Джон Эгбер-младший не успел - удар Панкова был настолько силен, что в голове зазвенело, а в глазах появилось красное марево. Джон уткнулся головой в пульт. Панков рванул ремни амортизатора, которыми был закутан Джон, оттолкнул обвисшее тело пилота в сторону и на клавиатуре главного терминала набрал команду немедленного спуска.
- Говорит База. Борт 14, что у вас происходит? - прошипела приставка связи.
- Помогите, помогите!.. - Завопил Маркус.
Панков обернулся к застывшему Алексею и сказал:
- Лёша, заткни Маркусу глотку! Слышишь?!..
Алексей медленно покачал головой, снимая с себя пелену наваждения. Рука нащупала кобуру, пытаясь достать пистолет, но он не успел - флаинг сделал крен на правый бок и вошел в плотную рыжую вату атмосферы. Алексей, не пристегнутый в кресле, повалился на пол.
- Говорит База. Борт 14, берем вас на силовой поводок.
- О черт!.. - Панков вцепился пальцами в клавиатуру, корректируя программу посадки.
-Говорит База. Борт 14, немедленно прекратите сопротивление наводящей посадке.
-Заглохни!.. - Панков вырвал приставку из гнезда связи. Голос Базы умолк.
***
Оператор внешнего наблюдения Петреску вызвал начальника Базы, как только понял, что флаинг не намерен подчиняться силовой наводке.
Начальник, огромный плечистый мужчина с рыжими усиками и ярко-голубыми глазами, появился в централи наблюдения сразу, словно стоял за дверью. Следом вошел Пьер Пепе, контролер арсенала Базы.
Оба прибывших сразу нацепили наушники и включились в информационную сеть.
- Ситуация?
- Несанкционированный спуск флаинга-14, уход от силовой наводки, "грубая" посадка.
- Где они сели?
- Скорее упали. Плато святой Марии, северо-западный сектор, точка 11-43. Это район группы Матусевича. Там работает кибер-партия номер два: шесть машин. Матусевич уже там.
- Пусть соблюдают дистанцию. Никаких контактов. Наши возможности?
- Весь арсенал (это отвечал уже Пепе - его епархия), включая микропрощупывание, болеизлучение, аннигиляция. Плюс, конечно, силовой колпак.
- Возможности флаинга?
-Две месяца силового отражения. Использование ресурсов окружающей среды. Это современная автономная машина - малый десантный шлюп.
В разговор вклинился голос Петреску:
- На радио и лазер флаинг не отвечает. Пробуем фонограммы и цветовые запросы.
- Продолжай, - сказал начальник Базы, - И Матусевича дай мне на связь через две минуты.
***
Флаинг шлепнулся на бурую промоину, слегка протерся об базальтовые зубцы - туманных громадин, и встал, чуть наклонившись на правый борт. Шквальные ветры поднимали пылевые тучи, носили их по всей планете, разглядеть что-то в этом рыжем хаосе было довольно-таки затруднительно.
Алексей почувствовал боль, волной окатившая все тело. Руки были стянуты шнуром, сам лежал в неудобной позе: скрючившись на полу, головой на толстый кронштейн кресла координатора полета.
Он открыл глаза. Красное аварийное освещение включилось при повреждении одного из энергоблоков флаинга. В углах лежала багровая тень, лишь пульт перед пилотскими креслами светился яркой мозаикой. Над пультом нависал Панков. Джон Эгбер- младший не шевелился, возлежав в проходе между креслами.
Алексей нащупал кобуру - пуста. Впрочем, это следовало ожидать.
Панков обернулся к Алексею, присел на выходящий из пола похожий на трубу канал терминала. Свет индикации зловеще заиграл на лице Романа, преобразуя его приятное лицо с белесо-голубыми глазами и двумя стрелками тонких усов в неприятную физиономию.
-Я знаю, - сказал Роман, - ты уже очухался, Лёша. Ты не такой хлюпик, как этот Эгбер, отпрыск благородного рода. Кого-кого, а тебя-то я хорошо знаю!
Он чуть наклонил голову к Алексею, очевидно пытаясь уследить его мимику, но темнота все скрывала. Панков откинул голову назад, скрестил руки на груди и продолжил:
-Да, много мы с тобой, Лёша, прошли вместе. Много испытали! Вот и Скалу слез, наверное, тоже помнишь?! Восемь прибавить, три отнять. Простая детская задачка. Три отнять: Ада, Велимир, Даниил. А ведь можно было иначе решить задачку. Без вычитания, Лёша. Но Феро, да и ты, Лёша, струсили. Не смогли решить простенькой задачки. Мне больно говорить об этом, но, Лёша, ты и Феро убили их. Убили?!..
