Парень, сидевший напротив неё, промолчал, продолжая пялиться на свою соседку. Именно пялиться. За пять лет работы официантом вагона-ресторана я подобных взглядов насмотрелась без счёту. Когда тебя буквально раздевают глазами. Однако девушка напротив смотрела на него безо всякого вожделения. И не только на него. В окно - на проплывающие мимо золотисто-зелёные леса, коими так богата Архангельская область; в экран своего смартфона. По-видимому, наш поезд как раз вынырнул из очередной "слепой зоны" и ещё не успел въехать в следующую, потому что девушка вдруг пробежалась глазами по экрану и сказала:
- Представляешь, Дадина убили!
Что парень ей ответил, я не услышала, ибо в тот момент военные за соседним столиком попросили ещё пива. Пришлось идти в бар и нести им оставшиеся четыре бутылки "Жигулей". Последние. Остальные двадцать лежали, опустевшие, в мусорном ведре. Половину они же и выпили - вдвоём. У ребят праздник - едут домой с СВО. По всей видимости, из Воркуты обратно поедем с пустым баром. Тем более, если в новости, которую только что сообщила соседка, они найдут повод для очередного праздника.
Сама же девушка, судя по интонациям, искренне скорбела о гибели гражданского активиста, вступившего в легион "Свобода России"*, и желала ему царствие небесного.
- Кира! - послышался из кухни голос Елизаветы Петровны.
Я тут же побежала на зов директрисы, которая также за повара и истопника. Солянка, которую заказал один из военных, готова. Забрала, поставила на столик. Ожидая, когда Елизавета Петровна приготовит свинину по-купечески для другого военного, я села за стол у барной стойки и стала смотреть в окно. Поезд снова проезжал мимо леса. Идеальный фон для селфи! Я взяла в руки смартфон и быстренько запечатлела на фоне леса своё лицо. Непривычно красивое! Хорошо, сегодня последний день, когда я должна говорить только правду. Не то чтобы я была такой уж врушей, но знахаркино условие всё же создавало некий дискомфорт.
А ведь я могла быть красавицей и без всяких снадобий, если бы в тринадцать лет легкомысленно не содрала на лице юношеский прыщик. В итоге случайно занесла стафилококка, отчего прыщи пошли по всему лицу. Вылечить меня тогда вылечили, но на память в тех местах, где они были, остались ямочки.
Обратиться к знахарке Пульхерии мне посоветовала подруга Света. Та её мужа от пьянства вылечила. Изготовила отвар, который Света ему подливала. После этого он вскорости бросил пить и теперь на спиртное даже смотреть не может.
"Хочешь избавиться от ямочек? - сказала мне Пульхерия, когда я изложила ей свою просьбу. - Возьми вот этот отвар, умывай им лицо каждое утро семь дней подряд. Но помни, эти, а потом ещё последующие семь дней ты должна говорить только правду и ничего, кроме правды. Иначе ямочки опять вернутся, и отвар больше не поможет".
Признаться, я не особо поверила в силу магии, однако предписания знахарки выполняла в точности. И ведь не обманула - через неделю ямочки сошли, как не бывало. Моя кожа стала гладкой, словно у младенца. Я стала красавицей! Ай да Пульхерия! Век буду Бога молить за её здоровье!
Тем временем парень, который сидел напротив девушки, скорбевшей по Дадину, стал недвусмысленно предлагать ей уединиться в туалете. Та вежливо отказала. Тогда парень, видимо, подумав, что недостаточно решителен, попытался её обнять. Она отстранилась и тут же попросила у меня счёт. Рассчитались, после чего девушка ушла к себе, оставив парня разочарованным и обозлённым.
- Вот стерва! - пожаловался он соседям, военным, которые громко хвасталась друг другу о своих боевых подвигах. - Продинамила, блин, такого классного парня!
- Да вообще, - поддержали его братья по полу. - Выпендривается, цену себе набивает!
После чего на мужском совете было единогласно решено наказать динамщицу - "сбить с неё корону". Только как?
