ПОЭМА

 ИНДУЛЬГЕНЦИЯ   ПРЕДСЕДАТЕЛЯ

              1
      Рисунок  жизни

На Арбате в Москве златоглавой
И на Невском в столице второй ,
Есть кафе с обольстительной павой
И с палитрой цветов под горой .

На картинах прошедших столетий .
Есть герои не в сером клише .
В буйных образах лихолетий
И с любовью в крылатой душе .

Есть Цветаева в солнечной Праге ,
Есть Ульянов с бокалом Бордо .
И в Париже в духовной отваге ,
Есть Тургенев вблизи Виардо .

Егординова ныне рисует ,
Посетителей всех Чердака .
И Тамбовские карты тасует ,
Где времен протекает река .

Посетителей лица не лики ,
Нет отмеченных музой небес .
И рисунки земной базилики ,
Не даруют знаменье чудес .

Вот появится в городе ясном ,
Долгожданная Грация строф ,
Нарисует на фоне прекрасном ,
Душу трепетной Сам Саваоф .

            2
     Другое   видилось

Калитка в прошлое закрыта ,
К возврату нет порывных дум .
Судьба былая не забыта ,
Но чуждых отвергает ум .

В событиях противно видеть ,
Продажных , мерзких подлецов .
Я не желал душой предвидеть ,
Судилища шальных истцов .

Другое виделось и мнилось ,
Без мрака в круге бытия .
Безумие в миру случилось
И гордыми отвергнут я .

Они единые в воззреньях
И перед публикой правы .
Но в светозарных озареньях ,
Чертами лживые кривы .

            3
       Разрушение

Ломают дом сестры поэта ,
Макаров часто здесь бывал .
Вопрос остался без ответа :
Как домовой все прозевал ?

Где Акулинин вел беседу ,
Где корифеям я внимал ,
Ломают вековое в среду ,
В четверг безумия финал .

Ненужные лежат обломки ,
Зияют дыры без стекла .
И с книгами в пыли котомки ,
Как повитуха нарекла .

Но споры были о грядущем ,
Кого не станут забывать .
И в мире нынешнем гнетущем ,
Талант сумеет пребывать .

Макаров спорил с друганами
И неподатливой судьбой .
Читающих Тамбов за нами ,
Когда базар перед тобой .

Все изменилось безвозвратно ,
В Союзе мутные дельцы .
Их кредо лживое отвратно :
-- Мы садоводы и донцы ! --

Нет домового у разрухи ,
Нет Чура у забытых книг .
И в Пушкинке витают слухи --
Судилище поэт постиг .

          4
     Думы   Журавлева

Бывает воздух в Вишневом ,
С отливом бирюзовым .
И воспаряет каждый дом ,
Над бытием кирзовым .

Лазоревый взмывает дом
Защитника Плевако ...
Никто не мыслит о худом ,
У миражей однако .

Село известное вблизи ,
Живущим по соседству .
Не тонет пьяница в грязи ,
Вмасть прибегая к средству .

Макаров ловит на живца ,
Представив жемчуг в рыбе .
И вдохновенно подлеца ,
Соседа рвет на дыбе .

Осенний ветер взбередил ,
Всю душу Журавлева .
И Саша злыдней осудил ,
От Вали до Хрулева .

-- В Асеевском нас разгромил ,
Евгений за шарады .
Мне культработник нахамил ,
Елене дал награды .

Луканкину всю обнулил ,
Вдрызг Евтушенко дока .
Чиновник Лену похвалил .
С блистанием вещдока .

Дорожкина своих сует ,
В жюри , в журналы всюду .
И тупики тем создает ,
Кто ценит не Иуду .

Ей продались за пустяки ,
Алешин и другие .
Не женщины , не мужики ,
А нети не благие .

Царят бездарности везде ,
В газетах и в Союзе .
И Вася в Дымкиной "звезде" ,
Как елдачина в лузе !

Как сочинять о красоте ,
О мире и защите ?
Когда почетные не те
И нет святых в элите .

Пообещает лгун помочь ,
Обманет и забудет .
Как недоверье превозмочь ,
Когда хандра убудет ?! --

           5
Соломенный  Борисоглебск

Когда соломенные шляпы ,
На головах не высоки ,
В стихах соломенные ляпы ,
Слетают птахами с руки .

Летит соломенная птица ,
К Борисоглебским берегам .
И вновь соломенные лица ,
Стремятся в образах к стогам .

Шуршит солома под ногами .
Шуршит в тревожных головах .
И бык с пшеничными рогами ,
Стоит в соломенных богах .

