Воинроз Вадим : другие произведения.

Часть I V - Пока Смерть Не Разлучит Нас

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Люди, находившиеся здесь, схватили кинжалы и простые кухонные ножи и вонзили в собственную плоть. Я открыл глаза и увидел, как ошалевшие фанатики резали своих детей. Я слышал их крики, я видел, как разлилась фонтаном на полу их кровь... Мерцали молнии. Всюду летели брызги крови. Стоны, плач, и блеск сияющих глаз. Они сверкали, озаряя тысячами бликов... Кровь стекалась к кругу пентакля. Я смотрел, как падали на пол бездыханные тела... Я видел последний вдох каждого из них... Их стеклянные глаза. Зеркало, которое прежде ничего не отражало, забегало рябью. Стало пузыриться, но вдруг полностью разгладилось. Я увидел, как по ту сторону зеркальной глади начали толпиться люди. Впавшие глаза, измученные лица... Я видел души тех, кто прежде, несколько мгновений назад умирал в этом зале...
    Заключительная часть романа Тет-А-Тет с Отражением, включающая в себя заключительные главы (с 26 по 30-ую): Начало - Реквием - Безумие - Последний Миг Падения - Пока Смерть Не Разлучит Нас - Эпилог.

Тет - А - Тет с Отражением.

Часть IV.

Пока Смерть Не Разлучит Нас.

Глава 26.

Начало.

  
   Меня словно опустошило, я стоял перед окном и смотрел, как медленно догорают восковые свечи. Одна за другой, они испускали свой последний еле заметный дымок. Признаться, по всей квартире изрядно воняло воском, но с самого вечера уже привыкаешь.
   - Ярослав дал мне самую главную надежду. Уже сегодня, это свершится - начал я.
   - Разве есть способ вернуть к жизни мертвых? - выразил свое удивление Новенький.
   - О да, путем убийства всех ныне живущих - хихикнул Граф. - Эти зеркала нечто вроде портала, прохода...
   - Это врата - перебил его Падший. - Винченцо при жизни всегда лелеял мечту обмануть самого дьявола, и создал эти зеркала. Он любил это творение, как своего самого любимого дитя. И зеркало, которое ничего не отражает и есть путь.
   - Именно. - Я подошел к Падшему, и ткнул в его зеркальную гладь. - Ярослав уверяет меня, что он сможет пройти в эти врата, так как это зеркало отображает его. Оно отображает мертвых, и наверняка смогло бы отобразить Дашу. Он это объясняет своим уникальным происхождением. Мать при смерти передала ему весь свой немалый дар, и ее последнее желание, освободившись, сделало его то ли невидимым, то ли вообще перенесло невесть куда, но только так он смог выжить.
   Падший, пожав плечами, попросил меня отойти и не загораживать его собеседника. Повинуясь, Граф вновь стал объяснять тонкие нюансы сегодняшнего запланированного вечера Новенькому.
   - Ты понимаешь, ныне живущие погибнут и исчезнут навсегда, высвобождая свою чудовищную силу для открытия врат, но те, кто погиб ранее, смогут вернуться. Твое зеркало всегда находилось у Ярослава, и прошлым днем он принес его, что бы воплотить тебя. Все наши ожидания оправдались. Твоя сущность остается человеческой, она не претерпевает изменений, и если ты смог бы разбить зеркало, мы бы смогли победить. Вновь стать человеком. Но вот Ярослава уже не остановить. Тем более в этом мире у нас не осталось никого. Мы бы погибли. Без денег, без силы, без влияния. Поэтому мы позже отказались от этой идеи и приняли план Ярослава.
   - Значит, - ответил новенький - сегодня ночью начнется апокалипсис?
   - Именно! Сбылась моя бредовая мечта! - засмеялся Граф. - Все эти мухи подохнут как саранча!
   - Разве это так просто? Положить конец всему? И разве это правильно?
   - О, ты даже не представляешь, сколько там премудростей - грозил пальцем Новенькому, Граф. Явно захмелев от вина, он слегка покачивался. - Но со всем этим разбирается Ярик, этот несчастный позер. Как-то он заметил, выродок деревенский, что я одеваюсь почти так же стильно как он. К слову с этого момента я его и невзлюбил, пока не услышал его план. Тогда то я понял, что мы - Граф икнул, подмигивая мне. - Явно родственные души. Нужен ритуал. Нужна сильная аура, и Ярослав выбрал старую то ли церквушку, то ли часовню, в общем, он и сам толком не знает, просто объяснил, как туда добраться. Он считает, что место, где люди возносили молитвы к небу, где отпевали мертвых, уже делает намного тоньше грань между мирами. Еще нужно триста с чем-то ошалевших фанатиков, которые предадут себя смерти ради возрождения. Хех, глупцы - радостно и воодушевленно хмыкнул Граф. - Он давно уже создал сильную секту. Иначе я назвать это не могу. Но он демонстрировал им свои способности, поэтому люди свято ему верили. Боготворили, считали его мессией. И именно они, веря в приход царствия небесного, пустят свою кровь, принесут себя в жертву, а Ярослав откроет врата. Создаст свое царство мертвых, уж и думать не хочу, по каким критериям он будет их выбирать из того мира, ведь долбануться об стену можно, сколько за историю гибло людей, земля ж по швам пойдет. И будет вечное идеальное царство...
   - Царство мертвых? - побледнел новенький. - Но разве это правильно?
   - Почему нет?! - резко спросил я, оборачиваясь к нему. - Этот мир прогнил, ты видишь, какой хаос творится вокруг? У людей лишь одно желание - уничтожить друг друга, предать смерти, и ты их защищаешь? Они сами постоянно роют себе могилу. Меня тошнит от каждой человеческой твари живущей на земле!
   - А как же те, кто не безразличен тебе? Те, кто дорог?
   Граф дико засмеялся, хватаясь за живот. От его истерического смеха, на его лице выступили слезы, утираясь рукавом, он, пытаясь отдышаться, произнес:
   - Ну, насмешил, браво! Не ожидал. Кто у нас остался? Кто? Я слишком люблю себя, что бы любить остальных
   Новенький воззрился на меня.
   - Не смотри на меня так, я с ним полностью согласен. - Пожав плечами, я сел в свое кресло и крутанул на нем круг вокруг оси.
   - Все решено. Ярослав днем придет за зеркалами и унесет их... А уже сегодняшней ночью все перестанет существовать... По крайней мере все живое - поправился я. - К нам вернутся мама и папа, Ада... Даша с Романом...
   - И ты веришь, что они будут прежними?!? - закричал Новенький - Ты в это веришь?
   Я пожал плечами, не зная, что ответить.
   - А почему нет? - невинно произнес я
   - А как же Наташа? Ты убил ее? - дрожащими губами, хватаясь за голову, спросил Новенький.
   - Нет, я никогда бы не смог этого сделать. - Обреченно полушепотом сказал я.
   - Ты любишь ее? - так же шепотом спросило мое новое отражение. - Или больше ты любишь Аду?
   - Отстань, - вступился за меня очень вовремя, Падший. - Сейчас это не имеет значения.
   - Как раз имеет, - запротестовал Новенький, - ты позволишь ей погибнуть? Почему? Ты ждешь возвращения одной, предавая на смерть другую?!
   - ДА ПОТОМУ ЧТО НЕ МОГУ Я ЕЕ УБИТЬ! ПОТОМУ ЧТО ЛЮБЛЮ ЕЕ!!! И Аду полюбил...
   - А кто для тебя значит больше??? - по-новому напирал Новенький.
   - Та, ради которой, я сегодня вечером пожертвую собой!
   - В смысле? - испугался Новенький.
   Граф вновь истерически захохотал. Постепенно его смех все более переходил в сардонический.
   - Глупец, тебе же говорили, умрет все ныне живущее! И что бы выжить, мы должны будем убить себя, что бы возродиться!
   - А Ярослав?
   - Он в это время будет держать врата открытыми со стороны мертвых. А мы должны будем убить себя! Что бы выйти к жизни вновь!
   - Я не буду, я отказываюсь! - запротестовал Новенький.
   - А куда ты денешься? - спокойно спросил Падший.
   - Мы все скованы одной цепью, - сказал я.
   - Плагиат!!! - Закричал Граф, начиная кружиться в одиноком вальсе в своем пространстве. Ему явно становилось весело. - Лучше так! - он вдруг остановился, закусил губу и вознес вверх указательный палец. - Мы звенья одной цепи! О! так лучше!
   - Ты еще многого не знаешь... - покачал головой Падший, глядя на Новенького.
   - Ну так расскажи, для чего мы здесь собрались!
   - Время вышло. Скоро рассвет. И сейчас все исчезнут. - Твердо произнес я, приложив одну ладонь к другой, опирая руки на подлокотники кресла и рассматривая кончики своих пальцев. - Все что нужно, ты уже знаешь, и то, что ты после всего, что сказал я, остаешься человеком, уже многое значит. Ты ведь не вампир?
   Новенький пожал плечами и помотал головой. Хмыкнув, я продолжил:
   - Ну вот. Так что заранее говорю вам всем, что мы еще встретимся сегодня вечером. Может, это будет в последний раз. - Сказал я, глядя куда-то далеко в пустоту.
   - Я не хочу умирать... - чуть не плача выдавил из себя Новенький.
   - Мы все уже давно умерли... - пустым голосом без эмоций протянул я.
   Свечи в комнате стали гаснуть одна за другой. Время было совсем на исходе.
   - Помнишь Ташу? - спросил я, обращаясь к Падшему.
   Тот молча кивнул.
   - У меня, почему-то большое ощущение того, что ее корни уходят к той ведьме, которая оставила Архангела без глаз...
   - Я тоже об этом думал, и я почти уверен в этом, но разве это что-то значит?
   - Это значит, что Таша могущественнее всех своих сестер вместе взятых, и она так же является неоспоримой хозяйкой Архангела, которая смогла бы попросту вызволить его, без тех усилий и испытаний что достались Аде. Но к чему, я собственно веду. Не могла она так просто погибнуть. Наверняка в ту ночь на кладбище это была простая фальсификация...
   - А еще, - Падший вторил моим словам, - Если уж настало время во всем разобраться, перебрав все прошлое заново, то скажу, что тот факт, что мы выносим дневной свет, это не результат усвоения крови оборотней. Скорее всего, это значит то, что создавшие нас вампиры, были ведьмами. Согласись, Ярослав был рожден ведьмой, которая обладала некромантией. Поэтому он выносит свет. Ада была укушена Ярославом и спаслась за счет крови его матери. Прямая потомственная кровь освободила ее от уз повиновения... А то, что это были оборотни, мне кажется смешным. Ведь мы не видели других вампиров. По крайней мере тех, кто выносит дневной свет.
   - А о ком ты сейчас? - спросил я.
   - Я о Романе, которого ты сделал вампиром.
   - Ааа... - протянул я.
   - Нам пора, - прервал наши раздумья Граф, все это время, с интересом, слушая наши мысли.
   - Действительно!
   Падший встал со своего места, расправил крылья, потянулся, и, поклонившись, шепнул:
   - До встречи! - после чего он с разбегу выпрыгнул в окошко.
   Мы слышали лишь взмахи его крыльев.
   - Эх хлопчик, - раздосадовано крикнул Граф новенькому. - Золотусик ты мой, я буду скучать!
   И посмотрев на меня, скривив рожу, добавил:
   - И тебя чмась, противный! Всем глубокий реверанс и до встречи!
   За каких-то пару мгновений Граф полностью растаял в воздухе.
   - Никогда по нормальному уйти не может! - покачал я головой.
   Теперь мы с Новеньким остались наедине.
   - А мне как уйти? - растерянно спросил он.
   - Ты и сам этого не заметишь - сказал я, и, откинувшись на спинку кресла, закрыл глаза.
   Открыв их, я уже не увидел отражения Новенького. Лишь свое собственное, которое полностью повторяло за мной все мои жесты и движения.
   Вздохнув, я поднялся с кресла и, подойдя к окну, захлопнул его. На минуту остановив свой взгляд на восходящем солнце, я понял, что это последний рассвет. И я не знал какой выбор сделать... Хотя о каком выборе я говорю? Есть ли он у меня вообще?
   Придя к выводу, что выбор есть всегда, я развернулся, и отправился убирать зеркала по местам. Скоро за ними придет Ярослав. А пока нужно поспать, отдохнуть, и подумать...
   Облизнув свои губы, я все еще чувствовал ее кровь на своих губах. И по-прежнему боялся открыть ту самую страшную тайну самому себе, вновь пряча ее настолько глубоко в себя, что выведать ее могло только четвертое отражение. Но вот зеркал уже не хватает.
  

