Усталый человек взбирался по склону горы, кутаясь в рваный шерстяной плащ от пронизывающего ветра. Ветер дул ему в спину, помогая идти вперед, но, тем не менее, походка его была нетвердой, будто он очень устал и идет из последних сил. Это был молодой человек высокого роста с правильными, слегка острыми и вытянутыми чертами лица, серыми глазами и светлыми волосами ниже плечей. Человек подошел к высокому камню, за которым можно было спрятаться от холодного осеннего ветра, сбросил заплечный мешок, вынул из него одеяло, такое же рваное, как и плащ, завернулся в него и прилег отдохнуть.
Больше полугода назад он вышел из Лардоса, столицы государства, и пошел вперед, просто вперед. И это вперед неуклонно вело его на север. Позади была Центральная Равнина, обширные леса Ринда, теперь вот горы западного Аданта, а за ними океан... Так, лежа под камнем, он мысленно вернулся к тому, с чего все началось. Он всегда вспоминал этот эпизод когда, больше не оставалось сил идти дальше, когда опускались руки, хотелось просто уснуть, замерзнуть или умереть от голода.
Маг церемониймейстер стукнул посохом в пол и поднял его над головой.
-И так, подсудимый магистр Адмар Файрон, за отклонение от доктрины магов, неуважение к членам гильдии магов и магистрата, за помощь асоциальным, неспособным заплатить, элементам общества, за образ жизни и поведение, недостойное мага, и за неуплату налогов гильдии приговаривается к публичному извинению перед оскорбленными магами, выплате гильдии восемнадцати золотых монет, ограничению использования магией посоха сроком на месяц. И к клятвенному обязательству, не контактировать с нищими и прочими асоциальными элементами общества. Адмар Файрон, вам слово!
Он поднялся со своего места и вышел в центр круга, а не ответил сидя, как было принято. Окинул всех присутствующих своим взглядом и обратился к гильдмастеру.
-Приношу свои искренние извинения за то, что называл вашу светлость несправедливым, бессердечным и корыстным, просто тогда я думал, что разговариваю с человеком, и что меня поймут. Это сейчас я вижу, насколько бессмысленно было пытаться что-то объяснить такому беспринципному, алчному и злому существу, каким являетесь вы. К несчастью, я это понял слишком поздно...
Он вынул из кармана кошелек с деньгами, развязал его и высыпал все содержимое на пол.
-А это те деньги, которые я должен был взять с тех, кто просил моей помощи, но неспособен был заплатить. Это не золото, это погибшие на войне отцы тех детей, которых сейчас вы называете асоциальными элементами, отбросами общества. Это души и кровь тех ветеранов, тех калек, что все-таки вернулись с войны. Не их войны, вашей войны! Вы отправили их воевать для своих интересов и целей, вы получили с этого выгоду, и вы же предали забвенью тех, кто проливал за вас кровь, выполняя вашу работу. Вы оставили им лишь удел нищих и калек.
-А вот мой посох магистра. Посох, что связан вашей доктриной и больше не способен приносить добро в мир.
Он поднял свой посох, резким движением переломил его о колено и бросил обломки к ногам гильдмастера.
-Ничто больше не связывает меня с гильдией, она не властна надо мной, и не вправе требовать от меня каких-то клятв и обещаний. Я все сказал.
Он последний раз окинул взглядом присутствующих в зале, развернулся, вышел на улицу и пошел куда глаза глядят. Пустота была в его мыслях, только иногда в памяти всплывали три лица: тучное и багровое от гнева лицо мага церемонимейстра, лицо гильдмастера, с открытым от удивления и негодования ртом, и точеное внешне спокойное лицо отца с обжигающим гневом в глазах.
