Украинский Александр Иванович : другие произведения.

Благословение Небес

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:

  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

БЛАГОСЛОВЕНИЕ НЕБЕС

  

Сценарий телевизионного фильма

  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

От автора

   Пытливый человеческий ум давно заметил, что наши органы чувств, вообще-то обладающие поразительными возможностями, в некоторых моментах далеки от совершенства. Взять, к примеру, зрение. Здоровый глаз обладает высокими остротой и чувствительностью, способностями хорошо видеть вблизи и вдали и различать тончайшие оттенки цвета. Вместе с тем он не способен воспринимать отдельные фазы видимого, если они сменяются достаточно быстро. Сделав это открытие, люди придумали, как его использовать, превратив недостаток в достоинство: было изобретено кино.
   Было установлено также, что не только наши органы чувств, но и наше сознание имеет ту же особенность не фиксировать промежуточные фазы происходящего, в особенности если не акцентировать на них внимание. И вот уже авторы современных фильмов, основываясь на этом свойстве сознания, решили, что скрупулёзное выстраивание сюжета, когда ни что не берётся ниоткуда и не остаётся необъяснённым,* а каждое последующее событие и действие логически вытекает из предыдущих и не противоречит им, совершенно излишне. Сюжет из цельной цепи превратился в обрывки, самостоятельные куски, объединённые лишь общими героями. Вместо правдоподобной истории, пусть даже сказочной или фантастической,** её п о в е с т в о в а н и я, т.е. связного рассказа, зрителю предлагаются отдельные сцены из жизни героев, каждая из которых, признаем, может быть сыграна и снята замечательно. Пределом же такой профанации являются попытки авторов удачных картин снять их продолжение, даже если сюжет этого не позволяет.*** Искушение повторить успех бывает так велико, что они ради этого нередко решаются даже на открытую несообразность, например, вводя в свой новый фильм понравившегося зрителям героя, несмотря на то, что в предыдущем фильме тот погиб или обязательно должен был погибнуть, следуя логике событий. Но в отличие от кино как технологии создания движущегося изображения, когда глаз действительно не замечает обмана, попытка обмануть зрителя в данном случае удаётся, только если тот невнимателен или неразвит. Ведь и фокус, исполняемый плохим фокусником, у кого-то может иметь успех. Взыскательным же зрителем подобные поделки воспринимаются как халтура, проявление неуважения к нему, и вызывают раздражение и досаду. А потому их авторам стоит напомнить ставшую крылатой фразу М. Жванецкого: "Тщательней надо, ребята!".
   Досада на недобросовестных деятелей от кино, чванливо называющих себя профессионалами, и подвигнула меня попытаться написать сценарий телевизионного фильма как свой ответ халтурщикам.
   ___________
   * Или допускающим правдоподобное объяснение
   ** Разумеется, речь идёт о правдоподобности в рамках выбранного жанра
   *** Законченность сюжета, невозможность его продолжения без нарушения естественности, по-видимому, и есть один из признаков хорошего фильма
   На экране--картина ясного майского утра. Слышно пение птиц. В глубине большого ухоженного участка--металлическая ограда затейливого рисунка с широкими воротами и калиткой, ровный газон, ведущая в глубину асфальтовая дорожка, немолодые деревья, по-видимому, сохранившиеся от леса, бывшего здесь раньше, разнообразные кустарники (листва деревьев и кустов хотя ещё светло-зелёная, но уже полного своего размера, как бывает в конце мая при ранней и тёплой весне), фонари на невысоких столбах--виден трёхэтажный с балконами по фасаду дом, размеры которого гармонируют с размерами участка. Архитектура здания одновременно говорит о весьма достойном вкусе автора и высоком достатке хозяина. Перед домом с одного края разбита клумба, а с другого--находится просторная площадка для парковки машин. На ней стоят две иномарки: небольшой автомобиль, не из дорогих, но и не самых дешёвых, и громоздкий джип. На ограде у ворот и на доме--видеокамеры как непременный атрибут современного частного владения. В дом ведёт широкое и высокое мраморное крыльцо с балюстрадой. Красивая, украшенная резьбой деревянная дверь.
   Следующая картина уже в доме. Просторный холл. Сразу у входа находится небольшая комната, дверь в которую открыта. В ней перед экранами видеонаблюдения сидит охранник. Картина со скоростью идущего шагом человека перемещается по направлению к лестнице, ведущей на верхние этажи дома. В поле зрения попадают двери выходящих в холл комнат. Обстановка и украшение холла, а также всех других помещений, которые по ходу действия фильма будут показаны, соответствуют внешнему виду дома: богато, но не безвкусно.
   Красивая неузкая лестница, холл второго этажа, двери нескольких комнат.
   Большая спальня. На кровати спящие мужчина и женщина. Раздаётся негромкий звук будильника. Первой просыпается женщина и сразу встаёт, надевает халат, подходит к окну, раздвигает шторы. Задерживается здесь, любуясь открывающимся из окна видом.
   Хлынувший в комнату яркий солнечный свет попадает на мужчину. Он просыпается, загораживаясь рукой от солнца, глядит на часы:
   --Маша, что случилось с будильником? Он прозвенел на полчаса раньше, самый сладкий сон прервал.
   --Будильник исправен, это я его так поставила. За завтраком хочу кое-что с тобой обсудить. Вчера вечером не успела--допоздна засиделась за проверкой тетрадей. Извини.--Подходит к лежащему мужу и целует его.
   --Зато посмотри, какое замечательное утро. Жду тебя в столовой.--Выходит из спальни.
   Столовая на первом этаже дома. Прислуга, женщина лет около пятидесяти, накрывает на стол. Маша опять стоит у окна, смотрит на клумбу. Смотреть есть на что--цветник прекрасный. В это время зрители могут подробно разглядеть хозяйку дома. Ей лет двадцать восемь-тридцать. Средний рост, прекрасное сложение, правильная осанка, милое лицо, чудесная смугловатая кожа, красивые умные глаза, короткая стрижка. Не яркая красавица, но из тех, о ком говорят: "Всё при ней". Одета на удивление скромно, хотя и не без изящества. Строгий, из недорогой ткани, но прекрасно сшитый костюм. Туфли на невысоком каблуке. Из украшений--маленькие серёжки "золотые запятые", небольшая золотая подвеска на тонкой цепочке и тоже золотое узкое обручальное кольцо. Такая женщина привлечёт внимание лишь истинного знатока и ценителя женской красоты, которой роскошный "оклад" ("прикид") только вредит.
   А вот и один из этих знатоков. В столовую входит муж Маши. Подходит к ней, обнимает за плечи, целует в шею. Его движения не привычный формальный ритуал, в них отчётливо чувствуются нежность и любовь. Высокий, красивый, спортивного вида мужчина лет на пять старше своей жены. Отойдя от неё и направляясь к столу, неуловимо преображается: движения становятся точными и энергичными. Прекрасно одет, при внешней неброскости его одежда очень дорогая.
   Стол уже накрыт, в последнюю очередь прислуга приносит кофейник, ставит его на подставку и уходит, прикрыв дверь в столовую. Супруги приступают к завтраку.
   --Так что, Маша, ты хотела со мной обсудить?
   --Ты помнишь, какой послезавтра день?
   --Очень даже помню и жду его с нетерпением. Послезавтра исполняется годовщина нашей свадьбы. Я уже заказал столик в маленьком, но очень хорошем и уютном ресторане. Знаю, ты шума и многолюдства не любишь, и хотя этот ресторан никогда не пустует, много народу там быть просто не может, к тому же столики расположены не тесно и каждый отгорожен от остальных. Оркестра нет, есть только хороший пианист, играющий исключительно классику. Под его негромкую спокойную музыку можно и поговорить, можно и помолчать. Я был там несколько раз со своими партнёрами, так они потом особо благодарили, за то что сводил их туда. Надеюсь, тебе тоже понравится. Про кухню ничего не говорю, она выше всяких похвал.
   --Олег, я предполагала такой вариант, почему и решила поговорить заранее. Не хочу идти в ресторан. Знаешь, каким бы он ни был уютным, это чужие стены. Мне хорошо отдыхается только дома. На всех ваших корпоративных торжествах, приёмах и презентациях я терпеливо отбываю время, стараясь выглядеть весёлой. Пойми, это не каприз.
   --Да что ты? Конечно, мы отлично посидим и дома.
   --Спасибо. Выходит, зря я боялась, что тебя придётся уговаривать. Но ты в накладе не останешься. Постараюсь вкусно тебя накормить, и всё приготовлю сама.
   --Я был бы последним дураком, если бы променял такой вечер на ресторан. В связи с ним мне будут какие-нибудь поручения? С удовольствием их выполню.
   --Нет, я справлюсь, в случае чего Нина Михайловна мне поможет.
   --Ну, тогда я поехал на работу. Хотя постой, ты что-то говорила насчёт сегодняшнего твоего урока, о какой-то его особенно важной теме, кажется о необходимости бережного отношения к языку. Как бы я хотел тебя послушать. Серьёзно, может, разрешишь поприсутствовать?
   --Нет, Олег, я бы при этом очень смущалась.
   --Понимаю. Ладно, удачи тебе. Всё будет хорошо.
   Оставшись одна, Маша вновь подходит к окну, смотрит, как муж с двумя охранниками садится в машину и уезжает, помахав ей на прощание рукой. Она тоже машет в ответ.
   На экране её лицо крупным планом. Она сильно расстроена, и это отнюдь не волнение в связи с предстоящим школьным уроком.
   Маша выходит из столовой и поднимается на второй этаж в свою комнату. Особенность этой комнаты--книжные полки вдоль одной из стен, письменный стол. Собирается на работу: в сумку складывает разные дамские мелочи, а в небольшой портфель--пачку школьных тетрадей и пару книг. Спускается вниз, проходит на кухню, где прислуга моет посуду после завтрака.
   --Нина Михайловна, я уезжаю. Буду часам к четырём, если задержусь, то позвоню.
   --Хорошо, Машенька. Счастливо тебе.
   --Спасибо.
   Вместе они идут к выходу. Нина Михайловна, остановившись на крыльце, смотрит, как её хозяйка садится в машину. На прощание обе машут друг другу руками. У них явные взаимные симпатии. Маша подъезжает к воротам, которые автоматически открываются, и выруливает на дорогу. Некоторое время идёт картина по ходу её движения: сначала особняки вдоль шоссе, затем пригород и городские кварталы.
   Кабинет в офисе Олега. Он только что вошёл, за ним следом входит его секретарша.
   --Люда, попросите, пожалуйста, Звягина срочно зайти ко мне. Если он занят, скажите, что это ненадолго.
   --Хорошо, Олег Викторович.--Уходит.
   Олег останавливается у окна, смотрит, ждёт. В кабинет входит мужчина примерно одного с Олегом возраста.
   --Привет, начальник. Зачем звал?
   --Здравствуй, Серёжа. Извини, если оторвал от дел. Но у меня времени в обрез. Маша как-то говорила, что твой Андрей учится в её классе. Ты не мог бы ему позвонить, я хочу кое о чём его попросить?
   --Да ради бога.--Достаёт мобильный телефон, звонит.
   --Привет, Андрей. Ты ещё дома? Тут Олег Викторович хочет с тобой поговорить.--Передаёт трубку Олегу.
   --Здравствуй, Андрей. У меня к тебе необычная просьба. Помоги, если сможешь.
   --...
   --Спасибо. Значит, дело такое. Нужно записать на видео сегодняшний урок литературы, но так, чтобы Маша, то есть я хотел сказать Мария Юрьевна, ничего не заметила. Это непременное условие. Если замаскировать камеру негде или не удастся, то от затеи следует отказаться. Мы ни в коем случае и ничем не должны Маше помешать. Понял меня?
   --...
   --А видеокамера-то у тебя есть?
   --...
   --Хорошо. Времени хватит, чтобы всё устроить?
   --...
   --А-а, урок литературы не первый. Прекрасно. Тогда, может быть, ты позвонишь мне, перед началом?
   --...
