Капустин Вад : другие произведения.

Орки плачут ночью (общий файл)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 7.61*5  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Старый роман, без исправлений, просто выкладываю полностью, все вместе

  
   Орки плачут ночью
  
   Часть 1
  
   Проклятие
  
   Глава 1
  
  
   Переделка
  
   Всякая душа - заложница того, что она приобрела.
   (Коран. Сура 7)
  
   - Ну и скажи мне, что ты нашла в этом рыжем обезьяне? - гнусавый тенорок Колюни Мишанина, главного вокалиста рок-группы "Кранты", болезненно дребезжал, артистически выражая глубину уязвленных чувств. - А ведь я тебя... ведь мы с тобой...
   Колюня выяснял отношения с невестой, Алкой Рогозиной, эффектной блондинкой нетяжелого поведения.
   - Тебе не понять! Ты мальчишка! - Алка или, как она себя сейчас предпочитала называть, Элис не скрывала интереса к ударнику, Севке Мясоедову. - А он, он! Мужчина!
   Сам объект их обсуждения, случайно услышав это объяснение на повышенных тонах, равнодушно пожал плечами. К тому, что его дразнят Обезьяном за неумеренную волосатость, Мясоедов привык, а Алка его ничуть не интересовала - и без нее баб хватает.
   И вообще, Севка предпочитал невысоких смешливых толстушек.
   Но вот уже несколько дней ударнику "Крантов" было вовсе не до девчонок: он переживал настоящее горе - кончину любимой бабки, единственного родного человека, чьи прощальные слова круто изменили его жизнь.
   Перед смертью бабушка раскрыла Мясоедову семейную тайну: он был полуорком, чужим в окружающем мире...
   - Подойди ко мне, Севастьян! - властно подозвала внука Анна Николаевна. Да, Севастьяном, а вовсе не Всеволодом, как он обычно представлялся, звали на самом деле Мясоедова. Разумеется, к этому тоже приложила руку интеллигентнейшая бабуля.
   Впрочем, назвать Анну Николаевну бабулей или бабусей в глаза никому, кроме родного внука, не пришло бы в голову. Ее прекрасное даже в старости, даже в преддверии смерти лицо поражало благородством и одухотворенностью. Профессорша МГУ, завкафедрой французской филологии, госпожа Ленская, известный ученый и блестящий педагог, не располагала к фамильярности. Настоящая леди. Когда она входила, мужчины вскакивали и непроизвольно расправляли плечи. Для Севки бабушка, баба Аня была кумиром и идеалом.
   И вот Анна Ленская последним усилием воли сжала своей изящной маленькой ручкой волосатую лапищу непутевого внука.
   - Я должна... открыть тебе правду, Севастьян. Пусть даже это убъет меня. Мне и так немного осталось...
   Она покачала трясущейся головой, отметая возражения:
   - Бедное дитя! Я сделала все, что могла...
   Последние слова бабушка повторила несколько раз, словно заклинание.
   - Ты помнишь, как я пыталась приобщить тебя к прекрасному?
   О да, еще бы он не помнил. Детство! Пытка. Бесконечная череда театров, музеев, выставок и концертов.
   В жизни часто бывает, что те, кто нас бесконечно любит, холит и лелеет, получают в ответ лишь черную неблагодарность. Бывает и наоборот: требовательность и чрезмерная суровость вызывают в третируемых существах ничем не оправданное чувство преклонения и обожания. С Севкой именно так и случилось: бабку он боготворил, и ради редких в ее устах слов одобрения где-то лет до двенадцати послушно терпел невыносимую скуку общения с классическим искусством, а взбунтовался только после десятого посещения Третьяковки.
   -Ну а балет! - Анна Николаевна болезненно всхлипнула и с трудом перевела дыхание.
   Мясоедов угрюмо кивнул. В пятилетнем возрасте его отвели в балетный класс. Конечно, мальчишку не взяли - приемной комиссии хватило одного взгляда на коренастого и уже тогда довольно густо покрытого шерстью крепыша: не зря Анна Николаевна никогда не показывала коллегам фотографий единственного внука.
   Она пережила балетный афронт как крушение самых дорогих надежд. Временным спасением стала группа русских народных танцев, из которой Севке довольно быстро удалось перебежать к брейкерам. Там его приняли на "ура".
  -- И музыкальная школа? Скрипка? - бабушка закатила глаза.
   А разве Севка виноват, что, при минимуме музыкального слуха, у него оказалось великолепное чувство ритма? Его судьба - ударные. Да и в рэп он со своим хрипловатым баритоном вписался бы неплохо, но рок оказался ближе. Можно сказать, он стал-таки настоящим музыкантом... в своем роде.
   Но Анну Николаевну это не утешило:
   - Что я вижу после стольких лет страданий? Ударник в рок-группе с непроизносимым названием! Как я могла рассказать об этом знакомым?
   Сева невольно фыркнул. Представить себе госпожу Ленскую произносящей слово "Кранты" - такое не могло привидеться и в самом страшном кошмаре!
   - А школа! - Мясоедов опустил голову. Что школа? Не обладая особыми способностями, мальчишка из шкуры вон лез, чтобы оправдать чужие ожидания. Закончил без троек, по физкультуре и музыке отлично, чего еще?
   - А ведь Леночка окончила лицей с золотой медалью, - продолжала Анна Николаевна. - Ей сулили блестящее будущее... и все пропало! А все он, он! Какой мезальянс. Как она могла так ошибиться! Полюбить монстра! Какая трагическая ошибка...
   Бабушка выговаривала "мезальянс", "монстр" с великолепным французским прононсом, но от этих слов все равно немного коробило. Ведь речь шла об отце!
   - А спорт? - печальный список поражений длился и длился... - Мы начали с художественной гимнастики и фигурного катания. И что в итоге?
   Мясоедов пожал плечами. Придирки! Спортивными неудачами его никто попрекнуть не мог. Один из лучших молодых боксеров в полутяжелом весе, мастер спорта, надежда молодежной сборной страны, а кроме того, немного и каратист - зеленый пояс: не супер, конечно, но и не позор. Его спортивным успехам завидовали друзья, восторгались девушки. Чего тут стыдиться? Но бабушка мечтала о художественной гимнастике!
   От комплекса неполноценности Севку спасла военная служба, куда он сбежал, бросив ненавистный финансово-экономический факультет.
   Армия - вот где нашли восторженное признание неудачные плоды бабулиных трудов! Хотя иначе, как обезьяном и гориллой Мясоедова в роте не называли, везде - в строю, в спорте, в музыке, - он считался одним из лучших. После армии друзья звали работать охранником в преуспевающую фирму, потом - в милицию. Прочили быструю карьеру, хорошие заработки, но пришлось отказаться и выбрать музыку, чтобы не огорчать бабушку, ненавидевшую насилие.
   - Но ты, бедное дитя, - она вновь взяла внука за руку. - Ты ни в чем не виноват! Я знаю, ты старался! - Севка растроганно хлюпнул носом. С бабулиной стороны такое признание многого стоило. Бабушка повторила: - Да... ты старался... но эти... его гены! Проклятая наслед... наследственность!
   Речь бабушки становилась сбивчивой - ей не хватало воздуха. Сева склонился над умирающей, ловя каждое слово. Родители долго оставались запретной темой: мать умерла в родах, дав жизнь единственному ребенку, а отец куда-то уехал и пропал. Сейчас внук настороженно вслушивался в последние слова бабушки, казавшиеся предсмертным бредом:
   - Ты должен знать... твой отец был... нечеловеком! Орком. Он сам признался!.. ты - полуорк... я сделала все... все, что могла... - и несчастная закашлялась, задыхаясь. Когда подбежала обеспокоенная медсестра, она уже не дышала. На лице усопшей проступило несвойственное ей при жизни умиротворенное выражение.
   Мясоедов остался один-одинешенек. Рок-музыкант... орк-музыкант... то есть, полуорк. Три дня он пил и плакал. Потом попытался встряхнуться, сходил на тренировку, на репетицию, забежал на бывшую работу, поблагодарил за сочувственные слова - и, добрался до ночного клуба в поисках лучшего друга еще со школьных времен, трубача Володьки Горелова. Хотелось с кем-то поговорить "за жизнь".
   Володьки Мясоедов не нашел, но услышал закулисные откровения Колюни.
   - Обезьян! - визгливо продолжал Мишанин. - Ты еще пожалеешь! Видала, какой тип его тут искал? Настоящий мафиози! Бандитская рожа!! А представь себе - родственничек?!
   Севка насторожился. Какой бы то ни было, пусть и завалящий родственничек ему бы сейчас не помешал...
   - Ой, ну пусть и бандит, ну что тут такого? Кто сейчас не бандит? - с обычным томным придыханием проворковала, отбиваясь от Колюниных приставаний, Элис. - Очень даже ничего мужик... настоящий мачо... он и сейчас в зале. Слушай, и правда, на Севку похож!
   - ГДЕ?! - Мясоедов решительно вмешался в чужой разговор. Бабуля не преминула бы сделать ему замечание.
   - Явился, не запылился! - недовольно буркнул певец вместо приветствия и поспешно ретировался.
   - Ой, Сев, привет! - восторженно взвизгнула Алка и, сообразив, что Мясоедов ждет ответа, неохотно добавила: - Да вон... мачо этот... за третьим столиком слева...
   Новоявленный полуорк внимательно оглядел зал и присвистнул.
   Незнакомец определенно смахивал на полномочного представителя сицилийской мафии. Такой же волосатый как сам Севка, но с поправкой на черную масть, широкоплечий и вальяжный мужик лет тридцати был, пожалуй, даже красив - в итальянско-грузинском стиле, - и, как ни странно, при этом действительно похож на то, что Мясоедов наблюдал, морщась, каждое утро в зеркале. Шикарный костюм, толстая золотая цепь, массивный перстень с черным камнем. В лице его явственно проступало что-то хищное, волчье.
   Глядя на самозваного родственника, Севка даже почувствовал себя немного неловко в старых потертых джинсах и привычной красной футболке с надписью "Слава труду!". Может быть, потому, что речь шла о родиче. Подобные чувства Мясоедов испытывал только в присутствии бабушки. Обычно никакие броские тряпки богатых торгашей не могли смутить рок-музыканта. У каждого мира свой стиль.
   Севка, наверное, раздумывал бы дольше, но в дело вмешалась Алка, решившая не упустить возможность познакомиться с "родственником".
   - Пойдем, представимся! - заявила она безапелляционно и, подхватив ошеломленного такой наглостью ударника под руку, поволокла за собой к столику "сицилийца".
   - А вот и мы! - бесстыже вильнув обнаженным плечом, девица плюхнулась на свободный стул и, плеснув себе дорогого коньяка, пояснила: - Вы ведь Мясоедова искали?
   Не обращая на нахалку никакого внимания, чужак пристально уставился на музыканта.
   - Да, это ты! - непонятно сказал он, протягивая густо поросшую волосами лапищу, на которой блестели золотым браслетом дорогие часы. - Здравствуй, брат! Меня зовут Арсен Лу.
   -Брат? - потрясенный, Сева крепко пожал протянутую руку - и свет погас...
   ...так, во всяком случае, ему показалось сначала.
   Вновь обретя опору под ногами, Севка огляделся, преодолевая головокружение: огни костров освещали покрытую редким леском долину. Он стоял на дне котлована, окруженного невысокой насыпью, на которой время от времени мелькали какие-то тени.
   Вокруг копошились покрытые серой шерстью, огромные тупорылые твари...
   В нос шибануло резкой пронзительной вонью: запах гари, звериных тел, крови, разложения. "Миазмы" - всплыло в памяти словечко из лексикона Анны Николаевны. К горлу подкатила тошнота. И тут раздался тоскливый, душераздирающий вой. Севка отшатнулся.
   - Так плачут орки! - пояснил Арсен Лу. "Орки?" Мясоедов открыл рот, чтобы расспросить, узнать, но неожиданно для себя вдруг так же протяжно и печально завыл. Это продолжалось минуты три. Невероятным усилием воли ему удалось подавить странный порыв.
   Незнакомец, назвавшийся братом, молча стоял рядом с ним, нервно теребя золотое кольцо с черным камнем.
   - Можешь повыть, не стыдно! - сказал он, криво улыбаясь. - Два дня назад в битве народов погиб отец. И не только он. Многие из наших ушли к Великому отцу. Враги загнали орков сюда. Сегодня прощание с погибшими, потом суд. Над племенем. Немного нас осталось...
   Отец погиб! Севка сдержал рвущийся из горла вой и огляделся.
   Орки?
   Орки. Ближайшие, так сказать, родственнички...
   Вот тебе, Мясоедов, получай! Не ты ли так долго и страстно мечтал о воссоединении с родичами? Смешно вспомнить, что он страдал от своей непохожести на людей, бредил другим миром. И вот он, мир. Другой.
   Нельзя сказать, чтобы Севка был сильно удивлен. Небольшой любитель чтения, придя в себя после смерти бабушки, он пересмотрел все сайты в Интернете, где встречалось слово "орк", и даже порылся в энциклопедии. Ничего утешительного не обнаружив, Севка считал себя готовым к самым неприятным переменам, но... если б тут не так сильно воняло!
   Вопреки словам Арсена, тварей в лагере оказалось довольно много. Чем они заняты, рок-музыкант сначала даже не понял - а когда понял, едва сумел справиться с приступом тошноты.
   Подтаскивая к кострам тела погибших, орки раздирали трупы, вырывали и жадно поглощали куски мяса. Самый крупный, хриплыми возгласами подгонявший остальных, напомнил ударнику ротного старшину Медведева, по прозвищу Косолапый. Заметив появление братьев, вожак в два прыжка оказался рядом и почтительно протянул Арсену кусок плоти, в котором Севка с ужасом опознал человеческое, нет, орочье сердце. Ни секунды не колеблясь, Арсен разорвал мясо на две части и предложил брату его долю. Севка решительно помотал головой, но брат настаивал:
   - Возьми. Это сердце отца. Таков обычай: близкие должны съесть сердце погибшего. Завет гласит, что лучше упокоиться в родных желудках, чем в безразличной земле - тогда частица тебя возродится в следующих поколениях.
   Севка не мог есть человечину и не собирался уступать. Давить на себя он позволял только одному человеку - покойной бабушке, да и то, до поры до времени.
   - Делаешь большую ошибку, - предупредил Арсен, проглатывая второй кусок и с удовольствием облизывая кровь с пальцев с холеными наманикюренными ногтями. - Надо стать своим, здесь теперь наше будущее. Думаешь, мне тут нравится? Моя мамаша, между прочим, француженкой была. Из Парижа. Я, если хочешь знать, в Сорбонне учился!
   - Долго? - не скрывая усмешки, поинтересовался Мясоедов, вспомнив "свои университеты": похожий на гангстера французский братец не казался отягощенным лишним образованием.
   - Три недели, - неожиданно признался парижский полуорк и громко расхохотался. - Думал, сдохну со скуки.
   Воспользовавшись благоприятным моментом, Севка решился задать "больной" вопрос:
   - Слышь, ты же, получается, старший. А что с твоей матерью случилось? Тоже в родах умерла? Как вообще отца в Москву занесло?
   Арсен Лу помрачнел.
   - Из-за пророчества этого сраного!
   - Пророчества? - события усложнялись. - Что ещё за пророчество?
   - Да так, ерунда. Семейное предание. Нашему прадеду во сне явился Великий отец - ну, это вроде бог здешний - и сказал, что второй сын его внука спасет народ орков от полного истребления. - Парижанин немного помолчал, подыскивая слова: - Я так понял, орки редко видят сны и часто путают их с явью. А тут - сам Великий отец! Понятно, поверили. Короче, пророчество передавалось от отца к сыну, ну а потом - нам. Племя, вроде, не должно было ничего знать, но слухи просочились... в общем, соплеменники ждут от тебя спасения.
   - Понятно. Второй сын - я, значит. Но почему отец решился на новый брак? Тоже из пророчества что-то? - будущий спаситель орочьего племени не пожелал угомониться, и ему пришлось пожалеть о лишнем любопытстве.
   - Видишь ли, моя мать, она очень красивая была. Яркая, избалованная - артистка, певица. Зачем такой нужен второй ребенок? А отец настаивал. Из-за пророчества. Вот. Родители поссорились. Ну и...- Лу немного помолчал. - Убил он ее и сбежал. Сам понимаешь, орк. Инст... истинкты. Дядья меня вырастили, французские, воспитали, как умели. Неплохо, как видишь, - он тряхнул золотой цепью. - Да и отец не забывал, показывался, деньжат подбрасывал, золотишка. А перед битвой и сам заявился. Сказал о тебе, велел разыскать, сюда доставить. Он уже не успевал - а, может, чувствовал, что эта битва будет для него последней. Колечко дал. И для тебя тоже.
   Он протянул Севке ещё один массивный перстень с черным камнем и добавил:
   - Камешек повернул - и мы здесь. Односторонний пропуск в лучший мир.
   В лучший ли? Неизвестный, заочно обожаемый отец представлялся теперь жестоким свирепым зверем, сродни тварям, которые у костров раздирали трупы павших. Будущие соплеменники, которых Севке предстояло спасти от гибели - по всей видимости, вполне заслуженной, - особой симпатии не вызывали.
   Но больше всего Мясоедова задело то, что отец, нашедший время перед смертью навестить старшего сына, не счел нужным хоть раз в жизни повидать его, младшего.
   Севка надел кольцо, и вдруг хриплое рычание взрослых орков и визг игравшей неподалеку малышни сделались понятны, словно он родился и вырос в этом странном мире. Да и Арсен подозрительно хорошо говорил по-русски, даже без акцента...
   - Это что, машинка - переводчик?
   - И переводчик тоже, - Арсен ухмыльнулся. - Думал, я этот, полиглот? Мне, знаешь ли, французской грамматики хватило за глаза и уши...
   - А почему пропуск - односторонний?
   Старший брат криво ухмыльнулся.
   - Ловушка. В обратную сторону не срабатывает. Видать, отец не хотел, чтобы мы домой возвращались...
   Севка попытался сдвинуть камень в своем кольце - безрезультатно.
   - Так ты знал?
   - Только сейчас понял. Попробовал повернуть еще раз - и ничего... - хмуро признался Арсен. Младшему брату захотелось кое-что уточнить:
   -А как же отец? Тоже только в одну сторону путешествовал?
   -Не знаю, может, у него другое кольцо было, - Лу продолжал мрачно тереть черный камень.
   - Значит, наш отец был таким же, как эти? Что в нем находили женщины? - сам музыкант, как ни старался, ничего привлекательного в орках обнаружить не смог.
   - Как эти? Шутишь? Он потомственный вождь был, ха-риз-ма-тич-ный, - Арсен старательно выговорил сложное слово по слогам. - Да и потом, женщины, кто их поймет? У тебя, что ли, подружек мало? А ведь... - старший брат красноречиво оглядел младшего.
   - Понятно, - вздохнул Севка, хотя ясности никакой не было. - Значит, не таким.
   - Не веришь? Сейчас убедишься. Эй! - Арсен жестом подозвал крутившегося возле них орчонка, который выделялся среди окружавших его зверенышей осмысленным выражением уродливой мордочки. Видно было, что мальца снедает любопытство, однако на окрик француза он и ухом не повел. Мясоедову даже показалось, что мальчишка не сводит глаз именно с него, дожидаясь сигнала. Но никакого желания общаться с местной мелкотой ударник "Крантов" не испытывал.
   - Видал? Наглый, зараза... - в голосе старшего прозвучала отчетливая неприязнь. - Тут, понимаешь, такая проблема... отец имел еще одну семью, оркскую.
   "Так мы еще и ублюдки!" - подумал Севка, и, вероятно, эта мысль легко прочиталась на его лице. Арсен поспешно пояснил:
   - Нет, нет, потом. Третью. И тоже из-за пророчества: там сказано, что спасет племя - второй сын, а вот великим владыкой орков станет третий. Это он и есть, третий, Влак, - француз махнул рукой в сторону орчонка. - Ждет своего часа. Ты - спаситель, он вождь.
   - А как же ты?
   - Давай не будем сейчас об этом! - угрюмо буркнул Арсен. Реакция брата настораживала, но Севка охотно сменил тему:
   - А что тут была за битва? Почему суд? Что произошло?
   - Битва народов? Ну, ты спрашиваешь! Это-то понятно. Когда рядом живут люди, гномы, огры, эльфы и орки, всем надо что-то есть... ну, остальные и объединились против наших, хотят отомстить за набег.
   "Их села и нивы за буйный набег", - несвоевременно дали о себе знать обломки школьных знаний. Хотя какие там нивы - набегами орки явно и жили. "Всем надо что-то есть". Небось, эльфов и жрали, людоеды проклятые!.. то есть, эльфоеды. Гномоеды. Животные... Родственнички...
   -Давай хоть сколько-то попробуем поспать! Завтра предстоит нелегкий день, - Арсен торопливо направился к пещерке подальше от костров, где братьям кое-как удалось устроиться на ночлег. На жестком каменном полу Севка с трудом сумел забыться на пару часов тяжелым сном. Проснулся он, дрожа от ночного холода, все с той же тревожной недодуманной мыслью:
   -Что-то надо делать. Пусть людоеды, эльфоеды, но орки - это свои, родственники. Чужие тут нас не примут. Хочешь, не хочешь, но с ними придется остаться и, может быть, на всю жизнь.
  
  
  
  
  
   Глава 2
   Суд
  
   Истинность и ложность любого понятия
   зависит от точки зрения
   Блэз Паскаль "Мысли"
  
  
   Забрезжил рассвет, и реальность сделалась еще отвратительней. Орки, закутанные в грязные, маложивописные лохмотья, напомнили пренебрежительную присказку учителя биологии Эдуарда Игнатьевича, по кличке Лимон: "Переходное звено от орангутанга к питекантропу". Лимон говорил так об особо тупых, но на уроках все почему-то оглядывались на Севку. Ясно, что биологию Мясоедов ненавидел.
   Тем временем стая собралась вокруг братьев. Вожак, которого музыкант продолжал называть про себя Косолапым, грозным рыком заставил остальных притихнуть и обратился к детям погибшего вождя. Он был лаконичен:
   - Скоро суд. Что делать? Племя ждет.
   Севка взглянул на старшего брата, но Арсен, пожав плечами, отрицательно помотал головой - самоустранился. Типа: ты спаситель, тебе и болтать.
   Что ж, он, конечно, тоже не оратор, но публики не боится, привык. Опытная преподавательница, Анна Николаевна часто повторяла: - "С каждым нужно говорить на его языке. Главное - доступно выразить свою мысль. Когда тебя понимают, легче убедить". А убедить нужно: ведь здесь ему, похоже, остаться надолго! Музыкант собирался говорить о том, что его больше всего не устраивает. Если уж придется кого-то спасать, то на его условиях.
   Севка начал говорить просто, медленно и очень понятно, невольно подражая Косолапому:
   - Орки! Мы пришли сюда, чтобы вас спасти, - так, сошлемся на авторитеты. Что у нас там было в пророчестве? Великий отец. Хорошо. - Так сказал Великий отец. Значит, так и будет. Но Великий недоволен. Поражение в битве - знак. Он хочет, чтобы народ изменился. Жил мирно. Иначе...
   - Лучше сдохнуть в бою, чем плен. Жрать мясо врага! - прорычал огромный, покрытый боевыми шрамами зверь. Воин. Забияка. Орки замерли, молча ожидая ответной реакции. Второй сын вождя усмехнулся. Он тоже мог показать клыки:
   - Хочешь драки - давай дерись! - Севка махнул рукой в сторону насыпи. - А только сдохнешь ты не в бою. Тебя пристрелят лучники. Не как воина, а как собаку. - Мясоедов не знал, есть ли в этом мире собаки, но, кажется, не ошибся. Громила понял. Но не смирился:
   - Племя не уничтожат, - орк злобно оскалился в сторону победителей. - Эти побоятся, слабаки!
   - Не уничтожат! - охотно согласился Севка, поспешно вспоминая самые паршивые альтернативы уничтожению, которые мог себе представить. Интересно, для орков они звучат так же страшно как для него? - Не уничтожат! - с угрозой повторил он. - Просто посадят в клетки. Заставят работать в шахтах. Есть траву. Не позволят рождаться детям. Племя вымрет само!
   Не ошибся! На его слова орки отреагировали жалобным воем. Огромный забияка низко склонил страшную морду и завыл громче остальных.
   - Это так, - подтвердил Косолапый, скалясь. - Что ещё сказал Великий отец?
   Мясоедов попытался сформулировать божественные заповеди. Внезапно он ощутил себя незваным пророком, и от непосильной ноши на душе сделалось погано.
   Так. Моральный кодекс строителя коммунизма здесь не пробить, но кое-что можно попробовать. Самые простые заповеди предлагали, кажется, многие пророки.
   - Слушайте и запоминайте! Не начинать войн. Не убивать разумных без причины, не есть их мяса. Щадить стариков и детей. Не брать чужого. Держать слово, данное другу и врагу. Учить детей новому.
   Орки встречали каждое требование протестующими воплями, но Севка вдохнул вонючий воздух и добавил: - Соблюдать чистоту. Мыться, - он сжалился и уточнил: - Хотя бы раз в месяц. Я сказал. Это все. Если племя согласно, Великий отец спасет.
   На это, во всяком случае, оставалось надеяться...
   - Ну, ты даешь, даже не ожидал! - от избытка чувств Арсен двинул брата локтем в бок. В голосе его явственно чувствовалась зависть.
   - Великий спасет от клеток и от работы в шахтах? - уточнил вожак. Севка решительно кивнул. Уж эту уступку он вырвет у судей.
   - Как учить детей? - визгливо спросила старая ободранная самка. В голову ничего не приходило, и самопровозглашенный пророк резко ответил:
   - Я сам буду их учить, если народ согласен. Это мое дело. Жду ваших слов. "Да" - и на суде мне поможет Великий отец. "Нет" - мы с братом уходим, а вы... - он не стал продолжать. И так сказано достаточно: взялся говорить от имени бога, навязал новые законы, практически пообещал остаться жить в племени и учить детенышей.
   - Да! - рявкнул Косолапый и оглядел племя. Никто не осмелился возражать.
   - Пусть тот, кто против, скажет сейчас, - Севка настаивал. Орки засуетились, зашептались, но смельчаков не нашлось.
   Молчание прервал Арсен, внимательно наблюдавший за насыпью. Там, возле сооруженного на скорую руку помоста, появились существа в пестрых одеждах:
   - А вот и судьи пожаловали - те, что в белом! И почтенная публика!
   Орки встретили победителей враждебными возгласами. Севка разглядывал чужаков с любопытством и с интересом. Дети разных народов! Их появление отвлекло музыканта от панических мыслей о том, в какую авантюру он ввязался по милости покойного папаши.
   Компания новоприбывших показалась очень забавной. Ну, эльфов, положим, можно было узнать сразу: стройные кудрявые красавцы с высокомерными самодовольными физиономиями почему-то внезапно напомнили об Алке Рогозиной - как она, интересно, восприняла исчезновение обоих потенциальных поклонников? Ничего, переживет, небось, не впервой от нее мужики сбегают, привыкла. Зато Колюня-то как обрадуется!
   Среди манерных надменных эльфов Севка заметил группу людей - самых обычных, если не считать яркие, многоцветные наряды, на фоне которых резким диссонансом выделялись бородатые коротышки в коричневых робах и красно-зеленых штанах - ну, с этими тоже все ясно, гномы.
   -А этот, зеленый, кто? - из-под белой мантии судьи виднелись короткие штаны на лямках, и Севка едва сдержал смешок.
   -Гоблин Фингус, - Лу охотно взял на себя роль комментатора. - Известная личность. Владелец таверны в Заповеднике. Рядом кот - видишь? - перевертыш, лорд Арк, глава здешних оборотней. А вон тот стожок на ножках тоже судья - йотун Скади.
   -Йотун? Никогда про таких не слышал.
   Впрочем, то же самое Мясоедов мог бы сказать и об остальных.
   Арсен еще что-то объяснял, но Севка не вслушивался, внимательно разглядывая судей. Больше всего его поразили огромные, почти трехметровые неуклюжие страшилища.
   -А эти здоровые кто? - он не удержался от вопроса. - Тролли?
   - Нет. Огры, великаны.
   - И они нас судят? А почему не мы их? Этим-то орки что сделали?
   - Огры - союзники людей и эльфов. В общем, довольно мирные ребята, если, конечно, им в брачный сезон случайно под ногу не попасться. Не поверишь, но и им есть, что припомнить нашим сородичам.
   "Всех достали", - сделал Севка логичный, но неутешительный вывод.
   Судьи в белых мантиях поднялись на помост и устроились на длинных скамьях.
   Высокий эльф с молодым лицом и совершенно седыми волосами - председатель? - торжественно обратился к собравшимся:
   - Глубокоуважаемые соплеменники! Коллеги! Друзья! - Эльф не старался говорить громко, но голос его, звучный и сильный, прекрасно слышали все.
   -Это он не нам, - хмыкнул Арсен в ответ на вопросительный взгляд Севки и скорчил устрашающую гримасу осмелевшему орчонку: при первых звуках обвинительной речи Влак решительно подошел к братьям и встал рядом с музыкантом, стараясь держаться подальше от старшего.
   - По печальному поводу мы здесь сегодня собрались. Благородные эльфы... - председатель кивнул своим. - Гномы - древняя мудрая раса, знающие... - еще один кивок. Гномы явно восприняли комплимент как должное.
   - Надо же, мудрые, никогда бы не подумал, - в книжках ничего такого не говорилось. - Да и по рожам не заметно. Интересно, что он о великанах скажет?
   Эльф нашел теплые слова и для остальных:
   - Могучие и верные слову огры, энергичное и настойчивое человеческое племя! Долгие годы мы жили в мире и согласии. И только орки, орки нарушили этот мир! - голос председательствующего от возмущения сорвался на фальцет.- Не стану останавливаться на недавних событиях, они еще свежи в нашей памяти. О преступлениях орков всем известно, и сегодня их за это судят, - судья сделал эффектную паузу, внимательно оглядел коллег в белых мантиях и заговорил тоном ниже:
   - Однако хочу подчеркнуть - всякий приговор следует выносить обдуманно. Ведь речь идет о полном уничтожении разумной расы! Напомню новому поколению: много лет назад, когда на этом же самом месте мы собрались после прошлой битвы народов, речь шла о судьбах совсем другого племени. Тогда мы судили людей! Орки же были рядом с остальными расами перед лицом общей угрозы: пусть не друзьями, но союзниками.
   Неожиданный поворот. Новость прозвучала откровением не только для молодых полуорков, но, вероятно, и для многих собравшихся. Неприятное напоминание. Слова председателя встретили недовольным роптанием. Братья потрясенно переглянулись.
   - Возможно, кое-кто узнал для себя новое, но это правда, - продолжил председатель, печально улыбаясь. - В то время жестокие деяния многочисленного человеческого рода заставили нас пойти на крайние меры. И что мы видим? Не прошло и тридцати лет, как люди стали нашими добрыми, мирными соседями. Кто знает, как повернулись бы судьбы мира, прими мы иное решение? Скажу больше: я не берусь предсказать, кто может оказаться на месте сегодняшних подсудимых еще лет через двадцать-тридцать! Поэтому призываю Судей, а также судейскую коллегию народов к ответственности и сдержанности, - почтительный поклон в сторону сидящей на скамьях, как болельщики на стадионе, группы в белом. Впрочем, председатель еще не закончил рассказ о прошлом:
   - Прежде чем огласить наши предложения, напомню о приговоре того, первого суда, продуманном и справедливом. Речь шла об ассимиляции. Разнообразие человеческих типов, их активность и неразборчивость в любовных связях натолкнули Судей на мысль растворить чистую расу людей в море полукровок так, чтобы людское население исчезло среди других народов Мира. К чести вождей скажу - сначала было решено провести эксперимент. И провести его не в нашем мире - к счастью, тогда еще сохранились кольца-порталы. Большего не понадобилось. Страшная угроза исчезновения заставила людей переосмыслить собственное поведение, и положительные результаты общеизвестны. И все же, - эльф тяжело вздохнул, - эксперимент мы провели. Тогда пожертвовали собой и чистотой расы вожди, вступившие в межрасовые союзы. Среди них был и я! - брезгливая гримаса: - Да, у меня есть сын от подобного брака.
   Севка разглядел рядом с председателем нечто жеманное, вертлявое и кокетливое. Старый эльф обернулся к сидевшему рядом гному:
   - И почтенный Норр привел с собой дочь.
   Крепкая, похожая на тумбочку мрачноватая дурнушка, одетая во что-то напоминающее серый полотняный пододеяльник. Бедняжка, ей можно было только посочувствовать, хотя гном, в отличие от эльфа, посматривал на дочь с нескрываемой гордостью.
   - У могучего Гролла также есть подобное дитя, - рядом с папашей-огром долговязый детина, баскетболист или тяжелоатлет, казался щуплым и недокормленным. Особым интеллектом полуогр явно не блещет, но в остальном, вроде, нормальный парень.
   - В племени орков тоже есть такие дети. Они сегодня будут представлять свой народ.- Ну, наконец, перешли к делу. Судья махнул в сторону полуорков рукой, подзывая к себе.
   Переглянувшись, братья медленно направились к насыпи. За Севкой увязался, крепко схватившись за его руку, маленький Влак.
   И вот они, все вместе, - рядом с остальными, на помосте. Эльф, вздохнув, обозрел жертвы генетического эксперимента и обратился к коллегам:
   -Взгляните. Возможно, смешение кровей не сделало детей лучше, но уравняло шансы. Поэтому у нас есть сегодня возможность изменить прежние условия и судить объективно. Я призываю вас дать оркам шанс доказать, что они способны не только грабить и убивать. Пусть их дети докажут, что племя имеет право на жизнь, что у него есть мирный потенциал. А что может свидетельствовать об этом лучше, чем мирное соревнование? Перед вами стоят молодые полуорки. Мы дадим одному из них шанс спасти проигравшее племя, если, конечно, он пожелает. Для этого ему придется вступить в состязание с подобными же полукровками от других народов, доказав, что преступники небезнадежны и имеют право на жизнь. В истории эльфийской расы, да и других народов есть множество примеров, когда судьба народов решалась в мирных поединках, ибо любая победа всегда есть знак благоволения богов, - судьи одобрительно закивали, и седовласый закончил свою речь:
   -Выбор соперника и вида соревнования принадлежит оркам. Итак, дети, - мудрый отеческий взгляд эльфа на мгновение задержался на Севке, - шансы примерно равны. Все вы получили человеческое воспитание. Кто из вас готов представлять свой народ?
   У других полукровок не было выбора. У полуорков был. Севка выдвинулся вперед, не скрывая усмешки. Можно ли назвать человеческим воспитание, данное ему Анной Николаевной, он не знал, но посчитать равными шансы всех, "воспитанных людьми", мог, наверное, только эльф. Или полный идиот.
   - Остальные уйдите, - председатель недружелюбно посмотрел на Арсена. Тот поспешно отступил назад и спустился в котлован, а маленький Влак спрятался за спиной Севки.
   - Ты можешь выбирать, - судья указал Мясоедову на соперников.
   Полуэльф оказался хилым существом из категории тех, кого бабуля упрямо называла "потерянное поколение": она избегала слова "голубой". Короткие белые брючки, узконосые модные туфли и что-то вроде блузы, полупрозрачное и вызывающе розовое. "Распашонка", - Севка с трудом подобрал подходящее определение.
   Слабак, конечно, но кто его знает, каков он в музыке и танцах? Такому в зубы свирель, в руки скрипку и - самое место в балете и художественной гимнастике. Хотя вряд ли Анну Николаевну обрадовал бы подобный внук. Эта мысль почему-то немного утешила. Полуэльф игриво подмигнул и шаркнул ножкой:
   - Эммануэль.
   С этим все ясно. Мясоедов, ухмыльнувшись, отрицательно помотал головой и развернулся к полуогру, непроизвольно протянув руку для пожатия. Тот, не отводя взгляда от серпа и молота на красной футболке, решительно потряс лапу орка. По-приятельски. Спортсмен, Севка так и думал:
   - Всеволод, - пожатие полуогра Мясоедов выдержал, не дрогнув. На занятиях по каратэ этой самой рукой Севка разбивал кирпичную стенку, несмотря на замечания учителя, что зеленому поясу заниматься тэма-севари еще не положено.
   - Ларс, - представился полуогр. Интересное имя. Ощутив хватку нового знакомого, долговязый немного поморщился.
   - Баскетбол? Тяжелая атлетика? - поинтересовался полуорк.
   - Горные лыжи.
   - Класс! - Парень был похож на скандинава. Такие же, как у Севки, потертые джинсы, простая черная футболка, светло-серая ветровка. Наверняка, папаша-огр подыскал себе высокую шведку. Не то, чтоб это имело значение, но почему бы не спросить?
   - Швеция, Норвегия?
   - Голландия!
   Ну, надо же! Севка по-хорошему позавидовал:
   - Страна свободы. Всегда мечтал побывать.
   - Может, еще съездишь, - дружелюбно заметил Ларс. В Голландию съездить было бы неплохо, однако, если Севка правильно понимал расклад, теперь это наверняка невозможно. Но голландец не опасен. Лыжи - не бокс. Да и какие тут горные лыжи? Кругом только зеленые холмы. Мясоедов неопределенно кивнул, разворачиваясь.
   Судьи с недоумением следили за церемонией знакомства, но не вмешивались. Полагали, наверное, что общение входит в ритуал.
   Так, еще один соперник. Соперница. Высоко задрав нос, гномская девица проигнорировала протянутую лапу.
   - Дора, - глядя куда-то в сторону, представилась она. Лет семнадцать-восемнадцать. Тяжелый случай. На лице девчонки легко читался избыток знаний (золотая медаль в школе?), многочисленные комплексы и тяготы затянувшегося, по ее собственному мнению, девичества. Живая иллюстрация к песне Земфиры. Севка хмыкнул. Взгляд его скользнул вниз по фигуре. Бесформенное одеяние не позволяло увидеть многого, но кое-что разглядеть удалось. Грудь. Размер, наверное, четвертый. Или пятый. Мясоедов невольно сглотнул слюну.
   Девчонка, заметив его реакцию, покраснела, задрала нос еще выше, выпрямилась и хлопнула пушистыми ресницами. Глаза у нее оказались ярко-зелеными, большущими, а взгляд чистым, по-детски наивным. Ожидающим. И настороженным. Ждет подвоха. Напрасно. Севка никогда, даже в школе, не обижал девочек. Попробовал бы он! Надменная осанка некрасивой "отличницы" почему-то вновь напомнила о бабушке. Непроизвольно Севка наклонился, взял в огромную лапу маленькую, не слишком изящную, но белую ручку Доры и прижался к ней губами. Полугномка сначала попыталась высвободиться, потом, поняв, что ей просто целуют руку, растерянно заулыбалась. Кожа ее была нежной и приятно пахла яблочным мылом. Севка сжал губы, лизнул крохотный мизинец языком, чуть прикусил зубами. Девчонка вздрогнула.
   - Эй, ты что это делаешь? -очень своевременно забеспокоился папа-гном. Кажется, Норр?
   Севка неохотно выпустил руку девушки и заглянул в чистые зеленые глаза. Красивые глаза, нельзя не признать. И сейчас они смотрели прямо на будущего противника с отчаянной надеждой. Так, это тоже на потом, после состязаний. Опять он вляпался в какую-то историю.
   - Севастьян, - почему-то Севка назвался своим настоящим именем.
   - Дориана, - последовала его примеру полугномка. Уже лучше.
   Судебная коллегия, отвлекшись от наблюдений за Севкиными маневрами, о чем-то совещалась, и он решил взять быка за рога, а не ждать, пока они придумают что-нибудь новенькое.
   - У меня вопрос, - борец за права животных попытался выразить голосом негодование. - За что, собственно, драка? Что будет с племенем в случае моей победы?
   - Это очевидно. Ты должен доказать способности и возможности своего народа, - неожиданно извиняющимся тоном ответил седой эльф. - И тогда вам позволят жить.
   - Жить - понятно. Но на каких условиях? Где? Как? - Севке нужно было срочно узнать, как выполнить данное племени обещание.
   - Конечно, не на свободе. Орки обречены служить другим.
   - Жить в рабстве? - интонационное богатство языка было, по мнению Анны Николаевны, почти безгранично. Севка использовал его полностью, вложив в свой вопрос все, что думал о недостойном предложении Совета.
   - Мой народ предпочитает рабству почетную смерть. За рабство я бороться не стану - оно ждет нас и без всякого суда. Лучше умереть. - Так, нужна небольшая уступка. - Я готов сражаться за свободу, пусть и в чем-то ограниченную. - Не расслабляться! - Но служить мы никому не будем.
   Севка сказал все, что хотел. Похоже, его аргументы оказались весомыми, потому что судьи опять начали отчаянно спорить. Время от времени, эльф отвлекался, бросая угрюмые взгляды на Севку и на собственного отпрыска.
   - Здорово! Ты хорошо сказал! - пискнуло что-то рядом. Оглянувшись, Мясоедов заметил по-прежнему державшегося рядом Влака. Блестящие желтые глазенки звереныша с восторгом смотрели на старшего брата. Приятно. Севка машинально потрепал мальца по загривку. Ничего не скажешь, ценная поддержка...
   Здорово? Если бы это еще привело к какому-нибудь послаблению. Любая уступка, хоть что-то, нужно только начать, потом он их дожмет. Прошло минут десять. Публика заволновалась, и, наконец, председатель объявил решение:
   - В твоих словах есть доля правды, - неохотно признал он. - Но преступления орков ужасны, и мы не можем уступить. Они виновны. Но все же ты получишь шанс смягчить участь соплеменников. Но для этого... - эльф помолчал. Пауза затянулась, и он, не дождавшись вопроса, закончил: - Ты должен победить всех соперников.
   Представители коллегии засуетились, бросая на молодого полуорка сочувствующие взгляды. Его дружелюбие и уверенность произвели впечатление. Кажется, симпатии публики завоевать удалось. Если б еще его подзащитные того стоили. Он в очередной раз задумался о том, сработают ли заповеди пророка Мохаммеда.
   - Хорошо. Согласен. Я буду соревноваться со всеми сразу.
   Судьи вновь начали совещаться. Полуэльф и полуогр мялись поодаль, с интересом общаясь друг с другом. Дориана отошла в сторону и настойчиво что-то твердила отцу.
   Внезапно Севка услышал шум и одновременно почувствовал, как его дергают за рукав. Опять Влак.
   - Чего тебе? - он посмотрел на малыша.
   - Там! - взволнованно прошептал орчонок. - Туда!
   Севка обернулся. В долине, где остались орки, происходило что-то нехорошее. Оттуда доносились крики, шум, вой.
   Похоже, пророк не помог...
   - Бежим! За мной, не отставай! - отчаянно рявкнул Севка Влаку и спрыгнул с насыпи.
   Он бежал как никогда в жизни и мог бы, наверное, установить мировой рекорд по стометровке, но этого оказалось недостаточно.
   Когда Севка оказался на месте, все было кончено. Арсен и Косолапый, неразделимые в предсмертном объятии, умирали. Вожак вцепился зубами в разорванное горло врага, а полуорк все еще сжимал рукоять ножа, пронзившего сердце Косолапого. Арсен, увидев брата, попытался что-то прохрипеть. Из перегрызенного горла вырвался тихий звук, француз дернулся и умер. Севке послышалось что-то вроде: "Про...".
   - Что он хотел сказать? Прощай? - на риторический вопрос ответил успевший прибежать вслед за братом Влак:
   - Пророчество.
   - Пророчество? При чем здесь оно? Что произошло? - Мясоедов поднялся с колен и обвел орков вопросительным взглядом. Первым опять отозвался мальчишка:
   - Пророчество говорит: второй сын спасет племя, третий - станет великим вождем, старший - предаст.
   - Предаст? - растерянно повторил Севка, и на этот раз ему ответил давешний матерый забияка.
   - Предатель. Звал нарушить новый закон, напасть на судей. Узх.... (непроизносимое имя, вероятно, погибший вожак?) сказал "нет". Был прав. Предатель не понял. Ударил. Прыгнул. Уз-уххрр ответил. Оба нет. Хорошая драка, - старый воин облизнулся и, угрожающе зарычав на завывших самок, добавил, мешая настоящее с будущим: - Орки плачут сегодня ночью.
   - Орки плачут ночью, - прошептал Севка. Осмыслить смерть брата он пока не мог. Нужно было возвращаться, принимать участие в состязании. Мысли и чувства - потом. Ночью.
   -Ничего не трогать. Ждите меня. Я скоро вернусь. Слушать его, Влака, - приказал он и кивнул младшему брату. - Проследи.
   Малец послушно кивнул и сразу же рыкнул на кого-то из старших. Все понятно, парень тянется к власти! Севка одобрительно потрепал брата по лохматой макушке и помчался обратно.
   На помост представитель орков вернулся тоже бегом. Его ждали. Вновь извиняться Севка не стал.
   - Так как мы будем соревноваться? - он обратился к судьям и вдруг заметил их вытянувшиеся лица.
   - Соревнование закончено, - ответил эльф-председатель.
   - Но почему? Как? - Севка растерялся. Неужели ему засчитали поражение, и племя погибнет? Неужели все напрасно?! Это жестоко, несправедливо. Он открыл было рот, чтобы оправдаться, объясниться, но тут над ним сжалился доселе молчавший судья-огр, кажется, Гролл:
   - Ты выиграл, - прогудел он одобрительно.
   Мясоедов по-прежнему ничего не понимал. Выиграл?! Как?
   - Мы настояли, чтобы ты соревновался со всеми сразу, но выбор состязания оставался за тобой, - пояснил седой эльф. - Ты сказал: "Бежим! За мной, не отставай!" - и побежал. Как ты бежал, все видели. Я посчитал время. Твои соперники имели право на бег, но признали, что так не смогут. Они сдались. Все. Суд принял предварительное решение. Орки отправятся в изгнание и будут жить там на свободе, но при двух условиях...
   - Условиях? - Мясоедов навострил уши.
   - Да. Ты войдешь в Совет и возглавишь племя в изгнании. Возьмешь на себя ответственность за его будущее! Сразу же когда будет оглашен окончательный приговор. Условия изгнания тебе сообщат завтра наблюдатели. Думаю, ты не станешь спорить - ты спас племя от рабства, и ты должен стать его вожаком. Да среди орков сегодня и нет того, кто мог бы представлять племя в Совете. За исключением тебя самого...
   Севка потупился. Седой был совершенно прав: кого отправлять в Совет? Забияку? Влака?! Малец, конечно, попадет туда, в конце концов... лет через десять, но не раньше.
   Эльфийский судья, взойдя на помост, огласил решение. Толпа встретила его одобрительным шумом, хотя слышались и отдельные недовольные выкрики.
   "Великий вождь и учитель орков. Ответственность, - тоскливо подумал Севка. - Бывает и хуже... но редко".
   Судьи удалялись степенно, важно. Один лишь Норр волок дочку за рукав, что-то выговаривая ей сердитым тоном. Дориана слушала его молча, то и дело оглядываясь. В её больших зеленых глазах стояли слезы.
   "Интересно, - вдруг подумал Севка. - В какой стороне находится гномье королевство? Или у них республика? Ближайшие горы, вроде, на западе..."
   - Завтра к оркам придут наблюдатели Совета. Они объяснят тебе, что нужно делать, и трое из них будут сопровождать вас в пути - по одному представителю от разных племен. Думаю, у племени орков появился хороший предводитель, - напоследок заметил седовласый эльф, отеческим жестом похлопав Севку по плечу, и печально добавил: - Ты держался очень достойно. Жаль, что мой сын не похож на тебя...
   Севка пожал плечами. Что он мог сказать? Что стать предводителем суждено младшему брату, а его самого ждет неблагодарная участь оркского пророка и учителя? Что человеческое воспитание подразумевает очень много всякого-разного? Что, может быть, нужно очень долго требовать от кого-то успехов в художественной гимнастике, чтобы получить в конце концов неплохого боксера?
   Кто он такой, чтобы объяснять непростые истины мудрому судье чужого мира? Ему хватит орков. Загонит малышню в кружок хорового пения. Глядишь, через пару лет и орк-рок-группа собьется...
   Когда победитель вернулся к своим, уже взошла луна. Круглая, глупая, желтая и почти полная - ничего общего с траурным светилом, которому следовало бы освещать прощание с ушедшими. С Косолапым - вожаком, простым и грубым, но преданным, погибшим за новую веру. Со страшим братом - чужим, почти незнакомым, которого он теперь уже никогда не сможет узнать и понять. Зачем Арсен это сделал? Почему предал? Что хотел доказать? Подумать только, с момента их встречи прошло чуть больше суток! Севка помотал головой, не веря себе, - вся эта безумная чехарда событий вместилась в рамки одного дня.
   Орки сложили над телами погребальный костер. Все ожидающе смотрели на нового вожака. Что он мог им сказать? Слова не имели смысла.
   Севка задрал голову к небу, и, глядя на безразличные тусклые звезды, жалобно завыл. Его печальный вой подхватили орочьи голоса, тоскливые и по-прежнему жуткие. Но сейчас в них отчетливо слышались нотки новой надежды.
   Замерев в предчувствии перемен, чужая тревожная ночь внимательно вслушивалась в прощальный плач орков...
  
  
   ГЛАВА 3
  
   История с географией
  
   Тела воздействуют друг на друга материально,
   энергетически, а также информационно
   Аксиома
  
   -А - а - а! - пронзительный вопль гитары смешался с воем милицейских сирен. Голова радостно отозвалась на резкие звуки ноющей болью. Утро, как обычно, начиналось нестерпимо рано.
   - "Это какой же сволочью надо быть, чтобы будить усталого лабуха раньше полудня! Или я вчера что-то опять натворил? А может и не я? Где мы с ребятами так здорово погудели?" - мелькнула мысль, которая сопровождала семьдесят процентов Севкиных пробуждений. Ее догнала следующая:
   -Только кто это все-таки так орет-то? И почему кровать такая жесткая?
   Не то, чтобы крики по утрам были редкостью в жизни рок-музыканта. Наоборот, обычное, в общем-то, явление. Смутила бы скорее тишина, но просто в этот раз вопили очень уж настойчиво и пронзительно. И чем-то воняло. Запах вернул воспоминания.
   Севастьян Мясоедов продрал затекшие глаза, приподнялся на жесткой лежанке и, оглядевшись, снова рухнул на потертую шкуру, наверняка, служившую подстилкой не одному поколению оркских вождей. О собственной неосторожности он сразу же пожалел - не стоило приземляться слишком резко. Шкура валялась прямо на каменном полу пещеры, жесткое соприкосновение с которым грозило оставить немало следов даже на дубленой орочьей коже.
   Вспомнив бурные события вчерашнего дня, музыкант тихо застонал. Не привиделось, все было на самом деле! Вот невезуха! Но долго наслаждаться тоской Севке не дали. Крики возобновились. До Мясоедова долетели невнятные угрозы, звуки спора, и, наконец, полог, отделявший приютившую его каменную нишу от входа в общую пещеру, отлетел в сторону, пропуская яркий полуденный свет.
   Знакомые рожи. Ага! Зам по военной части, оркский вояка-забияка. Как он себя вчера называл? Ну да, Гуррхх. А рядом пацан - младший брат, Влак.
   -Ну, чего еще там у нас стряслось? - обреченно спросил Севка.
   -Там эти! Приперлись. Длинные, - с ненавистью свернув крохотными глазенками в сторону входа, сообщил мальчишка. - Наблюдатели.
   -Не хотели будить, кричали. Злые, - Гуррхх злобно оскалил желтые клыки. Потом высказался откровенно: - Плохое мясо.
   Севка даже не сразу сообразил, что тот хочет сказать, потом вспомнил вчерашние объяснения: длинные, плохое мясо, - это, по-орочьи, эльфы. Плохое мясо, в смысле запретное, и запретное по очень прозаичной причине: эльфы умели наносить болезненные ответные удары. - Значит, эльфы. Сколько?
   Гуррхх мучительно наморщил лоб, что-то просчитал в уме, потом уверенно продемонстрировал три полусогнутых пальца. Потом зачем-то прижал третий.
   -"Соображает, - оценив затраченные усилия, с уважением подумал Севка. - Круто". Значит, трое, но с третьим что-то не так.
   -Где тут у вас вода? - делать нечего, придется выходить к наблюдателям. Пора по-быстрому привести себя в порядок и заняться делами.
   -Ручей там, - Влак вскинулся, стараясь оказаться полезным старшему брату.
   Мальчишка помчался вперед, вглубь пещеры, свернул в один из боковых ходов, потом еще один, ведущий к ручью, а Севка медленно поплелся следом, пытаясь привести к общему знаменателю расползающиеся мысли. Умывание тут, похоже, программой было не предусмотрено. А зубная щетка? Паста?
   Рот разъедает едкая горечь, тело как будто побито камнями, голова болит после второй почти бессонной ночи. Ничего себе, влип. На шее целое племя звероватых родственничков, для которых ему предстоит стать вождем и учителем, впереди перспектива долгого изгнания, да еще зачем-то эльфийские наблюдатели приперлись. Неужто тоже он пригласил? Неплохие итоги для одного дня. Голова с недосыпу гудела, мешая сосредоточиться и вспомнить детали.
   На вопрос о зубной пасте удивленный Влак покачал головой и предложил брату пожевать какой-то серый мох, покрывавший стены пещеры. Севка рискнул. От моха гадкий вкус во рту исчез, да и головная боль успокоилась, мысли прояснились. Хорошая травка - какой-то слабый стимулятор. Надо будет разузнать о ней подробнее, потом может пригодиться. Кое-как умывшись, Мясоедов велел брату вести его к эльфам.
   За это время полку посетителей прибыло: кроме эльфов, в лагере появились люди, огры и гномы. И трое эльфов, действительно, ждали оркского предводителя возле входа в пещеру. Вернее, один эльф и две эльфийки.
   Полуорк рассматривал чужаков, не скрывая интереса. Вчера ему было не до разглядывания аборигенов. Все как положено - высокие, стройные, длинноволосые. Если верить недавно прочитанным книжкам, что-то у эльфов должно быть не в порядке с ушами. Как-то их там так называли - длинноухие, остроухие? - но под волосами ничего особенного заметно не было.
   Особенно красивыми Севка бы их тоже не назвал. Просторные светлые шелковые брюки и свободные блузы двух старших не позволяли рассмотреть фигуры. Тонкие с классически правильными чертами удлиненные лица портило выражение холодного высокомерия.
   Старшая эльфийка походила на ожившую мраморную скульптуру какого-нибудь древнего восточного народа. Узкому, со слишком длинным, по Севкиному вкусу, носом, лицу наблюдательницы недоставало очарования мягкости, женственности, живости. Одетая, так же как и мужчина, в легкий светлый костюм, она казалась слишком костлявой и бесчувственной. "Треска мороженая", - заключил Севка.
   Молодой эльф, довольно смазливый, производил впечатление жестокого избалованного подростка. Меньше всего он походил на представителя Совета.
   Третья эльфийка, совсем девчонка, была красива и немного смахивала на Алку Рогозину. Синие глаза, светлые волосы, белоснежная кожа, пухлые губки. Бледно-розовое полупрозрачное одеяние облегало стройное тело, подчеркивая изысканную худобу. Европейский стандарт. По Севкиному вкусу, Алка была и получше - мяса на костях больше. Эльфийка искоса бросила взгляд в сторону Мясоедова, проверяя реакцию.
   Разочарование, очевидно, легко прочитывалось на морде полуорка, и оскорбленная девчонка пренебрежительно отвернулась, не преминув продемонстрировать великолепный профиль.
   Толпа орков бездельничала неподалеку в ожидании распоряжений нового вождя, враждебно разглядывая пришельцев. Метрах в трех от них, о чем-то беседуя между собой, стояли группка остальных посланцев Совета: обычные люди, немолодые мужчина и женщина в неожиданно ярких желто-коричневых одеяниях, двое угрюмых огров, разобрать пол которых Севка не смог бы при всем желании, и четверо гномов. Откуда их столько взялось? Впрочем, двоих из них музыкант узнал сразу. Пришли старые знакомые - Норр с дочерью и, по всей видимости, двое телохранителей. Неужели тоже проверять явились?
   Появление предводителя орки встретили неопределенно-приветственным гулом. Севка поднял руку, успокаивая толпу.
   -Итак? - медленно начал он, обращаясь к представителям суда. Его немедленно перебили:
   -Итак, - передразнила его старшая эльфийка, - говорить здесь будем мы, Наблюдатели. Мы пришли, чтобы сообщить тебе окончательный приговор Совета. Выслушай нас внимательно, - "мороженая треска" говорила надменно, даже заносчиво, и Севка заметил, как некоторые из представителей Совета недовольно поморщились, но вмешиваться не стали.
   Музыкант равнодушно кивнул. Наблюдатели в своем праве. Кто он такой, чтобы спорить? Его интересовало только принятое решение.
   -Итак, - несколько разочарованно повторила эльфийка, очевидно ожидавшая более бурной реакции, - оркам не дадут права населять Зеленую долину и другие долины Западных гор. Светлолесье и Чернолесье также немало пострадали от оркских набегов, и население там не согласится терпеть рядом с собой жестоких захватчиков. Поэтому твое племя получит в свое распоряжение долину Ширах в Восточных горах. Там вы сможете построить новый город вместо древнего града, разрушенного в эпоху Катастрофы, и жить спокойно. Конечно, - ехидно оскалилась эльфийская мымра, - Ширах - далеко не лучшее место для жизни, однако Совет решил, что большего орки не заслуживают. Будьте благодарны и за это.
   -Мы благодарны, - спокойно ответил Севка. Он внимательно оглядел остальных наблюдателей, изучая их реакцию. Лица людей сочувственно помрачнели. Гномы возбужденно зашептались. Очевидно, место, выделенное оркам для поселения, пользовалось дурной славой. Что ж, он и не ожидал райского уголка. Мясоедов уточнил: - Долина Ширах далеко отсюда?
   -Неделя пути! - усмехнулась старшая эльфийка, - если идти достаточно быстро или бежать. Восточная оконечность Кьяры, земля Амс. За дикими горами только холодный северный океан. Но другие народы хотят чувствовать себя в безопасности. Поэтому орки должны уйти сегодня же. Немедленно. Мы здесь затем, чтобы проследить за вашим отъездом.
   -Не спеши, Лориэна, - вмешался Норр, - у меня есть другое предложение. Гномы хотят помочь народу орков. Но для переговоров им придется задержаться до завтра. Уйдут послезавтра утром. Я обговорил этот вопрос с председателем Совета и получил одобрение. Мне кое-что нужно сказать Севастьяну наедине.
   Севка кивнул и отошел в сторону. Слова гнома заинтересовали парня. Он и не надеялся на поддержку чужого народа. Интересно, что хочет предложить оркам Норр, и чего потребует за помощь?
   Владыка западных гномов подошел к Мясоедову. Не один - за руку он держал Дориану. Норр решительно обратился к молодому предводителю орков. Он говорил прямо и без экивоков:
   -Ты должен сказать спасибо моей девочке, парень. Это она настояла на помощи твоему племени!
   Полугномка покраснела, но ничего не сказала. Севка молча ждал продолжения.
   -Дора - мой единственный ребенок, от прежних браков у меня детей не осталось. А я, - Норр выразительно посмотрел на полуорка, - верховный владыка гномов этого мира. Дориана - будущая владычица гномов. Я не могу отказать любимой дочери, - бедняга тяжело вздохнул...- А ты, - гном почти буквально повторил слова эльфийского судьи, - показал себя очень достойно. Так вот, мы снабдим тебя всем необходимым: дадим повозки, несколько верховых спурсов, съестные припасы, одежду, одеяла, оружие, - Норр сделал короткую паузу и уточнил: - оружие, разрешенное Советом. Все, что вам пригодится в пути и при обустройстве на новом месте.
   Почти все было понятно. Что такое "спурсы", Мясоедов уточнять не стал, ясно - какие-то местные лошадки. Раз гном говорит, что они понадобятся, поверим. Ну и, разумеется, старик прав! Припасы, транспорт, оружие для охоты и самозащиты, - о них-то он совершенно и не подумал! - с опозданием сообразил Севка.
   Хреновый все-таки из него вожак! Он собирался неделю вести за собой больше двух тысяч голодных орков в далекие лесные края без припасов и снаряжения под бдительным оком наблюдателей Совета. Кто знает, может быть, здесь и охота запрещена? Какими-нибудь местными зелеными?
   Севка не успел задать больной вопрос о цене. Гном тяжело вздохнул. Видно было, что в душе его борются противоречивые чувства. Дора упрямо подергала отца за рукав. Норр нервно погладил окладистую бороду и, бросив на дочь сердитый взгляд, объяснил:
   -Мы дадим тебе все, но не безвозмездно!
   -Но нам нечем...! - Севка не успел закончить фразу. Гном прервал его на полуслове:
   -Сам знаю, что нечем, - буркнул он. - Разумеется, припасы и снаряжение мы дадим оркам не бесплатно. Ты получишь товары в рассрочку, - еще один тяжелый вздох, - на десять лет. А кроме того, есть еще несколько условий. Наш народ великодушен, но справедлив. ("Проклятые скупердяи", - подумал Севка). Однако мы уступим в цене с большой скидкой, - гном вздохнул и уточнил: - на пятьдесят процентов.
   Названный гномом срок выплат и скидки совершенно меняли дело. На десять лет - почти бесконечно, считай, бесплатно. Мясоедову никогда не приходило в голову заглядывать так далеко вперед. Обычно он жил сегодняшним днем. Деваться было некуда.
   -Хорошо. Я согласен.
   Старый хитрец бросил на дочь опасливый взгляд и добавил:
   - Придешь сегодня вечером ко мне в особняк, поговорим подробнее. У нас сегодня большой праздник - свадьба моего племянника, заодно и познакомишься. Ищи Липовую аллею, там спросишь. Лагерь гномов и дом Норра все знают. - И ухватив дочь под руку, гном решительно направился прочь. Потом обернулся, как будто хотел еще что-то добавить.
   Севка попытался промямлить слова благодарности, но гном просто уточнил:
   -А если выполнишь мои условия, то мы, так и быть, - видно было, что это решение далось бедняге нелегко, и он нервно утер пот со лба большим клетчатым носовым платком, - снабдим тебя и твой народ припасами не только в дорогу, но и на время, необходимое для обустройства в Восточных горах! Больше того, дадим шесть упряжек тягловых спурсов бесплатно!
   Упоминание об условиях настораживало, но щедрое предложение гномов ко многому обязывало, и Севка кивнул.
   -Договорились. Жду тебя сегодня вечером, - довольный Норр объявил остальным наблюдателям распоряжение председателя Совета об изменении сроков похода. Он вновь взял дочь за руку, чтобы увести с собой, и Севастьян на прощанье дружелюбно улыбнулся Доре, направляясь к лагерю. Однако девчонка упрямо застыла на месте, как будто ждала чего-то большего. В зеленых глазах блеснули слезы.
   И Севка вернулся. Он взял в обе лапы крохотную грубоватую ручку девушки и нежно коснулся ее губами:
   -Мы с твоим отцом договорились. Все будет хорошо. Увидимся вечером. А сейчас мне пора идти.
   Некрасивое лицо полугномки осветила робкая улыбка. Славная девочка. Жаль, что дурнушка.
   Дориана с отцом ушли. Мясоедов услышал, как громко, не скрывая пренебрежения, фыркнула им вслед старшая эльфийка:
   - Ты слышала, Ксеренети? Старый Норр совсем спятил. А волосатому повезло с подружкой. Гномская принцесса - подходящая пара для полуживотного! - отчетливо слышным шепотом бросила Лориэна младшей подруге. Та в ответ сочувственно хихикнула.
   -"Дрянь!" - Севка стиснул зубы. К упрекам в волосатости он уже привык, но обозвать его полуживотным! Мясоедов с трудом сдержал гнев, потом сам себя одернул. В конце концов, и сам он думал об орках не намного лучше. Другое дело, Дориана: чужая, почти незнакомая полугномка, пришедшая на помощь отверженным оркам, теперь казалась ближе и милее, чем эти высокомерные девки. Хотя причем здесь эльфийская надменность? Бабы есть бабы, всегда норовят куснуть соперницу!
   Севка едва не ляпнул эту немудреную мысль вслух, когда вдруг понял свою ошибку. Наречие, на котором говорили эльфийки, отличалось от общего языка. Может быть, они вообще считали, что их не понимают? Лориэна говорила на высоком диалекте в полной уверенности, что оркскому вожаку он не доступен. Но ведь у Севки было кольцо-переводчик. Сейчас Мясоедов не имел возможности ответить, да и вообще показать, что понял, о чем идет речь, но он запомнит. Длинномордые еще пожалеют.
   После ухода Норра с дочерью из лагеря орков постепенно исчезали и другие наблюдатели. Но почему-то оставались все трое эльфов.
   -У меня есть один вопрос к представителям суда. Мне позволено спросить? - Севка старался говорить как можно вежливее, стараясь не показать истинных чувств.
   -О чем? - эльфы с интересом уставились на него.
   -Почему нам обещали трех наблюдателей от разных народов, а прислали лишь троих уважаемых эльфов? - ("Плохое мясо"!) - с ненавистью вспомнил полуорк. - Чем объясняется такая заинтересованность и высокое представительство вашего достойного народа? ("Век бы не видеть ваши надутые хари"!).
   -Собственно говоря, - молодой эльф не слишком естественно изобразил смущение, - я не являюсь наблюдателем. Меня направил сюда почтенный председатель Совета в качестве курьера. Чтобы сообщить, что желал бы срочно увидеться с молодым владыкой орков для приватной беседы, - он говорил, жеманничая, манерно и высокопарно, и, одновременно, не скрывая насмешки.
   -И что же помешало тебе (....), - стараясь сдержать обуревавшую его злость, Севка заговорил очень медленно, тщательно подбирая слова. - Сообщить об этом сразу же, как только ты меня увидел?
   -Ну, как же! - длинномордый подонок открыто смеялся ему в лицо, - Как я мог помешать оглашению решения Совета и ...
   Мясоедов отвернулся от него, не дослушав.
   -Прошу прощения. Я спешу, - торопливо кивнул он эльфийкам, и, подозвав к себе Влака и Гуррхха, в нескольких словах объяснил положение дел: - Скоро вернусь. Без меня тут приглядите за порядком. Этих, - кивок в сторону эльфов, - не трогать!
   Севка почти бежал, но, к счастью, председатель еще ждал. Услышав о причинах опоздания, судья печально кивнул, ни на секунду не усомнившись в словах полуорка.
   -Да, - задумчиво кивнул он своим мыслям, - Сейчас почти всегда так.
   -Что так? Как? - недоумевающе переспросил Севка. Почему-то с эльфийским судьей, в отличие от наглых наблюдателей, он чувствовал себя спокойно и свободно, ничуть не сомневаясь в добром к себе отношении.
   -Сядь, мальчик, и выслушай меня внимательно! - наконец сказал старый эльф, - сейчас я, Аврель, владыка эльфов Зеленой долины Авалона, расскажу тебе об очень важных вещах, которые и в нашем мире известны не многим. Может быть, тебе удастся спасти нас. Спасти всех. Сделать это будет нелегко.
   -Нельзя ли как-то покороче, - начал было полуорк, но, увидев возмущенный взгляд председателя, заткнулся.
   Мясоедов с детства с трудом выносил бесконечные рассказы ветеранов, хоть и испытывал искреннее уважение к сединам. Что делать? Может быть, когда-нибудь он и сам таким станет. Севка надеялся, что в старости все же не будет таким занудным.
   Председатель начал рассказывать. Севка покорно слушал, стараясь не выказывать откровенного нетерпения. А ведь сегодня вечером ему предстоял еще один визит, к владыке западных гномов, который, в отличие от эльфов, обещал ему конкретную помощь.
   - Наш мир небольшой, - начал Аврель, - Кроме этого участка суши, есть еще четыре, еще меньше, к счастью, расположенные на значительном удалении отсюда.
   - "Острова или материки", - подумал Севка, но прерывать не стал. Эльф посмотрел на слушателя и, уверившись в полном понимании, продолжил, как будто повторив мысль собеседника:
   -Материки. Наш участок суши называется Кьяра. Так ее назвал один из первых поселенцев в честь любимой девушки. Но название оказалось правильным, подходящим. И нам оно нравится. Эльфы зовут эту землю "Терра Кьяра", чистая земля.
   Дело в том, что здесь нет и никогда не было настоящей магии, только редкие артефакты. В отличие от остальных четырех материков, очень немногие виды магии способны существовать на Кьяре. Пока здесь удалось задействовать только порталы и магические артефакты Древних. Все разумные существа могут вести на Кьяре простую безмятежную жизнь. В центре расположены плодородные равнины среди немногочисленных холмов, на западе и на востоке горы. Здесь, в Зеленой Долине, центральной области материка, находится столица Кьяры - Авалон. На западе, в земле Триб, в Зиртане - горы гномов, старые, благоустроенные, обжитые, пронизанные дорогами и туннелями, за ними - болотистый Хиджистан. На востоке, за Чернолесьем, в земле Амс - молодые горы, высокие и суровые, которые придется осваивать твоему племени. На севере - Асгард, земля йотунов. На юге - Сахих, небольшая пустыня, выходящая к побережью большой воды.
   Но мир наш очень необычен. Все, кто живет на Кьяре сейчас, потомки пришельцев из других миров. Все мы, старшие, попали на эту землю не по своей воле.
   Ничего себе признание! Мясоедов не смог сразу осмыслить сказанное. Кьяра - страна пришельцев?
   Аврель сделал паузу, чтобы перевести дух, а может быть, просто задумался. Севка не торопил, озадаченный. Если и все остальные здесь пришельцы, так может быть, есть шанс когда-то отсюда смыться? Как они сюда попали? Севка надеялся услышать о судьбах пришельцев, но эльф заговорил о другом.
   -Так вот, в отличие от Кьяры, остальные земли нашего мира были наполнены магией. Подчеркиваю, "были". На них бушевали ожесточенные магические войны, оставившие после себя неизгладимый след. Что сталось с их обитателями, никому неизвестно. Сообщение с ними прервано давным-давно. По слухам, последние магические битвы не оставили там ничего живого.
   Однако лет пятьсот назад часто случалось, что кого-то из волшебников не только порталы, но и удары боевых заклинаний во время сражений заносили сюда, к нам. На Кьяре, в зоне безмагии, чужаки очень страдали и пытались выбраться отсюда всеми возможными способами. Кому-то удавалось бежать, кому-то нет. Один из таких пришельцев, волшебник по имени Марк, стал моим другом. Он рассказал мне странные вещи об этом мире. Я повторю его слова. Не все из них я понимаю, но мне почему-то кажется, что тебе все будет ясно.
   Севка покорно кивнул, украдкой бросив взгляд на наручные часы. Аврель заговорил медленнее, припоминая чужие незнакомые слова:
   -Удары магической энергии, - говорил Марк, - нарушили пространственно-временные связи сопредельных миров. В них начали непроизвольно открываться порталы, врата, ведущие к вам, сюда, на Кьяру. И, кстати, в портальных вратах не было ничего магического. Это всего лишь технические творения старых мастеров, недоступные нашему пониманию. Случайно попавшие в такие врата обитатели других миров выживали на этой планете и постепенно образовывали здесь группы, поселения, целые колонии
   Эльф помолчал и печально сказал:
   -Вот так. Я помню, как меня, ничего не понимающего, растерянного, одним из первых выбросило в Долину Грез. Мир этот казался прекрасным, но пустынным. Всего нас, эльфов, тут, пожалуй, было с десяток от каждого клана. То же - с людьми и с другими расами. Потом появились остальные. Мы начали обустраиваться, обживаться, размножаться.
   Представители всех народов тогда уживались мирно. Разумных было немного, а места для поселений, местных растений и животных хватало каждому. Так возникло то сообщество народов, которое существует и поныне. Но - уже другое, изменившееся. Конечно, оставались еще и Древние - наследники старых мастеров. Но они редко выходили к пришельцам. Сейчас же их вообще не встретишь, - старик задумчиво добавил: - Когда-то это считалось очень хорошей приметой, встретить Древнего.
   -И что же случилось с твоим другом Марком? - немного невпопад поинтересовался Севка. Лирические воспоминания старого эльфа его ничуть не волновали. А вот если хоть кто-то сумел отсюда сбежать! Старик разочаровал его:
   -Отчаявшись обрести магию, Марк отправился бродить по Кьяре. Не знаю, повезло ли ему отыскать смысл жизни, но с тех пор мы больше не встречались.
   Председатель огляделся и заговорил тише:
   -Лет этак двести назад отголоски магических войн почти перестали доноситься до Кьяры. Здесь больше не появлялись испуганные пришельцы из параллельных миров, да и волшебников мы надеялись больше никогда не увидеть. Но однажды в эльфийскую Долину Грез пришел незваный гость. Я уже тогда был уже председателем Совета и вышел поприветствовать его.
   О том, что это маг, мог догадаться даже младенец. Плечи чужака окутывала черная мантия, шел он, с трудом опираясь на посох, пошатываясь от слабости. Лицо, бледное, осунувшееся, пугало ожесточенным выражением.
   Поверь, мы встретили пришельца доброжелательно и сразу спросили, чем можем ему помочь. Чужак ответил хриплым смехом:
   -Помочь? Мне? Чем можете мне помочь вы, бескрылые? Мне, Великому Ан..., - он начал было произносить свое имя, но потом внезапно прервался. - Мне уже никто не поможет.
   В голосе волшебника зазвучали озлобление и ненависть:
   - Моя болезнь - полное истощение магии. И смерть моя близка. Я последний Великий Маг в этом мире, Величайший из Великих, должен умереть среди бездарных бескрылых людишек! Там, где моей победы никто оценить не сумеет! Но и вам, жалкие твари, - он выпрямился и окинул ненавидящим взглядом наш прекрасный край, - не жить спокойно в своем убогом мирке. Пусть магии у меня осталось немного, но на одно смертельное проклятье хватит даже здесь. К чему затягивать агонию?
   Мы не успели ничего возразить, как маг выпрямился, протянул к небу сжатые кулаки, и выкрикнул: - Будьте вы прокляты! Пока на эту землю не придет магия, мое проклятие будет на каждом из вас! Смертью своей заклинаю!
   И небо ответило. Внезапно сверкнула молния, загрохотал гром, и чужак упал бездыханным. Один из разрядов молнии попал в распростертое на земле тело. Через мгновение от бывшего Великого мага осталась только кучка серого пепла.
   -Да, история, - пробормотал Мясоедов, которого не покидали мысли о нерешенных проблемах, ждущих его в лагере, и о предстоящих переговорах с гномом, но все-таки вежливо спросил: - И что же это было за проклятие?
   -Мы сами долго не могли понять, многие вообще не верили. Надеялись, что проклятье не подействовало, - совсем тихо прошептал эльф, - но очень скоро стало ясно, что оно сработало. Все стало ясно во время первой войны за передел власти. Смертельное заклятие великого мага, принятое небом - это проклятие народов.
   Мало что понявший полуорк открыл было рот, чтобы задать очередной вопрос, но рассказчик остановил его жестом.
   -Так вот, проклятье состоит в том, что каждые тридцать-сорок лет одна из рас, населяющих Кьяру, внезапно становится враждебной остальным, и, как будто охваченная безумием, затевает войны и несет гибель прежним добрым соседям. Так продолжается несколько лет, пока остальные, объединившись, совместно не останавливают одержимый проклятием народ. Это уже произошло с равнинными троллями, которых на Кьяре со времен первой войны почти не осталось, так было с людьми во время второй проклятой войны, и, вот сейчас - с твоим племенем, орками.
   Севка недоверчиво покачал головой:
   - Невеселенькая перспектива!
   -Ты прав, - печально усмехнулся старик, - Веселого тут мало. Все даже страшнее, чем ты думаешь, потому что сейчас, похоже, пришел черед эльфов. А наш народ не беспомощен и далеко не так прост, как люди и орки. Эльфийская война способна потрясти основы мироздания.
   -Так, значит, эти, что пришли сегодня утром, изменившиеся? - предположил Севка. - Но почему тогда их назначили наблюдателями?
   -Ты не понял, - устало пояснил старый эльф, - насколько быстро начинает действовать проклятие. Оно стремительно распространяется, хоть и не скоро вступает в полную силу. Да, ты сегодня, возможно, столкнулся с Темными. Но несколько дней назад, а может быть, еще вчера, те же самые эльфы были совсем другими. Светлыми, мудрыми, добрыми и ответственными. Лучшими из лучших - раз уж их отобрал Совет. Какие они сегодня, ты видел сам. Но, вообще, мне кажется, ты что-то напутал. Эльфийский наблюдатель должен быть только один. Это наблюдательница, Лориэна, весьма достойная особа, я ее отбирал сам. Двое остальных - огр и гном, о котором тебе расскажет Норр.
   Севка не стал комментировать, пообещав себе, что разберется с лишними эльфами, как только вернется в лагерь.
   Новости не обрадовали, но кое-что музыкант по-прежнему не мог понять:
   -Я-то тут причем? Что я могу сделать? Я ведь не маг какой-нибудь или там волшебник!
   - Ты сможешь, - Аврель заговорил быстро и настойчиво. - Не знаю, как, но сможешь. Ты сумеешь вернуть магию. Уж лучше магия, чем бесконечное безумие войн. И, кроме того, пророчество... - старик внезапно замолчал, поняв, что проговорился.
   -Пророчество, - и без того не слишком красивую Севкину морду перекосило, - ну уж нет! С меня хватит моего собственного, семейного.
   Он с тоской вспомнил печальную судьбу случайно найденного и потерянного вчера брата: - Я вам тут все пророчества исполнять не нанимался. Извини, отец, - полуорк решительно поднялся, прощаясь, - рад бы, конечно, помочь, но это не в моих силах. Своих забот невпроворот. Не поминайте лихом!
   Севка приветственно махнул рукой и торопливо зашагал вниз по склону, не желая выслушивать возражения. Старый эльф еще что-то говорил ему вслед, нес какую-то чушь о том, что самого главного он как раз и не дослушал, что от пророчества не убежишь, но парень решительно отмахнулся и постарался выбросить разговор из головы.
   Хотел бы дед толком что-то рассказать, так с самого главного бы и начал. Севка не собирался исполнять бесконечные пророчества, но что-то в словах старого эльфа зацепило, задело. Проклятие народов!
   Да если правда то, чему учили его в московской школе, так вся история Земли и есть это самое магическое проклятие! Ну, и кто там были первые? Смутно вспомнились какие-то гунны. Скорее всего, они и не первые, но тех, кто воевал раньше, он просто не знал. Потом еще, кажется, татаро-монголы. Средние века - испанские завоеватели, конкистадоры в Америке. Чуть позже - французы, наполеоновские войны, и немцы - две мировые. Наверняка были и другие, очень многие, о которых он ничего не знал.
   И что же заставляло обычные, мирные, а порой и очень достойные, великие народы внезапно сбрасывать маску цивилизации, ожесточаться, развязывать кровавые бойни, убивая таких же, как они сами, людей, а вовсе не эльфов и не орков? Проклятие Великих магов? Но на Земле никогда не было магии. Да и, честно говоря, в такие проклятия Мясоедов не верил. Пусть с ними разбираются эльфы, они умнее, чем орки!
   Самому же Севке хватало и повседневных проблем. Других, мелких, но насущных. В конце концов, до исполнения очередного пророчества просто-напросто надо было еще дожить. А сначала предстояло пережить сборы в поход.
  
