Шаманка племени окаяси ана Маурочча сосредоточено смотрела подслеповатыми глазами на медленно катящиеся волны Великого океана.
Завтра Большой праздник для всего племени - День Посвящения в воины. Звезды обещают большую воду, значит, состязания и Игры будут нелегкими. Зато потом лучший воин племени получит из рук Верховного Вождя священное перо птицы Доа и сможет охотиться на белого леопарда.
Маурочча вздохнула и начала медленно спускаться с горы. Возраст брал свое - уже часто ныли ноги и давно горбилась спина. У подножья, в тени высоких деревьев болтали две девицы:
- Если бы ты знала, как я его люблю! Как мечтаю войти в его хижину женою.
- А он, Кайла? - Маурочча узнала голос Халли - дочери вождя племени.
- А он, - Кайла радостно засмеялась, - он тоже любит меня, я думаю. Я жду, что после праздника Фаруко попросит моей руки.
Шаманка двигалась к хижине, слегка улыбаясь - ну, о чем ещё болтать девчонкам, как ни о парнях? Однако незамеченной уйти не получилось - болтушки подбежали, и, держась за руки, поклонились Маурочче:
- День добрый, ана Маурочча, - первой поздоровалась Кайла и тут же замялась, явно не решаясь спросить задуманное.
- Ну, чего хотели-то, болтушки? - пряча улыбку, строго спросила шаманка.
- А правда, что вашей волшебной дудочкой можно парня приворожить?
- Ишь, чего надумали, - проворчала Маурочча, таинственно зашептала, - правда, правда. Есть такая дудочка.
- А можно её посмотреть, потрогать? Подержать...
- Подудеть, поиграть? - шаманка покачала головой, - ой, девоньки, то ведь не игрушка. А ну, как приворожите не того парня на свою голову?
- Ой, да мы не и не сумеем, кто бы научил...
Они уже топтались у входа в священное жилище шаманки, куда не каждый мог зайти. Хозяйка исчезла за пологом, порылась в углах, выглянула наружу:
- Вот дудочка-то эта. Только баловать с нею не дам - тут надо весь ритуал проводить. Бегите лучше, цветы собирайте - к празднику. А парни - что, парни сами за вами бегать должны! - с этими словами легонько подтолкнула девок и нырнула за полог, одна из подружек придержала его, пропуская шаманку внутрь, и с жадным любопытством оглядела жилище. Всего минуточку, потому как Маурочча тут же закрыла вход.
Главный шаман племени, Варруххо, не терял времени даром, готовясь к завтрашнему дню. Разложил праздничный наряд, аккуратно расправил все перья на головном уборе: бархатисто-черные, фиолетовые, бледно-розовые и, особенно любовно, основные. Темно-зеленые - символ ума, власти и мужества. Лучшие воины охотятся по весне за священной птицей Доа, чтобы добыть перламутровые переливающиеся перья, носить которые разрешено лишь вождю племени и главному шаману в головных уборах, старшему военачальнику и нескольким храбрейшим воинам - как нагрудное украшение, и только те, кто обладает перьями Доа, могут взять в жены верховных дочерей. После праздника убор вождя лишится одного пера до будущей весны - оно станет главной наградой лучшему воину.
Рано утром, когда солнце ещё только просыпалось, ана Маурочча снова пришла на гору, чтобы вымолить у неба хорошую погоду. На берегу уже суетились воины, готовившие все для праздничных состязаний. Океан бурлил, шумно накатывая высокие волны. Да, нелегко будет претендентам на победу. И на душе как-то тревожно, и грудь давит.
Один из воинов заметил стоящую на горе шаманку, низко поклонился, приветствуя Мауроччу. Та склонила голову в знак благодарности. Потом осторожно спустилась с горы и направилась к Верховному Вождю. Чуть позже воин увидел на утесе тоненькую фигурку, но некогда было рассматривать, кто же это - дел и так хватало.
Постепенно все племя собралось на берегу, рассаживаясь по рангу, слева от вождя сидел военачальник, справа - главный шаман Варрухо. Сзади пока пустовали места Мауроччи и дочери вождя, Халли.
Перед началом Праздника девушка встретилась с подружкой и успела шепнуть, что завтра её возлюбленный придет свататься.
