Вашуткин Николай Иванович : другие произведения.

Илиада. Песнь Десятая

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

   ПЕСНЬ ДЕСЯТАЯ.
   Долония.
  
   5-10-15
   Все при судах ночевали данаи.
   Сон благотворен - они это знали.
   Только не спал лишь владыка народа.
   Мысли крутились в нём, как непогода.
   Будто бы молнии Зевса сверкают,
   Путь когда граду с дождём пролагают,
   Или метели со снегом готовят,
   В белый плен степи широкие ловят.
   Так в голове его мысли скакали.
   Целую ночь путь к победе искали.
   Агамемнон всё вздыхал многократно.
   Скорбь, исторгая из сердца обратно.
   Внутренность вся у него трепетала,
   Будто хозяина там не застала.
   Вражеский стан, за стеной озирая.
   Множество светлых огней, наблюдая,
   Слушая звуки свирелей похода,
   Он изумлялся той силе народа,
   Силу данаев, прижавшую к морю,
   В ужас, ввергая, и слёзному горю.
   Глядя на стан свой ахейский безмолвный,
   Знак захотел он дать Зевсу условный.
   Волосы клочьями рвал он стеная,
   К небу тянул их, как дар от даная.
  
   20
   Дума одна завладела Атридом -
   Срочно увидеться с мудрым Нелидом.
   Вместе устроить совет непорочный.
   Старец всегда удивительно точный.
   Стан защитить как, быть может, подскажет,
   Что-нибудь нужное делу расскажет.
   Быстро хитоном он грудь покрывает,
   Крепко подошвы к ногам прикрепляет.
   Сверху покрылся от шеи до пяток
   Шкурою льва, подарившего взяток.
   Рыжая шкура, покрытая кровью,
   Жизням грозившая всем и здоровью.
   После копьём ополчился огромным.
   В гости хотел он идти с видом скромным.
  
   25-30-35-40
   Сон не пришёл и к царю Менелаю.
   Бед он ахейцам своим не желает.
   В Трою пришли все по бурному морю,
   Чтобы помочь его личному горю.
   Из-за него своей жизнью рискуя,
   И по отчизне и жёнам тоскуя.
   С мягкого ложа он тоже поднялся,
   И одеваньем внезапно занялся.
   Кожею парда покрыл свои плечи,
   Пёстрой от пятен, как ложные речи.
   Шлем одевает он медью блестящий.
   Дрот, захватив, для себя подходящий,
   К брату пошёл он к царю всех данаев.
   Трудно ему -- Менелай это знает.
   Агамемнона застал он снаружи,
   И оказался тому очень нужен.
   Первым к нему Менелай обратился:
   "Брат, ты зачем же оружьем покрылся?
   Хочешь к троянам пойти на разведку?
   Сами цари это делают редко.
   Дела такого как раз я боялся,
   В помощь тебе потому и собрался.
   Ночью вдвоём безопаснее будет.
   Зевс в темноте про двоих не забудет."
  
   45-50-55
   Агамемнон же ему отвечает:
   "Рад я, что брат меня ночью встречает.
   Ты лишь ошибся в моём намереньи.
   Мудрый совет я ищу для сраженья.
   Что еще может нам силу прибавить,
   Чтоб от разгрома нас завтра избавить?
   Как нам суда уберечь от сожженья.
   Вот мне какие нужны предложенья.
   К нам изменилося сердце Кронида.
   В нём вдруг возникла к данаям обида.
   К Гектору Зевс преклонил свою душу.
   Он гнев небесный на нас лишь обрушил.
   Раньше такого нигде не бывало,
   Чтоб от единого рать убегала.
   Смертный чтоб столько свершал в день единый.
   Гектор ж не бог, не герой же былинный.
   Будут ахейцы все помнить отныне
   То, что свершил он сегодня в долине.
   Ты, Менелай, мне действительно нужен,
   Так как с вождями ахейскими дружен.
   Ты, брат к Аяксу спеши с Девкалидом.
   Я же почтенным займуся Нелидом.
   Надо нам стражу проверить сначала,
   Чтобы она в темноте не дремала,
   И приказать молодым очень строго,
   Чтобы троянцев боялись, как бога.
   Стража поручена сыну Нелида.
   Воины с ним от царя Девкалида.
   Также вождя Мериона там люди,
   Вот почему предводителей будим.
   Их молодые послушать должны.
   Слух их и зоркость нам ночью важны."
  
   60
   Брата спросил Менелай, воин славный:
   "Что мне прикажешь, Атрид? Ты здесь главный.
   Ждать ли у них мне твоё появленье,
   Выполнив данное здесь порученье,
   Или к тебе поспешить срочно надо
   Для соответствия чину доклада?"
  
   65-70
   Вновь Менелаю ответил владыка:
   Там ты останься для нашего стыка,
   Чтоб не разминулись ночью с тобою.
   В стане дорогам ведь нету отбою.
   Чтоб от лазутчиков нам уберечься
   Всем, кого встретишь, советуй стеречься.
   Кстати, ты встретишь немало народу.
   Всех именуй по отцу и по роду.
   Чествуй приветливо мужа любого.
   С каждым держись не надменно, не строго.
   Жребии выпали наши пустые.
   Ныне потрудимся мы, как простые.
   Зевс обещанье своё мне нарушил,
   Горе на смертных ахейцев обрушил."
  
