Аннотация: Аполлон направляет пифию Фотини в дальний путь, так как в Дельфах стало опасно. Пешком , через горы - к Афинам, а там - морем в Боспорское Царство...
Глава 4
Пифия отправляется в дорогу
Погрузившись в свои видения, Фотини забыла на время даже о присутствии Аполлона. Но посланник вселенной не мог ждать, время свидания заканчивалось.
- Фотини, -сказал он, - лучше бы тебе покинуть Дельфы!
- О нет, я не в силах жить вдали отсюда, не могу без встреч с вами! - воскликнула девушка. От неожиданности идеи, высказанной ее необыкновенным собеседником, она чуть не заплакала.
- Не спеши расстраиваться, моя дорогая! Все будет хорошо: скажи сегодня Клейтосу, что Аполлон нуждается в тебе в другом его храме, там тоже есть оракул. Храм этот недавно построен в одной из ваших северных колоний - в городе Пантикапей. Туда тебе и надо будет отправиться.
- Значит ты будешь со мной беседовать и там? - в глазах пифии вспыхнула радость, - тогда я готова ехать туда хоть сейчас!
- Ты все правильно поняла, моя умница! - Он мягко улыбнулся и чуть тронул пальцами щеку Фотини:
- Теперь нам пора расстаться! Будь осторожна, никто , кроме Клейтоса не должен знать куда ты подевалась. Рано или поздно жрецы Амона тебя найдут и там, но мы выиграем время и подготовим тебе хорошую защиту.
Аполлон исчез так же, как и появился, Фотини же заговорила громким голосом, так, чтобы ее могли слышать в соседней комнате - ведь все, что было сказано до этого она произносила почти шепотом.
На этот раз пифия говорила для жрецов храма , находящихся за стеной. Oна сообщала в наиболее туманной и замысловатой форме те пророчества, которые у неe были готовы заранее - вопросы паломников, благодаря Клейтосу, ей были известны со вчерашнего вечера. Фотини обладала природным даром предвидения достаточно сильным для того, чтобы справляться с такими заданиями без помощи каких либо высших сил.
Довольные результатом, жрецы записали услышанное и отправились с сообщениями к ожидавшим их посетителям, пришедшим в храм с наболевшими проблемами.
Сама же Фотини осталась для беседы с Клейтосом. Ему она и сказала волю Аполлона.
Жрец, узнав что его любимице доверена важная миссия служения в отдаленной колонии, несколько опечалился:
- Твой уход из храма - большая потеря для нас, дитя мое, - промолвил старик, вздыхая, - но не мне обсуждать веление божества...
- Почтенный Клейтос, мое назначение не должно быть известно никому, кроме тебя и тех, кто встретит меня в колонии. Я должна как можно быстрее отправиться в Пирей и там сесть на корабль, идущий в Эвксинское море, к берегам Боспора Киммерийскогoo! - голос Фотини прерывался от волнения.
- Для того , чтобы совершить такое большое путешествие, девочка, тебе надо успокоится и все обдумать: как ты будешь добираться до Пирея и с кем ты разделишь свой путь.
Фотини насторожилась :
- Мне надо покинуть Дельфы незаметно, а это значит, что я не могу примкнуть к кому-либо из возвращающихся в Афины паломников!
- В таком случае ты не должна использовать морской путь, Кира слишком маленький порт, там тебя легко могут узнать . Ступай лучше по дороге через горы, и возьми с собой человека, которому я полностью доверяю. Он будет ждать тебя на рассвете, на пороге твоегоo дома. Его зовут Атис, он опытный воин, с ним ты будешь чувствовать себя в безопасности.
Жрец подошел к столу, на котором лежало несколько кусков чистого пергамента, кучка заостренных палочек и стоял глиняный сосуд с краской. Указав девушке рукой на стоящий рядом табурет, сам он сел в жесткое рабочее кресло за стол и без излишних раздумий написал несколько строчек на пергаменте. После чего он свернул его в трубку, перевязал шнуром, концы которого скрепил восковой печатью.
- Возьмешь это письмо с собой и передашь старшему жрецу тамошнего храма, - сказал Клейтос, протягивая свиток пифии, - надеюсь, что с этой рекомендацией тебя примут хорошо.
И ещё... твое усердие заслуживает особой благодарности. Ты получишь деньги завтра же, их передаст тебе Атис. Там будет достаточно для того, чтобы добраться до Пантикапея и устроиться там с максимальными удобствами.
Фотини с благодарностью промолвила: - Я была очень счастлива здесь, мне грустно расставаться с тобой, Клейтос, и с храмом...
Старик улыбнулся и обнял девушку за плечи:
- Мне будет не хватать тебя, маленькое чудо. Береги себя!