  
  
   ГЛАВА 4
   Прощание
  
   Если все идет по плану, значит, ты чего-то не заметил
   Закон Мерфи
  
   Разумеется, в лагере царил форменный бардак. Набежавшие толпой гномы, посланные Норром, на правах бескорыстных дарителей, не стесняясь в выражениях, громко проклинали тупорылых орков, пытаясь добиться хоть каких-нибудь разумных ответов от Гуррхха и Влака.
   Как, например: - Куда складывать дорожные припасы и провиант? Кто будет принимать разрешенное оружие? Кому передавать одежду и палатки? На сколько, наконец, орков нужно рассчитывать количество повозок и куда приводить спурсов?
   С трудом считавший до пяти Гуррхх в ответ на каждый новый вопрос только злобно рычал. Растерявшийся мальчишка наугад тыкал пальцем в ближайшее свободное место, и тут же оказывалось, что склад взрывчатого оружия будет расположен там, где планировалось разместить наблюдателей.
   Эльфы, все трое, до сих пор зачем-то болтавшиеся по лагерю, сопровождали каждый промах ехидными комментариями, внося свою лепту в общий беспорядок.
   Не удивительно, что появлению Мясоедова искренне обрадовались. Минут через пять Севка набросал прямо на земле простенькую диспозицию и начал громко орать командным голосом, глотая недосказанные матюки, а иногда и выряжаясь прямо. Так или иначе, его понимали на удивление быстро.
   Эльфу Севка, не церемонясь, велел убираться вон. А Лориэне он задал сакраментальный вопрос о количестве эльфийских наблюдателей. Когда же эльфийка брезгливо отказалась объясняться с оркским быдлом, выставил всех на фиг грубой силой - под конвоем Гуррхха - и велел до завтрашнего утра не показываться без письменного приказа Авреля, подписанного судьей собственноручно.
   -Ты не посмеешь! - вскинулась Лорэна.
   -А не пошли бы вы, ребята, отсюда на ..... ! И посмотрим, как я посмею! - он выразил свою мысль просто и не стесняясь в выражениях. Кажется, даже кого-то очень далеко послал. А чего с ними нежничать? Все равно Темные - хуже не будет.
   На мгновение музыканту показалось, что эльф сейчас на него набросится. Пусть попробует. Мясоедов демонстративно засучил рукава, демонстрируя бицепсы густо поросших шерстью лап. Интересно, что сделает удар боксерского кулака с хрупкой эльфийской челюстью? Или, может, у них кости особо прочные?
   Почувствовав уверенность оскорбителя, наблюдатели, поколебавшись, отказались от мысли о драке. А когда Севка, в подтверждение своих слов, беззастенчиво сослался на несуществующее распоряжение председателя, "темные" эльфы, наконец, ушли.
   Но неразбериха продолжалась. Мясоедов попытался снять с себя часть ответственности, распределив племя на отряды и с помощью Гуррхха назначив вожаков-заместителей. Положение слегка изменилось в лучшую сторону, но не слишком. Сложнее всего оказалось объяснить план самим отобранным замам. Севка по несколько раз на пальцах показывал, что и кому следует делать. Но, похоже, знания в оркские головы можно было вбивать только дубиной.
   Спустя пару часов бесплодной ругани помощь, наконец, явилась сама, причем с неожиданной стороны. Севку опять настойчиво подергал за рукав младший брат.
   -Там опять пришли. Тебя спрашивают. У скалы стоят, возле ручья.
   -Неужели опять наблюдатели? Достали! - с тоской вызверился Севка, швыряя на землю тяжеленный мешок с какой-то крупой, который, по всей вероятности, ему предстояло с завтрашнего дня тащить на себе до самых Восточных гор. Если с голодухи орки ее не сожрут раньше. Вместе с переносчиком. - Кто там еще?
   Оказалось, нет, не наблюдатели. У ручья музыкант увидел две знакомые по давешним соревнованиям фигуры: одну - высоченную, долговязую и спортивную, вторую - миниатюрную, изящную и вертлявую. Бывшие соперники. Полуогр и полуэльф. Этим-то чего здесь надо?
   -Привет, старик! - дружелюбно приветствовал Ларс, протягивая руку.
   Полуэльф взметнул бровки домиком и кокетливо шаркнул ножкой. Выглядел он сегодня иначе, чем на поле суда, почти нормально. На нем были все те же белые короткие брючки, но розовую распашонку сменила черная футболка с оскаленным черепом, поверх футболки была натянута стильная кожаная куртка. Вместо узконосых туфель парень надел удобные кроссовки.
   Оба пришли с рюкзаками, как будто собирались в неблизкий путь.
   -Здорово! С чем пожаловали? - Мясоедову не хотелось казаться невежливым, но он не мог тратить драгоценное время на досужие разговоры. Голландец, видимо, поняв его настроение, сразу перешел к делу:
   -Мы к тебе не просто поболтать забежали, - объяснил он, - в отряд хотим попроситься. К оркам. Возьмешь нас с собой в поход с племенем? А мы, если надо, поможем. Как ты на это смотришь?
   -Ко мне? В поход? К Восточным горам? - от неожиданности новоявленный оркский вождь растерялся. Такого предложения он не ожидал. Что и говорить, лишняя пара хоть что-то соображающих голов племени явно не помешала бы. Хотя насчет соображения полуэльфа можно было бы еще поспорить. Но этих цивилизованных ребят тащить в оркский поход?
   -Но зачем? - озвучил Севка свои сомнения. - Вам-то к чему уходить? Это у меня здесь никого и ничего, а у вас тут родня, семьи, нормальная жизнь. А мы ведь не на веселую прогулку идем. На север, в долину Ширах. Там, говорят, не просто даже выжить.
   -Понимаешь, - полуогр поколебался, но потом высказался со всей откровенностью. - Да, конечно, семья у каждого из нас есть, но все равно мы здесь чужие. Семья, знаешь ли, разная бывает. Ну, и не чувствуем мы себя дома. Все дело во взаимопонимании. А ты из нашего мира. Если хочешь знать, ты для нас больше свой, чем огрские или эльфийские родичи. Да и парень ты сильный и надежный, племя у тебя своё. Ты - хозяин, вождь, если что, поможешь, поддержишь. И мы тебе не помешаем. Поверь, лучше нам держаться вместе. И ты всегда сможешь на нас положиться.
   -Может быть, но не уверен, что....- Севка нахмурился, подыскивая возражения. Но тут в разговор вмешался полуэльф:
   -А ты нас проверь, - предложил парнишка. Он неожиданно заговорил уверенным звонким голосом, спокойно, без всяких кривляний. - Тебе ведь как раз сейчас нужна помощь? Ну, так хочешь, мы здесь за полчаса все раскидаем? Дашь нам испытательный срок?
   -За полчаса? Все раскидаете? - не в силах устоять перед искушением орочий вожак согласно кивнул. Сбросить с себя хоть часть непосильного бремени власти, на полчаса - да за это он сейчас принял бы в племя кого угодно, хоть эльфийку. - Договорились!
   Чтобы объяснить новичкам расклад, хватило нескольких минут. Оба без колебаний взяли на себя руководство бездельничающими группами орков и гномов, сразу начав отдавать распоряжения. И пусть не через полчаса, но спустя часа полтора в лагере действительно установилось некоторое подобие порядка. Очень утешало, что новым друзьям тоже пришлось сначала беспрерывно орать.
   К немалому Севкиному удивлению, приятный мелодичный альт полуэльфа, взявшего на себя распределение военного снаряжения, звучал не менее властно и уверенно, чем хрипловатый баритон Ларса. Голландцу тоже досталась немалая доля работы - вести финансовые и хозяйственные переговоры с гномами.
   -Однако, молодец полуэльф! - с удивлением бросил Мясоедов горнолыжнику, который, с трудом отделавшись от навязчивой саморекламы поставщиков, флегматично изучал загадочные гномские каракули на желтом пергаменте. - Не ожидал от голубого!
   -Это ты в каком смысле? А...! - полуогр понял. - Голубой? Мэн? С чего ты взял? - Ларс посмотрел на вождя с удивлением. Мясоедов слегка растерялся:
   - Ну как! Ясно же. Держится он так. Манеры, фокусы эти....
   -Да ничего подобного. Мэн - нормальный парень. Это он здесь просто перед папашей своим эльфийским выделывается. Не сошлись характерами. Мэн говорит, что ожидания семейки оправдывает: чего от него ждут, то и получают. Там еще и старший братик есть, чистокровный. Посмотрел бы ты, какая скотина! Хотя на вид, конечно, не скажешь. Отец, понятно, старшему во всем верит. В общем, Мэну не позавидуешь. Слава богу, у меня с моим стариком таких проблем нет. Он, знаешь, у меня в общем неплохой, просто тупой очень..., - полуогр замялся, сообразив, что слишком разболтался и сказал лишнее. О непростых семейных проблемах никому из полукровок особенно распространяться не хотелось.
   Понятно. Что ж, у оркского вожака со своим стариком тоже никаких проблем не предвиделось. За отсутствием такового. Просто не повезло узнать, каким он был, его старик. Вполне возможно, что тоже ничего хорошего.
   -А почему Мэн? - Севка не удержался от еще одного вопроса.
   -Ну, ты же слышал, имя у него такое, Эммануэль, надо же было так парня обозвать! Происхождение благородное. Это папаша хотел подчеркнуть, типа национальная гордость. Видел, как Мэн эльфа изображает? - Ларс насмешливо хмыкнул. - Потеха! Вот он этого имени как раз отцу и не простил. И как тут сокращать? Эм? Эль? Перебор. Он и выбрал Мэн. Забавно, да? Хотя, и правда, конечно, какой из него мэн? Эльф он и есть эльф!
   После пяти часов непрерывных воплей решение о пополнении племени уже не нуждалось в подтверждении. Ребятам не только удалось внести немалую лепту в прекращение хаоса. Стало очевидно, что и племя их приняло. На полукровок уже смотрели, как на своих, на вожаков. Похоже, парни воспринимались орками как дальние родственники законного вождя, что-то вроде троюродных братьев.
   Теперь добровольно взявший на себя обязанности курьера и координатора Влак больше не метался в панике в поисках Севки при малейшем затруднении и конфликте, а просто хватал за рукав того из полукровок, кто оказывался ближе. Как ни странно, охотнее всего мальчишка обращался к полуэльфу.
   У Мэна оказался на редкость общительный энергичный характер и безупречное чувство юмора. Его непритязательные шуточки понимали даже гномы и орки. Пару раз, услышав взрывы хохота у символического арсенала, Севка даже пожалел, что не может присоединиться к веселой компании.
   Вождю сейчас было на кого оставить лагерь на время переговоров. Следовало опасаться эльфийских провокаций. А может быть, и не только эльфийских. Аврель, скорее всего, предупреждал не зря.
   -Простите, ребята, что на гномский праздник не попадете, но больше мне надеяться не на кого. Здесь гномы обещали тоже устроить что-то вроде вечеринки, для орков. Нужно присмотреть. Так как? Подежурите?- объясняя ситуацию, Мясоедов готов был к любой реакции, но, как ни странно, ребята даже не огорчились.
   -Да и ладно! Что я, пьяных гномов не видел? - лениво протянул полуэльф, уютно устроившийся возле разведенного к ночи костра, осторожно поглаживая длинными пальцами изящную поперечную флейту - надо же, Севка почти угадал, в самом деле, флейтист. - Насмотримся еще. Раз уж они теперь нам почти родственнички! Через тебя. Кредиторы. Удачи!
   -Присоединяюсь, - Ларс махнул рукой в сторону рюкзака. - За нас не беспокойся. Мы тут подежурим. И найдем, чем развлечься, - полуогр вытащил из принесенного с собой огромного рюкзака... что-то вроде банджо!
   Пятиструнка! Голландец нежно погладил коричневый корпус с кожаной мембраной и слегка защипнул печально застонавшую струну специальным когтем, украшавшим перстень на среднем пальце. А Севка еще недоумевал, зачем мирному спортивному парню такое опасное украшение! Плектр! Мясоедов присел рядом с Ларсом, чтобы лучше разглядеть редкий инструмент.
   -Видал? - довольно спросил полуогр, заметив Севкино восхищение. - Не зря с собой прихватил! У Мэна свирель, он музыку пишет, стихи, мы тут уже на пару кое-что наиграли. Не совсем, конечно, то, что дома, но, вроде, неплохо получилось.
   -Класс! А я ведь ударник. Думаю, барабан здесь какой-то найдется или бубен. Тогда и я с вами! Попозже, может, группу организуем, глядишь, еще и кто-то из местных подтянется.
   Мясоедов вздохнул. Идея собраться в ансамбль, иметь возможность отвести душу в музыке, может быть, даже научить чему-то способных орчат - это ли не счастье в чужом, не слишком пока привлекательном мире? Севка на мгновение даже пожалел, что тоже не может пропустить гномскую гулянку. Но сейчас для интересов племени союз с гномами был превыше всего!
   -Что-то я не заметил, чтобы кто-то здесь вообще играл или пел, - с сомнением протянул полуогр. - Больше полугода живу в этом мире, а музыки вообще не слышал. Ну, разве что вот только когда Мэн появился со своей флейтой.
   -Мир без музыки? - удивился Севка. - Быть такого не может!
   -На земле говорят, что музыка - великий дар бога, - блеснул эрудицией Ларс. - Кажется, Аполлона?
   -Не знаю такого, - хмыкнул полуэльф, - но, наверное, здешние боги забыли сделать Кьяре такой подарок.
   - Значит, мы сделаем! Жаль уходить, но что делать, надо! - Севка неохотно поднялся.
   -Не горюй, - усмехнулся довольный полуэльф, и, как теперь вдруг выяснилось, композитор и поэт. - Мы еще им всем покажем!
   В голосе его неожиданно прозвучала горькая нотка. Им? Интересно, кого он имел в виду?
   Разговор представлялся музыканту необыкновенно важным, но тут внезапно набежали гномы с криками, что через десять минут начало, что нужно спешить, на праздник уже явился Норр и ждет оркского гостя.
   До особняка на Липовой аллее Севка добрался почти бегом, так и не успев толком рассмотреть город.
   -Проходи, проходи, - у входа полуорка встречал сам хозяин.
   Мясоедов послушно следовал за благодетелем. Уже слегка подвыпивший где-то Норр очевидно решил развлечь орка разговором. Впрочем, Севка сразу понял, что речь идет совсем не о досужей болтовне.
   -Что, нравится тебе здесь, в Зеленой Долине? Ты просто Зиртана еще не видел! Столица наша, в Тарбе, в Западных горах! - пояснил гном в ответ на недоуменный взгляд Севки. - Великий древний город. Конечно, Авалон тоже неплох. Ничего скажешь, эльфийская долина дивно хороша! Роскошная природа, цветы, пасео на берегу Полуденного моря. Ну и университет, конечно, неплох, в Огдейле. Но Зиртан великолепен! Дома из разноцветного камня, дворцы, живые каменные сады! А Зиртанская Академия славится по всей Кьяре. Думаешь, туда приходят учиться только гномы? Вот и нет - эльфы, люди, даже огры - все считают за честь преподавать и учиться на наших факультетах. Старая легенда говорит, что когда-то там учились даже тролли. Но это вряд ли, тупые очень..., - Норр задумался, а Севка, которому и в голову не приходило, что в этом мире он услышит о вузах и факультетах, поторопился задать вопрос:
   -Только Академия...?
   Не дослушав, Норр поторопился ответить:
   - Да нет, есть, понятно, и другие высокие школы: Горная, Минеральная, Подземного строительства, - но с Академией их сравнить нельзя. Гордость Зиртана, в котором, - гном сделал многозначительную паузу, а потом торжествующе добавил, - все принадлежит мне! Я наследный владыка западных гномов, а Дора моя дочь! Или я об этом уже говорил?
   Несмотря на хвастливый тон, Севка услышал в голосе рассказчика невольные горькие нотки. Поразило резкое несоответствие тона и текста. Обычно о своих богатствах и власти говорят иначе.
   -Наследница, значит? - осторожно уточнил музыкант. - Ты уже говорил - будущая владычица Западных гор?
   Норр сокрушенно помотал головой и честно ответил:
   -Нет, пока не наследница. Вот ты, наверное, думаешь, что гномы - мудрейший народ, древняя раса, у них справедливые честные законы? Так?
   Ничего подобного Севка не думал, но послушно кивнул.
   -Так вот, ты не совсем прав, - горечь явственно зазвучала в голосе гномского владыки. - Конечно, горный народ любит и уважает своих женщин, но, по нашим законам, женщина не может быть наследницей владычества. Только мужчина.
   -И кто же твой наследник? - разговор становился действительно любопытным, и Севка, несмотря на усталость, искренне заинтересовался откровениями щедрого дарителя. Не то, чтобы запутанные гномские законы имели к нему самое прямое касательство, но в рассказе гнома явственно слышался какой-то намек.
   -Пока Дора не замужем, на владычество может претендовать один из моих племянников. Их много, у всех практически равные права, и дележка эта могла бы вызвать настоящую войну, каких мы не знали со времен первого Передела. Но если бы девочка вышла замуж за кого-то из своих двоюродных братьев, вся власть и право наследования законно перешли бы к ее мужу. Понимаешь, что это означает? Ты думаешь, Дора живет в Зиртане счастливо и спокойно? За пять лет после перемещения с Земли ее уже дважды пытались похитить и трижды убить! И это началось с первого же дня! А ведь ей тогда было всего двенадцать, - выпалив неожиданное признание, гном замолчал, словно только сейчас сообразив, что сказал лишнее. Впрочем, Севка не сомневался, что разговор был затеян специально для того, чтобы объяснить ему истинное положение вещей. Он попытался взять на себя инициативу.
   -А как ты понял, что не наоборот? И кто...? - вопрос мог показаться глупым, но музыканта действительно внезапно обеспокоила судьба девушки, которая уже была ему небезразлична.
   -Кто? А какая разница? - угрюмо буркнул гном. - Убить, похитить - ясно, чьих рук это дело. Организовал, наверняка, кто-то из самых близких. Родичей
   -А почему же ...? - Севка хотел поинтересоваться результатами поиска похитителей, но Норр думал о своем и опять не дал ему договорить:
   - Догадываюсь, что ты хочешь спросить. Так вот, почему: при любом муже, дети Доры, мальчики, - гном выразительно подчеркнул последнее слово, - будут самыми законными наследниками, права которых никто не посмеет оспорить.
   -Только поэтому ее пытались убить? - усомнился Севка. Собеседник печально усмехнулся:
   -Не только убить, но и умыкнуть. Я люблю свое единственное дитя. Но мне, владыке, стало трудно обеспечивать безопасность собственной дочери! - старый гном в гневе невольно повысил голос, стиснув в правой руке огромный топор. - Поэтому я должен ограждать ее от нежелательных женихов. Хотя до сих пор она сама отлично с этим справлялась, - одобрительно хмыкнул гном и с легкой обидой добавил: - И тех, кого я хотел бы видеть своим зятем, тоже разогнала. Характер у нее мой, - с гордостью объяснил гном, - упрямый, но равно она еще ребенок - наивная слишком, доверчивая. А вот ты, - гном, нахмурившись, посмотрел на Севку, - понравился ей даже слишком, шустряк! Что ты об этом скажешь?
   Мясоедов, растерявшись от неожиданного обвинения, молчал. Не дождавшись ответа, гном заявил:
   -Так-то вот! Не пара ты Дориане! И потому первое мое условие - ты убираешься со своими орками в Долину Ширах и не возвращаешься в Авалон раньше, чем три года. Клянись! Самым дорогим!
   Севка задумался. Условие казалось совсем необременительным. Ничего, кроме дружеской симпатии, к молоденькой полугномке он не испытывал, и, значит, клятва его ничем не стесняла. Так почему бы нет?
   -Хорошо, - решился он. - Самым дорогим, памятью бабки клянусь, что выполню это условие.
   -Памятью отца поклянись, - потребовал недоверчивый гном. Севка, не колеблясь, повторил - такая клятва и вообще его ни к чему не обязывала: никакой памяти об отце у него не было.
   -Хорошо, - похлопал его по плечу, довольный гном. Несмотря на невысокий рост, руки у Норра были длинные и сильные, так что удар получился ощутимым.
   -А второе условие, - поинтересовался Севка, чуть отстранившись.
   -А второе условие ты скоро увидишь. Я вас познакомлю, - загадочно пообещал гном.
   Затем, оглянувшись и не увидев вблизи никого из сопровождающих, уже спокойнее закончил: - Только прошу, - в голосе прозвучали настойчивые просительные нотки, - никому не говори о нашей беседе. В том числе и Доре. Ну, вот мы и пришли! - Норр с гордостью обвел рукой лагерь.
   Увидев временное поселение гномов, прибывших на праздник в Зеленую Долину, Мясоедов сокрушенно вздохнул. Гномский лагерь очень отличался от его собственного, орочьего. Севка, наконец, ощутил атмосферу чужого праздника. Надежные удобные шатры, ковровые дорожки, устилавшие землю, по которым следовало пройти жениху в поисках невесты, длинные ряды свадебных столов, усыпанных цветами и заставленных блюдами с едой и огромными чашами и кувшинами. Отдельно было свалено приданое, которое продемонстрировали парню две гордые пожилые гномки, кажется, тетушки невесты.
   Кроме подарков для новобрачных, в отдельном шатре лежали и подарки для гостей: отдельно для почетных, отдельно - для небогатых. Еще одна славная гномская традиция, вызвавшая одобрение Мясоедова. Норр поколебался лишь несколько мгновений, к какой категории причислись оркского вожака, а затем, возможно, под влиянием недавних откровений, решительно приоткрыл полог "почетного шатра".
   К Севкиному непомерному счастью, кроме хозяйственной утвари и разных женских излишеств, среди подарков для гостей оказалась и мужская одежда. Разумеется, гномская.
   Полуорк, вырванный из душной июльской Москвы в футболке и в рваных джинсах и уже намерзшийся холодными ночами, немедленно натянул на себя удобную гномскую куртку. Теперь Мясоедов смотрелся простым гномским работягой, но зато ему было тепло! Куртка пришлась как раз впору: несмотря на незавидный рост, гномы, почти все как один, отличались могучим сложением. Вполне сгодились для Севки и несколько жестких серых рубах и кое-что из белья. Коричневую робу музыкант сразу отверг. Однако хуже всего обстояло дело с брюками. Короткие гномские шаровары с бантиками - совершенно неожиданная причуда традиционной моды мужественного горского народа - Мясоедов не согласился бы надеть, даже же если бы ему обещали заплатить как за мужской стриптиз в элитном клубе для деловых женщин.
   - "Обойдусь пока джинсами. Может, в каком-то городке по дороге удастся купить нормальные штаны", - утешил себя разочарованный полуорк. И так уже, в новой куртке и рубахе, он выглядел почти настоящим гномом, ну, разве что, слишком высоким.
   Рядом с одеждой было выложено и ритуальное оружие - на выбор. Боевой топор, огромный блистающий меч, вызвавший у Севки кривую усмешку, и длинный прямой обоюдоострый нож с удобной, хоть и тяжеловатой рукоятью, украшенной замысловатыми узорами, похожими на надписи незнакомого алфавита. Кинжал. Таким кинжалом легко орудовать в рукопашной, а если понадобится, одним метким броском можно убить противника. Искусство метания ножа Мясоедову было не чуждо с детства. Когда-то они с ребятами попортили немало окрестных деревьев, швыряя в цель тупые перочинные ножи. В меткости Севке не было равных и в армии. "Соколиный Глаз" - дразнили его друзья. Дразнили, но не без зависти. Пожалуй, Мясоедову несложно было сделать выбор.
   Севка вопросительно взглянул на Норра. Тот кивнул: выбор почетным гостем оружия - часть свадебной церемонии. Музыкант еще раз внимательно осмотрел то, чем, возможно, вскоре придется защищать свою жизнь.
   Топор? Исключено - ни умения, ни желания отмахиваться от врагов топором у него не было. Топором Севка мог бы только рубить дрова. Вряд ли гномы одобрили бы подобное кощунство. Да и весьма сомнительно, чтобы боевой топор годился для грубой домашней работы.
   Вид меча снова заставил усмехнуться. В роли великого героя Конана со сверкающим мечом Севка чувствовал бы себя настоящим идиотом. Выбора особого не оставалось. Гости, напряженно следившие за церемонией, несколько разочарованно вздохнули, когда Мясоедов решительно взял в руки кинжал и, вложив в ножны, закрепил на поясе джинсов. Однако Норр казался довольным.
   -Жаль, конечно, что ты не выбрал топор, но хорошо, что и не меч - у нас таких не любят. Мы, гномы, делаем лучшие мечи, но это не наше оружие. А вот твой клинок - реликвия семьи. На его рукояти надписи Древних, и, говорят, он всегда возвращается к владельцам. Давно его никто не выбирал. Хороший знак.
   Изменившийся гномский вид полуорка порадовал гостеприимного хозяина, и тот предложил выпить за дружбу народов. Тост показался актуальным, и Севка не стал отказываться. Потом выпили еще и еще.
   Потом постоянно подходили какие-то бородатые рожи, швыряли на пол перед тетками подарки новобрачным и твердили приветствия. С ними тоже приходилось пить. Среди подарков бывший ударник "Крантов" машинально отметил кое-что интересное. Музыкальный инструмент, кажется, бубен, равнодушно брошенный на ковер дарителем, приманчиво звякнул колокольцами. Наверное, Ларс все-таки ошибался насчет музыки! Рука дернулась вслед, но Севка не успел дотянуться до дорогого подарка. И бубен быстро исчез под грудой новых подношений. Картинка запечатлелась в памяти, но почти сразу ускользнула, стертая новыми пестрыми впечатлениями.
   Мясоедов устало прикрыл глаза. Все казалось жизнерадостно-кошмарным утомительным бредом, как будто он всю ночь играл в шумном кабаке, а потом накурился какой-то дряни и не может отличить сон от реальности. Пусть. Надо держаться до конца.
   Но Ларс не ошибся. В зале царил невероятный шум, но при этом полное отсутствие музыки просто поражало. Многочисленные гости, не соблюдая очередности, громко орали какие-то тосты. Заметнее всех был жених, один из племянников вождя, коротышка по имени Зефт. Разряженный как павлин, он все время норовил взобраться на стол и произнести очередной визгливый спич. Остальные гномы ритмично скандировали рифмованные слоганы, очевидно, традиционные пожелания новобрачным, в которые никто не вслушивался. Но никто и не пел. Потом Севка отметил, что под ритмичное хлопанье гостей молодые гномы пытаются сплясать какой-то горский танец.
   Буйные пляски коротконогих бородачей сначала производили скорее комическое впечатление, чем героическое, которого танцоры, по-видимому, добивались. Однако затем гномы взяли в руки топоры, и второй танец получился действительно жутковатым и опасным. Потом к Севке снова подошел Норр с кубком браги, чтобы познакомить с какими-то новыми родственниками. Мясоедову запомнился только один, уже знакомый по орочьему лагерю гномский наблюдатель Совета. Запомнился вовсе не потому, что встречался раньше, а потому, что очень уж резанули слух последние слова Норра.
   -Мой любимый племянник Блор, - с пьяным радушием сказал старый гном. - Отличный славный парень - наблюдатель Совета. Можешь доверять ему во всем.
   Не слишком приятная физиономия Блора расплылась в довольной улыбке. Одним глотком опустошив кубок за здоровье новобрачных, молодой наблюдатель поспешил присоединиться к участникам боевого танца.
   -Первый претендент на владычество, если с Дорой случится непредвиденное несчастье, в котором никого нельзя будет обвинить, - бесстрастно, но намного тише добавил Норр, глядя вслед "любимому племяннику". - Приходится подозревать всех. Потому и рад, что отправляю.
   Севка не стал задавать лишних вопросов. Слова были произнесены и заняли свое место в нужных ячейках памяти. Все остальное, смешавшись, не надолго задержалось в замутненном алкоголем сознании.
   Пару раз Севка перехватил острые жала враждебных взглядов. Гномы. Завидуют, наверное, его неожиданной дружбе с владыкой. Эльфы, незнакомые, но тоже смотрят не особо приветливо. Этих-то сюда чего принесло? Потом его осенило: наблюдатели, следят, чтоб он не сбежал.
   -А вот и наша небольшая проблема, и твое второе условие, - тихо пробормотал старый гном, подводя Севку к незнакомой гномской девице. - Племянница моя, познакомься. Девчонка наделала тут глупостей, отправляю к тетке в Светлолесье. Возьмешь ее с собой, присмотришь до места. И главное, следи, чтобы не сбежала. Все остальное - на твое усмотрение, - Норр подтолкнул парня в бок и игриво подмигнул. Девушка резко повернулась, и Севка уставился на неожиданную попутчицу.
   -Всеволод, - заплетающимся языком выдавил он.
   -Стина, - бойкая девица, по-гномски невысокая, но стройная, с хищным выражением на смазливом личике, которое Мясоедов без колебаний назвал бы порочным, широко улыбнулась и кокетливо повела плечиками, беззастенчиво заигрывая с парнем.
   Троюродная сестра Дорианы по имени Стина, от которой так стремился избавиться старый Норр, ничуть не напоминала знакомую полугномку. Визгливый хрипловатый смех и весь вид молодой гномки с потерянным взглядом, "девушки из плохой компании", почему-то вызывал мысли о ребятах с длинными ножами, шныряющих темными ночами в поисках добычи. А узкая смуглая рука с длинными пальцами и плетеным красным браслетиком на запястье казалась достаточно сильной, чтобы причинить боль. Короче, девчонка вызывала мысли об итальянской мафии, крестных отцах и российских братках.
   -"Надо же, я и не подозревал, что и здесь такие есть, - размышлял Севка, следуя за гномским владыкой в отдельный кабинет для подписания договора. - Еще и среди гномов. Гномка - киллер-герл!" Девица грозила стать серьезной обузой, но выхода не было, пришлось согласиться и на второе условие. Договор был подписан.
   Как только Норр неторопливо, с достоинством, как и подобает почтенному гному, удалился, из-за тяжелой зеленой занавеси, скрывающей потайную дверь, выскользнула Дориана.
   Услышав звук шагов, Севка оглянулся и вопросительно посмотрел на гномскую принцессу, не зная, как себя вести - сейчас, после всего услышанного и данных Норру клятв, ему было не до светской болтовни. Несколько мгновений толстушка молчала, бледнея и краснея. Смотреть на это было мучительно, но не успел Севка хоть что-то сказать, чтобы успокоить девушку, как она все же решилась и, в очередной раз залившись румянцем, заговорила первой, глядя попеременно то куда-то в пол, то в сторону выхода, как будто хотела сбежать, не дожидаясь ответа:
   -Ты завтра уезжаешь, - это был не вопрос, а утверждение, и Севка лишь слегка пожал плечами. Но Дориана хотела узнать совсем другое и свой вопрос все-таки задала.
   -Скажи, я тебе и в самом деле нравлюсь? Хоть чуточку, - запинаясь и робея, произнесла она, и, наконец, подняла взгляд, глядя прямо в глаза Мясоедову.
   Нравится? Полуорк окинул взглядом непропорциональную приземистую фигурку в мешковатом наряде, с тяжелой грудью, курносый, в веснушках нос, неопределенного цвета волосы, неровно постриженные под горшок, заглянул в яркие зеленые глаза, полные надежды, и, вспомнив о том, что сделала для него эта некрасивая девчушка, почти не покривив душой, ответил:
   -Да, нравишься, - слова ни к чему не обязывали. Он никак не нарушил обещания. В конце концов, завтра он уберется отсюда прочь, и в течение трех лет будет видеть вокруг себя только толпу свирепых полузверюг. И вообще они, скорее всего, никогда больше не встретятся. Тем более, Мясоедов не собирался сейчас целоваться. Однако девушка в ответ на его слова просияла счастьем, подалась вперед и, пролепетав что-то вроде "Я тоже, мне тоже очень...", потянулась к парню. Губы у нее оказались теплыми и сладкими, а прикосновение упругой полной груди вызвало у Мясоедова неожиданную реакцию. Громкий окрик Норра за дверью заставил вернуться к реальности.
   -Ну, мне пора, пока, - сказал парень, осторожно высвобождая края куртки из пальцев намертво вцепившейся в них девчонки и направляясь к двери. Она стояла, зажмурившись, как будто никак не могла прийти в себя после поцелуя, и только уже выходя из комнаты, Мясоедов услышав брошенные ему вслед слова:
   -И я тоже, я тоже тебя люблю.
   Может, это и не так плохо, что племя выставили из Авалона, и возвращение отсрочено на три года, - философски подумал полуорк. Ко всем заботам ему еще не хватало разборок с гномским Владыкой.
  
   . ГЛАВА 5
   Начало пути
  
   Короткий путь всегда заминирован
   Бывалый сапер
  
   В лагерь орков Мясоедов вернулся, когда представители Совета уже начали выражать нетерпение. Кроме трех основных сопровождающих - третьим оказался мрачный молчаливый огр, - проводить племя до выхода из Зеленой Долины явилось еще несколько наблюдателей: двое людей, огры, перевертыши. Не собираясь переносить тяготы пути наравне с осужденным племенем, все наблюдатели гарцевали на верховых спурсах. В отличие от подаренных щедрыми гномами тягловых животных, которые походили на невысоких, но очень широких носорогов и отличались покладистым мирным нравом, звери под седоками чем-то напоминали хищных зубастых динозавров и вели себя беспокойно и агрессивно. Кажется, их разводили не только для верховой езды, но и для охраны.
  -- Удобно: и лошадь есть, и собака не нужна. Эти твари так покусают, что костей не соберешь, - сказал Севке сопровождавшему его гному-наблюдателю - праздник они покинули вместе, прихватив с собой слабо сопротивлявшуюся Стину.
   Блор удивленно улыбнулся, не понимая, как могут кого-то напугать специально обученные в питомнике спурсы, но вожак орков предпочел обойти группу всадников на почтительном расстоянии, ничуть не смущаясь тем, что о нем подумают соплеменники.
   -"Еще не хватало, чтобы какая-нибудь зверюга меня тут цапнула. Загнешься в два счета без медицинской помощи", - Мясоедов не боялся показаться трусом. Подойдя к передовому отряду, он увидел в центре каравана полностью подготовленные к отъезду повозки, на которых, кроме припасов, кто-то позаботился разместить самых слабых: женщин и малышей.
   -"Ребята постарались!" - с теплым чувством в душе отметил Севка. Те, кого он имел в виду, держались тут же неподалеку. Ларс, по-прежнему что-то подсчитывая, бурно общался, добиваясь последних скидок, с пришедшими проводить племя гномами, кредиторами и друзьями - число их после вчерашней свадьбы многократно увеличилось.
   Местонахождение полуэльфа легко определялось по взрывам смеха, доносившимся со стороны передового отряда. Подойдя поближе, Мясоедов с удивлением увидел, что Мэн, опершись на теплый бок тяглового спурса, стоит рядом с Гуррххом возле головной повозки и, бесстрашно почесывая чешуйчатую спину довольного зверя, что-то с увлечением обсуждает со старым воякой, время от времени бросая реплики, приводящие в восторг собравшуюся публику: почти бесполезных мясоедовских замов.
   -"О чем они могут говорить? - поразился Севка, - Что может быть общего у таких бесконечно непохожих существ?"
   Стоя рядом с повозкой между тягловым носорогом и лохматым, покрытым боевыми шрамами старым орком, светловолосый полукровка казался совсем юным, хрупким и... фантастически красивым. Намного красивее, чем неотрывно следившие за ним эльфийские наблюдательницы, которых сегодня было только две. Да и Стина не отрывала от молодого полуэльфа жадных голодных глаз. Впрочем, "идиллия" продолжалась недолго. Севка еще не успел отдать приказ о начале похода, как к группе сопровождающих присоединился вчерашний эльфийский "курьер". Взгляд его также немедленно обратился к Мэну, и тонкое лицо исказилось откровенной ненавистью.
   -Что ты здесь делаешь? Немедленно возвращайся домой! - надменным приказным тоном обратился молодой эльф к полукровке.
   -А вот и братик наш пожаловали. Здравствуй, дорогой Клеманс, - звонким насмешливым голосом откомментировал полуэльф. - Чего ты здесь раскомандовался? Небось, не дома у папаши. Тут ты не хозяин. Я ухожу с племенем.
   - С орками? Такого даже ты сделать не посмеешь, - в голосе эльфа, похоже, старшего брата Эммануэля, прозвучало недоверие и даже легкий испуг. - Подумай об отце. Ты не имеешь права так с ним поступить!
   - Почему не имеет? - почуяв назревающие осложнения, Севка вмешался в разговор. - Я - оркский вождь и согласен его взять с собой. Племя его приняло. Ведь так?
   Мясоедов оглядел окружающую толпу вожаков оркских отрядов. Вокруг одобрительно зашумели. Меньше чем за сутки полуэльф сумел снискать общие симпатии.
   -Не так! - резко ответил Клеманс. - Он несовершеннолетний. Ему нужно разрешение отца.
   Стоявшие рядом с "курьером" эльфийские наблюдатели согласно кивнули.
   -Ну что ж, беги, доносчик! Папочке пожалуйся, - враждебно огрызнулся Мэн. Лицо его окаменело. - Все равно я сбегу.
   Он отвернулся в сторону, как будто окружающее перестало его интересовать, и, к удивлению Мясоедова, даже не попытался поспорить по существу. Гримаса Клеманса, услышавшего вызывающие слова брата, сделала его, по мнению Севки, еще больше похожим на малолетнего мучителя кошек:
   -И донесу. Не побоюсь. Все равно, по-твоему не выйдет! - молодой эльф, не прощаясь, торопливо направился к городу.
   - Погоди, - окликнул его полуорк. - Надо кое-что обсудить.
   Клеманс остановился и неохотно оглянулся, смерив Севку пренебрежительным взглядом.
   - Мэн, сколько тебе лет? - происходящее казалось Мясоедову несправедливым, и он лихорадочно искал достойный выход.
   -Двадцать два, - неохотно буркнул полуэльф, не оборачиваясь.
   - Мне не намного больше, и никто не оспаривает мое право быть вожаком, - Севка повернулся к эльфам.
   -Оркским вожаком! - фыркнул Клеманс. Старшая эльфийка тоже снисходительно усмехнулась.
   -Орки живут недолго, взрослеют рано и умирают быстро, - объяснила она. - Мы, эльфы - долгожители. У нас другие понятия о возрасте. Клемансу уже почти восемьдесят, а для нас он еще очень молод. Эманнуэль же, - при этом голос Лориэны потеплел, а взгляд, брошенный в сторону полукровки, смягчился, - по эльфийским меркам, вообще совсем ребенок. Он должен жить в семье, о нем должны заботиться старшие. Понял, орк?
   "По крайней мере, к детям своего племени они относятся неплохо, хоть и темные!"- машинально отметил Севка.
   - Меня зовут Всеволод, поняла, эльфийка? - грубовато ответил он. Севка по-прежнему подсознательно, сам не зная почему, избегал называться истинным именем.
   - Я - Лориэна, а это Ксеренитиль, - представила себя и свою спутницу эльфийка, сознательно игнорируя грубость. Сегодня она вела себя совершенно иначе, ничем не напоминая вчерашнюю высокомерную снобку. Или ей что-то от него надо? Ведь вопрос со второй эльфийкой так пока и не обсуждался. Еще одна убийца-ослушница, вроде Стины, которую нужно проводить до Светлого Леса? В общем-то, наблюдатели держались неплохо для Темных. Интересно, существует ли какой-то индикатор Темности? Поднес к эльфу, и загорелся огонек! Или, наоборот, погас. Вот было бы здорово! - Севка усмехнулся и сделал следующий ход:
   -Говоришь, старшие должны заботиться? - интересно, где они были эти старшие, когда надо было заботиться о Севке? Впрочем, он - полуорк, а может быть, у эльфов все по-другому? Ему-то еще здорово повезло с бабулей.
   - А вот скажи-ка, Мэн, сколько времени ты уже здесь, с отцом? - кажется, Мясоедов выбрал удачный вопрос.
   -Чуть больше полугода, - по-прежнему безразлично отозвался полуэльф, едва развернувшись в сторону говорящих.
   - А до этого, значит, ты жил в другом мире? И сколько раз тебя отец за это время навещал?
   -Раза два или три, - с горьковатой усмешкой ответил понявший Севкин маневр парнишка. Тоже, значит, тяжело место под солнцем досталось. Еще бы, с такой-то девчоночьей ряхой! Мясоедов вдруг осознал, насколько ему самому, в сущности, пришлось проще.
   -Ну и что, много отец о нем думал, когда он был младше? Откуда вдруг такая забота? - с вызовом спросил полуорк.
   -Там о нем заботилась мать! - Лориэна выбрала неправильный ход. Побледневший от гнева Клеманс сделал резкое движение вперед, собираясь вмешаться в разговор, но оркский вожак остановил его повелительным жестом. На возражение наблюдательницы не сложно было подобрать ответ.
   - Но здесь-то у него есть только отец, который пренебрегал им столько времени! Так может быть, о нем лучше сумеет позаботиться кто-нибудь другой? - риторически спросил Севка.
   -Например? - холодно уточнила Лориэна.
   У молодого полуэльфа насмешливо заблестели глаза, а на лукавом лице выразился фальшивый ужас. До Севки донесся ехидный шепот: - Усыновить меня собрался?
   Неисправим!
   Мясоедов одернул парнишку взглядом - действительно, как ребенок, - и, обращаясь ко всем наблюдателям, объяснил:
   -Мэн - не чистокровный эльф, а полуэльф, полукровка. По человеческой крови, он мой брат и соплеменник, а кроме того, также родич, через меня, и всему племени орков. Племя имеет право его усыновить, готово принять, как все вы слышали, и клянется достойно о нем заботиться. Ведь мы клянемся? - переспросил вожак, обращаясь к оркам.
   Ответом ему был дружный одобрительный рев оркской орды. Наблюдатели, уставшие усмирять застоявшихся в ожидании похода верховых зверюг, согласно закивали.
   - Племя высказало свое мнение. Наблюдателей прошу проголосовать, чтобы подтвердить законность нашего решения, - закончил Севка, самовольно присвоивший себе функции председателя.
   За ходом голосования, с возродившейся надеждой внимательно следил полуэльф. "Сын полка", - невольно вспомнилось Севке, и он с трудом удержался от улыбки. Глаза Мэна подозрительно блестели. Севка считал голоса. Так, за - гном, это свои, понятно. Одобрили огры - приятно. Согласно закивал человек - мужчина, но отрицательно покачала головой женщина. Что ж, и это понятно: женщина - хранительница семьи. И, неожиданно для Мясоедова, присоединившись к большинству, склонила голову в знак согласия эльфийская наблюдательница.
   -_Суду все ясно, - подвел итоги Севка. - Один - "против", семь - "за". Мэн остается с орками и идет в поход к Восточным горам.
   -Это правильно, наблюдатели согласны, - подтвердила эльфийка.
   -Почему вы согласились? - не мудрствуя лукаво, прямолинейно спросил оркский вожак.
   -Ты нас убедил, - спокойно ответила Лориэна. - Если заботу о мальчике возьмет на себя все племя, мы можем не беспокоиться. И я буду рядом.
   - Особенно хорошо о нем позаботится такое племя, - сквозь зубы прошипел сводный брат Мэна. При этих словах смазливую физиономию Клеманса исказила презрительная гримаса, он высокомерно оглядел дикую оркскую орду и, даже не попрощавшись с соплеменницами, торопливо пошел по направлению к Зеленой долине. К Авалону.
   -"Это кто еще о ком позаботится", - вспомнив неожиданные командирские замашки полуэльфа, пророчески подумал полуорк.
   Инцидент был исчерпан. Жизнь настойчиво звала вернуться к насущным делам.
   -Ну, вперед! Поехали, - Севка махнул рукой, насмешливо отметив про себя, что невольно подражает Гагарину. Хотя, если уж на то пошло, разве вся эта авантюра для него чем-то лучше, чем выход в открытый космос чужого мира?
   Поход к Восточным горам начался. На выезде из Зеленой Долины отряд покинули лишние наблюдатели, пожелав товарищам доброго пути, но племя даже не замедлило ход. Шли быстро, не особо оглядываясь по сторонам, но Мясоедову трудно было не обращать внимания на пестроту быстро сменяющихся поселений и пейзажей.
   Сначала вдоль дороги долго тянулись обширные поля, засаженные неизвестными Севке высокими растениями с крупными красными шляпками зернистых плодов в пазухах листьев - похоже, что-то среднее между кукурузой и подсолнечником. Затем степь сменилась холмами, на которых паслись стада некрупных лохматых копытных под охраной зубастых спурсов, правда, намного мельче, чем те, что везли наблюдателей. Дрессированные зверюги покорно повиновались командам малолетних пастушков. Может, не такие они и опасные, неохотно признал Севка.
   Мясоедов быстро научился различать городки и села разных рас. Редкие поселки эльфов в долинах, утопающие в зелени и ярких красках садов, с их светлыми домиками и воздушными лесенками, разительно выделялись на фоне суровых высоких жилищ огров, сложенных из массивных каменных глыб среди холмов и скал. Деревушки людей не слишком отличались, как показалось Севке, от дачных поселков Подмосковья: такое же нагромождение разных стилей и вкусов, практично окруженное огородами. Гномских строений, да и самих гномов почти не встречалось. Вероятно, коротышки предпочитали селиться в горных районах Кьяры. В Зиртане - припомнил полуорк рассказ Норра.
   Встречались и межрасовые поселения, самые интересные. Мясоедов с удовольствием познакомился бы с ними поближе. Хотелось остановиться, зайти в какой-то поселок, чтобы узнать получше жизнь этого смешения рас и народов, но Блор решительно отсоветовал делать даже короткую передышку - население зеленой Долины вряд ли приветливо встретило бы оркскую орду.
   -Поближе к Восточным горам, на границе Светлолесья и Чернолесья, можно будет зайти в какой-нибудь город, чтобы пополнить припасы, но здесь рисковать не стоит. И эти, - он кивнул в сторону остальных наблюдателей, - не позволят: население Зеленой Долины очень хорошо помнит недавние оркские набеги.
   Да и само племя вблизи Долины суда предпочитало не слишком приближаться к поселениям. Слишком свежи еще были в памяти ужасы недавней войны. Жители окрестных селений наблюдали за проходящими орками, не скрывая враждебности.
   Гномский наблюдатель, двоюродный брат Дорианы, относился к оркскому вождю подчеркнуто доброжелательно, а на эльфов поглядывал с вызовом. Севка даже приблизительно не взялся бы определить возраст бородача, но вызывающее поведение Блора по отношению к эльфийкам свидетельствовало скорее о молодости, чем о мудрости.
   -А кто здесь правит? - поинтересовался Мясоедов. - Вроде никаких крепостей и замков не видно. Кто хозяин и защитник человеческих, огрских, эльфийских поселений? Ведь не может быть, чтобы между ними не было войн, конфликтов, да и просто стычек. Да вот хотя бы и оркская война! - он невольно оглянулся на послушно следующее за ними племя.
   -Видишь ли, - Блор с удовольствием пустился в пространные объяснения. Как и всякий гном, он любил поговорить. - Настоящие наследные владыки в нашем мире есть только у гномов и эльфов. Это Аврель - хозяин Зеленой Долины и Норр - владыка Западных гор. Да и то, они считаются выборными и сохраняют наследную власть только среди своих кланов. Как ни странно, - гном усмехнулся, - то же самое всегда было и у орков, может быть, из-за кочевой жизни. Хотя, конечно, оркского вожака трудно назвать полноправным владыкой, но я тебя поздравляю - в глазах простого народа ты теперь считаешься равным могучим правителям. Всей же Кьярой правит межрасовый Совет судей. Человеческие и огрские поселения живут совсем иначе, чем в Авалоне, я уже не говорю о мелких племенах: троллях, перевертышах, или, например, йотунах Асгарда. Особенно сложное положение в зоне пограничья, где много смешанных поселений. После изнурительных войн эпохи первого Передела смешанные народы Светлолесья объединились в кантоны, которые избирают общественные советы и единого правителя.
   -Своего, значит, - уточнил Севка. - Представителя большинства.
   -Нет, - неожиданно возразил гном. - Нередко в городах с преимущественным человеческим населением руководителем становится эльф или гном, который по каким-то причинам не желает жить со своим народом. Хотя чаще всего это, конечно, кошаки, люди или огры.
   -А как же в случае войны? - проблема обороны беззащитных с виду городков и деревушек беспокоила Севку, пытавшегося примерить на себя и роль вожака, которому, возможно, предстоит останавливать собственное племя, польстившееся на легкую добычу, и, может быть, и роль правителя, которому неизбежно придется заняться обороной будущих владений.
   -Народное ополчение, - объяснил Блор. - Военных вождей правители приглашают со стороны и поручают подготовку молодежи. Конечно, существует опасность, что такой вот пришелец попытается захватить абсолютную власть, но риск минимальный. В случае попытки военного бунта общинники-ополченцы всегда выступят против временного вожака на стороне законно избранного совета и правителя, - гном удивленно пожал плечами. - Так их здесь воспитывают. Ну, а в отдаленных городках Пограничья обычно даже и советов никаких нет, только избранные бургомистры и военные советники, тоже обычно эльфы или гномы. Или кто-то другой, кому удается силой или обманом захватить власть.
   -И что, это работает? - заинтересовался Севка, которому демократические порядки народов Светлолесья и неожиданное слово "кантон" сначала напомнили Швейцарию, а потом вызвали смутные воспоминания о Великом Новгороде и о каких-то "вече", на которых, кажется, тоже выбирали вождей. Вот только Мясоедов никак не мог припомнить, чем там все закончилось. Тоже, наверное, система работала лишь до поры до времени.
   -Как видишь! - Блор повел рукой, как бы пытаясь охватить всю безмятежную картинку мирного края. - Кантоны пострадали от войны совсем не так сильно, как Зеленая Долина. Ценой неимоверных усилий ополченцам удалось отразить первые нападения, и захватчики быстро поняли, что не найдут здесь легкой добычи. Погибли только отдельные поселения, не входящие в кантоны, да и то, в основном те, что были расположены ближе к Зеленой Долине и рассчитывали не на собственные силы, а на помощь эльфов. - Блор метнул на эльфийских наблюдателей враждебный взгляд. Не зная всех обстоятельств, Севка не мог разделить его негодования. Настроение и без того испортилось. Музыкант вновь и вновь задавался вопросом, не взял ли он на себя непосильную ношу.
   -А что же гномы? - машинально уточнил он.
   -Причем здесь гномы? - недовольно отозвался Блор. - До Западных гор оркам дойти не удалось.
   -"Ясненько, - понял Севка, - сумели отсидеться в своих горах, потому что врагов остановили "плохие эльфы".
   Как будто прочитав его мысль, гном неохотно добавил: - Разумеется, отряды с Западных гор были направлены на помощь народам Союза в соответствии с мирными соглашениями. На этом настоял владыка Норр, хотя многие выступали против. У нас все решает владыка.
   -"Не был ли ты среди тех, кто высказался против?" - пожалуй этот вопрос не стоило задавать вслух.
   Коротышка, почувствовав неодобрительную реакцию собеседника, немного помолчал и еще мрачнее закончил: - И никто не виноват, что они прибыли слишком поздно, когда битва народов почти закончилась. Зато они нанесли решающий удар.
   -Понятно, - кивнул Мясоедов. - Типа второй фронт, значит.
   -Вот-вот, - неизвестному чему обрадовавшийся гном согласно закивал. Севка не стал объяснять ему запутанные детали земной истории, и разговор иссяк.
   Полуорка не слишком порадовало известие о ненадежности гномских союзников, да и с собственным отношением к двоюродному брату Дорианы он никак определиться не мог. С одной стороны, Блор казался добродушным и услужливым, с другой - не зря же острой колючкой застряли в не слишком надежной памяти музыканта слова старого гнома. "Первый претендент на владычество, если с Дорой случится непредвиденное несчастье".
   Да и было в навязчивой приветливости молодого гнома что-то неестественное. Насколько Мясоедов успел понять, западные горцы не отличались особой любезностью по отношению к чужакам. Но может быть, именно этот, конкретный гном из семьи владыки получил специальное дипломатическое воспитание? Верилось с трудом. Музыкант вспомнил покойную бабулю.
   -"Пока неприятный тебе человек не скомпрометировал себя недостойными поступками, не следует относиться к нему так, как он этого заслуживает, по твоему мнению. Надо просто держаться с ним осторожнее", - сказала бы Анна Николаевна. Что ж, придется быть настороже.
   Пока что в категорию "держаться осторожнее", входили почти все, с кем Мясоедову приходилось общаться на Кьяре, в том числе и зачем-то усыновленный племенем полуэльф. Полуорк огляделся, но "приемыша" нигде не обнаружил. Мысль о побеге мальчишки не слишком огорчила - сбежал, меньше проблем. Жаль было потерять не полуэльфа, а флейтиста и композитора. Впрочем, музыкант слишком поспешил с выводами. Где-то часа через полтора после выхода Севку догнал приотставший было Эммануэль.
   -Спасибо, - необычайно серьезно поблагодарил парнишка. - За мной должок.
   -Ничего. Думаю, еще сочтемся, - так же серьезно ответил Севка, мысленно уныло вздохнув. - И не раз. Впрочем, - пришедшая в голову идея показалась очень удачной, - ты можешь отблагодарить меня сразу. Проследи за этой гномкой, и мы будем в расчете. Боюсь я ее.
   Полуэльф сосредоточенно помолчал, очевидно, взвешивая серьезность задания и груз собственного долга, затем кивнул: - Хорошо. Я согласен.
   Кажется, у него не возникло ни малейших сомнений в том, что вожаку может грозить серьезная опасность. Парнишка был совсем не прост и в лишних объяснениях не нуждался. А может быть, и у него самого, полукровки, наследника могущественного владыки Зеленой Долины, тоже накопился опыт угроз и покушений.
   Мэн прибавил шаг и вскоре уже держался рядом со Стиной, о чем-то беззаботно болтая. Польщенная девушка внимательно слушала, приосанившись и время от времени бросая на младшую эльфийку торжествующие взгляды. Та пренебрежительно отворачивалась, но, к своему удивлению, Мясоедов заметил на лице Ксеренитиль явственное выражение досады. Косо посматривала в сторону парочки и Лориэна.
   Вот нам тут еще бабских разборок не доставало, - с тоской подумал Севка. - Хоть бы не подрались до Светлолесья!
   -"По крайней мере, парень не будет маяться бездельем и искать способы расквитаться", - Севка порадовался удачно найденному решению. Ему и в голову не могло прийти, что случайно придуманное для беспокойного полуэльфа нелепое задание может в ближайшем будущем сыграть в судьбе племени важную роль.
   ГЛАВА 6
   Отцы и дети - 1
  
   Что за комиссия, Создатель!
   Отец взрослой дочери
  
   -Нет, ну как ты мог, папа! А я-то думала, что ты меня любишь! - Дора металась по свадебному шатру, задевая краями бесформенного одеяния нехитрую походную мебель. - Как ты мог так поступить?
   -О чем ты девочка? - озадаченно спросил Владыка Зиртана, любуясь дочерью. - Вроде, ничего такого...
   -Ничего такого? - девушка, наконец, остановилась и развернулась к нему лицом в классической женской позе "руки в боки". - Я все слышала! Ты вынудил его бежать! В Восточные горы! На три года! А ведь ты прекрасно понимал, что я..., что мне..., - от возмущения у нее перехватило дыхание. - Как он мне нравится!
   -Ты это о ком? - старый Норр тянул время, пытаясь избежать полноценного скандала. - Что ты слышала? Да и вообще.... - взгляд его обежал комнату в поисках спасения и остановился на пухлой женской фигурке, пригорюнившейся у стола и время от времени утиравшей сопли огромным клетчатым носовым платком. Даже в полумраке шатра владыка без труда узнал вчерашнюю новобрачную. Еще одни лишние уши.
   -Марисса! Ты-то что здесь делаешь? Ты же должна быть с женихом? Тьфу! С мужем. В постели!
   Девчонка снова громко высморкалась и откровенно зарыдала:
   -С Зефтом? Он, он! Дядя, ты знаешь, что он вчера сделал? А ведь я... Я его ненавижу!
   -Успокойся девочка, ну что он там еще натворил? - устало спросил гном, хорошо знавший младшего племянника. Он уже догадывался об ответе, но хотел хоть ненадолго отвлечь дочь. Та тоже уставилась на подругу с нескрываемым интересом.
   -Он вчера напился, потом подрался, а после свадьбы ушел с друзьями играть в карты! - обвиняюще начала Марисса. - И пришел в три часа ночи. А потом, потом, - она жалобно всхлипнула.
   -Ну же, - нетерпеливо спросила Дора. - Что потом?
   -Потом упал на кровать и захрапел! И до сих пор не проснулся! А уже почти полдень, - закончила разочарованная невеста. - Я его никогда не прощу. - И она снова захлюпала носом.
   -Вот! Вот они, мужчины! - взгляд Доры снова обратился к отцу в поисках сочувствия. Она помнила, как вчера на свадьбе гости наперебой восхваляли красоту невесты. На самом деле, Марисса могла бы показаться пригожей разве что гному или, может быть, огру. И Зефт, без сомнения, женился на бедняжке по расчету, желая породниться с сильным северным кланом. Что заставило Мариссу решиться на этот брак, Дориана не знала. Вряд ли это была любовь. Скорее всего, приказ отца или страстное желание, наконец, выскочить замуж. Но даже самая некрасивая невеста не заслуживала подобного пренебрежения. - Все вы жестокие самодуры! Но Севка не такой. Я уверена, я знаю. Как ты мог, отец?
   -Ну что ты можешь о нем знать? - примирительно сказал Норр. - Ты же его видела только два раза.
   -Не два, а три! Ну и что? Это не имеет значения, - возразила девушка. - Женщины всегда чувствуют такие вещи!
   -Ага, - вздохнул несчастный отец. - И подружка твоя тоже чувствовала, до свадьбы, - он кивнул головой в сторону Мариссы. Та неожиданно поддержала дядю:
   -Никому не верь, сестра. Все они обманщики!
   -Севастьян не такой, как все, он совсем другой, - Дора стояла на своем.
   -Вот у тебя и будет возможность это проверить, - Норр нашел, как ему показалось, блестящий выход из положения. - Пойми, я желаю тебе только добра. Давай договоримся. Сейчас, сегодня же ты вместе с Зефтом и Мариссой отправишься в Зиртан, вернешься в Академию. Там подумаешь, продолжишь учебу. А через три года, если ты еще будешь помнить этого парня, я разрешу ему на тебе жениться и не буду предлагать других женихов.
   -Если он еще захочет жениться, - не удержалась Марисса, невольно снова сыграв на руку дядьке, взглянувшему на нее с искренней благодарностью. - Никакой мужчина не станет хранить верность три года! Даже тебе, хоть ты и дочь владыки, и симпатичная.
   -Сева не такой, я докажу, - упрямо повторила Дора. Она не могла позволить сравнивать благородного Севастьяна с хвастуном и пронырой Зефтом.
   -Вот и хорошо, вот и докажешь, заодно и свои чувства проверишь, - Норр довольно потер руки, не сомневаясь, что через три года дочь благополучно забудет случайное увлечение, да и мало ли может случиться за три года в Восточных горах? В крайнем случае, можно будет и самому что-нибудь устроить, и не обязательно что-то смертельное. Так, мелкие неприятности. И он решительно закончил неудобный разговор: - А я тебе клянусь, что сдержу слово. А теперь, девочки, собирайтесь в путь. Марисса, буди мужа, пусть досыпает в карете. А ты, Дора, собери вещи и предупреди Сабура. Он поедет вместе с тобой с отрядом охраны. Десяти воинов, я думаю, хватит. - Старому вояке Норр доверял как себе самому. - Ну, а без служанок пару дней вы вполне обойдетесь.
   -Зачем так много охраны? - удивилась Дора. - И разве ты с нами не поедешь?
   -Мне придется задержаться, - с сожалением объяснил отец. - Завтра вечером важное заседание Совета. Я обязательно должен быть. А охрана лишней не бывает. В Чанском ущелье, говорят, банда Расселя пошаливает. На вот, возьми это, - он протянул дочери массивный золотой перстень с черным камнем. - Если понадобится, сможешь со мной связаться. А в случае опасности, - голос его дрогнул, и гном, оглянувшись на Мариссу, понизил голос, - просто поверни резко камень вниз. Он идет туго, посильнее нажмешь здесь, слева. Вот так. Поняла? - он потрепал дочь по плечу и заторопился прочь, на ходу отдавая распоряжения охранникам и домочадцам.
   Дора машинально надела переговорный перстень, в рассеянности позабыв расспросить отца, что случится, если повернуть камень. Пользоваться перстнем для сообщений было несложно - просто потереть ободок указательным пальцем: справа налево - и парный артефакт Норра теплел, давая знать отцу, что все в порядке, слева направо - и отцовское кольцо обжигало холодком, оповещая о неприятностях.. Не слишком достойная замена мобильнику, но лучшего в мире Кьяры пока не нашлось.
   Девушка вздохнула, вспомнив о далекой Земле, и глубоко задумалась. Сборы в дорогу прошли мимо ее сознания. Она не заметила, как убежала Марисса, как двое охранников внесли в карету так и не проснувшегося Зефта, и телохранительница Рона, укутанная в свой обычный темный плащ с капюшоном, долго уговаривала обиженную невесту занять место рядом с храпящим мужем. Потом, наконец, воительница помогла устроиться в карете Дориане, и уселась рядом с ней на переднем сиденье, со снисходительной усмешкой глядя на сидящую напротив парочку.
   Все мысли гномской принцессы занимало другое. Слова подруги заставили задуматься. Нет, она ни на секунду не усомнилась в своих чувствах, не подвергла сомнению честность Севастьяна, но ведь он же ни разу не признался, что любит ее. Дориана лихорадочно перебирала воспоминания. Да, полуорк поцеловал ее, но сказал всего лишь, что она ему нравится. И только тогда, когда Дора спросила его сама. Почему? И Дориана честно ответила на собственный вопрос. Да просто потому, что она некрасивая! Надо судить объективно. Рост сто пятьдесят четыре сантиметра при весе шестьдесят пять килограммов не украшает женщину!
   Слегка покачивающаяся карета не мешала думать. Марисса, наконец, задремала, опустив голову на плечо мужа, Рона глядела в окно, следя за дорогой, и Дора погрузилась в раздумья. Потом пришли воспоминания детства. И первыми из них были попреки матери.
  
   -Вот ведь несносный ребенок! Растяпа неуклюжая. Хоть что-то бы от меня взяла! За что мне такое наказание! - сетовала мать, пытаясь приодеть пятилетнюю кроху перед встречей с отцом. Гномскую внешность девочки, уже тогда коренастой и курносой, не могли исправить яркие банты и нарядные платьица.
   Мать Доры трудно было назвать любящей. Ивановская ткачиха, она польстилась на богатого коротышку, а, забеременев, подкупленная крупной суммой, согласилась оставить ребенка. Однако теплых чувств к дочке не питала, и неказистая внешность девочки усугубляла досаду и раздражение. Но гном любил дочь и был щедр, и с этим приходилось считаться. В детстве, не обращая внимания на злые слова матери, Дора искренне считала себя красивой - ведь об этом ей говорил любимый папочка, называвший малышку при редких встречах своим солнышком, любимицей, умницей и красавицей.
   Правду она узнала в школе, долго плакала, когда мальчишки начали дразниться "коротышкой", "шкафчиком" и "тумбочкой". Потом начала с ними драться, а в пятом и шестом классах даже какое-то время ходила в секцию боевых искусств, чтобы отомстить обидчикам, потом - чтобы улучшить фигуру - в кружок народных танцев, где для нее никогда не находилось партнеров, потом - висела на перекладине, подтягивалась - все бестолку.
   Дора читала волшебные сказки, мечтая чудом стать красивой. Потом на смену мечтам пришли поиски практических решений. Она развивалась по-гномски быстро. В двенадцать лет, когда у Дорианы уже появилась грудь, а мальчишки перестали дразниться, а начали щипаться, она ухитрилась стащить из городской библиотеки дефицитный "Справочник по косметике", и с головой погрузилась в мир косметических чудес. Внимание сразу привлекла глава с названиями пластических операций. Не было сомнений, что отец не пожалеет денег, чтобы выполнить любую прихоть дочурки, а значит, в первую очередь, следовало понять, что же ей нужно исправить, самое главное. Указательный палец быстро скользил по оглавлению:
   "Отопластика (пластика ушей)" - нет, это, пожалуй, не надо, уши у нее самые нормальные.
   "Ринопластика (пластика носа)" - наверное, тоже не помешало бы, но пока не срочно.
   "Абдоминопластика (пластика живота)" - но она ведь не толстая, и живота у нее нет, ее беда - гномские тяжелые кости, коренастая фигура, стремящаяся к совершенному квадрату!
   "Маммопластика (пластика груди)" - тут Дора серьезно задумалась: может быть, ей и впрямь немного уменьшить грудь? Ведь все фотомодели совершенно безгрудые! Но нет, ей было жаль своего единственного украшения - грудь у нее была хоть и крупной, но упругой и красивой, и свидетельством тому были исподтишка бросаемые жадные взгляды старшеклассников. Нет, это было тоже не то. Даже сейчас, тяжеловатая для такой коротышки, грудь не портила бы ее, если бы у нее была талия! И бедра! И лишних десять сантиметров роста! А даже лучше пятнадцать. Рост - вот самое главное - поняла девушка. Но как этого добиться?
   Дора без особого интереса просмотрела остальное оглавление: "пластика век", "пластика голеней", "пластика ягодиц" - надо же и такое бывает, - "интимная пластика" - на последнем пункте она слегка хихикнула, пообещав себе вернуться к этому месту и посмотреть подробнее, и тут ее взгляд наткнулся на незнакомое слово:
   "липосакция". А это, интересно, что такое? Она внимательно вчиталась в заголовок:
   "Липосакция, лазерная липосакция, липомоделирование". Потом прочитала объяснение:
   Липосакция это удаление жировых клеток из проблемных зон.
   Липосакция является моделирующей операцией для восстановления контуров Вашей фигуры или другими словами ее коррекции.
   Коррекция фигуры! То, что ей нужно! Сначала талия, а потом, наверное, ноги: толстые короткие ножки тоже не радовали. Почему бы не сделать их стройнее? Вот если бы еще и длиннее! Но такого средства в справочнике не было. И, отбросив книжку, Дора предалась мечтам, твердо пообещав себе, что поговорит о липосакции с отцом при следующем свидании. Она не знала, что этой встрече суждено стать ее последним днем на Земле, и - распрощаться с глупыми мечтами о красоте на долгие пять лет.
   Девушка вздохнула и на несколько мгновений вернулась к реальности. Карета по-прежнему мерно покачивалась, убаюкивая пассажиров. Солнце ощутимо клонилось к западу, они ехали уже, наверное, два часа, и время было далеко за полдень. За окном мелькали покрытые хвойной порослью предгорья. Пригревшись, молодые супруги на противоположном сиденье сладко похрапывали, и, кажется, даже суровая наемница задремала вполглаза. Путешественники приближались к Чанскому ущелью, и охранники негромко перекрикивались, напоминая о бдительности. Все было спокойно. И Дора вернулась в прошлое, вспомнив разговор с отцом, изменивший всю ее жизнь.
   -Прости меня, деточка, но я должен тебе кое в чем признаться, - сказал тогда Норр, глядя на дочь непривычно виноватыми, жалобными глазами. - Знай, что на твоей планете я чужак. Я пришел на Землю из другого мира. Там таких, как я, называют гномами. Это прекрасный волшебный мир, и я там - персона не из последних. Тебе будет со мной хорошо.
   -А почему ты говоришь об этом сейчас? - недоверчиво спросила Дора.
   -Ты больше не можешь оставаться здесь, - объяснил отец. - И я не могу больше приходить. Срок действия транспортного амулета ограничен, и я прибыл на Землю в последний раз. И хочу забрать тебя с собой. Ты согласна? Пойми, я забрал бы тебя и раньше, но это было небезопасно.
   В речи отца девочку привлекло только одно слово "волшебный". Ее, как и большинство современных детей, не смущали разговоры о гномах и инопланетянах. А зеленые человечки и эльфы некоторым ее друзьям были роднее и ближе, чем одноклассники и даже родители. Но вот волшебник, магия - это показалось ответом на ее мечты. Придет добрый волшебник, хлопнет в ладоши, и она станет сказочной красавицей, феей из американского мультфильма, стройной и высокой! И не нужно никаких опасных дорогостоящих операций, наверняка, очень болезненных. Дориана панически боялась боли, но ради красоты готова была потерпеть. Но в мире отца не требовалось даже этого. Не зря же, читая сказки, она представляла себя хозяйкой лампы Аладина!
   Эйфория оказалась такой сильной, что Дора без возражений согласилась покинуть Землю, практически пропустив мимо ушей честно признание Норра в том, что у него уже были жены и дети. Однако первая жена, будучи беременной, случайно упала с лестницы и разбилась насмерть, сын-наследник погиб в младенчестве, подавившись кусочком яблока - о том, что яблоко оказалось отравленным, гном рассказывать дочери не стал, она узнала об этом позже, совершенно случайно. Еще одна дочь, старшая, погибла при попытке похищения. И так, Дора в двенадцатилетнем возрасте осталась единственной наследницей владыки западных гор, наверное, потому, что ему удалось спрятать ее далеко от Кьяры.
   Но это все не имело тогда для нее значения - слишком сильное разочарование испытала Дора после прибытия в Зиртан. В мире отца не оказалось магии! Под словом "волшебный" он имел в виду нечто иное. А значит, мечтам о красоте суждено было остаться неосуществимыми.
   Дориана долго плакала по ночам, скрывая от отца горькое разочарование, потом детские мечты надолго потеряли значение. Она начала учиться в Зиртанской академии, где ее преследовали многочисленные поклонники: по гномским меркам, девушка считалась очень хорошенькой - по сравнению с подружками, на лицах которых к восемнадцати годам уже пробивались клочки бороды, - ну а влияние и богатство отца придавали ей особую прелесть.
   Гномской принцессе не нравился никто. А в таком случае, зачем что-то менять? Девушка одевалась подчеркнуто мешковато и небрежно, обращая внимание лишь на удобство, уделяя внешности минимум времени. Отчаявшись, она готова была уже смириться с незавидной участью - выйти замуж по велению отца, как вдруг в ее жизни произошло чудо! Она увидела Севастьяна и влюбилась.
   Да, пора было признаться честно - она влюбилась в незнакомого парня, как наивная дурочка. А парень этот был землянином, умел обращаться с женщинами, а значит - все глупые детские мечты о красоте, казалось бы, давно забытые, снова резко приобрели актуальность. Доре срочно нужны были лишние десять сантиметров роста. Нет, пятнадцать. Севка среднего роста - приблизительно, метр семьдесят шесть - семьдесят семь, а то и меньше. Это ей, гномке, он показался высоким. А вот если у нее будет метр шестьдесят девять, тогда....!
   Она представила себе это великолепное зрелище и даже зажмурилась от восторга.
   -Да, не меньше пятнадцати, - решительно проговорила Дора вслух, совершенно позабыв, где сейчас находится. И сразу же вскрикнула, ударившись щекой о металлическую защелку дверцы. Карету ощутимо тряхнуло, и за окном послышался шум. Зефт и Марисса уже проснулись и сидели, прижавшись друг к дружке, с одинаковым выражением ужаса на лицах
   -Пригнись, опасность! - вскинулась воительница, и Дориана совершенно безотчетно нажала на черный камень отцовского перстня. Камень поддался удивительно легко и повернулся внутрь, однако в мире ничего не изменилось. Но Дориана не успела пожалеть о своей рассеянности. Крики вдруг раздались совсем рядом, на крышу кареты рухнуло что-то тяжелое, обрушив ее внутрь, прямо на переднее сиденье, Рона склонилась над хозяйкой, прикрывая ее собой, затем что-то сильно ударило девушку по голове. Дора почувствовала, как сознание медленно покидает ее. Последним, что она увидела, было искаженное болью лицо Зефта, вытянувшегося в предсмертной агонии, и расползающееся темное пятно на его помятом свадебном костюме, пробитом на груди эльфийской стрелой с темным оперением.
   Сознание упорно не хотело возвращаться на свое место - туда, где положено находиться сознанию, а попытка приподняться сразу же отозвалась в голове тупой болью. Дора приоткрыла глаза, надеясь, что пережитый кошмар окажется обычным страшным сном, но первым, что она увидела прямо над собой, было мертвое лицо Роны. Камень, сброшенный разбойниками на дорогу, полностью раздавил переднюю часть кареты, и сломавшиеся доски пропороли наемнице спину. Жуткое зрелища заставило на минуту зажмуриться, потом - рвануться прочь. Освободиться оказалось нелегко.
   После нескольких безуспешных попыток Дора осторожно высвободилась из-под мертвого тела и с трудом протиснулась в полуоткрытую перекореженную дверь, выбравшись из кареты. Было ясно - если бы не самопожертвование телохранительницы, ее тело сейчас валялось бы там, внутри, рядом с трупом двоюродного брата. Короткий взгляд, брошенный в разбитое окошко, подтвердил, что она не ошиблась - Зефт оставался в раздавленной карете, пришпиленный, как бабочка, к бархату сиденья длинноклювой эльфийской стрелой. Однако Мариссы рядом с ним не было. Кругом лежали трупы погибших от стрел охранников, но, как Дора ни искала, ни тела Сабура, ни тела Мариссы ей найти не удалось. Живыми или мертвыми, но разбойники уволокли их с собой.
   И оставаться возле кареты тоже было нельзя - негодяи могли вернуться - да и не хотелось: страшное зрелище мертвых тел вызывало желание немедленно бежать прочь. Дора ломала голову, не понимая, что послужило причиной нападения. Пусть она не отличалась красотой, но никто не назвал бы ее дурочкой. А груз каравана был невелик и небогат, да он и остался неразграбленным. Тюки, вывалившиеся из кареты, лежали на дороге невскрытыми. Да и карманы охранников были не вывернуты, бандиты не тронули даже походные мешки. И большинство гномов убили эльфийские стрелы. Очень похоже на банду Расселя, который, по слухам, был эльфом высокого рода. Неужели это начало войны? Или обычная бандитская вылазка для захвата заложников и получения выкупа, а стрелы - всего лишь уловка?
   А если злодеи покушались на нее, Дору, то почему они не прихватили ее с собой? Самое вероятное объяснение - за нее приняли Мариссу. Но почему же тогда бандиты не взяли обеих девушек? Не заметили Дору под раздавленным телом телохранительницы? Так не бывает. Что-то их вспугнуло, и они поспешили убраться прочь, не успев толком осмотреть карету и схватив первую попавшуюся добычу? Больше похоже на правду. В таком случае убийцы скоро вернутся - как только обнаружат свою ошибку.
   Раздумывать было некогда: начинало смеркаться. А брести в темноте, разыскивая укрытие в незнакомых горах - занятие не для избалованной городской девчонки, пусть она даже и крепкая спортивная полугномка. Преодолевая брезгливость, девушка стянула с одного из охранников теплый плащ с капюшоном, схватила его мешок, даже не проверив, есть ли там еда, и огляделась в поисках оружия. Тяжелый гномский топор пришлось сразу же отбросить - Дора с трудом смогла бы удержать его в обеих руках. Она едва не заплакала от отчаяния, как вдруг заметила отлетевшую в сторону крепкую дубинку, брошенную кем-то из бандитов. Нападавшие унесли трупы, однако охранники, наверняка, постарались дорого продать свою жизнь.
   Дора на мгновение замерла, мысленно прощаясь с погибшими друзьями и родичами, и, зажав дубинку под мышкой, пустилась по опустевшей дороге в обратный путь. Идти в Зиртан не было смысла - слишком далеко, а значит, придется вернуться назад, в Зеленую Долину, к отцу. Она скользнула взглядом по отцовскому перстню и поправила камень, возвращая в прежнее положение. Непонятно как, но он все-таки спас ей жизнь. Связываться с отцом пока не стоило - все равно сейчас он ничем не смог бы ей помочь. Утром успеется.
   Дорога казалась пустынной, но Дориана держалась поближе к обочине, чтобы при малейшем признаке опасности спрятаться за деревьями. В вечернем полумраке лес мог послужить надежной защитой.
   В конце концов, с дороги пришлось уйти, одинокая фигурка девушки была там слишком заметной. Дора свернула в лес, пробираясь между деревьями.
   Тропинка резко пошла вверх, и приходилось цепляться за кусты, царапая в кровь руки. Все чаще попадались нагромождения камней, обломки скал. Темно-серые, они были плохо заметны в темноте, и дважды горе-путешественница едва не приложилась со всего маху головой об острый выступ.
   Когда вдруг колючая ветка хлестнула по лицу, из глаз невольно брызнули слезы. Несколько минут девушка пыталась сдержаться, потом в отчаянии разрыдалась. Она оплакивала всё: бессмысленно погибших в стычке с бандитами гномов, свою любовь, казавшуюся сейчас безответной и безнадежной, пятнадцать сантиметров роста, которые ей так и не суждено было получить.
   Впереди мелькнуло очередное нагромождение скал, и, добредя до ближайшего камня, Дора скомандовала себе привал и устало осела на покрытую иглами землю. Идти дальше было невозможно - в горах наступила ночь, и стало ощутимо холодать. Открыв мешок охранника, она чуть вновь не расплакалась: еды там не было, только какая-то одежда. Но нет худа без добра - перерыв тряпье и не найдя ничего съедобного, беглянка обзавелась брюками и теплой курткой, которые сразу натянула на себя прямо поверх платья. Свернувшись клубком у подножья скалы, она забылась тяжелым сном.
  
   Утром холод разбудил Дориану, едва в горах забрезжил рассвет. Не найдя в лесу ни пищи, ни воды, она пожевала хвойные иголки, чтобы избавиться от отвратительного вкуса во рту, машинально потерла отцовское кольцо, чтобы дать о себе знать, и снова отправилась в путь. Однако, не дойдя до поворота, где наезженный путь резко сворачивал к выходу из ущелья, девушка услышала шум драки. Крики доносились из-за высокой скалы, потом в рассветном небе сверкнула голубоватая вспышка, чем-то напомнившая о прежней земной жизни.
   Сначала страх заставил остановиться, потом любопытство пересилило. Откуда на Кьяре мог взяться электрический свет? Дориана, скрываясь за деревьями, приблизилась к скале и осторожно выглянула из-за укрытия. Высокий перевертыш, черный кошак в серебристом комбинезоне, отбивался от группы разбойников. Неплохо, надо сказать, отбивался. Трое мертвых бандитов - кажется, гномы, - уже лежали на траве. Еще двое - люди - атаковали парня, тесня его к дороге, где незамеченный бойцом, прятался третий, эльфийский лучник. Дориана испуганно вздрогнула при виде летящей стрелы с темным оперением, однако серебристое одеяние перевертыша обладало неплохой защитой. Девушка сначала даже не поверила своим глазам. Стрела просто отскочила от комбинезона и упала в сторону, так и не замеченная потенциальной жертвой. Скафандр! Зато металлическая трубка в руках парня время от времени выбрасывала смертельные световые лучи, от которых бандитам с трудом удавалось уклоняться. Бластер! - ахнула Дориана, успевшая посмотреть "Звездные войны" и даже проникнуться симпатией к главным героям. - Джедай! Но почему перевертыш?
   Джедай медленно отступал, и девушка почувствовала страх за него и неожиданную симпатию. Наверное, только внезапная ностальгия по родине заставила ее решиться на безумную выходку. Быстро отойдя от скалы, девушка обошла поляну со стороны дороги, и подкралась к спрятавшемуся разбойнику. Тем временем, перевертыш, уже избавившись от одного из соперников, продолжал сражаться с последним, не подозревая, что сзади прячется лучник. Тому, наконец, удалось прицелиться чуть выше, в шею, и Дориана, поняв, что через мгновение спасать уже будет некого, подняла дубинку, сжав ее в обеих руках, и со всего размаху обрушила на голову эльфа, превратив ее в кровавое месиво. Жуткое зрелище вызвало приступ дурноты, и девушка, выронив оружие, второй раз за сегодняшний страшный день хлопнулась в обморок.
  
  
  
   ГЛАВА 7
   Отцы и дети - 2
  
  
   Я тебя породил, я тебя и ....
   Отец взрослого сына
  
  
   -Не понимаю, отец, как ты мог позволить мальчишке уйти! - Клеманс нервно повертел в руках какую-то фарфоровую безделушку и вновь поставил на место. - И зачем ты вообще признал этого полукровку наследником?
   -Он твой брат, а значит, имеет наследственные права, - Аврель отвечал спокойно и даже равнодушно, не отрывая взгляда от протокола вчерашнего заседания Совета. Массивный письменный стол был завален пергаментами и бумажными свитками. Связки документов покрывали и изящный мозаичный столик, стоявший рядом с бассейном. Из-под желтоватых исписанных листов виднелся краешек драгоценной чаши для ритуальных церемоний. Услышав голос хозяина, в бассейне лениво плеснул широким плоским хвостом дрессированный хищный ларп, по кличке Виск.
   Ларпа пора было отпускать в море, на свободу, но Аврель не спешил расставиться с домашним любимцем. Раненого малыша принесли владыке полгода назад, но его удалось вылечить и выкормить. Сейчас покрытый короткой блестящей шерсткой зверь стал слишком крупным для декоративного бассейна, а его белые клыки и острые когти пугали слуг. Виску предстояло стать еще в три раза больше и превратиться в грозного морского хищника. К счастью, морские ларпы не способны долго обходиться без воды, иначе пребывание звереныша в доме уже стало бы небезопасным.
   Впрочем, малыш легко поддавался дрессировке. Аврель приучил зверька подплывать на зов, по команде вылезать из бассейна по приставной лесенке, выделывать забавные трюки, требуя еды. Хозяина ларп легко отличал от других, любил и позволял себя кормить, а иногда даже безнаказанно гладить по шерстке. Преданное и любящее существо! Владыка эльфов с тоской думал о предстоящей разлуке с любимцем. Ларп, словно услышав его печальные мысли, вновь плеснул хвостом.
   Несколько капель воды попало на богато расшитый камзол молодого эльфа, заставив его брезгливо отряхнуться. Усилившееся раздражение вызвало желание отомстить, отыграться хоть в чем-то, пусть и на ни в чем не повинном отцовском любимчике. Легко нажав на камень крупного перстня на среднем пальце правой руки, юноша украдкой сбросил в бассейн несколько крупинок белого порошка.
   -Брат? Права? - истерически взвизгнул Клеманс. - Этого полукровку, извращенца, спевшегося с тупыми орками, ты называешь моим братом?
   -Видишь ли, - владыка ненадолго отвлекся от бумаг и устремил невидящий взгляд на старшего сына, как будто обдумывая возражения, - твою странную связь с Расселем многие называют не только извращением, но и предательством. Тем не менее, я по-прежнему доверяю тебе. Ведь ты мой сын, так же, как и Эммануэль.
   -Моя глубочайшая благодарность, - с оскорбительным почтением низко поклонился молодой эльф, - за подобное сравнение! Между прочим, Рассель - высокородный эльф, фактический глава известного клана. И я не понимаю, что странного можно найти в нашей давней дружбе. Тем более, уподоблять ее бегству мальчишки с грязными примитивными полуживотными!
   -Новый глава орков, - не примитивное животное, - на лице Авреля впервые мелькнуло недовольство, - а вождь одного из полноправных народов Кьяры. И он не грязен, - старый эльф на мгновение задумался, стараясь быть объективным, - во всяком случае, не грязнее многих других твоих знакомых. И вовсе не глуп. Вполне возможно, что парень даже умнее и образованнее, чем твой приятель. Я искренне надеюсь, что дружба с полуорком пойдет Эммануэлю на пользу. Во всяком случае, мальчик принят племенем, и есть кому там за ним присмотреть. Лориэна уже прислала мне с вестником сообщение, - судья бросил короткий взгляд на подоконник, где, нахохлившись, сидела крупная белая птица - бесценный "почтовый курьер" мира Кьяры.
   Вестники, полуразумные птицы, не зная усталости, стремительно преодолевали огромные пространства, понимали общий язык и отличались завидной сообразительностью в поисках адресата.
   Владыка посмотрел на старшего сына и, наконец, решился высказать прямой упрек:
   -Что же касается Расселя, то он не только Истиэль, наследник клана, который всегда соперничал с нами, Адилями. В конце концов, вражду кланов уже можно отнести к области истории. Однако ходят слухи, что твой приятель - глава преступной шайки, не гнушающейся грабежами и наемными убийствами, от которой так многие пострадали в последнее время. В том числе и многие высокородные эльфы. Ты не так наивен, чтобы не знать о его репутации. И вообще, тебе следовало бы быть поразборчивее в знакомствах.
   -Клевета! - возмущенно ответил сын. - Расселя оговорили. Но, разумеется, каждый верит тому, чему хочется верить. Твое право!
   Клеманс вышел из рабочего кабинета отца, громко хлопнув дверью, и Аврель утомленно прикрыл глаза рукой, защищаясь от ярких лучей утреннего солнца. Окна кабинета были распахнуты настежь, приближался полуденный зной, и легкие порывы вечернего ветерка приносили с собой сложную смесь ароматов хвои и все еще цветущих олейров.
   Владыка услышал жалобный визг и подошел к бассейну, чтобы бросить зверьку несколько кусочков сушеного мяса. Однако обожженный ларп уже выбрался на край бассейна и брезгливо отряхивался, время от времени жалобно постанывая. Вода в бассейне помутнела. Очередная жестокая выходка сына!
   Клеманс возненавидел зверя с первого дня и уже предпринял не одну попытку избавиться от отцовского любимчика. Две или три из них едва не оказались успешными. Аврель поспешно схватил кувшин и несколько раз окатил Виска водой из чаши, смывая отраву. Звереныш встряхнулся, разбрызгивая капли, царапнул когтями мрамор барьера, начал судорожно вылизываться и дернулся от горького привкуса яда, потом метнулся к резервному бассейну, где хранились запасы воды, и нырнул. К счастью, запасов оставалось вполне достаточно.
   Владыка осторожно опрокинул чашу, добавляя воды, и ларп медленно погрузился на дно. Спустя несколько минут Виск судорожно шевельнул лапками, и Аврель облегченно вздохнул. Будет жить. Ларпы отличались завидной живучестью. Их живучесть дорого обходилась самоуверенным охотникам, потому и находилось немного желающих рискнуть жизнью, добывая великолепные шкуры морских зверей.
   Отойдя от бассейна, Аврель вернулся к мрачным раздумьям.
   Как обычно, ссора с Клемансом заставила вспомнить Лионеля. Старший сын, любимый первенец, исчезнувший в портале во время первой магической войны, сын Дионы, погибшей от рук Истиэлей, наверняка, оправдал бы надежды отца. Если бы остался жив. Если бы не шагнул в портал, преследуя врага. Если бы вернулся.
   После гибели Дионы Аврель несколько раз заключал непродолжительные брачные контракты. Один из не слишком удачных союзов принес ему второго сына, эксперимент с полукровками дал третьего. Сейчас владыку Зеленой Долины не оставляло чувство, что мысль признать Эммануэля в качестве законного наследника оказалась более чем удачной. Мальчишки стоили один другого, но поведение Клеманса в последнее время становилось просто вызывающим. Что ж, жизнь покажет. Но Аврель, растревоженный ссорой и жестокой выходкой будущего главы клана, не мог заставить себя вернуться к делам.
   Владыка отложил деловые бумаги и развернул серый пергамент, в очередной раз вчитываясь в обличительный документ. Донос на старшего сына:
   -"Пятого дня месяца цветения вступал в переговоры с главами семей клана Нобилей. Настаивал на клятве верности и признании его единственным наследником владычества. Намекал, что душевное здоровье отца сильно пошатнулось, о чем свидетельствует признание полукровки законным сыном", - неприятно, но особой крамолы здесь нет. Почему Сорриэл твердит о заговоре? Дальше:
   -"Седьмого дня того же месяца вступал в контакты с означенным лицом, имя которого, по договоренности, не называю. Замечен в том, что передавал оному деньги и драгоценные металлы из семейной казны", - канцелярский стиль доносчика раздражал, но суть была предельно ясна: предательство и воровство. Сотрудничество с преступниками и худшими врагами отца. Но означает ли это попытку переворота и подготовку войны? Ведь речь шла о сыне, наследнике!
   Любого другого за подобные деяния уже давно подвергли бы допросу и суду, но отцовские чувства заставляли сдерживаться, требовали новых свидетельств преступления, неопровержимых доказательств.
   От чтения отвлекло появление дворецкого. Лен, отлично вышколенный гоблин, служивший семье владыки уже добрый десяток лет, сообщил о приходе важного гостя.
   -Господин Норр, Владыка западных гор, - Лен не успел договорить, как в дверях появилась знакомая массивная фигура. Гном казался необычайно взволнованным, одежда его была в беспорядке, лицо покраснело от волнения, глаза покраснели и опухли от бессонной ночи. Судье даже показалось, что руки старого друга слегка дрожат. Аврель повелительным жестом отослал слугу и пододвинул зиртанскому гостю кресло.
   -Приветствую, - хриплым голосом бросил гном, проигнорировав приглашение хозяина. Он не стал садиться, а начал расхаживать по комнате, время от времени сжимая кулаки и бормоча проклятья.
   -Что случилось? - не выдержав, спросил Аврель, поняв, что иначе объяснений не дождется. - Давно не видел тебя таким. Пожалуй, со времен второй магической войны.
   Норр резко остановился и, казалось, задумался. Потом отрицательно покачал головой и лаконично объяснил:
   -Дело не в войне. Кажется, не в войне, но... Дориана похищена. Вчера на зиртанском тракте на мою карету напали. Охрана перебита, убит мой младший племянник Зефт. Его жена и моя дочь исчезли. Я послал туда отряд стражи провести расследование и привезти тела. Послезавтра похороны. Через три дня после свадьбы, - с горечью добавил он. -Похитители уже прислали вестника с письмом. Читай!
   Гном вытащил из-за пазухи обрывок пергамента и протянул другу. На листке было накарябано всего две строчки:
   "Не лезь в чужие войны, тогда снова увидишь дочь. Посредник придет на переговоры завтра в полдень. Укажи место", - прочитал Аврель, потом повторил вслух: - Вот, значит, как - не лезь в чужие войны?
   -Ну да, - гном потер ладонью усталые глаза. - Никак не могу понять, что они хотят сказать. Может быть, ты сообразишь?
   -Разумеется, - с печальной усмешкой ответил судья. - Тут не о чем гадать. И если бы ты сейчас успокоился и немного подумал, то не нуждался бы в толкованиях. Но тут написано о посреднике. Что ты на это ответил?
   -Велел ему прийти в полдень сюда, к тебе. Будешь свидетелем - думаю, сейчас он появится. Надеюсь, ты не против? - Норр поднял взгляд, и Аврель одобрительно кивнул:
   -Ты поступил совершенно правильно. Может быть, тебе это покажется странным, но я в этой истории - заинтересованное лицо.
   "Потому что мой старший сын, похоже, увяз в ней с головой", - мысленно добавил старый эльф.
   Договорить им не дали. Дверной колокольчик издал слабый звон, и в комнату, вслед за недовольным дворецким, вошел невысокий субъект, смахивающий на лохматый стожок. Йотун.
   -Посредник Эйтасс! Прошу вас, - оба владыки прекрасно знали известного посредника.
   Йотун Эйтасс славился своей честностью, беспристрастностью и охотно брался за опасные поручения. Когда-то семья бедняги погибла от рук похитителей, и с тех пор он считал делом чести посредничество в делах по передаче заложников. Поговаривали, что посредничество Эйтасса - верная гарантия в благополучном завершении подобных дел. Брал он за услуги немало, но, несмотря на сотрудничество с бандитами и убийцами, пользовался в Авалоне уважением и доброй славой. Известна была его репутация и Аврелю.
   -Итак? - спросил судья, силком удержав за рукав куртки друга, который порывался броситься навстречу посланцу похитителей.
   -У меня для вас письмо, э-э..., для господина Норра, - уточнил йотун. - Прошу.
   Норр коршуном вцепился в свернутую бумажку, развернул и, пробежав взглядом по строчкам, протянул другу. "У нас в руках твоя дочь и племянница, - прочитал Аврель. - За Мариссу мы примем выкуп - триста золотых. Твоя дочь останется у нас, и, если ты хочешь получить ее когда-нибудь обратно живой и здоровой, то не будешь вмешиваться в дела Зеленой Долины. Подпиши письменное обязательство. Текст прилагается. Передашь с посредником". Эльф внимательно прочитал письмо, потом текст и вздохнул: его подозрения полностью подтверждались.
   -Ну что? - спросил он друга. - Подпишешь?
   -Нет, - задумчиво ответил гном. Он стоял у окна и выразительно потирал на указательном пальце правой руки массивный золотой перстень с печаткой. - Пожалуй, я отвечу устно. Ты согласен передать сообщение, Эйтасс?
   -Почему бы нет, - усмехнулся йотун. - Мне уже не раз приходилось исполнять роль вестника. Что я должен сказать?
   -Передай, что я согласен выкупить племянницу. При условии, что будут соблюдены все гарантии безопасности - деньги через тебя, передача девчонки через доверенных лиц одновременно - можно решить этот вопрос уже завтра. А что касается моей дочери..., - гном помолчал, потом снова задумчиво потер кольцо. - То скажи так: пока я не смогу убедиться, что моя дочь жива и здорова, я ничего не подпишу. Пусть в течение двух дней похитители изыщут способ мне ее показать или убедят меня каким-то другим способом. Иначе, - гном сделал многозначительную паузу: - я буду считать, что она погибла, и тогда, - он сжал кулаки и поднял их к небу, - кое-кто очень сильно пожалеет! Потому что виновника отыскать будет несложно. Ты сможешь передать это дословно? - обратился он к посреднику.
   -Без сомнения, - йотун низко поклонился, получив от Норра тяжелый кошелёк, и, вежливо попрощавшись, покинул дом Авреля.
  
