Ведьме на шею привязали крупный булыжник из "гадючьих камней". Взяли за руки, за ноги и, не снимая тряпку, которой была замотано её разбитое лицо, бросили в воду. Волна плеснула по камышу, обрамлявшему бочажок по краю. Белое тело мёртвой пророчицы пошло головой вниз в глубину, на дно. Чем глубже, тем темнее была вода. Очертания обнажённого тела покойницы становились всё более нечёткими, смазанными, расплывающимися. Наконец, тело достигло цели. Камень взбаламутил придонный ил и остановился. Нагое женское тело замедлило движение, но не замерло, а плавно продолжало опускаться. Смутно видимые сквозь толщу воды, туда же, на дно стоячего болотного омута, медленно покачиваясь, опускались и чёрная, извивающаяся змеёй от лёгких подводных струй, коса её, и несвязанные, будто поправляющие волосы извечным женским движением, тонкие белые руки. Наконец, и само тело остановилось в своём неспешном падении в толще темнеющей с глубиной воды. Но белые ноги её всё ещё длили свой путь. Они продолжали удаляться от меня в неясную мглу и казались ещё более стройными, ещё более длинными. Всё также неспешно продолжали они опускаться, постепенно расходясь и сгибаясь в коленях. Принимая наиболее естественное, наиболее удобное для себя, наиболее свободное положение. Поднятая булыжником со дна омута илистая муть неторопливо заволакивала очертания женского тела. Делая его всё более неясным, загадочным, волнующим, тревожащим. Тревожащим абсолютной наготой, абсолютной свободой, абсолютным равновесием своим в глубине, в толще тёмной, но прозрачной воды, абсолютным раскрытием, незащищённостью и расслабленностью. Пришедшее, наконец, к своему концу. В тех же самых болотах, где и начался её столь кровавый, столь богомерзкий "божественный" путь. Конец. Финиш. Омут...
Я вскочил с сильным сердцебиением.
--
Ё-моё, ф-фу, блин, факеншит уелбантуренный!
Рядом, на соседней лежанке посапывал Сухан. У противоположной стены похрапывали Ивашка и Ноготок. Николай - в углу. Спит неслышно. Тихо. Все спят. Только у меня сердечко молотит как дизель на подъёме. И потихоньку остывает мокрое от пота тело.
Нуте-с, Иван Юрьевич, с приобщением вас. К всемирному "клубу страдальцев по сделанному". В хорошую компанию изволите попасть: истерики, шизофреники, самоеды раскаивающиеся, рефлекторы рефлексирующие. Иван Грозный, Борис Годунов и далее по списку. "И мальчики кровавые в глазах". Ночные кошмары из бесконечных повторов преступных деяний, тени невинных жертв, несущие под мышкой свои отрубленные головы и прочие отделённые части тел, во всех углах при любом снижении уровня освещённости. Слуховые галлюцинации в форме стенающих в нижних октавах призраков... И дурдом как неизбежное и давно назревшее место пребывания. За неимением оных в "Святой Руси" - монастырская келия.
Картинка, в которой я ползу на коленях к какому-то костяному пальцу какой-нибудь великомученицы Варвары и старательно бью лбом в пол на каждом шагу, подвывая от ночных кошмаров, настолько меня разозлила, что я выскочил из поварни, где мы все спали, во двор.
Во дворе заимки была ночь, было темно и свежо. Несколько глотков свежего ночного воздуха прочистили мозги.
Тут и не такая хрень присниться может. Когда три здоровых мужика, да ещё с добавкой в виде меня, грешного, непрерывно выдыхают всё вчера съеденное и выпитое. И не только ротом.
***
" - Вы продаёте дохлую рыбу!
--
Э! Зачэм дохлый? Рыб спит просто. Устал.
--
А почему так пахнет?
--
Я жэ сказал - спит. Ты, когда спишь, себя контролируишь?".
***
Мы-то себя - точно нет. Что ж они в кулеш добавляли? Такое громкоговорящее. Хорошо хоть - не ракетное топливо. А то поутру из Токио звонить пришлось бы.
Япона мать, а Токио хоть тут есть? Или - как с телефоном?
Глухая ночь. В глухом русском лесу. В глухом Средневековье. Глухо как в танке. Нет, даже глуше - танков-то нет. Ничего нет. Только арии, рулады и фонограммы пулемётных дуэлей. Во... Во даёт! Это тихоня Николай. Так-то он спит тихо. Но "лента" у него, как у "Максима". И паровозный свисток в конце. Всё-таки, горох в кулеше был.
А эти лентяи и очаг не залили. Типа: завтра легче разжигать будет. А что всю ночь це-о и це-о-два... А тут и мы сами. С сероводородом и прочими производными... Ведь сколько раз в детстве ещё говорили: "спать надо в чистом, хорошо проветриваемом помещении". Что крышу поставили - обрадовался, а насчёт вентиляции - не озаботился.
При наличии крыши и в отсутствии вентиляции "время сноса крыши обратно пропорционально квадрату мощности выхлопа".
Во как я! Формулирую - чётко. Но - потом. А пока получи, Ванёк, кошмарик.
Мда... А кошмарик ли?
Прокрутив в голове картинки недавнего сна... Со свободно, по собственной воле, раздвигающимися, и медленно, но так... волнительно и привлекательно колеблющимися... в тёмной толще воды... белыми женскими ягодицами и ляжками, со смазанными глубиной и додуманными собственным, весьма богатым, воображением, очертаниями и... потенциальными ощущениями...
Как Боярский в качестве юного Д'Артаньяна:
"Средь этих мужиков я как в пустыне, И что мне для любви осталось ныне, Только имя... Поллюция, Поллюция...".