Адмар открыл глаза, взглянул на солнце, нахмурился и стал запихивать одеяло в мешок. Движения его были неловкими и заторможенными: пища у него закончилась четыре дня назад, к тому же два дня назад он вышел из лесной зоны и шел по горным альпийским лугам. Здесь не было топлива для костра, и две последние ночи ему приходилось мерзнуть. Так что Адмар забросил мешок со своими скудными пожитками себе на плечи и двинулся дальше. К ночи он надеялся выйти к маленькой горной деревушке. Следующее от нее селение находилось уже на побережье, в двенадцати днях пути, но он пока не загадывал так далеко. Ему хотя бы дойти живым до этой деревни...
Смог бы он ответить, куда и зачем держит путь? - Вряд ли. Его прежняя картина мира рухнула, а новую создать не было сил. Он не искал ответы, он искал вопросы, на которые стоило бы поискать ответы, но, возможно, не осознавал даже этого, и шел потому, что за пол года привык к дороге...
Наступила ночь, но Адмар шел дальше, пока были силы. Остановиться в такую погоду для такого ослабшего человека как он, значило остановиться навсегда. Замерзнуть. Поэтому он шел пока мог. А потом он поскользнулся на заледеневшем камне и упал. Воздух был морозный и прозрачный, тысячи звезд смотрели на него с неба. Впереди чуть выше по склону возвышался громадный утес, напоминавший задумчивое лицо бородатого старика. Что-то родное ощутил Адмар в этой картине, что-то знакомое, как будто после векового странствия вернулся домой. Белые камни отражали свет звезд, а черные травы отражали свет его души. Он улыбнулся, последний раз глянул на лик каменного старика и закрыл глаза.
В лучах солнечного света через окно дома и с другого ракурса каменный старик выглядел ничуть не хуже, отметил про себя Адмар. Он как-то пропустил момент пробуждения, а осознал себя уже смотрящим на скалу. Было просто приятно ощущать себя живым и каким-то переродившимся, начавшимся новым... И спать, просто выспаться...
-И ты, Ирна, несла его два километра на своих плечах?
Низковатый женский голос донесся ему сквозь сон, он открыл глаза и увидел немолодую, лет шестидесяти, слегка полную женщину со светлым лицом и добрыми глазами.
- Я сделала то, что было необходимо, к тому же он оказался не таким тяжелым, как мне показалось вначале. Он очень худой, видимо, последнее время есть ему приходилось от случая к случаю. - Ответила ей высокая стройная девушка где-то одного с ним возраста с длинными прямыми каштановыми волосами.
Во взгляде и во всем ее существе сквозила глубина и какая-то необъяснимая сила. Рядом с ней Адмар вдруг почувствовал себя маленьким ребенком, и как-то по настоящему свободно.
- Я ощутила близость смерти, потому и побежала тогда в ночь. И когда нашла его, то почувствовала, что он на пределе, и что он спокоен и готов к смерти, пожалуй, даже рад. Но поняла, что я не готова. Не знаю, что было бы... - Тут она оборвала себя на полуслове.
Пожилая женщина улыбнулась и кивнула головой, видимо прочла продолжение фразы в горящих глазах Ирны.
Пожилую женщину звали Медра. Ирна приходилась ей дочерью. Еще в этом доме жила рыжая веснушчатая девочка лет двенадцати по имени Двиди. Своих родителей она не помнила, они погибли в лавине, когда ей не было и двух лет. Медра взяла ее к себе и воспитывала как собственную дочь. А серо-рыжую кошку с глазами разного цвета звали Эри.
Их дом стоял на самом краю маленькой горной деревушки Квати Конва, что означает кроличья поляна, ближе всех к утесу задумчивого каменного старика. Дальше на север из деревни вела тропа к перевалу Ворота Ветров. На юге и юго-востоке простирались холмистые, поросшие лесом, предгорья Аданта, а на северо-западе возвышался собственно сам скалистый хребет Западного Аданта, с бесчисленными лугами на своих склонах, ледниками и белыми шапками вершин.
