Некоторые писатели-фантасты делают попытку вникнуть в характер эволюции форм живых существ на Земле и хоть как-то обосновать внешние отличия инопланетян от землян, однако большинство ограничивается просто-напросто нагромождением случайных деталей или леденящих душу ужасов. Так появляются трёхглазые люди или необыкновенные страшилища...
"Человек и Вселенная"
Глава I
Маленькая победа
Ночь. Чёрная бездонная глубина, усыпанная тысячами звёзд. Где-то справа видна голубая планета-близнец - Гхем... Земля на нашем языке. И рядом маленькое светлое пятнышко - её спутник Ла-Лун.
В небе над моей родной планетой Салбатану бесшумно проносятся небольшие патрульные космолёты. Белые лучи их прожекторов, словно копья древних, разрывают окутывающую Город темноту.
Несмотря на поздний час, я, двадцати четырёхлетний пилот истребителя Кенхрис Бугур, ещё не спал, а шёл по одной из улиц города. Серебристо-серый комбинезон, в который были вмонтированы приборы, отвечающие за самочувствие, слабо светился во тьме. Лазерный пистолет покоился в пристёгнутой к поясу кобуре. Последние два месяца я не расставался с ним ни на минуту из-за начавшейся войны с газовым гигантом Нибиру, именуемой её обитателями Муму-Баббар.
В Городе был введён Комендантский час до самого рассвета. Все мирные жители уже давно спали в своих домах. Но на военных закон гасить свет в десять вечера и не выходить на улицы до самого утра не распространялся. Я не боялся, что меня остановят. Удостоверение пилота лежало у меня в одном из карманов. Эту небольшую электронную пластиковую карточку нужно было вставлять в специальный прибор для идентификации личности. Паспорта же давно заменили вживлённые под кожу на левом запястье маленькие, похожие на капсулу чипы. Только совсем не то беспокоило сейчас меня. Всего десять минут назад я покинул космодром и теперь спешил домой, к родителям. Дом, каменное серое здание в пятьдесят этажей, с плоской крышей и прозрачным цилиндрическим лифтом внутри, находился в другом квартале. Я не хотел надолго оставлять родителей одних в такое небезопасное время. Я понимал, что наш домашний робот УР-5 вряд ли сможет защитить их, если вдруг нападут перкьюносы, жители Нибиру.
Я старательно гнал от себя прочь дурные мысли. До дома оставалось уже совсем немного, когда в моей прикреплённой к уху и тянущейся к губам рации противно зашипело, а затем раздался встревоженный голос моего друга и тоже пилота Эндия Манфин:
- Лучезарный вызывает Быстрокрылого Ястреба! Приём!
- Быстрокрылый Ястреб на связи, - ответил я и приложил к уху руку, чтобы лучше слышать, хотя это было излишне, потому что техника работала великолепно. - Что случилось, Эндий? Рассказывай быстрее!
Словно подтверждая слова Эндия, раздался вой сирен. Несколько патрульных машин пронеслись над моей головой. Я не на шутку встревожился.
- Где? - отрывисто спросил я, мысленно прощаясь со своим намерением выспаться перед очередной сменой.
- В Четвёртом Секторе, - ответил Эндий. - Над горой Элизий. Там четыре корабля. Все наши силы брошены на уничтожение врагов. Я только что покинул ангар, ты тоже поторапливайся. Хоть противников не так уж и много, ты знаешь, насколько они сильны. Недаром ведь их называют богами Солской системы.
- Хорошо, вылетаю, - сказал я. - Конец связи.
Я посмотрел на круглый небольшой прибор на своём левом запястье, напоминающий часы. Этот прибор невидимыми нитями связывал меня с одноместным истребителем чёрного цвета. Я нажал на несколько кнопок и стал ждать. Но не прошло и двух минут, как истребитель бесшумно опустился передо мной на землю. Прозрачный люк раскрылся, и я, быстро надев на голову шлем, запрыгнул в кабину. Панель управления мягко светилась разными цветами. Пока люк закрывался, я надел серые перчатки и пристегнулся. Затем, бросив прощальный взгляд в сторону дома, я поднял истребитель в воздух и полетел в Четвёртый Сектор, куда слетались все воздушные силы Города.
Послышался свист, а потом оглушительный грохот. Я видел, как небо прорезала ракета перкьюносов, и мне стало страшно. Земля содрогнулась от сильного удара. Несколько домов в Четвёртом Секторе разлетелись на куски.
- Да, видимо, сегодня ночью я уже не отдохну, - невесело усмехнувшись, пробормотал я.