   Как только посредник вышел, судья демонстративно уставился на золотое кольцо гнома.
   -Я ведь не ошибаюсь, это у тебя переговорный артефакт? - спросил он. - Ты получил послание от Доры?
   -Можно сказать и так. Ты ведь знаешь, как работают перстни, - вздохнул гном. - У нас есть условный знак. Утром мне показалось, что кольцо потеплело, но - после всех страшных новостей - я не мог этому поверить. А сейчас...
   -Сейчас, - понимающе подхватил старый эльф, - оно почти горячее, и это значит?
   -Это значит, что с девочкой все в порядке, - закончил Норр. - Почти. Кольцо все же не горячее, но ощутимо теплое. Дориана - умница, и никогда не стала бы подавать такой знак, будь она в руках врагов.
   -А ты не допускаешь, что перстень могли снять, или просто заставить ее тебя обмануть?
   -Это невозможно, - отмахнулся гном. - Артефакт настроен только на одну хозяйку, а для того, чтобы меня обмануть, нужно знать условный сигнал - что помешало бы ей солгать похитителям? Я уверен, что она на свободе, а мерзавцы попытались взять меня на испуг. Потому-то они так и спешат. А теперь скажи, что ты об этом думаешь?
   -Все просто и грустно, - Аврель устроился в кресле и уставился невидящим взглядом на кипы бумаг. - В Зеленой Долине скоро начнется эльфийская война. И начнут ее Истиэли, морской клан. Рассель, наследник и неофициальный глава Истиэлей, рвется к власти. Единственное препятствие на его пути - я, вернее, мы - Адили. И какой же у нас получится расклад в случае войны? Эльфийские кланы - так исторически сложилось - поделятся примерно поровну, Светлолесье ослаблено войной с орками и вмешаться не сможет. Йотуны и перевертыши, как всегда, останутся в стороне. Чернолесье слишком далеко. Сами орки, во главе с нашим другом Севастьяном, стремительно удаляются в сторону Восточных гор, о чем я сейчас бесконечно сожалею, так как уверен, что мальчик выступил бы на моей стороне. Кстати, ты мне напомнил, надо будет к этому кое-кого привлечь, - эльф быстро набросал несколько строчек на листке пергамента и продолжил: - Гоблины также традиционно поддержат морской клан. И кто же в таком случае у нас останется решающей силой, способной обеспечить перевес любой стороне? - задал он риторический вопрос.
   -Гномы, - на лице зиртанского владыки читалось полное понимание. - А чтобы вывести нас из игры, достаточно всего-навсего похитить мою единственную и горячо любимую дочь! Какое нам дело до чужих войн, если речь идет о жизни наших детей?! Хитро придумано. А я-то был уверен, что похищение организовали племянники. Как раз на Зефта бы и подумал, но он, бедняга, убит. А больше, вроде, и некому: Блор далеко, Кайс еще ребенок, разве что Нойд... Или это троюродные? - он с сомнением почесал затылок.
   -Не говори глупостей! - отмахнулся судья. - Даже если кто-то из твоих племянников оказался наводчиком и предателем, а такие, наверняка, были, то главным заказчиком и исполнителем был эльф. И я даже думаю, что знаю его имя.
   -Имя-то его я тоже знаю. Это Рассель. И, если то, что ты сказал, правда, то он сильно просчитался. Мы еще посмотрим, кто кого, - усмехнулся Норр. Сейчас, обдумав ситуацию, он был готов ввязаться в борьбу, и, благодарно пожав руку старому другу, поспешно удалился.
  
   -Хотел бы я тоже быть в этом уверен, - задумчиво пробормотал ему вслед несчастный отец. - Но если его имя Клеманс, то я отрекусь от мальчишки и потребую его изгнания из клана. И моим единственным наследником станет полукровка - Эммануэль.
   Аврель ласково погладил белую птицу по взъерошенной голове и, шепнув ей на ушко несколько слов, вложил записку в кожаный футляр на шейном ремешке и отправил вестника в далекий путь. Потом вызвал слугу.
   -Лен, пригласи ко мне своего воспитанника, - отправив дворецкого на поиски молодого преследующего, владыка отложил документ и погрузился в печальные раздумья.
   Его размышления прервало появление худощавого невысокого юноши, умное серьезное лицо которого слегка портил кривоватый нос и охотничий блеск в глазах. Молодой полугоблин был дальним родственником Лена. Тот усыновил парнишку несколько лет назад вместе с двумя его сводными братьями, чистокровными людьми, после гибели родителей, а потом, убедившись в незаурядной смышлености старшего племянника, пристроил приемыша на службу к хозяину.
   Сорриэл до сих пор верно служил владыке, изо всех сил стараясь угодить и добиться расположения, чтобы заработать на учебу двух младших братьев.
   -Проследи за ним дальше! - бросил владыка, кивая на документ, и протянул преследующему мешочек с серебряными монетами.
   Сорриэл поспешно припрятал кошелек и, низко поклонившись хозяину, вышел.
  
   Два часа спустя в таверне "Золото эльфов" неприметный темнокожий паренек неторопливо отхлебывал пиво, глядя в окно и как будто совершенно не уделяя внимания окружающему. На него тоже никто не обращал внимания. Взгляды большинства завсегдатаев привлекал красавчик эльф в богатом костюме. Но искушения ограбить молодчика ни у кого не возникало. Клеманса здесь хорошо знали и побаивались. Не без причин.
   -Что, сбежал от папаши? - насмешливо спросил, входя в зал, высокий здоровяк, быть может, слишком крупный для эльфа, одетый по последней моде в пеструю куртку с полосками из плетеной кожи и короткие красные бриджи с огромными прорехами по бокам. Клеманс, устроившийся за столиком возле стойки, приветливо помахал приятелю рукой, слегка поморщившись при виде вызывающего наряда. Волосы насмешника были собраны в торчащие изогнутые косички, выкрашенные в контрастные цвета: черный, белый, синий, зеленый. В "Золоте эльфов" опасного модника отлично знали. Хозяин почтительно улыбнулся за стойкой, а завсегдатаи тревожно заозирались, услышав голос посетителя в ярком птичьем одеянии. В городском притоне репутация Расселя была еще хуже, чем мог себе представить почтенный Аврель. Однако несмотря на высокопарное название, выбранная сообщником забегаловка не вызывала у Клеманса никакого восторга.
   -Старик совсем сбрендил, - Клеманс не видел смысла скрывать ссору с отцом. - Признал полукровку наследником и позволил ему уйти с орками.
   -Тем лучше. Теперь у тебя нет причин считаться со старикашкой. Давно пора взять дела в свои руки, - Рассель был верен себе: вызывающе нагл и прямолинеен. Настоящий Истиэль - клану моря всегда не хватало вкуса и здравого смысла. Мечтать стать вождем клана и при этом одеваться как сопливый мальчишка, просто смешно. Впрочем, подобные соображения Клеманс держал при себе.
   -Все приходится делать самому, - между тем пожаловался Истиэль. - Кругом одни идиоты, ничего нельзя доверить.
   -Что случилось? - насторожился Клеманс. Хитроумная интрига по захвату заложников, которую он досконально продумал, не должна была дать сбоев.
   -Да всё! Все наперекосяк. Ксышщ харр тоош! - грубое матросское ругательство не смутило юношу, который нетерпеливо ждал объяснений. - Эти идиоты упустили принцессу! Она исчезла у них прямо из-под носа. И, кажется, убили мне заказчика! Он и заплатить не успел.
   -Не понимаю, как девку можно было упустить? - Клеманс испытывал досаду и раздражение. - Ее что, не было в карете?
   -В том-то и дело, что была! Мой осведомитель утверждает, что девчонка сидела на переднем сиденье. Но там нашли только труп телохранительницы. Не могла же она выпрыгнуть из кареты по дороге! - бандит почесал лакированными ногтями затылок. - Или могла? Наверное, стоит еще поискать в округе! Проклятый гном дал мне два дня сроку на то, чтобы предъявить ее живой и здоровой! А иначе...
   -Ты что, уже посылал к старику посредника? В таком случае тебе, действительно, лучше найти гномку, - раздражение Клеманса медленно перерастало в настоящий гнев. Он готов был повторить слова Расселя - с какими идиотами приходится иметь дело ему, истинному Адилю! - Ты представляешь, что устроит тебе Норр, если узнает, кто стоит за покушением?
   -Не узнает, - уверенно ответил модник. - Все было подстроено так, чтобы свалить вину на его племянничка.
   -Напрасно ты так уверен, - начал Клеманс, но Рассель вдруг резким, почти неуловимым движением выхватил нож и швырнул в неприметного темнокожего паренька, сидевшего за соседним столом.
   Несчастный, захрипев, рухнул на грязный пол кабака, из кармана его куртки выпал полупустой кошелек. Немногочисленные посетители настороженно уставились на убийц. Хозяин торопливо подозвал двух вышибал и тихим шепотом о чем-то распорядился.
   Рассель снова грубо выругался, мешая общий язык и морское наречие. Клеманс разобрал только несколько слов: "писал писатель...".
   -Стой, - молодой эльф остановил бандита. - Кажется, я знаю этого типа. Папашин соглядатай!
   Клеманс подошел к убитому и, вынув из сжатой руки исписанную бумажку, быстро проглядел кривые строчки. Донос! Он поднял кошелек - отцовские вензеля:
   -Так и есть, донос. И все-таки жаль, ты поспешил, ведь у этого типа оставалось кое-что для меня важное. Если он работал на отца, у него могла быть печать...
   - Оставалась, значит, можно пойти и отыскать. Обыщем дом, разберемся. А тебе давно пора было решиться, - курчавый модник кивнул хозяину, и прислужники поспешно вынесли труп из кабака. Бедняге предстояло навсегда сгинуть в какой-нибудь пригородной канаве.
   -Отлично, а теперь можно поговорить о настоящем деле, - Рассель подсел ближе и заговорил тише. - Итак, ты, наконец, решился вмешаться в борьбу и хочешь расчистить себе путь?
   Старший сын владыки Зеленой долины колебался всего лишь мгновение.
   -Да, - решительно ответил Клеманс. - И на этом пути есть несколько помех. В первую очередь, мой так называемый брат! - он выплюнул ненавистное слово с отвращением и презрением.
   -Все верно, дружище. Кругом проклятые полукровки! И из этих полукровок, твоего братца надо устранить в первую очередь. Он пусть и слабенький, но законный конкурент в борьбе за власть, - расчетливо сказал Истиэль. - Да и полуорк совсем не прост. На мою подружку Стину особо рассчитывать не стоит: она много болтает и слишком спешит убивать.
   -Стину? А, твоя гномская подружка, - Клеманс поморщился, вспомнив хладнокровную убийцу с браслетом-удавкой. Некоторые пристрастия Расселя просто пугали. - Лучше никого не нашел?
   -У нее есть свои достоинства, - усмехнулся собеседник. - Если дело с заложницей выгорит, тогда в нужную минуту оружие нам доставят гномы. А вслед за орками придется послать отряд, чтобы покончить с делом наверняка. Заодно и проверить настроения в кланах Светлолесья.
   -Отряд возглавлю я, - Клеманс не собирался больше рисковать, доверяясь дилетантам.
   -Возьмешь моих ребят? - поинтересовался бандит.
   -Обойдусь своими. Мне хватит десятка лучников, - отказался сын авалонского владыки.
   -Когда выступаем?
   -Как только я вернусь из Светлого леса.
   -Отлично, - ухмыльнулся Рассель. - Объявление можно будет сделать на собрании семей, когда ты останешься единственным наследником. Тогда меня поддержат еще два клана. Праздник станет объявлением войны. Кто пойдет за тобой?
   -Большая часть Адилей, - ответил молодой эльф с уверенностью, которой вовсе не испытывал. - И, разумеется, Нобили.
   -Что ж, неплохо, - кивнул Рассель, высоко подняв стакан и задумчиво глядя на собеседника сквозь прозрачную коричневатую толщу напитка. - Ты уверен?
   -Сомневаешься? Почему? - губы скривились в вопросительной гримасе. - Я же не говорю тебе, что с нами пойдут Лонги!
   -Да, - согласился бандит, - Лонги ни с кем не пойдут. Они будут сами бороться за власть, как только начнется заварушка. И если борьбу возглавит Вэлиэн или Тариэль, у них может появиться неплохой шанс на победу. Впрочем, оставим пока эту тему, я хотел поговорить о другом. Ты слышал о последнем предсказании Дельфины?
   -О возвращении магии и эльфийской войне? - скептически спросил Клеманс. - По-моему, полная чушь.
   -Дельфина не предсказывает полную чушь, - резко ответил Рассель. - До сих пор все ее пророчества сбывались.
   -Ну, если так, - неохотно уступил молодой эльф, - то у меня, пожалуй, есть подходящий исполнитель, способный проверить слухи. Бывший волшебник, участвовавший в драке за передел. Вельф.
   -Вельф? - на разрисованном лице Расселя мелькнуло искреннее удивление. - Его услуги обойдутся недешево.
   - Не сомневаюсь. Но, кажется, я знаю, - на лице Клеманса мелькнула презрительная усмешка, - чем смогу рассчитаться со стариком за работу. Я помогу ему получить то, о чем он мечтает. Вернее ту...
   -Некоторые имена не стоит произносить вслух, - бандит откровенно занервничал, оглядываясь по сторонам. - Если ты имеешь в виду то, о чем я думаю, мои люди в деле участвовать не будут.
   -Неважно, - отмахнулся молодой эльф. - Бывших волшебников я беру на себя.
  
   В тот день Аврель так и не дождался своего мастера - преследующего, а дворецкий Лен - старшего воспитанника. Вечером домик дворецкого посетили незваные гости. Странные грабители перевернули все вверх дном в поисках припрятанных ценностей, но побрезговали тем, что лежало на виду. Лен так и не понял, что они искали. К счастью, в момент ограбления в доме никого не было.
   Напуганный гоблин, по совету хозяина, решил на время отправить малолетних приемышей к дальней родственнице, тетушке Фине, так сказать, от греха подальше. Наутро почтовая карета увезла малышей из Авалона.
   Старшего сына владыка Авалона тоже не дождался. Весь вечер он простоял у резервного бассейна, раздумывая о будущем и подкармливая кусочками мяса выздоравливающего ларпа, к которому вновь вернулся аппетит. Язвочки на поврежденной шкурке стали почти незаметными, и Аврель невольно вспомнил пословицу: "заживет, как на ларпе". А на следующий день владыка с помощью Лена отнес к морю и выпустил на свободу домашнего любимца.
   -Плыви прочь, дружок, пора тебе переходить на свежую рыбку, - ласково сказал Аврель, склоняясь к воде, где у берега, не спеша отплыть дальше, кружил обиженный зверек, время от времени высовывая из воды черный блестящий нос и жалобно поскуливая.. - Никто не знает, что нас ждет. И, может быть, в море тебе легче удастся выжить, чем мне здесь!
   Как будто поняв слова хозяина, Виск развернулся, плеснул на прощанье хвостом и нырнул в глубину, почти мгновенно скрывшись из виду. Аврель медленно побрел по берегу, полный недобрых предчувствий.
  
   Отряд эльфов во главе с Клемансом отправился в поход к Восточным горам.
  
  
   Глава 8
  
   Исполнение желаний
  
   "Мечты сбываются и..."
   Добрая советская песня
  
   В чувство Дориану привело не традиционное в таких случаях похлопывание по щекам и не струйка холодной воды. Она очнулась от запаха горячего супа. Запах был острым и непривычно резким, с какими-то незнакомыми специями, но Дориана, ничего не евшая со вчерашнего утра, сейчас способна была, наверное, с аппетитом съесть даже миску знаменитой гномской похлебки "из кончиков копий", вызывавшей на глазах невольные слезы.
   Девушка судорожно сглотнула и, слегка приподнявшись на локтях, огляделась. Солнце уже поднялось над горами, и воздух ощутимо потеплел. Она лежала на полянке в окружении невысоких скал, вокруг валялись окровавленные трупы бандитов, а метрах в трех, напротив нее, привалившись к скале, сидел на большом туристическом рюкзаке давешний кошак, и преспокойно жрал суп из квадратной металлической коробки белой пластмассовой ложкой с голубым цветочком. Малоаппетитное зрелище "мамаева побоища" ничуть не смущало парня.
   Дора сначала почувствовала легкую дурноту, потом любопытство и голод пересилили. Она негромко кашлянула, чтобы привлечь к себе внимание, готовая задать тысячи вопросов, которые вертелись у нее на кончике языка. И начать с ложки! Ведь она точно знала, что в мире Кьяры пластмассовых ложек быть не может.
   Парень, наконец, обратил на нее внимание:
   -Очнулась? Наконец-то! А я уже думал, придется применять сильнодействующие средства, - сказал он на общем языке. - Супа хочешь?
   Девушка сначала молча кивнула, потом, не в силах сдержаться, зачастила:
   -А ты джедай, да? Что ты тут делаешь? А где ты взял ложку? Где костер? Как ты разогрел суп? Почему эти типы на тебя...?
   Перевертыш поднял руку, останавливая поток вопросов, и потянулся к рюкзаку.
   -Давай ты сначала поешь, а я сейчас кое-что уточню, лады?
   Он, приподнялся, вытащил из рюкзака еще одну металлическую коробку с супом и протянул Доре:
   -Потяни петельку на фольге, коробка откроется и суп согреется сам, автоматически... Ну, в общем, самонагревающийся он. Ложка - сбоку, приклеена скотчем. Армейский рацион со стимуляторами. Рационализаторы, ...! - парень прошипел по-кошачьи непонятное слово и вытащил из рюкзака мобильник, а может быть, какой-то прибор, похожий на мобильник, и быстро защелкал кнопками.
   Суп и, правда, оказался немного острым и слишком горячим, но вкусным. Хлебнув полную ложку, Дора сначала обожглась, потом начала осторожно есть. Чтобы не смотреть на мертвецов, она не отрывала взгляда от незнакомца, что-то с интересом читавшего с прибора. И снова не выдержала:
   -А что это у тебя? Мобильник?
   -Лингвоанализатор, - буркнул парень, не отрываясь от экранчика прибора. - Помолчи немного, а? Ты же хочешь получить ответы?
   Девушка разочарованно замолчала и начала раздраженно дуть на суп, чтобы тот поскорее остыл. Потом принялась разглядывать нового знакомого. Среднего роста, симпатичный, еще не старый, наверное, лет под тридцать, явный перевертыш, но необычный.
   Оборотень еще вчера показался ей каким-то странным. Наверное, потому, что, сражаясь, двигался ловко и стремительно, но, не полусогнувшись и припадая к земле, как обычно вели себя перевертыши в боевой трансформации, а как человек - держась прямо и на двух ногах. Лицо и тело оборотня были покрыты густой черной шерстью, острые кошачьи уши не оставляли сомнения в его второй ипостаси, однако черты лица казались вполне человеческими. И на лице его - на лице, а не на морде! - даже не было усов! Без сомнения это был не настоящий перевертыш. Дора терялась в догадках. Полукровка? Оборотень-инопланетник? Ответить на ее вопросы было некому, и девушка вернулась к еде.
   Супа было много, но изголодавшаяся путешественница прикончила его минут за десять и сразу почувствовала себя лучше. Стоило отложить пустую коробку в сторону, как та затлела, чернея и съеживаясь, и через несколько мгновений на земле остался только пепел. И ложка с цветочком тоже истлела. Ложку было жаль, ее здорово было бы сохранить как сувенир.
   Ждать было скучно, и Дора, вспомнив об отце, потерла переговорное кольцо, дважды. Пусть успокоится, да и дела, так ей, сытой, сейчас казалось, вроде, пошли на лад.
   Тем временем, перевертыш закончил возиться с прибором и с интересом уставился на девушку. Она смутилась, с ужасом представив себе, как сейчас выглядит: взъерошенная, грязная, в огромных мужских штанах и куртке, натянутых прямо на платье, выпирающее комками со всех сторон, и замотанная в теплую накидку с капюшоном.
   -Ну? - с вызовом спросила Дора, сразу позабыв обо всех своих вопросах. - Что скажешь?
   -Я нашел в лингвисте слово "джедай", - кошак почесал за ухом пятерней, слегка выпустив когти. - Так вот, я не джедай, - задумчиво продолжал он. - А вот ты, интересно, тут откуда взялась, такая умная? Земля, век двадцатый - двадцать первый?
   -Двадцать первый, - растерянно ответила Дора, позабыв об обиде. - Меня папа..., я сюда с отцом, ну, в общем, попала. Перенеслась!
   -Ага, - понимающе сказал перевертыш. Кажется, ему многое стало ясно, - "Дети артефактов", как же, помню этот проект. Так. Говоришь, с папой? Гном? - и он вновь окинул девушку изучающим взглядом.
   -Ну да. А если ты не джедай, а кто? Дети артефактов? Что ты хочешь этим сказать? - Дора окончательно запуталась. - Какой проект?
   -Ну, ладно, - парень, похоже, на что-то решился. - Кем бы ты ни была, но ты, детка, сегодня спасла мне жизнь, а значит, имеешь право на несколько ответов. Но только на три. Спрашивай.
   -А.., - заикнулась было Дора, но перевертыш осадил ее сердитым взглядом:
   -Только три вопроса, давай.
   -Хорошо. Если ты не джедай, то кто ты?
   -Здесь я пришелец. Для тебя - из будущего, - коротко ответил парень.
   -А что ты делаешь на Кьяре?
   - Работаю на одну научную контору. Типа - спасение культурного наследия галактики. Мотаемся по времени туда - сюда. Ну, историки планируют операции, мы, оперативники, выполняем, ну и эксперименты всякие. Слыхала про Аркону? Магические войны, великий передел?
   Дора кивнула. В рассказе джедая - она мысленно продолжала называть его так - она понимала едва одно слово из пяти, но слушала зачарованно, как волшебную сказку.
   -Ну вот, наши там так напортачили, что срочно пришлось перебрасывать уцелевших на Буян, - пришелец увлекся рассказом и продолжал, уже не обращая внимания на реакцию собеседницы. - И "Дети артефактов" - тоже прокол. Подбросили аборигенам транспортные артефакты Древних. Надеялись поднять здесь технический уровень. Ну и подтолкнули, кого следует, в нужном направлении. Понятно, тоже ничего не вышло, из-за проклятия все пошло не так. А ты, значит, оказалась здесь. Давно?
   -Пять лет.
   -Хочешь вернуться домой? Похоже, ты здорово влипла.
   Девушка неопределенно пожала плечами. Порой ее очень тянуло на Землю, но что ее там ожидало? Нелюбящая и нелюбимая мать, упреки и насмешки? А здесь, на Кьяре, был любимый отец, тут она чувствовала себя принцессой и была ей на самом деле. И, кроме того, здесь был Он, Севка...!
   Перевертыш, похоже, не заметил ее сомнений, и, немного поколебавшись, продолжал:
   -Так вот, ты спасла мне жизнь. Если бы не ты, этот, - он кивнул на эльфа с размозженным черепом, - меня бы точно достал. А значит, ты имеешь право на одно желание. Уставом вмешательство запрещено, но я - бывший солдат и знаю цену жизни. Никто еще не называл меня неблагодарным. Хочешь домой, на Землю?
   -А ты сам, значит, не перевертыш, просто землянин из будущего? - задавая третий вопрос, Дора просто тянула время, пытаясь сосредоточиться и осмыслить неожиданное предложение.
   -Сама подумай, какой я землянин? - усмехнулся оборотень и огляделся, изогнувшись. Девушка впервые заметила торчащий сзади из комбинезона обрубок черного хвоста. Как у спаниеля! Она едва удержалась, чтобы не хихикнуть, но кошак объяснил: - Я фелиноид с Илирны. Но и не перевертыш, конечно, мы всегда так выглядим. Так что, насчет желания? Скажи, чего ты сейчас хочешь больше всего?
   -Больше всего на свете? Пятнадцать сантиметров роста, - не задумываясь, выпалила Дора. Вот что было самое важное. Пришелец предлагал не просто доставить ее на Землю. Он предлагал исполнение желаний!
   -Чего? - парень демонстративно потер уши, словно не веря услышанному.
   -Я хочу стать на десять, нет, на пятнадцать сантиметров выше ростом, - неуверенно повторила девушка, глядя на него с отчаянной надеждой. - Это и есть мое самое сильное желание. Ты сможешь?
   Илирниец пробормотал несколько слов на незнакомом языке, похоже, ругательства. Доре показалось, что она даже разобрала что-то типа: "Много я слыхал идиотских...., но такого...!". Но она намеревалась твердо стоять на своем и упрямо переспросила: - Так ты сможешь?
   -А ты уверена, что это для тебя э-э ... самое актуальное, ну, в смысле, нужнее всего? - наконец, успокоившись, спросил кошак. Он оглядел усыпанную трупами поляну, высокие горы, покрытые лесом, смешную коротконогую фигурку в нелепом наряде, стоящую перед ним, и упрямое, фанатичное выражение на лице девушки. И, когда та уверенно кивнула в ответ, посмотрел на нее с неожиданным уважением:
   -Круто. А ты, оказывается, с характером. Тебя как зовут?
   -Дора, - ответила она.
   -Жарко! - парень протянул ей руку.
   -Где? - растерянно спросила Дора. Утренний холодок уже прошел, но было еще довольно прохладно.
   -Зовут меня так, - терпеливо объяснил парень. - Жарко Фьори. Такие у нас имена. Впрочем, если хочешь, можешь произносить - Йарко. Так тоже говорят.
   -Жарко, Ярко, по-моему, разница не слишком большая, - проворчала она, разочарованная неожиданным отступлением от важной темы. - Пусть будет Жарко.
   -Не Ярко, а Йарко, - поправил парень. - Впрочем, зови, как хочешь. Пятнадцать сантиметров, говоришь? Ну, ладно, раз ты настаиваешь. Тебе сколько лет? - неожиданно поинтересовался он.
   -Семнадцать, - ответила Дора. Потом честно уточнила: - Семнадцать с половиной.
   -Значит, еще растешь, это хорошо, - обрадовался перевертыш.
   Дора не успела спросить, что же тут хорошего. Парень провел рукой по серой скале. В ответ что-то щелкнуло, морок пропал, и Дориана увидела небольшой летательный аппарат. Космический корабль! Но долго наслаждаться новыми впечатлениями ей не дали. Жарко открыл люк и скользнул внутрь.
   Минут пять спустя он появился с небольшим пакетом в руках. На пакете был нарисован красный крест. Аптечка. Илирниец вытащил из пакета горсть медикаментов, выбрал большую зеленую капсулу и протянул Доре.
   -Держи! То, что ты просила.
   Девушка проглотила лекарство, не задумываясь и ни о чем не спрашивая. Ничего не изменилось. Минуту Дора постояла с закрытыми глазами, прислушиваясь к ощущениям, потом тщательно ощупала себя и с сомнением спросила:
   -Это что, такая шутка?
   -Какая шутка? - обиделся илирниец. - Сильнейший гормональный стимулятор роста. Будут тебе пятнадцать сантиметров и не просто так, а с коррекцией фигуры, и все дела. Но, понятно, не сразу, постепенно, в течение года или двух лет. Может, даже и больше, чем пятнадцать!
   -Больше не надо! - решительно возразила Дора. - Я не хочу! Хватит и пятнадцати!
   -Да? А по-моему, тебе не помешает! - съехидничал Жарко, смерив ее взглядом, потом, смягчившись, добавил: - Не паникуй, точных цифр тебе никто не сможет назвать. Все от наследственности зависит. Захочешь стать еще выше - морковки больше ешь.
   -Не хочу я есть морковку, уже наелась, - огрызнулась расстроенная девушка. На глаза набежали незваные слезы. - Я просто хотела вырасти сразу!
   -Думала, в сказку попала? - понимающе сказал парень. - Так не бывает. Тебе и так, считай, повезло. А мне пора, - он с размаху забросил в люк рюкзак, взял аптечку под мышку и обернулся на прощанье. - И тебе советую убраться отсюда быстрее. Бандиты на меня случайно наткнулись. Кого-то другого искали. Не тебя? Ну, давай! Может, еще увидимся. Прощай!
   Люк захлопнулся, и - Дора не поверила своим глазам - корабль просто исчез. Без всяких внешних эффектов.
   -Спасибо, - подняв глаза к небу, с опозданием сказала она и, оглядевшись, начала обдумывать пути к спасению.
   В этот раз она поступила умнее. Преодолев брезгливость, девушка обшарила карманы мертвецов и походные сумки. Ее добыча составила одиннадцать золотых и несколько медных монет. Кроме того, в сумках нашлось несколько ковриг хлеба, почти совсем свежих, и большой кусок вяленого мяса. Сложив добычу в мешок, девушка углубилась в лес, откуда доносился раздраженный визг верховых спурсов, оставшихся без хозяев. Звери нервничали, чувствуя запах мертвых тел.
   Выбрав зверюгу не слишком свирепого вида, Дора попыталась подкупить ее хлебом. Спурс охотно сожрал целую ковригу, но к себе не подпустил. Девушка была близка к отчаянию - с дороги послышались голоса.
   Дора попятилась к лесу, но поняла, что убежать не успевает. Деревья возле скал стояли редко, и стволы их были не настолько широки, чтобы укрыть взрослого человека от внимательного взгляда. Выбрав самую кряжистую сосну, девушка прижалась к стволу. Бесполезно. Голоса зазвучали громче, ближе, и, внезапно вспомнив про отцовский совет, Дора нажала на черный камень.
   На поляну вышли трое мужчин. Разбойники? Сначала Дора боялась даже поднять глаза, но один голос показался ей знакомым. Осторожно выглянув из-за дерева, девушка едва не бросилась вперед, потом, опомнившись, сдержалась и замерла, разглядывая странную троицу. Эльф, гоблин и гном. И одного из них, гнома, она прекрасно знала - это был Сабур. Дора внимательно прислушалась к разговору.
   -Кто это, интересно, их так? - гоблин внимательно осмотрел трупы, пошарил по карманам, но ничего не нашел.
   -Да уж, конечно, не девчонка. Странные раны. Похоже на артефакт. А Грасса дубинкой приложили, - эльф нашел мертвого сородича.
   -Зря мы ее здесь ищем, наверняка, успела сбежать, - Сабур прошелся по поляне в поисках следов, заметил спурсов. - Зверей надо забрать. Хотя бы троих с собой уведем, погрузим тела.
   -Рассель велел еще искать. На завтра старик назначил последний срок. Всю ночь мотаться по горам. А ведь это ты ее упустил! - упрекнул эльф. - Начнется заварушка, нам еще припомнят.
   -Небом клянусь, была она в карете, когда выезжали, - нахмурился Сабур.
   -Ага. А потом у нее выросли крылья, и она улетела! - съязвил эльф.
   -Далеко не убежит, в Зиртане ее уже ждут, у меня там есть верные слуги.
   -А если она пойдет в Авалон?
   -Я предупредил стражу. Доставят прямо ко мне! И в полной уверенности, что ведут девчонку к папаше, - хохотнул гном.
   -Собираешься вернуться к старому Норру? А поверит? - усомнился эльф.
   -Что-нибудь наплету. Старик доверчив, как ребенок, - ответил Сабур.
   Голоса приблизились, и Дориана сжалась в комочек, молясь, чтобы ее не увидели. Каким-то чудом ее не заметили. Разбойники легко справились со спурсами, и, погрузив на них трупы, повели прочь. Голоса стали слышны тише, потом совсем замолкли.
   Дора просидела в укрытии минут двадцать, потом все же решилась выйти. Поблизости никого не было, но она не обольщалась. Ее ищут повсюду, и, значит, ей нельзя идти ни в Зиртан, ни в Авалон. И все из-за предательства охранника. А ведь отец не раз говорил, что верит Сабуру, как себе! Кому же тогда верить? Куда бежать? На мгновение принцесса пожалела, что не согласилась вернуться на Землю. Но только на мгновение.
   В плечо ей ткнулось что-то мягкое, и девушка едва не завопила от ужаса, решив, что вернулись разбойники. Но это был всего лишь подкупленный ей спурс - бандиты оставили малыша, польстившись на самых крупных животных. Сейчас зверь клянчил еду, но даже большой ломоть хлеба не заставил его подпустить к себе девушку достаточно близко.
   Дора скормила хитрюге еще ковригу, и тут ее осенило - отхватив ножом большой кусок вяленого мяса, она помахала им перед носом упрямца. Приманка подействовала. Принюхавшись, тот подбежал поближе, и пока он жадно пожирал добычу, Дора ухитрилась взгромоздиться в седло и слегка хлестнула спурса кнутом. Поняв, что его провели, зверь взвился на дыбы и понесся по холму, не разбирая пути. К счастью, мощные лапы "динозавриков" - а именно ни них больше всего были похожи спурсы - были отлично приспособлены для бега по пересеченной местности. Мимо мелькали редкие деревья, потом открылся широкий тракт, затем зверь свернул на боковую тропинку, ведущую вниз, к морю
   Все силы девушки уходили на то, чтобы удержаться на спине звероящера. Не могло быть и речи о том, чтобы хоть как-то управлять капризной тварью. Однако за пять лет Норр научил дочь обращаться с верховыми животными, а кроме того, из специальных седел спурсу нелегко было сбросить наездника. Самое главное, что она удалялась от Чанского ущелья, кишевшего разбойниками. А в остальном - Дора и сама не знала, куда держит путь.
   Зиртан и Авалон исключались. Там ее поджидала опасность. В родовое поместье у Западных гор? Там тоже ее могли ждать. К Севастьяну? Он далеко, да и неизвестно, обрадуется ли полуорк незваной гостье. А кроме того, до встречи с любимым ей нужно было немного подрасти! И Дора решила положиться на судьбу, предоставив выбор пути своевольному зверю.
   Постепенно спурс успокоился, дикая скачка перешла в мерный бег, и девушка, уставшая от избытка новых впечатлений, ухитрилась задремать. Проснувшись от сильного толчка, Дориана судорожно вцепилась в края высокого седла, но не удержалась. Она отлетела в сторону и шлепнулась на землю, больно ударившись при падении. Все-таки сбросил, проклятая скотина! Пейзаж вокруг изменился. Потеплело. Хвойный лес соседствовал с высокими цветущими кустарниками. Откуда-то донесся запах моря. Девушка едва сдержала стон, услышав голоса, казалось, прямо над головой:
   -Молодец, Кварра, остановил спурса на полном скаку! - произнес грубый мужской голос. Возле спурса стояли двое высоких мужчин в темно-зеленой форменной одежде и с блестящими бляхами стражников на груди. Человек и огр. Городская стража.
   -А то, - в голосе огра явственно слышались хвастливые нотки. - Непорядок. Первый раз вижу, чтоб верховой спурс так быстро без наездника бегал!
   Без наездника? Дора осторожно отползла в сторону и обернулась - стражники не обратили на ее маневр никакого внимания. Они ее не видели. Девушка осмотрела себя - и даже с некоторым сожалением констатировала, что для нее ничего не изменилось. Так почему же вдруг "ослепла" стража? Она что, стала невидимкой?
   Сначала мелькнула мысль, что всему виной инопланетный препарат, потом девушка вспомнила бегство из Чанского ущелья. Разбойники ее тоже не увидели. А значит... Она посмотрела на отцовский подарок. Камень на перстне был по-прежнему обращен внутрь.
   -А мне, вроде, сначала показалось - был там кто-то! - продолжал первый стражник.
   Услышав его слова, девушка встрепенулась, испугавшись, что действие артефакта может ослабнуть. Она с трудом поднялась с земли, и отошла подальше, отбросив мысль о том, чтобы показаться на глаза страже. В таком виде ее могли отвести и в городскую тюрьму. Спурс ей был больше не нужен, а сумка с деньгами и припасами, к счастью, оставалась при ней.
   А если назвать себя? Дора решительно отмела эту мысль. Сначала нужно понять, что происходит, чего добивались разыскивавшие ее враги отца. А значит, какое-то время ей придется скрываться. И прежде всего, следовало узнать, куда она попала.
   Перед ней лежал яркий южный город. Никаких укреплений - лишь изящная ажурная решетка вокруг огромного парка с экзотической флорой и невысокие домики предместий, похожие на обжитые курятники.
   Доре не составило труда угадать прихоть судьбы - спурс привез ее на южное побережье Полуденного моря, в Огдейл. Пожалуй, она и сама не смогла бы сделать лучший выбор.
   Огдейл славился своим университетом, издавна соперничавшим с Зиртанской академией, и знаменитой башней пророчеств. Город населяли, в основном, люди, огры и гоблины, однако встречались здесь и другие расы. Часто бывали на южном побережье и гномы западных гор.
   Спрятавшись за деревьями в парке, Дора стащила с себя брюки и куртку погибшего охранника, аккуратно припрятав вещи под сваленными кучей у дорожки сломанными ветками, потом сняла накидку и положила в мешок - становилось жарко.
   Девушка, никогда в жизни не путешествовавшая одна - даже в Зиртане ее повсюду сопровождала телохранительница, - вдруг ощутила сладость свободы. Ее здесь никто не знал, более того, никто даже не видел, она могла идти куда угодно и ничего не бояться, ничего! И Дора отправилась на прогулку по городу.
   Огдейл представлял собой город торговцев. Двух-трехэтажные домики были украшены яркими надписями и цветными фонариками. Нижние этажи домов занимали магазинчики, лавки, ресторанчики, бани. Дора неплохо владела основными языками Кьяры - в Зиртанской академии, помимо всего прочего, уделяли немалое внимание и преподаванию словесности, но жители Огдейла говорили на особом диалекте, а писали такими закорючками, что их просто невозможно было разобрать. Картинки на лавках тоже были непонятны. Однако ближе к центру появились надписи на общем языке и даже на гномском - богатые западные гости считались здесь завидными покупателями: слегка скуповатыми, но не жалевшими денег на свои прихоти.
   Звучали названия не очень грамотно, а некоторые даже забавно: магазин "Одежды для женщины - "Хун я ли?", гостиница "Вань, да!", "магазин по чемодану и сумке", ресторан "Золотой кукуруз". Прочитав надписи, Дора смущенно улыбнулась - по-гномски кое-что звучало не слишком прилично - и решительно направилась к магазину женской одежды. Ее вдруг охватила беспричинная веселость.
   - Почему бы нет? А ведь и в самом деле, "хун я ли"? - спросила она себя.
  
  
   Глава 9
  
   Искушение
  
   "Среди всех наслаждений этого мира нет ничего
   более гибельного, чем одобрение со стороны"
   (Диоген)
  
   Густонаселенные холмы и долины, наконец, остались позади, и перед изгнанниками предстала огромная равнина, заросшая светлым лиственным лесом. Впереди справа, на небольшом холме высился город, окруженный мощной крепостной стеной. Стена была сложена из белого камня, а в очертаниях города чудилось что-то славянское. Севке даже показалось, что среди домов мелькнули золотые луковки православных церквей.
   -Город Руян, - охотно пояснил Блор, вновь взявший на себя роль гида.
   -Руян? Что-то знакомое, - Мясоедов нахмурился, пытаясь вспомнить, но ничего, кроме французского города Руана, в голову не приходило. - Нет, не помню.
   - Ну, жители, в большинстве, люди, - Блор принял его реплику за вопрос. - Своего вождя называют князем. Отличные воины. Во время прошлой войны руянцам, единственным во всем Светлолесье, удалось отстоять свой город, отбившись от орков. Твоих соплеменников здесь очень не любят.
   Севка равнодушно кивнул. Прошлые победы и поражения орков не слишком волновали. Это была не его война. А вот жители города, пожалуй, заслуживали уважения.
   Сейчас огромные ворота были широко распахнуты, и ленивые стражники даже не давали себе труда подняться, чтобы осмотреть немногочисленные повозки, въезжавшие в город - у ворот никого не было. Однако, завидев приближающуюся оркскую орду, человечки на стенах засуетились, забегали, заметались в поисках оружия.
   Племя резко свернуло в лес, и паника на стенах постепенно прекратилась.
   - А где же Восточные горы? Далеко? - как Севка ни вглядывался, он не мог угадать вдали смутные очертания гор.
   -Да, еще далеко, - подтвердил услужливый Блор. - Восточные горы. Там есть заброшенные пещеры, где племя сможет поселиться на первых порах. Говорят, именно в Долине Ширах находился когда-то легендарный Город мастеров.
   - Город мастеров? - без особого интереса переспросил Мясоедов.
   -Позже я расскажу тебе эту легенду, - уклончиво ответил гном, заметив приближающуюся Лориэну, и отъехал прочь.
   Приветливо кивнув Севке, эльфийка заговорила с ним неожиданно любезно.
   -Я хотела поговорить с тобой о Ксеренетиль, - объяснила она, как ни в чем не бывало. - Ты, наверное, теряешься в догадках, зачем она здесь? Дело в том, что девочка направляется в Светлолесье, к жениху, вот я и сочла возможным взять ее с собой. Надеюсь, у тебя нет возражений?
   Севка пожал плечами, так и не сообразив, что можно сказать - меньше всего сейчас его интересовала эльфийская девчонка, не говоря уже о том, чтобы "теряться в догадках" на ее счет. Не дождавшись другого ответа, Лориэна, как бы между прочим, сообщила, что через несколько часов к отряду присоединится ее друг.
   -Он и доставит Ксеренети к эльфам Светлолесья. Тариэль - прекрасный лучник, да и лишняя светлая голова отряду не повредит, - она холодно улыбнулась, давая понять, что возражения не принимаются, и двинулась к голове колонны. Севка задумчиво посмотрел ей вслед. Ни единому слову эльфийки он не поверил. Объяснения звучали издевкой, а расспрашивать, что понадобилось от него незнакомому эльфу, было бесполезно. Оставалось надеяться, что Тариэль сам скоро все расскажет.
   Может быть, Мэн его знает? Звонкий альт полуэльфа звучал далеко впереди, и Севка ускорил шаг.
   Мысль о превратностях пути пока тревожила Мясоедова больше, чем эльфийские интриги и жизнь в Восточных горах. Даже просто довести туда племя казалось нелегкой задачей. "Разбегутся, сволочи, по деревням, лови их потом!".
   Заветы, одобренные племенем, действовали недолго.
   Уже сейчас орков стало заметно меньше, а пару раз музыкант сам замечал, как небольшие группки, отделяясь от основного отряда, быстро скрываются в лесу. Севка не стал останавливать недовольных. Ответственность за поведение племени лежала на нем, но в этих краях со смешанным населением, привычным к самостоятельной защите своего добра, вряд ли несколько орков сумеют причинить общинникам и горожанам значительный ущерб. Скорее всего, беглецы, испугавшиеся изгнания, постараются смешаться с местными жителями и как-то приспособятся к мирной жизни.
   Севка недолго тешил себя иллюзиями. Орки, покинувшие отряд, возвращались галопом. Шум ломаемых кустов вернул музыканта к реальности. Группа оборванных бродяг поспешила убраться с пути опасных изгнанников. Рычание голодных орков заставило оборванцев пуститься прочь изо всех сил на четвертой скорости. Грязные лохмотья, ржавые ножи и топоры в руках лесных братков напомнили, что Кьяра вовсе не благополучный райский уголок. Впрочем, похоже, главную опасность в этом мире представляли не бандиты, а Севкины соплеменники.
   . Несколько молодых орков, не сдержавшись, тоже рванулись вслед за бродягами. Зачем? Вряд ли увиденные Мясоедовым оборванцы были народными ополченцами. А значит, оркские беглецы, вполне вероятно, скоро пополнят ряды здешних разбойников. Но что он мог сделать? Севка оглядел отряд и, отыскав взглядом Гуррхха, легко догнал старого вояку. Надо было посоветоваться.
   -Что делать с теми, кто убегает? - прямолинейно спросил Мясоедов, кивая на скрывающихся в кустах соплеменников. Лохмач не понимал экивоков.
   -Убегает? - Гуррхх непонимающе повторил вопрос.
   -Ну да, орки, - нетерпеливо объяснил Севка. - Видишь, бегут. В лес, наверное, или в город.
   -А! Пусть поедят, - решительно ответил главный помощник. - Немного. Без племя лес плохо. В деревня-город народ не принимать. Надо сказать нет, и все. Потом придут много-много.
   - Поедят? - на этот раз не понял Севка. Разобрать обрывки речи старого вояки порой было нелегко. - А если они сбежали к бандитам? - вопрос вызвал беспредельное удивление старого орка. Затем он издал нечто, похожее на глухой смех. Отсмеявшись, Гуррхх объяснился.
   -Ты не понимаешь орк голова, - снисходительно сказал он вождю, выразительно покрутив указательным пальцем у виска. - Для орк племя - закон, Великий отец - закон, ты - закон, другой человек - мясо. Плохое мясо, хорошее мясо, - мясо. Нет война, люди, эльфы гулять - орк не трогать, это закон. Есть война, орк - нет племя, нет город, нет Великий Отец - нет закон. Закон не работать - человек, гном, эльф, огр - мясо. Эта, - он кивнул вслед удравшим разбойникам, - хорошо знать, - нет закон, она для орк - мясо, орк кушает много. Орк быть вместе с мясо, - Гуррхх сглотнул с нескрываемым вожделением, - мясо не хочет.
   -Ты думаешь, что никто ни на каких условиях наших в банду не примет, - перевел для себя Севка. - Ты хочешь сказать, что орк может жить в племени или в городе и не поедать сожителей, потому что принимает их законы, а великий Отец запрещает есть тех, кто живет по закону. Орк не может жить с разбойниками и не пожирать их, потому что любые существа вне закона - для него просто еда. И разбойники это знают, и орков никогда не примут. Орки - санитары леса. Так?
   -Да. Тут - хорошее мясо. Великий отец говорит - можно, нет запрет, - одобрительно кивнул Гуррх. - Все знают. Смотри!
   Севка увидел, как из зарослей, стараясь казаться незаметнее, выскальзывают погнавшиеся за разбойниками беглецы и загонщики, виновато оглядываясь на вожака и Учителя. Жадно облизываясь, орки занимали места в бегущем строю, под завистливыми взглядами не таких шустрых сородичей. Севка понимал - скандалить, напоминая договоренности и обещания, данные в день суда, нарушая закрепленный поколениями обычай, было бы глупо и бесполезно - съеденное орками мясо не охранялось законом. Надо было ему в правилах оговорить полный запрет людоедства. Но как-то в голову не пришло!
   Оставалось утешать себя тем, что покойные бандиты тоже не являлись образцом гуманизма. Слабое утешение.
   -Ну и посмотрел. И что? - с отвращением отвернувшись от облизывающихся людоедов, Севка оглянулся на лохматого вояку.
   -Пусть, - повторил Гуррхх. - Потом много-много.
   -Я могу объяснить, - вмешался в разговор старших Влак, как обычно болтавшийся неподалеку. - Гуррхх хочет сказать, что другие орки еще придут в племя. Во время войны многие отстали, осели в лесах, в городах и не участвовали в последней битве. Но как только они узнают, что новый вожак ведет орков в Восточные горы, они пойдут вместе с нами.
   Насчет "много-много", рок-музыкант очень сомневался, но, подумав, согласился: Гуррхх прав, будь что будет.
   Что он им тут, в няньки нанялся, этим людоедам? Сделал все, что мог. Отдав остальным вожакам бесполезный приказ по мере возможности препятствовать побегам - "сказать нет мировому империализму", - Мясоедов махнул на все рукой.
   Лес поначалу Севке понравился: уютный и обжитой, с многочисленными тропинками, он вызывал чувство умиротворения и покоя. Казалось, что встреча с разбойниками и жуткий разговор о людоедстве просто почудились. Кроны высоких деревьев, немного похожих на дубы, с мягкими крупными серебристо-зелеными листьями и коричневато-серой потрескавшейся корой, покрытой грубыми цветными наростами мхов, сплетались над дорогой в светло-зеленый полог, почти скрывавший небо. Редкие солнечные лучи, прорвавшись сквозь завесу листьев, разгоняли застывшие у подножья могучих деревьев тени.
   В негустом лесу было полно светлых полянок, где пару раз племя делало короткие остановки. Севка просто ложился на траву, уставившись в небо. Возле холодного прозрачного ручья в густой траве и в кустах сновало много всякой живности. Из-под ног то и дело выскакивали мелкие ящероподобные зверьки, одновременно чем-то похожие на броненосцев и на бурундуков, со светлыми продольными полосками на блестящей зеленой чешуе. Непуганые "бурундуки" совершенно не боялись путешественников и лишь иногда беззлобно шипели, заметив протянутую человеком руку.
   Несколько раз Севка замечал в лесу людей, несущих хворост. Не раз оркам встречались группы молодежи, собиравшие не то грибы, не то ягоды. На проходящее племя никто не обращал особого внимания. Теперь, после разговора с Гуррххом, Севку не удивляло, что и голодные орки относятся к гуляющим с полным равнодушием - мирных жителей защищал нерушимый закон.
   Попадались и гулявшие в обнимку пары. Ничего вокруг не замечая, почти навстречу оркам вышли, обнявшись, высокий человеческий парень и стройная эльфийка. Заметив чужаков, парочка поспешно скрылась в лесу. Лориэна проводила влюбленных неприязненным взглядом.
   Несколько раз вдоль дороги проезжали вооруженные отряды городской стражи. Стражники не приближались, но настойчиво следили за продвижением племени.
   Дорога впереди заметно сужалась и начинала петлять среди зарослей. И Мясоедов скомандовал замедлить ход.
   Незнакомый эльф неожиданно выскользнул из-за деревьев и вежливо поприветствовал наблюдателей. Тариэль.
   По Севкиному мнению, приятель Лориэны вообще не походил на эльфа. Высокий рост - быть может, на несколько сантиметров пониже Ларса - светлорусые волосы и атлетическая фигура делали его скорее похожим на античного бога. А выражение лица, спокойное и доброжелательное, неожиданно напомнило Мясоедову учителя химии Виктора Федоровича. Тот снисходительно относился ко всем мальчишеским выходкам и с удовольствием проводил эффектные опыты. Когда Севка с дружком Вовкой Гореловым устроили в школе взрыв, по дурости смешав какие-то порошки, и им грозило исключение из школы, химик взял на педсовете вину на себя. Анька, дочь математички, приносившая в класс все учительские сплетни, считала, что он поступил глупо. Мясоедов, с ужасом представлявший, как будет объясняться с бабушкой по поводу исключения, подумал, что благородно. Хотя химику ничего не грозило: учителей-мужчин в школе было мало, и вряд ли директриса решилась бы уволить отличного специалиста, но на его месте так поступил бы не всякий. Химия долго оставалась для друзей одним из самых любимых предметов, и Володька после школы пошел-таки на химфак. Ну, а у Севки никаких талантов к наукам не оказалось.
   Тариэль выглядел благородно. Он нежно приобнял Лориэну за плечи и долго ей что-то говорил, время от времени хмуро сдвигая брови и бросая короткие взгляды в сторону Мясоедова. Потом эльф приблизился к оркскому вожаку и, обронив несколько слов в смысле "приятно познакомиться", поехал рядом, придерживая спурса, как будто обдумывая, как начать серьезный разговор.
   Севка и полуогр, нагруженные огромными рюкзаками, двигались быстрым маршевым шагом, с интересом взирая на бредущую впереди парочку. Мэн, уже успевший как-то избавиться от своей ноши, шел в обнимку со Стиной, о чем-то увлеченно болтая и нежно обнимая гномку за талию. Время от времени рука опускалась пониже, объятия становились настойчивее, и девица визгливо хихикала, не делая, впрочем, никаких попыток освободиться.
   Неожиданно один из верховых спурсов вырвался вперед, опережая путников. На спине его мелькнуло розовое пятно, и Мясоедов едва удержался от предупреждающего оклика - Ксеренети направила зверя прямо на беспечных любезников. Вовремя заметив опасность, Мэн решительно увлек спутницу в ближайшие кусты. Преследовательница резко притормозила зверя, больно хлестнув его кнутом по бугристой шкуре.
   Тариэль негромко выругался, и Севка с Ларсом понимающе переглянулись. На лице голландца застыло осуждающее выражение, но Севка не собирался вмешиваться. Мэн, как обычно, играл с огнем, и, судя по всему, это было его любимым времяпровождением.
   Из кустов никто так и не появился, и Ксеренети отъехала прочь, делая вид, что ничего особого не случилось. Тариэль нахмурился, проводив девушку встревоженным взглядом.
   -"Мне легче, - с неожиданным сочувствием подумал Севка. - По крайней мере, Мэн - хоть не девица не выданье".
   По-своему истолковав выражение на Севкином лице, эльф счел нужным объясниться:
   -Ксеренети - старшая дочь моего брата Вэла. Избалованная девчонка, ни в чем не знала отказа, - объяснил он. - А тут договорный брак, очень выгодный для клана, на который она согласилась, не видя жениха. И надо же было такому...! - он не стал договаривать, но Севка все понял и смолчал. И что бы он мог ответить?
   Лес впереди заметно сгустился, и Мясоедов предпочел сменить тему.
   -Как провести племя через лес? В обход? - поинтересовался он у задумавшегося Тариэля.
   -В обход? - недоуменно переспросил тот. Простой, казалось бы, вопрос вызвал у старшего эльфа затруднения. Поразмыслив, Тариэль неопределенно ответил:
   -Думаю, не стоит спешить. Давай поговорим на привале.
   Мясоедов скомандовал привал.
   Подгоняемые плюхами матерых вожаков, молодые самки занялись походной готовкой. Они долго варили в огромных котлах гномскую комковатую серую кашу, в которую побросали куски вяленого мяса. Для вкуса в варево добавили собранные в лесу нечищеные корешки и травки. Изголодавшееся племя жадно набросилось на еду. Наблюдатели устроились в сторонке, обойдясь собственными припасами.
   -Если ты подождешь, я, пожалуй, сумею сообразить что-то получше, - предложил Ларс, с сомнением и опаской наблюдавший за орочьей стряпней.- В походах приходилось готовить.
   Севка устало кивнул. Из гномьей крупы с мясом голландец быстро сварил аппетитно пахнувшую похлебку. Не деликатес, но Севке блюдо показалось вполне съедобным. Из темных, длинных, почти черных ягод - что-то среднее между кизилом и жимолостью - полуогру удалось приготовить приятный кисло-сладкий напиток.
   Учуяв вкусный запах, из кустов, наконец, выскользнула "сладкая парочка". Теперь уже Стина бесстыдно висла на парне, страстно прижимаясь к нему. Одежда ее была в беспорядке, губы пылали. Полуэльф с невозмутимым видом принимал навязчивые заигрывания. Севка показалось, что на светлой рубашке парня проступило несколько темных пятен. Кровь? Не дав приблизиться к костру, девушка увлекла спутника за деревья, к ручью, откуда вскоре послышались страстные вскрики и стоны.
   К костру Мэн вернулся минут через пятнадцать, один. Никаких пятен на рубашке больше не было. Он схватил миску с похлебкой и торопливо принялся за еду.
   -Добавки? - полуогр подлил в тарелку супа, глядя на друга с немым укором. Мэн буркнул "мерси", и продолжал спокойно есть, игнорируя невысказанный упрек. И Ларс не выдержал:
   -Это, конечно, не мое дело, но эта девушка! Ты что, сам не понимаешь? - сказал он. - Я бы еще понял, если бы ты выбрал ту, в розовом, но...
   -Нам не хватало только неприятностей с эльфами, - вмешался Севка, услышав идиотский совет. - Пусть уж лучше гномка!
   -Но это же убийца! - удивился Ларс.- Я лично ее боюсь!
   -Я не боюсь, - Мэн, наконец, покончил с супом, и перешел к каше, время от времени брезгливо морщась, когда попадались комки. - И кроме того, одно ты сказал совершенно верно...., - он сделал паузу, насмешливо глядя на друзей, и выразительно, с оттенком угрозы произнес: - Это не ваше дело, папашки!
   С лесной опушки, где сгрудились молодые орки, донесся шум, рычание, звуки драки. Севка вскинулся было, чтобы вмешаться и прекратить безобразие. Однако Мэн, остановив его жестом, легким движением вскочил на ноги и направился к драчунам, коротко бросив:
   -Ты пока посиди, а я пойду, пожалуй, тоже разомнусь.
   Друзья молча наблюдали, как он подходит к рычащему клубку тел, бросает неслышные реплики, подзуживая и комментируя. Потом неожиданно в толпе, окружавшей бойцов, зазвучали смешки, к поляне подтянулись зрители, клубок распался и из него вывались израненные могучие звери. И вот уже Мэн, выбрав самого свирепого, выходит с ним в центр, а остальные зачарованно смотрят, как ловко он ускользает от соперника, уворачивается, увиливает, не допуская ни одного удара, пока орк, наконец, не врезается лбом в огромный дуб под громкий хохот и аплодисменты довольной толпы.
   Пантомима была ясна без слов - бесконтактный бой и чистая победа.
   -Молодец, - сказал Севка с легкой завистью. - Вот кто рожден быть вождем!
   -Вот ты, Севастьян, вроде, неглупый парень, - неожиданно отозвался Ларс. - Но иногда несешь полную чушь!
   -Это почему же? - удивился Севка.
   -Да сам подумай, что ты сейчас сказал, - объяснил голландец. - Ведь Мэн - твой подчиненный, можно сказать, заместитель, так? И сейчас не ты делаешь то, что нужно ему, а он делает то, что нужно тебе, и при этом лучше, чем ты, верно? И даже без приказа. А ты в это время спокойно пьешь компот.
   -Ну и? - Севка все еще не понимал.
   -Так вот, - увлеченно продолжал полуогр. - Современная психологическая наука утверждает, что идеальный руководитель - тот, кто умеет так подобрать кадры, чтобы другие выполняли его работу лучше, чем он, и без всяких прямых указаний. А он в это время может спокойно развлекаться с секретаршей и пить кофе. В твоем случае, компот. Что и требовалось доказать.
   -Ну, с секретаршей у нас развлекается Мэн...
   -Парень имеет право, заслужил, - Ларс кивнул в сторону оркской ватаги, откуда все еще доносился громкий хохот. - Да и кто тебе мешает, секретарша у вас еще та! Так что, ты на коне. Так?
   Мясоедов внимательно посмотрел на кружку в своей руке и отхлебнул кисло-сладкий напиток: - Вроде так, но...
   Однако Ларс уже увлекся. Он взвесил мешочек с крупой в своей руке и добавил:
   -А вот я сейчас пойду к этому гномскому мошеннику и поговорю с ним по-деловому. И тоже сделаю это лучше, чем ты, не сомневайся. И тоже без всякого приказа, просто потому что такое терпеть нельзя. Хитрые коротышки воспользовались случаем и сбыли нам продукты времен второй магической войны. И за эту гуманитарную помощь они еще хотят получить деньги?! - он выразительно потряс мешочек с крупой и направился к Блору, отозвав его от костра наблюдателей и затеяв какой-то бесконечный спор.
   Севка мог услышать ни слова, но с удовольствием наблюдал за сценкой. Он почти примирился с тем, что всю оставшуюся жизнь ему останется только пить компот, но тут к костру подсел Тариэль.
   -Ты хороший организатор, - одобрительно сказал эльф. - Твои помощники просто молодцы.
   Севка вздохнул, приготовившись выслушать очередную серию комплиментов, но это был только пролог. Тариэль сразу же заговорил о другом.
   -Думаю, тебе не стоит так спешить к Восточным горам, - начал он издалека и говорил очень долго. -.... Грядет эльфийская война, и ты не должен оставаться в стороне... - эльф закончил разговор и, не прощаясь, ушел.
   Севка оглянулся на друзей. Ларс, не обращая ни на что внимания, спокойно чистил казан пучком травы. Эммануэль снова куда-то исчез вместе со Стиной.
   Никаких ответов полуорк не дал, но на душе после разговора с Тариэлем было удивительно хреново. От Мясоедова, наконец, потребовали сделать то, что и подобает делать руководителю - принять решение, - но он к этому оказался не готов. Севка испытывал острую потребность побыть в одиночестве, хоть ненадолго сбежать, спокойно поразмыслить.
   -"Пару часов тут обойдутся без меня", - решил Мясоедов. Он не собирался уходить надолго, но, вспомнив рассуждения Ларса о мудром руководстве, окликнул младшего брата:
   -Пока меня нет, остаешься за главного.
   Влак довольно кивнул.
  
   Севка шел не спеша, бездумно наслаждаясь запахом леса, травы, покоем, тишиной. Хорошо-то как!
   Удар, толчок - и на Мясоедова обрушилась сзади огромная туша - нападавший выпрыгнул из-за дерева, где поджидал жертву в засаде. Севка отреагировал инстинктивно, резко двинув локтем назад, и, развернувшись, ударил обидчика в челюсть. Тот глухо взвыл, ослабляя хватку, но тут подоспели остальные - человек семь или восемь: в пылу схватки Мясоедову было не до счета. Мелькнула мысль о том, что с бандитами в лесу орки, вроде, покончили, однако огромные бородатые мужики были явно не бандитами. Темно-зеленые накидки напоминали форму стражников или солдат, да и кольчуги! Севка успел своротить пару челюстей и даже сломать кому-то руку, а может и ногу, когда сверху на него обрушилась металлическая сеть, и мужики навалились всем скопом, осыпая ударами, пока он не перестал сопротивляться.
   Полуорка обмотали сеткой как дикого зверя, а для верности связали веревками и потом еще попинали ногами - просто от злобы. Потом его огрели чем-то тяжелым по голове, подняли с земли и куда-то поволокли. Сознания Севка не потерял, но двигать руками и ногами не мог. Голова гудела, и густая сеть мешала рассмотреть дорогу. До него доносились лишь обрывки разговоров и чьи-то слабые стоны. Оставив попытки освободиться, Севка напряженно прислушивался, теряясь в догадках, пытаясь понять, кто и почему на него напал. Он мысленно проклинал себя: Идиот! Купился на красивые слова! Решил, что он великий вождь, пуп вселенной и отправился погулять по Светлому лесу. Забыл, что он в чужом незнакомом мире. Потерял бдительность!
   Севка сосредоточился, вслушиваясь, и голоса зазвучали отчетливее.
   -Вот ведь попался матерый зверюга, - сказал, тяжело дыша, один из нападавших, - Зуб мне выбил! - он сплюнул и снова врезал кулаком по свертку. - Но князь будет доволен.
   -Заткнись, Лось, и поспеши, - сварливо отозвался другой, по- видимому, главарь. - А то сейчас его дружки набегут.
   -Угу, еще парочка таких, и отсюда понесут уже нас, - подтвердил кто-то третий. Голос выдавал молодость говорившего. - Знатно дерется, волосатый. Четырех покалечил, зараза! Но тяжеленный. Может, пусть лучше ножками топает?
   -Сами дотащим, а то вдруг сбежит! - возразил главарь. - Вон уже и повозка видна. Все равно еще ребят придется волочь.
   -А он хоть говорить-то умеет? Даже не стонет, - поинтересовался молодой. - А-то зря тащим.
   -Ничего. Глеб его заставит заговорить, - угрюмо бросит Лось.
   Спустя некоторое время Мясоедова грубо швырнули на твердые доски, осыпая проклятиями. Потом рядом устроились еще несколько вонючих, слабо стонущих тел, и похитители, подгоняя грузовых спурсов громкими выкриками, направили повозку к неизвестной цели.
   Как только повозка достаточно удалилась, из надежного укрытия выбралась невысокая гибкая фигурка, отчаянно матерясь по-гномски:
   -....... ть, как белку в дупле! - закончила Стина, глядя вслед уезжающим похитителям. - И чего сюда влезли эти козлы?
   С одной стороны, произошедшее было ей на руку, с другой - она терпеть не могла, когда нарушались тщательно продуманные в деталях планы. Теперь надо было решать, что делать дальше. В лесу ее больше ничего не удерживало. А город рядом, рукой подать.
   Не удерживало? - девушка усмехнулась. Как бы не так! Куда ей спешить, если там оставался проклятый мальчишка, позволявший вытворять с собой такое, такое ...! И кажется, ему самому это нравилось! - она стиснула зубы в предвкушении и страстно сжала рукоять кинжала. - Только бы не прикончить чертенка, случайно заигравшись!
   И пусть в племени могли поджидать неприятности, но Стина никогда не отказывалась от удовольствия из страха опасности. Девушка бросила равнодушный взгляд в сторону города и, проскользнув между деревьями, исчезла в лесу.
  
   Глава 10
   За двух небитых
  
   А человек взывает ко злу так же, как он взывает
   к добру, ведь человек тороплив
   Коран. Сура 17
  
   Путь продолжался недолго. Севка даже не успел толком обдумать то, что с ним случилось, как повозка замедлила ход. Скрип ворот и шум голосов подсказывали, что конец пути близок. Какое-то поселение? Город? Скорее всего, тот самый Руян, где так не любили орков. Наконец, повозка остановилась, заскрипела, вонючие тела отодвинулись и исчезли, вновь зазвучали голоса:
   -А с этим что делать? - это опять старший. - Куда его, в пыточную?
   Севка внутренне сжался. Боксер и каратист, он привык к боли, и пока, даже после побоев, она казалась вполне терпимой: куда больше терзала неизвестность. Но пытки? Почему? И за что?
   -Не суетись, Хорь. В подвал его бросьте, - властно распорядился кто-то. - Как князь с охоты вернется, сам займется!
   Князь? Ну да, руянцы так называли своего владыку. Если верить школьной историчке, все русские князья и царьки, за исключением самых одиозных, типа Ивана Грозного, были великими, мудрыми, добрыми и справедливыми. Бабуля же наотрез отказывалась обсуждать с внуком "политику", и, услышав разговоры о добрых властителях, недовольно поджимала губы. Теперь Севке представился отличный случай проверить правду истории на собственной шкуре.
   Мясоедова грубо подхватили сетью и, не мудрствуя лукаво, прямо со двора с размаху зашвырнули вниз, в выходящее к подножью замка окно подземелья. Звякнула, защелкиваясь, металлическая решетка.
   Удар от падения почти ничего не прибавил к испытываемому Севкой дискомфорту, и, сдержав глухой стон, полуорк попытался устроиться поудобнее. Этого сделать не удалось, и он, замер, стараясь преодолеть тупое оцепенение и выбрать правильную линию поведения. Мозг лихорадочно перебирал объяснения и варианты. Похищение казалось случайностью, глупым недоразумением, которое должно было рассеяться, как только вернется здешний князь. Неужели он не умнее своих стражников? Князь справедлив и должен разобраться. Ну, а то, что его избили - что ж, за одного битого двух небитых дают. Успокоив себя нехитрой народной мудростью, Севка постарался подавить мрачные предчувствия. Мысли вновь вернулись к разговору с Тариэлем.
   -"Через четыре дня, - сказал ему эльф, - в Авалоне состоится общее собрание эльфийских семей. Это последний срок принятия решений. Никто уже не сомневается, что в этот день будет объявлена война. Ты должен решить, на чьей ты стороне".
   Тогда Севка не смог ничего ответить. Сейчас избитый, в ожидании пыток, он смело мог бы сказать - "на своей". Вот только, где она находилась, его сторона? В голове мелькнуло новое подозрение: а может быть, похищение как раз и связано с грядущей войной? Но нет, вряд ли - эту мысль пришлось отбросить, хотя велик был соблазн поверить, что, услышав об отказе орков участвовать в войне, его отпустят на свободу. Похитители ничуть не походили на эльфов. Да и Севка пока еще не принял окончательного решения.
   Сырой каменный пол подвала неприятно холодил спину, ушибы и ссадины ныли, в углу что-то подозрительно шуршало. С пленника не только не сняли сеть, но и не ослабили веревок, и тело начинало болезненно затекать. Но Мясоедов даже в мыслях не торопил событий - встречу с князем, а тем более, с неведомым Глебом, хотелось отсрочить как можно на дольше. Время сейчас играло ему на руку - рано или поздно орки заметят его отсутствие и, надо надеяться, придут на помощь. Севка пожалел, что назначил главным Влака, а не кого-то из более сообразительных полукровок.
   Время тянулось долго, но пролетело быстро. По Севкиному "внутреннему будильнику" не прошло и полутора часов, как во дворе громко заорали: "Князь Любомир! Князь приехал"! Потом шум голосов удалился, вероятно, вместе с княжеской свитой. Еще через четверть часа подвальная дверь натужно заскрипела, и Севку, наконец, подняли с холодного пола, стаскивая сеть, и разрезая веревки на ногах.
   В полумраке подвала Севка сумел разглядеть четырех стражников. Здоровенные мужики наставили на пленника палки с заостренными металлическими наконечниками - копья или пики, - Севка не знал, какая между ними разница: он никогда не увлекался доисторическими видами оружия. Руянцы настороженно ожидали его реакции. Судя по синякам и ссадинам, украшавшим побитые морды конвоиров, все они были участниками похищения. Стражники опасались напрасно - Севка едва держался на затекших ногах.
   -Ну что, сам пойдешь или тебе помочь? Или может, тебе особое приглашение надо, тварюга? - издевательски спросил самый высокий голосом Лося.
   -Сам, - с трудом выдавил Мясоедов, но первая попытка двинуться вперед оказалась неудачной. Он пошатнулся, и под подозрительными взглядами стражников привалился к стене.
   -Ладно, поможем, - убедившись, что пленник не притворяется, сказал рассудительный Хорь. - Ты, Лось, и ты, Малой, давай, пособи!
   Названные старшим мужики, брезгливо морщась и осторожничая, подхватили полуорка за связанные руки и медленно поволокли наверх, время от времени как бы случайно задевая тяжелой тушей металлические перила и впечатывая в стены на поворотах. Остальные двое следовали за ними, изредка подталкивая пленника в спину тычками.
   Севка сознательно обвисал на конвойных, стараясь казаться обессиленным и пытаясь хоть немного восстановиться. На третьем этаже лестница кончилась, стража повернула налево, и Мясоедова втолкнули в просторную светлую комнату, устланную пушистым ковром.
   Это явно была не пыточная - кабинет или приемная: так, во всяком случае, показалось сначала, и от души немного отлегло. Слишком рано. От неожиданно сильного толчка, рассчитанного на то, чтобы поставить его перед князем на колени, Севка рухнул на пол, приложившись мордой к ковру, немного смягчившему удар. Сразу же подхваченный стражниками и все-таки поставленный на колени перед руянским владыкой полуорк заметил, что коврик покрывает лишь небольшую часть мраморного пола княжеского "кабинета". Из левого угла, чуть позади Севки, потянуло жаром. Оглянувшись, он увидел что-то вроде переносной жаровни с пылающими угольями, на которых лежала раскаленная кочерга. Возле жаровни стоял коротконогий бородач с явной примесью гномской крови: приземистый, но невероятно широкоплечий, в знакомой гномской робе. Время от времени он шурудил кочергой в жаровне, бросая на полуорка угрюмые взгляды. Надо понимать, тот самый Глеб.
   -Смотри на меня, мерзкая тварь! - князя, похоже, задело явное предпочтение, отданное палачу. Севка, с трудом оторвав взгляд от жаровни, взглянул на руянского властителя.
   Немолодой, далеко за сорок, но статный, темноволосый, с ухоженной кудрявой бородкой, обрамлявшей мужественное, выразительное лицо, князь Любомир и впрямь казался добрым и справедливым. Одет он был неброско, в темные шаровары и белую просторную рубаху из эльфийского шелка - Мэн иногда носил точно такую же. На плечи было наброшено что-то вроде длинного белого пиджака, вышитого серебряными и золотыми нитями. Князя сопровождали двое - здоровяк в темно-зеленой форме, в котором только слепой не угадал бы бывалого воина, и худой старик с длинной белой бородой. Надо понимать, тоже начальство: воевода и советник. Позади теснилась многочисленная стража.
   Чуть поодаль стояла сероглазая блондинка, выряженная в стиле "плач Ярославны". Льняные волосы были заплетены в косы и уложены на голове короной, изуродованной чем-то вроде кокошника, знакомого Севке по ансамблю народных танцев. Широкий сарафан длиной до пола, успешно скрывал очертания фигуры. Если бы не дурацкий наряд, девушку можно было бы, наверное, назвать хорошенькой: белоснежная кожа с нежным румянцем, притворно бесхитростные ясные серые глаза, очаровательный, чуть вздернутый носик. Блондинка смотрела на Мясоедова с откровенным любопытством.
   - Поди к себе, Святослава. Негоже девице глядеть на чудище поганое, - негромко приказал девушке Любомир.
   При этих словах, до Мясоедова, наконец, дошло то, что давно следовало понять: руянцы говорили не на общем языке! Они разговаривали по-русски! Вернее, на сложной смеси русского языка с общим. И русский язык у них был не совсем современным, а с какими-то древними вывертами, чуть ли не былинными. Наверное, их вынесло на Кьяру магическим ударом из какого-то славянского прошлого, но довольно давно. Почти все, что говорил князь, Мясоедов понимал в акустике без помощи кольца-переводчика. "Чудище поганое" - это они так про него, Севку? Хотя чего уж там, избитый, с распухшей рожей, он, возможно, лучшего и не заслуживал. Обидеться Мясоедов не успел.
   -Но, отец, я тоже хочу...,- начала было девушка, но внимание князя уже переключилось на пленника, и она тихо отошла назад, оставшись стоять у полуоткрытой двери.
   -Когда орки собираются напасть на город? Кто вас сюда послал? Сколько в орде воинов? Какое есть оружие? - спросил князь, сразу переставший казаться добрым и справедливым. Его лицо стало властным и хищным, а взгляд серых глаз - суровым и пронзительным. - Отвечай, и смерть твоя будет быстрой и легкой. Иначе....
   -Но орки вовсе не собираются нападать на..., - начал было Севка, стремительно утрачивая веру в доброту и справедливость властителя. Он вовсе не собирался умирать легко и быстро, он вообще никак не хотел умирать, но выслушивать его было некому.
   -Упорствуешь, мразь, - Любомир усмехнулся, оборвав орка на полуслове, и кивнул палачу. - Напомни-ка ему, Глеб, кто здесь хозяин!
   Стражники повисли на Севке, сдавливая руки, и Глеб поднес раскаленную кочергу к его плечу.
   Но Мясоедов не собирался больше разыгрывать из себя мальчика для битья. Если уж ему все равно суждено было умереть! Наверное, древние славяне ничего не знали про каратистов, и для княжеского палача удар ногой в челюсть оказался полнейшей неожиданностью. Утробно взвыв, Глеб рухнул задницей на раскаленную жаровню, при этом уронив раскаленную кочергу прямо на ногу Хорю, который тоже громко заорал.
   -Ах, ну раз ты так, - с искаженным от гнева лицом князь подал знак страже.
   Севке удалось легко отшвырнуть Малого, но здоровенный Лось, рухнув на пол, вцепился в ноги полуорка клещом, не давая двинуться с места. Обрушив на голову Лося удар связанных рук, Севке удалось высвободить ноги, но было уже поздно - спохватившиеся княжеские стражники ринулись к полуорку, в суматохе мешая друг другу. На Мясоедова вновь навалились скопом, осыпая ударами.
   Севка продолжал отбиваться, но тут подоспел очухавшийся Глеб с кочергой. Замах - и хрустнула кость сломанной левой руки, потом раскаленная кочерга угодила Севке по голове, и он, наконец, рухнул в беспамятство.
   Стражники все еще не прекратили пинать безжизненное тело, когда в комнату вбежал мальчишка - посыльный.
   -Орки! Князь-батюшка, в городе орки!
   Что? Где? - князь оторвал взгляд от избитого тела пленника, потом, осознав слова посыльного, махнул рукой, останавливая разъярившуюся стражу.
   -Собирай войско, кричи народ, - велел князь воеводе, бросая короткий взгляд в окно. С холма, на котором находился замок, была хорошо видна дикая орда, окружившая крепостную стену.
   -Но, князь-батюшка, - робко, запинаясь, продолжал мальчишка, отчаянно бледнея и сам дивясь собственной отчаянной смелости. - Посланцы! Пришли от орков, со стражей, во дворе ждут.
   -Посланцы от орков? - пренебрежительно спросил Любомир, но тут, наконец, в комнату ввалился гонец от городской дружины.
   -Пришли посланцы, княже, но не только орки, - объяснил он, слегка задыхаясь от быстрого бега. - Там еще эльфы, огры, гномы. С такой вот бумагой Совета, - он развел руками, показывая размер. - Говорят, что ты нарушил закон.
   -Я? Закон? Что за чушь, - пренебрежительно фыркнул князь, но настроение его изменилось. - Хорошо, я их приму.
   Он развернулся, чтобы уйти, но его остановил вопрос Хоря:
   -А с этим что делать? Добить? - он показал на избитое тело орка.
   -Добить? - князь поколебался, потом снова посмотрел в окно и пожал плечами.
   -Бросьте в каземат, к утру сам сдохнет, - бросил он, выходя. Соратники и дочь молча последовали за ним.
  
   Отсутствием Севки первым обеспокоился Влак. Он подошел к Гуррху посоветоваться, потом вместе с ним направился к полукровкам.
   -Брат ушел, - сказал орчонок, от волнения глотая слова и делая ошибки в общей речи, которой обычно владел безупречно. - Сказал, я пока буду главный, но обратно не пришел. Давно нет.
   -Надо его поискать, - сразу отозвался Мэн. - Послать ребят. - Он вскинулся, чтобы позвать орков, но его остановил Влак.
   -Брат сказал, главный я, - он говорил настойчиво, уверенный в своем праве. - Я говорю, племя делает. Ты слушаешь и делаешь, если хочешь - это плохо. Я говорю "да", ты делаешь, так? - на Влака явно произвел впечатление подслушанный разговор о мудром руководстве.
   Мэн раздраженно передернул плечами, но не стал спорить. Орчонок окликнул Гуррха, отдавая распоряжения. Два десятка молодых самцов рассыпались по лесу в поисках пропавшего вождя.
   -Ну и чего было поднимать панику? - с недоумением спросил Блор, подойдя к полукровкам. - Подумаешь, отошел мужик отлить.
   -Если я правильно понял, - раздраженно отозвался Мэн. - За это время он успел бы не только отлить, но и посрать. Три раза.
   -Да я просто не понимаю, с чего все сразу так всполошились? - попытался оправдаться гномский наблюдатель, но, наткнувшись на откровенно неприязненный взгляд полуэльфа, отошел.
   -Скотина, - тихо пробормотал Мэн, нервно расхаживая вокруг костра, и бормоча ругательства.
   -За что ты его так не любишь? - спросил голландец.
   -Подглядывал за нами со Стиной, таракашка, следил. Ненавижу таких, - ответил полуэльф. Потом полез в рюкзак, и, стянув с себя белую рубашку, надел розовую распашонку, которой Ларс не видел на нем с начала похода:
   -Пригодится. Она меня всегда заводит - напоминает братишку и папашку! - буркнул он.
   Ларс с удивлением наблюдал за другом. Такое поведение для полуэльфа было, по меньшей мере, необычным.
   -Не знал, что ты так привязался к Севастьяну, - с удивлением сказал он.
   -Причем здесь привязался? - огрызнулся парнишка. - Севка для меня, как ... ну это трудно объяснить...
   -Как отец? - предположил голландец.
   -Отец? Вот еще, - пренебрежительно хмыкнул Мэн. - Скажешь тоже! Нет. Ну... как бы это сказать, он для меня как мера, понимаешь?
   -Мера? Что ты хочешь этим сказать?
   -Ну, мера, мерка, - полуэльф снизошел до объяснений, не отрывая взгляда от лесных зарослей, как будто надеясь, что сейчас оттуда выйдет предмет их разговора, живой и невредимый. - Мера некоторых вещей, как, например, складной метр ну или весы!
   -А, эталон! И что же ты им измеряешь? - с интересом спросил полуогр. - Я тоже могу это сделать?
   -Это трудно объяснить, оно или есть или нет, - парнишка слабо усмехнулся, наблюдая, как из леса, один за другим, возвращаются молодые орки, и постепенно все больше мрачнеет Гуррхх. - Но ты им ничего измерить не сможешь. У тебя этого нет, ноль. У меня есть, у него, - он сердито мотнул головой в сторону Влака, - тоже есть. И даже у Гуррхха есть, чуть-чуть. Но у тебя просто нет, да тебе и не нужно. Ага! - он сорвался с места и бросился к толпе орков, сгрудившейся вокруг вожаков.
   -Что "ага"! - немного задетый невнятным объяснением Ларс медленно последовал за другом. - Севка вернулся?
   Севка не вернулся. Просто из зарослей, как ни в чем ни бывало, выскользнула Стина. Заметивший ее первым Блор попытался учинить девушке допрос, но избрал неудачный подход:
   -Где ты была? Ты видела Севастьяна?
   -А кто ты такой, чтобы я тебе отвечала? - презрительно огрызнулась гномка.
   -Мы просто волнуемся, потому что его давно нет, - попыталась вмешаться Лориэна.
   -Ну, а я тут причем? - Стина не удостоила эльфийку даже взглядом.
   -Я так и знал, что это твоя работа! - оскорбленный пренебрежением, гном не стал умерять голос. На крики сбежались орки, и девушку окружила враждебная толпа.
   -С чего ты взял? - в глазах Стины загорелся огонек бешенства. Она бесстрашно смотрела на клыкастые рожи, и взгляд ее показался подошедшему Ларсу настолько безумным, что он крепко призадумался бы на кого поставить, если бы шансы были хоть немного равны.
   Но когда казалось, что рассвирепевшие орки просто растерзают упрямую гномку, сквозь толпу, наконец, пробился Мэн. Узкая нежная ладонь легла на грубоватую руку девушки:
   -Детка, ты что-то знаешь? Скажи, и я тебе буду должен!
   -Должен? Что? - безумие в глазах убийцы померкло, сменившись хищным интересом.
   -Все, что захочешь! - мурлыкнул полуэльф. В него глазах девушка прочитала обещание. - Тебе даже не придется ждать. Сегодня ночью!
   -Все? - гномка жадно облизнулась. - Хорошо. Сегодня.
   -Итак? - поторопил Мэн.
   -Я видела, - призналась гномка. - Это была руянская стража. Набросились на него, связали и увезли в город. Мне даже пришлось спрятаться в дупле, - добавила она, прижимаясь к парню и кокетливо заглядывая в потемневшие синие глаза.
   -Руянцы? Ты не ошиблась? - недоверчиво переспросил Блор.
   -Я знаю их форму, - по-прежнему глядя только на Мэна, ответила девушка. Но всем уже было не до нее. О гномке сразу забыли.
   Гуррхх поднял воинов в поход, а полукровки, заметив, что Влак собрал вокруг себя наблюдателей, присоединились к обсуждению планов.
   -Ты что, собираешься взять город штурмом? - обеспокоенно спросила Лориэна. - Это будет кровавая резня. Совет не простит. Я не могу допустить.
   -Князь нарушил закон, - ответил орчонок. - У тебя есть бумаги?
   -Ты имеешь в виду постановление суда? Разумеется!
   -Хорошо, - глаза Влака довольно блеснули. - Мы будем сначала говорить, пойдем к князю с бумагой: еще ты, ты и ты, - он ткнул пальцем в Блора, огрского наблюдателя и Ларса. - Пока мы говорим, резни нет. Племя ждет сигнал. Есть сигнал, Гуррх ждет. Потом - будем решать, как скажет Севастьян. Нет сигнала, нет нас - будет резня.
   А ты, - он показал на Тариэля. - Останешься здесь, смотреть.
   Тариэль согласно кивнул:
   - Отлично, присмотрю в лагере за порядком.
   -А я? - недовольно поинтересовался Мэн. - Я тоже иду.
   -Хорошо, - неожиданно согласился Влак. Ожидавший возражений полуэльф довольно заулыбался, но орчонок еще не закончил: - Ты идешь, но слушаешь меня. Я говорю, ты делаешь, я не говорю, ты не делаешь, хорошо?
   -Хорошо, - сердито буркнул полуэльф. Времени на споры не оставалось. Орки, расхватав оружие, стремительной волной ринулись к Руяну.
   Не успели бойцы отправиться в путь, как Стина вновь скользнула в заросли, отправляясь к условному месту. Она не смогла сдержать досадливого вздоха, увидев в стволе сгоревшего дерева стрелу с черным оперением: Рассель срочно нуждался в своей убийце и вызывал ее в Авалон. И Стина, кажется, даже знала, кого ей придется убить. Она не могла упустить такой шанс! А значит, малыш не сможет сегодня вернуть ей должок. Ну, ничего, они еще свидятся. Она разыщет мальчишку попозже и взыщет с него долги с процентами!
   Гномка сломала стрелу, отвечая на условный знак, и вернулась к лагерю. Незаметно подкравшись к верховым животным, она подманила спурса, принадлежавшего Блору, и легко взлетев в седло, погнала зверя к Зеленой Долине. Ее отсутствия никто не заметил.
   Не успевшая подготовиться к набегу руянская стража была сметена за несколько минут. Однако орки, легко преодолевшие ворота, по приказу Гуррха, расположились вдоль стен, не входя в город. Влак отдал строгий приказ - "не убивать"! Стрелы же редких защитников застревали в густой оркской шерсти, не способные причинить захватчикам серьезный вред. Начальник стражи, прижатый к воротам когтистой лапой, с ненавистью смотрел на орка, не желая вступать в переговоры.
   -Отпусти его Гуррхх, - коротко бросил Влак и обратился к Лориэне:
   -Говори ты!
   Увидев эльфийку, руянец немного успокоился, однако, услышав о том, что князь нарушил закон, и орки настаивают на переговорах, просто рассмеялся ей в лицо.
   -Князь не будет вести переговоров с грязными тварями! Все знают, что Любомир защита и опора закона и Совета.
   Разгневанная Лориэна не успела ничего ответить. Нетерпеливо слушавший стражника Влак дернул за рукав Мэна:
   -Он не понимает! Объясни так, чтобы он понял!
   -Хорошо, я объясню, - насторожившийся Ларс заметил, как губы друга растянулись в улыбке, а в глазах загорелся безумный огонек, внезапно напомнивший голландцу гномскую убийцу.
   Мэну не пришлось повышать голос. Подойдя к стражнику и все еще продолжая улыбаться, он тихо сказал несколько слов, заставивших того вздрогнуть, и начать лихорадочно отдавать распоряжения подчиненным. К князю немедленно был отправлен посыльный, за которым последовал один из дружинников.
   Договорившись с Гуррхом об условном сигнале - им должен был стать выпущенный Лориэной белый вестник, группа переговорщиков, в сопровождении бледного, как мел, начальника стражи проследовала к княжескому замку.
   -И чем ты его так напугал? - не удержался от вопроса Ларс. Мэн пожал плечами.
   -Люди полны комплексов и предрассудков, - ответил он. - Они порой даже могут не бояться смерти и пыток. Но стоит только пообещать проделать с ними кое-какие вещи на глазах у заинтересованной публики, как они приходят в ужас и становятся уступчивыми. Главное, чтобы они тебе поверили. Как видишь, я был достаточно убедителен, - он сделал паузу, а потом задумчиво добавил: - И розовая рубашонка пригодилась!
   -И что же ты собирался с ним проделать? - не удержался полуогр. Мэн отвернулся, сделав вид, что не услышал.
   Вопреки уверениям стражника, на княжеском дворе им почти не пришлось ждать. Когда оркские переговорщики поднялись по ступеням, князь Любомир со старшей дочерью уже встречали их в приемной зале.
   Влак кивнул Лориэне, скомандовав начало переговоров, а сам начал настороженно к чему-то принюхиваться, тревожно раздувая ноздри, как верная овчарка, учуявшая запах потерянного хозяина.
  
