Раздор и хаос, беды, что меж нами, Мы - порождаем их, лелеем, словно страх. И где есть явь, а что придумали мы сами, Уж не понять, и... всех нам благ! Но как же быть, как выжить нам? В придуманных и проклятых мирах. Луций продолжал семейное ремесло, и занимался портным делом. Он арендовал помещение неподалёку от сенатской площади. Влетало это в копеечку, но вполне себя оправдывало. Центр ведь всегда наполнен людьми, и они, так или иначе, нуждаются либо в приобретении новой одежды, либо в починке старой. У него работало трое помощников. Доход достойно обеспечивал семью, позволяя излишества вроде обучения сына музыке и баловства дочерей всякими побрякушками. В последние месяцы даже появились запасы монет в кожаных мешочках, Луций прятал их в различных закоулках дома. Предстоял обычный день. Луций встал пораньше, сложил в сумку немного еды и неспешно направился в мастерскую. Торговый сезон уверенно набирал силу, граждане день ото дня всё живей, и уже сейчас обеспечивают работой с утра до ночи. Даже есть смысл нанять нескольких новых рабочих. Работа как обычно кипела весь день. Луций любил своё дело и не брезговал поработать бок о бок с подчинёнными. Впрочем, главная польза с этого выражалась в лишних баллах уважения со стороны работяг и, соответственно, в изменении баланса между трудом и его оплатой в пользу хозяина. Как и всю прошлую неделю, они в основном шили одежду для разной маститости торговцев и кое-кого из мелкой знати. Луций прилично преуспел за последние годы и стал очень популярен в кругу людей со статусом выше рядового. Удача и талант создавать красивые вещи могут творить чудеса. *** Однажды поздней ночью он наткнулся в переулке на избитого до полусмерти парня. Луций считал себя добрым и порядочным человеком, потому решил помочь бедолаге. Привёл того к себе домой, промыл раны, накормил и дал свежую одежду. Наутро незнакомец исчез, даже не соизволив рассказать, что с ним приключилось. Вскоре к ним явился посыльный. То был помощник одного из сенаторов. За его коня можно было выручить приличный куш, а одежда с украшениями стоили больше чем Луций в то время зарабатывал за несколько лет. Посланника по дороге не ограбили лишь из-за суровости его господина. Хотя, небольшой отряд светловолосых наёмников казался внушительным доводом в пользу выбора мирного способа сосуществования. По крайней мере, здесь и сейчас. Это были северяне, дикари. Их лица покрывали шрамы, а голубые глаза холодно оценивали каждого, кто попадался на пути. С их народом республика то и дело воевала. Множество племён не поддерживали общий настрой к противостоянию агрессору, и это прекрасно способствовало торговле и найму воинов. Слава о свирепости этих варваров была известна каждому. Пожалуй, она даже делала большую часть работы по отпугиванию всей местной швали. Луций увидел перед своим домом такую процессию, и не на шутку перепугался. Но знатный гость лишь передал небольшой свёрток из дорогого пергамента, почти снисходительным тоном попросил напоить лошадей и откланялся. Сенатор Титус и его единственный сын Марк закатывали на своей вилле пир. Что за повод, толком никто не знал, но лишний раз засветиться в обществе, целый вечер пить дармовое вино, вкушать угощения и развлекаться - многим придётся по вкусу. Луций с женой попали в число приглашённых, и это стало для них настоящим событием. Чем сын сенатора мог заниматься в той части города, где жил Луций, - неизвестно. Марк отказывался что-либо разъяснять, но это и не важно, ведь он жив и вполне здоров. Всё могло сложиться на много хуже. Те кварталы всегда славились тёмными закоулками. И там чуть ли не ежедневно находили пару-тройку убитых. Соваться туда без охраны - небывалая глупость, особенно для отпрыска сенатора. Титус гордился решением сына именно так отблагодарить человека, что помог в ту ночь. Очень мудро дать шанс этому пускай и очень способному, но всё же простому трудяге показать свои таланты публике. Такая возможность - награда существенно более важная, чем просто набитый монетами кошелёк. Луций заработает своё и без вмешательства посторонних. За шанс реализовать себя этот везунчик никому и ничего не будет должен. Вечер среди друзей и врагов сенатора, а также поднятая Марком чаша с вином 'В честь спасителя!' перевернули жизнь семьи Луция. Подружиться с кем-либо из приглашённых он не имел и шанса, но завоевать долю симпатии от пары-тройки гостей было более, чем реально, и для начала вполне достаточно. Так и случилось. Уже на следующей неделе к нему в мастерскую пришла дочь одного из богатеев. Пришла ради интереса. Потом она привела подруг. А спустя пару месяцев в списках постоянных клиентов числилось с полсотни разной важности господ. *** Конец дня выдался, как нельзя лучше - Луций всё же получил разрешение открыть ещё одну мастерскую. Люди с достатком всё чаще обращались к нему. Но многим не нравилось, что приходится наравне с простолюдинами пользоваться услугами одного и того же мастера. Поэтому Луций и решил разделить заказы. Вторая мастерская расположится ближе к центру, и будет обслуживать только представителей знати. Обычные люди не смогут позволить себе те цены, по которым придётся работать на новом месте. Здесь Луций будет лично заниматься каждым клиентом. Перспектива лебезить и кланяться перед толстосумами не очень радовала. Но, что поделать, иного способа увеличить прибыль ведь нет? В любом случае, это - успех, и его стоит отметить. *** Сновидения беспощадно развеивались, странный запах и галдёж толпы грубо развеяли мир грёз. - Очнулся! Демон! Бей его! Бей! - орал кто-то во всё горло, а другие голоса рьяно ему вторили. Луция тут же подхватили будто тряпичную куклу и поставили на ноги. Но всё это лишь затем, чтобы кто-то из толпы начал вколачивать ему в голову свои здоровенные кулачищи. 