1 ЧАСТЬ СКАЗА


1-БЛАГОВЕЩЕНЬЕ

Благовещенье весне льет 
Блаженную истому,
Затаив в березняке
Берестяную икону.

Богородицин покров
В талых водах отразился,
Взгляд открытых небесов
В горний  лик преобразился.

Там Архангелова ветвь
Распустилась в птичьем клине,
Что несет на крыльях весть 
О ЕЕ Предвечном Сыне.

Веселись же дольний мир - 
Божий Сын к тебе явился,
Царь Святых Небесных Сил
В Чреве Девы воплотился.

Так природа на весь мир 
Ярким солнышком вещала,
И обильных яровых
Урожаев обещала.

Уродится рожь густа,
Высока да колосиста.
Умолотиста-злата 
И играючи-волниста.

Ведь на то Благая весть - 
Обнадежен был крестьянин,
Будет нонче что поесть - 
Зазимуем со хлебами.

В том селе обычай был - 
Миром печь себе просфоры,
И чтоб дух печной остыл - 
На ночь ставить под затворы.

А предутренней порой
Те просфоры вынимали,
И в соборе за рекой
На обедне освящали.

То преданье сохранить
Коль недужному больному
В тюрю малость накрошить
Той просфорочки оскому,

Помоляся, дать испить...
И к святому Воскресенью
Бог поможет сотворить 
От хворобы исцеленье.

Освященный хлебный чин
Под божницею хранили,
При посеве яровин
На лычке с собой носили.

Божья Мати, Гавриил,
Нам в трудах благоволите.
И молитвой Горних Сил
Наш посев благословите.

Пусть разродится земля
Ячменями и пшеницей,
Хлебородного добра,
Жита всякого сторицей.

Грех работать в день такой.
И полесные селяне
В церкви были всей гурьбой, 
Как прилежные христьяне.

Среди пестрой той толпы
(Сказу должно начинаться)
В храме приклоняли лбы
За обеднею три братца.

Лица их не веселы, 
На челе у них забота.
Гнули спины до земли
И вздыхали от чего-то.


     2-ВСТУПЛЕНИЕ (СЕЛО ПОЛЕСЬЕ)

То село звалось Полесье, чай дворов там было двести,
Да на взгорке за рекой хуторочек небольшой.
В хуторке былинной славой храм златился пятиглавый.
Колокольный благовест на пятнадцать добрых верст
По окольным далям лился, звоном бронзовым струился - 
Мол, дела мирские знайте, но и Бога поминайте.

У мосточка, напрямик, жил в селе один старик.
В хате справной и кондовой, с крышей тесовой и новой,
Сверху скрепленной коньком, да с каймленным козырьком.
На наличниках узоры, рябью мазаны подзоры.

Тот старик лет сто прожил, да лишь трех сынов нажил.
Старший был отменный плотник, дроводел - лихой работник.
Средний - сам себе кустарь, кожевед и чоботарь.
С младшим вышла неувязка, то ль нечистого острастка,
Или кто приложил глаз, домовой ли в поздний час
Испужал дитятю в люльке - парень был не в том рассудке,
Или малость с роду так, вобщем, вылитый дурак.
Никакой не знал заботы, только было три охоты - 
На печи лежнем лежать, во лесу грибы искать,
Иль на звоннице соборной билом в колокол стозвонный
Бить на весь крещенный свет, так, что бесам мочи нет.
Жили часом с мясом-квасом, обшивались канифасом,
Но случалось, что порой - только хлебом и водой.
Было чуть у них землицы, да с нее не прокормиться,
Потому рукомеслом содержали братья дом.

Но беда - отец родимый, видно старостью томимый,
Этой масленицей слег. Сыновьям же дал зарок
Чтоб хлеба спекли намедни и просфору на обедне
Освятили б к полудню, и снесли ее к нему.
Той заботою гонимы, той печалию томимы,
Освященный дар забрав, в коробец ее поклав,
Братья низко поклонились, да и вон заторопились.


