Небо хмурилось свинцовыми тучами, не обещая хорошей погоды. Зябко поведя плечами в тоненьком свитере, Катя все же спустилась с крыльца.
- Накинь шаль, ты замерзнешь, Катя!
- Нет, бабуля, я быстро вернусь.
Девушка торопливо дошла до реки, замерла, глядя в темную воду. Сняла носки и сделала один единственный шаг с пологого берега. Холодной водой обожгло ступни, тревожно заныло в груди. Река медленно текла, чуть касаясь босых ног.
На том берегу две прехорошенькие девочки в длинных платьицах и шляпках, весело смеясь, играли в мяч.
"Я должна их нарисовать", - подумала Катя.
Молодая женщина в старинном одеянии окликнула играющих. Одна из девочек обернулась, и мяч скользнул мимо, вниз к реке. Вторая бросилась догонять, сорвалась с крутого берега. Катя закричала, но женщина уже уходила прочь, что-то неуловимо знакомое почудилось в её походке, в том, как повернулась, как шла с прямой жесткой спиною. А девочка падала, и Катя засуетилась, чтобы прийти на помощь, но река не отпускала, словно придерживая Катю в мягких, но крепких руках. За спиной вытянулись струнами, замерли, словно немые стражники, цветущие маки. Потеряв равновесие, девушка поскользнулась в холодной воде, забарахталась, поднимая песок.
Когда она поднялась, на том берегу никого не было. Шел проливной дождь. Вся промокшая, Катя вернулась домой, где обеспокоенная и рассерженная бабушка натерла ей ноги и спину водкой и, напоив горячим чаем с малиной, уложила в постель.
Во сне девушка переплывала реку и тонула, тонула, тонула, а над головой прыгал резиновый двухцветный мяч. У падающей девочки были разные глаза - один зеленый, другой карий. И это пугало ещё больше.
После завтрака Катя спросила бабушку, глядя в окно на угрюмые, тяжело катящиеся волны.
- Скажи, бабуля, ты не знаешь, кто живет на том берегу?
Треснуло, забренчало за спиной, рассыпались по полу разбитые кружки и блюдца.
- Ох, я такая стала неловкая, внученька, все-то из рук падает. А ты не ходи к реке, Катя, простынешь ещё, заболеешь, гуляй возле дома, ладно?
- Я порисую недолго на берегу, бабуля не беспокойся. Там такая красота!
Захватив альбом, карандаши и стульчик, девушка спустилась к реке. Антонина Егоровна проводила её, беспокойно глядя вслед, перевела взгляд на заросшую алыми маками поляну и нахмурилась.
Катя сделала несколько зарисовок, а потом долго сидела, закутавшись в шаль, и ждала, но не в этот день, ни в последующие два никто на том берегу не появился.
Лето выдалось прохладным, Катя с бабушкой часто подтапливали печь. Дрова успел заготовить отец. А потом родители девушки погибли в авиакатастрофе. Кате долго снился по ночам с воем падающий в реку самолет. Взрыв, огонь, мамин печальный взгляд, её удивительные глаза и раскрытый в немом крике рот.
Бабушка заваривала вкусный чай с травами, и вечерами они с Катей долго сидели, бабушка больше молчала, а внучка рассказывала о своих планах - через год она собиралась поступать в художественную академию, бабушка радовалась полученным девушкой наградам на конкурсах и выставках, внимательно разглядывала её рисунки. А Катя по крохам вытягивала из бабушки истории о своих родных:
- Бабуля, говорят, что в нашей родне очень многие погибли от несчастных случаев или вообще пропали без вести, да?
- Что ты болтаешь? - резко повернулась к девушке Антонина. Потом смягчилась, глядя в испуганные Катины глаза, - ну, всяко бывало, жизнь-то вон какая разная. Да только, что теперь об этом вспоминать?
Катя в который раз заговорила о переезде в город - поступать в Художественную Академию.
- Ты оставишь меня здесь одну? - обиженно поджала губы Антонина.
- Бабулечка, но я буду приезжать, и потом, мы можем купить дом в городе и переехать туда жить.
- Нет! В город я не поеду!
Бабушка резко развернулась и, сердито хлопнув дверью, вышла из дому. Выглянув в окно, Катя увидала на том берегу молодую женщину. Высокая, с уложенным вокруг головы венцом из пепельно-русых волос, она стояла на берегу, скрестив на груди руки, кутаясь в теплую шаль. Девушка выбежала из дома, схватив альбом и карандаши, и прямо в тапочках побежала к реке.
- Подождите, пожалуйста, - крикнула она.
Женщина грустно и мягко улыбалась, ничего и никого не замечая. А потом развернулась и пошла прочь от берега.
- Подождите, ну, пожалуйста, - кричала вслед Катя, не чувствуя, как холодная вода обжигает ноги в намокших тапках.
Судорожно качнули головками-бутонами маки за спиной. Жар ударил по ногам, поднялся вверх, к сердцу, Катя пошатнулась - на том берегу словно раздвинулись деревья, и девушка увидела небольшой дом с резными окнами, крыльцо, по которому поднималась женщина. Дверь закрылась, упала на траву цветастая шаль. И в то же мгновение дом полыхнул огнем. Беззвучно рушились балки, лопались стекла, валил густой черный дым. А вдоль берега шла вчерашняя незнакомка с прямой спиной. Шла, словно не замечания горящего дома. Задыхаясь, Катя невольно отступила назад, вышла из реки, и всё исчезло. Девушка протерла глаза - ничего. Пустой берег да на поляне невдалеке шумят, качаясь, цветущие маки. Кате показалось, что она узнала женщину, разглядела её необычной расцветки глаза, отчего сразу стало холодно и неуютно.
