Мутное апрельское утро рассвело нудным как зубная боль мелким стылым дождём. Шаловливый солнечный луч пробился сквозь свинцовые облака, но тут же спрятался за грозовые тучи, а унявшийся монотонный дождь вновь заструился по оконному стеклу. Начало пасхальных каникул, на которые Жульен надеялся подлатать ограду загородного дома, оказались бесповоротно испорчены.
Телефонный звонок заставил его вздрогнуть и отвести взгляд от окна, за которым старые яблони кичились свежей порослью молодой листвы. Схватив трубку, Жюль уже был готов отчитать нерадивую секретаршу, которая осталась на пасху руководить рекламным агентством, но...
-- Доброе утро малыш, не разбудил?..
-- Отец?.. Прости. Был уверен, что звонят из бюро и чуть не вылил на тебя ушат грязи.
-- И-и-эх..., -- на другом конце провода Дюрси-старший зло выругался, -- чуть не пролил кофе на ковёр старый растяпа!
Брякнула о стол телефонная трубка, а голос отца зазвучал издали, приглушено, будто он и вовсе позабыл о беседе с сыном; на повышенных тонах он сердито распекал экономку-Адель.
Жюльен уже собрался отключить линию, но в трубке вновь зазвучал брюзжащий голос префекта на пенсии:
-- Старая плутовка, сунула чашку мне прямо под локоть! Эм-м..., где мы были?
Ах да!.. Я навестил мать Анри, которая живёт в пригороде Лиона; адрес, что ты мне оставил на электронной почте, оказался весьма кстати.
Старушка была сильно напугана и ни за что не хотела открывать дверь, пока я не предъявил ей просроченное удостоверение префекта полиции и не позабыл упомянуть твоё имя.
Так вот... После смерти Анри, к ней наведались два скользких типа не внушающие особого доверия. Представились сотрудниками уголовной полиции, но она согласилась их впустить только в присутствии кого-нибудь из соседей. После того как они рассыпались в извинениях, что пытались ввести её в заблуждение представившись служащими полиции Лиона, они не мешкая предложили продать всё что осталось от Анри Ленара: картины, эскизы, зарисовки. Лилиан вынесла из его комнаты картонную коробку, а непрошенные гости отобрали из неё всё что их заинтересовало. Набралась небольшая стопка ...
-- Па-а..., твоё многословие сводит меня с ума! Ты можешь сосредоточиться на фактах, а не зачитывать мне сагу о семействе Ленар?
-- Да-да сынок... но это ещё не всё. Эти двое попытались нахально залезть в комнату Анри, чтобы удостовериться: не припрятано ли там ещё что-либо представляющее интерес позднему визиту. Но Лилиан оказалась мадам не из робкого десятка и тут же погнала их прочь, хотя её негодование не произвело на них должного впечатления. Но когда пожилой сосед взялся за телефонную трубку, чтобы позвонить в местное отделение полиции, они неохотно ретировались, оставив на столе в гостиной пятьсот евро.
Над дверьми её квартиры с недавнего времени была установлена камера, где в записях довольно чётко видны их лица. У меня есть копия, которую...
-- Волчья стая навострила уши на картины Ленара, -- прервал Жюльен затянувшееся повествование отца, -- даже эскизами и зарисовками не брезгуют... сволочи!
Он насупился, невидящим взглядом созерцая свинцовые облака сеявшие холодным мелким дождём, стекая мутной слезой на мраморный подоконник. Время лечит?.. Свежие рубцы и раны не залечить... трагедия, которую Жюль до сих пор так и не мог постичь умом, ...не осознал. Мерой, что отмерено, да воздастся стяжателям и негодяям сторицей!
-- Жюль, ты у телефона? -- голос Дюрси-старшего вернул его к действительности.
-- Я с тобой пап.
