Аннотация: Люди встречаются, люди влюбляются, но всегда ли любовь это счастье? Прочти и не говори, что это вымысел...
Полюби меня, если сможешь
Повесть
Глава 1
- Эй, водитель, подождите, еще не все сели, - закричали сразу несколько человек, а те, кто сидел впереди, застучали в окно перегородки, отделяющий салон водителя от остальных пассажиров. Водитель резко нажал на тормоз, отчего автобус, подобно лошадиной повозке, дернулся, а вместе с ним и все пассажиры, не преминувшие матернуться и сравнить перевозку людей с дровами. У кого-то с колен упала сумка. Яблоки, лежащие в ней рассыпались по всему салону. Случайно раздавленные под чьим-то каблуком, они разнесли по всему салону душистый аромат. От этого запаха, вторая неделя сентября напомнила всем о только что закончившемся лете.
Недовольный водитель открыл заднюю дверь. Тяжело переводя дыхание от быстрого бега, дабы успеть на автобус, и в тоже время веселые и довольные, что им это удалось, пятеро пассажиров шумной ватагой запрыгнули на заднюю площадку.
Кондукторша, высоко восседавшая на своем сиденье возле двери, дала водителю отмашку, и автобус, вторично дернувшись и изрыгнув из выхлопной трубы облако черного дыма, отправился в путь.
- Так, граждане, не забываем про билетики. Бесплатный проезд, даже на кладбище ныне отменен.
Вошедшие дружно рассмеялись. Виктор, сидевший напротив кондуктора с противоположной стороны, сразу заметил, что вошедшие из одной компании и судя по всему немного навеселе. Кто-то из них достал кошелек и, вытащив деньги, басовито произнес:
- За всех.
- Надо же, какая щедрость. Один за всю компанию платит, видать, и угощал всех или как? - произнесла кондукторша, отрывая длинную вереницу билетов. Её узкие глаза на круглом лице, как показалось Виктору, выдавали недовольство от одного вида веселья на лицах вошедших. Этим она сразу напомнила тещу, отчего тут же отвернулся и стал смотреть в окно на проезжающие навстречу машины.
- Или как, - неопределенно произнес мужчина, видимо не желая продолжения беседы и засовывая билеты вместе с кошельком в карман.
Виктор искоса посмотрел на вновь вошедших. Двое мужчин, тридцати-сорока летнего возраста и три женщины, примерно ровесники им. Они продолжали стоять на задней площадке и, держась за поручни, шутили и смеялись, шумно обсуждая что-то. Лица четверых он мог рассмотреть достаточно хорошо, а вот пятую спутницу видел со спины. Она стояла как раз перед ним, облокотившись о перегородку и её каштановые волосы, слегка вьющиеся на кончиках, ниспадали вниз и касались его сумки, которую он держал на коленях. Словно боясь, что она почувствует это, Виктор прижал сумку плотнее к себе, а потом и вовсе решил опустить и поставить между ног. Но в тот момент, когда приподнял голову, она уже усаживалась рядом с ним и остальная компания переместилась и заняла место напротив. Ему стало неловко, будто он занял чье-то место или просто встрял в чужую компанию.
Делая вид, что поправляет сумку, он вскользь бросил взгляд в её сторону. Симпатичная, с обворожительной улыбкой, она, смеясь, о чем-то спорила с кем-то из компании. С виду ей было лет тридцать с небольшим. На лице небольшой румянец, то ли от недавней пробежки до автобуса, то ли макияж, слегка подкрашенные брови и губы. И еще Виктор заметил, как незнакомка повела головой и они встретились взглядом. Он невольно потупил взор, словно прочел в её взгляде безмолвный вопрос:
- Ну и как, так и будем пялиться? У самого, небось, жена дома и дети по лавкам, а туда же, как увидят красивую телку, так сразу слюни течь начинают? Кобель, он и есть кобель.
От этих мыслей ему стало не по себе, и он вновь отвернулся и стал смотреть в окно. Попутчики между тем продолжали беседу, и в основном их разговор сводился к тому, как они собираются продолжить празднование дня рождения одного из членов коллектива. Кого именно, он так и не понял с начала.
Автобус медленно тащился в Москву и это означало, что до автовокзала на Щелковской ехать предстояло не меньше часа. Виктор прикрыл веки и задумался.
