Бессонница, как образ жизни. Губы ласкают фильтр сигареты. Табак и ментол - её ангелы-хранители. Она слишком молода и слишком красива для этого чёртового бара. И недостаточно пьяна, чтобы не понимать этого.
Как её зовут? Не всё ли равно?.. Чаще всего она представляется чужими именами. Каждый раз разными. Меняет их, не успевая разнашивать.
Она потрясающе выглядит в отблесках неона. Одинокая девушка за стойкой бара, потягивающая мохито.
Бытие соблюдает композицию. Извечная дихотомия - там, где есть женщина, должен появиться и мужчина. Он прихрамывает на левую ногу, и улыбается, словно с издёвкой. От такой ухмылки хочется развернуться и уйти прочь, либо отдаться прямо в сортире.
- Я присяду? - вежливо интересуется он.
Девушка неопределённо дёргает плечом. Её собеседник трактует это в свою пользу.
- Я искал тебя. Мне сказали, что ты любишь подобные заведения, - на лице мужчины брезгливая гримаса. - Эй, любезный, двойной виски и ещё один мохито для дамы.
Мужчина совершенно неуместен в этом бэкграунде. Скорее мог бы скучать в дорогом ресторане и поедать лобстеров под классическую органную музыку, а не сидеть за стойкой захудалого бара под грохотание тяжёлого рока.
- Меня можно найти в самых неожиданных местах, - отвечает девушка, наблюдая, как бармен выполняет заказ. - Хотя тут легче потерять. И зачем я тебе нужна?
- Всё как всегда, - отвечает улыбчивый. - Разговоры и секс.
- Да уж. Это был глупый вопрос с моей стороны. А уж отказываться от такого любовника и того глупее. Тем более бонусом ещё и разговоры.
- Неужели я слышу сарказм?
- Что ты! Я совершено серьёзно, - подмигивает она. - Только я сама выберу место. Не выношу твою претенциозность.
___
Смена декораций. Дешёвый мотель, обшарпанный номер. Кровать, ковёр на грани китча, который задаёт стиль всей комнате. Ещё есть журнальный столик и громоздкий телевизор. Серые обои, которые когда-то были другого, теперь уже неопределимого, цвета. И такие же серые простыни.
- Неужели тебя нравится подобное? - мужчина беспомощно оглядывается, явно не горя желания к чему-то здесь прикасаться.
- Мне скорее нравится твоя реакция, Люцифер.
- Называй меня сегодня Дьяволом, - отвечает кавалер. - Ты же не любишь претенциозность.
Он улыбается, рассматривая девушку. Та стоит к нему спиной, опёршись руками на подоконник, и силится разглядеть что-то сквозь мутное и пыльное стекло. Лукавый подходит ближе, но сохраняет дистанцию.
Порно или артхаус? Он в шикарном костюме, она обнажена.
- И всё-таки, зачем я нужна тебе? - произносит девушка, поворачиваясь к нему лицом и заглядывая в глаза.
- Ты всем нужна, милая. Даже мне.
- Неужели? - она чуть улыбается, двумя пальцами осторожно касается пуговицы на его пиджаке.
- Я ищу тебя давно, - руки Дьявола ложатся на её поясницу. - Ты ведь знаешь, какая обо мне ходит слава?
- Ты - воплощение Зла,
- Не только. Ещё я лучший любовник по эту сторону Вечности.
- Будь добр - сотри эту самодовольную улыбку со своего лица.
- Но это так и есть. Ангелы, демоны, богини - сколько их побывало в моей постели. Я трахал Войну, спал со Смертью. И, конечно, с твоими сёстрами, - ладонь соскальзывает вниз, сжимая её ягодицу.
- Да? - она не сопротивляется, даже наоборот, прижимается всем телом.
- Конечно. Давай поговорим о Вере. Она стонала в моих объятиях, когда рыцари несли крестом и мечом Слово Божие, она извивалась подо мной, превращаясь в самоуверенность, она кричала в экстазе, когда взрывались пояса смертников. А потом была Любовь. Она отдавалась мне самозабвенно. Ты ведь сама в курсе о тёмной стороне твоей сестры. Иногда она примеряет одежды Похоти, становясь одной из семи. Толкает людей на ужасные поступки. О, она так чудесна и мила. И только ты ускользала от меня, Надежда.
- Кажется, я попалась, - выдыхает девушка.
Она скользит губами по его щеке. Опускается на колени и нетерпеливо расстёгивает брюки. Справившись, она снова поднимается, упирается руками в подоконник и выгибает поясницу.
В тот момент, когда Надежда подается вперёд с жарким стоном, пространственно-временной континуум вибрирует. Ткань бытия, и так уже вся в заплатах, рвётся. Миллионы людей одновременно вздрагивают. Тусклый свет в номере отеля мигает.
