Я очнулся в кромешной тьме, вокруг ничего не видно, ни единой лампочки, ни единого лучика света. На ощупь я понял, что лежу на кровати. Угнетающая тьма, всматриваясь в которую, мой разум не мог даже вообразить что-нибудь иллюзорное. Словно я ослеп и узнал об этом самый последний.
Тишина царила вокруг меня. Не было слышно ни единого звука, словно в довесок к слепоте, меня наградили глухотой. Я никак не мог понять, что происходит и, где я нахожусь.
- Эй! - крикнул я.
Я слышал свой голос но не мог определить, то ли он раздался у меня в голове, то ли я не потерял слух и действительно мог слышать.
Я поднялся с койки и медленно начал двигаться в неизвестном мне направлении, пока не наткнулся на нечто похожее на стол. На нём я нащупал настольную лампу и тут же включил её. Поморгав пару раз, и громко прогудев в наполненном тишиной помещении, она зажглась и осветила его.
- Я слышу и вижу! - воскликнул я радостно, однако лишь про себя.
Я не смел открыть рта, чтобы не спугнуть свет и звук, исходящий от лампы. Мне очень не хотелось возвращаться в темноту, которую прогнала эта небольшая настольная лампа. В данный момент она была моим лучшим другом и спасителем.
Осмотревшись вокруг я понял, что нахожусь в больничной палате, наполненной различными медицинскими приборами, с бесконечными мониторами и экранами, ни один из которых в данный момент не работал.
Я вновь повернулся к столу и увидел на нём множество цветов: отдельные цветы и различные букеты, домашние цветы, стоящие в больших глиняных горшках, а между ними белел телефон. Я тут же снял трубку и поднёс её к уху. Ни единого звука не было слышно, и я предположил, что в больнице отключили свет.
Я с трудом заметил окно в стене. Подойдя к нему, я выглянул наружу, но ничего не смог увидеть. За окном царила всё та же тьма, которую в этой палате развеял свет от лампы. Я подумал, что возможно во всём квартале отключили электричество, а на улице слишком пасмурно, чтобы свет от звёзд и луны пробивался сквозь тёмные тучи.
- Однако, как же тогда работает настольная лампа? - промелькнула мысль у меня в голове.
Я развернулся к столу и то, что я увидел, ошеломило меня. На том месте, где до этого момента стояла электрическая настольная лампа, стояла керосиновая, а цветов, что окружали её, не было вовсе, как и телефона.
Я напрягся и начал вспоминать, как подошёл и включил её.
- Не почудилось ли мне это, и была ли там электронная лампа. Быть может просто, как только я включил свет, или же, зажёг, он после кромешной темноты сыграл с моими глазами злую шутку. - подумал я, что немного меня успокоило.
Я подошёл к столу, взял лампу и направился к двери, чтобы попасть в коридор. Я открыл дверь и вышел. В коридоре так же было темно, лишь в другом его конце светилась какая-то небольшая вывеска, под которой было видно двери. Я направился в их сторону, надеясь, что по пути к ним встречу кого-нибудь. Пока я шёл по коридору, лампа у меня в руках освещала небольшую часть коридора вокруг меня и, я мог его разглядеть. Я видел инвалидное кресло-каталку, столики с какими-то больничными листовками, на некоторых были даже вазы с небольшим количеством цветов. Так же я видел другие палаты, которые почему-то были заперты, а через небольшое окошко в двери я ничего не мог разглядеть, так как внутри было так же темно.
Дойдя до светящейся таблички, на которой было написано "Отделение интенсивной терапии" я увидел стойку медсестры, за которой никого не было, все полки с документами больных так же были пусты.
Открыв двери, что были под вывеской, я вышел в большое помещение. По правую его сторону находились служебные лифты и каталки, чуть дальше лифты общего пользования и выход к лестнице. С левой же его стороны было множество кресел и ещё одна стойка, за которой тоже никого не было.
Понимая, что лифты вероятнее всего не работают, я не наивно не оставлял надежды и направился к ближайшему из них. Подойдя к служебному лифту и несколько раз нажав на кнопку вызова, я понял, что мои надежды напрасны, проверив другой лифт, стало ясно, что и он тоже не работает.
Осмотрев помещение ещё раз, и убедившись, что ничего полезного для меня здесь нет, я решил спуститься по лестнице, к регистратуре. Выйдя на лестничную площадку и спустившись по ней вниз, я упёрся в тупик - лестница вела только на один этаж ниже. Я зашёл в холл этого этажа, но тут так же, никого не было. Пока я шёл до другого выхода на лестницу, я надеялся увидеть хоть кого-то, с кем можно было бы поговорить. Эта атмосфера выводила меня из себя и постепенно начинала пугать, поскольку мне начало казаться, что кроме меня, здесь вообще никого нет.
Таким же образом я спустился ещё на несколько этажей вниз, которые ничем практически друг от друга не отличались, всё та же не просветная тьма, тишина вокруг, ни единого звука, ни единого шороха или писка и всё так же ни одного человека. Казалось это место было богом забыто и оставлено навсегда всеми, кто когда либо здесь бывал. Но почему? Этот вопрос не давал мне покоя. Что это за место, что здесь произошло, куда все делись? Я задавался этими вопросами уже продолжительное время и всё это время, проведённое в одиночестве, всё сильнее и сильнее вводило меня в безумную депрессию, апатию. Мне начало казаться, что я никогда не выберусь из этого места. Пройдя ещё несколько этажей я уже был практически уверен в том, что окончательно теряю рассудок.
