Телефон рычал, разрывая тишину спальни. Ну что опять? Очередная учебная тревога, никому не нужная? Только ради галочки в чьём-то отчёте. Больше никто не может звонить среди ночи.
Неделя подъемов ранним утром не прошла даром. Нет, не победили всех придуманных противников (хотя, может, и победили: Наташа этих тыловых игр не касалась). Нет, не выполняла она важнейших поручений: всё рабочая рутина, только начинающаяся на пару часов раньше. Она просто дико устала - вот чем заканчивалась эта "тревожная" неделя. И теперь этот рычащий телефон, ещё в понедельник подрывающий её с первого гудка, заставил лишь сморщиться, не глядя ткнуть пальцем в режущий глаза яркий экран и отвернуться на другой бок, бормоча под нос что-то нечленораздельное и кутаясь поглубже в одеяло.
Телефон не унимался.
- Не-на-вижу! - Наташа перекатилась на спину, взяла телефон, положила его на ухо. - М-да-м, - облизнула сухие губы.
- Наталья Андреевна, доброе утро! - ага, как же, очень доброе! - Команда...время... - проговорил незнакомый девичий голос команду скороговоркой. "Взволнована. Первый раз, наверно, доверили оповещать?" - усмехнулась про себя.
- Спасибо, принято, - и телефон отключился тут же, на ухе.
Сон никак не хотел отпускать, лишь в него вплелось волнение от оповещающего голоса и номер команды. Первая цифра означала вовсе не учебную тревогу. Она была боевая.
Да не может быть! Девочка, видимо, что-то перепутала... Новичок мог и не разобраться в командах мобилизации войск.
А время? Какое она сказала время? 4:40? Этого тоже не может быть. Прежде никогда не поднимали в такую рань!
Подняла с уха телефон. Прищурившись, включила экран. Звонили с запасной ветки оповещения. И, действительно, 4:50...
- Ну что за уроды! - зачем же так издеваться над гражданскими сотрудниками?!
- Опять подъем? - заворчал муж рядом. - Сколько можно! Ночь-полночь...
Чужое раздражение раздражало ещё больше.
- Отвезешь Лёвку в сад!
- Как будто есть варианты! - буркнуло из-под одеяла.
Резко откинула мягкий край - и сразу пожалела. В доме было холодно. Это как ж тогда на улице?
Быстрыми перебежками от батарей к плите, где можно зажечь конфорки. Теплый халат и вязаные носки согрели, перестали стучать от озноба зубы. Одно желание - вернуться обратно под уютное одеяло.
Потянулась вновь к телефону посмотреть температуру на улице.
- Да вы что все, сговорились что ли сегодня?! То ли все врут, то ли я сошла с ума!
-48? И это в средней полосе, когда последние крещенские морозы не показывали и -20-ти! Все метеосайты давали примерно одни и те же данные. Чудеса!
Ладно, к чёрту блузочки-юбочки, утвержденные приказами в виде формы одежды! Наташа надела теплые брюки и свитер, сварила побольше кофе, взяв его с собой в небольшом термосе. На работе у нее был только чай, а этот день, пожалуй, без ударной дозы кофе не обойдется.
Быстро собралась, поцеловала спящих сына и мужа и вышла. Морозный ветер ударил в лицо, перебив дыхание. Холод сразу пробрался за шиворот, под волосы, и снизу под дубленку. Пониже натянула шапку, поправила шарф: в узком просвете между ними видны были только глаза.
Вроде бы всего полшестого утра, а на остановке толпится народ. Все хмурые, сонные, словно не понимают, куда и зачем собрались ехать. Наташа недоуменно огляделась. Ветер бросил в лицо колючий снег, ожег обнажившуюся кожу. Ну к чёрту, не узнавать же у каждого, кто и зачем собрался ехать в такую рань! Приедет - разберётся, учебная ли тревога и что происходит в городе. Предчувствие кольнуло сердце, захотелось вернуться домой, к семье.
Вынула телефон, стянула варежку, дважды подышав на пальцы, чтобы разблокировать сенсорный экран. Старый смартфон с "больным" аккумулятором, жутко тормозя, всё-таки выдал имя коллеги, которая входила в главную ветвь оповещения и обычно звонила ей. Гудок шел, но звонок не принимали. В пути, наверно, за рулём.
Телефон завис на попытке позвонить другому коллеге. Теперь только вынимать аккумулятор, чтоб он "отвис". А руки уже жжет от мороза, голая кисть синюшно-красная. Наташа надела варежку, почувствовав настоящее счастье от тепла, покалывания кожи, "отходящей" от мороза.
Дорога блестит изморозью в свете фонарей, машины отбрасывают блики всеми блестящими поверхностями. Сияющим облаком висит иней в электрическом свете. Город в морозном оцепенении. Приятно бы было разглядывать, да уж слишком холодно! За все свои тридцать три года Наташа не помнила таких морозов. Это что-то аномальное!