Алексей молчал.
-Убили! Лёша, убили! Но ты должен знать, что возмездие неминуемо. Посмотри, где сейчас этот Феро? Шагнул в окно? Верно, сотый этаж не первый!..
-Роман, ты не совсем прав, - сказал Алексей, а голос хриплый, чужой.
-Стой-стой, Лёша! Что ты такое говоришь?!
Эти минуты были для Романа успехом, бенефисом. Он долго шел к этой цели, так идет к роли Гамлета актер, играющий на сцене безмолвные фрагменты "подай-принеси!". Роману очень трудно было сейчас отказаться от роли бога, тем более бога карающего.
Он говорил сакраментальную фразу и ждал после нее аплодисментов:
-Во имя чего погибли и Ада, и Велимир, и Даниил?! Не во имя ли спасения твоей драгоценной шкуры, Лёша?!.. - Панков был в ударе. Сцена суда явно удавалась.
-Я спасал шлюп и людей на нем. Робер отвечал за систему подхвата.
-Пытаешься свалить все на уже мертвых?! А помнишь древнюю истину: о мертвых ничего, кроме хорошего?!..
Алексей замолк - Панков был прав. В том походе на шлюпе именно Алексей держал "красную уздечку", а Робер выполнял одно из действий операции.
-Зачем ты сбросил бомбы? - тихо спросил Роман. Лучше бы кричал.
-Бомбы приостановили склейку материи.
Но Роман не слушал - отвернулся.
А Алексей глухо проговорил:
-Робер спасал группу, спасал шлюп! И тебя, и меня, и Заура, и Пулавского!..
Роман ответил, стоя спиной к Алексею:
-Он спасал только себя! Он струсил! Жаль, что Велимир не знал, каков тыл у него был - кучка предателей!..
Алексей молчал. Ему вспомнилось лицо Наташи Феро, когда ей сообщили о самоубийстве мужа.
Наташа была у родителей в Пскове, в одном из домов- "елочек", на девятнадцатом этаже. Тогда с Алексеем пришел и сотрудник службы психоэтики - Алексей испугался идти один.
Наташа сама открыла дверь.
-Робер приедет немного позже - подождите, - сказала она, но вдруг заметила взгляд Алексея - глаза его выдали.
-Что случилось, Лёша?!.. Что случилось, скажи мне? - быстро проговорила она.
-Наташа, Робер разбился! Упал из окна, - он не мог смотреть на Наташу.
-Нет!.. - простонала она и осела на пол. Плечи ее поникли, лицо уткнулось в ладони.
Психоэтик принялся что-то тихо нашептывать, наверное, что-то нужное, но Алексею вдруг показалось все это таким глупым и ненужным: какие тут слова, если случилась трагедия...
Он потянул за собой психоэтика и шагнул к двери. Уже стоя на пороге, он сказал:
-Наташа, позвони мне позже!..
Наташа не позвонила. А Алексей к ней не приезжал, даже наоборот старался выкинуть из памяти этот эпизод. Что говорить, ездить, доказывать, когда уже все поздно...
***
Он впал в некое полусонное состояние, его посетили образы Робера, Велимира, Ады, Даниила - образы тех, с кем он уже никогда не встретится, но кто повлиял на судьбу его самого. Они говорили, что-то шептали, смеялись и плакали, рыдали и молчали, окатывая его воспоминаниями с того далекого прошлого...
По штату в рубке шлюпа находилось четверо: начальник экспедиции Сташевский, инженер-пилот Панков, координатор похода Алексей Бурдин и инженер биозащиты Феро. Последний, правда, сидел в так называемом "стакане" - кабине управления биозащитой шлюпа, отделенной от других полупрозрачным куполом.
Алексей, сидевший слева от Сташевского, слегка наклонившись сказал:
-Равен трем и семнадцати, к ядру - удваивается. Аномалий незамечено.
Феро опять добавил:
-Шлюп выдержит трехкратное увеличение.
-Пассажиры? - спросил начальник экспедиции.
"Пассажирами" на шлюпах называли всех не входящих в экипаж. Сейчас их было трое: Ада Брунквист, Даниил Младенович и Януш Пулавски.
-Пассажиры в амортизаторах.
-Экипаж?
Рамазанов подключился сам - его голографический слепок возник на столешнице интеркома и отчитался.