   75-80-85
   Так говоря, отпускает он брата
   К Идоменея судам без возврата.
   Сам же спешит к кораблям из Пифоса.
   Старца находит на судне без спроса.
   В мягкой постели Нелид отдыхает.
   Спать он не может и тяжко вздыхает.
   Рядом при нём боевые доспехи.
   Раньше они познавали успехи --
   Выпуклый щит и две длинные пики,
   Также и шлем, отражающий блики.
   Подле и пояс лежал разноцветный.
   С ним храбрый конник своим был заметный.
   Воины пояс в бою узнавали,
   И от врагов, как могли, охраняли.
   Старости грустной Нелид не сдавался.
   В мыслях с врагами на равных сражался.
   Нестор услышал шаги человека.
   Он не боялся людей уж полвека.
   Старец на ложе слегка приподнялся,
   Громко допросом Атрида занялся:
   "Кто ты? Зачем меж судами здесь ходишь?
   В сумраке ночи, зачем один бродишь?
   Воины спят до утра крепко в стане.
   Завтра с зарёю на битву рать встанет.
   Друга иль меска пропавшего ищешь.
   Что ты в ночи, молча волком здесь рыщешь?
   Что тебе нужно? Подай же свой голос!
   Молча не двигайся дальше на волос!"
  
   90-95-100
   Сразу ответил владыка Нелиду:
   "Ты мне наносишь словами обиду
   Нестор, почтеннейший, слава данаев,
   Агамемнона, надеюсь, узнаешь,
   Зевс, на которого беды низвергнул,
   Тяжким трудам бесконечным подвергнул.
   Если в груди есть дыханья немного,
   Если пока еще движутся ноги,
   Должен скитаться я, сон отвергая.
   Завтра же брань предстоит нам крутая.
   Дух мой не в силах иным заниматься
   С ложа пришлось вот в ночи подниматься.
   Так я скитаюсь, страшась за данаев,
   Как уберечь от беды их не знаю.
   Я уж не в силах хранить свою твёрдость.
   Сердце трепещет, исчезла вся гордость.
   Ноги дрожат, и ослабли колени.
   Гнать мне приходится признаки лени.
   Вижу, что сон и к тебе не приходит.
   Встань, о Нелид, и за стену мы сходим.
   Стражу ахейскую нашу проверим.
   Даже себе уже ныне не верим.
   Может, устав от трудов, удалые
   Сну предалися в ночи молодые.
   О страже опасной они позабыли,
   Хотя и трояне-враги рядом были.
   Гектора рать может ночью ударить.
   Стражу нам надо взбодрить и направить."
  
   105-110-115
   Сыну Атрея Нелид отвечает:
   "Славой Кронид всех владык отмечает.
   Замыслов Гектора Зевс не исполнит.
   Славой он чашу и нашу наполнит.
   В чашу же Гектора горе положит.
   Может и голову завтра тот сложит.
   Если Пелид отвратится от гнева.
   Помощь получим мы даже от неба.
   Следовать рад я, Атрид за тобою.
   Мы и других позовём за собою
   Храбрых вождей: Диомеда героя,
   Важность его ведь в сраженья не скроешь,
   Также Аяксов и Идоменея,
   Мудрого также царя Одиссея.
   Сына Филея пусть тоже разбудят.
   Лишним в совете герой сей не будет.
   Их корабли расположены с краю.
   Я так средину всегда выбираю.
   После позволь укорить Менелая,
   Что он в делах помогать не желает.
   Спит и тебя заставляет трудиться.
   Дело такое средь нас не годится."
  
   120-125
   Агамемнон отвечает Нелиду:
   "Зря Менелаю наносишь обиду.
   Да, он медлителен часто бывает,
   Только про долг свой нам не забывает.
   Да, он трудов иногда избегает,
   Часто и нужное всем предлагает.
   Жаждет всегда он моих начинаний.
   Ждёт постоянно военных заданий.
   Ныне ко мне он явился внезапно.
   С ним я пошёл вас будить поэтапно.
   В данный момент мой приказ выполняет,
   Названных здесь он уже поднимает,
   И, поспешив, мы найдём их у башни
   Там, за которою тянутся пашни,
   Вместе с дружиною внешней охраны.
   Если их нет - это было бы странно.
   Там мной назначена общая встреча,
   И Менелай принял план, не переча."
  
   130
   Снова Атриду Нелид отвечает:
   "Ежели так, он по праву встречает.
   Он у данаев не встретит отказа,
   Ни на запрет, ни на слово приказа."
  
   135-140
   Так говоря, он хитон одевает,
   Быстро подошвы к ногам прикрепляет
   После накинул и плащ свой пурпурный
   С вшитой косматой волною не бурной,
   Щит и копьё, захватив с острой медью,
   Старец в дальнейшем нисколько не медлил -
   Меж шалашей и судов устремился.
   Если бы надо, к любому б вломился.
   Поднял от сна он сперва Одиссея,
   Громко словами в окружности сея.
   Слово призыва от старца Нелида.
   Быстро дошло до души Лаэртида.
   Он ото сна отошёл и воскликнул:
   "Что за нужду Зевс пред вами воздвигнул?
   Ночью, зачем по военному стану
   Двое вы ходите так неустанно?"
  