Глава 27.

Реквием.

  
   Я стоял у могилы Ады, с двумя белоснежными лилиями в руках. Не знаю почему, но именно эти цветы она мне напоминала.
   Я не был на твоих похоронах, но я их спонсировал. Мне было больно оттого, что так случилось. И мне нет оправдания, я даже не пытаюсь его искать. А сейчас я пришел попрощаться и разобраться в себе. Здесь так тихо и спокойно. Здесь ты. И хоть тебя нет, я чувствую, ты рядом.
   Я задам тебе несколько вопросов, а ты постарайся на них ответить. Или хотя бы подскажи мне на них ответ... Это моя последняя исповедь.
   Как ты думаешь, наша жизнь больше чем наша боль?
   Как долго мы можем ее чувствовать? Когда наступит порог ощущения боли и это войдет в привычку?
   Мир уходит из-под ног. Волочить себя по грешной земле... Как долго?
   Есть много, о чем каждому из нас придется жалеть. Есть больше, о чем мы еще не сказали...
   Что подарит нам забвение? Что кроется за дымной завесой неизвестности? Чем жива наша вера в будущее?
   Мы ждем конец, не обременяя существование смысла. Наша жизнь, это постоянный страх. Страх крушения нашего мира.
   Страх исчезает, когда его забываешь. Но он так часто дает о себе знать! Так как же с ним справиться? Его невозможно забыть? Он сливается с тобой. Становясь одним целым.
   Ужас, леденящий душу делает тебя жалким и ничтожным. А силы иссякают, никто не сможет вечно сопротивляться липкому и холодному страху.
   Кто сможет спасти твою душу от войны, которая разверзлась внутри тебя? Это наше вечное страдание.
   Кто будет хранить память о нас? Что останется после нас? Кто захочет хранить воспоминания?..
   А будешь ли ты помнить меня?
   Я, наконец-то понял, за что я тебя люблю. Хотя наверняка правильнее будет сказать, любил...
   Ты умерла, и я остался один. Возможно не надолго, а возможно, у меня впереди подаренная тобой вечность.
   Я презираю всех людей снующих вокруг, ведь я по-прежнему чувствую себя ужасно одиноким. Свет, сиявший в моей душе, исчез. Но то, что я задумал, будет исполнено в его честь.
   Луч надежды. Я наивен. Но я верю, что однажды именно он озарит темные души людей. Не все заслуживают смерти. Хотя без многих мир стал бы намного чище. Ты бы как обычно не поняла меня, почему я собираюсь это сделать.
   И это неудивительно. Я делаю это для тех, кого люблю и для тех, кто любит. Ты же этого так и не сумела сделать. Любимых не заставляют любить. Их не сковывают.
   Я, как и говорил, пришел попрощаться. Ты имеешь место в моей жизни. Ты вошла в мой мир, и принесла с собой мертвый холод. Мое горячее сердце остыло. Я перестал чувствовать. Кто же мог подумать, что лед может греть. Но прим этом он тает. Меня осталось совсем немного. Прежде чем растаять, я верю, что смогу запылать и стать огнем.
   Прости, что так случилось, и я использовал тебя. Но ведь ты... Я тоже был твоей марионеткой. Как ни прискорбно, но это так.
   Никогда. Никогда в этом мире не будет абсолютного зла. Прежде чем сорваться вниз, он обратится в прах. Вместе со всем его злом.
   Ах да, постскриптум. Прости, чуть было не забыл... Я любил тебя за то, за что больше всего ненавидел себя... Прости.
   Аккуратно опустив цветы на землю рядом с надгробием, отдавая последние почести, я предался тишине, закрыв глаза.
   Собравшись уходить, я увидел свернувшуюся калачиком маленькую змею. Хотя, что можно ожидать, находясь на могиле ведьмы. Если в этом мире существуют вампиры, то существуют и змеи, которые не боятся ноябрьских морозов. Я медленно уходил. Под ногами шелестели мокрые черные гниющие листья. Я шел и с содроганием допускал возможность того, что завтрашний рассвет может оказаться последним в жизни целого человечества. И если у меня ничего не получится, это всего лишь значит, что ты победила. Ведь ты будешь жить. Вновь. Правда, ты снова окажешься в объятиях вечности, от которой ты больше не сможешь убежать...
  

* * *

  
   Видеть себя в зеркале? Не так то это просто. Не проще чем кажется.
   Я видел ее. Ее пустые глаза. Я не мог просто так смотреть. Хлопья снега разлетались по моему лицу, оставляя мокрые и скользящие пути. Слезы? Я сам обрек себя на это... Я не мог это видеть. Как я хотел прикоснуться сейчас к ней... Как я хотел сейчас быть с ней.
   Он, высокий, крепкого телосложения, лицом чем-то напоминавший меня. Неужели, он лучше, чем я? По крайней мере, он не представляет для нее такой опасности, как я.
   Интересно, если я подойду, она вспомнит? Вспомнит меня? Или все бесполезно?
   Я не знаю, зачем я вновь пришел к ее дому. Что бы вновь, хотя бы взглядом... просто нежно коснуться ее лица.
   В сердце вонзались шипы. Из груди рвался крик. Но мои губы были немы. Я должен был ее отпустить.
   Они стояли и обнимались у ее подъезда. Он что-то ей говорил, а она загадочно улыбалась. Он приблизился ближе, и наклонил голову для поцелуя...
   Ни одна боль в мире не сравниться с этой болью.
   Из глаз выступили капли слез.
   Моя душа рыдала. Это были кровавые слезы сердца.
   Она нежно и доверчиво смотрела ему в глаза...
   Я запахнул пальто, и пошел прямо на них, опустив голову вниз. Тяжелое и сдавленное дыхание мешало выровнять походку.
   Я понял, смысла нет. Я не ищу ворота в рай, я лишь хочу уйти из жизни.
   Проходя мимо, я рукой коснулся ее талии, она посторонилась, он схватил меня за руку и дернул.
   - Осторожнее!
   Я выдернул руку с такой силой, что он не устоял на ногах, и отправился дальше. Он вскочил, схватил меня за плечо, и попытался развернуть. Я развернулся быстрее и перехватил в полете его кулак. Резко вывернув его руку, я заставил встать его на колени, а потом с силой откинул от себя его руку, и он упал на снег.
   Наши глаза встретились.
   Ее светлые, добрые, и искренние глаза, задернутые тонкой дымкой, развеялись и очистились.
   Нежность взгляда? Нет, мы не могли разделить ее между собой. Прошло чуть больше года. Состояние комы. Кома для двоих в могилах на разных концах света.
   Я не мог выдержать ее взгляда. Я не мог сейчас сказать точно, узнала ли она... Вспомнила ли...
   - Береги ее, - произнес я, отводя взгляд на отряхивавшегося от снега молодого человека, - и не нарывайся лишний раз.
   Если он сделает ей больно, я приду за ним даже с того света. Быстрым и решительным шагом я завернул за угол дома, и отправился к дому своих родителей. Он был недалеко. В пяти минутах ходьбы.
  

* * *

  
   - Ты знаешь его?
   Наташа стояла и смотрела на угол дома, за которым исчез призрак ее прошлого. Тот, кого она не могла вспомнить днем, но который каждую ночь во сне, обязательно был с ней и любил ее. Любви нет?
   Сколько раз она пыталась внушить себе эти мысли. Сколько поцелуев она дарила без любви? И лишь во сне, она касалась губами призрака, который причинил ей столько страданий. В призрачном существовании, ощущение призрачной любви. Зыбкий мир развеивался с первым лучом рассвета или пронзительным звоном мелодии будильника на мобильном.
   - Я думала, что знаю.
   - А почему ты мне ничего о нем не рассказывала?
   - Олег, извини, но есть вещи... о которых не будешь знать даже ты.
   Он непонимающе смотрел на нее. Олег попытался приобнять девушку за талию, но та отпрянула.
   - Что случилось?
   - Прости.
   - Наташ, я не понимаю. Я думал, у нас все серьезно.
   - Я тоже так думала. Я думала, что если не смогу полюбить, то хотя бы смогу привыкнуть. Но видимо, нам не суждено быть вместе. - Разве она могла сказать ему, что она в его объятиях не находила покой? Разве она могла сказать, что она не любила, а лишь позволяла себя любить? Разве она могла сказать, что играла в куклы? Ведь этой куклой была она.
   - Я думал, у нас все уже решено! Ведь ты согласилась выйти за меня за муж! И я видел, как ты радовалась этому? Что я сделал не так? В чем я виноват? - На него было жалко смотреть, он чувствовал себя преданным и униженным. Его самолюбие было выброшено в топку огня.
   - Не кричи. - Твердым голосом сказала Наташа.
   - Я не кричу. Я не хотел повышать на тебя голос, ты просто объясни мне! - голос Олега вопреки его словам, становился громче. Размахивая руками, в его глазах появились отблески гнева.
   - Может, ты меня еще ударишь?! - Ее голос стал холоднее стали.
   Он резко схватил ее за руку и заставил посмотреть ему в глаза.
   - Мне больно. - Спокойно сказала она.
   Она видела, что он пытается, но не может что-то сказать. Не хватает мыслей? Слов?
   - Опустишься до оскорблений? - произнесла Наташа так же спокойно, глядя ему прямо в газа.
   Действительно, очень сложно встречаться с девушкой, любить ее, а спустя время оказывается, что она тебе не доверяла. Говорила лишь то, что нужно. Поступала так, как должна. Ее душа навсегда оставалась закрыта. Она говорила лишь то, что он просто хотел услышать. Разве это верно? Разве это правильно?
   Сейчас все рушилось. Все билось. Ее гордость запылала огнем. Она поняла, что уже никогда не сможет быть счастлива. Ни с кем из ныне живущих. Она решила уйти. Ведь не осталось ничего. Лишь один миг до рассвета.
   Олег отпустил руку девушки.
   - Уходи. И прости. Не держи на меня зла. Я не хотела, я правда верила, что я смогу, что все будет по-другому. Но я не могу обманывать тебя и дальше. Я тебя никогда не любила и не смогу любить. Я уважаю тебя, ты хороший человек, и ты еще найдешь ту, которая будет тебя любить, которая не заставит тебя вспоминать обо мне, как бы ты не хотел. Прости. Сейчас я искренна перед тобой. Из уважения к тебе, я не могу дальше притворяться, ведь я принесу тебе лишь боль. - Наташа отвернула голову и сама поняла... она никогда не сможет любить своих детей от нелюбимого человека. Она никогда не сможет их воспитать с тем человеком, который безразличен ей.
   Она развернулась, и, поднявшись по бетонным ступенькам, открыла магнитным ключом дверь домофона. Обернувшись в последний раз, она увидела его, смотрящего в небо. В темное зимнее небо...
   - Прости. - Шепотом повторила она. А ее душа сказала: "Прощай", этому темному зимнему небу.
   Облокотившись на холодную стальную дверь, она не смогла сдержать своих рыданий, и дала волю чувствам.
   Медленно оседая на пол, она свернулась калачиком, пытаясь исчезнуть. Она искренне верила в это.
   Не помня, сколько она так просидела, девушка нашла в себе силы подняться и дойти до квартиры. Каждый шаг был тяжелым. Каждый наносил ей тяжелую рану.
   Руки дрожали, а она отчаянно пыталась выхватить нужный ключ из звонкой связки. Щелчок, оборот ключа, еще один щелчок и еще один оборот. Вторая дверь не заперта. Толкнув ее, она прошла в прихожую.
   Закрыв за собой дверь, она не разуваясь и не включая свет, прошла в одну из комнат.