- Ты так уверена в его победе? - вспыхнула Кайла. Неужели Халли говорит про Фаруко?
Дочь вождя высокомерно улыбнулась:
- Мой возлюбленный не нуждается в глупых победах! - и побежала занимать место на Ритуальном холме. Присев позади отца, Халли улыбнулась подоспевшей шаманке и заботливо поправила нарядные перья головного убора вождя.
Шаман Варруххо ударил в огромный бубен, все поклонились вождю и состязания начались. Воины сошлись в рукопашной борьбе.
Выбывшие из состязаний после первого задания заняли места среди зрителей, а остальные продолжили борьбу. Шаманка медленно встала и направилась к своей хижине - скоро Маурочче предстояло открыть состязание на лодках. Зайдя в жилище, женщина вдруг поняла, что туда наведывался кто-то чужой. Замерев, Маурочча повела взглядом, но вроде, ничего не пропало. Вот - головной убор, который она может надеть только в этот день, вот - рог, с помощью которого будет дан сигнал состязанию. Уже выйдя, женщина вдруг вспомнила про дудочку, но и та лежала в своем потайном уголке.
Маурочча вздохнула и начала взбираться в гору.
На главной арене Праздника, давая воинам передышку, танцевали девушки, украшенные бусами из ярких живых цветов. Когда смолкли звуки барабанов, танцовщицы вернулись на свои места под одобрительные восклицания мужской части племени.
Начались состязания по бегу и прыжкам.
Кайла, прикусив губу, внимательно следила за Фаруко, желая любимому победы. Хороших воинов в племени много, правда, главный соперник Фаруко - Дейхо - недавно повредил ступню и не мог участвовать в состязаниях, передвигаясь с помощью толстой палки, но и кроме него хватало соперников. Сейчас Дейхо сидел среди почетных гостей, периодически поправляя на груди ожерелье из ярких перьев.
Главный военачальник Каррахо переживал не менее Кайлы - ведь впервые среди воинов бился и его старший сын, Бахо.
Раскрасневшаяся Халли подергала отцовский убор и произнесла капризно-просяще:
- Наклони голову, па, мне плохо видно...
Наполовину уменьшилось число состязающихся. Счастливчики уже садились в узкие лодки, чтобы показать свое умение управляться с океаном. Варрухо занервничал, почему нет Мауроччи, ведь именно она должна возвестить водные игрища, но маленькая фигурка шаманки все ещё не появилась на утесе.
Поискав глазами, Варрухо отправил за ней посыльного. Вернувшись, тот взволнованно зашептал на ухо шаману, и вскоре переполошенный военачальник с двумя воинами уже мчались к подножию горы, где в колючем кустарнике лежала мертвая шаманка, сжимающая в руках священный рог.
Каррахо нервничал: он знал, что Бахо боится воды, хватит ли у сына мужества сесть в лодку, чтобы продолжить борьбу? Он собирался подойти, подбодрить парня, а тут, как назло, беда с Мауроччи.
- Игры должны продолжаться! - распорядился Вождь, узнав о случившемся. Осталось последнее состязание, и всего пять воинов, один из которых получит из его рук зеленое перо птицы Доа.
Варрухо кивнул и, несколько раз ударив в бубен, подал сигнал из рога. И тут же пять обнаженных мускулистых тел помчались в гору, чтобы выполнить главное задание - прыжки с утеса.
Кайла нервничала - океан не успокаивался, с шумом вздымая и накатывая на берег высокие волны. Хватит ли у Фаруко сил, чтобы победить?
Один за другим под одобрительные возгласы мужчин и испуганно-восторженные вскрики женщин герои дня, блестя на солнце смазанными жиром телами, смело прыгали в воду. Казалось, океан не простит смельчакам такой наглости, но нет - вот уже три воина, вынырнув, боролись с силою водной стихии.
Вождь одобрительно помахал шестом, невольно отвлекая шамана от зрелища. Варрухо глянул на шест, на самого вождя и замер - в головном уборе главы племени окаяси не было ни одного зелёного пера!
'Что за ерунда? Сначала Маурочча, потом перья Доа", - шаман осторожно наклонился к самому уху вождя и шепотом поведал об увиденном.
