Аннотация: Зарисовка о юноше, сбежавшем из дому навстречу приключениям. Вдохновлена песней Blackmore's Night "The circle".
- Знаешь, мой отец - самое скучное создание на свете. Ну, конечно, откуда тебе? У тебя все иначе. И не смотри на меня так укоризненно, знаю я про сыновний долг! Можешь считать меня безответственной пустышкой, если желаешь. Но послушай, я рассудил просто: если отец любит меня, то несомненно сам бы отпустил, а значит ничего страшного в моем побеге нет. Если же он непременно стал бы препятствовать, то стоило ли вообще считаться с мнением такого эгоиста? Я просто решил не проверять. Так я смогу думать о своем отце только лучшее. Ты опять неодобрительно машешь хвостом? Неужели мои слова не убедили тебя?
Юноша лежал животом на толстой ветке дерева и дразнил длинной лианой расхаживающего внизу тигра, попутно излагая зверю свой взгляд на старую как мир проблему отцов и детей. Хищник давно бы сбежал к менее разговорчивой добыче, но только он разворачивался, как нахальная лиана норовила приземлиться на плечо или спину, доводя тигра до бешенства.
- Мне кажется, ты выбрал неправильно, этот собеседник не поймет тебя, - раздался насмешливый голос с соседнего дерева.
- Почему это? - обиженно вскинулся юноша.
Одно дело от одиночества в шутку разговаривать с диким зверем, и совсем другое - быть застигнутым за этим занятием. Из листвы высунулась голова ужасно лохматой и дикого вида, но все таки девчонки, что добавило ситуации неловкости.
- Этот зверь уже не ребенок, а родитель. И смею заметить, хороший.
- Почему?
- Потому, что разорвав тебя на кусочки, не съест в одиночку, а отнесет самое сладкое мясо своим котятам. В дикой природе, как ты понимаешь, сложно требовать от родителей большего. И кроме того, - произнесла девчонка и выдержала многозначительную паузу, - это вовсе даже не тигр, а тигрица.
Нахалка захохотала так, что листья посыпались с дерева. Оценив обстановку, тигрица сочла за лучшее незаметно улизнуть.
- Ну, знаешь ли! - возмутился юноша, но не нашелся с ответом.
- Итак, что домашний мальчик делает в джунглях?
С того дня Итен начал свое путешествие с племенем кочевников, которые приняли его очень радушно. Если бы не вечные насмешки и издевательства от Ноа и ее младших братьев, то это время можно было бы назвать по-настоящему счастливым для юноши. Вслед за сезоном урожая пришел тихий сезон, когда можно было не опасаться хищников, если только по глупости не налетишь прямо на их логово, а следом за ним время дождей и гроз, когда джунгли расцвели тысячью красок и наполнились тысячью пьянящих ароматов. Под этими ливнями тускнели и блекли воспоминания Итена о доме, и к следующему сезону дождей он уже видел себя настоящим лесным человеком, даже назойливая девчонка перестала его дразнить.
Впрочем, ни одно заблуждение не длится долго. Как ни тренировался Итен бегать по веткам деревьев, а мальчишки из племени бегали проворнее. Каких бы успехов ни достигал он в стрельбе из лука, а лесные юноши били дальше и вернее. Он учился чуять зверя с двадцати шагов, а охотники слышали его за сотню. Во всем был он на шаг позади, а вчерашние товарищи по играм вовсю соревновались между собой за место в племени, потому что настал такой сезон в их жизни.
Однажды, на излете последней изобильной луны кочевники стали собираться на большую охоту. Итена с собой не брали. Его решили оставить позади как калеку, старика или мальчишку. Это было ужасно унизительно. Самый сильный юноша племени, все знали, что когда-нибудь он станет новым вождем, сказал, что Итен будет только мешать - распугает всю дичь.
В тоске брел юноша по временному стойбищу, которое женщины уже начали сворачивать, готовясь к новой откочевке. Среди них была и Ноа, она аккуратно складывала кожаный шатер и была, как заметил Итен, мало похожа на ту нескладную малявку, какой он ее увидел два года назад. Подойдя ближе он приготовился встретить привычный град издевок, но девушка неожиданно тепло улыбнулась ему. Так улыбались когда-то его сестры в позабытой деревне, которую он оставил далеко позади.
- Ну, как дела, великий охотник? - все таки не удержалась от насмешки Ноа, но посмотрела на него с сочувствием.
Хотя жалость тоже не была тем, что хотел бы увидеть юноша. Неожиданно для себя он с жаром заговорил.
- Может я и не великий охотник, но найдется то, что я умею и знаю лучше всех в племени!
- Что же это? - заинтересовалась девушка.
Итен начал свой рассказ о волшебстве, которое знал с детства: о том, как приручают могучих волов, чтобы они пахали землю, о семенах которые роняют в раскрытые борозды, о правильном выборе сезона, чтобы дождь сразу полил свежие посевы, о целом море всходов золотых как прибрежный песок, о том, что нет нужды в постоянных кочевках, когда хлеб кормит деревню круглый год. Все это было для Ноа так странно и невероятно, будто он говорил о другом мире.
Когда мужчины вернулись с охоты, племя уже стало меньше на двух человек. И хотя исчезновение девушки явно огорчило многих, беглецов не смогли разыскать, Ноа превосходно умела заметать следы.
Прошло три долгих луны, и колесо года успело сменить еще один сезон прежде чем темной безлунной ночью раздался стук в дверь ничем неприметного деревенского дома. И голос из-за порога произнес: "Отец, я вернулся"