шёпот шуршанья асфальта в округлости шин
пеплом горячего вдоха отложится в лёгких.
правлю под кожей остроты угольности жил,
чтоб оцинкованность нежности вплавливать в когти.

тяжесть свинцовая лета морозом по коже
пишет портреты пастелью весенних мелодий.
нам бы напиться хоть каплею счастья ничтожной,
только мираж в непрохладу пустыни уводит,

чтобы невыдохом ветра надежды развеять
в пусто-порожнем моленьи о нужности чуда-
тот, кто пророком пытался разумное сеять,
вечность с добром раздавил, оказавшись Иудой.