Так средневековье же! "Святая Русь" вокруг! Предки же! Сплошь равноапостольные, блаженные и героически основывающие! - И что? У них тут не как у людей? Со всем из этого вытекающим. Из некоторых малолетних тел. Во время ярких сновидений определённого содержания.
Вот только этого мне не хватало. Сегодня-то ещё успел проснуться. А был бы сон крепче? Или - ярче... Опять же, при нашем таком казарменном положении... засмеют. Да и вообще...
Если я сегодня кого-нибудь не трахну - свихнусь. Прямо счас. Свих от недотраха распространён среди хомосапиенсов даже больше, чем от пере.
"Давайте трахаться почаще Кричал на площади Илья А люди шли не глядя мимо, Но каждый думал: а давай!".
Не знаю, как "каждый", а меня лично - просто клинит.
"Человек, живущий в сексуальных иллюзиях - ненормален. Человек, живущий без сексуальных иллюзий - болен" - Фрейд? Спасибо, Зигмунд, успокоил.
Я явно не болен. А нормальность попаданцев... - невозможна по определению. Но не до такой же степени!
Все нормальные люди мучаются от исполнения собственной гадости. Убил там кого... Зарезал, отравил, повесил... Перекошенное лицо окровавлённого покойника мерещится в окне спальни на шестнадцатом этаже личного донжона и грозит пальчиком отрубленной конечности. "Я буду являться тебе в кошмарных снах". Являйся. Только сны получаются как-то..., конечно - кошмарные. Но не в том смысле, а совсем...
Скажем прямо: чересчур эрегированные сны получаются. Сильно чересчур. Даже помочиться - только через вдох-выдох. Вдох-выдох. Ещё разок. Ещё раз.
"Эх, раз, ещё раз, Ещё много-много раз. Лучше сорок по разу, Чем ни разу - сорок раз".
Да что ж у нас и песни такие... закрепляющие!
Меня ведь не смерть ведьмы волнует, а очень даже наоборот. Собственно говоря, именно вид её "оборота" мне и спать не даёт. А почему? А потому что "не-людь". Попадун попадуев. Я за свою жизнь столько всякого насилия по телеку насмотрелся... Причём, именно применительно к людям. Свинье горло режут - в кино видел один раз. А вот людей... А уж разрывает в клочья... Или, там, ошмётки мозгов от крупнокалиберной...
"Прививку от раскаяния за убивание" мне телевидение вкатило. Так что не будет у меня "мальчиков кровавых в глазах". Разве что "мальчики красивые"... И не в глазах, а в руках... Пойти, что ли, "пламенного горниста" разбудить? Или на "ёлке дупло искать"?
Как сказал один американский священник, разглядывая в глубокой задумчивости свою правую ладонь посреди полного зрительного зала, где он проводил шоу насчёт психологии брака:
--
Что ж это за умник, который сообразил, что эта штука похоже на вагину?
Странный вопрос. Он что, книжек не читал? Ох уж эти американские священнослужители. В Ветхом Завете "все ходы записаны". И кто, и почему. Адреса, пароли, явки. Мотивации действия, мотивации контрдействия, использованная система маскировки... И опять же, если женщина хочет, так она именно от этого мужика и понесёт. Или - убедительно докажет. Что документально подтверждается лично "Святым Писанием".
В прошлой жизни я как-то этот критический период проскочил. Начал, правда, рано. Явно не по УК. Или там, по рекомендациям школьной программы. Не было у нас в школе ни "Психологии брака", ни "Основы выживания". Чисто интуитивно, чисто, знаете ли, на ощупь. Но - "по согласию".
Смешно сказать - так и не решил: кто именно была "моя первая женщина". Поскольку процесс - не одношаговый и многовариантный. Первый поцелуй? Ну, это ещё в детском садике было. После драки за горшок для "дамы". Хотя, кажется, не сильно осознанно. Как высказалась одна моя маленькая знакомая, подпрыгивая в кроватке, и взволновано наблюдая за действиями своих родителей: "Папа! Не ешь маму!".
Насчёт первой - не решил. Последнюю, слава богу, ещё не встретил. Тьфу-тьфу-тьфу чтоб не сглазить. Знаю свою "единственную". Ну, если по душе, то таки - да. Но она там осталась. В той жизни. "Другой не будет никогда". Здесь - не предполагается и не допускается. И дело не в особенностях анатомии туземок. С этим-то как раз... Но тащить своё единственное, самое дорогое, в сердце урагана по имени "Ванька"...
Так что, душа, отойди в сторонку и займись самокопанием, самоковырянием и самоедством. Или ещё чем самой захочется. Пока не позовут.
А вот тело... А у тела - свои специфические запросы. Ярко выраженные. Ух, как ярко. Выражений не хватает. Вот же... спопадировал. Фиг с ней, с эпохой, но возраст... Ну просто мозги сносит! Все мысли, как юмор на телеэкране - уровня ниже пояса. Ну и? Тут, вроде бы, и карты в руки. Или куда там ещё. Статус-то у меня в этом угрянском болотишке у-какой! Ублюдок недо-боярина родителем выгнанный! Все бабы - мои!
Ага. Все. Из одной.
Единственная живьём наблюдаемая - бывшая Кудряшкова жёнка. Бывшая - потому что я так решил. А так-то церковный брак. "Заключение на небесах". Прямо по УК им. Сперанского: "отбывать в местах наиболее отдалённых".