   145
   Сыну Лаэрта Нелид объясняет.
   Он в этот раз мало слов применяет:
   "Ты не ропщи, Одиссей благородный.
   Нами был прерван сон, богу угодный.
   Только нужда нас к тому принудила,
   Сон отгонять от людей побудила.
   С нами иди, и других мы разбудим,
   Важный совет с кем держать сейчас будем.
   Надо решить - нам бежать иль сражаться?
   Плана, какого нам утром держаться?"
  
   150-155-160
   Конник Нелид своё слово кончает.
   Быстро в шалаш Лаэртид отступает.
   Щит он узорный за плечи закинул,
   Сразу же место ночлега покинул,
   И зашагал за вождями поспешно.
   Вскоре Тидида находят успешно.
   Спал у шатра он с друзьями на воле.
   Сверху мерцало им звёздное поле.
   Под головами щиты у них были,
   Рядом и копья воткнуть не забыли.
   Медные жала их тоже мерцали,
   Словно вверху они звёздами стали.
   Кожа вола была ложем героя.
   Светлый ковёр изголовье всё кроет.
   Нестор у ложа становится близко,
   И наклонился над ним очень низко,
   Спящего тихо рукой он толкает,
   Так он проснуться ему помогает.
   Старец Тидида в лицо укоряет:
   " Крепко кто спит, тот свободу теряет.
   Встань, Диомед, и не спи так беспечно.
   Смертного жизнь на земле ведь не вечна.
   Или забыл, что трояне тут рядом?
   В гости способны нагрянуть отрядом."
  
   165
   Спавший с постели мгновенно поднялся,
   Встречным укором Нелиду занялся:
   "Слишком заботлив ты, Нестор, мудрейший,
   Трудишься много, хотя и старейший.
   Бегать тебе по ночам уж негоже.
   В войске другие же есть, помоложе.
   Хоть и справляешься ты на отлично,
   Бегать в ночи им бы было прилично."
  
   170-175
   Сыну Тидея старик же ответил:
   "Ты справедливо, Тидид всё заметил,
   И отвечаешь мне очень разумно.
   Я поступаю, быть может, безумно.
   Есть сыновья у меня молодые,
   Есть и подвластные мне удалые.
   Было б кому ночью бегать по стану,
   Спящих вождей поднимать неустанно.
   Ныне ж судьба всех ко краю припёрла.
   Жизнь аргивян на мече распростёрла.
   Жизнь или смерть впереди ожидает.
   Разность в чинах перед выбором тает.
   Раз бережёшь мою старость от стресса,
   С быстрым Аяксом зови к нам Мегеса."
  
   177-179
   И Диомед, львиной кожей накрывшись,
   Длинной, огромной, до пят его скрывшей,
   Дрот захватил он могучей рукою.
   Быстро привёл воевод за собою.
  
   180-185
   К собранным стражам вожди уж подходят.
   Бодрыми юных с оружьем находят.
   Словно, как псы, стерегут беспокойно.
   Зверя голодного встретят достойно.
   С гор этот зверь вниз по склону спустился.
   Псы его чуют, хоть мрак и сгустился.
   Людям и псам стерегущим, тревога
   Сна не оставила даже немного.
   Так молодых ахеян сон покинул.
   Он без остатка весь в сумраке сгинул.
   Взоры свои на костры направляли.
   Стан от врагов хорошо охраняли.
  
   190
   С гордостью старец увидел их бденье,
   Высказав всё же своё наставленье:
   "Так стерегитесь, любезные дети.
   Всюду таится беда в часы эти.
   Стоя на страже, вы зоркими будьте,
   И о покое и сне позабудьте.
   Радость врагам мы тогда не доставим,
   Сунуться если на место поставим."
  
   195-200-205-210-215
   Так говоря, он за ров устремился.
   Шли за ним те, кто потом появился.
   Все скиптроносцы званы к совету.
   Прочим прийти не чинили запрета.
   Были тут Нестора сын с Мерионом.
   Оба вождя, не владеющих троном.
   Сами цари их к собранью позвали.
   Их имена они громко назвали.
   Ров перешли повстречалась поляна.
   Трупов там не было и без изъяна.
   Гектор свирепствовал здесь до заката,
   Словно из страшного Ада Геката.
   Тут они сели все замкнутым кругом,
   И разговор повели друг за другом.
   Снова, как щедрый богатый инвестор,
   Речь всем полезную высказал Нестор:
   "Други, не хочет ли кто отличиться,
   В лагерь военный троян отлучиться?
   В мраке ночном к ним приблизиться тихо,
   Чтобы узнать, не готовят ли лиха.
   Посланный действие сам выбирает.
   Может врага взять, бродящего с края.
   Их разговоры там тайно подслушать,
   Знать чтоб, когда на нас силу обрушат.
   Или враги возвратятся под Трою,
   Чтобы сраженье там снова устроить.
   Молнией где им сам Зевс помогает.
   Может и Гектор же так полагает.
   Если храбрец невредимым вернётся,
   Слава его высоко вознесётся.
   Чёрной овцою с агнцем сосущим
   Каждый начальник в собраньи здесь сущим
   Щедро одарит героя пред войском,
   Всем, рассказав, о поступке геройском.
   Эта награда ни с чем не сравниться.
   Многим храбрейшим она только снится.
   Будет всегда он всех пиршеств участник.
   Будет он к празднествам всюду причастен."
  
