Его звали Геннадий. Он прошел школу пилотов и теперь он должен был совершить
свой первый межзвездный перелет. Его корабль стартует по огромной трубе,
разгонясь до чудовищных скоростей, и пролетев несколько сотен километров
за считанные секунды нырнет в глубины космоса. Гиперпрыжок закончится
в тысяче световых лет от Земли у системы Же-578, где поселенцы поджидают
материалы, необходимые для завершения строительства лагеря и войны с
аборигенами.
	Его партнер Борис имел куда больший опыт межзвездных перелетов,
но меньшее образование. Он занимал кресло второго пилота и исполнял 
обязанности штурмана. Он часто ворчал по поводу неудобств, хотя было
видно, что делает он это больше для виду, выражая недовольство сменой
капитана и того, что его не повысили, хотя он втайне на это надеялся.
И сейчас Борис, сидя в кресле и пощелкивая клавишами терминала, почти
беззвучно шевелил губами. Лицо его при этом жутко кривилось, словно он
не говорил в полголоса, а жевал лимон.
	Здоровенную трубу, расположенную перпендикулярно орбите Земли
вокруг Солнца, все называли пушкой. В многом прозвище оправдывало себя.
Пушка опутанная кольцами с проводами за счет электромагнитных сил
разгоняла внутри себя космический корабль и выстреливала им в направлении, 
перпендикулярном плоскости вращения Земли. Почемй перпендикулярно?
Чтобы во время полета в открытом пространстве корабль не столкнулся с
себе подобными. Зачем разгоняли? Чтобы сэкономить время на самостоятельном
разгоне корабля до критической скорости, необходимой для преодоления
пространства со сверхсветовой скоростью.  
	Разгон в пушке никак не ощущался, за исключением чудовищных 
нагрузок. Поэтому на время, пока корабль крутился в кольцевидной трубе,
готовый вырваться по отдельному рукаву в межзвездное пространство,
звездолетчиков погружали в гипнотический сон, аккуратно укутав их в 
противоперегрузочные коконы. 
	Геннадию с непривычки было в коконе неудобно. Он долго крутился,
прежде чем нашел, как ему казалось, приемлемое положение. Однако, умом
он понимал, что все положения в коконе равнозначны: равно как оказаться
с головой в стакане с киселем. Он замер, ожидая толчка при разгоне, хотя
и знал, что не почувствует его. На большом экране замелькали цифры, 
отсчитывающие секунды до старта: ТРИ, ДВА, ОДИН, ПУУУУСК!!! Геннадий
даже почувствовал, как корабль оторвался от порта и начал кружение в
кольце. Природа этих ощущений была больше психическая, тем не менее
он испытывал самые настоящие перегрузки. Уже засыпая, командир представил,
как его корабль вырывается из жерла пушки и устремляется к звездам...
Тут его тело обмякло и неподвижно зависло в кисельном защитном поле...
	Борис отходил ко сну более прозаично. Он не впервые пересекал
пространство таким способом и знал, что кокон сдерживает не только
силы тяготения но и звук не выпускает из своих стен. Поэтому он отводил
душу, ругая на чем свет стоит командира, начальство и даже себя. Сон
не сразу одолел его, он еще долго боролся с гипноизлучателем, но техника
взяла верх, поскольку ее мало волновали изречения в свой адрес...
	Пробуждение всегда неприятно, тем более, что приходишь в себя 
лежа на полу, словно тебя выкинули за дверь. На самом деле ты просыпаешься
на том круге, на который встал, чтобы тебя окутало противоперегрузочное 
поле кокона. После набора скорости кокон постепенно исчезает и ты 
плавно опускаешься на пол. Геннадий проснулся первым, он продрал глаза,
неловко повернув голову и увидел, что на него смотрят глаза Бориса. 
Оба вскочили, первый с радостью от преодоления первого в жизни
гиперпрыжка, второй поднялся устало, всем своим видом говоря, когда ж
это кончится. Геннадию хотелось побыстрее узреть панораму, он бросился
к экранам и... За бортом была темнота. Зловещая, абсолютно непроглядная
темнота. Борис, заняв место второго пилота, обнаружил, что двигатели 
заглушены. Это было странно. Если они совершили прыжок, то сейчас они 
должны были двигаться в стандартном пространстве. ДВИГАТЬСЯ! Но они
стояли на месте. Они даже не дрейфовали! Датчики абсолютно точно
показывали, что они стоят на месте, за бортом непроглядная темнота космоса.
	Борис в недоумении почесал затылок. С таким ему встречаться не 
приходилось. Геннадий был больше взволнован. Ему следовало принять решение,
а он не представлял, как поступить в данном случае.