   -Нам нужен Всеволод, - сказала Лориэна, не тратя времени на лишние объяснения. Она упорно продолжала называть Севку тем именем, которым он ей представился сам.
   -Зачем вам мой сын? Он славный мальчик, но ему всего двенадцать, - на лице князя было написано недоумение, сменившееся подозрением. - Или ты хочешь сказать, что оркам нужен заложник?
   -Нам не нужен твой сын, - терпеливо объяснила эльфийка. - Твои люди похитили Всеволода, владыку орков. Верни его, и мы сразу уйдем. Если, конечно, ему не причинили вреда, - оговорилась она.
   -Но у меня нет никакого владыки! - князь говорил вполне искренне. Ему и в голову не приходило связать слова женщины о владыке с грязным оркским бродягой в рваной гномской рубахе.
   -Ты лжешь, - прервал князя Влак. - Севка был здесь. Он и сейчас где-то недалеко. Я чувствую его запах!
   На лице князя медленно проступило озарение. Он повернулся к Хорю и с отчаяньем произнес:
   -Ты кого мне приволок?
   Но Влак не собирался дожидаться выяснения отношений в княжеской свите, он нетерпеливо дернул Мэна за рукав, случайно отодрав когтем клочок розового кружева, который раздраженно отбросил на пол:
   -Спроси так, чтобы он понял!
   Никто даже не успел осознать, что произошло, как полуэльф оказался рядом со Святославой. Схватив одной рукой девушку за косы, он с размаху ударил ее по лицу:
   -Скажи, здесь был орк?
   -Д-да, - всхлипнула испуганная княжна.
   Последовала вторая пощечина:
   -Где он сейчас?
   -В к-каземате.
   -В каземате? - сказал Влак, раздувая ноздри.
   -Ах, в каземате!? - почти ласково глядя на испуганную княжну, повторил Мэн, и в руке его внезапно появился нож.
   -Зарезать? - спросил он у князя, прижав лезвие к горлу девушки. - Или ты все-таки прикажешь привести сюда нашего друга?
   -Но я не знал, он не сможет..., - пробормотал князь, не отрывая взгляда от дочери.
   -Не сможет? - по нежной коже потекла струйка крови из глубокой царапины.
   -Хорошо, - князь Любомир, решившись, кивнул стражникам. - Принесите сюда пленника, и позовите кто-нибудь лекарей, скорее!
   -Принесите? - шепотом переспросил Влак. Орчонка было не узнать. Шерсть на нем встала дыбом, как у драчливого кота, желтые глаза горели, а губы непроизвольно растянулись в оскал, обнажая клыки.
   -Принесите? - эхом отозвался Мэн. Он тоже оскалился, и хотя никаких клыков у эльфа не было, выглядел он не менее страшно, чем рассвирепевший орк. Нож в его руке дрогнул, но тут Влак резко мотнул головой:
   -Оставь ее!
   Мэн отшвырнул девушку, и она обессиленно осела на пол. Руянский владыка бросился к дочери.
   Влак обратился к князю:
   -Я надеюсь, что Севка жив. Иначе, - из горла его вырвалось рычание: - через несколько часов в этом городе не останется ничего живого, не останется даже костей. А кости твоей семьи я разгрызу сам, лично.
   -Ты не посмеешь! - отозвался князь. Он держался увереннее, убедившись, что с дочерью ничего страшного не случилось. - В таком случае орки тоже погибнут. Их уничтожат всех. Сейчас не война!
   -Жаль, что ты не вспомнил об этом раньше, - прорычал Влак. - Но нам ничего не грозит. Орки в своем праве - ты первым нарушил закон, - он обернулся к Лориэне: - Где твои бумаги, говори!
   -Всеволод не только законный владыка орков, - сказала эльфийка, предъявляя князю документы. - Но и член Мирового Совета. Ты покушался на его жизнь. Тебе известно, что это для тебя означает?
   -Рабство, - кивнул князь. На лице его было написано отчаяние. - Рудники. Для меня и моей семьи.
   -Ну почему же? - почти с сочувствием сказала Лориэна. - Не только. Еще и для всех жителей избравшего тебя города. Ты ведь не наследственный, а избранный вождь?
   -Ну, а они-то за что? - вскинулся князь. - Людей пощади!
   В разговор вмешался Ларс:
   -Сигнал! - напомнил он эльфийской наблюдательнице, и она выпустила белую птицу в приоткрытое окно. В этот момент в залу внесли Севку, и Влак, увидев изувеченного брата, вновь зарычал, потом отчаянно завыл, подняв волосатую морду к лепному потолку.
   -Не вой, - оборвал его Мэн. - Он жив. Без сознания, но жив. Ничего. За одного битого, говорят, двух небитых... - у него перехватило дыхание, и, не в силах больше сдерживаться, он выскочил на улицу.
   Вслед ему смотрела руянская княжна. В руке она сжимала клочок розовой ткани, зачем-то подобранный с пола, а на лице ее застыло недоуменное выражение. Она, пожалуй, и сама бы не смогла объяснить, какие чувства сейчас испытывала.
   . Княжеские лекари успели наложить шину на Севкину сломанную руку и перевязать полуорку голову. Избитое тело было покрыто вонючими мазями, а в пасть ему тщетно попытались влить целебный отвар, но полуорк все еще не приходил в сознание. Блор и огрский наблюдатель бросились к своему подопечному
   Увидев состояние пленника, князь Любомир, немного поколебавшись, потянул с шеи витую серебряную цепочку с зеленым с разводами камнем, похожим на малахит.
   -Лечебный амулет, - объяснил он Влаку. - Мне несколько раз жизнь спасал. Надень на него, и к завтрашнему утру он будет здоров.
   Орчонок жадно схватил артефакт и бросился к брату. Тем временем руянские лекари привели Севку в сознание, поднеся к его носу тряпку с вонючей жидкостью. Влак набросил брату на шею серебряную цепочку.
   Севка обвел зал мутным взглядом, потом в глазах появилась искра сознания, и он узнал Влака.
   -Братик! Нашел меня, молодец, - прохрипел оркский вожак. Орчонок вздохнул с облегчением. Лекари и стража засуетились, помогая Севастьяну подняться на ноги. Он вновь оказался перед князем и не сдержал гримасу боли и отвращения.
   -Что мы должны с ними сделать? - спросил брата счастливый Влак, сбросивший с себя тяжкий груз ответственности. - Уничтожить город и убить жителей?
   Все в зале замерли, ожидая ответа оркского вожака.
   -Убить? Да на хрена они нам сдались? - с недоумением переспросил Севка. Еще ему не хватало устраивать здесь кровавую баню. Теоретически, князя можно было бы даже понять и оправдать. Но практически...- Пусть заплатят эту, как ее, ну дань...
   -Виру! - дрогнувшим голосом подсказал князь, боясь поверить, что худшее его миновало.
   -Дань, - упрямо повторил Севка. - Припасы, одежду, свежее мясо, ну и другую нормальную еду. Задолбала гномская перловка. Ларс, займись! - бросил он полуогру.
   Князь, вздохнувший с облегчением, кивком направил к голландцу седобородого советника. К ним сразу же присоединилась Лориэна, вручившая старику какие-то бумаги.
   Сам князь сделал шаг вперед и протянул Севке руку:
   -Ты поступил благородно. Будь моим гостем. Меня зовут Любомир.
   Больше всего Севке хотелось как следует врезать князю в челюсть, но он не мог подавать брату плохой пример. Проигнорировав протянутую руку, Мясоедов сплюнул на ковер кровавый сгусток, тяжело оперся на наблюдателей и сказал:
   -Пойдемте отсюда. Не могу больше видеть эти хари.
   В зале остались только Лориэна и полуогр с руянским советником - выбивать "контрибуции и репарации", - а вся процессия медленно двинулась к двери. Вслед им что-то настойчиво говорил князь:
   -Завтра я пришлю в племя гонца. ..... приглашение на пир!
   Севка ничего не ответил. Он остановился на пороге, потрепал брата по голове и сказал:
   -Я рад, что оставил за главного именно тебя.
  
  
   Глава 11
   "Лучший мыр"
   Сны зависят от положения спящего
   Ежи Лец
  
  
   -Ты уверена, что этого хочешь? - спросил мужчина хриплым от сдерживаемой страсти голосом.
   Девушка в ответ лишь вздохнула и затрепетала, прильнув к его горячему телу. На плечи ей легли тяжелые руки, и она вцепилась жадными пальцами в пушистую черную шерсть. Погодите... Черную? Почему? Как?!
   Дориана подскочила на постели и с отвращением отбросила теплое меховое покрывало, которое сжимала в ладонях. Впервые в жизни ей приснился эротический сон. И там она делала такое, что тело до сих пор ломило сладкой истомой. И хоть картинки сна быстро ускользали из памяти, но самое страшное она забыть не могла - во сне с ней был вовсе не Севка, в черный инопланетный кошак, Жарко!
   Девушка подошла к тусклому, покрытому густым слоем пыли гостиничному зеркалу и уставилась на свое отражение. Щеки ее пылали - она вообще быстро краснела, но ничего с этим поделать не могла - старое платье, которое она, постирав, превратила в ночную рубашку, обрисовывало все ту же шкафообразную фигурку на фоне убогого интерьера гостиничного номера. За окном едва забрезжил рассвет. Начинался ее второй день в Огдейле.
   Вчерашний день вспоминался урывками, какими-то жуткими картинками: размозженная голова эльфа, которого она - она, Дора! - убила, знакомство с илирнийским джедаем, предательство Сабура, паническое бегство на чужом спурсе, и, наконец, Огдейл.
   В магазине женской одежды Доре удалось приобрести новое платье вместо старого, изорванного до неприличия. Добропорядочная полугномка и мысли не допускала о том, чтобы взять что-то в лавке, не расплатившись. Проблема решилась просто. Воспользовавшись тем, что хозяин, толстый болтливый гоблин, был занят с покупательницами, гномская принцесса схватила понравившийся наряд и, зайдя за примерочную ширму, отключила невидимость. Платье было широким и длинноватым, "на вырост", до самых лодыжек. А как хотелось верить, что когда-нибудь оно будет только до колен! Ширина немного маскировала фигуру, но к платью прилагался пояс, который должен был пригодиться, когда появится талия. Ярко-зеленый цвет очень шел к ее глазам.
   Выйдя из-за ширмы уже переодетой, Дора поинтересовалась ценой. Хозяин запросил два золотых, но, поторговавшись, цену удалось сбить до полутора. На сэкономленные пять серебрушек в той же лавке после долгого торга она купила еще и туфли, не слишком красивые, но удобные и на толстой подошве типа платформы. Старую одежду девушка уложила в мешок, кроме накидки с капюшоном, который вновь пришлось натянуть на голову - следовало соблюдать осторожность.
   Вместо обеда Дора купила на улице за одну серебряную монетку большой вкусный пирожок с зеленой растительной начинкой и огляделась в поисках гостиницы - после всех приключений ее невыносимо клонило в сон. Наверное, уже начинала действовать инопланетная таблетка.
   Выбор был даже слишком велик. Огдейл кишел постоялыми дворами. В университетский и туристический центр, где обожали отдыхать заезжие богатеи, стекались и многочисленные паломники со всех краев Кьяры. Они мечтали попасть к знаменитой пророчице Дельфине, главной достопримечательности города, чтобы узнать, что им сулит судьба. Молва гласила, что ее пророчества всегда сбываются, вот только не всегда их легко было истолковать. Дориана и сама с удовольствием сходила бы к эльфийской пророчице, но предсказания стоили весьма недешево.
   Немного поразмыслив, Дора остановила выбор на маленькой одноэтажной гостинице, не слишком удачно расположившейся в глубине квартала. Яркая вывеска с названием, аккуратно выведенным гномскими буквами, гласила "Лучший мыр". Название показалось хорошим предзнаменованием. Немного похихикав, девушка без колебаний предпочла скромный "Лучший мыр" более впечатляющей трехэтажной "Вань, да!", вполне оправдывавшей свое название: у входа в гостиницу стайками кучковались девицы отвязного вида, которых Дора мысленно окрестила "путанами".
   В "Лучшем мыре" поражало изобилие зелени, украшавшей огромный холл от самого входа. Раскидистые тропические растения в кадках образовывали что-то вроде отдельных кабинетов с одиночными столиками и стульями, а в глубине холла находился центральный зал ресторана, где располагались огромные общие столы для менее притязательной публики. Взгляд девушки сразу приковал огр-охранник, устроившийся на стуле возле входа и с интересом читавший газету. До сих пор Дора не только не видела на Кьяре газет, но и не подозревала, что огры умеют читать. Зрелище настолько захватило девушку, что она даже не сразу услышала оклик гоблинки-"администраторши", энергичной, молодой и довольно хорошенькой - для гоблинки.
   Номер для одного на сутки обошелся Доре еще в два золотых - она не рискнула поселиться вместе с незнакомой соседкой. К счастью, на столе в комнате стоял кувшин с питьевой водой, а под столом обнаружился большой тазик с водой для стирки и умывания. Устроившись в номере и кое-как постирав и развесив на стульях замызганное тряпье, девушка рухнула в постель. Еще даже не начинало смеркаться, но она уже невыносимо устала. Однако сразу уснуть не смогла - мысли о будущем, страхи, безответные вопросы, все, на что у нее до сих пор не хватало времени, хороводом закружились в сознании.
   Главным был вопрос: "Что делать дальше?". Надо было немедленно решить, как сообщить отцу о том, что с ней все в порядке и предупредить, что Сабуру верить нельзя. Сейчас Доре почти одинаково не хотелось быть обнаруженной ни бандитами Расселя, ни не слишком надежными посланцами Норра. А отправить отцу вестника означало выдать свое местонахождение - ведь каждая почтовая птица носила метку родного города. Да и стоили почтовые услуги недешево. А за один-единственный день в Огдейле она уже истратила больше четырех золотых!
   Дора очень сомневалась, что Огдейл для нее безопасен. Не найдя беглянку ни в Зиртане, ни в Авалоне, преследователи, в первую очередь, обратят внимание на ближайший крупный город.
   Глупые мечты, вроде поступления в огдейлский университет или тихой работы в городской библиотеке, можно было сразу отбросить - это означало бы сразу выдать себя: девушки из хороших гномских семей не имеют обыкновения путешествовать без сопровождения отцов и братьев. Те же, кто не относится к хорошим семьям, не развлекаются в университетах и библиотеках, а работают в семейных шахтах. Доре впервые пришло в голову, что это ужасно несправедливо. С этой мыслью она уснула, и проснулась только уже утром в объятиях мохнатого покрывала.
   Тщательно приведя себя в порядок и собрав на всякий случай в мешок еще не совсем высохшие вещи, девушка решила позавтракать в гостиничном ресторане. Ей никогда не нравилась гоблинская кухня, но вчера армейский суп и пирожок были ее единственной едой. Сегодня же она не рискнула лишний раз выходить на улицу. А пользоваться защитным амулетом следовало экономно - Дора знала, что резервы древних артефактов не бесконечны. Эту уловку следовало придержать на крайний случай.
   К счастью, в гостинице жизнь кипела ключом с раннего утра. В холле уже во всю суетились подавальщики. Выбрав в меню недорогое блюдо под названием "похлебка с мясом и грибами" и заплатив распорядительнице две серебрушки, Дора прошла в один из увитых зеленью "отдельных кабинетов". Похлебка оказалась почти несъедобной: редкие кусочки мяса явственно отдавали тухлятиной, тонко нарезанные овощи обгорели по краям, но были совершенно сырыми в середине, а грибы - невыносимо кислыми.
   Дора, давясь и морщась, пыталась впихнуть в себя хоть что-то, чтобы не остаться голодной. Она жалела выброшенные деньги и упрямо продолжала жевать, мрачно глядя в окошко, выходящее в переулок, ведущий к гостинице "Вань, да!". И вдруг замерла, не донеся ложку до рта. В переулке, равнодушно разглядывая навязчивых "путан", стоял эльф. Он повернулся в профиль, и девушка вздрогнула, пролив похлебку на стол. Дора знала этого эльфа. Именно его она видела вчера с Сабуром! Ее нашли! Надо было бежать.
   Девушка попыталась взять себя в руки и успокоиться. Ничего страшного еще не произошло. Но, встав из-за стола и направляясь, в свой номер, она услышала жизнерадостный голосок распорядительницы, беседующей с незнакомым гномом:
   -Молодая гномка? Да, есть. Приехала вчера, одна, без багажа. Кажется, ушла на завтрак!
   Вот он, крайний случай! Дора повернула камень артефакта и метнулась в комнату. Схватив мешок и деньги, она осторожно прикрыла дверь и медленно проскользнула по коридору к выходу из гостиницы. Ни администраторша, ни гном, направлявшийся вдоль холла к ресторану, ее, разумеется, не увидели. Ничего не заметил и эльф. И Дора со всех ног бросилась прочь. Улица привела ее к морю.
   Дора любила море. Но ранним осенним утром оно вовсе не казалось теплым и приветливым. Зеленоватые, почти серые волны бились о прибрежные камни, разбрызгивая белую пену. С моря дул холодный пронизывающий ветер, и девушка, плотнее укутавшись в накидку, прошла вдоль берега к нагромождению крупных камней. Укрывшись за скалой, она уселась на плоский камень, укуталась в накидку и в отчаяньи разревелась. Вот тебе и "Лучший мир"!
   Долго жалеть себя ей не дали. Неподалеку послышались звонкие мальчишеские голоса:
   -А я тебе говорю, это она была! - настаивал один из невидимых собеседников.
   -Да не может быть, - возражал другой. - Ее по всему Огдейлу ищут. Уже давно бы поймали. Как можно не заметить гномку, еще и такую толстую!
   Слезы мгновенно высохли, и на смену отчаянью пришел гнев. Это что, про нее болтают такие гадости? Дориана насторожилась, прислушиваясь.
   -Я ее хорошо запомнил, - продолжал первый мальчишка. - Она у господина Авреля с отцом была. Смешной такой, бородатый. Он у гномов главный. Потому за нее так много платят. Эльф сказал, кто первый увидит, получит пять золотых.
   -Нужны тебе эти деньги, - печально ответил второй. - Все равно отберут. Да и врет он всё. Вот если бы она могла помочь...
   -Да.... - прозвучал в унисон тяжелый вздох.
   Говорили, безусловно, о ней. Дора не выдержала и осторожно выглянула из-за скалы. На камнях устроились двое тощих мальчишек. Чистокровные люди, без всякой примеси гоблинской крови. Старшему, довольно высокому и темноволосому, было не больше двенадцати, младшему, совсем белобрысому, - лет семь-восемь. Даже если она когда-то их видела мельком, сейчас дети казались девушке совершенно незнакомыми. Но они знали судью Авреля, лучшего друга отца! И не хотели ее выдавать. И девушка решилась.
   Она вышла из-за скалы и резко нажала на камень артефакта. Мальчишки ее узнали:
   -Госпожа Дориана! - пискнул младший, но старший сразу закрыл ему рот ладонью:
   -Молчи! - приказал он угрожающим шепотом.
   -Кто вы? - тоже шепотом спросила Дориана. - Кто обещал вам деньги? За что?
   -Меня зовут Хаск, а его Тиль, - сказал старший мальчишка, протягивая для пожатия руку. Его примеру последовал младший. - А тебя зовут госпожа Дориана. Тебя здесь все ищут. А как ты это сделала? - он явно имел в виду невидимость. Внезапное появление Дорианы должно было показаться мальчишкам настоящим чудом.
   -Секрет, - ответила Дориана, торжественно пожала обе протянутые руки и поинтересовалась:
   -А откуда вы меня знаете?
   -Мы племянники господина Лена, он служит у господина Авреля.- объяснил старший мальчишка
   Лен? Дора с трудом припомнила старого гоблина, подававшего гостям чай во время их визита к авалонскому владыке. Так это его племянники! Вот почему у старшего мальчишки гоблинское имя! На вид дети совсем не походили на гоблинов. Братья были не слишком похожи. В стройной фигурке и тонких чертах лица старшего угадывалось что-то эльфийское, младший, светловолосый крепыш с простецкой крестьянской мордашкой, курносый и немного лопоухий, был явно чистокровным человеком.
   -Конечно, я знаю Лена, - обрадованно сказала девушка. - Но что вы здесь делаете?
   -Давай пойдем к нам, и мы тебе все расскажем! - предложил Хаск.
   -А где вы живете? - Дора почувствовала себя почти счастливой. Незнакомые мальчишки, которым она уже почти безоговорочно верила, могли дать ей убежище.
   -Здесь неподалеку, - уклончиво ответил Хаск. - Пойдем с нами, сама увидишь. - И он побежал вперед, не оглядываясь.
   Дора невольно насторожилась, но последовала за проводником. Тиль пошел рядом с девушкой, вцепившись в ее руку, как в спасительный якорь. Через несколько минут они добрались до цели, и Дориана разочарованно вздохнула. Обещанным укрытием оказалась полуразвалившаяся хижина почти у самого подножия башни пророчеств, рядом с которой теснилось еще несколько подобных развалюх.
   У нас есть деньги, сорок золотых, - безрадостно сказал Хаск. - Дело все в том, что мы невзрослые и нездешние. Тиль пошел за едой, у него забрали золотой и чуть не побили за воровство. Мне удалось купить еду, но на обратном пути меня чуть не выследили. Пришлось пробегать весь день, прятаться. Так и живем.
   Сорок золотых! Немалые деньги. У самой Доры оставалось едва ли семь монет.
   -И в чем же я могу для вас сделать? - поинтересовалась она, устраиваясь на колоченогой табуретке - единственной, имеющейся в лачуге мебели.
   -Помоги нам найти тетю Фину! - неожиданно выпалил Тиль. - Ее украл злой волшебник.
   -Нет, это были злые эльфы, - возразил старший брат.
   -Волшебник!
   -Волшебников не бывает!
   -Расскажите все по порядку, - наконец, не выдержала Дора. - Говори ты, Тиль.
   История, рассказанная белобрысым мальчишкой, была простой и грустной. После гибели родителей четыре года назад, в самом начале оркской войны, братья остались сиротами. Небогатые и безразличные родственники не спешили предоставить приют лишним нахлебникам, а те, кто их принимал, обращались с мальчишками так, что они сами были готовы пуститься в бега. В одном из подобных домов ребят и отыскал два года спустя почти взрослый сводный брат Сорриэл. Пристроив малышей у доброй тетушки Фины, он отправился в Авалон на поиски работы. А потом, пригретый дядюшкой Леном и господином Аврелем, забрал братьев с собой в Зеленую Долину.
   -Но у тетушки Фины было лучше всего! - мечтательно сказал Тиль. - Она смешная, но добрая, и любила нас, покупала игрушки и все разрешала. И с ней было интересно - слушать все эти предсказания!
   -Так ваша тетя - сама пророчица! - наконец сообразила Дора. - Но ведь все знают, что Дельфина - эльфийка!
   - Она троюродная сестра мамы, в которой была и эльфийская кровь. Я на нее немного похож, - грустно сказал старший мальчишка. - А Тиль - в отца. У папки были гоблинские родичи. Сорриел - его сын от первого брака, с зеленой.
   -Смешанная у вас семья, - Дора знала, что такое встречается на Кьяре довольно часто. И чистокровная эльфийка порой могла иметь гоблинских и человеческих родственников. Другое дело, что эльфы редко такое родство признавали. Дельфина была исключением. - А тетя у вас и, правда, хорошая. И ты говоришь, что ее похитили! А почему никто об этом не знает? В городе по-прежнему много паломников.
   -Тетя Фина и раньше редко выходила к посетителям, им только выносили бумажки с предсказаниями, - объяснил Хаск, снисходительно поглядев на наивную слушательницу. - Вот они и сейчас выносят старые бумажки - кому же хочется терять деньги?
   -Так, значит, с Сорриэлом вам было хуже, чем с тетей? - поспешила уточнить девушка.
   -Сорриэл был строгий, - печально ответил Хаск. - И все время говорил, что надо учиться, слушаться старших...
   -Чистить зубы, - наябедничал Тиль, а потом вдруг громко всхлипнул. - Но мы все равно его любили, а сейчас его, наверное, больше нет! И в Авалоне стало опасно! Так сказал господин Аврель. Поэтому нас послали сюда!
   Он утер слезы и продолжил рассказ. Приехав в Огдейл, мальчишки зашли в домик тетки, как обычно, воспользовавшись ключом, припрятанным под ковриком - привычки тетушки Фины не изменились. Ее самой в доме не было. Ни о чем дурном не подозревая, мальчишки решили дождаться возвращения тетушки, но на следующий день пришли "злые эльфы". Ребятам едва удалось ускользнуть. Чуть позже они тайком вернулись за деньгами и за вещами. В доме царил беспорядок, но деньги в потайном ящике похитители не заметили. А может быть, и не искали.
   -Но мы слышали их разговор, - запальчиво заявил Тиль, с вызовом посмотрев на старшего брата.
   -И что же вы слышали?
   -Не мы, а я. Хаск тогда уже вышел, а теперь не верит, - объяснил младший. - Эльфы говорили, что Фину похитил волшебник. Из-за какого-то предсказания. И что их ждут сейчас в Хране.
   -Понятно, - Дориана не могла понять, какое отношение имеет к ней запутанная история пророчицы Дельфины. - И чего же вы от меня хотите?
   -Помоги нам! - требовательно сказал Хаск. - Мы хотим спасти тетю Фину. Но для этого нужно поехать в Хран! Туда ходит большая пассажирская карета, но без взрослого нам никто не продаст билеты. А если ты поедешь с нами, то мы поделимся с тобой деньгами, по-честному, пополам, и - он умоляюще посмотрел на все еще сомневающуюся девушку и пустил в ход последний, убийственный аргумент, - я на тебе женюсь! Потом, когда немного вырасту. Но мне уже почти двенадцать!
   Видно было, что это решение ему далось нелегко, после тяжелой внутренней борьбы. "А ведь красивый будет парень, когда вырастет", - невольно отметила Дора.
   Она чувствовала себя немного задетой таким явным самопожертвованием. А ведь Хаск всего на пять лет младше ее. Неужели она такая уродина? Ведь гномы считали ее хорошенькой! "Вот именно! - ехидно отозвался внутренний голос. - Гномы!". Хаск вдруг до обидного напомнил Витьку Бузова - мальчишку, с которым она училась на Земле в четвертом классе, и на которого заглядывались все девчонки без исключения. Витька ее никогда не дразнил. Он ее просто никогда не замечал, смотрел сквозь нее, как будто бы она была прозрачной. Так, как сейчас на нее смотрел Хаск, пытаясь скрыть жалость и сочувствие.
   Дора печально вздохнула и потрепала мальчишку по голове:
   -А вдруг ты встретишь красивую девушку и влюбишься?
   -Ничего, - Хаск был настроен решительно. - Тетя Фина важнее. Она лучше всех.
   -Но я все равно за тебя не выйду, - девушка поколебалась, подыскивая убедительное и не обидное объяснение, и, кажется, нашла: - потому что у меня уже есть жених. Но я вам все-таки помогу. И я поеду в Хран вместе с вами!
   -У тебя есть жених? - на лице мальчишки вырисовалось невероятное облегчение. - Кто он? Это гном?
   -Вы его не знаете, - Дориана не хотела болтать лишнего, но, не удержавшись, похвасталась: - Он полуорк. - Девушка вздохнула: ей так хотелось, чтобы Севка и в самом деле было ее настоящим женихом! Занятая своими мыслями, она не заметила, как притворно-заинтересованное выражение на мальчишеских лицах сменилось откровенным ужасом.
   На самом деле предложение маленьких братьев казалось ответом на все ее вопросы и сомнения. Хран, большой провинциальный город, находился на границе Светлолесья и Чернолесья. Туда обязательно должны были прийти орки по пути к Восточным горам. А значит, появлялась надежда встретиться с Севкой, который не откажет в помощи в поисках Дельфины. Так, во всяком случае, надеялась Дора. А, кроме того, покидая Огдейл, она могла отправить вестника отцу. И у мальчишек было достаточно денег для путешествия - пассажирская карета, со всеми остановками и ночевками в постоялых дворах могла доехать до Храна, по меньшей мере, за пять дней.
   Отправка вестника обошлась в три золотых. Для безопасности письмо решили отправить на имя дядюшки Лена (для господина Норра). Дора уложилась всего в несколько строчек:
   "Передай отцу, что со мной все в порядке. Сабуру верить нельзя - он предатель. Всего доброго, Д."
   В почтовую контору "Дом вестника" для верности отправили Хаска, изображавшего из себя посыльного. Он быстро помчался по пыльной улице, не оглядываясь по сторонам, и без приключений добрался до почты, где высоченный огр-хозяин, без лишних объяснений приняв у мальчишки заказ, сразу же вложил письмо в почтовый чехол и, о чем-то тихо пошептавшись с птицей, отправил вестника в путь.
   С облегчением проследив, как белая птица стремительно уносится вдаль, Хаск побежал догонять Дору. Она вместе с Тилем ушла на восточную окраину города, где продавались билеты на экипажи до Светлолесья.
   Мальчик так спешил, что не обратил внимания на сидевшего на скамейке возле конторы пожилого, скромно одетого гнома. Вот если бы старика увидела Дора, она бы без колебаний опознала Гиспа. доверенного помощника отца. Отправленный Норром на поиски пропавшей дочери, Гисп сейчас проклинал собственное невезение: он напрасно оббегал весь город, и глупо упустил в гостинице одинокую девушку-гномку, которая вполне могла оказаться Дорианой. По описаниям гоблинши, постоялица "Лучшего мыра" не слишком походила на пропавшую принцессу, но, как известно, женщинам других рас вообще нельзя верить, особенно когда речь идет об описаниях гномов. Назвать прекрасную принцессу хорошенькой и довольно высокой - так о девушке отозвалась гоблинша - было нелепо, но кем еще могла оказаться путешествовавшая без спутников гномка? И вот сейчас Гисп который час сидел у почтовой конторы, надеясь, что Дора все-таки захочет дать о себе знать, отправив вестника отцу. Но знакомая фигурка на улице так и не появилась.
   Не заметил Хаск и молодого гоблина, гревшегося на солнышке в небольшом сквере, окружавшем почту вестников. Ленивый гоблин тоже не обратил особого внимания на мальчишку - эльфы велели ему дожидаться гномской девушки, однако, когда вестник улетел, наблюдатель все же зашел в контору и за серебрушку узнал от хозяина, что птица отправилась в Авалон: огр не счел это большим секретом. Не слишком важной показалась добытая информация и гоблину, но он поделился ей с нанимателем и очень удивился, получив полновесный золотой и удостоившись редкой для себя похвалы.
   Зато не дождавшийся появления принцессы Гисп обратил внимание на странные маневры гоблинского бродяги. Хозяин почтовой конторы разбогател еще на одну серебрушку, а озадаченный гном на всякий случай решил проследить за любопытным посетителем.
  
   Билеты стоили недешево - по восемь золотых на каждого, без всяких скидок для детей. Первый класс - других на дальние переезды не продавали. Купив билеты, путешественники в город возвращаться не стали, предпочтя провести несколько часов до отъезда в здании почтовой станции. В тесной комнатушке, набитой до отказа ожидающими, было темно и душно, но там Дора почему-то чувствовала себя в большей безопасности. Она даже дважды потерла переговорное кольцо, чтобы успокоить отца.
   В тот же вечер экипаж, набитый до отказа пассажирами, большая часть которых должна была выйти в ближайших селах, отправился в путь, увозя невысокую толстушку в темном капюшоне с двумя уже довольно взрослыми детьми.
   В длинной карете сиденья располагались в шесть рядов через проход - по три места у каждого окошка. Только на первых трех рядах у сидений имелись спинки, на которые можно было опереться. Три задних ряда представляли собой узкие скамейки, на которых теснились пассажиры второго класса. Остальные путешественники сидели на полу в проходах или лезли на крышу по приставной лестнице. На крыше из всех удобств была только металлическая сетка по краю, за которую можно разрешалось цепляться, чтобы не упасть. Под тяжестью груза крыша заметно проседала. К моменту отъезда в экипаже были заняты даже ступеньки на приставной лестнице.
   Погонщик спурсов и кондуктор, бесцеремонно расталкивая навязчивых безбилетников, из уважения к достойной мамаше, разместили троицу на самом удобном переднем сиденье. Мальчишки заметно нервничали от нетерпения, но Дора усадила их рядом, прижав к себе, как настоящая мать, и они, пригревшись, успокоились и задремали, даже не заметив, как повозка двинулась в путь. За окошком замелькали улицы, сменившись яркими зарослями цветущих олейров, потом дорога побежала вдоль моря. На душе было немного тревожно, но девушку согревала надежда на будущее. Кто знает, может быть, этот "мыр" и, правда, скоро повернется к ней лучшей стороной? За размышлениями она не заметила, как карета постепенно опустела, высадив во время первых двух остановок основную часть деревенских жителей. Потом Дориана, наконец, тоже уснула.
   В дороге Доре опять приснился сон, но не эротический, а добрый и приятный. Во сне она тоже спала. Дора лежала рядом с Севкой, уткнувшись носом в густую рыжую шерсть на его груди, и в его надежных объятиях ей было тепло и спокойно.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Глава 12
  
   Компромисс
  
   Не следует делать посредством большего то, чего
   можно достичь посредством меньшего.
   Бритва Оккама
  
  
   На следующий день Севку разбудили пронзительные вопли и громкий хохот орков - это Лориэна и Ларс прибыли из княжеского замка с подводами дани. Рядом с вожаком сидел младший брат и терпеливо дожидался его пробуждения.
   -Ну, как ты? - заботливо поинтересовался орчонок. - Вставай. Тебе пора приниматься за дела.
   -Что, не понравилось быть главным? - усмехнулся Севка и с негромким стоном попытался приподняться.
   -Пока не очень, - честно признался Влак. - Немного страшно было...
   -И чего ж ты боялся больше всего? - сочувствующе улыбнулся Севка, представив себе обрушившуюся вчера на мальца ответственность.
   -Его, Мэна, - орчонок мотнул головой в сторону дороги, откуда вновь донеслись раскаты смеха.
   -Он что, тебя обижал? - вскинулся Мясоедов.
   -Обижал? Нет, он хороший друг, - удивился орчонок и объяснил: - Больше всего я боялся, что я скажу "нельзя", а он не послушается. И я не смогу его заставить...
   -А-а, - понимающе протянул Севка. - Тебе трудно заставить себя слушаться?
   -Не всегда, - Влак задумался, пытаясь правильно объяснить суть проблемы. - Врага заставить не трудно. Трудно заставить друга.
   -Может, ты и прав, - согласился Мясоедов, припомнив схожие проблемы в бытность свою армейским сержантом. - С друзьями всегда непросто, когда ты начальник.
   Несмотря на ноющую боль в затылке, чувствовал он себя на удивление неплохо. Опираясь на брата, Севка ухитрился приподняться и, наконец, смог увидеть, чему так радуется родное племя.
   Вопреки ожиданиям, орки не набросились на свежее мясо, а, обступив шумной толпой деревянный помост, наблюдали за действиями Мэна, решившего попробовать себя в качестве продюсера топ-моделей. Полуэльф примерял на себя присланные князем одежды, а потом настойчиво уговаривал какого-нибудь орка или молодую орчиху, одевшись в новые наряды, пройтись по импровизированному подиуму. Могучие бойцы разглядывали смельчаков, покатываясь от смеха.
   К чести князя, одежда была, в основном, прочной, практичной и не слишком яркой. Хорошо, что сарафаны не прислал! Севка ни секунды не сомневался, что Мэн, не задумываясь, натянул бы на себя не только сарафан, но и кокошник. Мальчик, что называется, без комплексов.
   Севка устроился поудобнее и сел, опершись спиной на дерево, чтобы полюбоваться на бесплатный цирк.
   -Видал? - Ларс подошел к другу похвастаться успехом переговоров. - Кучу всего привезли, одежду и еду. Даже колбасу!
   -Молодцы, - одобрил Севка. - А это еще кто? Там, за помостом?
   -Княжеский гонец. Привез тебе приглашение на пир. Говорит, сегодня вечером нас всех ждут.
   Гонец, невысокий светловолосый парнишка, неотрывно смотрел на Мэна, время от времени прыская от смеха, потом, опомнившись, начинал мелко креститься и плевать через левое плечо.
   -Чего это он? - удивился Мясоедов.
   -А, это не он, это Мэн вчера был в ударе, - Ларс равнодушно пожал плечами. - Думаю, руянские мамаши еще долго будут рассказывать деткам страшные сказки про "дядю эльфа".
   Выслушав краткий рассказ о вчерашних "художествах" полуэльфа, Севка вновь обессиленно опустился на траву.
   -Вот, блин, электровеник! Чего ему неймётся! - пожаловался он небу над головой. - Великий отец, что я тебе сделал? За что ты меня так?
   -Не злись на него, у парня трагедия, - вступился за друга Ларс. - Его бросила женщина.
   -Подумаешь, - фыркнул Мясоедов. - Сколько раз меня динамили бабы, и ничего.
   -Это тебя, а у него такое впервые в жизни! - возразил голландец.
   -Впервые? Действительно, событие, - заинтересовался полуорк. - И кто это его так?
   -Девушка-киллер, - охотно поделился новостью Ларс. - Вроде как обещала над ним надругаться, а сама сбежала. Говорит, вчера вечером весь лес обыскал - нигде нет.
   -Черт, - досадливо ругнулся Севка. - А ведь старик Норр меня просил за ней присмотреть! И я сдуру пообещал, но не сумел. Ну, а Мэн переживет. Тряпки новые нацепит, авось кто-то клюнет.
   -Ага! Какая-нибудь орчиха! Кстати, а ты сам не хочешь тоже переодеться? - полуогр демонстративно принюхался.- Да и помыться бы тебе не мешало!
   -А ведь, и правда, не помешает, - Севка поморщился. После вчерашнего допроса от него несло почище, чем от любого чистокровного орка: потом, мочой и кровью. Мясоедов почти самостоятельно поднялся на ноги, немного постоял, слегка пошатываясь, и медленно отправился к ручью, бросив брату:
   -Принеси мне какую-нибудь одежду, поприличнее!
   Увидев растерянную мордочку Влака, Севка сжалился и объяснил:
   -Просто подойди к Мэну и скажи, что мне нужны рубаха и штаны моего размера. Типа пионер: "светлый верх, темный низ". Ага! И еще трусы! Чистые!
   Дойти до ручья без помех ему не удалось. Заметив, что Мясоедов уже очнулся, к нему устремился княжеский гонец:
   -Утро доброе, господин владыка орков!
   Севка стиснул зубы - вот бы оборжались ребята из "Крантов", услышь они такое обращение к своему ударнику! - но ответил, по возможности, вежливо:
   -Ну, чего тебе?
   -Принес послание от князя, - парнишка протянул ему свернутый свиток.
   Вглядевшись в лист желтой бумаги, исчерканный непонятными значками, Севка растерялся от неожиданности: он не понимал ни единого слова. До сих пор на Кьяре ему не приходилось читать. Так значит, кольцо-переводчик было рассчитано только на устную речь? И что же теперь делать? Севка недолго ломал голову над новой проблемой.
   -Зачитать? - на помощь ему пришел сам гонец - видимо, остальные корреспонденты князя тоже не отличались особой грамотностью.
   -Давай! - с облегчением согласился Мясоедов. Гонец развернул свиток и торжественно провозгласил:
   -"Мы, милостью божьей пресветлый князь града Руянского, властью, данною нам преславными жителями оного...."
   -Короче. Давай своими словами, и только по существу, - прервал его Севка.
   -Любомир приглашает тебя, орк-батюшка, со товарищи, .... - начал парень.
   -Какой я тебе батюшка, совсем сдурел? - прорычал полуорк сквозь стиснутые зубы, но гонец, не слушая, продолжал заливаться соловьем:
   -Сегодня на княжеский пир. И обещает на том пиру ист... - он запнулся на трудном слове, но одолел препятствие: - исчерпывающе объяснить вчерашнюю ошибку и полностью загладить ее.
   -Понятненько, - соглашаться Мясоедов не спешил. Еще неизвестно, чем встретит его князь, если все рассказанное Ларсом правда. - Когда, говоришь, намечается пир-то?
   -Сегодня, как только начнет смеркаться, - смущенно ответил гонец, поняв, что упустил самое важное.
   -Передай Любомиру, что я подумаю, - Севка избрал компромиссный вариант. Посоветуюсь со товарищи, - тьфу-ты! - с товарищами, - славянские выверты гонца оказались прилипчивыми, и раздосадованный Мясоедов поспешил закончить разговор.
   -В общем, скажешь, что приду, если позволит здоровье! - он развернулся и, нисколько не заботясь о том, что подумает княжеский посланец, бодрой рысью помчался к ручью, на ходу сдирая с себя вонючие тряпки.
   Вода была чистой и довольно прохладной, но Севка с удовольствием полез в мелкий ручей и, кое-как смыв с себя грязь, улегся на дно, чтобы хоть ненадолго отрешиться от бесконечных неразрешимых проблем. Его терзали заботы поважнее, чем княжеская пирушка. И, в первую очередь, следовало, наконец, дать ответ Тариэлю. От этого выбора зависела судьба племени и самого Мясоедова.
   Тревожные мысли не позволили расслабиться надолго. На берегу уже поджидал Влак с одеждой - орчонок без возражений вернулся к роли мальчика на побегушках, твердо зная: его время еще придет. Севка с удовольствием отметил, что одежда подходит ему идеально: темные брюки и светлая эльфийская рубаха, вроде той, что была вчера на князе - Мэн проявил безупречный вкус. А вот трусы, ярко-красные в белых цветочках, с аккуратной круглой дырочкой сзади - для хвоста - сразу заставили вспомнить беднягу-волка из мультика "Ну, погоди!".
   -Мэн сказал, что эти - самые чистые! - заявил Влак в свое оправдание, правильно истолковав выражение Севкиного лица. Мясоедов издалека показал ржущему полуэльфу кулак. Ну, Мэн, погоди!
   Севка торопливо оделся и пошел разыскивать Тариэля.
   Однако эльфу как раз сейчас было не до него. Огр-наблюдатель - Севка так и не узнал его имени - гуляя по лесу, случайно заметил торчащую из дерева сломанную стрелу и поделился своим наблюдением с остальными.
   -Сломанная стрела? - встревожено переспросил Тариэль. - Где ты ее видел? Как она выглядела?
   Эльфа интересовало все - цвет оперения стрелы, место надлома, направление острия, но огр не мог удовлетворить его любопытства.
   -Стрела как стрела. Оперения вообще не видел - эта часть была отломана. Кончик смотрел, вроде бы в сторону Зеленой Долины, - при последних словах лицо Тариэля еще больше омрачилось:
   - Очень-очень плохое известие, - пробормотал эльфийский аристократ. - Жаль, что ты не прихватил стрелу с собой. Может быть, я сумел бы определить....
   -Сумел бы что? Почему плохое? - вмешался Севка.
   -Это объявление войны. Стрела означает, что один из кланов выступил против Владыки Зеленой Долины. Но цвет оперения неизвестен, и я не могу узнать, кто именно бросил Аврелю вызов. И почему стрела вдруг появилась в Светлолесье почти на нашем пути. Что им здесь нужно?
   Эльфийский наблюдатель отъехал прочь и о чем-то взволнованно заговорил со своей спутницей. Лориэна сначала слушала равнодушно, с недоверчивой улыбкой, затем начала возражать. Наблюдатели отчаянно заспорили, и до Севки донеслись обрывки разговора.
   -Не может быть....
   -Клан Истиэля... но черная стрела ... оперения не было...ищут ...
   -Заговор....Аврель не сможет...Я за...
   -Ты не должна... мы против, Лонги и Истиэли никогда бы... - так, это Тариэль.
   -Что для меня Лонги? - возражала эльфийка. - ...Нобили всегда... с морским кланом...
   -Ты хочешь сказать, что я для тебя ничего не ...?
   Тариэль и Лориэна, хотя и давние любовники - своих отношений они не скрывали - явно принадлежали к разным политическим лагерям, но каким? Севка не мог объяснить услышанное. Он слишком мало знал об этом мире, чтобы что-то понять.
   Музыкант случайно перехватил напряженный взгляд Мэна. Тот уже закончил раздачу одежды и присоединился к эльфийской компании, ненавязчиво поддерживая под ручку Ксеренетиль - уже нашел себе новую подружку! Полуэльф тоже внимательно прислушивался к разговору, и, похоже, понимал намного больше, чем Севка. Надо будет попозже расспросить парня, - взял на заметку Мясоедов.
   Он невежливо вмешался в разговор и отозвал Тариэля в сторону, чтобы поговорить о главном.
   -Что ты решил? - сразу перешел к делу эльф.
   -Я лично против возвращения племени в Зеленую долину, - сказал Мясоедов. Он хотел сразу четко обозначить свою позицию.
   -Вот как? - на лице Тариэля вырисовалось глубокое разочарование, но Севка еще не закончил:
   -Но! Я не хочу принимать такое важное решение один. Поэтому предлагаю тебе компромисс. Я сейчас соберу совет - ребят, самых близких, - и ты изложишь им доводы за войну, потом я приведу свои возражения, и мы проголосуем. Мое мнение ты знаешь, но нас будет как раз пятеро, так что все решится преимуществом в один голос. Согласен?
   -Выбора у меня особого нет, - Тариэль о чем-то задумался, потом переспросил:
   -Говоришь, пять? Ты, Ларс, Мэн, Гуррхх и....?
   -И Влак, - Севка готов был объяснить, что мальчишке суждено стать вождем, хотя и чувствовал себя полным придурком при каждом упоминании о пророчестве, но Тариэль не стал уточнять.
   -Хорошо, я согласен, - сказал он.
   Собрав "малый совет", полуорк без всяких вступлений предоставил слово Тариэлю. Тот был краток:
   -Эльфийская война начнется через четыре, или, может быть, через пять-шесть дней и коснется всех рас на Кьяре. Ничего хорошего она не принесет и оркам. После войны на долгие годы племя окажется в полной изоляции в Восточных горах, холодных, пустынных и голодных. Однако, вмешавшись в ход событий, орки помогут устоять законной власти и смогут облегчить свою участь. Аврель несомненно будет благодарен тем, кто окажет ему помощь. Всем известно, что орки отличные бойцы, а вас сейчас уже почти пять тысяч, и каждый день к племени присоединяется новое пополнение. Это весьма ощутимая сила. Поэтому я предлагаю Севастьяну не спешить в Долину Ширах.
   Тариэля выслушали без комментариев, лишь только Гуррхх одобрительно рыкнул, услышав лестные комплименты в адрес орков. Настала очередь Мясоедова высказать аргументы "против". Севка тоже не стал тратить время на лишнюю болтовню, высказавшись по существу:
   -Я против вмешательства. Мне лично очень нравится Аврель, но кто бы ни победил в эльфийской войне, оркам в Долине Ширах будет все равно. Вряд ли новый владыка станет отменять решения суда. Так зачем оркским бойцам гибнуть в чужих разборках? А кроме того, вернувшись в Авалон, орки нарушат закон, и тогда решение победителей может оказаться еще более суровым - при любом исходе войны. Вмешавшись в чужую драку, мы нарушим и заветы Великого отца, - в этот раз Севастьян говорил вполне серьезно: ему не так легко дались оркские заповеди, чтобы позволить ребятам вернуться к прежнему беспределу. Однако и тут было одно "но", и Мясоедов его озвучил: - Но я вполне допускаю, что орки могут вмешаться в чужую войну, при одном условии. В том случае, если враги сами на нас нападут! Что ты на это скажешь? - он обратился к внимательно слушавшему Тариэлю. Тот отозвался сразу, уверенно заявив:
   -Думаю, события не заставят себя ждать. Может быть, ты и сам об этом не подозреваешь, но в твоем племени есть, по меньшей мере, двое, кого в случае войны противники Авреля постараются устранить в первую очередь. Это ты сам и он, - Тариэль кивнул на поуэльфа.
   -Мэн? - удивился Мясоедов. Ему и в голову не приходило, что парню может что-то угрожать.
   -Вот именно. Эммануэль - официально признанный наследник владыки Зеленой Долины. Один из двух, полукровка, но, тем не менее, законный наследник клана Адилей, - снисходительно объяснил Тариэль. - А значит, ему грозит серьезная опасность. Больше того, я не сомневаюсь, что, останься он в Авалоне, его, со стопроцентной вероятностью, уже не было бы в живых.
   -Понятно, - слова эльфа стали для Мясоедова полной неожиданностью. Всё, сказанное Тариэлем, он в общем-то уже знал, но в его сознании никак не совмещались образы нелюбимого Мэном "папашки" и благородного владыки Авалона. Сам Мэн выслушал откровения эльфа с полным равнодушием - похоже, слова Тариэля не были для него неожиданностью.
   -Да и ты сам, - увлекшись, продолжал Тариэль, - просто не представляешь, что стал законным владыкой одной из сильнейших армий на Кьяре. Точнее, второй по порядку, после зиртанской. Ведь твои орки - просто настоящие машины смерти.
   -Машины смерти тоже могут погибнуть от эльфийских стрел, - возразил Мясоедов. - Не обязательно, - эльф говорил со знанием дела. - Существуют специальные оркские защитные жилеты...
   -Из кожи турса, - подсказал Гуррхх, слушавший Тариэля с горящими глазами.
   Севка с сожалением отметил, что одного сторонника среди орков пропагандист войны уже завербовал.
   -Из кожи турса, - повторил эльф. - Они способны защитить и от наших стрел, особенно если туда вшить пластины из белого металла между двумя слоями кожи. Да и для головы существуют защитные приспособления. И большую их часть, кстати, придумал твой отец.
   Понятно. Значит, у орков тоже существуют и бронежилеты, и защитные шлемы. Опасаясь новых откровений, Севка вовсе не хотел выяснять, с чего вдруг мятежные эльфы стали бы охотиться на него самого, но Тариэль уже завелся:
   -Не сомневаюсь, что у племени в тайных убежищах осталось немало полезных вещей. Неплохо было бы их отыскать.
   -Неплохо, но все, кому отец мог оставить знания о таких складах, погибли. Косолапый, прежний вожак, Арсен Лу, наш старший брат. Гуррхх, как ты, что-то знаешь? - Севка посмотрел на старого воина, но тот отрицательно помотал лохматой башкой.
   -Влак?
   На морде орчонка появилось озабоченное выражение. Неужели?
   -Может быть, - извиняющимся тоном сказал младший брат. - Есть кое-какие приметы, отец говорил, но я пока не уверен. Ближе к Чернолесью я смогу сказать точно.
   -И потом неизвестно, насколько это надежно, - продолжал сомневаться Мясоедов.
  -- Достаточно надежно. Конечно, эльфийской стрелой можно поразить орка в глаз, но даже эльфу трудно попасть в глаз бегущего орка. В прошлой войне племени не хватило только светлой головы, достойного вождя. Но тут появился ты. И чего теперь удивляться, что тебя боятся оставлять в живых?
   -Меня уже ничем не удивишь, - огрызнулся встревоженный Севка, не слишком, впрочем, поверив в реальность угрозы. - Ладно, постараемся принять меры на тот случай, если на нас нападут. А сейчас высказываемся по существу и голосуем. Вы уже знаете, что я против войны. Кто за? - он сразу перешел к делу.
   -Я - за, - сразу откликнулся Мэн. - Думаю, всем понятно, почему.
   -Война - хоррошо! - поддержал полуэльфа довольный Гуррхх, готовый быстро позабыть о новых законах. Его желтые глазки свирепо блестели. - Я согласен.
   -А что ты скажешь, Влак? - Мясоедов обратился к брату, надеясь на безоговорочную поддержку. К его удивлению, орчонок глубоко задумался, потом смущенно ответил:
   -Не знаю. Пусть сначала скажет Ларс!
   Голландец заговорил медленно и рассудительно, не спеша расставлять точки над "и":
   -По-моему, мы говорим не о том. Если я ошибаюсь, поправьте меня, но, кажется, Тариэль не требует немедленного возвращения орков в Зеленую Долину? Он сказал, что хочет только, чтобы мы задержались подольше в пути, например, здесь, в Светлолесье, так?
   Эльф утвердительно кивнул, с интересом ожидая продолжения, потом, подумав, неожиданно уточнил:
   -На самом деле, меня даже больше устроит, если племя просто на некоторое время останется здесь. Судя по найденной сегодня стреле, после объявления войны на собрании семей темные эльфы двинутся на Авалон из Чернолесья. Скорее всего, их возглавит клан Тиссов. Может быть, к ним присоединится еще и часть Моуранов, Будет совсем неплохо, если на пути эльфийских армий окажется сила, способная не дать им пройти дальше.
   -Вот именно, на пути, - чему-то обрадовался полуогр. - При этом Тариэль не сомневается, что на орков обязательно скоро нападут, и тогда у них, у нас, - поправился он, - будет законный повод вмешаться в события. Поэтому я вообще не вижу смысла голосовать сейчас за войну и мир, когда надо всего-навсего принять решение о том, чтобы продвигаться на восток как можно медленнее. Куда нам спешить? Долина Ширах никуда не денется, и уж во всяком случае, подождет лишних четыре дня. Нужно только подобрать для наблюдателей Совета достойную отговорку. Что вы об этом скажете?
   -Совершенно верно, - ответил Тариэль, уже не надеявшийся на такой благоприятный исход. - Я сам, наверное, не сформулировал бы лучше. Давайте просто не будем спешить. Так что же скажешь ты? - он обратился к полуорку.
   -Ладно, - как Севка ни сопротивлялся, ему все равно пришлось принять единоличное решение. - Давайте пока не будем спешить. А хороший предлог для задержки уже нашелся: нас всех сегодня пригласили в Руян на княжескую разборку, я хотел сказать, пирушку! И наблюдателей мы возьмем с собой!
   Когда остальные разошлись, Тариэль задержался и с некоторой неловкостью обратился к оркскому вожаку:
   - Севастьян, я очень прошу тебя ничего не говорить об эльфийских делах Лориэне, - смущенно попросил он. - Понимаешь, мы - давние хорошие друзья, но она из Нобилей и, боюсь, что наши кланы окажутся противниками в грядущей войне. Ее лучше не вмешивать...
   Полуорк честно ответил, что ничего подобного и в мыслях не держал, снова подумав, что надо при случае подробнее расспросить Мэна о внутриэльфийских интригах, и направился к палаткам представителей Совета.
   Повода усомниться в намерениях Любомира ни у кого из наблюдателей не возникло. Севкины миротворческие планы тоже не вызвали лишних вопросов. Без особого восторга, но все трое одобрили его намерение помириться с руянским князем.
   -Весьма, - коротко отозвался неразговорчивый огр. - Согласен.
   -Разумно, - согласилась Лориэна. - Тебе могут понадобиться такие союзники.
   Лишь только Блор почему-то выглядел недовольным, но не решился вступить в спор с остальными наблюдателями.
  
   Окрыленный гонец, терпеливо дожидавшийся решения оркского владыки, поспешил вернуться в Руян с радостным известием.
  
   Глава 13
   Княжеская пирушка
  
   "Нельзя все ломать, надо же на чем-то сидеть"
   Справочник начинающего революционера
  
   Вечером князь Любомир прислал за дорогими гостями небольшой возок, в котором с трудом разместились Гуррх, Ларс, Мэн, Севка, и Влак. Наблюдатели поехали на собственных спурсах. О чем-то пошептавшись с Лориэной, Тариэль участвовать в празднике примирения отказался.
   -Здесь тоже есть эльфы. Это Моураны - светлолесские союзники руянцев, - объяснил он оркскому вожаку. - Скорее всего, князь пригласит их на пир. Учитывая деликатный характер моей миссии, было бы лучше, чтобы как можно меньше народу знало о моем присутствии в Светлолесье.
   Севка, уже мысленно окрестивший приятеля Лориэны "эльфийским Джеймсом Бондом", все понял и не стал настаивать. Тем более, что Тариэль взял на себя присмотр за лагерем и сразу занялся распределением часовых. Эльф резким окликом остановил Ксеренетиль, рвавшуюся поехать с остальными. Под его суровым взглядом девушка сникла и покорно вернулась в палатку.
   Руянский кучер - погонщик спурсов - крепкий неразговорчивый мужик в красной косоворотке, широких черных шароварах и черной же фуражке, залихватски надвинутой набекрень, оказался настоящим лихачом. Он гнал неповоротливых зверей так, как будто участвовал в гонках Формулы-один и рассчитывал взять первый приз. Пассажиров неустойчивого возка растрясло настолько, что это можно было бы счесть местью за вчерашнюю осаду города. К счастью, путь оказался недолгим. Минут через пятнадцать гости предстали перед руянским князем. Вылезая из повозки, Севка показал кучеру кулак. Тот в ответ лишь недоуменно пожал плечами.
   Князь Любомир встречал дорогих гостей у входа в собственные хоромы.
   Мясоедов, по понятным причинам, не сумевший ничего разглядеть вчера, с интересом осматривался по сторонам.
   Город показался Севке светлым и чистым. Мостовые были выложены разноцветным булыжником, а каменные дома богатеев, хоть большей частью и одноэтажные, напоминали солидные особняки обитателей Рублевки. И даже домишки победнее выглядели ухоженными и аккуратными.
   Мясоедов никогда не был сторонником просвещенного феодализма. Как рок-музыкант он скорее имел склонность к анархии, но бабулино специфическое воспитание и гены орского владыки привили ему некоторую терпимость к ненавязчивым формам власти. Идеальным Севка считал государство, которое оставляет людям максимум свободы. Он уважал властителей, умеющих избежать искушения вседозволенности и с толком распорядиться властью, давая жить другим. А выборный руянский князь, похоже, неплохо делал свое дело и не слишком зарывался. Хотя Севка и мог кое-что ему припомнить: он машинально потер затылок, куда вчера угодила раскаленная кочерга Глеба. Без сомнения князь собирался объяснить вчерашнее недоразумение высшими государственными интересами. И Севка даже мог его понять - руянский властитель защищал свой город.
   Однако Любомир был далеко не самоотверженным аскетом. Трехэтажный особнячок князя - младший брат московского кремля, мечта российского олигарха - был окружен роскошным садом. В глубине сада виднелась дорожка, выложенная деревянными досками и обсаженная вечнозеленым кустарником, которая вела в уютный каменный сортир. Позади дома теснились хозяйственные постройки, в том числе, и "конюшня", куда наблюдатели сами отвели своих спурсов - свирепые зверюги вряд ли дались бы в руки незнакомцу, ну разве что только эльфу.
   У черного входа суетилась обслуга, откуда-то доносились аппетитные запахи. Заметив заинтересованные взгляды гостей, князь приосанился и пригласил всех пройти в переговорную залу. Похоже, Севка не ошибся - сначала предстояла разборка, потом - попойка.
   В зале уже дожидались знакомые советники, богатые горожане, неизменная стража - Севке даже показалось, что он узнал Хоря, - несколько эльфов, высоких, темноволосых, в просторных зеленых одеждах, - по-видимому, пресловутые темные эльфы Светлолесья, - и даже двое гномов. Гномы скромно держались в сторонке, беседуя о чем-то своем. Эльфы вели себя высокомерно, как хозяева, поглядывая на руянскую знать сверху вниз. Один из эльфов выделялся среди сородичей броской внешностью и надменным видом - их компанию тоже, по-видимому, возглавлял какой-то темноэльфийский князек. Присутствовала в зале и княжна Святослава в неизменном сарафане, скромно державшаяся у стеночки неподалеку от группы эльфов. Вид у девушки был не слишком счастливый.
   Князь подошел к советникам, взял у седобородого желтоватый лист потертого пергамента и продемонстрировал Севке.
   -Вот оно! - громогласно заявил он, привлекая внимание присутствующих. Разговоры смолкли, и гости уставились на Любомира, ожидая дальнейших объяснений.
   -Подметное письмо. Это и есть причина вчерашней обиды. Все случилось от злого навета, - князь не стал томить гостей ожиданием. - Третьего дня в стражу поступил донос о том, что орки, по наущению врагов наших, собираются напасть на Руян и истребить горожан в отместку за прежние обиды. Понятно, что мы обеспокоились, и, - тут князь запнулся, подыскивая походящее слово. Нашел: - И решили доискаться правды! По воле случая, в сети попался ты, орчий владыка, а не по умыслу злому!
   -А что, просто прийти и спросить было нельзя? - негромко сказал Севка, но в тишине зала все его хорошо услышали.
   -Спросить? Орков? - искренне удивился Любомир. Потом слегка смешался, поняв всю недипломатичность своей реплики. - Ну, мы же не ведали, что орков ведет новый владыка. А кроме того, - он потряс бумагой перед Севкиным лицом, как будто приводил неопровержимое доказательство. - Донос был писан эльфийским письмом! - он протянул вещественную улику полуорку.
   Мясоедов уставился на бумажку тупым взглядом. Буквы, выведенные удлиненной изящной вязью, разительно отличались от утреннего письма, но были всё так же непонятны.
   -Ну и что?
   -А то, что бумаге, эльфийским письмом эльфом писаной, всегда можно верить. Потому как правда это, - объяснил князь. - Да только вот теперь мои советники утверждают, что писал донос и вовсе не эльф. Согласились с ними и союзники наши эльфийские. Ведь правда же, Гвалх? - в голосе Любомира прозвучали искательные нотки.
   -Так, - согласился эльфийский красавчик. - Этот донос писал не эльф. Очень похожее подражание, но не эльф. Доносчика выдает написание высоких букв. Можно точно сказать, что писал мужчина, образованный, хорошо знающий язык, но, безусловно, не эльф.
   -А не мог эльф специально сделать ошибку, - заинтересовался Севка. - Ну, чтобы ввести руян в заблуждение?
   Гвалх бросил на него пренебрежительный взгляд:
   -Ни один эльф так никогда не поступит. Это нарушение законов чести.
   -Понятно, - причины вчерашнего нападения стали понятны, но почему неизвестным "эльфам - неэльфам" вдруг вздумалось натравить руянского князя на орков, по-прежнему оставалось неясным. - Что ж, князь, я принимаю твое объяснение и извинение, - и Севка, пересилив себя, без особой охоты протянул Любомиру руку. - Надеюсь, что орки и руянцы впредь будут друзьями.
   Князь потряс протянутую руку, и в зале одобрительно зашумели. Однако, как оказалось, это было еще не все. Гвоздь программы ожидал Мясоедова впереди.
   -Согласен. Пусть этот светлый день станет началом руянской дружбы с орочьим племенем, - удовлетворенно заявил князь. - И в ознаменование этой дружбы я предлагаю тебе, Всеволод, владыка орков, взять в жены мою единственную и горячо любимую дочь Святославу! - видно было, что это решение далось князю нелегко, и он гордился своей жертвой. - Непросто поначалу ей будет привыкнуть к новой жизни, однако во все времена руянские девы смирялись с тяжкой долей женской в чужих племенах.
   В зале вновь поднялся шум, княжна уставилась на полуорка с ужасом и отвращением, а Севка растерянно оглянулся на друзей. Не то, чтобы ему была как-то особо неприятна руянская княжна, но он вообще пока не собирался жениться. Ни на ком.
   -А что, давай, женись! - ехидно шепнул сзади Мэн. - И будет у нас группа "Матрешки интернэшнел"!
   Как ни странно, реплика полуэльфа помогла Севке собраться и подыскать нужный ответ.
   -Благодарю тебя за честь, княже, - громко, перекрикивая шум, ответил Любомиру оркский вожак. - И тебя, и прекрасную Святославу. Однако я никак не могу взять в жены твою дочь!
   -Это почему же? - выражение лица князя изменилось, в нем появилось что-то хищное, враждебное. - Чем тебе не угодила руянская княжна? Али моя дочь недостойна владыки орков? - в голосе князя прозвучала издевка, а напряженный взгляд обратился в сторону стражи.
   -Все дело в том...., - начал Севка, еще не зная, чем сможет объяснить свой отказ.
   -Что я импотент, - тихо подсказал Мэн.
   -Все дело в том, - повторил Севка, незаметно показывая насмешнику кулак и лихорадочно подыскивая убойный аргумент. Ага, вот оно! - Что у меня уже есть невеста!
   -И кто же та девица, которую ты предпочел моей дочери? - голос князя звучал уже не так холодно, но чувствовалось, что стоит гостю замешкаться с ответом, и ему несдобровать.
   -Моя невеста - Дориана, дочь владыки зиртанских гномов, - выпалил Севка имя единственной знакомой девушки.
   -Что-о? - листок пергамента выпал из рук князя. Чувствовалось, что новость произвела на него должное впечатление. - Твоя невеста - дочь владыки Норра? - Любомир перевел недоверчивый взгляд на наблюдателей. Севка тоже оглянулся. Огр с равнодушным видом смотрел в окно, Блор глядел на полуорка с откровенной ненавистью, а на лице Лориэны появилось выражение понимания и полного одобрения:
   -Так вот почему Норр снабдил орков припасами бесплатно! А я-то гадала, чего старик так расщедрился! - понимающе сказала она. - Что ж, поздравляю!
   Слова эльфийки сочли достаточным подтверждением. Шум в зале, притихший было, вновь возобновился, но теперь он звучал совсем иначе. На Севку посматривали с нескрываемой завистью и одобрением, многие по-дружески кивали, да и Любомир сразу утратил драчливость:
   -Что ж, - неохотно признал он. - Ты сделал хороший выбор. Я принимаю твой отказ, хоть и не скажу, что ему рад. А теперь, дорогие гости, приглашаю всех в зеленый зал, на княжеский пир!
   Зал подавлял роскошью. Стены были отделаны зеленым камнем, как в Эрмитаже - Севка уже забыл, как назывался тот зал, в который его особенно любила водить бабуля, когда они вместе ездили в Питер, - и обиты штофом с растительным орнаментом. Светильники покрывала позолота. Огромные столы с разнообразной снедью стояли в три ряда: по центру и вдоль стен. Впечатление дополняла драгоценная фарфоровая посуда с сине-белой росписью.
   В доме князя не было пожилых и степенных слуг, которых ожидал увидеть Севка. Молодые румяные парни и девахи с деревянными подносами в руках шустро сновали в проходах между столами, подавая все новые блюда с едой и разливая по кубкам горячительные напитки.
   Одна из подавальщиц, пухленькая и смешливая, заметив пристальный взгляд полуорка, игриво подмигнула Мясоедову и завлекательно повела полуобнаженным аппетитным плечиком. Потом, вновь пробегая мимо важного гостя, как бы ненамеренно задела его пышным бедром. Что же, Севка готов был ответить девчонке взаимностью, но позже, позже! Сейчас ему хотелось только есть.
   Отлично приготовленные "дары природы" одуряюще благоухали, вызывая у Севки голодные спазмы, и он, махнув рукой на правила вежливости, набросился на еду. Больше всего понравились полуорку не жареный кабанчик, не печеный гусь и какие-то мелкие птички, которых тут выдавали за рябчиков. Его внимание привлекла огромная, запеченная с пряностями рыба, похожая на сома.
   Рыба была почти без костей, и отделялась плотными волокнами такого восхитительного вкуса, что Севка не заметил, как в одиночку сожрал почти половину. От салатов пришлось отказаться - овощи отличались незнакомым пряным запахом и резким непривычным вкусом. Из деликатесов Мясоедов одобрил только мясо зеленой змеи. Жирное и терпкое, на вкус оно напоминало копченого угря, которого ему довелось однажды попробовать в детстве, а на ярко-зеленый цвет можно было не обращать внимания.
   Любомир, поначалу не слишком приветливо косившийся на "обидчика", поднял первый тост за примирение и одобрительно крякнул, увидев, как бывалый рок-музыкант глушит алкоголь. Потом он весь вечер пытался перепить гостя - без успеха, но не без последствий. Теперь князь был не опасен, по крайней мере, временно.
   Выбор напитков не отличался разнообразием: ядреный самогон с неприятным сладковатым привкусом, который князь упорно именовал медовухой, "зелено вино" из самого Авалона, на поверку оказавшееся неплохим коньяком, и квас. Что касается кваса, то напиток напоминал скорее крепкое пиво, но явственно отдавал горечью.
   Севка предпочел "зелено вино", Гуррхх с Ларсом в компании седобородого княжеского советника целенаправленно накачивались медовухой. Влак с удовольствием присосался к квасу, и полуорк не стал делать брату замечания - пусть привыкает!
   Мэн вообще ничего не пил, да и почти не ел, лишь время от времени пощипывая какой-то салатик. Полуэльф с томным видом разглядывал лепнину на потолке, не без успеха изображая из себя мальчика-одуванчика и привлекая жадные взгляды всех присутствующих дам, девиц и девок - среди руянской знати было на удивление много представительниц прекрасного пола. Остальные гости тоже не страдали от недостатка женского внимания.
   Полупьяного Севку быстро подцепила уже знакомая разбитная девица из княжеской обслуги, которая и затащила его на сеновал. Оттуда в пять часов утра Мясоедова безжалостно извлек Влак, принесший последние новости.
   Они были таковы: Ларс и Гуррх вконец упились и валяются в обнимку под столом в пиршественной зале. Впрочем, не они одни.
   Блор объелся рябчиков и, "животом скорбный", заперся в отхожем месте еще ввечеру.
   -В отхожем месте? Ему что кустов мало?
   -Того не ведаю, - буркнул Влак.
   Псевдославянские обороты в рассказе орчонка сначала немного напрягали, но потом Мясоедов сообразил, что, после его общения с руянцами на сложной смеси языков, у кольца-переводчика просто сбилась настройка.
   - Ладно, давай дальше! - вздохнул он.
   -Так слушай же! - брат продолжал увлеченно делиться свежими сплетнями.
   Лориэна оскорбила одного из темных эльфов, и тот бросил ей вызов. Поединок состоится сегодня в полдень в лагере орков. Отлично! Севка мог, не задумываясь, назвать имя этого эльфа - Гвалх. Вспомнив, как лебезил перед чернолесским союзником Любомир, Мясоедов засчитал оркам еще один минус в княжеских глазах. От Лориэны он такой подставы не ожидал.
   В довершение всего, кто-то донес князю, что Мэна видели входящим в опочивальню княжны. Любомир возжелал разобраться, и компания пьяных гостей вломилась в комнату девушки, разбудив Святославу, которая, разумеется, крепко спала. Одна. Не обнаружив любовника, хотя и всё перерыли, перевернули и обыскали, дознаватели удалились с невнятными словами извинений. А теперь сам Мэн просил Севку передать ему с Влаком лечебный амулет, потому как сильно расшибся и подвернул ногу, выпрыгнув из окна.
   -Из какого окна? - сначала не понял Севка. Потом, сообразив, покачал головой и протянул брату зеленый камень: - И тут успел, шустрик! Надеюсь, это всё?
   Оказалось, нет, не всё. Огр-наблюдатель, которого, кстати, звали Нюф - Севка мог бы уже и запомнить! - остался относительно трезв и утверждал, что донес на Мэна никто иной как Блор, и в данный момент он вовсе не "животом мается", а отходит после выволочки, которую ему устроил оскорбленный князь.
   Своими соображениями Нюф поделился с Влаком. Это подвигло двух подвыпивших героев на мысль- взломать дверь в сортир, запертую изнутри.
   -Таки взломали? Вдвоем? - переспросил ошеломленный Севка.
   -Ну, Нюф ломал, а я давал советы всякие, - пробормотал орчонок. Влак выглядел раскаявшимся, и Севка смолчал.
   Малец продолжал свое эпическое повествование. Итак, Блора в запертом сортире не оказалось. Куда он мог пропасть, неизвестно. Не было гнома и в комнатах, которые выделил гостям князь. Коротышка исчез бесследно, хотя его спурс по-прежнему оставался на привязи вместе с остальными верховыми животными.
   -Может, по бабам подался? - предположил Севка. Последняя новость, насчет сломанного сортира, была особенно неприятной, и Мясоедов, поразмыслив, объявил всеобщий подъем:
   -Передай этому эльфийскому чудику амулет и буди ребят. Через полчаса мы сваливаем отсюда по-английски, не прощаясь. Кто не явится, пусть выбирается сам.
   -А как же Блор? - поинтересовался Влак.
   -Небольшая потеря. Придет, если захочет, не маленький... Тьфу ты! Я хотел сказать, не ребенок, - ответил старший брат.
   Минут через сорок разношерстная компания без лишнего шума покинула гостеприимный город Руян. Освободившегося спурса, на правах инвалида, бесцеремонно присвоил Мэн. Никто, кроме него, на зверюгу не претендовал.
   -Вперед, бегом, - скомандовал себе Мясоедов. Как обычно, побежали все. Севка опасался, что Любомир пошлет за ними погоню - отомстить за выломанную дверь туалета, ну заодно и за остальное, - но пока все было тихо-спокойно. Наверное, князь просто еще спал.
   Легкая пробежка с утра возвращала ясность мыслям, и говорить не хотелось. Оно и к лучшему - увлекшись разговором, можно было бы и не заметить засаду.
   Их поджидали почти у самого лагеря. К счастью, никто не предполагал возвращения княжеских гостей в такую несусветную рань, и враги банально расслабились.
   Глазастый полуэльф вовремя заметил темные фигурки в кустах и выхватил лук. Мимо Севкиного уха пролетела эльфийская стрела: Мэн стрелял, не особо заботясь о меткости, но попал. Из зарослей донесся стон, потом предсмертный хрип.
   У Севкиного уха вновь свистнула стрела, но отправленная уже с другой стороны. Нападавшие не отличались эльфийской меткостью. Мясоедов пригнулся, пытаясь разглядеть противников. Вовремя. Примеру Мэна последовала Лориэна. В ответ раздались новые крики.
   Гуррхх и Влак, зарычав, метнулись в кусты, не обращая внимания на летящие навстречу стрелы. Из лагеря, заслышав шум, выскочил Тариэль, и, сообразив, что произошло, тоже схватился за лук. За ним выбежало несколько дозорных орков.
   Потеряв пятерых убитых: трех, сраженных эльфийскими стрелами, и двух, загрызенных орочьими клыками, - уцелевшие скрылись в лесу. Преследовать их никто не стал. Из кустов, слизывая с морд предательские следы крови, вылезли орки и присоединились к компании, задумчиво разглядывавшей тела незнакомых гномов. Блора среди них не было.
   Мясоедов с отвращением отвернулся от двух трупов с разорванными глотками. Мерзкая смерть от орочьих зубов казалась особенно отвратительной. В сознании закружились нелепые мысли: а ведь совсем другое дело, эльфийские стрелы - никаких тебе ужастиков, аккуратная дырочка и всё. Ну и еще пролилось немного крови. Это называется "экологически чистое оружие". Типа местной нейтронной бомбы.
   Подивившись тому, какая хрень приходит ему в голову, Севка поймал себя на том, что, как ни старается, не может вспомнить, как выглядела девушка, которую он оставил спящей на сеновале. Неудивительно, после такой-то ночки!
   -А гномам что здесь понадобилось? - растерянно спросил Севка, ни к кому не обращаясь. Вопрос был риторическим, но на него неожиданно ответила Лориэна:
   -Наверное, кто-то в Зиртане очень не хочет, чтобы ты женился на их принцессе.
   Севка хотел было возразить, потом, вспомнив ненавидящий взгляд Блора, осекся и лишь устало вздохнул:
   -Ну, главное, что мы все-таки вернулись с княжеской пирушки.
   -А что, неплохо погуляли! - отозвался Мэн.
  
  
   Глава 14
   Пленница
  
   Жизнь - это неровное, неправильное и многообразное движение.
   Мишель Монтень
  
  
   Гисп, доверенный помощник зиртанского владыки, был чрезвычайно доволен собой. Ему удалось за умеренную цену приобрести отлично вышколенного верхового спурса, пусть и не самого быстроходного. И сейчас он не особо торопил ленивую зверюгу, рассчитывая еще до вечера перехватить пассажирскую карету, выехавшую вчера из Огдейла в Хран. Слежка за беспечным гоблином оказалась удачной: бродяга вывел гнома на хозяина, а нехитрые размышления над действиями незнакомого эльфа заставили Гиспа сделать единственно возможный вывод - они преследуют общую цель, правда, с совершенно разными целями.
   Когда же преследователи привели поверенного к стоянке экипажей, отправляющихся на восток, гном припомнил упорные слухи об интересе юной принцессы к некоему полуорку, новому вожаку оркского племени. Если говорить честно, то не судачил о внезапной любви Дорианы разве что глухонемой: неожиданная щедрость скуповатого Норра по отношению к бывшим врагам вызвала в Авалоне и в Зиртане самые разнообразные толки. А если учесть, что в настоящий момент орки направлялись в Чернолесье к восточным горам, избранный девушкой маршрут казался вполне объяснимым. Ничего не зная об истинных причинах, заставивших принцессу отправиться в Хран, Гисп принял правильное решение - он отправился на восток.
  
   Ночь путешественники провели на постоялом дворе. Плата за ночлег входила в стоимость проезда, однако за ужин на троих Доре пришлось выложить шесть серебрушек. Впрочем, еда того стоила. Обыкновенное жаркое из баранины с картошкой и творожники со сметаной показались голодной Дориане необыкновенно вкусными. Мальчишки же набросились на еду со всем энтузиазмом юности. И хотя в тесной комнатушке было всего две узких кровати, и Дора предпочла лечь на полу, на жестком матрасе, который ей уступил Хаск, спала она как убитая.
   Утром экипаж резко свернул от побережья к невысоким холмам Лангедола. Вдоль дороги потянулись фруктовые сады и знаменитые лангедольские виноградники. Казалось, что в воздухе витает легкий аромат молодого вина.
   Прикрытый с востока Зеленой Долиной, Лангедол избежал ужасов проклятых войн и считался одним из самых богатых и прекрасных кантонов Кьяры.
   Лангедол населяли в основном люди и перевертыши, однако красота и изобилие природы издавна привлекали в благодатный край богатых эльфов Авалона, в основном, представителей клана Лонгов, считавших Лангедол чуть ли не своей вотчиной.
   Время от времени чуть в стороне от скромных людских поселений мелькали изящные замки и дворцы эльфийских лордов. Выходцы из магических миров, эльфы обычно возводили рядом с замками высокие башни - высотой примерно в четыре-пять этажей - так называемые "башни волшебников" или, как их еще иногда называли, "башни слез". На Кьяре нижние этажи башен использовались для хозяйственных нужд, наверху селили почетных гостей. Иногда под крышами башен содержали знатных пленников и, разумеется, пленниц. Дориана знала множество легенд о горестных судьбах прекрасных эльфийских дев, восставших против воли жестоких мужей и отцов, и на долгие годы заточенных в башнях слез. Скорее всего, это были всего лишь предания - женщины большинства рас завидовали свободе, которой пользовались знатные юные эльфийки.
   Два яруса башенного строения никак не соприкасались - к каждому из них из замка вела отдельная воздушная галерея. Нижний из ажурных мостиков проходил на уровне второго этажа, второй - значительно выше.
   Встречались по пути и замки оборотней: лугаров и лугейров. Построенные по образцу эльфийских, они казались более приземленными, массивными, и поражали разнообразием. Замки лугейров, оборотней-кошек, были даже выше эльфийских, и отличались большим количеством воздушных переходов - кошки не боялись высоты. Жилища лугаров, волков, вообще не имели башен и галерей, зато, по слухам, обладали неимоверным количеством подземных ходов.
   Дориана, никогда прежде не бывавшая в Лангедоле, не отрываясь, смотрела в окно. Здесь все еще было не по - осеннему тепло. Зеленые краски холмов и садов лишь изредка нарушали яркие вкрапления алых и багряных красок осени. Желтых листьев не было вообще.
   Встретившийся по пути замок лугейра напомнил девушке о Жарко. Замок казался совсем не типично кошачьим, и девушка вспомнила рассказ отца о том, что в последнее время и среди оборотней случались смешанные браки. Интересно, каким могло быть потомство в подобных семьях?
   Дора попыталась себе представить, как должен был бы выглядеть кошко-волк, и, задумавшись, даже не заметила, как экипаж подкатил к гостинице, где путникам давали возможность пообедать. Путешественники прибыли в Тулус - столицу Лангедола. Город славился винами, великолепной кухней и непомерными ценами. Постоялый двор для транзитных пассажиров находился за городскими стенами, где цены еще оставались более или менее доступными.
   Эльфийские всадники перехватили экипаж уже после обеда на постоялом дворе, прямо перед городскими воротами. Эльфам нужна была только молодая гномка, и оробевший кондуктор не решился возражать. Дора тоже не видела смысла устраивать скандал. Еще неизвестно, к чему привела бы попытка сопротивления. К счастью, на мальчишек эльфы не обратили никакого внимания. Дориана успела незаметно сунуть Хаску в руку оставшиеся монеты и шепнуть:
   -Найди в Хране Севастьяна, владыку орков. Скажи, что вы от меня, он поможет!
  
   Прибыв через полтора часа на постоялый двор, Гисп узнал от прислуги последние сплетни. Все дивились тому, что отряд вооруженных эльфов лорда Сесила, остановив пассажирский экипаж, всего-то и вывел оттуда крепенькую гномку в темной накидке. Надо ли говорить, что новость не обрадовала поверенного, проклинавшего свое фирменное невезение. Беглянку он опять упустил.
   Бросив пару медяшек уличным мальчишкам, Гисп получил массу ценных сведений о предполагаемых похитителях, а за дополнительную плату в одну серебрушку один из добровольных помощников согласился проводить гнома к замку лорда Сесила Лонга.
  