Накануне Виктор взял на работе отгул и поехал на дачу. Трехлетний долгострой им с женой порядком надоел, и поэтому они решили нанять бригаду шабашников. Трое хлопцев с Украины во главе с пожилым Васей, которому был лет под шестьдесят, но крепким и жилистым, подрядились за пару недель возвести крышу, покрыть её кровельным железом, а заодно пристроить к дому новую террасу. Работы подходили к концу, вот он и решил, что лучше съездить на участок в пятницу, чтобы в случае необходимости докупить недостающий материал, а в субботу спокойно вернуться домой. Однако по приезде выяснилось, что материала хватает, стройка шла полным ходом и к следующим выходным работа должна быть закончена. Виктор немного покрутился на участке и, видя, что его присутствие необязательно, решил вернуться в тот же день домой. Вот почему он в начале пятого оказался в рейсовом автобусе, который вез его в Москву.
Виктор приоткрыл веки. За окном тянулась непрерывная череда лесополосы и, отбрасывая тень на стекло, рисовала силуэт попутчиков, стоящих напротив. Под монотонный шум мотора уснуть было невозможно, и он волей неволей прислушался к разговору компании.
- Том, так как, предложение в силе или нет? - спросил тот, что расплачивался за всю компанию в автобусе.
- Если народ решил, деваться некуда.
- Правильно, сейчас быстренько возьмем недостающий этому случаю провиант и в твои хоромы.
- Женя, предупреждаю, - смеясь, произнесла сидящая рядом попутчица, которая, судя по всему, как раз и была именинница, - шампанское открывать я тебе не доверю.
Компания дружно рассмеялась, видимо вспоминая что-то связанное с фразой по поводу шампанского.
- Какие проблемы, вот, Сереге и доверим это дело, верно?
- А что, я всегда, пожалуйста. Главное в этом деле, пробочку ласково, чтобы чуть-чуть воздух вышел, и потом, - говоря это, он жестикулировал, словно показывал, как он производит открывание бутылки, - резко открываешь и сразу в фужер. Звук, эффект, и все пиво в бокале.
Все снова дружно засмеялись.
- Сережа, опомнись, какое пиво, мы про шампанское говорим.
- Так и я о том же. Женщины, шампанское и пиво, неразделимы.
- Ну, ты сказанул, Сереженька, - встряла в разговор блондинка, сверкнув золотыми зубами, - Женщины и шампанское, еще ладно, но пиво?
- Ларочка, золотко, верю, что ты права, но поверь мне, есть много общего.
- И в чем же?
- Сначала пьется легко, потом постепенно хмелеешь, а потом понимаешь, что ты готов.
Снова смех, и хотя Виктор, не до конца понял юмора в этой шутке, невольно улыбнулся.
- Ребята, а может лучше, в ресторан мотнем? - вставила, третья коротко стриженая брюнетка, - Пока приготовим, потом посуды гора, а Тамаре завтра на работу?
- Не волнуйся, все нормально, возьмем нарезки, готовых салатов в маркете, а с мытьем посуды вообще нет проблем. Я же себе месяц назад посудомоечную машину купила.
- Да ты что. И как, моет?
- Еще как. А стекло вообще блеск, руками никогда так не отмоешь.
Автобус тряхнуло на ухабе, и кампания снова засмеялась. Виктор все больше и больше чувствовал себя неуютно, словно поневоле подслушивал чужой разговор. К тому же две женщины из компании стояли рядом, и он решил уступить им место.
- Простите, я уступлю дамам место, а то как-то неловко, мужик сидит, а дамы напротив стоят.
- О! - раздался дружный возглас и взоры компании устремились на Виктора.
- Сидите, сидите, - сказала, та, что с золотыми зубами, - Мы уже насиделись в номере, можем и постоять, а вы дачник, наверное, наработались за неделю, устали?
- С чего вы так решили?
- Так ведь стружечка на вас, значит, дровишки пилили, или дачку строите? - снова сказала она, и легким движением руки, сняла с его плеча стружку.
- Ах, это, - он улыбнулся и ответил, - Нет, это я проверял, как шабашники на даче работают, - и, не дожидаясь ответа, взял с пола сумку и приподнялся, чтобы выйти.
- Да нет, вы, правда, сидите, мы постоим, - сказала та, что с короткой стрижкой, - или мы так выглядим, что нам уже места в общественном транспорте должны уступать?
Виктор смутился, автобус в этот момент чуть дернулся, и Виктор плюхнулся на сиденье. Тамара, сидевшая рядом, спокойным, мягким, словно просящим голосом, неожиданно произнесла:
- В самом деле, сидите. Они в моем номере полдня насиделись, постоят. Тут до Москвы совсем немного осталось ехать.
- Да нет, просто вы разговариваете, а я вроде как лишний.
- Почему лишний, - снова произнесла она, - нам для компании как раз еще один мужчина нужен, вы как не желаете присоединиться? - и в её взоре было что-то, отчего Виктор окончательно смутился и не знал что ответить. В этот момент ему на помощь пришел Евгений, басовитый мужик, высокого роста, - соглашайся, мы же тебя не в смысле третьим зовем, в плане пол-литра раздавить, а в плане уравновесить наш коллектив, - и он обвел компанию взглядом и обнял Ларису.
