И не просите, хватит вам канючить. Не хочу я рассказывать. Да и давно это было, многого уже и не упомню. А ты, Митька, всё равно уснёшь -- до конца не дослушаешь. И Настя уже зевает, спите лучше. Как не хотим? Весь день как черти угорелые бегали, замучили деда. Я ж за вами не поспеваю, силы не те. Не устали? Мне бы вашу резвость, я бы один на всю зиму сена накосил. Ну ладно, слушайте.
Никто не хотел с драконом биться. Не то что за славу -- а и за деньги не хотели. Хоть князь и обещал полную шапку серебра насыпать. И земли дать, и новую избу поставить -- все слышали. А дураков нет против зверюги выходить.
Он же одной лапой коня с ног валит, а всаднику голову откусит -- и не подавится. И что ему какой-то меч или стрелы -- у него чешуя как костяные латы. Как-то нашли мужики две чешуйки выпавшие, и каждая с ладонь величиной. Видать, линька была. Отнесли князю, а тот дружинникам отдал -- берите, изучайте.
Те их на стену сарая прикрепили, и давай из лука стрелять. Раскололи стрелы чушую. Так ведь стреляли не торопясь, долго лук натягивали., в середину целились. И чешуйки те -- отлетевшие, высохшие. А когда они на живом звере, и одна к другой пригнаны, да блестят -- словно жиром намазаны? Аж смотреть жутко. По такой шкуре стрела вжикнет -- только бок поцарапает. И меч от такой шкуры отскакивает -- уже проверено.
Сколько голов княжьи дружинники положили, сколько вдовушек после себя оставили. А ведь хотели числом взять. Налетели кучей, думали вместе-то одолеем. А он их как щенят раскидал. Кого лапой зашиб, кого зубами порвал. Вот только огнём не палил. В старых-то сказках драконы огнём дышат. Да на то они и сказки, чтоб дурачков пугать. Не дышал он огнём.
А вот силушки в нём немерено. Против него медведь -- как собака против медведя. Когтями щит насквозь пробивает. И хвост. Длинный и толстый. А на конце хвоста -- крюк острый и загнутый. Видали, как корова хвостом мух гоняет? Вот так он тем хвостом дружину раскидывал. А крюк тот человека насквозь пробивает. И откуда только эту тварь принесло? У него ведь и крыльев то нет- и тут сказки врут. Разве такую тушу в воздух поднимешь?
А вот бегает быстро. Лошадь, может ,и не догонит, ну а корова-то не уйдёт. И овцы, и свиньи от него не убегут. Сколько он тогда скотины по всем деревням поел! Бывало, и людей хватал, если кто зазевается. А то, что красавиц ему на съедение отдавали, опять же сказки. Ну кто ж ему человека отдаст, когда он и скотину хорошо лопает -- лишь бы брюхо набить.
А как брюхо набьёт -- так и уходит куда подальше, отдохнуть да поспать. На месте не оставался, прятался -- а ну как дружина налетит, да сонного и заколет? Зверь хоть и сильный, но осторожный. Вот и задумал я выследить, где эта тварь спать ложится. Даже если спит он чутко -- подобраться всё же можно.
Что засмеялись? Говорю складно? Ну да, было дело. Пока молодой был, и на гуслях играл, и песни сам складывал. С тех пор иногда и говорю по-песенному. А как женился, так и гусли забросил, не до песен стало. Спеть? Да не пою уже я песен-то.
И гусли свои давно отдал -- Ваньке Хромому из Архиповки. Работник он никакой, а как запоёт -- вся деревня слушать приходит. Тем и кормится. Его и скоморохи с собой звали, да где хромому за ними угнаться. По соседним деревням ходит, а иногда и князь к себе позовёт, если пирушка какая. Платит щедро, зато перед гостями есть чем похвастать. Ему-то гусли нужнее будут. Ну всё, спите уже, в другой раз, может, и спою что. Да как же не хочется? А может, завтра доскажу? Ну ладно, не нойте, уговорили.
Так вот, выследить его не просто было -- он в лес уйдёт и схоронится. А как неслышно к нему подойти? Или под ногой хрустнет, или запах твой ветерком принесёт. А он сразу и почует. Так подойти, чтобы мечом ударить -- и не мечтай. Близко не подпустит. А вот из самострела за сто шагов стрелу пустить -- это можно. Вот только бить надо не куда попало. А то и зверя не убъёшь, и сам жизнь потеряешь. Бить надо в глаз, или в шею -- где шкура потоньше, и чешуйки поменьше. А охотником я метким был. И глаза тогда не слезились, и рука не дрожала. Если на охоту уходил, то почти всегда с добычей был. Складно? То-то же, могу я ещё, не разучился.
