Векслер Вадим Михайлович : другие произведения.

Ухо Москвы 2. Горящие дуболомы Урфина Джюса

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Зураб Мегалители заявил, что планирует установить в Крыму 333 метровый памятник Иисусу Христу в зеленой камуфляжной хламиде, держащему в руках автомат Калашникова, с надписью славянской вязью: "Кто к нам с повторным референдумом придет, от души из подствольного гранатомета да получит!"
  Ухо Москвы.
  Акт второй.
  Горящие дуболомы Урфина Джюса.
  
  /Все совпадения с реальными лицами неслучайны и носят злокозненный, провокационный характер./
  
  "Ухо Москвы"! Мы слышим всё отчетливо.
  
  Зорева:
  - В эфире радиостанция "Ухо Москвы". Вы только что прослушали нашу ежедневную рубрику "Позорные проговорки официальных представителей режима". А теперь я передаю дневную вахту у микрофона Анне Гусевой. Вот и она.
  Гусева:
  - Спасибо, Женечка. Приступаем. Но, сначала, выпуск новостей.
  
  Новости.
  Зураб Мегалители заявил, что планирует установить в Крыму 333 метровый памятник Иисусу Христу в зеленой камуфляжной хламиде, держащему в руках автомат Калашникова, с надписью славянской вязью: "Кто к нам с повторным референдумом придет, от души из подствольного гранатомета да получит!"
  Роскомнадзор запретил политическую карту мира как фэйковый документ, призывающий к сепаратизму.
  
