Обугленная шерсть до сих пор хранила свой едкий запах, ожоги, нанесённые факелами, нестерпимо саднили, ноги, перебитые камнями, отказывались повиноваться.

Мамонту было очень больно.

Но плакал он не от этого...

Утром погибло всё его стадо. Оно было безжалостно уничтожено теми созданиями, которые никогда не задумывались о будущем в глобальной перспективе, которые всегда руководствовались принципом "после нас хоть потоп" ( и потоп действительно потом случился, но от этого они совсем не поумнели... ), которые в этом самом будущем, в этой самой глобальной перспективе довели Землю до безумной войны, продолжавшейся четыре часа и уничтожившей на планете всё живое.Но до этой войны оставались долгие тысячелетия, а пока создания изобретали каменные топоры, занимались охотой и собирательством, с риском для жизни добывая себе пищу.

Cегодня утром ими было уничтожено стадо мамонтов. Окружено в горном ущелье и забито всем тем, что попалось под руку. Последнее стадо мамонтов на Земле.Событие довольно трагическое,но даже если бы создания знали, что после их опрометчивого шага мамонтов на свете совсем не останется, то вряд ли отложили бы их уничтожение до лучших времён. У них был простой выбор - большие запасы мяса на зиму или голодная смерть.Скотоводство ещё не было изобретено.

А мамонт был единственным оставшимся в живых.Последним. Последним мамонтом на Земле.

Но не от этого слёзы катились по его шерсти...

Сегодня ночью его должны были принести в жертву духу охоты, одному из тех бестолковых кровожадных божеств, которых обожало придумывать человечество во все времена, обожало придумывать, слепо поклоняться им, убивать во славу их всех неверных и даже некоторых верных. Этой ночью жертвой должен был стать мамонт. Жертвоприношение обещало быть торжественным, а смерть мамонта долгой и мучительной, ведь ритуал придумывал главный шаман племени, придумывал долго и обстоятельно, старательно морща старческий лоб и напрягая немногочисленные извилины своего немногочисленного мозга.

Мамонт догадывался, что если вскорости не погибнет от ран, то на жертвоприношении погибнет уж точно, других вариантов быть не могло.

Но не поэтому его единственный карий глаз ( второй был выбит человеческой стрелой), печальный глаз, обрамлённый мохнатыми ресницами, источал слёзы...

Сегодня мамонт видел, как ту, которую он любил, и которая скоро должна была родить ему прелестных маленьких мохнатых мамонтят, окружили более десяти разъярённых людей, вооружённых копьями, камнями и топорами, загнали в яму-ловушку и стали методично добивать. Мамонт взревел, небрежно отшвырнул бивнями в сторону парочку-другую хомо эректус, оказавшихся у него на пути, бросился на помощь... Но тут огромный валун, брошенный сверху, угодил ему прямо по макушке и надолго отбил желание предпринимать какие-либо действия. Когда же мамонт вынырнул из мрачного забытья, то обнаружил себя в яме для жертвоприношений посреди людского поселения.

И сейчас он плакал. Плакал, безутешно скорбя о потере любимой. Такое случается. Случается даже с мамонтами...

* * *

В ущелье, где утром произошла бойня, на краю ямы-ловушки, беспечно болтая ногами и что-то напевая себе под нос, сидел одетый в нехарактерные для каменного века серебристые одежды человек. Он сосредоточенно пытался вытащить из предплечья зазубренный наконечник стрелы. Это удавалось с трудом, и иногда человек шипел от боли, сдавленно поругиваясь. Вокруг лежали трупы убитых им охотников, и, когда человек смотрел на них, то его начинало тошнить - он не привык к подобному зрелищу. Человек убил их быстро и жестоко, так , как его учили, убил, потому что иного выбора не оставалось(и ему очень повезло, что в окружающей суматохе его больше никто не заметил), но чувство тошноты от этого утешающаго факта проходить никак не хотело. Именно поэтому он сосредоточенно старался не смотреть вокруг, беспечно болтать ногами и что-то напевать себе под нос.