-- Но главную новость я оставил под конец. Помнишь, перед выходом на пенсию мне пришлось улететь в кантон Цюриха... и-и Бернар Симон! Я тебе рассказывал о нём, - муниципальный инспектор в управлении по борьбе с наркотиками.
-- Да-да припоминаю отец. Ты даже упомянул, что мы ещё оказывается какие-то дальние родственники, эм-м..., седьмая вода на киселе.
-- Ну что ты плетёшь Жюль! - в голосе мсье Дюрси послышались нотки осуждения. -- Это внучатый племянник бабушки со стороны...
-- Отец!.. Даже и не начинай свой экскурс в историю генеалогического древа семейства Дюрси. У тебя есть предположения или ответы на интересующие нас вопросы?
-- Ответы-вопросы!.. -- Жерар ругнулся, прикрывая трубку ладонью, но тут же придал своему голосу умиротворяюще-дружелюбный тон:
-- Так вот... Бернар Симон является начальником отдела по борьбе с наркотиками, и кто бы мог подумать где?.. -- он сделал многозначительную паузу, -- у тебя под носом, в Женеве. -- С делом об отравлении в твоём "Аудио-Арт", он знаком понаслышке, но в его честь сказано, - он тут же предложил свою помощь.
-- "Аудио-Арт" уже как месяц не мой. Продан. И слава богу я успел получить за него вполне приличные деньги.
-- Продал?.. Шельмец! Хоть изредка, но держи своего отца в повседневных делах и хлопотах единственного сына. Эм-м... где я был?.. Ах да! Наша связь оборвалась внезапно, когда он был занят дочерью, которая после аварии надолго попала в больницу. Ты даже не представляешь, сколько труда мне стоило разузнать его номер телефона в Женеве.
Жюльен явно тяготился затянувшимся телефонным разговором; он был бы рад перевести аппарат на внешний динамик и заняться приготовлением завтрака, но проклятая кнопка старенького аппарата то и дело заедала в нужный момент.
-- Если это все новости, то извини отец, мне ещё надо уладить кое-какие дела, -- постарался он закончить пустой разговор. -- И прошу тебя па-ап, в следующий раз звони мне на мобильный.
-- Так и скажи что у тебя нет ко мне и капли терпения! Гроблю своё время на твоего Анри, а ты даже не соизволишь выслушать меня до конца!
Зародившиеся нотки ярости в голосе префекта на пенсии тут же смягчились, но недовольное брюзжание давало понять, что разговор с единственным отпрыском семейства Дюрси оставило на его душе тягостный осадок.
-- У меня уже появились некоторые мысли, -- размышляя вслух начал он, -- но в этом мне может помочь только наш Берни. В следующий вторник, я буду в Женеве, надеюсь ты меня встретишь сынок? Иначе придётся взять...
-- Да-да, без проблем... номер полёта?
-- Эйр-Франс, рейс восемьдесят пять, семь часов утра. До встречи.
Женева встретила Жерара Дюрси гнетущими барашками грозовых туч нависших прямо над головой. Впрочем за час-другой небосвод мог и очиститься от давящей пелены, но судя по "вердикту небес" свинцовая твердь была готова вот-вот низвергнуться струями холодного хлёсткого ливня. Прогноз погоды был как лаконичен, так и неоднозначен: " Переменная облачность. Местами грозовой фронт".
Прихватив сумку-тролль префект на пенсии двинулся за плотной массой пассажиров к паспортному контролю. Жерар никогда не брал с собой чемодан. К чему? Компактный тролль был вполне уместным для его багажа. Да и много ли надо пенсионеру, прилетевшему сюда всего лишь на несколько дней? Если и позабыл мелочь-другую, то несомненно найдёт её в ближайшем магазине Женевы.
Таможенный контроль остался позади и через стеклянную дверь раскрытую нараспашку Жерар направился к залу ожидания, высматривая знакомое лицо. Но первым на кого натолкнулся его взгляд, - был Бернар Симон. Да и мудрено было не заметить его высокую грузную фигуру увенчанную гладковыбритым лоснящимся черепом. От удивления Жерар даже потёр глаза:
-- Берни?.. Какими судьбами!? Я же предупреждал, что меня встретит Жюль, и нет никакой надобности, заезжать за мной в аэропорт.