   220-225
   Кончил Нелид. Все хранили молчанье.
   Первый Тидид сделал тут замечанье:
   "Нестор, пусть даже и путь сей опасен,
   Сердцем с душою я всё же согласен
   В стан неприятеля в сумраке ночи
   Скрытно проникнуть и сделать, что хочешь.
   Есть у меня лишь одно пожеланье -
   Может со мной кто пойдёт по желанью?
   Двое и действовать будем бодрее,
   Справимся с делом, конечно, быстрее.
   Нам веселее назад возвращаться,
   Чтоб об услышанном там пообщаться."
  
   230-235
   Чтобы напарником стать Диомеда,
   Вместе с которым витала победа,
   Многие с места вскочили мгновенно,
   Чтобы идти в стан врага непременно.
   Оба Аякса пред сбором стояли,
   И Фразимеда глаза тут блистали.
   Хочет герой Мерион отличится,
   Хоть и плохое с ним может случиться.
   Царь Менелай также с места поднялся.
   Он за опасностью смело гонялся.
   И Одиссей пожелал быть с Тидидом.
   Он отличиться хотел пред Атридом.
   Смелое сердце героя дерзало,
   Скорбь за погибших в нём душу терзала.
   Тут приказал повелитель народный:
   "Мне ты любезен, Тидид благородный.
   Спутника выбери сам, кого надо,
   Кто для души твоей будет услада.
   Кто из них больше для дела достойней.
   С кем средь врагов ты там будешь спокойней.
   Помни, симпатии здесь неуместны.
   Действовать вам там придётся совместно.
   Выбери лучшего к этому делу,
   А не красивую стройную деву."
  
   240-245
   Агамемнон говорил не обильно,
   Так как за брата страшился он сильно.
   Вновь говорит Диомед воин смелый,
   Самый воинственный, самый умелый:
   "Если напарника выбрать велите,
   То за отказ остальным не хулите.
   Мне Одиссей один только лишь нужен.
   Я с ним давно и сильнее всех дружен.
   Он предприимчив всегда, благороден,
   И олимпийским богам всем угоден.
   Твёрд он в труде, не ломается в бедах.
   Слава его уж во многих победах.
   В нём и обилен на вымыслы разум.
   Выход везде он находит и сразу.
   В деле таком для меня он награда.
   Выбор его и одобрит Паллада.
   С ним и в огне всё, что надо добудем,
   К сроку с вестями всем важными будем."
  
   250
   Тут возразил Одиссей многоумный:
   "Я не люблю хвальбы многой и шумной.
   Знают об этом цари и герои.
   Лишнюю славу от них ведь не скроешь.
   Лучше пойдём мы с тобой на заданье,
   К Гектору в стан на ночное свиданье.
   Треть уж от сумрака ночи осталась.
   Времени нам с тобой мало досталось.
   Эос уж скоро над Миром восстанет.
   Наше заданье бессмысленным станет."
  
   255-260-265-270
   Оба оружьем они покрывались.
   Ведь не на пиршество ж тут собирались.
   В спешке герои пришли без доспехов,
   Так как не мыслили ратных успехов.
   С ними оружьем готовы делиться.
   Тут уж для дела никто не скупится.
   Медный двулезвенный нож Диомеда
   Принят героем был у Фразимеда.
   Нестора сын ему щит свой вручает.
   Шлем от него же Тидид получает,
   Собранный прочно из кожи воловьей.
   Юношам сделан, кто крепок здоровьем.
   Шлем молодых в рати плоским назвали.
   Шлем этот бляхами не украшали.
   Пышным он гребнем к тому ж не украшен.
   Был для врагов не особенно страшен.
   Чтоб во врага точно стрелами сеять,
   Меч вместе с луком подал Одиссею
   Вождь Мерион, воин с острова Крита.
   Им голова Лаэртида покрыта
   Шлемом из кожи с тугими ремнями,
   С белыми стройными вепря клыками.
   Войлоком шлем изнутри был подбит.
   В нём голова от толчков не болит.
   Шлем Автолик раздобыл в Элеоне,
   В том, Аминтора разрушенном доме.
   В Скандии ж отдал шлем Амфидамасу
   Вместе с другими вещами в придачу.
   Амфидамас его Молу вручает.
   Сын Мерион от отца получает.
   Вот какой шлем на главе Одиссея.
   Видел шлем даже и внуков Персея.
  
   275-280
   Так Одиссей вместе с сыном Тидея,
   Грозным оружием оба владея,
   Быстро с друзьями своими простились,
   В путь от ахейских старейшин пустились.
   В сумраке ночи не видна долина.
   Сразу знаменье дала им Афина.
   Цаплю они в темноте не видали.
   Справа друзья её крик услыхали.
   Рад Одиссей этой древней примете.
   Он полагал - всё пред небом в ответе.
   Тут же взмолился герой наш к Афине:
   "Глас мой услышь, дорогая богиня.
   Зевсом рождённая, ты меня знаешь.
   В тяжких трудах мне всегда помогаешь.
   Дум я моих от тебя не скрываю.
   Слёзно к тебе и теперь призываю.
   Будь благосклонной, Афина Паллада.
   Нам возвратиться со славою надо,
   Нужное дело ахейцам устроив,
   Горькие козни троянам подстроив."
  