   Сидя на спине верхового спурса перед грубо придерживавшим ее за плечо эльфом, Дориана даже не пыталась сопротивляться - она не видела никаких возможностей побега. К ее удивлению, отряд миновал Тулус и, не заезжая в город, выехал на пыльную проселочную дорогу, петлявшую среди холмов и виноградников. При всем желании Дора не смогла бы отыскать обратный путь. До прибытия на место невозможно было и использовать защитный артефакт - это означало бы просто выдать себя.
   Девушка терялась в догадках, не понимая, что двигало похитителями. Высокомерные, богато одетые и хорошо вооруженные всадники нисколько не походили на разбойников Расселя. Скорее их можно было принять за свиту богатого лорда. Яркие, белоснежные блузы и брюки, и белые же короткие плащи из мягкой тяжелой ткани казались не слишком подходящей одеждой для людей, совершающих преступление.
   Брошенный мельком взгляд подтвердил первое впечатление - эльфийские воины были молоды, почти мальчишки. Светло-русые волосы, стянутые темными лентами в короткие хвостики, открывали лица и уши, мочки которых, оттянутые тяжелыми металлическими серьгами, объясняли прозвище "длинноухие", которым обычно именовал эльфов папаша Норр.
   Старясь казаться робкой и беспомощной - это было совсем не трудно, такой она себя и чувствовала - Дориана ловила каждое слово похитителей, пытаясь угадать их намерения. Однако подслушанные разговоры пока мало что прояснили.
   Ее спутник, похоже, старший в отряде, ехал первым и упорно молчал, а сзади доносились лишь обрывки реплик молодых воинов, с которыми беззастенчиво кокетничали хорошенькие поселянки, собиравшие виноград. Пышнотелые, черноволосые и черноглазые, с ярким румянцем на щеках, красивые лангедольские женщины походили на итальянок - как их себе представляла Дора.
   Молодые эльфы явно не оставались равнодушными к заигрываниям красивых человечек, и бойко отвечали на шутки и не слишком скромные намеки красавиц. Особенно доставалось одному из эльфов, по имени Бель. Дориана даже пожалела, что не может оглянуться и увидеть, чем же так привлекателен для "итальянок" юный эльфийский воин.
   Удивляло и то, что все, и женщины, и мужчины держались с похитителями отнюдь не раболепно: отряд встречали приветливыми взглядами и дружескими улыбками. Наверное, почти так же, как встречали в гномских шахтах ее отца, зиртанского владыку, которого искренне любил простой народ. Почему же эти, судя по всему, неплохие, веселые ребята похитили ее, Дору? Впрочем, кое-какие намеки удалось понять.
   -Бель, - капризный женский голосок опять окликнул красавчика. - Я жду тебя вечером в саду!
   -Почему же не в стожке? - грубоватая шутка кого-то из дружков.
   - Мне жаль, Николетт, - в голосе Беля звучало искреннее сожаление. - Но несколько ночей я буду занят. Лорд приказал мне нести стражу в башне.
   -Лорд принял правильное решение, - отозвался грубиян. - Теперь хоть некоторые девчонки заметят и нас.
   -Тебя я и в упор не замечу, - фыркнула в ответ капризная Николетт. - Лучше пару дней подожду!
   Башня! - слово насторожило принцессу. Так вот куда ее собираются заточить. И неизвестный пока Бель будет ее сторожить! В памяти вновь замелькали истории эльфийских пленниц. Сказители в один голос утверждали, что из башни невозможно сбежать.
   Из-за поворота, наконец, показался замок. Навстречу отряду на великолепном, почти черном спурсе выехал одинокий всадник. Наряд его ничем не отличался от белой "униформы" молодых эльфов, однако горделивая осанка и надменное выражение холеного лица сразу же выдавали господина. Приблизившись к отряду, лорд приветственно махнул воинам рукой. Разговоры сразу же смолкли.
   -Ну, как все прошло, Лилиан? - обратился он к суровому спутнику Дорианы, и, развернув спурса, поехал рядом, общаясь с ним как с равным, и время от времени бросая равнодушные взгляды на коренастую фигурку в темной накидке.
   -Все в порядке, Сесил, - коротко ответил тот. - Зачем ты здесь?
   -Сегодня мы ждем гостей, а значит, в замок девчонку вести нельзя. Я выехал вперед, чтобы предупредить. Ей я займусь завтра. Но можно сообщить старому упрямцу в Зиртан, что птичка уже в ловушке. Теперь пускай попробует побрыкаться.
   -Ты прав. Нужно сегодня же отправить вестника. Кажется, нам есть, чем обрадовать наших гостей.
   -Но кое-кого ждет и неприятный сюрприз. К девчонке приставишь сына. Пусть проследит.
   -Хорошо, - Дориане показалось, что голос Лилиана прозвучал холоднее, почти враждебно, но лорд не обратил на это внимания, продолжая беспечно болтать:
   - Сбор через два дня. Хватит Лонгам прислуживать недостойным Владыкам. Пришла пора взять то, что по праву должно принадлежать нам. Тебе!
   Дориана почти ничего не поняла из разговора. Ее огорчило лишь упоминание о старом упрямце - кажется, она невольно подвела отца! И Зиртан!
   Услышав слова эльфа, девушка осознала свою ошибку: ей не следовало отправлять вестника в Авалон. Разумеется, узнав о похищении, отец немедленно отправился в Западные горы - готовиться к войне. А вместе с ним уехал и "верный" Сабур. Норр по-прежнему ничего не подозревал о предательстве. А значит, ей, Дориане, нужно было как можно скорее бежать из рук похитителей, чтобы предупредить отца. Принятое решение успокоило девушку, хотя она так пока и не знала, как ей удастся его выполнить.
   Дорога последний раз вильнула, огибая великолепный замок, и по знаку лорда Сесила большая часть отряда свернула к воротам. Сам лорд и спутник Дорианы, к которому присоединился еще один всадник, поспешили дальше. Путь их продолжался не слишком долго. Несколько минут спустя спурсы постепенно замедлили ход и остановились перед высоким строением из темного красного камня.
   Дориана с ужасом и восторгом уставилась на место своего заточения. Ее привезли к эльфийской башне слез.
   Мужчина спешился, сильные руки подхватили Дориану и помогли спуститься со спурса.
   -С этой и не позабавишься, - брезгливо пробормотал лорд, разглядывая коренастую коротышку. - Сними-ка накидку, гномка!
   -Для тебя принцесса, эльф! - ответила девушка с вызовом, небрежным движением стягивая с головы капюшон. Она резко выпрямилась, подняла голову, расправила плечи, стараясь держаться как можно более надменно. И неожиданно почувствовала, что и в самом деле, кажется, стала немного выше. У нее даже появилась талия! Больше всего девушка жалела, что на постоялом дворе не успела вымыть волосы.
   Дора, наконец, смогла посмотреть в глаза своих пленителей. Лучше было бы этого не делать. Кривая усмешка на лице лорда сменилась задумчивым выражением, не сулившим девушке ничего хорошего, симпатичная мордашка эльфийского юнца выразила искреннее сочувствие, а Лилиан, Лилиан....
   Перед Дорианой стоял самый "интересный" мужчина, которого она когда - либо встречала в своей жизни. Далеко не мальчик, высоченный и широкоплечий, он был необыкновенно, не по-эльфийски красив. Именно так. Красив. И не по-эльфийски. Мужественное лицо, тяжеловатый подбородок, великолепные, вразлет, темные брови. Суровые черты немного смягчали крупные, быть может, слишком чувственные губы и светло-серые, очень светлого, - девушка с трудом подобрала подходящее определение - "нарядного" цвета глаза. Имя, красивое, но странное, немного женственное, ему совершенно не подходило.
   Дориане с трудом удалось овладеть собой - так силен был шок. Она попыталась принять еще более неприступный вид, чувствуя себя при этом до обидного грязной, жалкой и безобразной. "Это просто яркая картинка, для мужчины внешность вообще не имеет значения", - девушка старалась успокоить себя, но получалось плохо. И дело было не только во внешности. От красавца-эльфа ощутимо веяло надежностью и какой-то необыкновенной внутренней силой. На мгновение их взгляды пересеклись. На лице Лилиана девушке почудилось что-то вроде брезгливого отвращения. Потом холодный взгляд мужчины обратился к лорду в ожидании продолжения. Глаза Дорианы невольно последовали за ним
   -Принцесса, говоришь? - пробормотал Сесил. - Что ж, сегодня я слишком занят, а завтра, детка, мы познакомимся поближе. Ты знаешь, Бель, - он обратился к молодому эльфу, - что сын этой красотки будет единственным законным наследником Западных гор? Поэтому охранять ее большая честь. Отведи-ка ее в комнату леди Нон!
   -Слушаюсь, господин! - парнишка любезно предложил Дориане руку, как будто был не тюремщиком, а ее кавалером на осеннем балу, и повел девушку к башне. Уже удаляясь, она услышала обрывок разговора:
   -Когда прибывает Вэлиэн?
   -Он уже в замке,- ответил лорд Сесил. - Владыка неба, как же его не вовремя принесло! Как раз когда должен приехать...
   -Только без имен! - прервал его болтовню холодный голос собеседника.
   -Да-да, ты прав, конечно, - поспешно согласился лорд.
   -Тариэль с ним? - поинтересовался Лилиан.
   Ответа девушка не услышала, да и сами эти имена ни о чем ей не говорили. Она просто порадовалась тому, что неуместный приезд неизвестного гостя помешал ее более близкому знакомству с лордом Сесилом. Хозяин тулусского замка внушал ей безотчетный страх.
   -Не бойся, отец не позволит Сесилу обращаться с тобой жестоко, - успокоил молодой эльф, почувствовав настроение девушки. Впрочем, следующие его слова совсем не прибавили ей бодрости: - А если у тебя будет ребенок от лорда, ничего страшного - Сесил один из знатнейших в клане Лонгов.
   -Ну и что? - возмутилась Дориана. - Я не хочу от него ребенка. Я вообще не хочу иметь с ним дело. У меня есть жених!
   -Гном? - хихикнул парнишка. Он по-прежнему поддерживал спутницу под руку. Они медленно поднимались на второй этаж по узким скользким ступенькам винтовой лестницы, и Дориана, цепляясь за перила и за руку эльфа, с ужасом думала о том, сколько еще этажей придется так преодолеть. Однако Бель продолжал беспечно болтать:
   -А ты хорошенькая, - вдруг заявил он. Дориана ожидала обычного продолжения "для гномки", но оно не последовало. Эльф говорил вполне искренне. Светлые волосы окружали миловидное лицо юноши ореолом кудряшек, придавая ему немного простоватый вид, а добродушное выражение вызывало невольную симпатию.
   -Для тебя, наверное, нет некрасивых женщин? - язвительно сказала Дора.
   -Некрасивых женщин не бывает, - уверенно заявил Бель.
   Девушка не сдержала улыбки. Теперь она лучше понимала влюбчивых лангедольских красоток. В других обстоятельствах Бель вполне мог бы стать для нее добрым надежным другом. Даже она, никогда не имевшая друзей мужского пола, чувствовала себя с этим парнем легко и свободно. Как... как с Тилем! Невольно пришедшее в голову сравнение вызвало следующий вопрос:
   -Сколько тебе лет?
   -Я уже не ребенок! - обиженная реплика эльфа только подтвердила догадку. Бель был еще очень молод.
   -Но ты сказал, что твой отец мне поможет, - Дориана вернулась к началу разговора. - Кто он? И причем здесь твой отец?
   -Мой отец - один из знатнейших Лонгов. Он - сводный брат Вэлиэна. Сесил не посмеет возражать ему, - гордо заявил эльф. Для Дорианы его слова прозвучали полной абракадаброй.
   -Но как твой отец узнает обо мне? - попыталась хоть что-то прояснить девушка. - Ты собираешься рассказать ему?
   -Но он и так знает, - удивился Бель. - Это же отец тебя сюда привез.
   -Твой отец - Лилиан! - наконец дошло до девушки. - Но он же служит лорду!
   -Вот еще! - возмутился Бель и хвастливо добавил. - Это Сесил - его вассал. У отца крупные владения в Авалоне, да у вас, в Западных горах ему принадлежат серебряные рудники. Он знатен и богат. Не зря за ним бегают женщины.
   Дора ощутила легкий укол необъяснимой ревности и, стараясь казаться равнодушной, поинтересовалась. - А как же твоя мать?
   -Леди Нон? Ее давно нет в живых, - без особой грусти объяснил Бель. - Она бросилась вниз из окна башни, когда я еще был совсем ребенком. Как раз из той комнаты, где ты будешь жить. Теперь там на окнах решетки...
   -Твой отец заточил ее за измену? - с сомнением спросила Дориана. Она не могла себе представить женщину, которая предпочла бы красавцу Лилиану кого-то другого.
   -Нет, конечно, - подтвердил ее сомнения Бель. - Ее заперли в Башне за предательство клана. Леди Нон безумно любила отца. Все женщины его любят. Он ведь и тебе понравился, да?
   -Ну, - Дориана не смогла бы сейчас определить свои чувства к старшему эльфу. Она была уверена, что любит только Севастьяна, однако красота Лилиана не могла оставить ее равнодушной. - Наверное, понравился, - призналась девушка, но сразу оговорилась: - Чисто теоретически.
   -Ага, - с притворной печалью вздохнул Бель и сразу же заинтересованно спросил: - А что ты думаешь обо мне?
   -Ты очень милый, - успокоила Дориана и поспешила сменить тему: - А что такое предательство клана? Что сделала твоя мать?
   -Леди Нон любила отца и хотела видеть его владыкой Лонгов. Поэтому она наняла убийц, чтобы расправиться с Вэлиэном и Тариэлем. Но убийц удалось перехватить, а мать заточили в башню. Отец ничего не знал о ее планах, но после покушения их отношения с Вэлиэном все равно испортились. Тогда отец переехал из Авалона в Тулус, чтобы быть поближе к маме. Он тоже ее любил.
   -А почему она решилась на самоубийство? - Дориана бросила взгляд в узкое незастекленное оконце. Они дошли только до третьего этажа, но казалось, что земля осталась очень далеко внизу.
   -Узнала, что отец собирается заключить брачный контракт с другой женщиной, по требованию владыки клана. Ну, чтобы подтвердить, что он не поддерживал происки леди Нон.
   -Какой ужас, - искренне посочувствовала Дориана и, не удержавшись, полюбопытствовала. - Так что же, у тебя сейчас молодая мачеха?
   -После смерти леди Нон отец отказался от контракта и окончательно рассорился с Вэлом. Тогда он и отдал меня в пажи к лорду Сесилу. А сам купил дом в Тулусе и поселился там, отказавшись от возвращения в Авалон. Его еще очень разозлила история с моей невестой...
   -У тебя есть невеста? - удивилась полугномка. Меньше всего Бель походил на существо, готовое связать себя узами брака.
   -Была, - жизнерадостно ответил эльф. - Дело в том, что у Вэлиэна нет сыновей, только дочери. А у отца один я. И мой отец имеет не меньшие права на власть в клане, чем дядюшка Вэл. Поэтому, чтобы избежать лишних проблем, нас с Кси обручили еще в детстве. Однако, сейчас, когда в эльфийских кланах начался разброд, Вэл предпочел устроить для дочери более выгодный брак с владыкой клана Моуранов, эльфов Чернолесья.
   -Ты ее очень любил? - спросила Дориана. Еще не договорив, она мысленно обругала себя за излишнюю наивность. Все знали, что в эльфийских договорных браках любовь занимает чуть ли не последнее место. Зато супруги не стесняют свободу друг друга.
   -Мы отлично ладили. Да и в постели нам было неплохо, - пожал плечами Бель. - Но только Кси вбила себе в голову, что должна обязательно выйти замуж за владыку, ну или за его наследника. Встречалась с Клемансом, потом, когда он ее бросил, предпочла мне Моурана.
   -Да-а, - протянула Дора, не зная, что еще можно сказать. Бель явно не нуждался в утешениях. Да и если бы нуждался, утешительниц нашлось бы предостаточно.
   Они уже дошли до четвертого этажа, и Дориана, которой разговор казался все более интересным, остановилась возле очередного узкого окошка, сделав вид, что хочет отдышаться.
   -А сколько тут вообще этажей? - поинтересовалась она, как будто бы просто, чтобы поддержать разговор.
   - В башне всего семь ярусов, - с гордостью ответил эльф. - Твоя комната на шестом. И не надейся сбежать, - поняв ход ее мыслей, добавил он. - На каждом ярусе есть охрана. Как видишь, я с тобой вполне честен.
   Искренность молодого эльфа требовала ответной откровенности, и девушка, немного поколебавшись, изложила ему сокращенную версию своих приключений. Конечно, она не стала говорить ни о Севастьяне, ни о волшебном кольце, ни о встрече с Жарко. Дора лишь в нескольких словах описала случившееся в Чанском ущелье, случайное спасение от бандитов Расселя, предательство Сабура, а потом бегство из Огдейла, при этом также ни словом не упомянув встречу с мальчишками.
   Слушая рассказ девушки, Бель все больше мрачнел. На лице его появилось тревожное, немного затравленное выражение, и, когда Дора, подойдя к самой важной для себя загадке, все-таки спросила, как получилось, что благородные Лонги приняли участие в похищении ни в чем не повинной девушки, более того, дочери зиртанского владыки, парень ответил непонятно, но прямолинейно:
   -Лорд Сесил слишком заигрался, - он немного подумал, потом, видимо, решив, что пленница все равно не сможет ни с кем поделиться услышанным, высказался начистоту: - Владыка Зеленой Долины Аврель Адиль - очень стар, а его сын, Клеманс - законченный подонок. На собрании семей он собирается выступить против собственного отца вместе с Истиэлями. А Вэлиэн всегда ненавидел Истиэлей и поддерживал Авреля, потому и не претендовал на власть в Авалоне. Но если что-то случится с Аврелем, и наследником станет Клеманс при поддержке мерзавца Расселя, Вэл никогда не поддержит такого владыку. И в глазах очень многих семей он станет первым и законным претендентом на владычество в зеленой Долине.
   Так вот, лорд Сесил решил, что события нужно немного подтолкнуть, поддержав Клеманса. Он воспользовался моментом и уговорил отца вмешаться в интригу, оказав несколько услуг наследнику. И убедил, что стоит только тому прийти к власти, как Лонги сами вступят в борьбу за власть и станут владыками не только Лангедола, но и Авалона. Но, судя по твоему рассказу, Сесил зашел слишком далеко, - добродушное лицо парня приняло суровое выражение, и он стал действительно немного похож на Лилиана. - Ничуть не сомневаюсь, что отца он просто обманул. Отец никогда не стал бы сотрудничать с Расселем. И, значит, Сесил вовсе не собирается помогать Вэлу стать владыкой Зеленой Долины, а хочет устранить его и заменить Лилианом. А может быть и вообще намерен сам стать хозяином Авалона. Но пока живы Вэл, отец и Тариэль, у него ничего не выйдет. И всем им грозит опасность. Ты уже отдохнула? Пойдем скорее. Я отведу тебя в комнату и немедленно поговорю с отцом.
   -Но ведь у Авреля есть еще один сын, - робко напомнила Дора. Считая себя неглупой девушкой, она ничего не смыслила в хитросплетениях эльфийских интриг, да и не особо интересовалась ими. Ей вполне хватало несложных, но таких же опасных и запутанных гномских дел. Однако сейчас происходящее касалось ее лично, задевало интересы горячо любимого отца, и ей хотелось прояснить положение до конца.
   -Младшего Адиля никто не принимает всерьез, - задумчиво отозвался Бель. - Удивляюсь, как он вообще до сих пор жив. Однако, ты права, - эльф немного оживился. - Парень официально признан наследником. И каким бы он ни был, хуже Клеманса он оказаться не может.
   Поднявшись на шестой ярус, Бель торопливо дал инструкции охране - двум молодым эльфам, которые, усевшись прямо на полу, играли в какую-то неизвестную Дориане игру, подбрасывая цветные камешки, и не обратили никакого внимания на пленницу. Потом эльф проводил девушку в комнату и, даже не заперев дверь на ключ, поспешил уйти.
   Дориана, наконец, осталась одна. Она уселась на диван, застеленный зеленым покрывалом, и обвела взглядом отведенное ей жилище. Комнатка была небольшой и не слишком уютной. От каменных плит пола тянуло холодом, несмотря на покрывавший их полосатый коврик, перед диваном лежала шкура какого-то, неизвестного Доре зверя. На стенах висели потертые гобелены. К глубочайшему сожалению девушки, зеркала в комнате не оказалось. У противоположной стены в глубокой нише со стоком стоял небольшой металлический таз с холодной водой и деревянное ведро, рядом - два стула с каким-то тряпьем и массивный столик у окна. Тряпье оказалось чистым нижним бельем, кажется, вполне подходящим для Доры. На одном из стульев стояла склянка с липкой розовой жижей, заменявшей на Кьяре мыло и шампунь. Все выглядело так, как будто к ее появлению подготовились заранее. Пленнице давали возможность помыться и переодеться.
   На столике лежало несколько книг. Девушка поднялась, чтобы посмотреть книжки, и, подойдя к окну, услышала негромкое пение. Она прислушалась. Звонкий детский, нет, девичий голос пел на эльфийском языке наивную детскую песенку:
  
   И не бойся страшного,
   И не верь неверному -
   Не пропустишь важного,
   Не поддашься скверному.
  
  
   Добрая бесхитростная песенка показалась хорошим предзнаменованием. Вот она, эльфийская пленница! - с довольно неуместным в таких обстоятельствах восторгом подумала Дориана. Любовные романы о заточенных красавицах были ее любимым чтивом, начиная с двенадцатилетнего возраста. Не особо задумываясь о последствиях, девушка повернула отцовское кольцо, включая невидимость, выскользнула из комнаты, незамеченной прошмыгнула мимо равнодушных охранников, по-прежнему игравших в камешки, и поднялась на седьмой ярус, откуда все еще звучала песня:
  
   Белый свет - как полюшко,
   А душа в нем - семенем.
   Кто посеет солнышко -
   Тот и правит временем.
  
   Охранники на верхнем этаже отличались еще меньшей бдительностью, чем на шестом. Оба молодых эльфа безмятежно спали. Дориана, дивясь собственной отчаянной смелости, подошла к закрытой двери, из-за которой доносился девичий голос, и тихонько постучала.
   -Входи, открыто, - сказала эльфийка на общем языке. - Я тебя ждала.
  
   (Огромное спасибо Рике Фиалковой за стихотворение для эльфийской песенки).
  
  
  
  
   Глава 15
  
   Поединок
  
   "...Раздаётся звон мечей!"
   Что-то испанское
  
   "И все же оживает в сердце моем
   красота прежних дней"
   Китайский поэт. Дзен.
  
  
   Мясоедову снились цветные сны. В глаза заглядывала ярко-зеленая змея, жалобно спрашивая: - "За что ты меня съел, а?"
   Корчили рожи убитые гномы в вязаных шапочках. Металлический князь протягивал полуорку огромный кусок змеиного мяса: - "На! Съешь, и обретешь свой истинный цвет. Зеленый. Станешь настоящим орком!"
   -"Неправда, - возражал Севка. - Орки совсем не зеленые, ну, может быть, зеленоватые чуть-чуть! Да и не хочу я быть настоящим орком!"
   Летели эльфийские стрелы, впиваясь в тело девушки в пестром сарафане, замершей у костра. Лица ее не было видно, но во сне Мясоедов откуда-то знал, что это не Святослава, а Дора. Стрелы попадали в цель, но девушка даже не вздрагивала, и Севка, наконец, понимал, что это просто чучело, приманка, мишень.
   Вырываясь из кошмаров, Севка время от времени просыпался, оглядывался, чтобы убедиться, что кошмар просто приснился. А затем вновь засыпал.
   Добравшись до лагеря после бурной княжеской пирушки, Мясоедов понял, что способен на убийство ради двух часов спокойного сна. Он потихоньку удрал в штабную палатку, где до сих пор валялись неразобранные тюки с княжеской данью, и, накрывшись какими-то мешками и тряпками, рухнул в тяжелый кошмар, наивно веря, что теперь его уже никому не достать.
   В конце концов, Севка крепко заснул, но уже через полчаса его разбудили. Пробуждение, как это порой случается, сопровождала навязчивая мысль: - "Почему со стрелами были гномы, а не эльфы?" За ней неожиданным намеком последовал такой же лишенный всякой логики ответ подсознания - "А может быть, эльфы как раз и прятались с противоположной стороны"?
   Додумать он не успел. В этот момент Севку сильно дернули за ногу, заработав в ответ естественную реакцию. В палатке что-то грохнуло, раздался обиженный вой орчонка. Влак его элементарно вынюхал.
   -Ну, что там у нас еще? - в отчаяньи спросил Севка, не открывая глаз и пытаясь еще хоть несколько мгновений задержаться в объятиях сна.
   -В Мэна опять стреляли! - выпалил "будильник". Приятная новость с раннего утра. Что еще?
   -Через полчаса приедут чернолесские эльфы. Их гонец уже прибыл. Ну, этот, как его, герольд. Астиль его зовут.
   -Какие еще эльфы? Ах, да, поединок!
   Севка продрал глаза и принюхался. Откуда-то сильно пахло колбасой. Он нащупал в одном из мешков связку копченых сосисок, и честно разделив пополам, надкусил одну и протянул несколько штук Влаку. Севке сосиски показались вполне съедобными, но орчонок брезгливо скривился. О вкусах не спорят.
   Пора было выходить, что называется, "в люди", хотя какие уж там люди! И снова взваливать на свои умеренно широкие плечи груз повседневных забот. Поняв, что привести себя в порядок не удастся, Севка решил идти, как есть.
   Именно таким, с гроздью сосисок в руках и с секонд-хэндовским тряпьем, повисшим на плечах, оркский вожак предстал перед эльфийским герольдом. Немолодой, аристократического вида эльф тактично сделал вид, что смотрит в другую сторону. Мясоедов пожал плечами и, продолжая неторопливо жевать, направился к своим.
   Часть сосисок, у него сразу отобрал Мэн, который гордо комментировал слушателям свой удачный выстрел в утренних сумерках. Услышав шорох в кустах, полуэльф отскочил, и первая стрела убийцы прошла мимо цели. Зато Эммануэль успел схватить собственный лук. Его стрела остановила вторую смертоносную убийцу в полете, расщепив надвое. Одновременно безошибочный выстрел Тариэля отправил коротышку к его собратьям - в лучший гномский мир. Труп никто не опознал.
   Наблюдатели многословно выражали полуэльфу сочувствие и возмущение, но Севка не мог забыть о подозрениях по поводу Блора. А если и остальные двое были замешаны в грязных делишках пропавшего гнома? Быть может, вовсе не случайно Лориэна затеяла ссору с главой чернолесских эльфов?
   На этом глубокомысленном рассуждении Севка себя одернул. Так можно было обвинить и огра Нюфа в том, что он взломал дверь княжеского сортира, чтобы причинить неприятности оркам. Нечего сваливать вину на других. В душе Мясоедов проклинал себя за то, что утром, после разгона засады, проявил неуместную расхлябанность и чистоплюйство - не послал орков расправиться с уцелевшими гномами, из-за чего, возможно, упустил главаря.
   О своих сомнениях Мясоедов никому рассказывать не стал. Но после импровизированного завтрака, пока еще не прибыли остальные воинственные эльфы, быстро смотался на место утренней схватки. Полянку удалось найти не сразу. Никаких следов вчерашних событий не было. Покойники бесследно исчезли, как будто растворились в лесной зелени.
   -"Встали и ушли, зомбики гномские", - мрачно подумал Мясоедов. Он, правда, всерьез не тешился иллюзиями, что гномы вернулись за трупами к орочьему лагерю. Чего себя обманывать - сожрал, наверное, кто-то. Есть кому. А потом еще от копченой колбасы морду воротят! Невеселая шутка, но очень уж не хотелось думать, что где-то совсем рядом, может быть, в самом орочьем лагере, затаились враги, успевшие за ночь замести следы. Неужели все-таки Блор?
   Но Тариэль просто молодец. По сути, Мэна спас именно он.
   -Спасибо, старик, - с искренней благодарностью Мясоедов пожал руку эльфа. - Считай, что за мной должок.
   -Не о чем говорить, - Тариэль принял похвалу как должное. - Я с удовольствием прослежу за мальчиком и дальше. В конце концов, вполне может быть, он мой будущий владыка.
   -Я думал, у каждого эльфийского клана есть свой владыка, - удивился Севка.
   -У каждого клана есть дукс, предводитель - Вэлиэн у нас, Лонгов, Гвалх у Моуранов, или, например, Оуэн у Тиссов, восточных эльфов, - но традиционно владыкой всех эльфов Кьяры считается хозяин Зеленой Долины, - неохотно объяснил Тариэль. - До сих пор им был Адиль, старик Аврель.
   -А сейчас кто будет?
   -На этот вопрос тебе пока никто не сможет ответить, - нахмурился эльф. Чувствовалось, что разговор ему не слишком приятен, и, заметив Лориэну с Нюфом, он направился к наблюдателям.
   Отделавшись от сочувствующей публики, к Севке подошел Мэн. Услышав от оркского вожака восторженный отзыв о метком выстреле Тариэля, полуэльф помрачнел. Заметив Севкин удивленный взгляд, парень, не сдержавшись, высказал обиду:
   -Ну почему, - с досадой спросил он, - всегда, когда мне удается сделать что-то по-настоящему стоящее, обязательно оказывается, что рядом кто-то делает то же самое лучше, быстрее и правильнее?
   -Ну, ты, по-моему, сильно себя недооцениваешь, - возразил полуорк, подавляя тяжелый вздох. Знал бы еще кто-нибудь, как его задолбали воспитательные беседы! Но ведь этому парню не скажешь просто "заткнись и отвали". Даже Влаку он такого сказать не может. Как же, теперь Севастьян - "оркский вождь и учитель". А Мэн у него типа "почетный орк". Вот ведь досталась халтурка! А раз взялся, придется соответствовать: - Да и вообще, ты что, думаешь, что всегда должен быть лучшим?
   -Конечно, - убежденно ответил Мэн. - Если не можешь быть первым, зачем тогда жить?
   -Ну, человеку, конечно, нужна мечта, - уступчиво согласился Мясоедов. - Почему бы не эта?
   -Мечта? Ну а ты, Севастьян, о чем мечтаешь ты? - в голосе парня прозвучал неподдельный интерес.
   -Ну, я всегда мечтал сделать что-то хорошее для людей..., - уныло начал Севка.
   -И вот ты ведешь банду людоедов на эльфийскую войну..., - с воодушевлением поддержал тему Мэн.
   -Ну да, - на это нечего было возразить. - Жизнь обожает такие шутки.
   Севка понял, что отделаться отговорками не удастся и решил ответить откровенностью на откровенность - почему бы нет? Если не знаешь, что сказать, говори правду, пусть даже нелепую и для кого-то смешную.
   -В пятом классе я хотел стать космонавтом, - признался он.
   -А в шестом? - с недоверчивой усмешкой спросил полуэльф.
   -А в шестом понял, что мне не хватает мозгов. В наше время в отряд космонавтов берут не только по здоровью. Образование нужно. А я даже институт не закончил, - с неожиданной для себя самого тоской сказал Мясоедов. Теперь-то институт ему никак не светил, даже если бы он и захотел. - Потом появилась музыка, и всё вроде было нормально... пока сюда не влип. Ты не поверишь, но прежняя жизнь меня вполне устраивала. А сейчас я уже даже и не музыкант, а так - учитель и развлекатель орков. Но, если хочешь знать, я всегда мечтал о музыке и о звездах.
   -О звездах? - в голосе Мэна прозвучало разочарование, и Севка, не выдержав, огрызнулся:
   -А ты думал, я хотел стать главным пугалом в этом средневековом клоповнике? Машина смерти на черном БМВ? То есть, на верховом спурсе? А вот фигвам! Ну ты не чувствуешь разве, что всё здесь какое-то ненастоящее: князья эти, эльфы? Как будто в заповеднике кто-то ставит эксперимент. А настоящие хозяева бродят где-то далеко, среди звезд. Какие-нибудь альтаирцы или эриданцы! Звезды! Вот где мне сейчас хотелось бы быть!
   -Звезды? Ерунда! И, по-моему, князь выглядел вполне настоящим. А ты это почувствовал на собственной шкуре, - Мэн заговорил высокомерно, с холодком. Севкина "романтическая бредь" явно излечила его от приступа неуверенности. - Да и вообще, я считаю, что лучше быть первым в этом, как ты выражаешься, клоповнике, чем третьим наследником на..., - он запнулся, как будто сообразив, что сболтнул лишнее, потом, поправившись, закончил: - Чем быть третьим на звездах.
   -Ну, тогда обо мне можешь не беспокоиться. В борьбе за власть на Кьяре я тебе не конкурент. Да и в игре на флейте, говорят, ты здесь самый первый, - утешил Севка.
   -Издеваешься? - подозрительно отозвался полуэльф. - В этом мире вообще нет других флейтистов!
   Мясоедов смутился - в самом деле, промахнулся! Он что-то пробормотал, пытаясь оправдаться, но Мэн не стал слушать:
   -Ну, ничего, вечером услышишь, - пообещал он. - Посмотрим, что ты тогда скажешь.
   Полуэльф сердито пробормотал еще что-то себе под нос и отвернулся, прекращая разговор. Вовремя. В лагерь орков прибыли эльфийские дуэлянты.
   К тихой радости Севки, ни одного руянца среди гостей не было - только семеро темноволосых эльфов в зеленых одеждах, во главе с давешним красавчиком. Севка про себя окрестил их "темными" - чтобы отличить от уже знакомых, "светлых". Мясоедов не ошибся в предположениях - противником Лориэны оказался именно Гвалх. Кто бы сомневался!
   -Так, я не понял, - поинтересовался он у Тариэля. - Они что, будут в стрельбе из лука соревноваться? - Эльфы, по Севкиным представлениям, всегда пользовались только этим видом оружия.
   -Почему? - удивился тот. - Они будут драться на мечах. И этот надутый индюк Гвалх еще пожалеет. Он просто не знал, с кем имеет дело - Лориэна считается лучшим мечником Авалона. Но, - эльф помедлил, потом недовольно покачал головой, - ей не следовало доводить дело до поединка. Я ведь просил только договориться об отсрочке...
   Севка насторожился. Слова Тариэля неожиданно подтвердили утренние догадки. Так значит, ссора с Гвалхом была вовсе не случайной, а намеренно спровоцированной?
   -Отсрочке чего? - с деланным равнодушием поинтересовался он.
   -Не важно. А сейчас, извини, мне придется уйти - меня не должны увидеть лишние глаза. - И эльф скрылся в шатре наблюдателей.
   Озадаченный, Мясоедов направился к "гостям", раздумывая над задевшими воображение словами. Или это просто ошибка кольца-переводчика? "Лишние глаза". Как это, интересно, глаза могут быть лишними, и чьи именно?
   Не заботясь о филологических и дипломатических тонкостях, чернолесские эльфы выбрали подходящую поляну и окружили площадку цветными лентами. Чтобы сражающиеся не заступали за пределы площадки - сообразил Севка. Ему как вожаку уступили место рядом с площадкой в первых рядах галдящей толпы - орки сбежались посмотреть на редкое зрелище и явно собирались дружно "поболеть" за Лориэну, которую уже считали "своей". Однако Мясоедов был вовсе не уверен, что должен желать победы наблюдательнице.
   Эльфийка, похоже, не нуждалась в психологической поддержке. В обтягивающих коротких серых брючках и облегающей светлой блузке она выглядела очень эффектно и уверенно. Ее, пожалуй, сейчас даже можно было назвать красивой. Светлые волосы, уложенные в сложную загогулину на голове, придавали удлиненному лицу неожиданную мягкость, а стройная фигура вызвала одобрительные выкрики "болельщиков".
   Соперники обменялись приветствиями. Однако, чернолесский "князь", стоявший напротив Лориэны был чем-то недоволен. К нему подошли двое спутников и начали что-то объяснять женщине, энергично, совсем не по-эльфийски, жестикулируя. Одним из княжеских секундантов был давешний герольд, державшийся уверенно и с достоинством. Кажется, его звали Астиль.
   Мечница раздраженно кивнула и огляделась, окинув поляну недовольным взглядом, на мгновение остановилась на Севке, потом что-то бросила огру - наблюдателю. Тот подошел, и эльфы, недовольно переглянувшись, кивнули, потом, демонстративно отстранившись, изобразили терпеливое ожидание. Нужен второй, - сообразил Севка. Типа секундант или судья.
   Лориэна окликнула Мэна, сидевшего рядом с Гуррхом. Парень комментировал приготовления к поединку, вызывая смешки орков, но, заметив взгляд эльфийки, подавился очередной шуткой и, поднявшись с места, вышел на арену.
   Мэна, в отличие от огрского наблюдателя, приняли без восторга. Темные с сомнением переглянулись. Но выразительный жест Лориэны в сторону Гуррха заставил соперников согласиться с ее выбором. Орки одобрительно загалдели.
   Секунданты вышли с площадки и заняли места в углах, как рефери на ринге. Соперники взяли в руки мечи. Оружие, с широким и довольно коротким лезвием, и рукоятью, украшенной цветными и лентами и еще какими-то висюльками, совсем не соответствовало прежним Севкиным представлениям о мечах. В левой руке каждый из соперников держал что-то вроде длинной складной деревяшки. Щит? Один из эльфов дал отмашку, и бой начался.
   Послышалось резкие щелчки, и деревяшки в руках бойцов раскрылись в два огромных веера: красный у Лориэны и зеленый - у ее соперника, - превратив начало поединка в подобие медленного танца. Именно так. Сначала бойцы двигались плавно, перетекая из одной позиции в другую, как будто в каком-то восточном единоборстве, сопровождая каждое движение меча сложными взмахами вееров. Затем темп внезапно взвинтился, стремительно вырос, и по площадке закружилась бешеная пляска, сопровождавшаяся мельканием цветовых пятен, звоном мечей и глухим треском сталкивающихся вееров, оказавшихся опасным оружием.
   Севка не мог уследить за ходом поединка. Красный веер мелькал намного чаще, и полуорку казалось, что Лориэна сильно превосходит соперника в скорости. Несколько раз ей удалось ощутимо задеть Гвалха, и на левом рукаве зеленой рубахи уже расплывалось темное пятно. Мясоедов пытался сосредоточиться на драке, но ему очень мешала Ксеренетиль, неожиданно устроившаяся рядом. Девушка, за все время пути едва обменявшаяся с полуорком парой слов, сейчас вцепилась в Севкин рукав, напряженно следя за ходом поединка, и кровожадно шептала:
   -Убей его, Лориэна! Пусть она убъет его, Севастьян! Ну же, давай!
   -Послушай, - не выдержал Мясоедов. - Откуда такой фанатизм? Ты видишь мужика первый раз и уже желаешь ему смерти. Почему?
   Девушка обернулась и посмотрела на него затуманенным ненавистью взглядом. Мясоедов порадовался, что это светлое чувство направлено не на него.
   -Разве ты не знаешь? - удивилась она. - Это мой жених! - И эльфийка снова повернулась к импровизированной арене и прошептала: - Владыка неба, пусть она его убъет!
   -"Милая девушка, добрая, - Мясоедов осторожно освободил рукав и отодвинулся подальше. - Так вот ты какая, эльфийская любовь"!
   Ксеренетиль, не заметив его маневра, продолжала преследовать ненавидящим взглядом соперника Лориэны.
   Однако Владыка неба, обычно охотно прислушивающийся к молитвам прекрасных дам, сегодня был настроен миролюбиво. Так, во всяком случае, Мясоедову показалось сначала.
   Загнанный Лориэной в угол площадки, чернолесский князь опустил вниз зеленый веер, и со щелчком свернул его в деревяшку, одновременно опуская меч. Очевидно, Гвалх признавал свое поражение.
   Женщина отступила, салютуя мечом. Севка заметил, что ее веер остался открытым. Секунданты с обеих сторон бросились к площадке. Однако в этот момент темный эльф поднял меч и рванулся вперед, пытаясь достать соперницу прямым ударом. Но Лориэна оказалась быстрее. Она легко уклонилась. Красный веер хлестнул обманщика по лицу, разбивая щеку в кровь, а широкое короткое лезвие вонзилось в грудь эльфа. Кровь хлынула на траву. Мясоедова слегка замутило, но, поднимаясь с насиженного места, и осторожно отцепляя от рукава вновь вцепившиеся в него пальцы Ксеренетиль, он успел заметить, как Мэн сдергивает с шеи лечебный амулет и, набрасывая на шею побежденному, обращается к вражескому секунданту:
   -Когда твой дьен - хоар поправится, путь отдаст амулет руянской княжне.
   Чернолесский эльф несколько минут внимательно смотрел, как начинает стремительно затягиваться страшная рана, как кровь, быстро сворачиваясь, перестает хлестать потоком и превращается в тонкую струйку, потом - в запекшиеся капли. Опомнившись, секундант прижал руку к груди и произнес несколько слов, которые Мясоедов не расслышал, но, по-видимому, хорошо услышала Ксеренитиль. Поступок полуэльфа заставил ее лицо исказиться от гнева.
   Севка не знал, что заставило друга расстаться с ценной вещицей, но мысленно поаплодировал Мэну. Он не испытывал никакого сочувствия к непостоянной эльфийской красавице - она, наверняка, знала, на что шла, соглашаясь на брак. Скорее можно было бы посочувствовать ее жениху. А ведь с помощью амулета бедняга выживет!
   После окончания поединка чернолесские эльфы не торопились удалиться. Уложив раненого на импровизированные носилки, герольд, самый старший из них, помог товарищам погрузить его в повозку, за которой виднелась широкая спина грузового спурса, и подошел к Лориэне. Эльфийка подняла упавший на траву зеленый веер соперника и повесила на широкий кожаный пояс рядом со своим собственным. Она выглядела вполне удовлетворенной - очевидно, опасная вещица считалась завидной добычей.
   Астиль терпеливо дождался, когда эльфийка обратит на него внимание, и обратился к ней с какой-то просьбой, которую Мясоедов уже не расслышал. На некоторое время ему стало не до эльфийских интрижек. Пора было сообщить племени о принятых на "малом совете" решениях.
   Отправив Влака на сбор замов-вожаков, пока те не разбежались после поединка, Мясоедов позвал Гуррха и объявил получасовую пятиминутку. Вглядевшись в туповатые физиономии лучших представителей орочьих масс, Севка подавил тяжелый вздох и ограничился краткой версией событий "для народа":
   -Враги собираются напасть на племя, чтобы убить многих из нас. Они поджидают нас в Чернолесье. Поэтому мы, - тут Мясоедов критически переоценил традиции российской правящей элиты говорить о себе в первом лице множественного числа и добавил: - посоветовавшись с товарищами, - он показал на скромно устроившихся рядом "советников": Гуррха и Влака, - решили продвигаться к Восточным горам немного медленнее. Все понятно? - Севка надеялся, что возражений не будет, однако один вопрос, вполне закономерный, сразу же возник. Его озвучил молодой драчливый самец по имени Мефх:
   -Орки теперь боятся врагов?
   Остальные "замы" одобрительно зашумели. Вопрос прозвучал с такой подковыкой, что Севка невольно задержал изучающий взгляд на морде Мефха, но она была по-прежнему туповатой и бесхитростной.
   -Орки не боятся врагов, но мы - опять это "мы"! - мы же не хотим сдуру попасть в ловушку или западню. Орки должны не погибнуть, а победить.
   Его слова произвели нужное впечатление. Теперь одобрительное рычание поддержало уже Мясоедова, и он, на неожиданном всплеске энтузиазма, решил закончить совещание, объявив напоследок, что нужно серьезно подготовиться к битве, поэтому вместе с замами военными делами займется Гуррх. Сейчас же следовало решить вопрос с оружием.
   Короткая ревизия подаренного гномами арсенала показала, что для серьезной схватки оружия совершенно недостаточно, а то, что есть, для орков подходит мало. Тяжелые гномские луки оказались большим разочарованием - владеть ими никто в племени толком не умел, настоящего холодного оружия тоже не нашлось. Более или менее одобрительно оркские замы оценили утяжеленные длинные дубины и метательные приспособления для швыряния камней, название которых кольцо перевело как "пращи". Зато удалось отыскать пресловутые "взрывчатые вещества" - что-то похожее на гранаты с хвостиками. Гранаты встретили с неподдельной радостью.
   Севке объяснили, что "начинка" для гранат встречается на Кьяре залежами в естественном виде, изготавливают их только гномы, но пользоваться ими легко, и, если перед броском поджечь "хвостик" и быстро зашвырнуть снаряд в стан врага, то он способен покалечить много противников и посеять панику. Звучало вдохновляюще, но было ясно, что одними гранатами и дубинками серьезного врага не одолеть.
   Замы остались разбирать оружие с Гуррхом, а Севка вернулся к палаткам наблюдателей, чтобы обсудить вопросы покупки вооружений с Ларсом и Тариэлем.
   К его удивлению, эльфийские разборки все еще не закончились. Астиль по-прежнему спорил с Лориэной, а Ксеренетиль пыталась испепелить взглядом Мэна. Тот устроился у костра с миской каши, которую Ларс в порядке эксперимента попытался приправить руянской колбасой. Лицо полуэльфа выражало полное безразличие к эльфийским проблемам.
   Очевидно, речь шла о дальнейшей судьбе девушки, поскольку, когда разговор перешел на повышенные тона, из палатки, не выдержав характера, выбрался Тариэль. Его появление не вызвало особого удивления у чернолессца. Тот почтительно приветствовал старшего Лонга, и эльфийская компания отошла в сторону, продолжая ожесточенно спорить.
   Поняв, что поговорить с Тариэлем о военных закупках не удастся, Севка совсем было собрался отойти к друзьям, но тут его заметили эльфы и как-то нехорошо обрадовались.
   -Давайте тогда спросим Севастьяна, - донеслись до Мясоедова слова Тариэля. - В конце концов, он глава племени, ему и решать.
   Мясоедову кратко изложили суть дела в виде простого вопроса.
- Как ты думаешь, Всеволод, - приторно улыбаясь, спросила Лориэна. - Что лучше для молодой девушки: остаться в безопасности с племенем под нашим присмотром, пока ее жених не выздоровеет, или же отправиться одной в чужой клан с незнакомыми мужчинами?
   -Во-первых, не с такими уж незнакомыми, - поправил Астиль. - Мы впервые увидели дочь Вэлиэна еще в Авалоне. Во-вторых, Гвалх ей не просто жених. С наследницей клана Лонгов был заключен договорный брак, и даже если с дуксом что-то случится, Ксеренетиль останется госпожой Моуранов.
   Звучало убедительно, и Севка, ни на минуту не забывавший, что в ближайшие дни племя, возможно, ожидает война, не мудрствуя лукаво, высказал то, что пришло в голову:
   -Эльфийской девушке не место в орочьем племени. Мы готовы терпеть присутствие наблюдателей, пока не доберемся до Чернолесья, но впереди нас ждет слишком много опасностей, чтобы орки могли нянчиться еще и с чернолесской княгиней. Тем более, что есть добровольцы, готовые взять на себя заботу о соплеменнице.
   Тариэль благодарно кивнул. Видимо, ему тоже хотелось сбросить с себя ответственность за племянницу. Судя по всему, Севкиных слов оказалось достаточно. С лица Лориэны исчезла фальшивая любезность, а чернолесский эльф, удовлетворенно улыбнувшись, кивком подозвал двух соплеменников, приказав помочь госпоже собрать вещи.
   Мясоедов подошел к обедающим друзьям и получил свою миску экспериментальной каши. Чуть позже к ним присоединился Тариэль, сообщив, что девушка дальше не поедет вместе с племенем.
   Услышав о Севкиных проблемах с оружием, эльф пообещал заняться этим вопросом уже в Хране.
   Эльф выглядел недовольным как выходкой Лориэны, тяжело ранившей потенциального союзника, так и поведением Ксеренетиль, собиравшей вещи намеренно медленно и бросавшей страстные взгляды в сторону оркского костра, где без аппетита ел гномскую похлебку задумчивый Мэн. Наконец, все еще продолжая оглядываться, девушка последовала за почтительно окружившими ее спутниками.
   Тариэль с облегчением вздохнул. Севка отнесся к его чувствам с полным пониманием. Одной обузой меньше.
   Эммануэль даже не обернулся вслед девушке. В его лице и осанке появилась какая-то жесткость, надменность. И хотя, сидя на траве у костра с жестяной миской в руках, трудно выглядеть благородным грандом, Севастьяну, наверное, под впечатлением от недавнего поединка, почудилось в парне что-то испанское. Он впервые задумался над вопросом, а из какой, собственно, страны попал на Кьяру полуэльф? В отличие от Ларса, Мэн никогда не говорил о земной родине. И почему вдруг в случайном разговоре зашла речь о наследниках? А ведь в Испании, кажется, еще до сих пор был король! Но, как Севка не старался, он не смог припомнить об испанском монархе ничего конкретного.
   Оторвавшись от размышлений, Мясоедов чуть приподнялся в поисках Мэна, который опять куда-то исчез. Впрочем, нет. Полуэльф шел по тропинке от ручья, весело болтая с молодой орчихой, которая с ним откровенно заигрывала. Шлепнув самочку по мохнатой заднице, Мэн присоединился к друзьям.
   -Ну что? Ты и здесь уже отметился? - со видом умудренного горьким опытом папаши спросил Мясоедов, кивая вслед хихикающей девчонке.
   -В жизни надо попробовать все, - назидательно ответил полуэльф. Потом заговорил так серьезно, что Севка сначала даже не почуял подначки.
   -Тебе не кажется, Севастьян, что оркам надо немного улучшить породу? Какие-то они у тебя тупые. Да и красивыми их тоже не назовешь, - заметно было, что тема парня увлекла всерьез: - А что? Я вполне могу взять на себя с десяток девчонок, Ларс осилит пять, да и ты, наверное, с парочкой справишься! Представляешь, какие будут детишки?
   Севка честно попытался представить себе орчонка с примесью эльфийской крови, но даже его богатое воображение забуксовало. Он оставил бесполезную затею.
   -Не-а, не пойдет, - отмел он революционную идею. - Чистокровные орки - лучшие бойцы на Кьяре. Зачем нам портить хорошую кровь?
   -Ну, - сразу с вызовом откликнулся полуэльф, и в глазах его мелькнул опасный огонек. - Ты даже не представляешь, какие опасные бойцы могут получиться из эльфов! Если их, конечно, правильно воспитать. Пойду, пожалуй, поговорю с Тариэлем.
   -Посмей только ему намекнуть про улучшение породы, - крикнул вслед полуорк, пытаясь представить реакцию благородного эльфа на подобный намек. - В ручье утоплю!
   Он показал парню кулак, потом, заметив, что Ларс с трудом сдерживает смех, махнул рукой и сам громко заржал.
   Отсмеявшись, Севка заметил, что Мэн и в самом деле разговаривает с Тариэлем, причем вполне серьезно. В этот момент в его облике не было ничего от безбашенного мальчишки. С эльфом говорил "испанский гранд", говорил сверху вниз, как господин с вассалом. И Тариэль внимательно слушал, время от времени кивая, потом, прижав левую руку к груди, медленно и выразительно произнес несколько слов. С места, где сидели друзья, ничего не было слышно, но пантомима была очень выразительной: эльф торжественно давал Мэну какое-то обещание. Потом написал что-то на листке пергамента и вынес из палатки белую птицу. Почтовый вестник отправился в далекий полет. Мэн коротко кивнул в знак благодарности.
   -И что бы это значило? - не рассчитывая на ответ, спросил Севка у Ларса, но тот лишь пожал плечами.
   -Вот, блин, тайны мадридского двора, - выдал Мясоедов где-то услышанную фразу.
  
   После обеда полуэльф вытащил из спрятанного под курткой футляра флейту и заиграл.
   Прозрачная пастушеская мелодия зазвучала над лесом, рассказывая о далеких лугах и чистых озерах, о прежних счастливых днях и смутных надеждах. Не рок, конечно, просто фольк, но чистые звуки флейты почему-то напомнили Севке о любимой группе "Крематорий", о девушке, которая любила клубнику со льдом...
   Прозрачный, холодноватый напев флейты застал слушателей врасплох. Звуки рассыпались серебряными льдинками, на время, пусть и не очень долгое, вымораживая в душах очаги жестокости и дикости. Конечно, флейте недоставало скрипичной мягкости и проникновенности: ведь скрипка плачет, а флейта поет, - но Севка вдруг понял, что и ее простая песня иногда способна вызвать слезы. Полуэльф еще не успел доиграть мелодию, как в нее неожиданно вплелись глубокие, тревожные стоны струн, придававшие простенькой песенке более современное джазовое звучание: Ларс взялся за банджо. Приспосабливаясь к аккомпанементу, свирель заиграла резче и живее.
   Ларс, поймав настроение, протянул другу листок со словами, и Севка, стараясь следовать за мелодией, негромким рэперским голосом подпел:
  
   Первая любовь
Миф
Бродит по земле
Скиф

Не найдет никак
Меч
Чтоб по ширине
Плеч

В осень покраснел
Клен
Все слова любви
Тлен

Закружится снег
Вновь
Чтоб охолодить
Кровь

Но опять болеет
Душа
Нету за душой
Ни шиша

Бродит по земле
Скиф
Чтобы воскресить
Миф
  
В лагере, казалось, все замерло, прислушиваясь. Больше всего Мясоедова поразила реакция орков. На тупых звероподобных мордах, отражавших никогда прежде не испытанные чувства, застыло выражение даже не восторга, а совершенно невероятного потрясения, как будто перед этими не слишком разумными существами внезапно открылся новый мир. Красноватые отблески костра придавали сюрреалистической картинке потусторонний вид: казалось, что черти из преисподней внезапно заслушались пением небесных ангелов.
   -"Ну и кантри, офигеть!" - характерная мелодия вызвала мучительную тоску по родному миру. Быстро затухающие всхлипы струн вносили в звучание свирели мучительный диссонанс, нарушая его простоту, целостность, оставляя в музыке незавершенность, и Севка остро ощутил отсутствие ударных. Самые примитивные тарелки, барабан, тамтам вернули бы мелодии ритм, восстановив утраченное совершенство. Сейчас бы отлично пошла в дело даже пара бутылок из-под пива "Балтика"!
   Кто-то тронул Севку за руку. Обернувшись, он увидел Влака, держащего в руках небольшой бубен. Ну, конечно, орчонок стянул у гномов один из свадебных подарков!
   Мальчишка, довольный, что сумел предугадать желание старшего брата, протянул ему инструмент.
   Севка смутно припомнил, что кто-то из гномов рассказывал на свадьбе, что бубен прежде принадлежал шаману вымершего племени троллей и использовался только для вызывания богов.
   Деревянный бубен, обтянутый чьей-то зеленоватой шкурой, очень сильно смахивающей на гоблинскую или орочью - Севка предпочел не задумываться о ее происхождении, - был украшен желтыми металлическими колокольцами, издававшими неожиданно нежный приятный звон.
   Севка взял бубен и, стараясь подстроиться к ритму песни, слегка встряхнул, а затем, поймав мелодию, ударил по перепонке. Два других инструмента, словно услышав незнакомые, нарушавшие сложившуюся гармонию звуки, резко изменили звучание, подстраиваясь к грубому навязчивому пришельцу, преодолевая разлад. Мясоедов готов был отключиться, полностью погрузиться в мир музыки, как вдруг случайное, почти незаметное движение заставило его насторожиться.
   Лориэна, скользнув мимо замерших в восторге слушателей легкой тенью, быстрым шагом направилась в глубину ночного леса. Ее уверенные, и, одновременно, осторожные движения ничуть не напоминали походку расслабившегося человека, отправляющегося на небольшую прогулку по неотложным делам. Скорее, действия разведчика или - при этой мысли полуорк недовольно поморщился, - предателя.
   Не прекращая играть, Севка поймал взглядом Влака и указал глазами на ведущую в лес тропинку. Орчонок тоже заметил уход наблюдательницы. Мальчишка кивнул старшему брату и, так же легко, как эльфийка, проскользнув между деревьями, стремительно помчался за ней в глубь леса.
   Успокоенный, Севка, наконец, ушел в мир музыки, и на какое-то время отрешился от всего. За полгода ребята отлично сыгрались, и их репертуар был на удивление разнообразным. Но Севка с его безупречным чувством ритма почти сразу подхватывал любую мелодию. В мире нот не было орков, людей и эльфов, шпионов, убийц, изгнания и бесконечных проблем, а только забвение и красота. Были все песни, которых под действием чьего-то зловещего колдовства лишилась Кьяра: колыбельные, кличи, зовы, плачи, танцы. Мелодия сменялась мелодией, свирель смело вела за собой остальных, и в этом мире музыканты давно уже забыли про слушателей, а слушатели про музыкантов. Здесь царила и правила только музыка.
   Никто и не заметил, как стемнело, и как к костру подсел высокий седовласый незнакомец в длинном плаще. Старик - если можно было так назвать этого мужественного человека с породистым благородным лицом, - вышел из ночного леса, устроился поближе к Севке, бесцеремонно потеснив недовольных орков, которые, огрызнувшись, все же уступили ему место. Стройный, как эльф, незнакомец был могуч и широкоплеч, подобно огру, а на лице его, вполне человеческом, можно было отыскать и хищные орочьи черты. Любой затруднился бы в определении его расы.
   Странник долго и, казалось, также самозабвенно, как остальные, слушал все новые напевы свирели, стоны банджо, ритм бубна и звон колокольцев, слившиеся в единое неразделимое целое. Звуки бубна как будто особенно завораживали чужака. Настолько сильно, что Мясоедов невольно обратил внимание на необычное поведение незнакомца и нехотя вернулся к реальности.
   Музыкант, наконец, заметил, что скоро рассвет, и небо в редких прорехах между предутренними облаками уже светлеет, равнодушно скользнул взглядом по незваному гостю и с беспокойством отметил, что Влак так еще и не вернулся.
   Мясоедов резко прекратил играть и подал знак друзьям. Музыка смолкла. Слушатели недовольно загудели.
   -Хватит, - властно сказал оркский вожак. - Пора спать. Нужно немного отдохнуть перед походом.
   Поворчав, орки разбрелись по поляне, пытаясь устроиться на недолгий ночлег.
   Полукровки остались сидеть у костра, задумчиво глядя на инструменты, как будто не в силах были так быстро расстаться с волшебным миром искусства, а седовласый странник подошел к Мясоедову.
   -Спасибо, - сказал незнакомец. - Мне понравилась твоя музыка.
   Севка безразлично кивнул, принимая благодарность, но старик еще не закончил.
   -Ты позвал меня и развлек, - сказал странник. - И я сделаю ответный подарок, тебе и этому миру. Скоро ты получишь его. И можешь больше не бояться проклятия.
   Растерянный полуорк не нашелся, что ответить. Не дождавшись благодарности, незнакомец резко развернулся и направился к сплошной стене деревьев, среди которых, наверняка, не смогла бы проскользнуть и мышь, а затем, обернувшись, тихо добавил:
   -Берегись Волчьего Лога, - и исчез, как будто растворившись в ночном лесу.
  
   ( За стихи для песни спасибо Шершню - координатору конкурса "Лавровая табуретка" в Старой корчме - nikitin.wm.ru)
  
  
   Глава 16
   Беглянки
  
   Зло, как и добро, имеет своих героев
   Ларошфуко, "Максимы"
  
  
  
   Дора приоткрыла дверь и робко заглянула в комнату. Она сомневалась, что слова хозяйки относились именно к ней - откуда эльфийке могло быть известно о появлении новой пленницы? - но любопытство ее было вполне объяснимо. Песенка эльфийки была первой песней, услышанной Дорианой на Кьяре. Хозяйка вновь подтвердила приглашение:
   -Входи, входи!
   Открывшееся перед ней зрелище потрясло девушку. На зеленом диванчике, таком же, как и в комнатке Дорианы, сидело взъерошенное, несчастное, истощенное до крайности существо. Коротко стриженые, под мальчика, льняные волосы, полубезумное выражение светло-карих глаз и висящее, как на вешалке, роскошное кружевное платье, дополняли картину. Если бы не голос и не нелепый наряд, гномка затруднилась бы даже определить пол новой знакомой. И при этом пленницу отнюдь не морили голодом. На приземистом столике стояло огромное блюдо с фруктами. Рядом располагалось второе, с вареным рисом и какой-то одуряюще вкусно пахнущей запеченной птицей.
   Желтоватые ягодки винограда, длинные, с тонкой просвечивающейся шкуркой, выглядели настолько аппетитно, что Дора невольно сглотнула слюну. Дистрофичная эльфийка еды как будто не замечала. Она смотрела только на гостью.
   -Наконец-то ты явилась, избавительница, - глубоким, неожиданно сильным голосом сказала пленница. - Я знаю, ты пришла меня спасти! Когда мы сможем отсюда уйти? Мне нужно как можно скорее попасть в Хран!
   Дориана растерялась - слова эльфийки звучали полным бредом. Избавительница? Пришла спасти? И уцепившись за единственную показавшуюся здравой мысль, девушка неожиданно для себя самой спросила:
   -Зачем тебе нужно в Хран?
   Она не рассчитывала получить разумное объяснение, но пленница лорда Сесила неожиданно внятно ответила:
   -Туда должен прийти человек, которого я люблю.
   -Человек, которого люблю я, тоже должен прийти в Хран! - вопреки всякой логике, Дориана ощутила острый приступ ревности. Вытеснив все сомнения и колебания, в девушке заговорило чувство собственности, которое и вызвало следующий нелепый вопрос: - Как зовут твоего возлюбленного?
   -Я не могу тебе этого сказать, - с легким упреком сказала эльфийка. - Это может быть для него опасно.
   -Погоди, ты же сказала "человек"? Он не эльф, а...? - вдруг сообразила Дора.
   -Да, мой возлюбленный - чистокровный человек. Только он не такой, как другие люди, - ответила пленница. В светло-карих глазах мелькнула тень вызова.
   -Чистокровный? Значит, это не..., - полугномка с облегчением перевела дух. Это не мог быть Севастьян. В нем любой опознал бы орка, пусть и не чистокровного. Девушку охватило любопытство, и, предвкушая романтическую историю, она засыпала новую знакомую вопросами: - А откуда ты знаешь, что твой друг приедет в Хран? Он прислал тебе вестника? Где он сейчас? Почему он тебя не освободил?
   -Я не знаю, где он сейчас, и давно не получала писем, - кротко ответила эльфийка. - Но мне точно известно, что скоро он будет в Хране, - она немного поколебалась. - Наверное, тебе можно в этом признаться. Ты слышала мою песню? Так вот, меня научили петь в университете. Это связано с моей магией. Дело в том, что я могу предвидеть будущее - такой у меня Дар.
   Пленница говорила уверенно и без тени сомнения, и Дориану, наконец, осенило.
   -Так, значит, ты и есть пророчица Дельфина? - воскликнула она. - Как ты здесь оказалась? Ведь эльфы увезли тебя в Хран!
   -Так они мне и сказали: что отвезут в Хран, к волшебнику Вельфу, - подтвердила Фина, ничуть не удивляясь тому, что незнакомой девушке известны о ней такие подробности. - Поэтому я и не стала сопротивляться. Но, к несчастью, они сделали остановку в замке лорда Сесила, а когда лорд надругался надо мной, я увидела его будущее и, по неосторожности, предсказала ему смерть. Он умрет в огне, и я знаю, кто его убъет! Будь он проклят!
   -И с тех пор ты заперта здесь? - Дориана с ужасом выслушала откровения эльфийки. Ее мысли вернулись к планам немедленного побега. Фина подтвердила:
   -Да, уже две недели. Лорд почти каждый день приходит ко мне и требует признаться, что я солгала. А когда я соглашаюсь с ним, он мне не верит и... мстит! - в голосе пленницы прозвучала боль. - Но теперь появилась ты, и мы можем бежать. Сегодня же.
   Дориана растерянно кивнула. Наверное, воспользовавшись кольцом, она смогла бы под пологом невидимости вывести с собой и эльфийку. Если, конечно, та не упадет по дороге от слабости и истощения.
   -Хорошо, - девушка, наконец, решилась. - Я приду за тобой сегодня вечером, когда стемнеет. Но ты должна хоть немного поесть - я не смогу тебя тащить!
   -Хорошо, - Фина послушно отщипнула ягодку винограда и повертела в пальцах, задумчиво разглядывая, как что-то не слишком приятное, словно у нее в руке была не ягода, а сушеный таракан. - Мне не хочется есть, но если это нужно для побега, я смогу себя заставить.
   -Тогда до вечера, - Дориана с облегчением покинула комнату, не в силах больше выносить изможденного вида пленницы.
   Когда Дориана выходила из комнаты, вслед ей снова зазвучала светлая эльфийская песенка, но теперь девушке слышалось в ней что-то зловещее:
  
   Не ищи ответов ты
   В мире непогодицы:
   Самое заветное
   Лишь в тебе находится.
  
   Если в сердце солнышко -
   То не страшно в темени.
   Смело пей до донышка
   Эту чашу времени.
  
   В ожидании сумерек Дориана решила немного привести себя в порядок. Мыться в тазике оказалось не слишком неудобно. Пришлось делать это по частям. Белье, найденное на стуле, при ближайшем рассмотрении, оказалось просто роскошным: настоящие эльфийские кружева. Девушка не устояла перед искушением натянуть на себя изумительные панталончики из сиреневых кружев потрясающей ручной работы. Стянув платье, Дора помыла голову холодной водой и попыталась домыться остатками воды из тазика. В этот момент дверь распахнулась, впустив в комнату двух уже знакомых мужчин.
   Увидев полуобнаженную девушку, Бель, приглушенно ахнув, отступил в коридор, а Лилиан невозмутимо поинтересовался:
   -Мы не помешали?
   Дориана покраснела и, неловко прикрыв обеими руками грудь, умоляюще сказала:
   -Пожалуйста, выйди!
   -Даю тебе десять минут, - сказал красавец-эльф и без дальнейших комментариев удалился.
   Сгорая от стыда, девушка одновременно почему-то почувствовала себя уязвленной. Немного утешала только мысль о том, что она, к счастью, успела поменять грубые полотняные гномские панталоны на кружевные эльфийские штанишки.
   Дориана торопливо закончила водные процедуры, натянула опостылевшее за эти несколько дней зеленое платье и темную накидку. Она едва успела одеться, как в дверь постучали. Девушка, все еще пунцовая, как мак, робко пискнула в ответ:
   -Уже можно.
   Эльфы не стали рассыпаться в извинениях.
   -Мы поможем тебе бежать, - сказал Лилиан. - Я не могу позволить Сесилу поддерживать планы Клеманса. А значит, ты должна немедленно исчезнуть отсюда. Бель проводит тебя до границы со Светлолесьем, а оттуда, через Асгард, ты легко сможешь пробраться в Зиртан по северному тракту, минуя Зеленую Долину. Авалон для тебя сейчас слишком опасен.
   -Я никуда не уйду без Фины, - заявила девушка. Уже сделав это безапелляционное заявление, она мысленно обозвала себя законченной идиоткой. Сама не зная почему, она решила разделить судьбу почти незнакомой полубезумной эльфийки, от которой пока не видела ничего хорошего. Единственным возможным объяснением могло послужить только слово, данное, по неосторожности, двум славным гоблинским мальчишкам, которым она обещала помочь в розысках любимой эльфийской тетки.
   -Фины? - с искренним недоумением переспросил Лилиан. Дора без лишних слов подняла глаза к потолку.
   -Пленница сверху, - пояснил Бель. - Какая-то безумная пророчица. Очередная игрушка Сесила.
   -Почему бы нет? - пожал плечами Лилиан. - Если это ускорит дело и досадит Сесилу, я согласен. Сбегай за девчонкой и приведи ее вниз, к воротам. А ты следуй за мной, - приказал он Дориане.
   Мужчина подошел к одному из гобеленов и быстро провел руками сверху вниз вдоль потертостей выцветшего узора. За тканью жалобно скрипнуло, и часть стены медленно сдвинулась в сторону, открывая узкую щель лаза.
   Дориана уже собиралась возразить, объяснив, что при всем желании в такой ход протиснуться не сможет, когда эльф с силой надавил на сдвигающуюся створку и, отодвинув, придержал ее. Он сунул девушке в руку "огненный" камень и подтолкнул в полумрак потайной лестницы.
   -Иди вниз к туннелю, - приказал он и объяснил: - Я сейчас тоже спущусь по центральной лестнице Нужно отдать распоряжения охране, чтобы юнцы видели меня выходящим. Тогда у нас будет запас времени, пока Сесил вышлет вслед погоню.
   Дора, так и не успевшая ничего спросить и возразить, только жалобно всхлипнула, когда каменная плита с глухим стуком захлопнулась. В темноте камень засветился ярче, однако Дора смогла разглядеть лишь несколько верхних ступеней. Все остальное терялось во мраке. Откуда-то потянуло холодным воздухом, и девушка, поглубже натянув капюшон накидки на все еще влажные волосы, начала медленно спускаться по ступенькам, цепляясь за погнутые металлические перила. Ходом, по-видимому, давно уже не пользовались. В воздухе ощутимо пахло сыростью и гнилью, в углах что-то шуршало, а за одним из лестничных пролетов Доре почудились чьи-то кости. Дрожа не столько от холода, сколько от страха, девушка ускорила шаг.
   Однако, когда она спустилась в туннель, ведущий из башни к воротам, Лилиан уже был на месте. Он сосредоточенно разглядывал изможденную эльфийскую пленницу, которую, слегка поддерживая под руку, вывел из тайного хода Бель.
   Фина сменила неуместное платье на более практичный наряд. На пленнице теперь были светлая блуза и брюки, делавшие ее еще больше похожей на хрупкого мальчишку. То ли от холода, то ли от страха ее била крупная дрожь.
   Увидев спускающуюся Дориану, Лилиан кивнул каким-то своим мыслям, и, вытащив из вышитого кожаного кошелька большую зеленую таблетку, протянул Фине.
   -Это поможет тебе выдержать долгий путь, - объяснил он.
   Эльфийка понюхала лекарство и, очевидно, опознала знакомый запах. Она благодарно улыбнулась мужчине и с легкой гримасой отвращения проглотила таблетку. Эльфийское средство подействовало почти мгновенно. Пленница выпрямилась и, наконец, перестала дрожать.
   Лилиан развернулся и жестом приказал остальным следовать за собой. Подземный ход оказался не слишком длинным. Минут через десять туннель вывел беглецов к воротам, у которых стояло несколько спурсов.
   Потрясенная Дориана увидела прижавшуюся к воротам низкорослую фигурку. Гном? Откуда? Гном показался смутно знакомым, и девушка шагнула вперед.
   -Принцесса! - низкорослая фигурка рванулась ей навстречу, но один из спурсов, самый крупный, преградил гному путь. Дориана поняла, что именно удерживало беднягу на месте: "динозаврик" вел себя как сторожевая собака, охраняя добычу по приказу хозяина. Тот не замедлил вмешаться:
   -Оставь его, Снеш, - приказал Лилиан.
   - Тебе знаком этот гном?- поинтересовался он у Дорианы, ласково похлопывая зверюгу по шипастой спине. Распахнув в знак приветствия огромную пасть, черный спурс по имени Снеш игриво ткнулся носом в плечо эльфа. - Моя охрана поймала его сегодня возле башни, недомерок там что-то вынюхивал.
   -Гисп? Что ты здесь делаешь? - Дориана, наконец, узнала поверенного отца, но не спешила радоваться. Предательство Сабура сделало ее подозрительной. Теперь она больше не могла доверять гномам, даже тем, кого отец считал самыми надежными. Пусть даже Гиспа он и называл своим побратимом. Кажется, поверенный почувствовал недоверие девушки.
   -Меня послал Норр, госпожа. Вот, - коротышка, освободившийся от опасной опеки спурса Снеша, с облегчением вздохнул, пошарил в карманах куртки и вытащил сложенный вчетверо листок пергамента. - Письмо.
   Дориана пробежала взглядом по строчкам короткой записки. "Ты можешь довериться Гиспу во всем. Немедленно возвращайся в Зиртан". Она узнала почерк отца. Отца, который убеждал ее, что доверяет Сабуру как себе самому.
   -А что ты знаешь о Сабуре? - на всякий случай спросила Дора.
   -Начальник охраны? Он чудом спасся от разбойников и отправился с владыкой в Зиртан, - ответил гном и с легким недоумением поинтересовался: - Почему ты о нем спрашиваешь?
   -Просто так, - гномской принцессе пока не хотелось откровенничать. Их беседу прервал Лилиан.
   -Я рад, что ты с ним знакома, - заявил эльф. - В таком случае, коротышка поедет с вами. Из Светлолесья Бель отправится в Хран, а гном проводит вас с Дельфиной в Асгард, а оттуда доставит в Зиртан.
   Дориане не слишком понравился предложенный план, но она не осмелилась возражать. Ей очень хотелось спросить, куда же поедет сам Лилиан. Неужели он так и останется в замке лорда? Пока девушка набиралась смелости, ее опередил юноша, у которого, по-видимому, возник тот же вопрос.
  -- Ты уже виделся с Сесилом? - как бы между прочим поинтересовался Бель.
   Отец с сыном отошли в сторону, но говорили довольно громко, и Дора с неожиданным для себя интересом прислушивалась к разговору.
   -Не виделся и не собираюсь, - хмуро отозвался отец. - Я не могу прямо обвинить в измене соратника, который бескорыстно поддерживал меня долгие годы. Причем обвинить без всяких доказательств, только на основании рассказа незнакомой девчонки и твоих домыслов. Сначала я должен попасть в Авалон и поговорить с Вэлиэном, предупредить его о возможном предательстве.
   -Ты едешь в Зеленую долину, чтобы с ним помириться? - в голосе сына прозвучала искренняя радость.
   -Все будет зависеть от него, - пожал плечами Лилиан. - Я не знаю, что наговорил ему Сесил. Но то, что предстоит сделать тебе, важнее. Ты не забыл? Ты должен принести присягу, от нас обоих!
   -Я не подведу, - пообещал Бель.
   -Ну что ж, вам уже пора, да и я тороплюсь, - сказал Лилиан. Он похлопал сына по плечу, вскочил на черного Снеша и умчался прочь.
   Дориана с чувством легкого сожаления посмотрела ему вслед. Рядом с этим мужчиной мир почему-то казался ей намного более безопасным и надежным. И он ее спас.
   Дориана пыталась убедить себя, что внешняя привлекательность здесь вовсе не причем, и к ее сожалению примешивается только благодарность. Пока получалось не слишком. Но ведь она любила Севастьяна! Любила ли? Девушка поймала себя на мысли о том, что на самом деле совершенно не знает своего оркского возлюбленного.
   Бель усадил Дельфину перед собой на спину своего спурса. Дориане и Гиспу досталось двое других, более смирных животных. С помощью эльфа с ними удалось кое-как справиться, и беглецы, наконец, тоже отправились в путь.
   До прибытия в Светлолесье Дориана не собиралась обсуждать с молодым эльфом изменения маршрута. С одной стороны, она была уверена, что уговорить Беля будет намного проще, чем его отца - девушка вовсе не собиралась ехать в Асгард, а уж тем более, возвращаться в Зиртан. Она предвидела и возражения старого гнома против поездки в Хран. Разговор можно было начать чуть позже, через пару часов - когда путники оставят Лангедол и окажутся в Светлолесье.
   Однако, Фина, которую мало волновали дипломатические расчеты и увертки, заговорила об этом первой, едва только беглецы покинули земли лорда Сесила. Вырвавшись из-под власти ненавистного врага, эльфийка почувствовала себя увереннее, и уже не казалась болезненной и изнуренной. Фина жизнерадостно мурлыкала песенку, светло-карие глаза лихорадочно блестели.
   -Так ты едешь в Хран? - с детской непосредственностью спросила она у Беля. - Я поеду с тобой.
   -Отец сказал, что я должен отослать вас в Зиртан, - возразил юноша, которому не понравилось неожиданное осложнение в самом начале пути.
   -Что мне делать в Зиртане среди гномов? - искренне удивилась эльфийка. В словах ее был резон, и парень задумался, подыскивая возражения.
   -Ну, наверное, там тебе будет безопаснее, - неуверенно сказал он.
   -Безопаснее? - фыркнула Дора, которой сейчас оставалось только поддержать подругу. Она решила сыграть в открытую. - А почему, по-твоему, я оказалась здесь?
   Бель и гном с интересом уставились на нее, эльфийка поощрительно улыбнулась, но Дора выдерживала паузу, дожидаясь вопроса.
   -И почему же? - наконец не выдержал задетый намеком гном.
   -Да потому, что начальник охраны моего отца, Сабур, оказался предателем. Он работает на Расселя! - выложила девушка свой главный козырь.
   -Сабур - предатель! - ахнул гном, хлопнув себя по лбу широкой ладонью. Казалось, многое для него стало ясным. - Так вот почему...., - он не стал договаривать, но принцесса не нуждалась в его подтверждениях.
   -Я слышала его разговор с бандитами своими ушами, - с горечью продолжала она. - Я хотела предупредить отца и послала вестника в Авалон, но Норр уже успел уехать и, значит, по-прежнему доверяет предателю. И ты еще удивляешься тому, что Фина не хочет в Зиртан! Да я тоже туда не хочу. Уверена, что дома нас ожидает западня.
   -Но, - попытался возразить Бель, на которого вместо одной маленькой проблемки обрушился целый водопад. - Вы же не можете ехать со мной в Хран!
   -Почему? - хором спросили девушки.
   После недолгого вялого сопротивления молодой эльф сдался. Труднее всего оказалось убедить Гиспа. Старик настаивал на том, что должен отправиться в Зиртан и предупредить хозяина о предательстве. Однако когда Дора предложила ему поехать домой одному, гном заупрямился.
   -Я не могу оставить тебя одну, - заявил он. И никакие уверения в том, что путешествие в компании двух эльфов будет совершенно безопасным, не показались ему убедительными.
   -Эльфам сейчас вообще нельзя доверять, - без всякой деликатности заявил гномский поверенный. - Так и быть, я поеду с вами в Хран.
   Светлолесья беглецам удалось достичь благополучно без всяких приключений. Сначала Дориана время от времени оглядывалась, опасаясь преследования, но Бель, угадавший причину ее тревоги, успокоил девушку.
   -Не бойся, если за нами и была выслана погоня, то отец увел ее за собой, в Зеленую долину. Он намекнул кому-то в охране, что собирается встретиться с Вэлиэном. А Сесилу есть чего опасаться. Он, в первую очередь, пошлет всадников в Авалон.
   -Твоему отцу угрожает опасность? - встревожилась девушка.
   -Воинам Сесила не угнаться за Снешем, Да и с отцом им не совладать, - с понимающей улыбкой ответил Бель.
   Дориана покраснела, ругая себя за излишнюю болтливость, и отвернулась. После залитых солнцем холмов Лангедола плоская лесистая равнина показалась ей монотонной и унылой. Не радовали даже приветливые деревушки приграничных кантонов, то и дело мелькавшие вдоль тракта среди белоствольных деревьев Светлолесья, похожих на плакучие березы. Картину оживляли лишь ярко-красные грозди ягод, кажется, почти несъедобных, и щебет птиц, которые никак не могли в это поверить.
   Дельфина, напротив, покинув Лангедол, оживилась, и с любопытством оглядывалась по сторонам. Она даже попыталась подсвистеть какой-то птахе, щебечущей особенно звонко, став еще больше похожей на шкодливого мальчишку. Услышав незнакомые звуки, птица испуганно вспорхнула, и Дора не смогла удержаться от улыбки.
   Постоялый двор находился на окраине большого поселка, носившего, как и весь кантон, прозаическое название "Два ручья". Оба ручья были в наличии. Обсаженные небольшими деревцами, они немного скрашивали безрадостный деревенский пейзаж.
   До гостиницы путники добрались без осложнений. Обе комнатки на втором этаже оказались чистыми и уютными, а у девушек даже обнаружилось большое зеркало.
   Мужчины спустились поесть в общий зал. Ужин для уставших девушек принесли в номер. Обе жадно набросились на еду. Мелко нарезанная жареная болотная утка по-светлолесски с печеной картошкой и свежий морс из лесных ягод вызвали аппетит не только у Доры, но и у Фины, которая как будто пыталась возместить недели голодания в башне слез.
   -Очень вкусно, - мурлыкнула эльфийка.
   Польщенная похвалой, румяная деваха-подавальщица поделилась с гостьями последними сплетнями:
   -Надо же! Опять в зале гном сидит, - служанка, не угадавшая в Дориане гномской крови, всплеснула руками. - Чтой-то зачастили они к нам в последнее время! Третьего дня цельный отряд гулял. И на прошлой седьмице тоже!
   -Гномы? Позавчера? - Дориану охватили недобрые предчувствия. - Это был вооруженный отряд?
   -А то, - девица, убиравшая грязную посуду, оживилась. - Десятка полтора лучников. Да не с ихними гномскими самострелами, а со всамделишными эльфийскими луками! - служанка явно говорила с хозяйских слов, но смотрела с такой уверенностью, будто сама сделала великое открытие.
   Пятнадцать гномов с эльфийскими луками! Сердце Доры дрогнуло от дурных предчувствий. Слишком свежи были воспоминания о разбойниках Расселя и о смерти Зефта. Ведь в Чанском ущелье тоже были гномы с эльфийскими стрелами. Неужели опять посланцы Сабура?
   Заметив реакцию гостьи, служанка пристыженно ойкнула, поняв, что сболтнула лишнего и напугала девушку.
   - Но вам-то беспокоиться нечего, - выходя из комнаты, успокоила она добрую постоялицу. - Они меж собой болтали, что на орков идут!
   -И в самом деле, - вмешалась в разговор Дельфина. - К чему тебе беспокоиться об орках? Они могут сами о себе позаботиться!
   Кажется, эльфийка пошутила, но, учитывая ее незаурядный дар пророчицы, слова эти не добавили Дориане спокойствия. Она была уверена, что речь идет о разбойниках Расселя. Удивляло только, зачем бандитам понадобилось связываться с таким опасным противником, как орки. Или это был намеренный обман? Но ведь не могли же гномы подстерегать в Светлолесье ее, Дору!
   Гисп, с которым девушка поделилась своими тревогами, тоже нахмурился, но не стал донимать принцессу советами и упреками.
   -Надо будет просто двигаться дальше как можно осторожнее, - практично рассудил он.
   Почему-то эта нехитрая мудрость успокоила Дору, и ей удалось спокойно проспать всю ночь.
   Неприятности начались на следующий день. С самого утра зарядил мелкий накрапывающий дождь. Безмятежная теплая осень в одночасье сменилась промозглой сыростью и слякотью. Проснулась Дориана от резкой боли в горле и кашля: блуждание по подземельям с мокрыми волосами не осталось без последствий.
   Взглянув на себя в зеркало, принцесса ужаснулась: бледная, с опухшим и покрасневшим от насморка носом и слезящимися глазами она была похожа на болотную кикимору. И в таком виде она должна предстать перед любимым человеком?! Она остро пожалела, что не выбрала противоположное направление.
   Жалобный взгляд Дорианы смягчил сердце молодого эльфа, заглянувшего в "женскую" комнату, чтобы поторопить копуш. Пора была спускаться к завтраку и собираться в путь. Парень даже прихватил с собой дорожную сумку, как оказалось, очень кстати.
   -Где-то у меня тут были лечебные травки, - бормотал эльф, роясь в аккуратно сложенных вещах и пакетах. - Отец у меня предусмотрительный, - как будто в чем-то оправдываясь, объяснил Бель - Я в детстве болел сильно, он меня едва спас. С тех пор никак не перестанет считать меня ребенком. - В голосе парня звучала легкая досада и искренняя любовь к отцу.
   Дора опять поразилась непредсказуемости красавца-эльфа. По суровому лицу Лилиана трудно было заподозрить в нем заботливого папашу.
   Бель, наконец, отыскал пакетик с таблетками и травами, и Дориана, наглотавшись снадобий, почувствовала себя намного лучше. Настолько хорошо, что, запив завтрак целебным отваром, решилась немедленно продолжить путь, как ни уговаривал ее Гисп хоть немного задержаться на постоялом дворе.
   Услышав о болезни девушки, гном закудахтал вокруг нее, как заботливая наседка. Он и настоял на том, чтобы перед дорогой приобрести беглянкам теплые вещи, пожертвовав на покупки несколько собственных золотых монет, припрятанных на такой вот крайний случай.
   В деревенской лавке девушкам удалось купить теплые куртки и непромокаемые накидки, и маленький отряд выехал на широкую проселочную дорогу, которая должная была к вечеру привести их в Хран.
   К счастью, когтистые лапы спурсов, по происхождению своему болотных жителей, были отлично приспособлены к бегу по размытой дождем дороге. Доре даже показалось, что звери побежали быстрее. Но несколько часов спустя дождь прекратился, земля подмерзла, и, несмотря на то, что выглянуло солнышко, стало ощутимо холоднее. Деревеньки теперь встречались намного реже, и девушки, замерзавшие даже в теплых куртках и накидках, с благодарностью встретили идею Беля, предложившего сделать короткий привал в лесу и развести костер, чтобы погреться. И хотя в сумках было достаточно снеди, прихваченной на постоялом дворе, молодой эльф не смог отказать себе в удовольствии отправиться на охоту. Неподалеку он приметил небольшое болотце, кишевшее непуганной дичью.
   Устроившись у жаркого костра, ловко разведенного Гиспом, девушки, наконец, согрелись. Дельфина начала собирать обед, одновременно расспрашивая гнома о зиртанских новостях - когда-то, в студенческие годы, ей довелось побывать на практике в знаменитой зиртанской Академии. После сытного завтрака Доре есть пока не хотелось, и она даже задремала под негромкий разговор.
   Пробуждение было резким и тревожным. Ее разбудил не шум, а внезапно наступившая тишина. Дора открыла глаза.
   -Вот мы и встретились! - сказал смутно знакомый голос. Вспомнив эльфийского лорда, девушка с ужасом встрепенулась. Но перед ней оказался вовсе не Сесил.
   На Дориану с торжествующей улыбкой глядел один из многочисленных племянников отца, его любимчик, по имени Блор. Девушка облегченно вздохнула - в это мгновение ей казалось, что ничего хуже лорда Сесила ей встретиться не может. Ее отношения с Блором были не слишком близкими, пару раз принцесса замечала, что двоюродный братец поглядывает на нее с нескрываемым мужским вожделением, но никакой враждебности в его интересе не было.
   Дориана огляделась в поисках спутников и поняла, что поспешила успокоиться. Гисп, со связанными руками и кляпом во рту, сидел у костра, Фина, стоя у дерева с обычным отрешенным видом, спокойно отщипывала с ветки какие-то синеватые ягоды, как будто не замечая похотливо щерившегося на нее коротышку с беззубым ртом. Беля не было видно - вероятно, он еще не вернулся с охоты. Дориана очень надеялась, что эльф проявит осторожность и успеет заметить неладное.
   Блор был не один. Его сопровождало шестеро гномов с эльфийскими луками - очевидно, остатки давешнего отряда. Один из лучников был серьезно ранен. Его голова и правая рука были перевязаны, лицо было землистого цвета. С невольным злорадством Дора подумала, что немногие из отряда уцелели после схватки с орками.
   Еще двое носили следы недавней схватки - Гисп, даже застигнутый врасплох, нелегко дался врагам. Дора вспомнила разговоры о том, что старик в свое время был одним из лучших разведчиков гномского войска, где и стал побратимом зиртанского владыки. Но, вопреки всему, Блор торжествовал:
   -Теперь ты моя, прекрасная принцесса! - самодовольно заявил он. - Я всегда тебя любил! Из-за тебя я связался с Расселем, ради тебя подрядился убить рыжего урода, который объявил себя твоим женихом. И пусть мне не повезло, но сейчас ты в моих руках!
   В его словах звучала настоящая страсть, и Дора растерялась.
   -Но я..., - смущенно начала девушка, не зная, как объяснить гному, что вовсе его не любит. Она ожидала от Блора чего угодно - угроз, враждебности, насмешки, но никак не пылких признаний. И ей очень не понравился намек на Севастьяна. Что же случилось с вожаком орков? Но ни договорить, ни объясниться ей не удалось.
   Мелодично свистнула эльфийская стрела, затем другая, третья. Первая попала в сердце Блору, заставив его замолчать, следующие достались остальным гномам. Фина, стоявшая рядом с раненым коротышкой быстро нажала какую-то точку у того на шее, и бедняга рухнул на землю, так и не успев понять, что произошло. Двоим удалось бежать. Кажется, не очень далеко. Бель оказался достаточно осмотрительным и очень метким стрелком. Дориана услышала звук падения нескольких тел. Она бросилась к двоюродному брату, который бился в предсмертных судорогах.
   -Я сумел бы сделать тебя счастливой, - прохрипел умирающий. Тело гнома в последний раз дернулось в агонии и замерло. И хотя Дориане никогда прежде не нравился властолюбивый коротышка, не говоря уже о том, чтобы испытывать к нему нежные чувства, смерть Блора вызвала у девушки, никогда прежде не слышавшей слов любви, острое чувство потери. Ей показалось, что из ее жизни ушло что-то важное и невосполнимо ценное.
   -Я что, сделал что-то не так? - обиженно спросил Бель, выйдя из зарослей и увидев слезы на лице девушки.
   -Ты все сделал правильно, - ответил Гисп, медленно освобождаясь от веревок с помощью Фины. - Только дело в том, мальчик, что жизнь - вещь не простая и далеко не односложная.
  