* * *

  
   Он сделал ей больно. В груди сердце наливалось свинцом. Она знала, что на утро оно станет ледяным камнем, и не просто будет его растопить. Если это вообще будет возможным. Она не знала теперь ни слов любви, ни слов боли. Она не знала, как назвать все те слепые чувства, что она сейчас испытывала. Она поклялась, что больше никогда не будет плакать о своих чувствах. Она клялась, и она не рыдала, но капли слез безудержно стекали по ее нежной коже.
   В этой комнате было темно. Она не хотела света. Она лишь все проклинала вокруг. И неважно, что теперь будет с ней, и так же неважно, что теперь будет с ним. Она кусала себе руки, лишь бы не закричать. Она уже почти была готова заснуть, но не могла. Подушка уже промокла от ее слез. Почувствовав немного липкую влагу под щекой, она перевернула подушку и закусила зубами угол одеяла. Тогда, когда сон приближался к ней, и она почти была уже у него в объятьях, оглушительным звоном и яркой вспышкой в глазах всплывали воспоминания. Она видела день встречи, тогда, когда они только познакомились. Она видела, что она всегда была с ним, и когда он смеялся, и когда он был в печали. Она единственная, кто видела его слезы в самые трудные моменты. Она всегда была с ним. Всегда...
   Лентой немого кино образы проносились перед ее глазами, а она лишь сильнее сжимала зубы. Лишь бы не закричать и не дать воли чувствам. Сколько раз она не могла заснуть. Сколько бессонных ночей она провела именно вот так.
   Сейчас... Сейчас она все проклинала... богов... чувства... дни... даты... встречи... его. Он перевернул ее мир. Заставил жить только для него, и только им. Но кем она все же являлась для него? Только тенью? Почему она сквозь слезы, когда ей было слишком больно, вопреки всему шептала его имя? Почему она всегда ждала, что он просто подойдет к ней, обнимет и поцелует? Она ждала, что он подарит ей новые надежды, и воздвигнет храмы счастья. Но на чем? На осколках ее сердца? Боль стала слишком привычной частью ее душевного сознания. Она часто теряла себя как личность, и находилась только во снах.
   Но она была сильной. Она ценила свою жизнь, и порой выжить, все что угодно, но только не сдаваться ее помогало желание отомстить и чувство ярости, гнева, возращенные на почве глубокой обиды...
   Она долго размышляла, с какого момента все разрушилось... И потекли тяжелые минуты комы. Время, когда она чувствовала себя на половину мертвецом, на половину человеком. Что-то среднее. Она еще тогда, в усмешку назвала это ощущение комой. И оно ей подходило. Жалкое волочение себя. Существование. Разум и тело живы, подают признаки жизни, но душа в забытии, ушла в себя вернусь не скоро, так же шутила она. Но все ее улыбки были липкой, но надежной маской, и лишь не многие подруги видели истинную причину и ее истинное состояние. Она не хотела, что бы ее жалели, это ее убивало, но она тянулась к теплу, как цветок тянется к солнцу, и неважно кто это будет, лишь бы утешили... Лесть или ложь... она смогла бы поверить почти во все.
   Молния озарила небо в день его рождения. Она была в больнице, но с утра он ее навестил, а потом... Потом он стал другим... Совершенно чужим. Она бы даже сказала одержимым.
   Он постоянно говорил ей о вампирах. Она не понимала, и ссылалсь на травму полученную им во время аварии. А потом, прошло не так много времени и он ее бросил. Оставил посреди холодного осеннего ветра. Совершенно одну. Она разрывала его телефон десятками тысяч звонков, но тщетно. Его как будто не стало. Затем случилось страшное, его родителей убили. Это был ужас, который так же касался лично ее. Надеясь стать якорем в его жизни, опорой и точкой отсчета, помочь ему пережить это всесильное горе, и остаться живым, она пыталась встретиться с ним, но он пропал. Она просила всех своих друзей найти его. Проходили недели, и они нашли его. Несколько раз, она следила за ним там, где он часто появлялся. Это было кладбище. И такое поведение после такой душевной травмы можно понять.
   Однажды, ее сердце не выдержало, и она отправилась за ним. Она теперь знала, где он живет... Разнеся половину его комнаты, он прогнал ее, выставил за дверь, но единственное что она запомнила, это их последний поцелуй, он был очень соленым... от ее слез. Она вышла из квартиры, и в душе что-то оборвалось, пропало. Что то теряло, падало, исчезало. Она отчаянно пытался ухватиться за малейшее воспоминание, но оно терялось, просачивалось сквозь ее дрожащие пальцы.
   А жизнь... Жизнь превратилась в белесый туман, который медленно проплывал перед ее глазами, и этому не видно было конца. Где-то, опять же в глубинках души она все же надеялась, что явится принц из сказки, который своим поцелуем разбудит ее как спящую красавицу ото сна. Но то, что она добилась, она не могла назвать успехом или триумфом. Поцелуй без любви. Это страшная и мучительная вещь, которая сделала лишь хуже. Она целовала и видела другого... Только его. И тогда, в момент, когда уже все надежды сгорели, и семь фениксов после девяти жизней угасли... Когда уже совершенно все потеряло значение, она узнала, что он жалеет. И возможно любит... Это известие наполнило ее пустой сосуд, и она ожила, на время, совсем частично, но это было надеждой. Последней надеждой. Когда все мольбы затерялись в небесах, а проклятья застряли в толщах земной коры, она нашла смысл жить. Снова.
   Но она не забыла. Она продолжала помнить. Потому что не переставала думать о нем. Каждый час, каждую минуту, она не могла заснуть, она продолжала думать, и тихо лить свои слезы. Казалось, они никогда не закончатся. Казалось, они никогда не высохнут. И ее поглотила темнота. Вновь наступила кома, которой не было конца. Тьма опутала ее в свои холодные и просторные объятия и душа в ее теле заснула. Она спала, долго, достаточно долго, что бы убить в себе чувства, отравить себе кровь, сделать свое существование простым, не обремененным смыслом. Пока... Пока не случился тот кошмар. Нападение темной ночью и похищение. Это не принесло душевной травмы, но заставило очнуться ото сна, заставило жить...
  

* * *

  
   Я видел, как в окнах моего дома горел свет. Я даже на миг поверил, что сейчас смогу подняться на этаж, и, открыв дверь, почувствую запах ужина. Мама опять недовольно пробурчит, что я снова опоздал, и выйдет на встречу в кухонном переднике, напомнит, что у меня еще не выучены задания, а я со своей Наташкой совсем забываю обо всем. А пройдя в зал, я увижу отца, читающего газету, или смотрящего телевизор. Он лишь улыбнется или подмигнет мне. И присев на кресло рядом с ним, я смогу проболтать с ним до поздней ночи о машинах, литературе, философии, о чувствах, о девушках, о его или своих проблемах. Или просто выпьем по бутылочке пива, и со всей семьей посмотрим что-нибудь по телевизору. Мне так захотелось в это верить. Я так поверил, что я нормальный... Что я обычный. Что я просто Андрей. Я вбежал в подъезд, на ходу автоматом открывая кодовую дверь. Быстрее лифта взлетаю к себе на этаж, быстро нашаривая ключ у себя в кармане... Но стоило мне очутиться на своей лестничной площадке... Я подбежал к двери, попытался всунуть свой ключ, в полутьме у меня не получилось. Я подумал, что может быть не той стороной, и опустив взгляд, я увидел, что замок уже не тот... Сердце оборвалось и камнем опрокинулось вниз.
   Я спиной оперся об стену, и схватившись за голову тихо съехал вниз на пол. Мой чуткий слух уловил чужие, незнакомые мне голоса. Молодые голоса. Мужчина и женщина... и маленький ребенок.
   Зубы скрипели от боли, все мышцы были напряжены. Глаза закатились. Я не хотел видеть. Я не хотел чувствовать.
   Я вскочил, и побежал. Выбежав из подъезда, я схватившись за голову последний раз бросил взгляд на светящиеся окна моего бывшего дома. Это была боль, страх, страдание.
   Меня словно кольнуло в грудь, мой взгляд уловил едва заметный блик. Не понимая что это, я прильнул к земле. Что-то звало меня. Разгребая руками землю, я наткнулся на серебряный крестик с цепочкой. Он был мой. Я узнал его, и вспомнил, как тогда, выкинул его из окна. Сейчас он вдруг стал мне так дорог... Он напоминал мне о жизни, что раньше я имел. Нужно бежать. И подальше отсюда.
   Вон из этого мира.
   Я бежал и желал одного - поставить точку. И я сделаю это. Я должен этой ночью понять себя и поставить точку. Я должен решиться, и завершить. Участь, на которую меня обрекла Ада, была ужасна. Но иного выхода не было. Я должен был прекратить этот кошмар. Я должен выйти из этой комы. Пусть этот выход и не будет называться так сладко - Жизнь.
   Сквозь ночь и дороги. Сквозь сугробы и метель. Фонари, огни машин. С одной мыслью. С одним чувством. Я знаю, где взять силы. Я знаю. Ее образ. Ради нее.
   Во мне таится нечто, способное ввергнуть эту планету в чудовищную войну света и тьмы. Сегодня ночью этот мир умрет...
  

Глава 28.

Безумие.

