Аннотация: "С любимыми не расставайтесь!" А иногда и с нелюбимыми...
Охота на клопов
Когда в одном закрытом авиационном НИИ открылась новая теоретическая лаборатория, то ее начальником назначили Егора Успенского - молодого неугомонного парня, который только что защитил кандидатскую диссертацию. Начинать нужно было с нуля. Первым сотрудником лаборатории стал Федя Сосницкий, направленный в НИИ по распределению. Выбирать не приходилось, ситуация была как у Адама: Создал Господь Еву из ребра Адамова и сказал ему: "Выбирай себе жену!"
Оказалось, что Федя кончил тот же институт, что и Егор, но пятью годами позже. Это их как-то сразу сблизило. Потом оказалось, что у них были одни и те же увлечения: оба любили кататься на горных лыжах, хотя мастерством и не блистали, и страстно увлекались теннисом, хотя и здесь без каких-либо даже скромных успехов. Так они стали проводить массу времени вместе, стали буквально неразлучными друзьями. Разницу в возрасте они не замечали, хотя на работе соблюдали заметную субординацию.
Но главное не это, а то, что Федор оказался на редкость сообразительным парнем. Вскоре лаборатория разрослась, Федор, естественно, стал замначлаба, что еще больше спаяло друзей. Вскоре Егор буквально заставил Федора написать кандидатскую, став у того научным руководителем. * * *
Шло время, безжалостно внося свои коррективы в жизнь наших героев. Сначала разломалась семейная жизнь у Егора, он страшно переживал - ведь у него было уже двое детей. Как ломается семья? А кто ж его знает! У каждого по-разному. Егор не мог даже для себя объяснить, что же произошло: что-то лопнуло, оборвалось... Начались неурядицы, ссоры на пустом месте... И Егор ушел... Ушел не к кому-нибудь, ушел в никуда.
Он стал жить у своей матери, но, как и почти все мужчины, будучи малодушным, трижды возвращался в семью, пока не ушел окончательно, продолжая почти все свободное время проводить с детьми - водил их в театры, в кино, на выставки.
Федор страшно переживал за своего старшего друга, но... судьба сыграла свою злую шутку и с ним.
В одну из ночей, во время свершения акта таинства любви Галя - Федина жена, начала давить клопов на стенке! Эта "охота на клопов" одномоментно загасила Федину пылкую страсть. Она угасла будто свечка, на которую вылили ведро воды... Но дело не кончилось этим: спустя какое-то время Федя почувствовал, что стал просто-напросто импотентом, неспособным не то что выполнять супружеский долг, но даже о нем и думать. * * *
Егор заметил, что с его другом происходит что-то неладное: пропал прежний искрометный юмор, в теннис он играл, будто находясь в спячке...
На вопрос, что же случилось, Федор поведал Егору свою печальную историю. Рассказывая, Федя так нервничал, что у него даже дрожал подбородок, как у сильно озябшего человека или, вернее, напоминало тремор подбородка у новорожденного. Егору стоило большого труда выслушать исповедь Феди с серьезным видом, хотя внутри его бурлило дьявольское желание разразиться хохотом. Но было не до шуток, и Егор сдержался.
Через пару дней Егор спросил Федора: - Ну, как дела? Все утряслось? Как с женой живете? - Членораздельно... - Не удержался Федя, произнеся свой очередной каламбур-экспромт.
Смех-смехом, а парню было действительно туго: в какие-то тридцать с небольшим стать импотентом - это совсем не смешно. Федор спросил друга: - Егор, ну что же мне делать?.. - Не знаю... Наверное лучше всего найти сексопатолога или кого-то вроде. Здесь нужна профессиональная консультация... - Молодец, Егор! Как же я сам-то не скумекал! У меня ведь сводная сестра - уролог, она, наверное, либо сама сможет помочь, либо к кому-нибудь направит. - Ну, вот и сходи. - Да так не сходишь - она у меня живет в Ташкенте... - Не велика беда: у нас как раз сейчас дела завязались с Ташкентским авиационным заводом. Вот и поедешь в командировку. ***
Через несколько дней Федор уже летел в Ташкент. Вскоре он вернулся и появился на работе буквально цветущим. Во время очередного перекура Федя рассказал Егору о мудром совете своей сестры:
- Она сказала мне, что ситуацию надо резко изменить Помнишь тот анекдот, как профессор рассказывал студентам об эксперименте по проверке, какой инстинкт сильнее - половой или утоления голода? Он сказал, что сильнее инстинкт утоления голода, поскольку когда в вольер, в котором находилась сука и миска с едой, запустили кобеля, то он бросился на суку, а когда его запустили через какое-то время еще раз, то он пошел к миске. На это один из студентов заметил: "Профессор, эксперимент проведен не чисто... А вы пробовали посадить в вольер новую суку ?" - Федя, - сказал Егор, - а ты можешь без шуточек? Что же она тебе сказала? - Ну, Егор, я думал, что ты сразу поймешь! Она посоветовала мне завести любовницу. Сказала, что все, как рукой снимет! - Как все гениальное - просто! - Но как бы это сделать... Не посоветуешь? - задал нелепый вопрос Федор. - Федя, в таких селах советы не дают. Не знаю, не знаю... Попробуй, например, поехать один в отпуск к морю недельки на две, парень ты видный, кого надо найдешь. Вот одно могу посоветовать: обращай внимание только на москвичек, иначе мотаться куда-нибудь в Тулу для удовлетворения своих постоянно растущих потребностей тебе будет трудновато. Вот тогда-то ты уж наверняка не то что импотентом - сексоненавистником станешь! * * *
Федор так и сделал и вскоре вернулся с юга, видимо, опять полноценным мужчиной. Все бы было, вроде, хорошо, но Федя опять впал в уныние из-за новой проблемы: девица, с которой он познакомился на юге, была чуть ли не на голову выше его... Он рассказывал Егору это с такой мировой скорбью, будто обнаружил у своей новой подруги под юбкой мышеловку или длинный лохматых хвост вместо обычного копчика...