	   3-КОНДОВАЯ ВЕСНА

О полдень ручьи струились, да скворцы разгомонились.
Плат небесный над горой весь дышал голубизной.
Воздух свежий был с теплинкой, всяк сугробец со слезинкой.
Мол, капелью изойдусь, только с зимушкой прощусь.
Скат-дорожка потемнела, колеями пропотела,
И по ней братья гуртом возвернулись в отчий дом.

После солнечного дня в хате мнилась полутьма.
В светлой горнице лежащий, на одре своем болящий
Привечает их отец. Порушил святой хлебец,
Ломоточек откусил и святой водой запил.
В те года лекарств не знали - больше Богу доверяли,
Дважды век не проживешь, раньше срока не умрешь.

А за окнами капели золотой искрой блестели.
И из клеточных темниц выпускал на волю птиц
Люд веселый деревенский. Вслед веснянкой - песней детской
К ним летело обращенье, мол, летите без стесненья
Вскользь по облачному сколу прямо к Божьему Престолу.
Тетки - пестрые чечетки, лазоревочки - красотки,
Да щеглята - молодцы, воробьишки - сорванцы,
Снегирюшки  краснозобы, да синички чернолобы.
Дружной стаей возлетайте, Саваофа умоляйте,
Чтоб в небесном терему отомкнул Он нам весну.
Растопил снега матеры, льдов порушил бы заторы.
И послал благоволенье в день святого Воскресенья.


4-ШЕСТАЯ ВЕЛИКОПОСТНАЯ И ВЕРБНОЕ ВОСКРЕСЕНИЕ

На шестой великопостной грянул статью теплоносной
В Марьин день лихой апрель, сбил в яругах он купель
Из подтаявшей снежицы, по лугам ручьи-быстрицы
К рекам скованным пустил, все дороги порушил.
Воды - вешницы в овражках заиграли пенной бражкой.
И пропел свой гимн весне жавор в синей вышине.
Поселяне-сторожилы той приметой говорили
Коли поле обводнится - пышный травостой родится.

Следом Тит, за ним Федул - с полуден тепляк подул.
Вмиг сугробы потемнели, приосели, пропотели.
По разводьям разошлись, зыбким паром изошлись.
Бабы знак тот примечали, да оконницы снимали,
Чтобы зимний дух и чад разом выветрить из хат.

Точно в Вербно воскресенье вспухло рек оледененье.
Под Еланиным мостом щука бухнула хвостом.
Ледоставы сокрушились, воды лонные открылись.
По церквям же краснотал именинник нынче стал.
Вверх пухавочки вздымает, вход Господень прославляет
В град святой Ерусалим, что с икон старинных зрим.

А старик наш все не дужит, с каждым днем здоровье хуже.
И уж силы не где взять, чтоб с одра чуть-чуть привстать.
Днями пищи не вкушает, в забытьи порой впадает.
Сыновья вокруг сидят, все по очереди бдят.


5-СТРАСТНАЯ СЕДМИЦА И ВСЕЛЕНСКАЯ НОЧЬ

На седмице на страстной вновь повеяло зимой.
Потянуло сиверком, призасыпало снежком.
Суходолы убелились, чащи снегом нарядились.
Лишь на чистый четверток, под закатный вечерок
Вьюжны хмари прояснились, и на небе преломились
В виде красного Креста - лучевые три перста.
Люд простой глядел - дивился, да неистово молился,
На игру румяных дуг - символ страшных Божьих мук.

Вот Великая суббота - всем хозяюшкам забота
Греть опару на печи, мазать маслом куличи,
Отжимать творожный слой, мазать яйца шелухой.
И к вечерне приносить, да б все это освятить.

Ночь вселенская настала, тьма околицы объяла.
И народ стоял тишком пред закрытым алтарем,
Ожидая, где Спаситель, зла и ада Победитель!
Свечи в храме притушились, лишь лампадами златились
Лики праведных, святых на иконах верховых.