   285-290
   И Диомед, воеватель могучий,
   Тоже взмолился душою кипучей:
   "Ныне услышь и меня, дочь Кронида,
   Спутницей стань необорной Тидида
   Точно такой, как была для Тидея,
   В Фивах, где мира погибла идея.
   Преданным был он во всём аргивянам,
   Мирные вести, неся кадмиянам.
   Путь же обратный, всем слухам согласно,
   Был для него чрезвычайно опасным.
   Вместе с тобой перебил он засаду,
   Славу великую принял в награду.
   Так и меня сохрани ты, богиня.
   Дай мне со славой вернуться и ныне!
   Весть принести в стан живым и здоровым
   В жертву тебе принесу я корову.
   Юную, пахарем в поле не бита.
   Златом рога её будут обиты."
  
   295
   И приняла их молитву Афина,
   Дочь Громовержца, небес господина.
   Кончив молитву, герои пустились
   В сумраке ночи, как львы по пустыне,
   Полем убийства по трупам кровавым,
   Дело, считая, конечно же, правым.
  
   300-305-310
   Тою порою трояне не спали.
   Всех их вождей к Приамиду созвали.
   Гектор собрал для совета храбрейших,
   Также позвал и старейшин мудрейших.
   Он заявил тут троянским особам:
   "Кто среди вас за награду способен
   Славное дело свершить этой ночью?
   Кто отличиться пред ратью всей хочет?
   Смелого ждёт вот такая награда:
   Дам двух красивых коней для парада,
   Лучших среди кораблей у данаев
   Выберет сам, про которых он знает.
   Дам боевую к коням колесницу,
   Блещут в которой колёса и спицы.
   Тот, кто дерзнёт, он покроется славой,
   Так как заданье не будет забавой.
   В лагерь к врагу ему надо пробраться,
   И незамеченным быть постараться.
   В сумраке ночи разведать там срочно,
   Так ли, как прежде охрана их прочна?
   Бодрствует ль стража ночная опасно?
   Или же спит, решив - бденье напрасно?
   Может, трудом изнурённые были,
   Стражу сегодня поставить забыли?
   Может, решают сейчас на совете
   Морем в отчизну бежать на рассвете?"
  
   315-320-325
   Гектор умолк. Все хранили молчанье.
   Долго не делал никто замечанья.
   Был там Долон, сын троянца Эвмеда.
   Много и злата имел он, и меди.
   Видом своим человек непригожий -
   Быстрые ноги, на старца похожий.
   С места, поднявшись, Долон стал хвалиться.
   Он, мол, в разведку идти не боится:
   "Гектор, меня побуждает отвага
   Жизнью рискнуть для всеобщего блага.
   В сумраке ночи готов всё разведать,
   После вернуться, о том вам поведать.
   Но, Приамид, поклянись ты собранью,
   Что ты коней мне даёшь по желанью
   Тех, что на поле выносят Пелида,
   Всех, изумляя чудесностью вида.
   Дашь и блестящую ту колесницу,
   Ярко сверкают которой все спицы.
   Я же клянусь в стан данайский пробраться,
   Суда ахеян обойти постараться,
   Все разговоры данаев подслушать.
   Планы потом их мы сможем нарушить."
  
   330
   Гектор со скиптром заверил Долона:
   "Небом клянусь не потерпишь урона!
   Сам Эгиох тому будет свидетель,
   Первый награде твоей я радетель.
   С неба пускай, хоть потоп, потом грянет,
   В Трое никто на коней сих не сядет.
   Лишь ты один на них славиться будешь.
   Если нам нужные вести добудешь."
  
   335-340-345
   Так пред Долоном сам Гектор поклялся,
   Словно в ногах у него повалялся.
   Сердце разжёг Приамид у троянца,
   Будто на трон воздвигал самозванца.
   Лук и колчан тот за плечи бросает,
   Шкуру от волка, спеша, надевает.
   Шлемом хорёвым он сверху покрылся,
   Острым копьём без щита ополчился.
   Толпы коней и людей он оставил,
   К стану ахейскому путь свой направил.
   Вскоре шаги Одиссей вдруг услышал.
   Понял герой, что троянец к ним вышел:
   "Кто-то идёт, -- он шепнул Диомеду -
   Может лазутчик к нам, ищет победу,
   Или он трупы пограбить желает.
   Пусть мимо нас этот муж прошагает.
   Путь для возврата ему отрезаем,
   Сразу за ним побежим и поймаем.
   К нам мы его, словно зверя погоним,
   Пикой, грозя, очень быстро догоним."
  
   350-355-360-365-370
   Так говоря, между трупов припали,
   И для Долона невидимы стали.
   Он мимо них пробежал безрассудный.
   Час наступил для лазутчика судный.
   Сразу герои за ним устремились.
   Звуки от ног до него доносились.
   Стал он, как только услышал их топот.
   Выдать готов был проклятия ропот.
   Думал, заданье ему отменяют,
   Или же кем-то другим заменяют.
   Лица данаев вблизи обнаружив,
   В бегство рванулся, махая оружьем.
   Наши друзья, словно псы за охотой
   В бег всё вложили с одной лишь заботой:
   Зайца догнать и вонзить в него зубы.
   Псов подгоняют охотников трубы.
   Он лишь визжит и отчаянно скачет,
   Страхом объятый, он в ужасе плачет.
   Так Диомед с Одиссеем Долона
   Гнали вперёд, но лишь с целью полона.
   Скоро лазутчик со стражей столкнётся.
   Слава поимки другим улыбнётся.
   Мужу противна такая идея.
   Ревность взыграла у сына Тидея.
   С Пикой взнесённой он крикнул Долону:
   "Стой же безумец, тебя я не трону!
   Или умрёшь ты сейчас непременно,
   Так как копьё я метаю отменно!"
  
