Памяти Владимира Штоха

1
Отец его - расстрелян по доносу
За три-четыре года до войны.
Оставил сына он с еврейским носом,
В объятьях презирающей страны.

A кроме носа - зычную фамилью,
Всю жизнь она шла по его стопам,
Шершавая, как кожа крокодилья -
Приманка зубоскалящим скотам.

Все жили с искривившейся моралью:
Сын предавал отца, а то и мать.
А преданные - рыли магистрали,
Ну, а детей страна учила лгать.

Отец народов был антисемитом,
Как следствие - на вотчине своей
Всю нацию сию отдал бандитам
И начал с отравителей-врачей.

В кино антигерои все - евреи,
Их - не позор на улице лупить,
И в школе одноклассники-злодеи
Его учили Родину любить.
...

2
Свой главный выбор сделал он на бланке...
В ажуре всё - лишь пятая графа
Заполнилась последней. Для подранка
Решилась участь бывшего раба.

Плевать, что все плюются, что учила
Мамаша, что он - русский, как она.
Он сделал выбор, не был он ловчилой.
Но как же не понять ей молчуна:

Того, кто был все эти годы рядом,
Не мог он до конца похоронить,
И разорвать с отцом убитым, разом,
Последнюю связующую нить.

3
Жизнь полилась, скрипя среди застоя,
Хошь, ты её толкай, хошь - волоки,
Прошла пора открытого разбоя,
Антисемиты спрятали клыки.

Осталась только мелочь, 'бытовуха',
Как безысходность мелочного зла.
Жену он только раз отметил в ухо,
За то, что та жидом обозвала.

Его сынишка принял эстафету:
Из ВУЗа его выгнали за то, 
Что он Фамиленосец, и к портрету
Пожалуй, не добавить ничего.

Прожил он жизнь счастливо и, мятежный,
Перед собой был честен, а во сне,
Когда с отцом беседовал неспешно,
Он с ним был, безусловно, наравне.

14 Октябрь 2010