   --Ещё раз спасибо. Да я и сам мог бы к вам заехать и забрать.
   --...
   --Тогда жду тебя часа в два. Годится?
   --...
   --Ну пока.--Возвращает телефон Сергею. Объясняет:
   --У Маши сегодня очень интересная тема, да и мне давно хотелось увидеть её на уроке. Но присутствовать она не разрешила, сказала, что это сбило бы её настрой. Вот я и придумал использовать современную технику. Ну ладно, давай работать.
   Школьная учительская. Обычные дела учителей перед началом уроков: кто листает книгу или пишет, кто негромко разговаривает с коллегой или звонит по телефону, двое торопливо допивают чай. Маша просматривает какую-то тетрадь. К ней подходит пожилая учительница:
   --Мария Юрьевна, я прочитала конспект вашего сегодняшнего выступления, мне очень понравилось. Умно, убедительно, ярко и, что немаловажно, понятно, без ненужных сложностей.
   --Спасибо, Надежда Ивановна. Я старалась, к тому же меня саму действительно интересует эта тема.
   --А я вот о чём подумала. Не могли бы Вы на основе этого выступления составить лекцию уже для более образованной аудитории--для учителей? Нам всем тоже полезно задуматься над тем, как мы говорим. Не только словесники, но и все остальные педагоги должны прививать ученикам культуру речи--собственным примером. Подумайте над моим предложением.
   --Да я с радостью.
   --Спешить не надо. Ещё раз хорошенько всё обдумайте, покопайтесь в литературе, и в следующем учебном году, скажем, перед днём учителя прочтёте эту лекцию. Договорились?
   --Хорошо.
   Звенит школьный звонок. Учителя расходятся. В учительской остаётся одна Надежда Ивановна. Наверное, она завуч школы.
   На экране--школьный класс. За столами сидят юноши и девушки, выпускники этого года. Открывается дверь, и в класс входит Маша. Ученики поднимаются со своих мест, приветствуя её. Она проходит к учительскому столу:
   --Здравствуйте, ребята. Садитесь, пожалуйста.--Осматривает класс.--Кажется, отсутствующих нет. Хорошо.--С некоторой паузой:
   --Ну что, друзья мои, это последний наш с вами урок литературы. Впереди только экзамен. Посмотрим, каким будет результат нашей совместной работы. Надеюсь, неплохим, ведь мы--и вы, и я--старались, а истинное старание, говорят, без достойной награды не остаётся.--Вынимает из портфеля пачку тетрадей:
   --Ваши последние сочинения утверждают меня в таком оптимизме. Они--все без исключения--очень меня порадовали. Но разбирать их сегодня я не буду, времени нет, напоследок хочу обсудить с вами одну важную тему. И всё же без комментариев ваши опусы не остались. Каждому я написала прямо в тетради свои замечания, соображения и пожелания.--Видит, как один из учеников поднимает руку:
   --Коля, ты что-то хочешь спросить?
   --Мария Юрьевна, ну хотя бы назовите, чьи сочинения на этот раз оказались лучшими. Страна должна знать своих героев.
   Все ученики и вместе с ними Маша смеются.
   --Справедливо. Но, к сожалению, Коля, тебя в призёрах нет.
   Николай краснеет и быстро взглядывает на сидящую с ним за одним столом девушку. Та перехватывает этот взгляд и тоже краснеет.
   Маша перечисляет:
   --Призёрами, как обычно, стали Денисов, Ковальская и Уварова. Хорошее сочинение написал и Андрей Звягин. Эта работа выгодно отличается от его прежнего творчества, хотя и оно было неплохим. Так что Андрей вполне заслужил поощрительный приз.
   Николай, не вставая с места:
   --А Строгова?
   Его соседка запоздало дёргает парня за рукав. Кажется, что она вот-вот расплачется от смущения и стыда.
   --Ты, Коля, не знаешь порядка награждения победителей? Никогда не видел, что чемпионы поднимаются на пьедестал почёта последними? У Риты Строговой самое лучшее, на мой взгляд, сочинение. И ей я присуждаю Гран-при. А ты думал, что без твоего напоминания я забыла бы назвать Риту?
   --Да ведь нервы же не выдержали, Мария Юрьевна!
   --Прости, коли так. Надеюсь, и Рита с пониманием отнесётся к твоему нервному срыву.--Все, включая невольную виновницу инцидента, смеются.
   Маша смотрит на часы:
   --Ну всё, успокойтесь и настройтесь на серьёзную работу. Времени у нас немного.
   Я хочу с вами поговорить об отношении к русскому языку.
   Язык часто сравнивают с живым организмом, имея в виду его способность к изменению. Здесь положено было сказать "к развитию", но я сознательно не сделала этого, поскольку не все происходящие в языке изменения отношу к процессу его развития. Такое сравнение является метафорическим: язык изменяется не сам по себе, а людьми в ходе его использования. И когда по какой-либо причине люди перестают активно пользоваться языком, он умирает и пополняет группу так называемых "мёртвых" языков. Примером может служить латинский язык.
   Итак, язык изменяется людьми. Но, как мне кажется, в большинстве случаев не теми, за кем можно признать это право--не специалистами-филологами и даже не просто грамотными людьми. Обе эти группы пользователей языка в силу своей развитости осмотрительны с ним, сознавая или интуитивно чувствуя, как велика ответственность за любое воздействие на него. Вот где тоже (помимо медицины) следует руководствоваться золотым правилом "Не навреди".
   Но есть остроумные люди, вместе с тем недостаточно развитые и образованные, а главное недостаточно ответственные, которым вследствие этого обстоятельства даже в голову не приходит, что своим неосторожным и своевольным обращением они могут нанести языку вред. Им не хватает скромности.
   Знаете, на что похож язык при таком с ним обращении? На плодовое дерево, за которым не следят хозяева и своевременно его не обрезают. В результате на его ветках вырастают побеги, направленные не наружу, а внутрь кроны, которая становится почти непроницаемой для солнечных лучей. Вследствие этого плоды на таком дереве оказываются недоразвитыми--мелкими и невкусными.
   Приведу несколько примеров, когда известным словам придавались новые значения, исходя лишь из поверхностной ассоциации.
   Я не понимаю, зачем надо было жёсткий магнитный диск компьютера называть винчестером. Когда в девятнадцатом веке так были названы винтовки и ружья, выпускавшиеся американской фирмой Винчестера, это было логично. Ну и что, что между ружьём-винчестером и компьютерным диском можно провести некие параллели чисто внешнего характера? Такое не столь уж редко. Готовясь к сегодняшнему уроку, я попыталась найти пример предметов, на первый взгляд, не имеющих ничего общего, но между которыми тем не менее есть такие параллели. И, представляете, нашла. Оказывается, внутренний диаметр горла обычной стеклянной банки--от полулитровой до трёхлитровой--в самой верхней его части, до первого ободка, равен семидесяти шести миллиметрам, то есть трём дюймам. И как никто не догадался назвать эти банки трёхдюймовками по названию трёхдюймовой пушки?
   Возможно, именно так, по ассоциации, узкоспециальное слово "окучить", означающее "взрыхляя, навалить кучкой землю вокруг чего-нибудь", сравнительно недавно приобрело ещё одно значение, вошедшее в обиход,--"навязать кому-нибудь свои услуги с корыстной целью".
   А вот совсем уж вопиющий, на мой взгляд, факт. Слово "цифра" первоначально, например, в словарях Даля, Брокгауза и Ефрона означало "численный знак", то есть знак для изображения числа. Этот знак можно написать, но нельзя назвать. Назвать можно число. Тем не менее с течением времени различия между значениями двух этих слов почти стёрлись. И уже в словаре Ожегова слово "цифра" имеет два значения: "знак, обозначающий число" и "показатель, расчёт чего-нибудь, выраженный в числах", то есть фактически "число". А что оставалось делать авторам словаря, если неправильное значение закрепилось в языке? Мало того, сейчас сплошь и рядом можно слышать, как цифрой называют не только однозначное, но и многозначное число, изображённое несколькими цифрами. И это "развитие" (в кавычках) языка произошло совсем недавно. Помните, у Блока в "Скифах": "Мы помним всё--и жар холодных числ...". Числа он назвал числами, хотя ради сохранения рифмы ему пришлось исказить это слово, чего не пришлось бы делать, используй он слово "цифры".
   И, наконец, ещё один пример, самый наглядный, хотя мне неловко его приводить. Вилка и розетка--знакомые всем вещи. Вилка--на шнуре любого электрического прибора, а розетка--в стене. Но так же называются и элементы разъёмных соединений, к примеру, в компьютере. И ведь нашёлся сексуально озабоченный паршивец, которому везде и во всём мерещатся половые органы, которому вполне понятных слов не хватило, и он назвал вилку и розетку "папа" и "мама". Святых понятий не пожалел. Да, это был, скорее всего, американец, но мы-то зачем впустили такую мерзость в наш язык? Уже и на ценниках компьютерных комплектующих так и указывается: "мама" стоит столько-то, а "папа"--столько-то.
   Подчеркну: слова, подобным образом получившие новые значения, не являются жаргонизмами, т.е. словами из жаргона--особенной речи какой-либо группы людей, что было бы небольшой бедой. Нет, они становятся общеупотребительными, в чём и состоит их вред. Это сорняки, вездесущие и живучие. Или прилипчивая зараза.
   У феномена изменения языка в основном стараниями отнюдь не элиты общества существует интересная параллель. Вспомним, что язык сравнивают с живым организмом. Если же иметь в виду не организм вообще, а человеческий, то небезызвестно утверждение, что истинно живым человека делает способность совершать грехи. Оправдывая грех, так и говорят, мол, мы грешны, потому что являемся живыми людьми. На мой взгляд, это слабое оправдание.
   Разумеется, наш язык должен развиваться. Но в этом процессе не может быть места шалостям и хулиганству доморощенных остроумцев, а также бездумному увлечению иностранными терминами и словами, часто вставляемыми в речь без всякой на то нужды. Ну чем, скажите, английское "Вау!" лучше нашего родного "Ух, ты!"? Поскольку же запреты здесь не помогут, остаётся одно: хорошо учить русскому языку, одновременно прививая бережное к нему отношение. Я, как могла, старалась делать именно это. Поправлюсь: регламентация не поможет у нас, русских. Слишком уж мы недисциплинированы. А, например, в Исландии необходимость введения в язык новых слов определяет парламент, то есть процесс развития языка там контролируется.
   Хочу сказать и о другой опасности для языка. Он не должен обедняться. Наш язык очень богат. По утверждению Евтушенко, в русском языке, например, рифм в двадцать раз больше, чем в английском. Язык это не только средство общения, обмена мыслями и взаимного понимания людей, но ещё и важнейший эстетический элемент общения да, пожалуй, и всей нашей жизни. Для человека важно не только ч т о сказано, но и к а к сказано, какими словами. Любопытно, что мы применяем эстетические мерки даже к средствам общения, не имеющим к нам отношения, скажем, к языку птиц (то, что издаваемые птицами и вообще животными звуки несут информацию, которой они обмениваются, давно доказано). Вороний язык мы считаем неприятным и называем карканьем, хотя, учитывая поразительную сообразительность этих птиц, он, вполне возможно, обладает бСльшими возможностями, чем приятное для нашего слуха соловьиное пение.
   Согласитесь, что, скажем, признание в любви, когда оно выражено прекрасными, вдохновенными словами, произнесёнными с душевным трепетом, слышать приятнее, нежели простое "Я тебя люблю". Хотя с точки зрения теории информации первый вариант обладает избыточностью. Послушайте, как может выражать себя любовь. Я прочту вам отрывок из поэмы американского поэта Генри Лонгфелло в замечательном переводе Ивана Алексеевича Бунина:
   "Онэвэ! Проснись, родная!
   Ты, лесной цветочек дикий,
   Ты, лугов зелёных птичка,
   Птичка дикая, певунья!
  