Дальний родственник лишь широко улыбнулся круглым как лунный диск лицом, заключив Дюрси-старшего в медвежьи объятия. Он дружески хлопнул его по плечу:
-- Дай-ка гляну на тебя с высоты птичьего полёта, -- намекнул он на свой нестандартный рост.
Отодвинувшись "внучатый племянник бабушки" затряс лоснящейся лысиной, вглядываясь в лицо дальнего родственника:
-- Держишься молодцом, -- он легонько хлопнул его по животу, -- хотя сырьевой придаток следовало бы убрать.
Он вынул одноразовую салфетку из целлофанового пакета и недовольно фыркнув, вытер потный лоб:
-- Даже не поверишь!.. -- Берни скомкал использованную салфетку и не найдя урны незаметно для окружающих бросил бумажный комок себе под ноги. -- Сердцем чуял что наткнусь на тебя в аэропорту, но я здесь не по твою душу. Гости из Австрии, -- шепнул он ему на ухо, -- обмен опытом. Нагрянули стервецы, чтобы поразвлечься-отдохнуть, -- он как мальчишка-проказник хитро подмигнул мсье Дюрси, -- я-то свою публику знаю! Семинар это у них так, для отвода глаз... и не мудрено: у каждого из нас свои мелкие радости жизни.
Обеспокоенным взглядом Берни глянул поверх голов, пытаясь узреть в толпе своих подопечных, и поднял повыше лист бристоля: "Комиссариат полиции".
-- У меня всё готово Джерри, -- он по привычке величал его на английский лад, -- и кое-что тебя несомненно порадует. Но вот со временем... времени сам понимаешь у меня в обрез! Созвонимся э-э... в четверг с утра. В ближайшие дни буду очень занят.
Берни Симон ещё раз окинул взглядом ручеёк пассажиров сочившийся сквозь таможенный контроль в зал ожиданий, и повернув голову назад приметил ещё одну "родственную душу":
-- А вот и наш Жюльен! -- громогласно рыкнул он, завидев в шеренге встречающих Дюрси-младшего. -- Немного потускнел отпрыск, седина у висков, но в прекрасной спортивной форме!
"Седьмая вода на киселе" утопил в медвежьи объятия очередную "жертву", и потискав сконфуженного Жульена, провёл ладонью по своему гладковыбритому черепу, будто пытаясь смахнуть бордовые отблески табло авиарейсов.
***
В загородном особняке тихого пригорода Женевы он чувствовал себя весьма неловко.
Бывший префект любил "свободный стиль" и разгуливал по коттеджу сына в довольно игривом "наряде": махровый халат на голое тело и шлёпанцы на босу ногу. Но здесь!.. как снег на голову нагрянула очередная пассия "родной кровинушки", - Мари-Анн. Нет, для мсье Дюрси не было секретом, что Жюль меняет своих подруг как ушлый ловелас, но никак не ожидал, что его кратковременное пребывание здесь, нарушит кто-то из посторонних. Жгучая креолка из Техаса, проходила практику в женевском музее изобразительных искусств, а ненаглядное чадо Дюрси-старшего было ещё тем "гурманом" при выборе-общении с прекрасным полом.
Когда поздним утром Жерар спустился в гостиную в своём фривольно-домашнем облачении, то тут же получил нагоняй от Жюльена:
-- Можешь надеть к завтраку что-то менее шокирующее? На Мари-Анн твоя экстравагантная внешность вряд ли произведёт особое впечатление, она у меня крайне безразлична к джентльменам пожилого возраста.
