', стоящего на брандвахте, приехал лейтенант поздравить с благополучным прибытием и осведомился о потребности в содействии местных властей. Я, поблагодарив за учтивость, объявил, что мы уже запаслись водой и свежими съестными припасами. В свою очередь, нанес визит вежливости контр-адмиралу Холмсу и выразил признательность ему лично.
  Защищенная с севера и запада побережьем Кента, а с востока песчаными отмелями Гудвин-Сэндз якорная стоянка имела глубины до 12 саженей и во время плохой погоды давала укрытие от вестовых, зюйд-вестовых и частично нордовых ветров. Здесь часто отстаивались торговые суда, как ожидающие восточного ветра для входа в Ла-Манш, так и идущие в Лондон, западный ветер мешает им проделать последнюю часть пути.
  С рассветом 8-го ноября, когда ветер сделался более благоприятным, а постоянно дождливая погода прочистилась, снялись с якоря и вступили под паруса. В половине второго дня, на удалении 15 миль от устья Темзы встретили небольшой бот. Обыкновенно они держатся в море, чтоб иметь случай провести суда между песчаных банок и отмелей. Навигация там требует особенной аккуратности. Я счел благоразумным поднятием гюйса на фор-брам-стеньге при двух пушечных выстрелах затребовать на борт лоцмана.
  Большую часть суток умеренный ветер от зюйд-зюйд-веста, облачно. Суда, распустив паруса. вошли в устье Темзы, хвост каравана исчезает в туманный дали. В тот же день прибыли в Грейвсенд, откуда утром следующего дня отправились дальше.
  Пятница, 9-е ноября. Медленно идем вверх по реке, около полудня миновали Галлион-Рич и вот - Лондон. 'Роялист' пришел на рейд Блэкволла перед вечером и потому 'чистота' была отложена на завтра. Торговые суда стали к причалам у складские помещений, расположенных на берегу Темзы ниже частной верфи Генри Джонсона. Большой друг Сэмюэля Пеписа, он строил и ремонтировал корабли для Королевского флота и Ост-Индской компании.
  Согласно полученному предписанию я спустил свой брейд-вымпел. В субботу с рассветом 'Роялист' трут, скоблят, наводят глянец на пушки, желая во что бы ни стало уподобить их поверхность зеркальной, оттирают медь люков, поручней и кнехтов. Каперство обеспечивало возможность получения дохода и прибыли. Аристократам и простолюдинам, богатым и не слишком- всем хотелось побывать у нас на борту.
  В сопровождении кавалькады из кавалеров и дам прибыл сэр Генри Беннет, барон Арлингтон, принадлежащий к группе из пяти членов Тайного совета, вошедшей в историю как 'Министерство Интриги'.
  - Приветствую вас с благополучным возвращением в Англию, -- со снисходительной благожелательностью сказал он.
  - Покорно благодарю, милорд.
  - Ваш прекрасный фрегат был построен для короля Испании и переменил владельца? Можете говорить без стеснения, капитан.
  - Его красота и стройность поразили меня с первого взгляда. Караваны 'флота Индий', что доставляют богатства Нового Света, сопровождают хорошо вооруженные суда. Я был счастлив, милорд, доказать свою верность суверену.
  - Предпринять такую попытку нужно большое мужество, - Арлингтон поднес руку к медальону с изображением святого Георгия на орденской цепи из чередующихся звеньев в виде Розы Тюдоров и темно-синих витых шнуров Подвязки.
  - Его величество получил неплохой доход, как и лорд-адмирал, - усмехнулся этот вылощенный придворный. Он осмотрел 'Роялист', похвалил сделанным по моему распоряжению улучшения и отправился на берег, раздав экипажу щедрые наградные.
  
  Аzar (исп.) - неудачный бросок при игре в кости, неудача.
  Крона - английская монета достоинством 5 шиллингов.
  Маленькая Феба -1 & 4, 2 & 3.
  Простые десять- 4 & 6.
  Маленький Джо - 2 & 2.
  Змеиные глаза - 1 & 1.
  Жюстокор - длинный кафтан с узкими плечами, без воротника, плотно облегающий фигуру.