И придумал я ещё одну хитрость. Чтобы взять с собой не один самострел, как на охоту, а сразу три. Тут-то охота посерьёзнее будет. А ну как с первого раза не попадёшь? Или попадёшь, а только ранишь? Вторую-то стрелу заряжать уже некогда будет. А когда под рукой ещё два заряженных самострела лежат, то можно и успеть.
Вот только самострелы нужны не охотничьи -- те слабоваты будут. Нужны боевые -- те, что и латы пробивают. А где ж их взять-то? Выходит, нужно идти на поклон к воеводе, просить у него. А даст, не даст -- кто же знает? Может, и на смех поднимет. Ну, выждал я удобный день.
Накануне зверь опять на стадо напал. И ведь что сделал, изверг? Сразу трёх коров забил, да ещё из стада князя. Одну наполовину обглодал, и останки с собой утащил. А двух-то так на поле и бросил. Не из голода забил -- из баловства. Князь сам в поле выехал -- своими глазами посмотреть. Увидел -- и аж побелел от гнева. На воеводу кричит, ногами топает. А тот готов птицей улететь -- лишь бы крику барского не слышать. Вот тут и я с поклоном -- "Дозволь, князь, на дракона пойти!"
Парень я был крепкий, силушкой не обижен, хоть и одет бедновато. Посмотрел он на меня, усмехнулся... А почему не попробовать? Раз у воеводы толку нет, а парень сам напрашивается. Сгинет -- невелика потеря. Убъёт дракона -- за такое дело и серебра не жалко. Из княжьей казны не убудет. Пусть идёт.
А сам всё выспросил -- кто я, откуда, не боюсь ли на зверя идти? А как не бояться? Как подумаю -- на кого иду, и коленки дрожат. А только и серебро на дороге не валяется. А у меня к тому времени и невеста была -- ваша бабушка. Только кому бедный жених нужен? Ни дома своего, ни коня, ни земли. Тут хоть на дракона, хоть на чёрта рогатого пойдёшь. Всё это я князю и рассказал. "Что за дракона хочешь?" -- спрашивает. "Шапку серебра ,-- говорю -- как обещал. А ещё три самострела боевых, меч, и стрел колчан. У меня оружия нет, а с пустыми руками пусть дураки на зверя ходят."
Посмеялся князь, велел воеводе выдать и меч, и самострелы. От себя ещё шлем и кольчугу добавил. Говорит: "Когда сам нападаешь, о защите не забывай. Может, и пригодится." Ох и пригодилась мне после кольчужка. Правда, я её потом князю порванную принёс. Он даже брать не захотел, обратно отдал. Не устали ещё? Дальше рассказывать? Ну слушайте.
Пошёл я по следам драконовым. А следы читать уже давно умел, на охоте научился. Даже если трава примятая поднялась, и запах выветрился -- а вмятины от когтей в траве разглядеть можно. Если по лесу шёл -- где ветку обломил, где хворост примял. Намётанный глаз всегда приметы отыщет. Только птица в небе следов не оставляет. Вот и пошёл я за ним, почти побежал. Он хоть и быстро ходит, огромными-то лапами, а торопиться ему некуда, погони не ждёт. К вечеру второго дня догнал я его. И выяснил, где он прячется.
Любит он ямы большие и овраги. Заляжет туда -- и тушу его огромную даже издали не видно. А я-то надеялся близко не подходить. А вот не выйдет издалека. Подойти надо, на край ямы встать -- тут он меня и учует. На моё счастье там берёза росла. Высокая, разлапистая, и от оврага недалеко. Дождался я, когда совсем стемнеет. Может, он меня в темноте среди ветвей и не увидит. Неслышно к берёзе подошёл, и со всеми самострелами наверх залез. Меч внизу оставил, зачем он мне на берёзе. Сверху мне теперь весь овраг виден. Лежит зверь, отдыхает, шею вытянул, глаза закрыл.
Вложил я стрелу в первый самострел, тетива уж заранее натянута. Прицелился -- и в шею чудищу попал. Взметнулся он, заревел, головой машет, а меня не видит. У меня уж и вторая стрела наготове, а только вертится вражина, прицелиться не даёт. Начал он из оврага карабкаться, и прямо на меня. Тут я ему вторую в голову и выпустил -- прямо в пасть раскрытую.
Набок зверь завалился, и брюхо открыл. А там у него и чешуи-то нет, кожа гладкая. Тут я и третью стрелу выпустил -- туда, где сердце должно быть. Совсем зверь затих. Может, и недобитый, а виду не подаёт, притаился? Сижу, не слезаю, слушаю -- дышит иль нет? А он понемногу и хрипеть перестал, только лапа дёрнулась и упала. И тут я сглупил -- поверил, что конец зверю пришёл.
