Безумно трудно убивать драконов. Посчитайте насечки на моей пике и не будете сомневаться - двадцать пять, нынешняя охота должна стать последней. Всё-таки я далеко не молод, а драконоборство - удел безрассудно храбрых юнцов, когда разум не так осторожен, а тело не так лениво.
Контракт на этого дракона отдавали за бесценок. От обжитых центров многие месяцы путешествия, а противник всего лишь червь-переросток. Природа его, конечно, щедро вооружила: и когти с полуметр длинной, и пасть, способная дробить гранит. И, конечно, как я мог забыть: огонь, тварь вырабатывала фосфор, сероуглерод и скипидар, поглубже вдыхала ртом и поджигала. Вернее, это смесь вступала в реакцию с кислородом. Такой примитивизм. Похоже, последнее дело будет невообразимо лёгким.
Мне вспомнился дракон-патриарх - четвёртая, неровная насечка на копье. Логово твари напоминало муравейник, пришлось убить сотню-другую детёнышей, пока не пришёл черёд родителя. Хорошее испытание на выносливость. А дракон разума? Десятая, юбилейная насечка. Как сфинкс, пытал меня загадками. И вот после таких подвигов лезть в нору к червячку?
Вдобавок ещё и капсулу не удалось посадить рядом с пещерой - ящер забрался высоко в горы. Сигвард, проводник из местных, то забегал вперёд, то копьё порывался "поднести". Всё ему не терпелось. Я в его маленьких глазках выглядел этаким божеством, в огне спустившимся с неба. Великим волшебником, что ответил на мольбы и прибыл на помощь.
Много крови испил "кровопийца". Я о драконе. Сколько деревень пожёг и скотины сожрал! А сколько благородных воинов сложило головы в его пещере. Трудно жить без технологии. Когда-то и мои предки так же мучались, но извели всё-таки драконов на родной планете, ещё до того, как обуздали пространство и унеслись к звёздам.
Пика искрится, пылает серебром - выглядит, как оружие бога. Не за золото рисковал Сигвард. Его вела месть - дикарское чувство. За родную деревню, за родню, погибшую в пламени. Я поднял копьё, освещая путь, и ступил внутрь пещеры, как в пасть меж зубов-сталагмитов. Сигвард жался следом. Месть местью, но затхлый воздух насквозь пропитался его страхом. Чтобы это почувствовать, не нужно быть драконом, - эмоции рвались наружу. Сигварду представлялось чудовище, что молнией грянет из темноты, и электропика не поможет - исчезнет в пасти, вместе с ним и мною. Я прогнал бы этого труса, но не хочется нарушать тишину.
Червяк всё равно бы не проснулся. Язык не поворачивается назвать его драконом, скорее старой облезлой змеёй, что давно лишилась ядовитых зубов. Я засомневался, способна ли тварь вообще пошевелиться, не то что выдыхать пламя.
- Вот он! Вот! - Сигвард задёргался, беззащитность врага неожиданно сделала его смелым.
Дракона, старого и немощного, можно убить быстро, во сне, так, что даже не заметит. И до конца жизни вспоминать другие, сложные победы.
- Господин! - в голосе Сигварда слышались отнюдь не рабские ноты. - Что же ты медлишь?
- Тогда почему бы тебе самому не убить дракона? - ответил я и всучил в руки копьё.
- Мне, господин?
- Давай-давай, пока не проснулся.
Признаться, я ожидал, что Сигвард убежит. Но нет, на дрожащих ногах, пыхтя, как вулкан, он осторожно двинулся, боясь потревожить лишний камень. Острие копья выставил перед собой на уровне глаз, и в глаз же нацелился дракону. Эх, дикарь, лучше б ты с гиканьем несся, что есть мочи - может быть успел. Тебя выдал страх - тот, что липким потом промочил одежду.
От искрящего наконечника электрического копья до прикрытого жабьим веком глаза оставалось ещё приличное расстояние - метра два или три. Я прикинул, что подобный удар вряд ли убьёт дракона, скорее разозлит. Но и его не последовало. Сигвард остановился, загипнотизированный огромным драконьим оком, даже не заметив, когда оно открылось. Миндалевидный, желто-зелёный с кровавыми прожилками глаз был с полпики длиной, то есть, около метра. Дракон не позволил долго собою любоваться. Молниеносное движение туловищем, и фигурка Сигварда исчезла среди змеиных колец.
Самый лучший урок - возможность пережить собственную гибель, плотью почувствовать, каковы последствия ошибок. Я вздохнул и под хруст проводниковых костей достал из рюкзака преобразователь времени. Думаю, мой проводник понял, как много значит недостаток мужества.
Сигвард конвульсивно дёрнулся, словно пробуждаясь из кошмара, и на этот раз действительно выронил пику. Вид у дикаря был достаточно безумным.
- Можешь считать произошедшее сном, - я подошёл к нему и поднял с земли оружие. - Но теперь ты знаешь, что страх - не лучший союзник драконоборца.