Двери царские открылись - на солее появились
В облаченье золотом сам священник со дьячком.
И всем набожным мирянам - православным христианам
Тропарем пропели весть, что 
ИИСУС ХРИСТОС ВОСКРЕС!
Тут же певчие на клире этот возглас подхватили,
И ликуя, от земли прям под купол вознесли.
Сердцем люд возвеселился, храм свечами озарился.
И собором весь народ вышел вон на Крестный ход.

Выси горние открылись, ясны звезды затеплились,
И во весь небесный свод закружили хоровод.
Словно Ангелы с свечами где-то там над небесами
Перед Троичным Престолом Аллилую кличут хором!


6-НАСТАВЛЕНИЯ ОТЦА

Всенощную отстояли, братья в хату поспешали,
Взяв по малому яйцу, разговеться даб отцу.
Мол, Христово Воскресенье - смерти, ада разрушенье...
Их старик остановил, о другом заговорил.

Подойдите ко мне чада, вы мне верная отрада!
Лавку двигайте сюда и послушайте меня.
Как о полночь - Воскресенье было мне одно виденье,
Я лишь день преполовлю, и сегодня же умру.
Вам оставлю завещанье и такое послушанье - 
Ты, Демьян, как старший сын, будь в дому сем господин.
За братьями приглядишь и добро не разоришь.
Только все ж остепеняйся, по гулянкам не шатайся,
А женись, тебе в обед, почитай, уж тридцать лет.

Ты - сказал он Епифану - часто тянешься к стакану.
Кроме праздников, оно, пить зеленое грешно.

Ты, Иванушка, родимый - молвил младшему он сыну - 
Не забудь отцовских слов - почитай старших братьев.
А теперь пора проститься, как пройдет Светла седмица,
С Радуницы в аккурат надо три ночи подряд
Всем по очереди братцам на могилку мне являться.
До утра Псалтырь читайте, упокой мой поминайте.
И не бойтесь никого, даже черта самого.
Пусть лукавый вас стращает, привиденьями пугает,
Жуткий голос подает, с тяжким воем подойдет...
У Креста свечу зажгите и до самой зорьки бдите.
Как уж в небе рассвело - ворочайтесь во село.


7-ХРИСТОВО ВОСКРЕСЕНИЕ (ВЕЛИКОДЕНЬ)

Вот янтарной нитью узкой над землею святорусской
Лучевой блеснул шесток, показался солнца бок.
Все оно заполыхало, самоцветами взыграло,
Разлилось искрой Червленной, желтой, синей и зеленой.
Отошла ночная тень - наступил ВЕЛИКОДЕНЬ!

Ребятишки уж не спали, в этот день дозор держали,
Лезли в утреннюю тишь на князьки двускатных крыш.
Кто увидит (хоть в оконце) эти заигрыши солнца,
Так тому уж не тужить - целый год счастливым быть.

В это время на угорье, в Иоанновом соборе
На иконе многоликой пред Заутренней Великой
Все святые просияли, в середине церкви встали.
Ликом в лик заликовались, обнялись, христосовались,
Поклонились алтарю: Свят- небесному Царю.
Райским светом улыбнулись и в иконы возвернулись.

Всем в деревне Воскресенье, поздравленье, разговенье.
Братья ж наши в храм бегут, да священника зовут.
Тот Дары с собой взбирает и к больному поспешает.
Старика он навестил, исповедал, причастил.
И лишь день преполовился, с сыновьями тот простился,
Шепотком тропарь прочел, мирно к Богу отошел.