  'Недельный господин' - широко гуляющий моряк, спускающий в порту все свое жалованье.
  Сabal (англ.) - интрига, политическая клика, начальные буквы титулов Клиффорда, Арлингтона, Бэкингема, Ашли и Лодердейла.
  
  Глава 3
  
  Субботний ноябрьский день клонился к вечеру, начался прилив. От Темзы, где затихала кипучая деятельность, поднимался туман и смешивался с пеленой печного дыма над городом, образуя смог. Я и Герти сошли на покрытый инеем берег, с звонким хрустом трескался под ногами тонкий ледок. Узкие улицы, что сбегали к короткой, не занимающей и сотни ярдов набережной, были пустынны. Черно-белая графика фасадов, покрытых копотью от дыма бесчисленных труб и отмываемая добела упорными дождями деталями облицовки, придавала им своеобразный мрачноватый колорит.
  'Старый Лондон пахнет ромом,
  Жестью, дымом и туманом.
  Но и этот запах может
  Стать единственно желанным.'
  Уоллес распахнул дверцу поджидавшей нас наемной кареты. Обе горничные, Джэки и Рэйен, сели с нами. Все вещи уже были погружены. Алан занял место на козлах, подле важно держащего поводья кучера. Пара запряженных в 'хакни' вороных пустилась неспешной рысью, вскоре серебряная нить Темзы затерялась среди домов лондонского Ист-Энда.
  Так или иначе, часов около четырех пополудни, мы добрались до более респектабельного района - в Вестминстер, на Джермин-стрит. Улица была названа в честь графа Сент-Олбанс, получившего грант на землю к северу от Сент-Джеймсского дворца. Его управляющий сдавал участки в аренду и неподалеку от резиденции английских монархов быстро вырос новый модный район. В этой части Вест-Энда, где предпочитали жить известные люди и некоторые представители титулованной аристократии, было спокойно и тихо.
  Экипаж неторопливо катился по Джермин-стрит, половина ее по-прежнему принадлежит Короне. Наиболее престижные дома находились на северной ее стороне, к западу от церкви Сент-Джеймс. В восточном конце улицы, где проулок вел к Сенному рынку, их стоимость постепенно снижалась. По прибытии оказалось, что поверенный, представляющий недвижимость, уже ждет нас на пороге, в остроконечной арке парадного входа. На самый взыскательный вкус дом соответствовал довольно высокому статусу: черепичная крыша, печное отопление, окна лучшего качества. Намереваясь обитать здесь при наездах в столицу, я оформлял аренду на пять лет. Не желал обременять себя собственностью и связанными с ней налогами.
  - Он кажется большим, чем можно было ждать, - отметил я. - Сколько всего комнат?
  - Шестнадцать, сэр.
  Мы вошли в просторную гостиную с большим открытым камином из белого мрамора и полом, где белые и черные плиты чередовались в шахматном порядке. Отделка стен представляла собой полированные панели темного дуба, из него же была выполнена мебель: буфет, стол, комод, два низких кресла подле камина. На первом этаже также располагались курительная, бильярдная и кабинет. Служебные помещения, включая обширную кухню и прачечную, находились в задней части дома.
  На втором этаже спальни супругов с примыкающими к ним гардеробной и будуаром, образовывали анфиладу. Легкий полупрозрачный кроватный полог придавал ощущение защищенности. Чувствовалась некоторая умеренность, поскольку чрезмерность считалась дурным тоном. Пол был выложен керамической плиткой, стены драпированы бархатом, печи облицованы изразцами.
  Детская находилась напротив спальни хозяйки, рядом гостевые комнаты, одну из них можно использовать для гувернантки, и ванная. Горячую воду приходилось таскать из кухни, пользуясь узкой черной лестницей, предназначенной для хозяйственных нужд.
  Чердак, традиционное место проживания прислуги, особыми изысками не баловал. Обстановка состояла только из предметов первой необходимости: кровати, простыни из суровой ткани, недорогие покрывала, комод, зеркало, стул, рукомойник на подвесе, лохань для мытья, обтянутая металлическим футляром печь - вот и все. Вместе с тем подобное имелось лишь в богатых домах, где представлялось необходимым наличие как минимум четырех слуг.
