Так вот. Давно хотел написать рассказ про мимикрию и бутафорию. Это оттого, что в детстве был у меня приятель Кирюха. Книгочей. Пихал в мозги все, что попадалось. Но предпочитал опять же романтиков: Джека Лондона, например, или О"Генри. Остальных не помню. Потому как - незачем.
А поскольку Кирюха был к тому еще болтун и завирала, то в голове прочитанное долго не держал. Излагал тут же - с мимикой и жестикуляцией. И ведь здорово у него все это выходило. И, бывало, бились мы день за днем в золотой лихорадке на снежных просторах Юкатана или колесили с целью наживы по городкам Дикого Запада
Он конечно же был Смок. Но и Малышом мне тоже выходило неплохо. Вполне. Ну, а если он выступал как Энди Таккер, то я обязательно - Джеффом Питерсом.
Очень меня впечатлила сцена в Кирюхином исполнении, когда у наших авантюристов организовывался аттракцион курьезов бытовой жизни в виде двери с замочной скважиной. А народ тем временем стоял в очереди и в эту скважину зырил. И видел там - то же самое, что и всегда. И восхищался. Одни - тем как эффективно их надули, другие - для того, чтобы господ, кто сзади стоит, тоже не обделить.
Потом мне такие "двери" по жизни много раз попадались. И не знаю, как там Кирюха, а я все больше предпочитал оказываться во второй части публики.
Был у нас в институте выпускной вечер, совмещенный с поездкой на Валаам. Это такой остров на Ладожском озере. Монастырь на нем и земля святая. От Питера часов двенадцать на теплоходе.
Давно я там не бывал, но раньше на Валаам все больше развлекательные экскурсии проходили. Туда плывут ночь - пьют-гуляют если не шторм. Обратно - ночь - то же самое. А в промежутке - ознакомительная прогулка по тамошним достопримечательностям.
Мы же, как положено, собрались все выпускники в теплоходном ресторане и отметили это дело. Достойно - до утра. На всю жизнь, может быть, расставались.
А утром на остров пошли. Валаам все-таки. Есть на что подивиться. Вот что скажу, то скажу - не обессудьте: от похмелья даже святая земля не очень-то помогает.
День, надо сказать, выдался душный. А народ - любознательный. Метался от скита к скиту, а потом еще в монастырь решил успеть непременно. Так что, когда на пути попадались озерца, и я начинал агитировать на предмет: "выкупаться", речи мои игнорировались. Мол, вот к теплоходу вернемся, тогда уже и поплывем. Это точно.
Что делать? Смирился. Воду из пригоршней на себя покидал. Освежился. А вода та - что молоко парное. Сам себе позавидовал - как бы я в том озере купаться стал.
От того момента, как мы всем святым местам поклон отдали и к причалу вернулись до отплытия еще целый час оставался.
- Вот! - заявляю. - Наконец-то! Обмакнем себя в воды Ладоги!
И народ весь не против. За мной потянулся.
Возле причала пирс обозначился. Длинный такой. Добротный. И я помчал по нему вприпрыжку, радостно стаскивая с себя футболку. Сиганул ласточкой. Со всей дури. И как в воду вошел, так и понял - полный капец.
Вода в озере глубокая. После давешнего шторма перемешалась. Возле пирса она градусов пять была, ну, может семь. Самое то.
Свело все. Даже зубы. Одна мысль промелькнула: "Что ж ты запрыгнул-то так далеко, идиот!"
Как назад плыл - не помню, но, видимо, споро. Потому как без разгона на пирс этот злополучный влезть невозможно. Но мне удалось, чем впоследствии очень гордился.
А ребята тем временем на берегу раздевались.
- Как водичка? - орут.
Ну, я честь по чести - попрыгал. Размялся.
- Угу! - отвечаю и к теплоходу. Рысцой. Чтоб сразу не побили. И скалюсь во все зубы. Радуюсь типа. А не то, чтобы челюсть в судороге заклинило. Отнюдь!
Сам-то краем глаза на народ кошу - как они там?
Ухнули все!
Вот о чем до сих пор жалею - убежал далеко. Очень мне хотелось на выражение лиц сразу же посмотреть. Самое сокровенное разведать.
Зато суда линча избежал. С немедленной экзекуцией.
Хотя, что это я? Мне этот прыжок до сих пор вспоминают. В позитивном аспекте. Освежил народ. Закалил впечатлением. Да иначе и быть не могло.
Насчет лиц я тоже удовлетворил любопытство. Правда - это уже другой случай был. Которое из моих "ноу хау" эффектней оказалось, сам не знаю. А было так.