Спустя мгновение я заметил, что слева от меня летит ещё один истребитель, такой же не очень большой и чёрный, и, посмотрев в ту сторону, увидел Эндия Манфина, который улыбнулся мне и показал большой палец. Я ответил тем же. Сознание того, что мой друг рядом, немного успокоило меня. Один из приборов на комбинезоне показал, что у меня высокий уровень адреналина. Это было неудивительно. Перкьюносы не нападали на нас почти неделю. Я не надеялся, что они прекратят войну. Они хотели быть властителями всей системы и уже подчинили себе одну из безжизненных крошечных планет и даже могущественную Нинурту.
- Как дела? - раздался в шлемофоне голос Эндия.
- Пока нормально, - ответил я. - Пожелай мне удачи в бою. Она не помешает.
- Я желаю тебе удачи, друг... - серьёзно произнёс Эндий.
Я не удержался от вздоха. Когда я был маленьким, родители рассказывали мне страшные истории о почти бесконечной войне Нибиру с Нинуртой. Эти две планеты были одинаково сильными, и исход мог решить только случай. А теперь вот я сам сражаюсь против перкьюносов и с трудом верю в это. Детские кошмары стали реальностью.
- С тобой всё в порядке, Кенхрис? - Эндий чуть нахмурился.
- Да, не беспокойся, я в норме, - я кивнул головой. - Просто вспомнил кое-что. Кстати, мы уже на месте. Вот и Элизий... и перкьюносы словно коршуны над добычей...
- Это ты верно подметил! - хмыкнул Эндий.
Мы зависли в воздухе, увидев то, что творится. Четыре военных корабля врагов бомбили небоскрёбы. По улицам бежали испуганные люди. Многие из них погибали прежде, чем добирались до какого-нибудь более или менее безопасного места. А таких в окрестностях Элизия и не имелось. Ночь была озарена сполохами взрывов. Дома горели, дым закрывал звёзды. Я услышал, как негромко выругался Эндий, и бросил на него взгляд. Эндий сжимал в руках штурвал.
- Я не позволю разрушать родной город, - стиснув зубы, пробормотал он. - Я уничтожу вас всех!
И он рванулся с места.
- Эндий, остановись! - закричал я. - Не лезь в самое пекло! Там всегда ждёт верная смерть.
Но Эндий ничего мне не ответил и выпустил пару ракет, скрывшихся в темноте. Я последовал за ним. У моего друга был горячий характер, и я решил быть рядом, чтобы помочь в случае необходимости. Я навёл прицел на один из кораблей перкьюносов и нажал на красную кнопку на штурвале. На наше всеобщее счастье, ракета достигла цели. Космолёт взорвался. Я не удержался от радостного возгласа. Эта маленькая победа вселила в меня надежду, что не всё ещё потеряно для нас. А в следующее мгновение моё ликование сменилось ужасом.
Я услышал очередной свист ракеты, заставивший меня содрогнуться, и невольно зажмурился. Открыв глаза, я увидел, как истребитель Эндий с бешеной скоростью летит вниз. Сам Эндий тщетно пытался катапультироваться.
- Нет... - прошептал я.
Истребитель Эндия упал и загорелся, грозя взорваться в любую минуту. Я разглядел, что Эндий не двигается, посадил свой летательный аппарат и быстро выбрался наружу. Медлить было нельзя. А мне казалось, что время просто остановилось. Я поднял голову, бросив взгляд на небо, где разворачивалось сражение. Теперь уже были подбиты три вражеских корабля, только это меня всё равно особо не радовало.
Я подбежал к горящему истребителю и после неудачной попытки открыть люк разбил стекло. Я почти не чувствовал, как огонь касается моего тела, не только потому, что меня защищал костюм. Мне некогда было думать о грозившей опасности. Я с трудом вытащил Эндия, положил его на землю и немного расстегнул молнию на комбинезоне, чтобы дать возможность доступа в лёгкие свежему воздуху. Хотя... вряд ли его можно было назвать свежим из-за клубов горького дыма.
Оставшийся космолёт развернулся и полетел прочь. Я провожал его глазами. Мне было страшно и за друга, и за себя, и за весь Город. Я не мог представить Салбатану во власти ненасытной Нибиру.
- Бугур, сотри перкьюносов в порошок! - послышался в моих ушах голос командира. - А за Манфина не беспокойся. О нём позаботятся и доставят в военный госпиталь. Там ты с ним и увидишься.
- Но... - начал было я.
- Бугур, я не принимаю никаких возражений! - разозлился командир. - Это приказ, и ты, солдат, должен его незамедлительно выполнить!
Я глубоко вздохнул и покачал головой. Мне пришлось смириться и сесть в свой истребитель. Я видел, как к Эндия подбежал один из пилотов и оттащил его в сторону. Это было предусмотрительно, потому что в тот же самый момент истребитель взорвался. До меня докатилась лёгкая взрывная волна. Я мысленно попрощался с Эндием и полетел следом за вражеским кораблём. Расстояние между нами постепенно сокращалось.