Егор пытался его убедить, что для настоящей любви разница в ростах - не проблема. "К тому же, - сострил Егор, - эта разница совсем не должна быть заметна в постели!" Вроде бы эти аргументы на Федора подействовали...
Федор успокоился и ходил будто окрыленный, рассказывая Егору при каждом удобном случае о том, какая Ксения - так звали его "гёрлфрэндшу" - умная, находчивая и остроумная. Он чуть не до слез смеялся рассказывая, как Ксения в ответ на какую-то Федину реплику заметила ехидно улыбаясь: "Ты на меня свысока не смотри!"
Было видно, что Федор втюрился в свою новую подругу "на полную катушку". Вскоре он пришел к Егору со своей очередной проблемой: он хочет разводиться, что тот ему может посоветовать? К Егору друзья почему-то частенько приходили за советом, поэтому у него на некоторые случаи были "домашние заготовки":
- Федя, я могу тебе сказать, что я бы сделал на твоем месте, но на твоем месте ты, а не я, поэтому любой мой совет не имеет никакого смысла для тебя. Одно могу сказать, что развод - это процедура, очень тяжелая морально, психически и даже физически. К тому же - дети... Хотя с детьми не разводятся - они остаются нашими детьми на всю жизнь. Тем не менее, дети всегда очень болезненно воспринимают распад семьи... * * *
Егор с Федором продолжали тесное общение, но Федор, видимо, принял решение и больше за советами к Егору не обращался, хотя видно было, что парень мучается.
В один из дней Федор явился на работу какой-то просветленный, с него будто свалилась гора нерешенных проблем.
- Пойдем покурим? - сказало он Егору. - Да вроде еще и работать не начинали... - Надо, Егорушка! - Это было нечто необычное: уменьшительные имена они по отношению друг к другу никогда не использовали.
На лестнице, которая была общественной курилкой, Федор с сияющими глазами заявил: - Егор, я решился. Я ухожу.
Егор вопросительно посмотрел на Федора, не произнеся ни слова. - Ну, что я, действительно, какой-то "осенний марафон" устроил! Ксения - это чудо!
Другой такой на свете нет. И любит она меня без памяти. Детей я, конечно, не брошу, буду навещать их, как ты это делаешь со своими.
- Ну, поздравляю... Конечно, надо на что-то решиться, а то болтаешься, как цветок в проруби... Обеих женщин только изводишь. * * *
Вечером того же дня раздался звонок в квартире матери Егора, где тот тогда жил. Егор открыл дверь и увидел тусклом свете лестничного огня понурого и даже какого-то побитого Федора. Стоял он с чемоданом, к которому багажными ремнями были привязаны подушка и верблюжье одеяло.
- Проходи... - Сказал Егор.
Федор молча вошел, снял пальто - на дворе стояла в полном соответствии с Фединым "марафоном" традиционная московская промозглая осень. Поставив чемодан в прихожей, Егор ввел его в гостиную, где сидела его мать.
- Здравствуй, Федюня! Что-то давненько не захаживал к нам на огонек. Как жизнь молодая? - Да неважно, честно говоря, Екатерина Николаевна... - А что так? - Да долго рассказывать... - Тут он обратился к Егору. - Егор, пойдем на лестничной площадке покурим... - Ох, детки, бросали бы эту дурную привычку! Зачем здоровью своему вредите? Неровён час, рак легких заработаете.
На лестничной клетке друзья долго стояли молча. Федор судорожно затягивался, выкуривал сигарету за сигаретой так, как, наверное, пьют воду умирающие от жажды.