Облачившись в свитер и джинсы, в которых он прибыл из Лиона, Жерар спустился на первый этаж, но застал только сына, опоясанного фартуком, сосредоточено чудодействующего у кухонной плиты; тот нарезал свежие овощи, а витающий запах лоранского пирога из курицы с грибами давал понять, что на завтрак они будут доедать вчерашний ужин.
На безмолвный вопрос Дюрси-старшего, Жюльен лишь сердито отмахнулся:
-- Опять она со своей неугомонной клиентурой!.. Срочно вызвали в музей для оценки старой картины предположительно кисти Писсаро. Обещала вернуться лишь к полднику.
Жюльен разложил на столе разогретый пирог овощи и пышный омлет, пышущий провансальским маринадом. В прекрасном расположении духа Дюрси-старший потёр руки и тут же набросился на поздний завтрак (серая мгла и колючий дождь за окном, весьма способствовали аппетиту префекта на пенсии).
-- Жюль, -- неспешно пережёвывая омлет начал он, -- мне бы хотелось узнать мельчайшие подробности по делу Анри. Послезавтра я встречаюсь с Бернаром и хотелось бы явиться во всеоружии, а не выглядеть абсолютным дегенератом.
-- Всё что мне известно, ты уже знаешь отец, ну а полиция явно осведомлена намного лучше, чем я. Впрочем, есть ещё один-два нюанса, не столь существенные, но тебе они не помешают.
Вытерев руки о передник, Жюльен отодвинул тарелку на край стола:
-- Свои полотна Анри Ленар выставлял за комиссионные в галерее Клода Дидье, кроме приобретённых знакомыми и парой любителей живописи. После его смерти, в картинной галерее произошёл пожар, и как следует из газетной хроники - всё содержимое выгорело дотла. Здесь-то и кроется первая нестыковка. Картину Ленара, которая числилась как сгоревшая во время пожара, я недавно держал в руках.
-- Воскрешение из мёртвых? -- Жерар запил омлет томатным соком, -- или ты намекаешь, что кое-какие экспонаты исчезли ещё до того как от галереи остались одни головёшки?.. Хотя-а... ты мог и ошибиться, на сегодня ушлые мошенники подделывают любые ассигнации да так, что даже эксперты не всегда могут распознать фальшивку.
-- Подделывать картины Анри? -- Жюль криво усмехнулся, дивясь наивности Дюрси-старшего, -- напрасный труд! Полотна Ленара в ту пору были абсолютно неизвестны широкой публике. Да к тому же "Возрождение Андромеды" я держал в руках не впервые. Сюжет, откровенно говоря - на любителя, чересчур мрачноват и не на мой вкус. Чем-то напоминает Дюрера и Делакруа, из-за этого я и не приобрёл её в своё время. Но это вне сомнений был подлинник!
У Анри своя специфика помечать полотна. Представь себе холст как циферблат часов. Рядом со своей подписью, Ленар проставлял дату завершения работы, а отпечатком пальца, метил на картине месяц в соответствии с его положением на циферблате. Уловил отец? Так вот..., капиллярный рисунок его мизинца я нашёл внизу посредине, у обрамления. Место, где должна находиться шестёрка, что и соответствует июню месяцу.
-- Хитрец был твой Анри..., хотя к чему были все эти ухищрения, когда его работы ещё год назад особой популярностью не пользовались?
Жюльен загрузил посудомоечную машину и сполоснув руки под краном, снял фартук с многообещающим логотипом "Шеф".
-- Есть ещё один мелкий нюанс, -- нехотя промямлил он, -- надеюсь мои поспешные шаги не отразятся на твоём безмятежном настроении.
-- Не тяни резину малыш!
Жерар скользнул по его лицу колючим взглядом и недовольно поморщился, ожидая от своего чада легкомысленных решений.
-- После того как я навестил тебя осенью в Монпалье, меня так и подмывало сделать крюк и заехать к сводной сестре Анри. К тому же в Париже у меня были неотложные дела. Для того чтобы вступить в полное владение недвижимостью, мне требовалось оплатить последний взнос и заполнить кое-какие бумаги в присутствии адвоката.