   Взор твой кроткий, взор косули,
   Так отраден, так отраден,
   Как роса для нежных лилий
   В час вечерний на долине!
  
   А твоё дыханье сладко,
   Как цветов благоуханье,
   Как дыханье их зарёю
   В Месяц Падающих Листьев!
  
   Не стремлюсь ли я всем сердцем
   К сердцу милой, к сердцу милой,
   Как ростки стремятся к солнцу
   В тихий Месяц Светлой Ночи?
  
   Онэвэ! Трепещет сердце
   И поёт тебе в восторге,
   Как поют, вздыхают ветви
   В ясный Месяц Земляники!
  
   Загрустишь ли ты, родная,--
   И моё темнеет сердце,
   Как река, когда над нею
   Облака бросают тени!
  
   Улыбнёшься ли, родная,--
   Сердце вновь дрожит и блещет,
   Как под солнцем блещут волны,
   Что рябит холодный ветер!
  
   Пусть улыбкою сияют
   Небеса, земля и воды--
   Не могу я улыбаться,
   Если милой я не вижу!
  
   Я с тобой, с тобой! Взгляни же,
   Кровь трепещущего сердца!
   О, проснись! Проснись, родная!
   Онэвэ! Проснись, родная!".
  
   Объясню имеющиеся здесь индейские слова и названия: Онэвэ--проснись, встань! Месяц Падающих Листьев--сентябрь. Месяц Светлых Ночей--апрель. Месяц Земляники--июнь.
   Встаёт Рита Строгова:
   --Но ведь есть и другие примеры. Я всегда выписываю из прочитанных книг яркие, производящие сильное впечатление места. И вот цитата из повести Бориса Лавренёва "Марина".--Перелистывает тетрадь и читает:
   "Мирные тени русских классиков.
   Вспоминаю ваши страницы, ваши слова о любви.
   Медленно плетущаяся нить, встречи, вздохи, записки, музыка, лунные ночи, платонические поцелую, сближения, касания, сгорания и робкая строчка точек на сто тридцать пятой странице романа.
   Мы проще!
   Мы крепче, и души у нас, как горькие ветры азиатские, вздымающие пыль по степным дорогам.
   И слова у нас, как горячие куски свинца, что бросает, рокоча, пулемёт в бегущее человечье мясо.
   Вольные наши души и простые слова!".
   Маша:
   --Я думаю, Рита, ты стала жертвой недоразумения. Ведь в этом действительно великолепном пассаже лишь красиво г о в о р и т с я о словах любви, но не приводятся они сами. И я даже предположить не могу, чтС это за "простые слова", которые похожи на пули, а предназначены для объяснения в любви. Неужели какая-нибудь девушка хотела бы услышать такие слова от любимого человека?
   Ты садись, я объясню. Лавренёв является представителем так называемой "ранней советской прозы". Большинство самых известных его произведений, в том числе и эта повесть "Марина", было написано в 20-е годы прошлого века, почти сто лет назад, когда идеи революционного и коренного преобразования жизни ещё не воспринимались, в особенности молодыми людьми, как бесчеловечные. Например, фраза из "Левого марша" Маяковского "Ваше слово, товарищ маузер" вызывала восторг, хотя должна была вызывать ужас и отвращение. Переустройство должно было быть глобальным. В частности, ставилась задача переделки всех человеческих отношений, в том числе любовных и семейных. Как мы теперь знаем, ничего из этой затеи не вышло. Но от того времени осталась самобытная и яркая литература. Только читать её надо, как говорится, с прищуром, критически.
   Один из ребят:
   "И он пожал в тени завода
   Её мозолистую грудь".
   --Ты, Огнёв, это на заборе прочитал или в общественном туалете?
   --Обижаете, Мария Юрьевна. Это пародия на пролетарскую поэзию. Правда, не помню, кто написал. Но, по-моему, очень остроумно и вполне заслуживало быть включённым в антологию "Строфы века".
   Маша (с иронией):
   --И почему Евгений Александрович Евтушенко не посоветовался с тобой? Конечно, похвально, что ты знаком с составленной им антологией, но жаль, что не понял, по какому принципу отбирал он стихи--по принципу причастности к высокой поэзии. А что до твоей цитаты, то скабрёзности совсем нередко бывают остроумными, при этом всё равно оставаясь непристойностями.
   В дискуссию вступает ещё один ученик:
   --Этот Ваш пример из Лонгфелло... Не слишком ли длиннС такое объяснение в любви? И потом, а как быть с наставлением Христа, который рекомендовал говорить прямо: да, да; нет, нет; а что сверх этого, то от лукавого?
   --Ну, во-первых, это было сказано только насчёт клятв, чтобы люди не клялись ни небом, ни землёй, ни Иерусалимом, ни собственной головой. А во-вторых, ведь у самого Спасителя не было возлюбленной, во всяком случае судя по каноническим Евангелиям, и ему не пришлось объясняться в своих чувствах. Но вы возьмите другой текст из Библии--"Песнь песней Соломона". Её автор слов восторга от своей любви не экономит. И, в-третьих, спроси сам у своей девушки, что она предпочтёт услышать от тебя: да-да или что-нибудь подлиннее?
   Вновь подаёт реплику Николай:
   --А Вам Ваш муж красиво объяснялся в любви?
   Маша, немного смутясь:
   --Ах, Коля, Коля... Разбаловала я вас своим демократизмом.
   Одна из девушек вступается за учительницу:
   --Не слушайте Вы его, Мария Юрьевна! Это он чтобы выпендриться. Колян всегда сначала ляпнет, а уж потом думает, да и то не всегда. Ради красного словца не жалеет мать отца.
   Николай огрызается:
   --А тебе, Настёна, что называется, не в коня корм. Ясно же было сказано--мы не должны засорять язык, а ты--"выпендриться"!
   Маша:
   --Между прочим, Коля, это слово есть в словаре Ожегова, так что ты упрекнул Настю несправедливо. Что же касается твоего вопроса, он, конечно, бестактен, но я на него отвечу. Объясняясь, мой муж, тогда ещё жених, без труда находил именно те слова, которые мне и хотелось услышать. И так до сих пор. Свои способность, а главное желание говорить мне о любви он не утратил и после женитьбы. Выходит, я счастливая женщина. Ну, ты удовлетворён ответом?
   Николай:
   --Простите меня, Мария Юрьевна, права Настёна, язык мой --враг мой.--Дурашливо:--Я больше не буду.
   Все смеются.
   Картина сменяется. На экране--кабинет Олега. Он работает с компьютером.
   По громкой связи секретарша Люда:
   --Олег Викторович, звонили снизу, там пришёл Андрей Звягин, говорит, что Вы договорились с ним встретиться.
   --Да, да. Пусть его проводят ко мне.
   Через несколько минут секретарша вводит в кабинет Андрея. Олег выходит из-за стола, здоровается с парнем за руку.
   --Ну, здравствуй. Говори скорее--получилось?
   --Всё в порядке. Камеру я спрятал на шкафу у задней стены класса. Мария Юрьевна ничего не заметила. Съёмка получилась, правда, мы, я хотел сказать ученики, кто выступал на уроке, сняты со спины. Но Мария Юрьевна--средним планом, по-моему, неплохо. Да Вы смотрите сами.
   --Так, я сейчас посмотрю, скопирую на мой компьютер, а ты пока кофе попей. Сейчас Люда принесёт.
   --Олег Викторович, я лучше к отцу зайду.
   --А-а, ну, давай.
   Следующая картина--в столовой дома Олега и Маши в день годовщины их свадьбы. Маша накрывает на стол. Она одета в красивое, но без каких-либо вычурностей ладно сидящее на ней платье без рукавов, как и её школьный костюм, недорогое, не из шикарного бутика. Фигуру не скрывает, но и не выставляет тело напоказ. Изящные туфли, на этот раз на высоком каблуке.
   Стол, покрытый скатертью, от яств не ломится, вместе с тем смотрится красиво. Бросаются в глаза хрустальная ваза с тюльпанами и три больших блюда: одно с крупными ярко-красными помидорами, второе с небольшими пупырчатыми огурцами и третье с разнообразной зеленью. На других трёх блюдах разложены круглые пироги с румяной верхней корочкой. Накрытая салфеткой корзинка с высоким караваем белого хлеба. В селёдочнице--очищенная необычно крупная селёдка. Только вблизи видно, что она разрезана на куски. Фарфоровая супница с крышкой и половником. Хрустальный кувшин с тёмно-красным напитком (соком, компотом?). На двух больших вазах наложены крупные спелые ягоды--абрикосы и черешня. На противоположных краях стола Маша расставляет миски и тарелки для еды, хрустальные фужеры, раскладывает столовые приборы. Затем подходит к окну. На улице ещё совсем светло, и она видит подъезжающий автомобиль мужа. Олег с большим букетом роз выходит из машины и смотрит вверх на окна дома. Увидев жену, улыбается ей, делает приветственный жест рукой. Она машет в ответ. Олег и за ним охранник с его портфелем идут к дому.
   Маша выходит из столовой и вскоре возвращается с высокой вазой, выбирает для неё место на столе. Вновь выходит и, вернувшись с кувшином, наливает из него воду в принесённую вазу, очевидно, предназначенную для привезённых Олегом роз.
   Входит Олег. Он успел переодеться. Вместо тёмного делового костюма на нём светлые тщательно отглаженные брюки, белая в полоску рубашка с короткими рукавами, галстук, бежевые остроносые туфли. В одной руке он несёт букет, в другой небольшую коробку. Кладёт коробку на стол и, нежно целуя жену, отдаёт ей букет:
   --Поздравляю тебя, моя родная.
   --Спасибо, Олег. Я тоже тебя поздравляю. Какие роскошные цветы! И какие свежие, похоже, что не голландские?
   --Конечно, нет. Я сам специально ездил за ними в питом- ник.
   --Ещё раз, милый, спасибо.--Целует мужа в ответ. Берёт цветы и ставит их в приготовленную вазу.
   --Это не всё.--Олег достаёт из кармана брюк маленькую коробочку.--Хотя ты в самом начале наших отношений и предупредила, что не станешь принимать никаких дорогих подарков, но сегодня, очень прошу, сделай исключение.--Открывает коробочку и передаёт её жене.
   --О-о, какой изумруд!--Маша вынимает из футляра кольцо, любуется им, затем протягивает мужу.--Ты сам его мне и надень.
   Олег одной рукой берёт кольцо, другой--левую руку жены и надевает ей на безымянный палец, целует руку:
   --Это твой камень, Машенька. Пусть он хранит тебя и нашу любовь.
   --Я тоже приготовила тебе подарок. Он, правда, невещественный, но, надеюсь, тебе понравится.
   --Ни секунды не сомневаюсь.
   Подходят к столу. Олег:
   --М-м, твои несравненные пироги!
   --С капустой, морковью и яблоками--как мы любим. Держу данное слово--я же обещала тебя вкусно накормить. Но ты ведь знаешь, к изыскам я не привыкла. Еду предлагаю простую, что не означает невкусную. Сегодня очень жарко, и потому холодная окрошка, думаю, будет кстати. Квас я вынула из холодильника прямо перед твоим приездом.
   --Умница, очень угодила. Окрошку я с детства люблю.
   --А на второе вначале у нас будет отварная картошка с селёдкой.
   --Я смотрю, какая необычная рыбина, очень уж крупная.
   --Это, Олег, волжский залом, малосольный, домашнего приготовления. Я попросила тётю Лизу--помнишь, мамина двоюродная сестра из Астрахани--прислать нам специально к этому дню. Сын её приятельницы часто приезжает к нам в город в командировку, он и привёз два дня назад.
   --Здорово.--Оглядывает весь стол.--А какие помидоры красивые!
   --И тут своя история. Вчера ко мне в школу приходили Зульфия с Костей, они оба из моего первого выпуска. Повидаться и показать своего первенца. Прелестный трёхлетний мальчик. И такой говорун. Наверное, правда, что от смешанных браков получаются очень красивые дети. Так они притащили большущий мешок разных овощей, зелени и абрикосов с черешней. Накануне прилетели из Ферганы, где были в гостях у родственников Зульфии. Уверяли, что и картошка, и помидоры, и огурцы, и зелень с ягодами--всё из своего огорода и сада, без нитратов. Урожай этого года. Полакомимся от души.
   --А хлеб такой откуда?
   --Это Нина Михайловна тоже захотела доставить нам удовольствие. Специально ездила в свою деревню и там в русской печи испекла. Я не стала заранее разрезать каравай, чтобы ты мог на это чудо полюбоваться. Она же и парного мяса купила там, в деревне. Так что после картошки и селёдки у нас будет бифштекс. Мясо полностью готово, но я пожарю его попозже, чтобы мы могли передохнуть после первых блюд.
   --Прямо сплошной эксклюзив. А что же я не вижу на столе напитков? Ты не смогла ничего выбрать из наших запасов?
   --Я выбрала шампанское. Оно ещё в холодильнике. Выпьем его перед мясом. И только символически, ради тоста. Сегодня мы должны быть совершенно трезвыми.
   --Ты меня пугаешь, Маша. Не выпить в такой день, тем более, мы ведь с тобой не падки на алкоголь. Ты должна сообщить мне что-нибудь неприятное?
   Маша обнимает мужа:
   --Наоборот, дорогой мой, сегодня нас ждёт всё только самое хорошее и радостное. А здесь что?--Показывает на коробку, которую Олег, войдя, положил на край стола.
   --Это сюрприз, который я покажу тебе немного погодя. Уж очень хочется начать.--Жалобно:
   --Честно, я слюной исхожу.
   Маша смеётся:
   --Так и было задумано. Давай приступим.
   Садятся за стол и начинают обед. Олег время от времени взглядывает на жену. В его взгляде--ожидание с некоторой долей тревоги.
   Маша, видя состояние мужа, начинает разговор, к которому готовилась:
   --Олег, у нас сегодня не просто годовщина свадьбы, сегодня закончился испытательный срок, который нам был назначен.
   --Что за срок и кем он был назначен?
   --Срок проверки прочности наших чувств, назначенный высшими силами. Ты ведь знаешь эту древнюю мудрость, что браки совершаются на небесах?
   --Конечно.
   --На самом же деле, думаю, на небесах совершаются лишь счастливые браки. Все остальные--где-то в других местах, и потому даже венчание в храме их не спасает. Я знаю, теперь знаю, что наш брак--счастливый. Этому есть объективные доказательства. Давай вспомним, как мы познакомились.
   На экране появляется титр "Три года назад", который затем сменяется картиной кассового зала железнодорожного вокзала. У одного из окошек--Олег, одетый в лёгкую куртку, джинсы и кроссовки. Обращается к кассирше:
   --Мне, пожалуйста, на сегодня один билет до Москвы.
   --Извините, но остались только два билета в мягкий вагон. Возьмёте?
   --Дороговато, но делать нечего--беру.
   Расплачивается, берёт билет, отходит от кассы и быстро идёт к выходу из зала. Теряется среди других людей.
   К той же кассе подбегает Маша, говорит, задыхаясь:
   --На сегодня в Москву, пожалуйста.
   --Девушка, билетов нет.--Кассирша, увидев отчаяние на лице Маши, уточняет.--Вернее, есть один билет в мягкий вагон, но там уже едет мужчина, и я не могу продать второй билет женщине без его согласия.
   --Да как же я это согласие получу?
   Кассирша пожимает плечами, но потом вдруг, как будто повинуясь какой-то неслышимой команде, говорит:
   --Подождите.--Берёт телефонную трубку:
   --Аня, объяви по трансляции "Мужчину, только что купившего билет в мягкий вагон до Москвы, просят подойти к третьей кассе".--Кладёт трубку и, обращаясь к Маше:
   --Может, Вам повезёт, и он ещё не ушёл.
   Звучит заказанное объявление.
   На привокзальной площади Олег собирается сесть в подошедший автобус, когда слышит объявление. Возвращается в вокзал, подходит к кассе.
   Кассирша, увидев его:
   --Мужчина, извините, что задержала Вас, но тут вот девушке срочно надо в Москву, а без Вашего согласия я не могу продать ей билет в Ваше купе.
   Маша:
   --Я Вас очень прошу.
   Олег:
   --Да о чём разговор, буду только рад.
   Кассирша Маше:
   --Ну вот, как всё хорошо получилось. Давайте паспорт.
   Олег в некотором затруднении: ему следует уйти или подождать?
   Маша благодарно:
   --Огромное Вам спасибо, Вы так меня выручили.
   --Не стоит благодарности. Ну, я пойду?
   --Да-да, ещё раз спасибо и извините за задержку.
   --Тогда до вечера.
   Отходит, идёт к выходу, но не как в прошлый раз, а медленно, как будто в некотором раздумье.
   Картина сменяется. На экране вновь столовая. Входит Маша и вносит блюдо с картошкой. Среднего размера очищенные и политые маслом картофелины, одна к одной, выглядят очень аппетитно.
   Олег:
   --Это не картошка, а объект для натюрморта. И дух какой!
   Едят. Олег:
   --Действительно, очень вкусно. И селёдка, и картошка буквально тают во рту. Как говорила моя бабушка в таких случаях, "ум отъешь".
   Маша:
   --Нет, ум побереги и скажи мне вот что. Мы вспомнили сейчас самый первый момент нашей первой встречи. Как ты думаешь, в ней всё--случайность, или же есть и что-то иное?
   Олег задумывается.
   --То, что нам достались два последних билета, может, и не чистая случайность, но очень на неё похоже. Такое бывает сплошь и рядом. Решение кассирши помочь тебе--событие уже не такое частое, и в нём, наверное, можно усмотреть вмешательство судьбы, хотя, конечно, есть среди нас добрые люди, способные по собственной воле и бескорыстно помочь другому человеку. Потому тут, я думаю, "фифти-фифти". А вот то, что я, купив билет, не успел уехать с вокзала и услышал объявление, пожалуй, правильнее будет отнести к промыслу высших сил.
   --Наши оценки полностью сходятся. Я тоже считаю: вмешательство было. И в явном виде именно на третьем этапе из тех, что ты выделил. Судьба сделала один шаг к тому, чтобы соединить нас. Мы же сами на тот момент навстречу друг другу ещё не шагнули, а потому счёт такой: один--ноль--ноль. Давай вспоминать дальше.
   На экране--двухместное купе мягкого вагона. Маша сидит на диване и смотрит в окно, затем с беспокойством взглядывает на часы. По поездному радио звучит объявление: "Граждане пассажиры! До отправления нашего поезда осталось две минуты. Просьба занять свои места, а провожающим выйти из вагона. Граждане провожающие! Проверьте, не остались ли у Вас билеты отъезжающих пассажиров".
   В дверях купе появляется запыхавшийся Олег с дорожной сумкой в руках.
   --Добрый вечер. Уф, еле успел. Беда с этими пробками. Вот новая напасть в нашей жизни, как будто прежних было мало.
   --Добрый вечер. А я, признаюсь, переживала за Вас. Хотелось ещё раз Вас увидеть и поблагодарить.--Представляется просто и естественно.--Меня зовут Маша.
   --Очень приятно--Олег.--Ставит сумку на багажную полку над дверью купе и присаживается напротив Маши.
   --И мне приятно. Вот мы и познакомились.
   Поезд трогается. В окне проплывают вокзал и привокзальные строения.
   Олег:
   --Маша, а могу я на правах знакомого спросить, что за срочное дело ждёт Вас в Москве?
   --Здесь нет секрета. Я должна встретить человека, через которого знакомые моих родителей, живущие сейчас в Германии, передали лекарство для моего папы. У папы проблемы с сердцем. Так что завтра утром мне обязательно нужно быть в Шереметьеве. Сначала этот человек собирался прилететь через неделю, но что-то у него изменилось, и мне тоже пришлось срочно перестраиваться.
   --Извините, что ненароком затронул грустную тему.
   --Ничего, Вы же не могли знать.
   --А чем Вы занимаетесь, кем работаете?
   --Я учитель-словесник, преподаю в школе русский язык и литературу.
   --Нравится работа?
   --Да, и предмет свой люблю, и с ребятами удаётся ладить.
   --Но, говорят, зарплата у учителей маловата.
   --Вот тут похвастать, действительно, нечем. Тем не менее на скромную жизнь хватает. К тому же мама с папой с детства приучили меня обходиться лишь самым необходимым. Жаль только, что книги не могу покупать. Зато у меня есть хорошая знакомая в городской библиотеке, так что всё интересное я могу достать без труда.
   --Вы живёте с родителями?
   --Да.--Улыбается.--Вы таким косвенным образом пытаетесь узнать замужем ли я?
   Олег, смутившись:
   --Простите, но и вправду, хотелось бы знать.
   Маша с еле заметным кокетством:
   --А зачем?
   Олег на минуту задумывается:
   --Не знаю. Наверное, это стереотип поведения. Извините, снимаю свой вопрос.
   --Нет, почему же, я отвечу. Мы ведь не знаем, как это может обернуться в будущем. А вдруг--хорошо? Жалко было бы отказываться от подарка судьбы. Нет, Олег, я не замужем и ещё ни разу не была. Хотя по возрасту должна была бы. У меня на этот счёт есть твёрдое мнение, что соединять свою жизнь с жизнью другого человека можно только с благословения небес, когда ясно почувствуешь его. Я пока не почувствовала. Но верю, это случится. А Вы женаты?
   --Нет, и тоже не случайно, правда, по другим причинам. Я ещё не решил, нужна ли мне семья и гожусь ли я для семейной жизни.
   --Это серьёзные причины.
   --К тому же у меня интересная работа, друзья, в том числе и девушки, а также, как и у Вас, книги. Скучно не бывает, и потому менять эту жизнь пока не хочется. Хотя, возможно, Вы правы, просто не дошла моя очередь получить небесное благословение.
   --И что же у Вас за работа?
   --Я инженер-электронщик. Профессия перспективная. Электроника сейчас развивается стремительно. И спрос на её продукцию устойчивый. Пока работаю в фирме, но если удастся выгодно продать несколько изобретений, может быть, заведу своё дело.
   --А за границу не хотите уехать? Там люди со светлыми головами, говорят, могут неплохо устроиться.
   --Даже мыслей таких никогда у меня не возникало. По собственному желанию становиться приживалом? К тому же там волей-неволей и рано или поздно, но придётся сделаться нерусским. А ещё я верю, что многие бежавшие от революции за границу всю оставшуюся жизнь страдали от разлуки с родиной. Не хочу повторить их судьбу.
   --На мой взгляд, очень убедительно. И эти мысли мне близки.
   --А что Вы думаете о нашей теперешней жизни?
   --Много чего, но самое первое--она очень безжалостна. Больно смотреть на стариков да и на ещё нестарых, а просто слабых людей. И, конечно, есть серьёзные основания для беспокойства о молодых. Их стремление к так называемой "красивой" жизни и готовность использовать любые средства, чтобы её достичь, пугают. А потом эта юношеская предрасположенность к разного рода протестам, из-за которой молодёжь становится орудием в руках нечистоплотных людей. В общем, от нашей теперешней жизни я не в восторге.
   Раздаётся стук в дверь купе. После разрешения войти показывается проводница вагона:
   --Не желаете чаю, кофе?
   Маша:
   --Мне чаю с лимоном, пожалуйста.
   Олег:
   --И мне тоже.
   Проводница выходит, затем возвращается с чаем. Маша и Олег достают из своих сумок еду. Предлагают друг другу угощаться. Едят. Пьют чай.
   Маша:
   --Олег, меня заинтересовали Ваши слова насчёт семьи, что Вы ещё не решили, нужна ли она Вам. А можно узнать, откуда такие мысли, ведь обзаведение семьёй естественно для людей?
   --Я думаю над этим и именно потому, что признаю естественность семейного существования человека. Собственное же отсутствие интереса к этому немного беспокоит. Хотя, оправдания такому отношению есть. Ограничивается свобода, появляются дополнительные обязанности и ответственность. Не подумайте, во мне эгоизма не больше, чем в других людях. И я в полной мере сознаю, что семейные отношения чреваты не только неудобствами для меня, исходящими от других её членов, но и неудобствами, создаваемыми мною им. А что у семьи ценного для современного человека, кроме упомянутой естественности и традиционности этой формы жизни людей?
   --Прежде, чем попытаться ответить на Ваш вопрос, задам свой: вот и Вы, и я употребили слово "естественно" применительно к семье. Что оно значит в данном случае?
   --Считается, что его смысл связан с функцией продолжения рода, изначальной программой жизни, вложенной в нас природой.
   --Точнее, люди так это представляют. Но то, о чём мы говорим, быть программой, то есть неким обязательным к исполнению моментом, не может, поскольку тогда была бы нарушена наша свобода, что отвергается даже религией. Природа или Бог поступили хитрее, изощрённее. Они сделали так, что в положенное время у людей появляется ж е л а н и е отдать нечто, накопившееся в них. Совсем другая--необидная--модальность, внешне никакого принуждения. Инстинкт продолжения рода как желание иметь потомство--это выдумка. Даже у животных. Реально существует желание освободиться от переполняющего груза, в том числе и груза чувств. Излить в буквальном и переносном смысле. Вот почему многие люди, по каким-либо причинам не имеющие детей, заводят домашних животных: свои чувства они изливают на них. Семья и в первую очередь дети есть самый очевидный, по-другому, естественный способ решения данной проблемы. И в этом её главная, базовая ценность. Конечно, семья решает и много других проблем, скажем, ту же проблему немощности и одиночества в старости. Не забудем и о радости жизни в кругу родных людей.
   --Вы настолько хорошо всё объяснили, что мне даже пришла в голову любопытная аналогия. В близкой мне области техники--электротехнике существует закон, по которому максимум мощности, передаваемой от источника энергии в нагрузку, достигается в так называемом согласованном режиме, когда внутреннее сопротивление источника равно сопротивлению нагрузки. Отношения между членами семьи, наверное, тоже можно рассматривать как согласованные.
   --Удачная аналогия. Ведь согласованность--это разновидность гармонии. А мне сейчас припомнилась наша русская сказка "Гуси-лебеди", то её место, где девочка в поисках похищенного гусями младшего брата встречает на своём пути яблоню со множеством спелых яблок на ветвях и печь полную готовых пирожков. Помните, на каких условиях они соглашаются указать девочке правильную дорогу? Если она съест хотя бы одно яблоко и хотя бы один пирожок. Им необходимо отдать свой продукт, чтобы он был употреблён с пользой, а не просто пропал, сгнил. Та же самая мысль!
   И она же выражена в одном из рассказов Мопассана, в истории о молодой крестьянке, кормящей матери, которую нужда заставила уехать из дома на заработки. По дороге, в поезде из-за прибывавшего в груди молока ей стало плохо. И как она была благодарна своему попутчику-мужчине, который высосал у неё молоко!
   --Да, мысль интересная. Но не менее интересна и сопутствующая мысль, что желание излиться появляется, когда изливаемого продукта накопится достаточно много и он созрел. Правда, в предложенном Вами объяснении, как мне кажется, есть одно слабое место. Если я, человек, понял, что возникающие во мне желания не являются моими личными намерениями, а инспирированы, инициированы чужой волей, то не должен ли я воспротивиться им? Как быть в этом случае с моим чувством собственного достоинства?
   --Для верующего православного человека такого вопроса просто не существует, потому что то, о чём Вы говорите, есть гордыня, самый большой грех и родитель всех других грехов. С ним надо бороться. Но и для неверующих и вместе с тем разумных людей здесь тоже возможен конструктивный вариант поведения. Действительно, если удовлетворение желания, пусть и, как Вы выразились, инспирированного, принесёт удовлетворение, даже удовольствие и радость, не говоря уже об облегчении, да ещё не только Вам, зачем ему противиться? Конечно, речь идёт лишь о желаниях, не противоречащих нравственности. Согласны?
   --Пожалуй.
   --Как-то неуверенно Вы соглашаетесь. Я Вас не убедила?
   --Нет-нет. Тут дело в другом. Простите, Маша, завтра мы расстанемся, и потому я рискну напоследок у Вас спросить: вот Вы говорили про благословение небес, а сейчас Вы ничего такого не чувствуете?
   --Я думаю, Олег, что это благословение человек осознаёт не сразу. Ему необходимо какое-то время. Но беспокоиться нечего, если небеса благословили двух людей на совместную жизнь, они же своевременно и дадут им шанс свободно и сознательно сделать выбор: принять благословение или отвергнуть его.