Медра ни о чем не спрашивала Адмара, за что в душе он был ей очень благодарен, потому, что вряд ли смог бы дать вразумительные ответы о том кто он, откуда пришел и куда направляется. Ирну, казалось, вообще немного смущало его присутствие, а Двиди, как он потом понял, за свои двенадцать лет пока не произнесла ни одного слова. Только кошка мурлыкала на его постели, поблескивая то зеленым, то желтым глазом. Но и она не требовала от него никакой ответной реакции, просто лежала на его груди и согревала своим телом.
Однажды Ирна все-таки подошла к нему, села на его постель и накрыла его ладонь своею. Адмар хотел что-нибудь сказать, но слова не шли. Все слова казались мелкими и не отражали всей гаммы чувств, так что они целый час сидели просто так и смотрели друг на друга. Этими взглядами они поведали о себе друг другу столько, сколько словами не смогли бы сказать и за год. Она была так красива той внутренней красотой, отсутствие которой люди так часто пытаются заместить красотой внешней. В ней же сочетались обе эти красоты, и для Адмара не было больше счастья, чем видеть ее глаза и ощущать тепло ее руки.
Уже вечером сквозь сон Адмар услышал часть разговора.
- Просто он очень устал - Сказала Медра - Это усталость не столько тела, сколько души. Он разрушил свою картину мира, истратил на поиски всего себя. Путь привел его сюда, к тебе, а ты смогла почувствовать, когда ему нужна была помощь. Разве это не ответ?
- Ты права - Сказала Ирна - Только я не знаю, что дальше делать, я ни в чем не уверенна.
- Вы ведь сегодня говорили, и я видела, как вы смотрели друг на друга. Отпусти его, пусть идет к пастуху. Кто лучше него может помочь восстановить покой в душе? Ему нужно время, нужно привести в порядок свои мысли. Вам обоим это нужно. А что дальше - время покажет.
На следующее утро Адмару предстояло отправиться к пастуху. Медра снова ни о чем его не спросила, просто дала сумку с провизией и рассказала, как добраться к хижине Йорти, так звали пастуха.
- Если поспешишь - Сказала она - К вечеру успеешь придти. Туда не больше дня пути, тропа натоптана, так что ты не потеряешься. Удачи тебе в дороге!
Тут к Адмару подбежала Двиди, ухватила за руку и, весело засмеявшись, убежала в дом. То ли от этого прикосновения, то ли от смеха, то ли еще от чего Адмару сделалось легко и свободно, прошла усталость и печаль. Он махнул на прощание рукой и начал взбираться на гору указанной тропой.
Теперь дорога пролетела незаметно, когда у него было достаточно сил, чтобы любоваться окрестностями. Хребты сменялись лощинами и оврагами, каменные россыпи - пожелтевшими лугами, а вдали были видны белые вершины, уже укрытые шапками первого осеннего снега.
Хижину пастуха, расположенную в небольшой долине, с вершины холма Адмар увидел еще засветло, но, когда спустился к ней, солнце уже спряталось за горным хребтом, и все приобрело более мягкие тона и оттенки. Самого Йорти Адмар нашел за хижиной. Это был маленький живой старичок лет шестидесяти пяти, который сидел прямо на земле и энергично доил козу. Завидев Адмара, Йорти улыбнулся, помахал рукой, и, махнув рукой в сторону хижины, сказал: - Ступай в дом. Ты, наверно, устал и проголодался, на столе ты найдешь пищу, а я сейчас к тебе присоединюсь - И принялся еще энергичнее доить козу.
Это была обычная высокогорная пастушья избушка с земляным полом и промасленной бумагой вместо стекол, но внутри было на удивление тепло и уютно. Адмар прошелся по ней, провел рукой по резному оконному косяку, понюхал травы, что сушились под потолком, постучал пальцами по каменному очагу и остановился, как вкопанный, перед тремя книжными полками. На каждой из них стояли книги по магии высокого порядка. К некоторым из этих книг Адмар получил доступ лишь три года назад, когда стал магистром, но большинство из них он видел впервые на этой полке. На корешке каждой из книг было выведено имя Катуан Даларн. Кто же на самом деле этот старик, и зачем ему столько магических книг одного автора, к тому же книг такого ранга и настолько специфических?
