Володя часто ходил по улицам Питера, которые помнили его Лиду. Здесь они бывали не часто, все не было времени.
А тут, он признался ей в любви. Как же не хватает ему голоса любимой, ее смешливых глаз, черных завитков ее волос. Не уберег ее, как пусто стало...
Под Петроградом, в форту "Красная горка", начался мятеж. Революционные матросы, опора революции, были на фронтах, и в форту, волей случая, собрались случайные люди, носившие морскую форму. Их проще было обратить в любую веру. Только пальцем помани, и поманили.
Полк корпуса ЧК, где комиссаром был Виноградов, окружил мятежный форт. Но крупнокалиберные орудия были надежной защитой. Идти через такой огонь, молодые бойцы боялись. Как же так, огни погибнут не дожив до социализма, о котором рассказывал давеча комиссар.
Вжимаясь в землю, бойцы прятали головы и прощались со светлым утром, морем, небом над головой, с этим проклятым фортом.
Все останется по-прежнему, только не станет его, молодого, не любившего еще бойца.
И еще думал боец, что комиссар, боевой мужик! Вовсе не старый, а седой. Недавно утром, многие видели, как он умывался, раздевшись до пояса. Спина у него, словно бороной прошлись. Глядеть страшно.
Виноградов заметил перемену отношений к себе бойцов и понял причину. На очередном построении полка, он обратился к бойцам:
- Товарищи! Все мы являемся солдатами революции, чекистами. Каждому может выпасть лихая доля. И я не сомневаюсь, что все вы, будете верны своему долгу! Так почему нужно выделять среди нас человека, перенесшего больше других? Не шрамами и болью, а опытом и умением выделись! А ваша мелочная забота, может оскорбить товарища. Не прошлыми подвигами гордиться нужно, а самим совершать их каждодневно!
Настоящие моряки всегда были на стороне революции, а эта плесень в форте прячется от войны, да еще пытается напугать нас. Время они выбрали правильно. Снять с фронта регулярные части для борьбы с мятежниками, значит оголить фронт. А это поражение! Вот почему, вся ответственность ложиться на нас - Корпус ВЧК!
Полк три раза поднимался в атаку, но шрапнель выкашивала и клонила бойцов к земле, кого живыми, а кого...
"Поляжет много, - подумал Виноградов, - задаром лягут. Эх, не увидел сынка-то..."
Володя поднялся, выпрямился и неторопливо пошел к форту.
- Ложись, комиссар, убьют ведь! - кричали ему.
А Виноградов поправил кожаное снаряжение, прошел вдоль цепи лежащих бойцов, потом остановился:
- Что, страшно умирать? Так, лежащего на земле, шрапнель сечет больше, а я цел! А, ну, товарищи, вперед!
Виноградов достал наган и, не оглядываясь, пошел навстречу вспышкам шрапнели.
Вокруг, словно сотни змей, шипели шрапнельные пули, а он шел, не сгибаясь. Шел один, выстрадавший больше их, бойцов. Он потерял жену, сам изранен, а идет, не боится. Они же лежат.
Полк поднялся весь. Володю обогнали, закрывая своими телами, падали перед ним, а он шел, чувствую их боль, как свою собственную.
Мятежный форт пал.
Обескровленный полк направили на переформирование. А комиссара Виноградова, за проявленный героизм, наградили именным оружием.