Свадебный обряд должен был пройти в главном святилище столицы - храме Высокого Неба. И, хоть времени на его подготовку было мало, церемония получилась очень красивая. Хотя ее начало меня не порадовало...
Дорога в храм была устлана коврами. Я шла по ней, покрытая только лучами солнца. Длинные волосы, спускающиеся до колен, немного скрывали наготу. Теперь я понимала, зачем девушки старательно отращивают и так берегут свои косы до свадьбы. Да уж, пройтись прикрытой такой шевелюрой как у меня - это одно, а вот что почувствуют любительницы коротких стрижек? Им, прямо скажу, не позавидуешь.
Народ, собравшийся по обеим сторонам ковровой дорожки, даже и не пытался сдерживать крики, скрывая свое навязчивое внимание к моей так откровенно раздетой персоне. Да, меня разглядывали. И отнюдь не молча: нескромные выкрики, разного рода предложения и, на мой взгляд, ужасно неприличные комментарии то и дело раздавались в толпе. Чужие взгляды заставляли идти быстрее, но стоило мне ускорить шаг, как волосы разлетались, обнажая тело все больше и больше.
Надо заметить, что свадебный обряд поначалу очень напоминает изгнание из города. Человек, которого приговаривали к изгнанию за какую-нибудь провинность, должен был пройти весь путь от порога своего дома до городских ворот без единой нитки на теле. Правда, идти ему предстояло не по мягким коврам, а босиком по булыжникам и грязи. К тому же осужденному, в отличие от невесты, если и сопутствовали неприличные выкрики, они сопровождались искренней злобой. А уличные мальчишки к изгнанию приурочивали соревнования в меткости по движущейся цели, то есть попросту бросались гнилыми овощами. Стражники следили, чтобы изгнанник был наг, и только за городскими воротами он мог одеться. Но, поскольку это кара сопровождалась полным лишением всего имущества, вплоть до одежды, надеть было нечего. И только милосердное подаяние спасало такого человека от холода и позора. Впрочем, эта древняя традиция, как мне говорили, давно не соблюдалась - последнее такое изгнание было осуществлено еще в годы правления почившего короля, отца нынешнего.
Размышляя подобным образом о схожести удела ни в чем неповинной невесты, то есть меня, с "преступными элементами", я подошла к порогу святилища.
Храм Высокого Неба представлял собой довольно высокое по здешним меркам строение в два этажа. Построен он был из серовато-голубоватого камня, видимо символизирующего небесную синь. Мне рассказывали, что раз в год, на праздник весны, местные молоденькие девушки не только украшают внутреннее убранство первыми цветами и зелеными ветками, но и окатывают разведенной синей краской сам храм, забравшись на его стены.
Священное здание очень красиво смотрелось теперь, когда его словно оправили в переплетение гирлянд из белых цветов, на свежих лепестках которых как мелкие алмазы еще блестела роса в лучах солнышка.
На пороге меня ждали - две девушки в просторных светло-синих одеяниях накинули на меня пару белых полотнищ, затем скрепили их на моих плечах. Потом знаками попросив меня поднять руки, завязали шнуровку на боках, вдев ленты в заранее проделанные отверстия. Получилось миленькое и простое платье, напоминающее длинный белый балахон.
Затем аккуратно вытянули из платья мои волосы, расправили их и откинули назад. Стоящий в отдалении слуга, один из тех, кого я раньше видела во дворце, подал девушкам венок, украшенный маленькими бутонами белоснежных лилий. Я скривилась - не люблю лилии, надеюсь, что долго в этом венке не пробуду.
Но вот последний непокорный локон прилажен к другим назад, складки балахона расправлены и девицы, взяв оробевшую меня под руки - бояться, что убегу? - повели "невесту на заклании" в храм.
Впереди нашей троицы пристроился служитель храма. Он нес большую, только что зажженную, молочно-белую свечу, оправленную в зеленый венчик, украшенный маленькими розами. Говорить о цвете роз бессмысленно, так? Конечно же, они были белые.
Увиденное мною внутреннее убранство только продолжило традиционный для сегодняшнего дня бело-синий пир для глаз. Чувствую, скоро меня станет подташнивать от этих цветов...
Синие стены, синяя ковровая дорожка, по бокам расставлены синие вазы с - догадались? - белыми цветами. Девушки ведут меня по ней к деревянному алтарю посредине огромной комнаты. Там стоят принц - тоже весь в белом - и главный жрец храма в синем хитоне.
Девушки подвели меня к жениху, и отошли, а тот даже не посмотрел в мою сторону! Будущий муж, чтоб глазоньки мои его не видели! Не так я представляла себе собственную свадьбу, ох не так...
Тем временем служитель передал жрецу свечку, тот произнес напевное заклинание и в Храме загорелся белый огонь. Заключая в треугольник жреца, меня, и жениха, он не причинял ни малейшего видимого вреда, ни боли - по крайней мере, за себя могу поручиться. Пламя даже не тронуло одежду и волосы, только словно ласкало своим жаром, и длинными белыми языками огня. Ощущался на коже как согревающий солнечный луч, не больше.
Жрец то пел заклинания, то бормотал речи на тему прав и обязанностей супругов, теми и другими меня совсем не радуя. В ответ на явное уничижение роли жены и ущемления ее же прав я громко хмыкнула, выражая свое отношение к завуалированному потоку оскорблений. Если бы он не был магом и не колдовал в данную минуту непосредственно надо мной, я бы еще и высказалась - и даже глаза прикрыла мечтательно: ох, как бы высказалась! - а может, и не только.
Наконец, церемония закончилась. Предстояло еще отдержать приличный вид на свадебном пиру - а я уже так устала!
Будущий... нет, уже действующий муж взял меня за руку и вывел из храма. Думаю, народ специально копил силы пару-тройку лет, чтобы так завопить при нашем появлении...
Хорошо, что пешком идти больше не было нужды - нас ждала колесница.