- Нет, вы от меня не уйдёте, - прошептал я.
Космолёт стал набирать высоту и скрылся среди вдруг набежавших туч. Я понимал, что если не прибавлю скорости, то могу позволить противникам уйти. Мы покинули атмосферу Салбатану, и погоня продолжилась в открытом космосе. Я надел кислородную маску, чтобы не задохнуться.
- Бугур, ты где? - спросил командир. - Ты уничтожил врагов? И не молчи, говори всё, как есть.
- Я преследую корабль, - ответил я.
- Хорошо, держи меня в курсе, - сказал командир. - И... удачи тебе, пилот. Конец связи...
Это простое пожелание удачи немного успокоило меня. Я замер над космолётом на пару секунд, облетел вокруг него по часовой стрелке и пропустил немного вперёд. У меня в душе появилось странное чувство, похожее на злорадство, на желание отомстить перкьюносам за всё то зло, которое они причинили моему народу. Мне вдруг сильно захотелось поиграть с противниками, как кошка играет с мышью. И мне было всё равно, что на корабле могло находиться не меньше десяти солдат. Я представил себя героем и на какое-то мгновение забыл, где и зачем нахожусь.
- Я приказываю остановиться и сдаться без сопротивления, - сказал я, обращаясь к перкьюносам. - Тогда вам, возможно, сохранят ваши жизни. В противном случае я открою огонь на поражение.
Перкьюносы что-то прошепелявили в ответ, и это сильно разозлило меня. Я нажал на красную кнопку и с наслаждением стал наблюдать, как космический корабль разрывается на части. Я не удержался от дикого смеха, и он показался мне самому безумным. "Прощайте! - подумал я. - Вы больше никогда нас не потревожите".
Было уже почти утро, когда я открыл глаза и огляделся по сторонам. Я и не заметил, как заснул прямо в коридоре городского военного госпиталя. Я сел и потянулся. Моим одеялом служила куртка, а рука - подушкой. Поднявшись на ноги, я подошёл к стеклу, за которым в одноместной палате лежал на постели Эндия. Всевозможные современные приборы следили за его самочувствием.
Эндий повернул ко мне голову, улыбнулся и, не поднимая с кровати руки, поманил меня к себе. Я без раздумий вошёл в палату и спросил:
- Как ты, дружище?
- Немного лучше, - ответил Эндий. - Я уже слышал, что ты поставил последнюю точку в ночном сражении. Ты герой, Кенхрис, и я горжусь тобой. Жаль, что я не был рядом с тобой в тот момент.
В палату вошёл командир. Я отдал ему честь, встав в стойку "смирно" и приложив ладонь правой руки к сердцу. Командир похлопал меня по плечу.
- Поздравляю, солдат! - сказал он. - Я связался с Генеральным Штабом Обороны и рассказал о твоём подвиге. Думаю, в самое ближайшее время тебя представят к государственной награде. Нет, а что ты удивляешься? Не понимаешь, про что я говорю?
Я отрицательно покачал головой и посмотрел на Эрвина, но тот лишь пожал плечами.
- Бугур, да в том космолёте, который ты подбил, находился сам ворхут армии перкьюносов, - пояснил командир. - А это значит, мы сделали врагов слабее, пусть и не намного. Конечно, хотелось бы полной победы, но... - Он вздохнул. - Война есть война. Никто не знает, на чьей стороне будет удача в следующую минуту. Думаю, вы со мной согласитесь.
- Да, командир, - сказал я.
Ворхутом называли главнокомандующего. Теперь же, когда перкьюносы потеряли второго после президента, именуемого на Нибиру Вервалтунгом, по значимости государственного деятеля, у нас появился шанс если и не прекратить войну,то хотя бы приблизить её к концу. Наша планета ни с кем не воевала более пяти веков. Я бы хотел, чтобы мирное время длилось всегда.
Многие люди, особенно совсем юные, никогда не участвовавшие в сражениях, считают, что бои полны романтики. Огонь в глазах, сознание того, что друзья рядом, тяжёлый ган или рифлелит в руках, опасности, приключения... Да, в первые несколько минут всё это и кажется романтичным настолько, что голова кругом идёт. Потом ты понимаешь, что нужно не вопить во всё горло в безумном состоянии эйфории и считать себя непобедимым, а действовать, иначе кричать будешь уже от боли. И самое страшное - не продержаться до конца битвы, а пережить ночь, когда прошлое возвращается, и в твоих снах погибшие друзья молят о помощи. Это поистине кошмарно...
Когда мы остались вдвоём, Эндий спросил меня:
- Скажи, Кенхрис, что ты будешь делать после того, как война закончится? Чем станешь жить?
- Мне кажется, я сойду с ума прежде, чем увижу конец, - ответил я, невесело усмехнувшись. - На самом деле... я ничего не знаю. Мы воюем два месяца, а такое чувство, будто два десятка лет.