А надо мне было самострелы зарядить, и ещё пару стрел выпустить. Да все мы по молодости глупые и смелые. И видел ведь, что у него ещё кровь из шеи хлещет. Значит, и сердце бьётся, кровь гонит. Да сразу и не подумал об этом, хотелось добычу осмотреть. Тут он меня лапой и зацепил. Хоть ударил он из последних сил, а мне и этого хватило. Кабы не кольчуга, конец бы мне пришёл.
Пробил бы меня когтями острыми. Упал я, в овраг скатился, уж бежать хотел, а только тихо наверху. Не двигается зверь, от своего же удара и дух испустил. А я отдышаться не могу, всё болит, и голова от страха кружится. Так до самого утра в овраге и просидел.
А уж утром, с первыми лучами, и страх прошёл. Вылез я из оврага, обошёл зверя. Велика туша, лежит неподвижно, а глаза открыты -- смотреть жутко. Кажется, будто смотрит он, и только ждёт, чтобы снова лапой огреть. Вынул я меч острый, воткнул в бок, между чешуйками. Аж по самую рукоять загнал. А зверь и не шелохнётся. Вынул меч, а кровь не течёт, уже свернулась. Вот тогда я совсем успокоился.
Пошёл к морде его страшной, с пастью разинутой, и глаза ему выколол. Уж очень неприятно, когда они, хоть мёртвые, таращатся на свет божий. Этим же мечом ему клыки из пасти вырезал -- чтобы было что князю показать. А самострелы вместе с колчаном неподалёку в кустах закопал. Незачем сейчас лишнюю тяжесть носить. У меня и так страх силы отнял, ноги ослабели. А назад ещё два дня идти.
Хорошо, в котомке и хлеб, и мясо сушёное ещё остались. Князю спасибо, велел припасов побольше выдать. Он воин опытный, понимает -- на голодное брюхо какая ж битва? Поел досыта, водичкой запил. На дне оврага ручей был -- и напился, и с собой воды взял. И уж обратный путь мне лёгким показался. Душа поёт, ноги сами несут, любой ветер попутным кажется. А когда я к терему княжьему подошёл, и холопы меня увидели -- шум поднялся, загалдели все.
Знали все, что простой мужик в лаптях и воинской кольчуге на дракона пошёл. А тут неделя не прошла -- а уже и сам мужик к терему подходит. Живой и здоровый, и харя довольная. Знать, завалил змея окаянного. Только я во двор зашёл, а уже и сам князь на крыльцо выходит. И воины его со всех сторон сбежались. Все молчат, ждут, что я скажу. А я и говорить ничего не стал. Снял котомку с плеч, развязал, вынул тряпицу.
А когда развернул её, и клыки показал -- каждый в локоть длиной, сам князь с крылечка сбежал, обнял меня. И дружинники его возликовали. Не каждый день такая радость -- от злого ворога избавление. Заметил я, правда, и пару косых взглядов. Знакомое дело, зависть -- она к любому герою липнет. Даже богатый и сытый дружинник может простому мужику позавидовать. Таких, как он, много, а мужик-то лучше всех оказался. В этом деле охотничьи навыки полезнее воинских оказались. Налететь толпой и мечом помахать многие могут. А вот выследить и метко стрелу вогнать -- не каждый воин сумеет.
Не зря же мне князь полный шлем серебра насыпал. И кольчугу, и меч обратно не взял, а про самострелы и спрашивать не стал. Моё это всё теперь. А с князем и с пятью дружинниками мы к тому оврагу верхом за один день доехали. Хотелось ему самому посмотреть на дракона лютого. А он к тому времени уже протух на солнышке. Вонь стояла такая, что и близко не подойдёшь. На конях его вокруг объехали и в обратный путь.
Вот с тех пор я с бабушкой вашей в этой избе и живу. Ни у кого в деревне такой большой избы нет. И землю дал князь, и скотину -- всё, как обещал. За то ему и почёт, и уважение по всей округе. Князь, который слово держит -- всегда в почёте будет. И обо мне слава великая по всей земле пошла. Шубу из славы не сошьёшь, а только с тех пор никто про меня худого слова не скажет. И не посмеет никто на добро моё позариться, или что худое сделать. Потому как герой -- за то вся деревня уважает.
И по всей округе знают меня, и дело моё помнят. Так что, ежели пойдёте куда, пусть и в дальние края -- только скажите, чьи вы внуки. Никто вас не тронет, и плохого не сделает. Не потому, что боятся -- чего ж меня бояться, старый я уже. А потому как дело доброе до сих пор помнят, и детям, и внукам своим рассказывают. Вот как я вам сейчас. Ну а теперь спите. Вам ещё расти, а во сне-то лучше растётся. Большими будете, может, и вы какие подвиги совершите. Закрывайте глазки-то, я и сам уже спать хочу. Добрых вам снов.