  - У вас будут какие-либо распоряжения или пожелания, капитан Грэм? - спросил поверенный.
  - Есть ли y вас кандидаты на место домашней прислуги?
  - Безусловно, сэр. Это гувернантки, кухарки, горничные, воспитанницы школы для девочек, поступающих в услужение, выполняющие мелкую подсобную работу. Все они с самыми положительными рекомендациями и характеристиками поведения. Мое правило не скрывать никаких нюансов. Большинство предпочитает держать женскую прислугу, мужская значительно более дорогая. Мы можем предложить кучера, приходящего садовника, дворника, приносящего уголь и колющего дрова.
  - Вы прекрасно выполняете свою работу, мистер Картер, но хорошая прислуга не готовый товар из магазина, с ручательством продавца. Новой хозяйке придется быть распорядительницей, управительницей и начальницей над ней. - обратил я внимание Герти.
   - Вам лучше знать, Ричард. Я не слишком осведомлена о условиях личного найма и хочу, чтобы завтра после полудня здешние слуги собралась в 'утренней комнате', - она улыбнулась. - Меня устраивает этот чистый опрятный дом с хорошо налаженным бытом. Пусть все идет в том порядке, как было заведено.
  Чек, выписанный мной на лондонский банк 'Моррис и Клейтон', представлял собой написанный от руки листок с распоряжения выплатить 300 фунтов стерлингов. Весьма значительная сумма по тем временам. Достопочтенный поверенный уехал в прекраснейшем расположении духа.
  Ужин на скорую руку получился достойный, но скромный: пара куропаток и блюдо прекрасных устриц под соусом. Уоллес, Джэки и Рэйен обошлись обычным сыровяленым окороком, нарезанным на очень тонкие ломтики. Любуясь закатом из окна своей спальни, Герти предложила не пускаться в долгий обратный путь и остаться на ночь, чтобы на следующий день, отдохнувшей и посвежевшей, заняться обустройством.
  Глядя на жену, я вспомнил нашу первую встречу в Бриджтауне, осознавая, как отличается она, уверенно идущая навстречу своему будущему, от той кроткой, задумчивой девушки, что проводила свои вечера за игрой на клавесине. Решительная, насмешливая, живая и энергичная, но вместе с тем та же самая, чудесно преображенная и неизменно прекрасная.
  Я не мог представить свою жизнь без Герти, в белой батистовой рубашке, синих бриджах и черной бандане, учащей судового кота ходить по вантам 'Роялиста', настойчиво пытающейся движением запястья выровнять пистолет, слишком тяжелый для ее маленькой руки или жульничающей в карты и ругающейся на четырех языках.
  Тени от огня в камине плясали по стенам. Задумчиво глядя в пол, Герти как бы нечаянно позволила распахнуться халату, под которым не было положенной для леди семнадцатого столетия ночной рубашки
   - Знаешь, - медленно произнесла она. - Тогда в Маракайбо я последовала за своим сердцем, вдруг поняв, что ты появился в моей жизни совсем не случайно.
  
  ***
  
  Наутро Уоллес доложил о прибытии королевского курьера. Я вскрыл доставленную депешу, прочитал ее раз, другой и третий.
  Сэр,
  Его Величество вызвал меня к себе в Ньюмаркет по поводу проблем, связанных с нынешним состоянием военно-морского флота. Государь счел нужным сообщить, что высочайше соизволяет вам немедленного предстать перед ним, дабы ускорить разъяснение дела. Поэтому я желаю, чтобы вы сочли нужным явиться ко мне и Его Величеству при первой же возможности.
  Остаюсь вашим верным и покорным слугой,
  С. Пипс
  Я познакомился с главным инспектором флотского комитета снабжения в Вест-Индии, почти год назад. Сэмюэл Пипс, отличный администратор и двоюродный племянник вице-адмирала Монтегю, 1-й графа Сэндвич, решал все повседневные вопросы, связанные с флотом. Стиль сообщения напоминал его автора: ясный, точный, немного помпезный. Быстро собравшись, я оставил Герти заботиться о доме и верхом отправился в путь.