Сейчас, спустя не один год после окончания военных действий, мне жутко вспоминать об описываемых мною событиях. Я потерял всё, что любил, что ценил и берёг. В наследство от войны мне остались одни лишь воспоминания. Уж лучше вообще ничего не иметь, чем каждый день проноситься на невидимой машине времени под названием "память" на далёкий и родной Салбатану. Туда мне уже никогда не вернуться.
Покинув госпиталь, я побрёл по дороге. Улицы были пустынны, жители Города боялись покидать свои дома. То было правильное решение, ведь в любую минуту атаки могли возобновиться. А я устал от всего этого. Сколько же раз, ложась спать, я мечтал вообще не проснуться, просто умереть и обрести долгожданный покой. Ночью меня пугала тишина, и хотелось кричать. Казалось, кошмар не закончится.
Раскаты грома нарушили мнимый покой. С затянутого низкими тучами неба пошёл дождь, и дороги и крыши небоскрёбов стали мокрыми. Я накинул на голову капюшон куртки засунул руки в карманы.
- Дурацкий дождь! - проворчал я. - Вконец настроение испортилось из-за него.
Я не люблю такую погоду. Она навевает на меня уныние, а на сердце и без того было тяжело. Остановившись посреди улицы, я запрокинул назад голову, стиснул зубы и устремил взгляд в небо. "За что нам всё это? - подумал я в отчаянии. - Неужели нельзя жить спокойно, не теряя близких людей? Видимо, нет. И кровь, ненависть, горе, смерть... Так было и будет дальше, с нами и после нас". Капли усилившегося дождя катились по моему лицу и шее и были подобны слезам, и в глазах отражалось такое же печальное, как и я сам, небо. Ветер сбросил с головы капюшон и взъерошил волосы, только мне было уже на всё наплевать.
Мимо меня на мотоцикле проехал патрульный гвардеец. Я проводил его глазами и продолжил свой путь. Я боялся, что рассвет никогда не наступит, зато теперь мог вздохнуть свободнее. На какое-то время о перкьюносах можно забыть. Но тогда было лишь начало нашего кошмара. Жаль, что мы об этом не знали.
А дождь всё лил и лил, и это словно плакали боги. Чью участь они оплакивали, свою или нашу? Наверное, обе. Ведь без нас они не имеют никакой силы. Но какой смысл жить, если не можешь ничего изменить, если глотаешь слёзы и клянёшься отомстить врагам за разбитые мечты юности, за отнятые жизни друзей? В такие минуты хочется вообще не рождаться.
Глава II
Эвакуация
- Ты слышал последние новости? - спросил меня мой бывший одноклассник и друг Исмандес Фон. Я отрицательно покачал головой. - Наш король вчера издал указ эвакуировать жителей Города. Всех их отвезут в Шестой Сектор. Там в Лабиринте Ночи имеется бункер. Пока опасность не минует, люди будут находиться под землёй. Так что... пусть твои родители собирают всё самое необходимое.
- В Шестой Сектор... - со вздохом прошептал я. - Это далеко.
Исмандес поднялся с кресла, приблизился ко мне и взял меня за плечи.
- Да, но так нужно, - тихо сказал он. - И ты сам это знаешь. Мне ведь тоже тяжело. Я остаюсь, а моя жена уедет. Я даже не знаю, увидимся ли мы снова. В наше небезопасное время сложно строить планы на будущее... - Он немного помолчал и спросил с печальной улыбкой на губах: - Помнишь, как мы веселились, когда ещё учились в школе? Я думал, так будет всегда.
Он покачал головой и отошёл к окну. Я понимал, как ему хотелось уехать вместе с Эрией в Лабиринт Ночи. Они поженились перед самой войной и мечтали переехать в столицу, куда Исмандеса пригласили работать в лаборатории над одним научным проектом. Их планы, равно как и мои, растаяли подобно воздушным замкам.
- Конечно, я помню всё, - ответил я после непродолжительного молчания. - То время не забыть. Мы были совсем юными и думали, что сможем покорить весь мир.
- Как ты думаешь, когда они снова нападут? - вдруг сменил тему разговора Исмандес.
Мне не нужно было объяснять, кого мой друг имел в виду.
- Я не знаю, - ответил я и сделал несколько шагов по комнате. - Может быть, через пару минут, а может, и завтра. После того, как погиб их ворхут, они притихли. Три дня уже прошло. По мне, так пусть лучше перкьюнрсы никогда больше не покидают своих нор.
- Ты молодец, Кенхрис! - искренне сказал Исмандес, обернувшись ко мне. - Я б не смог нажать на курок.
- Да нет, ты не прав, - возразил я. - Так только поначалу кажется. А потом, убив одного, даже входишь в азарт.