   --Так что же, выходит, самим людям вообще ни о чём не надо заботиться? А как же пословица "На Бога надейся, а сам не плошай"?
   --Её нашептал человеку Дьявол, как и то, что не ошибается тот, кто ничего не делает. Эти два утверждения породили в людях самоуверенность и самоснисходительность, стремление и готовность всегда и во всём себя оправдывать. Конечно, мы не должны быть пассивными, но нам не следует идти против Течения Жизни (оба слова с заглавной буквы), потому что ни к чему хорошему это не приводит. Мы должны действовать согласованно с судьбой или, если хотите, с природой, улавливать и правильно понимать посланные ею импульсы, после чего делать свои шаги в том же направлении. Тогда и будет нам благо.--Смотрит на часы.--Ну что, будем укладываться? Уже поздно, а завтра нам рано вставать.
   --Хорошо.--Выходит из купе, закрыв за собой дверь, давая возможность Маше переодеться и постелить постель.
   Маша, сделав необходимые приготовления, открывает дверь:
   --Пожалуйста, Олег, можете войти, переодевайтесь, а я пойду почищу зубы на ночь.
   Ночь. Поезд минует какую-то станцию, и проносящиеся фонари на столбах кратковременно, как вспышками, освещают купе. Маша лежит с открытыми глазами, отвернувшись к стене. Олег тоже не спит.
   И опять картина праздничного обеда. В столовую входят Маша и Олег. Они несут очередное блюдо и бутылку шампанского. Ставят на стол. Маша выкладывает мясо на тарелки, крупно нарезает огурцы и помидоры. Олег открывает бутылку, наливает вино в фужеры. Протягивает фужер жене, потом берёт свой:
   --Я предлагаю выпить за нас, чтобы жить нам долго и счастливо, как мы прожили этот год.
   --Ничего лучшего мы себе и пожелать не можем. За нас!
   Садятся, начинают есть. Олег хвалит бифштекс, овощи и зелень. Порывается налить ещё вина, но Маша его останавливает:
   --Давай продолжим наше воспоминание-расследование. Как ты думаешь, у нас случилась любовь с первого взгляда?
   --Уверен. Я, расставаясь с тобой в кассовом зале, через какие-то три минуты после того, как впервые тебя увидел, уже ясно почувствовал, что не хочу уходить. И всё время до поезда, несмотря на предотъездные хлопоты, думал о тебе.
   --И у меня было похожее состояние. Но, знаешь, я думаю, люди ошибаются, считая любовь с первого взгляда производным только собственных качеств, свойств своей натуры. Потому-то в большинстве случаев они принимают за настоящее чувство простое воздействие на них внешности понравившегося человека. Пустоцвет, который, к сожалению, сразу, одномоментно различить не удаётся. И потому, чтобы не доставить горе ни себе, ни другому человеку, остаётся одно--не торопиться, не форсировать отношения, дать чувствам время проявить их сущность. Истинная же любовь своим исходным элементом имеет высшее благословение. Подлинная любовь с первого взгляда есть подарок судьбы. Её шаг навстречу двум людям--мужчине и женщине. Только после этого их собственные шаги, если они их сделают, конечно, могут быть успешными.
   --Так мы получили благословение?
   --Да, и это был второй шаг судьбы. Она дала нам шанс, вручила цветок с завязью. После этого счёт--помнишь, я предложила считать её и наши шаги--стал два--ноль--ноль.
   --Я понял принцип и теперь могу объяснить, что было дальше.
   --Конечно, это же так просто.
   --При расставании в Москве мне хотелось попросить у тебя телефон и адрес, но я не решился, побоялся, как бы всё не испортить своей напористостью. К тому же я как-то очень уверовал в твои слова, что если нам дано благословение свыше, то мы не потеряем друг друга.
   --Я тоже боялась, что в последний момент ты всё-таки решишься не доверяться судьбе. Тогда бы мне предстоял трудный выбор: отказаться от собственных убеждений, чтобы не оттолкнуть тебя, или продолжить следовать им. Но ты сыграл свою партию, не сфальшивив, за что я тебе очень благодарна.
   --А я должен признаться, что не совсем чист перед нашим благодетелем. Отказаться от мысли попросить у тебя телефон мне помогла другая мысль, что я легко отыщу в школах нашего города учительницу русского языка и литературы по имени Маша. И в каком же я был отчаянии, когда не нашёл тебя и понял, что ты живёшь в другом месте! Судьба справедливо наказала меня за попытку схитрить. Тем не менее, я думаю, после моих, хотя и безуспешных, поисков можно считать так: два--один--ноль.
   --Думаю, нет. В зачёт могут приниматься только удачные шаги. И потому счёт не изменился: два--ноль--ноль.
   --Но уже честным и не просто удачным, а счастливым моим шагом было решение ждать тебя у нашего поезда. Вот тогда счёт уж точно должен был стать два--один--ноль.
   --Согласна. Придя же на вокзал, я тоже сделала шаг. Итого: два--один--один. Вспомним, как это было.
   На экране--перрон вокзала. У платформы стоит поезд. Видна только вторая половина висящей на вагоне доски с указанием маршрута поезда: --Москва. Идёт посадка. Напротив открытой двери вагона, но на другой стороне платформы стоит Олег с букетом роз. Он всё время всматривается в пассажиров, идущих к поезду от здания вокзала. Одет шикарно: красивый серый костюм, бледно-голубая тонкого полотна рубашка с едва заметной выделкой, ей в тон галстук, изящные светлые туфли. Поодаль от него стоят двое спортивного телосложения молодых мужчин. Видно, что это одна группа--охраняемый объект и охранники. Молоденькая проводница вагона поглядывает на Олега и его сопровождающих с нескрываемым интересом. Вдруг Олег изменяется в лице. Вместо тревожного ожидания на нём появляется радость. Камера поворачивается в направлении его взгляда, и на экране среди приближающихся к Олегу людей появляется Маша. Она идёт, глядя на таблички с номерами вагонов. Олег, бросившись вначале навстречу, резко останавливается, ждёт, куда же пойдёт Маша. Она подходит к вагону, напротив которого он стоит, и, пропустив тех, кто собирается садиться в вагон, останавливается. Осматривается по сторонам и только тогда видит Олега. Бросается к нему. В это время на экране её лицо крупным планом--лицо счастливого человека:
   --Господи, я знала, я знала, что ты придёшь! Ну, здравствуй!
   Олег в сильном волнении:
   --Здравствуй!--Не решается её обнять. Маша сама обнимает и целует его:
   --Это мне цветы?
   Олег только теперь вспоминает о букете, который держит в руках.
   --Конечно, Машенька. Я уже второй год в этот день прихожу сюда к нашему счастливому двенадцатому вагону, чтобы преподнести тебе розы и сказать, как сильно я тебя люблю.
   --И я тебя, дорогой. Но в прошлом году я не могла прийти. В тот день мы хоронили папу.
   --Прими мои соболезнования.
   --Спасибо. Это было очень тяжело.
   Проводница вагона, забыв про столпившихся перед ней пассажиров, во все глаза смотрит на эту сцену. Олег и Маша, заметив внимание девушки, подходят к ней. Олег:
   --Спасибо Вам.
   --За что?
   Маша:
   --За то, что Ваш вагон помог нам встретиться. Счастливого пути. Вот возьмите, пожалуйста.--Протягивает ей цветы.
   --Ой, что Вы! Это же Вам подарили.
   Олег:
   --Берите, берите. А Маша моя теперь без цветов никогда не будет. Счастливого пути.
   --Спасибо большое. И Вам счастливо.
   Маша с Олегом и за ними охранники идут к зданию вокзала. Затем выходят на привокзальную площадь.
   Олег:
   --Поедем, посидим где-нибудь, мне столько нужно тебе сказать.
   --И мне.
   Подходят к новенькому сверкающему джипу. Один из охранников, забежав вперёд, открывает заднюю дверь машины. Только тогда Маша обращает внимание на него и его товарища, садящегося за руль.
   --Что это значит, Олег? Откуда у тебя такая машина да ещё и личная охрана?
   --За два прошедших года многое в моей жизни изменилось. Теперь я бизнесмен, причём не из последних. Отсюда и принятые для этого статуса атрибуты. Поехали, я обо всём тебе расскажу.
   Но Маша не торопится садиться в машину. Она смотрит на автомобильный номер. На её лице--изумление и радость:
   --Какой интересный номер у твоей машины. Давно он у те-бя?
   --Нет, этот джип я купил на днях, тогда мне и номер дали. Раньше у меня была другая машина. А что в номере необычного? Это ведь не ноль--ноль--один и не три семёрки?
   Маша:
   --Потом объясню.--Наконец, садится в машину. Уезжают.
   В машине. Олег:
   --А я искал тебя. Обошёл все школы города, и даже нашёл двух Маш, учителей литературы.
   --Да ведь я живу в Петербурге. В Ваш город тогда приехала навестить тётю, мамину сестру.
   --Потом я и сам догадался.
   Снова столовая и праздничный обед Маши и Олега.
   Олег:
   --Стало быть, окончательный счёт два--один--один?
   --Нет, это ещё не окончательное значение.
   --Но ведь мы уже вместе.
   --Да, мы встретились, благодаря судьбе и своему собственному стремлению. Но ещё нужно было проверить, сможем ли мы жить вместе. И нам был назначен испытательный срок, причём заранее мы не могли знать, сколько он продлится, и что станет знаком об его окончании.
   --Почему ты решила, что нам была назначена проверка?
   --А я и не была уверена, просто предположила. К тому же и без всякого вмешательства высших сил первый год совместной жизни всегда является испытанием для молодой семьи. Так вот, знак об окончании нашего испытания я получила. И, думаю, вполне внятный, такой, который невозможно истолковать никак иначе.
   --Что же это было и когда?
   --Скажи, хоть ты и не показываешь виду, жалея меня, но ведь переживаешь, что мы до сих пор не можем завести ребёнка?
   --Да, но ты не должна себя ни в чём винить.
   --Мы оба не виноваты и оба, как подтвердили все проверки и анализы, совершенно здоровы, т.е. можем иметь детей. Просто до сих пор на это не было благословения. Теперь оно получено. Судьба сделала свой третий шаг. Позавчера я увидела во сне двух наших детей-близнецов, девочку и мальчика, которые родятся через девять месяцев после сегодняшнего дня. Вот почему наш праздник мы отмечаем без вина.
   --Маша?!--Вскакивает с места, бросается к жене и подхватывает её на руки.--Это же царский подарок!--Целует, кружится с ней по комнате.
   --Подожди радоваться. Какой теперь счёт--три--один--один?
   Олег останавливается:
   --Ну да.
   --А тебе не кажется, что это несправедливо? Судьба сделала три шага, а мы с тобой--только два? Отпусти меня.--Освобождается из рук мужа и снова садится за стол.--И ещё. Разве прилично для женщины делать навстречу мужчине столько же шагов, сколько делает он?
   --Понял. За мной ещё один шаг. Я готов его сделать немедленно, только скажи, в чём он состоит? Значит, должно быть три--два--один?
   --Именно.--Маша смотрит на мужа, как будто чего-то от него ожидая. Заметив её немой вопрос, Олег сначала удивлённо поднимает брови, потом вдруг догадывается:
   --Три, два, один--это же номер моей "Тойоты"!
   --А про буквы номера ты ничего не хочешь сказать?
   --Буквы... Эф, и, эн--фин. Неужели это латинское Fin-- "конец", написанное кириллицей?
   --Молодец! Ничего удивительного, ведь мы должны были узнать, что все шаги сделаны. Для этого нужен был какой-нибудь знак. Итак, окончательный счёт должен быть таким: три шага судьбы и три наших--два твоих и один мой.
   --Говори же, что я должен сделать?
   --Сядь. Нам предстоит сейчас перейти к обсуждению серьёзной проблемы. И от того, как мы её решим, зависит наше будущее.
   --Какая проблема, Маша? У нас же всё так хорошо.
   --Нет, Олег. Эта проблема была с самого начала нашей совместной жизни, но я о ней не говорила, потому что мы могли не выдержать испытание и расстаться, тогда менять что-то не имело бы смысла.
   Помнишь, когда после нашей счастливой встречи у поезда ты повёз меня в ресторан, я спросила, что означают этот шикарный джип и охранники? Ты ответил, что стал бизнесменом, и хорошая машина с личной охраной являются атрибутами твоего нового статуса.
   --Да, помню.
   --А теперь скажи: и этот совершенно неуместный в городе джип, и охрана, и огромный дом, и дорогая одежда, которую ты носишь, тебе действительно нужны?
   --В общем, нет. Без них я обходился раньше и могу обойтись теперь.
   --Тогда зачем тебе всё это? Ведь не просто же для престижа?
   --Конечно, не для престижа. Но рационального ответа на твой вопрос у меня нет.
   --Тогда я предложу свой ответ. Если все разумные потребности удовлетворены, а денег ещё много, то почему не п р и д у м а т ь дополнительные потребности и затем не удовлетворить и их? Почему не построить большой дом, не купить виллу на Лазурном берегу и океанскую яхту? В отличие от разумных потребностей выдуманные не ограничены. Да и придумывать ничего не надо, лишь смотри по сторонам и следуй примеру других людей с деньгами.
   --Ты это к чему, Маша? Ты же хорошо знаешь, откуда у меня деньги. Они чистые. Я заработал их своей головой.
   --Об этом речь впереди. Сейчас я хочу выяснить, могут ли деньги быть для тебя лишними?
   --Если говорить только о потреблении, то, безусловно. Истратить на жизнь всё зарабатываемое я не могу. Именно потому, что ко многому равнодушен. Скажем, мне не нужны упомянутые тобой вилла и яхта. Причём не только как предметы, которыми можно пользоваться, но и как средства для вложения свободных денег. Если же говорить о бизнесе, то у него, то есть у бизнесмена, значит, и у меня, лишних денег быть не может. Все свободные деньги, сколько бы их ни было, должны вкладываться в дело, работать, приносить доход.
