Аннотация: Рецензия на роман Д.С. Митчелла "Простые смертные". Вместе с достоинствами и недостатками произведения разбирается и сам сюжет, так что данный текст лучше не читать, если чтение самого романа ещё только планируется.
Костяная пыль в песках времени
"Простые смертные" - это жизнь Холли Сайкс от 16-ти лет до глубокой старости, соломинка в водовороте битвы Добра и Зла. Они предстанут под необычными именами Хорологи и Анахероты, а сюжет, начавшись в недалёком прошлом, прыгнет в будущее. Тоже недалёкое. Причём, во всех смыслах.
Пиши о том, что знаешь. Начав повествование о нынешней молодёжи, писатель наделал бы много обидных ляпов. Но современная аудитория вряд ли наслышана о 80-х столь же хорошо, как Дэвид. Впрочем, у каждого свои 80-е. Герои Митчелла слушают "Talking Heads", я же внимал "Talking Fog", поэтому мы с Холли на гребнях разных радиоволн. Для сегодняшних молодых 80-е - это отблеск на стекле музейной витрины. И Дэвид превращает содержимое той витрины в кукольный театр. Причём, развернув далеко не кукольный сюжет, постепенно выходящий за рамки аудитории, обозначенной возрастом героини на первых страницах.
Хотите представить Холли видеорядом современности? Тогда это Бьянка с песней "Пошли вы в [Censored]". Поэтому заголовки "Холли Сайкс и Сверхъестественное [Censored]" в книге вполне естественны. Впрочем, страна, где национальным хитом становится матерная песня о лабутенах, культурный шок вряд ли от них испытает. Злодея или бунтаря описывать легче, чем паиньку и добряка. Достаточно приятного доброго пустячка, чтобы читатель удивился "А на самом-то деле он совсем не такой..." Для меня этим моментом стала фраза "Брошенное на землю такое кольцо может сильно порезать собаке лапу". Начало сюжета напоминает романы Дяченок, в которых если героиня блещет не умом, а юностью, то в первых главах её обязательно поимеет кто-то не тот. Юная Холли так тщательно расписывает будущее с Винни, что нетрудно догадаться: не сбудется ничего.
Сюжет, обсосанный тысячами сериалов, Дяченки спасают появлением притягательной инфернальной фигуры (либо ей становится сама героиня, как в "Ведьмином веке"). По тем же лекалам сюжет выкраивает и Митчелл. "Сверхъестественное [Censored]" заметно увеличивает интерес к сюжету, но не за счёт Холли. Просто с появлением "радиолюдей" появился и смысл читать дальше. Особенно чарует мисс Константен, хотя ясно в тот же миг: доверять ей не стоит. Негативный импульс Холли, вылившийся в "Сьюзен Хиллэдж сбил грузовик", разворачивает нас в поисках биографии таинственной мисс Константен не к обители ангелов, а в противоположном направлении.
Обилие мелких деталей делает мир объёмным. Так художник накидывает мазок за мазком, чтобы зритель по завершению процесса увидел полотно, окно в чужой мир, открытое чужим воображением. 80-е в GBR Митчелл выписывает качественно. Его полотно достойно продаваться не на блошином рынке, а занять место в солидной галерее. С международной политикой получается намного хуже. Как обычно, "Пиши о том, что знаешь" у западного писателя относительно СССР никогда не срабатывает: "Брежнев строил роскошные магазины для партийных лизоблюдов, тогда как рабочие стояли в очереди за чёрствым хлебом". Посмеялся, вспоминая и полные булочные, и сбор денег в помощь бастующим английским шахтёрам. Но так как положительными героями выставляются местные коммунисты, то можно простить Митчелла, ибо "Каждый кулик хвалит СВОЁ болото".
Жемчужиной первой части является Лабиринт. "Сверхъестественное [Censored]" грубо вторглось в жизнь нелепой девчушки, но ангел-хранитель уже намечает её будущий путь. За Лабиринт, дорогу в котором Холли должна выучить наизусть, автору громаднющее спасибо. Впрочем, несостоявшаяся миссис Костелло уже отодвинута на второй план, а Митчелл с размаху бросает нас в омут души следующего персонажа.