- Не всегда, - глухо ответил я. - Тебе повезло, что ты не стал военным, как я. Хотя... теперь тебе тоже выдадут оружие и специальную форму. И что ты удивляешься? Зачем, по-твоему, всех способных воевать мужчин оставляют в Городе? Ведь не для того, чтобы клумбы поливать. Этим занимаются роботы.
В серо-зелёных глазах Исмандеса отразилась неподдельная растерянность. Мне стало немного жаль друга. Исмандес был таким человеком, который действительно не умел обращаться с оружием. Он был создан совсем для другого, но никак не для войны. Мы оба всё понимали, да вот не могли поспорить с приказом самого короля и уж тем более не подчиниться ему. Для меня это закончилось бы в лучшем случае отставкой. Такого я допустить не мог. Я уже не представляю себя без истребителя. Небо стало моей жизнью в прямом и переносном смысле.
Из другой комнаты послышался шум. Там мои родители собирали вещи. Спустя несколько часов прибудут бронированные военные машины, и всех женщин, детей и стариков, а также больных людей повезут в бункер. Мой отец уезжал вместе со всеми, хотя ему было чуть больше пятидесяти лет. Он был болен астмой, и ему разрешили не участвовать в военных действиях.
Створки двери бесшумно раздвинулись. Они были сделаны из кристаллических веществ гидрида тугоплавкого тантала и водорода. На пороге стоял домашний робот.
- Обед готов, - объявил он своим немного скрипучим голосом.
Мы вошли на кухню, где за стеклянным столом уже сидели мои родители. Они молчали. Я видел, как мать украдкой вытирает набегающие на глаза слёзы, и глубоко вздохнул. Мне хотелось, чтоб они остались.
- Кенхрис, ты не грусти, - сказала мать. - Мы встретимся после войны. Ведь так было всегда, что мужчины уходят, а женщины их ждут.
Я промолчал и почти не притронулся к еде, словно это могло хоть как-то изменить ход событий. После обеда мы все вместе спустились на лифте вниз и вышли на улицу. До нас донёсся рокот двигателей, и спустя минуту мы увидели четыре военные грузовика с солдатами. И лишь сейчас мне стало по-настоящему страшно. Я посмотрел на Исмандеса. Тот стоял ко мне спиной, и я не видел его лица, но был уверен, что друг испытывает то же, что и я. Грузовики скрылись, и мне вдруг стало тоскливо. Отец ободряюще положил руку мне на плечо, как бы тем самым говоря, что всё будет хорошо. Это немного успокоило меня, хотя я знал, в каком опасном положении мы тогда находились.
Прибыв в то место, где собирались все покидающие Город люди, мы увидели десятки машин, нескольких гвардейцев на мотоциклах и толпившихся рядом людей. Некоторые дети и женщины плакали. Я не мог долго смотреть на них и отвернулся.
- Такое чувство, будто уже конец, - прошептал я.
- Нет, не говори так, Кенхрис, - взмолился Исмандес, и голос его задрожал от отчаяния. - Мне и без того не по себе... Лучше давай поищем Эрию. Она должна быть где-то здесь. Уверен, она будет рада тебя видеть.
Исмандес огляделся по сторонам и увидел Эрию. Она стояла метрах в семи от нас среди других людей. Исмандес окликнул её и стал пробираться сквозь толпу. Эрия помахала нам рукой. Было приятно видеть её посветлевшее лицо.
- Кенхрис, Исмандес, вот и вы! - воскликнула Эрия, когда мы приблизились. - Я боялась, вы опоздаете.
- О чём ты говоришь? - откликнулся Исмандес. - Мы провожаем своих самых близких людей и неизвестно, когда ещё их увидим. А ты говоришь про опоздание. До отъезда остаётся не больше пяти минут. Мы не могли не придти. - Он немного помолчал и взял Эрию за плечи. - Пообещай мне, что с тобой ничего не случится, что ты будешь беречь себя.
- Обещаю, - ответила Эрия. - И вы не рискуйте здесь зря. Я не хочу потерять мужа и его друга. Кенхрис, присматривай за Исмандесом. Он же в войне не смыслит, а ты пилот и, ко всему прочему, герой.
- Эрия, не беспокойся, - сказал я и ободряюще улыбнулся ей. - Мы с Исмандесом как братья с детских лет и не дадим друг друга в обиду...
Я замолчал, услышав, как командир колонны объявил, что пора уезжать. Я пожелал удачной дороги Эрии, попрощался с родителями и вернулся к Иоахиму. Вдвоём мы стали смотреть, как люди садятся в машины. Это было непередаваемое ощущение тоски, и его нельзя было преодолеть. Словно сотни, тысячи иголок разом пронзили сердце насквозь. Раньше я лишь однажды испытал подобное чувство, когда узнал о начавшейся войне с Нибиру.