   --Ну да, а полученный доход должен вновь вкладываться, и так без конца. Я не говорю, что это бессмысленно. Понимаю, вложенные деньги действительно работают: появляются новые дома, дороги, предприятия и многое другое. Но и личное состояние бизнесмена всё время растёт. Вот он уже долларовый миллионер, потом миллиардер, мультимиллиардер... А такие деньги не могут не влиять на психологию человека. И он не только начинает думать, что иметь собственный самолёт, картинную галерею или футбольный клуб вполне нормально, но и идентифицирует себя как неформальную власть, имеющую право диктовать свои требования общенародно выбранной власти. Тебя не пугает такая перспектива?
   --Да что ты. При моём бизнесе на это нужно тысячу лет.
   --Я говорю сейчас не о количественной стороне дела. И твой бизнес, пусть не очень крупный, подчиняется тем же законам. Да, у тебя нет личного самолёта, но есть дом, в большинстве комнат которого мы не бываем многие дни. Зачем он нам? Мне очень неловко от того, что приходится держать домработницу, но я просто физически не могу справиться с уборкой такой площади.
   --А не слишком ли ты усложняешь, Маша? Полно людей имеют домработниц и не комплексуют по этому поводу.
   --Это их дело. Я же убеждена, что всякий здоровый человек обслуживать себя и содержать в порядке своё жилище должен сам. В семье эти обязанности могут перераспределяться между её членами с учётом их занятости на работе. Но нехорошо, когда одни люди прислуживают другим только потому, что те могут себе это позволить.
   --Ты хочешь изменить мир?
   --Я хочу изменить н а ш с т о б о й мир. Но только с твоего добровольного согласия.
   --И каким же ты представляешь наше жилище взамен теперешнего?
   --В виде скромной по площади трёхкомнатной квартиры, где были бы гостиная, детская и наша с тобой спальня. Или четырёхкомнатной, если тебе нужен кабинет.
   --Но надо мной будет смеяться весь город.
   --Почему же?
   --Как почему? Бизнесмен с немалыми по здешним меркам доходами и трёхкомнатная квартира не очень сочетаются.
   --Разумеется. А вот инженер с женой учительницей и такая квартира вполне соответствуют друг другу.
   --Ну, Маша... Так ты хочешь, чтобы я бросил бизнес и вновь стал простым инженером?
   --Больше всего. Я хочу повернуть время вспять и снова видеть тебя в куртке, джинсах и кроссовках, каким увидела впервые. И чтобы мы вместе ездили на работу и с работы на автобусе.
   --Так вот почему ты отказывалась от дорогих подарков и нарядов!
   --Да, но от нарядов ещё и потому, что я работаю в школе. Учитель должен давать учащимся пример скромности. Лишь в одном мне пришлось отступить от этого принципа: жена богатого человека не может ездить на общественном транспорте, это выглядело бы искусственно, нарочито.
   --Но почему всё-таки у тебя такое неприятие к материальному благополучию?
   --Не лукавь. Не к благополучию, а к богатству.
   --Хорошо, к богатству, но добытому честно.
   --А вот такого не бывает.
   --Как не бывает? Я свой бизнес начал на деньги от продажи моих собственных изобретений. У меня даже соавторов не было.
   --Так ли, Олег? А откуда взялись те счастливые мысли, которые легли в основу твоих изобретений? Ведь они плод таланта.
   --Позволь уточнить: плод м о е г о таланта.
   --Да, но только ты, как и все другие талантливые люди, являетесь всего лишь н о с и т е л я м и таланта, а не его владельцами. Ведь твоей заслуги нет в том, что ты талантлив. Ты таким родился. Талант есть природный или божий дар. И он даётся не за что. Случайно попал тебе, а мог попасть другому. Впоследствии ты, осознав в себе некие способности, развил их учением, практикой, но если бы изначального зёрнышка в тебя не заложили, взращивать было бы нечего. Если же талант не принадлежит его носителю, то по справедливости и плоды таланта полностью не могут быть его собственностью. Человек имеет право только на такую часть этих плодов, которая соответствует его собственным усилиям, скажем, по обслуживанию и развитию данного ему дара.
   --Логично, но ведь так никто не думает. Мало того, и сторонников твоей точки зрения среди талантливых людей, думаю, не найдётся.
   --Не сомневаюсь. А мне и не нужно, чтобы со мной согласились все. Мне важно только твоё согласие.
   --Это слишком неожиданно. Здесь нужно подумать.
   --Над чем думать, Олег? Выбор-то невелик. Или ты делаешь свой второй шаг, и мы остаёмся вместе, или ...
   --Погоди, погоди. Допустим, я принимаю твои аргументы насчёт таланта. Но ты сама сказала, что доходы, обусловленные фактическим трудом, человек получать вправе. Я много работаю, почему же мои--да очень высокие--но честно заработанные доходы должны жечь мне руки?
   --Это самообман. Большая разница в доходах работников является следствием действия рыночных законов, которые распространяются и на рабочую силу. Зарплата рядовых работников зависит не только от результатов их труда, но и от того, много ли есть желающих занять их место. Чем больше таких желающих стоит за воротами твоей фирмы, тем меньшую зарплату ты можешь установить работающим. А собственный вклад в итог работы фирмы ты оцениваешь сам. Своя рука--владыка.
   --Неужели ты за уравниловку? Ведь её порочность давно доказана. Дед и мышка, вытянувшие сказочную репку, не могут получать за свой труд одинаково.
   --Замечательный пример. Но расчёт заработка деда и мыши, исходящий только из соотношения их сил, не верен. Да, дед сильнее мыши, скажем, в тысячу раз, тем не менее их зарплаты не могут отличаться во столько же. В расчёт необходимо ввести ещё коэффициент участия--назовём его так. Почему в компанию, в которой и так было много участников--дед, бабка, внучка, Жучка и кошка--позвали ещё и мышку? Потому что их усилий оказалось недостаточно. Коэффициент участия должен быть одинаков для всех, поскольку покинь компанию любой её член, и репку вытянуть не удалось бы, то есть все остались бы ни с чем. И здесь неважно, чьей силы не хватило: самой большой деда или самой малой мыши. Так вот, если в расчёт ввести этот коэффициент участия, то зарплата деда останется больше зарплаты мыши, но далеко не в тысячу раз. Отвратительно, что представленная мной совершенно очевидная арифметика известна всем, а уж бизнесменам в первую очередь. Но вы ведёте себя так, как будто о ней не догадываетесь. Стыдно, Олег.
   --И всё же согласись, что интересы сильных должны быть приоритетными, иначе жизнь остановится.
   --Не уверена в этом. Представь, что ты со своим талантом и капиталами оказался на необитаемом острове. Капиталы там тебе не помогут, да и талант электронщика тоже. Поэтому совсем не факт, что ты сумеешь выжить в этих условиях. А вот если там окажутся рядовые работники твоей фирмы, одни, без тебя, то результат будет совсем другим. Так кто же важнее для жизни?
   Олег встаёт из-за стола, в раздумье прохаживается по столовой. И в это время выражение его лица последовательно изменяется: вместо озабоченности появляется выражение сомнения, а затем успокоенности:
   --Знаешь, я сейчас взглянул на себя как бы со стороны и ужаснулся. Ты зовёшь меня в счастливую жизнь, а я словно сопротивляюсь. Я вспомнил, как был счастлив, когда занимался транзисторами-резисторами и придумывал новые схемы, хотя жил в маленькой однокомнатной квартирке и ездил на работу в автобусе. Теперь я тоже счастлив, однако уже не работой, а только тем, что у меня есть ты. Но ведь возможно и то, и другое счастье одновременно. Действительно, бизнес--это наваждение.
   --Могу предложить аналогию попроще и понаглядней. Бизнес--это велосипед, сев на который, надо всё время и как можно сильнее крутить педали, причём не столько для того, чтобы скорее приехать в пункт назначения, сколько для того, чтобы не упасть. Но ведь можно и остановиться, слезть с велосипеда, бросить его и дальше пойти пешком. Кто нам мешает?
   --В самом деле. И ты права, думать здесь не о чем. Завтра же поговорю со своим бывшим начальником по старой работе. Проблем не ожидаю. Насчёт квартиры тоже узнаю, ты только выбери, где бы хотела жить, в каком месте.
   --Спасибо, Олег. У меня будто гора с плеч. Я так боялась, что ты не примешь моих доводов.
   Олег подходит к жене:
   --По-другому и быть не могло. Я же очень тебя люблю.
   Маша встаёт, обнимает его:
   --И я тебя.
   Вместе подходят к окну. Уже ночь, но в свете фонарей видны деревья, цветы на клумбе.
   Маша, показывая за окно:
   --Жаль только расставаться со всем этим.
   --А мы купим где-нибудь в деревне небольшой домик. Обязательно у речки. И "Жигули", чтобы ездить туда. Ведь это могут себе позволить учительница с инженером?
   --Не смейся. Чем плохо--маленький дом в деревне и "Жигули"?
   --И не думал смеяться. Наоборот, эта наша мечта кажется мне такой уютной.
   --Какое хорошее слово ты нашёл.
   --Твоё влияние.--Хлопает себя по голове.--Чуть не забыл. Ведь у меня для тебя есть ещё и сюрприз.
   Возвращается к столу и берёт коробку, которую принёс с собой с работы:
   --Прости меня за самовольство, но по моей просьбе Андрей Звягин--его отец работает со мной--записал на видео твой позавчерашний урок. Я посмотрел, кажется, получилось неплохо. Как думаешь, стоит твоим выпускникам подарить на память диски с этой записью?
   Маша радостно хлопает в ладоши:
   --Ну, Олег, какая же ты умница! Это будет замечательный подарок. Ребята обрадуются. Спасибо тебе. А можно мне посмотреть?
   На экране появляется титр "Три года спустя".
   Средних размеров комната в обычной квартире. Скромная обстановка. На диване сидит Маша и читает. Перед ней на ковре играют двое детей-близнецов примерно двухлетнего возраста--мальчик и девочка. Включён телевизор, но звук его приглушён. Мальчик, взглянув на экран, вдруг говорит:
   --Папа.
   Маша, не отрываясь от чтения:
   --Нет, Алёша, наш папа в командировке, но он скоро приедет.
   Девочка тоже смотрит на экран и громко кричит:
   --Мама, нет, папа, папа!
   На этот раз Маша тоже взглядывает на телевизор и видит Олега и рядом с ним девушку с микрофоном, стоящими на улице перед каким-то зданием. Олег одет почти так же, как в тот раз, когда впервые увидел Машу: на нём рубашка, джинсы и кроссовки. Маша торопливо прибавляет громкость звука и захватывает обрывок фразы корреспондентки:
   --... с Олегом Лагутиным. Олег, расскажите, пожалуйста, о Вашей затее.
   --Она не только моя. У меня есть соавтор--моя жена Маша, правда, она пока ничего об этом не знает.
   --Соавтор не знает о своём соавторстве?
   --Да, это будет для неё сюрпризом, надеюсь, приятным. Так я об идее создания музея, который мы сегодня открываем. Маша работает в школе учителем русского языка и литературы. Профессию выбрала по призванию, поэтому учитель она очень хороший. И коллеги-педагоги, и ученики дружно признают её талант. А ещё она пробует писать сама. На разные темы и по разным поводам, когда появляется желание высказаться. Она называет это своё творчество "сочинениями на незаданные темы". И вот к трёхсотлетию Петербурга Маша написала большую статью, в которой призывает читателей хотя бы в юбилейные дни вспомнить не только известных личностей, много сделавших для города и прославивших его, но и тех несчастных, которых по приказу Петра согнали в гнилое и гиблое место на строительство новой столицы. На их примере она размышляет об отношении власти к народу и приходит к печальному выводу: как бы ни называла власть простого человека--мужиком, гражданином, товарищем и снова гражданином--он для неё всегда был и остаётся сейчас р е с у р с о м, причём совсем нередко не самым важным и не достойным заботы и сбережения.
   --Эта статья была опубликована?
   --Ну, что Вы. Маша предложила её нескольким газетам, но получила отказ, мол, в статье нет ничего нового и интересного. Действительная же причина отказа, как после объяснил мне один знакомый газетчик, совсем другая. Просто о ней не принято говорить. В газетах не хватает места даже для публикаций штатных журналистов, для которых эти публикации--хлеб насущный и не только хлеб.
   --Нас тоже можно понять...
   --А вот я не понимаю. По мне, читателю должен поставляться лучший продукт. Если им окажется Ваш материал, то печатать следует его, а если мой, то--его, пусть я и не профессиональный журналист.
   --Но кто же будет определять, чей материал лучше?
   --Вы сами, ваши редакторы. Или, считаете, вам не хватит объективности?
   --Извините, но это идеализм.
   --Разумеется. Вот потому и "се ля ви", что мы не верим в возможность идеалов.
   --И как же статья Вашей жены связана с "Музеем двух экспонатов"?
   --Среди других интересных мыслей, высказанных в статье, есть мысль о памятниках, о том, что неправильно, когда они устанавливаются в память лишь о героях, победах и других славных событиях. Памятники должны также не давать людям забывать о зле и позоре, во-первых, чтобы те не повторились в будущем и, во-вторых, чтобы оценки деятельности исторических личностей были справедливыми и неодносторонними. Иллюстрируя эту мысль, Маша предложила дополнить памятник Петру I на Сенатской площади и соорудить памятник Наполеону. О памятниках я говорить не буду, Вы их сейчас увидите.
   --С памятником Петру I понятно, а почему другой памятник--именно Наполеону?