  
   На небе сгущались свинцовые тучи. Еще пара минут, и оно начнет сверкать... Оно, словно чувствует приближение... Я здесь.
   Сжимая руки в кулак, я медленно поднимался по каменной лестнице на вершину... Справа и слева мигали фонари. То ли им не хватало энергии, то ли они боялись мрака во мне. Мои глаза полны решимости. Сердце неумолимо отстукивает свой ритм.
   Ступень, еще одна, и еще... Выше.
   Теперь я стою на пороге старого и полуразваленного храма... Как пафосно, дать начало нового мира именно здесь, в пристанище Божьем.
   Уверенной поступью я прошел вперед. Войдя в тяжелые высокие дубовые двери, перед моими глазами предстал большой зал, в самом центре увенчанный алтарем. Проход к нему образовывали в ряд поставленные скамьи, на которых тихо сидели люди.
   Вопреки всем моим опасениям, здесь было чисто и убрано. Я шел между скамеек вперед в самый центр большого зала, где находился алтарь. На скамейках сидели люди со стеклянным выражением глаз. Среди них были женщины и дети, юноши и девушки, мужчины и старики...
   Все четыре зеркала стояли между острыми углами начерченной пентаграммы. Пустующее место было приготовлено для меня. Я медленно шел вперед, и не переставал оглядываться на гобелены, изображающие нисхождение вестников Божьих на Землю... Сцены страшного суда, изображения Небесных Битв... Я шел, опустив голову, и видел, как все они осуждающе смотрят на меня. Я чувствовал на себе их силу, и насмехался над их бессилием. Каждые глаза с икон были устремлены ко мне. Я боялся поднять голову вверх. Там был сам Владыка. Так страшно потерять сознание под его взором...
   - Я знал, что ты все же придешь! - Ярослав улыбнулся, и подошел ко мне. Он взял меня за плечо и повел вперед. - Я рад, что ты здраво все осмыслил. Ведь через считанные минуты, мир будет ползать на коленях, и умирать в своих грехах. Мы создадим уникальный мир. К тому, же мы вернем наших близких... Ты готов стать божеством? Готов взойти на собственный олимп? Который будет принадлежать нам двоим? Никто и ничто не сможет нам помешать...
   Фанатик - пронеслось в моей голове. Я шел с ним к самому сердцу этого католического храма. Он держал меня за плечо и что-то увлеченно рассказывал. Мое сознание было пустым...
   Встав на приготовленное для меня место, я все же возвел глаза к потолку. С него на меня взирал Владыка небес и его крылатые ангелы. Он смотрел на меня свысока, укоризненно. В его глазах была грусть, но где-то в глубине сверкали молнии. Эти глаза были бездоннее самой глубокой морской впадины...
   Я услышал, как люди молча повставали со своих мест, но не обернулся на звук.
   - Кто это? - спросил я, кивком указывая на толпу.
   - Триста тридцать три живые души, готовые пожертвовать всем, ради блага... - Ответил Ярослав, со сверкающим блеском в глазах. В них не было ярости или жестокости, лишь жажда власти... - Они удостоены чести увидеть восхождение новых Богов! И они готовы принести себя в жертву, ради их милости...
   Теперь все понятно, это именно они прольют свою кровь и окропят стоящие зеркала. Винченцо создавал их для того, что бы выйти из мира мертвых, а не войти в него...
   - А зачем тебе я? - задал я вопрос уже куда-то в пустоту.
   - Без тебя я не смогу поддерживать порядок. Мы те, кто отошли от пустого голословия, и предприняли реальные действия, чтобы изменить этот мир, который скатился к порогу преисподней! Именно мы, ты и я, а не кто-то другой!
   - Ты не думал, что сам тем самым откроешь врата преисподней?
   - Доверься мне. - Ярослав посмотрел мне в глаза. - Пора начинать.
   Я пал на колени и медленно возвел руки к огромному небосводу. Закрыл глаза. Колокола на башне стали издавать гулкий звон.
   Раз. Мир либо обретет упокоение в огне, либо утонет во мраке.
   Два. Души либо будут вечно страдать, либо потеряют свой свет.
   Три. Все с мира исчезнет, останется только мертвый холод.
   Четыре. В итоге мрак начнет пожирать себя и разлагаться.
   Пять. Бездна пустоты уже дышит в спину всему роду людскому.
   Шесть. Природа чувствовала. Она гневалась.
   Семь. Скоро земля изойдет стонами... Я заставлю дрожать ее от криков людских...
   Восемь. Зеркальная гладь пошла рябью.
   Девять. Падший расправил свои крылья, в его глазах сверкала молния.
   Десять. Граф, оскалив зубы, воспламенил свои руки.
   Одиннадцать. Новенький с испугом смотрел на все происходящее.
   Двенадцать. Началось!
   Люди, находившиеся здесь, схватили кинжалы и простые кухонные ножи и вонзили в собственную плоть. Я открыл глаза и увидел, как ошалевшие фанатики резали своих детей. Я слышал их крики, я видел, как разлилась фонтаном на полу их кровь...
   Мерцали молнии... Всюду летели брызги крови. Стоны... Плач, и блеск сияющих глаз. Они сверкали, озаряя тысячами бликов... Кровь стекалась к кругу пентакля.
   Ярослав, расправив руки, улыбался и довольствовался происходящим.
   Я смотрел, как падали на пол бездыханные тела... Я видел последний вдох каждого из них... Их стеклянные глаза.
   Зеркало, которое прежде ничего не отражало, забегало рябью. Стало пузыриться, но вдруг полностью разгладилось.
   Я увидел, как по ту сторону отражения начали толпиться люди. Впавшие глаза, измученные лица...
   Это души... Мысль, посетившая меня яркой вспышкой, подтолкнула комок к моему горлу. Я видел души тех, кто прежде, несколько мгновений назад умирал в этом зале...
   - Триста тридцать три человека принесли себя в жертву новому миру! - Ярослав повернулся и смотрел теперь только на меня. - Не важно кто они, сектанты или отчаянные и убитые горем люди. Неважно, что это было, дьявольское искушение или надежда. Я сказал им лишь то, что они желали услышать. Я дам им это. Правда, с небольшой оглаской.
   Он подошел почти вплотную к кругу пентакля.
   - Назови мне имя человека, которого ты первым желаешь видеть возле себя. И я сделаю это для тебя... Но живущие ныне уйдут в небытие. Вернутся только мертвые... - Его глаза стали мокрыми... Я не знал слезы ли это, или просто его фанатический безумный блеск. - У тебя было время забрать жизни любимых, что бы сохранить им жизнь... Правда она будет другой. Наша кровь окрасит небеса...
   Я посмотрел на зеркало, где толпились души только что умерших людей.
   - Открой мне ход туда. Только ты это можешь. - Ярослав перешагнул начерченный круг и оказался вместе со мной в центре пентаграммы.
   - Как они все погибнут? - сдавленным голосом спросил я.
   - Кто?
   - Люди.
   - Я не буду ломать тебе удовольствие, и рассказывать все наперед. Это как в фильме, когда знаешь концовку и все спецэффекты, то уже не так интригующе и интересно. Но тебе не за что их жалеть. Они этого не достойны. - Уголки его губ тронула ядовитая ухмылка. - Как только я сломаю, сотру, уничтожу, перейду эту грань... Этот мир перестанет существовать. Кара небесная озарит грешников в последний раз, унося с собой их души. Открой проход.
   Я повернулся к зеркалу стоявшему напротив меня. Падший и Граф улыбаясь, смотрели на меня.
   Что бы выжить, я должен убить себя.
   Граф, материализовавшись позади Новенького, просто сломал ему руками шею, и рассмеялся. Его миссия выполнена. Я оставил за собой путь к спасению. Зеркало, не отражающее ничего, дрогнуло.
   Ярослав быстрыми прыжками оказался у него в доли секунд. Схватившись руками за раму, он просунул голову за зеркальную гладь... Зеркало стало медленно течь по нему словно ртуть. Подняв правую ногу, он шагнул туда. Постепенно, все его тело исчезло...
   Некромант. Он может остаться живым и в мире мертвых. Хотя как может быть потомственный вампир от рождения быть живым?
   Разжав руки, он полностью скрылся за гладью. Теперь он стоял по ту сторону, я видел его.
   Оставшиеся зеркала засветились светом, сохраняя лишь слабые очертания находившихся внутри отражений.
   С неба раздался чудовищной силы гром. С потолка стала сыпаться пыль. Засверкали молнии. Все вокруг залило красным светом. Поднявшийся ураган распахнул дубовые ворота. И ворвавшись в зал, вихрем снес стоявшие скамейки. Но он не тронул пентакль. Я стоял в его сердце и не чувствовал ничего...
  

* * *

  
   У меня нет нимба над головой. Я такой же грешник, как живущие люди и звери в этом мире.
   Я так хотел нести справедливость в этот мир. Сделать его чище. Чуточку правильнее... я хотел избавить его от скверны и горя.
   Высокие помыслы жалкой жизни. В итоге я ничего не имею. Может, действительно, проще совершенно ничего не иметь, что бы не терять этого?
   Я пробовал найти искупление в откровениях перед собой. Но лишь больше копался в себе. Может, когда-нибудь, все встанет на свои места, и мои отражения исчезнут, останется лишь одно. Без крыльев и ядовитой ухмылки брезгливого голоса. Может, но не дано знать человеку свое будущее. Даже тогда, когда ты - больше чем просто человек.
   И все же я верю в живущих людей, которые ведут себя к краху. Смешно до боли, но я похож на умалишенного психа. Ну как еще это можно логически объяснить? Мир, это упорядоченный хаос. Люди ведут кровопролитные войны, погибает много невинных людей.
   Значит ли это олицетворение древней мудрости - "Хочешь мира - готовься к войне"?...
  

* * *

  
   Я чувствовал. Я был каждой черной молнией срывающейся с кроваво-алого неба. Я бил по зданиям, проходя насквозь бетон и обращая его в песок. Я бил в каждого человека. Меня было сотни, тысячи, миллионы. Я ударял, сжигал людей, сшибал, опустошал. Каждый мой удар порождал их крик, их стон. Я видел страх, ошалевший ужас в их глазах. Никто не успевал понять, что происходит. Я застал их врасплох. Ударяя в каждого, я забирал его душу. Я бил в сердце. Я уничтожал города. Ветер срывал деревья. Реки окрасились багровой кровью. Моря порождали цунами и выходили из берегов. Океаны замерзали...
   Я сносил города, разрушал скалы и горы. Я уничтожал целую цивилизацию. Я очищал планету...
   Валились леса, смывались водой все строения. И я был частью всего. Это был я. Я был всем этим ужасом для людей. Его сердцем. Его чревом, его олицетворением.
  

* * *

  
   Открыв глаза, я посмотрел на зеркальную гладь, где был Ярослав. Там уже толпились люди. А он ждал. Он ждал, пока души гибнущих как тараканов людей, не слетятся сюда. Я видел в толпе мелькающие лица родителей. Я видел Изольду. Я видел Аду. Их глаза были наполнены тьмой. Мрак готов снизойти на землю. Он готов ворваться в этот очищенный от людской скверны мир.
   Готов ли я к этому? Это ли мне дорого? Мне нужен этот мир? Все они уже не буду такими как прежде.
   Это лишь иллюзия.
   Мой эгоизм. Я знал, что кончится все именно сегодня. Я знал, что поставлю жирную точку в существовании человечества. История, писавшаяся тысячелетиями, канет в лету. Я хочу этого? Что мне вечность? Для чего она нужна?
   В любом случае, я знал, что представляет собой его мать. Я видел, как ее невозможно было уничтожить. Я видел в не отражающем зеркале, как он покончил с Архангелом. Именно он был вестником апокалипсиса. А я... Я тот, кто может ему противостоять. Мне не нужен его мир. Король царства мертвых, оставайся в своем королевстве! Мне не нужна моя вечность без дорогих и близких мне людей!
   Мне жаль, что я ничего не могу изменить, мне жаль, что я ничего не могу исправить.
   Может оно все и верно. В мире стало слишком много зла. Хаос, войны, насилие, деградация. Я видел, на что способны люди. Я видел, как подростки грабят, воруют, избивают, насилуют. Я видел, как матери продают своих детей на органы за бутылку водки, или выкидывают новорожденных в помойку. Я видел, как все окружающее прогнило.
   В этом мире слишком много зла. Он давно уже начал разлагаться. Я лишь положу этому конец. Пусть так.
   Эгоистично... Но мне, а не кому-либо еще предстояло вечно жить в этом мире. Да я и не хотел, что бы все именно так и случилось.
   Я это делаю для тех, у кого есть в мире дорогие ему люди, для тех, кто не разучился любить. Для тех, у кого теплится милосердие и сострадание. Я делаю это для тех, кто мне дорог и был таковым.
   Я верю в тех, кого ненавидел... Я верю, все они... могут изменить этот мир. И я отказываюсь верить в то, что ад это то, что творится на земле!
   Хватит!
   Я сорвался со своего места и со всего размаха ударил кулаком по зеркалу новенького. Увидев, что оно дало трещину, я ударил ногой, и оно осыпалось. Бросившись к зеркалу Графа, я посмотрел в его глаза. Тот по-прежнему ухмылялся. Несмотря на это, мы одновременно ударили ногой по зеркалу. Моя рука была в крови, но я разбил и осыпал это зеркало до конца. Схватив раму и подняв ее над собой, я повернулся к зеркалу Падшего. Его расправленные крылья полыхали от ветра с его стороны. В глазах мерцала молния, а в ладонях горело синее пламя. Он лишь опустив голову в знак согласия, и объял зеркало пламенем. Я тот час же опустил раму на отражающую поверхность. Снова брызги осколков.
   Теперь я повернулся к Ярославу. И его лицо тронул испуг. Он не понимал, что происходит, а я смеялся, я хохотал.
   Он что-то кричал, бил в стекло, но зеркальная гладь уже не ходила рябью, она отвердела. И я не слышал ни звука. Он колотил руками. Пытался разбить. Я видел, как на него набрасываются темные голодные души... Мертвые холодные призраки готовы рвать своего властелина.
   Готовый упасть от напряжения, я поднял руку в неприличном жесте с поднятым средним пальцем.
   - Катись ты к черту! - процедил я сквозь зубы. - Ты сам прыгнул к себе в могилу.
   Я кинул раму, что все еще держал в руках в зеркало, но на нем не осталось даже и царапины. Я бил и бил, но ничего не помогало.
   Я смотрел, как он начинал улыбаться, упиваясь моей беспомощностью. Я бил, ломая руки кулаком по зеркалу, но ему было хоть бы что.
   Я закричал и ударил с новой силой. Пнул, еще раз и еще, пока в очередной раз замахнувшись не подвернул себе ногу и упал.
   Ярослав вновь рванулся к зеркалу, он схватился за него руками, и дико хохотал.
   Тут его кто-то схватил за плечи. Подняв голову, я увидел Графа и Падшего. Они были там, вдвоем они оттаскивали это монстра подальше от зеркала, Граф махал мне руками, кричал. Показывал, что бы я уходил. Я ничего не слышал, но, поднявшись на ноги, стал пятиться назад, пока Падший не подбежал к зеркалу и, замахнувшись со всей силы, ударил кулаком.
   Это был словно взрыв. Подхваченный и оторванный от земли, я в фонтане осколков полетел прочь. Кажется, около сотни мелких стеклышек прошли насквозь меня.
   Я вылетел из храма как пробка шампанского, в тот же миг, он объятый пламенем рухнул.
   Я больно, со всего размаха, ударился о землю, и вновь подпрыгнул вверх, словно мяч. Вокруг блестели и сверкали тысячи или миллионы осколков, я испугался, я зажмурился...
  