Нажил я себе приятеля. Сам не знаю, как получилось. На рыбалке, должно быть. Очень он эффектно поплавок взглядом гипнотизировал. Правда, в этом месте его энергетика и тонула.
В остальном по жизни - сплошной бухгалтер.
Но влюбился. С бухгалтерами это тоже случается.
Она просочилась в его сердце, используя косметику и другие сложные артефакты, похожие на кружевные трусики нежных расцветок.
Темперамент у дамочки был - три в одном, отчего мой приятель немедленно впал в размягчение мозгов и перекочевал в ее нежные женские ручки.
- Я ее не достоин, - говорил он мне. И я был с ним совершенно согласен. Но не внял он собственным увещеваниям. Пошел под венец.
Мотивировал тем, что: "Если утром ее удачно поцеловать, может простить все, даже вечерние разговоры про биржевые индексы".
- Это тоже до времени, до поры, - выводил я свои резоны. Кто бы меня слушать-то стал!
В результате вышла свадьба чукчей с папуасами.
Когда гости уже собрались, я смекнул, что приятель-то мой на генном уровне заморожен. На три поколения вглубь. Они были - "горячие финские парни" - все как один. Включая женщин.
Со стороны невесты тут же гомонила толпа заполошных южан. Все в загаре. И кровь с молоком.
Сели, как по телевизору показывают - длинный стол, по обе стороны две делегации от брачующихся сторон. В главе - молодожены. А посредине бутылки расставлены.
Я про бутылки эти не просто так. На них-то вся фабула повествования и держится. Поскольку будущий тесть решил представить к столу перцовку собственного приготовления. Продегустировать, правда, забыл. По причине порывистости характера. Поскольку был из тех, кто: "и на дуде игрец и вообще - на чем хочешь, спляшет".
Дело двинулось честь по чести. Под руководством тамады. Разложили закуски. Налили.
Слово взял отец жениха. Статусная персона. Покряхтел для приличия. Начал.
Тост выдался долгим, И я, чтоб смягчить процедуру, решил уже чуть-чуть отведать. Хлопнул рюмочку и обалдел. Мозг взорвало. Даже дышать не смог. Не то, что закусывать. Со слезами справился, кое-как, за что мать жениха сразу же меня полюбила.
Для тех, кто не знает, поясню, что острый перчик в бутылках с горилкой - это такая обманка, чтоб все знали, какой замечательный алкоголь. Если взаправду в бутылку с водкой целый перец засунуть и там его настоять, а не через день извлечь - получится смесь, до которой даже чесночному соку, если в нос, далеко будет. Горючее для реактивного сопла - в самый раз.
Так вот. Когда желание немедленно стать реактивным самолетом у меня снизилось, я по сторонам озираться стал. На рюмки, в основном. Смотрю: во всех - то же самое пойло. Под самый край. Российские же люди! Но вмешиваться не стал. По причине природной стеснительности.
Время речи истекло. Гости выдохнули. С облегчением.
Тамада подскочил. Активизировал новобрачных. Те встали. Как положено. Слились. Поцелуй был прекрасен словно жаба в ладони.
И все заорали:
- Горько! - и хлопнули, кто чего налил. Перцовку, одним словом.
Слово "обескуражены" для дальнейшего описания событий мало подходит. Скажем так: "Публика офанарела". У нее случился припадок экзистенции в чистом виде. Memento mori, господа!
Количество тех, кто лез под стол, от тех, кто несся к туалету, практически не отличалось. За углом мужик бился в эпилептическом припадке.
На этом празднике жизни я выглядел почти как наследник великого будды. Вот она сила эмпирики, которая в народе называется: "прикуп"!
Был еще пращур жениха. Ему по статусу пить не полагалось. Но и тот сильно растрогался ввиду непредвиденной прыткости собственного семейства.
Молодожен после той перцовки тоже под стол полез, как положено. Потом он высказал нечто, мало подумав. Вспылил, одним словом. И далее две недели смотрел на мир строго половинчато.
Невеста, свернув истерику на самом интересном месте, взирала на него ледяными глазами.
Дальше следовал дикий хохот и удивление. Публика оттаяла. То есть - вспотела. Продолжили гулять, исключив перцовку из рациона спиртных напитков.
Только с личной жизнью у нашей пары все равно не заладилось. Развелись месяца через три.
- Получилось, что я ее любил, - поведал мне новоиспеченный холостяк на очередной рыбалке. - А они надо мной забавлялись.
Я покивал головой, в том смысле, что должен ему сочувствовать.
Вот и думай теперь, то ли перцовка у жениха некий скрытый рецептор промыла, то ли еще какой глянец, то ли я во всем виноват. И вопрос: "Быть или не быть" плавно перетек в утверждение: "Делай что можешь. И будь, что будет". Или же все-таки - нет?