Единственная бабёнка на всю компанию. В принципе... она так... ничего. Бледненькая только очень. Еле ходит. Понятно, конечно: выкидыш, побои, порка. Теперь эта её... сексуальная жизнь. Активная до безальтернативности. Мне её даже где-то жалко. Даже сочувствую где-то. Даже чувствую - где именно.
Ну так как, вперёд? Я же тут самый главный. Как сказал - так и будет. И... и фиг. Воспользоваться после всех - занять последнее место. "Потеря лица". Выбирай, Ванёк, или "лицо потерять" или мозги вышибет.
Это у французов весёленький такой слоган "А ля гер ком а ля гер", а у нас - сплошной реал, "На войне как на войне".
"Самоходку танк любил В лес гулять её водил. От такого романа Вся роща переломана".
В том фильме умный человек чётко объясняет молодому командиру: "С подчинёнными вместе - не пей. Уважать перестанут". Соответственно - не... не блуди. То есть, конечно, можно и нужно. И - почаще. Иначе - не мужик. Но - сепаратно, дистанционно и приватно. Как арт-огонь с закрытой позиции.
Ванька, блин! Кому говорю! Про "позиции" - ни слова!
Вот же, итить их ять, этология с социологией! Специально отдельный сортир для комсостава копать? Это, кстати, тоже из того же фильма.
А что говорит фольк? А городской фольк начала третьего тысячелетия даёт двунаправленную рекомендацию. Причём сразу в одном анекдоте:
"Пора кончать этот бордель. Пора закапывать стюардессу".
И:
"Пора кончать этот бордель. Пора откапывать стюардессу".
Ну и где я тут, в этой "Святой Руси", стюардессу найду? Хоть - откопанную, хоть - закопанную.
Спокойно, Ванюха, не бывает безвыходных положений. И безвходных - тоже.
Молчать! Насчёт входа-выхода или ввода-вывода, или там, введения-извлечения...
Во, полведра холодной воды ещё осталось. На голову. И уши промыть. И по спинке. Ох, хорошо. И прополоскать... то, чем ты нынче думаешь.
Помогает, но мало. Вода недостаточно холодная.
Так вот почему великий русский полководец Александр Васильевич Суворов до глубокой старости каждое утро обливался ледяной водой! Потому как ему поутру русскую армию надо на ворогов вести. А не на врагинь. А без ведра колодезной с утра целеуказатель у фельдмаршала того... шалил.
Стоять! Точнее - лежать! Или - висеть? И ни слова про шалости. "Шалунишка"... Тьфу, блин.
Вчера, как покойную ведьму утопили и сюда пришли, так "птицы" с нашей бабёнки глаз не сводили. Я-то думал, что им "цапли" будет достаточно. Хоть на первые несколько дней. Обычно мужчины после длительного воздержания "работают кроликами". То есть поговорить-то мы все всегда - "да", но вот делать часто и долго... Как у алкашей: либидо - растёт, а потенция - падает.
"Во всём нужна сноровка, Закалка, тренировка".
А при отсутствии тренировки, да целых 12 лет... Или оно у них было? "Дупло на ёлке"? Или я не учёл, что это не крестьяне, а охотники - "лучшие люди", как их называют у племени алгонкинов? А может, дело в диете: более белковая? Мясо - витамин, для мужского организма весьма необходимый. Или у них такой душевный подъём от расставания с богомерзким птичьим культом и возвращения в лоно?
Факеншит! Я же сказал - ни слова о сексе!
Может просто - групповуха подействовала? Подражательство в хомосапиенсах развито настолько, что иной уже и не может, а лезет. "Чтоб как все". Но навык мужики потеряли. Явно подзабыли, как это делается.
"А лез - такой загадочный. А слез - такой задумчивый".
Задумались, начали вспоминать. Коллективно. Как всегда: "победил колхозный строй".
Хотя какой тут "строй"? Тут, скорее "ляг". Вот так и скажем: "победил колхозный ляг". Ну, и полный набор комментариев всех присутствующих. Народная совокупная мудрость.
Опять?! Я же сказал: про совокупление - не думать! А про мудрость можно? Которая с проявлением неисчерпаемого остроумия. Как на интернет-форумах.
"Остроумие" - двукоренное слово, где оба корня неправда.
В части установления порядка следования чуть до драки дело не дошло. Пришлось спортивную систему применять. С жеребьёвкой. Кому первым жеребировать. Ивашку - главным судьёй на... на поле. Ну, не за "воротами" же. Эти же... как прыгуны в... в длину. Не скажу в длину чего. По три попытки исполняют. После двух первых неудачных - третья. Такая же. Или как те, которые на конях, но не наездники. Подход к снаряду, запрыг, тыр-пыр, правильный соскок и - руки в стороны.
Устроили мне тут, понимаешь, Олимпиаду. С русским народным многоборьем. Типа: "мужичка бы да похилее. Да побороться". Только тут наоборот. Бабёнка чуть шевелится. Нанайская народная борьба - "бой с матрасом". "Очередной соискатель победил и... и соискал".
Мне это надоело быстро. Не, не так - с самого начала надоело. Как Александру Македонскому. Он тоже очень на своих солдат ругался: "грязные немытые скоты, которые во всякое время готовы публично возлечь с женщиной". Конкретный Македонский - конкретно про знаменитую фалангу. Но ему деваться некуда, пришлось терпеть - полководцев без солдат не бывает.
А я ценных указаний выдал, Ивашку за старшего назначил и... да чего там, честно надо сказать - сбежал. Не сколько от того, что вижу, сколько от того, чего не вижу, но сильно в штанах чувствую. Сбежал на покос.
Куча здоровых мужиков. Опыта сельской жизни и житья вообще - у них за глаза поболее моего. Не дети - разберутся. Разобрались.