- Как нет? - вождь был явно удивлен. Не наградить пером победителя - значит, не признать его победу, сорвать праздник. Он задумался. Ещё утром все перья были на месте! Кто, когда и каким образом сумел их вытащить.
А в это время племя окаяси уже приветствовало радостными криками Лучшего воина Праздника. Фаруко, первым справившийся с водной стихией, поклонился соплеменникам и, обессиленный, упал на песок.
Кайла прятала лицо в ладонях, чтобы не выдать своей радости. Сейчас Вождь вручит юноше перламутровое перо, а потом, когда девушки окаяси выбегут поздравлять Фаруко, она сможет тихо шепнуть ему: 'Поздравляю' и подарить красивые цветочные бусы. Девушка поискала глазами Халли, но дочери вождя не было на месте.
А сам вождь оцепенел в ожидании - только Варруххо мог выручить его, и если сейчас шаман не поможет, то это будет дурным знаком.
Минута показалась вечностью.
И вот Варрухо медленно снял головной убор и осторожно вытащил из него зеленое перо, с поклоном передав вождю. Тот благодарно кивнул - стало легче на душе, всё остальное - потом, а сейчас - награждение. Фаруко нравился вождю - и как воин, и как будущий, возможно, муж Халли - почему бы и нет?
Совещаться верховники собрались в то время, когда племя жгло костры и шумно праздновало окончание Игр. Но сначала все вместе обошли подножие утеса и поляну, на которой располагались жилища верховной власти.
Вождь внимательно рассматривал сук, что нашли под телом шаманки. Видимо, он подломился, женщина запнулась и сорвалась с утеса. Да, зрение у Мауроччи уже было никудышным, и ноги давно болели - запнулась, не удержалась и упала.
Но что-то тут было не так.
Вождь задумался. С океана все время дул сильный ветер, если бы сук надломился под тяжестью тела Мауроччи, то он упал бы либо на тело, либо рядом, но никак не мог оказаться внизу - ведь сук много легче тела шаманки.
Значит, сук упал раньше! Либо обломился сам, либо его сломали. А Маурочча упала потому, что запнулась о торчащий остаток сука, или её столкнули. Убийство?
Но кому помешала старая шаманка?
А ещё больше Вождя волновали украденные перья.
Вокруг жилища вождя, Варруххо и Мауроччи словно стадо диких кабанов прошло - одни босые следы перекрывались другими. Большая честь следов принадлежала мужчинам, но местами более крупные следы хранили в себе отпечатавшиеся пальчики изящных женских ступней.
Военачальник Караххо видел всех воинов племени, когда шли состязания. Однако, как узнать, чьи следы оставлены около хижины Мауроччи и вождя?
Если заставить всех мужчин племени примериться к следам, то после второго человека это уже будут его следы. Каррахо заставил воинов измерить следы в длину и ширину, сопоставив данные, понял, что следы принадлежат трем разным мужчинам, а вот женские - все одного размера.
На одном из женских следов лежала длинная грубая нить - такими сшиваются набедренные повязки воинов.
Каррохо внимательно оглядел все вокруг - на кустарнике рядом со следами висела такая же нить. А на колючей ветке явно виднелись капельки высохшей крови.
- Великий вождь! Нужно найти воина, у которого на бедре может быть царапина - он явно зацепился повязкой за кустарник и поранился, дергая за нить.
Но вождя уже привлекло нечто более любопытное: земля около кустарника была неестественно гладкой, словно её специально разровняли. Велев раскопать в указанном месте, вождь убедился в своей правоте. Зеленое перламутровое перо оказалось закопанным совсем неглубоко.
К верховникам вернулись воины во главе с Варрухо, которому было поручено обыскать хижину Мауроччи. Главный шаман торжественно передал Вождю найденное там перо птицы Доа.
Значит, Маурочча? Вождь задумался. Да, Шаманка приходила к нему рано утром. Они немного поговорили, и Маурочча ушла. Вот только никак не вспоминается, был ли на нем уже головной убор или лежал на своем месте?
Вспомнил! Маурочча, зайдя в жилище, поклонилась Вождю и, внимательно глядя на него, произнесла:
- А я надену свой убор позднее - тяжело голове, старая я стала, Великий Вождь.
Не могла шаманка вытащить перья. А были ли они ещё тогда в уборе? И кто же пытался подставить бедную женщину? История с подломленным суком превращалась в преднамеренное убийство.