Утром следующего дня Фотини уже была в дороге. Весь путь до Афин - она собиралась сначала побывать в Афинах , повидаться там с родителями - по ее расчетам, должен был занять от пяти до шести дней.
Пифия не захотела брать с собой рабыню, так как никакой особой поклажи у неe не было. Те незначительные мелочи, которые она все-таки взяла, легко уместились в кожаном мешке, который нес Атис.
Не прибегла Фотини и к помощи какого-либо вьючного животного - ни мул, ни ослик, решила она, ей не понадобятся; путешествие налегке давало наибольшее количество шансов быть незамеченной и неузнанной.
Для надежности маскировки девушка была одета очень скромно: бледно голубого цвета холщовый хитон и легкая белая накидка, укрывавшая от солнца голову и плечи, а в случае нежелательной встречи - и лицо, составляли ee наряд, дополненный кожаными сандалиями, тонкие тесемки которых ловко обхватили загорелые худые лодыжки юной пифии.
Из украшений на ней были только серебряный браслет на запястье, две пряжки, сделанные из того же металла, собирающие на обоих плечах складки хитонa, а так же брошь, которая сцепляла края легкогoo плаща - накидки.
Ее спутник был одет совсем просто - на нем был короткий хитон, перехваченный поясом, и небольшой плащ -хламис.
Атис был сильный и ловкий как зверь мужчина лет тридцати, который, поначалу казалось, не знает греческого языка: полдня пути он прошагал рядом с Фотини храня гробовое молчание. Первый раз они разговорились, когда решили передохнуть - жара уже началась невыносимая, так что идти было трудно. Они сели возле ручья, одного из множества текущих с Парнаса, в тени оливкового дерева.
- У тебя много шрамов, Атис, -начала Фотини - не так-то просто скрыть, что ты воин! Где тебя так угораздило? - она указала на рассекавший его подбородок грубый рубец.
- Это я получил на Самосе. С битвы меня хотели увезти домой, в Афины, умирать, или , может быть , превратиться в уродливое пугало - моя нижняя челюсть болталась, как на тряпках, на лоскутах кожи, а язык вываливался наружу. Но наш командир приказал доставить меня в Дельфы, где, как он знал, есть хороший лекарь.
- - Теперь мне все ясно! - воскликнула пифия - Клейтос спас тебя, ведь он же - врач! Это сейчас он жрец, старческиe руки уже не позволяют ему делать операции и он теперь помогает людям другим способом...
- Да, я ему всем обязан. С тех пор я живу в Дельфах, женился здесь и даже успел обзавестись двумя девочками. Старшей четыре года, а младшей - два с половиной!
- Счастливый ты человек, Атис! - воскликнула Фотини.
- Только, пожалуйста, ни слова о о моем будущем, договорились?- Атис , казалось, давно хотел ее предупредить об этом.
- Нет, не буду я заглядывать туда, мне ведь твое будущее откроется только если я сильно этого захочу, а так - я, в основном, вижу вещи, которые случатся спустя более чем тысячу лет.
- А как же Аполлон? Разве не он тебе сообщает обо всем?
- Да, конечно, без помощи бога я не смогла бы отвечать на вопросы стольких самых разных незнакомых людей. Но иногда я вижу все сама, такой дар обязана иметь настоящая пифия. -Фотини сказала и улыбнулась, понимая, что эта фраза звучит слишком высокопарно для юной девушки.
- И что же ты видишь там, в далеком будущем ? Наверное, люди будут жить гораздо лучше чем живем мы сейчас, поумнеют, подобреют за тысячи-то лет - задумчиво произнес Атис, жуя сорванную травинку.
- Знаешь, я не видела пока ничего хорошего в своих грезах... Там все время кого-нибудь убивают, причем убивают так коварно, так подло! - в голосе девушки звучало неприкрытое отчаяние.
- Даaa...- протянул Атис - ну и дела!
Выходит мы к чему-то стремимся, чему-то учимся, что-то строим, осваиваем новые земли, развиваем демократию, потом умираем, а мир так и не станет лучше! И скажи тогда мне на милость - зачем все это, зачем мы толчемся на этом свете, воюем без конца, женимся, заводим детей, потом делаем их сиротами... Зачем?
- Да есть же ответ, ты же его знаешь, в храме - то нашем бываешь, наверное? Там написано на стене : "Познай самого себя" . Вот для этого и живем!
Продолжив путь они опять молчали, но думали теперь об одном и том же...
Дорога была узкая и часто превращалась в горную тропу, но все- таки это была дорога. На подъемах и спусках в скалах были прорублены ступеньки, изредка попадались харчевни и нет-нет да встречались идущие в Дельфы люди. Да и сами они уже обогнали нескольких путников, которые следовали в одном с ними направлении. С каждым из встретившихся на пути им приходилось разговаривать. Говорил всегда Атис, так как он был мужчина. Фотини он выдавал за свою родственницу , которую он провожал в Афины. К ночи они подошли к небольшой деревушке с придорожной гостиницей, где и решили остановиться.