Мы с Суханом как встали на косу, так и до полной темноты. Славно рванули. Как-то даже по-коммунистически. На орден не хватит, но грамоту - выдать можно. А как уже совсем невидно стало пришли на заимку.
Я в воротах и остановился. Ошизел.
Костерок возле ворот горит, нет никого и видно: вся середина двора завалена древесным мусором. Щепки, поленца, обрубки, сколы, куски коры... Разлетелись по всему пространству аж от одного забора до другого. В центре - просто кучей валяются. Ага. Утром у забора справа аккуратненько лежала стопка из двух десятков сухих брёвен. А теперь там просто сырое место. С лагами, на которых прежде бревна лежали. А брёвен нет. И что я могу подумать? Пришёл динозавр и, в неописуемой ярости, погрыз брёвнышки в мусор? Или сюда щеподелательная машина типа "Сибирский цирюльник" закатилась?
После "казуаров России" я ни тиранозавру угрянскому, ни самоходному лесодробительному - не удивлюсь. А люди-то мои где? Разбежались? Хорошо бы. Может, кто живой остался...
--
Во! А господин - уже. А мы только кончили. Вот, присели с устатку пивка малость...
В проёме поварни появился Ивашка с кружкой пива. Уже... вполне довольный. Он же обещал ни капли...
--
Много принял?
--
Я-то? Я ж тока пивусика. Во, первая ещё полная. Почти. Это мужики там до бражки добрались...
--
До "вымороженной"?!
--
Да не! Чего я, не понимаю, что ли? Которая "с пчелой" - она ж отрава. Не, Звяга с Рябиновки притащил. А тут, ну сам глянь, народ поработал. Так... Ну... От души. Ну я и позволил. За труды.
Ивашка широко и горделиво обвёл рукой с кружкой заваленный продуктами сильно дробильной деревообработки двор. Похоже, что они сначала приняли, а уж потом...
Да, Ванюша, это твой народ. Плоть от плоти, кровь от крови, слово от Даля. А ведь ещё в прошлой жизни зарекался: на мате не разговаривать! Только ругаться. Но народ понял всё. И даже последнее слово.
Уж не знаю, что им Ивашка про меня рассказывал, но кинулись дружно. Собрали и сложили. Как-то... где-то... поленницу у забора. Как можно сложить поленницу из разноформатных обрубков? С пьяных глаз и в темноте? Ну, предположим.
Попутно разъяснили малолетке недоразвитому, что они же "хотели как лучше". Понятно, что "получилось как всегда". Но - "от чистого сердца". "Не корысти ради, а пользы для".
Когда я днём ушёл, нагло бросив подотчётное стадо, Ивашка начал распоряжаться. Правильно начал: с выяснения профпригодности и личной склонности.
--
Ну, мужички-чудачки, у кого какие таланты имеются?
Дружный ответ новоявленных пейзан был легко предсказуем:
--
Да не... да мы... одичали-оголодали... овшивели-ослабели... мы-то конечно... но слабосильны и маломочны...
***
Я бы наверняка поверил. Как всякий нормальный горожанин, представляющий себе лесное проживание как крик заблудившегося грибника: "Ау! Помогите! Кто-нибудь!". И очень бы проникся. Потом вспомнил бы Генри Торо "Жизнь в лесу" с его фразой:
"Более пяти лет я всецело содержал себя трудом своих рук и установил, что, работая шесть недель в году, могу себя обеспечить".
И очень бы обиделся на обман.
Торо чётко показал, что нормальный здоровый мужчина может прожить в лесу почти не напрягаясь. А если ещё и беглых негров прятать, то и весело. Но, конечно, при условии, что у него нет жены, детей, любовницы, хронических болячек, невыплаченных кредитов и гособязанностей. Если не платить налоги, не впадать сильно в благотворительность и в "гражданский долг", и чтоб общество защищало от всяких "нехороших"... В общем-то, ситуация моих "птицев". Так что, не с чего им было "оголодали-ослабели".
***
Ивашка Торо не читал, поэтому пропустил все мои бледно-интеллигентские попаданские измышлизмы и не поверил сразу.
--
Счас плетью пройдёмся и глянем: сколько у кого - мОчи, а сколько - мочИ. Все враз много-мочными станут.
Тут вылез "обоерукий топорник". Здоровый лоб, под два метра, сутулый, длиннорукий, лицо бородой заросло аж под самые глаза.
--
А я вот махать могу.
--
И чего? Нашёл чем хвастать. У нас уже одна отмаханная валяется. Очухается - опять всем подмахивать будет. Ну хочешь - и тебя рядом поставим?
--
А? Чего?! Ты... Ах ты, паскуда! А ну, где топоры мои?! Ты меня...?! Да я тя! В щепу разделаю!
Тут рассказчики, Ивашка с Николаем, несколько поспорили. Ивашка всё норовил про своё миролюбие и к бедным "птицам" соболезнование. Николай же больше напирал на профнепригодность даже и с "гурдой" в руке. Типа: воин с саблей, это конечно, хорошо, но против двух топоров "мельницей"...
Пришлось рявкнуть на них и посмотреть саму саблю. Точно: есть свежак. Свежая царапина поперёк клинка, глубокая вмятина на гарде и зазубрина на самом лезвии.
Нехорошо. Бой, видать, был серьёзным: здешних воев учат не принимать удар на лезвие. Стали здесь редкость, железо в мечах дрянное. На глубоких зазубринах клинок может сломаться вообще. "Гурда" качеством на порядок выше, много чего выдерживает. Но навык-то боя у Ивашки - общий. А по общему правилу удар блокируется или гардой, или, правильнее, отводится плоскостью клинка. Зазубрина на лезвии - прокол бойца. Допустим только в жёстком контакте.