   --Среди историй, изображающих Бонапарта выдающимся остроумцем, известна такая: после одного из кровопролитных сражений, во время которого погибло много французских солдат, о чём и доложили императору, он с философским спокойствием заметил, что одна ночь, проведённая в Париже оставшимися в живых солдатами, с лихвой восполнит потери. Такой вызывающий цинизм заслуживает достойной "награды" (в кавычках), хотя бы и с опозданием на двести лет. Этого прощать нельзя.
   --А причём здесь детский дом, на капитальный ремонт и которого Вы потратили столько личных средств?
   --Решив воплотить мечту жены об "антипамятниках" российскому и французскому императорам, я, конечно, понимал, что власти никогда не позволят дополнить ансамбль "Медного всадника", а заодно запретят и установку памятника Наполеону в том виде, как он задуман. И тогда я решил сделать скульптуры, так сказать, в уменьшенном "комнатном" варианте, но тоже в бронзе, как настоящие памятники, и подарить их одному из детских домов Петербурга. С его администрацией я заключил договор, по которому обязался капитально отремонтировать здание детского дома и полностью оснастить и оборудовать его всем необходимым. В ответ мой контрагент должен был выделить на первом этаже комнату под "Музей двух экспонатов", где и разместить подаренные ему скульптуры. А ещё я оговорил стоимость входного билета в музей. Он всегда должен стоить ровно столько, сколько стоит билет для проезда в общественном транспорте Петербурга. Думаю, что наш музей станет не менее известен, чем, скажем, квартира Шерлока Холмса на Бейкер-стрит, 221-б в Лондоне, и приносить детскому дому какой-никакой доход.
   --Так, значит, Вы руководствовались отнюдь не благотворительными целями?
   --Нет, и не стыжусь в этом признаться. Социальные заботы столь масштабны, что никакое частное лицо с ними не справится. Это дело всего общества и должно осуществляться с помощью государства, которое в том числе и для таких дел и создаётся. Осуществляться планомерно и необходимым образом финансироваться, а не зависеть от прихоти отдельных людей, которые захотят, дадут деньги, не захотят, не дадут. Но эту тему мы сейчас обсуждать не будем, так что пройдёмте в музей.
   --Пойдёмте.
   На экране появляется небольшая комната, в которой у противоположных стен налево и направо от входа стоят: скульптурная группа с уменьшенной копией "Медного всадника" и одиночная скульптура Наполеона (описание скульптур см. в Приложении). В середине стены напротив входа на большой мраморной плите выбит следующий текст:
   "Душа с них вон, со всех этих "великих"! Я ничего не могу с ними сделать, они всё могут сделать со мной! Но они не могут и никогда не смогут заставить меня всех их--македонских, наполеонов, сталиных и гитлеров--не то чтобы любить, а хоть сколько-нибудь уважительно к ним относиться. Никто не может меня заставить их не презирать."
   Л. Э. Разгон
   Картина на экране движется медленно, чтобы зрители успели всё рассмотреть и прочитать.
   Снова комната, где Маша с детьми смотрят телевизор; передача с участием Олега ещё продолжается. Затем камера перемещается из этой комнаты в прихожую. Видно, как тихо отворяется входная дверь и входит Олег. У него в руках цветы и дорожная сумка. Его движения осторожны, наверное, он не хочет, чтобы его увидели раньше времени. Оставляет сумку, разувается, надевает домашние тапочки и, крадучись, идёт в комнату. Останавливается в дверях и смотрит на Машу и детей. Но буквально в следующее мгновение, что-то почувствовав, Маша оглядывается. Несколько мгновений они смотрят друг на друга. И в эти мгновения они только вдвоём. Потом Маша радостно восклицает:
   --Катя, Алёша! Смотрите--наш папа приехал!
   Дети с криком "Папа, папа!" бросаются к отцу. Олег приседает и широко разводит руки, чтобы обнять детей. Потом поднимается и вместе с ними подходит к Маше, которая навстречу ему встаёт с дивана. Целует и отдаёт ей цветы. Подхватывает сына и дочь на руки и тоже целует. Сцена радостной суеты и раздачи подарков из принесённой из прихожей сумки.
   В следующем кадре--титр "Но всё могло быть совсем по-другому...". После него фильм идёт в чёрно-белом изображении.
   На экране--вагон поезда и сцена, которую мы уже видели.
   Маша отвечает на вопрос Олега:
   --... гордыня, самый большой грех и родитель всех других грехов. С ним надо бороться. Но и для неверующих и вместе с тем разумных людей здесь тоже возможен конструктивный вариант поведения. Действительно, если удовлетворение желания, пусть и, как Вы выразились, инспирированного, принесёт удовлетворение, даже удовольствие и радость, не говоря уже об облегчении, да ещё не только Вам, зачем ему противиться? Конечно, речь идёт лишь о желаниях, не противоречащих нравственности. Согласны?
   --Пожалуй.
   --Как-то неуверенно Вы соглашаетесь. Я Вас не убедила?
   --Признаться, такие мысли мне в голову не приходили. Их надо освоить, и тут требуется время. Есть над чем подумать. Вы ведь тоже, наверное, не сразу их приняли?
   --Конечно. И Вы правы, с этими мыслями нелегко согласиться, но ещё труднее руководствоваться ими в повседневной жизни.--Улыбается.--Дерзайте, дорогу осилит идущий.--Смотрит на часы.--Ну что, будем укладываться? Уже поздно, а завтра нам рано вставать.
   --Хорошо.--Выходит из купе, закрыв за собой дверь, давая возможность Маше переодеться и постелить постель.
   Маша, сделав необходимые приготовления, открывает дверь:
   --Пожалуйста, Олег, можете войти, переодевайтесь, а я пойду почищу зубы на ночь.
   Ночь. Поезд минует какую-то станцию, и проносящиеся фонари на столбах кратковременно, как вспышками, освещают купе. Маша лежит с открытыми глазами, отвернувшись к стене. Олег тоже не спит.
   Раннее утро. В купе Маша и Олег сидят напротив друг друга в ожидании прибытия поезда в Москву. На лицах обоих заметно некоторое беспокойство.
   Олег нерешительно спрашивает:
   --Извините, Маша, не сочтите это за чрезмерную напористость, но могу я попросить у Вас номер Вашего телефона?
   --Стоит ли, Олег? Ведь мы с Вами едва знакомы и сейчас расстанемся.
   --Для меня--стоит. К тому же Вы сами говорили, что мы не знаем, как это может обернуться в будущем. А вдруг--хорошо? Жалко было бы отказываться от подарка судьбы.
   --Поймали меня на слове. Ладно, записывайте.--Диктует номер, и Олег записывает его в свой мобильный телефон.
   Поезд останавливается. Взяв свои вещи, Маша и Олег выходят из вагона, вместе идут по платформе, выходят на привокзальную площадь. Останавливаются.
   Маша:
   --Ну что, Олег, давайте прощаться. Мне приятно было с Вами познакомиться. Ещё раз спасибо, что выручили.
   --А мне прощаться не хочется. И я говорю "До свидания". Счастливо Вам.
   --И Вам всего доброго.
   Расходятся.
   Титр на экране: "Два месяца спустя".
   Комната в квартире, где живёт Маша с родителями. Маша за письменным столом работает с компьютером. Звонит звонок её мобильного телефона. Экран разделяется пополам, в одной его половине--Маша, взявшая телефон, в другой--Олег тоже с телефоном.
   Маша:
   --Алло?
   --Здравствуйте, Маша. Это Олег, если помните такого.
   --Конечно, помню. Здравствуйте, Олег, рада Вас слышать.
   --Правда?! Уф, как гора с плеч. А я боялся, что Вы меня давно забыли. Много раз собирался Вам позвонить, но в последний момент на меня находил такой страх, что даже если бы и позвонил, всё равно слова бы сказать не смог.
   --Вы знаете, Олег, а ведь это, пожалуй, симптом.
   --Явный. Скажу Вам больше. Все эти два месяца со времени нашей поездки я не могу вернуться к своему прежнему образу жизни, с которым--помните, я говорил--мне не хотелось расставаться? На работе ещё как-то удаётся отвлечься, а вот в свободное время о прежних увлечениях даже думать не хочется. Всё время думаю, как бы Вас увидеть, уж простите мне такую прямоту.
   --Прощаю и в ответ скажу, что тоже хотела бы Вас увидеть.
   --Тогда, может, мы встретимся?
   --Но это не просто, Олег, ведь я живу в Петербурге. А в Ваш город приезжала в гости к тёте, маминой сестре.
   --Вот так неожиданность. Но всё равно, я хочу увидеться с Вами. Можно, я приеду? Возьму отпуск на несколько дней и приеду. Не беспокойтесь, я никаких неудобств не доставлю, устроюсь в гостинице.
   --Буду очень рада.
   Титр на экране: "Прошло два года со времени первой встречи наших героев".
   Маша на кухне со своей матерью пьют чай.
   Мать:
   --Ну давай, дочка, помянем нашего отца. Спиртное он не любил, а чаёк со сладостями обожал. Как хорошо мы, бывало, чаёвничали втроём по вечерам.--Крестится.--Царство ему небесное.
   --Царство небесное.
   Звонит Машин мобильный телефон.
   Маша:
   --Алло?
   --...
   --Ой, Олег, здравствуй. Так ты уже в городе?
   --...
   --Тогда приезжай к нам. А мы с мамой папу поминаем.
   --...
   --Давай, мы ждём.--Закончив разговор, матери:--Олег прилетел. Оказывается, он специально выбрал этот день, чтобы с нами помянуть папу. Сейчас приедет.
   --Как хорошо. Олег Юре нравился. Он даже говорил в последнее время, что вы были бы прекрасной парой.
   --Ты тоже так думаешь?
   --Да. Правда, только если ты его действительно любишь. Он-то тебя любит, это видно, а вот любишь ли ты его, не пойму.
   Маша не отвечает.
   Следующая сцена там же, на кухне, но уже с приехавшим Олегом. Все трое сидят за столом и пьют чай. По сравнению с предыдущей сценой на столе появились цветы в вазе и большой торт.
   Мать Маши:
   --Как хорошо, Олег, что Вы приехали именно в этот день.
   --Хотелось Вас с Машей поддержать и вместе вспомнить Юрия Павловича. Мне он очень нравился. Интересно было с ним беседовать.
   --Спасибо на добром слове, Олег. Но я беспокоюсь, Вы так часто приезжаете, а ведь теперь это недёшево, тем более на самолёте.
   --Ничего, я зарабатываю достаточно. Да и как же я могу не приезжать, если у меня всё из рук валится, когда долго не вижу Машу? Но теперь всё можно изменить.
   Маша:
   --Что это значит, Олег?
   Олег встаёт, пытается принять торжественный вид, но от волнения у него это плохо получается:
   --Маша, я очень тебя люблю и прошу выйти за меня замуж. Людмила Петровна, я прошу руки Вашей дочери.
   Маша:
   --Олег, я тоже тебя люблю и согласна стать твоей женой.
   Мать:
   --Ну тогда и я согласна, Олег, выдать за Вас Машу. Думаю, и наш отец был бы не против.--Встаёт, за ней встаёт и Маша.-- Благословляю вас, дети.
   Вновь усаживаются за стол.
   Олег:
   --Это самый счастливый день моей жизни. И рядом с тобой, Маша, верю, все остальные будут такими же.--Целует руку сначала у Маши, потом у будущей тёщи.--Но я должен ещё и объясниться, почему не сделал предложение раньше. Я, Маша, полюбил тебя с первого взгляда, и удерживал меня от признания только страх, что если ты меня не любишь, то, признавшись, я могу лишиться и твоей дружбы. Мне об этом даже думать было невыносимо. Конечно, долго так продолжаться не могло, и я, наконец, решился, хотя и с замиранием сердца.
   Маша:
   --Неужели ты совсем не чувствовал, что я тоже тебя люблю?
   --Я боялся в это поверить.
   Мать:
   --Слава Богу, всё разъяснилось. Как я за вас рада! Ну а теперь давайте поговорим, где вы будете жить после свадьбы.
   Олег:
   --Я вам не рассказывал, потому что считал и считаю это второстепенным, но у меня вот уже полтора года свой бизнес и весьма успешный. Он позволил мне построить дом в хорошем месте недалеко от города. А в городском управлении образования у меня есть друг-одноклассник. Не последний там человек. Он заверил, что работа по специальности для Маши всегда найдётся. Вы, Людмила Петровна, могли бы тоже жить с нами, если захотите. Места хватит. По мне, это было бы здорово--жить всем вместе. Но если, Маша, тебе не хочется уезжать из Питера, я готов переехать сюда. Купим квартиру, а бизнес я переведу. Выбирайте.
   Маша:
   --Я бы хотела остаться в Петербурге, однако только если это не создаст для тебя больших проблем.
   --Проблемы будут, но вполне решаемые. Я справлюсь. Мне важнее всего, чтобы тебе было хорошо.
   --Спасибо, Олег. Я очень тронута.
   --Вот и ладно. Но сначала подумаем о нашей свадьбе.
   Титр на экране: "Прошло три года".
   Уже знакомая нам кухня в квартире Машиных родителей. Маша за столом, держа на руках двухгодовалого ребёнка, кормит его с ложечки. Видно, что ребёнок ненормален: бессмысленный взгляд, некоординированные движения, слюни, которые Маше приходится то и дело вытирать. Саму её узнать почти невозможно. Она не то чтобы исхудала или состарилась, хотя признаки этого тоже заметны, но на ней отпечаток страшного горя.
   Закончив кормить, Маша с ребёнком на руках переходит из кухни в комнату. И первое, что там бросается в глаза, большая фотография Олега в траурной рамке. Маша укачивает ребёнка, ласково с ним разговаривая. После того, как он уснул, кладёт в кроватку. Выходит из комнаты, осторожно прикрыв дверь. Возвращается на кухню, где застаёт мать.
   Мать, глядя на дочь с болью и жалостью :
   --Уснул?
   --Уснул.--Тяжело опускается на стул.
   --Давай тогда чаю с тобой попьём, чайник только что вскипел.
   --Спасибо, мама. Давай попьём.
   Пьют чай. Мать:
   --Прости меня, Маша, но я не могу смотреть на то, как ты мучаешься. Нельзя себя так казнить. Разве ты виновата, что Кирюша родился больным, а Олега убили бандиты?
   --А кто же тогда виноват, мама?
   На экране--лицо Маши крупным планом. Это сплошное страдание, отчаяние и тоска.
   В следующем кадре--титр "Так могло случиться, но не случилось". Затем уже в цветном изображении повторяется сцена радостной суеты и раздачи подарков при приезде Олега. Она идёт беззвучно, а на её фоне диктор читает стихотворение:
  
