Аннотация: Карты, как известно, могут предсказывать судьбу... Но многие наивно верят, что могут ее изменить...
Карты
Они были счастливы и умерли в один день...
(с) наиболее распространенный конец сказок
К заданию все было готово. Правда, Гуреичу пришлось выложить кругленькую сумму, что бы протащить своего человека в самолет через багажное отделение, но Ассоциация никогда не жалела денег. Главное - дело.
Не на зеленом сукне, а на простой клеенке лежали карты. Большие, красивые, с яркими картинками, предсказывающими судьбу. Заботливые руки перебирают их, раскладывая на две стопки. Потом берут стопку поменьше, гладят ее, ластятся, успокаивают. Карты готовы. Они еще не до конца проснулись, не до конца поняли, что им нужно говорить сегодня. Какой вопрос им сегодня будет задан? Что на этот раз постараются выведать? Глупые людишки... Выведывай - нет, судьбу не изменишь. Она как ковер с причудливым узором - все пути, все дорожки, все ступеньки... все известно задолго до.
Маленькая головка тряхнула кудряшками.
Вопрос задан.
У карт можно спрашивать что будет, но никогда - что нужно сделать. Что нужно - каждый решает сам. И еще никто не сбивался с ковра судьбы. Какое бы решение, когда бы, не принял человек - он всегда следует по своему собственному узору, всегда выбирает только свою судьбу.
Решение - завиток, событие - цветок...
Любит - не любит, к черту пошлет, замуж возьмет... Совсем как в детстве...
Карты улыбаются. И честно показывают ответ. Они еще никогда никому не врали.
Маленькая головка недовольна. Она качается как маятник из стороны в сторону - вправо-влево, вправо-влево...
Карты ждут.
На девушку, среди других картинок, недоуменно смотрит Смерть. Но Смерть в Таро - не смерть физическая. Смерть - это всегда к переменам.
В сумочке обладательницы карт лежит билет. Только "туда".
Хрупкая фигурка встает и делает себе чай.
Руки тянутся за сахарницей. Из сахарницы торчит карандаш.
Девушка недоуменно смотрит на него, затем откладывает.
Серебряная ложечка бьется о чашку с криком раненой чайки.
Теперь на карты смотрит старинная чашка. Она недовольно фыркает - за двести лет и не такое увидеть можно. Подумаешь...
Карандаш медленно скатывается с ровной плоскости и падает на пол.
Он опять в руках - полдела сделано.
Что делать, что же делать... Может... Нет...
Руки сами собой тянутся к картам.
И вот уже у Смерти есть глаза, кудряшки выбиваются из под капюшона, а коса увита цветами.
Совсем другая картинка.
Остальные картинки также изменяются, становятся совсем не теми, кем были в начале.
Что же делать? Да, наверное, стоит уехать...
Может, тогда у ее судьбы появится желание ее догнать?
Карандаш осторожно выскальзывает из тонких пальцев и откатывается подальше. От греха.
Записка давно под магнитом на холодильнике, вещи уложены.
Осталось только выйти...
Вера Анатольевна тяжело поднимается на шестой этаж. Лифт, зараза, опять не работает - наверное, опять какой-нибудь пьянчуга медные катушки срезал. Вера Анатольевна охает, обмахивается ворохом кленовых листьев и опирается на свою давнюю подружку - у той с ногами получше.
Дом, милый дом... Старушки разуваются и проходят на кухню.
Улетела-таки... Цепкие пальцы держат исписанный листок. Глаза внимательно читают каждую строчку - и то, что между ними.
Карты изрисованы. И если не замечать того, что было...
- Лида, такси! Вызывай такси! В аэропорт! Да быстрей же! Лида!
Гуреич спокойно отходит от стекла. Через пять минут тут будут выбиты все стекла - самолет должен взорваться, едва отлетев от земли. Надо успеть отъехать подальше.
А где-то за городом, недалеко от охотничьей стоянки, чьи-то пальцы судорожно пытаются попасть в крохотные кнопки мобильного телефона. Опытные охотники знают, что такие случаи не редкость, и поэтому всегда стараются идти одной линией, а не разбредаться врозь. Но мало кто помнит, что бы случайное ранение было такое глупое - прямехонько в шею...