	- Борис! Какие повреждения? - Спросил он у второго пилота.
	- Повреждены антенны связи и корпус с правой стороны. Деформировано
крыло, так что приземлиться на планету, будь она рядом, мы не сможем, -
хмуро, едва взглянув на датчики, ответил партнер.
	- Гипердвигатель?
	- В порядке.
	- Маршевый двигатель? Разгонный?
	- Оба в порядке.
	- Белковая матка?
	- Тоже, так что с голода не умрем.
	- Что же случилось?
	- Не знаю, командир.
	Геннадий нервно забегал по малюсенькой командной рубке. Он
шептал одно слово, словно он могло решить все проблемы. "Инструкции, 
инструкции, инструкции..." Однако, ничего не приходило в голову.
	К Борису медленно возвращалось хладнокровие. Чем больше нервничал 
командир, тем больше успокаивался он. 
	- Вот когда, - начал он вдруг говорить. - Мы с прежним капитаном
попали в переделку у Альдебарана. Там нас сбили пираты, перехватившие
нас у выхода из гиперпрыжка. Маршевый двигатель был поврежден. 
Он сразу же включил разгонный двигатель на граничную мощность, и, 
используя скорость, с которой мы двигались после прыжка, мы прыгнули
уже через час с небольшим.
	- Хм, ты думаешь, пираты? - Неуверенно спросил Геннадий.
	- Нет, тогда бы мы были мертвы, а корабль разграблен. Но мы могли
потерять скорость от столкновения с кем-то или чем-то.
	- Мы бы расплющились в лепешку!
	- Не скажите. Корабль защищает силовое поле. Иначе ни один 
корабль не пролетел бы и ста метров на таких скоростях. И потом нас
могли подбить. Характер повреждений именно таков.
	- Но почему вокруг темнота?!
	- Есть у меня одна идейка! - Вскрикнул Борис. - Кажется я все
понял!
	- Что?! Что?!
	- Нас захватили туманники!
	- Сказки! - Фыркнул Геннадий. - Их не бывает.
	- Это на Земле их не бывает. А на самом деле, несколько космолетчиков
их видело. И я в их числе! Черт! Это ж они из-за меня захватили корабль!
	- Не понимаю. Ты видел туманников? - Спросил удивленно Геннадий.
	- Как свои пять пальцев. Их видели все, был со мной в баре "Кривая
нога", что на Собаре. Собар - припланетная станция. На планете никто не живет,
это невозможно. А станция дом всех работников планетарных заводов. В тот
день мы пили пиво в баре, как кто-то завопил: "Туманники!" Я конечно же 
выскочил из помещения и впрямь здоровенная бандура плыла над нами. Она
была абсолютно черная, словно тень. Словом туманники! Вот я думаю, что мы
внутри их корабля и может сейчас пролетаем мимо Собара, но ничегошеньки не
видим. 
	- Чушь! - Отверг предположение Геннадий, но в душу его закралось 
сомнение.
	- Чушь? - Обиделся Борис. Да можно сказать, я один из очевидцев
остался. Спустя месяц Собар выгорел дотла. Говорили, неосторожное обращение с
огнем, но я знаю, что во всем виноваты туманники. И не в первый раз пропадают 
корабли. Теперь понятно, что их крадут туманники.
	- Если это туманники, что ж они не приходят? - Ехидно прокомментировал
Геннадий и в этот момент кто-то поскребся в стенку корабля.
	Оба пилота вскочили со своих мест. Только, когда прошел первый испуг,
Борис догадался включить камеру обзора на источник звука. То, что они увидели,
заставило их вздрогнуть. Шестилапое чудовище с почти квадратной головой 
ковырялось у них в борту.
	- Мама! - Закричал Геннадий и устыдился своего страха. - Включай 
разгонный двигатель. Борис, сам напуганный не меньше, нажал кнопку и...
двигатель заурчал и заглох. Второй пилот попробовал еще и двигатель взревел, 
корабль сдвинулся и с силой обо что-то ударился. Оба пилота, даже не 
пристегнутые к креслу, полетели на пульт. Геннадий расшиб себе до крови лоб.
Борис набил шишку на подпородке. Зато из поля видимости исчесзло чудовище.
Скорей всего его засосало под двигатель.
	- Он хотел вскрыть корабль! - Сообщил Геннадий.
	- Я заметил! - Сказал Борис, почувствовав вдруг симпатию к своему
командиру. Мир делал их конкурентами, война превратила в боевых товарищей.
	- Что дальше?
	- Может, ударим маршевым двигателем? Он менее мощный, зато не 
заглохнет, - предложил Борис.
	- Отличная идея! - Согласился Геннадий.