* * *

   Вы верите в ангелов?
   Когда небо наливается кровью, даже ярый атеист вспоминает имя Божье...
   Сколько всхлипов взывает к святым, когда мир уходит из-под ног.
   Мы ждем крылатых вестников, но приходят ли они?
   Однажды, землю укрыла вода. Люди назвали это Всемирным Потопом. Теперь же землю покрывают иссиня-черные молнии. И я зову, взываю к вестникам Божьим. Только они могут это прекратить.
   Мира не стало. Осталось только безумие. Слепое. Опустошенное. Безумие.
   У каждого есть Ангел-Хранитель. Неужели с потерей души человека он исчезает? Тогда их не осталось...
   А есть люди, у которых ангелы, это их любимый человек...
   Вы видели летнее небо, которое словно окрашено кровью? Примета жаркого последующего дня. Запомните это небо. А теперь вспомните, чуть ли не черные грозовые тучи. Запомните. А теперь соедините. Наложите одно на другое.
   Безумно.
   Черные молнии бьют в землю и словно отскакивают. Земля трясется и расходится трещинами. Крики взрываются и обрываются. И все души стекаются к разбитым осколкам зеркал. Это кошмар...
   Прохода нет. Им некуда уйти. Они прилетают, воплощаются, приходят и, в конце концов, соединяются в один сгусток, в один поток, в одну массу. И все это обладает чудовищной энергией, готовой разорваться и уничтожить вселенским взрывом не только эту планету, но и целую солнечную систему...
   Безумие. Но миру пришел конец.
   Безумие, но вера закончилась, и верить больше не во что.
   Безумие, но я задумался о времени. Оно до сих пор что-то значит, или оно уже ничто?..
   Безумие, но все замерло. Все, но не Я.
  

Глава 29.

Последний Миг Падения.

  
   В тишине по ночам я слышу твой голос. Каждую ночь меня насилует твой образ, приходящий ко мне во сне. Зачем, зачем ты это делаешь. Ведь ты же исчез... Я почти поверила, что ты умер. Скажи мне, почему?
   Почему ты не забыл меня?
   Твоя любовь была ложью, раз ты так поступил со мной.
   Может ты вообще, просто использовал меня.
   Я чувствую себя обнаженной в сердце огромной толпы на центральной площади. Я хочу убежать, но некуда. Я хочу исчезнуть, но мне не дают. Может, я просто не сильно этого хочу?
   Где твоя любовь?!! Где подтверждение твоим словам?
   Как же я молила на коленях, лишь бы еще раз услышать то, что ты любишь меня... Но ты не приходил.
   Твой голос во сне убивает меня ночь за ночью. Порой ты даже целуешь меня, но знаешь ли ты, как больно просыпаться?
   Что бы заглушить свою боль, я чуть не пошла, торговать своим телом... Зачем, почему ты так поступил...
   Ты так и не сказал, что с тобою случилось. Резкая перемена во всем... И тебя не узнать. Жизнь превратилась в кому. Без сознания и жизни. Все превратилось в лед. Все застыло.
   Я ни к чему не могла прикоснуться. Все казалось настолько холодным и отравленным... Более того, без тебя, все стало эфимерным и ненастоящим.
   Меня не стало, а ты остался. Слишком простая арифметика, чтобы понять, что мечта для двоих перестала существовать.
   Мечты нет. Тогда зачем нужен хозяин? Ведь все превратилось в лед...
   Тогда зачем мне здесь оставаться? Для чего я еще нужна в этом мире?
   Я посмотрела в окно. Там тихо кружился снег. Ветра не было, и погода была похожа на сказку, и так бы оно и было, если бы жизнь не превратилась в кошмар наяву.
   Может это время все остановить? Все прекратить?
   Моя жизнь больше, чем моя боль? Как долго я еще смогу ее чувствовать? Когда наступит порог ощущения боли и это войдет в привычку?
   Пройдя к окну, я распахнула дверь на балкон... В лицо ударило холодом. На улице горели фонари, но окна домов уже спали. Большинство из них.
   Я открыла раму застекленной лоджии. В комнату ворвался свежий холодный ветер и затрепал мои волосы и шторы за спиной. Я забралась на раму, и свесила вниз к улице свои босые ноги.
   Я чувствовала, как начинают леденеть мокрые дорожки от слез на моем лице.
   Мир ушел из-под ног. Волочить себя по грешной земле. Как долго? Есть много, о чем каждому из нас придется жалеть. Как много слов было не высказано... Сколько чувств были закованы в глубине сердца...
   Что подарит забвение? Что кроется за дымкой неизвестности? Чем должна жить вера в будущее? Мы все идем к концу, не обременяя существование смысла. Наша жизнь, это постоянный страх. Страх крушения нашего мира. Внутреннего и реального. Тот, который заставляет меня сейчас дрожать.
   Страх исчезает, когда его забываешь и перестаешь думать о нем. Но что, если он слишком часто дает о себе знать? Как с ним тогда справиться? Ведь его, в этом случае невозможно забыть. Он сливается с тобой, и вы становитесь одним целым.
   Ужас, леденящий душу, делает человека жалким и ничтожным. Силы иссякают. Никто не сможет вечно сопротивляться холодному и липкому страху.
   Кто сможет спасти мою душу от войны, что разверзлась внутри меня? Это наше вечное страдание. Кто будет хранить память о тех, кто ушел? Что останется после меня? Кто захочет хранить воспоминания обо мне? Интересно, Он, захочет?...
   Руки оттолкнулись от балконной рамы и я полетела вниз... Закрыв глаза, я поймала мимолетный поток воздуха, и расправив руки ждала момента. Ждала тот миг, когда боль разорвет мое тело и, ослепив вспышкой, унесет в небытие...
   Я ждала... Жду... Совсем скоро... Сейчас... И...
   Ничего не происходило. Открыв глаза, я увидела, что застыла под углом примерно в сорок пять градусов к земле. Кончик моего носа почти касался тонкой корки льда на асфальте.
   Все снежинки замерли. Замер весь сияющий свет, замерло все, что находилось вокруг. Все, но не я.
   Тишина давила и свистела. Этот звон не прекращался, пока не раздался звонкий шум легких и прыгающих шагов.
   Это был прыткий старичок в черном фраке, белых перчатках и лакированных туфлях. В своей руке он крепко сжимал небольшую тросточку, и лавировал ею для равновесия.
   Когда он проходил, то замерший снег налипал на его одежде и осыпался, а за ним в разорванном узоре снежных хлопьев оставались его очертания.
   Пара быстрых прыжков и он оказался рядом со мной. Постоял, обошел вокруг меня несколько раз и, наконец, присел.
   - Здравствуйте, моя госпожа. - Его лицо было морщинистым, но вопреки этому, в его голосе совсем не слышалось старческих ноток. Голос был звонким, но мудрым; чистым, звучным, проникающим, но тяжелым.
   Он взял меня под руки, и мое тело снова обрело вес. Легко удержав меня, он, сделав поворот вокруг себя и со словами: "Але гоп!", поставил меня на ноги.
   Я стояла босиком на асфальте, но совершенно не чувствовала его холода. Старичок смотрел мне в лицо и улыбался.
   - Кто вы? - озабоченно и ничего не понимая, спросила я.
   - Я тот, кто разорвал временной континуум и совершил тяжкое преступление против добра и зла. - Он продолжал смотреть мне в глаза и улыбаться.
   Мне стало неловко от его взгляда, я вся съежилась, а по телу пробежали мурашки.
   - Не бойтесь, госпожа, я не причиню вам вреда. Я пришел к вам, чтобы спасти. - Он сделал галантный жест рукой в мою сторону и чуть поклонившись, добавил - Вас...
   - Меня? Но от чего?
   Он протянул мне руку и добродушно подмигнул. Не сопротивляясь, скорее по наитию, я дала ему свою ладонь и он цепко, но бережно сжал ее.
   - В этот самый миг, рвется граница существования этого мира. Предопределен новый этап развития. Погибнут миллионы, и родятся миллиарды, как ранее гибли тысячи и рождались миллионы. Небеса сделали ставку на вашего друга, надеясь на свободу души и выбора. Они искренне верили, что любящее сердце и любовь спасут этот тленный мир. Но отверженные ангелы считали наоборот, что красота это кратчайший путь к хаосу, ведь недаром же благими намерениями вымощена дорога в ад. А я же, ваш покорный слуга, перечеркнул их договор. И решил сделать итоговую ставку. И я выбрал вас. Ибо только вы, можете быть достойны этого. Вы, которая на самом волоске от самого страшного греха самоубийства, умерщвления собственной плоти. Вы, против кого не против тьма, которая распахнула уже свои объятья для Вас, и обреченные Небеса, со святою молитвою и верою... опять же в Вас.
   Мне стало страшно, я вообще не понимала что происходит. Может это сон, может бред, или то, что люди называют состоянием комы, но где же свет? И тоннель?
   - Я вижу твои мысли. Вернее слышу их. - Старичок усмехнулся. - Я начну с главного, что бы ты уяснила суть, а понимания мы достигнем вместе в скором времени. Итак, сейчас, когда рушится целая цивилизация и погибает три поколения, и открываются врата в мир и царствие мертвых. Мы буквально за пару секунд до черного града, темных молний разящих как с небес, так и из под тверди земной, находимся тут. Откуда может вершиться новая история судеб. Страницы жизни еще не исписаны, моя милая.
   Он повел меня вперед, отпуская руку и кружась вокруг застывших снежинок, он собирал их в ладоши, дул на них и они разлетались, словно белая шапка одуванчика.
   - Я, само время. Я его хранитель, его воплощение. Я искупаю свои грехи. Давным-давно я просил покаяния и искупления и мне дали шанс. А теперь я даю шанс им, тебе и многим еще. И не потому, что в этом есть выгода, а потому что и времени настал конец. А у меня были и другие планы. Совершенно иные планы.
   Он остановился и повернулся ко мне.
   - Ты любишь его? - спросил он тихо, но достаточно, что бы я смогла услышать.
   Я хотела спросить, кого он имеет ввиду, но поняла, что сама уже знаю о ком он. Зачем скрывать правду от себя.
   - Да. Больше чем кого-либо. - Прошептала я очень тихо. Но он услышал.
   Кивнув, он вновь улыбнулся и побежал ко мне, попутно ловя в свои ладоши новые снежные хлопья. В эти моменты он напоминал мне маленького ребенка.
   - Я покажу тебе, как это все началось. Почему все случилось именно так. - Подбежав ко мне, он подставил ладоши к своему рту и дунул мне в лицо.
   Хлопья снега окружили меня, и озарили своим белоснежным светом. Я зажмурилась, а когда открыла глаза, то... Мы уже были в другом месте и в другое время...
   Мы были в каком-то клубе или ресторане, играла музыка, здесь были не только друзья Андриана и он сам, но так же и наши общие знакомые. Сейчас он стоял рядом с темноволосой девушкой, и мило улыбаясь друг другу, они о чем-то общались, я пыталась прислушаться...
   - Уважаю, но спешу заметить, что у меня есть девушка. - Говорил Андриан, слегка потупив голову и, лучезарно улыбаясь.
   - Оу, как все серьезно. А где она? - Игриво спросила темноволосая девушка.
   - Она у меня фигуристка, и недавно на тренировке сломала руку в локтевом суставе. Врачи за нее трепещут, ее родители не последние люди в городе, да и перелом сложный, поэтому она отлеживается в больнице. Я сегодня был у нее, навещал, и обещал, что сегодняшний вечер пройдет без моих глупостей.. - Андриан развел руками. Этот его жест и слова заставили меня вновь проникнуться к нему теплом.
   - Кто это? - спросила я, оглядываясь на своего спутника. Старичок лишь приложил указательный палец к губам, прося меня сохранять тишину.
   Обернувшись, я увидела, как к Андриану подбегает Никита, и заговорщицки подмигнув ему, толкает его локтем в бок.
   Андриан слегка покраснел, но, не смутившись, поспешил добавить девушке:
   - Но ее здесь нет.
   - Все вы парни такие. - Томно закатив глаза, ответила ему его собеседница.
   - Ой, кто бы говорил, парня из армии дождаться не можете! Ладно, можно пригласить вас на танец? - Андриан галантно протянул руку даме.
   Меня кольнул укол ревности. Сейчас я хотела впиться когтями в ее волосы и оттаскать покуда не услышала бы ее визги и крики. А потом выколоть глаза ему и надавать по шее.
   - Это Ада, - произнес старичок, подходя ко мне. - Кстати, извините за бестактность, моя госпожа, надо было представиться ранее. Я Винченцо.
   - Хорошо. Кто она? - спросила я, разглядывая эту танцующую пару. Комок подкатывал к горлу, и мне захотелось упасть на колени и заплакать.
   - Ведьма. Вампир. - Винченцо посмотрел на мои наполнившиеся слезами глаза. - Вы не можете ничего изменить сейчас. Нас никто не видит и не слышит, мы не существуем в реальности, которая сейчас перед нашими глазами, мы за ее гранью, на берегу. Но у Вас будет шанс изменить то, что вы сочтете нужным.
   Я отвернулась, я не хотела больше на это смотреть.
   - Это на нее он меня променял? - Всхлипнув, спросила я, изо всех сил стараясь удержать слезы.
   - Не совсем, в эту ночь он не понимал до конца смысл своих действий, даже если бы он хотел противиться, он бы не смог. Да, сейчас он сам предложил ей потанцевать. Но далее он стал ее жертвой. Она вампир, и ее взгляд заставит любого человека делать то, чего она пожелает. А хотела она всегда лишь одного... любви.
   - Вампиры, ведьмы, какой же это все бред! - Крикнула я.
   - А разве не бред, что мы с вами сейчас стоим здесь и наблюдаем за происходящим? Все это реальность. И вам волей или неволей придется в это поверить, хотя бы на некоторое время, остальное я вам докажу.
   В голове не хотелось укладываться все то, что я только что узнала от моего спутника. Хотелось убежать, но я не знала куда. И смогу ли.
   - Не сопротивляйся. Выслушай. В эту ночь она заставила его вступить с ней в связь, и отдаться плотским утехам. Он не отдавал себе отчета в происходящем. Он стал ее куклой и марионеткой. А она укусила его, захотела сделать своим рабом. Дальше ты сама помнишь, что произошло...
   Винченцо взял меня за руку и направился к двери выхода из кафе. Мне пришлось бежать, что бы успеть за ним, мы открыли дверь, она захлопнулась, и...
   Мы очутились около моего подъезда. Обернувшись, я увидела знакомую стальную старую кодовую дверь. Как это может быть? Мы же только что... Была же другая дверь!
   Винченцо подошел и приобняв меня за плечи, указал пальцем в сторону. Проследив за движением его руки, я увидела нас с ним. Мы откуда-то возвращались, о чем-то беседовали, держались за руки, смеялись...
   Как давно это было... Ужасные джинсы, отметила я про себя. И зачем я только их надевала? Вот так иной раз посмотришь на себя со стороны, и в краску вгоняет...
   Мы подошли к подъезду, я инстинктивно посторонилась, пропуская нас. По обыкновению, мы обнялись... Стали целоваться... Я видела, как я закрыла глаза и отдалась в его объятья и порыву той обжигающей страсти, что всегда пылала между нами. Я видела, с каким рвением он стал кусать мои губы, я еле заметно морщилась от боли, но не придавала этому значения. Я попросила его остановиться, но он как будто и не слышал. Он целовал мою шею, из его губ выдвинулись клыки, я вскрикнула, зажала рот ладонью и отпрянула...
   - Нееееет! - закричал Андриан, и согнулся пополам, закрывая лицо. - Не могу, не хочу, не буду, нет. - Без конца шептал он.
   Я видела, как я испугалась и присела на корточки рядом с ним.
   - Андриан, что случилось? - в страхе спросила я.
   - Прости, мы больше не можем быть вместе. Я люблю тебя... - с этими словами он вскочил и побежал прочь.
   И мы обе, стоя, продолжали смотреть ему вслед. Я знала, что эта картина запомнится нам надолго, и что не один раз я буду вспоминать ее вновь и вновь.
   - Он хотел спасти тебя. Хотел уберечь от себя. В нем просыпался зверь, который был сильнее его. Он лишь хотел оградить тебя от своей боли и страданий. Ведь только что чуть было не совершил поступок, который не смог бы простить себе никогда... И его остановил случай. Счастливый случай, который спас тебе твою жизнь. Твой крестик, который оказался на твоей цепочке прямо около шеи. - Винченцо подошел ко мне, и снова взял за руку.
   В глазах потемнело, замелькали звездочки, и мне показалось, что я падаю в обморок, но все рассеялось, взор стал чистым, и я увидела себя в новой квартире Андриана. На полу было множество различных осколков, книг, и другого мусора... Я посмотрела в прихожую. Где мы стояли у двери...
   - Зачем? Зачем ты это делаешь? - спрашивала я, утирая свое заплаканное лицо рукавом.
   Андриан молча приложил палец к моим губам.
   - Тшш. Просто сделай так, как я прошу. Забудь меня, забудь все, что было и чего не было, забудь совершенно все связанное со мной. Забудь все, кроме этого...
   Наши губы соприкоснулись.
   - Теперь ты понимаешь, что его сердце так же разрывалось на части? Что он пожертвовал самым дорогим ради тебя? Я лишь хочу, что бы и ты пожертвовала самым дорогим ради него. Что бы ты изменила все что есть. Ты уже почти пожертвовала своей жизнью. Так не делай эту жертву напрасной. - Винченцо посмотрел мне в глаза, улыбнулся, и провел рукой по лицу, закрывая глаза.
   Открыв, их я увидела, что я вновь зависла под углом сорока пяти градусов к земле. Руки были откинуты. Кончик носа едва касался земли. Это был последний миг моего падения. И передо мной стоял Винченцо. Он по-прежнему улыбался, а я лишь водила глазами, но не могла пошевелиться.
   - Сейчас ты все поймешь, моя милая. Но для начала... - Он достал из своего кармана песочные часы, и расколол их, высыпая песок времени на свою ладонь.
   Поднеся ладонь ко рту, он дунул песок мне в лицо. Песчинки попали мне в глаза, я зажмурилась и ослепительными вспышками в сознании понеслась моя жизнь, а затем и другие образы. Андриан... Зеркала... Ада... Призрак девушки... Кладбища... Мертвые... Крыша строящегося здания... Лес, медведи, волки... Огромный пес... Странный и ужасный человек в плаще с перебинтованными глазами... Ведьмы... Вампиры... Меч... Сражения... Странный юноша в черном строгом костюме и пальто с красным шарфом... Машины... Автотрасса... Я...
   Винченцо стоял рядом и смотрел, как я жмурилась.
   - Так же перед последним моментом падения я приходил и к тебе Андриан, я приоткрыл тебе завесу, но ты так ничего и не понял. Я лишь хотел наставить тебя на путь истинный и пробудить сущность, которая тебя к нему приведет... Но видимо это не мой удел... А ее. Теперь она все увидит. Все поймет. Что происходило с тобой, что произошло с Адой, Дашей, и многими другими, она познает правду.
   Винченцо хлопнул в ладоши, и время вновь потекло. Я разбилась о землю. Картинки перестали мелькать...
   Винченцо перевернул разбитые часы другой стороной, откуда вытек еще не вытекший песок. Он высыпал его себе в руку и наклонился ко мне. Взяв мою ладонь, он бережно пересыпал туда все оставшиеся песчинки, и сжал ее. Подув на нее, он растворился в воздухе и исчез.
   А мне предстояло выбрать в моем сознании из сотен замерших картинок только одну.
  