Лариса, состроив Виктору глазки и сверкнув золотыми зубами, поддержала предложение Евгения, и добавила:
- Действительно, отдохнете от трудов праведных. И потом, наша именинница сегодня без кавалера, что скажете?
- Да я, в общем-то... - не зная, что ответить пробормотал Виктор. С одной стороны провести приятный вечер в обществе хорошей компании совсем неплохо, тем более что он обещался вернуться домой только в субботу. К тому же, если вернутся навеселе поздно в пятницу, можно сказать, что выпил с рабочими на даче. С другой стороны, как-то неловко тащиться к совершенно незнакомым людям и весь вечер ощущать себя не в своей тарелке и поэтому напиться, чтобы постараться избавится от этого чувства, а вернувшись домой оправдываться и выслушивать причитания "любимой" тещи, что зять забулдыга и вместо того, чтобы зарабатывать деньги, только и знает, что напивается по любому поводу. Он решил извиниться и отклонить предложение, но в этот момент коленка, сидящей с ним Тамары коснулась его ноги, и он помимо своей воли, неожиданно произнес:
- Раз такое дело, я не против, - и тут же добавил, - Виктор.
Мужики воодушевлено протянула ему руки, здороваясь, а заодно представляясь. Ту, что была с короткой стрижкой, звали Ирина, и как он вскоре понял из разговора, компания навестила Тамару в пансионате, где та отдыхала, по случаю её дня рождения. Теперь они направлялись к ней домой, чтобы продолжить начатое веселье.
Виктор был по натуре компанейским человеком, в молодости не раз ходил в походы, один раз даже на байдарках, знал массу анекдотов и смешных историй и поэтому моментально стал в компании своим человеком.
Автобус продолжал катить к Москве, изредка останавливаясь на остановках. Народу не прибавлялось, да это и понятно, кто возвращается в Москву в пятницу вечером накануне выходных, да еще в начале осени? Так, исключительно по необходимости или делам.
За разговорами ни о чем и анекдотами, незаметно пролетело время и кондукторша, которая с некоторой долей зависти, смотрела на жизнерадостную компанию, объявила:
- Приехали, господа-товарищи, приятно погулять на именинах.
Компания вместе со всеми вышла из автобуса и Евгений, как самый деловой, сразу предложил поймать две тачки и отправиться к Тамаре домой.
- А еда? - неожиданно произнесла Ирина.
- Магазин около моего дома, - ответила Тамара.
Поймав две машины, они расселились и направились в сторону Ясенева. Виктор оказался на одном сиденье с именинницей и снова почувствовал некоторую неловкость. Она старалась не смотреть в его сторону и в то же время, он чувствовал, что заинтересовал её, и скорее всего, просто как мужчина... Впрочем, это было неудивительно. Виктору было сорок два года, он был выше среднего роста, коренастого телосложения, с приятными чертами лица. Нет, он не был красавцем, лицо обычного человека, но в нем ярко выражались черты, присущие крепким рабочим мужикам. Такие лица раньше часто украшали плакаты передовиков производства, на которых вывешивали фотографии ударников труда. Появившиеся год назад, седые волосы, не старили, а придавали мужественность.
Такси неслись в потоке машин по кольцевой дороге и вскоре свернули направо по направлению к Литовскому бульвару.
- Вон там, около супермаркета остановите, пожалуйста, - произнесла Тамара, и водитель притормозил рядом с автобусной остановкой. Виктор помог Тамаре выйти и когда держал её за руку, она подняла глаза и, посмотрев на него, произнесла:
- А вы оказывается кавалер?
- А вы что, иначе обо мне подумали?
Тамара смутилась и промолчала. Вслед за ними, подъехала вторая машина, и компания дружно направилась в супермаркет.
Тележка ломилась от еды, и Виктор удивился тому, как лихо наполнялась она едой, бутылками, соком и фруктами. При этом компания даже не останавливала свой взгляд на ценниках, а просто клала в корзину съестные припасы, иногда советуясь по поводу того, будет ли кто-то есть тот или иной продукт или нет. Подкатив к кассе, Тамара вытащила из сумочки кошелек и когда кассирша произнесла:
- С вас восемнадцать сто двадцать два, - протянула ей кредитную карточку.
- Не хило, - подумал про себя Виктор, - с моей зарплатой так не погуляешь, видно не плохо живет дамочка.
Продукты переложили в пакеты, после чего компания отправилась в соседний дом, где жила Тамара.