Сташевский пожевал губами - он был доволен. Можно было начинать.
Маленький ослепительно-белый треугольник, а именно таким он казался на экранах космонефа, барражировавшего на малой орбите, ринулся к бесформенной черной кляксе - скале слез.
По проекционной модели, которую построили аналитики с космонефа "Биант", в первую исследовательскую партию входили Сташевский, Ада Брунквист и Даниил Младенович. Наблюдение за партией осуществляли оператор внешнего контроля Заур Рамазанов и координатор похода Алексей Бурдин.
Шлюп сел на черное опаленное тело космического путешественника, покрытое в большей мере колючим цинковым железом.
Из шлюпа дугой ушел вверх компакт-катер с партией на борту. Автоматы внешнего анализа выдавали информацию скороговоркой - Алексей слушал внимательно, но взгляд периодически приковывали внимание три рубиновых индикатора на пульте биоконтроля партии.
Партия совершила посадку на дно небольшого кратера и простоял там минуты три, как и произошли все трагические события.
Экраны, передававшие картинку с катером в центре кратера, вдруг поплыли рябью, поэтому начало светопреставления экипаж шлюпа пропустил. Однако вскоре пришел видеосигнал с аппаратуры космонефа, и Алексей увидел как из дна кратера, где мирно покоилась машина экспедиционной партии, ударили в разные стороны яркие нити света, подбрасывая ее на несколько метров вверх.
Экипаж шлюпа смотрел на разворачивающиеся события с изумлением. Кратер стал осыпать: гряда, опоясывающая края кратера, начала рассыпаться, проваливаясь куда-то в подземную полость, полную яркого (как только светофильтры выдерживают?) света.
Алексей опомнился только тогда, когда заревела сирена - кто-то, вроде Феро, ударил по клавиши тревоги.
Сквозь рев сирены был еле слышен голос дежурного оператора с космонефа о готовности принять шлюп на борт.
Алексей рявкнул:
-Заур!
-Сташевский дает ответ. Но связь плохая, неустойчивая. Имеются повреждения в системе управления катером. Возвращение на шлюп: четыре минуты.
Тихо щелкнули светофильтры. Андрей перекинул взгляд с пульта на экран - картинка существенно изменилась: полость света пропала, а катер оказался наполовину втянут в щель, очевидно, оставшуюся от самой полости.
-Вероятность склейки - семьдесят восемь процентов, - говорил автомат. - Рекомендация: отойти на безопасную дистанцию.
-Шлюп, ваше решение? - спросили с "Бианта".
-Выход на орбиту после приема катера, - ответил Алексей.
-Лёша, - сказал вдруг Роман, - подойдем к катеру поближе.
Алексей лишь покачал головой - кто даст гарантию, что шлюп не затянет в щель.
-Подготовить бомбы, - сказал он, - Робер, контроль за стартом. Взлет и мгновенный переход под поле космонефа...
...Велимир, который вел катер, постоянно оглядывался на своих товарищей: лица Дана видно не было - Младенович потерял сознание от удара, амортизационные ремни не выдержали и были вырваны из узлов креплений, у Ады были закрыты глаза, она стонала, с губы стекала кровь - Ада была прижата сломанной перегородкой. Сумасшедшая боль кромсала хрупкую девочку Аду.
Сташевский ожидал заявленных бомб - возможного варианта спасения. Ожидал, несмотря на боль...
-Режим аннигиляционного сброса, - говорил Алексей, - Расчет подхвата катера...
-Только бы не промахнуться, - сказал Феро, но тут же перебил себя:
-Расчет подхвата: одна минута!
Прорыв излучения - двенадцать норд-вест шлюпа, - сказал Заур.
-Защита шлюпа - в норме, -ответил Феро.
Счет шел на секунды, мгновения, цена ошибки была очень высока. Поэтому для спасения необходим такой элемент, который выдержит любое напряжение. Человек-камень. Выдержит ни больше, ни меньше - сколько требуется.
Алексей бросил мимолетный взгляд на лица людей, которые его окружали: непроницаемое лицо Романа Панкова, но горяч, не подчинен дисциплине, может подвергнуть себя и других ненужному пожертвованию. Лицо Заура Рамазанова - он человек новый и незнакомый - как положиться на новичка. Робер Феро - человек действия, да и полтора года совместных походов...
-Операционная группа: Бурдин и Феро, - сказал Алексей, - Феро - подход к катеру, Бурдин - подхват.
Он поймал непонимающий взгляд Романа, но Панков промолчал и отдал канал управления Роберу Феро.