Глава 30.

Пока Смерть Не Разлучит Нас.

  
   Мой мир. Исчез вместе со мной. Я кружусь в потоке чужих воспоминаний, пытаясь найти точку соприкосновения на графике разнообразных кривых, которые отчаянно пытаются быть параллельными.
   Цепляясь. Перебирая, составлять пазлы... И терять себя в водопаде чужих образов. Быть чужим сознанием, оставаясь собой...
   Весь существующий мир это сложное уравнение, каждая жизнь, каждая судьба, строит свой отдельный график на полотне жизни. Сколько узоров и пересечений. Известна древняя мудрость - порхание бабочки на одной стороне океана может вызвать огромное цунами на другом. Все взаимосвязано. Что бы что-то изменить, нужно найти составляющие переменные. Но как все просчитать? Какую переменную стоит изменить, извлечь? И что станет потом?
   Как много образов. Сколько ключевых моментов. Какой из них правильный? А если я ошибусь...
   И все же...
  

* * *

  
   Облаченная в черное, она стояла посреди разрытых могил. В ее руках горела восковая свеча, а в начерченном прахом кельтском узоре на траве лежали три трупа, и на груди каждого из них лежал небольшой каменный валун. От увиденного мне стало страшно. Я отказывалась во все это верить, но после всех образов копошившихся и мерцающих в моей голове, все казалось слишком привычным. В полудреме и чувстве апатии, я решила просто завершить начатое путешествие. Пусть все окажется сном.
   Ее губы шептали заклинания, распевая некоторые слога. Узор внезапно полыхнул зеленым пламенем.
   Я стояла за ее спиной. Она сразу же почувствовала это.
   - Я не вызывала духов. Кто ты? - сухим строгим голосом спросила ведьма.
   - Я вестник. Посланник. Мираж.
   - Вестник чего? - все так же, не оборачиваясь, вновь спросила она. - Твое имя?
   - Банши - ответила я. Не знаю, почему именно это имя выбрала я, но оно казалось мне единственно верным. К чему называть свое настоящее имя и говорить что ты из будущего?
   Эта фраза заставила ее резко обернуться. Она была красива, сурова, строга, но ее лицо было по девичьи милым. Ее каштановые волнистые волосы спадали на плечи. В ее зеленых глазах мерцали искорки, отражающие ночной свет небосклона. Высокая, стройная. В черной накидке с капюшоном, из-под которой проглядывал изящный узор темно-синего платья.
   - Mors mei maneo. - Холодно процедила ведьма.
   - Латынь не моя сильная сторона.
   - Зачем ты пришла?
   - Спасти тебя от твоей судьбы.
   Ведьма смотрела мне прямо в глаза. Ее взгляд пробирал до костей, казалось, она сковала меня холодом.
   - Ты человек. Уходи отсюда, пока я милостива. И забудь то, что видела - Изольда кивнула на пылающий узор за спиной.
   - Мне некуда идти. Я пришла из ниоткуда. И путь мой закончится здесь. Хочешь, я расскажу тебе о твоей судьбе? - спросила я уставшим голосом.
   - Попробуй, если осмелишься.
   - Ты полюбишь того, кто принесет тебе много страдания. Но не оттого, что твоя любовь не будет взаимной. А потому что она будет не долгой, и унесет жизни твоих сестер.
   - Да как ты смеешь! Угрожать мне и моим сестрам! - Изольда взмахнула рукой, и я по пояс утонула в земле как в болоте.
   Я пыталась выбраться, но ничего не смогла поделать. Земля была тверда как камень. Ведьма приблизилась ко мне и присела на корточки.
   - Ты должна все изменить. Ты ключ к моему будущему. Ты должна пожертвовать своей любовью, своим дитя. Но кто сказал, что другое будущее для тебя будет хуже?
   Ведьма ударила меня по лицу.
   - Существует только один способ узнать правду, и он тебе не понравится. Поверь.
   Я ответила ей пристальным взглядом в глаза.
   - Моя сила некромантия. Я могу убить тебя, и считать твою память и все что ты знаешь. Но я не смогу вернуть тебя к жизни, и только так я могу поверить тебе. Решайся. Или уходи прочь и не возвращайся! - Уголки ее губ тронула ухмылка, она встала на ноги и продолжала смотреть на меня свысока.
   - Я же говорила, мне некуда идти... - прошептала я, опустив голову. - Жаль что я все забуду... Ведь возможно, что я больше не увижу Андриана. Возможно, все изменится настолько... Возможно и меня не будет в живых.
   - Твой ответ?
   - Я согласна.
   Ведьма, услышав ответ, не могла скрыть тронувший ее неподдельный испуг.
   - Ты правда хочешь этого?
   - Да. Но только пообещай мне.
   - Ты не в том положении, чтобы ставить условия. - Она взяла меня за руки и с легкостью вытянула из-под земли.
   Я понимала, что это конец. Хотя почему я боюсь, я и так была на расстоянии миллиметра от холодных объятий зимнего асфальта. Чего же теперь поджимать хвост? Где прежняя решимость, гордость и упрямство? Хотя о чем это я... лишь подлый эгоизм.
   - Прошу, это моя последняя воля. - Со слезами в глазах, я схватила ее за руку.
   Ведьма холодно сверкнула глазами в сторону моей ладони и отдернула руку. Не дожидаясь ответа, я продолжила.
   - Если все станет другим... Сможешь ли ты вернуть мне... Хотя... Все что не делается, все к лучшему. Если по иному нельзя...
   Изольда протянула руку к моему лицу, и растопырив пальцы, схватила за него, как будто пыталась сорвать маску. Дернув рукой, вокруг ее ладони струилась светлая дымка. Мое тело рухнуло вниз. Я упала и наблюдала за ней.
   Ведьма поднесла сияющую дымку к своему лицу и пристально уставившись, вдохнула ее в себя. Ее глаза закатились, их, словно облепила желтая скорлупа. Веки дрожали, руки тряслись, а зубы неумолимо отчеканивали только им одним известный такт.
   Так продолжалось минут пять, после чего, наваждение рассеялось. Изольда вновь посмотрела на меня. Но взгляд ее больше не был холодным. На глазах проступили слезы.
   - Я не потеряю твоего будущего. Обещаю, я доживу. И отблагодарю тебя. Обещаю. А теперь... Спи с миром. До встречи в будущем...
   Последним, что я увидела, была огромная песчинка, которая упала перед моими глазами. Упала и ослепила ослепительно ярким светом...
  