Двери лифта открылись на восьмом этаже и, пройдя в тамбур, она открыла дверь и с возгласом: "Милости прошу", пропустила всех в квартиру. Виктор стоял последним и слегка замешкался. Она посмотрела на него и, видя его смущение, тихо, чтобы не услышали остальные, произнесла: "Не волнуйтесь, я не кусаюсь", - и, рассмеявшись, вошла вслед за ним и захлопнула дверь.
Трехкомнатная квартира, отремонтированная и обставленная по последнему слову техники, сверкала чистотой и поразила Виктора одним своим видом. Он сразу вспомнил свою трешку и удивился, что квартиры могут так разительно отличаться, если вложить в них деньги и содержать в чистоте.
- Так народ, - чувствуя себя на правах хозяйки, произнесла Тамара, - тапочек у меня мало, так что ходить придется босиком, не обессудьте.
- Тома, мы же знаем, что ты у нас чистюля еще та, поэтому я уже давно скинул ботинки, еще в супермаркете, - шутливо пробасил Евгений.
- Том, разместимся на кухне или в комнате?
- Нет-нет, давайте в гостиной. Там большой большой, все равно готовить ничего не надо.
Гостиная была объединена с холлом, за счет чего площадь увеличилась метров до тридцати. На противоположной от окна стене висела плазменная панель, а у окна стоял небольшой диван. Вдоль стены расположилась горка, в которой сквозь стекла просвечивал красивый чайный сервиз, несколько статуэток и что-то еще. Посередине гостиной стоял овальный стол и на нем в центре хрустальная ваза, судя по всему для фруктов.
Судя по всему, собравшиеся ни раз бывали в гостях у Тамары, и поэтому не особенно удивлялись обстановке, а вот на Виктора она произвела сильное впечатление. До этого ему никогда не доводилось бывать в таких квартирах, и он несколько растерялся. По всему было видно, что хозяйка квартиры либо замужем за бизнесменом, либо сама руководит фирмой. Виктор начал сравнивать со своей трехкомнатной квартирой, в которой, помимо него, жены и двух дочерей, жила теща. Последний раз в ней делали ремонт, а точнее сказать, просто переклеивали обои и белили потолок, еще до перестройки. А мебель и вовсе, была куплена тещей и покойным тестем невесть когда.
Пока он украдкой, сидя на диване рассматривал обстановку в комнате, на столе быстро появились столовые приборы, рюмки, а Тамара и Лариса перекладывали содержимое пакетов с нарезкой на тарелки. К нему на диван подсел Сергей.
- Как обстановочка, нравится?
- Круто, - только и смог произнести Виктор.
- Верно сказано. А думаешь, её мужик всё это обустроил? Как же. Всё сама. Умеет жить и радоваться в этой жизни. Но самое главное, не забывает друзей, которые вокруг неё. Умница, каких мало.
- А вы как я понял, у неё на фирме работаете?
Сергей усмехнулся
- Вовсе нет. А ты что, решил Тамара хозяйка фирмы? Ошибаешься. Главный администратор крупной гостиницы в Москве. Правая рука генерального директора. Положение, оклад, машина. Всё как полагается. Но крутится она, будь спок. Зато и имеет. Сам видишь.
- Да..., - многозначительно произнес Виктор.
- Да ты не робей. Мы тоже не лыком шиты. А то, что зарплата у всех разная, так не мы её себе платим, а нам. Вот, к примеру, Женька, умный мужик, кстати, кандидат технических наук. Сидел в НИИ, потом, когда совсем обнищал, подался, как думаешь куда?
- Товар возит из-за бугра.
Сергей снова усмехнулся.
- Ну, ты чудак-человек, даешь! В фирме работает, менеджер по недвижимости. С утра до ночи клиентов ищет, штуку баксов зашибает и считает, что это не предел. Для кого-то, это не бог весь какие деньги, а для него крутые бабки. Или вот возьми Ларису. Работает поваром в ресторане. Готовит так, от одного запаха язык проглотишь. Ирина в туристической фирме пашет. Если надумаешь на курорт, прямиком к ней обращайся. Путевочку в Турцию или Грецию со скидкой сделает. А ты сам-то, по какой части?
- Я бригадиром работаю. Отделка мрамором и гранитом. Мосреставрация.
- Слушай, так у тебя золотые руки. Все вот эти вещи в центре на Манежной площади ваша работа?
- Не всё конечно, но мы там тоже потрудились, и в храме Христа Спасителя и многие порталы банков наша работа. Раньше вообще по всему союзу мотались. Успел немного застать то время, и кое-где побывал.
- Солидно. Всегда поражался великолепию такой работы. Это же надо, так подогнать все плиточки друг к другу. А в метро тоже приходилось работать?
- Нет, в метро свои специалисты есть. Нам и без этого работы хватает.