  
   Глава 17
  
   Эльфийские стрелы
  
   ... Иль мимо пролетит она?
   Будущая жертва стрелы
  
   -Померещилось, наверное, от усталости, заигрался, - Севка внимательно исследовал непролазную чащобу, в которой бесследно исчез чудной незнакомец, но так и не обнаружил ни потайного лаза, ни тропинки.
   -Это ты о чем? - переспросил полуэльф, с недоумением наблюдавший за метаниями друга.
   -Да, старик этот, что тут сидел у костра, музыку слушал, - объяснил Мясоедов, продолжая вглядываться в темноту, - пропал куда-то, словно и не было его.
   -Точно ты у костра перегрелся, - сонно сказал Ларс и сладко зевнул, чуть прикрыв усталые глаза рукой, защищая от отсветов огня. - Никого тут не было.
   -Не было тут никакого старика, - подтвердил полуэльф, осторожно пряча свирель обратно в футляр.
   -Да? - обернувшись, Севка увидел, что племя уже угомонилось, пытаясь утолить коротким предутренним сном вчерашнюю усталость, а спать у полузатухшего костра остался только Ларс, задремавший, прижав банджо к груди, со счастливой улыбкой на губах. Не спешил поддаваться усталости только Гуррхх и неугомонный Мэн.
   -Я очень хорошо видел, - пробормотал Гуррх. - Должен спросить вождя. Разговор не для все. Пойдем один.
   "Значит, Гуррхх тоже видел. Интересно, почему?" - мучительно размышлял музыкант, послушно отходя в сторону за старым воякой.
   -Что тебе сказал Великий Отец? - хриплым шепотом спросил орк. В голосе его звучало нескрываемое любопытство и уважение.
   -Так это был Великий отец? - без особого удивления переспросил Севка. Не потому, что предполагал нечто подобное, а просто сил удивляться уже не было.
   -Ну да, - с удивлением ответил лохматый вояка. - Ты позвал его, и Отец пришел. Многие пытались раньше, но до сих пор никто не сумел. А на твой зов Великий пришел и говорил с тобой. Что он сказал?
   Севка попытался припомнить, но сейчас смог повторить только последнюю фразу странника, оказавшегося богом:
   -Он сказал: - "Берегись Волчьего Лога!". Что это такое Волчий Лог?
   - Большая яма, кусты, недалеко, - задумчиво отозвался орк. - Нехорошее место. Ловушка, засада.
   -Недалеко? Засада? - в голове замельтешили тревожные мысли.- Кто?
   Севка вскочил и огляделся.
   - И Влак, как назло, куда-то пропал, пошел в лес за эльфийкой! Придется идти искать.
   За ним поднялся обеспокоенный Гуррхх, взявший на себя охрану стоянки. Угрожающе рыкнув, он поднял от костра несколько молодых орков и отправил часовыми в обход по ночному лесу.
   -Опасность. В лесу эльфы. Немного, но заметили, - хриплым шепотом сообщил подошедший Гуррхх. Севка немедленно разбудил музыкантов.
  -- Я пойду! - резко откликнулся Гуррхх.
  -- И я, - Ларс, с усилием стряхнув дремоту, аккуратно припрятал банджо и поднялся.
   -Я с вами! - азартно и с некоторым вызовом заявил Мэн.
   -А кто здесь останется с часовыми, стеречь? - устало спросил Севка. - Ты что, не видишь, все племя спит. Тревожно мне, понимаешь? Опасность чую.
   После концерта у него появилось незнакомое прежде ощущение чужого присутствия. Как будто из уходящей ночи за ним следили десятки внимательных глаз. В воздухе разливалось напряжение, словно готовое разразиться каким-то природным катаклизмом: грозой, землетрясением, порывами ураганного ветра.
   -Ладно, подежурю, - неохотно уступил полуэльф. - Все равно мне сейчас не уснуть, - и он вновь нежно погладил футляр со свирелью.
   - Гуррх, ты пойдешь впереди, поведешь. И смотри, поосторожнее. А тебя, - он обратился к Мэну, - как друга прошу, тут проследи! И если что, сразу поднимай тревогу.
   Полуорк заметил, что все еще держит в руке бубен, и хотел было отбросить инструмент в сторону. Колокольцы отозвались на резкое движение предупреждающим звоном, и Севка неожиданно для себя самого передумал и решительно сунул бубен за пазуху. Звон, как будто по собственной воле, смолк, и полуорк вопросительно посмотрел на старого вояку. Тот быстро скользнул между деревьев, уверенно избрав ту же тропинку, по которой ушли в лес эльфийская наблюдательница и орчонок Влак.
   Шли недолго. В утреннем полумраке отчетливо вырисовался широкий овраг и пологими склонами, покрытыми лиственной порослью. Волчий Лог. "Интересно, почему Лог - Волчий?". Как будто в ответ не невысказанную мысль, в воздухе поплыл протяжный вой лугара. Жутковато, но куда ему до орочьего! Чуткое ухо музыканта ощутило в зверином вое оборотня фальшь. Это не волки. Ловушка!
   Севка хотел крикнуть, предупредить, но тут же, захрипев, рванулся в сторону шедший впереди Гуррхх, припал к земле, ожесточенно выдирая зубами стрелу, застрявшую в правой лапе. Вскрикнул позади Ларс.
   Севка, лишенный возможности бежать, сражаться, не подставляя друзей, мучительно искал, чем защититься от безжалостных эльфийских стрел. В отчаянии он выхватил из-за пазухи бубен, и предутренний полумрак внезапно осветился исходившим от покрасневших бубенцов светом.
   Пять стремительно летевших к Мясоедову стрел прямо в воздухе вспыхнули беловатым пламенем и сгорели, не долетев до цели. Волна белого пламени пришла справа. Вновь впереди испуганно вскрикнули.
   -"Магия! Так вот что обещал старик, - сообразил Севка. - Защиту!".
   Оказалось, не только защиту. Музыкант решительно встряхнул бубен, и крики в этот раз зазвучали в глубине Волчьего Лога. Что-то вспыхнуло, освещая ночь, и стало отчетливо видно, что происходит в лощине. Загорелись стрелы в колчанах эльфийских стрелков, и луч пламени осветил отряд стрелков. Огонь и в этот раз пришел с неба, но с другой стороны и почему-то синеватого цвета - было в нем что-то электрическое. Лучники в панике рванулись прочь.
   -Вот вам и взрыв на складе боеприпасов! - восторженно подумал Мясоедов.
   И сразу же отшатнулся. Прямо в воздухе перед ним завис грязный босоногий мужик в лохмотьях, с длинными темными волосами. На вид - обыкновенный человек, довольно высокого роста, почти как Ларс. Ничего эльфийского, а тем более, гномского или огрского, несмотря на рост, в мужике не было.
   -"Бомж! Здесь! Откуда? - растерянно подумал Мясоедов, - И с чего это вдруг он летает?".
   Он чуть не высказал этот мудрый вопрос вслух, как рядом тонко свистнула стрела. Бомжеватый мужик развернулся к Волчьему Логу, его узловатые пальцы с длинными грязными ногтями угрожающе вытянулись вперед, и поток уже знакомого испепеляющего огня хлынул в лощину. Раздался вскрик, и две стройные фигуры с луками вспыхнули в ореоле белого магического пламени и рассыпались в пепел. Севка машинально отметил, что лучники, темноволосые и невысокие, не очень походили на уже знакомых ему эльфов.
   "Этих теперь уже никто не сожрет", - философски подумал Мясоедов и снова посмотрел на опасного бомжа, в котором теперь даже ребенок опознал бы волшебника.
   -Дожили, - сказал мужик, яростно почесываясь. - Блохи замучили, заразы, - объяснил он Севке.
   -Дожили? До чего? Откуда ты взялся? - спросил Севка, пытаясь понять, как такое могло случиться с эльфами, и почему здесь летает блохастый бродяга - маг.
   -В канаве тут спал, неподалеку, - откровенно ответил "бомж".
   -И что?
   - И вдруг почувствовал, что кто-то рядом гонит ману. Да еще как! Такого мне и на Арконе встречать не доводилось! Так это ты был, что ли?
   Севка молча кивнул, встряхнув бубен. Колокольцы зазвенели, а вопли удирающих эльфов в долине откликнулись звонким эхом.
   -Молодец! - одобрил незнакомец. - Круто! Ну, а я, понятно, как учуял, сразу проснулся. Дай, думаю, гляну. Вмешался. Давно такого не было. Да чего скрывать, последние лет триста уже и не чаял дождаться.
   Триста лет? Мужик казался не старым, но каким-то помятым, как будто долгое время валялся в беспамятстве, а теперь вдруг неожиданно очнулся.
   - Чего пасть разинул, морда рыжая? - вызверился оборванец, задетый Севкиным откровенным удивлением. - Никогда, что ли, таких не видел?
   -Не-а, - полуорк с трудом справился с потрясением, сообразив, с кем имеет дело. - А мне говорили, что ваших тут больше нет.
   -Наших, это каких? - подозрительно спросил летающий бомж.
   -Ну, волшебников, и всяких там магов, - ничуть не смутившись, объяснил Севка. - Ты бы на землю спустился, а? А то говорить неудобно!
   -Ты хочешь сказать, бывших волшебников? - летун презрительно ухмыльнулся и медленно опустился на землю. - Этих-то здесь хоть завались. Да только кто из них сейчас чего-то стоит? Хотя, впрочем, - бродяга мельком глянул на тихо позвякивающий бубен, и светлые глаза его весело блеснули. - Возможно, теперь все станет иначе.
   Севка вновь отметил, что незнакомец резко изменился. Больше того, он менялся с каждым произнесенным словом. Все еще оборванный и грязный, теперь чужак казался уверенным и сильным, говорил правильнее и сложнее, а хищное лицо его вызывало ощущение угрозы. Впрочем, держался маг по-прежнему по-свойски. Легкий щелчок длинных пальцев, из которых посыпались зеленые искорки силы, и застонавший от уходящей боли Гуррхх удивленно рыкнул, разглядывая выдавленную из тела стрелу и мгновенно заживленную рану, а затем недоверчиво уставился на могущественного бродягу. Позади коротко взвыл и сразу перестал постанывать Ларс. За спиной вожака послышался его облегченный вздох.
   -Марк, - представился волшебник, протягивая руку Мясоедову. - Зовут меня так.
   -Марк? - повторил Севка. - Что-то знакомое.
   Где-то он уже слышал это имя, совсем недавно, но сейчас не мог вспомнить. Что-то связанное с историей Кьяры.
   -Знакомое? Не знал, что я так популярен. А ты кто у нас, такой крутой? - маг вновь бросил заинтересованный взгляд на бубен.
   -Всеволод, - привычно ответил полуорк, осторожно пожимая не слишком чистую руку незваного союзника - обычную человеческую руку, которая только что играючи испепелила двух эльфийских стрелков.
   Музыкант понимал, что данное бабушкой звучное имя подходило этому миру, да и его новому статусу, намного больше, но старая привычка не откровенничать с незнакомцами не уходила. Исправляться Мясоедов не стал, только добавил: - Можно звать просто Сева. Так почему ты нас спас?
   Маг многозначительно хмыкнул, но ответил прямо:
   -Почему, спрашиваешь? Сам не понимаешь, что натворил? - в насмешливом голосе волшебника прозвучало удивление и любопытство. - Сюда вдруг неожиданно пришла магия, которой на Кьяре вообще никогда не было! А если окажется, что ты единственный, кто может вызывать ману этой погремушкой?
   -Скорее всего, так оно и есть, - согласился Севка, припомнив последнюю фразу незнакомого старика - о ценном подарке.
   -Ну, тогда скоро сюда припрется чертова уйма народу, и все будут на тебя охотиться, - маг наморщил лоб, что-то подсчитывая. - Бывшие волшебники, которые болтаются по стране много лет, сбегутся на запах магии, как пчелы на мед. А далеко не все они такие безобидные душки, как я. Некоторые из них, знаешь ли, привыкли сначала убивать, а потом разбираться. Радует только одно - те, что остались в живых, в основном слабенькие, - непонятно пояснил он. - Лучшие из лучших перебили друг друга на Арконе.
   -А как же ты? - понимающе усмехнулся полуорк, не сомневаясь, что уж себя-то Марк к слабеньким не относит.
   -Я-то? - маг недовольно фыркнул. - Меня вынесло порталом с Кьяры на Аркону в полумертвом виде. Вот им и удалось почти сразу зашвырнуть меня обратно в зону безмагии. Причем, зашвырнуть так, что чуть не пришлось второй раз воскресать - в Чанском ущелье. Спасибо, нашлись добрые люди, подобрали. Но ничего, теперь пришло мое время. А ты можешь всегда на меня рассчитывать - за мной должок.
   Но Севка не успел порадоваться неожиданному обещанию. Новая волна отчаянных выкриков пришла со стороны лагеря орков.
   Мясоедов отчаянно рванулся на звуки тревоги. Ларс и Гуррх побежали за ним. Волшебник, не спеша, последовал за новыми знакомыми. Он не сомневался, что теперь, когда вернулась магия, торопиться больше некуда.
   Как обычно, они безнадежно опоздали. Выскочив на поляну, оркский вожак увидел четверку незнакомых светловолосых эльфов, застывших в запоздалом отчаянии над распростертым на земле телом, и враждебно ощерившихся орков. Между ними, как будто разделяя врагов, находилась нейтральная полоска земли, на которой лежал Тариэль.
   На разделительной полосе, у костра, над телом умирающего Тариэля на коленях стояла Лориэна, прислушиваясь к предсмертному шепоту друга. Тариэля, убитого эльфийской стрелой. Чуть поодаль, с другой стороны, чуть выдвинувшись вперед, словно пытаясь прикрыть умирающего эльфа от всех врагов, замер, напряженный, как натянутый лук, Мэн.
   -Что тут произошло? - властный голос вожака мгновенно заставил ожить замершую картинку. Фигуры задвигались, и полуэльф, сразу утратив звенящую напряженность, со всхлипом ответил: - Предательство.
   Лориэна даже не обернулась - как будто обвинение парня не имело к ней ни малейшего отношения.
   -Как все случилось? - спросил Мясоедов. Смерть Тариэля казалась несправедливой и невероятной, не укладывалась в сознании.
   - Пришли эльфы, ну эти, Нобили, и ребята, часовые, зашумели. Я сразу поднял тревогу, и наши успели проснуться, - объяснил Мэн. Он кивнул в сторону орков, и многие одобрительно закивали. - Почти никто не пострадал, когда полетели стрелы.
   - Есть только несколько раненых - вмешался Мефх. - Все остальные успели убежать, ну, кроме дозорных, понятно.
   -Ну да, они успели, - Мэн пожал плечами. - А я не успел - остался у костра. Появились эльфы и начали стрелять, и я вскочил только, а тут вдруг Тариэль. Оттолкнул меня, прикрыл собой и что-то закричал, - Мэн запнулся и вновь непривычно судорожно всхлипнул. - Ну, что-то вроде того, что меня убивать нельзя. Они сразу стрелять перестали, но вот только одна стрела, - голос парня дрогнул, - его все же достала. Тариэля.
   -Эльфийские стрелы смертельны и для эльфов, - бесстрастно сказала, поднимаясь с колен Лориэна. - Тариэль умер. Он погиб из-за тебя, ради тебя, - эльфийка посмотрела на Мэна. В голосе ее не слышалось ни ненависти, ни боли, но почему-то было понятно, какого труда ей стоит сдерживать чувства. - Он сказал свои последние слова.
   -Что он сказал? - жадно спросил полуэльф.
   -То же самое, что и тогда, - ответила Лориэна. - "Его нельзя...".
   Она задумчиво повертела в пальцах покрытый белым оперением кончик смертельной стрелы:
   -Вернуть ничего нельзя. Тариэль погиб. Но я знаю, кто его убил. Это стрела Адиля. На ней знак Клеманса. А ведь он мне обещал, клялся... Где он? - женщина обратилась к оставшимся на поляне светлым эльфам.
   -Бежал, - тихо ответил кто-то из эльфов. - Он не хотел, ... просто ошибся.
   -Он пожалеет о своей ошибке. Пойдемте отсюда, братья. - Лориэна прощально махнула рукой. Несколько эльфов подхватили на руки погибшего сородича, и нападавшие неслышно скрылись в лесу, как будто унося с собой все кошмары прошедшей ночи. Вслед им задумчиво смотрели оставшиеся.
   -У нас есть хорошие разведчики? - увидев подошедшего Гуррха, поинтересовался Севка. Он, наконец, понял, что на орков практически одновременно напало два отряда эльфийских стрелков, похоже, никак не связанных между собой. И если целью светлых, Нобилей, явно был только Мэн, то эльфы Волчьего Лога без всякого сомнения охотились на него, Севастьяна. И если от светлых, кажется, удалось на какое-то время избавиться, то темные представляли собой нешуточную угрозу. А значит, их нужно было выследить и, по возможности, обезвредить.
   -Разведчики? - старый вояка наморщил покатый лоб, потом сообразил. - Ага. Мефх и Узуар - здесь. Лучшие.
   -Пусть ребята пошарят в Лощине и постараются вынюхать и догнать эльфов. Нужно узнать, откуда они сюда пришли, - Севка кивнул подошедшим бойцам, и двое разведчиков, не дожидаясь дальнейших объяснений, исчезли в лесу.
   -Хороший воин, молодец! - обойдя отряд и подсчитав потери, в общем-то, совсем незначительные - трое погибших часовых и несколько раненых среди остальных, - бодрый Гуррхх одобрительно похлопал Мэна по плечу. Полуэльф вымученно улыбнулся. Сразу построжевший и повзрослевший, он сидел у костра, не сводя взгляда с места, где только что лежал умирающий Тариэль. Сидел так неподвижно, как будто был обращен в безжизненную статую злым волшебником.
   -Он прикрыл тебя собой, почему? О чем ты говорил с ним днем? - спросил Севка, не особо рассчитывая на ответ, просто надеясь вывести парня из несвойственной ему отрешенности.
   -О ерунде. Всего-навсего посватался к дочке Вэлиэна, - тихо отозвался Мэн, чуть шевельнувшись и сразу перестав походить на ледяную статую.
   -Но ведь Ксеренетиль уже замужем? - искренне удивился Севка.
   -У владыки Лонгов есть еще и младшая дочь, - объяснил полуэльф. - Это выгодный союз. Тариэль даже сразу отправил двоюродному брату вестника.
   Выгодный? Севка не сразу сообразил, о чем идет речь. Хотя да, конечно, ведь парню нужны союзники в борьбе за власть на Кьяре.
   -Если ты хочешь стать владыкой, то должен привыкать к тому, что за тебя будут погибать другие, - не зная, что еще сказать, ляпнул Мясоедов.
   -Видишь ли, я к этому привык, - с неожиданной откровенностью ответил Мэн. - У меня с детства были телохранители. И кое-кто из них даже погибал. Но ведь Тариэль не обязан был этого делать. Почему?
   Полуэльф в очередной раз разрушил все стереотипы. Сейчас можно было только с усмешкой вспоминать о прежних домыслах об одиноком мальчишке в большом городе. Не парень, а сплошная загадка.
   Мясоедов мысленно ругнулся - у него в голове тоже никак не укладывались нелепая смерть Тариэля - пусть не друга, но уже доброго союзника. Поражала бессмысленная жестокость короткой стычки. Не было слез, не было даже слов утешения - наверное, из-за чувства дикой нереальности происходящего.
   -И я не знаю. Не понимаю, как так может быть! - вслух возмутился Севка. - Чертовы эльфы! Пришли, постреляли, народ покалечили, человека убили, а потом убрались спокойно в лес, словно ничего и не случилось, брянские, блин, партизаны! И Лориэна с ними ушла, как лучшая подруга. А ведь он ей был не чужой.
   Мэн, не отвечая, поднялся и ушел в лес, к часовым. Полуорк проводил его сочувствующим взглядом. Наверное, не слишком хорошо было отпускать парня одного после всего, что случилось, но, хотелось надеяться, что худшее, что могло произойти этой ночью, уже осталось позади.
   -Ты все еще ничего не понимаешь. Это начинает действовать магия, - невесело усмехнулся подошедший волшебник. На его плечах появился короткий синий плащ, прикрывший лохмотья, но ничуть не изменивший запаха. Полуорк брезгливо поморщился, хотя Марк сейчас выглядел внушительным и грозным. И к словам его стоило прислушаться.
   -Те эльфы, что напали на тебя в Волчьей лощине, были Тиссы. А эти, проклятые из Зеленой Долины - Нобили. Они попали под действие маны и опомнились, - волшебник заговорил тише, как будто только для Севки. - Эльфы освободились от проклятия - если ты знаешь, о чем я говорю. Это случилось немного поздно, но все же случилось. Будь иначе, все вы пали бы сегодня от эльфийских стрел - конечно, если бы я не вмешался. Но без магии и я был бы бессилен.
   -Ладно, я все понял, - кивнул Севка. - Почти. Значит, магия пришла, светлые эльфы подошли к ней слишком близко и теперь стали паиньками. Оставим в стороне вопрос о стреле, убившей Тариэля. Но кто мне теперь скажет, где мой брат? Где Влак?
   -Ну, не такими уже и паиньками, - возразил волшебник. - Они только перестали поддаваться древнему проклятию. При этом опомнились только воины, которых накрыл поток маны. И кстати, тот, кто был подонком безо всякого проклятия, им и остался. Доказательство - смерть твоего эльфийского друга. Я не ошибся? А кроме того, не забывай, что изменились только воины, попавшие под удар магии. Немало ты ее сюда нагнал. Да и то, куда ты думаешь, они сейчас ушли?
   -Домой. К маме! - угрюмо огрызнулся Севка. В гробу он видал все эти запутанные эльфийские дела. Единственное существо с эльфийской кровью, которое его еще интересовало, было полноправным членом оркской орды, и Севка не сомневался, что и с ним еще немало намучается.
   -Если бы домой, - Марк печально вздохнул. - Уверен, что они снова отправились на войну. Вот только знать бы еще с кем.
   -Не знаю, и не хочу знать, - ответил Севка. - В данный момент меня интересует только одно. Где искать мальчишку? Что с моим братом?
   -Извини, - в разговор, обращаясь к Марку, неожиданно вмешался огр - наблюдатель. - Если я правильно понял, ты - настоящий волшебник, и ты считаешь, что на Кьяру пришла магия?
   Марк молча кивнул. Нюф озабоченно нахмурился. Особой радости от появления магии на его лице Севка не заметил. Нетрудно было угадать обуревавшие его совсем иные чувства: тревогу, страх, даже отчаяние.
   -Прости, оркский вождь, - сказал огрский наблюдатель, - но мне придется тебя покинуть. Конечно, жаль, что я не смогу выполнить возложенные на меня судом обязательства, но у меня есть более важный долг - перед народами Кьяры. Мне есть, что сообщить Совету. И сведения эти слишком важны, чтобы я мог отложить сообщение на потом. Я должен вернуться в Авалон. Я оставлю тебе немного припасов, и, - огр протянул полуорку небольшой полотняный мешочек, - немного денег. В ближайшем городке, неподалеку, ты сможешь купить на них самое необходимое. Удачи.
   -Спасибо, - Севка пережил сегодня слишком многое, чтобы беспокоиться еще и из-за поспешного отъезда наблюдателя. Он даже радоваться этому не мог.
   -Может быть, еще свидимся, - грустно сказал на прощанье Нюф. - Я как-нибудь навещу вас в Восточных горах. Передай привет брату!
   Полуорк безразлично кивнул. Сейчас его интересовал только пропавший Влак. На сегодня с него было достаточно потерь. Наблюдатель ушел к спурсам, и Севка вновь обратился к Марку: - Итак? Скажи, волшебник, где мальчишка?
   -Я не могу его обнаружить магически, - недовольно ответил тот на вопросительный взгляд полуорка. - И это может означать только одно...
   -Что именно? - встревоженно спросил Севка. - Он что, погиб? Этого не может быть, ведь пророчество говорит, - музыкант запнулся, поймав себя на том, что несет такую же чушь, что и все остальные. Безумие оказалось заразным. Вот он уже и во всемогущих магов поверил, и в Великого отца. Еще чуть- чуть, и на полном серьезе возьмется исполнять пророчество. Следующие слова Марка подтвердили его мысль:
   -Почему погиб? Я же сказал, что это может означать только одно: его взял в заложники какой-то волшебник, который приходил с эльфами. Видимо, мальчишка сейчас находится под магическим колпаком. Скорее всего, его будут использовать как заложника, чтобы требовать от тебя маны. Чего и следовало ожидать! Думаю, в ближайшем городке, в Хране, мы получим о нем известия.
   И маг самодовольно посмотрел на полуорка, как будто ожидая похвалы за свое не слишком приятное предсказание.
   -В заложники, говоришь, - угрюмо протянул музыкант. - В ближайшем городке. И сделать ты ничего не можешь?
   Маг отрицательно помотал головой.
   -Тогда, вместо того, чтобы бесполезные тряпки на себя вешать, - поморщившись, сказал Севка, кивнув на голубой плащ, - сходил бы ты, пожалуй, помылся. Наблюдателей у нас больше не осталось, а значит, завтра, когда доберемся до Храна, мы сможем вместе пойти в город, найти волшебника и отобрать Влака. Ручей - там. И давай побыстрее. А то несет от тебя, - он попытался подобрать подходящее сравнение, - похуже, чем от орка.
   Сообразив, как обычно слишком поздно, с кем и как говорит, Мясоедов замер, ожидая враждебной реплики или даже угрозы, но Марк отреагировал на замечание поразительно мирно.
   -Правда? - удивился волшебник, - я и не замечал. Тряпки! Где ты тут видишь тряпки, чудак? Скажешь тоже. Простая иллюзия. А что? Пойду и помоюсь. Подумаешь, Мойдодыр тут выискался, - проворчал Марк, направляясь к ручью.
   - Что ты сказал? Мойдодыр? - удивился Севка. - Ты что, тоже с Земли? А как же триста лет? Магия?
   -С Буяна я, - сердито буркнул волшебник, не оборачиваясь. - А книжку эту, про Мойдодыра, в детстве читал. Не ты один грамотный. А ты бы лучше поинтересовался, кто в тебя у Волчьего Лога из бластера пальнул.
   -В меня? Из бластера? - Севка поразился теперь уже не столько тому, что Марку известно подобное слово, сколько самому предположению. Хотя... Он вспомнил электрическую вспышку с противоположного края обрыва. - Ты думаешь, что ...?
   -Кто бы там ни был, он тебя, наверняка, до сих пор ждет, - уверенно отозвался Марк. - Смотри, потеряет терпение, ты пожалеешь.
   -Чушь какая-то, откуда тут бластер! Может быть, там еще в кустах и космический корабль припрятан? - Мясоедов не чувствовал себя убежденным, но решил, что большой беды не будет, если он ненадолго сбегает к Волчьему Логу.
   Его действительно ждали. Никакого корабля в лесу не было, однако приглушенный желтоватый свет от переносного электрического фонаря недвусмысленно указывал место встречи.
   Увидев полуорка, высокий парень в серебристом комбинезоне выскользнул из зарослей и рванулся навстречу, пытаясь достать Севку ударом в челюсть. От неожиданности Мясоедов едва не пропустил удар. Он с трудом успел отклониться, и ответил ударом ноги. Однако противник оказался быстрее, предупредив удар и отшвырнув нападающего. Легкость движений выдавала в нем опытного каратиста. Черный пояс, не меньше, - определил Севка, поднимаясь с земли, - и постоянные тренировки. Шансов против мастера у него не было. Но тот неожиданно отскочил, прекращая драку, и сердито заговорил - на чистейшем русском языке. Причем, на вполне современном, а не на руянской мешанине наречий.
   -Неплохо дерешься, - признал он. - Приемчики только надо подработать.
   -В последнее время как-то не до того было, - объяснил Севка, польщенный похвалой, пусть и не совсем заслуженной. Но незнакомец сразу резко сменил тон:
   -Ты чего тут творишь? - с возмущением спросил он.
   Не слишком выразительное лицо с классически правильными чертами казалось приятным и располагающим, но видно было, что парень очень рассержен. На вид чужаку было лет двадцать пять-тридцать, но что-то в нем выдавало человека, привыкшего отдавать приказы. Военный? Офицер?
   -А что я такого сделал? - огрызнулся Севка, не понимая, в чем собственно его обвиняет такой неуместный здесь, в мире эльфов и орков, "космонавт" - каратист.
   -Что такого? - насмешливо переспросил чужак. - А хотя бы то, что ты гонишь ману в зоне безмагии! Вторую Аркону решил устроить? Еще вопрос, как ты вообще сумел нарушить запрет!
   -Ну, так это, Великий отец же, - растерянно пробормотал Мясоедов, надеясь, что ссылка на высшие силы, как обычно, сработает. Ему не хотелось ссориться с загадочным незнакомцем, которому он с удовольствием задал бы сейчас пару тысяч вопросов. Но "космонавту" объяснение показалось недостаточно убедительным.
   -Великий отец? Ты хочешь сказать, Владыка Неба? - недоверчиво переспросил незнакомец. - Сам Богодан дал добро на магию? Не могу поверить!
   На это Севке нечего было ответить, и он, слегка пожав плечами, осторожно поинтересовался:
   -А сам-то ты кто будешь?
   -Я-то китежанин, старший патрульный. Никита, Ник Сыромятин, - парень протянул руку, которую Севка с удовольствием пожал. Страшно хотелось спросить, что означает "китежанин" и чем именно занимается на Кьяре патрульный, однако музыкант надеялся косвенным путем разузнать больше, пока не выяснилось недоразумение. Сыромятин явно еще не сообразил, что собеседник вовсе не тот, за кого его принимают.
   -А я Мясоедов, Севастьян Мясоедов, - представился полуорк, сам не зная почему, назвавшись настоящим именем. Быть может потому, что неизвестный пока мир Никиты Сыромятина был для него намного ближе и желаннее, чем мир волшебника Марка.
   -Сам-то ты откуда? - уже добродушнее спросил китежанин.
   -С Земли, - совершенно честно ответил Севка.
   -Так ты опер? - заметив недоумение собеседника, Ник поправился. - Ну, полевой агент? И тебе Богодан разрешил использовать магию на Кьяре? - в его голосе вновь зазвучало недоумение, потом гнев: - Ты сказал, Великий отец? Так ты человек Миклоша? Ах, ты ж! - в правой руке Сыромятина появилась блестящая металлическая трубка. Бластер!
   Севка ничего не успел возразить. Рядом с чужаком разлилось синеватое сияние. Из ниоткуда за спиной Никиты появилась невысокая металлическая пирамидка, больше всего похожая на миниатюрный космический корабль. Что-то щелкнуло, и из корабля выскользнула еще одна фигура в серебристом комбинезоне. Почти такой же высокий и гибкий как Ник, больше всего новоприбывший был похож на огромного двуногого черного кота. Лицо его было человеческим, но полностью покрытым шерстью. Еще один "китежанин", - понял Мясоедов.
   -Успокойся, старик, не делай глупостей, - бросил Сыромятину "кот". - Это местный, абориген.
   -Как местный? - не поверил старший патрульный. - Ты что несешь, Жарко! Он сам мне сказал, что прибыл с Земли.
   -Ну да, дети артефактов, ты что, не слышал? - непонятно объяснил шерстистый тип со странным именем Жарко. - Мужик совершенно не в курсе.
   -Черт, - на лице Сыромятина появилась извиняющаяся улыбка, и оружие куда-то исчезло из его руки. - Прости, старик, погорячился.
   Они с "котом" отошли в сторону и до Севки донеслись обрывки разговора:
   -Ключевая фигура?
   -Нет. Дестабилизирующий фактор.
   -Ликвидировать?
   - Надо убрать... Такого нельзя оставлять на планете...
   -Да я вообще не могу поверить!...
   -Не нам принимать решение!
   Неизвестно до чего договорившись, китежане вернулись к кораблю-пирамидке. Севка, насторожившись, принял боевую стойку, но Никита лишь белозубо улыбнулся, сразу став похожим на голливудского киногероя.
   -Так ты говоришь, тебе явился Великий отец? - поинтересовался он. - Своими глазами видел?
   -Как тебя! - Мясоедов в нескольких словах описал седовласого странника. - Подсел к костру, послушал музыку, пообещал подарок. Что-то еще о проклятии сказал, сейчас уже не помню.
   -Похоже, он сам приходил. Любимый фокус Миклоша, - задумчиво пробормотал Жарко. - А может быть, и Влад, под личиной.
   -Ясно, что не Ксения, - хмыкнул Сыромятин. - Непонятно другое - как вообще он это сделал? На что замкнул отключение глушилки? Это ведь не просто, даже для Миклоша. Он тебе что-нибудь давал? - спросил он Мясоедова. - Ну, предмет какой-нибудь?
   -Нет, - уверенно припомнил Севка. - Только сказал, что музыка понравилась, и про подарок.
   Китежане, переглянулись и замолчали, о чем-то задумавшись. Севка, не удержавшись, поинтересовался у Никиты:
   -А это оружие у тебя и в самом деле бластер?
   -Бластер? - удивился Сыромятин и уставился на серую трубку, которая вновь появилась в его руке. - Чудак! Еще скажи, плазмоган! Обычный парализатор. Стандартное оружие патрульного.
   -Парализатор? - в свою очередь удивился Мясоедов. - А почему не...
   Никита понял его сомнения:
   -Не беспокойся. Эта штука сшибает с ног не хуже любого бластера. Только вот после нее, - усмехнулся патрульный и незаметным для глаз движением убрал парализатор, - человек через пару часов снова бегает на своих ногах. Сам понимаешь, после бластерного удара никто уже никуда не побежит.
   Обрадовавшись возможности получить хоть какие-то ответы, Мясоедов задал следующий вопрос.
   -Слышь, а что такое вообще эта мана? Та штука, которую я гнал? - спросил он.
   -Разновидность психофизического излучения, повышающая экстрасенсорные способности. Ну, энергия разума, можно сказать, - заметив недоумение полуорка, пояснил Ник. - На некоторых планетах образует сильный естественный фон, например, у нас, на Буяне. Иногда приходится даже глушить, как здесь, на Кьяре.
   -А...
   Задать следующий вопрос Мясоедову не удалось. Двуногий кот наконец прислушался к разговору и одернул товарища:
   - Хватит болтать. Нам пора.
   Никита снова протянул Севке руку, уже на прощанье:
   -Извини, друг, ошибочка вышла. Еще увидимся. Нам кое с кем посоветоваться надо. Бывай! Лишнего только не болтай, - добавил он, оглянувшись.
   Чужаки подошли к кораблю и исчезли. Мясоедов потер глаза, но это не помогло. Поляна была совершенно пуста. Казалось, что встреча с космонавтом и разговор чужаков о ликвидации его, Мясоедова, просто приснились.
   Оркский вожак пожал плечами и отправился в лагерь. Сил удивляться больше не было. Хотелось только упасть у костра и заснуть.
   -Бродят тут без конца, спать не дают, - встретило его в лагере тихое ворчание Марка. - Никак не угомонится!
   Севка услышал и грустно усмехнулся - трудно было поверить, что история с магическим проклятием Кьяры заканчивалась настолько прозаически. Конечно, надо было бы задать магу несколько прямых вопросов, в том числе, о бластерах, о Буяне, и о космических пришельцах, но неожиданно навалившаяся усталость заставила отказаться от этой мысли. Завтра. Все завтра! А сейчас спать.
  
  
   Глава 18
  
   Все дороги ведут в Хран
  
   Нам любые дороги дороги...
   Бременские музыканты
  
  
   Следующий день, как обычно, начался нестерпимо рано - Севка уже устал себе повторять, что утро добрым не бывает. Поспешные сборы и хлопоты почти вытеснили из памяти вчерашние загадки. После короткой утренней пробежки к ручью Мясоедов поспешил вернуться в лагерь.
   Севке показалось, что, увидев вожака, Гуррхх издал что-то вроде облегченного вздоха. "Боялся, что опять не вернусь", - догадался полуорк. Он вспомнил руянские приключения и вчерашние загадочные встречи. Все это казалось сейчас таким бесконечно далеким, как будто прошли годы и месяцы. А ведь он на Кьяре едва ли неделю!
   А сейчас его доставали эльфийские интриги, гномские трупы, сигнальные стрелы, наблюдательские провокации, Великие отцы, магия, космические пришельцы - запутанная кьярская политика, в которой он ничего не смыслил, но должен был обязательно разобраться, потому что от этого зависела судьба племени, да и его собственная.
   С каким наслаждением Севка сейчас просто набил бы кому-нибудь морду. Причем, все равно кому. Вот только если бы этим можно было решить хоть одну из его проблем! Но вчерашним решением удержаться от мордобоя можно было только гордиться. Можно было, но не хотелось. "Noblesse oblige - происхождение обязывает" - говорила Анна Николаевна. Назвался Пророком, подавай пример! Интересно, к чему его обязывает оркское происхождение?
   Мясоедов огляделся в поисках волшебника, но тот держался поодаль, и поговорить толком не получилось.
   С утра вместе с Гуррххом Севка организовал орков на поиски Влака и самолично обследовал весь Волчий Лог под скептическим взглядом возмущенного подобным недоверием мага. Больше всего он боялся найти истыканное стрелами безжизненное тело. Однако никаких следов мальчишки никто обнаружить не сумел. Зато нашлось немало следов пребывания эльфов, в панике удиравших от воздушного огня, бросая самое дорогое.
   Севка с интересом прислушивался, как слегка оживившийся Мэн с пикантными подробностями объясняет оркам, для чего служат некоторые брошенные врагами предметы. Несмотря на общее нерадужное настроение, объяснения встречались дружными взрывами хохота. Севка подозревал, что речь идет всего-навсего о салфетках и туалетной бумаге, но, сгорая от любопытства, и не имея возможности отвлечься от поисков, поклялся себе чуть позже выпытать у полуэльфа причины неумеренного веселья. Разведчики пока не вернулись, и племя готовилось отправиться в поход. Ждали только его приказа.
   -В путь, - сказал Мясоедов, и третий день похода начался. Всего лишь третий!
   Отряд продолжал неспешно продвигаться по Светлолесью. Волшебник Марк куда-то исчез. Мэн держался подальше от друзей, предпочитая компанию орков. Сам Севка нервно оглядывался назад, опасаясь, что эльфы или посланцы руянского князя все-таки попытаются перехватить племя в пути. Своими опасениями он поделился с бежавшим рядом Ларсом.
   -Эльфы, скорее всего, нас ждут впереди, в Чернолесье. А руянский князь тут причем? Чего вдруг? - удивился голландец.
   -Ну, все-таки, - Мясоедов растерялся, не зная, как объяснить. Ему это казалось очевидным. - Мэн и его дочь.... Княжеская честь. Может быть ребенок, - Севкины представления о средневековых обычаях предусматривали в таких случаях кровавую месть.
   Поняв, о чем идет речь, Ларс коротко рассмеялся:
   -Ты просто здесь недавно и не знаешь элементарных вещей.
   -Это отчего же? - поинтересовался задетый Севка. - Ты о чем?
   -Если у Святославы будет сын, Любомир нам еще и спасибо скажет, как только узнает, из какой семьи Мэн. Хотя князь, наверное, уже в курсе, - объяснил полуогр. - На Кьяре, в знатных семьях, принято признавать наследниками всех своих детей. Этого даже не нужно делать официально, настолько все само собой разумеется. Обычай пришел от эльфов, которые живут долго, заключают множество браков и брачных контрактов и владеют амулетами, позволяющими безошибочно определять отца. Поэтому девушки тут отчаянно охотятся за знатными и богатыми кавалерами, даже женатыми, а мужчины стараются быть осторожнее, чтобы не плодить конкурентов законным детям.
   -Ничего себе, - Мясоедов неожиданно вспомнил девицу, забытую на сеновале. А если у девчонки от него вдруг будет ребенок?
   Ларс легко угадал его мысль:
   -Именно так. И если у твоей случайной подружки родится мальчишка, то Влаку будет очень трудно доказать, что он имеет больше прав на власть в племени. Но Мэн поступил совершенно правильно. Сейчас на него открыта охота, и, случись худшее, ребенок Святославы останется его единственным потомком. Когда-нибудь малыш сможет претендовать на власть в Авалоне. Руянский князь мог только мечтать о таком внуке. А ведь Мэн сын владыки не только на Кьяре. У себя дома он тоже какой-то наследник.
   -Третий, - машинально ответил Севка, потом, сообразив, что разговор случайно коснулся животрепещущей темы, встрепенулся. - Кстати, где это, дома? Давно хотел спросить, из какой он страны. Не могу представить этого парня на улицах Москвы, хотя и навидался там всякого.
   -Я думал, что ты знаешь, - Ларс немного поколебался, потом, понизив голос, объяснил. - Мэн вообще не с Земли, а с одной из ее колоний. Местные жители, сирфы, похожи на эльфов и могут вступать в браки с людьми. Его мать - человеческая женщина, а отчим - какой-то местный правитель.
   -Погоди, какие колонии? Разве у Земли уже есть...? - Севка запнулся, начиная прозревать. Вчерашняя встреча с "космонавтами" подготовила его к новому взгляду на происходящее.
   -Ну да, - подтвердил Ларс. - В его время есть. Видишь ли, Мэн, он, в каком-то смысле, человек из будущего.
   Интересное открытие. Севка замолчал, пытаясь переварить избыток информации. Колонии Земли. Человек из будущего. А он с ним болтал про звезды! Что же Мэн делает тут, на Кьяре? Может быть, он тоже китежанин, патрульный? Или этот, как его, опер? Вряд ли, с таким-то характером и полной неспособностью безропотно выполнять чужие приказы.
   Севка велел себе не думать о лишнем. Пока перед ним стояли совершенно конкретные задачи - найти Влака, сдержать обещание, данное Тариэлю. Пусть эльфа больше и не было в живых, это не снимало с Севки взятых на себя обязательств. Пока мрачные предсказания Тариэля продолжали настойчиво сбываться.
   Лес справа постепенно погустел и потемнел. Слева появились невысокие холмы, вдоль редких теперь участков светлого леса с обширными пролысинами потянулась довольно широкая, поросшая по обочинам редким кустарником дорога, практически совершенно пустынная.
   Утренний морозец постепенно слабел. Нежаркое осеннее солнышко, ярко-рыжее и очень похожее на земное, подобралось поближе к зениту, воздух потеплел. Бежать по дороге было легко, и орки быстрее помчались вперед, обгоняя тяжело груженых спурсов. Севка держался в первых рядах, пытаясь ненавязчиво притормозить движение. Вчерашние засады и покушения казались просто тяжелым сном.
   Селения отдалились, вскарабкались на холмы и уютно устроились там, в относительной безопасности. Причина выяснилась через несколько часов. Мирное продвижение отряда прервал приближающийся грохот. Земля затряслась.
   -Что это? - с тревогой спросил Севка, оглядываясь. - Землетрясение?
   Степь показалась опаснее, чем лес, скрывающий неведомых убийц.
   -Турсы! - коротко бросил Гуррхх и помчался вдоль строя, отдавая приказы. - В лес. Бежать. Скорее!
   Племя резко рванулось вправо. Орки едва успели укрыться за деревьями, когда, наконец, обнаружился источник шума. Большое стадо огромных быков с бешеной скоростью мчалось по лесостепи, сметая все на своем пути.
   -Бизоны! - ахнул Севка, наслаждаясь необыкновенным зрелищем. - Или зубры?
   Мясоедов знал, что стада бизонов бежали каким-то особым строем - впереди кажется, самцы, а внутри и позади - самки и детеныши. Но турсы казались совершенно одинаковыми. Возможно, в этом мире царили иные законы, но сейчас Севка мог видеть перед собой только сплошную стену могучих светло-желтых, почти белых туш. В каждом из животных наверняка было больше тонны живого мяса. Немудрено, что их стремительный бег заставлял землю содрогаться.
   Остальные отнеслись к появлению зверей намного практичнее.
   Сумрачный полуэльф молча стрелял, выпуская стрелу за стрелой. Не удержавшись, схватилась за оружие и остальные. Орки довольно метко швыряли в турсов тяжелые камни.
   Некоторое время казалось, что все усилия напрасны, затем Мясоедов заметил, как упал один зверь, за ним последовал другой, еще и еще. Стадо промчалось по трупам погибших, не останавливаясь и словно бы ничего не замечая.
   Десять минут спустя турсы исчезли вдали, оставив облака взметнувшейся пыли, и Севка решил бы, что все ему просто привиделось, если бы на земле, истоптанной копытами в мелкий порошок, не осталось шесть громадных туш. Добыча! Свежее мясо. Племя приветствовало удачу громкими воплями. Не могло быть и речи о том, чтобы дальше продолжать путь.
   Орки имели право на праздник. Как всякий рок-музыкант, в душе Севка был немного "зеленым" и испытывал сожаление, глядя как турсы, эти сгустки силы и красоты, превращаются в груды мертвого мяса. Но все равно ему пришлось съесть сырыми торжественно поднесенные Гуррххом сердце и печень самого крупного из убитых быков. Ритуал прошел под восторженные вопли племени. Потом началась разделка и дележка огромных туш. Содранные шкуры куда-то уволокли Гуррхх с охотниками, и Севка теперь уже понимал для чего - после обработки добыча пополнит коллекцию оркских "бронежилетов".
   Приготовлением ужина умело занялись орки-самцы. Заготовка охотничьей добычи считалась более достойным делом, чем возня с гномской кашей, и доверить ее женщинам никому не приходило в голову. Роль главного кулинара уверенно взял на себя Ларс. Матерые орки, беззлобно огрызаясь, повиновались указаниям долговязого голландца, и скоро над лесостепью поплыли аппетитные запахи. Не дожидаясь, пока мясо будет готово, самые нетерпеливые пытались отхватить от поджаривающихся туш лакомые куски. Их безжалостно отгоняли. Кое-кто, равнодушный к кулинарным изыскам цивилизации, пожирал мясо сырым. Таких было довольно много. Для "консерваторов" щедро выделили целую тушу.
   И вот, наконец, мясо " дошло". Ларс, на правах главного кулинара, прихвативший огромный кус обалденно пахнувшей печеной "турсятины", честно поделился добычей с Севкой, которому лень было подниматься даже ради того, чтобы заесть не слишком приятный вкус сырого ливера. Голландец явно пожадничал. Принесенного им куска было бы слишком много даже для троих.
   Севке казалось, что после сытной еды орков придется поднимать с насиженного места пинками, однако Гуррхх предложил немедленно продолжить поход. Сборы прошли на удивление быстро. Задерживаться на стоянке становилось опасно. Обглоданные туши турсов привлекли к лагерю огромное количество хищников: в небе закружились крупные птицы, похожие на стервятников, по степи разносился голодный вой неизвестных зверей. После орков им досталось немало добычи.
   Заготовленное мясо погрузили на повозки, и начался новый переход. Через некоторое время лесостепь слева сменилась погустевшим лесом, теперь уже чисто хвойным, а вдали замаячили стены пограничного города. Хран.
   Мясоедов объявил очередной привал. Вечером сильно похолодало, пошел легкий снежок. Ларс, взявший на себя обязанности интенданта, разобрал княжескую дань и гномские подарки и раздал мерзнущим оркам теплую одежду. Рубахи густо заросшим шерстью Севкиным подопечным не понадобились, но выряженные в короткие, красные и зеленые шаровары, пестрые жилеты и гномские куртки, орки утратили прежний облик полузвериной стаи и приобрели, если не цивилизованный, то, во всяком случае, живописно-варварский вид.
   И хотя, при взгляде на обновленных орков, даже на лице мрачного полуэльфа мелькала слабая тень улыбки, Севка испытывал гордость при виде результатов своих трудов. Племя явно продвинулось по пути прогресса.
   Откуда-то вновь появился волшебник Марк. Пренебрежительно отказавшись от бескорыстно предложенной музыкантом грубой гномской рубахи и руянского секонд-хэнда, он основательно выпотрошил гардероб добросердечного Ларса и сейчас, в потертых джинсах и теплом светло-сером свитере, выглядел вполне современным интеллигентным европейцем, намного более уместным на улицах большого столичного города Земли, чем среди диких лесов Кьяры. Впрочем, нагловатый волшебник довольно быстро нашел общий язык не только с обоими полукровками, но даже с орками, и, кажется, чувствовал себя в племени вполне уютно.
   Появились разведчики, и Мясоедов собрал военный совет.
   Выслушав сбивчивый рассказ Мефха о том, что "много-много эльфы живут лесной город недалеко от Хран, скоро-скоро собирается идёт", Севка мрачно выругался, но решил отложить эльфийскую войну еще на один день.
   Нужно было срочно решать, как действовать в Хране. В первую очередь, волновали поиски пропавшего орчонка.
   Речь шла не просто о том, что пропал его единокровный брат, к которому Севка успел привязаться. Племя свято верило в древнее пророчество. По общему мнению, Влаку предстояло стать вождем, и поэтому исчезновение и возможная гибель орчонка подрывали устои мироздания, заветы Великого отца. А кроме того, приметы оркских схронов, где можно было найти подходящее для войны оружие и средства защиты, тоже были известны только мальчишке.
   -Итак, первый вопрос - что делать? - Севка хмуро оглядел собравшийся "актив".
   Члены военного совета: старый вояка Гуррхх, неизменные Ларс и Мэн, волшебник Марк, потрепанная, но умудренная жизнью орчиха Харша, молодой разведчик Мефх и сам Севка - должны были найти способ отыскать Влака, причем в ближайшие же часы.
   Все уже обратили внимание на заклубившиеся в небе облака. Восточные горы казались ближе, выше и страшнее.
   -Скоро время плохо. Идти горы нехорошо, - так Гуррхх предупредил, что приближается холодный сезон. - Много снег, холодно.
   Севка уже знал, что через пару коротких переходов обжитые окраины Храна сменятся густой чащобой хвойного Черного леса, за которым орков ждали суровые Восточные горы.
   -Как же мы там жить-то будем, в горах? Еще и в холодное время! - мрачно спросил Севка, ни к кому особо не обращаясь.
   -Жить можно, - уверенно ответил Гуррхх. - Гора большой - старый город внутри. Мясо, - он изобразил пальцами покачивающиеся рожки, - много ходит.
   -Говоришь, жить можно? Тогда вернемся к нашим баранам, - сказал Севка, без особого доверия посмотрев на рожки. - Что нам делать с Влаком?
   -Искать! - сказала Харша. Севка пожал плечами. Предложение было верным, но мало конструктивным. Где искать? Как?
   -Послушаем волшебника еще раз, - не дождавшись других добровольцев, вождь обратился к Марку. - Что ты думаешь, мы уже слышали. А вот что ты предлагаешь делать?
   -Надо идти прямо в город, - довольный общим вниманием Марк, приосанившись, изложил нехитрый план. - Если мальчишку украл волшебник, мы сможем найти его только там, в Хране. И если не возникнет новых проблем, волшебника мы легко приманим. Ну, и я, по своим каналам, поищу.
   -Приманим? Волшебника? Как? - поинтересовался Ларс. Его громко поддержали недовольные орки - они предпочитали искать мальчишку в лесу - там, где он пропал. Севка молча ожидал продолжения.
   -Сами не сообразите? - удивился волшебник. На мордах орков было написано полнейшее недоумение. Мэн, наверняка уже обо всем догадавшийся, угрюмо молчал, думая о своем.
   Марк немного подождал, потом с готовностью объяснил:
   -Концерт небольшой устроим, прямо на площади. Ребята сыграют, а, может, заодно и спляшут.
   -И что? - переспросил полуогр. - Думаешь, волшебник посмотреть придет?
   -Да за маной он явится, за силой! - раздраженный общей тупостью, огрызнулся Марк. - Надо ему на тебя смотреть! Красавец нашелся.
   -Ага! Ты хочешь сказать, что...- наконец, сообразил Севка. - Если музыка и впрямь вызывает магию, волшебник сам к нам прибежит.
   -И не только он один прибежит, но еще и дружков с собой приведет, - сразу же помрачнев, предрек Марк.
   На его слова не обратили внимания. Идея показалась очень привлекательной. Оживившийся Мэн изобразил танцевальное па. Аргентинское танго. Полуэльф явно привык к амплуа "любимца публики".
   -На площади, говоришь, спляшем? - усмехнулся Севка, вынужденно ставший практичным. - Неплохо. Если ничего не добьемся, так хоть деньжат заработаем. Штаны приличные купим, оружие. А то скупердяи эти гроши какие-то оставили, - он побренчал монетками в холщовом мешочке, подаренном огром-наблюдателем.
   -Зачем тебе в Восточных горах деньги? - возразил Ларс. - Горных козлов подманивать?
   -Деньги хорошо, всегда надо! - вмешался в разговор Гуррхх, как обычно выражаясь не слишком внятно. - Племя есть недалеко, обмен. Народ много купить.
   С тем, что деньги не помешают, никто, в общем, не спорил, только Мэн ехидно подначил:
   -Значит, решено, Гуррхх, тебя мы и пустим с шапкой по кругу!
   -Ты что? - ужаснулся полуогр. - Он же нам всю публику распугает.
   -Все равно больше некому, - объяснил Мэн. - Мы с тобой играть будем, Севастьян - плясать. Да он у нас и вождь, не согласится. А волшебнику я деньги никогда не доверю!
   Марк бросил на флейтиста возмущенный взгляд, но связываться с языкастым парнем не стал.
   -Тебя пустим, - решил Севка. - Наденешь что-нибудь розовенькое, и будешь обходить слушателей в перерывах. А Гуррхха с Харшей на подхвате оставим - будут сидеть среди публики. Как подсадные утки. Пусть бросят первую монетку, а то местные еще и не сообразят, что делать. Провинция.
   -Сообразят, - успокоил Марк. - Здесь часто выступают артисты - фокусники, силачи, акробаты. Что-то вроде цирка и в этом мире есть. И народ зрелища любит. Может, и впрямь заработаем. Пока не явятся волшебники, и всем нам не врубят, - намного тише добавил он.
   План одобрили единогласно. Теперь следовало решить, кто отправится в город.
   -Может быть, все вместе пойдем? - предложил демократичный голландец. - И ребята развлекутся, и безопаснее. И деньги пока есть. Погуляем.
   -Устроим небольшую локальную войну, - тем же простодушным тоном продолжил маг. - Не понимаешь, что означает в наше время привести в пограничный город оркскую орду?
   -Ага, - хмуро поддакнул Мэн. - Повторим руянскую осаду!
   -Почему бы нет? - Севка представил себя во главе оркской орды штурмующим Хран. Плевое дело. И ребята еще раз наедятся. В представленной им изуверской картинке было что-то необыкновенно притягательное. Наверное, в его душе полукровки, наконец, проснулись темные оркские инстинкты, но Севка не поддался искушению. Пожалуй, начинать войну против всех было еще рано, а на послезавтра у него уже стояли на очереди эльфы Чернолесья.
   Волшебник, скоре всего, был прав. Он оказался ценнейшим источником информации, так как довольно долго бродяжничал в здешних краях и знал, чего ожидать от местных. Марк, правда, жаловался на старые разборки, но никакой опасности, что в нем опознают бывшего бродягу, не было. Да и если бы опознали, так что с того? Мало ли как меняются у людей жизненные обстоятельства!
   -Воевать рано, а погулять все равно на всех денег не хватит. Вот заработаем, тогда и поговорим, - Севка махнул рукой, прекращая спор, и вопрос о массовом культпоходе больше не обсуждался. В город постановили идти с утра всемером - все члены военного совета. Ночью следовало хоть раз нормально выспаться.
   Короткая вечерняя репетиция была устроена только для флейтиста, соло, чтобы подобрать концертный репертуар. Остальным музыкантам пришлось отмалчиваться, чтобы заранее не вызывать загадочную ману.
   Свирель в этот раз звучала так тоскливо, что многие орки откровенно подвывали. Мэн отлично сумел выразить охватившее его настроение. Севка сам с трудом удержался, чтобы не завыть.
   Однако он встряхнулся и рявкнул на полуэльфа, потребовав что-нибудь более подходящее. Мэн кивнул, свирель запела веселее, и племя зачарованно замерло, а Ларс и волшебник дружно кивнули: - Пойдет.
   Мэн без труда подбирал подходящие мелодии. Голландец печально поглядывал на банджо, которого до прихода в Хран ему строжайше запретили касаться, а Мясоедов, надежно припрятав бубен за пазухой, задумчиво крутил неожиданно потеплевшее кольцо с черным камнем. Что бы это значило?
   Как обычно, отложив выяснение на потом, оркский вожак поспешно прекратил импровизированный концерт. От греха подальше.
   Засыпая, Севка внезапно сообразил, что они, собственно, так и не продумали план действий на тот случай, если похититель Влака действительно явится на зов магии. Все надежды возлагались на Марка, который, несмотря на мрачные предсказания, казался абсолютно уверенным в успехе. Но кто знает, как поведет себя Марк в магической драке? Правда, магом он себя показал незаурядным - по крайней мере, по Севкиным представлениям. А что будет, если враг окажется сильнее? С этой малоутешительной мыслью Севка заснул.
   Яркое солнечное утро немного улучшило настроение путешественников. Правда, не всех.
   -Честно говоря, парень, - назойливо нудил Севке волшебник, наотрез отказавшийся отвечать на какие бы то ни было вопросы. - По-умному, не стоило бы тебе гнать в этот мир магию. Надо было бы дать время Совету принять хоть какие-то меры. Амулеты защитные разыскать, талисманы. Хотя помогут они теперь, как же! Как эльфу синий камень! Да и вообще, непонятно, насколько быстро распространяется мана по Кьяре. Одно пока только одно ясно - что она не сразу появится повсюду.
   -С чего ты так решил? - невежливо перебил занятый своими мыслями Севка. Маг, похоже, пытался перестраховаться.
   -Да просто чувствую, - Марк зябко повел плечами. - Я к тебе ближе всех находился, вот и получил полную дозу. Если бы до остальных столько же дошло, то даже в этом маленьком городишке уже не было бы так спокойно. А что после вашего концерта начнется, даже я тебе не скажу. Все зависит от того, сколько тебе звенеть бубенцами придется.
   - Да уж, обрадовал, - Севка фыркнул и, наконец-то оторвавшись от размышлений, огляделся. Пройдя городскую стену, никем не охраняемую и не способную защитить городок от настоящей опасности, группа вошла в город.
   -"Ну, прям, бременские музыканты. Только принцессы подходящей у нас нет, - с тоской вспомнил Севка забавный мультик. - Кто только у нас за осла петь будет? Я?"
   Издалека веселые и пестрые, вблизи одноэтажные домишки небольшого провинциального городка оказались грязными и обшарпанными. Внутри, за воротами, обнаружилось несколько неопрятных стражников, развалившихся на пожухлой зеленой траве и увлеченно игравших в какую-то азартную игру, не обращая на путешественников никакого внимания. Среди стражников, людей и гномов, Севка с удивлением заметил нескольких орков.
   -Это оседлые. Живут в смешанном поселении и с племенем не поддерживают отношений, - объяснил волшебник Марк. - Отщепенцы. Предпочли общую жизнь. Такие изгои есть среди всех народов Кьяры.
   -Не наши, - пренебрежительно подтвердил Гуррхх.
   -Интернационалисты, - с трудом подобрал определение Севка, но, кажется, слова никто не понял, и лишь волшебник ответил насмешливым взглядом.
   Хран Мясоедову не понравился. Город сильно отличался от других, уже виденных им на Кьяре - великолепного Авалона и аккуратного чистенького Руяна.
   По грязным узким улицам Храна, с утра оттаявшим после вчерашнего снежка, едва можно было пройти. Многие дома, когда-то давно выкрашенные в яркие цвета: красные, белые, желтые, - сейчас явно нуждались в ремонте. Улицам тоже не помешала бы уборка - жители, не задумываясь, вышвыривали мусор прямо под ноги прохожим, а городские службы, если тут таковые и были, не спешили принимать меры.
   На окнах красовались вывески, однако убедить кольцо переводить прочитанное Севке так и не удалось. И хотя призывные надписи сопровождались картинками, таланты местных художников оставляли желать много лучшего. Чаще всего, разобрать, что изображено на вывесках, было просто невозможно.
   - Обычный пограничный городок, - объяснил Марк. - Приют отребья, перевалочный пункт. Единственное, что здесь есть хорошего - свобода. Никто не думает о будущем, все живут сегодняшним днем. С чего бы им особо заботиться о чистоте? Тут еще по окрестным лесам дикие племена бегают - огры, йотуны и чуть ли не тролли. Да и бандиты. Впрочем, большинство - местные.
   Решено было разделиться. Волшебник сразу куда-то отправился по своим делам. Оркам Севка велел идти на городскую площадь, чтобы смешаться с толпой и в случае необходимости поддержать артистов. Надо было осмотреться и решить, стоит ли рассчитывать на здешнюю публику.
   Севка выдал две большие желтые монеты Гуррхху, и, расставшись с друзьями, трое музыкантов резко свернули на шумную улочку. Они попали в город в базарный день: в толпе было не протолкнуться.
   С любопытством озираясь по сторонам, артисты медленно продвигались к центру по неширокой мощеной улице, запруженной разномастным многорасовым потоком, где даже их необычная компания полукровок не привлекала особого внимания. Движущуюся волну составляли не только пешеходы, но и эльфийские всадники на верховых спурсах, пятнистые длинноухие ослики с затейливо изогнутыми рожками, на которых ехали коренастые бородатые гномы воинственного вида, различные повозки и телеги, влекомые незнакомыми животными. Особенно понравились Севке черно-белые длинношерстые лошадки огров, с заплетенными в торчащие косички пучками волос.
   Толпа вынесла музыкантов прямо на городскую площадь, сплошь заставленную торговыми рядами, жаровнями, непонятного назначения пестрыми палатками.
   Вокруг кипела жизнь. Одуряюще пахло жареным мясом, рыбой, копченостями. Выставленные на прилавках экзотические товары: одежда, камни, украшения, совершенно неизвестные предметы - чуть не заставили забыть о деле. Полуэльф вдруг вспомнил, что ему необходимо не только надеть "что-то розовенькое", но и приобрести шапку для обхода слушателей. Заплатив мелкой серебряной монеткой за головной убор, по Севкиному мнению, больше всего похожий на узбекскую тюбетейку с помпоном, на сдачу они получили огромное количество медной мелочи. Музыканты обрадованно взвыли.
   В конце концов, не выдержав упреков и уговоров, Мясоедов купил себе и друзьям по пирожку с рыбой. Севка не знал, была ли это озерная рыба или какая-нибудь горная форель, но огромные пирожки, похожие на расстегаи, оказались обалденно вкусными. Доев пирожок, Севка с трудом оторвал спутников от торговых рядов и чуть ли не силой повлек в центральную часть рынка. К счастью, там обнаружилась огороженная деревянной цепочкой площадка, очевидно, предназначенная специально для цирковых выступлений.
   Сначала появление группки молодежи не привлекло никакого внимания. В царящем на площади шуме мудрено было бы услышать звуки эльфийской флейты. Однако площадка явно предназначалась для зрелищ, а значит, в первую очередь, нужно было что-то показать. Фокус? Танец? Брейк-данс!
   Для брейка Севке был нужен только ритм, но доверить кому-то, пусть даже своим, шаманский бубен казалось кощунством. Однако, припомнив гномские пляски на авалонской свадьбе, парень быстро прохлопал ладонями подходящий мотив, который громкими аплодисментами подхватили уловившие его идею друзья, и вышел в центр площадки.
   Севка не был уверен, что жители провинциальной Кьяры оценят его мастерство брейк-дансера, вызывавшее когда-то бурные аплодисменты московской клубной публики, однако уже первый танец произвел обычный эффект. Высокие прыжки и почему-то особенно нижний брейк привели зрителей в восторг, вызвав бурное движение в толпе.
   - "Надо же, приняли!" - приятно удивился Севка. Полностью, вроде бы, поглощенные своим делом торговцы и покупатели при первых же хлопках и рискованных прыжках танцора, немедленно отвлеклись от насущных дел, стараясь подойти поближе, увидеть побольше, погромче выразить свое восхищение.
   - "Хлеба и зрелищ", - Севка вспомнил знаменитую фразу, увидев счастливые физиономии зрителей. Похоже, горожане настолько истосковались по зрелищам, что готовы были ради них пожертвовать и хлебом. Стоявшие в передних рядах счастливчики немедленно уселись на землю, чтобы дать возможность хоть что-то увидеть тем, кому не так повезло. После нескольких танцев на площади, наконец, установилась относительная тишина.
   Отказавшись от мысли немедленно заняться сбором денег, Мясоедов решил воспользоваться моментом и сделал знак Мэну. Тот, мгновенно поняв намек, вытащил флейту. Непритязательная простая мелодия зазвучала над площадью, вызвав ошеломленное "ах!" неподготовленной публики. Флейту сразу же поддержало банджо.
   Вспомнив, зачем они, собственно, сюда явились, Севка ударил в бубен и, кивнув Ларсу, пошел вдоль деревянной цепочки, пытаясь угадать, кого из слушателей особенно привлечет звон колокольцев.
   В толпе полуорк заметил разведчика Мефха, а в нескольких шагах от него - державшихся рядышком Гуррхха и Харшу. Встретив взгляд Севки, Гуррхх восторженно взревел и швырнул золотую монету в центр площадки. Его широкий жест послужил сигналом для остальных зрителей. На площадку и прямо в музыкантов полетели монеты. Несколько раз Севке даже пришлось уклоняться от щедрых пожертвований, и он мысленно обругал торопыгу, не дождавшегося условного сигнала.
   После первой же песни Мэн деловито собрал брошенные деньги и, оставив одну монетку в шапке, все остальное свалил в наплечную сумку. Они сыграли еще две мелодии, потом Мясоедов, к вящему восторгу публики, даже спел "Скифа".
   Севка продолжал внимательно разглядывать собравшихся горожан, машинально отметил отсутствие волшебника Марка, но, стараясь удержать внимание публики, отвлекся от поисков, исполнив еще один брейк-данс. Его приветствовали бурными аплодисментами. Полуэльф демонстративно поднял шапку с одной монеткой, и на площадку вновь полетели деньги.
   -"Кажется, что-то уже заработали, - Севка невольно испытал удовлетворение при этой мысли. - А вот где же волшебники? Где, черт его побери, Марк?"
   Следующую песню, решив обойтись без музыки, начал Мэн. Звонкий чистый голос полуэльфа очаровал слушателей. Площадь дружно захлопала, заглушая мелодию приветственными криками.
   Услышав голос певца, Севка сразу поймал нужный ритм, и прохладный звон колокольчиков слился со словами незнакомого языка и звуками бубна. Затем протяжно застонало банджо. Выразительное "ах!" многоголосой толпы на этот не помешало Мясоедову почувствовать растущее как будто бы в самом воздухе напряжение. Казалось, еще чуть-чуть, и пространство вокруг музыкантов заискрится.
   -"Наверное, именно это и должно обозначаться термином "напряжение магического поля", - успел подумать Севка, когда поток маны, почти физически ощутимо струившийся из звуков музыки, почувствовали забеспокоившиеся вдруг животные, сами горожане и те, кому он, собственно, и был предназначен - маги.
   Полуорк только успел заметить, как стремительно взмыл в небо над толпой внезапно появившийся Марк и быстро метнулся в сторону, опустившись где-то вне пределов площади, затем над городом вспыхнул огненный шар, и три взлетевшие вслед за Марком темные фигуры, метая друг в друга файерболы, схлестнулись в магической схватке. В землю ударила случайная молния, потом другая.
   Толпы горожан, в панике давя друг друга, бросились прочь, унося отчаянно сопротивляющихся общему потоку орков, а трое музыкантов, продолжая играть, остались стоять в центре площади, беззащитные перед любым магическим ударом врагов, как будто не в их силах было оборвать недопетую песню.
   Вспышки огней внезапно прекратились, и два обугленных тела рухнули вниз, но уже где-то вдалеке, за пределами площади, а еще две фигуры, одна за другой, исчезли в небе, в белом сполохе заклинания.
   -Ну вот, все и разбежались, - сказал Севка, когда песня, наконец, закончилась, а площадь почти опустела. - Где этот чертов волшебник? Где Марк? И где же все-таки мой брат?
   Ответов он не получил, продолжая терзаться вопросом, был ли волшебник Марк среди победителей магического побоища. Однако на противоположной стороне площади уже появились Харша, Гуррхх и Мефх, которым удалось вырваться из толпы.
   В эту минуту кто-то осторожно подергал полуорка за рукав. Обернувшись, Мясоедов увидел темноволосого мальчишку лет двенадцати, который медленно переводил взгляд с Севки на Ларса и обратно. На лице паренька было написано удивление собственной отчаянной храбростью.
   -Дядя, ты случайно не ищешь мальчика - орка? - спросил мальчишка.
   -Здесь, в Хране, должен быть мой брат. Ты знаешь, как его найти? - насторожился Мясоедов, недоверчиво глядя на нахального юнца. Но тот, не оробев, ответил на вопрос неожиданным предложением:
   -Обещай мне помочь, и я отведу тебя к нему, - сказал мальчишка. - Моего брата держат в заложниках вместе с орчонком. Со вчерашнего дня мы следили за злым волшебником, и он поймал Тиля.
   -Следили? Зачем? А э-э, где этот волшебник сейчас? - спросил Севка, сжимая в руках шаманский бубен. Мальчишка явно что-то недоговаривал, но с этим можно было разобраться позже, когда они найдут Влака.
   Волшебники уже показали свою силу, но за брата Мясоедов был вступить в схватку, даже если пришлось бы настучать волшебнику по морде этим самым бубном. А если серьезно, то он очень сильно рассчитывал, что его, как источник маны, сразу убивать не станут, и с магом удастся договориться. Если, конечно, тот хоть немного вменяемый. И куда только Марка так не вовремя унесло! Однако следующие слова мальца немного успокоили полуорка.
   -Ну, волшебник, он же, это, улетел! - мальчишка, проигнорировав лишние вопросы, взмахнул руками, пытаясь изобразить птичий полет, затем ткнул пальцем в небо, где совсем недавно взрывались огненные шары.
   -Если улетел, тогда веди! - с облегчением вздохнул Мясоедов.
   Когда к ним присоединились орки, "бременские музыканты" решительно последовали за неожиданным помощником, быстро свернувшим с площади в какую-то грязную подворотню.
  
   Глава 19
   Блеф
  
   Не робей перед врагом: худший враг человека - он сам.
   Козьма Прутков
  
   Заклинание магического поиска сработало безупречно. Конечно, применять такие средства в Хране было опасно - найдись в толпе волшебники, и Марка, наверняка, сразу же засекли бы. Но сначала, почувствовав мгновенный энергетический отклик, маг испытал безграничную радость профессионала, опытного специалиста, который после долгих лет бездеятельности вернулся к любимой работе и почувствовал, как легко справляется со сложной задачей, недоступной самоуверенным новичкам.
   Нить заклинания потянула, повела прочь от площади, и волшебник послушно последовал за ней, с трудом пробираясь сквозь толпу. Не пройдя и нескольких метров, он ощутил покалывание в кончиках пальцев, сигнал наговора - те, кого он искал, совсем рядом. Марк осторожно огляделся и заметил, как впереди, в четырех-пяти шагах от него, три смутно знакомые фигуры в голубых плащах-мантиях, запачканных дорожной грязью, также целеустремленно выбираются из шумного скопища народа. Маги! Волшебников легко можно было бы опознать по слабым колебаниям силы, даже если бы нелепые одеяния не выдавали их с головой. Или это была магическая иллюзия?
   Бывший бродяга, не колеблясь, последовал за волшебниками, торопливо шевеля пальцами и шепча маскирующее заклятие, чтобы обрывать нить поиска. Поздно. От фигур так явственно и притягательно тянуло силой, что Марк даже не успел понять свою ошибку, когда внезапно обнаружил, что идет только за одним преследуемым. Его обманули фантомы! Затем с двух сторон волшебника схватили за руки, лишая возможности колдовать, и грубый голос спросил:
   -Магией балуемся? Что ты здесь делаешь, старик? Давненько тебя не видели в Хране! - огромный лесной полутролль, редкая диковинка среди волшебников, сам был далеко не молод, пожалуй, ненамного моложе Марка, но по-прежнему выглядел могучим и самоуверенным. Маленькие красноватые глазки с любопытством разглядывали "добычу". Когда-то, в древние времена, когда тролли еще считались полноправными хозяевами Кьяры, юный полукровка получил от предков магическую силу древних шаманов Чернолесья, потом, когда магия исчезла, нашел прибежище в Пограничье. - Чего это ты так вырядился? Думал, не узнаем?
   -Времена изменились, Грост. Вот и я пришел сюда кое-что поискать, - как можно дружелюбнее ответил Марк, подыскивая спасительную отговорку. Хотелось избежать немедленной разборки - ему надо еще было получить немало ответов. На замечание о новой одежде он предпочел не отвечать. Хотя... Старик?! При других обстоятельствах Грост быстро пожалел бы о своей опрометчивости, но сейчас силой не стоило хвастаться, да и разбрасываться без особой необходимости маной, пожалуй, тоже было рановато.
   Марк оглянулся и увидел еще одного волшебника: Вельф, заклятый враг былых времен, затеявший когда-то нешуточную драку за власть в Зеленой Долине во время второй проклятой войны, тоже был здесь. Причем, привел тогда эльфийский маг в Авалон человеческую армию: религиозных фанатиков Светлолесья.
   После вмешательства в войну братьев Лонгов и позорного поражения людей Вельф бежал из Зеленой Долины, но чем он занимался все эти годы, Марк не знал. Ни в Огдейлском университете, ни в Зиртанской Академии - прибежище многих бывших волшебников - властолюбивый эльфийский маг не появлялся. Неприятная встреча, но на самом деле, ни одна из встреч с бывшими "коллегами" ничего приятного не обещала. Марк знал, на что идет. А вот выдавать свои чувства пока было нельзя.
   - И ты здравствуй, Вельф. Рад тебя видеть. Есть о чем поговорить, - Марк постарался изобразить испуг и растерянность. Кажется, его простая уловка подействовала. После долгих лет безмагии волшебникам трудно было оценить истинную магическую силу соперника.
   -В самом деле, рад? - ехидно переспросил эльфийский маг. - Что ж, тогда, возможно, в этом мире ты проживешь немного дольше. Иди за нами!
   Полутролль метнул на него недовольный взгляд, но спорить не стал. Марк безразлично пожал плечами и послушно последовал за самоуверенным эльфом. В мире магии смерть почти никогда не была окончательной, и роковые решения так быстро не принимались.
   Через несколько минут волшебники вышли на боковую улочку, которая привела их к трактиру с малооригинальным названием "Новый Хран". Марк хорошо помнил грязную вонючую забегаловку по старым временам.
   Проигнорировав обшарпанную дверь главного входа, Грост прошел вдоль покосившегося забора, окружавшего здание и, повернув тяжелое металлическое кольцо, открыл скрипучую калитку. К полуоткрытой дверце вела узкая дорожка, проложенная на заднем дворе среди куч вонючих пищевых отбросов.
   Тролль уверенно направился к черному входу. Остальные молча последовали за ним. В относительно чистой комнатушке никого не было. Там стоял всего один колченогий стол и несколько засаленных табуреток.
   Надо же, отдельный кабинет, - мысленно отметил Марк, лихорадочно просчитывая возможности бегства в случае реальной угрозы.
   С кухни доносились не слишком приятные запахи подгоревшей пищи. Услышав голос тролля, в "кабинет" прибежал услужливый гном, чтобы узнать, что понадобилось опасным гостям.
   -Желаете отобедать? - залебезил толстый коротышка.
   -Сам жри свою отраву! - Вельф брезгливо сморщился, уловив кухонную вонь.
   -Убирайся прочь! - Грост сделал недвусмысленный грубый жест, приказывая толстяку покинуть помещение. Кланяясь и извиняясь, хозяин ушел. Марк молча ждал продолжения.
   -Итак, что ты здесь разнюхиваешь, бродяга? - в разговор вступил третий волшебник, Айзенс. Уродливая физиономия йотуна ничуть не изменилась за долгие годы, прошедшие с момента их последней встречи. В то время Марк, оставив опостылевший университет, уже бродяжничал по Чернолесью, так же лишенный магической силы и надежды на ее возвращение, как и остальные неудачники. Но кое-кому в жизни повезло больше.
   Айзенс, сумевший захватить власть в одном из диких лесных огрских племен, безжалостно вышвырнул бродягу со своей территории. Марк поклялся отомстить, но тогда, отчаявшийся и безразличный к жизни без магии, отложил месть на далекое будущее. Сейчас, когда сила вернулась, пришел подходящий момент свести старые счеты, но Марк никогда не отличался мелочной мстительностью. Хотя ему было что припомнить, при случае, и йотуну, и остальным волшебникам.
   В первую очередь, следовало выяснить, что привело соперников в Хран. Как они сумели оказаться в городе так быстро и в такой подходящий момент? Марк лихорадочно искал способ перевести разговор в нужное русло. Рассказать о возвращении магии? Намекнуть на какую-то важную тайну? Следовало поторопиться, пока тролль еще не устал ждать ответа. Бродяга неожиданно почувствовал прилив вдохновения.
   -Я ищу вещь, о которой сейчас мечтают все волшебники Кьяры, - спокойно ответил он. - Надеюсь, ты понимаешь, о чем идет речь?
   -Еще бы он не понимал, - насмешливо отозвался Вельф. Самоуверенный честолюбец, эльф и раньше не умел держать язык за зубами. Считая всех остальных ничтожествами и глупцами, он не видел нужды скрывать свои мысли. Марку уже не раз удавалось воспользоваться его болтливостью. - А вот откуда это известно тебе?
   -Я не стану раскрывать своих секретов, - с достоинством выпрямляясь, сказал Марк. - Хотя мне отлично известно, откуда на Кьяре появилась магия.
   -Тебе известен источник маны? - искренне удивился Грост.
   -Да. И одному из вас он тоже известен, - уверенно заявил Марк. Это был беспроигрышный удар. Грост явно ничего не знал ни о чужемирском музыканте, ни о вмешательстве "Великого отца", но кто-то из волшебников наверняка должен быть в курсе, иначе он не похитил бы оркского мальчишку. Бродяге показалось, что на безобразной морде йотуна что-то дрогнуло. Ага! Вот и похититель нашелся. Марк не сдержал торжествующей улыбки. Остальные двое тоже заметили невольную реакцию союзника.
   -Так, - сказал Вельф, на этот раз обращаясь к Айзенсу. - И что же еще ты знаешь и скрываешь от своих друзей? А ведь мы собирались вместе сражаться за власть мудрейших! Я уже начинаю жалеть, что рассказал тебе о пророчестве Дельфины!
   Марк насторожился. Он отлично знал эльфийскую пророчицу. Когда-то их связывали весьма непростые отношения. Лирические воспоминания пришли не слишком своевременно.
  