Также ему причинял неприятные ощущения каменный топор, который торчал у него из спины под тупым углом. Человек знал, что если его не вытащить, то можно умереть от заражения крови, но сначала нужно было извлечь стрелу - она была смазана трупным ядом. Конечно, у человека были очень сильные способности к лечению и регенерации, но медлить , тем не менее, не следовало. И вот так он и сидел, пытаясь извлечь стрелу, болтая ногами и сдавленно поругиваясь.

Самка мамонта по прежнему сидела в яме-ловушке и смотрела оттуда на человека снизу вверх взглядом, наполненным смесью благодарности, удивления и настороженности. После того, как человек сегодня с быстротой саблезубого тигра выпустил кишки и повырывал всякие другие органы окружившим её охотникам, затем спустился к ней в яму, мимолётным прикосновением вылечил её раны, ободряюще похлопал по мохнатому боку, и одним прыжком взлетел обратно на край ловушки, она не знала, как теперь относиться к данному представителю человеческой расы, ибо ни один из совершённых им поступков никак не вязался с её представлением о людях.

Человек неожиданно издал торжествующий вопль и подскочил, восторженно размахивая вытащенным из раны наконечником и победоносно осматриваясь вокруг. Но его тут же снова начало тошнить, и поэтому он умерил свою радость по этому поводу и принялся за топор. С топором дело продвигалось туго. Он никак не хотел проявлять сознательность и удаляться из раны, поэтому человек решил прибегнуть к помощи самки мамонта. Вновь спрыгнув в яму, он жестами долго объяснял ей, что следует делать, пока она не поняла, схватила топор за ручку и дёрнула. Топор с небрежной грацией вылез из раны и остался зажат у неё в хоботе, человек же издал хрюкающий звук и упал без сознания, но вскоре очнулся, ибо знал, что если потеряет сознание ещё раз, то обморок его, скорее всего, грозит стать вечным. А значит, действовать нужно было быстро. Очень быстро, иначе сил могло не хватить.

Человек успокаивающе погладил мамонтиху по мягкому хоботу, вознёсся на край ямы и скрылся в направлении леса, за которым находилось поселение людей. Но, добежав до входа в чащу, он позволил себе остановиться, упасть на землю и немного поплакать. Он знал, что его ждёт впереди, и ему было страшно. Ему было очень страшно.

Ведь ему было всего двенадцать лет. Ему было двенадцать лет и Дома его ждала мама.

Отплакавшись, он поднялся, взглянул на неспешно поднимавшуюся по небосводу полную луну и неожиданно твёрдым голосом отчеканил :

- Боевая трансформация. Цель : спасение и сопровождение объекта до портала. Время трансформации... - тут мальчик немного помолчал и нервно глотнув, произнёс:

- Навсегда.

Его страхи исчезли мгновенно. Исчезли вместе со способностью мыслить...

* * *

Эту ночь жители поселения запомнили надолго. Всё было готово к жертвоприношению. Лица волосатых представителей племени восторженно разбрасывали слюну в предвкушении праздника, шаман торжественно скакал вокруг ямы, ритуально потрясая различными частями тела, но внезапно всё было испорчено. Громовой рёв раздался над лесом, послышался хруст вырываемых с корнем деревьев, и в селение ворвался, размахивая свежесорваной вековой криптомерией, огромный серебристый мамонт. Ростом он был выше самых высоких деревьев, бивни его слепяще сверкали в свете полной луны, бег его прокатился громом по всей земле, и нёс он с собой смерть и разрушение, разрушение и смерть. Как ураган пронёсся он средь людей, не оставляя в живых никого на пути своём, и лишь главный шаман осмелился бросить чудовищу вызов.

Смело он встал перед монстром,

Копьём ритуальным взмахнув,

но мамонт осторожно положил шаману на голову древесный ствол в два обхвата толщиной, и храбрый шаман канул в безвестье. Увидев эту картину, более никто из племени не осмелился напасть на страшного зверя.

