Ангел линял. Линял некрасиво, мучительно. По всему гаражу - на полу, в углах, на полках - клубились серо-голубые невесомые островки пуха. Крупные перья давно вылезли, и Саня вынес их, собрав для конспирации в старую наволочку.
Ангел сборам не помогал, лежал на продавленной кушетке и смотрел в совершенно неинтересный потолок Саниного гаража - болел.
Появился он на пороге гаража уже в сумерках - странный, закутанный в какое-то покрывало. Только бело-мраморные, безволосые, тонкие ноги торчали, обутые один в кроссовку, а другой в ботинок. Лицо было таким же бело-мраморным, серые глаза смотрели строго и вопрошающе.
- Пустите погреться, - сказал он еле слышно. - Прошу вас.
Это "прошу" смутило Саню чрезвычайно. Он понял, что не может отказать, как отказал бы обычному бомжу, и пустил.
Гараж у Сани зачётный - масляная печка греет, кушетка уютно пролёжена, в полу кессон с припасами, кругом всё удобно сделано для возни в утробе старенькой "шкоды". Странный посетитель подсел к печке, почти обнял её.
- Понимаете, - сказал он тихо, - мне не справиться одному... Я могу вам довериться?
Саня помнил, что в тот момент совершенно серьёзно задался вопросом - а правда, можно ли ему довериться? И сам себе ответил - с натяжкой, но можно. Посетитель, казалось, услышал ответ и продолжил:
- Я хотел спасти одного человека, но не смог, а только вымок. Вода ледяная. А над несчастным сомкнулись воды чёрные. Утоп он, - сказал и поднял на Саню потемневшие серые глаза. Видно было, что жалеет того, утопшего, а не себя.
- Что ж вы так...- выдавил наконец Саня первые слова.
- Яша, зовите меня Яша, - ответил посетитель, со вздохом сбрасывая покрывало.
Открылись уныло висящие, мокрые, в пятнах мазута крылья. Бело-голубые перья пачками опадали вниз, обнажался нежный пух и кожа - вся крупных пупырышках, как у ощипанных кур. На тонком теле болтался, облепляя, мокрый - Саня с трудом вспомнил слово - хитон.
Саня засуетился, скрывая растерянность, кинулся в угол к коробкам с "дачным и гаражным", достал старые свои треники, бабушкины тёплый халат и кофту, валенки, помнящие Брежнева, протянул ангелу вместе с ножницами и сам отвернулся.
Под щёлканье ножниц успел подумать, что происходит что-то невероятное, необъяснимое и, наверное, чудесное. Хотя фигура ощипанного ангела в халате и валенках была чудовищно нелепа, а крылья в тепле удушливо завоняли мокрым пером.
Но сам ангел светло улыбался:
- Так намного лучше. Я боялся уже, что не встречу душу христианскую, замерзну в сугробе, как пропойца безродный.
- Я вообще-то атеист... Был, - признался Саня.
- Вот это неважно. Не в крестах благость - нательных или венчающих, а в расположении души к свету, - сказал Яша так твёрдо, как будто заканчивал какой-то многодневный диспут.
Саня принял к сведению, что этот вопрос для ангела не риторический, и спохватился, что надо же его наверное поить-кормить. Или нет? Спросил попросту:
- Яша, водку будете? Закуска есть.
- Давай на ты. Увы, ни водку, ни даже воду чин ангельский внутрь не принимает. А питаться надо - линька... Стресс, как здесь говорят, вот перо и полезло. Без крыльев закрыты мне небесные чертоги. Да ещё зима... Вся надежда, что поможет кто-то, может быть ты, - ответил и поднял на Саню вопрошающие глаза.
- А что делать-то надо? - спросил Саня с какой-то даже жадностью, так захотелось ему помочь ангелу.
- Подходит нам в земной юдоли только пчелиное молочко маточное, пыльца, прополис. Продукты должны быть натуральными, свежими, без химических примесей и добавок, - отбарабанил Яша и пояснил: - Так нас на кафедре выживания в земном пределе учили... Пока слушаешь, думаешь, что тебе-то не понадобится. Уж ты-то глупость не сделаешь. А как увидел душу страдающую... Такая тоска от неё шла... Я вообще такой, проблемный - больше чую, чем другие... Ну не мог не попытаться спасти, хотя и видел, что эманации тёмные, безнадёжные. Подхватил у самой-самой воды и... не смог поднять. Рухнули вместе, а в воде крылья только помеха... Еле сам выполз, длани вон ободрал, - Яша показал тонкие руки в голубоватых царапинах.
- Может зелёнкой смазать? Или водкой?
- Не, не стоит. Само заживёт - на ангелах как на собаках... Только подпитаться надо.
- Прополис и это... молочко, я достану. Только до утра подожди. Если сейчас искать, то откликнется только какой-нибудь интернет-магазин, я им не доверяю.
- Это правильно, - подхватил Яша, - я тоже... Мне бы полежать в тепле, подремать.
- Конечно, отдыхай, я так и так собирался домой. Мама звонила уже. А сколько надо тебе этих... продуктов пчеловодства?