   375-380
   Крикнув, копьё он в лазутчика ринул,
   Но с намерением мимо прокинул.
   Справа у шеи оно пролетело,
   В землю, воткнувшись, его не задело.
   Губы его затряслися от страха.
   Зубы во рту застучали с размаха.
   В ужасе стал он, как столб, неподвижно.
   Сдаться двоим, ему было престижно.
   Наши друзья его сразу схватили.
   Этим они ему речь возвратили.
   Он перед ними взмолился тут сильно:
   "О, пощадите, дам выкуп обильный!
   Много я злата и меди имею,
   Даже железо предложить сумею.
   Если за жизнь мою надо потратить,
   С радостью выкуп отец вам заплатит."
  
   385
   И Одиссей тут ему отвечает:
   "Смерть здесь пока что тебя не встречает,
   Будь же спокоен, над правдой подумай.
   Что ты во мраке здесь делать задумал?
   К нашим судам ты зачем-то шагаешь.
   Что сотворить в темноте полагаешь?
   Спят когда все у костров, иль на ложе,
   Что по ночам тебя сильно так гложет?
   Грабить ли ходишь ты мёртвых на поле,
   Или лазутчик по собственной воле?
   Или ты послан разведать Приамом,
   Нет ли пути в темноте к судам прямо?"
  
   390-395
   Правду Долон отвечать постарался.
   Жизнь заслужить он себе собирался:
   "Гектор меня соблазнил против воли.
   Лучших коней обещал мне на горе.
   Клялся с конями отдать колесницу,
   Ту, у которой сверкают все спицы.
   Ту, на которой Пелид выезжает.
   Воинов наших нещадно свергает.
   Мне Приамид велел в сумраке ночи
   Выведать всё, что Атрид делать хочет.
   Может, вы стражу поставить забыли,
   Так как трудом изнурённые были?
   Может, решают у вас на совете
   Морем в отчизну бежать на рассвете?"
  
   400-405-410
   Тут, усмехнувшись, сказал царь с Итаки:
   "Дар бы большой возжелал и без драки.
   Кони Пелида жестоки, троянец.
   С ними не справишься ты иностранец.
   Зевс их дарил для войны Ахиллесу,
   И не подвластны те кони балбесу.
   Смертному с ними управиться трудно.
   Корысть живого делить, то паскудно.
   Правду сказать должен ты без остатка:
   Где Приамида находится ставка?
   Как оценил он дневные успехи?
   Где его быстрые кони, доспехи?
   Есть ли у Гектора бодрая стража?
   Может ли ночью свершиться там кража?
   Где все союзники ваши ночуют,
   Здесь остаются, иль к Трое кочуют?
   Будут ли утром здесь снова сражаться,
   Или подальше от моря держаться?"
  
   415-420
   Снова Долон говорит Одиссею:
   "Правду одну я тебе только сею:
   Я, уходя на задание это,
   Гектора видел с вождями совета.
   Это собранье вождей проходило
   Возле могилы почтенного Ила.
   Место вдали от костров и от шума.
   Не было там и охранного бума.
   Стражи особой нигде я не видел.
   Гектор опасность от вас не предвидел.
   Бдят у костров только воины Трои,
   Чтобы огонь постоянный устроить.
   Часто друг друга они окликают,
   И к осторожности всех призывают.
   А дальноземцы, союзники наши,
   Только храпят, словно землю тут пашут.
   В общей охране они бесполезны.
   Жён и детей тут ведь нет им любезных."
  
   425
   Царь из Итаки вопрос повторяет.
   Пленника он тут слегка укоряет:
   "Ты рассказал нам не всё, что просили -
   В стане союзников как разместили?
   Спят ли отдельно они от троянцев
   И от других, нужных вам иностранцев?"
  
   430-435-440-445
   Снова Долон говорит Лаэртиду:
   "Всё я скажу, не храни ты обиду.
   К морю поближе найдёшь ты пеонов,
   Также пеласгов, лелегов, кавконов.
   Там и ряды кариян разместились.
   Плотно они друг ко другу сместились.
   С Фимброю рядом ликийцы и мизы.
   Там и фригийцы с меонами близко.
   Только зачем вам всё знать и о каждом?
   Лучше скажу вам, как мыслю, о важном.
   Если желаете в войске возникнуть,
   Проще, пожалуй, к фракийцам проникнуть
   Прибыла рать фракиян к нам недавно.
   Стан её с краю, оружие славно.
   Царь их воинственный сын Эйонея.
   Рез его имя, он многих смелее.
   Кони у Реза огромны, прекрасны.
   Многие с ним состязались напрасно.
   Снега белее они на вершине.
   Так же быстры, как и буря в пустыне.
   Златом хвалиться пред ним бесполезно.
   Сам он предъявит его вам любезно.
   Златом покрыта его колесница.
   Ярко сверкает в ней каждая спица.
   Блещут доспехи золотом чистым,
   Дивно для взора под Солнцем лучистым.
   Смертным сверкать на земле неприлично,
   А для богов -- это было б отлично.
   Ныне меня вы к судам отведите,
   Или здесь узами крепко свяжите.
   Слово моё вы проверите прежде.
   Буду тут ждать вас в великой надежде.
   Вы убедитесь, герои, конечно,
   Всё рассказал вам я чистосердечно."
  