Вскоре машины уехали, и мы с Исмандесом остались на улице одни. Было тихо, и только ветер завывал между небоскрёбов. Я развернулся и зашагал по дороге. Исмандес несколько минут стоял, а затем догнал меня.
- Переезжай ко мне, - я первым нарушил молчание. - Так нам будет веселее. Да и время, может быть, быстрее пролетит. А сейчас идём в штаб. Тебе нужно получить оружие и форму. В простой одежде по городу тебе не разрешат разгуливать из-за опасности быть замеченным.
- Почему же тогда ты не в форме? - спросил Исмандес, не очень-то прислушиваясь к моим словам.
Я усмехнулся:
- Забыл её надеть и скоро получу за это выговор от своего командира. Хоть перкьюносы и прекратили налёты, расслабляться нет времени. Поэтому все, кто остался в Городе, обязаны носить маскирующую форму, днём зелёно-коричневую, а ночью чёрную.
- Но я не умею стрелять! - сказал Исмандес.
- Тебя этому научат, - ответил я. - Ты пройдёшь недельную подготовку, и лишь после этого тебе официально разрешат пользоваться оружием.
Я понимал тревогу друга. Чуть больше двух месяцев назад я сам боялся взять рифлет в руки и уж тем более навести прицел на живое существо с той целью, чтобы убить его. Но я был рядом, и Исмандесу нечего было опасаться. Наоборот, это мне было страшно лишиться очередного друга.
Когда идёшь по совершенно пустынным улицам, в голову приходит мысль, что над городом пронеслась волна эпидемии и унесла с собой жизни всех его жителей, а ты - единственный, кого пощадила смерть. И тогда хочется не просто кричать, выть от одиночества и отчаяния. Единственным живым существом, с которым можно поговорить, являлся ты сам, твоё отражение в зеркале. Казалось, что медленно сходишь с ума.
Я летел на своём истребителе над городом и иногда смотрел вниз, проверяя, что всё в порядке. Но неожиданно я заметил какую-то тень, метнувшуюся к заброшенному складу. Я быстро опустил штурвал, недоумевая, кто это может быть, снизился насколько сумел, чтобы не задевать крыльями боевой машины здания, и полетел следом за бегущим впереди незнакомцем в балахоне до самых пят с капюшоном. Я не мог понять, мужчина это или женщина, человек или перкьюнос, сколько ему лет и почему он бежит. Вопросов было много, и мне хотелось получить на них ответы как можно скорее. Незнакомец скрылся в одном из небоскрёбов. Мне пришлось посадить истребитель и броситься в погоню.
- Остановись! - закричал я, доставая из кобуры лазерный пистолет. Из-под шлема мой голос звучал глухо. - Немедленно остановись, иначе я открою огонь на поражение!
Согласно Уставу, я выстрелил в воздух для предупреждения. Пуля, всего на одну секунду сверкнув, пробила потолок, и на нас посыпался строительный материал. Я на мгновение остановился и прикрыл голову руками. Незнакомец подбежал к ведущей наверх спиралевидной лестнице и начал по ней подниматься. До меня долетало его отрывистое дыхание.
- Да остановишься ли ты когда-нибудь? - разозлился я.
Наконец-то я догнал беглеца и бросил его на пол. Сорвав капюшон с его головы, я с изумлением увидел, что передо мной девушка примерно такого же возраста, что и я. Это меня поразило. Я сделал шаг назад, позабыв, что позади лестница, и чуть было не упал, что рассмешило девушку.
- Что тут смешного? - нарочито грубо спросил я. - И вообще, ты кто такая? Все женщины должны сейчас ехать в Шестой Сектор.
- Я Афира, - ответила девушка. - И я знаю, куда повезли почти всех граждан. Только мне с ними не по пути. Я обязана быть здесь, в Городе, и защищать его от захватчиков. Женщины тоже имеют право бороться за то, что им дорого. А я не хочу, чтоб какие-то мутанты стали тут хозяйничать. И мне всё равно, что их называют богами Солской системы.
Я безудержно засмеялся. Эта девчонка, видимо, не понимала, что говорит. Женщины, какими бы храбрыми они ни были, не могли воевать. Адель же всерьёз настроилась бегать по Городу с ганом в руках и стрелять в перкьюносов.
- Почему ты убегала от меня? - спросил я.
- Потому что знала, что ты обязательно отправишь меня следом за остальными в бомбоубежище, если поймаешь, - ответила Афира.
- Ты права, я так и сделаю, - согласился я. - Твоё место отныне не здесь, пойми ты это и забудь свои героические мечты. Занимайся женскими делами, а военные предоставь нам, мужчинам. Потом ты ещё "спасибо" мне скажешь. Я ведь тебе жизнь спасаю. В Городе тебя ждёт лишь гибель.