  На второй день, вскоре после полудня, показалась восьмиугольная башня эльского собора Святой Неделимой Троицы. Погода стояла хорошая, хотя в Лондоне, не было ничего, кроме дождя. Карл II имел обыкновение проводить много времени в Ньюмаркете, здесь два раза в год проходили официальные скачки и находился весь королевский двор.
  Пройдя суровую школу внутренних смут, Карл II очень серьезно относился к своей безопасности. Охрану монаршей резиденции несла его личная гвардия - две с половиной сотни йоменов сопровождали его величество всякий раз, когда он выезжает верхом или в карете. Дворянское происхождения давало право состоять при особе государя, а их капитан, лорд Грэндисон, приходился родственником герцогу Бекингему и дядей многолетней фаворитке короля, графине Кастлмейн.
  Сейчас на меня было направлено немало подозрительных взглядов этих рослых людей в алых плащах с вышитой золотом монограммой Чарльз Рекс. Я спешился, грязный после долгой поездки, должно быть, выглядел худородным выскочкой. Офицер-йомен представился лейтенантом Ховардом. Младший брат графа Карлайла был известен убийством соперника, дуэлянта и игрока, на поединке за благосклонность Анны Талбот, графини Шрусбери.
  - Кто вас пригласил, сэр? - задал он вопрос, поправляя богато расшитую перевязь с широкой двухсторонней заточки шпагой.
  - Сэмюэл Пипсюъ, - сказал я, показывая подписанное и скрепленное печатью письмо. - Главный инспектор морского ведомства.
  Что же могло оторвать короля от полностью занимающих все его время лошадей и любовниц, побуждая вызвать одного из своих капитанов? Лейтенант выглядел несколько растерянным.
  - Лодер! - подозвал он йомена, - проводи офицера к достопочтенному мистеру Пипсу.
  - Следуйте за мной, сэр, - с явным, характерным для выходца из Беркшира акцентом произнес гвардеец.
  - Добро пожаловать, капитан. Самый быстрый отклик на призыв короля, если можно так выразиться. - Произнес в ответ на мое приветствие чиновник адмиралтейства и вслед за этим прибавил:
  - Со всем уважением, мистер Грэм, слуга принесет горячей воды и полотенце, вы сможете освежиться после дороги. Лошадь Его величества недавно проиграла и лучше дождаться, пока государь не поставит на победителя. Это поспособствует принять наиболее благоприятное для вас решение в деле, инициированном испанским послом.
  - Благодарю, сэр, за отличный совет. Я так и сделаю. Приведение в порядок своего внешнего вида заняло не так много времени, но. на восстановление хорошего настроения монарху Англии, Шотландии, Ирландии и Франции, последней в честь тщетных попыток захватить ее корону, потребовалось три забега.
  Карл II совершал короткую прогулку, возвышалась над шустро снующими вокруг спаниелями бело-красного и бело-черного окрасов, в годы его правления для них не существовало закрытых дверей. Завидев нас, он повернулся к своей многочисленной свите и высокомерно объявил, что начало следующих скачек будет объявлено по воле короля.
  Затем бросил долгий взгляд на весьма рискованный вырез платья, открывающий практически до сосков, лишь слегка прикрытых тончайшим батистом, пышную грудь восхитительной Фрэнсис Стюарт, герцогини Ричмонд и Леннокс. Эта милая дама, фрейлина супруги короля Екатерины Брагансской, отказывалась сменить графиню Кастлмейн на посту официальной фаворитки. Карл II рассматривал возможность развода.
  - Миледи Фрэнсис, вы должны меня простить, решать насущные проблемы мой королевский долг. Надеюсь, не задержусь надолго.
  - Ваше величество, - я поклонился, - свидетельствую вам свое почтение. Как убеждают разум и совесть, вы рассудите, что при отсутствии иной возможности каперская грамота была единственным способом послужить Англии против врагов короны с тем усердием, каким Бог позволит. Все время, как это говорилось, Карл II изучающе смотрел на меня, поскольку я был одним из немногих, у кого хватало роста, чтобы смотреть ему прямо в глаза.
  - Ей-богу, хорошо сказано! Всего за один день Пипс, этот молодец стал невероятно популярен при моем дворе. Тем не менее, ответить за свои действия перед Тайным Советом капитану все же придется.