Конечно назвать "гостиницей" эту таверну с сараем для пришельцев
было-бы слишком большим преувеличением. Но как ни назови это заведение, оно работало и приносило доход.
Ужин, состоявший из жареной на углях рыбы, свежеиспеченных лепешек и прекрасного Беотийского вина показался усталым путникам пищей богов. Согласно правилам, Фотини накормили в соседней комнате, где не было мужчин, после чего ей предоставили возможность спать в маленькой клетушке, которая находилась рядом с кухней. Атис же принимал участие в общей трапезе, где кроме него за столом оказалось ещё несколько человек - хозяин и его родственники.
Мужчины не стали ни о чем расспрашивать гостя - это было не принято, счталось, что если путнику есть что рассказать собравшимся, то он это сделает и так, без каких-либо вопросов. Атис вполуха слушал застольную беседу, которая представляла мало интереса для него. Он все ещё продолжал размышлять о тех вещах, которых коснулся в разговоре с пифией. Участие в боевых походах и пребывание не раз на волосок от смерти превращает многих воинов в философов, заставляет по-новому смотреть на жизнь, которая, как это им слишком хорошо известно, может оборваться совершенно неожиданно.
Прежде , чем отправиться спать в отдельно стоящий домик - скорее его можно было назвать сараем - он подошел к комнате девушки.
Было тихо, Фотини видимо спала. Кожаный мешок с вещами она у него забрала, так как там были ее туалетные принадлежности. Сейчас Атис думал, как бы его у неe взять назад, чтобы чувствовать себя спокойнее, но не решился будить девушку.
Наконец он ушел к себе и быстро заснул.
Но сон воина чуток как сон хищника. Он проснулся среди ночи, вскочил и бросился во двор - ему почудился какой-то посторонний звук. Так и есть! Луна была полная и позволила разглядеть метнувшуюся по двору фигуру. В два прыжка Атис настиг беглеца и, не раздумывая долго, зажав ему рот рукой, ребром другой руки ударил ниже уха, по сонной артерии. Тело вора обмякло и тут Атис увидел, что у того в руке что-то белеет. Воин потянул к себе это "что-то" и почувствовал ладонью чуть маслянистую на ощупь поверхность пергаментного свитка. "Так! - подумал он - приключения , кажется, начинаются!"
Незамедлительно и беззвучно прокравшись в комнату, где спала Фотини, он тихо коснулся ее и прошептал:
- Вставай, надо уходить!
Девушка вздрогнула и вскочила, Атис крепко сжал ее руку и они на цыпочках вышли из дома.
Луна сияла над деревьями и хорошо освещала двор, посреди которого на земле лежал человек. Воин нагнулся над ним и , вынув из-под плаща короткий меч, срезал украшение, висевшее у бесчувственного все-ещё незнакомца на шее. Сунув брелок девушке в руку, он быстро повел ее прочь из деревни.
Ни проронив ни слова они шли, почти бежали ещё в течение получаса. Наконец остановившись, решили рассмотреть трофей.
Лунный свет блеснул на поверхности золотой пластинки - когда Фотини разглядела ее, то вздох удивления и страха вырвался у девушки из груди: на ее ладони лежало плоское изображение головы барана:
- Это они, они шли за нами!
Атис решил пока не выяснять, кто такие "они", а предложил продолжать идти, благо луна позволяла это делать.
Фотини нечего было возразить. Она тоже считала, что лучше идти при свете луны и отоспаться потом, днем, где нибудь под покровом лесных деревьев, чем тратить время на пустые разговоры сейчас.
Пока они брели по узкой дороге, пролегавшей по ущелью , девушка уже не чувствовала ни усталости , ни страха. Присутствие Атиса действительно создавало ощущение полной защищенности и поэтому мысли ее были уже далеко от событий этой ночи.
Увидев большой белый валун на дороге, она остановилась и попросила своего спутника дать ей возможность немного передохнуть. Сев на теплый , впитавший солнечный жар камень, пифия погрузилась в короткий но глубокий транс. Она смотрела прямо перед собой и видела, как пространство перед ней раздвигается наподобие ширмы в театре.
Из светлой, уютной комнаты, полу-лежа на кровати какой-то интересной конструкции с приподнятой частью для головы, вся в бинтах, на нее смотрелa синеглазая девушка.. Несмотря на повязки и пластырь на щеке, было очевидно, ее крайнее изумление, огромные глазищи распахнулись как два горных озера, а рот слегка приоткрылся.
Фотини невольно улыбнулась при виде произведенного своим появлением эффекта и мысленно произнесла: "Нам надо с тобой поговорить, Анастасия!"