Мой челн скользит по мрачным водам.
И было так, и будет впредь.
Мне платой служат два обола,
Не злато, не сребро, а медь.

Монеты с профилем Афины,
А может, с мудрою совой.
Неважно, грешник иль невинный,
Плати, чтоб обрести покой.

Мне все равно, живой иль мертвый,
Волшебник, смертный иль герой.
Я сделаю свою работу,
Чужих не пустит Цербер злой.

Я гнева не боюсь Олимпа,
Не страшен Зевс и Посейдон.
Олимп могуч, и там красиво...
Мне безразличен он.

Я жду, когда придет Танатос,
Теней сонмище приведя.
И я испытываю радость,
Ведь скоро деньги зазвенят.

А вот Орфей на берег вышел,
И мне рукою машет он.
А воды Стикса пеной брызжут,
Орфей кричит: "Сюда, Харон!"

Он предложил в оплату песню.
Давно я песен не слыхал.
Все плаванье меня и тени
Он сладкозвучно развлекал.

Кто только не был в моей лодке:
Цари, вожди, Эгей, Персей.
Куда деваться? Плыли кротко,
Как хитромудрый Одиссей.

Их вез я в царствие Аида,
Туда, где тишина и смерть,
Нет боли, радости, обиды...
И было так, и будет впредь.