  Гусева:
  - Итак, в нашу студию уже пробрался писатель и журналист Виктор Шершневич, и мы начинаем передачу "Особо опасен".
  Шершневич (осторожно присаживаясь на стул):
  - Ужом проскользнул как вражеский шпион.
  Гусева:
  - Смотрите поаккуратнее, сейчас шпионов и иностранных агентов особо бдительно выискивают и жестоко наказывают зеленкой, а иногда и куском ржавой трубы по голове.
  Шершневич:
  - Даже не знаешь, чего бояться больше: заразиться столбняком от ржавчины или бешенством от самого нападающего. Они ещё ведь лаются, кусаются, вычесывают вшей. Да и в области доносов впереди планеты всей. Вообще, тяжело нам, вражеским агентам, в современных реалиях, с тех пор как мы все официально признаны мерзкими русофобами и врагами народа.
  Гусева:
  - А вы вошли в этот чудесный список?
  Шершневич:
  - Да, меня можно поздравить. Как и половину вашей редакции, впрочем.
  Гусева:
  - Так почему мы всё ещё утопаем в комфортабельных студийных креслах, а не полируем жесткую скамейку в СИЗО?
  Шершневич (тихонько напевает):
  - На черной скамье, на скамье подсудимых... да... (делает небольшую паузу) Ждем гневного персонального доноса от какого-нибудь встревоженного активиста. Даже в правоохранительных органах инициатива наказуема. А своевременно и усердно реагировать на... избранные сигналы - их священный долг!
  Гусева:
  - Доносы писать - это всегда с радостью, но глобально... Вы обратили внимание, что народ в последние годы стал политически апатичным, безынициативным?
  Шершневич (разочарованно):
  - Да, к сожалению, я довольно часто слышу даже от достаточно умных, активных людей, дескать, мне политика неинтересна. Я, может, сейчас кого удивлю, но она никому не интересна, она в принципе не интересная, это не новый высокобюджетный блокбастер. Здесь дело совсем в другом. И это довольно странно для меня, простите за такой мерзкий хамский образ, девушки могут заткнуть уши, даю вам на это две секунды, но, когда тебя долбят в жопу...
  Гусева (испуганно):
  - Мы же в прямом эфире! Это теперь не запикать!
  Шершневич (продолжает с ехидством):
  - ...и спрашивают: "каково?", а ты поворачиваешь голову и говоришь так индифферентно: "Мне это не интересно". Да ну? Неинтересно? Тогда продолжай жить в такой позе дальше.
  Гусева:
  - А что в этой позе можно сделать в принципе?
  Шершневич:
  - Ну, для начала хотя бы заинтересоваться: почему ты на карачках, и что это за неприятные ощущения доходят из дальней части тела?
  Гусева (невинно):
  - Может они для кого-то приятные?
  Шершневич (акцентируя первое слово):
  - Эти... могут не беспокоиться, но всем остальным я бы посоветовал начать анализировать, во что превращается их жизнь в актуальных политических реалиях.
  Гусева:
  - Со своей стороны для менее взыскательной, но более приличной публики я могу заменить вашу излишне яркую образность на такое упрощенное сравнение: человек находится в горящем доме и, когда его пытаются вывести или хотя бы обратить внимание на полыхающий огонь уже на его собственных стенах, он легкомысленно отвечает: "Мне пожар не интересен".
  Шершневич (оживленно):
  - Да, и вы не будете долго дискутировать с ним по поводу методологии его выбора таких странных жизненных предпочтений, а просто окатите ведром холодной воды и станете тащить его наружу, возможно даже силком.
  Гусева:
  - Тут извечный вопрос: имеем ли мы право применять силу?
  Шершневич (задумчиво и меланхолично):
  - Опять мы пытаемся ответить на вечные вопросы в рамках одного получасового прямого эфира... Бессильные мира сего... Ладно. Смотрите: если человек сознательно желает совершить суицид, сгореть вместе с домом как настоящий пламенный патриот, тогда, возможно, его стоит оставить в покое. Но если он не понимает саму опасность пожара? Как дуболом армии Урфина Джюса сует пальцы в огонь и умиляется на эти искандеровы всполохи?
  Гусева:
  - Видимо, главное - это его не смешить.
  Шершневич (грустно усмехаясь):
  - Да, современные дуболомы имеют очень странное извращенное чувство юмора, но за этим может стоять просто кондовое непонимание текущей политической действительности.
  Гусева:
  - То есть всё, что нам остается - это заниматься просветительством, а со времен народников ничего не изменилось?
  Шершневич:
  - Ну, распространение информации улучшилось многократно, ускорилось, увеличился охват, поэтому и КПД просветительской деятельности стал несравнимо выше. Главное: не лениться и не сдаваться. Очень легко и просто уйти в депрессию, лечь на диван, скукожиться в позе зародыша, отвернувшись лицом к стенке, и тихонечко завыть что-нибудь из БГ...
  Гусева (тихо напевает):
  - Луна, успокой меня...
  Шершневич (впечатывает):
  - Именем моей тоски! Да, а продолжать долбиться в стену тупости, безразличности и ханжества большей части населения нашей огромной страны кажется занятием крайне неблагодарным и даже несколько инфантильным, но нам, как противникам насилия, не остается ничего больше.
  Гусева:
  - Кроме эмиграции.
  Шершневич:
  - Эмиграции?
  Гусева:
  - Зритель под ником латиницей "putincrymnash" пишет: "Ты ненавидишь Россию! Убирайся, паскуда, если здесь так не нравится!"
  Шершневич:
  - Нам, либералам, часто это говорят. Истерично орут с перекошенными рожами прямо в лицо, если быть предельно точным. Нет. Я люблю Россию, я ненавижу вас: мудаков, что ее населяют. Вас миллионы, может быть сто миллионов. Но и нас немало. И пока вы нас отсюда не выдавили окончательно, не перестреляли в застенках Лубянки и на Немцовых мостах, не пересажали по лагерям, не перебили бейсбольными битами и арматурными прутьями, вы, дегенераты, не будете спать спокойно, мы вам не дадим расслабиться, до тех пор пока эта страна не станет пригодной для жилья. Не вашего свиного покорного жилья, я для свободной жизнедеятельности без страха и принуждения для каждого развитого адекватного человека!
  
  Шершневич отпечатал последнюю фразу, плавно повышая интонацию и сопровождая каждое слово не сильным, но отчетливым ударом ладони по столу.
  
  Гусева:
  - На этой оптимистичной ноте мы вынуждены заканчивать нашу передачу. Эфир продолжит программа "Среда неверия" из нашей петербургской студии.
  
  "Ухо Москвы"! Мы приникли к каждой замочной скважине! И самое важное из услышанного незамедлительно поведаем и вам.
  
  Новости.
  Депутат Госдумы Наталья Камланская потребовала запретить все учебники истории, как порочащие честь и достоинство святого государя земли русской Николая Второго.
  По условиям нового торгового соглашения с Северной Кореей Россия обменяет десять ядерных боеголовок на восемьсот тысяч рабов.
  