   Первые мгновения нового воплощения. Над воскрешенным магом медленно бледнеет яркий прямоугольник портала. Последние искорки погасли, и глубокий купол неба, без единого белого клочка, резанул глаза ясной безупречностью синевы. Марк отвернул голову в сторону. Лицо уткнулось в жесткую зеленую траву. Пришелец застонал и бессмысленно уставился на метелки мелких красно-синих цветов с одуряющим запахом меда - единственное, что можно было увидеть, не делая мучительных попыток пошевелиться.
   Жив! Воскрес. "Любой, достаточно могущественный волшебник, погибший насильственной смертью, воплощается снова в ином мире" - гласила одна из ученических легенд, которая когда-то казалась глупой сказкой. А Марк был могуч и отчетливо помнил собственную смерть. Он был убит удачливым соперником, презираемый той, ради которой не пожалел магической силы. Короткие, слишком короткие для девушки темные волосы и вызов в бархатных черных глазах - последнее, что он видел в прошлой жизни. Где он? Почему жив? Неужели это тот самый иной мир? И как он здесь оказался в прежнем теле? И все же где это, здесь?
   Пахучие цветы немного напоминали колокольчики, и крупный, странно лохматый шмель лениво кружился над ними, неторопливо собирая сладкую дань перед самым носом Марка. "Похож на крохотного летающего медведя", - не удержавшись, волшебник сильно подул, отгоняя толстяка. Шерстинки сердито взъерошились, и желтая пыльца посыпалась прямо в лицо неосторожного шутника. Ничего себе, биологическое оружие! Марк звонко чихнул, шмель в панике рванулся прочь, и рядом послышался негромкий мелодичный смех.
   -Ты смешной. Как тебя зовут? Откуда ты пришел? - нежный женский голос заставил задуматься над ответами, но произносить их вслух Марк не спешил. Он неуверенно потянулся сознанием в поисках нитей магической силы, но не встретил отклика. Его занесло в мир лишенный магии! Жестокая шутка судьбы.
   -Не твое дело, - он с трудом повернул голову и встретил любопытный взгляд светло-карих глаз незнакомки. Марк приподнялся на локтях. Он валялся в высокой траве голышом, рядом лежала аккуратно сложенная стопкой чужая одежда, а незнакомая белобрысая девчонка, устроившись неподалеку, беззастенчиво разглядывала его. Хрупкая, даже тощая фигурка, копна коротко стриженых пушистых светлых волос с трудом маскирует длинные ушки - эльфийка! Неужели его занесло в мир эльфов?
   Дома, на Буяне, побывать во владениях Оберона Марку удалось лишь однажды. Добрый волшебник Бон-Ванн, хозяин Пятиозерья, отправляясь с визитом к эльфийским соседям, взял с собой лучшего ученика, чтобы познакомить с магией Запада.
   Марк невольно прикрыл глаза руками, как будто отгоняя всплывающие образы прекрасной страны. Сейчас, утратив доброту и разочаровавшись в наивных юношеских мечтах, бывший буянский волшебник хотел только забвения - воспоминания о счастливых днях в стране эльфов вызывали душевную боль.
   Ничто в новом мире не напоминало тот равнинный озерный край. Покрытая медоносными цветами полянка располагалась среди высоких скал, поросших высокими хвойными деревьями. Юная эльфийка, обиженно фыркнувшая, услышав грубый ответ, казалась бесцветной и не слишком красивой.
   -Вот, возьми, я принесла тебе одежду, - девушка показала волшебнику вещи.
   -Ты меня не боишься? - Марк, подчеркнуто не торопясь, натянул на себя принесенную девушкой одежду.
   -Нет, - эльфийка отчаянно замотала головой. - Я знаю, что ты добрый.
   -С чего ты взяла? - он старался говорить как можно грубее, чтобы не оставлять девчонке лишних иллюзий. Его сердце, в буквальном смысле, сожженное белым мечом, утратило былую ранимость. А теперь, в новом мире, он потерял и магическую силу. Пока он еще не осознавал масштабы потери, и потому испытывал лишь безразличие к окружающему. Марк не стыдился новообретенного равнодушия - для каждого важнее то, что чувствует он сам. Что ему до других? Но, кажется, у эльфийки были свои способы судить о людях.
   -Обычно пришельцы, особенно волшебники, не нюхают медуницы и не играют с шуршиками, - в голосе незнакомки прозвучала горечь. - Они давят все живое вокруг, не замечая случайных жертв.
   -Ты неплохо знакома с миром магии. Откуда ты знаешь, что я волшебник? И как ты здесь оказалась? - спросил растерянный Марк. Его уличили в доброте, и он чувствовал себя неловко, как будто совершил постыдный поступок.
   -Я предсказала на уроке появление бывшего волшебника, и меня отправили сюда для подтверждения, чтобы получить зачет, - непонятно объяснила девушка. - Ну и чтобы тебя встретить, если ты все-таки явишься. Видишь, я даже одежду не забыла, хотя все говорят, что я ужасно рассеянная!
   -Как это предсказала? - почувствовав внезапную слабость, Марк вновь опустился на траву. - Кто ты? Как тебя зовут?
   -Меня зовут Дельфина, Фина, - сказала эльфийка. - Почему ты сердишься? Я не сделала ничего плохого. Поверь, я - видящая, и будущее говорит мне, что мы станем друзьями.
   -Друзьями? - Марк усмехнулся. В ловушку любви и дружбы его больше не поймать. Волшебник глухо застонал, вспомнив враждебный взгляд черных глаз и сверкающий меч убийцы. Но зачем девчонке об этом знать? Может быть, он просто утратил магическую силу при переносе, а волшебство в этом мире все же есть? Эльфийка называла себя пророчицей, а ведь это тоже разновидность магии. И Фина искренне предлагала помощь.
   И Марк, неожиданно для себя самого, согласился. - Хорошо. Будем друзьями. Скажи, где я? Как называется этот мир, страна?
   -Ты в Зиртане, - охотно объяснила девушка, но, встретив непонимающий взгляд, бойкой скороговоркой отличницы зачастила: - Ну, наша земля назывется Кьяра. А Зиртан - это столица западных гномов, а я - студентка и приехала сюда на практику, в Академию, из Огдейлского университета, неделю назад. И встретила тебя! Академия там, совсем недалеко, - она махнула рукой куда-то в сторону.
   -Ясненько, - задумчиво протянул Марк. Объяснения еще больше запутали дело, но неопределенность не смущала. Вернувшись для нового воплощения, пусть даже и утратив силу, и при этом сохранив опыт прошлой жизни и, главное, опыт насильственной смерти, нелепо испытывать страх перед будущим.
   -Пойдем со мной, - девушка встала, протянула ему руку и тряхнула короткими волосами.
   В этот момент волшебник понял, что ошибся. Эльфийка была не просто хорошенькой, она оказалась настоящей красавицей, гибкой и стройной. При этом в ней было что-то неуловимо мальчишеское, заставившее снова вспомнить прошлое. И Фина предлагала ему дружбу, а может быть, даже и любовь. Заинтересованные взгляды девушки, которые та бросала на обнаженное мускулистое тело, когда волшебник одевался, были достаточно откровенными.
   Но, посмотрев на протянутую руку, Марк стиснул зубы и отрицательно помотал головой. Его прежняя избранница была не слишком высокой, черноглазой и черноволосой. И любила другого. Да и разве дело в красоте? Преодолевая слабость, буянец поднялся сам и последовал за новой знакомой к высящимся среди скал высоким белым башням Академии.
   Как и многие бывшие волшебники, Марк болезненно воспринял известие о том, что попал в мир безмагии, но быстро прошел курс адаптации и стал сначала стажером Зиртанской Академии, а затем преподавателем Огдейлского университета, где юная пророчица Дельфина считалась лучшей студенткой факультета вероятностного прогнозирования.
   Эльфийка пришла к нему в первую же ночь, и долгое время они были неразлучны. Не обращая внимания на косые взгляды и насмешки соплеменников, девушка не скрывала любви к магу, и повсюду следовала за Марком, как дворовый щенок за случайно приласкавшим его добродушным незнакомцем.
   Бывший волшебник так и не сумел полюбить Дельфину, но и не стал отталкивать, по-своему привязавшись к девушке. Марк даже не пытался притворяться и обманывать - его вполне устраивали необременительные и ни к чему не обязывающие отношения.
   Гораздо больше любви его волновала сила. Сначала Марк сумел сбежать на Аркону, далекий материк, где властвовала магия. Потом, вышвырнутый на Кьяру магическим ударом, он вновь оказался в Огдейле, где эльфийка долго выхаживала его, тяжелораненого.
   Через несколько лет Дельфина познакомила возлюбленного с высокородным родственником - дядюшкой, владыкой эльфов Зеленой Долины. Аврель оказался интересным собеседником, и неожиданно стал для Марка другом, единственным, кроме Фины, близким человеком в новой жизни, а позже соратником в борьбе против заговорщиков во времена первого и второго Передела.
   А когда, после второй проклятой войны, разочарованный Марк решил бросить университет и уйти бродяжничать по Кьяре, эльфийка отчаянно отговаривала его, пытаясь обмануть, предсказывая великое будущее.
   Бродяга криво усмехнулся воспоминанию. И лучшие пророчицы способны ошибаться.
   С тех пор прошло много лет. Именно Дельфина напророчила появление полукровки, который положит конец проклятию Кьяры. Никто тогда не поверил ее словам, кроме, разве что, владыки Зеленой Долины, безоговорочно верившего в дар племянницы. Но сейчас, похоже, пророчество сбывалось.
   Марк не сомневался, что девушка по-прежнему находится в безопасности и уюте огдейлского пристанища, но его беспокоило только одно: что заставило независимую и гордую Дельфину составить предсказание для троицы волшебников? И что именно она предсказала? Подобные пророчества лучше всего было знать дословно - они часто допускали весьма противоречивые толкования.
   -Э-э, что именно сказала Фина? - с деланым равнодушием поинтересовался Марк.
   -Не твое дело, - огрызнулся Вельф. - Сейчас разберемся с этим предателем, а до тебя еще очередь дойдет.
   -Я просто хотел узнать точнее, - уступчиво ответил бродяга. - Пророчества ведь тоже надо уметь объяснять. Да и не всегда они сбываются.
   -Верно, - неожиданно согласился Вельф. Его бледное лицо утратило нервную веселость, искаженное неприятным воспоминанием. - И мне когда-то предсказывали победу в битве за Авалон...
   -Прекрати болтать! - Грост грубо оборвал эльфийского волшебника. - Не станешь же ты сомневаться в предсказании вещуньи? Пророчица Дельфина никогда не ошибается. Она сказала, что магия появится в Хране, и все получилось, как она описала. Сказала, что амулет найдут трое, значит, нечего спорить, мы его найдем. А вот тебя, проныра, - он вновь обратился к Марку, - легко проверить. Если ты охотишься за нужным нам предметом, так значит, должен знать, как он выглядит. Итак, что это?
   Проверка? Здесь крылась какая-то хитрая ловушка, потому что любой ответ мог грозить пленнику немедленной расправой. И Марк ответил вопросом на вопрос:
   -Ты хочешь сказать, что тебе это известно? - с легким удивлением спросил он. При желании вопрос можно было истолковать как угодно, но реакция волшебников оказалась неожиданной.
   -Здорово он тебя уел! - громко расхохотался Вельф. И без того хмурая физиономия Гроста стала еще мрачнее. Айзенс открыл было зубастую пасть, чтобы вмешаться, но, бросив опасливый взгляд на главаря, смолчал, злобно уставившись на пленника. И Марк, не желая ссориться со здоровяком, который явно считал себя главным, хотя неизвестно, был ли им на самом деле, поспешно добавил:
   -Зато я отлично знаю, как выглядит тот, кто принес в мир магию и сейчас продолжает вызывать ману. Он здесь, в Хране, совсем рядом.
   -Рядом, это точно. Фина сказала, что он придет в Хран, - неохотно кивнул Грост. - Да и все мы почувствовали движение маны. И кто же это?
   -Один из оркских циркачей, что выступают сейчас на площади, - бродяге не хотелось выдавать друзей, но другого способа отвлечь внимание не было, а повредить музыкантам волшебники пока не решились бы.
   -Врешь! - не поверил Грост. Грубая короткая шерсть на затылке громилы угрожающе встопорщилась. Вельф настороженно прислушался к недоступным обычному слуху звукам и, словно ощутив движение магии, судорожно сжал костистыми пальцами край стола, впиваясь ухоженными ногтями в древесину:
   - Он прав. Что-то есть! Я чувствую неподалеку поток маны.
   -Выдумка! - грубо вмешался в разговор йотун. - Обманщик хочет нас отвлечь. Пусть скажет, где амулет!
   Грост повернулся к Марку. Тот пожал плечами - нелепой уловкой Айзенс сам загонял себя в безвыходную ловушку. Впрочем, Марк взял на заметку еще один вставший на нужное место кусочек головоломки - "амулет". Маги искали какой-то могущественный артефакт! Наверняка, его появление тоже предсказала Фина. И хотя волшебники, возможно, даже не знали, как выглядит искомое, угадать назначение ценной безделушки не составляло труда. Сейчас и сам Марк отдал бы многое за любой накопитель маны. Магия пришла, но она может исчезнуть в любой момент. И вот тогда владелец амулета станет диктовать свою волю всей Кьяре.
   -Источник магии найти легко, - сказал бродяга. - Но только тот, кто вас обманул, и есть нынешний хозяин амулета. Он все прекрасно знает, но пытается скрыть!
   Логики в обвинении никакой не было, но насторожившихся волшебников, бросавших на Айзенса враждебные взгляды, логика волновала меньше всего.
   -Проверим, - Грост стремительно поднялся с места, и быстро направился к выходу. - За мной!
   Остальные послушно последовали за ним, хотя и не все по своей воле. Приглядевшись, Марк понял, почему Айзенс не решился бежать. С Гростом его связывала едва заметная энергетическая нить - общая клятва союзничества в деле. Оборвать ее для мага не составило бы труда, но нарушение клятвы было чревато немалой потерей силы. А йотун то ли не поверил словам Марка об источнике маны, то ли серьезно рассчитывал воспользоваться полученной на площади подпиткой.
   Толпа, не позволявшая полутроллю двигаться быстро, вызвала у того приступ раздражения. Не желая расчищать себе путь пинками, Грост поднял было руку, чтобы проложить путь магией, уничтожив живую преграду, затем внезапно передумал и взлетел над толпой, не обращая внимания на потрясенные возгласы зрителей.
   "Вот и еще один бесплатный цирк!", - успел подумать Марк, когда последовавшие примеру главаря волшебники опустились вниз, смешавшись с толпой, недалеко от зрелищной площадки. Внимание публики было настолько приковано к артистам, что необычное появление новых зрителей почти ни у кого не вызвало особого интереса. Маги сосредоточенно вслушивались.
   Некоторое время все звуки перекрывал восторженный шум публики, а затем вдруг зазвучал прекрасный звонкий голос, который почти сразу поддержали ритмичные звуки бубна. Запела флейта, потом зазвенели колокольцы. Поток маны хлынул в толпу. Он был настолько силен, что одуревшие от почти позабытого ощущения безграничной силы волшебники даже не сразу вспомнили, зачем они собственно сюда явились. Первым опомнился Марк.
   -Ну что? - торжествующе воскликнул он, кивая на попятившегося Айзенса, от которого исходил явственный магический резонанс. - И кто же из нас обманщик?
   -Где амулет? - Вельф и Грост угрожающе двинулись к бывшему соратнику. Даже не пытаясь оправдаться, Айзенс продолжал пятиться, чтобы избежать схватки, и, наконец, оказался рядом с Марком. Бродяга, не удержавшись, срезал тонкой струйкой магического огня висевший на поясе волшебника кошель - пригодится - и отступил в сторону.
   При всех усилиях далеко уйти в плотной людской массе йотун не смог бы. Двое остальных, сжав кулаки в магической концентрации, набросились на него. На несколько мгновений трое волшебников позабыли о пленнике.
   -"Пора уносить ноги", - понял Марк и взлетел над толпой, стараясь оказаться как можно дальше от места драки.
   Приземлившись в узком переулке, он торопливо развязал срезанный кошелек. Его догадка оказалась верной. Кроме нескольких потертых монет, ножа и связки огрских костяных гадальных фигурок, в кошельке обнаружился тонкий браслет из зеленоватого полупрозрачного камня. К счастью, йотун не успел воспользоваться артефактом.
   Надев широкое кольцо на левую руку, Марк почти физически ощутил, как жадно драгоценный амулет поглощает исходящую с площади струю маны. Накопитель! Насыщаясь, браслет темнел, теряя блеск и прозрачность, становился тяжелее и теснее сжимал запястье.
   Пророчество Дельфины сбылось. Амулет действительно нашли трое, но только вот, в конечном счете, он оказался у четвертого, у него, Марка. Волшебник торжествующе усмехнулся. Накопленной сегодня в Хране магической силы должно было хватить не на один десяток лет. Похоже, скоро в этом мире у него не останется достойных соперников.
   В небе взорвались огни файерболов. Марк поспешно соорудил полог невидимости, наслаждаясь доступностью силы, и взлетел, стараясь незамеченным держаться поближе к схватке.
   Айзенс никогда не был слабаком, но бродяга не сомневался, что против двух могущественных магов ему не устоять. Марк подлетел ближе и заметил, что Вельф тоже держится в стороне, выжидая, когда полутролль расправится с хитроумным йотуном.
   Однако Айзенс вовсе не собирался сдаваться без борьбы. Яркий белый огненный шар метнулся к цели и вспыхнул, разбрызгивая обжигающие искры, окружившие могучую фигуру здоровяка плотным облаком, разъедающим магический щит. Небрежным движением отряхнув огонь, тролль вытянул вперед правую лапу, пытаясь достать соперника струей испепеляющего пламени. Поток огня вызвал испуганные вопли скопившихся на площади зрителей. Марк заметил, что обожженная левая рука Гроста безжизненно повисла. В пылу схватки троллю не хватило мгновений передышки, чтобы залечить рану. Йотун ухитрился-таки его достать.
   Эльфийского мага окружало защитное облачко силы, и хотя полутролль явно слабел, измотанный схваткой, союзник не спешил прийти ему на помощь, выжидая подходящего момента. Что ж, этим можно было воспользоваться. Йотун, похоже, снова собрался атаковать.
   Марк подоспел как раз вовремя, чтобы добавить толику силы в файербол Айзенса, обративший Гроста в обугленную тушу, обрушившуюся с неба на удирающую толпу. И в то же мгновение, сам йотун, не успевший защититься от внезапной атаки Вельфа, таким же обгоревшим мертвым телом рухнул на грязную улицу Храна. Оба тела рассыпались в мелкий пепел, почти сразу истаявший серым паром. Обычный для волшебников уход из очередной жизни.
   Скорейшего воплощения в худшем из миров, - мысленно пожелал покойникам бывший бродяга. Легким щелчком пальцев Марк уничтожил полог невидимости и рванулся к Вельфу.
   Увлеченный дракой эльфийский маг в последнее мгновение успел заметить появление нового соперника и, не дав тому ни единого шанса, невероятным напряжением силы выстроил защитный полог и, выкрикнув слова заклинания, исчез в белой вспышке портала. Обозленный Марк, проклиная себя за глупость и показушность, заставившую снять невидимость и тем лишиться шанса без борьбы расправиться со старым врагом, в последнее мгновение сумел зафиксировать след портала и последовал за Вельфом.
   Очнулся волшебник Марк уже среди зеленых садов и белых башен Авалона.
  
  
   Глава 20
  
   Встреча за далеким меридианом
  
   Люди встречаются, люди влюбляются.....
   Песня невезучего
  
   Бег по узким улочкам Храна за шустрым мальчишкой продолжался так долго, что Севка начал подозревать ловушку. Обшарпанные домики постепенно сменились глинобитными лачугами, вывески и пестрые картинки исчезли, а улицы стали еще уже и грязнее. Похоже, проводник вывел спутников к самой окраине города. Мясоедов уже собирался окликнуть парнишку, когда тот внезапно замер, к чему-то прислушиваясь, осторожно заглянул за угол дома, потом, обернувшись, махнул рукой, предлагая музыкантам подойти поближе.
   Приблизиться они не успели. Первым на легкий шорох обернулся Мефх - его не подвело чутье разведчика. На угрожающий рык орка среагировали остальные. Слабо пискнул испуганный мальчишка, которого, грубо ухватив за плечо, подтащил поближе к себе Гуррхх. Музыканты развернулись спиной к спине, образуя круг, в центре которого оказался неудачливый проводник - слабое звено.
   Из-за обветшалых лачуг, поигрывая тяжелыми деревянными дубинками, появились долговязые мускулистые фигуры в живописном рванье, окружившие незваных пришельцев.
   -Разбойники? - Севка невольно оглянулся на Ларса.
   Туповатые "питекантропские" физиономии недалеких хранских бандюг живо напомнили авалонский суд и характерное обличие огрского папаши. На лице голландца застыло странное задумчивое выражение. На вопрос он не ответил. Зато сразу же отозвался Мэн:
   -Ага, и, похоже, все они чистокровные огры, - в его голосе отчетливо слышались пренебрежительные нотки.
   -Отлично! - Мясоедов почувствовал, как губы сами собой непроизвольно растягиваются в счастливой улыбке, а пальцы сжимаются в кулаки. Он почти физически ощущал рядом плечи друзей. И пусть их было только шестеро, а огров, похоже, не меньше двух десятков, никакого страха он не испытывал. Предстояла хорошая драка, и хотя шансы были неравными. Севка, не колеблясь, поставил бы на своих.
   Наконец-то появилась долгожданная возможность оттянуться, выплеснув скопившееся за последние дни напряжение. На лице полуэльфа Севка заметил отражение собственной недоброй улыбки. Краем глаза поглядывая на приближающихся разбойников, Мэн аккуратно подворачивал рукава любимой розовой рубашонки. Оскаленные морды орков выражали лишь нетерпение и плотоядное предвкушение. Все трое, жадно облизываясь, пялились на незащищенные глотки огров.
   -Хорошее мясо! - полуэльф подмигнул оркам, и на лице его мелькнуло незнакомое хищное выражение. - Начнем?
   Похоже, уверенное поведение добычи насторожило разбойников. Встретив Севкин приглашающий взгляд и широкую "добрую" улыбку Мэна, один из них даже попятился, наткнувшись на напирающего сзади дружка.
   Получив грубый тычок в спину, неудачник вылетел в круг, где и был перехвачен Мясоедовым. Оставшись без дубинки, сбитый ударом ноги в челюсть бандит рухнул под ноги остальным безжизненной тушей. Демонстративно разбив дубинку надвое ребром ладони, и сжав в кулаках обломки, Севка чуть пригнулся, принимая удобную стойку, и оглядел остальных. Рядом одобрительно зарычали орки, показывая желтые клыки, собрался, словно изготовившись к прыжку, Мэн.
   Но тут, неожиданно громко и властно, заговорил голландец. Речь его сначала показалась Севке непонятной, затем, сменив настройку, кольцо-переводчик справилось с работой. Ларс заговорил по-огрски! И что он говорил!
   -Я, Ларивоуфсиен, четвертый признанный сын и наследник владыки огров Кьяры, голосом крови, - он сделал короткую паузу, как будто от волнения у него перехватило дыхание, и поднял в стороны руки, останавливая изготовившихся к драке друзей.
   Мясоедов даже не подозревал, что Ларс может выглядеть так грозно и величественно. В суете эльфийских интриг Севка как-то упустил из виду, что добродушный уживчивый "голландец" тоже чей-то наследник. Хотя ничего удивительного в этом не было. Ведь участниками генетического эксперимента кьярского Совета когда-то стали лучшие из лучших. Оркский вожак напряженно ждал продолжения "тронной" речи друга, пытаясь угадать, что же сейчас последует - "Прошу?", "Умоляю?", "Приказываю?". Не угадал.
   - Требую повиновения! - уверенно закончил Ларс.
   -"Круто!" - мысленно откомментировал Мясоедов.
   Огры медленно опустились на колени, кланяясь, что-то неразборчиво бормоча и бросая дубинки на землю. Даже хрипевший у ног Мясоедова бедняга сделал слабую попытку приподняться и поклониться. Севка с трудом удержался от того, чтобы с досады не пнуть его ногой. Кажется, его разочарование разделяли и остальные. Но нападать на коленопреклоненных огров не стали даже орки.
   -Серые чтут закон, - тихонько прорычал Гуррхх, заметив Севкин вопросительный взгляд.
   -Гад ты, Ларивоуфсиен, - выразил общие чувства Мэн, без единой запинки выговорив громоздкое имя полуогра. - Такую роскошную потасовку испортил!
   Заметив реакцию друзей, Ларс, сразу же став прежним добродушным парнем, смущенно объяснил:
   -Это не разбойники. Просто дикие лесные огры, которых обманом заманил в город злой волшебник и силой амулета заставил себе повиноваться. Они ни в чем не виноваты.
   -Откуда ты знаешь? - недоверчиво переспросил Севка.
   -Ну, ведь они только что сказали, - с недоумением пояснил Ларс. - Дикие не могут мне солгать.
   Так вот что означало огрское бормотание!
   -И что же, - поинтересовался Севка. - Этот амулет до сих пор действует? И кто, кстати, был этот волшебник? Может, это как раз он недавно сгорел над площадью?
   -Не знаю. Какой-то йотун, - пожал плечами Ларс, обменявшись парой слов с самым высоким из огров, который, по его приказу, уже неуклюже поднимался с колен. - Кажется, его звали Айзенс. Ребята говорят, что проверить действие амулета можно, только нарушив запретное заклятие.
   -И как же это сделать? - теперь уже все с интересом прислушивались к разговору.
   -Это очень просто, - с удовольствием объяснил горнолыжник. - Для проверки нужно просто выпустить из подвала твоего брата и второго мальчишку. Заклятие наложено и на тюремный замок. Раньше огры не могли его коснуться.
   -Ну что ж, - Севка оглядел свое неожиданно пополнившееся войско. - Значит, сейчас самое время пойти и проверить!
   Жилище волшебника, куда проводил музыкантов эскорт новых союзников, находилось в пяти минутах ходьбы от места несостоявшейся схватки и оказалось убогой хижиной, не слишком отличавшейся от лачуг диких огров. Всю дорогу неудачливые разбойники, не переставая, бухтели, жалуясь новому хозяину на бедность, голод и притеснения злого йотуна. Севку немного раздражала демонстративная беспомощность долговязых громил, но Ларс выслушивал жалобы внимательно и с явным сочувствием.
   "Небогато нынче живут маги", - отметил Мясоедов, уставившись на голые неровные земляные стены, украшенные лишь парой кривых глиняных тарелок. Рядом с тарелками на стенке висела примитивная керамическая свистулька. Однако деревянный пол комнаты, выложенный прочными досками, оказался на удивление добротным, а на металлическую крышку и засов люка, ведущего в подвал, где содержались пленники, йотун явно потратил не только заклинания. Однако замка на люке не было, и хотя над полом чудилось бледное марево синеватого облачка какой-то пыли, Севка потянулся открыть засов.
   -Стой! - огры снова залопотали, и Ларс схватил друга за плечо, пытаясь остановить. - Они говорят, что заклинание сразу не исчезает, даже со смертью волшебника, и надо сначала проверить его силу на самом бесполезном в стае!
   Огры оглянулись на избитого Мясоедовым беднягу, который с трудом доковылял до дома за остальными, и сейчас робко жался в углу, с ужасом прислушиваясь к словам вожака. Вот она, правда жизни! А ведь Анна Николаевна твердила когда-то непутевому внуку, что сильные всегда должны быть первыми.
   -Самого бесполезного говоришь? Да пошло оно всё нах! - жалкое зрелище настолько разозлило полуорка, что он, не задумываясь, со всей дури рванул засов. Отцовское кольцо - амулет вновь резко потеплело, обжигая палец, и напряжение, томившее музыканта с момента появления магии, вдруг разрядилось струей белого пламени, сорвавшегося с правой руки и испепелившего крышку люка, проделав в полу аккуратную выжженную дыру.
   Севка непонимающе уставился на собственную руку, огры дружно метнулись в стороны, прижимаясь к стенкам, а трое орков настороженно пригнулись, не зная, как реагировать на неожиданную выходку своего владыки. Несколько минут прошло в полном молчании.
   -Твой друг, господина, тоже волшебник? - косноязычно спросил на общем языке огрский разбойник, которого остальные признавали за вожака.
   -До сих пор за ним ничего такого не замечалось, - честно ответил голландец.
   Севка, опомнившись, метнул на полуогра сердитый взгляд и, наконец, заглянул в темный подвал, откуда доносились взволнованные мальчишеские голоса, потом, собравшись, спрыгнул вниз.
   -А ты еще говорил, что самый безбашенный тут я, - обращаясь к Ларсу, с упреком и с легкой завистью заметил Мэн.
   -Но кто же знал, что он..., - растерянно начал голландец.
   -Да кончайте уже издеваться! - возмутился Мясоедов, потирая левой рукой ушибленное колено. Он поднял вверх правую кисть. Окутавшись ровным белым светом, как настоящий магический факел, рука высветила две мальчишеские фигурки в углу, встретившие появление новичка радостным и испуганным взвизгом. - Лучше пошлите своих придурков за лестницей. Тут, похоже, довольно глубоко.
   Наверху раздался шум голосов и топот, а Севка, с удивлением воззрившись на собственную непредсказуемую конечность, пылающую во мраке, как сердце Данко, громко рявкнул: - Потухни! - И сразу же обозвал себя законченным идиотом, оказавшись в кромешной тьме.
   Темнота не помешала Влаку вцепиться в руку брата, которая вновь засветилась, заливая подвал бледным синеватым сиянием:
   -Я знал, что ты нас спасешь, - хрипло прошептал орчонок. - У тебя есть что-нибудь поесть? Я думал, уже не выдержу. Представляешь, целый день сидеть голодным, рядом с такой вкусной едой, и терпеть! - Он сглотнул слюну и кивнул в сторону мелкого белобрысого мальчишки, который сжал кулачки и ответил орчонку сердитым взглядом.
  -- Я не еда, - обиженно пискнул он.
  -- Да знаю я, знаю, - огрызнулся Влак. - Я же тебе сказал, что я друг и чту закон!
   Севка представил себе мучения голодного орчонка, проявившего поистине стоическую выдержку, и с уважением пожал маленькую лапу. Потом вытянул вперед свою непредсказуемую руку и, уставившись на нее, мысленно пожелал какой-нибудь еды. Он даже не удивился, обнаружив в ладони огромную плитку шоколада, с обертки которой на него жизнерадостно смотрела глуповатая краснощекая девчонка в белом платочке. "Аленка" - гласила надпись.
   Севка сунул шоколадку брату, потом, приподняв того на вытянутых руках вверх, заорал:
   -Эй, вы, там, наверху, принимайте парня!
   В просвете выжженного люка показалось взволнованное лицо Ларса, который, подхватив орчонка, вытащил его наружу.
   -Сейчас еще одного дам, - предупредил Севка и кивнул белобрысому малышу. Тот, осмелев после исчезновения Влака, сам подбежал к спасителю.
   -А ты меня не будешь есть? - опасливо поинтересовался мальчишка.
   -Не бойся, - грустно усмехнулся Мясоедов. - Я не голодный.
   Он передал мальчишку наверх и громко поинтересовался, долго ли еще ждать лестницы.
   На самом деле, Севка больше не испытывал ни раздражения, ни тревоги. Напротив, он чувствовал себя счастливым и легким, таким легким, что мог бы без особых усилий подняться в воздух. Зачем ему вообще какая-то лестница?
   Взлетев к люку и получив по морде мотком грязных веревок, Мясоедов обозвал ретивых помощников козлами и, ухватившись за протянутую руку Ларса, тоже выбрался, наконец, из подвала.
   -Ну, и кто здесь козел? Зачем мне было таскать гнилой мусор в компании беспросветных дебилов, если ты сразу мог просто взлететь? - с возмущением спросил Мэн, брезгливо отшвырнув в сторону веревочную лестницу. Физиономии стоявших рядом с ним огров выражали недоумение и восторг.
   На фоне соплеменников Ларса лохматые свирепые орки казались интеллектуальной элитой Кьяры. А ведь парень прожил с ними целых полгода! Теперь Мясоедов отлично понимал, что заставило Ларса бежать с племенем.
   Севкин сочувствующий взгляд голландец понял без слов:
   -Да я, в общем, привык, - ответил он вслух. - Я терпеливый. И они мне все же родня. Кстати, - Ларс просительно улыбнулся. - Ты не выручишь нас с едой? Ребята голодают уже полгода, с тех пор как появился волшебник и заставил отдавать ему всю добычу. А ведь у орков еще осталось мясо турсов, три туши! Хотя бы одну, а?
   Мясоедов пожал плечами и вопросительно посмотрел на Гуррхха. Он не считал себя вправе распоряжаться припасами племени.
   Орки в ответ сердито зарычали, раздираемые противоречивыми чувствами. Полуогра в племени уважали, но отдавать добычу! Ларс тоже перевел взгляд на орков и решительно добавил, по-прежнему обращаясь только к Севке:
   -Если ты меня выручишь с едой, я уговорю лесное племя поддержать орков в эльфийской войне. Мы с ребятами немедленно отправимся за остальными в лес.
   -Пользы от них, - хмуро отозвался Мясоедов, критически поглядев на понурые рожи огрских разбойников. - Ну да ладно, идет! Одна туша твоя, и гномскую перловку тоже можешь забрать. И Мэн отдаст тебе третью часть денег, которые мы собрали на площади. Они твои. Сможешь своим нахлебникам еще что-то купить.
   Однако Мэн не спешил развязывать сумку.
   -А может, ты им лучше чего-нибудь наколдуешь? - по-деловому предложил он.
   -Сдурел? - возмутился Севка. - Да я вообще не знаю, как это делается! Оно само происходит. Делись давай!
   -Ладно, - неохотно уступил полуэльф.
   Ларс благодарно улыбнулся друзьям и, пока Мэн с недовольным видом отсчитывал монеты, обратился к ограм с короткой вдохновляющей речью. Те радостно загудели и толпой последовали за новым предводителем, направляясь к оркскому лагерю. Вслед им Мясоедов отправил Мефха и Харшу - позаботиться о выдаче провианта будущим "ценным союзникам".
   Севку снова подергали за рукав. Влак.
   -Слышь, а там внутри что, девочка? - тихо спросил орчонок, глядя на бумажную Аленку. Он по-прежнему держал шоколадку в руке, не зная, что с ней делать.
   -Ты бы еще сказал, презервативы, - со вздохом ответил Мясоедов, сдирая с лакомства обертку и блестящую фольгу. Он бросил бумажку на пол и протянул шоколад Влаку. Тот откусил кусочек и задумчиво пожевал, без удовольствия проглотил, потом решительно разломил плитку и протянул большую часть бывшему "сокамернику". Белобрысый жадно вгрызся в шоколад, урча от счастья, потом тоже отделил маленький кусочек и дал попробовать старшему брату.
   -Ну что, вкусно? - с интересом спросил Мясоедов, глядя на сосредоточенно жующих мальчишек.
   -Да, - хором ответили братья.
   -Нет, - хмуро отозвался орчонок. - Но есть больше так сильно не хочется. Лучше бы там была девчонка! - Он подобрал с пола обертку и с интересом уставился на румяную Аленку.
   -Ты бы ее съел? - удивился Севка. Он раньше не замечал в брате особой склонности к людоедству.
   -Я бы на ней женился, - уверенно отозвался Влак. - Мне нравятся человеческие девочки. А если бы она растолстела и перестала слушаться, тогда бы съел.
   -Мудрое решение, - вынужденно одобрил Мясоедов. - И жена и запас еды на черный день. - Севка поймал себя на мысли, что пройдет немного времени, и он начнет так рассуждать на полном серьезе.
   -Девочек есть нельзя, - решительно заявил белобрысый мальчонка, догрызая шоколад и жадно облизывая пальцы. - Правда, Хаск?
   -Правильно, Тиль, - поддержал его старший брат и пренебрежительно добавил: - А я бы на такой никогда не женился. Некрасивая.
   Влак еще раз внимательно посмотрел на девочку в белом платочке, потом взглянул на самоуверенного Хаска, как бы прикидывая, можно ли считать его авторитетом, и, очевидно, признав правоту мальчишки, со вздохом бросил бумажку на пол.
   -Севастьян, - шепотом обратился он к брату. - Там в подвале, я вспомнил приметы.
   -Ты о чем? - не сразу сообразил Севка.
   -Я вспомнил, что говорил отец о тайнике с оружием, - опасливо покосившись на мальчишек, объяснил орчонок. - Это недалеко отсюда.
   -Севастьян? - тихо повторил Хаск, похоже, отличавшийся прекрасным слухом. Братья задумчиво переглянулись, потом старший отрицательно покачал головой. Кажется, это имя им что-то говорило. Севка с интересом наблюдавший загадочную пантомиму, не стал задавать мальчишкам лишних вопросов. Захотят, расскажут сами. И без того ему было о чем беспокоиться.
   После короткой неразберихи Севке удалось всех построить и распределить боевые задания. Сам он с Гуррххом и Влаком собирался заняться поисками склада. Мэну была доверена закупка продовольствия и одежды в Хране. В качестве тягловой силы Мясоедов выделил другу огрского неудачника, по непонятной причине отставшего от своих и болтавшегося без дела.
   Выбравшись из огрского поселка на ближайшую базарную улицу, он купил Влаку большой кусок мяса и два расстегая с рыбой. Орчонок жадно набросился на еду, а Севка, заметив голодные взгляды мальчишек, неотступно следовавших за новыми знакомыми, не устоял и купил еще два пирога. Братья держались поближе к вожаку, недоверчиво поглядывая на орков, но не уходили. Севка не стал их прогонять.
   -На самом деле у нас еще есть немного денег, - оправдываясь, сказал темноволосый Хаск, поглощая расстегай. - Но мы не знаем, что...
   Он не договорил, но Севка понял - ребята не знали, что ждет их в будущем. Похоже, у племени появились еще два сына полка, которых придется усыновлять. Махнув рукой на экономию, полуорк купил пироги и всем остальным, в том числе и огру, которого, как выяснилось, звали Фохитот.
   -Будем тебя звать просто Тот, - заявил Мэн, и, дожевывая на ходу расстегаи, они с огром отбыли к центру города.
   Сам же Севастьян, вместе с мальчишками и Гуррххом, отправился на поиски "клада". Стало холоднее, пошел снег, и маленький отряд прибавил шаг. В течение полутора часов они бродили по северной окраине Храна, с трудом ориентируясь по не слишком точным приметам, время от времени выдаваемым Влаком. Наконец, показалась опушка леса, и последние домики Храна остались позади.
   -Должно быть здесь, - сказал орчонок. - Вот, мы прошли бывший дом кузнеца, вон тот, с вывеской, от него справа - три сельвойи, потом нужно пройти немного вперед.
   Они прошли немного вперед, потом опять назад, но не увидели ничего, что можно было бы назвать складом.
   -И? - угрюмо поинтересовался Севка.
   -И мы должны увидеть его! - в голосе брата Мясоедову послышалось отчаяние, и он успокаивающе улыбнулся.
   -Сейчас мы попробуем другой метод, - пообещал Севка. Он вытянул вперед правую руку и сказал: - Хочу найти отцовский тайник! - потом, когда рука слегка засветилась, скомандовал остальным: - Пошли!
   Севка уже готов был признать себя полным идиотом, когда, пройдя несколько шагов, едва не свернул шею, провалившись в присыпанную осенними листьями и грязным снегом яму, оказавшуюся вожделенным оркским тайником с оружием и средствами защиты, аккуратно складированными в огромные матерчатые мешки, прикрытые полупрозрачной непромокаемой пленкой. Тщательно исследовав содержимое, Гуррхх издал одобрительное рычание. Попытавшись вытащить один из мешков, орк не удержал тяжелый груз одной лапой и уронил его Севке на ногу.
   -... Твою ...ть, - откомментировал Мясоедов, и отправил Влака с мальчишками в лагерь за подмогой, велев пригнать хотя бы пару повозок со спурсами. Ясно было, что на плечах драгоценный груз не дотащить.
   В ожидании помощников они с Гуррххом уселись на извлеченный орком мешок, и Севка задумчиво уставился на собственные руки. Новые способности оказались полезными, но пока немного пугали. Севка вспомнил незнакомцев с бластерами. Китежане выглядели симпатичными ребятами, но их противник, которого, кажется, звали Миклош, сделал для Севки намного больше. Если, конечно, это ему Мясоедов был обязан своим магическим даром.
   -Как ты думаешь, это может быть подарком Великого Отца? - спросил он Гуррхха, повертев в воздухе правой рукой. Старый вояка был единственным, кроме него самого, кто видел незнакомца, подсевшего к костру послушать музыку.
   -Что? А, - сообразив о чем речь, орк утвердительно замотал головой. - Конечно, это подарок Великого.
   -Вот и я так думаю, - согласился Севка. Знать бы еще только, кто он такой, этот Великий, - мысленно добавил он.
   Наконец, явились долгожданные помощники. Повозок оказалось всего две, и их катастрофически не хватило. И, нагрузив оставшееся содержимое тайника на собственные плечи и на спины незадачливой подмоги, компания направилась в орочий лагерь.
   Ларс уже исчез вместе с лесными ограми, унеся выклянченного турса, перловку и еще кучу съестного. Он сумел уговорить Мэна поделиться горой припасов, закупленных в городе на заработанные музыкантами деньги, оставив в залог Тота, которого полуэльф теперь пытался приспособить к делу. Оставшиеся в лагере орки активно готовились к войне.
   Вновь посланные к вражескому лагерю лазутчики сообщили, что, скорее всего, эльфы уже завтра выдвинутся в далекий поход. Однако, посовещавшись, оркские вожаки решили, что нет смысла соваться в эльфийский город ночью, а лучше встретить эльфов на выходе из леса, перекрыв широкую дорогу, ведущую в Авалон.
   Сейчас самые крепкие орки рубили высокие деревья гномскими топориками и перетаскивали их с помощью Тота, возводя на единственной, ведущей в Авалон, дороге огромный завал.
   Сооружение, перегородившее "федеральную трассу", было настолько похоже на революционную баррикаду, что Севка не удержался от шутки. Он вытащил из сумки любимую футболку с надписью "Слава труду" и, закрепив на какой-то рогулине, водрузил сверху, объяснив недоумевающим соплеменникам, что этот талисман принесет племени удачу. Объяснение приняли без возражений, и только Мэн с усмешкой поинтересовался:
   -А может, все же лучше повесить трусы? - после возвращения в лагерь, Севке пришлось по-быстрому постирать запачканные брюки, сильно пострадавшие от падения в грязную яму, и теперь, в суматохе так и не успев натянуть джинсы, он щеголял в пресловутых красных руянских трусах в цветочек. В ответ на подначку Мясоедов только молча оскалился.
   Нужно было еще разобрать снаряжение, найденное в тайнике бывшего вождя. Уже смеркалось, и до наступления ночи оставалось не очень много времени.
   Пообедать Севке так толком и не удалось. Перехватив на ходу кусок руянской колбасы, он велел Мэну приглядывать за порядком, и отправился с замами на лесную поляну делить отцовское наследство.
   Дележка проходила на диво быстро и организованно. Каждый из вожаков отлично знал, как пользоваться защитным снаряжением. Оно предназначалось главным образом для уже отобранных "гранатометчиков". Замы расхватывали жилеты и шлемы, кое-кто даже сразу примерял, со смехом вспоминая организованный когда-то Мэном показ мод. Севка казалось, что с той счастливой поры прошли годы - два дня! Он тоже натянул на себя жилет с прорезями - карманами для металлических пластин, потом примерил шлем и еще что-то вроде наколенников.
   Примерно час спустя явился огр с посланием от Ларса и сообщил, что все в порядке, и лесное племя, по условному сигналу, завтра ударит эльфам в тыл. Осталось только разобраться с оружием.
   Севка с Гуррххом и Харшей как раз решали, как лучше использовать метательное оружие, смахивающее на небольшую пушку, которым никто не умел пользоваться, когда до них донеслись пронзительные крики со стороны часовых. Кричали, кажется, мальчишки.
   -Неужели чертовы эльфы напали первыми? - Севка рванулся к лагерю, проклиная себя за неосмотрительность.
   Когда он прибежал к палаткам, вопли уже стихли, и взгляду оркского вожака открылось неожиданное зрелище.
   Несколько всадников, подъехав к оркским дозорным, спешивались, пытаясь приструнить огромных верховых спурсов, занервничавших в присутствии орков. Молодой красавец - эльф в белоснежном костюме, на котором дорожная грязь не оставила ни единого пятнышка, помогал сойти на землю худощавой коротко стриженой эльфийке, больше всего похожей на ощипанного воробышка. Именно ее появление вызвало взрыв восторга и дружные вопли спасенных племенем мальчишек. Двое остальных - немолодой, укутанный в темный плащ гном и симпатичная брюнетка в зеленом платье, показавшаяся Севке смутно знакомой, скромно держались в сторонке.
   Справившись с задачей, красавчик бросил укоризненный взгляд на Мясоедова, который примчался на крики как был: в турсовой защитной жилетке, надетой на голое тело, и красных трусах в белый цветочек. Увидев друга, выходящего из-за деревьев, Мэн насмешливо хмыкнул. Остальные его появления пока не заметили. Мальчишки обнимали растерянно улыбающуюся эльфийку с радостными криками:
   -Тетя Фина, ты нашлась!
   Парень в белоснежном костюме помог спуститься со спурса второй девушке. Гном с тяжелым кряхтением спешился сам.
   Молодой эльф уныло оглядел оркский лагерь и, глядя поверх присутствующих, с вымученной улыбкой заявил, обращаясь ко всем сразу:
   -Мне сообщили, что здесь я могу найти Эммануэля, наследника клана Адилей.
   -Можешь, - подтвердил Влак, бросив осторожный взгляд на Мэна, который демонстративно развернулся к чужакам спиной, прикрикивая на огра, тащившего к баррикаде очередной тяжелый груз.
   -И э-э где же он? - вежливо уточнил эльф в белоснежном костюме.
   -На этой поляне, - орчонок с любопытством наблюдал, как синие глаза незнакомца, придирчиво осмотрев поляну, с недоверием останавливаются на хрупкой фигурке в грязной розовой распашонке. Мэн так и не удосужился сменить наряд, на котором посещение Храна оставило заметный след.
   Наверное, не только Севке было интересно наблюдать, как эльф выйдет из неловкого положения, однако тот, не дожидаясь, пока Мэн повернется к нему лицом, изящно опустился на одно колено и затянул мелодичным речитативом:
   -Я Белиатинель Лонг, от своего имени и от имени своего отца Лилиана Лонга, приношу Эммануэлю, наследнику Адилей, вассальную присягу и клянусь в верности, как в дни мира, так и дни войны. Обещаем прийти на помощь по первому требованию владыки и поставить ему на службу всех подвластных нам солдат. Мы ждем твоего ответа.
   Белиатинель вытащил из ножен уже знакомый Севке короткий меч и сложенный в деревяшку веер и, не колеблясь, бросил их в грязь прямо к ногам удивленно замершего Мэна. Потом вытащил из сумки еще один веер и положил рядом:
   -Это серваж моего отца, - пояснил он.
   -Я принимаю твою присягу, - ответил полуэльф, развернувшись к новому вассалу. - Подними оружие и можешь встать.
   Улыбнувшись обезоруживающей улыбкой, красавчик поднялся с колен. Его костюм по-прежнему оставался совершенно чистым, как будто ни одна капля грязи не смела нарушить белоснежную безупречность Лонга.
   -Я знаю тебя. Ты племянник Вэлиэна, - тем временем сказал Мэн. - Тебе известно, что Тариэль погиб?
   -Тариэль погиб? - лицо парня побледнело. - Кто его убил?
   -Клеманс, - коротко ответил полуэльф. Они отошли в сторону, тихо беседуя, а тощая эльфийка, обнимавшая счастливых племянников, робко спросила у Влака, выделив его как старшего:
   -Ты не знаешь, где сейчас волшебник Марк?
   -Нет, - ответил Мясоедов, выходя на поляну. - Он исчез куда-то во время драки с другими магами.
   Все взгляды обратились к нему. На лице эльфийки мелькнула слабая улыбка.
  -- Он еще вернется, - радостно сказала она.
   Пожав плечами. Мясоедов развернулся, чтобы уйти, но тут его окликнула вторая девушка:
   -Севастьян, ты меня не узнал? Я Дориана, твоя..., - она запнулась, внезапно оробев, потом, решившись, договорила: - Твоя невеста!
   Полуорк уставился на нее, не узнавая. Полугномка стала как будто немного выше, волосы потемнели и свились в красивые колечки, а лицо, удлинившееся и осунувшееся, казалось повзрослевшим и почти неузнаваемо похорошевшим. Только зеленые чистые глаза, со страстной надеждой глядевшие на Мясоедова, ни чуточки не изменились.
   -Узнал, - ответил Севка, и протянул к девушке руки. Дора бросилась к нему и прильнула к широкой волосатой груди.
   -Наконец-то я тебя нашла, - прошептала она.
   -Ребята, - проникновенно сказал Мясоедов, обращаясь ко всем, кто находился в этот момент на поляне. - Война будет только завтра. Мы с Дорианой сейчас уйдем в штабную палатку, и - он коснулся губами щеки девушки и, обняв крепкую фигурку обеими лапами, властно привлек к себе, - я вас очень прошу - постарайтесь до утра обойтись без меня.
   -А, - попыталась возразить Дора, но Севка закрыл ей рот жадным поцелуем, и она вцепилась обеими руками в турсовую жилетку, самозабвенно отвечая на ласку.
   -Не беспокойся, - пообещал Влак. - Пока не сюда не явятся темные эльфы, вам никто не помешает. Я прослежу.
   -Спасибо, малыш, - с искренней благодарностью ответил Мясоедов.
  
   Глава 21
  
   Заговор
  
   Следы многих преступлений ведут в будущее
   Ежи Лец
  
   Теплый вечерний воздух был насыщен ароматами трав и цветущих деревьев. Невысокое дерево с крупными глянцевыми листьями и прекрасными белыми цветами вызвало в памяти полузнакомое название - "маньолия". Так вот она какая, авалонская ранняя осень! За долгие годы бродяжничества Марк успел позабыть ее томную пряность.
   Сладкий запах белых цветов маньолии смешивался с нежным благоуханием желтых лимоз. Их трехпалые резные листья пугливо сжимались в предчувствии ночной прохлады и сразу же чутко отреагировали на приближение человека, брезгливо съежившись в пушистые комочки. "Смотри ж ты! Даже цветам я не показался подходящей компанией", - с неожиданной для себя горечью подумал Марк.
   Справа от открытой веранды эльфийского пасео - даже грубоватому волшебнику не пришло бы в голову назвать это заведение кабаком или корчмой - цвели мелкими белыми и розоватыми цветами высокие олейры. Цветущие ветки достигали балконов и проникали в открытые окна нижнего яруса. Все здание утопало в светло-зеленых гирляндах оплетавшей его синтии с редкими гроздьями сиреневатых соцветий, сквозь которые едва просвечивал полупрозрачный розовый камень стен.
   -"Нет, все-таки, молодцы эти чертовы эльфы, - одобрил Марк. - Умеют красиво устроиться в жизни".
   Мысль об эльфах заставила быстро оглядеться. Пока его не заметили. Днем среди окружающей красоты потрепанный волшебник выделялся бы грубым темным пятном, но сейчас вечерний полумрак оставил ему шанс быстро использовать заклятие маскировки. Следовало принять более подходящий вид.
   Резкий перенос из холодного Чернолесья, с его осенними заморозками и вонючими орками, в теплую раннюю осень Зеленой Долины выбил из колеи даже привычного ко всему бродягу Марка.
   Над площадью в Хране, заметив, как охваченный белым пламенем Вельф открывает портал, Марк не удержался от искушения последовать за врагом. Ему удалось использовать полузабытое заклинание следа чужого портала, без особой цели заученное в далеком прошлом, в другом мире. Заклинание не только позволяло пройти портал по следу предшественника, но и выбрасывало мага в реальность в непосредственной близости от преследуемого.
   Пока же ему срочно нужна была надежная маскировка.
   Марк судорожно попытался вспомнить хоть какого-нибудь знакомого эльфа, и память услужливо преподнесла образ умирающего от стрелы соплеменника Тариэля. Что ж, значит, так тому и быть. По крайней мере, этот уже точно не явится в самый неподходящий момент, чтобы поинтересоваться неожиданно объявившимся близнецом. Несколько фраз заклинания превратили мага в точное подобие погибшего Лонга. Марк скопировал и белые эльфийские одежды, оставив неизменной только привычную иллюзию синего плаща.
   Теперь можно было продолжать слежку. Волшебник медленно поднялся по изогнутой радугой воздушной лесенке, ведущей ко входу в питейное заведение. Пасео называлось очень романтично: "Адриена". Имя девушки? Цветка? Растения? Вполне возможно. Сейчас волшебнику было не до филологических изысканий, но имя показалось знакомым. Что-то связывало его с прошлым самого Марка, вот только момент был не очень подходящим для воспоминаний. Если имя имеет значение, оно напомнит о себе позже, само.
   Войдя в нижний зал, волшебник, стараясь подражать надменным манерам и высокомерному виду знакомых эльфов, медленно осмотрелся. Вельфа нигде не было.
   В пасео, где, по всей вероятности, находился соперник, Марк не рискнул применить поисковую магию. Он уже собирался обойти зал, но тут, на полускрытом цветущими олейрами балкончике, заметил тощую фигуру эльфийского мага. Вокруг него клубился синеватый дымок защитного кокона. Предусмотрительно!
   Вельф был не один. Ему составлял компанию эльф, к разочарованию Марка, слишком молодой, но странно знакомый, по меньшей мере, по ауре. Волшебник сосредоточился, вспоминая. Ну, конечно! След этой ауры витал в оркском лагере после драки в Волчьем Логе. Аура парня окутывала роковую стрелу, специально или по несчастной случайности, сразившую эльфийского приятеля орков, того самого, чье обличье сейчас принял Марк. С Вельфом разговаривал убийца Тариэля. Что-то в парне казалось еще неуловимо знакомым. Как же его зовут-то? Марк напряг память, вспоминая, но вдруг услышал, как женский голос окликнул эльфа с улицы:
   -Клеманс! Хорошо, что ты здесь. Мне нужно с тобой поговорить.
   Ну, разумеется! Парня зовут Клеманс. Неподходящее имечко для убийцы. Да и женский голос Марк узнал сразу, хотя слышал лишь однажды. Его, при всем желании, трудно было назвать нежным. Еще одна знакомая по оркскому лагерю, Лориэна. Марка насторожило невероятное количество странных совпадений, и он внимательнее прислушался к разговору.
   -Договорим позже, - сухо бросил Вельфу молодой эльф. - Мне нужно спуститься к Лор-И-Эн. Я не хотел бы сейчас с ней встречаться и, тем более, прерывать нашу беседу, но придется - меня уже заметили. Постараюсь что-нибудь придумать. Я не могу позволить, чтобы перед собранием семей меня увидели в обществе волшебника. Это означало бы расстроить все наши планы. Встретимся завтра, в условленном месте.
   -Разумеется, сын владыки Авалона, я все отлично понимаю, - неприятным дребезжащим голосом ответил Вельф. - Но не забудь об оплате.
   Сын владыки Авалона? Мальчишка - сын старины Авреля! Марк не на шутку разволновался, вспомнив старого друга. Так вот почему парень показался таким знакомым! Это ведь брат Эммануэля, значит, тот тоже.... Однако, наследник старого друга, похоже, был далеко не таким славным эльфом, как его отец. И что могло связывать его с Вельфом, которого Аврель искренне ненавидел?
   -Не беспокойся, - ответил сын владыки Авалона. - Я не забываю о таких вещах.
   "Об оплате? Любопытно, как сейчас оплачиваются услуги волшебников?" - не на шутку заинтересовался Марк. Впрочем, речь явно шла не о деньгах.
   Клеманс торопливо спустился с балкона по внешней воздушной лесенке к Лориэне, а Вельф незаметно проскользнул в зал. Марк на мгновение задержался, раздумывая, за кем лучше проследить, затем, вспомнив о своем новом облике, спокойно вышел на балкон. Эльфийский маг, скользнув по незнакомцу равнодушным взглядом, уселся за столик.
   -Сегодня можно ждать Адриену? - поинтересовался Вельф у подошедшего служителя - полукровки.
   -Увы! Сегодня вряд ли, - служитель развел руками. - В последнее время мы видим госпожу все реже.
   -Жаль, - с искренним сожалением сказал эльфийский волшебник.
   Марк не стал прислушиваться дальше, сосредоточившись на другом разговоре, который велся прямо под балконом на весьма повышенных тонах.
   Он, похоже, упустил начало, но ничего не потерял: выяснение отношений как раз перешло к главному.
   -Надеюсь, ты не станешь отрицать, что твоя стрела убила Тариэля? Не знаю, зачем ты это сделал, но ты совершил убийство. Два брачных периода жизни Тариэль Лонг был моим мужем, и от имени семьи я требую объяснений, - голос эльфийки звучал бесстрастно, но слова, предваряющие вызов, говорили сами за себя.
   -Поверь, - Клеманс заколебался, подбирая подходящее оправдание, а потом не слишком убедительно, но достаточно искренне сказал: - Я целился не в него.
   -"Хитрый ход, - усмехнулся в темноте невидимый собеседникам Марк. - Намного удобнее признаться в промахе, чем в том, что хотел убить собственного брата".
   Кажется, волшебник поспешил с оценкой событий - эльфийка расценила слова собеседника иначе.
   -Тем хуже для тебя, - Лориэна заговорила еще суше.- Ты еще молод, но думаю, что отец говорил тебе об этом. Позор для эльфа, когда его стрела попадает не в того, в кого он целился.
   -Ты можешь думать об этом что угодно, - с подчеркнутым равнодушием отозвался Клеманс. Упрек в недостаточной меткости явно задел его больше, чем обвинение в убийстве. - Но я не собирался убивать Тариэля. Его гибель - просто случайность.
   -Случайно или нет, но он погиб от твоей руки, и я требую удовлетворения, - прозвучала ритуальная фраза.
   -Ты требуешь поединка? Ты, Лор-и-Эн, - в голосе молодого эльфа волшебнику послышались удивление и гнев, - хочешь лично сразиться со мной? Как?
   -Поединок на мечах, - ответила Лориэна с хищной улыбкой. Марк едва мог разглядеть ее, но отлично представлял себе искаженное ненавистью лицо женщины.
   -А если я откажусь? - со странной издевкой спросил Клеманс. - Что тогда?
   В разговоре наступила короткая пауза. Казалось, эльфийку поразило само предположение, что кто-то способен отказаться от вызова. Затем она вновь заговорила:
   -В таком случае, завтра на собрании Семей я расскажу о твоем преступлении и потребую суда Совета. И не забудь, что решение будет принимать твой отец.
   -Вот и отлично! - уже с откровенной насмешкой ответил Клеманс. - В таком случае, до завтра! - Он церемонно раскланялся с застывшей в недоумении эльфийкой и торопливо устремился по тропинке в глубину сада.
   Немного помедлив, Лориэна тоже медленно пошла прочь. Марк задержался на балконе.
   -"Интересно, на что рассчитывает этот парень?" - пренебрежение к приговору семей прозвучало так явно, что догадка напрашивалась сама собой: Клеманс не сомневался, что суд не состоится. Больше того, уверенность его была как-то связана с судьбой отца, старины Авреля и с предсказанной Финой эльфийской войной.
   И не зря здесь болтался волшебник Вельф. Эльфийский маг, похоже, совсем не из страха перед Марком нырнул в портал, ускользая из Храна. И встреча его с Клемансом тоже не была случайной.
   Оба подслушанных разговора касались судьбы хозяина Зеленой долины, да и не только его. Волшебнику пора было вмешаться в ход событий.
   Марк не завел много друзей на Кьяре, зато нажил немало врагов, и эльфийский владыка был в его списке знакомств редким исключением. Пожалуй, наступил подходящий момент, чтобы навестить старика.
   Задумавшись, волшебник вышел в зал, и, уже направляясь к выходу, проклял собственную рассеянность, сообразив, насколько разумнее было бы воспользоваться внешней лестницей. Сообразил он это только тогда, когда его окликнул незнакомый эльф:
   -Тариэль? Я слышал, что ты погиб?
   -Как видишь, слухи о моей смерти оказались преувеличенными, - усмехнулся волшебник, и, стараясь подражать надменным эльфийским манерам, высокомерно оглядел незнакомца. Гордая осанка, богатый костюм, еще не стар, держится с достоинством. Явно из благородных и даже немного похож на самого Тариэля. Не дожидаясь, пока эльфийский аристократ начнет требовать объяснений, Марк отвернулся, холодно бросив:
   -Извини, я спешу, - и торопливо пошел к выходу, надеясь, что беседа не привлечет внимания Вельфа.
   Марк не знал, был ли эльфийский волшебник знаком с покойным Тариэлем, но сейчас любая случайность могла нарушить его планы. Степенно спустившись вниз, бродяга поспешил прочь, утратив величественную осанку, и ускорил шаг, позабыв, как хорошо видят в темноте опытные эльфийские стрелки. Случайный собеседник еще долго задумчиво глядел ему вслед.
   -Заметил что-то интересное, Валиэн? И кто же эта красотка? - пошутили приятели, когда двоюродный брат Тариэля вернулся за столик.
   -Хотел бы я знать! Но только она совсем не та, за кого себя выдает, - ответил недавний собеседник волшебника Марка, не далее как сегодня утром дававший клятвы мести над телом погибшего Тариэля.
   Встревоженный странными слухами, глава клана Лонгов привел из Лангедола к Зеленой Долине отряды западных кланов и неожиданно попал на похороны двоюродного брата и лучшего друга. И почти сразу узнал от Лориэны, кому обязан этой тяжелой потерей.
   Старший сын владыки затевал опасный заговор. Лазутчики донесли, что к Авалону устремилась армия давних соперников Адиля, Истиэлей. Заговорщиков поддержали Тиссы. Чернолесские глупцы, как обычно, оказались игрушками в борьбе за власть.
   Вэлиэн не знал, кого завтра на Совете объявит наследником Аврель. Законную власть глава Лонгов готов был бы защищать до конца. Но Лонги никогда не признают Клеманса, а в отсутствие законного владыки, они никому не уступят Авалон. Эльфийские семьи раздирал целый клубок интриг, и в этот момент он как раз потерял Тариэля, самого надежного друга и помощника. А тут еще ссора с Лилианом, приехавшим в Авалон искать примирения!
   Сесил убедил владыку Лонгов в предательстве сводного брата, и Вэлиэн не стал выслушивать Лилиана, сразу же объявив о его изгнании из клана. Возможно, дукс слишком поторопился, принимая решение. Сейчас Вэлиэн сожалел, что не встретился с братом и не дал тому возможности оправдаться. Честный прямолинейный Лилиан не мог быть таким хладнокровным лицемером и пособником Расселя, каким его выставили враги. Но теперь уже поздно было что-то исправлять - оскорбленный брат вернулся в Тулус. Вэл знал, что гордец Лилиан никогда не простит ему изгнания и унижения.
   И теперь еще в пасео Адриены ему встретился невероятно похожий на Тариэля незнакомец! Призрак? Странная встреча вызвала неприятные предчувствия, но подвыпивший владыка Лонгов не стал ломать себе голову над загадкой, вернувшись к поминальной пирушке с друзьями.
  
   Дом Авреля Марк отыскал без труда. Владыка жил все в том же скромном двухэтажном особняке, куда отчаявшийся волшебник нередко приходил много лет назад, чтобы отвести душу в беседах о судьбах Кьяры. Марк помнил, что с открытой веранды открывались величественные силуэты Западных гор и неподвижная синь Лойского залива.
   В саду все так же благоухали запущенные заросли олейров и кусты ренаты, усыпанные красными коробочками плодов. Все так же вечерний ветерок доносил свежий запах хвойных кирисов и солоноватое дыхание южного моря. Подойдя к тайному входу для близких гостей, маг споткнулся о лежащее на пороге тело.
   Встревожившись, он пригнулся и с облегчением перевел дыхание: это был всего лишь труп старого гоблина, одетого в ливрею дома Адилей. Кто-то из слуг. А что же с самим Аврелем?
   Марк замер, услышав голоса. Говорили двое.
   -В конце концов, его можно просто задушить. Зачем все эти фокусы с магией? - высокий гнусавый тенорок явно не мог принадлежать эльфу. - Удавка у меня есть. Ты отвлекаешь внимание, а остальное я беру на себя.
   -Чего ты вечно лезешь, куда не следует? - холодный баритон собеседника выдавал главаря. - Тебе что велели делать? Следить. Вот и следи.
   -Вот вечно ты все испортишь, Рассель, - с капризной интонацией любимчика отозвался гнусавый. - А ведь я хочу как лучше!
   -"Наемные убийцы", - понял Марк. Разделаться с двумя никчемными пешками искрой силы не составляло труда, но сдерживал хорошо усвоенный еще в родном мире урок: убивать обычного человека с помощью магии на Буяне считалось недостойным. Более того, опытные собратья утверждали, что подобные поступки чреваты утратой магической силы. И Марк не сомневался в их правоте. Когда-то за подобную неосторожность он поплатился безвременной гибелью и вечным изгнанием. Возможно, в этом мире все было иначе, но рисковать не хотелось. Да и не было смысла. За годы бродяжничества буянский маг научился расправляться с врагами без всякого волшебства. Кажется, обстоятельства благоприятствовали его планам.
   -Мне пора идти, - сказал уверенный баритон с эльфийским именем Рассель. В голосе эльфа, несмотря на строгость тона, слышались снисходительные нотки. - Смотри, не наделай глупостей. Я тебя предупредил.
   Убийца в ответ игриво хихикнул, и ветки кустов чуть качнулись, выдавая движение уходящего. Марк не стал преследовать эльфа. Он подождал несколько минут, а затем приблизился к намеченной жертве. Подыскивая подходящее оружие, Марк внезапно нащупал во внутреннем кармане найденный в кошельке у Айзенса нож. Бросок, и несостоявшийся душитель захрипел, прощаясь с жизнью.
   Прицеливаясь перед броском, волшебник обратил внимание на низкий рост наемника, но, только подойдя обыскать труп, понял, кого убил.
   -Ха, да ты гном! Еще и безбородый! - удивленно воскликнул бродяга, обращаясь к убитому. - Вот уж никогда бы не подумал, судя по твоему тонкому голоску. Напрасно, малыш, ты сменил скучные Западные горы на опасные городские забавы.
   -Теперь тебе больше не понадобится удавка, - тихо пробормотал Марк, обыскивая покойника и перекладывая эластичную плетеную веревку к себе за пазуху. - Ты все-таки, парень, был со странностями. - Марк не слишком хорошо разбирался в гномах и о своей ошибке так никогда и не узнал: убийцу Стину вряд ли можно было назвать парнем.
   Кроме удавки и белоснежного батистового носового платка, в карманах бандита нашлось лишь несколько крупных монет - очевидно, плата за сегодняшнее задание. Зато на шее гнома обнаружился защитный амулет. Неплохо. Быстро же обитатели Авалонских Теней узнали о появлении магии!
   От беды Марка спасло старое суеверие. Воспользуйся он магической силой, и сразу же получил бы ответный удар амулета-защитника.
   Беззастенчиво присвоив деньги и амулет и спрятав тело в кустах олейров, Марк, не скрываясь, постучал в потайную дверь. Дверь распахнулась. На пороге появился сам Аврель.
   -Тариэль? Что ты здесь делаешь? - настороженно спросил владыка эльфов, оглядываясь. - Что случилось? Мне послышался шум. Да, кстати, до меня доходили слухи, что ты...
   -Да не Тариэль я, не Тариэль, - с досадой ответил волшебник, торопливо избавляясь от маскировки. - Неужели ты не узнаешь старого друга?
   -Марк! - с еще большим удивлением воскликнул старый эльф. - А ты сюда как попал?
   -Так, мимо проходил и на огонек забежал, - сердито буркнул маг. - Может, ты меня все-таки пустишь в дом, или мы так и будем стоять на пороге всю ночь?
   -Да, разумеется, проходи, - смутился Аврель. - Я просто не ожидал...
   -Еще бы ты ожидал! Кстати, а куда подевались все твои слуги? Сбежали? - поинтересовался Марк. - Давно ты работаешь привратником в собственном доме?
   -Да нет, конечно, не сбежали, - смущенно улыбнулся старый эльф. - Видишь ли, завтра в Авалоне большой праздник. Собрание семей. Слуги попросили отпустить их на несколько дней для встречи с родными. Пришлось уступить - такова традиция. Вот я и остался совсем один. Правда, где-то должен быть дворецкий Лен, но он почему-то не явился на зов.
   - Ничего, - утешил Марк, не став объяснять, что дворецкого друг уже больше никогда не дождется. - Сегодня ночью я составлю тебе компанию.
   "Я, а не парочка наемных убийц под дверью", - мысленно добавил он. Ему не очень понравилось исчезновение слуг, так удачно совпавшее с появлением убийц и волшебников. Или наоборот?
   Минут десять спустя друзья молча пили терпкий, умело приготовленный старым эльфом темно-красный ренатовый напиток, заедая его какими-то незнакомыми Марку засахаренными фруктами. Аврель размышлял о чем-то своем, волшебник просто расслабился, отдыхая от сегодняшних бурных событий. Наконец, Марк, не выдержав долгой паузы, заговорил первым:
   -Тебе грозит опасность! - предупредил он.
   -Почему ты заговорил об опасности именно сейчас? - слабо улыбнулся авалонский владыка. - Мне часто грозит опасность. Не так легко дожить до моих лет в мире и покое.
   -Думаю, что в этот раз тебе не просто будет уцелеть. У твоих дверей я встретил наемных убийц. И боюсь, что знаю, кто их нанял.
   -Убийц? - искренне удивился эльф. - И что ты с ними сделал? Насколько я помню, не в твоих привычках оставлять врагов в живых.
   -Один лежит в кустах, - самодовольно ответил Марк. - И не забудь утром приказать, чтобы его убрали.
   -А второй?
   -Ушел, - с сожалением сказал волшебник. - И это был эльф.
   -Эльф - наемный убийца, - вздохнул Аврель. - И меня это даже не удивляет. Тяжелые времена. Ты слышал о проклятии?
   -Слышал, - подтвердил Марк. - И о возвращении магии слышал тоже. Больше того, сам был этому свидетелем. И видел, как твой сын убил Тариэля.
   -Клеманс, - с горечью сказал Аврель. - Мне говорили, но я не поверил. Ты видел это собственными глазами?
   -Видел и слышал, - подтвердил Марк, потом, немного помолчав, решился. - Я расскажу тебе все. Ты должен знать. Выслушай меня внимательно и поверь - все, что я сейчас скажу, истинная правда.
   Аврель устало кивнул и откинулся на спинку кресла, приготовившись слушать. Марк начал торопливо рассказывать обо всем, что произошло после возвращения магии, о случайно подслушанных разговорах, планах врагов и собственных догадках. Старый эльф слушал без удивления, лишь только дважды болезненно поморщившись: когда волшебник сказал, что его старший сын убил Тариэля, желая разделаться с собственным братом, и когда Марк подробно пересказал разговор Клеманса с Лориэной.
   -Он отказался от поединка? Мой сын? - словно не веря собственным ушам, переспросил Аврель. Он говорил так, как будто все остальные проступки сына казались ему всего лишь незначительными ошибками, но вот только этот последний, отказ от защиты чести в бою, был чудовищным и непростительным преступлением.
   -Да, - подтвердил Марк. - И он был совершенно уверен, что останется безнаказанным, поскольку на завтрашнем суде ему нечего бояться. Потому я и пришел сюда. Думаю, что завтра, на собрании семей твои враги попытаются захватить власть, а тебя... - он немного помолчал, а потом неловко закончил: - Ну, сам понимаешь.
   -Мой собственный сын! - в ответ каким-то своим мыслям повторил Аврель. - Прошу тебя, Марк, как старого верного друга прошу. Если завтра со мной что-нибудь случится, что-то непоправимое, ты можешь пообещать мне отыскать мальчишку, моего младшего сына - полукровку?
   -Эммануэля? - улыбнулся Марк. - Славный мальчик. На флейте играет неплохо.
   -В самом деле? - удивился эльф. - Ну что ж, тем лучше. К утру я подготовлю документ об объявлении его единственным наследником. Найди мальчика, отдай ему мое завещание и скажи, что он должен отомстить за меня и стать владыкой. Поклянись доставить его в Авалон и помочь ему в борьбе за власть!
   -Ладно, клянусь, - неохотно пообещал волшебник. - Сделаю.
   -Спасибо!
   - Погоди! - остановил Марк поднявшегося с кресла друга. - Ты что же, несмотря на все, что я сказал, собираешься завтра идти на собрание семей? Это самоубийство.
   -Может быть, - улыбнулся Аврель. - Но это закон, а значит, мой долг, даже если мне угрожает смерть. А я всегда гордился тем, что соблюдаю законы. Мой выбор сделан. Остается надеяться, что скоро и сюда придет магия, и проклятие перестанет действовать.
   -Ты напрасно думаешь, что магия принесет Кьяре счастье и покой, - угрюмо предупредил Марк. - Хотя дело твое. Но, может быть, ты позволишь мне сопровождать тебя в зал, где будут проходить собрание? Я постараюсь тебя защитить.
   -Официально ты присутствовать не сможешь, - задумчиво сказал эльф. - Но ты вполне можешь спрятаться наверху, на балконе. Там есть тайный ход, и достаточно места, чтобы ты мог наблюдать, оставаясь незамеченным.
   -Договорились!
   -Скажи, - неловко спросил Марк, - ты знаешь что-нибудь о Фине? Как ее дела?
   Волшебник рассчитывал услышать обычный успокаивающий неопределенный ответ "все в порядке", хотя не мог отделаться от тревожных предчувствий. Но владыка нахмурился и печально покачал головой:
   -Она исчезла. Девочку кто-то похитил, и, несмотря на все поиски огдейлских властей и университетской администрации, уже две недели о ней нет никаких известий.
   Еще одно неотложное дело. Марк поклялся себе при первой же возможности съездить в Огдейл и применить заклинание поиска.
   -Ну ладно, - пообещал он другу. - Я этим займусь. Сейчас у меня есть магия.
   -Кстати, расскажи мне о магии, - оживившись, попросил Аврель. - Что ты почувствовал, когда вновь обрел силу?
   Старые друзья проговорили всю ночь, и им показалось, что утро наступило слишком быстро.
   Уснув перед рассветом всего на пару часов, Марк пробудился, когда солнечные лучи проникли в полутемную комнату, где его устроил друг.
   -Аврель! - окликнул бродяга. Но, ничего не услышав в ответ, вскочил и быстро обыскал дом. - Ушел, - с досадой пробормотал волшебник, поспешно одеваясь и придавая себе привычный облик Тариэля. На всякий случай он прихватил с собой оставленное Аврелем на столе завещание, небрежно сунув документ во внутренний карман рубахи.
   До белоснежного, заметного издалека Дома собраний эльфийских семей Марк добежал за несколько минут. Поднявшись по внешней лестнице на верхнюю галерею, через потайную дверь он пробрался к залу по ходу, о котором вчера говорил Аврель, подробно описавший кратчайший путь на двухъярусный балкон.
   Спустившись с галереи на балкон, полускрытый тяжелым темным занавесом, Марк замер, услышав негромкий хрип. На балконе он был не один, рядом прятался кто-то еще. Но почему незнакомец хрипит? Выскользнув из укрытия, маг звонко прищелкнул пальцами, не подумав, что выдает себя, и в свете неяркого магического огонька, загоревшегося на ладони, увидел лежащего на полу эльфа с ножом в правом боку, эльфа, лежавшего в луже собственной крови. Рана казалась тяжелой, но была не смертельной. Если, конечно, принять немедленные меры. К удивлению Марка, раненый оказался старым знакомым. Это был вчерашний эльфийский аристократ, узнавший в нем Тариэля.
   -Опять ты, - прохрипел Вэлиэн. - Кто ты? Призрак? Пришел увести меня в лучший мир?
   -Ага! - охотно согласился Марк, и, припомнив что-то смутно знакомое, классическое, насмешливо буркнул: - Призрак отца Гамлета.
   -Какого отца? - слабо удивился аристократ.
   Наплевав на все меры предосторожности, бродяга провел пальцами вдоль ножевого пореза и скороговоркой пробормотал сильное исцеляющее заклинание, способное выдать его всем магам, которые могли бы находиться поблизости. Почему-то спасение эльфа, такого похожего на Тариэля, показалось важнее, чем опасность неожиданно столкнуться с волшебниками.
   - А ты кто такой? - спросил он в свою очередь.
   -Твой двоюродный брат, Вэлиен, - с кривой усмешкой объяснил эльфийский аристократ, приподнимаясь и с удивлением ощупывая заживленную рану. - Не узнаешь? Как ты это сделал?
   -Ты хочешь сказать, брат Тариэля? Да уж, полезное знакомство! - Марк, наконец, сообразил, кто такой его новоявленный "родственник". Дукс, глава семьи, владыка влиятельнейшего юго-западного клана, один из знаменитых братьев Лонгов. Вот кому предстояло сегодня потребовать суда над Клемансом. Именно его войско шло сейчас с Запада к Авалону. Что ж, понятно, почему от Лонга постарались избавиться - он был сильным конкурентом любому претенденту на власть. Волшебник сбросил опостылевшую личину Тариэля и протянул Вэлиэну руку, чтобы помочь встать.
   -Кто ты? - исцеленный эльф повторил вопрос, без особого труда поднимаясь и брезгливо отстраняясь от протянутой руки мага.
   - Я волшебник Марк, друг владыки Авалона, - оскорбленный Марк решил сразу поставить точки над "и". - Кто тебя ранил? Или ты не знаешь? Ты хотел убить Авреля?
   -Я пришел, чтобы его спасти, - с негодованием ответил эльф и, заметив обиженный вид мага, с запозданием пожал протянутую руку. - Извини, - объяснил он. - Я догадываюсь, кто меня ранил. Меня вызвали сюда, на балкон, запиской. И я поверил, потому что письмо было подписано лордом Сесилом. Он просил о тайной встрече и обещал рассказать о заговоре, а когда я пришел, меня подло ударили ножом из-за занавеса. А ведь Сесилу я безоговорочно верил, - Вэлиэн о чем-то тяжело задумался. - И значит, все, что он говорил раньше, тоже было клеветой! Впрочем, об этом сейчас не стоит. А ты зачем сюда явился?
   -Чтобы помочь Аврелю. И как раз сейчас намерен этим заняться. - Марк склонился, прислушиваясь. С балкона было отлично слышно, как эльфийский владыка, завершив приветственную речь, призывает выступить глав семей. Кажется, самое важное они еще не пропустили. Со своего места нетерпеливо встала Лориэна.
   -Сейчас начнется, - пробормотал Марк. Ему послышались в зале тихие звуки музыки. Откуда? Вдоль рядов заструился поток маны. Маг обшаривал взглядом внезапно потемневший зал, когда вдруг заметил в нише у окна спрятавшегося за колонной Вельфа, шепчущего заклинания над каким-то амулетом, вытянув вперед правую руку. Клеманс, поднимаясь навстречу несостоявшейся сопернице, злорадно улыбнулся. Все было предельно ясно, но Марк катастрофически не успевал вмешаться. Спасти дело могла только катастрофа и всеобщая свалка. И в момент, когда прозвучали последние слова эльфийского мага, с балкона в зал полетел всполох магического огня.
   -Вот он, смотри! Все-таки явился предатель, - эльф выхватил из ножен меч, устремляясь вперед, и Марк инстинктивно метнул еще один файербол вниз в высокого эльфа в белоснежных одеждах Лонга, стоявшего у стены. Тот коротко вскрикнул, вспыхнул живым факелом и рассыпался в пепел.
  -- Ты с ума сошел! Зачем ты убил Сесила? - вскрикнул за спиной Марка Вэлиэн. - Что ты наделал?
  -- Но ты же сам мне его показал! - пожал плечами Марк, напряженно глядя вниз.
   -Пожар! - пламя охватило деревянные панели, занавеси вспыхнули, и представители эльфийских семей в панике рванулись прочь. Началось поспешное бегство.
   Марк успел заметить, что Аврель куда-то исчез, а на лице Клеманса довольная улыбка сменилась кривой гримасой.
   -Мы объявляем тебе войну, - поспешно покидая зал, крикнула ему Лориэна. - Пусть Рассель тоже знает, Нобили за ним не ... - дальше Марк уже не услышал.
   -Пойдем отсюда! - эльфийский аристократ потянул волшебника за рукав, направляясь к выходу с балкона. - Здесь становится опасно.
   -Ты не заметил, куда пропал Аврель? - спросил Марк, внимательно оглядывая пустеющий зал.
   -Он исчез, как только ты направил в зал огонь. Ты заметил, кто его похитил? - подозрительно спросил Вэлиэн.
   - Не знаю, - ответил маг. - Там был еще один волшебник. Потому мне и пришлось прибегнуть к огню.
   -Эльфийский Дом собраний полностью уничтожен, предатель лорд Сесил убит, Аврель исчез, - задумчиво сказал Вэлиэн. Они быстро сбежали по тайному ходу и остановились перед горящим зданием, возле которого беспомощно суетились пожарные. От прекрасного дворца оставались только обгорелые руины. - Но я все же верю тебе. Ты не виноват в гибели владыки. Да ты бы и не успел. Что ты теперь собираешься делать?
   -Я должен отправиться в Чернолесье. Аврель просил найти его младшего сына, которого объявил единственным законным наследником Адилей.
   - Пожалуй, это был бы приемлемый вариант, - задумчиво пробормотал Вэлиэн. - О мальчишке неплохо отзывался Тариэль. Что ж, если ты доставишь законного наследника в Авалон, Лонги поддержат его, - пообещал он. - А сейчас меня ждет война. Я должен подготовить Истиэлям достойную встречу. Прощай! Может быть, еще свидимся.
   -Может быть, - рассеянно ответил Марк, устремляясь к горящему зданию. Его интересовал только Вельф. После изматывающего заклинания эльфийский маг не мог восстановиться так быстро, да и на защитный кокон у него вряд ли сейчас хватило бы сил. Догадка оказалась верной. Марк почти сразу заметил долговязую фигуру соперника в толпе, окружающей догорающее здание. Вельф устало проталкивался среди любопытствующих, стремясь покинуть опасное место. Марк подождал, когда эльфийский маг выберется из толпы, и безжалостно ударил молнией.
   -Теперь тебе не сбежать! - с ненавистью сказал бывший бродяга. - Это тебе за Авреля!
   Прицельная стрела испепеляющего огня застала эльфийского мага врасплох. Вельф вскинулся, пытаясь отгородиться, защититься, но не успел, снедаемый пламенем.
   -Интересно, чем же мальчишка обещал тебе заплатить за этот фокус? - задумчиво спросил Марк у кучки светлого пепла. Только вот уже некому было ответить на его вопрос. Волшебник по привычке вслух говорил с прахом врага, не обращая внимания на то, как прохожие с любопытством и страхом оглядываются на оборванного, обгоревшего чужака, с которого уже давно сползла маскировочная личина. Ему всё было безразлично. Авреля он спасти не сумел, и теперь Марку предстояло выполнить обещание, данное погибшему другу.
   В исчезающей кучке пепла что-то блеснуло. Еще один амулет! Маг поднял медальон и громко выругался:
   -Черт побери! Двойник! Проклятие!
   Амулет выпускника Огдейлского университета не мог принадлежать Вельфу. Эльфийский маг никогда не интересовался академической карьерой, да и вряд ли можно было себе представить честолюбца, мечтающего о власти в Зеленой Долине, в роли добросовестного студента. Надпись на медальоне подтвердила подозрения Марка. "Чив Диис" - так звали убитого им двойника, неизвестно, по доброй воле или обманом вовлеченного Вельфом в магическую схватку.
   Волшебник не испытывал жалости к убитому. Погибший студент был всего лишь одной из первых жертв эльфийской войны.
   Марку не надо было напрягать магическое зрение, чтобы увидеть, что все неэльфийское население города поспешно покидает Авалон. В здании магистрата, окруженном вышедшими из тени бандитами Истиэля, последние оставшиеся чиновники обсуждали безнадежные планы бегства и обороны Зеленой Долины. А с двух противоположных сторон, с Запада и Востока, к Авалону, великолепному символу эльфийской цивилизации, медленно приближались будущие разрушители. К городу подходили два эльфийских войска, которые, казалось, некому уже было остановить.
   -Сам виноват, идиот несчастный! Не надо было лезть в чужую драку, - Марк выругался над прахом невольной жертвы, грубо пнул кучку пепла ногой и устремился на поиски ближайшего подходящего места для портального перехода в Чернолесье.
  