   Пусть радость, пахарь, у тебя в груди,
   И поле мАнит, будто край чудес,
   Но понукать коня ты погоди--
   Спроси благословения Небес.
  
   О храбрый воин! Гнев свой потуши,
   Да будет посрамлён гордыни бес.
   С началом смертной сечи не спеши--
   Спроси благословения Небес.
  
   Купец, заводчик, ростовщик, делец!
   Умерь свой жадный к злату интерес.
   Ведь им ты не отсрочишь свой конец--
   Спроси благословения Небес.
  
   Поэт--певец красот, побед, любви,
   И ты же--чемпион среди повес.
   Своё перо на миг останови--
   Спроси благословения Небес.
  
   Мой юный друг! Покинув отчий дом,
   Стремясь найти своё средь многих мест,
   Найдя, не числи поиска концом--
   Спроси благословения Небес.
  
   Младая дева! В храме оглянись,
   Не соверши ошибки всех невест.
   В ответ промолвить "да" не торопись--
   Спроси благословения Небес.
  
  
  
  
  
   Приложение
  

Описание скульптур "Музея двух экспонатов"

  
   1. Ансамбль дополненного памятника Петру I должен состоять из двух фигур: уменьшенной точной копии "Медного всадника" и перед ней на отдельном постаменте фигуры Евгения--героя одноимённой поэмы--в тот момент, когда он, несмотря на помрачённый, рассудок узнал императора, идентифицировал его как виновника своего несчастья и погрозил медному истукану. На постаменте должны быть выбиты слова из пушкинской поэмы:
   "Добро, строитель чудотворный! ... Ужо тебе!"
   Ниже этих слов должно быть пояснение, в память о ком установлен памятник:
   Строителям Санкт-Петербурга, жителям города, погибшим во время наводнений и блокады, всем безвестным прошлого и будущего--жертвам непомерных амбиций и преступной самоуверенности власти предержащей
   2. Памятник Наполеону должен представлять его сидящим на ружейном штыке, как на колу. Надпись на постаменте:
   Наполеону Бонапарту от нерождённых потомков погибших солдат и потомков незаконнорожденных детей уцелевших солдат его армии
   Примечание. Размеры всех элементов обоих памятников, кроме размеров букв надписей, которые должны быть таковы, чтобы их можно было легко прочитать, определяются в следующем масштабе: у копии "Медного всад-ника" расстояние от края морды коня до кончика его хвоста должно быть равно 100 см. Натуральный рост Евгения принят равным 165 см.
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"