- Твои книги... - Только и вырвалось у Адмара, когда Йорти зашел в хижину.
- А-а-а - Махнул тот рукой, будто отмахиваясь от назойливой мухи - Было дело, пятнадцать лет назад последнюю из них написал. Можешь почитать, конечно, но я думаю, что ты и так знаешь достаточно, и вся эта пыльная бумага - пустая трата времени и сил. В одном блеянии Милорда Гильдмастера больше истины, чем во всех их, вместе взятых. (К слову Милордом Гильдмастером звали здоровенного рябого козла с закрученными рогами и длинной бородой, который был влюблен в одну из коз Йорти, и в порыве страсти прибегал к ней из деревни чуть не каждую неделю.)
- Так ты - великий магистр Катуан Даларн?
Старик поморщился, словно съел что-то кислое.
- Предпочитаю Йорти, пастух или на худой конец дедушка Катуан. К стати прозвище Йорти мне дала Ирна. Йорти - это небольшой черный зверек из семейства куньих. Водится здесь у нас в горах и промышляет кроликами и более мелкими грызунами. К стати она и тебе успела прозвище придумать, Вуртан! Слышал, нет? Это по-нашему горный волк одиночка. Но ты не слишком-то обольщайся: по весне они все голодные, тощие и облезлые, еле на ногах держатся! Может, потому тебе дали такое прозвище...
О многом они успели поговорить в тот вечер, но ложась спать на предложенную подстилку из овечьих шкур, у Адмара было еще много вопросов, одно только он знал точно: старик ему определенно понравился.
Работы у них было много, но вся она была в радость. Нужно было заготовить сено для коз и хворост для обогрева хижины, починить крышу, привезти провизию из деревни. Но свободного времени у них тоже было достаточно. А с наступлением весны Адмар и Йорти покинули хижину и отправились пасти стада овец и коз дальше на высокогорные пастбища.
- Я рад, что ты больше не таскаешь за собой эту ненужную палку - Как-то сказал Йорти. И видя недоуменный вид Адмара, пояснил: - Я имею ввиду магический посох.
Адмар поведал тогда, в каких обстоятельствах лишился его.
- Так ты даже не знал, что дерево сухое! - Воскликнул Йорти - Тогда я вдвойне за тебя рад!
- Как сухое? Великое Древо Магов, из которого вырезают магические посохи сухое? Как такое может быть? Я ведь сам видел на нем зеленые листья и побеги!
- Иллюзия, просто иллюзия.
- Но ведь это же Древо Жизни, и его смерть должна ознаменовать гибель нашего мира...
- Нет, Это не Древо Жизни, всего лишь один из его побегов, посаженный в землю. За всю историю нашего мира это далеко не единственный побег. Им свойственно умирать, и смерть каждого из них означает конец очередной эпохи.
- Но откуда у тебя эти знания?
- От того, кто посадил этот побег.
- Его ведь посадил Великий Дракон Файрон более двенадцати тысяч лет назад. Я думал, он давно умер...
- Да нет, как видишь, не умер. Старый конечно стал, но есть пока огонь в ноздрях, задор в глазах и сила в крыльях. Иногда залетает ко мне на огонек. - И Йорти улыбнулся, что-то вспоминая.
В этот день Адмар больше ничего не спрашивал. Он переваривал то, что услышал. Слишком невероятной была для него эта информация. Всю ночь Адмар ворочался и не мог заснуть, обдумывая услышанное, а утром задал Йорти еще один вопрос.
- Йорти, если дерево погибло, то ведь и все магические посохи тоже должны были утратить свою силу.