-Каков пакет действий? - спросил Феро.
-Прыжок к компакт-катеру, подхват силовым тралом и уход к космонефу. Время по проекционной карте: двадцать пять - тридцать секунд. Принять во внимание время начало аннигиляции: двадцать секунд.
Жизнь человека бесценна. Если она приравнивается к цене ошибки, не каждый способен выдержать такой пресс. Кто-то теряется, отворачивается, пытается уйти от тягостных решений, и потом призраки несбывшихся возможностей терзают память и не дают покоя.
Шлюп рванул к катеру, когда всплеском яркого света отозвались аннигиляционные бомбы, и катер, ведомый Сташевским, дернулся вверх. Но, возможно, не хватило доли секунды, чтобы шлюп смог подхватить катер на силовой якорь. Возможно, успеху воспрепятствовал удар излучения по защите шлюпа. Возможно, операции помешала аннигиляция сброшенных бомб. Или сложение этих или совсем иных обстоятельств дали непрогнозируемый результат (возможно Алексей ожидал нечто подобное, но прятал эти неоформленные опасения в самых дальних глубинах сознания?!).
Все вспыхнуло светом, полыхнуло радиацией - нервно завыли счетчики биозащиты шлюпа, замигали плафоны аварийного освещения, мощный удар сотряс рубку, и шлюп сделал резкий старт. Возможно, избег ошибок и гибели многих. А возможно и совершил главную ошибку.
Кто совершил эту ошибку? Алексей Бурдин, координатор операции или Робер Феро, оператор данного сектора действий?
Погибли люди, которые надеялись на спасение. Был нарушен главный параграф службы спасателей, но разве люди в шлюпе были спасателями-профессионалами?..
***
Матусевич был старожилом. Кто-то из последней вахты называл таких - "аборигенами". Матусевич был настоящим аборигеном, пробывшим на планете все вахты, а отпуск проводил в экваториальных областях, где охотились на "кали-кали" - местные перекати-поле. Кто-то из молодых вахтенных полагал, что Матусевич многое перенял из характеристик среды, в которой он пребывал, например, суровый и своенравный характер планеты. Что-то в этом было верным: Юрий считал, что не стоит склонять голову перед каждым препятствием, но был немногословен, впрочем, чем и был ценен.
Поэтому когда его изображение возникло перед рыжеусым начальником базы, он только спросил:
-Мои действия?
-Наблюдение. Когда прибудет Жарвис, поможешь установить колпак изоляции.
Матусевич кивнул, и хотел уже отключить связь, но начальник Базы поднял ладонь.
-Юра, - спросил он, - как ты думаешь, что случилось?
Матусевич потер висок и тихо сказал:
-Есть одна мыслишка! Экстренная посадка флаинга и последующее молчание подводят к тому, что на флаинге не техническая проблема, а психологическая. Я бы посмотрел личные дела пилотов.
-Покопаюсь в архивах, - согласился начальник.
Заместитель начальника Базы Жарвис прибыл к шатрам палаточного лагеря кибер-партии номер два уже спустя пару часов, и сразу же за ним подошли несколько грузовых платформ с энергоблоками и силовой установкой в сопровождении инженеров.
Чтобы установить силовой колпак, потребовалось около часа. Флаинг молчал, и базовщики видели лишь один выход: парализовать шлюп. Явившись в операционный шатер, Жарвис предложил еще один вариант решения: создать группу проникновения, человека три, не больше, и врезать композитный корпус флаинга.
Матусевич усмехнулся.
-Композит возьмется лишь кварк-резаком. В моем арсенале такого инструмента нет.
-Так что делать?
Матусевич не ответил. Впрочем, Жарвис, зная характер Юрия, ответа и не ждал. Он уселся за компьютер и принялся прорабатывать свою идею в программе ситуационного анализа.
А Матусевич ждал звонка от начальника Базы, тот не заставил себя ждать.
-Ты оказался прав, Юра. Двое членов экипажа флаинга вместе участвовали в десанте одной малой планеты. При десанте погибла исследовательская партия, а спустя неделю покончил с собой оператор спасения группы. Подробности узнаете из кассеты - капсулу я уже выслал. Кроме того, к нашей планете направляется крейсер службы безопасности.
-Когда? - спросил Матусевич.
-Через сутки...
Когда сеанс связи закончился, Матусевич повернулся к Жарвису и сказал:
-Готовь группу проникновения, устроим фейерверк в честь гостей-десантников.
***
-Что происходит? - спросил Джон Эгбер- младший. -Роман, почему ты нас связал? Кто дал тебе право использовать силу против официала?