Лавчонки снеди из соломы ,
И лодки рядом на реке .
Блистают царские хоромы ,
Из ржи сухой невдалеке .

Борисоглебск блеснул соломой ,
На поэтическом пиру ...
Но муза неземной истомой ,
Всех охватила на юру .

Стихи читали конкурсанты
И дуэлянты как могли .
Солому сбросили ваганты
И слову духом помогли .

Был откровенным неприметный ,
Поэт их дальнего села .
С душевным даром беззаветный ,
С лучистым отблеском чела .

Вновь не соломенное слово ,
Звучало смело без преград ...
И время истины сурово ,
И так крылат поэтоград .

             6
   Соломенная  обитель

В соломенной шляпе Мария сидит ,
Вокруг всех солома ржаная .
И Лютый в копне золотой эрудит ,
И рядом с охапкой Даная .

Соломенный критик жует колосок ,
Мечтает о связи без тени .
Отец и сынок принесли туесок ,
С зерном и пригнули колени .

Вяжите снопы и вяжите слова ,
Чтоб хлебом единым не жили .
И каждая баба в соломе права ,
Когда ей в страстях удружили .

Главнее всего у Вороны скирды ,
С соломой и падать не страшно .
Пшеничной покрыты базара ряды ,
А рядом поэты и брашно .

          7
   Рапорт  метрессе

Мария Вале рапортует ,
Надев соломенный тюрбан :
-- Елена Зайцева кукует
И Журавлев один чурбан --

-- А ты моя земная прелесть ,
Где побывала и когда ? --
-- В Борисоглебской туне нерест
И слов мутнейшая вода .

Там град соломенный у края ,
Земного мира и реки .
Там в рифмах спичкою сгорая ,
Других не слышат чудаки --

-- Блефуй вовсю и лицедействуй ,
Что б Лютый верил в естество .
И под стрехой фортуны действуй ,
Что б дней продлилось торжество .

А что Наталья Меркушова ,
Тебя простила за отлуп ? --
-- Плевать ! Найдется Сиушова
И с ней Алена Козолуп --

-- Нам надо многих объегорить ,
Кудимову и всех в жюри .
Не стоит с кинутыми спорить
И будешь царственной Мари ! --

            8
Золотые  витязи  Ставрополья

Этот  камень   времен  перепутий ,
Надпись  мига    на  нем  не  видна .
Но  стремится   отметится   трутень ,
Чтоб    писателя    знала   страна  .

Этот  камень   нещадно  холодный ,
Для   позеров     из   членов   СП .
И  бездарностям   не   путеводный ,
На    Парнас   как    тупик -- КПП .

Ставрополье    сегодня   иное ,
Награждение    можно    купить .
Воду   льют    и    стекло  золотое  ,
И    с    личины   любую    не  пить .

Ныне    витязи    все   "золотые" ,
От   Трубы  до   друзей  Соловья .
Положили    на   камень   пустые
Письмена    и    ветрам   кумовья  .

Вы смотрите туда ли дорога ,
Как стезя без подмены греха .
Может идол блистает за бога
И на капище чудищ труха ?

Витязь в золоте ради показа
Или ангел на светлом коне ?
Может строки судьбины рассказа ,
Пропадут в почерневшем огне .

Камень выдюжит ваши награды ,
Вы постойте за Русь  удальцы :
Добряки , мудрецы , ретрограды ,
Москвичи , петербуржцы , донцы .

             9
     Марафон   тщеславных

Труба бежит от места к месту ,
Чтоб получать почетный лист .
От Свердловска дорога к Бресту
И к Ставрополью путь не мглист.

По Черногории с Креневым ,
Труба как леший пробежал .
В Палермо с капо де Паневым ,
Вендетты обнажил кинжал .

Везде листы почетных знаков ,
Вручали спринтеру Трубе .
И даже в притамбовье Сраков ,
Был рядом с Толей не в себе .

Мещеряков покруче видом ,
Как в лабиринте Минотавр .
По МВД гуляет с гидом ,
Чтоб злыдня опочетил мавр .

Меняет зверь свои личины ,
От места силы и причин .
Но хочет грешник до кончины ,
Слыть праведником без личин .

Алешин слаб тлетворным духом ,
С метрессой падших на паях .
И в коробке жужжит над ухом ,
Анчутка друг его в краях .

Поможет нечисть в переменах ,
Не изойти стыдом в миру .
Поможет первым быть в изменах ,
И предавать всех на юру .