- Все это сделал человек, которому нужно было сорвать состязания. Пожалуй, это - повредивший ногу Дейхо, - высказался главный Военачальник Каррахо.
Подумав, вождь согласился.
Военачальник с двумя стражниками подошли к Дейхо и велели следовать за ними. Догадка подтвердилась - нога Дейхо точно совпала по размеру с оставленными следами. Когда воин поинтересовался, за что его схватили, военачальник гневно заявил:
- За убийство и кражу.
- Но я ничего не делал, я ни в чем не виноват!
- Дейхо, где ты был вчера вечером?
- Вечером ко мне приходила Маурочча. Она исполнила ритуал для облегчения болей и для заживления моей травмы. Ушла, напоив меня отваром трав, когда светила полная луна. Я быстро заснул и встал на рассвете, - говоря, Дейхо нервно теребил украшение на груди.
Вождь понял, что воин явно недоговаривает, что-то скрывая от верховников.
- Отпустите меня, разве я смог бы с больной ногой взобраться в гору, чтобы...
- Чтобы что, Дейхо? - Вождь пытливо смотрел на воина, а тот прикусил губу, - немедленно расскажи нам все, что ты знаешь! Иначе будешь гнить в змеиной яме.
- Это не моя тайна, Великий вождь. Я расскажу вам, если все остальные отойдут.
Вождь кивнул. Нехотя, но военачальник и шаман покинули хижину Дейхо.
- Вчера вечером, после лечения, мне стало немного легче, и я прогулялся, проводив Мауроччу до рощицы. Когда мы расставались, то вдруг услышали из рощи...ммм... сладостные стоны - звуки совокупления - и невольно остановились - не хотели мешать. Но тут под моей больной ногой хрустнула ветка, и там, в зарослях все затихло, точнее - замолчала женщина, а мужской голос позвал её по имени...
- И кто же это?
- Кайла... Прости, великий вождь, но именно это имя произнес мужчина, обращаясь к любовнице.
Вождь поднял брови, нахмурился:
- И что было дальше?
- Маурочча ахнула и направилась в рощу, чтобы пристыдить развратницу, но пара уже убежала, мы так и не смогли узнать, с кем была девушка.
- Хорошо, что ж. Придется порасспросить Кайлу.
В глазах Дейхо застыл испуг - он прекрасно понимал, что предал девушку, но своя жизнь разве не дороже?
- Каррахо, с каких пор глаза военачальника так слепы? Ты видишь, как ходит Дейхо? Посмотри на его следы - они разные! Потому, что он старается мягче ступать на больную ногу и не может передвигаться без палки. Значит, эти следы - не его! - возмущенно отчитывал Вождь своего военачальника, велев отпустить Дейхо.
Каррахо задумался - неужели придется замерять ноги у всех мужчин племени? Сколько же это времени займет!
Вождь облегчил задачу военачальника:
- Одним из тех, кто оставил следы, должен быть любовник Кайлы! - Вождь, разумеется рассказал верховникам, что ему поведал Дейхо.
Итак, Кайла. Вместо того, чтобы беречь невинность, развлекается с кем-то из воинов в роще! Тогда получается, что, либо она, либо её любовник - именно они желали смерти Маурочче, чтобы не раскрылась тайна их прелюбодеяния.
А почему же они не мстили Дейхо? Да потому, что решили - шаманка была одна!
Но причем тут перья птицы Доа? Вождь, тяжело вздыхая, отправился обедать - от навалившихся проблем уже разболелась голова.
В жилище отца встретила суетившаяся у очага Халли. Подавая еду, девчонка тараторила не умолкая, вспоминая Праздник - в племени пока ещё не знали о совершенном преступлении. Вождь решил не пугать дочь и с аппетитом принялся за еду.
- Какие славные и сильные наши парни, правда, па? И, вообще, такой красивый этот Праздник Посвящения! Как ты думаешь, к кому будет свататься Фаруко?
Вождь только кивал головой - вставить слово дочь не давала.
- Па, я сегодня готовила обед и обожгла руку, было очень больно. Но сейчас уже легче, не переживай! - Халли весело помахала перевязанной рукой.
Ну, какая ж у него дочь умница!