- И тебя?.. - вдруг тихо спросила Афира.
- Не думай о том, - с неохотой ответил я и сжал её запястье. - Идём, я отведу тебя в штаб. Там решат, что с тобой делать. Думаю, тебя уже сегодня отправят в Шестой Сектор. Так будет лучше.
Мы вышли на улицу. Я нажал на пару кнопок на своём приборе, связывающем меня с истребителем, и одноместный космолёт поднялся в воздух и полетел в ангар. Я и Адель молча зашагали по дороге. Штаб располагался довольно далеко, возле Купола Гекаты, но я смирился, что придётся илти пешком не одну тысячу метров.
Впереди показались разрушенные во время последнего нападения небоскрёбы. Афира остановилась.
- Ты не понимаешь, - прошептала она. - Я не могу уехать сейчас. Перкьюносы убили мою семью. Мы жили вон там, на последнем этаже... я, мой муж и наша трёхлетняя дочь. В ту роковую ночь я ночевала у подруги. Это меня и спасло. - Она повернулась ко мне лицом. - Я хочу отомстить. Помоги мне. Помоги, прошу!
- Как? - воскликнул я.
Мне было искренне жаль Афиру. Я понимал её горе, потому что сам за последние два месяца потерял четверых друзей.
- Дай мне оружие и мужскую одежду, - попросила Афира. - И я обещаю, что навсегда исчезну из твоей жизни, словно меня и не существовало вовсе.
- Ну уж нет! - я помотал головой. - И не проси о таком! Если моё начальство узнает, что я помог женщине стать солдатом, меня ждёт вечная мука в какой-нибудь далёкой тюрьме. А меня хотят представить к награде.
Афира отвернулась, и в её глазах появились слёзы.
- Все вы такие, - вздохнула она. - Думаете лишь о себе.
Я попытался представить себя на её месте. Не знаю, что подействовало в тот миг на меня: её слова, желание помочь или ненависть к перкьюносам, но я сказал:
- Хорошо. Только постарайся не попадаться кому бы то ни было на глаза.
- Спасибо... - шепнула Афира, обернувшись.
Тогда я ещё не понимал, какую авантюру затеял. Голос разума подсказывал мне всё бросить и отвести Афиру в штаб, а другой голос с ним спорил, и я не знал, кого слушать. Несомненно, я понимал, что поступаю неправильно, рискуя своей карьерой и жизнью Афиры. Тем не менее я согласился помочь девушке и повёл её в одно тайное место, о котором знали лишь мы с Иоахимом. Туда, будучи детьми, мы часто уходили, чтобы отдохнуть от суеты мегаполиса и просто помечтать. Сейчас от него остались руины.
Мы остановились перед некогда красивым трёхэтажным зданием. Я не смог сдержать вздох.
- Тебе дорого это место, верно? - спросила Афира. Я молча кивнул головой. - Вот видишь, мы с тобой похожи. Мы оба хотим спасти то, что ещё не уничтожено врагами, чтобы и это не стало просто воспоминанием, слабым утешением в старости... если доживём до неё...
- Подожди меня здесь, - сказал я. - Мне нужно найти для тебя подходящую одежду и оружие. Я скоро вернусь и принесу что-нибудь поесть. Ты, верно, голодна. - Я уже направился прочь, как остановился и обернулся. - Ах да, меня зовут Кенхрис.
И я побежал в сторону.
Я знал, что должен молчать про Афиру, никому, даже Исмандесу и Эндию, не говорить о ней. Отвага молодой женщины поразила меня. Я восхищался Афирой и поймал себя на мысли, что она могла бы стать превосходным солдатом, если хоть на какое-то время забыть, что она не мужчина. В истории были случаи, когда и женщины воевали наравне со всеми, но то было всего несколько раз.
Я вернулся спустя почти три четверти часа и, осторожно ступая по цветному битому стеклу и кускам строительных материалов, смотря по сторонам. Раньше здесь располагалось кафе. Мне казалось, я до сих пор ощущаю во рту вкус всевозможных лакомств, а в воздухе витает их аромат.
- Афира! - позвал я. - Это я, Кенхрис!
Моя новая знакомая не откликнулась, и я снова позвал её. Мне ответило лишь эхо, что насторожило меня. Я выскочил в другую комнату, услышал доносившуюся откуда-то сверху негромкую музыку и начал быстро подниматься по лестнице. На втором этаже в одной из комнат я увидел Афиру и облегчённо вздохнул. Афира стояла возле музыкального проигрывателя, платенспиелера, и наслаждалась мелодией.
- Ты напугала меня, - сказал я. - Уж было подумал, что тебя обнаружили. Разве ты не слышала, как я звал тебя?
- Слышала, - Адель с улыбкой обернулась ко мне. -Но песня так заворожила меня, что я не могла произнести ни слова. Она напомнила детство. Когда мне было страшно спать, мама пела её и тем самым успокаивала.