- Серьезная работа, для солидных мужиков! - многозначительно произнес Сергей и дружески хлопнул Виктора по плечу.
- Да, работа, как работа, - стеснительно произнес Виктор, но в душе порадовался, что его работу так оценили.
- Мальчики, кончайте болтать, садитесь к столу, открывайте бутылки, - перебила их беседу хозяйка квартиры.
Все засуетились, рассаживаясь за столом. Виктор оказался рядом с Тамарой. Женя разлил коньяк по рюмкам, и произнес тост:
- Тома, за тебя, за твои адцать годков, и чтобы жизнь твоя, как этот коньяк, согревала теплом твоих друзей. А мы всегда с тобой. За тебя.
Все дружно встали, чокаясь рюмками. Вслед за этим веселье начало набирать обороты. Закусили, потом выпили за хороших друзей, снова закусили и снова выпили за собравшихся за столом, за женщин, и снова за хозяйку. Вскоре Тамара включила музыкальный центр, и Евгений с Ларисой закружились в танце. Их примеру последовал Сергей с Ириной, и Виктору ничего не оставалось делать, как пригласить на танец Тамару.
Он был немного выше её. Крепко держа за талию вел её. Неожиданно она обхватила его обеими руками за шею, и они продолжили танец.
Музыка кончилась и началась следующая песня, более ритмичная. Компания лихо отплясывала под музыку. Следующая снова была медленная, и на этот раз Виктор танцевал с Ириной.
Вслед за этим, Тамара пошла на кухню ставить чайник, и Виктор, неожиданно для себя, решил помочь отнести посуду на кухню. В это время кто-то уже доставал чашки и резал торт.
Чаепитие уже больше напоминало разговор хорошо подгулявшей компании. Музыка гремела сама по себе, каждой говорил, пытаясь перекричать друг друга и музыку, ревущую из динамиков. Чай с ликером, фрукты и сок вперемежку, настолько раскрепостили Виктора, что он окончательно перестал чувствовать неловкость. Наоборот, спиртное придало уверенности, и он вместе со всеми смеялся над остроумным анекдотом или рассказывал интересный эпизод из собственной жизни.
- Нет, вы представляете, цены на жилье растут как на дрожжах, - рассказывал Евгений, - а они всё равно берут. На прошлой неделе приходит одна парочка. Приезжие, короче форменный колхоз. Я так байду гоню, чтобы отфутболить клиентов, а те нет, и то им покажи и это. Короче, к обеду привожу их в контору, и они можно сказать из авоськи достают сто семьдесят штук зеленых и берут спаренный блок на шестом этаже. Зина, что оформляла им договор, просто в шоке была от одного их наряда. Народ мешками деньги несет. Спрашивается, откуда? Печатают они их что ли?
- Это что, - встрял в разговор Виктор, - мы тут одной дамочке дорожки клали по просьбе начальства, так мрамор привезли из Южной Африки, между прочим.
Часы, стоящие в углу рядом с диваном пробили двенадцать раз и гости, словно по команде стали суетливо собираться по домам. Виктор как раз выходил из туалета, и, нажимая выключатель, увидел стоящего в коридоре Евгения, который держал куртку Ларисы, которая никак не могла попасть ногой в туфли. Она опиралась одной рукой на Женину руку, но чувствовалось, что координация движений от выпитого, основательно потеряна. Виктор наклонился и помог ей одеть туфельку.
- Вот, мужики, вы все видели, вот настоящий джентльмен, - произнесла она, бросая благодарственный взгляд на Виктора. Тот несколько смутился, но тут же нашелся что ответить:
- Ради, женщин, мы живем в этом мире.
- О, я молчу, Тома ты слышишь? Слова достойные поцелуя, - и она крепко поцеловала Виктора, после чего стала тереть ему щеку, чтобы стереть следы помады.
Вслед за ними отчалили Сергей с Ириной, и Виктор почувствовал инстинктивное возбуждение оттого, что остался наедине с Тамарой. Она была в гостиной, а он закрыл дверь за ними, и сам не зная почему, произнес:
- Тебе помочь с посудой?
- Если есть желание да, - как-то неопределенно ответила она, продолжая стоять у стола и держать в руках тарелку. Он обернулся, словно хотел проверить, закрыл ли дверь на замок, потом снова посмотрел на Тамару. Она положила тарелку на стол и, подойдя к арке, остановилась. Они стояли напротив друг друга, и смотрели в глаза, словно хотели что-то сказать и не знали, стоит это говорить или нет. Он подошел к ней вплотную, и в этот момент она приподнялась на цыпочки и, обхватив рукой за шею, крепко поцеловала. Он почувствовал, как помимо его воли в нем растет возбуждение и желание овладеть этой женщиной. Виктор обнял её руками за голову и стал целовать. Она отвечала тем же. А он чувствовал, как она пытается расстегнуть ему рубашку и пятится в гостиную. Наконец он отпустил её и она, схватив его за руку, потащила в спальню.