В Мытищах прожужжал анчутка ,
В Мордово новость прошептал :
-- К тебе Олег летит не утка ,
А бездны гибельный металл --

            10
         Лишенец

Без денег Алекандръ не выйдет ,
Журнал закроют без тоски .
Трубу любой Олег обидит
И Юрий очернит мазки .

Быть фаворитом превосходно ,
До гильотиновой поры .
Когда инкогнито свободно ,
Наточит казни топоры .

И полетит башка главреда ,
В корзину с рубленой другой .
Кошмар приснится до обеда ,
Когда уснет он как изгой .

Лишенцем станет у порога
И за порогом для других .
Он вспомнит плаху до итога ,
Как гнал и унижал благих .

Как не печатал доброхота
И предал светоча суду .
Как нравилась душе охота ,
На человека не к стыду .

           11
       Не  грущу

Не грущу и не радуюсь ныне ,
Я с рутиной судьбы на вы .
Нет дружины и нет в дружине ,
Места делу святому увы .

От гордыни исходят члены ,
Писсоюза Тамбовской среды .
И балдеют от круга Селены ,
В ожиданьи падений беды .

То клыками они скрежещут ,
То пускают дурную вонь .
И горящими зенками блещут ,
Когда топчется бледный конь .

Иноходец тревог грядущих ,
Отличается гривой плетей .
Угнетающей злобой живущих ,
Бьет стяжающих до костей .

Нет добра у таких ни грамма ,
Нет любви у таких лучей .
Лишь судилища гнусного драма ,
В черных душах всего звончей .

           12
     Кошмарный  сон

Предположим картину лихую ,
Как житейскую черную быль ,
Замшев вечером бабу плохую ,
Обозвал -- Приболотная гниль --

Оскобилась почетная в туне ,
Обнажила Максима в речах .
И в Московской союзной коммуне ,
Взмыл Бояринов при свечах .

Где разрушили храм супостаты ,
Офис творческой паствы звенел .
Инквизитор с занозой простаты ,
Обвиняя творца пламенел .

Нехорошая выла квартира
И бесенек приблудный брехал .
На Максима дерьмо из сортира ,
Слила нечисть с хулы опахал .

Обвиняли страдальца безбожно ,
В мировых несуразных грехах .
И Бояринов злобно , как можно ,
К древу Макса прибил в попыхах .

Сон кошмарный пропал с петухами ,
Цирк приезжий шатром просиял .
Вновь подруга пахнула духами ,
Когда Замшев объятья разъял .

Всю газету творцы напудили ,
Иллюзорным зерном новостей .
Но в Тамбове поэта судили ,
Наяву над Голгофой страстей .

              13
      Письмена  бездны

Судьбу ты не положишь за собрата,
На перекрестве обреченных дней .
Беги Олег от точки невозврата ,
В объятия причудливых теней .

Они черты имеют голевые ,
Похожие на профили врагов .
Но для тебя неистово благие ,
Обрывы бездуховных берегов .

Обнимут тени медленно закружат ,
Потом ускорят финты виражей .
Увидишь как рогатому послужат ,
Подобия отвратных типажей .

Кружись в среде исчадий оголтело ,
Плюй на былой судьбины времена .
И ты заслужишь чтоб гнилое тело ,
Вдрызг очернили злые письмена .

             14
      Падшие   душами

О единстве стасительном снова ,
Говорили скрепляя Собор .
Но в СП дорогого Тамбова ,
Разрушает единство раздор .

Веры нету почетной метрессе ,
Обнаглела от кривды своей .
Интригует в отъявленной пъесе ,
Среди особей мутных кровей .

От гордыни исходят позеры ,
От Трубы до Алешина вновь .
От злословья исходят фразеры ,
Называя люпофью любовь .

Награждают одних графоманов ,
Одаренных гнобят и хулят .
В газетенках московских шалманов ,
Чтивом рыночный плебс веселят .

Подкупает метресса грошами ,
Лицемеров в порочной среде .
Чтоб талантов считали мышами
И травили безбожно везде .

Председатель поэта от Бога ,
Осудил над распятья крестом .
Не спастись от дурного итога ,
Падшим душам на месте пустом .

          15
     Неприкасаемые

Ревизоры их не тронут
Не распутают клубки .
По углам таланты стонут ,
Что от дела далеки .

Обольстят гостей таперы ,
Им играть не превыкать .
Так обставят разговоры ,
Можно злато накопать .

И придумки к бенефису ,
И стихи кружка Тропа .
Ничего не стоит лису ,
Лапой придавить клопа .