--
Ясно. Ну и как же разошлись?
--
Дык... придурок твой, боярыч, влез. Ну этот... Во: Хотен. Я-то у этого твоего... павлина пузатого сабельку-то... того. А тот-то, который... и говорит: "Во, счас боярыч придёт со своим мертвяком ходячим. Забавно будет глянуть, как он тебя дрыном берёзовым против двух топоров разделает". Ну, я и... приостыл малость. Не, палка берёзовая... Да ну, и говорить-то... Только я видал, как ты с ним в бой ходил. А топоры, хоть и добрые, но против колдовства... Слышь, а может ты и над моими-то... того?
--
"Того" - чего?
--
Ну, эта... Колданешь. Или как тут у вас - молебен какой-нибудь? Водой, там, святой какой?
***
Молебны, а равно окропление русского оружия освящённой водой производились в российской истории неоднократно. С переменным успехом. Но это - на боевом оружии. В моё время нормально совершали молебны при спуске на воду ядерных подводных лодок и над "меринами" "новых русских". Их же тоже временами подрывают.
Патриарх Московский Алексий II освящал как-то маленький такой частный домик в три этажа, построенный на казнокрадстве. В ответ на упрёк в благословении воровского жилища, очень раздражено посоветовал не считать денег в чужих карманах. Окропление было уместно, но не помогло - в том домике случились дело со стволами, хозяин не выжил.
Но чтобы топоры на лесоповале благословляли - не слыхал.
***
--
Ты что, уже на войну собрался?
--
А чё тута делать-то? Брёвна мы те порубили. На доски. Ещё - нету.
Так вот кто тут главный "Сибирский цирюльник"! Я, вообще-то, предполагал, что тесать доски топором - занятие тяжёлое. Но что настолько высокоотходное... Вплоть до мусорности.
"Наточил он свой топор. И дровишек полон двор".
А этот - в два топора. Фольк снова прав: полный двор дровишек.
--
Тебя как звать-то?
--
Ну... Чимахаем кличут.
И злобно-ожидающий взгляд в щёлочку. В смотровую щель между копной шерсти, которая у него на голове произрастает, и такими же зарослями, но на лице.
--
У него присказка такая: "чи махаем, чи не". Типа: валять дерева или не будем.
Это на правах старого знакомого влез "муж горниста".
--
Так, понятно. Чимахай бревна в щепки перевёл. Зачем?
Всеобщее недоумение было мне ответом. Мужики переглядывались сперва удивлённо, потом - смущённо, потом - испуганно.
Когда толпа здоровенных, патлатых и бородатых мужчин испуганно переминается с ноги на ногу, как кучка школьников, пойманная на курении в туалете - это несколько... Не знаю кому как, а меня тревожит - я ж не классная дама.
***
"Шах-наме", рассуждая о пьянстве, даёт две истории: одну страшную, другую смешную.
Первая грустна, правдива и коротка. Она состоит в том, что храбрый витязь набрался до безобразия и пьяненький завалился спать на свежем воздухе. Прилетели злые вороны и, воспользовавшись временной недееспособностью храбреца, выклевали ему глаза. После чего тамошний шах, опечалившись потерей великого воина, запретил винопитие под страхом смертной казни.
Вторая же история состоит в том, что одного юношу решили женить. Но предстоящий процесс так его взволновал, что приключилась с ним полная паника, дрожание конечностей и постоянное упадание. Как всего тела вообще, так и отдельных членов в частности. И тогда сваха, дабы спасти своё реноме и намечающуюся молодую семью, вкатила жениху бурдюк молодого вина.
Не, блин! В натуре: "не смогу смолчать"! Пацаны, зацените на минуточку: по державе - "сухой закон", мера пресечения - вышак. Она же - исключительная и незамедлительная. И тут же кое-какая сваха, невысокого полёта птичка, по тому вшивому городку, Багдаду ихнему, туда-сюда промотнулась и - оба-на! - "заглоти-ка, милок, бурдючок в одну харю".
"Над Багдадом небо сине Мужики вокруг - косые. Так похоже на Россию. Хорошо, что не Россия".
Увы-увы, уважаемые коллеги. Сплошной дилетантизм и некомпетентность. Как это всё не продумано и совершенно не организовано! Примитивно, и, осмелюсь заметить, даже волюнтаристически. Бурдюк молодого вина, после стольких лет всеобъемлющего и неотвратимого "прогибишина", без устойчивой, выработанной годами регулярного потребления, защитной реакции, юному организму, ещё не достигшему совершеннолетия, в процессе проследования к брачному ложу... Кстати, тоже несовершеннолетнему... В условиях декларирования незамедлительной смертной казни за изготовление, хранение и употребление и, естественно, проистекающего от этого стрессирования и фрустрации...
Но женская интуиция - лучший из известных в мире инструментов планирования и учёта внезапных флуктуаций, фрустраций и эвентуальностей: именно в этот момент из шахского зверинца сбежал лев. Гуляя по мгновенно опустевшему, почему-то, городу, большая, но очень бедная кошка, повстречала на своём непростом жизненном пути совершенно уелбантуренного жениха, направлявшегося к долгожданной невесте.