О, наконец-то троллейбус! Вывернул из-за угла, брызнув искрами. Люди торопятся затолкаться в его теплое нутро. Народу столько, что сложно достать проездной из кармана. Озабоченно-злые, или сонные, или задумчивые.
Троллейбус еле движется. Пробка. Остановка: и Наташу почти подняли с последней ступени входящие, она практически уткнулась в сидящую лицом к ней пассажирку. Сзади обдало холодом, вызвав мурашки.
- Аллёоо, - протянула пожилая женщина в трубку нарисованным ртом. Пахнуло затхлым и вонючим, что Наташа зажмурилась от неожиданности. Значит, нарисовать лицо мадам не забыла, а почистить зубы - да. - Я опа-а-аздываю, чего там за срочна-а-сть такая на заводе?..
Захотелось вырваться из адских людских тисков подальше от этого запаха. "Только заткнись скорее!" И нарисованная -ура- надолго замолчала, только хмурясь всё сильнее и вставляя междометия.
- Да вы что-о-о?! Бяда-а-а... Много пострадали? Ммм... И что, разморозили их? Алё, Ильинишна, алё-о-о? - мадам несколько раз отняла телефон от уха и вновь поднесла.
Убрала молчаливый аппарат в редикюль, вздохнула пару раз и огляделась, явно "ища уши".
- Представляете, что творится в городе?! - обратилась она к соседке, женщине лет сорока, явно имеющей южные корни. Та повернулась и тут же невольно отпрянула. - Бомбят нас! Незнамо чем и незнамо как, но люди вмиг замерзают, как были, - ей и не нужны были вопросы, но соседка вскинула брови:
- И как это?
- Не знай! Но администрация наша, ну, здание, сегодня ночью вмиг обледенела вместе с находящимися там сторожами...
- Да, чай, америкосы скинули какую-нить ледяную бомбу! - вдруг заинтересованно встрял тучный мужчина сзади, дохнув недавно выкуренной сигаретой.
- А, может, и они! - оживилась мадам. - Да кто ж знае-ет, нам же, простому народу, ничего не говорят.
- Хех, а может, то инопланетяне? - иронично хмыкнул в усы высокий, поджарый мужчина. Хорошо хоть его дыхание не доносилось до Наташи, но вот резкий запах одеколона окутывал полсалона.
Наташа лишь хмурилась, не встревая. Вот такие шокирующие новости с неприятным запахом! Теперь вполне объяснима ранняя боевая "тревога". Ладно, сейчас приедет на работу, всё узнает, что на самом деле произошло.
Под ногами вдруг громко хлопнуло, троллейбус чуть вильнул и остановился. Салон огласился вскриками и разговорами, кто-то стал ломиться в двери.
- Колесо лопнуло, наверно... - неслось по троллейбусу.
- Выпустите, мы быстрее пешком...
Водитель, выскочивший было посмотреть, что случилось, сразу вернулся, троллейбус вновь тронулся, подползая к остановке.
- Там сосульки! Сзади! - кто-то вскрикнул из самого хвоста салона.
- Выпустите!
Народ спешно покидал троллейбус, но далеко не все. Наташе до работы оставалось ехать ещё довольно далеко, выходить вновь на этот жуткий мороз и идти пешком было бы верхом неразумности.
Паника понемногу улеглась, никто не бросился выяснять источник неприятностей. Троллейбус словно поехал быстрее, избавившись от груза. Но Наташа всё равно беспощадно опаздывала к установленному времени прибытия.
Люди настороженно смотрели в окна, расчищая на них небольшие пространства от инея. Кто-то негромко переговаривался. Мадам, выдавшая неприятные новости, вышла ещё при общей панике.
И вот снова в морозную ночь. Кажется, стало ещё холоднее. Наташа накинула капюшон, запахнув его под самым носом мехом внутрь. Она почти бежала: и из-за холода, и потому что опоздала. Несмотря на то, что идти было недалеко, успела превратиться в настоящую снегурочку: ресницы и шарф были в густом инее. Вот уже высокий забор и КПП, Наташа прибавила шаг.
Она вскрикнула, ещё не поняв, что случилось: ледяным потоком воздуха ее вдруг сшибло с ног, да так, что отлетела на пару метров назад. В голове звон, пелена перед глазами. Только мороз, вмиг налетевший, пробравшийся везде и всюду, не дающий дышать свободно, заставил попытаться встать. Наташа перекатилась на бок, тяжело поднялась на колени, варежкой вытерла кровь то ли из носа, то ли из лопнувшей губы. И оглянулась на здание, где работала.
Стены и крыша были словно облиты водой на морозе: всё блестело в свете фонарей. Такое ощущение, что сверху плеснули воду: она окатила здание, замораживая его, и брызги, ударившись о землю, метнулись в разные стороны. Так и застыли: грозными огромными сосульками, словно частокол усеявшие периметр здания.