  Студия в отеле "Гельвеция"
  
  Дымковский:
  - Мы в эфире? Это программа "Среда Неверия". Напротив меня сидит публицист Александр Неверов в шикарном костюме, отутюженной сорочке и традиционной импозантной бабочке.
  Неверов:
  - Добрый день.
  Дымковский:
  - Он рвется в бой. Но, чтобы не забыть, Александр Глебович, мы сразу хотели анонсировать ваше выступление, лекцию в Москве.
  Неверов:
  - Да, послезавтра в 19:00 состоится лекция в БДТ по теме "Методология и продвинутые технологии практического применения искусств риторики, высмеивания и оскорбления в публичных дебатах, открытых студиях и круглых столах, акцентуированные в эпоху упадка и заката империи".
  Дымковский (изумленно):
  - Заинтригованные и ошарашенные слушатели интересуются конкретной программой выступления.
  Неверов:
  - Программа выступления такова: пункт первый - лекция, продолжительность две минуты; пункт второй - ответы на вопросы, продолжительность один час сорок пять минут.
  Дымковский (невинно):
  - А если вызовут на бис?
  Неверов (с легкой грустью):
  - Тогда бонусом пункт третий - попытка ответить на все вопросы...
  Дымковский:
  - Попытка заведомо обреченная, но этим не менее отважная.
  Неверов:
  - ...ещё минут тридцать-сорок максимум. Больше не гарантирую, человеческий организм имеет свои пределы.
  Дымковский:
  - Спешите, почти все билеты уже распроданы.
  Неверов:
  - Каждый раз с радостью убеждаюсь, что не окончательно ещё перевелись у нас люди любознательные.
  Дымковский:
  - Пытливые умы?
  Неверов:
  - Да, они самые.
  Дымковский:
  - Тогда вот для них очередная загадка: почему бывший прокурор, ныне депутат Наталья Камланская никак не уймется с запретом фильма, которого ещё никто, в том числе она сама, не видел?
  Неверов (вкрадчиво):
  - Человек практически никогда не отступается от своей дурости. И проблема здесь не только в миловидной пустоголовой девушке - а именно такие и должны представлять весь наш несчастный народ в нижней палате Федерального Собрания. Так сказать, адекватная репрезентация. Нет, это касается всех. И суть проблемы в том, что, как только в голову человека приходит мысль, он почему-то начинает верить в ее правильность. Он гордится, что додумался до чего-то серьезного и сильного (даже если это не так), и переубедить его уже практически нет шансов, особенно если он уверился в полном бреде (который внутри своей кривой логики структурно непротиворечив). Ведь это его мысль, его детище! Он сам себе доказал, что способен анализировать входящую информацию, работать с массивами данных, делать выводы. И о возможной ошибочности этих выводов он даже не подозревает! Они сразу бронзовеют в его уме в качестве основы мироздания, и с постамента их уже не сдвинуть.
  Дымковский:
  - С постамента не сдвинуть даже бюст Николая Второго, который, по свидетельству нашей героини, начал мироточить...
  Неверов:
  - Об этом... камлании поговорим отдельно... Суть же в том, что мы все легко допускаем ошибки, особенно на самом первом, базовом уровне - уровне мышления, но признать их даже перед самим собой нам не позволяет гордость. Но единственная возможность развития - это постоянная здоровая самокритика, непредвзятость в поиске и обработке новой информации, способность признавать свои ошибки, тем самым продолжая структурировать свое мировоззрение в качестве открытой эволюционирующей структуры.
  Дымковский (заинтересованно):
  - Почему бы просто не объяснить человеку ошибочность его мнения, приведя достаточно доводов, опровергающих его точку зрения?
  Неверов (небрежно отмахиваясь):
  - Проблема заключается в том, что человек не поверит в правду, если она ему не нравится, сколько доказательств ни приводи. Попытайтесь доказать упертому ватнику, что зомбоящик врет; укажите действительно верующему на все нелепицы и противоречия в Библии; объясните сопливому влюбленному, что его пассия ему изменяет: какими бы фактами вы не оперировали - получите не долгожданную победу в споре, а унизительное и болезненное поражение в драке.
  Дымковский (хорохорясь):
  - Почему же обязательно поражение?
  Неверов:
  - В драке чаще побеждает тот, кто нападает внезапно и со всей возможной жестокостью. А именно такая ситуация вырисовывается здесь. И происходит это потому, что мы миролюбиво принимаем только те факты, которые не противоречат уже существующей в наших умах картине реальности, хотя в идеальном мире каждый факт должен рассматриваться беспристрастно и внимательно, и лишь после такой серьезной проработки человек волен решать, как ему относиться к этим новым, зачастую неприятным данным.
  Дымковский:
  - Да, тяжелый выбор. Прямо-таки дилемма.
  Неверов:
  - Да. Отдать в бордель дочку или продать почку.
  Дымковский:
  - Именно перед этой нелегкой дилеммой мы легкомысленно и оставим наших слушателей на целую неделю.
  