Уж чего жениху примерещилось - доподлинно неизвестно, но когда все сопровождающие его лица спорадически разбежались, юноша решил, что первая брачная ночь - началась. Ему было уже темно, поскольку глаза не открывались. Как учили родители и старшие товарищи, он произнёс ключевую фразу: "Наконец-то мы одни. Иди ко мне, моя кошечка", и, пока лев от такого фамильярного обращения приходил в себя, совершил, чётко по инструкции, ключевое движение - забрался наверх. На "свою кошечку". Царь зверей несколько дёрнулся, счастливый муж крепко схватился, опять же, как учили "парни с нашей улицы" - за "выступающие части". Которые в данном случае оказались ушами хищника. И... они ускакали. В "свадебное путешествие".
Посланная вдогонку стража нашла обоих спящими под деревом. Юноша счастливо улыбался во сне и бормотал всякие ласковые глупости. Лев тоже... мурлыкал.
Обоих повязали и доставили к шаху. Подробности того, что именно геройского совершил вдребезги пьяный жених со своей гривастой и хвостастой "невестой" до широкой публики не дошли, но юноша получил пожизненное право каждое утро чесать у льва за ухом. А население возрадовалось отмене "сухого закона". Ибо шах оценил проявленную молодожёном храбрость.
"Народ вздохнул свободно". Наконец-то! Поскольку смогли, наконец-то, выдохнуть. Не опасаясь распознавания накопленного запаха.
***
Аналогом храброго жениха тут выступил Звяга. Видимо, как самый пьяный, он проявил и наибольшую отвагу: осмелился говорить со мной. Даже не хватая меня за уши. Утвердившись в дверном проёме в позе "колхозница" из всемирно известного монумента скульптора Мухиной, что позволило ему опущенной левой рукой как бы незаметно держаться за дверной косяк, он вздел вверх правую, где вместо советского серпа пребывала святорусская кружка. И провозгласил:
--
Эта... вот... да!
После чего смело отхлебнул. Подумал, ткнул кружкой куда-то вверх и обосновал:
--
Крыша! Ну!
Глава 90
Мне потребовалось несколько секунд, чтобы понять: и правда - звезды сквозь поварню не видны. Так эти... пьяные долбодятлы... перевели два десятка брёвен на крышу поварни?! Да, тесовая крыша - это круто. Это, конечно, признак богатства, процветания и, где-то, даже вятшести. Но два десятка сухих добрых брёвен...
--
Вот только охлупень не поставили. Не сыскался.
Кто?! Кто у них не сыскался?! Ах да, охлупень. Ну, тогда всё понятно. Как же без него, без охлупеня?
Или без неё? Ёкарный бабай! Даже спросить прямо нельзя - незамедлительный и существенный урон авторитету "предводителю угрянских команчей". Вождь должен всё знать и на всё иметь готовый ответ. Или хотя бы - вид сделать. Придётся выяснять про охлупень как-то косвенно, как-то иносказательно.
--
Ну, тогда - выпьем.
Народ, испугавшийся, было, моей непонятливости насчёт крыши, которая (непонятливость) была воспринята как гнев господский "психа мутного", почувствовал себя прощённым, расслабился и устремился. Естественно - к столу.
Кружку с пивом я у Ивашки по дороге отобрал. Кулеша нам с Суханом навалили полную миску. Правда, как здесь и принято - одну на двоих.
Набивая брюхо чем-то там с дымком и прихлёбывая пивко жиденькое, я благосклонно принимал отчёт о проделанной работе.
Прежде всего, начальственный вопрос:
--
Ну, так чего там у вас с этим... с как его... с охлупенью вашей?
***
Поток последовавших междометий, объяснений и взаимных оскорблений позволил существенно расширить собственные познания в деревянном зодчестве. Впрочем, слово это - "зодчество" - в сочетании со словом "деревянный" воспринимается местными как полная бессмыслица. Типа "сапоги всмятку". В древнерусском понимании "зодчий" - это гончар, каменщик, кирпичник. Занятие называется - "зьдати", результат - "здание".
А деревянные строения, как и стога сена, ставят либо смётывают. Ещё говорят: "рубят". Но отнюдь не "зьдят". Столь озадачивший меня "охлупень" - просто бревно с выбранным снизу пазом, которое накрывает верхний стык тесин деревянной кровли. Комлём оно выводится на фасад дома, этот комель вырезают в виде птицы, зверя, конской головы. Отсюда другое название этого бревна: "конёк".
Концовка известной экранизации "Понедельник начинается в субботу", содержит реализацию мечты одного из персонажей: "я буду в этом здании на коне". Вот на охлупене с конской головой он и оказывается.
А остались мы не охлупленные (или охлупененные?) из-за появления в команде второго плотника. В какой-то момент два мастера деревоповала и щепадёра - Чимахай и Звяга - сошлись у одного бревна. И начали тесать его с двух сторон. С, как потом выяснилось, разными целями. Что именно каждый из них имел в виду, я так и не понял, но общий результат коллективной деятельности состоял в куче щепок. Поскольку по "всемирному закону подлости" бревно было последним, то и... "охлупень не сыскался".
Наблюдая за постепенно увеличивающейся загруженностью мужиков алкоголем, я сообразил, что вижу некоторую неправильность.
--
Ивашка! Где Хотен с Филькой и его бабой?
--
Дык... Как ты сказал, господине, так и сделали. Как Звяга коней с Рябиновки привёл, так я этих и погнал. Ну. Филька-то без своей кобылы ни в какую... А так мы на неё ещё и мёртвого Пердуна нагрузили. Пованивает, однако. Филька клялся: нынче же закопают.
Наконец-то! Дотащат, не обломаются. Там, вроде, и могила выкопана. Гроба нет, пусть в рубахе положат. Всё едино - попа-то нет, некому правильность блюсть. Поп приедет, над холмиком молебнов отмолотит. А что там... То ли "макинтош деревянный", то ли рубаха льняная...
--
А Макуху-вирника привезли?