- Слушай, она вроде это, хвалила этого, ну, который за хохлов воевал, - подсказал обиженному парню один из соседей. - А это статья - оправдание терроризма. Как её зовут, знаешь?
- Катька, а фамилия вроде Шелестова. Мы рядом в плацкаре, проводница проверяла билеты, и я слышал.
- Так накатай на неё заяву в полицию. Не хочет по-хорошему с таким классным парнем - пусть посидит в тюряге!
- Слушай, а это идея! - отозвался отвергнутый. - Будете свидетелями, если что?
- Да без проблем!
Вне всяких сомнений, настроен был парень весьма решительно. Нашли чистый лист бумаги, что-то гуглили, видимо, образец написания подобных заявлений...
- Ребята, я с вами! - отозвалась я. - Я тоже буду свидетелем. То, что эта девица говорила, реально возмутительно! Да этого Дадина... Тьфу, даже говорить о нём не хочу! В общем, записывайте меня тоже - Николаева Кира Андреевна.
Пока отвергнутый парень писал заяву, я успела принести заказанную свинину по-купечески и отнести на кухню вновь принятый заказ - на куриный суп-лапшу. Елизавета Петровна, выругавшись, снова принялась готовить. Я же вернулась следить за залом.
- Теперь надо бы в конверт...
- А давайте, я отправлю. Как раз в Котласе длинная стоянка, отнесу на почту.
- А ты знаешь, где там почта?
- Ну, да, я там родилась, так что город знаю. Давайте сюда заяву. Я её тогда прямо в прокуратуру.
- Ладно, тогда отправишь... Слушай, дай и мне баночку пива. Тоже "Жигули".
- "Жигули", к сожалению, закончились. Есть только "Хамовники" Венское.
- Ладно, давай "Хамовники".
Когда наш поезд подъехал к станции "Котлас Южный", я была уже для этих ребят в доску своей. Парень, получивший от соседки обидный отказ, по-видимому, решил, что я для этой цели тоже сгожусь.
- Слушай, Кира, может, это... Пойдём в туалет?
- Я бы с радостью! Ты реально классный! Но если муж узнает, нам капец!
- А чё муж? Он вообще где?
- Да тут он. Проводник, короче. Он и раньше ревновал, а как вернулся с СВО - совсем кукушкой поехал... Короче, уже Котлас, бегу одеваться... Елизавета Петровна, я в "Пятёрочку".
Тяжело громыхая, поезд остановился у вокзала, по обе стороны от которого стояли деревянные скамейки: справа - украшенные железными зонтиками, слева - сделанные в виде паровоза. Надев пальто, я положила заяву в карман и вышла из вагона.
Обойдя вокзал справа, я оказалась возле лавки с домашними соленьями-вареньями. В прошлый раз я брала банку грецких орехов в сиропе из сосновых шишек, и мне это безумно понравилось. Попробую-ка теперь кедровые.
Расплатившись с продавцом, я направилась в "Пятёрочку" - мимо площади, где посередине стоял паровоз. Мешки для мусора, чеснок, маслины, пакет молока - на этот раз Елизавета Петровна заказала немного. Всё это нашлось довольно быстро, а молоко так и вовсе удалось купить по скидке.
После я перешла дорогу и по тропинке вышла на набережную, где несла свои быстрые воды Северная Двина. Там я немедленно достала из кармана донос на Катю Шелестову, порвала его в мелкие клочья и с размаху швырнула в реку. Давай, речка, уноси скорее прочь эту гадость - подлую месть особи, которую и мужчиной-то назвать язык не повернётся! Вот так взять и накатать донос просто потому, что девушка не дала! И эти тоже хороши - солдатушки, бравы ребятушки! Помню, на прошлой неделе тоже ехали военные, один рассказывал, что-то у него там с девушкой - то ли отказала, то ли бросила. Так товарищи ему говорили: "Да забей, братан, у тебя таких, как она, ещё знаешь сколько будет!". А эти... Тьфу, даже вспоминать о них не хочется!