Она бросилась на кровать, наполовину раздевшись, а Виктор успел только скинуть штаны. Продолжая неистово целовать её в губы, он тискал её грудь и чувствовал, как она пытается помочь ему войти в неё. Наконец, ей удалось это и он начал ритмично двигаться. Одежда, которая была на ней, мешала и путалась, но они старались не замечать этого, неистово отдаваясь страсти любви. Наконец, наступила развязка. Он замер и осторожно лег рядом, раскинув руки в блаженной истоме.
Они лежали, тяжело дыша, но ему показалось, что она так и не испытала оргазма. Со смешанным чувством, что он, то ли доставил ей удовольствие, то ли нет, повернулся на бок и, проведя осторожно и вместе с тем нежно пальцем по её лицу, а затем по соскам, спросил:
- Ты кончила, мне почему-то показалось, что нет?
- Мне понравилось.
- Ты не ответила на мой вопрос?
Она вдруг перевернулась на живот и уткнулась лицом в подушку. Он провел по её волосам ладонью, погладил гладкую шею, потом осторожно скинул с неё блузку, и нежно поцеловав спину, осторожно коснулся языком позвоночника.
- Щекотно.
- Приятно, или щекотно?
- И то и другое.
Он снова продолжил игру. Потом остановился, скинул с неё и с себя остатки одежды и продолжил её ласкать. Возбудившись и почувствовав, что она тоже, он попросил её лечь на спину, и приподнять одну ногу. Лежа на боку, он положил ногу между её ногами, и осторожно вошел в неё. Теперь он мог одновременно двигаться, целовать её и рукой возбуждать её клитор. Медленно двигаясь, он чувствовал, что она совсем иначе реагирует, чем первый раз. Тамара закрыла глаза и начала стонать, сначала медленно и тихо, потом всё сильнее и сильнее. Он двигался, стараясь как можно резче войти в неё и наоборот медленно выйти, одновременно продолжая возбуждать клитор. Прошло какое-то время, и вдруг она прошептала, - я кончаю, сильнее. Несколько движений и она задергалась, хватая рукой его руку, и прижимая её к животу. Она молча лежала рядом несколько минут, а потом он, по-прежнему возбужденный, снова продолжил игру, и все повторилось снова, только на этот раз они кончили почти одновременно. Усталый и довольный тем, что теперь он был твердо уверен, что довел её до оргазма и даже дважды, он лежал и смотрел в сумрак потолка.
Она повернулась к нему и нежно провела рукой по груди.
- Я не знала, что от секса можно получать такое удовольствие.
- Ты шутишь или смеешься?
- Не веришь?
- Да нет. Ты такая...
- Какая?
- Ну, красивая баба. Тебе что разве мужики раньше удовольствие не доставляли?
- Муж нет.
- Как это?
- Не знаю.
- Он что импотент?
- При чем тут импотент. Нормальный мужик.
- Ну не знаю. У тебя обычная клиторная возбудимость. Ты что в детстве никогда не мастурбировала?
- Нет конечно, - слегка смущенно ответила Тамара.
- Тамара, ты меня просто удивляешь с каждой минутой все больше и больше. Может ты так, пургу гонишь?
- Какую еще пургу? - она лежала на боку и, облокотившись на его грудь, продолжала рассказывать, - Слово-то, какое придумал. Мы с мужем семь лет прожили. Два года назад он академию закончил, получил распределение на Кольский полуостров. Там какая-то стратегическая база или что-то в этом духе. Вот его и направили туда заместителем командира,.
- А ты?
- А что я? На отрез отказалась бросать работу и Москву. Сам посуди. У меня оклад пять штук зелеными, персональный водитель и все такое прочее, так нет, все брошу и поеду в какую-то тьму-таракань. Вот я ему и предложила бросить свою армию к чертовой матери и остаться в Москве.
- А он?
- А он у меня праведник, дескать, а кто же страну защищать будет? Короче, разругались мы с ним. Он собрал вещи и уехал. Через полгода приехал, снова звал, говорил, что любит, что жить без меня не может, но армию не бросит и всё в том же духе. А я как раз в это время квартиру купила, ремонт затеяла. Думала, коли любит, бросит все? Я ему так и сказала либо я, либо армия, а он сел в тот же день на поезд и уехал.
- Значит армию выбрал?
- Выходит так.
- Ну и дурак, извини, конечно, за прямоту.
- Лариска тоже так сказала.