--
Дык... привезли. В сарае лежит. Вместе с Кудряшком и бабой. Мужики сперва хотели его сюда. Дескать, на поварне ему удобнее. Но я так смекаю, что если ты его в родник с мёртвой водой окунать будешь, то... всё едино.
--
Понятно. А чего здесь Звяга делает? Почему он назад в Рябиновку не идёт?
Ивашка как-то замялся, кинул вопросительный взгляд на спорившего о чём-то с мужиками Звягу. Тот, видимо услышав своё имя, повернулся к нам, рыгнул, вежливо прикрыв рот, и... рухнул передо мной на колени.
Ё! Ой! Когда такая туша рушится в ноги - основное инстинктивное желание: чтоб не задавило. И не оглушило. Потому как орёт оно... как турбины Ту-22М при отрыве от ВПП. Ну, чуть тише.
--
Господине! Заступник наш и благодетель! Воитель ярый и славный! Победитель и истребитель! Погани лесной и болотной! За веру православную ревнитель! Сирых и малых защититель! Аки святой Георгий! На дракона огнедышащего! Воздвигся ты! И рухнули заговоры колдовские! И... и чертоги премерзостные. Свет очей моих...
--
Ага. И сера ушей моих. Вы что, все вместе сочиняли? Звяга, ты сколько раз текст повторял, пока запомнил?
--
Эта... Ну... И воздел ты десницу свою! Подобную молнии небесной...
--
Стоять! Молчать! Николай, твоя работа?
--
Так я только помочь. Он чуть не на коленях просит: помогите. А я что, я ничего, чего вспомнилось...
--
Кто-нибудь! Можно рассказать мне просто, по делу - что случилось?
--
Дык... выгнали дурака. Вот он и просится.
Мне пришлось ещё трижды прерывать литературно аранжированные монологи присутствующих. Всё-таки, чувствуется влияние Николая: такая несколько восточная велеречивость. "Восток - дело тонкое, Петруха". Наше тоже... цветистое. Но с самоуничижением и обязательно с "гробовым" оттенком.
Мономах, к примеру, начинал письмо к своему противнику по очередной междукняжеской разборке очень иносказательно:
"О я, многострадальный и печальный! Много борешься, душа, с сердцем и одолеваешь сердце мое; все мы тленны, и потому помышляю, как бы не предстать перед страшным судьею, не покаявшись и не помирившись между собою".
Это - про размежевание владений и обмен заложниками из числа захваченного гражданского населения.
"Дураком просящим" в нашем случае был Звяга.
"Запад рождает дураков каждую секунду, но Нью-Йорк мечет их просто как икру".
Добавлю от себя: только наша Отчизна производит дурней в промышленных масштабах. Или они нам лучше видны?
Понятно, что моя бурная дискуссия с батюшкой родненьким в "цапленутом гнездовье" не прошла незамеченной. Включая разбитый нос, потрепанную моей детской ручонкой бороду, и специфическое влезание на коня вверх ногами. "Унижение спасением" всеми было зафиксировано и отмечено. Но зачем же это акустически воспроизводить? Да ещё - живописать?
Я, честно говоря, махая косой, представлял себе в роли "наш репортёр на месте событий" Любаву. И заранее грустил по поводу последствий. У той-то точно: ни глушилки, ни соображалки.
Зря грустил: в лауреаты местного "Тэфи" устремился Звяга. Собирая бедного вирника к месту экстрасенсорного лечения, он поделился с остальной дворней подробностями. Включая "на камне - торчало, у торчалы - мочало". Кто именно был "торчалом", и что именно - "мочалом" было разъяснено с волнующими и душещипающими подробностями.
Чем хороша информация: сколько ею не делись - меньше не станет.
Старинная русская загадка: "Чем больше из неё берёшь, тем больше она становится?" кроме общепринятой отгадки - "Яма", имеет и второй правильный ответ - "Сплетня".
Последовательность реакций - последовала. Вполне стандартная: до Акима донесли, Аким возбудился, рушничок - пожевать, виновника - вышибать. Я и сам на днях это проходил.
Звяга вылетел из усадьбы мгновенно, на рысях, чуть не уронив принайтованного к коням вирника и выданный Домной, по доброте души на "победу отметить", бочонок с бражкой. Но недостаточно быстро - успел словить последнюю фразу владетеля:
--
И чтоб ноги твоей на моей земле не было.
Что сразу перевело раздражение и вздорность деда в плоскость земельно-имущественных отношений.
Если Перуновы земли - мои, то Звяга у меня жить может. Но мне по возрасту быть землевладельцем нельзя. Если вся земля - Акима, как и выходит по надельной грамотке в моей дешифрации, то Звяге надо срочно исполнять ПСЖ - "поднять свою ж..." и убираться отсюда. А он этого очень боится и не хочет. Тем более, вышибли его - как был. Не то чтобы совсем "голый и босый", но близко к этому.
Звяга глазками хлопает и плакать собирается. Ну, поплакать здесь любят и умеют. И мужи - тоже. "И прослезился" - наше, исконно-посконное.
Остальные молчат и ждут чуда: явление господских мозгов наружу. "А наш-то... Он во какой! - покумекал да и придумал... А мы-то... А они-то... А никто и не допёр бы".
Изволь, Ванюша, наглядно доказывать туземному населению собственную вятшесть и право на лидерство. За неимением ведёрного кулака - хитромудрыми мозгами.
Я глубокомысленно посмотрел в темноту двора. Там, у забора, перетирали клетчатку свежего сена два наших конька. Потом осмотрел кое-как освещённую поварню. Тут тоже продолжали перетирать жвачку. Клетчатку - челюстями, ситуацию - извилинами. Восемь пар мужских глаз рассматривали меня с разной степенью заинтересованности.