Сколько длится это действо? Может быть, Вечность, а может быть, полчаса.
Они уже на мятых простынях. Надежда гладит живот Дьявола, уютно устроившись у него на плече.
- Чувствуешь? - спрашивает Лукавый. - Оно уже в тебе. Зло.
- Давай кое-что проясним, рогатый. Хочешь, расскажу тебе сказку? Начало все знают - любопытная девушка Пандора. Её коробка.
Девушка поднимает голову, всматриваясь в глаза Дьявола.
- А вот продолжение не такое известное. Я хорошо помню этот момент. В коробке было тесно, темно, и я злилась. И тут свобода. Поток свежего воздуха. И все твари, что делили со мной это узкое пространство, ринулись на волю. Но мерзкая сука успела захлопнуть крышку. Представь мою ярость. Все. ВСЕ! Выбрались наружу. А я осталась. Пандора сломала мне крыло.
- Я знаю этот миф, - усмехается Дьявол.
- Ты ни хрена не знаешь, - шипит Надежда. - Такое отчаянье сложно представить. Я взмолилась, заплакала. Звала Пандору, и она услышала. Пришлось пообещать, что буду врачевать раны, которые нанесли сородичи
Она выдыхает и некоторое время молчит. Дьявол терпеливо ждёт.
- Неужели ты, правда, считал, что Вера и Любовь такие, потому, что ты их трахнул? Милый, маленький Падший. Они выше таких понятий, как Добро и Зло. Вера создала всех вас. Тебя, даже твоего Отца, в каком-то смысле. Она и относится к своим чадам как к неразумным детишкам. Что она могла сказать ангелочку, что мнит себя главным в своей песочнице? Разве она могла разрушить твою веру в собственные силы?
Надежда говорит и при этом ласкает его тело. Кончиками пальцев проводит по шрамам, которые Люцифер получил в далёкой, почти забытой, войне. Её прикосновения нежны, но настойчивы. Рука снова ползёт вниз, обхватывает напряжённую плоть. Дьявол тяжело дышит.
- А Любовь... Она всех любит. Такова её природа. Она не хотела тебя расстраивать. Да и что греха таить - сестра падкая на сексуальные утехи. А ты хороший любовник - тут я с ней согласна. Равновесие. И Вера, и Любовь спасают и губят, наказывают и прощают. Всё как и должно быть.
Её рука поднимается и опускается, заставляя Дьявола постанывать.
- Но знаешь, в чём дело, рогатый? В отличие от своих нейтральных сестёр я всегда была той ещё сукой. Это моя природа, милый. Иначе что бы я делала взаперти со всеми этими тварями? Меня все считают спасительницей. Но мне в жертву приносят самое дорогое. Знаешь, это как лотерея. Иногда кто-то выигрывает, и я вознаграждаю его. Но проигрывают гораздо больше. Так что я не в накладе. Смекаешь, о чём я говорю?
Её пальцы соскользнули ниже и Дьявол взвыл.
- Я и тебя держала за яйца с начала времён, любовничек. Ведь ты надеешься занять место Отца. Тщетно. Но это основа твоего существования.
- Отпусти, мразь! - заорал Дьявол.
Надежда разжала пальцы. Люцифер влетел в потолок огненным вихрем, опалил обои и оставил на штукатурке большое чёрное пятно.
- Я буду ждать тебя здесь, - бросила она вслед.
___
Стук в дверь застаёт Надежду за просмотром шоу Джимми Киммела. Розовая пижама и тапочки-кролики. Будто это не мотель, где вчера за стенкой от передоза умер наркоман, а уютный домик в пригороде.
Она открывает дверь и смотрит на Дьявола с толикой нежности. Его крылья обтрепал ветер. Огонь во взгляде потух - остался лишь пепел.
- Я так не могу, - хрипит он. - Всё бессмысленно.
- Я понимаю, - серьёзно отвечает Надежда. - С моей стороны это было жестоко. Но ты сам попросил отпустить тебя.
- Вернись ко мне.
Девушка гладит его по голове, касается пальцами кончиков рогов.
- Я не оставила тебя полностью. Ты же надеешься, что снова буду с тобой. Без меня ты не смог бы выжить, глупенький. Ну-ну, всё будет хорошо. Кто я такая, чтобы рушить основы мироздания? Всего лишь слабая Надежда. Но учти - понадобится ритуал. Тебе он понравится.
Она опускается на колени, и снова, как тогда, принимается расстёгивать брюки Падшего. Он не сопротивляется. Только вздрагивает, когда чувствует прикосновение губ.
Откидывает голову и замирает, отдаваясь ощущениям. Удовольствие постепенно перевешивает страх перед самой опасной тварью по эту сторону Вечности.
Всем нужна Надежда. Даже Дьяволу.