АНАТОЛИЙ ВЕРЕМЬЁВ

    НЕВЕРНЫЕ ЖЁНЫ


  Ты царицей была в нежной дымке рассвета,
  День похитил тебя, ты исчезла в тумане окон.
  Ты царицей была на пустой одинокой планете,
  И от зависти честь охранял твою древний закон.

  Ты царицей была, недоступной во тьме предрассудков, 
  Как Венера - звездой тихо таешь при свете Зари:
  Ты царицей была для меня - только ночь, только сутки:
  Ночь ушла,  Рай исчез,  мы  ушедшее  не повторим.

  Есть законы от Бога. Ты помнишь Адама и Еву?
  Край непуганых ласк, только всё же - испорченный мир!
  Всё от Бога!.. Уверен - сам Бог  привёл женщину
                                          к древу
  И запретного плода отведать её соблазнил.

  Если Бог был мужчиной... Какая ненужная разность
  Быть любимой в Раю или гурией смрадных планет?
  Много счастья подряд называется однообразность,
  Восхищенья достойно лишь то, чего нет.

  Кто ввёл в жизни привычки? Кто придумал законы?
  Разве жизнь упирается в стену последним броском?
  Что же прячут вас в спальнях, прекрасные жёны,
  Любоваться другим не веля, как волшебным цветком?

  Никому эти руки, как стебли распущенных лилий,
  Никому этот взгляд перепуганной дикой козы,
  Никому этот бред растревоженных красок и линий
  За незримой чертой, за барьером запретной красы!

  Время катится вниз. Уж неверье снимает иконы,
  Под покров городов заползает убийца-тоска...
  Это время такое: кругом нелюбимые жёны,
  Ты любима пока, не печалься, что только пока.

  Было рыцарям жалко бросать пудовалые латы;
  Было тяжко и грустно сдавать государству завод.
  Это время кладёт на сердца неуклонно заплаты,
  И хоть грустно и скучно, но катится время вперёд.

  Рай прощай и прости! Зори алые блекнут,
  И на губы ложится кровавый пунцовый накал.
  До свидания Рай! Жёны верные меркнут,
  И неверные жёны взбираются на пьедестал.

       ИКОНА

       Признаюсь лишь себе самой
       Как я жила и как страдала,
       Была неверною женой,
       Любила начинать сначала.

       Зачем дана мне красота
       Почище редкостной картины?
       Всю жизнь у моего хвоста
       Крутились жадные мужчины.

       Решила я не возражать,
       Не нарушать закон природы?!
       Не одному принадлежать -
       Быть достоянием народа.

       О, этот долбаный народ,
       Что только мне не предлагали?
       Я смело шла на эшафот,
       Где меня страстно распинали.

       Так развлекалась много лет,
       В себе не видевши изъяна,
       Один остался только след -
       Моя изнеженная рана.

       Я забавлялась пустотой,
       Что не заполнили мужчины,
       В конце решила стать святой
       Во след Марии Магдалины.

       Я живописца завлекла,
       Туда, откуда нет возврата,
       И на портрете так светла
       Как бы ни в чём не виновата.

       Меня он ярко написал
       Нагой, сбежавшею из Рая,
       Моя запретная краса
       Теперь цветёт, не умирая.

       Мой лик и в профиль, и в анфас
       Запечетлён в молельном зале,
       Целуют мой иконостас
       Все те, что на него плевали.