- Дерево и посохи из него не могут утратить того, чего в них никогда не было. Единственная их функция заключается в том, чтобы передать магу информацию, записанную нашей землей, нашим миром. И маг, наполняя эти знания своей энергией, уже создает чудеса. Так что посох - это просто костыль. Учись обходиться без него, учись слушать мир, учись растворяться в нем - И Йорти раскинул руки, будто стараясь обнять весь мир - Учись понимать его. Когда ты станешь на этот путь, то поймешь, как ограничивал тебя мертвый посох.
И Адмар учился, а Йорти помогал ему в меру своих сил.
Иногда Адмар приходил в деревню, в дом Медры чтобы встретится с Ирной. Иногда она приходила в их пастушью хижину. А иногда они вдвоем по нескольку дней просто бродили по горам и спали под открытым небом, усеянном яркими звездами. Адмар научил Ирну, как понимать звезды, рассказал все известные ему легенды, показал много новых узоров для ковров из овечьей шерсти, научил вырезать из дерева. Она же научила его различать и собирать травы, бесшумно ходить, понимать зверей и птиц, предсказывать по облакам погоду и любить горы. Они не строили каких-то планов, им просто было хорошо друг с другом и время для них летело незаметно.
Как-то раз Адмар завел разговор о Медре.
- Что тут говорить - Сказал Йорти - Люблю ее. Она, наверно, тоже меня любит.
- Так что мешает вам быть вместе?
- Не знаю, наверно мои предрассудки. Она мудрая женщина, в то время, как меня носило по свету в поисках дома и мудрости, она создавала дом вокруг себя и близких людей. Ей хватило смелости видеть мудрость во всем, что ее окружает. Двадцать лет я скитался по миру в погоне за призраками. Вот уже почти двадцать лет я живу здесь и все никак не могу сделать то, к чему стремился всю жизнь, но не осознавал. Не отворачивайся от своей судьбы, Адмар, не повторяй моих ошибок.
Йорти замолчал и отвернулся. Больше он не говорил на эту тему, а Адмар его не спрашивал, хотя и понял далеко не все из сказанного.
Все по-прежнему шло своим чередом. Для Адмара наступила вторая весна в горах. Теперь он многое знал об овцах, травах, ледниках, скалах, диких животных и о изменчивой горной погоде. А еще он перестал нуждаться в посохе, напротив, его возможности даже возросли, если сравнивать его в бытность магистром гильдии. А Йорти, наоборот, за последний год довольно заметно сдал. И еще он стал проявлять заметно больше беспокойства, а когда проходил мимо утеса задумчивого старика, цокал языком и критично качал головой.
- Начал шалить старый проказник - Как-то сказал Йорти Адмару, когда они сидели на вершине утеса, болтали ногами и смотрели на деревню. - Все ворчит, ворчит и ворочается, никак деревня ему не по нраву...
Но Адмар ничего опасного не чувствовал, как ни старался. Для него все было тихо и спокойно.
В конце апреля Адмар вдруг проснулся среди ночи и с болезненной ясностью понял, что медлить нельзя, скала пришла в даижение, и действовать нужно сейчас. Не почувствовал, просто увидел, как наяву. Разбуженный им Йорти не задавал лишних вопросов, они просто оделись и вышли в ночь.
Двухсотметровый утес стоял вроде бы так же твердо и незыблемо, как и тысячелетья до этого. Но что-то все же изменилось. И вдруг Адмар понял, что не так: с левого виска каменного старика перестал течь водопад, особенно полноводный сейчас, в конце весны, в период таянья снегов. И тут он почувствовал нарастающее напряжение в камне, готовом в любую минуту обрушиться на деревню и похоронить тех, кто стал ему так дорог за последний год. Адмар глянул на Йорти, и по выражению его лица понял, что тот видит то же самое.