Перед сами Хьюго Лэм - сэр Генри Оскара Уайльда, ещё не добравшийся до верхней планки циничного красноречия. Представитель золотой молодёжи, но не самых верхов, за что обижен на эти верхи в высшей степени. Для придания симпатичности Хьюго писатель использует тот же приём, что и Холли. Ещё недавно цинично разбивший надежды милой красотки Марианджелы Хьюго искренне влюбляется в Холли. И всё же, прежде чем очаровываться героем, необходимо отдавать отчёт, что кровавый призрак Джонни, доведённого им до самоубийства, как-то необычайно легко стирается из памяти. Но вот в разговорах с Хьюго мелькнуло "Анахореты", и начинаешь понимать, что сюжет обретает очертания "Мистера и миссис Смит" (на Ромео и Джульетту наши герои уже не тянут), только без Анджелины Джоли и Брэда Питта. Героям суждено будет стать не только любовниками, но и антагонистами.
И снова впечатление портит досадный ляп. В филателии, на которой Хьюго легко делает капитал, не понимаю либо я, либо сам Митчелл, либо переводчик. Сказать о марках "Неиспользованные, с правой стороны листа частично заметна печать гашения" то же самое, что написать о Холли "Девственница. С правой стороны частично заметно проникновение Винсента Костелло". Впрочем, автор заметно искупает свою вину, наконец-то, вводя в повествование таинственное местечко - Часовню Марка. И таинственную фигуру - Слепого Катара. Впрочем, этим скупые подарки второй части ограничиваются. А нам предстоит быть заброшенным в душу положительного героя.
Это Эл Брубек. Тот самый, чьё явление как спасло Холли от безнадёги, так и отправило её на странную дорогу, на которой встречаются хорологи и за которой бдят анахореты. Но в этой части ни о тех, ни о других узнать ничего не получится. Если бы мне поручили вырезать часть романа безболезненно для сюжета, я бы без малейших колебаний выбросил бы Эла Брубека в иракской и свадебной части. Понятное дело, гражданский долг к 2014 году позвал Митчелла озарить общество знанием, что "В Ираке не всё однозначно". Но русские-то читатели знают об этом прямо с начала американской оккупации Ирака. Для придания интереса Митчелл чередует английские и иракские фрагменты, не объясняя "ДО" или "ПОСЛЕ" был этот Ирак. Хотя появляется ощущение, что "ВМЕСТО", и Эл Брубек существует в двух мирах, приняв условие Холли и не приняв его.
Так и не узнав, чего ради читали эту длинную часть, мы уже зрим на мир писательскими глазами Криспина Херши. Часть, которую открывает его видение мира, уже с самого начала смотрится гораздо живее Ирака. К сожалению, ощущение живости пропадает так же быстро, как тает бриз в жаре летнего полдня. Хотя писатель, как помнится, является инженером душ человеческих, Криспин в роли интеллектуала выступать не спешит, ограничиваясь банальными истинами. Фразе "Мужчины женятся на женщинах, надеясь, что те никогда не изменятся. Но женщины выходят замуж, надеясь, что мужчины изменятся непременно" подобает находиться в кавычках не только здесь, но и в самом романе. Но простим Криспину (Митчеллу) народное заимствование, которое давным-давно было чьей-то авторской мыслью.
Херши - мостик из прошлого нашего мира в его возможное будущее. И вот тут нас поджидают сплошные разочарования. Если в мыслях об Ираке у Митчелла намечается какой-то прорыв, то это единственный его успех на фронте мировой политики. Фраза "И я не экс-президент Сирии Башар Асад, который потравил газами тысячи людей, в том числе женщин и детей, только за то, что они проживали в пригородах, захваченных мятежниками" заставляет вспомнить ленинское "Шаг вперёд, два шага назад". Герои-писатели у того же Стивена Кинга живее, ярче, многограннее. Невзирая на их возраст и степень утомлённости, как миром, так и самим собой. Сюжет оживает лишь в момент, когда появляется Хьюго Лэм. Исчезни все эти книжные фестивали, шанхаи, исландии, кармен и прочие мелочи, повествование не потеряло бы ни грамма. Искорку интереса вновь поглощает тьма, но за эти мгновения автор напоминает "А не забыли ли вы о Часовне Мрака?" Вот честно, следовало бы упоминать о том таинственном месте почаще. Ибо метания Криспина скучны, как и его мысли. Криспен Херши - всё же злодей. Но мелкого масштаба. Так смотрится карманный воришка в сравнении с Фантомасом. Выкинь и эту часть романа, сюжет опять бы не потерял НИЧЕГО.
Читать ли дальше? Но предпоследняя часть пообещала: "Всего семь дней - и наша война будет закончена". Неделю можно и потерпеть. Я хвалил автора за обилие деталей, но тут он иссяк. 2020-2030 годы в изложении Митчелла бледны и туманны, словно Дэвид боится предстать фантастом 60-х, чьё будущее заполняли суперкомпьютеры на перфокартах. К счастью для читателя, тут сюжет вываливается из земной обители и перемещается в Часовню Мрака. Вот единственный фрагмент романа, который чего-то стоит.