  - Я не хочу показать никакого неуважения, - позже заметил мне Пипс, - но его величество тратит гораздо больше сил для восстановления дружеских отношений между графиней Кастлмейн и герцогиней Ричмонд, чем на собственное государство. Политика занимала короля не так сильно, как возможность развлекаться. По своему обыкновению он выбрал наиболее легкий путь: переложить ответственность на брата и министров Короны. На заседаниях, редко длящихся долго, по планируемым решениям, было необходимо заслушать мнение всего шести высших сановников, далее Карл II просто говорил: - Одобрено.
  Британское военно-морское лобби в Тайном совете, где бесконечные закулисные интриги являлись делом обычным, представляли Джеймс Стюарт, герцог Йорка и Олбани занимавший пост лорда верховного адмирала, а также госсекретарь Южного департамента лорд Арлингтон, отвечающий за отношения с католическими и мусульманскими странами.
  На заседании присутствовали канцлер казначейства барон Ашли-Купер, лорд-хранитель печати баронет Грейт-Левер, контролер флота сэр Джон Меннес, вице-адмирал 1-й граф Сэндвич, после инцидента с 'призовыми товарами' отправленный послом в Испанию. Наконец, был двоюродный брат короля принц Руперт, герцог Камберлендский.
  - Прошу присутствующих ознакомиться с отчетом составленным рядом членов Совета Ямайки, прежде чем рассматривать обоснованность выдвинутых обвинений, - решительно проговорил барон Арлингтон. - Надеюсь, что недавнее пресечение попытки вторжения на Ямайку положит конец испанской агрессии.
  - Как, черт возьми, вы прикажете все это понимать, - с улыбкой уставшего от жизни человека повернуться к нему лорд Ашли-Купер. - Возможно, незаконные захваты английских судов в водах Юкатана и Больших Антильских островов имели место. Скорее всего, жалобы в отношении жестокого обращения с пленными также справедливы, но что можно предложить в этой ситуации?
  - Это не входит в мои намерения. Я хочу лишь обратить общее внимание на фразу из свидетельства, выданного мистеру Грэму для оперирования против испанцев: '... совершать всеми доступными средствами подвиги, служащие сохранению и спокойствию острова, что является главным интересом Его Величества в Индиях'.
  - Сдерживание действий приватиров, согласно распоряжению Его Величества, служит основой стабильности, сохранения мира, налаживания добрососедских отношений с испанскими колониями и развития торговли в Вест-Индии. - за монотонным голосом лорда-хранителя печати слышалось упрямство.
  - Будь я проклят, милорд, если понимаю, что заставляет вас так думать. - От удивления брови Эдварда Монтегю, 1-го графа Сэндвич непроизвольно поползли вверх. Способный флотоводец, ценимый и почитаемый моряками, вице-адмирал не имел склонности к интригам. Он был не из тех, кто выбирает друзей за их политическим влияние.
  - Можно сколько угодно говорить о мире в этом регионе - герцог Йоркский, унаследовавший шотландскую гордость и бескомпромиссность отца, пожал плечами. - Я полагаю, что Ямайка и Каймановы острова не будут в безопасности до тех пор, пока Испания не признает за нами права владения.
  Высказался и вице-адмирал Меннес, непосредственный начальник Пипса, человек настолько почтенный, что вступил в командование своим первым кораблем сорок лет назад.
  - Будь на то воля Его Величества, мистер Грэм может хорошо послужить Англии, если война с испанцами вдруг вспыхнет снова.
  - Мы живем в милосердный век, не правда ли? - Нередко являясь на заседания совета со своим любимым псом, принц Руперт протянул руку погладить пуделя. Весьма экстравагантный человек, почти боготворимый в армии, за свою жизнь он побывал художником, ученым, корсаром. - Я готов принять ответственность за снятие обвинений. Богом клянусь, учитывая преданность, благоразумие и храбрость капитана, все его антииспанские акции происходили по случайности.
  Провозглашенный советом вердикт оказался единогласным и предсказуемым: - Не виновен! В ответ король лишь рассмеялся и заметил, что было бы ошибкой не одобрить это решение.