Не сговариваясь, они начали синхронно создавать силовые линии, поддерживающие скалу. Взмах руки и яркая фиолетовая полоса рассекает пространство от земли к скале. Еще взмах - еще полоса. Дрожит воздух, дрожит камень. Два микроскопических человека против двухсот метров тысячелетнего гранита. Вот силовые линии уже пучками вырываются из человеческих рук, гнутся, кривятся, заворачиваются от нагрузки в причудливые спирали. Стонет земля, стонет камень. Тут камень вздрогнул, скала треснула и пришла в движение.
- Не успеем! - Крикнул Адмар.
Йорти застонал, создал мощный силовой столб ярко голубого цвета, один конец он направил на лоб каменного старика, а другой конец пропустил через себя. Движение скалы приостановилось, но от такой комбинации Йорти согнуло пополам и вдавило в землю. Адмар в этот момент ничем не мог ему помочь. Все ресурсы его сознания были вовлечены в создание Великого Заклятья Преображения. Черные потоки энергии снизу и молочно белые потоки сверху встретились в одной точке, и эта точка стала стремительно расти. Побочные силовые линии оторвали Адмара от земли и подвесили в пространстве, но он будто этого не замечал. Все его силы были направлены на удержание матово серой сферы, созданной двумя потоками.
Вот, наконец сфера вобрала в себя всю скалу и исчезла. Адмар упал на землю и застонал, где-то всхлипнул Йорти, и все погрузилось в тишину. Ни гула воздуха, ни треска камня. Эта звенящая тишина почти причиняла боль ушам Адмара, что уже привыкли к давящему гулу. Вдруг оглушительный треск раздался где-то вверху. Адмар запрокинул голову и увидел, что вода нашла себе новый путь. Теперь она текла двумя водопадами из глаз каменного старика, будто старик заплакал, раскаиваясь в том, что хотел сделать.
Адмар подполз к Йорти. Тот был жив, но без сознания, дыхание было прерывистым и неглубоким, а изо рта шла кровь. Скорее всего у него были обширеные повреждения внутренних органов, и жить ему осталось недолго. Адмар уткнулся головой в колени и заплакал от осознания собственного бессилия.
- Не плачь, Вуртан - Вдруг услышал он детский голос у себя над ухом. Подняв голову, он не поверил своим глазам: перед ним стояла Двиди с кувшином в руках.
- Ирна велела тебе выпить это, а меня отнести домой.
Двиди протянула кувшин ничего не понимающему Адмару, а сама подошла к Йорти, коснулась его живота своей рукой и упала как подкошенная.
- Не волнуйся - Сказал Йорти, шагая по дороге рядом с Адмаром и неся Двиди на руках - С ней все будет в порядке. Чужие увечья не смертельны для эмпатов, какими бы тяжелыми они ни были. - И еще немного подумав, добавил - Знаешь, пожалуй, я сам отнесу ее домой, а ты ступай в нашу хижину и отдохни, скоро тебе предстоит долгий путь. А я разбросал все камни, и теперь, пожалуй, пришло время собирать их, по крайней мере те, что остались...
И он зашагал к дому Медры, бурча себе под нос что-то вроде: "Надеюсь, у нее больше нет той тяжелой сковороды..." А Адмар так и остался стоять посреди дороги.
Солнечный свет заливал долину. Адмар закрыл дверь, забросил на плечи привычный мешок и подошел к Ирне, ждавшей его возле хижины.
- Ну что, великий маг Вуртан, без помощи посоха обуздавший стихии камня, ветра и воды. Любой город теперь сочтет за честь предложить тебе должность верховного мага. Куда же ты направишься? - Изрекла Ирна с надтреснутым пафосом в голосе и веселыми чертиками в глазах.
- Великий маг Вутарн имеет робкую надежду, что в какой-то из горных деревень Восточного Аданта ему посчастливится найти работу пастуха, если только прекрасная Ирна поддержит его в этом благородном начинании.
Они весело рассмеялись, и, взявшись за руки, зашагали вниз с холма.
-В конце концов, мы всегда можем вернуться сюда, домой, в горы Западного Аданта - Сказал Вуртан, и крепче сжал руку Ирны.