- Ну, рассказывая, что стряслось? Ведь еще утром сиял, как пятиалтынный. - Понимаешь, утром я сказал Галине, что ухожу от нее, уже открыв дверь, идя на работу. Не хотел этих сцен со слезами и воплями при детях. Решил, что пока я на работе, она придет в себя и успокоится. Прихожу... У двери стоит чемодан с подушкой...
Тут Егор представил себе очень живо эту картину, и его опять, как тогда во время рассказа про "охоту на клопов", начали сотрясать внутренние взрывы истерического смеха.
Но он, как и в предыдущий раз, сдержался, не дрогнув ни одним мускулом на лице.
- Я позвонил, - продолжал Федор. - Дверь через цепочку открыла Галина. Она была совершенно спокойна: "Забирай свои вещи и катись отсюда! Чтобы духу твоего больше здесь не было! А про детей забудь - такой отец им не нужен!" После этого она захлопнула дверь и на мои звонки не отвечала... - Ну, а что с Ксенией? - спросил Егор. - Не знаю... Все как-то нелепо получается. Я ей вчера с работы позвонил и сказал, что ухожу к ней... - А она? - А что она? Она обрадовалась. Сказала, что ждет... - Так что ж ты сразу к ней не поехал? - Не знаю... Как чемодан увидел... Егор, не могу я детей бросить! Чувствую себя, как Буриданов осел! -Да, пожалуй, зря поминаешь всуе имя Буриданово - ты просто осел: тебя тянут вперед, ты пятишься назад, тебя толкают назад, ты рвешься вперед. Когда-то колебания надо кончать! И себя изводишь, и баб своих... - Да я понимаю, но ничего поделать не могу... правда какой-то синдром Бузыкина! - Ну, ладно, переночуешь у меня, а там видно будет. Утро вечера мудренее. - Или муторнее... - опять не удержался от каламбура Федя. ***
Утро было, как утро. Работа, суета. У Егора зазвонил рабочий телефон.
- Могу я поговорить с Егором? - раздался в трубке приятный девичий голосок. - Я вас слушаю... - Я хотела бы с вами встретиться... - Прямо так вот сразу? - сострил Егор, имитируя крайнее изумление. - Ой, извините! Я не представилась... Я - Федина подруга... Мне нужно с вами поговорить... - Что за наваждение! - подумал Егор, но в трубку ответил вежливо. - Хорошо, давайте встретимся. Где вы предпочитаете: "Арагви"? "Славянский базар"? Пивбар "У трех медведей"? - Я буду ждать вас в 5:45 на углу Кировской и Цветного. - Ответила Ксения, не отреагировав на достаточно плоскую шутку Егора. - Вы меня легко узнаете: на плече у меня будет голубая спортивная сумка "Адидас". Зовут меня Ксения... - Я уже догадался, - ответил Егор, оценив решительность и деловитость звонившей.
За десять минут до установленного срока Егор уже был на означенном углу - ведь не заставлять же женщину ждать? Ксения пришла секунда в секунду. Они представились друг другу, и Егор предложил ей пойти в традиционную "институтскую" шашлычную, которая располагалась ближе к Трубной площади.
Ксения была, действительно, шикарная девица: длинные спадающие на плечи волосы, как у Марины Влади, светлые то ли голубоватые, то ли зеленоватые глаза, спортивная фигура с длиннющими ногами, которые начинались чуть ли не от ушей...
За шашлыком и бутылкой хорошего грузинского вина завязался дружеский разговор. Ксения стала признаваться Егору в своей любви... к Федору! Егор слушал ее, радуясь за друга: девица, действительно, была неплоха, говорила красиво, видно было, что она образована и начитана. Она была моложе Феди лет, наверное на десять. Судя по всему, он был ее первый мужчина в жизни.
Но вот Ксения подошла к главному: она сказала, что они с Федей твердо решили пожениться, он вчера днем позвонил ей и сказал, что все решено, что он поговорил с женой, и что все проблемы решены. Она ждала его весь вечер, родители накрыли стол, готовясь к знакомству с избранником их единственной дочери, но Федор не пришел...
- А вот сегодня он позвонил мне на работу и сказал, что не может бросить детей. -Тут Ксения не выдержала, расплакалась и стала аккуратненько промокать глаза салфеткой, чтобы не размазать тушь по лицу. - Егор, я вас умоляю, повлияйте на Федю! Ведь он так вас уважает!
Чтобы успокоить Ксению, Егор купил еще бутылку вина, в чем, безусловно, была его ошибка. Ксения "поплыла", разговор перешел в какую-то аморфную стадию... В довершение всего, Егору пришлось везти ее на такси на какие-то задворки в Тушино, где она жила с родителями. Он попросил таксиста подождать, оставив под залог свой портфель. Открыв дверь подъезда, где жила Ксения, он повел девушку по лестнице - дом был хрущевский и она одна до третьего этажа просто не дошла бы. На площадке между вторым и третьим этажом, Ксения остановилась, повернулась лицом к Егору, потом взяла его за плечи и заплетающимся языком проговорила:
- Боже мой, ну почему он так не похож на вас, Егор Михайлович, Егор... Я же его люблю... Хочешь, я покажу, как я его люблю?..
