Она стояла над Ирой, тараща пустые глазницы - так, словно сканировала душу девушки. Остро заточенная коса блестела в правой руке. Один взмах - и никакие врачи не смогут спасти Иру. Смерть бьёт наверняка.
- Но я не хочу! За что?
- Ты упала с лестницы, - голос Смерти, как и взгляд, был холодным и бесстрастным. - Это раз. Ты ударилась головой о перила. Это два. Тебя прокляли. Это три. У Марты сильная энергетика. Это четыре. Сама виновата. Если уж заводишь таких друзей, которые слышат только себя, не надо хотя бы спорить с ними о политике.
- Но я же не знала, что Марта меня проклянёт, - оправдывалась Ира. - А тем более, что толкнёт с лестницы.
- Думать надо было. У неё же пунктик на "Крым наш!". А Беслан - это и вовсе больная тема. У неё там племянница погибла. Так что ты умрёшь.
С этими словами Смерть подняла руку и замахнулась. Чисто инстинктивно девушка выставила руку вперёд...
- Остановись, Смерть! - прозвучал вдруг красивый мужской голос, мягкий и бархатный и в то же время решительный, подобный грому. Казалось, он доносился прямо с небес. - Ирина будет жить!
Коса Смерти так и зависла в воздухе в нескольких сантиметрах над шеей девушки.
- Повезло тебе, - бесстрастно проговорила Смерть, после чего начала быстро таять, пока и вовсе не растворилась в воздухе.
- Что это было? И кто Вы такой? - спросила Ира вслух.
- Я Господь Бог, - ответила ей тот же голос. - Помнишь митинг на Васильевском после теракта в Беслане?
Конечно же, Ира помнила тот митинг памяти и скорби, на который сбежала с занятий. И помнила, как опасалась, что террористы на митинге всех взорвут. Умом-то, конечно, понимала, что её страхи большей частью надуманные, но всё же... Даже сейчас она не могла ответить на вопрос: зачем пришла, если боялась? Может, потому, что с детства верила: что на роду написано, то и случится. Или просто не могла поступить иначе.
- Я тебя там видел. Память о жертвах и стремление поддержать родственников оказалось для тебя превыше страха смерти. Души погибших детей тоже тебя видели. Они попросили тебя помиловать. И родственники... Я сейчас не про Марту - я про других, чьи сердца не озлобились. Они были благодарны всем неравнодушным к их скорби и молились за вас. Так что живи, Ирина! А на подругу не держи зла - не ведает, что творит.