Тишина и темнота давили словно тисками, от страха и неизбежности моих скитаний хотелось разбить эту керосиновую лампу об стену, чтобы всё здесь загорелось синим пламенем. Тогда тут было бы светло. Тогда, может быть, тут всё бы сгорело, а за одно и я, избавившись наконец от мучений.
Каждый раз, на каждом этаже, что я прошёл, боже, да ни в одной больнице нет столько этажей, я заглядывал в окна, которые ведут на улицу и, абсолютно ничего не мог разглядеть. Я впал в отчаяние, я уже не знал, сколько времени я провёл в этом месте, я начал забывать, куда и зачем я иду, казалось, что мои ноги идут сами по себе, потому что это всё, что оставалось мне делать. Я сбился со счёта времени и так сильно устал, что был готов сесть на месте, уснуть и надеяться на то, что я уже никогда не смогу проснуться, поскольку у меня больше не было сил выносить эти мучения.
Я даже приблизительно не знал, сколько времени я уже провёл в этом месте, это было сложно определить даже по керосиновой лампе. Керосина в ней всегда было равное количество, словно он и не кончался. И когда я уже был готов сдаться, вдруг вдалеке я увидел образ человека в халате. Сначала я подумал, что это плод моей фантазии, но образ не пропадал, по мере моего приближения к нему, а напротив, становился всё чётче и яснее. Халат оказался белым и, подойдя ближе к этому человеку, мне стало ясно, что это был врач. Он стоял и пристально смотрел на меня.
Я так же остановился и смотрел на него, не решаясь что либо сказать, поскольку я всё надеялся что я не сошёл с ума и это не галлюцинация.
- Ну как Евгений, вы успели здесь осмотреться? - спросил этот врач, с дружеской, почти приятельской интонацией, вырисовывая улыбку на своём лице.
- Здесь? Где здесь? Где я? - начал задаваться вопросами я, не веря в то, что наконец встретил живого человека.
- Главный вопрос заключается не в том, где вы, а почему вы здесь! - ответил врач, изменив выражение лица на вопросительное.
- Но как же я могу сказать почему, если я даже не знаю где я!
- Понимаете Женя, всё дело в том, что вы мертвы! А сейчас, вы находитесь между тем местом, и тем! - проговорил врач, указывая пальцем сначала вверх, а после вниз, - Вы сделали что-то, что делать не стоило и вот вы здесь. А что это было, вы знаете, и вы можете это исправить! - проговорил врач.
Не веря своим ушам, я стоял и слушал, что мне говорил этот человек, это было невероятно, но его слова имели смысл. Я начал вспоминать: таблетки, алкоголь, ещё таблетки. В моей голове пронеслось столько этикеток различных медицинских препаратов, что я даже не успевал разглядеть их название. Некоторые я узнавал, их прописывали мне врачи. Что-то было от бессонницы, что-то от депрессии, остальные были мне не знакомы, однако я вспомнил, как охапками запивал их алкоголем.
- И каким же образом я могу это исправить?
- Из каждой ситуации есть больше чем один выход, люди которые не видят другого выхода, кроме как самого очевидного, слабы и не могут решить сами за себя, они пускают всё на самотёк! Вы из таких людей, Женя? - спросил меня врач.
- Я, нет, нет я не из таких людей! - вымолвил я запинаясь, после небольшой паузы.
- Тогда я вам могу предложить два варианта, обдумайте всё хорошенько! Первый заключается в том, что вы вернётесь в мир живых, но вам нужно будет прожить жизнь, достойную второго шанса! Второй же вариант заключается в том, что вы останетесь здесь, в этом замечательном, тихом и уединённом месте! - сказал врач, глядя мне в глаза.
- Первый вариант! Я выбираю первый вариант! - сказал я.
- Вы уверены в выборе?
- Несомненно! Именно первый! - не медля ни секунды, ответил я.
- Что ж, так тому и быть! Искренне надеюсь, что нам никогда больше не придётся встретиться! - сказал врач и медленно начал отходить назад, быстро скрывшись в темноте.
Я поднял лампу перед собой, чтобы попытаться разглядеть исчезающую фигуру, поскольку, быть может, мне стоило пойти за ним, но в темноте я так ничего и не увидел.
Внезапно в моей груди что-то несильно кольнуло, и поначалу я даже практически не обратил внимания, и начал было двигаться в ту сторону, в которую ушёл врач. Через мгновение кольнуло ещё сильнее, и сильнее, и вскоре болевые ощущения сбили меня с ног. Боль была невыносимой, я кричал и не мог сдерживать себя. Тело начало биться в попытках избавиться от этой боли. Но она никуда не девалась. Боль только нарастала и нарастала, я не знал, как можно её унять. В моих глазах начало темнеть и свет от лампы, что была у меня перед лицом, начал тускнеть, в конце концов, я совсем перестал его видеть, и полная темнота вновь окружила меня. Внезапно приступы боли в моей груди прекратились, и я увидел вдалеке свет, который постепенно приближался ко мне. В какой-то момент он стал невыносимо ярко светить, и мне пришлось закрыть глаза. Когда я почувствовал, что свет перестал быть таким ярким, я начал слышать глухие голоса, которые еле доносились до меня.
- Есть пульс! Откачали! Поставьте ему капельницу! - говорил приятный женский голос.
Я открыл глаза и увидел, что лежу на операционном столе, надо мной светили несколько очень ярких ламп, а вокруг меня суетились врачи, они всё что-то говорили, бегали, делали не переставая. Я увидел, как один из них поставил мне капельницу и что-то добавил в неё из шприца, внезапно мне стало тепло и приятно, и я заснул.