Наташа ошарашенно рассматривала это явление, не в силах двинуться с места, да и не понимая, бежать ли домой, либо зайти внутрь и узнать, живы ли внутри люди. Всё-таки она шагнула вперёд, не совсем осознавая всю возможную опасность.
Протиснулась между сосулек, которые по толщине вполне составили бы конкуренцию ее талии, и прошла внутрь. Стены здания внутри также сияли ледяным блеском, а люди... Люди застыли в тех позах, в которых их настиг этот локальный ледяной апокалипсис. Не было на их лицах ни страха, ни боли, словно можно коснуться волшебной палочкой - и они оживут.
Перелезла через "вертушку" на проходной и побежала в своё отделение, громко цокая каблуками по ледяному полу, скользя и врезаясь в стены, но двигаясь дальше. "Что это?! Что же мне делать?" - стучали в мозгу панические вопросы, которые некому было задать.
Словно музей ледяных фигур, предстало перед глазами выжившей ее отделение. Коллеги все что-то живо обсуждали перед тем, как вдруг замёрзнуть. Лица обеспокоенные и серьезные. И чуть растерянные. Вот так, среди них, могла бы стоять и она. И замереть. Навсегда.
Наташа протянула руку и коснулась лица своей коллеги. Безумная мысль: а вдруг можно растопить этот лёд? Кожа ледяная, обжигает. Глупая мысль. Да и в помещении так же холодно, как на улице. Если она в скором времени отсюда не уйдет, то замёрзнет вместе со всеми здесь.
Что-то теплое коснулось ее бедра. Сумка. Она же брала с собой кофе в термосе! Очень кстати, чтоб вконец не замерзнуть. Только не среди замороженных фигур кофе пить.
Надо найти максимально нужную информацию: где и откуда идут эшелоны. Эвакуация города! По планам она с семьёй должна попасть во второй эшелон как минимум.
Просмотрев все бумаги, что держали в руках ее коллеги, она нашла необходимую. Где, как не через их отделение, проходит эта информация!
Неизвестный противник...нападение на стратегически важные объекты города...эвакуация... Телеграмма закрытой связи, обычно тонкая, как бумага магазинного чека, в тонком слое льда теперь была толщиной с пергамент. Обстучав ее об стол, Наташа свернула документ и сунула в сумку. Кроме нее, здесь эта бумага уже никому не понадобится.
Вышла к лестнице, второпях выпила немного кофе. Он приятно ожег всё внутри, дав сил на дальнейшие действия в режиме адского холода. А что дальше? Главное: спасти семью!
Наташа торопливо покидала замёрзшее здание, провожаемая холодными красными глазками камер наружного наблюдения. И оглянулась в последний раз.
*
- А-7...
- Убил!
Всклокоченная белесая голова заглянула за плечо девочки, пытающейся всем своим хрупким тельцем спрятать игровую территорию. Злые глазёнки мальчугана уткнулись в замёрзшую от его морозного удара фигурку старинного здания из красного кирпича.
- Нет, не всех убил! Вон ещё кто-то спасся, я имею право добить, - взвизгнул недовольно мальчишка и занёс "морозный метатель"-пипетку над удаляющейся фигурой.
- Оставь её! - девчонка толкнула соперника в грудь, и морозная капля пролетела мимо, обледенив на игровом макете памятник в сквере, совсем рядом с бегущей фигуркой. - Противный Фрост!
- Ты нарушаешь правила игры, Айси! Так нечестно! - мальчишка всё пытался прорвать оборону города в виде хрупкой противницы.
- Всё честно! Оставь её... Какая разница, всё равно играем до последней незамороженной группы, - девочка умоляюще смотрела ясными голубыми глазами с рисунком на радужке в виде белой снежинки.
Ей очень не хотелось проиграть в новой игре, что подарил им с братом-близнецом отец на день рождения. Два макета городов с названием "Морозный бой". Эту игру они не сговариваясь между собой сразу назвали "Морозилка".
- Вот-вот, у кого больше останется группа, тот и выиграет!- проканючил малец. - А вдруг твоя девчонка станет решающей фигурой в игре?!
- Вот и посмотрим, - белоснежно улыбнулась Айси, и брат отступил.
- Ладно, должна будешь. Стреляй! Ты всё равно уже заморозила мне полгорода, - вздохнул и отвернулся к своему макету.
- Не переживай, Фрост, я видела у папы на работе просто ку-у-учу похожих макетов, - подмигнула шалунья. - Одним больше, одним меньше - какая разница!
Фрост взглянул в холодные смеющиеся глаза сестры и звонко рассмеялся.
- Я тебя обожаю, Айси! Ты такая умница.
- Я знаю, - невинно пожала плечами сестра. - А теперь, братец, Е-8!