Тут она неожиданно прижалась к Егору и приникла своими губами к губам Егора. Тот был ошеломлен. Он начал гладить ее по голове, приговаривая: -Ксеня, ну успокойся. Все у вас будет хорошо.
Но та, вдребезину пьяная продолжала осыпать лицо его поцелуями, продолжая уже шептать: - Федя, Феденька, как я тебя люблю... Брось ты свою дуру!..
Егор понял, что у Ксении поехала крыша, она принимает его за Федора! - Ксения, очнись! Ты просто много выпила! Это не Федя, это я - Егор! - Егор?.. Какой Егор?.. Ах да... Где я? - Ты около двери своей квартиры. - А как это я тут?
Егор подвел ее к двери, заставил взяться за ручку и позвонил. Как только дверь открыли, он не оборачиваясь пошел вниз и на том же такси поехал домой.
На душе было мерзко: это же по его вине Ксения так напилась! Но кто же мог предположить, что она совсем "не держит удар"? * * *
На следующий вечер Федор, как побитая собака, опять явился к порогу квартиры, где жил Егор. Он понуро взял свой чемодан и на вопрос Егора: "Ты куда?" пробурчал: "Домой..." Жизнь у Федора, видимо, вошла в свою обычную колею. Друзья не обсуждали более "клопино-сексуальных" проблем, да и Ксения в их разговорах больше не фигурировала.
Вскоре судьба разбросала героев сначала по Москве, а потом и по белу свету. Егор женился второй раз и уехал с женой в Штаты, куда его пригласили почитать годовой курс в Калифорнийский Университет в Сан-Диего. Как-то само собой вышло, что они с женой "задержались" в командировке. Но времена были уже горбачевские, поэтому все отнеслись к этому нормально: ну, остались так остались!
Федор продолжал жить в Москве. Они продолжали встречаться уже на семейном уровне едва ли не каждый год, проводя отпуска вместе в разных европейских странах. Галя и Федя Сосницкие побывали у Егора с его женой в Калифорнии, а Егор с женой каждый раз, оказываясь в Москве, навещали Сосницких.
Федор с Галиной выглядели вполне благополучной семьей. Федор перестал так безудержно балагурить, как он это привык делать раньше, но возможно, просто сказывался возраст - ему было уже за шестьдесят. Правда, иногда, когда он опять выходил на привычную орбиту, Галя предостерегающе зыркала на него, и Федор скисал, замолкал, как нашкодивший школьник. Знаете, как спадает пена на закипевшем молоке, если на него капнуть всего пару капель холодной воды... * * *
Дошло дело и до того, что как-то во время совместного путешествия по Италии Федор был свидетелем пустякового инцидента, который произошел между Егором и его женой: тот отказался купить ей мороженое, а она почти расплакалась. А дело было в том, что жена Егора буквально перед туром по Италии переболела тяжелейшей ангиной и попросила Егора следить, чтобы она не злоупотребляла холодным в то жаркое лето.
Галина принялась успокаивать жену Егора, выражая ей всяческое сочувствие, а Федор отвел Егора в сторонку и начал делать ему внушение:
- Нельзя так себя вести со своей женой! Я и не знал, что ты можешь быть таким деспотом! Ты ее не любишь! - Успокойся, Федя. Во-первых, ты не знаешь сути нашего конфликта. Во-вторых, никогда не лезь в чужие взаимоотношения. Я же не учил тебя, как тебе любить ту твою длинноногую красавицу, помнишь? - А при чем здесь то, что было сто лет назад? Зато я не развелся! - Каждый делает так, как считает нужным. Но все же не поучай других, как им жить. Помнишь эту современную поговорку: "Не учи отца - и баста!"
Почему-то после этого разговора Федор почему-то обиделся на Егора и прекратил с ним всякие отношения. Егор недоумевал, как так получилось, что он не обиделся на Федора, хотя и имел все на то основания, а вот Федор на него "затаил хамство", как у них говорили.
Егору было жаль так нелепо прервавшейся многолетней дружбы. Он даже пытался навести мосты, но безуспешно.
А может, это просто начало старости? Ведь как заметил Игорь Губерман: "Старость - не радость, маразм - не оргазм"... * * *
Да... Неисповедимы пути Господни, что ни говори. Можно найти то, о чем даже и не мечтал, а можно и потерять то, что, казалось бы, потерять невозможно...
Но, как говорится, каждый "кузнечик" своего счастья...