Буд - то небыло влечений
И наград своим в кругу .
Буд - то небыло гонений
И судилищ на бегу .

Буд - то враг их оскорбляет
И бездарный графоман .
Буд - то злыдень измышляет ,
Что интриги не обман .

Все пройдет как на параде ,
Без задоринки любой .
Кот сидящий на ограде ,
Поднимает хвост трубой .

          16
Перемены  в  головах

Кому мне верить у черты
И как понять лукавых ?
На перекрестках суеты ,
Нет абсолютно правых .

Избрали Гонченко они ,
Баранову из членов ,
Чтоб пересыпала огни ,
В каминах гобеленов .

Они за Гонченко горой ,
Она не с Ивановым .
И кто избрал ее герой ,
С посылом не пановым .

В Тамбов приехал Николай ,
Решать задачи юных .
Он Иванов не Будулай
И ценит звуки струнных .

Кто отрицанью воздавал ,
Теперь его сторонник .
Кто за него голосовал ,
Теперь теней поклонник .

Все изменилось в головах ,
Мессии все Вараввы ...
Хвалешины в своих словах ,
Солгут и всюду правы .

          17
     В  Космосе

Вновь не в Окочуринске ,
Вечных бед глуши ,
В Космосе,в Мичуринске ,
Праздник дел души .

Вместе не кудесники ,
Днесь секретари ,
Радости предвестники ,
С отблеском зари .

В фаворе поэзия ,
Музы строф вблизи .
Как и Геодезия ,
С яблоней в связи .

Кто парил над городом ,
Кто витал в мирах .
Кто боролся с голодом ,
Победив свой страх .

Строфы непонятные ,
Как судьбой дано ,
Раскрутил занятные ,
Панк Веретено .

Но Солярис в Космосе ,
Был не очень крут .
Плыли девы с космами ,
С кипами не рут .

Кто - то дурью маялся ,
Кто - то дым пускалал .
Кто - то не отчаялся
И мечту искал .

Образы не ясные ,
С сонмами личин .
Но бураны страстные ,
Над страной кручин .

Словеса о небыли ,
Голоса от грез .
Где судьбою небыли ,
Мучались до слез .

Дух взъярился чаянья :
-- Где душой творцы ?! --
Грянул от отчаянья ,
Снегом на дворцы .

          18
       Не  ревизоры

В Тамбове ждали ревизоров ,
Из офиса СП страны ,
Чтоб представителей раздоров ,
Пометили штрихом вины .

Предлит печального Тамбова ,
От воли падших обнаглел ,
Художника родного Слова ,
Судить во храме повелел .

Старуха Валя клеветала ,
Как одержимая в бреду .
И злыдня фалы раскатала ,
Чтоб палачом быть на беду .

Ревело сонмище от злобы ,
Творца судили огулом ...
И бесы пакостной худобы ,
Врывались в души напролом .

Секретари не разбирали ,
Порывы черных палачей .
Они на яблони взирали
И гомон слушали грачей .

Сидел одесную кровавый ,
Ошую маклер и позер .
Доволен председатель бравый ,
В Тамбове каждый фантазер .

Никто не вспомнил о поэте ,
Распятом катами вчера .
Стихи читали о планете ,
Любившие весной ветра .

Как буд - то небыло почетных
И награжденных за кружки .
Как буд - то небыло зачетных ,
За все журнальные грешки .

Не защитили в ясном слове ,
Секретари своих потуг ,
Поэта лучшего в Тамбове ,
В стихах противника хапуг .

             19
Индульгенция   председателя

Теперь им можно натворить ,
Что пожелают сходу :
Рыбешкой тухлою сорить
И наплевать на воду .

Судить поэта над крестом
И клеветать на честных .
Жрать нескоромное постом
И жить судьбой бесчестных .

Года у скромных воровать ,
Талантов не от мира .
Муру шальную создавать
И прославлять кумира .

И возвышаться от балды ,
И награждаться снова --
Писателям худой беды ,
Позорникам Тамбова .

Им индульгенцию вручил ,
Предлит России в туне .
И делать дело поручил
В их логове - коммуне .

Теперь безудержное зло ,
Творить " святые " будут .
Анчуткам кривды повезло
И бесы в масть пребудут .

          20
      Отвернитесь

Восторгайтесь судилища каты ,
Вы свободны теперь от меня ?
Ваших дерзких умов палаты ,
Почернели от злобы огня .

Не читайте поэта записки
И не будет мигрени у вас .
Пососите с шалфеем ириски
И попейте с мелиссой квас .