  Новости.
  Официальный представитель правоохранительных органов пообещал в кратчайшие сроки найти преступников, сжегших автомобиль журналиста "Новой газеты" и "Уха Москвы" Юлии Броневой. Это уже восьмое невыполненное обязательство, данное работниками полиции нашим пострадавшим сотрудникам с начала года.
  
  "Ухо Москвы" За нами всегда последнее слово!
  
  Беневоленский:
  - Сегодня мне, главному редактору Алексею Беневоленскому, придется сказать "Последнее слово" этой недели, так как наш постоянный ведущий и прекрасный эксперт Юлия Броневая была вынуждена эмигрировать из страны. Такие дела. Первые две атаки, которым она подверглась, я напомню: какие-то отмороженные недоумки окатили её ведром фекалий, а через пару месяцев её загородный дом запрудили боевым отравляющим веществом - она ещё смогла, заметьте: не проигнорировать, но выдержать, вытерпеть. Но когда подонки сожгли ее машину - тут уже прямая угроза жизни. Вот так страна из-за паскудной деятельности распоясавшихся от безнаказанности дегенератов теряет своих лучших, достойнейших людей. Государство само отдало монополию на насилие новым черносотенцам, и возникает резонный вопрос: "И где оно теперь вообще, наше государство?"
  - Великий американский президент-республиканец - а вы знаете моё отношение к республиканцам - Авраам Линкольн задал очень важный, принципиальный для каждого человека, заинтересованного в политической жизни страны, вопрос: "Если кто-то умнее вас, хотели бы вы, чтобы он принимал важные решения о вашей жизни, игнорируя ваше мнение?"
  - И это оказался вопрос не столько о политическом устройстве страны, сколько об инфантильном желании большей части населения переложить ответственность за свою судьбу, за судьбу своих близких на кого-то другого, а самому умыть руки и уйти в сторону. Ключевой сегмент фразы не "умнее вас", а "хотели бы".
  - И у меня есть немного другая версия вопроса, своеобразное продолжение первого: "Но если кто-то очевидно глупее меня, могу ли я позволить ему принимать решения, затрагивающие и меня, и моих близких, начисто игнорируя мое мнение?"
  - Это вопрос о противостоянии тоталитаризму. Главная идея не в том, кто умнее (это всегда вопрос дискуссионный, а, зачастую, и безответный), хотя диктатор - всегда человек не слишком большого ума, а в самой возможности высказываться и отстаивать свои права. И сейчас в стране сложилась такая ситуация, что тот, кто ещё смеет публично высказывать свое мнение, которое отличается от удобного и приятного для власти и присосавшихся к ней гельминтов, подвергается такому уровню преследования, что отстоять свои права, в том числе первичное право на саму жизнь, уже не в состоянии и вынужден покинуть страну.
  - Мне очень хотелось бы, чтобы вы на досуге подумали над этими вопросами. Может быть, у вас найдутся свои оригинальные ответы. Тогда присылайте их на почту нашей радиостанции или прямо на сайт. Я выделю эфирное время, чтобы разобрать самые интересные.
  - Ладно, время заканчивать. В следующий раз, а затем и на постоянной основе эту передачу будет вести писатель Михаил Соммер. Он уже давно у меня добивался отдельного, свободного от "докучливых журналистов с их глупыми вопросами" - это его прямая фраза - эфира. И раз уж такая страшная и неопределенная ситуация сложилась с Юлей Броневой, он получает свой шанс.
  
  Конец второго акта.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"