   450
   Грозно взглянул Диомед на Долона:
   "Нам ты не нужен нигде для полона.
   Хоть и принёс ты нам добрые вести,
   Ты не избегнешь заслуженной мести.
   Раз уж попал в наши твёрдые руки,
   Смерть ты получишь от нас, но без муки.
   Если тебя на свободу отпустим,
   Зло к аргивянам своим же пропустим.
   Ты же к судам побежишь, Долон, снова,
   Чтобы вернуться назад с вестью новой.
   Утром с данаями будешь сражаться.
   Мёртвый от действий сумеешь сдержаться."
  
   455-460
   Он подбородок героя Тидида
   Тронул рукою дрожащей с обидой.
   В грудь его воздух со вдохом ворвался.
   Он умолять о пощаде собрался.
   В миг Диомед острый меч извлекает.
   Шею с размаха ему рассекает.
   Быстро, с еще говорящего трупа,
   В прах голова соскочила со стуком.
   Шлем тут хорёвый с неё они сняли.
   Пику огромную тоже подняли,
   Шкуру от волка и лук не забыли,
   Так они жертву Афине добыли.
   Всё Одиссей на руках поднимает,
   Громко с молитвой к Афине взывает:
   "Дар этот скромный прими ты, Афина
   Ты для нас лучшая в небе богиня.
   Первой тебя мы всегда вызываем,
   Если к богам олимпийским взываем.
   Нас проведи на ночлег к фракиянам.
   Там отомстим мы дневным грубиянам."
  
   465-470-475-480
   Так говоря, на кусте тамариска
   Царь Одиссей всё подвесил не низко.
   Чтобы, назад возвращаясь заметить,
   Место решил он ветвями отметить.
   После пустились вперёд по долине.
   Прямо по трупам вела их богиня.
   В лужи кровавые всюду ступая,
   Вскоре достигли у лагеря края.
   Как они сами того пожелали,
   В сумраке ночи к фракийцам попали.
   Днём утомлённые, воины спали.
   Ночью врагов они в гости не ждали.
   Пышные все их доспехи в три ряда
   Сложены были, как рать для парада.
   Пара коней перед каждым стояла.
   Снов череда их всю ночь обнимала.
   Рез почивал в середине уснувших.
   Сон может, видел о битвах минувших.
   У колесницы привязаны кони,
   Вечно готовые к быстрой погоне.
   Первым царя Одиссей обнаружил
   В центре средь воинов, спавших снаружи,
   И показал его сразу Тидиду:
   "Вон он, тот Рез, ждущий нашу обиду.
   Рядом те самые белые кони,
   Вечно готовые к быстрой погоне.
   Это о них говорил умерщвлённый
   В поле лазутчик, что был там пленённый.
   Времени нет, тут стоять бесполезно.
   В дело оружие пустим любезно.
   Жизни лишай их. Для них - это бремя.
   Я же конями займусь в это время.
   Или же дай мне мечом поработать.
   Сам же коней поспеши обработать."
  
   485-490-495-500-505-510
   В сумраке ночи вся скрыта долина.
   Крепость Тидиду вдохнула Афина.
   Начал он спящих рубить вокруг Реза.
   Каждого он постарался зарезать
   Так, чтоб от боли они не стонали,
   Криком чтоб рать ото сна не подняли.
   Молча, как лев, он на жертвы бросался,
   И от удара никто не спасался.
   Он их двенадцать во сне убивает.
   Радость свою от богов не скрывает.
   Сразу от крови земля покраснела.
   Души убитых бежали от тела.
   Конь непривычный убитых боится,
   И Одиссею пришлось потрудиться.
   Мёртвых хватал он за белые ноги,
   Быстро оттаскивал прочь от дороги.
   Сон нехороший спать Резу мешает
   Пятым Тидид его жизни лишает.
   Снится царю Диомед у постели.
   Он ему ложе кровавое стелет.
   Царь застонал от такого кошмара.
   Жизнь прервалась в этот миг от удара.
   А Лаэртид уж занялся конями,
   Крепко привязанных к месту ремнями.
   От колесницы он их отделяет,
   Крепко уздами друг с другом скрепляет,
   В роли бича он свой лук, применяя,
   Белых коней впереди погоняя,
   С места побоища быстро выводит,
   Славное дело к концу уж подходит.
   Свистом подал Одиссей знак Тидиду,
   Чтобы кончал тот с кровью корриду.
   А Диомед уж стоял над телами,
   Думал, какими заняться делами?
   Взять колесницу с оружием ценным?
   К стану увлечь её к волнам там пенным.
   Или ночное убийство продолжить,
   Душ чтоб Аиду побольше одолжить?
   Но тут Афина ему провещала,
   Та, что ему помогать обещала:
   "Больше не надо тебе тут вращаться.
   Время назад уж пришло возвращаться.
   Быстро бежать к кораблям вам придётся.
   Скоро фракийская рать вся проснётся."
  