* * *

  
   Концерт закончился грандиозным шквалом аплодисментов. Группа вышла на поклон, когда толпа в седьмой раз скандировала "На Бис"! Ребята сворачивали аппаратуру и уносили из зала инструменты. А вокалистка и заодно фронтвумен, принимала цветы от поклонников и расписывалась на буклетах изданных дисков, плакатах, блокнотах.
   В последний раз всех, поблагодарив за теплый прием, коллектив покинул зал, уходя в гримерку что бы переодеться и вконец отдышаться от бурного дня.
   Усевшись на диван в небольшой комнате. Все вздохнули с облегчением и стали делиться впечатлениями. Звучал смех, кто-то достал фужеры и шампанское, когда в дверь постучали.
   - Войдите! - крикнул кто-то из ребят.
   В дверь вошла еще одна молодая и красивая темноволосая девушка.
   - Празднуем? - игриво подмигнув, спросила она и, закрыв за собой дверь, села на стул напротив дивана. - Выступление, просто супер! Ваш новый альбом просто хит! А вы видели, как кричала толпа?
   Молодой парень, бережно опустил гитару возле дивана и, подвинувшись ближе к вокалистке, обняв девушку, ответил:
   - Ну, в этом есть и твоя заслуга. Кто записал партии скрипки и половину песен? До сих пор не понимаю, почему ты не в группе?
   - Ой, Ром, перестань, ты же знаешь, скоро международные соревнования, меня Алевтина сгрызет. Требует что бы я жила в ледовом дворце. Гордость школы как никак - весело пожала плечами девушка. - Мне хватает и ваших бесплатных билетов на каждый концерт в нашем городе. - Тем более у вас скоро турне по стране. Я бы вас только подвела.
   - Кстати, пока все в сборе! - Роман вдруг вскочил и потянул с собой за руку девушку. Встав по среди комнаты, и обращаясь одновременно ко всем, он произнес - Пользуясь, случаем хочу сообщить вам всем, что мы с Дашей решили пожениться!
   Комната взорвался оглушительными радостными криками, и все находящиеся в ней кинулись обнимать без пяти минут молодоженов.
   - Как же я за вас рада! Честно!!! - произнесла девушка, обнимая невесту и жениха. - Когда свадьба?
   - Да-да-да! - подхватили остальные.
   - Через два месяца. Мы буквально вчера подали заявление. - Ответила Даша, и, посмотрев на девушку, спросила - Наташ, ты придешь?
   - Как же я могу пропустить такое, ты что?! - ответила девушка и обняла невесту.
   - Это надо отметить! - к Роману подошел Витя, бас-гитарист и легонько стукнув другу в плечо, сказал - Кажется, я знаю, кто проставляется!
   - А твои родители, они придут? - спросила Наташа девушку.
   - Ну, наверное - смущенно ответила та.
   - Оба?
   - А куда они денутся, придется им потерпеть друг друга, и я ничего не хочу слышать о том, что после развода они не общаются. Я общался со своим будущим тестем, и он мне пообещал. - заверил всех Роман.
   Наташа улыбнулась, искренне радуясь за своих лучших друзей. И пусть свою судьбу она еще не нашла, она не отчаивалась.
  

* * *

  
   Праздник был в самом разгаре, а гости уже изрядно выпивши. Очаровательно красивая невеста взошла на небольшую сцену вместе со своим мужем и, постучав пальцем по микрофону, потребовали у всех внимания. Говорил жених.
   - Прошу у всех, чуточку внимания! - в торжественном зале воцарилась тишина, и все обратили свой взгляд на сцену. - В этот самый прекрасный день в моей жизни, я хочу сказать пару слов о моей самой любимой девушке на свете!
   Жених взял невесту за руки и, стараясь говорить в микрофон, продолжил:
   - Мы встретились одним неуютным вечером. Признаться, я тогда возвращался с кладбища... - в зале пронесся легкий смех - и увидел необыкновенно красивую девушку. Но на ее лице были слезы. Она была опечалена разводом своих родителей и поэтому вынашивала коварную мысль побега из дома... И в этот вечер, я хочу публично еще раз признаться в своих чувствах. И сказать, что все, что я делал, было для тебя, все, чем я дышал, чем я жил. Все наши песни, и наш последний альбом проникнут нашими чувствами. Я обещаю, что я буду рядом с тобой. Всегда. И в горе и в радости. Пока смерть не разлучит нас... Именно так называется наш третий студийный альбом, и ты знаешь, что он значит. И, конечно же... я люблю тебя, мой самый светлый ангел!
   Присутствующие одарили поцелуй влюбленных бурными рукоплесканиями, вновь стал слышаться звон фужеров и рюмок, провозглашались новые тосты. На лицах родителей застыли слезы радости, и не было печали в этот день.
   Минут через пять, вся группа собралась на сцене и решила исполнить свои любимые композиции. Отыграв приличный сет, Даша уставшая но веселая сбежала со сцены и обняла свою подругу.
   - Как я счастлива, ты не представляешь! - шепотом, чуть по-детски не визжа, прокричала невеста.
   - А я как счастлива! - искренне улыбнулась в ответ Наташа. - И знаешь, даже ваша готическая мрачная музыка не испортит всего торжества.
   - Она и твоя тоже. Ты автор музыки и песен! - воспротивилась девушка, - и мы всегда будем рады выступить с тобой на одной сцене! Вот, например, сейчас! Пойдем! - Даша встала и потянула за руку подругу на сцену.
   - У меня нет скрипки. - Пыталась отвертеться девушка.
   - Ага, как же, а Мендельсона нам Чайковский играл...
  

* * *

  
   Наташа шла через скверик к себе домой и размышляла. Ее все еще охватывало царившее торжество праздника. Она шла и думала, что однажды она будет стоять перед алтарем с тем, кому сможет принести клятву до самой смерти.
   - Пока смерть не разлучит нас... - прошептала она.
   Из раздумий ее вывел окликнувший сзади женский голос.
   - Девушка, извините!
   Обернувшись, Наталья заметила спешащую к ней девушку.
   - Как хорошо, что я нашла вас. - улыбнувшись произнесла молодая женщина.
   - Я чем-то могу помочь? - удивленно спросила Наташа.
   - Не помнишь меня? - два лукавых и холодных блеска озарили девушку.
   - Не понимаю.
   - Я пришла поблагодарить тебя, и сказать Спасибо! - с этими словами женщина обняла девушку, и поцеловала в щеку. Протянув ей свою визитку с номером мобильника, она добавила - Если что будет нужно, какие-то проблемы или еще что, звони. Не стесняйся. Я узнаю тебя. Любая из нас.
   - Боюсь, вы меня с кем-то путаете - улыбнувшись, ответила Наташа.
   - Нет, не путаю, - слегка мотнув головой, ответила незнакомка. - Точно не путаю, это ты. У тебя есть какое-нибудь желание? Может быть что-то заветное? Прошу, скажи, я тебе многим обязана.
   - Вы меня точно с кем-то перепутали, извините. - Подняв руки, Наташа улыбнулась, и развернулась, собравшись уходить, но тут же опешила. Незнакомка уже стояла перед ней.
   Из теней вышло еще четыре незнакомых женщины лет 25. И поклонившись, подошли ближе.
   Наташу охватил ужас, и она крепче вжалась в свою висевшую на плече сумочку.
   - Не бойся ты, мы не причиним тебе вреда. - Сказала рыжая девушка.
   - Ладно, я пришла вернуть долг. - Ответила незнакомка, что самая первая подошла ко мне. Встав ко мне почти вплотную, она обняла меня за талию и подула мне в глаза.
   Проморгавшись, Наташа уже никого не увидела перед собой, кроме красивой девушки в белоснежном шелковом платье. Она развязала со своей шеи ярко-алый шарф и подкинула его в воздух. Подхвативший его ветер унес ко мне и опустил прямо на лицо. Продолжая шелестеть, ветер, словно шепотом, прошептал мне - "Прими этот дар..."
   Сняв шарф с лица, Наташа уже никого не увидела.
   Дойдя благополучно до дома, Наташа сразу же, не принимая ванны, разделась и, зарывшись глубоко под одеяло, уснула.
   Спала она беспокойно. Много ворочалась. Всю ночь ее мучали кошмары. Странные кошмары. Страшные образы разных времен и лиц. Битвы вампиров и ведьм. Странный человек с собакой. Ее похищали. Потом она выпрыгнула из окна... Но было во всем этом жутком потоке и нечто теплое. Теплое и проникновенное. То, о чем она мечтала, но никогда не чувствовала прикосновения. То, что было вокруг, но не было у нее. Если бы она любила, она чувствовала так же, подумалось девушке. Все что происходило во сне, казалось настолько реальным, что бывали моменты, когда девушка не понимала, что спит.
   Проснувшись утром, она ощутила очень сильную боль в голове. А в сознании сплетались страшные мысли. Мысль была настолько навязчивой, что разум не находил ни одного довода чтобы опровергнуть ее.
   Все, что она видела ночью, было ее жизнью. И что она смогла изменить тот кошмар. Смогла. И Даша не покончила с собой. И с чего бы? Ведь у нее прекрасные родители, которые любят ее, хоть и в разводе. Но почему-то Наташа была уверена, что это лишь крупная ссора, после чего, родители ее подруги скоро снова будут вместе. Просто так было нужно, иначе бы она не встретила Романа.
   Изольда - пронеслось в голове девушки. Достав из сумочки врученную вчера визитку, она прочитала - "Несущие Бурю", и подписи - Ада, Таша, Ева, Кристина, Изольда.
   Выпив таблетку, и наскоро позавтракав, если можно назвать завтраком прием пищи в час дня, девушка засобиралась на тренировку. Выходя из дома, она воткнула в уши наушники и, включив свой ipod, в плей листе нашла альбом своих друзей. В голове раздалась мелодичная музыка, подхваченная тяжелыми гитарными рифами. Закинув на плечо свою спортивную сумочку, девушка выбежала из квартиры.
   Двора, переулки, восемь минут ожиданий на остановке. Маршрутка. Гардероб. Тренировка. Душ. Ужин.
   Пообедав и заплатив, Наташа вышла из своего любимого кафе, когда на входе, в задумчивости, как всегда в наушниках не столкнулась с молодым человеком, который буквально сшиб ее с ног.
   Больно ударившись, девушка непонимающе смотрела на улыбающееся лицо, застывшее сверху нее. Кто-то щелкал у нее перед глазами пальцами, и что-то спрашивал. Скривившись от боли, Наташа вынула бочонок-наушник из уха, как тут же услышала звонкий голос парня, который протягивал ей руку, в помощи подняться.
   - Вы в порядке? Прошу прощения за нерасторопность, но виноват он! - парень ткнул пальцем в только что вошедшего молодого человека, видимо, его друга. - Его зовут Никита. И вот эта образина пыталась сделать со мной явно что-то плохое.
   Парни засмеялись, и стали придуриваться, что не мешало им колотить друг друга по плечу. Приняв помощь подняться, Наташа осторожно дотронулась ушибленной головы рукой.
   - Я бы вас угостил ужином в знак своего раскаяния и прощения, но боюсь, вы только что поужинали. Кстати, у вас не сотрясение? Нет?
   Наташа наконец-то взглянула молодому человеку в глаза. И что-то в блеске его глаз было до боли знакомое, что наполнило ее душу теплом, теплом и горечью. Тяжелая тоска легла на плечи, но это тепло, греющее сердце было теплее. Не понимая, что происходит, девушка прикрыла глаза.
   - У вас не сотрясение? Давайте я отвезу вас в больницу! - испуганно спросил молодой человек, и подхватил под руку пошатнувшуюся девушку. - А тебя лыс, я с собой не возьму! - шутливо рыкнул он уже своему другу.
   Пытаясь справиться с собой, девушка без чувства тревоги о собственной безопасности села с ним вместе в машину.
   - Вас как зовут? - спросил парень, заводя автомобиль.
   - Наталья.
   - Наташка значит - бодро сказал молодой человек. - А я Андриан.
   - Андрей значит, - усмехнулась девушка. - Хотя мне больше нравится Андриан...
  