Вождь быстро закончил обед и ринулся к Карррахо - как они забыли, что воин, оставивший следы, повредил бедро! Даже если маленькая негодяйка Кайла не назовет имя своего любовника, его можно будет отыскать по царапинам!
Прихватив воинов, они вместе отправились к хижине Кайлы. Однако, хитрая девчонка! Сделала такой удивленный вид, когда один из воинов обнаружил в набитой травой постели дудочку Мауроччи!
- Откуда это у тебя? - голос Вождя стал стальным от негодования.
Девчонка недоуменно пожала плечами. Из жилища выскочила мать Кайлы и заголосила:
- Великий Вождь, она ни в чем не виновата! Это я взяла дудочку у аны Мауроччи...
- Нет, мама, молчите! Зачем? - Кайла, рыдая, пыталась вырваться из рук державших её воинов.
- Это ты замолчи, гнусная девка! - рявкнул Каррахо.
- Зачем молчать? - уже спокойно возразил Вождь. - Пусть девушка расскажет нам всю правду.
- Я... я не знаю, откуда здесь дудочка! Мне она не нужна! Фаруко и так любит меня! И завтра собирался прийти свататься! - прокричала Кайла.
- Фа-ру-ко? - Вождь был сражен. Неужели он самолично сегодня возвел в ранг Лучшего воина прелюбодея и убийцу? - что ж, пусть приведут сюда Фаруко.
Однако, посыльные вернулись одни - лучшего воина племени нигде не было. Заплаканную Кайлу вместе с матерью посадили в пустую змеиную яму - Вождь решил подождать, когда они сами все расскажут.
К ночи Фаруко так и не появился, что убедило верховников в его виновности. Вождь долго не мог уснуть. Слушая спокойное дыхание давно уснувшей дочери, он пытался рассуждать.
Допустим, Мауроччу любовники убили из-за страха, что раскроется их тайна. Почему же они не сделали этого ночью? Вероятно потому, что не сразу сообразили, как можно это сделать.
Но зачем было воровать перья? Ведь все племя практически было уверено в победе Фаруко! Нет, здесь что-то не так. Вождь представил, что Фаруко проиграл. Однако у любовников есть перламутровые перья, надев которые в ожерелье, парень может прийти свататься к Кайле, и её мать должна согласиться. Но Фаруко - не абы какой-то хилый парнишка, он на виду, и его проигрыш непременно был бы замечен всем племенем! То есть... не помогли бы ему нечестно полученные перья.
Перо, найденное в хижине Мауроччи, попало туда, когда кто-то крал дудочку - то ли перо обронили, то ли просто подбросили шаманке, чтобы отвести подозрение от себя.
Впрочем, если они любят друг друга, то дудочка-то им, тоже, не нужна.
Выходит, красть им было ни к чему. Остается убийство Мауроччи.
А ведь есть ещё вариант! А ну, как Дейхо соврал? Может, он за что-то мстит Кайле? Или тому же Фаруко? Ну, конечно же! Если бы не поврежденная нога, Дейхо стал бы главным соперником Фаруко и вполне мог победить. Надо немедленно проверить - есть ли у воина царапины!
Тяжело вздыхая, Вождь встал, стараясь не шуметь, чтобы не разбудить сладко спящую дочь.
Ну, что за день такой! И если Фаруко не виноват, то с чего ради он исчез? И кто, в конце концов, вытащил из убора эти перья?
Догадка Вождя, увы, не оказалась разгадкой преступления - у Дейхо царапины были, но на поврежденной лодыжке. Да и набедренная повязка была целой.
Уже уходя, Вождь повернулся к Дейхо и задал вопрос:
- Скажи-ка, там точно была Кайла, ты уверен, что не ошибаешься?
- Великий Вождь! Я же сказал сразу, что мы не сумели разглядеть любовников. Но парень назвал девушку по имени.
- А если ты ослышался? Может быть, парень произнес другое имя, а тебе только показалось?
Дейхо пожал плечами. Он никогда не жаловался на слух.
- Это можно проверить! - воину пришла в голову отличная идея.
- Да? И как? - Вождь пытливо всматривался в лицо Дейхо.
- Как можно проверить, есть ли у женщины любовник? - ответил тот с улыбкой.