Добежав до раненого собрата, серебристый одним движением хобота закинул его себе на спину и скрылся со своей ношей во тьме. Жители селения в ужасе спрятались в самые глубокие норы и долго дрожали там, вспоминая пришествие зверя.

Но наутро Серебристый вернулся. Тяжкой походкой вошёл он в селение, и с каждым мгновением шаг его становился всё тяжелее и неуклюжей. Медленно подошёл он к яме для жертвоприношений, величаво спустился в неё, заревел так, что те, кто прятался на деревьях, посыпались с них на головы тем, кто прятался на земле, упал на колени и умер. Долго никто не желал подходить к телу страшного чудища, но когда заглянули в яму, обнаружили там лишь израненый труп мальчика в серебристых одеждах. Не в силах уразуметь ничего из столь странных событий, племя покинуло эти места и почитало их проклятыми ещё очень долгое время, страшась одного упоминания о них...

* * *

Старая женщина наблюдала за порталом, светившимcя над Территорией Жизни. Она не сводила с него глаз вторые сутки, не меняя позы и не произнося ни звука. Объектив видеонаблюдателя в её руке был недвижим и нацелен точно на то место, откуда должны были появиться живые существа.

Портал мягко замерцал и поменял свечение с голубого на розовое. Когда из него появилась счастливая пара мамонтов, женщина молча сфотографировала их и направилась в Центр Управления Большой Космической Станцией. Ни одной живой души не встретилось ей по дороге, лишь только мелкие роботы, ответственные за техническое состояние БКС, шныряли туда-сюда по стенам и высоким потолкам. В Центре Управления БКС она занесла мамонтов в базу данных проекта "Возрождение", а затем спустилась в Зал Голограмм.

В зал многочисленные видеонаблюдатели, нацеленные на Территорию Жизни, проецировали изображение оттуда. Вот волчица играет со своими волчатами, а вот павлин важно напыжился и распустил свой хвост... Там фламинго нелепо размахивает розовыми крыльями, а вот сосредоточенно размножается стая кроликов...

Женщина шла между проекций и читала надписи под ними: "Тигр Уссурийский - возвращён Кузнецовым М.", "Лисица обыкновенная - возвращена Кузнецовым С.","Кот камышовый - возвращён Кузнецовым А.", "Медведь белый - возвращён Кузнецовой Е."... Она шла и вспоминала тех, кто отдал свои жизни на алтарь хронопалеонтологии, тех, кто остался, чтобы встретить неизбежную смерть там, в прошлом, взамен исчезнувших животных, приняв их обличье, тех, благодаря кому Территория Жизни постепенно росла и крепла, чтобы в будущем возродить жизнь на Земле, оставшейся пустынной и мёртвой после Четырёхчасовой Войны, всех её сыновей и дочерей, искупивших своей смертью вину человечества перед планетой-матерью.

Все люди, оставшиеся в живых, постепенно переселились в прошлое, чтобы спасти жизнь планеты в будущем. Отдавая дань законам сохранения энергии временных перемещений, они существовали там под прозванием "оборотней", способных превращаться из человека в животное, не способное мыслить разумно и повинующееся лишь жестоким инстинктам, и обратно. На них велась жестокая охота, и практически никто из них не умер своей смертью, но, по их разумению, это было частью искупления того, что человечество сотворило с Землёй.

Наконец Хранительница подошла к изображению семейной пары мамонтов. Под ним заморгала и вспыхнула надпись "Мамонт кайнозойский - возвращен Кузнецовым Алёшей". И внезапно осознание одиночества навалилось на женщину с такой силой, что ей пришлось устало опуститься на пол и остаться там на долгие минуты, пытаясь успокоиться.

Маргарита Семёновна Кузнецова осталась последней на БКС. Последней из людского племени, но наградой за это были весело шумящие вокруг разноцветные изображения, передаваемые с Территории Жизни...