'Где Лидия? Дети?' - далёким эхом отозвалось в мозгу. 'Куклу' выволокли во двор и начали пинать все, кому не лень. К моменту появления стражи, Луций был едва жив. Ещё немного, и его бы порвали на части. 'За что?' - мелькнула мысль. Что он сделал? Он хотел спросить у одного из стражников, но лишь получил тычок древком копья в живот и впал в беспамятство. *** Выплеснутая в лицо ледяная вода вырвала из незнающего боли беспамятства. От полученных увечий сразу пошли волны жара. Пришлось сцепить зубы. Кажется, стало легче. Тело освоилось, привыкло к боли. Из-за налитых кровью век никак не удавалось разобрать, где он сейчас. Запах и сырость наводили на мысль, что это место скорее всего глубоко под землёй. Он был прикован к стене. В комнате находилось ещё двое людей. Один стоял спиной и перекладывал что-то на столе. Звон металла о метал ни с чем не спутаешь. Похоже, это инструменты. Второй человек, слегка сутулясь, смотрел в упор и будто цеплялся своими глазёнками-крюками. Он что-то искал в лице Луция. - Меня зовут Адриан. Я расследую случившееся. Расскажешь, зачем ты это сделал? - промолвил он. - Что сделал? - О! - человек ехидно улыбался. - Не увиливай, всё же ясно! Скажи правду и будешь казнён, а иначе... мой друг освежит твои воспоминания. Это продлится не один день, дело он своё знает. Ты так или иначе всё выложишь. - За что я здесь? - прохрипел Луций, уже прекрасно понимая, где находится и что происходит - ему назначили допрос с пытками. За что?! Следователь подошёл впритык и, глядя в глаза, тихо сказал: - Ты прошлой ночью семью свою убил, жену и детей. - на последнем слове он, что есть сил, вдавил узнику палку под рёбра. - Помнишь? - Нет... Не... может быть! Они живы. Я знаю! Где они?! - бедолага тратил остатки дыхания на никому ненужные слова. Страх за своих любимых почти вытеснил боль. - Плохо, мой дорогой. Совсем плохо врёшь. Сознавайся, так будет лучше. Ты нежилец! Люди сами всё сделают! Ты это понимаешь? Толпа тебя сожрёт! - шипел Адриан. Луций, беззвучно плакал и пытался вырваться из оков. Руки и ноги под металлом начали кровоточить. Он лишь помнил, что вчера был самый обычный день, неотличимый от множества других таких же. Адриан искренне желал чистейшей боли преступнику. Этот с виду обычный гражданин убил жену и детей. В их телах с трудом узнавалось человеческое, они были истерзаны и расчленены. Этот выродок убил всех и улёгся спать среди ошмётков плоти своих родных! Может припадок какой-то? Или это вообще сделал кто-то другой? Но что за мужчина допустит подобное? Кто не будет пытаться спасти семью? А может его опоили? Когда в дом ввалилась толпа, Луций спал. Судя по остаткам на столе, вчерашним вечером семья что-то праздновала. Может, всё же лишнего он перебрал? Орудие или орудия преступления так и не нашли. Всё режущее-колющее в доме, если и было чем-то испачкано, то лишь едой. Хотя, он же мог после содеянного всё вымыть? Но тогда почему не пытался скрыть другие следы? Убить нескольких человек, оставить их лежать, как есть, вымыть нож (или чем он там это делал?), и лечь спать рядом в луже крови вместо того чтобы сбежать? *** Луция пытали всего два дня. Потом пришёл человек, шепнул пару слов следователю и спешно удалился. Адриан был явно разочарован. Прошлой ночью подобным образом убили ещё две семьи - соседи Луция, а также родня жены. Ничего не оставалось, кроме как отпустить несчастного. Не мог же он, находясь в цепях, совершить такое? А вдруг он действовал не один, и прошлой ночью его подельники (или подельник?) снова вышли на охоту? - Твои муки окончены, - скупо бросил Адриан. Похоже, он и сам радовался тому, что всё кончилось. Вид крови и чужая боль... не самое лучшее, что может быть в этой жизни. - Они живы? - пленник едва мог говорить. Но вместо ответа на свой вопрос он лишь услышал о новой трагедии. - Соседи и родня жены убиты. Дорогу вы кому-то перешли, что ли? - Я... не знаю, - прошептал Луций, всё пытаясь понять, сон это или явь. Пока Адриан сообщал другие новости по делу, пришли люди в тёмных одеждах и освободили Луция от цепей. Потом явился лекарь. Он долго осматривал раны, морщил лоб, бормотал странные слова под нос, потом что-то шепнул следователю и удалился. Луция обмыли, перевязали, где надо, дали чистую одежду и отвезли домой. С этого дня он остался без друзей и родных, а также без видимых причин для того, чтобы жить.