	Заработал маршевый двигатель, предназначенный для планетарных 
переходов. Корабль моментально уперся носом в невидимую стенку, и его начало
раскачивать словно маятник.
	- А-а-а!!! Вот так вам! - Орали Геннадий и Борис, с недавних пор
ставшие Генкой и Борькой.
	И в самом деле к ним больше не подходили ужасные туманники с огромной
головой. Так продолжалось около часа. Неожиданно возник стук в лобовую
часть корабля. Борис направил туда камеру. Шестирукое чудовище колотило в
стенку корабля верхней рукой. Средняя рука с резаком безвольно висела.
	- Кажется, они хотят договориться, - сообщил капитану Борька.
	- Никаких договоров! - Прокричал раскрасневшийся Генка. Он знал,
что топлива хватит еще надолго.
	- Так точно! - Согласился с ним Борька. И они оба заорали старую 
пиратскую песню.
	Тут уровень топлива начал падать. 
	- Они пробили бак! - Вскричали одновременно звездолетчики.
	Двигатель заглох всего через полчаса. Стук шестирукого урода стал
громче. Он либо ломал корабль, либо требовал сдаться. Генка сник. Борис
тоже повесил нос. Положение было безвыходным. Оставалось либо сдаться, либо
погибнуть.
	- Может, поторгуемся? - Спросил с надеждой Борис.
	- Чем? У нас ничего нет.
	- А товары для колонистов?
	- Там одна мелочевка. Никакой надежды.
	- А все же?
	- Никаких все же. Остается только с честью погибнуть. Мы запустим 
гипердвигатель!
	Борис с испугом посмотрел на партнера. Но тот явно был не в своем уме.
Запуск гипердвигателя без разгона привел бы к образованию черной дыры, а не
прокола, как происходило в обычном полете. Инструкция строжайше запрещала это
делать даже в самых исключительных случаях.
	- Геннадий, не надо! Этого нельзя делать.
	- Врагу не сдается наш гордый Варяг! - Запел капитан. И на первой 
строчке замолк и расплакался. - Первый полет, это ведь мой первый полет!
	- Давай лучше пороемся в грузовом отсеке. Мы откупимся!
	- Нет! Пусти меня! - Рыкнул Геннадий и прыгнул к кнопке запуска 
гипердвигателя. Но не успел. Борис перехватил его руку и отбросил от пульта.
Тогда Геннадий налетел на второго пилота и стал молотить его руками,
пробивая себе путь к бессмертию.
	Спустя два часа люк шлюза приоткрылся и через него вылетел звездолетчик
в скафандре. За ним на тележке ехали дары могущественным туманникам. В конце
тележки упакованный в скафандр со скрученными руками сидел второй звездолетчик.
Шестирукие чудовища окружили Бориса. Одно из них постучало верхней правой
рукой себя по квадратному лбу. В ответ Борис постучал себя по шлему. Процессия
прошла к черной стене и в ней приоткрылся большой лаз, в который скользнули
чудовища, увлекая за собой звездолетчиков с грузом.

	Оба, и Геннадий, и Борис стояли навытяжку перед генералом, бьющим
себя по лбу огромным кулаком. 
	- У вас что, здесь ничего нет! - Орал генерал. - Вы не могли выйти в 
окружающее пространство. Вы никогда не видели трубы изнутри, у вас не 
закралось никакого сомнения? Ваш корабль и с места не тронулся. Правый 
разгонный двигатель заглох на самом старте и вы врезались в трубу. И только 
мы начинаем выковываривать корабль из стены, аккуратно выковыривать, ведь
и корабль и труба стоят дорого, как два идиота запускают разгонный, а потом
маршевый двигатель. Вы спалили материала на двести миллионов соларов! Но
главное, теперь ни один корабль не вылетит из трубы в течение трех недель!!!
Уф!
	Генерал вытер лоб платком и сел в кресло. Продолжил он уже более
спокойно. 
	- Голубчики, вы мои. Разве ж вы не поняли все, когда увидели 
ремонтников? Они ж спасать вас пришли. А вы их плазмой! Нехорошо. Ваш 
контракт будет пересмотрен с учетом повреждений. А сейчас отдыхайте, потому
что вам придется еще очень долго работать на нашу компанию.
	Звездолетчики встали и пошли к двери. Их уже в дверном проеме
остановил голос генерала.
	- Однако, спасибо ребята, что вы не включили гипердвигатель. Обычно
мы ставим на него глушитель, чтобы не произошло катастрофы. Но на вашем
корабле он был поврежден при столкновении. Если бы вы запустили его, то 
Земля взорвалась бы и исчезла! - судорожно сглотнув, сказал генерал.
	Оба пилота, похолодев, переглянулись и молча быстро вышли из кабинета.