-Заглохни! - прошипел Панков. И сжал пальцы в кулак.
Джон, очевидно, заметив это, усмехнулся:
-Ну давай, Роман, ударь!
Панков отвернулся к пульту.
-Ты мне не нужен, Эгбер. Как и Маркус, - сказал он, - И отпустил бы вас двоих хоть сейчас, но не могу выйти из силового колпака.
В глазах Джона мелькнула надежда.
-Ты сообщи Базе, чтобы она сняла на время колпак.
Роман вдруг обрадовался:
-Джон, ты подал отличнейшую идею!..
-Юра, нас вызывает флаинг, - Жарвис выглядел растерянным - он не ожидал такой скорой развязки.
Матусевич мотнул головой:
-Сообщи Базе, что начинаем переговоры.
Говоривший с флаинга был чисто выбрит и приветлив, словно выступал с докладом на общегалактическом конгрессе.
-На борту флаинга у инженера биологической защиты Маркуса Хосе Парейры случился эпилептический припадок - управление шлюпом было временно потеряно, но, к счастью, мы справились с проблемой, поэтому просим снять колпак и прислать медиков на борт.
Во время монолога Жарвису почему-то чудились какие-то неясные шорохи, чей-то сдавленный смех - в душе зародилось какое-то смутное сомнение, но он лишь сказал:
-Хорошо! Снимаем колпак. До прибытия группы медиков оставайтесь на своих местах.
Сидевший рядом с Жарвисом Матусевич с большим интересом рассматривал Романа Панкова, не произнося ни слова.
Флаинг сделал автоматический старт, как только сняли изоляционный колпак. Матусевич, наблюдавший происходящее на мониторе, поморщился как от зубной боли. Затем сказал:
-Поехали на Базу - нам тут делать уже нечего.
***
-Маркус! Джон! Готовьтесь к скорой посадке, - сказал Панков, - через час я скину вас в капсуле прямиком над Базой.
-Чего ты хочешь добиться, - спросил Алексей. Он был вымотан и опустошен.
Роман приблизился к Алексею:
-Ты пытаешься забыть. Все забыть. И никогда не вспоминать. Забыть, что именно по твоей вине погибли люди. И забыть, что еще люди продолжают страдать, так что ли?!..
Панков зло посмотрел на Алексея.
-Но ни черта у тебя не выйдет! Потому что я не дам тебе забыть, понял! Ради памяти!..
Скала слез нанесла сильный удар по Роману, и хоть он был внешне крепок, глаза, выцветшие от боли и запрятанные под маску весельчака, выдавали. Может язык пламени эпсилон-излучения достал и до его сердца?!..
-Расчетная проекционная карта: два витка вокруг планеты, - говорил автомат.
Матусевич смотрел на значок флаинга на дисплее.
-Каковы будут распоряжения? - спросил изнывающий от ожидания Жарвис.
Начальник Базы не ответил. Да и что он будет говорить, если по орбите ходит флаинг- молчун, на котором спятивший пилот.
Панков открыл клавиатуру, руку замелькали, набирая программу подготовки спасательной капсулы для катапультирования Джона и Маркуса.
Перед Панковым стояла сложная задача: провести двух связанных людей через тесный отсек к противоположной от пульта стене, где размещались люки капсульных шахт.
По указу Панкова поднялся Джон, сделав пару шагов по направлению к Роману, он вдруг согнулся и нанес удар головой в живот Роману.
Панков не ожидая нападения от Эгбера- младшего, повалился на пол, на него сверху рухнул массивный Джон. Из соседнего кресла выпал Маркус. Попытался присоединиться и Алексей.
Им удалось оглушить Панкова и помочь друг другу освободиться.
Джон занял кресло пилота и вызвал Базу.
-Говорит База. Это вы, Борт 14?
-Да, это Борт 14, начинаем посадку. Готовьте площадку.
-Объясните ваши действия за последние два часа! - потребовали с Базы.
-После-после, - сказал Джон, - спрячьте ваши пушки, дайте возможность спокойно посадить флаинг.
-Борт 14, вы проверяете наше терпение? Садиться только на указанный квадрат. При отклонениях при посадке применим огонь!..
-О' кей, ребята, договорились!..
Слушая перепалку пилота с базой, Алексей понимал, что предстоит тяжелый разговор, и что отдых еще не скоро. Еще он подумал, что как только попадет на Землю, обязательно добьется встречи с Наташей Феро.
И от усталости прикрыл глаза.