- Тебе снились кошмары? - поинтересовался я.
- Всем людям они снятся, - ответила Адель и подошла к окну. - Тебе тоже. Особенно с твоей жуткой работой.
- Она не такая уж и жуткая, - возразил я и сделал шаг вперёд. - Я ведь не виноват, что началась война. И вообще, я пришёл не для того, чтобы с тобой спорить.
Я скинул с плеча рюкзак, расстегнул "молнию" и вытащил мужские штаны и куртку защитного цвета и чёрные военные сапоги. Одежду я достал с трудом в штабе. Мне пришлось солгать, что моя уже не пригодна для носки. Единственной проблемой стало то, что на куртке был маленький нашитый бейджик с моим именем.
- Сомневаюсь, что одежда твоего размера, - сказал я. - Её создавали на мою фигуру.
- Спасибо и на том, - усмехнулась Адель.
Она взяла куртку в руки и накинула себе на плечи. Я положил на стол принесённые мной два пакета с едой, ган и нож. Я отвернулся, пока Адель переодевалась, а затем вытащил из пакета несколько круглых сладких адинареенов, бутылку с водой и двух жареных дасов. Мы сели за стол. Афира подняла на меня глаза и сказала:
- Я тебе очень благодарна. Не знаю, что бы я без тебя делала? Ты просто спас меня.
Я в ответ улыбнулся и ничего не сказал. Немного странно было смотреть на женщину в мужской форме. Теперь самым главным было сохранить всё в секрете. Я и не думал, что это сделать будет так сложно.
Вернулся домой я почти ночью. Всё время я провёл с Адель. С ней мне было по-настоящему интересно. Мы говорили обо всём на свете, словно были знакомы с самого рождения, и находили больше и больше схожих черт. Наверное, мы не зря встретились в этом мире.
Исмандес уже ждал меня.
- Где ты пропадал так долго? - встревоженно спросил он. - Твой истребитель стоит в ангаре, я проверял. И я знаю, что ты приходил за новой одеждой. Ты что-то скрываешь от меня?
- Нет, Исмандес, ты же знаешь, - солгал я.
Вторая ложь за день... Я бы с радостью рассказал другу правду и сейчас разрывался между желанием поделиться с ним тайной и необходимостью.молчать. После нескольких минут колебаний я выбрал первое, отвёл Исмандеса в свою спальню и усадил его в кресло. Свет зажигать было нельзя, поэтому мы сидели едва ли не в кромешной темноте. Я остановился перед Исмандесом и опустился на корточки, чтобы лучше видеть его лицо.
- Прости, друг, я соврал тебе, - начал я. - Мне нужно тебе кое-что объяснить. Не знаю, как ты на то отреагируешь, но... - Я вздохнул и собрался с духом. - В бывшем кафе "Ласточка" находится женщина, и... я её укрываю.
Исмандес уставился на меня широко распахнутыми светлыми глазами.
- О чём ты? - удивился он. - Я ничего не понимаю. Слушай, объясни мне всё толком. Она что, преступница?
- Нет, скорее борец за справедливость, - ответил я.
Пока я рассказывал, Исмандес молчал. Только потом он встал и сказал:
- Кенхрис, ты берёшь на себя огромную ответственность. Не лучше ли тебе всё рассказать своему командиру? Ведь если с этой Афирой что-нибудь произойдёт, ты будешь винить в случившемся лишь себя. Зачем тебе лишние проблемы? К тому же, женщины не имеют права воевать наравне с нами.
- Я обещал ей помочь! - воскликнул я.
- Вот и помоги ей и отправь в бомбоубежище, - сказал Исмандес. - Пойми же, Кенхрис, ты ставишь под угрозу своё будущее. Хотя... не буду я тебе ничего говорить. Ты должен решить сам, что нужно сделать.
- А ты... никому не расскажешь? - спросил я.
Исмандес удивлённо вскинул брови.
- Не задавай мне больше таких вопросов, - ответил он. - Ты знаешь меня не один год и мог бы догадаться, что я не стану болтать на каждом углу.
Да, на Исмандеса я мог рассчитывать как на самого себя. Наверное, именно поэтому я не стал от него скрывать запутанную историю про Афиру. Исмандес ушёл, и я остался один, думал про Афиру, о том, как она там и что делает. При всём желании я был не в силах привести её домой. Об этом сразу стало бы известно. Я решил завтра навестить Адель и даже не подозревал, что всё будет не так, как я запланировал. В военное время нельзя загадывать наперёд. Я понял это поздно.
Подумав о родителях, я вздохнул. Они и остальные горожане уже наверняка были в Пятом Секторе и завтра спрячутся в бункере. А мне хотелось быть рядом с ними.