- Катя! Катя! Катюша! - услыхала девушка крик бабушки, очнулась, сначала медленно отошла на несколько шагов, а потом бросилась бежать от этого жуткого места.
- Катюшшша... катюшшша, - казалось, шипели зловеще вслед недовольные маки, обжигая глаза яростной расцветкой. Бабушка никогда не разрешала их рвать и приносить домой - в вазе стояли только садовые или лесные цветы, ветви яблонь.
Катя вбежала в дом, захлопнув дверь, забралась с ногами на кровать, прижалась к теплому боку печки и заплакала.
- Зачем ты туда ходишь? Я же тебя просила туда не соваться! - голос бабушки звучал жестко, хлестко, - Катя удивленно подняла глаза. Такою она бабушку ещё никогда не видела. На лице у пожилой женщины отразились испуг, страх, ненависть, боль и ужас.
Катя забралась под одеяло, трясясь от пережитого ужаса и холода.
- Я просто испугалась.
Бабушка выглянула в окно, в широко раскрытых глазах полыхнули огнем кровавые бутоны. Антонина Егоровна поджала губы, резко задернула шторы.
- Не ходи далеко, - бабушка уже взяла себя в руки, - рисовать можно и у дома. Вон, какая здесь красота. Я заварю чай.
- Спасибо, ба.
"Никуда ты не поступишь. Никуда ты от меня не уедешь ", - думала, качая головой, Антонина, глядя на осунувшееся, посеревшее Катино лицо.
Выпив чаю, Катя занялась домашними делами, потом долго возились с бабулей в саду, вечером пекли пироги - назавтра должен был приехать сосед, он привозил воду, хлеб и другие нужные вещи и продукты, и бабушка всегда угощала его.
Назавтра они долго сидели с соседом за столом, даже выпили немного вина, Катя весело смеялась - такой чудесный был день. Юрий Андреевич внимательно посмотрел Катины рисунки, созданные бегло, карандашом и ретушью - река с её темной водою и пологим берегом, маковая поляна, лес. Потом допоздна гуляли у реки. Катя подошла вплотную к темной воде, почувствовала идущий оттуда холод. И тут крепкие мужские руки обхватили её за плечи.
- Катя...
Вздрогнув, девушка резко повернулась и зажмурилась от зажжённого мужчиной фонарика.
- Открой глаза, Катя.
Послушно открыла, широко, почти не мигая, глянула в радужные круги фонарика.
- А у тебя глаза разные, как у твоей мамы, - сказал Юрий, помолчав, пристально вглядевшись в её лицо.
- Я знаю. В детстве считала, что один папин, другой - мамин.
- Говорят, люди с разными глазами - счастливые, - в голосе мужчины прозвучала неприкрытая горечь.
- Да? - Катя рассмеялась, - хорошо бы стать счастливой. Идемте в дом.
Выпив чаю, Юрий Андреевич попрощался и уехал, стало как-то грустно и зябко. Бабушка закрыла все окна и плотно занавесила шторы. На улице хлестал дождь, завывал ветер. Катя уснула, ей снились горящие маки. Антонина быстро оделась и тихонько вышла из дому - гордая, неприступная, с всегда выпрямленной спиною на зависть многим молодым. Закрываясь от ветра, остановилась у маковой поляны, постояла молча в ожидании. Из середины поля медленно поднялись две темные фигуры.
- Зачем, ты пришла?
- Она их видит!
- Что ты предлагаешь?
- Не забирайте её у меня. Я останусь совсем одна.
Стало удивительно тихо. Только маки печально покачивали закрытыми бутонами, да изредка медленно накрапывал дождь.
- Ты помнишь наш уговор, Антонина?
- Я боюсь...
- Ты просила бессмертие - мы тебе его дали.
- Я не думала, что это будет так страшно и одиноко. Я хотела быть всегда любимой, молодой и красивой.
Поникли плечи, согнув спину, женщина, плача, встала на колени перед раскачивающимися маками:
- Триста лет я живу на этой земле. Потеряла всех - уйдет Катя, и не останется никого. Помогите мне, я устала так жить. Пожалуйста.
- Беспокоишься о себе, Антонина? Увы, назад пути нет. Хотя...хочешь уйти к нам?
- К вам?! Да... Да!
- Хорошо...
Антонина почувствовала, как дрогнула земля, расползлась в стороны, как её затянуло туда, вниз. Над головой сомкнулись маки, засыпали поляну красными лепестками.
Хмурый рассвет проник в дом сквозь шторы, разбудил Катю.
- Бабуля? Ты где?
Ощутив в груди странную пустоту, ничего не понимая, девушка выбежала из дому босиком, побежала к реке, громко крича:
- Бабушка!Ты где? Бабушка!
- А-а, а, - отозвалось эхо, и Катю окружила давящая тишина. Глаза заслезились от напряжения, девушке показалось, что на том берегу в густом красном тумане медленно тает, исчезая, знакомый силуэт.
- Ба-буш-ка!!! - река мягко и нежно коснулась ног, остановила. Катя медленно побрела к дому, ничего вокруг не замечая. На пустой поляне, где ещё вчера буйно цвели роскошные маки, лежала, распластавшись, шаль Антонины.
Ночью девушке снилась мама. Она смеялась и целовала маленькую Катю в такие же, как у неё, глаза - один зелёный, другой карий.
Утро было на удивление солнечным и тёплым, а вода в реке мягкой и ласковой. Катя опустилась на корточки, зачерпнула пригоршню прозрачной воды, в ладонях заиграли солнечные блики. Возвращаясь в дом, нарвала большой букет цветов и поставила в вазу на комоде. Заварила чай, а потом снова спустилась к реке и долго рисовала лес, маленькую быструю весёлую речку и поляну с растущими на ней яркими ромашками.