   512-514
   И Диомед этот голос услышал.
   Быстро на зов Одиссея он вышел.
   Сразу вскочил на коня боевого,
   В сторону стана направил родного.
   Их Одиссей погонял своим луком.
   Очень гордился он преданным другом.
  
   515-520-525
   Не был беспечным и Феб Стреловержец,
   Видел, как умер вдруг Рез самодержец.
   Чьё это дело бог тут же отметил,
   Так как Афину с Тидидом заметил.
   Он устремился туда негодуя,
   Проклятья и мысли свои чередуя,
   Гиппокоона от сна пробуждает,
   С ложа подняться его убеждает.
   Гиппокоон был фракийский советник.
   Родственник Реза и трона наследник.
   Он побледнел, видя, кони пропали,
   Лучшие воины царские пали.
   В центре побоища Реза заметил.
   Воплем ужасным открытье отметил.
   Громко взрыдал он у царского трупа,
   Встать умолял, хотя было то глупо.
   Рать вся фракийская сразу в тревоге
   Поднята воплем на белые ноги.
   Толпы сбежались к кровавому месту.
   Страшному делу дивились все вместе.
   Враг их уж к чёрным судам возвращался.
   Мирно с конями царя он общался.
  
   530
   Вскоре друзья того места достигли,
   Где все долонские планы погибли.
   Здесь Одиссей удержал коней белых
   Были на месте трофеи умелых.
   Тут соскочить вниз пришлось Диомеду,
   Корысть кровавую взять, как победу.
   В руки подал он её Лаэртиду,
   Снова вскочил, ухватившись за гриву.
   Друг его луком коней ударяет,
   К стану умело в ночи направляет.
   Кони послушные сами летели.
   Новых хозяев доставить хотели.
  
   535
   Топот коней Нестор первый услышал,
   И разговор с окружавшими вышел:
   "Воинств ахейских владыки и други.
   Слышу я топот в ближайшей округе.
   Может быть скачут то наши герои,
   Но опасенье я всё же не скрою.
   Вдруг они там средь врагов пострадали?
   Повод троянам напасть веский дали?
   Сделаем мы для троян одолженье,
   Встретим гостей здесь достойным сраженьем."
  
   540-545-550
   Старца слова еще в ночи звучали.
   Ноги коней уже рядом стучали,
   И перед ними друзья появились,
   В сумраке ночи их лица открылись.
   С белых коней они вниз соскочили,
   Всем им встречавшим тут радость вручили.
   Все поздравляли отважных героев.
   Мраком ночным изумленье не скроешь.
   Стал их расспрашивать конник старейший,
   Нестор пилоский, он самый мудрейший:
   "Как, Одиссей, ты ахейская слава,
   Как на коней получили вы право?
   В войске ль троянском отбили их смело?
   Иль просто украли у них же умело?
   Кони лучам светозарным подобны.
   Ими владеть бы и богу удобно.
   Я не сижу у судов наших праздно.
   В войске всегда нахожусь безотказно
   Этих коней у троян я не видел.
   Даже во сне их никто не предвидел.
   Мог только бог дать подобный подарок
   Вид их уж слишком роскошен и ярок.
   Любят вас очень и Зевс, и Паллада.
   Так от кого же вам эта награда?"
  
   555-560
   И отвечать тут пришлось Лаэртиду.
   Он справедливо заметил Нелиду:
   Нестор, великая слава данаев,
   Бог, если он соизволит, ты знаешь,
   Мог бы и лучших коней дать в награду,
   Мы же коням его были бы рады.
   Все божества беспредельно могучи,
   И покоряться тут смертному лучше.
   Эти же кони вновь пришлых фракийцев.
   Может, и был это дар олимпийцев.
   Кони досталися нам не бесплатно.
   Жизни владельцы лишёны азартно.
   Наш Диомед их двенадцать прикончил.
   Жизнь и царя сын Тидея закончил.
   Есть и тринадцатый, нами убитый.
   Также не может быть он позабытый.
   Гектором послан к судам, чтоб шпионить.
   Ночью его мы могли проворонить."
  
   565-570-575
   Так говоря, он за ров переходит,
   Радостно-гордый коней переводит
   С плотной толпою весёлых данаев.
   Утром о подвиге рать вся узнает.
   Скоро пришли и к шатру Диомеда,
   Праздновать чтобы ночную победу.
   Бурных коней привязали искусно.
   В ясли насыпали корм очень вкусный.
   Тут и другие все кони стояли,
   Сладкую полбу с пшеницей жевали.
   А Лаэртид на корабль устремился,
   Чтобы Долона доспех там хранился,
   Жертвы дождался Палладе богине,
   Любят которую воины ныне.
   Сразу друзья потом к морю спустились.
   В волны морские они погрузились.
   Пот отмывали и прах на голенях,
   Также на шее, на бёдрах, коленях,
   Влагой солёной очистили тело,
   Сердце своё освежили для дела.
   После и пресной водой омывались,
   В мойнах отесанных шумно плескались.
   Тело умастили светлым елеем.
   Стали они лишь еще веселее.
   Сели с друзьями в шатре Диомеда
   Ели и пили вино за победу.
   Полные кубки они наливали,
   И для Афины вино возливали.
  
   Продолжение следует
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"