  Моя служба в Адмиралтействе началась куда раньше, чем можно было предполагать. Не прошло и часа, как Пипс развернул шелестящий пергаментный лист: '... исполняя волю лорда Верховного адмирала Великобритании, капитан Ричард Грэм... назначается ...'. Внизу стояла подпись, дата и там же, в левом углу, красная печать
  - Все судебные претензии к вам сняты. Я этому рад, но не верю ни на минуту, что вы настолько простодушны, каким желаете представить себя. - Должность свидетельствует о ваших перспективах в Королевском флоте и соответствует скорее секретарю по делам военно-морского совета, чем личному помощнику герцога Йоркского, - добавил он.
  Королевская почта только что доставила письмо от вашего батюшки, - вслед за тем, глядя куда-то мимо меня, сказал Пипс. - Судя по штемпелю, отправлено более трех недель назад.
  Я вдруг ощутил неясный прилив беспокойства. Мать Ричарда Грэма умерла, когда он был младенцем, а отец, 1-й баронет Нортон Коньерс, дал своему отпрыску безграничные амбиции и жажду неизведанного. Мне потребовалось минута, чтобы овладеть собой и прочитать сложенный в подобие конверта листок бумаги.
  
   Рипон, 27 октября.
  Мой дорогой сын,
  Позволь быть честным с тобой, я запер на замок воспоминания и живу настоящим, не заглядывая в будущее. Видит Бог, возможно, ты получишь сие письмо, когда горе и ром освободят меня от бремени жизни и душе придет время отправиться к предкам. И еще одно, вместе с титулом ты унаследуешь и долги. Состояние нашей семьи весьма оскудело вследствие ссуд королю, коих государь не мог возвратить. В то тревожное время войны и протектората. мы потеряли земли в Камберленде, на которых получили свою родовую фамилию.
  За все эти жертвы и иные заслуги перед короной его величество даровал мне титул, вместе с поместьем Нортон Коньерс в Северном Йоркшире, где я обосновался. Приносящие неплохой доход, имение пришлось закладывать дважды, обеспечивая обязательства перед большей частью лондонского Сити. Теперь вот еще о чем, надеюсь, что вскоре твой брак принесет плоды. Назови сына в честь наших предков, их слава придаст блеск имени, носимому с достоинством. Всегда любящий тебя,
  Р.Грэм
  
  - Неприятные новости? - выводя меня из задумчивости, проговорил Пипс. Я оторвал взгляд от письма:
  - Да, этого я не ждал. Полагаю, с отцом случилось несчастье и мне необходимо ехать. Позвольте попросить об отпуске, сэр.
  - Поезжайте, капитан. Предоставляю вам месяц для устройства личных дел.
  
  ***
  
  С утренними сумерками я приказал оседлать себе лошадь и покинул Ньюмаркет еще до рассвета, в ноябре день наступал медленно. Мне предстояло двигаться форсированным маршем по старой римской дороге, до Рипона, небольшого города с кафедральным собором XII-го века, впору добраться за три дня. Конечно, если вас ждут свежие лошади, то меняя их по несколько раз за сутки, это расстояние в сто семьдесят восемь миль можно преодолеть быстрее.
  Малый привал я устроил около девяти утра, подкрепился хлебом, сыром и элем. Ветер усиливался, пришлось плотнее завернуться в плащ. К трем пополудни лошадь очень устала, пришлось остановиться и дать ей пару часов отдыха, а затем продолжать движение. Заночевать пришлось в деревне Стреттон, на постоялом дворе.
  По утрам становилось холодно, уже ощущалось дыхание приближавшейся зимы. Таких мрачных и диких мест, как Йоркшир мне прежде не приходилось встречать, с трудом верилось, что здесь кто-нибудь живет. Я чувствовал себя совершенно опустошенным, когда издалека донесся колокольный звон к вечерней службе, до городка Донкастер оставалось всего несколько миль. На ночлег остановился в местном трактире 'Белая лошадь', где комната стоила шиллинг, также следовало оставить шестипенсовик для горничной.