8-СВЕТЛАЯ СЕДМИЦА (ИОАННОВ СОБОР)

Всяко может приключиться, только в Светлую седмицу
Быть печальным не должно - так оно заведено.
Вся посельщина гуляет, Пасху красную справляет,
Пьет ведерками вино - в праздник это не грешно.
В среду парни, молодушки на просушенной опушке,
Где растаял рыхлый лед, водят первый хоровод.
Братья тут же нарядились, к балагану навострились,
А Ивашка дурнем слыл - на гулянки не ходил.
Мол, одно ему веселье, пусть лежит в запечной келье,
Тараканов лаптем бьет и соплю свою жует.
Да и сам Иван не тщился, к хороводу не просился,
А на звонницу ходил, да и в колокол там бил.
Всю пасхальную седмицу старики и молодицы,
Бабы, резва ребятня допускалися сюда.
Знать почетно это было, хоть разок схватить за било,
Раскачать на весь замах и ударить в пух и прах.
Колокол был с редким гласом, сочным вылуженным басом
Оглашал он лог и бор - весь околичный простор.
Много лет назад случилось, что царю тут приключилось
Проезжать дорогой той в Златоград престольный свой.
У реки он становался, после на гору взобрался,
И дивился на окрест благолепью этих мест.
Царь решил державной волей основать селенье в поле,
На горе воздвигнуть храм, выдать злато куполам.
Освятить престолы храма в честь Крестителя Ивана,
Потому, что по крещенью Иоанном был с рожденья.

Видно то был вещий знак. Оттого Иван-дурак
Возлюбил собор заречный, и охоткой скоротечной
Службы часто посещал, звонаря ли замещал.
Наипаче, по закону, чтил он храмову икону.
На иконе древней той был Предтеча с ендовой.
С грешной матушки-землицы возлетали, словно птицы,
Души постников, монахов, страстотерпцев, патриархов.
Их Креститель привечал, свят-водою угощал
Из криницы Иорданской. Сам с любовью христианской
Омывал струею пенной всех за Веру убиенных.
Рушниками утирал и за брачный стол сажал,
Где Трапезой бесконечной причащались к Жизни вечной.

На нее Иван молился, перед ней благословился,
Хоть умом он не прослыл, сердцем к Богу ближе был.



9-ПЕРЕЛОМ ВЕСНЕ

Вот серебряной октавой в поднебесье зычной славой
Журавлиный грянул хор, огласил земной простор,
Мол весна переломилась, к лету теплому склонилась.
Наступил Иринин день. Знать, пора рассаду в земь
Пересаживать на грядки. Всяко семя по порядку
Омывалось на заре в родниковом бочажке.
Овощ сеяли, сажали, да при этом напевали

Репа, репонька, родись крепонька,
Не мала, не велика - до мышиного хвоста.

Ты, капустонька, родись густенька,
Ножка в пядень, листок в сажень,
Вилочек в складень.

Вы морковушки - краснозобушки
Во сыру землю вытягайтеся, 
Корешками вглубь прорастайтеся,
Соком маковы наливайтеся.

Редька-ломтиха, засевайся лихо,
Выгляни росточками, малыми кусточками.

В жилах тоненьких хмелинкой, за покатой берестинкой
Забродил березов сок. Снег на дно оврагов слег.
На поляночке зарецкой встал Зосима Соловецкий
С долгим посохом на взнос. В набалдашнике принес
Он пчелиную царицу, и благой своей десницей
В лет послал пчелиный рой на пригорок луговой.
Мол, от зимнего завета разговейтесь первоцветом.

Уклочились муравою луговины за рекою.
А по ним во весь опор в свой заутренний дозор
На коне неугомонном, словно кипенью беленном
Свят-Егорий выезжал. Окоемы оглядал.
Грозно держит длань его огненосное копье,
Ноги в золоте червонном, светит блеском серебренным
В кудрях каждый волосок. Руки же по локоток
Свиты пронизью жемчужной. Аки камень изумрудный
На затылице звезда. Выпускай пастись стада
На зеленое приволье к светло-храброму Егорью.
У поросших берегов защитит их от волков,
Отбелит холсты зарею - яркой юрьевской росою.
Всяк травинку и листок из-под спуда изведет, 
Чтоб кормились животинки на муравленной лядинке,
И пастушечий рожок собирал их во кружок.