* * *

  
   На этот раз, это был ее праздник. Полтора прошедших года казались ей безумной сказкой. Как не сложно было вновь поверить в волшебство.
   И вот, она уже дает клятву перед алтарем. Счастье, смех, веселье, гости постоянно скандирует уже поднадоевшее "Горько", а тамада дергает молодоженов, словно они его собственные марионетки. Не очень то приятно ощущать себя куклой, на собственной свадьбе. Но разве это важно? Самый блистательный день в жизни каждой девушки...
   После очередного конкурса, Наташа решила отлучиться в туалет, поцеловав в щечку своего возлюбленного, она в спешке удалилась, позвав с собой Дашу, что бы помочь справиться с длинным и пышным платьем.
   Стоило им войти в уборную, как что-то изменилось. А именно смолкли все посторонние звуки. В уши словно ударило давящей тишиной, которая буквально глушила наповал.
   Обернувшись, Наташа не заметила за своей спиной никого. Попытавшись открыть дверь, та ей не поддалась. Испугавшись, Наташа стала колотить руками по двери.
   - Успокойся милая. Настало время все вспомнить. - Из-за угла вышла женщина, та самая, которая догнала ее в сквере. Уж ее то она никогда не забудет.
   Изольда подошла к ней и, посмотрев в глаза, улыбнулась.
   - Это мой свадебный подарок. - После чего ведьма щелкнула пальцами.
   В глазах Наташи потемнело. Схватившись за голову, она медленно осела на пол.
  

* * *

  
   Когда я очнулась, на моих глазах были слезы. Последнее, что я помнила, это как уговаривала страшную ведьму на кладбище изменить будущее. А сейчас я видела ее над собой. Она мило протягивала мне руку, намереваясь помочь мне подняться.
   - Что на мне за платье? - спросила я, оглядывая свой белоснежный наряд.
   - Ты же помнишь. Я все изменила. Существенных катаклизм мир не претерпел, но все же. После нашей встречи, мы с сестрами убрались из страны. Мы славили свой клан, держась подальше от людских чувств. Я видела, какое горе они сулят нам, и поэтому это стало табу. В благодарность тебе, я изменила не только главное. Архангел по-прежнему покоится в своем склепе. Вампиры существуют в самых темных уголках мрака. А мы живем своей скрытой жизнью. Прогресс, дорогая моя, вытеснил на дальний план магические поединки и борьбу враждующих кланов. Но в этой вражде мы потеряли Элеонору и Анжелу. Видимо без жертв никуда. Но это меньшее из двух зол.
   Ведьма отошла от меня и подошла к окну. Я осторожно последовала за ней и встала рядом.
   - Мне нужно было сохранить твой мир. Ведь ты сохранила мой. Я сохранила жизни родителей Даши. И даже неизменность их встречи с Романом. Развод родителей твоей подруги, был четко спланированным фарсом. А вот с тобой пришлось помучаться. Ты помнишь свою жизнь, или ты живешь прошлым?
   Я на минутку задумалась. Значит... У меня получилось! Я жива! Жив и Андриан, и Даша не стала призраком. Но... помимо всего этого, прошлые воспоминания терзают мою голову. Они борются за право главенствовать. И оба потока воспоминания настоящие. Как бы не сойти со всем этим с ума.
   - Я помню, но все так путается... если честно... - я отошла от подоконника к раковине, открыла кран, смочила руки холодной водой, и стала растирать ими виски. Если бы я сейчас умылась, от моего макияжа не осталось бы даже напоминания.
   - Это пройдет. - Изольда подошла ко мне сзади и нежно обняла. - Мой подарок. Это твои воспоминания. Теперь мы расстанемся. И вряд ли когда-нибудь встретимся, хотя ты в любой момент можешь позвать меня на помощь.
   Изольда отпустила объятия и сию секунду же вновь послышалась музыка, хлопнула дверь, вбежала Даша.
   - Ну, ты и бегать, спортсменка! - Даша подбежала ко мне, и встревожено спросила - Что случилось? Почему ты плачешь?
   Я откинула голову назад и не смогла сдержать слез. Мне было больно.
   - Я совершила ошибку... Я совершила большую ошибку... - всхлипнув, сказала я, давясь собственными рыданиями.
   Даша быстро схватила меня и, развернув к себе, проговорила.
   - Такое бывает, успокойся, я об этом читала и была готова. Это такое явление женского психоза. - Она похлопала меня по щекам. - Давай утирай слезки, и я вправлю тебе мозги.
   Оторвав ее руки от лица, я оттолкнула подругу и, развернувшись, облокотилась на раковину и обхватила голову руками.
   Не может быть, не может быть, не может быть, не может быть...
   - Наташ, солнышко, может, я позову Артема? - осторожно спросила Даша.
   - ДА НЕ ЛЮБЛЮ Я ЕГО!!! - закричала что было сил я, судорожно срывая с пальца кольцо и бросая его в открытое окно. Утирая лицо рукавом, я побежала. Я должна найти его.
   Небольшой коридор и я в праздничном зале. Играла музыка, кто-то возбужденно что-то шептал, завидев меня. Мой жених, удивленно уставился на меня и уже в спешке приближался ко мне.
   Я нашла его. Андриан сидел за столом, о чем-то увлеченно разговаривая со своей девушкой. С того момента, как мы столкнулись в кафе, я почувствовала странное тепло. Это был он. Как же я раньше не вспомнила! Но мы... стали лишь хорошими друзьями, не более. У него была девушка. А он познакомил меня со своим хорошим другом, за которого я сегодня и вышла замуж.
   Артем подбежал ко мне, схватил меня за плечи, начал трясти. Я не слышала ни чьих голосов. Мне было совершенно все равно. Я увидела лицо девушки Андриана... Меня охватила ярость и гнев, я готова была впиться в горло, выколоть ей глаза, прыгать на ней каблуками.
   Вырвавшись из рук своего жениха, я твердым шагом направилась к ним. Подойдя к нему, я схватила его за лицо и поцеловала. Я целовала его так, как он однажды целовал меня у себя дома. Но тогда он знал, что я ничего не вспомню. Теперь переменные поменялись местами. Он не вспомнит, что когда-то было между нами. Он не вспомнит, что любил. Но я то знаю. Мне лучше было жить прошлым.
   Оторвавшись от его губ, я прошептала:
   - Я люблю тебя, милый. - После этих слов я побежала прочь, к выходу, срывая с себя фату и бросая ее в урну возле двери.
   На улице смеркалось. Я хлопнула дверью ресторана, и отчаянно со всех ног бежал прочь от этого места. Кто бы мог подумать, что все будет именно так.
   Что ж, Ада, ты его получила. Я прекрасно видела твою ядовитую ухмылку после этого поцелуя. Я видела и знала, что ты упиваешься триумфом...
   А мне хотелось вернуть все то, что было. Хотелось, что бы мир исчез с лица земли и катился в огненную пропасть, как это было тогда, когда я встретила этого старика в котелке! Наверняка он еще жив, и наверняка где-то есть его зеркала. Я найду их, и обещаю, я отомщу, я верну тебя, моя любовь. И мы будем вместе. И никто не сможет нам помешать. Я верну нашу вечность. И даже смерть не сможет нас разлучить.
  

Эпилог.

  
   Обнаженная Ада спала на кровати, слегка прикрываясь тонкой простыней. А я стоял и смотрел в зеркало. Мне кажется, что я смог бы просмотреть в него всю ночь. Как будто раньше, я не один раз делал это.
   В голове все еще вертелась эта картина со свадьбы.
   Ее поцелуй... Я до сих пор помню прикосновения ее губ.
   Эх, Наташка, если бы ты знала... Хотя нет, ты никогда не узнаешь. Не скажу. И другие не скажут.
   Как больно видеть тебя каждый раз, и кричать изнутри. Тело бьет мелкая дрожь, а руки так хотят прикоснуться к тебе...
   Как мне хочется согреть тебя, когда тебе холодно... как хочу я забыться в твоих глазах... Знаешь... хотя я же сказал, ты никогда не узнаешь. Мне жаль, что я тогда не был упертым, и не смог завязать с тобой отношения. А нужно было что-то сделать. Мне жаль, что мои слова так и не перешли в действия, возможно, ими я бы доставил тебе дискомфорт, но я бы не корил себя за упущенный шанс и время...
   Мне горько видеть улыбку и сияние твоих глаз, ведь я никогда не смогу ее разделить с тобой. Я не знаю, что это... Любовь или просто что-то глупое и бессмысленное... Ты и сама наверняка понимаешь, что происходит. Но мы ведь оба делаем вид, что ничего не знаем. Отвергая реальность.
   Прости. Прости, но мне кажется, что я больно ранил тебя. Прости, я не умею просить прощения.
   Нам может быть весело вместе, я могу шутить, но ты не знаешь, какая это боль. Я могу случайно касаться тебя, но ты не узнаешь, что каждое из прикосновений намеренное, и что оно преисполнено неисчерпаемой нежностью... к тебе.
   Я мог любить, и забыл это чувство. Я мог страдать, но ты прогнала мои стоны.
   Я скрипел зубами, когда просыпался во сне в момент нашего поцелуя, или другого призрачного счастья.
   "Худший способ скучать по человеку - это быть с ним и понимать, что он никогда не будет твоим..." Г. Маркес.
   Знаешь, моя душа не перестанет кричать каждым моим взглядом, каждым моим вздохом...
   Я знаю, что я обречен...
   Я знаю, а ты не узнаешь, как меня терзают старые призраки. Как меня режут прошлые тени. И только ты и твой образ, твой свет, помогают мне пережить это и подарить веру в новый день. Не надеясь, но любя...
   Знаешь...
   Хотя нет. Ты никогда не узнаешь. Прости.
  
   Конец.
  
   Все герои и место действия этой книги вымышлены. Любые сходства с существующими ныне людьми не случайны.
   01.01.2009.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"