  На другой день, еще не наступили вечерние сумерки, как я наконец достиг отцовского поместья, лежащего примерно в четырех милях к северу от Рипона. Выделяясь на светлом фоне стен, темно-коричневые карнизы и выступающие балки фахверка придавали старому дому узнаваемые черты тюдоровского стиля. Его облицованный песчаником первый этаж, крытая черепицей крыша из обожженного сланца выглядели несколько обветшавшим. Время не пошло им на пользу.
  Я соскочил с лошади, привязал ее под навесом, и дважды постучал молотком в виде головы льва. Все было тихо. Настроение было самым отвратительным, какое только можно представить. у меня, как мнимого потомка баронета Нортон-Коньерс не было права на ошибку. В конце концов дверь отворил пожилой слуга.
  - Прошу прощения, сэр?
  - Меня зовут Ричард Грэм. Могу я видеть отца?
  - Разумеется, ваша милость, - произнес он и поклонился. Баронет лежал на кровати навзничь, глядя широко раскрытыми глазами в потолок. Лицо его покрывала бледность, в зажатой между зубами пенковой трубке тлел табак.
  - Стало быть ты вернулся, Ричард? Я рад видеть тебя и, хотя мои часы сочтены, верю, что достанет сил побеседовать с сыном. - Он сделал паузу, перевел дыхание, затем снова заговорил: - Наш монарх унаследовал отцовское стремление к абсолютизму, подкрепленное годами изгнания и восхищением полнотой власти своего двоюродного брата Людовика.
  Сейчас король терпит парламент, потому что желает войны с голландцами и денег, чтобы заплатить за нее. Немало людей верных англиканской церкви сражались и отдали свои жизни за этого умного, двуличного и беспринципного человека с незаурядным обаянием. Раньше испанская корона, теперь Франция укрепляют среди нас корни папизма.
  - Кусок хлеба, преломляемый священником, и это Спаситель? -проронил я
  - Тебе предстоит наследовать мое имя. Подумай, желаешь ли ты для удовлетворения честолюбивых стремлений деспотичного правителя лишиться свободы вероисповедания и старой доброй 'Петиции о правах'. - Он произнес эти слова с особой торжественностью. - Боже, храни короля! А если государь нам изменит - не откажи в справедливости!
  Обещая выполнить волю отца, я в подтверждение своих слов пожал ему руку. Вскоре сэр Ричард впал в беспамятство и из Рипона был вызван местный викарий. Умирающий бредил, все время говорил о Энни Мур, данном ей обещании и требовал коня, чтобы сейчас же идти в бой. Сидя у постели в свете горящего камина, я приказал принести свечи, когда стало совсем темно.
  1-го баронета Нортон Коньерс не стало ночью, перед самым рассветом, когда в городском соборе ударили к заутрене. Последний приют он обрел на сельском кладбище, где заходящее солнце золотило крест скромной часовенки, посвященной святому Катберту. 'Здесь покоится сэр Ричард Грэм из Эска. Тепло его души останется вместе с нами' высекли на надгробной плите из пурбекского мрамора.
  В открытом всем ветрам Нортон-Коньерс-хаус, я провел десять дней. Все это время меня приводил в смятение полотно кисти неизвестного художника. Написанная плотными, большими мазками молодая девушка смотрела смело и насмешливо, явно не походя на чопорных дам высшего света, изображаемых в заказных портретах. Достаточно беглого взгляда, чтобы почувствовать, сколько в ней, пронизанной нежным золотистым светом, любви к жизни.
  Возможно, это была игра воображения или действительно мистика, но она наполняла мир ощущением радости и счастья, как от встречи с тем, по кому очень скучал. Картину я забрал на память, только теперь чувствуя, что могу спокойно возвращаться в столицу.
  
   - hackneys (англ.) от названия деревушки Хакни, прославившийся своими лошадьми и конными экипажами.
  Утренняя комната - небольшая столовая для слуг, примыкавшая к кухне.
   -город в 56.1 милях к северу от Лондона.
   - графство на юге Англии, в долине реки Темзы.
  Большие Антильские острова - Куба, Эспаньола, Ямайка и Пуэрто-Рико.
   - мелкая серебряная монета в полшиллинга.
   мрамор - известняк с полуострова Пербек на юго-востоке Дорсета.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"