Вождь приподнял брови. Что ж, разумное предложение. Завтра он решит, кому из воинов поручить это деликатное задание.
Каррахо тоже не спал, покуривая трубку на свежем воздухе - события этого Праздника вымотали военачальника. Поэтому он ничуть не удивился, когда рядом с ним присел измученный вождь. Какое-то время верховники молча курили, потом Вождь произнес:
- Завтра я поручу кому-нибудь из воинов проверить девственность Кайлы. Если она не тронута - то девушку нужно отпустить. Что касается Фаруко...Я бы очень хотел, чтобы он вернулся. Если он не трус. И если он...жив. А ещё, мне не дают покоя украденные перья...
- Великий вождь, мне кажется, что перья мог украсть только тот человек, которого вы никогда не заподозрите, и он сделал это настолько незаметно, что вы просто не обратили внимания.
Вождь задумался. Три человека в Праздник были почти все время рядом с ним: главный шаман, главный военачальник и старая шаманка. Варруххо и Каррахо сидели слева и справа, вытащить незаметно перья они не могли. Маурочча сидела сзади, сразу за Варрухо. Но она тоже не могла вытащить перья незаметно - ведь за спиной Вождя сидела Халли!
Вдруг больно и холодно стало сердцу, пересохло во рту. Халли, дочка, дважды поправляла ему головной убор...
Но этого не может быть! Зачем, для чего ей красть эти перья? А ведь больше, получается, не мог это сделать никто. Вождь невольно застонал, поднялся и отправился к своему жилищу, даже не попрощавшись с Каррухо.
Он долго смотрел на спящую безмятежно дочь, все ещё не веря своему открытию. Потом медленно подошел и осторожно снял с руки девушки повязку, и тут же уронил её - на руке Халли не было ожога. Нежную ладонь пересекала огромная царапина.
Вождь зажмурился, но предательская слеза все же попала на руку девушки. То ли от этого, то ли от его действий Халли проснулась, села, улыбнулась отцу.
- Зачем, Халли? Зачем ты это сделала, дочка?
Видя, что девушка смотри недоуменно, вождь рассказал ей все, что ему было известно - и про прелюбодеяние, и про сломанный сук, и про украденные перья, и про дудочку. Про пятна крови и оставленные следы.
- Отец, прости меня! - Халли упала ниц, обняла ноги Вождя, лицо которого оставалось беспристрастным, хотя в душе бушевали ярость, боль и жалость.
- Я любила его. Да! Мы были любовниками, но я ждала его победы сегодня! Я думала, он получит зеленое перо и сможет на мне жениться. А он, оказывается, до ужаса боялся воды и в придачу был влюблен в эту дуреху Кайлу, а Маурочча застукала нас в роще, и тогда...
- Подожди, Халли. Кто боится воды? Фаруко?
- Причем здесь Фаруко, па? Это Бахо!
- Дахо? Ты хочешь сказать, что твоим любовником и сообщником был этот слюнтяй Бахо?
- Любовником - да! Сообщником - нет!
В разговор вмешался появившийся Каррахо:
- Да, великий вождь, мой сын с детства боялся воды, да, я воспитал слюнтяя, но не преступника. Дахо частенько исчезал по ночам, поэтому я сразу проверил, не его ли это следы, и нет ли у него царапин на теле. А вчера нашел ту самую набедренную повязку, из которой Халли выдернула длинную нить, чтобы подставить Бахо. Но, когда вешала обрывок нити, поранила руку. Так, Халли?
Девушка кивнула. Она сидела, низко опустив голову.
- Тебя будет судить совет верховников. Что же ты наделала, дочка...
Вождь встал и вышел из хижины, Халли послушно поднялась, воины, что сопровождали Каррухо, повели девушку в змеиную яму.
Так же ярко светило солнце, пуще прежнего шумел океан. Какой-то отчаянный смельчак пытался управлять маленькой лодкой, но волны вновь и вновь переворачивали её, и видно было, что человек теряет силы.
- Бахо!!! - крик Халли утонул, ушел на дно вместе с возлюбленным. Девушка билась в руках воинов, а Каррухо, застыв, до рези всматривался вдаль, надеясь, что сын вот-вот вынырнет. Увы, сам военачальник тоже не умел плавать.
Фаруко вернулся через два дня. Со шкурой белого леопарда.