- Дела, - Виктор почесал затылок, словно размышляя, что еще ответить на этот счет, но вместо этого, спросил:
- И всё же я никак не пойму, ты что, правда говоришь, что вы того, ну жили, а оргазма у тебя не было или пошутила?
Она обняла его и, прижавшись, тихо на ухо произнесла:
- А еще можно, я ведь правду говорю, ей богу.
- Тамар, погодь, я пойду на кухню, молочка попью или соку, а то во рту дюже пересохло, а потом я тебе покажу, как мужики умеют радость бабам доставлять.
Он спрыгнул с кровати и направился на кухню.
- Молоко на нижней полке, только ты холодное не пей, на двадцать секунд в СВЧ поставь, а то простудишься, - услышал он голос за спиной.
- Надо же, заботливая какая, не в пример моей, - подумал он, открывая холодильник.
Налив молока в стакан, поставил пакет обратно и посмотрел на пустой холодильник, вспомнил, что она была в отпуске, поэтому и продуктов мало, лишь несколько незнакомых ему банок консервов с яркими этикетками. И снова в памяти всплыла его квартира и холодильник с вечно стоящими в нем кастрюлями, готовые того и гляди вывалиться наружу. Виктор осторожно прикрыл дверь, выпил молока и отправился обратно в спальню.
Тамара лежала на кровати и от одного её вида, его обдало жаром любви. Нагая, она была действительно хороша и обворожительна.
- Нет, подумать только, этот вояка не мог такую бабу удовлетворить, чудно, да и только, - подумал Виктор, жадным взглядом разглядывая Тамару.
Утомленные безумной оргией, они заснули в начале третьего ночи и проснулись, когда на часах было начало десятого утра. Виктор повернулся на другой бок и с удивлением огляделся, вспоминая, где он и что делает в чужой постели. Секунда, другая и в памяти отчетливо всплыл вчерашний день и безумная ночь любви, которую он провел с Тамарой. Прислушавшись, услышал, как она что-то напевает, выходя из ванны с полотенцем в руках, на ходу вытирая волосы. Увидев её одетой в махровый халат, невольно прикрыл нагое тело одеялом.
- Доброе утро. Завтракать будешь? - и, наклонившись к нему, с обжигающим жаром поцеловала в губы. При этом халат распахнулся и его взор невольно упал на красивую большую грудь с темно-розовыми сосками, которые он так яростно покусывал прошлой ночью.
- Кофейком напоишь?
- И не только, - улыбаясь, ответила она, и потянула его за руку.
Он попытался встать, но, вспомнив, что голый, потянул рукой одеяло на себя, и она, поняв, в чем дело, рассмеялась и произнесла:
- Ладно, иди умываться, жду тебя на кухне, - и снова рассмеялась.
Когда Тамара ушла, Виктор встал, поискал глазами одежду и, натянув трусы, отправился в ванную комнату.
Тамара сидела на кухне и завтракала. Почувствовав запах свежо сваренного кофе и горку тостов на тарелке, Виктор ощутил голод и, придвинув стул, уселся за стол.
Тамара лукавым взглядом посмотрела на него и, намазав икру на хлеб, протянула ему бутерброд.
- Спасибо.
- Да не за что...
- Ты как?
- Я, отлично, а ты?
- Я тоже. Кстати, ты вроде на работу сегодня собиралась?
- Я передумала. И потом... Я подумала, что ты исчезнешь, а мне хотелось бы еще разок с тобой, ну ты понимаешь, что я имею в виду.
- Это ты о чем? - с иронией спросил он, протягиваю руку за очередным тостом.
- Я всё о женском...
- Ах, об этом. Что понравилось? - и он подхватил рукой, упавшей было кусочек колбасы с тоста.
- Значит, говоришь, мрамор кладешь?
- А что, не похоже?
- А кто тебя знает. Если ты как сегодня ночью, так же и мрамор кладешь, то тебя на руках носить должны.
Он зарделся от такого сравнения и довольный пробурчал:
- Да вроде никто не жаловался.
- Оно и видно, - и вдруг переменив тему разговора, неожиданно спросила, - Женат?
- Угу.
- И дети есть?
- Двое. Полине одиннадцать, Светке тринадцать.
- Стало быть, четырнадцать лет как женат?
- Пятнадцать скоро будет, - пробурчал он, и взял очередной бутерброд.
- Сколько же тебе годков-то? - спросила она и, положив голову на ладонь, облокотила руку о стол и посмотрела на Виктора так, что ему стало не по себе. Во взгляде было столько радости и печали одновременно, что хотелось снова заключить её в объятия и целовать, целовать до одури. Он даже чуть не поперхнулся, и лишь усилием воли, справился и произнес:
- Сколько дашь, на столько и выгляжу.