А мне, видимо, не суждено быть красавицей! Сама всё испортила - в последний день взяла и наврала с три короба. И мужа никакого у меня отродясь не было, и в Котласе я знать не знаю, где почта, потому что до того, как меня отправили в рейс на Воркуту, я и названия такого не слышала. И к Дадину никогда не питала такой ненависти, чтобы всякого, кто про него слово доброе скажет, своими руками за решётку засадить. Впрочем, теперь я злилась - и на Дадина, что погиб так не вовремя, и на Катерину, что так несвоевременно узнала об этом, да ещё и поделилась мыслями с таким непорядочным соседом, и на себя, что полезла не в своё дело. Захотелось эту Катю от тюрьмы спасти!
Но теперь уже всё сделано, ничего назад не отмотаешь. Хоть заселфиться напоследок на фоне речки - в память о том, что несколько дней я всё-таки была красавицей! Или, может, ещё не всё потеряно? Я вдруг вспомнила, как в моём любимом фильме "Зитта и Гитта" бабушка говорила главной героине, что если ради благородного дела сказать ложь, она становится правдой. Маловероятно, конечно, но вдруг высшие силы рассудят точно так же, и я всё-таки не потеряю красоты?
Возвращаясь в вагон, я увидела ту самую Катю, выходящую из поезда с вещами. Что ж, будь счастлива, Катерина!
Потом в вагоне-ресторане я взахлёб врала своим новым знакомым, какая дикая очередь была на почте - боялась, что опоздаю на поезд, но долг перед Родиной прежде всего, так что теперь этой девице не отвертеться от заслуженного наказания. Зачем врала? Если честно, я надеялась увидеть в глазах неудавшегося донжуана запоздалое раскаяние. Но ничего похожего в них не было и в помине.
Увы, чуда не произошло! Как и предупреждала Пульхерия, наутро все ямочки вернулись ко мне в целости и сохранности. Елизавета Петровна, занятая готовкой, печкой и документацией, не заметила ничего необычного. Военные, которые снова пришли утром в ресторан, тоже ничего не заметили. Зато рассказали, как их нового товарища ночью сняла с поезда бригада скорой. После ресторана они все вместе отправились в купе, где ехали эти военные - продолжать веселье. Он стал жаловаться на дикие боли в животе. Проводник вызвал скорую. В Сосногорске приехали медики, констатировали перитонит, увезли в больницу. Не сказать, чтобы я была такой уж злючкой, но если честно, даже порадовалась, что ему так скоро прилетело за его поступок. Или, может, не за этот, а ещё за старые свои грехи расплачивается? Кто знает, чем такой непорядочный человек ещё нагрешил?
Поезд уже был в двух шагах от вокзала Воркуты, когда мне позвонила Света.
- Слушай, Кира, прикинь, что я узнала про эту Пульхерию! Оказывается, она с бесами знается, и магия у неё чёрная. Теперь я понимаю, чего мой Андрюха стал таким.
- Подожди, он же вроде бросил пить. Что, опять начал?
- Нет, пить-то он бросил. Но понимаешь, раньше он даже пьяный не был такой злой и ни разу меня не ударил. А теперь в него чуть что - как бес вселяется, орёт, кулаки распускает. Хотя совершенно трезвый. Теперь думаю: может, бес и вселяется. Недаром говорят, чёрная магия такая - одно лечим, другое калечим.
Посетителей в ресторане на тот момент не было. Из окна поезда уже виделся паровоз, стоявший на постаменте в нескольких метрах от вокзала - тот самый, на котором Дьяченко привозил уголь освобождённым ленинградцам. Вот уже и остановка.
Попрощавшись с подругой, я надела пальто, взяла мешки с мусором и понесла их к контейнерам. Может, оно и к лучшему, что своей ложью во спасение я испортила ритуал? Кто знает, что у меня забрали бы в уплату за красоту? Вдруг это было бы что-то настолько ценное и важное, что я вспоминала бы то время, когда у меня были ямочки, как счастливое? Нет, всё-таки с бесами лучше не связываться!
* Организация признана террористической и запрещена на территории РФ