Путь Камней описан красочно. И зловещая икона. И прибытие анахоретов. Тут мастерство Митчелла неоспоримо. Нагнетённая атмосфера усиливает краски творящегося сражения, где простая смертная Холли является всего лишь убежищем не ведавшей смерти Эстер, знающей, как разрушить Часовню Мрака. Стреляет ружьё из первой части - Лабиринт. И его появлению радуешься по-детски, как ребёнок, долгие полтора месяца ждавший Новый Год.
И снова ляп, теперь уже переводческий: "I Will Survive" в исполнении Уитни Хьюстон. Я бы понял Глорию Гэйнор или более близкую к описываемым годам Дайану Росс. Но спутать "I Will Survive" с "I Will Always Love You"... Переводчик мог заглянуть в ту же Википедию, куда автор страницу назад отправил Аоиффе Брубек.
Битва анахоретов и хорологов заканчивается "ни вашим, ни нашим", хотя основные фигуры с доски сметены. С Иммакюле Константен расставаться немного жаль, прочие же потери воспринимаются бесстрастно. Но два слона (или офицера) с обеих сторон, объединившись, проламывают выход на свободу, куда уже посредством золотого яблока отправилась Холли. "И вечный бой, покой нам только снится"? Э, нет...
В последней части для интереса стоило бы нарушить устоявшиеся в голове читателя ориентиры и показать, что хорологи - не столь безупречны, зато анахореты не являются откровенными чудовищами. Пусть следящий за строчками сделает финальный выбор. Но Митчелл не наряжает анахоретов в костюм доктора Лектора. Ему интереснее окунуться в картины гибели человечества, показать упадок цивилизации. Однако то, что смотрелось бы неплохо самостоятельным сюжетом, в рамках большого романа получается куском дерюги, пришитым к плюшевому дивану. Автор, беспечно нежась в комфорте западного мира, не переживал 90-е годы в России. Поэтому не стоит считать, что веерные отключения, какие наполняли жизнь во Владивостоке тех лет, мигом превратят жителей страны в неуправляемое стадо, движимое исключительно инстинктами хищников. Единственное опасение, которое я разделяю с автором, это современные "облачные хранилища". Один удар по Интернету, и ты лишён всего, что копил долгие годы, поленившись переписать на носители, что всегда под рукой. Беда, конечно. Но не катастрофа.
Закрывая книгу, думаешь, что издатель обязал Митчелла: "Книга должна быть вооооот такой толстой". И бедняга трудолюбиво клацал по клавиатуре, выписывая много лишнего. "Простые смертные" прелестно смотрелись бы, если бы в него вошли лишь первая часть и часть со Второй Миссией. Без Ирака и Эла Брубека в нём. Без книжных фестивалей и Криспена Херши. Без будущего в стиле "Безумного Макса". И даже, чего там кривить душой, без Хьюго Лэма и его романа в Альпах. За всем этим потоком ненужной информации хорологи и анахореты теряются, становятся плоскими картинками на цветастых обоях типовой квартиры. И всё же мастерства Митчелла вполне хватает, чтобы из "Сверхъестественного [Censored]" сделать конфетку. Это, конечно, не Leonidas и не Godiva, но вполне съедобное угощение.
Конечно, обидно обмануться насчёт предназначения Холли. Весь сюжет автор тщательно убирал от главной героини всех, кто мог оказать влияние на её судьбу. Складывалось впечатление: это нужно, чтобы сбылось нечто великое и грандиозное. Но ничего не случилось. Видимо, на это и намекает название "Простые смертные" (хотя оригинальное "Bone Clocks" куда символичнее). Остаётся, правда, надежда, что через 49 дней... Впрочем, не в этом романе. Мне не удалось полюбить Холли. Но удалось проникнуться волшебством её линии жизни: не "Дороги в никуда", а "Дороги в неведомое", где откроется нечто важное. Для чего и предназначено твоё земное странствие. Или хотя бы несколько часов, проведённых за чтением "Простых смертных".
Роман весьма актуален для обеих сторон Атлантики, так как затрагивает многие из скреп западного мира. Он будет близок всем, чью душу греет "Talking Heads". Впрочем, и любители "Talking Fog" найдут в битве Добра и Зла, развернувшейся по линии жизни Холли Сайкс, немало занимательного.