- Сорок?
- Почти угадала, сорок два. А тебе?
- Женщинам такие вопросы не задают.
- А всё же?
- Положим тридцать пять.
- Ну, для своего возраста ты тоже отлично выглядишь.
- Что ты говоришь, мог бы и побольше комплиментов в мой адрес сказать.
- А они тебе нужны?
- Да, в общем-то, нет.
- Тогда о чем речь. Главное не возраст. Иной мужик нынче еще и тридцатку не разменял, уже к доктору бежит. Ой, помогите, не стоит, без таблеточки никак. А всё почему? Жизнь такая. Мозги забиты только одним, как деньги заработать. Сидит в своей конторе с утра до ночи, на шефа горбится, а потом приходит домой, а его на бабу и домкратом не поднять. Вот он и хватается за таблетки. Одну, другую, а потом всё, как допинг. Глядишь и к тридцатнику импотент.
Тамара рассмеялась.
- Ты прямо философ. Может обманываешь меня, вовсе ты не спец по укладке мрамора?
- Какой из меня философ, так, размышления вслух. Был работягой им и помру. За день поработаешь физически, вечером приходишь домой, конец стоит, как вкопанный, возбуждать не надо. А всё почему, потому что тело работало, напрягалось физически, но вместе с тем эмоционально сохранило энергию для секса.
Тамара снова рассмеялась.
- Это ты сам придумал, или где вычитал?
- Не, не сам, Василич у нас старший мастер всегда так говорил. В прошлом году на пенсию вышел. Вот мужик, до шестидесяти пяти у нас проработал, а до последнего дня, как увидит бабенку, так говорит. Ну вот мужики, конец встал, какая тут работа. Нет мужики, до вечера надо чтоб баб рядом не было, вот тогда вечером настоящая работа в постели будет. А когда, то встанет, то опадет, это только во вред организму.
- Может и прав ваш Василич, - она неожиданно протянула руку под стол и, дотронувшись до него, сказала:
- Ты вроде как уже зреешь, или я ошибаюсь?
- А ты сама определи.
Она встала и, подойдя к нему, скинула с себя халат и опустилась на колени. Он слегка приподнялся, и она быстрым движением стянула с него трусы. Он был возбужден, и она это видела. Осторожно коснувшись губами, она лизнула его, потом, словно боясь чего-то еще, и еще раз.
- Ты чего первый раз что ли?
Она подняла глаза и как-то по-детски ответила:
- Ага.
- Да Тома, с тобой не соскучишься. Ты чего из провинции, что ли вчера приехала? Так ведь и там девки про минет давно знают, и умеют лучше городских.
- Может быть, - снова тихо и словно извиняясь, ответила она.
- Ладно, это успеется еще, - и он взял её за руки и, приподняв, усадил прямо себе на колени, при этом, опуская, осторожно вошел в неё. Она обхватила его за шею и стала неистово целовать, пытаясь двигаться вверх вниз. Виктор крепко держал её за спину. Потом приподнялся и понес в спальню.
Время пронеслось так быстро, что незаметно наступил вечер. Он стал посматривать на часы. Было начало девятого. Надо было собираться домой, так как понимал, что Люська закатит скандал если слишком поздно вернутся.
- Тебе пора? - спросила Тамара, заметив его взгляд в сторону часов.
- Да, обещал к шести...
- Я не держу, - с грустью в голосе, произнесла она, и закусила губу.
Виктор молча оделся, подошел к двери и обернувшись, произнес:
- Ну, я пошел?
- Иди, - ответила она, стоя напротив и облокотившись о косяк арки.
Он подошел к ней, крепко поцеловал в губы и произнес:
- Запиши свой номер телефона.
Она чиркнула ему номер на клочке бумаги и сунула в карман рубашки.
- А имя чего не написала?
- А вдруг жена найдет, зачем тебе лишние расспросы.
- Красивая ты все-таки. И как таких баб мужики бросают, не пойму?
- Знать не в красоте дело.
- А в чем?
- Не знаю.
- Ну и дурак.
- Как знать. Так ведь..., - она замолчала, не договорив фразы, и только затем добавила, словно пересилив себя, - Может, оставишь телефон мобильного?
- Да у меня сломался, все никак не куплю новый, запиши рабочий, - и он продиктовал ей номер.
Она записала номер и осталась стоять с зажатой в руке бумажкой. Виктор повернулся и молча вышел. Тамара закрыла за ним дверь и, облокотившись об неё спиной, почувствовала, как слезы сами собой навернулись на глаза.
- Все вы одним миром мазаны. Одно слово, сволочи, только жить без вас тошно, - и тихо опустилась на пол, утирая рукой слезы, неудержимо льющиеся из глаз.