С нотариальными тонкостями, я уложился буквально за час-другой и не мешкая отправился к Мадлен на Монмартр. Она там держит небольшое кафе в старом доме, где на втором этаже находится и её двухкомнатная квартира.
Его сводная сестра лежала с высокой температурой, а так как я не собирался надолго задерживаться в Париже, то выразил свои глубочайшие соболезнования и попытался втихую улизнуть. Но Мадлен с трудом поднявшись с кровати, попросила задержаться и вынесла из чулана неизвестные мне полотна Анри...
Глаза Жульена увлажнились и заблестели. В них появился лихорадочный блеск доки-коллекционера, или оголтелого наркомана одержимого безудержной страстью к очередной дозе героина. Мсье Жерару так и не удалось уяснить - переполняют ли сына засевшие в памяти мысли-воспоминания об утрате единственного друга, или захлестнувшую бурю чувств следует отнести к синдрому легко ранимой души?
-- Двадцать картин в подрамниках... улавливаешь отец? Два с лишним десятка, которых я никогда и в глаза не видел! Анри был скрытным, замкнутым; редко когда его можно было вытащить в бар, чтобы поболтать за кружкой пива. Но не показать рождённые в муках полотна мне? единственно близкой душе!?
Он запустил пятерню в густые с проседью волосы, уставившись невидящим взором на стекающие по окну затейливые ручейки, собираясь лужицами на щербатом подоконнике. Потухшим голосом он продолжил свои воспоминания:
-- Мадлен просила у меня совета, что ей делать с наследием брата и предлагала подыскать ей порядочного коллекционера, ведь она ни черта не смыслит в живописи! Не откладывая дело в долгий ящик, я выписал ей чек на сто пятьдесят тысяч (деньги, которые мне удалось выручить за "Аудио-Арт"), на что она с не прикрываемым восторгом тут же согласилась. Получив от неё расписку и копию дарственной от Анри Ленара, мне пришлось ещё на день задержаться в Париже, чтобы упаковать картины и взять напрокат пикап до Женевы.
Впрочем...
На сегодня у меня совсем другие планы. Картины Мадлен я решил продать, все кроме трёх. Вплотную к моему коттеджу примыкает земельный участок, на который срочно ищут клиента, а недвижимость, как тебе известно, не менее выгодное вложение, чем живопись, - Жульен исподлобья глянул на отца.
-- Вот-вот малыш, хоть и несколько поздновато, но хвала Господу, что ты...
-- Мсье Симон?.. Да-да... Отец у меня... Спасибо..., сейчас передам.
Жерар взял протянутую телефонную трубку и вопрошающе уставился на сына.
-- Берни, -- тихо шепнул тот.
-- Да Бернар, слушаю. ...Как уехали? В Лозанну?.. Может отложим на завтра?.. Вот как?.. Хорошо, диктуй. Так... Полицейское управление напротив теннисных кортов в Дэлис. Запомнил!.. Нет-нет не беспокойся, закажу такси.
Жерар передал трубку сыну:
-- Встреча переносится на сегодня. У Берни прорезалось "окно" в графике, так как его австрийские подопечные укатили на экскурсию в Люцерн. К ужину обязательно вернусь, эм-м... только закажи для меня такси, в этот... как его... Делис.
Жюльен снял трубку телефона и сверился с розовым стикер прилепленным к холодильнику, но тут же отключил линию:
-- Телефон, отец. Не забудь взять свой мобильный!
-- Мобильный?.. Мой?.. Остался в Монпалье. Я его никогда с собой не ношу, -- Дюрси ехидно усмехнулся, -- чувствую себя как собака на поводке.
-- Без телефона никуда не поедешь, слышишь? Возьмёшь у меня, запасной, иначе из дома не выпущу! -- проворчал Жульен и вновь снял телефонную трубку.