Да что они на меня так пялятся! И вот тут я им раз - и рожу! Что я - баба на сносях?
Лучше на коней смотреть. Они ко мне задом стоят - и то интереснее. И с мыслей не сбивают. Кстати, о конях. Кони - мои. Нет, я помню, что они краденные. Но остальные считают - мои. И вот эти кони сегодня спокойно сходили в Рябиновку и вернулись. Скотина же, что с неё взять. Хотя меня батюшка родненький вышиб однозначно.
--
Николай, ты статью 102 из "Русской Правды" помнишь? Ну-ка, воспроизведи.
--
Господине, это ж про то, как робят. Ну, холопят.
--
И я про то. Так ли я помню: "Холопство обельное есть троякого вида: если кто купит (поступающего в холопы) до полгривны в присутствии свидетелей и ногату (княжескому человеку) заплатит перед самим холопом"?
--
Так, господине, так.
--
Послухи-свидетели есть. Княжий человек - вирник - в сарае лежит. Тащи две ногаты. Одну Звяге - это его красная цена, да и то - в базарный день. Другую ногату отдам вирнику перед холопом. Как по "Правде" указано.
Почему "Русская Правда" ограничивает возможную цену сделки сверху - непонятно. Почему цена новоявленного холопа не может быть больше полугривны, хотя штрафы за убийство раба 5-6-12 гривен, за воровство 12 - тоже непонятно.
Ну и не надо. Главное - "оставаться в правовом поле", а там - "хоть трава не расти". Хотя, если "правовое поле" - наше, "русское поле", то там такая "трава" сама по себе растёт - закачаешься. "Травки" - вволюшку. Не скажу - в чью.
Так, что-то я пропустил, что-то мои мужички... как кишечник при трёхдневном запоре - сильно напряжённые.
--
Что не так?
--
Дык... Эта... Ну... в холопы... За ногату? Не... может ещё чего? А?
--
Акать и дыкать раньше нужно было, в Рябиновке. А теперь только окать осталось. (Американизма "ОК" здесь ещё не знают, волжский прононс тоже неизвестен, но мои уверенность и напор побеждают при любом наборе непонятных слов). Прикинь сам: Аким мне эти земли отдал, но для власти наш уговор - не закон. Лет мне маловато. Завтра скажет Аким: сын - мой и земли - мои. И жаловаться некому. Ты с его земель выгнан. А вот коня, или там косу - с земли не выгонишь. За них хозяин в ответе. Ежели ты мой холоп, то место тебе там, где я указал. А вот если ты вольный смерд, то спрос - с тебя самого. И придётся тебе отсюдова топать быстренько. Одинокинькому.
То, что я и "похолопить" никого не могу по несовершеннолетию - до них не доходит. Сын владетеля может действовать только по поручению или с согласия родителя. Иное - и в голове у них не укладывается. И вообще: на Руси подросток не обладает правом собственности. Как, впрочем, и собственной свободой. Родитель имеет право на всю собственность всех членов семьи. Как и право любого из семьи хоть убить, хоть в рабство продать. "Патриархальная семья" называется. Мечта "коренников". Ну, которые: "припасть к корням и истокам, к исконно-посконному, к отеческому древнерусскому". Продавать детей, отдавать в заклад жён... - это патриархально. Так везде. Хоть у нас, в "Святой Руси" при рюриковичах, хоть в Древнем Риме при рексах.
А здесь, конкретно со мной - не так. Нелюдь я, попадун попадайский. И веду себя не по-детски. "Права не дают - права берут". Вот я и беру, хоть и не по закону, не "по обычаю". Но слушатели мои этого не догоняют. "Дитё всегда с родительского голоса поёт". Иное и не предполагается.
Как местные воспринимают исход в одиночку, я ещё на Чарджи усвоил.
По одному на Руси только на кладбище ползти можно. На всех остальных путях - отнюдь не только "Проверка на дорогах".
То есть, конечно, сначала проверка. На "вшивость", на "прогиб". Потом всё "ползущее" - ловится и употребляется. Быть "употреблённым" неизвестно кем, неизвестно где.... Звяга - дурак, но не настолько. Никуда он не денется. А мне в хозяйстве толковый плотник сильно не помешает. Да просто гробы делать, при моих-то талантах...
Забавно: кажется я спрогрессировал новый технологический приём. Схемка такая нарисовалась: "похолопливание при отфутболивании".
Кстати, "аналогичный случай был в Бердичеве". Виноват - под Туровым. По Юлькиным рассказам тамошний "гитлерюгенд" тоже кого-то из селения вышиб. И тех сразу "употребили". Какая-то "третья сила" поймала изгнанников по дороге в город и... "перенаправила в свои закрома". От чего у тамошнего "гаупмана" случилось "глубокое погружение в себя" в форме нервно-истерического приступа. А лечили его применением позиции "женщина сверху".
Хорошее лекарство, где бы мне такую "аптечку" найти...
Так, размечтался, сперва - бизнес. Схема: Аким нанимает кучу людей в усадьбу, потом выгоняет их по одному. Деваться им некуда, они идут ко мне. Я их тут быстренько оформляю по сто второй статье и возвращаю Акиму в новом качестве - "орудия говорящие". Надо прикинуть по каким категориям "орудий" получается оптимальное соотношение между доходностью и издержками, какие есть специфические факторы при транспортировке и хранении...
Ванька, дурень, засунь себе все эти схемы в... в хранилище для таких схем. Ты - в России. Тут не по схемам живут, а по жизни.