Неважно, что подумал Сигвард: послал ли я ему видение или воскресил из мёртвых. Способен ли он вообще думать? Глупо ждать благодарности от варвара, лишь ненависть сильнее исказила его лицо, так что захрустели зубы.
- Господин, позволь мне ещё раз попытаться, - и цепко ухватился за копьё - в каком-то сантиметре от опасной электрической кромки.
- Ну хорошо, попробуй, - согласился я и отпустил оружие - от неожиданности Сигвард едва устоял на ногах.
На этот раз он нисколько не боялся. Даже, наоборот, - берсерк позавидовал бы его храбрости. Дракон лишь в последнее мгновение что-то почувствовал, широко распахнул веки-створки, - чтобы встретить взглядом остриё. А дальше разряд в пять тысяч вольт и оглушительный рёв раненного зверя. Кажется, Сигвард попытался ударить ещё раз, куда-то в шею или живот, но был смят и раздавлен.
- Теперь ты понимаешь, что оружия и безрассудной храбрости недостаточно, чтобы победить дракона, - сказал я ему. - Потому что даже это хладнокровное животное быстрее тебя.
Меня это развлекало. Сигвард умирал много раз, с каждой смертью обретая что-то новое. Продолжительность поединков возросла с нескольких секунд до десятков минут. Преобразователь времени почти кипел, я всерьёз опасался за его аккумуляторы. Мне самому понадобилось шесть жизней, чтобы победить своего первого дракона. Четвёртый, дракон-патриарх, убивал меня восемь раз, а юбилейный, дракон разума - десять. А тут - двадцать или двадцать пять смертей? Я сбился со счёта. С другой стороны никто не пытался превратить в драконоборца первого попавшегося из деревни.
Сигвард, возрождаясь, уже ни о чём не спрашивал и не просил - бросался на дракона с настойчивостью разбивающегося о скалы прибоя. Наконец, дракон снизошёл: сжёг противника пламенем, словно берёг это оружие на самый крайний случай.
- Уймись, - я придавил ногой к земле ополоумевшего дикаря. - Тебе и тысячи жизней не хватит, чтобы победить дракона. Наверное, на это способен только мой народ, ведь в нашей крови память тысячи поколений драконоборцев.
Кажется, Сигвард понял, смирился. Мы поменялись ролями: он наблюдал, а я осторожно шёл к дракону. Конечно, нужно бить не в глаз. И даже не выискивать сердце сквозь толстую шкуру и жирную плоть. Дракон не почувствовал, как я забрался ему на спину и по шее вскарабкался к голове. Вот куда нужно вонзить копьё - в затылок, проткнуть насквозь малюсенький мозг. Я высоко поднял руки и на секунду замер, словно собираясь с духом.
Копьё звякнуло, наткнувшись на непробиваемую преграду, и разрядилось. У дракона оказался костяной нарост на затылке, череп - в двадцать сантиметров толщиной. Вольтова дуга опалила тварь и, почти не причинив вреда, по коже ушла к ногам и земле. Мне тоже досталось - отбросило в сторону. Копьё выпало из рук и переломилось.
Когти ломались о кожу, зубы в бессилье скрежетали. И даже пламя, казалось, только закаляло. Дракон топтал меня ногами, молотил хвостом, вколачивал в землю. Примитивное оружие, казалось, не способно причинить мне вред. Но бой растянулся. Я тоже не мог убить дракона, потому что лишился копья, на которое так полагался, что не носил другого оружия. У меня был старенький меч, но и он остался в рюкзаке с остальным снаряжением. Я не рискнул туда бежать, боясь, что дракон повредит временной преобразователь. Оставалось только швырять камни. Мы дрались долго, и оказалось, что я лишь временно неуязвим. Спустя три часа пролилась кровь драконоборца.
Это был незаменимый опыт. Всё-таки не зря я забрался в глушь, не зря месяц лежал в анабиозе. И дракон оказался не таким жалким червяком, каким выглядел поначалу. Жаль, нельзя продолжить бой, попытать счастья в новом поединке - преобразователь сделал последний временной скачок и отключился. На пике так и не появится двадцать шестая насечка. Может, когда-нибудь я вернусь и снова попытаю счастья.
- Мы можем победить его! - кричал Сигвард. - Господин, позволь мне в последний раз.
Я не дал ему копья, - свидетеля славных побед, вооружил лишь стареньким мечом, с которым ходил на первого дракона. И не стал дожидаться финала - поспешил убраться из пещеры и поскорее оказаться в капсуле, подальше от планеты. Меня могла настигнуть месть дракона.
Погиб Сигвард сразу или задорого продал жизнь? Я часто вспоминал безрассудного дикаря, которого мог превратить в драконоборца. Испугался? Бросил и сбежал? Конечно, я опять мог ошибиться и второй раз сломать копьё. Главное не в этом: мы просто убиваем драконов, нам не нужна их жизнь.