  
   Глава 22
   Ультиматум
  
   Если бы Аллах пожелал, он сделал бы вас одним народом
   Коран. Сура 16. Пчелы
  
   Когда утром Севка вывел счастливую девушку из палатки, поджидавшие его орки чуть ли не рыли землю от нетерпения.
   -Эльфы на подходе, - коротко бросил Мэн. - Они уже показались из леса.
   -Отлично, сейчас покажемся и мы, - Севка торопливо натянул принесенные Влаком джинсы, сунул за пояс шаманский бубен и нежно чмокнул Дориану в щечку. Окинув взглядом поляну, он сразу отыскал слабое звено и сказал молодому Лонгу:
   -Я прошу тебя позаботиться о безопасности женщин и детей, - он кивнул на племянников Дельфины и Влака. - Мне некому больше их доверить, а ты, надеюсь, не подведешь. В лагере останутся еще несколько воинов и все самки с Харшей - для защиты малышей. Разведчиков Мефха и огров я тоже оставляю с тобой. Если эльфы атакуют лагерь, постарайтесь отбиться. Ты, Бель, остаешься старшим!
   Не слушая возражений парня и мальчишек, рвавшихся на баррикады, он натянул турсовую жилетку, оглядел своих командиров и сказал: - Пошли!
   Гортанные крики передали по строю приказ, и поток лохматых орочьих тел рванулся вперед, к дороге, швыряя камни в медленно выдвигающийся из леса строй эльфийских лучников. Навстречу им хлынула волна эльфийских стрел. Незащищенные орки метнулись в укрытие.
   По Севкиному сигналу, "гранатометчики" метнули в сторону леса подожженные взрывчатые шары. Послышались взрывы, вскрики. Кажется, у противника появились первые раненые, но ожидаемого эффекта не получилось - враги находились слишком далеко.
   Однако эльфы, похоже, были готовы к подобному сюрпризу - не только оркам удавалось успешно использовать лазутчиков. Фигурки в зеленых костюмах быстро перестроились, и без паники отступили, укрывшись за деревьями, унося раненых. Их отступление совсем не походило на бегство. Казалось, что эльфы чего-то ждут, как будто приглашая противника пуститься в погоню.
   Но орки не собирались покидать баррикады, служившие надежным укрытием, и пауза затянулась. Севка насторожился, ожидая ответного хода противника. Его охватило тяжелое предчувствие. Он внимательно следил за копошением мелькавших в лесу врагов, пытаясь понять, что же они готовят.
   Эльфы вновь чуть выдвинулись, по-прежнему держась вне пределов досягаемости, потом вперед вышла шеренга лучников. Среди невысоких неприметных Тиссов внезапно появилась долговязая фигура в голубой мантии, и Мясоедов едва сдержал стон досады. Волшебник!
   Севке показалось, что он узнал эльфийского мага. Кажется, именно этот тип метал в Хране огненные шары во время схватки над городской площадью. Неужели он убил Марка? Но теперь все было уже не важно. Сейчас Севка хорошо понимал предостережения бродяги. В магической драке у простых смертных шансов не оставалось. А что он сам сможет противопоставить магии?
   Мясоедов рванул из-за пояса бубен, и слабо звякнули, напоминая о себе, колокольцы. Полуорк замер в ожидании следующего шага врага.
   Тем временем, орки вновь швырнули "гранаты", и лучники, выпустив бесполезные стрелы, отшатнулись назад.
   Эльфийский маг поднял руки. Над ним взметнулась стена пламени и рванулась вперед, сметая все на своем пути. В магическом пламени вспыхнули обломки веток, задымилась мокрая трава, загорелась черная земля. Казалось - сейчас огонь уничтожит древесные завалы и набросится на их защитников, превращая скопище орков в белесый пепел, в ничто, выжигая все живое.
   И племя погибнет?! Он сам обрек орков на гибель и полное истребление? Страшная картина, мелькнувшая в сознании, вызвала у Мясоедова вспышку гнева. Он поднял вверх бубен, встряхнул, и, вытянув вперед правую руку, заорал:
   -Стой!
   Севка не знал, к кому он обращается, но огненная стена, словно повинуясь приказу, замерла, застыла в нескольких шагах от оркских баррикад.
   Эльфийский маг снова взмахнул руками, что-то закричал. Мясоедов не различал слов, но почти физически ощутил навалившуюся на него тяжесть, как будто и в самом деле удерживал собственным телом обрушившуюся на него стену. Он сунул бубен за пояс джинсов, вытянул вперед раскрытые ладони, останавливая огненную смерть и, в ответ на каждое движение мага, вслух твердил только одно слово: "Нет! Нет! Нет!".
   Словно зачарованные, воины с обеих сторон замерли, наблюдая за магической схваткой. Севка чувствовал, что не выдерживает, с каждым мгновением теряя силы. Не способный дать сигнал, он бросил на Мэна умоляющий взгляд: "Ну же!".
   -Ребята! Давай! Гранаты! - полуэльф понял друга без слов и первым рванулся к лесу, огибая стену волшебного пламени. За ним ринулись вперед гранатометчики, на бегу швыряя смертоносные снаряды. Эльфийские лучники успели ответить лишь залпом стрел, неспособных причинить оркам большого вреда. Со стороны лагеря раздался грохот оставленной там пушки - кажется, кто-то все же сумел ею воспользоваться. В глубине леса радостно заорали. Огры! Приняв пушечный залп за условный сигнал, Ларс ударил противнику в тыл.
   Взрывы и вопли огров, стоны погибающих и искалеченных эльфов на мгновение отвлекли волшебника, и давление магии ослабло. Севка перевел дыхание. Он не мог позволить себе ни мгновения передышки, даже для того, чтобы утереть струящийся по лицу пот, но не отводил взгляда от мелькавшей за языками пламени фигуры в розовой рубашке, целенаправленно рвавшейся вперед, к магу. Мэн выбрал себе цель. Чертов псих! Что он собирается делать?
   Мясоедов не успел найти ответа на этот вопрос. Перед ним короткой белой вспышкой сверкнула молния, и знакомая фигура, отчаянно матерясь, рухнула прямо на баррикаду, потирая ушибленную ногу. Марк! Вывалившийся из портала волшебник, мгновенно оценив обстановку, швырнул в эльфийского мага испепеляющий файербол. Огненный шар и брошенная Мэном граната достигли цели практически одновременно. Долговязая фигура в голубой мантии, судорожно дернувшись, исчезла в сполохах белого сияния.
   Севка так и не сумел заметить, удалось ли эльфийскому магу ускользнуть и на этот раз, или схватка стала для него смертельной. Стена пламени исчезла, и полуорк, наконец, смог опустить уставшие руки, и на мгновение обессилено присесть на сучковатое бревно баррикады. Всего лишь на мгновение.
   Короткий взгляд на поле боя, и открывшаяся перед ним картина заставила Севку вскочить и броситься вперед. Схватка, похоже, превращалась в бойню. Эльфам, в панике бросавшим бесполезные луки, нечего было противопоставить когтям и клыкам орков. А огры, перекрывшие путь к лесному городу, закрывали побежденным пути к бегству. Лишь единицам удавалось, вырвавшись из окружения, бежать прочь по лесным тропинкам. Мэна, пытавшегося остановить поголовное истребление Тиссов, просто отшвырнули в сторону.
   И Севка заорал, сначала просто во весь голос, потом, убедившись, что его никто не слышит, рявкнул усиленным магически рыком, просто тряхнув бубном и скомандовав - "громче".
   -Стой! Прекратить! - услышав громовой голос вожака, орки в недоумении замирали, потом оглядывались, свирепый блеск в желтых глазах угасал, и когти выпускали добычу. Через несколько минут сражение замерло. Слышны были только стоны и проклятия раненых, и монотонное бормотание подошедших огров, которым Ларс отдавал последние приказы.
   -Кто ваш вождь? - спросил Мясоедов, оглядывая эльфов, согнанных оркской ордой в бесформенную толпу на лесной опушке. Обернувшись, он заметил последовавшего за ним Марка и, показав на валявшихся вокруг раненых, среди которых почти не было орков, спросил:
   -Ты сможешь кого-то спасти? Ну, или чуть подлечить?
   -Смогу, конечно, маны тут немерено. Но зачем тебе? - волшебник пожал плечами, удивляясь неуместному гуманизму, и отошел, выискивая уцелевших, и время от времени нагибаясь, чтобы помочь какому-то бедняге. Севка заметил, что у многих эльфов были перегрызены глотки - этих уже не спасти.
   -Ну? - с тяжелым вздохом он развернулся к побежденным.
   Пленники молчали, стоически дожидаясь решения своей судьбы. Потом из толпы, прихрамывая, вышел немолодой эльф в изорванной, покрытой кровавыми пятнами одежде.
   -Я - Вианель, дукс Тиссов, - сказал он.
   -Чем докажешь? - недоверчиво уставился на него Мясоедов. Невысокий оборванный мужичонка не слишком походил на эльфийского владыку. Он и на эльфа-то был не очень похож. То ли дело, великолепный Лонг в белоснежных одеждах! Но Севка уже усвоил, что эльфы бывают разные.
   -Вот, - Вианель снял с шеи какую-то побрякушку и протянул оркскому вожаку.
   -Клановый медальон, - подсказал подошедший Мэн. - Он действительно дукс, владыка. И, кстати, - добавил он тихим шепотом. - Спасибо тебе.
   -За что? - не понял Мясоедов.
   -За то, что остановил это..., - полуэльф заколебался в поисках слова. - Эту грызню.
   -Тебе-то за что благодарить, - снова не понял Севка. - Это вот он должен, темный!
   -Видишь ли, - Мэн с неожиданным сочувствием посмотрел на недавнего врага. - Вчера я понял, что, как будущий владыка эльфов этого мира, как и любой владыка эльфов Кьяры, несу ответственность за своих подданных. Это ведь так, дукс?
   -Да, - устало кивнул оборванец, подняв на Мясоедова обреченный взгляд. - Я дукс. Ты можешь убить меня, но я прошу пощады для клана, для моего племени. Что я должен сделать, чтобы ты оставил Тиссов в живых? Чего ты потребуешь от нас?
   -Вы виноваты сами, - задумчиво сказал Севка, разглядывая зажатый в руке бубен. - Вы напали первыми.
   -Я признаю свою вину, - безропотно согласился эльф. - Но мы выполняли вассальный долг. Тиссы всегда были союзниками Истиэлей. Что мы должны сделать сейчас?
   -А вы не можете отказаться от этого долга? Ну, перенести его на кого-то другого? - поинтересовался Севка, вспомнив вчерашнюю клятву Лонга. Слова Мэна подсказали ему новую мысль.
   -Но мы не можем клясться в вассальной верности оркам! - с удивлением и даже с отвращением отшатнулся Вианель.
   -Да на хрена ты нам сдался! - грубо огрызнулся задетый полуорк. - Но вот, перед тобой, например, он, - Севка показал на Мэна. - Законный наследник папаши Авреля, владыки Авалона и клана этих, как их там...
   -Адилей, - с непонятной усмешкой подсказал полуэльф.
   -Вот именно, - продолжал Мясоедов. - И ты можешь принести ему сейчас вассальную клятву. А, кроме того, если ты поклянешься соблюдать мирное соглашение с орками и с ограми, и ни при каких условиях не вмешиваться в войну в Зеленой Долине, я, так и быть отпущу тебя и всю твою банду восвояси, не буду трогать ваш лесной город, и даже не потребую возмещения морального ущерба.
   -Какого морального ущерба? - вскинулся эльф. Потом, осознав слова оркского вожака, побледнел, оглянулся в поисках поддержки на жадно слушавших разговор соплеменников, и растерянно переспросил:
   -Мы станем вассалами Адилей, подпишем мирный договор, и ты отпустишь нас всех живыми и оставишь в покое наш город?
   -Да, всех, - подтвердил Мясоедов. - Мирный договор, вассальная клятва Мэну немедленно, и вы спокойно уйдете домой! Иначе..... - он не договорил, мрачно оглядев одобрительно зарычавших орков. У многих из них на мордах еще прекрасно были заметны кровавые следы.
   -Я согласен, - упавшим голосом сказал Вианель и, опустившись на колено в грязь, безжизненным голосом повторил клятву, уже знакомую Севке по вчерашнему представлению Беля. Мясоедов не стал выслушивать ее заново. Для него чернолесская война была закончена.
   -Составьте для них мирный договор, - он кивнул Мэну, без особой радости выслушивавшему слова официальной клятвы, и Ларсу, сосредоточенно внимавшему словам Вианеля, и обернулся к волшебнику Марку, который ненавязчиво держался рядом, не сводя сосредоточенного взгляда с полуэльфа.
   -Откуда ты взялся? Мы тебя обыскались. Кстати, - продолжал он, не дожидаясь ответа. - Что там случилось в лагере? Кто знает, почему ребята стреляли?
   -Быстро идти смотреть? - предложил чем-то невероятно довольный Гуррхх. - Хорошая драка!
   На вопросительный взгляд Севки старый забияка на удивление внятно ответил:
   -Ты был прав. Орки чтят закон, Великий отец дал победу.
   Мясоедов только сейчас обратил внимание на счастливые взгляды остальных воинов. Орки слишком давно не одерживали военных побед и утратили веру в удачу. И теперь небольшая, в сущности, победа над лесным кланом неизмеримо подняла значение принятых орками заповедей. "Любая победа - знак благоволения богов" - вспомнил Севка слова судьи Авреля.
   - Идем лагерь? Можно, там тоже эльф? - поинтересовался Гуррхх, отвлекая вожака от неуместных философствований.
   -Ты прав, - согласился Севка, внезапно вспоминая, что в лагере остались не только часовые, но и любимая девушка. Родная, бесконечно близкая, которой сегодня ночью он клялся в вечной и беззаветной любви, и о которой за время битвы не вспомнил ни разу. Что ж, всему свое время. Теперь можно было подумать и о любимых. - Ладно, я - в лагерь, закончите тут без меня, - и он помчался к оркскому лагерю так же быстро, как когда-то, сто лет назад, бежал на авалонском суде.
   Гуррхх, оставив Мэну отряды нескольких вожаков, с основной частью войска неспешно последовал за оркским владыкой. Торжествующие орки направились к лагерю шумно галдящей ордой, бурно обсуждая подробности победоносной битвы.
   -Любимый, родной, вернулся! - Дориана бросилась к Севке навстречу. Он привлек к себе девушку, осыпавшую поцелуями все, до чего ей удалось дотянуться: его руки, шею, плечи, и окинул взглядом царивший в лагере разгром, потом вопросительно посмотрел на Лонга. Тот ответил оркскому вождю ослепительной улыбкой. Его костюм, наконец, утратил свою безупречную белоснежность, но манеры оставались по-прежнему куртуазными. Здесь тоже "наши" одержали безоговорочную победу.
   Разведчики вовремя заметили небольшую группу темных эльфов, пытавшихся проникнуть в лагерь и захватить заложников. Вернее, заложниц - эльфийские лазутчики сообщили о появлении девушек. Однако Бель, в отличие от оркских вояк, в замке лорда Сесила обучался обращению со всеми видами оружия и сумел воспользоваться "пушкой", разметав основные силы нападавших. Уцелевших Тиссов оркам без труда удалось обезвредить. Сейчас нужно было только решить судьбу пленников.
   -Мефх предложил их съесть, но я заставил его дождаться твоего возвращения - вдруг ты тоже проголодался. Да и у девочек нашлись возражения! - объяснил парень.
   Фина ответила на шутку укоризненным взглядом, а Дориана, оторвавшись от Севкиной жилетки, возмущенно фыркнула.
   -Это ведь неправда? - робко спросила она, глядя в глаза любимого. - Ты ведь на самом деле не ...
   -Конечно, нет, - успокаивающе улыбнулся Севка и, осторожно высвободившись из объятий принцессы, направился к пленникам.
   В нескольких словах сообщив угрюмо слушавшим эльфам о подписании перемирия, он выставил их из лагеря под конвоем разведчиков, демонстративно пересчитав по головам, и строго предупредив орков, что любого, нарушившего завет Великого отца, немедленно выставит из племени. Он был уверен, что Тиссам ничего не грозит: в отличие от рядовых вояк, разведчики Мефха привыкли к строгой дисциплине.
   Через несколько минут в лагере стало людно и шумно - набежавшие орки делились впечатлениями, самки разносили победителям еду.
   Тощая эльфийка, увидев подошедшего Марка, бросилась ему в объятия. Тот, не прерывая разговора с Мэном, рассеянно чмокнул худышку в щечку, как будто хорошо знал ее, и расстался с ней лишь несколько дней назад.
   Изголодавшийся Севка жадно набросился на кашу с мясом. Сейчас даже холодная турсятина казалась ему пищей богов. Дориана, усевшись напротив, не сводила с него взгляда. Сама девушка без всякого удовольствия отщипывала кусочки какой-то черствой булки. Казалось, ей доставляет большее удовольствие смотреть, как мужчина жадно поглощает куски мяса.
   Идиллию прервало появление группы переговорщиков во главе с Марком, явившихся в лагерь вместе в сопровождении мрачного чернолесского дукса. Севка, торопливо дожевывая кусок мяса, поставил на мирном договоре свою подпись - понятно, по-русски - и последний Тисс отбыл восвояси.
   -Фу, наконец-то, избавились, - с облегчением вздохнул Севка. - Теперь эти ребята больше в драку не полезут, а значит, орки могут спокойно отправляться в Долину Ширах.
   -Нет, - неожиданно отозвался Мэн. - Мне нужно с тобой поговорить. Наедине.
   Удивленный, Мясоедов бросил на девушку извиняющийся взгляд и пошел за Мэном к кряжистому дубу, где их нетерпеливо дожидался волшебник Марк.
   -Мэн должен вернуться в Авалон. Аврель исчез. Но он успел передать мне завещание, где объявил мальчика своим единственным законным наследником. В Зеленую Долину пришла война. Сейчас к Авалону идут две армии, одна из которых - Лонги - согласна признать младшего сына бывшего владыки своим вождем. Я обещал Аврелю, что помогу Мэну, и намерен сдержать слово. Мы немедленно отправимся в Зеленую Долину. Я только доставлю Фину с мальчишками в безопасное место, в Огдейл. В Университете им ничего не грозит. Если хочешь, твою подружку прихвачу тоже, - он кивнул на Дориану. - Это не займет много времени. Однако...
   -Однако? - подхватил Мясоедов, вопросительно глядя на задумчивого Мэна.
   -Понимаешь, - полуэльф запнулся, как будто страшась начать серьезный разговор, потом, наконец, решился:
   -Мне нужна твоя армия! Возможно, Лонги, действительно, поддержат меня, но мне понадобятся сторонники, на которых я смогу по-настоящему положиться, свои. Ты и твои орки! Отсюда до Зеленой Долины легким бегом напрямую по дороге - полтора суток. Максимум через два дня вы будете в Авалоне.
   -Не понял. Ты хочешь, чтобы я повел орков на Авалон? - Севка растерялся. Он уже один раз ответил отказом на просьбу об участии племени в эльфийской войне, и это было совсем недавно. Но с тех пор многое изменилось. И сегодня к нему обращался не почти чужой Тариэль, а Мэн, за недолгое время их странной дружбы ухитрившийся стать чуть ли не младшим братом. Но, как и прошлый раз, Мясоедов сначала дрогнул перед ответственностью.
   -Я не могу решать такие вопросы сразу и один, - ответил он. - Мне нужно собрать ребят, всех замов - вожаков и... ну, посоветоваться.... И что будет с племенем, если... Ну, в общем, после победы?
   -Понимаю, - уступчиво согласился Мэн. - Я согласен подождать до завтра. Мы с Марком отправимся завтра утром. Все равно ему еще нужно слетать в Огдейл. А вечером поговорим с ребятами. Я тоже должен им все объяснить. Как..., - он не договорил, но Севка понял, полуэльф тоже вспомнил Тариэля. Но Мэн еще не закончил. Он протянул другу руку и с непривычной серьезностью сказал: - Я тебе клянусь, что при любом исходе войны, я сделаю все возможное для тебя и для орков. Вы с ребятами для меня, правда, самые родные и близкие здесь, на Кьяре.
   -Ладно, я верю, - неловко сказал растроганный Севка. - Значит, вечером - совет. А я пока схожу, поговорю с Гуррххом и с Дорой.
   Гномская принцесса наотрез отказалась расставаться с женихом, даже когда Севастьян объяснил, что, возможно, через несколько дней племя ожидает новая война.
   -Я тебя люблю и разделю с тобой все, даже войну, - просто сказала она. Потом девушка слегка покраснела и смущенно добавила: - Не для того я за тобой так долго гонялась, чтобы расстаться после первой же ночи!
   Мясоедов польщенно ухмыльнулся, но на нежности им не хватило времени. Севку отозвали вожаки, которым Гуррхх уже сообщил о вечернем совете. Всем нетерпелось узнать, о чем пойдет речь.
   К Дориане подбежала попрощаться заплаканная эльфийка, потом взволнованные мальчишки. После недолгого прощания пророчица окинула подругу коротким взглядом и тихо шепнула:
   -У тебя будут от него близнецы. Два мальчика.
   Дельфина подхватила племянников за руки, волшебник Марк взмахнул синей мантией, шепча какие-то заклинания, и они исчезли в белой вспышке портала, оставив растерянную Дориану гадать, не почудились ли ей последние слова подруги.
   -Меня забыли, - сказал раздосадованный Бель. Он о чем-то беседовал с Гиспом и подошел к девушке слишком поздно. - А ведь из Огдейла до Тулуса рукой подать.
   -Отправишься завтра со мной, - сухо ответил Мэн. - Зачем тебе Тулус? Ты нужен мне в Авалоне. Марк сказал, что Вэлиэн ведет армию Лонгов против Истиэлей. Мы присоединимся к ним. Будешь моим оруженосцем.
   -Но мой отец! - попытался возразить белокурый красавчик.
   -Причем здесь твой отец? - непритворно удивился будущий владыка Авалона. - Ты давал клятву мне.
   -Да, конечно, ты прав, - лицо молодого Лонга посуровело и стало надменным и высокомерным. - Я давал тебе вассальную клятву, и ты можешь потребовать от меня любой службы. Но если я стану оруженосцем, кто приведет тебе в поддержку армию Лангедола, если отец не сумеет договориться с Вэлиэном?
   Их взгляды на мгновение скрестились, холодно, почти враждебно, и полуэльф после недолгого колебания уступил.
  -- Ладно, - неохотно согласился Мэн. - Завтра утром, когда волшебник вернется, я попрошу его отправить тебя в Тулус.
   Бель молча кивнул и, о чем-то глубоко задумавшись, отошел к оркскому костру.
   Полуэльф посмотрел ему вслед с откровенной неприязнью.
   -Не горюй. Может, и ты еще подрастешь на пару сантиметров, - с усмешкой утешил Севка. У него добродушный красавчик Лонг, сумевший осадить зарвавшегося Мэна, вызывал только искреннюю симпатию.
   -Причем здесь рост? - возмутился полуэльф. - Этому парню крупно повезло. Единственный сын, всеобщий любимчик! И знаешь, кто его отец? Один из братьев Лонгов, тот самый Лилиан, который вместе с братом спас Зеленую Долину во время прошлой проклятой войны! А потом, когда все ждали кровавой междоусобицы, сам, добровольно! - он выделил последнее слово тоном выше. - Добровольно отказался от власти в клане и ушел в Лангедол. Это живая легенда Кьяры! - с откровенной завистью добавил он. - А Бель его сын!
   -И он дал тебе клятву, а ты не сумел его построить, - Севкина понимающая ухмылка стала еще шире. - Твой папаша, между прочим, тоже в Авалоне не последняя пешка.
   -Аврель - просто старый зануда, - пренебрежительно фыркнул насупленный Мэн. Молодого Лонга он явно воспринимал как серьезного соперника.
   -Уверен, что его папаша - зануда ничуть не меньший! - Севка пожал плечами. - Боишься, что он тебя подведет с армией?
   -Считается, что Лонги никогда не нарушают клятв, - с оттенком скепсиса ответил Мэн и снова вернулся к наболевшему. - Думаешь, так уж легко стать настоящим владыкой? Вовсе нет - сразу опять все начнут воспитывать. А вот явись я в Авалон вместе с Лонгом, меня бы приняли всерьез. Говоришь, такой же зануда? - с надеждой переспросил он. Кажется, это нехитрое соображение его немного утешило.
   -Наверняка, - авторитетно подтвердил Севка, поражаясь неожиданным ребяческим заморочкам самоуверенного парня. - Папаши, они все такие!
   -Угу, - довольно кивнул полуэльф.
   Вечернее совещание прошло быстро и по-деловому. Оркские вожаки не стали выслушивать длинных объяснений Севастьяна, и даже не дали Мэну толком высказаться.
   -Мы идем на эту войну, - слово сразу взял Мефх. - Мэн - друг. Большая драка - хорошо! Мы победить. Потом оркам не нужен Авалон. Племя знает закон. Сегодня все видели: Великий отец доволен. Племя жить в Восточных горах. Орки там сильные, нет много врагов, хорошее мясо, спокойно. Мэн - помогать идти Восточные горы, много всего давать, племя согласно.
   -Я - за войну, - сразу же поднял руку для голосования Влак. Орчонок до сих пор смотрел на брата с обидой, не простив того, что во время схватки с Тиссами его оставили в лагере как маленького, да еще и под командой эльфа. Наверное, мечтал показать себя на новой войне.
   Мясоедов не сразу понял, почему младший брат выглядит так странно, а, сообразив, постарался скрыть улыбку. На коренастой невысокой фигуре орчонка красовалось боевое красное знамя орков - бывшая Севкина футболка. Грубо заштопанная в местах, где оставались прорехи от эльфийских стрел, она смотрелась на мальчишке как длинная рубаха почти до колен. Кривоватая теперь надпись "Слава труду!" расположилась прямо на животе. Однако малыш так гордился обновкой, а остальные орки смотрели на него с такой явной завистью, что старший брат удержался от комментариев.
   -Идти в Авалон! - дружно поддержали "милитаристов" Гуррхх с Харшей, уставившись на главу племени.
   Увидев, что остался в полном одиночестве, Севка тоже неохотно поднял руку, честно признавшись:
   -Вы меня не убедили. Я соглашаюсь только потому, что надо поддержать Мэна. А потом еще припремся в эти Восточные горы в самую холодрыгу.
   -Нет, - ответил довольный Гуррхх. - Война быстро: раз-раз, потом - гора.
   -Раз-раз, - передразнил Мясоедов. - Это у тебя головокружение от успехов. После победы над лесными заморышами возомнил себя неодолимым. Там, между прочим, будут совсем другие эльфы,
   -Пхе, эльфы, - орочьи морды самодовольно оскалились, и Мэн так же довольно ухмыльнулся им в ответ.
   Оставив друзей обмениваться нелестными мнениями об эльфах, Севка махнул на все рукой и отправился к самой лучшей девушке на свете, которая нетерпеливо ждала его в штабной палатке. На несколько часов влюбленным удалось забыть обо всем. Потом, неожиданно быстро, на Мясоедова обрушился сон.
   К Севке обратился Великий отец Кьяры. Во сне Мясоедов твердо знал, с кем говорит, но даже если бы старик не представился, он все равно не усомнился бы в личности незнакомца. Стройный, как эльф, могучий и широкоплечий, как огр, в этот раз Великий больше, чем прежде, походил на орка. Но речь его была все такой же лаконичной и не слишком понятной.
   -Я великий отец Кьяры, - сказал он. - Один из Древних, созидателей. И все здесь мои дети: орки, огры, эльфы, йотуны, люди, даже те из них, кто пришел издалека. И все они мне одинаково дороги, я их люблю. Сегодня ты мог уничтожить лесной народ, причинивший тебе зло. Мог уничтожить, но пощадил, пожалел и остановил свое племя. Я благодарен тебе, и ты заслуживаешь награды.
   Воспоминание о прошлом "подарке" Древнего заставило Севку вскинуться, чтобы возразить, но Великий жестом остановил его и продолжал говорить:
   -Я ничего не могу сделать для тебя. Ты не принадлежишь Кьяре, - печально объяснил он. Потом сделал паузу, как будто к чему-то прислушиваясь, и с улыбкой добавил. - Ты всего добьешься для себя сам. Но теперь, когда проклятия больше нет, я помогу твоим детям. Не могу обещать им счастливую жизнь - счастье каждый понимает по-своему, - но жизнь их будет достойной. Я позабочусь о твоем племени и обо всех твоих детях, - повторил Великий отец, и Мясоедов от удивления проснулся.
   -О каких таких детях? - недоуменно переспросил он вслух, невольно разбудив Дориану, которая сладко спала рядом.
   -Фина сказала, что у нас будут два мальчика, близнецы, - сквозь сон пробормотала девушка, и снова уснула.
   Ничего себе новости! Севка почувствовал себя выбитым из колеи. Поднявшись, он натянул трусы и жилетку и вышел из палатки, чтобы отлить, потом, задумавшись, пошел по какой-то тропинке, пытаясь разложить по полочкам услышанное. Предутреннее небо розовело, но в лесу было еще темно.
   Слова незнакомца впечатались в память, как будто прозвучали в реальности. "Ты не принадлежишь Кьяре" - что он хотел этим сказать? Неужели это намек на скорую смерть? Ведь впереди их ждет война! Севка вдруг остро, мучительно ощутил жажду жизни. Ну, почему он должен умереть сейчас, когда все вроде так неплохо сложилось? Но ведь с судьбой не поспоришь! Или все же? Ответ не заставил себя ждать.
   Мясоедова остановил окрик "Стой!". Обернувшись, он едва сдержал досадливый стон. Перед ним мерцала уже знакомая серебристая пирамидка, а рядом высилась такая же знакомая фигура китежского патрульного с бластером, вернее, нет - с парализатором в руках. Сыромятин.
   -Здравствуй! - Севка нашел в себе силы вежливо поздороваться.
   -Утро доброе, - не слишком приветливо отозвался патрульный.
   -С чем пожаловал? - перешел к делу Мясоедов, сразу отбросив мысль о том, что встреча может быть случайной.
   -Нужно поговорить, - объяснил Никита. - Я пришел предложить тебе ультиматум. Тебе предлагается простой выбор, вернее сказать - выбора у тебя нет.
   -Вот как? - поощрительно пробормотал Севка, лихорадочно оглядываясь.
   -Путей к отступлению нет, - с сочувствием глядя на парня, повторил Никита. - Каждая минута твоего пребывания на Кьяре медленно, но верно гробит этот мир, мир твоих друзей, твоих детей. Ты ведь этого не хочешь? Но ты - источник магии, дестабилизирующий фактор. Тебе нет места в этом мире. Поверь, я говорю правду.
   Севка посмотрел на китежанина и поверил. Ему показалось, что и сам он в последнее время что-то такое чувствовал. Так вот что означали слова Великого отца! Мясоедов устало кивнул и уселся прямо на сырую землю под деревом, немного похожим на сосну-сельвойей.
   -И какой же у меня выбор? - почти не сомневаясь в ответе, спросил он. Ответ оказался вполне ожидаемым.
   -Ты должен покинуть Кьяру или умереть, - недрогнувшим голосом ответил патрульный. - Надеюсь, ты не собираешься делать глупостей?
   -Не собираюсь, - угрюмо подтвердил Мясоедов.
   -Тогда пойдем в звездолетку, поговорим, - предложил Никита.
   Перед Мясоедовым распахнулся люк, и он с тяжелым сердцем вошел в серебристый корабль. Желания опять сбывались не вовремя, и совсем не так, как когда-то мечталось.
  
  
   Глава 23
   Три дня на войну
  
   Не доверять друзьям позорнее, чем быть ими обманутым
   Ларошфуко. Максимы
  
  
   Внутри звездолетка сначала показалась совершенно пустой, но Никита хлопнул рукой по стене, нажимая невидимую кнопку, и в центре образовавшейся комнатки прямо из пола вырос небольшой журнальный столик и два удобных кожаных кресла.
   Бесцеремонно усевшись в одно из них, Мясоедов прямолинейно спросил:
   -Ну, и чего ты меня сюда притащил? В лесу нельзя было все объяснить? - его мучило подозрение, что обратного пути уже нет. Ответные слова Никиты немного успокоили.
   -Нам нужно серьезно поговорить, - сказал китежанин. - А звездолетка не связана с объяективным сременем Кьяры. И сколько бы ты здесь не пробыл, вернешься точно в тот момент, когда вошел.
   Ага, значит, он еще может вернуться!
   -Понятно, - обнадеженный, Севка поинтересовался: - Куда вы меня хотите переместить? Вернете домой, обратно? - Он хотел было попросить, чтобы его отправили в будущее, но вовремя прикусил язык: похоже, с его желаниями тут не слишком считались.
   -Я же сказал, что выбора нет, - снисходительно ответил Никита. - И никуда мы тебя переместить не можем. Куда бы мы тебя ни отправили, там сразу же появятся люди Миклоша и вернут тебя обратно на Кьяру. Ты для них просто находка - естественный дестабилизирующий фактор, который позволит уничтожить этот мир чужими руками, без дополнительного вмешательства. Понимаешь?
   -Нет, - честно признался Севка. Интриги неведомого Миклоша не слишком волновали, хотя с этим, конечно, придется разобраться. Позже. Куда больше сейчас беспокоила собственная судьба. - Но есть ведь какая-то альтернатива немедленному уничтожению. Что ты мне можешь предложить?
   -У тебя есть только один путь, - объяснил Никита. - Ты должен стать китежанином, одним из нас. Нам ты подходишь: насчет работы уже в курсе, соображаешь быстро, дерешься неплохо, опять же, магия. Пройдешь спецподготовку - и пожалуйте в патруль. Мы с ребятами решили, что сможем взять тебя в свою тройку. Уживемся. А если ты будешь работать в ГСП, Миклош тебя не достанет.
   Как альтернатива немедленной смерти, предложение звучало неплохо, и прежде, до встречи с орками, Мясоедов не колебался бы ни секунды перед тем как дать ответ. Но сейчас смутные надежды и сожаления заставляли медлить, тянуть время, как будто промедление могло еще что-то изменить.
   -А чем собственно занимаются китежане? Почему "китежане"? - поинтересовался он, вываливая сразу все накопившиеся вопросы, или, по крайней мере, самую важную их часть. - Что значит ГСП? И почему Миклош старается вам помешать? Зачем ему нужно уничтожать Кьяру?
   -В двух словах не ответишь, - вздохнул Никита. - Но ты прав. Тебе нужно узнать все сейчас, по крайней мере, в общих чертах. И не потому, что ты можешь принять другое решение, а оттого, что пока тебя слишком легко могут обмануть наши соперники, просто по неведению. Что ж, слушай!
   Севка устроился в кресле поудобнее и пожалел, что нечего выпить под разговор. На столе немедленно появилась чашка кофе, и Мясоедов мысленно признал, что в жизни патрульного, несомненно, есть свои приятные стороны.
   - ГСП - это "Галактическая Служба Перемещения", - начал Никита, перед которым на столе появилась бутылка с желтым тоником. Патрульный задумчиво повертел ее в руках, но открывать не спешил, продолжая рассказ. - Мы - один из отделов галактической службы истории. А "китежане", потому что неофициально нас зовут - ГСП "Спасите Китеж!". Затонувший Китеж - любимая заморочка нашего шефа, - пояснил Никита. - Он прямо-таки жаждет его найти и спасти, хотя пока не удалось даже отыскать следов. Конкурирующий отдел, отдел Миклоша Лары, называется ГСС - галактическая служба стабильности. В обиходе - ГСС "Выживает сильнейший". Нас чаще называют китежанами, их - реалистами или дарвинистами.
   -А в чем суть-то? - поторопил Севка, которого начали утомлять непонятные многозначительные названия.
   -Ну, вот ты, например, историей не интересуешься, - сказал Никита. - Но, наверное, встречал в книжках рассказы о вопиющей жестокости, когда погибали целые народы или замечательные культуры. Ну, когда по вине испанцев погибли индейцы Южной Америки или там, цивилизация майя. Или, например, во время крестового похода на юге Франции, в Лангедоке, были полностью уничтожены альбигойцы, еретики - катары. Тогда погибла замечательная культура, давшая миру куртуазную поэзию трубадуров и труверов, был разорен богатейший край. Или вот у вас, на Руси - гибель славянской языческой культуры в Арконе на острове Руян, или тот же Китеж, святой град, ушедший в воды озера Светлояр во время татаро-монгольского нашествия. Понимаешь?
   Севка неуверенно кивнул.
   -И что?
   - Да то, что таких примеров тысячи не только на Земле, но и по всей галактике. Те же орки на своей планете вымерли, не выдержав конкуренции с менее свирепыми, но более разумными расами. Я уже не говорю про эльфов, которых истребляли все, кому не лень. Тебя никогда не возмущала историческая несправедливость? Ведь все погибшие культуры, расы и религии имели право на существование!
   -Да я как-то над этим и не задумывался, - промямлил Севка, перегруженный всеми этими историческими трагедиями.
   -Ты не задумывался, - согласился Никита. - А вот некий Богодан Приходько посвятил спасению альтернативных культур не одно собрание сочинений. И прославился настолько, что научный сектор Союза миров доверил ему руководство ГСП для доказательства его теорий. Теперь наш шеф, в просторечии "Владыка Неба", глава китежского отдела и фанат исторической науки, создавший проект "Спасите Китеж", начал проводить операции по поиску и спасению обреченных цивилизаций. Некоторые пришлось перемещать даже по несколько раз.
   -И как, успешно? - заинтересовался Мясоедов.
   -Сначала были сплошные провалы, - честно признался Никита. - Перемещенные цивилизации, по разным причинам, все равно погибали. Возникла даже теория генетической обреченности. Честно признаться, пока успешными оказались только два смешанных мира. Это Буян, моя родная планета, куда перемещали, не раздумывая, всех подряд: уж очень благоприятным оказалось ее место в пространстве, и Кьяра, где смешение перемещенных рас и народов дало прямо-таки удивительный результат. Но с Буяном Миклош ничего поделать не может: система Ярилы уже вступила в контакт с Землей и признана галактическим сообществом как ее колония, вернее, как объект протектората. А вот Кьяра!
   -Кьяра уязвима, ясно. А Миклош, это значит...?
   -Великий Отец. Так вот, насчет Миклоша. Понятно, - Никита заторопился, заметив, что собеседник откровенно заскучал, - что у Богодана сразу появились научные противники. И один из них, Миклош, пытается доказать, что обреченные цивилизации несут в себе зерно собственной гибели. Выживает сильнейший. А тот, кто не выжил, тот, значит, и не достоин жизни. Так появилась ГСС. Ну, сам понимаешь, дарвинисты, борьба за выживание и тому подобное. Для них прежде всего - галактическая стабильность.
   -Ну, в этом есть и рациональное зерно, - неосторожно обмолвился Севка. Коренной москвич, он был отлично знаком с понятием борьбы за выживание, правда, скорее теоретически. Однако у Никиты слабая попытка возражения вызвала настоящее возмущение:
   -Да полная чушь! И Кьяра тому отличный пример. Посмотри только на известный тебе Руян: выходцы из архаичной Арконы отлично вписались в демократическое общество кантонов Светлолесья и процветают. А Лангедок! Здесь, на Кьяре есть Лангедол, куда мы переместили альбигойцев Прованса. Дивное местечко, райский уголок. Во время второй проклятой войны туда пытались прорваться фанатики Светлолесья. Тогда на защиту еретиков-людей встали эльфы, вообще-то совершенно равнодушные к вопросам религии, но привыкшие защищать своих. И что? - он торжествующе посмотрел на совершенно потерявшего нить рассуждений Севку. - Армия братьев Лонгов, при поддержке перевертышей, не только вымела фанатиков из Лангедола, но и спасла от нашествия Авалон. С тех пор люди, оборотни и эльфы живут там в таком дружном соседстве, какое человечеству и не снилось. А какое там вино! - без особой логики восторженно добавил он. - А ты говоришь - рациональное зерно! - Ник торжествующе посмотрел на собеседника.
   Однако Мясоедов уже окончательно отвлекся. Его внимание привлекло необычное явление. За спиной Никиты мелькнула женская фигурка, потом девушка подошла поближе и встала за спиной патрульного, внимательно прислушиваясь. Приняв незнакомку за подружку Никиты, полуорк следил за ее маневрами без особого беспокойства.
   Худощавая блондинка, с выразительным хищным лицом - грубоватым по Севкиному вкусу - но достаточно привлекательная, стройная и гибкая, по-дружески улыбнулась Мясоедову. Потом, еще до того, как он успел среагировать, девушка вытащила из наплечного чехла знакомую серую трубку парализатора, вспыхнул синий луч, и Сыромятин, прервавшись на полуслове, рухнул на пол. Склонившись над парнем, блондинка удовлетворенно хмыкнула.
   -Вырубился! Часа на полтора избавились, - сообщила она Севке. - Пойдем!
   -Куда? - растерянно спросил Мясоедов, оглядываясь. Но незнакомка, не слушая, устремилась вперед. Севка неохотно последовал за ней.
   Белое внутреннее пространство звездолетки вытянулась, превращаясь в изогнутый коридор, а девушка, внезапно остановившись, зашарила руками по стене в поисках невидимой кнопки.
   -А ты крутой! - одобрительно сказала она Мясоедову, продолжая поиски.
   -Ага, - неопределенно ответил парень. После руянского "побоища" у него выработался иммунитет к фальшивым комплиментам.
   -Нет, правда, - хищная блондинка, похоже, говорила вполне искренне. - Без году неделя на Кьяре, а такого наворотил!
   -Что именно? О чем это ты? - насторожился Севка. Потом демонстративно, с намеком, представился: - Между прочим, меня зовут Всеволод.
   -Ксения! - девица с легким смешком хлопнула раскрытой ладонью по протянутой руке Севки, на мгновение оторвавшись от загадочных поисков. - Что именно, спрашиваешь? Да всё! - И она со смаком начала перечислять, ввергая Мясоедова в настоящий ступор:
   -Спас от заслуженного уничтожения племя кровожадных тварей, убийц и людоедов и стал их вожаком, это раз. Вернул на Кьяру магию и стравил в драке сильнейших магов, это два. Разбил наголову эльфов лесного клана и фактически развязал эльфийскую войну, три. И, в довершение всего, ухитрился соблазнить самую завидную невесту континента, наследницу доброй половины богатейших земель этого мира. Молодец! - одобрительно подытожила блондинка.
   И Севка с отвращением признал, что его совершенно непреднамеренные действия можно, безусловно, объяснить и так. Во всяком случае, Ксения в его мотивах ничуть не сомневалась.
   Она, наконец, нащупала вожделенные кнопки и начала в каком-то сложном порядке шлепать руками по стене.
   -Стираю запись, - объяснила девушка. - Приходится с этим считаться. Теперь ты принадлежишь только нам.
   На стене замелькали, исчезая, картинки, и озадаченный Севка увидел свою встречу с Сыромятиным, разговор в белой комнате, появление Ксении.
   Девчонка заметает следы, - сообразил он. Видимо и в ГСС есть законы, которые нельзя нарушать.
   -А что будет, если заметят нарушение? - как бы между прочим поинтересовался он.
   -Сюда явится инспектор КС, и всем нам не поздоровится, - блондинка очаровательно улыбнулась, сверкнув белоснежными, слишком острыми зубами. - Но ты не беспокойся. Продолжай в том же духе, и служба стабильности во всем тебя поддержит. Ты получишь то, что захочешь: абсолютную власть в Авалоне, потом в Зиртане. Всё здесь будет твоим. А мальчишку сирфа сможешь оставить при себе в дружках. Красавчик, да? - Ксения игриво подмигнула.
   Севка молча проглотил гнусный намек.
   Ему предлагалось самое отвратительное из того, что он мог себе вообразить, но Мясоедов не спешил становиться в позу оскорбленной невинности. Ему еще нужно было получить ответ на один вопрос.
   -А как же магия? - неужели Миклош не имел к дару никакого отношения? И, значит, все же Великий отец - это...
   По всей видимости, дело обстояло именно так. Дарвинистка не заподозрила подвоха в простом вопросе и сразу же повелась на его уловку.
   -Отличный ход. Да, кстати, - с деланым безразличием поинтересовалась она, снова начиная шарить по стене в поисках какого-то тайника. - Как тебе удалось одолеть безмагию? Сначала никто из наших не мог в это поверить, да и теперь все просто теряются в догадках.
   -Так значит, это не дар Миклоша, - пробормотал Севка больше для себя, но был услышан. Девушка ответила новым хищным смешком:
   -Если бы Миклош мог делать такие подарки, мы давно бы разобрались с кучкой мягкотелых тупиц, собирающих по всей галактике вымирающих ублюдков истории. Держись нас, и Кьяра будет твоей.
   -Да, - согласился Севка. - Только вот ненадолго. Но я, пожалуй, обойдусь и без вас, - слова девушки развеяли последние сомнения. В конце концов, он, так же как и Никита, принадлежал к тем самым ублюдкам истории.
   Не дожидаясь реакции на свои слова, Мясоедов шагнул вперед. Его пальцы легко, почти нежно коснулись шеи блондинки, и, нажав на невидимую точку, на некоторое время вывели ее из игры.
   Осторожно уложив девушку на пол, Севка рванулся назад по белому коридору в поисках Сыромятина. Однако коридор, вначале казавшийся совершенно прямым, внезапно начал ветвиться, разделяясь на какие-то тупики и повороты. И Мясоедов прибег к испытанному средству. Он вытянул вперед правую руку и вслух приказал: - Веди!
   Несколько минут спустя он оказался в знакомом кабинете. Никита по-прежнему лежал на полу. Сначала у Севки мелькнула глупая мысль - пользуясь случаем, вылить на голову патрульному бутылку тоника, в отместку. Потом, усмехнувшись собственной мелочности, он направил на Никиту правую руку и громко сказал: - Очнись!
   Сыромятин пришел в себя почти мгновенно.
   -Что со мной было? - спросил он, приподнимаясь и ощупывая голову, потом вытащил из наплечника черную коробочку, похожую на мобильник и защелкал кнопками. - Ага. Удар парализатора, запись стерта. Кто?
   -Ксения, - лаконично ответил Мясоедов.
   -Что ты с ней сделал?
   -Оставил в коридоре. Но она должна была уже прийти в себя.
   -Значит, можно не искать, - подытожил Сыромятин, отдав тем не менее какие-то распоряжения черной коробочке. - Вернемся к нашим делам. Итак, ты согласен?
   -Выбора у меня нет, - пожал плечами Севка. Веселенький образ всевластного диктатора Кьяры, яркими красками обрисованный предприимчивой блондинкой, пугал чуть ли не больше, чем перспектива немедленной смерти. Смерти от рук китежанина, в которую Севка совершенно не верил. - Надеюсь, ты мне дашь время уладить дела? У меня, между прочим, через пару дней намечена война.
   -С войной я тебе помогу, - рассеянно заметил Никита, прислушиваясь к гудению черного "мобильника". - Прогноз хороший. Управишься раньше. Но и, конечно, немного времени дам.
   -Хотя бы пару недель? - обрадованный заманчивым обещанием, Севка слегка расслабился.
   -С ума сошел! - убежденно сказал Сыромятин. - Ты чем меня слушал, когда я тебе про дни и минуты твердил? Это ведь не шутка. В общем, максимум - три дня. Закончишь войну, посадишь на трон полуэльфа - и добро пожаловать в Китеж. Я тебя заберу прямо из Авалона. Вот, возьми, - он протянул будущему патрульному черный "мобильник". - Мы с тобой свяжемся.
   -А Мэн что, тоже ваш сотрудник? - удивился Мясоедов, небрежно сунув подарок в прорезь турсиной жилетки.
   -Нет, - поморщился Никита. Похоже, его не слишком обрадовала Севкина осведомленность. - Добровольный переселенец. Но как владыка, он нас вполне устроит. Пусть только заартачится, на него сразу найдется управа. На Элладе парня уже обыскались. Как же, последний наследник королевской семьи потерялся! Та еще семейка...! - Сыромятин тихо ругнулся.
   -Кстати, о семье, как насчет моей девушки? - внезапно сообразил Мясоедов. - Я смогу ее взять с собой?
   -Ты имеешь в виду гномскую принцессу? И не мечтай! - снова вызверился Никита. - Это ключевая фигура! Представь, что будет со стариком Норром, лишись он единственной наследницы! Ты готов подложить ему такую свинью? А что будет с могучим Зиртаном, когда там начнется борьба за власть? А ведь только гномы прикрывают Зеленую долину от нашествий из Хиджистана. Страшно представить, что могут натворить здесь орды какого-нибудь Фуримеля или, того почище, Совиньоля. Не понимаю, зачем Богодану вообще понадобилось перемещать в Западные болота этих бедуинов! В общем, о девушке можешь забыть. По крайней мере, пока у нее не появится достаточно взрослый ребенок, сын и наследник, способный заменить нынешнего владыку. Какую-нибудь другую, пожалуйста. Хотя..., - Никита поколебался. - Предпочтения у тебя какие-то опасные. Да и зря ты думаешь, что у нас в отделе девчонки себе найдешь.
   -Найду, наверное, - доводы Сыромятина казались убедительными, но на душе опять стало тоскливо, как после смерти бабки. Жизнь, которая начала было налаживаться, неожиданно покатилась под откос.
   -Нечего здесь рассиживаться, - вернул его к реальности Никита. - Тебе пора. Да и мне нужно уладить кое-какие дела. В общем, так: собираешь своих, объявляешь марш-бросок на Авалон и бегом, вперед. Я тут немного похимичу со временем, будете на месте завтра на рассвете, прямо в тылу врага - Истиэли подходят к городу с востока. Ну, а дальше - на твое усмотрение.
   Черная коробочка громко щелкнула, и перед Мясоедовым распахнулся люк звездолетки. Он шагнул вперед. Неяркий холодный свет раннего осеннего утра едва не заставил его поверить, что все произошедшее было просто страшным сном. Но беглый взгляд назад, на медленно исчезающий серебристый корабль заставил сердце тоскливо сжаться. У него оставалось только три дня. Три дня на войну, на любовь, на прощание с орками, с друзьями, с Кьярой.
   Севка еще успел вернуться в палатку и привлечь к себе проснувшуюся девушку. Они торопливо, жадно любили друг друга, и Дора казалась такой счастливой, что Мясоедов не решился сказать ей об отпущенном им на любовь сроке. Позже будет легче - зачем-то соврал он самому себе.
   Потом зашумел, пробуждаясь, орочий лагерь, и Севка помчался собирать вожаков, чтобы объявить суточный марш-бросок на Авалон.
   -Нам поможет Великий Отец! - объяснил полуорк. Ну, или владыка Неба, - мысленно поправился он. А может быть, и оба, как посмотреть.
   Беля в лагере уже не было, а Мэн и волшебник дожидались Мясоедова, чтобы обменяться на прощание парой слов. Марк выглядел неожиданно помолодевшим и посвежевшим.
   Что значит, к бабе успел сбегать! - одобрительно подумал Севка, с тоской вспомнив о собственных проблемах. Хотя баба у Марка была чебурашка еще та! Сам Севка не доверил бы ее заботам и таракана. Но может, волшебнику такая и нужна? Однако времени на лирические раздумья не было.
   -Мы будем в Авалоне завтра на рассвете, - уверенно пообещал он. - Можете на нас рассчитывать. И не забудь, что ты обещал!
   -Я помню, - кивнул на прощанье полуэльф, и оба исчезли во вспышке портала.
   Грузовых спурсов, повозки с продовольствием и прочим добром было решено оставить в Чернолесье под присмотром Ларса. Оставили с ограми и самок, и детей. В Авалон отправлялись только те, кто мог сражаться.
   Ларс явился принимать на хранение оркское "добро" в сопровождении пятерки серокожих громил, глядевших на молодого владыку с тупым обожанием. Прощание с другом вышло коротким и скомканным, первое в череде прощаний с Кьярой.
   -Прощай, - Мясоедов внезапно почувствовал, как ему будет недоставать этого добродушного флегматичного парня, неспешных бесед у костра, философских рассуждений и неожиданных откровений. В одной рок-группе им уже никогда не сыграть. - Может быть, еще когда-нибудь свидимся.
   -Все будет хорошо, - ободряюще улыбнулся Ларс, неправильно понявший причины волнения друга. - Не бойся, я тут за твоими вещичками присмотрю. Это ведь ненадолго!
   Не имея возможности ничего объяснить, Севка только вымученно улыбнулся в ответ. Если они когда-нибудь и увидятся, то очень и очень нескоро.
   Дориана и сопровождавший ее приветливый пожилой гном, успевший за время пребывания в лагере отправить куда-то несколько вестников с таинственными посланиями и даже получить ответные письма, были единственными, кто отправился в поход на верховых спурсах. Остальным предстояло проделать суточный путь до Авалона бегом, вооруженными лишь легкими дубинками - для уличных боев такое оружие сочли самым подходящим.
   Марш-бросок до Зеленой Долины остался в Севкиной памяти кошмаром обрывочных воспоминаний. Безумный бег, две короткие передышки на перекус, суматошное мелькание картинок и пейзажей. Бегущие орки обгоняли даже спурсов.
   Дориана и ее спутник как-то незаметно отстали. На первом же привале гном с улыбкой объяснил оркскому вожаку, что порядочной девушке не место на войне, и он, Гисп, постарается ее доставить прямо к отцу, который как раз ведет армию в Зеленую долину. А встретится она с женихом уже в безопасности, в Авалоне.
   Севка, собиравшийся поговорить с невестой начистоту, не слишком огорчился, отложив разговор до "после войны". В суматохе ему не удалось пообщаться даже с Гуррххом и Влаком, чтобы предупредить о своем скором уходе к "Великому отцу".
   Под утро на подходе к Зеленой долине, Мясоедов объявил короткий привал - на сон. С первыми лучами солнца орки приблизились к городу с северо-востока. Почти сразу же стало ясно - поход в Авалон был ошибкой. Под ударами объединенных армий Лонгов и огромного войска гномов, которое привел Норр, мятежники отступали. Появление орков лишь довершило разгром.
   Клеманс и Рассель бежали, бросив обреченных соратников, и к вечеру того же дня, когда в Авалон пришли светлолесские дружины во главе с Любомиром и Гвалхом, руянцам осталось только принять участие в празднестве и суде над побежденными. И не только над ними.
   Вернувшись в Долину суда на ночевку, усталые орки оказались чуть ли не пленниками - долину окружало огромное гномское войско, настроенное далеко не дружелюбно. Утихомирив разъяренных вояк и пообещав, что к утру недоразумение выяснится, Мясоедов отправил всех спать, даже не выставив часовых. Измученные суточным переходом и днем выматывающих уличных боев, спали орки спокойно. Ночью никто их не потревожил.
   Утром за Севкой явилась четверка суровых гномов с боевыми топорами - чтобы препроводить на Совет. За ним, как обычно, увязался младший брат. Полуорк не возражал: если все пойдет как должно, орчонку придется занять его место уже сегодня. Они поспешно вскарабкались на насыпь.
   Увидев судей в белом, Севка криво усмехнулся. По иронии судьбы, его последний день на Кьяре начинался так же, как и первый - с суда.
   Только вот публики в этот раз было больше, а председательствовал суровый Норр. Бесследно исчезнувшего Авреля так и не удалось отыскать. Площадку суда окружала разномастная толпа. Многие были вооружены.
   В центре, в разных углах площадки располагались три скамьи "подсудимых". Одну из них занимал темноволосый высокий эльф - единственный вожак мятежников, не бросивший своих на произвол судьбы. Волосы, заплетенные во множество косичек, черный кожаный костюм и небрежно повязанный на шее пестрый платок делали Истиэля похожим на морского пирата. Лицо его было совершенно бесстрастным.
   На второй скамье, к удивлению Севки, сидел Мэн, тоже выглядевший не слишком счастливым.
   Третью скамью предстояло занять Мясоедову - именно к ней его подвели конвоиры. Полуорк устало плюхнулся на скамью и широко зевнул - ему не хватало, как минимум, суток здорового сна. Бросив на наглеца сердитый взгляд, Норр начал заседание, приветствуя судей.
   -Итак, - гном наконец перешел к делу. - Сегодня нам предстоит избрать владыку Зеленой долины и решить судьбу преступников, выступивших против законной власти. Однако, - Норр сделал многозначительную паузу, и Мясоедов насторожился.
   -Однако, - повторил гном. - Сначала я хотел бы узнать, как в Авалон посмели явиться орки, которым сейчас следовало бы находиться в Восточных горах. Что ты можешь сказать в оправдание? - он обернулся к Севке, и тот, с полустоном поднявшись с удобной скамьи, вышел вперед.
   Обвинение не было неожиданным, но времени подготовиться к защите не оставалось, и полуорк решил просто говорить правду, надеясь на справедливость Совета.
   -Мы прибыли в Авалон по просьбе законного наследника эльфийского владыки и завтра же утром вернемся в Чернолесье, где нас ожидают женщины и дети, - коротко объяснил он.
   -Кто может подтвердить твои слова? - поинтересовался гном.
   -Думаю, что будущий владыка эльфов не откажется..., - Севка бросил короткий взгляд на Мэна, но тот по-прежнему смотрел в сторону.
   -Будущий владыка? - возмущенно переспросил Норр. - Как может стать владыкой тот, кто готов призвать к себе на помощь осужденных преступников, подвергая опасности всех остальных? Мы ждем твоего ответа, Эммануэль!
   Полуэльф, наконец, поднялся со скамьи и повернулся к председателю Совета. С его черной футболки скалился череп, а на лице застыло хорошо знакомое выражение - " гори оно все огнем!". Он помедлил, и на мгновение Севке показалось, что Мэн колеблется. Но колебания длились недолго.
   -Да, - с вызовом сказал он, сжимая пальцы в кулаки. - Во всем виноват я!
   Судьи переглянулись, ожидая оправданий и объяснений, но Мэн, равнодушно пожав плечами, снова уселся на скамью и с безразличным видом устремил взгляд в сторону далекого леса.
   -И чем же ты можешь объяснить свой поступок, - поинтересовался уже знакомый Севке судья-гоблин. - Ведь у тебя было достаточно сторонников эльфов!
   -У меня их не было, - лаконично ответил полуэльф. - И сейчас нет.
   -Пока Мэн жил с орками, эльфы дважды пытались его убить, - вмешался Мясоедов. - На парня поднял руку родной брат. Как он мог после этого доверять эльфам? И если бы не Тариэль, его бы уже не было в живых! У нас есть свидетели и документы. - Он вытащил из-за пазухи подписанный Тиссами мирный договор и передал гному. - Думаю, суд сочтет их достойными доверия.
   Публика сочувственно зашумела - об обстоятельствах гибели Тариэля многим было известно. Судьи начали тихо совещаться, обмениваясь с председателем неслышными репликами. Кажется, Севке удалось склонить общее мнение в пользу посудимых.
   -И кто же твои свидетели? - наконец, спросил Норр.
   -Наблюдатели Совета, - Севка ступил на твердую почву и мог расслабиться. - Эльфийка Лориэна и огр Нюф.
   -Огра сейчас здесь нет, - Норр оглядел судей. - А...
   -Я подтверждаю слова владыки орков, - из толпы выступила Лориэна. - Надеюсь, мою честность никто не подвергнет сомнению? - Она говорила с обычным холодным высокомерием, но на этот раз слова ее звучали для Севки музыкой. Эльфийка обратилась к председателю. - Как наблюдатель, я считаю, что у мальчика были основания не доверять эльфам, и прошу о снисхождении к оркам. Разумеется, при условии, что они немедленно покинут Зеленую долину. Так?
   Севка кивнул. Норр обратился к судьям:
   -Что скажете вы?
   -Вину взял на себя молодой Адиль, - высказался гоблин. - Достойный поступок. А дружба - прекрасное чувство. Я поддержу орков, если племя сегодня же отправится в обратный путь.
   Из девяти членов Совета орков поддержали шестеро, двое воздержались, и недовольный Норр в конце концов присоединился к ним.
   -Ты можешь занять место в Совете, - сказал он Мясоедову. - Эльфийским кланам предстоит избрать нового владыку, и сегодня, после эльфийской войны, этот вопрос должен решать Мировой Совет. Известно, что Эммануэль - законный наследник Авреля, однако мне трудно рекомендовать кланам юношу, склонного к опрометчивым поступкам, тем более что я вижу более достойные кандидатуры, как, например, присутствующего здесь главу Лонгов, - Норр обернулся к Вэлиэну.
   -Благодарю, - высокомерно ответил тот. - Мне вполне достаточно власти в своем клане. Однако у меня есть любимый племянник. И он отлично показал себя в деле, возглавив армию Лангедола, - дукс с гордостью посмотрел на группу эльфийской молодежи, стоявшей среди публики. - Возможно, его кандидатура заинтересует высокий Совет?
   Лангедольцы выделялись даже на фоне остальных Лонгов. Бель хвастливо выставлял напоказ раненую в бою перевязаннную руку, которую с помощью эльфийских амулетов мог вылечить за пять минут. Спутники Беля, молодые жизнерадостные парни в коротких бриджах и нарядных белоснежных плащах, весело болтали, хвастаясь подвигами на поле боя. Их мужественности не вредили даже надвинутые наискосок кокетливые беретики с перышками. Молодые Лонги вдруг показались Мясоедову до боли похожими на героев любимой в детстве книжки, какими-то лангедольскими мушкетерами, а сам Бель - Д'Артаньяном или даже великолепным Арамисом. И повел он себя так же.
   -Лонги не нарушают клятв, - ответил он Вэлиэну. - А я поклялся в верности младшему Адилю, - Бель отвесил короткий поклон в сторону Мэна. - Я признаю его своим владыкой.
   Мэн с облегчением перевел дыхание и, наконец, разжал кулаки, но жест его, наверное, заметил только Мясоедов.
   На лице Вэлиэна появилось выражение досады, сменившееся задумчивостью.
   -Весь в отца, - вполголоса сказал он. Потом обратился к Норру:
   -В присутствии членов Совета я хотел бы сделать объявление, - сказал Вэлиэн. - Я объявляю своего племянника Белиатинэля Лонга единственным наследником и будущим дуксом клана Лонгов. И сейчас я поддерживаю голос моего наследника. Я признаю молодого Адиля владыкой эльфов.
   Судьи, услышавшие и оценившие по достоинству замечание дукса, одобрительно закивали. Всем была известна история братьев Лонгов.
   -Такое заявление было бы уместнее на собрании эльфийских семей, однако Совет примет твои слова к сведению, - пожал плечами Норр. - Итак, Лонги высказываются в поддержку владычества молодого Адиля. Нам уже был предъявлен документ, подтверждающий вассальную клятву Тиссов. Что скажут остальные?
   -Моураны поддержат законного наследника Адилей, - Гвалх присутствал на Совете в сопровождении молодой супруги. Ксеренетиль обворожительно улыбнулась судьям, нежно коснувшись руки мужа.
   -Нобили проголосуют за Эммануэля, - от имени своего клана высказалась Лориэна.
   -Что ж, завещание Авреля нам известно, а голос Истиэлей мы учитывать не будем, и, значит, эльфийские кланы сделали свой выбор, - подытожил гном. - Пусть выскажутся другие расы.
   -Руян не имеет возражений против кандидатуры нового эльфийского владыки, - князь Любомир метнул на полуэльфа хмурый взгляд.
   -Если все согласны, гоблины не возражают, - сказал незнакомый Мясоедову зеленокожий страшила.
   -Орки, насколько я понимаю, тоже? - съязвил Норр.
   Севка молча кивнул.
   Однако возражения нашлись. С каменной скамьи поднялся долговязый огр. Папаша Ларса!
   -Я приму любое решение Совета, - прогудел он. - И, разумеется, эльфийские кланы в своем праве. Но ведь мы выбираем владыку ЗеленойДолины. Ему придется принимать ответственные решения. А младший Адиль - очень молод. Он же совсем ребенок!
   Разъяренный Мэн с вызовом повернулся к говорящему, но ничего не успел возразить. Властным жестом его остановила Лориэна.
   -Война показала, что власть дукса и даже владыки не должна быть абсолютной, - сказала эльфийка. - Думаю, что Эммануэль не будет принимать решения единовластно. Для консультаций существуют советники, мы можем даже подобрать их из разных кланов. А в случае серьезных разногласий в конфликт всегда может вмешаться собрание семей. Надеюсь, такое решение устроит совет и уважаемого Фоуфсена?
   -Согласен, - коротко бросил огр, усаживаясь на место.
   Хмурое лицо полуэльфа посветлело.
   -Итак,- подытожил Норр. - Зеленая Долина обрела нового владыку. Надеюсь, что мы не пожалеем об этом решении. Теперь осталось решить судьбу пленных Истиэлей. Кто хочет высказаться?
   Севка машинально вытащил из сумки бубен, легонько тряхнул его, и, услышав звон колокольцев, неожиданно для судей и для себя самого выступил вперед:
   -Разрешите мне?
   Удивленный Норр жестом указал на место для выступлений.
   -У меня немного, - смущенно пояснил Мясоедов, занимая указанное место. - Два назад мне приснился Великий отец, - он запнулся, ожидая смешков, однако судьи и публика отнеслись к его словам более чем серьезно. Разговоры стихли, и воцарилась настороженная тишина. Севка продолжал:
   -Было это сразу после стычки с Тиссами, и Великий сказал, ну, я повторю дословно: "Я люблю всех своих детей. И тот, кто мог убить, но пощадил, заслуживает награды". Примерно так, - закончил он. - Это я к тому, что Истиэли, также как и Тиссы, были под действием проклятия. Кстати, - внезапно вспомнил он. - Великий отец сказал, что проклятия можно больше не бояться.
   Публика ахнула, зашумела. Старый Норр недоверчиво покачал головой:
   -Ты уверен?
   -Насчет проклятия я помню точно, - уверенно ответил Севка.
   -Хорошая весть, - одобрительно сказал огр. Его поддержали остальные. Севкино потустороннее заявление приняли всерьез и без всяких колебаний. - Значит, Великий отец ждет от нас милосердия.
   -Да. А теперь я прошу Совет разрешить мне уйти. С сегодняшнего дня место в Совете займет мой младший брат. Так велел Великий отец, - Севка подтолкнул вперед Влака. Пора было расставлять точки над "и". Судьба Истиэлей Мясоедова не слишком волновала, а в толпе он заметил Дориану.
   Его отпустили без возражений, только огр буркнул, что скоро в Совете появятся и младенцы. Мэн, принявший замечание на свой счет, тоже попросил разрешения удалиться.
   Площадку суда друзья покинули одновременно.
   -На минуту я подумал, что ты сейчас скажешь "нет", - честно признался Севка.
   -Не поверишь, но на минуту и я так подумал, - также честно ответил Мэн с кривой усмешкой. - А потом понял, что именно так поступил бы мой старший брат. А вот он, - полуэльф бросил короткий взгляд в сторону "белых беретов", - этого никогда бы не сделал. Ты сейчас куда, в Чернолесье?
   -Нет, в Китеж, - Севкане видел смысла скрывать от сирфа правду. Лишних объяснений не понадобилось.
   - Мечты сбываются? - понимающе сказал Мэн и махнул на прощанье рукой, направляясь к лангедольцам. - Удачи!
   -И тебе того же! - Мясоедов устремился навстречу дожидавшейся его девушке.
   Дориана увлекла его в какую-то палатку и после торопливых объятий смущенно сказала:
   -Отец на тебя очень сердит. Но ты не бойся, я его уговорю! Ты ведь не уедешь в Чернолесье сегодня? - она с надеждой посмотрела на парня. Откладывать объяснение больше было нельзя, и Севка решился.
   -Я должен покинуть Кьяру, но тебе со мной нельзя, - выпалил он и в нескольких словах рассказал о встрече с китежанами и их ультиматуме.
   - Но ведь ты вернешься? - девушка поверила сразу, но не могла смириться с разлукой.
   -Может быть, очень нескоро, - Севка хотел быть предельно честным. - Решай сама. Ты сможешь уйти со мной только тогда, когда твой сын будет достаточно взрослым, чтобы стать наследником Норра. Я люблю тебя, но не хотел бы, чтобы ты оставалась одна...
   -Да, ты прав, - девушка, казалось, оцепенела от жестокой правды и говорила бездумно, просто для того, чтобы не молчать.
   -Прости. И прощай! - уже темнело, а Севка не мог терять ни минуты. Племя нужно было немедленно увести из Авалона.
   Он ушел из палатки, не оглянувшись, потому что не мог позволить себе колебаний.
   Вернувшись в лагерь, где его ждал брат, Мясоедов объявил обратный марш-бросок. Когда черная коробочка "мобильника" издала пронзительный визг, орки уже успели покинуть Зеленую долину и остановились на опушке Светлого леса.
   Известие о том, что владыка должен оставить Кьяру и "уйти к Великому отцу", племя приняло безропотно. Все вышло так, как гласило пророчество.
   -Орки плачут сегодня ночью, - угрюмо сказал Гуррхх.
   Севка сглотнул, сдерживая рвущийся из горла тоскливый вой, пожал руку старому вояке, на мгновение прижал к себе младшего брата и пошел к лесу, где уже можно было различить призывное серебристое мерцание звездолетки.
  
   Глава 24
   Сватовство принцессы
  
   Обычно счастье приходит к счастливому, а несчастье к
   несчастному
   Паскаль. "Мысли"
  
   -Нет, детка, ну как ты могла? - старый Норр с красным от возмущения лицом метался по гостевой комнате зиртанского особняка, в раздражении натыкаясь на массивные дубовые стулья. Казалось, что повторяется сцена полуторамесячной давности, в которой отец и дочь каким-то странным образом поменялись ролями. Правда, и речь теперь шла немного о другом. - Как ты могла ему отказать? Это же самый завидный жених западных кланов. Да о таком можно было только мечтать! Тем более, в твоем положении! Чего ты ждешь? - Голос его смягчился, он подошел к дочери и ласково положил руку ей на плечо. - Ну, конечно, это была любовь, но пойми, наконец, детка, он не вернется! А ты должна устроить свою жизнь...
   Дориана, сидевшая на устланном мягкими шкурами диване с отрешенным лицом, судорожно вздохнула. Да, он не вернется. Отец был прав - пришло время принимать решения.
   Известие о беременности дочери и об уходе Севастьяна в "другой мир" владыка гномов принял с радостью и заметным облегчением. Он лучился надеждой на скорое появление внука и наследника и не скрывал неприязни к бывшему "жениху" дочери. Однако за прошедшие с тех пор три недели сегодняшний отвергнутый претендент на руку и сердце гномской принцессы был уже шестым.
   Норр отверг все рассуждения дочери о прелестях одинокой жизни и настойчиво поощрял ухаживания знатных родичей и наследников дружественных гномских кланов. Дориана не собиралась скрывать своего положения, однако просочившиеся слухи ничуть не уменьшили числа желающих занять место зятя зиртанского владыки. Упрямые отказы дочери приводили старика в отчаяние. И вот сейчас он прибег к последнему аргументу:
   -Ты понимаешь, что твоя жизнь в опасности? - с надрывом в голосе спросил Норр. - За это время ты трижды чуть не погибла от рук наемных убийц! А ведь ты рискуешь сейчас не только собой! Под угрозой судьба моего внука, - старик искренне разволновался, голос его дрогнул. - А если ты выйдешь замуж, то заботы о твоей безопасности я разделю с твоим мужем. Вдвоем мы сможем о тебе позаботиться!
   -Хорошо, я согласна, - устало ответила девушка, поднимаясь с дивана. Беременность переносилась легко, но депрессия, в которую Дора погрузилась после ухода Севастьяна и настойчивое сватовство назойливых гномов мешали ей всерьез задуматься о будущем. Все это время она жила как в тумане, не замечая, как пролетают дни. Однако слова отца заставили решиться. - Я согласна, я выйду замуж, - уже увереннее повторила она.
   -Ну, вот и отлично! - Норр вздохнул с удовлетворением, утирая пот со лба большим клетчатым носовым платком. - Я знал, что ты у меня умница и, в конце концов, поступишь правильно. И кого же ты выбрала? Кто этот счастливчик? Надеюсь, Нойд? Или все-таки Свисс?
   -Я не выйду замуж за гнома, - спокойно, как нечто само собой разумеющееся, объяснила девушка. - С ними я никогда не буду чувствовать себя в безопасности. И я уже сделала свой выбор. Не знаю почему, но мне кажется, что мой избранник тебе понравится.
   -И кто же это? - подозрительно спросил Норр. - Надеюсь, не еще какой-нибудь орк?
   -Нет, - Дориана не смогла удержаться от улыбки, увидев облегчение на лице отца. - Позволь мне пока не называть его имя. Дело в том, что я не совсем уверена ... ну, что мой избранник согласится.
   -Не сомневайся, - буркнул отец. - Какой чужак откажется стать принцом-консортом западных гномов и командующим гвардейскими частями зиртанской армии?
   - Так я могу ему это обещать? - Дориана с благодарностью поцеловала отца, с удивлением отметив, что для поцелуя ей теперь пришлось слегка наклониться. - Думаю, при таком условии будет легче его убедить. И мне придется уехать на несколько дней, чтобы с ним поговорить. Надеюсь, ты дашь мне надежную охрану?
   -Разумеется. Карету, спурсов, охрану, лучших из лучших. Может быть, мне поехать с тобой? - после того, как Гисп сообщил владыке о предательстве Сабура, тот утроил бдительность при отборе охранников, но все равно продолжал сомневаться. Тем более, что предателю удалось скрыться - кто-то успел предупредить его о прилетевшем из Чернолесья вестнике.
   -Нет, - Дориана тоже нахмурилась, вспомнив о предателе. - Может быть, со мной поедет Гисп. Я знаю, что на него можно положиться.
   Двухдневное путешествие в карете по заснеженным горам в сопровождении отряда зиртанских гвардейцев ничуть не походило на отчаянное бегство из Чанского ущелья, но Дориана вспоминала прошлое с неожиданной ностальгией. Ей казалось, что тогда, полтора месяца назад, испуганная и одинокая, но полная надежд, она была намного счастливее.
   Наконец, кортеж принцессы прибыл в Тулус. После холодного зимнего Зиртана Лангедол вновь показался ей ярким и праздничным. Чистое голубое небо и вечно зеленые деревья и кусты заставили сердце сжаться в предчувствии скорой весны. Разузнав у прохожих дорогу, Гисп направил карету к особняку лорда Лилиана.
   -Хозяин сегодня не принимает, - дерзко заявил Дориане черноволосый кудрявый привратник, в котором явно не было ни капли эльфийской крови. - Он велел никого не пускать.
   -Но сообщить обо мне ты можешь? - устало спросила принцесса. - Уверена, что меня он примет. Скажи Лилиану, что приехала принцесса западных гномов!
   -Принцесса? - в глазах парня мелькнула искорка любопытства, потом сожаление. - Нет, не велено.
   -И сколько же мне ждать? - с раздражением спросила девушка. Такой неудачи она не ожидала. Сопровождавшие ее гномы переглянулись, сжимая в руках топоры, но Дориана одернула их суровым взглядом. Еще не хватало начать серьезный разговор с драки слуг. Положение спас внезапно появившийся в дверях Бель. Он искренне обрадовался девушке и по-братски чмокнул ее в щечку.
   -Ты хочешь видеть отца? - удивился молодой эльф, потом, немного подумав, кивнул своим мыслям. - Отлично. Может быть, хоть это его развлечет. В последнее время отец стал настоящим затворником. После ссоры с Вэлом и изгнания из клана он почувствовал себя одиноким. Конечно, самые верные остались с ним, но немногие решились пойти против воли дукса. Вэл присылал в Тулус вестника с просьбой о примирении, но Лилиан не простил. А с тех пор, как Вэлиэн объявил меня наследником, стало еще хуже. Конечно, отец не возражал, даже обрадовался, но.... Сейчас я больше времени провожу в Авалоне, с дядей и с Мэном. Не подумай ничего такого, - смущенно объяснил Бель, заметив удивленный взгляд девушки. - Мы просто друзья. Да и сейчас мне пора уезжать, а он остается совсем один, - Бель обратился к привратнику. - Проводи девушку в кабинет отца, Кола!
   -Как скажете, молодой хозяин, - кудряш широко ухмыльнулся и распахнул перед Дориной великолепные, украшенные сложной резьбой деревянные двери. - А вы пока можете разместиться там, - он показал гномам невысокое строение в глубине двора, похожее на казармы. - Все необходимое вам покажет прислуга.
   Гисп бросил тревожный взгляд в сторону хозяйки, но девушка только успокаивающе улыбнулась. В этом доме она почему-то ничего не боялась.
   Войдя в кабинет, девушка на мгновение застыла на пороге. Лилиан сидел за массивным столом и сосредоточенно что-то писал на листе дорогого пергамента, время от времени вычеркивая целые строчки, как будто никак не мог подыскать нужных слов. Иногда он отрывался от своего занятия и задумчиво глядел в горящий камин, словно обдумывая пришедшую в голову очередную мысль. Он был по-прежнему красив, но лицо его казалось усталым и изможденным, как будто отмеченным печатью обреченности.
   Заметив девушку, эльф бросил недовольный взгляд на сопровождавшего ее превратника, однако вежливо предложил гостье сесть. Усевшись в кресло напротив хозяина, Дориана растерялась. Казалось, все заранее обдуманные, подготовленные слова вылетели из головы. Она смущенно смотрела на мужчину и не решалась заговорить.
   -Итак, чем обязан? - удивленный ее молчанием, Лилиан на мгновение оторвался от бумаг и вопросительно посмотрел на девушку.
   -Я хотела с тобой поговорить, - объяснила Дора.
   -О чем же? - безразлично спросил эльф, продолжая скользить взглядом по строчкам письма.
   Девушка на мгновение зажмурилась, подбадривая себя и, наконец, заговорила.
   -Ты знаешь, что я зиртанская принцесса, и у меня был жених. Но так получилось, что нам пришлось расстаться. И у меня будет ребенок, - Дора никому не рассказывала о близнецах, не уверенная, что может доверять пророчеству Дельфины.
   -Вот как? - вежливо отозвался Лилиан. Доре показалось, что он вовсе не вслушивался в ее слова, и она поняла, что лучше сразу перейти к весомым аргументам. Благодаря отцу, они у нее были.
   -А сейчас я собираюсь выйти замуж, - упрямо продолжала девушка. - И мой жених станет принцем-консортом зиртанских номов и главнокомандующим гвардейскими частями Зиртана, а позже и всей зиртанской армии, - она замолчала, не зная, как перейти к главному.
   -Рад за него, - Лилиан поднял на нее тяжелый взгляд. - И чего же ты хочешь от меня?
   -Я... Я хочу, чтобы ты на мне женился! - решительно выпалила Дора, уставившись в стол. Потом, сделав над собой невероятное усилие, перевела глаза на собеседника.
   Мужчина, наконец, отвлекся от бумаг, и на лице его появилось задумчивое выражение.
   -Говоришь, принц-консорт зиртанских гномов и глава гвардейских войск? - переспросил он. Девушка кивнула, не отводя глаз от прекрасного лица, и не поверила ушам, когда Лилиан вдруг сказал:
   -Хорошо. Я согласен, - рука его скомкала недописанное письмо и швырнула в горящий камин. - Ты и не подозреваешь, как вовремя появилась.
   Дориана вздохнула с облегчением, потом мучительно покраснела и снова заговорила.
   -Только..., - она запнулась, не зная, как объясниться.
   -Что только? - насторожился Лилиан.
   -Ну, я хочу сказать, - девушка покраснела еще больше. - Что мне нужен настоящий муж, мужчина, который будет со мной жить, - она пристыженно умолкла, но эльф понял. Он окинул ее крепкую фигурку оценивающим взглядом, потом пожал плечами:
   -Не думаю, что с этим будут какие-то проблемы. Впрочем, мы можем сегодня же проверить.
   -Сегодня? - Дориана растерялась. Она не ожидала, что все решится настолько быстро.
   -Ну, разумеется, - ответил Лилиан. - Зачем медлить?
   С лица его исчезло выражение обреченности, и он энергично потряс колокольчик, вызывая слугу. - Кола тебя проводит в комнаты, где ты сможешь отдохнуть и привести себя в порядок. А я пока соберу отряд, необходимые вещи и припасы и отдам распоряжения по поводу дома.
   -Распоряжения? - недоумевающе повторила девушка. Высказав все, что собиралась, она впала в какой-то странный ступор, как игрушка, у которой кончился завод. Мужчина заговорил с ней ласково и терпеливо, как с маленьким ребенком.
   - Ты не забыла, что только что сделала мне предложение? Так вот, завтра утром мы с тобой дадим клятвы над синим камнем, - объяснил он. - Эльфийский обряд обручения проводится на рассвете, но ты сможешь выспаться по дороге, в карете. А после обряда мы вместе с моими воинами отправимся с тобой в Зиртан, где я обговорю условия брака с твоим отцом. И после свадьбы по зиртанским обычаям я буду жить там вместе с тобой. Поэтому мне нужно быстро уладить все вопросы в Тулусе, сегодня же. Я не хочу здесь задерживаться. Понимаешь?
   Ошеломленная стремительным развитием событий, Дора не успела ничего возразить, как в комнате появился знакомый привратник и, услышав приказы хозяина, почтительно проводил гостью в купальни, где ей занялись хорошенькие темноволосые лангедолки.
   Девушка стоически сносила косметические процедуры, погруженная в свои мысли, не замечая толком, что происходит вокруг. Когда служанки наконец привели свою жертву в порядок, поахав над тем, какая она стала хорошенькая, уже наступил вечер. Ужинать Дориане пришлось в одиночестве - Лилиан был слишком занят улаживанием важных дел, чтобы составить ей компанию.
   Жинерадостный Кола на мгновение вывел принцессу из задумчивости, сообщив, что она может не беспокоиться о гномах, о ее сопровождении уже позаботились. Дора благодарно кивнула, вновь погружаясь в странное оцепенение. После ужина ее проводили в спальню, и она даже ухитрилась задремать, когда, наконец, появился ее будущий муж.
   Лилиан оказался умелым любовником. Он разбудил девушку поцелуем, и очень скоро Дора застонала в его объятиях - предательское тело, забыв о прикосновениях любимого, с неменьшей готовностью отвечало на ласки другого мужчины.
   -Какая у тебя грудь! - неожиданно сказал Лилиан, когда она, прильнув к нему, блаженно вытянулась рядом. - У эльфиек такой не бывает.
   -Тебе не нравится? - встревожилась девушка.
   -Нравится! - сказал эльф, и она, счастливая, признательно улыбнулась.
   --Ты тоже очень красивый, - девушка не столько увидела, сколько угадала в темноте его ответную улыбку.
   Лилиан оказался прав - наверное, "с этим", у них проблем не будет.
   Они снова занимались любовью, и Дориана, наконец, почувствовала, как отпускает ее оцепенение, в котором она провела весь последний месяц. Жизнь обретала новые краски и несла новые надежды.
   -Тебе было хорошо? Лучше, чем с ним? - Лилиан говорил уверенно, убежденный в своем мужском превосходстве.
   -С ним было по-другому. Я его любила, - Дора ответила честно и поразилась тому, как легко произнесла это слово в прошедшем времени.
   -Ничего, - спокойно сказал Лилиан. - И меня полюбишь. - И сильные руки вновь скользнули по телу девушки.
   Утром, во время брачных клятв, Дориана уже готова была согласиться, что он, наверное, не так уж не прав.
   Все время пути она проспала - последние три недели ее мучила бессонница, и сейчас утомленное тело отвоевывало право на отдых.
   В Зиртан карета принцессы вернулась в сопровождении эскорта эльфийских воинов, молодых Лонгов - настоящей маленькой армии. Угрюмые гномские охранники тянулись где-то позади. Не смог приблизиться к Дориане даже старый Гисп.
   Появление эльфов на улицах города не вызвало беспокойства прохожих, однако процессию сопровождали многочисленные любопытные взгляды, и Норр, предупрежденный о возвращении дочери, встретил пришельцев на пороге.
   -Познакомься, отец, - сказала Дора. - Это мой жених.
   -Мы уже знакомы, - ответил Норр. - И довольно давно.
   Лилиан только усмехнулся в ответ. Растерянная Дориана переводила удивленный взгляд с одного на другого, но мужчины, словно позабыв о ней, ушли в кабинет отца. Как Дора ни прислушивалась, из-за тяжелой двери не доносилось ни слова. Молодые эльфы спокойно расположились во дворе особняка, подшучивая над коренастыми гномками и с любопытством разглядывая улицы города, которому предстояло стать для них новой родиной.
   Наконец дверь кабинета распахнулась, и Дориана с облегчением поняла, что все в порядке. Лица мужчин были довольными, и они весело посмеивались над какой-то шуткой. Торопливо поцеловав невесту, Лилиан в сопровождении Гиспа ушел размещать эльфийское войско, а старый Норр подошел к дочери.
   -Ты хотя бы понимаешь, кого привела в мой дом? - с широкой улыбкой спросил он.
   -Кого же? - растерянно спросила Дора. Она никак не могла понять странной реакции отца.
   -Чему вас только в Академии учат, - с деланым возмущением посетовал Норр. - Так вот, твой жених - Лилианель Лонг! Тот самый знаменитый Лонг, который вместе с братом когда-то решил судьбы Кьяры! Мы с этим эльфом знакомы со времен второй проклятой войны, но я и мечтать не мог, что увижу Лонга своим зятем! Да, дочка, ты и правда, сделала хороший выбор, - он ласково погладил дочь по голове. - Свадьбу мы назначили через две недели. Если хочешь, можешь даже вернуться на занятия в Академию. Лилиан обещал позаботиться о твоей безопасности, а Лонги, знаешь ли, всегда держат слово!
   Дора ответила отцу вымученной улыбкой. В ее сознании красавец Лилиан никак не совмещался с событиями запутанной кьярской истории, да и по сути, какое это сейчас имело значение?
   Дни потянулись своим чередом. Ночи Дора проводила с Лилианом, а днем, чтобы отвлечься, ходила на занятия в Академию. Повсюду ее сопровождали жизнерадостные эльфы в белых беретах. Отец был прав - никогда принцесса не чувствовала себя настолько защищенной.
   Впрочем, никаких покушений больше не было - кажется, напуганные репутацией Лонга соперники смирились с поражением. Лилиан легко находил общий язык с Норром и более чем серьезно отнесся к своим обязанностям консорта и главнокомандующего, даже затеял какие-то реформы. В Зиртане появился новый хозяин. И Лилиана окружали всеобщее уважение и любовь. Порой Дора даже ловила завистливые взгляды записных гномских красавиц.
   Но Дориана не чувствовала себя счастливой. Порой девушке казалось, что ей просто приснился групый эротический сон о красавце-эльфе, как когда-то об оборотне Жарко. И скоро должно было случиться чудо. Она мечтала, как в комнату войдет Севка, вонючий и волосатый, в длинных красных трусах в цветочек, смешной, но дорогой и любимый. Он скажет, что вернулся, и Дора бросится к нему навстречу.
   Но чуда не произошло. Пришел день свадьбы. По эльфийским законам они были уже женаты, но Лилиан вполне серьезно отнесся к торжественному обряду клятвы под боевыми топорами.
   Проводя церемонию, старый Норр растроганно прослезился. Повторив за гномом официальные слова, молодожены прошли под сплетенными ветками сельвойи, символа счастливого брака. Теперь и по гномским законам, они стали мужем и женой.
   Во время обряда Дора откровенно плакала, а в ответ на вопросительный взгляд Лилиана неумело соврала:
   -Это от счастья!
   -Не плачь, девочка, - муж ласково погладил ее по голове, утешая. - Все будет хорошо. Я не обещаю тебе верности - нелепо требовать верности от эльфа, но клянусь, что всегда буду оберегать тебя и заботиться о твоих детях. А Лонги всегда держат слово.
   -А я могу обещать тебе только верность, - всхлипнула принцесса. - Потому что больше ничего для тебя сделать не могу, - она хотела сказать всего лишь, что муж не нуждается в ее защите, и так и не поняла, как непреднамеренно жестоко прозвучали ее слова.
   -Что ж, спасибо и за это, малыш, - грустно усмехнулся Лилиан. - Ты уже сделала для меня достаточно. А мы теперь семья, и я постараюсь сделать тебя счастливой.
   Дора подняла к нему зареванное лицо и благодарно улыбнулась. Да, они - семья. И Лилиан обещал о ней заботиться, а Лонги всегда держат слово. Ей очень хотелось верить, что это и есть счастье.
  
   Эпилог
  
   Три месяца спустя, получив короткий отпуск и раздобыв личное разрешение Богодана провести сутки на Кьяре, Мясоедов, перебрав все возможные варианты, решил отправиться к Мэну, с которым можно было поговорить откровенно.
   По наводке патрульных, звездолетка приземлилась в роскошном парке, у двухэтажного особняка, окруженного порослью высоких цветущих кустарников, похожих на олеандры. Полуэльф, одетый в белоснежный лангедольский костюм, угрюмо отбивался от толпы просителей и доброжелателей, окружавших увитый сиреневыми цветами павильон, где располагалась дневная приемная авалонского владыки.
   Заметив пробирающегося сквозь кусты Севку, Мэн просветлел и объявил перерыв на двадцать четыре часа. Двое шкафообразных телохранителей, в одном из которых Севка с удивлением опознал огра Тота, не без труда выставили осаждавших владыку посетителей.
   Вызвав обслугу и потребовав закуски, но без сладкого, Мэн поставил на стол штоф авалонского "зелена вина". Друзья молча выпили за встречу.
   -Ну, и как тебе живется на звездах? - не без иронии поинтересовался полуэльф. Он, не поморщившись, проглотил первую рюмку коньяка, заев ломтиком пресной лепешки, и тихо выругался. - И сюда сахару подсыпали, гады!
   -Так себе, - Мясоедов без энтузиазма рассказал пару забавных историй из будней китежских патрульных. Самые рисковые галактические приключения пока не шли ни в какое сравнение с сумасшедшими двумя неделями, проведенными им на Кьяре в бытность владыкой орков.- А как тут ребята?
   Мэн охотно поделился новостями.
   Орки неплохо обосновались в Восточных горах. Марк отправился в Огдейл к своей эльфийке и пристроился работать преподавателем в универе. Ларс объединил под своим началом разрозненные лесные племена, стал полновластным владыкой огров Чернолесья, и собирался в ближайшее время жениться на Святославе.
   -Сказал, что без сарафана она похожа на его невесту, которая сбежала прямо со свадьбы, как раз перед уходом на Кьяру, - усмехнулся Мэн. - Ну, а насчет Дорианы ты, наверное, в курсе.
   -В курсе, - подтвердил Мясоедов. Новости о гномской принцессе в Китеж приносил илирниец Жарко, почему-то очень интересовавшийся судьбой девушки.
   -Вот, вроде, и все, - закончил полуэльф.
   - Ну, а ты-то как? - спросил Севка.
   -Тоже так себе, - Мэн сердито мотнул головой. - Все достали. Совет требует немедленной присяги, пересмотра межрасовых договоров и наказания виновных. Вэлиэн каждый день торопит со свадьбой - как будто его соплюха не может подождать. Китеж требует срочно поднять на Кьяре технологический уровень и подготовить планету к контакту с Землей. Туристов они сюда хотят привозить. Мало мне своих проблем.
   Он помолчал, а потом задумчиво добавил:
  -- Знаешь, исполнение желаний - это совсем не так здорово, как кажется, пока они остаются только мечтами!
   На это Севке нечего было возразить.
   -Ты прав, - согласился он.
   Друзья снова выпили - за исполнение желаний, потом за мечты и еще за что-то. Севка просто тянул время, пытаясь собраться с силами перед встречей с Дорой. Но больше никаких причин медлить не было, и Мясоедов поднялся, направляясь к звездолетке.
   -А давай я с тобой полечу, - вдруг предложил Мэн. - У меня в Зиртане тоже дела есть. Хочу тебе кое-что объяснить.
   Севка кивнул. Сейчас он был рад любой моральной поддержке, даже такой сомнительной, которую мог оказать полуэльф. Присутствие друга, по крайней мере, немного отвлечет от назойливых мыслей. А кроме того, не позволит струсить и отказаться от встречи в последний момент.
   На пороге зиртанского особняка, друзей встретил гном-привратник и проводил в кабинет, где их ожидал раздражающе красивый высоченный эльф. Узнав, с кем имеет дело, он смерил Мясоедова неприязненным взглядом и поинтересовался:
   -Зачем ты сюда пришел?
   На этот вопрос Совка не смог бы ответить даже себе самому. Помявшись, он косноязычно объяснил, что хотел просто поговорить с Дорой. Эльф несколько мгновений помолчал, потом кивнул и отправил привратника за хозяйкой.
   Когда девушка вошла в кабинет, Севка сначала не поверил глазам. Дориана еще подросла и стала настоящей красавицей. Стоя рядом с долговязым эльфом, она доставала ему до плеча. Пожалуй, она сравнялась ростом с Севкой, или даже стала на несколько сантиметров выше. Беременность была уже хорошо заметна, но это совсем не портило девушку, а придавало ей в глазах Мясоедова какую-то особую прелесть.
   Войдя в комнату, Дориана сначала не обратила внимания на гостей, а сразу подошла к мужу.
   -Ты что-то хотел сказать мне, милый? - с улыбкой спросила она.
   -Не я. Тут с тобой другие хотели поговорить, - эльф показал на стоявшего у стены Мясоедова.
   -Я просто хотел узнать, как твои дела, - объяснил Севка, отлипая от стенки.
   Услышав его голос, девушка резко обернулась, слегка побледнела и холодно ответила:
   -У меня все в порядке. А сейчас извини, я спешу, - и она стремительно выбежала из комнаты.
   Лилиан мрачно посмотрел вслед жене, потом обернулся к незваному гостю.
   -Все понял? Вали отсюда, - сказал эльф, и Севка бросил взгляд на кольцо переводчик, подозревая, что ослышался. Однако тон Лилиана не оставлял никаких сомнений в точности перевода. Как и его следующие слова: - И чтобы я тебя здесь больше не видел, ясно? Это моя женщина и мои дети.
   Севка не сразу нашелся, что ответить. Да и что он мог сказать парню, взявшему на себя ответственность за его девушку и готовому стать отцом его детей, наверняка, много лучшим отцом, чем мог бы быть сам Мясоедов.
   -Но, - он попытался что-то промямлить насчет встреч с детьми, но эльф не дал ему договорить:
   -И никаких "но"! Сегодня ты приходил сюда в последний раз. Для всех нас так будет лучше.
   И опять Севка не нашел возражений. Эльф был прав - так было лучше для всех. Полуорк молча кивнул и направился к дверям, затем оглянулся на Мэна. Кажется, его "дела" тоже были связаны с Лилианом.
   -А что ты скажешь мне? - лениво растягивая слова, спросил авалонский владыка.
   -И ты убирайся отсюда, малек, тебе нечего здесь делать, - неприветливо буркнул Лилиан.
   -А ведь ты приносил мне вассальную присягу, - напомнил полуэльф. В голосе его слышался арктический холод. Лилиана это не смутило:
   -Это было тогда, когда я принадлежал к клану Лонгов. Сейчас Лилиана Лонга больше нет. Перед тобой зиртанский гном, принц - консорт страны Западных гор.
   -Однако гномы нынче подросли, - пробормотал Мэн, смерив оценивающим взглядом почти двухметровую фигуру "зиртанского гнома". Каким-то невероятным образом, ему удалось посмотреть на бывшего Лонга сверху вниз. Мэн развернулся, чтобы уйти, но, услышав оклик, медленно повернул голову.
   -Эй, ты! - в голосе Лилиана звучало недовольство, как будто он сам не понимал, зачем это говорит. - Если тебе вдруг понадобится поддержка армии зиртанских гномов, пришлешь мне вестника.
   -Спасибо! - по лицу Мэна скользнуло слабое подобие улыбки. - Я запомню.
   К звездолетке друзья сначала шли молча, думая каждый о своем.
   -Видал? - спросил Мэн, криво улыбаясь каким-то своим мыслям.- Мужика все кинули - родной брат, клан, любимый сын. Стоял на грани самоубийства. И вот ему чудом удалось выкарабкаться и получить огромную власть. И что же? Он ничему не научился! Стоило мне только попросить о помощи, он сразу согласился - просто потому, что когда-то опрометчиво дал мне клятву! И Бель точно такой же. Дарвинисты не зря твердят о естественном отборе. Да все эти Лонги, гномы, даже твои орки просто не могут выжить. Слишком прямые и честные всегда погибают первыми! А на Кьяре такие живут и даже ухитряются иногда побеждать, - он помолчал, а потом снова заговорил. - Знаешь, я очень молод даже для сирфа, но рядом с ними часто кажусь себе подлым, грязным и старым, как галактика. Наверное, потому, что я потомок выживших. И Богодан прав - на кой хрен нужна такая вселенная, в которой всегда выживают такие, как мой старший брат? Ты когда-то правильно сказал, что Кьяра - это заповедник. Но это мой заповедник, и я здесь чувствую себя не владыкой, а скорее сторожевым псом. И пусть мне в этом мире тесно и уже немного скучно, но я буду сидеть тут до тех пор, пока не обеспечу Кьяре покровительство Земли и защиту КС. В общем, можешь передать Жарко, что я согласен. Он знает, о чем идет речь.
   -Передам, конечно, - рассеянно обещал Мясоедов, и чтобы не забыть, сделал запись в матюгальнике - так в просторечии назывался коммуникатор патрульного.
   Мэн еще что-то говорил, но Севка не слушал и только машинально кивал, погруженный в свои мысли. Он был немного задет изменой девушки и понимал, что зря вернулся на Кьяру, хотя и не ощущал себя несчастным. Здесь больше не было ему места.
   Но, хотя Дора выглядела вполне довольной жизнью, а будущее детей казалось обеспеченным и надежным, и во всем случившемся не было никакой Севкиной вины, он сейчас почему-то чувствовал себя не полуорком, а самой настоящей стопроцентной свиньей.
  
Оценка: 7.61*5  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"