Усмирите порывы лихие ,
Осудили и баста дерзить .
Для предателей вы неплохие
И стремитесь подонков любить .

Вы едины в отвратной злобе ,
Поглумились и надо творить .
Если целью погрязли в худобе ,
Ни к чему обо мне говорить .

И Кудимова к вам притулилась ,
Восхищается сущим зверьем .
В Переделкино Богу молилась ,
А в Тамбове трындит о своем .

Ваша гордость вовсю полыхает ,
Вы грехами тщеславья полны .
И Россия духовных вздыхает ,
За дурное наследье страны .

Лицемеры по крови и духу ,
Вновь вольны ахинею нести .
И ценить безобразий проруху ,
Что бы цацки лгунов обрести .

            21
    Мелодия  блефа

Мелодия времен слаба
И тень на скрепах партитуры .
За Троцкого позер Труба ,
Дорожкина за куклу дуры .

Белых прислужник ВЧК
И Кочуков имеет виды ,
Отвергнуть в туне простака ,
Поэта с метами корриды .

О чем - то кукла пропищит
И пифой слышится склоненным :
-- Козловские мечи и щит ,
Дадим тщеславьем вдохновленым --

Труба штабист на рубеже ,
Секретари ему внимают :
-- Я сотворил вблизи уже ,
Такое , что вдали узнают ! --

Шум заседаний повторен
И вновь глаголили о главном .
Козлов речами покорен
И лозунгом о деле славном .

Награды звонкие своим ,
Почет и деньги окруженью ,
Бомонду то , что сотворим ,
По направлению к движенью .

Пустое все , как на юру ,
Когда руками воздух ловят .
Талантам библика дыру
И пусть изгоями злословят .

            22
  Семинары  и  фикция

В Орле тургеневские барышни ,
Внимали русскому фольклору .
Перебирали в грезах камушки ,
Внимая доке не позеру .

В Ульяновске поэты ясные ,
На семинаре не блажили .
И речи слушали прекрасные ,
Как классики трудами жили .

В Петрозаводске воздух севера ,
Свежее нету для мечтателей .
И не внимали цифрам сервера ,
Поэты с выдохом старателей .

В Воронеже витают образы ,
С картинами историй бытности .
Творцы для откровений собраны ,
Чтоб развенчать черты элитности .

В Тамбове лажа беспросветная ,
И мельтешат творцы судилища .
Зачахла правда беззаветная ,
В загашниках книгохранилища .

Дорожкина глаголит лживая
И хвалит подлого Алешина .
И муза светлому служивая ,
Листвою серой запорошена .

Дорога к мудрому Державину ,
Заплевана гурьбой тщеславия .
Любава воздает Любавину ,
Щеряк безвременью бесславия .

            23
       В  остатке

Что в остатке в Тамбовском СП ,
После шумного высших совета:
На рисунках страстей канапе
И Трубы теневая карета .

Обсудили в музее слова ,
Обозначили в Космосе дали ...
В грезах Ивлиевой голова -
Получили шестерки медали .

Можно выпить шампанское вновь
И Горгоной сидеть диктатуры .
Бог небес для поэтов - любовь ,
А мамона для фурий культуры .

Что хочу , то опять ворочу ,
Вместе с Валей метрессей кагала .
Никому я добром не плачу
И всегда от добра убегала .

Нету золота в драге творцов ,
Нет творцов золотых осененных .
Только группка вопит подлецов ,
О ветрах суетой вдохновленных .

Будет ярким отчет о пустом ,
Будут нищими члены в Тамбове .
И талант что распят над крестом ,
Пусть пылает лучиною в Слове .

            24
        Не  комильфо

Осенний ливень рьяно хлешет
И под зонтом не комильфо .
Душа поэта вновь трепещет ,
Хоть я не Даниэль Дефо .

Влачу судьбину Робинзона ,
В Тамбове как на островке .
Вокруг меня чужая зона
И дикари СП в леске .

Сожрут беднягу каннибалы
И бюсты лепят из песка .
Одни безбожные вандалы ,
Другие злыдни на века .

Нет веры подлым супостатам
И Пятница от них сбежал .
Судилище бездушным катам ,
Как сумасшедшему кинжал .

Творца с монистою ракушек ,
Хулят как худшего врага .
И грозы попалят из пушек ,
Застав в смятенье берега .

Но солнце греет на рассвете ,
Как мать заблудшее дитя .
Я за поэзию в ответе ,
Талант с любовью обретя .