- Напишу, только смотри, чтобы свежее. А то не будет эффекта.
Утром Саня нашёл ангела совсем без сил - ночью ударил мороз, печка в гараже не справлялась - внутри было откровенно холодно, и Яша мёрз - лежал пластом, только вылезшие за ночь перья шевелились от сквозняка, как живые.
Саню Яша назвал "спаситель мой", принял молочко, шарики пыльцы засунул за одну щеку, пластинку прополиса за другую. И так несколько дней. Саня с утра, до работы, проведывал страдальца, вечером выносил опавшее перо. Яша был неразговорчив, сонлив, но благодарил постоянно и так и говорил: "Благодарю тебя, спаситель мой усердный... Есть у тебя в душе струнка жалости к падшим с небес"...
Через несколько дней Саня застал ангела на ногах, усердно метущим бетонный пол. И хотя толку от уборки было чуть, оба они чихали, но таки радость - оклёмывается Яша.
На крыльях начал отрастать легкий чистый пух, и весь Яша как-то посветлел, посвежел ликом. К рождеству католическому запросил нагреть воды, ополоснул волосы с хозяйственным мылом и, когда заблестели они - льняные, гладкие - Саня подумал, что теперь и без крыльев за спиной смог бы признать в нём ангела.
Они много разговаривали - о порядках там и тут, о справедливости, о всяком... Сане казалось, что каждый раз он уходит домой мудрее, взрослее, чем был.
Как-то, посмотрев на Яшу, разбирающего старьё из коробок в поисках чего-то получше бабушкиного халата, Саня заметил, что румянец у него нежный, персиковый, какой бывает только у детей и юных девушек. И движения, когда он берёт вещь, расправляет, осматривает, хмурится, не мужские. Уж Саня-то, давно живущий с мамой и бабушкой, знал.
Так и не выбрав ничего из коробок, Яша попросил принести ему при случае простыню, и побольше.
- Хитон мой в мазуте, разодранный, надо бы новый.
- А ты умеешь?
- Раньше не умел. Но раньше и в гараже не жил, тебя вот не знал. Меняется всё, друг мой Саня, и мы меняемся...
В тот вечер Саня шёл к себе ещё задумчивее, чем был обычно в эти странные дни. Мама заметила, решила, что "шкода" опять не заводится, заговорила, как всегда, что надо прощаться с этой дедовой рухлядью, что из-за неё у Сани заняты все вечера, а мог бы...
Что бы он такое необыкновенное мог бы, она всегда не договаривала сразу. Но потом нашёптывала про очередную "хорошую девочку" очередной своей приятельницы и тому подобный бред. Саня был в общем не против, но в частностях у него с этими девочками не получалось встречаться больше одного-двух раз. Не торкало. Как торкнуло когда-то в восьмом классе и не забылось, как это бывает, когда от улыбки девочки трепещет сердце.
Перед самым новогодием Яша почти полностью оперился, расхаживал по гаражу плавно, говорил певуче и всё больше улыбался - радуется, что скоро упорхнёт, - думал Саня грустно.
Принесённую простынь ангел раскладывал то так, то этак, наконец что-то отрезал, где-то подшил. Довольный удалился в тёмный угол, освободился от халата и кофты, накинул новое одеяние, и тут оба они вдруг увидели, что спереди и вверху на корпусе ангела появились выпуклости.
Не первого размера, но ещё и не второго.
Они смотрели друг на друга, горели щеками, пока наконец Саня не выговорил с трудом:
- Яша... Ты что, девушка?
- Клянусь тебе, нет! Это всё молочко маточное... Там же гормоны... Я знал, что могут влиять, но не думал, что так явно. Хотел побыстрее, трутневое надо было принимать по правильному-то...Но, знаешь, Саня, мне кажется не столько в молочке дело, сколько в тебе.
- Я-то тут при чём?!
- Засиделся ты в холостяках. Не друг тебе нужен, а подруга. А мы, ангелы, вестники желаний - в этом наша суть глубинная, смысл появления чина ангельского... Вот я и перерождаюсь. Потому что ты так хочешь.
- Так ты останешься?
- Я не могу, не могу... - Яша качал головой так грустно и непреклонно, что Саня поверил - правда, не может. - Но тебя не забуду, ты всегда будешь чувствовать, что я где-то есть. Если случится что-то нехорошее, угрожающее, я буду рядом, крыло подставлю... И девочка та, из восьмого "б", она живёт недалеко, не замужем. Тебе бы встретить её "случайно", сумку помочь донести и так далее...
- Думаешь, она меня помнит?
- Я знаю, что помнит, ты даже снишься ей изредка. Я же ангел как никак.
Утром Яши уже не было в гараже. Саня убрал старое тряпьё, походил с веником, собирая остатки пуха по углам, нашлось и перо - голубоватое, сверкающее - похоже, что из нового оперения. Саня сунул его во внутренний карман, решив, что теперь это будет его талисман, и задумался - как половчее разузнать адрес той девочки.