Окружающая ее чернота была теплой, мягкой и умиротворяющей.
Ренши плавала в ней, впервые за последние несколько часов чувствуя себя в абсолютной безопасности. Где-то далеко, за пределами сомкнутых век, кружились звезды, вспыхивали и угасали солнца, проходили сотни и тысячи лет, а она не хотела открывать глаза, боясь разрушить это хрупкое состояние покоя. Стоит податься вперед, вспомнить, проснуться - и все исчезнет.
Затем она увидела существ.
Мириады призрачных созданий - прекрасных и уродливых, могущественных и слабых, как кошачье дыхание, они легко скользили в этой темноте иного мира, жили в ней и умирали, сходясь друг с другом в ожесточенных боях. Их легкие полупрозрачные тела мерцали и исчезали на глазах, чтобы тут же вновь вспыхнуть светом в отдалении - в нескольких шагах или, может, в тысячах миль от Ренши - и снова ринуться в битву.
"Зачем вы сражаетесь?" - Ренши не задала этого вопроса вслух, но подумала о нем. В историях и песнях, которые она слышала о духах, ни разу не упоминалось, что они бьются друг с другом. Духи могли враждовать, духи могли обманывать, но война - это дело людей. Не духов. Духи должны были быть выше этого.
- Затем же, зачем и вы, - ответ пришел из ниоткуда, и Ренши повернулась вокруг своей оси, желая увидеть говорившего, но никого не нашла. - Это не только ваша привилегия, маленькая ведьма.
В голосе духа слышались насмешливые нотки, но отчего-то девушка совсем не боялась погибнуть от удара кого-либо из обитателей тьмы. Здесь, в их мире, она была уязвимой и слабой, но они не причинили бы ей вреда. Она, смертное создание, была для их мира чужаком - и чужаком слишком ценным, чтобы просто его убить.
- Ты тоже можешь к нам присоединиться, - все тем же неторопливо-плавным, сладким, как мед, голосом продолжал неведомый собеседник. - Забыть о страхе, который ждет тебя там, в твоем мире, и который не выпускает отсюда. Ты ведь все еще боишься.
Ренши замотала головой, понимая, что дух легко чувствует ее ложь, но не желая признавать правду.
Раздался невесомый, призрачный смех.
- Боишься, - уверенно сообщил дух. - Трясешься, как листик в урагане, как маленькая мокрица, как авиллов хвост. У вас, живых, столько возможностей и талантов, и вы так бездарно проводите свое коротенькое время в сомнениях.
Ренши облизнула губы, не желая больше слушать его, но навязчивый тихий голос не исчезал.
- Я могу тебя избавить от сомнений, - вкрадчиво молвил дух. - Просто открой для меня свой разум. Впусти меня. Ты получишь такую силу, которая и не снилась твоим врагам...
- А что получишь ты? - не удержалась Ренши. Она слышала истории о сделках с духами, но все они плохо заканчивались.
Собеседник помедлил, и этого промедления оказалось достаточно. Чувствуя, что его колдовские речи больше не удерживают ее, ведьма рванулась - и вывалилась из темноты под солнце, под ослепительно яркий свет ее живого, реального мира.
Горячий песок запорошил голые ноги, набился в волосы. Соленый, пахнущий влагой ветер щекотал ноздри, шуршал длинными, в локоть, зелеными листьями деревьев. В отдалении шумела вода: мерный рокот набегал, становился громче, достигал своего пика и стихал, чтобы начаться вновь. Ренши открыла глаза, протерев их от мелкого песка, и замерла, пораженная открывшейся картиной.
Она лежала на длинной песчаной косе, с одной стороны ограждаемой лесом - зеленый полумрак шелестел и тянул прохладой - а с другой стороны - бесконечным бегом воды. Глубокой, светлой у берега и опасно-темной вдали. Ренши никогда в жизни не видела такого огромного количества воды. Какого же размера должно быть это гигантское озеро, и...
И как она сюда попала?
И где Тай?!
Холодея, ведьма схватилась рукой за ожерелье, почувствовала знакомое уже живое тепло Анаксантра. Она помнила, как воззвала к нему, желая спасти себя и Тая от магии Кэсы и клинков болотников - унести как можно дальше отсюда, чтобы ведьма болот не сумела дотянуться до них. И артефакт, по всей видимости, честно исполнил просьбу. Вот только куда он их занес?
Ренши поднялась, сделала несколько неуверенных шагов по песку, обжигавшему босые ноги. На этой пустой полосе она чувствовала себя уязвимой и совершенно одинокой - для ведьмы, выросшей под покровом лесов, в окружении постоянной умиротворяющей тени деревьев, это чувство было незнакомым и чужим. Она неуверенно прочистила горло, желая позвать Тая, но не решилась. Как знать, вдруг не только их двоих успел перенести сюда Анаксантр?
До спасительного прикрытия деревьев она добралась за пару минут, и только там облегченно вздохнула. Лес был ей незнаком, но он не выглядел чужим, и определенно принадлежал их миру. Тихо ступая, Ренши осторожно двинулась вдоль кромки деревьев, не показываясь на открытом пространстве - искать Тая, туда, где, как ей показалось, она слышала отдаленные звуки, не похожие на шум ветра и волн.
И она оказалась права. Анаксантр был неразборчив и щедр: в путешествие он захватил не только Тая и Ренши.
Трое болотников - высоких, рослых, ошарашенных произошедшим - взволнованно крутили головами, стоя на песчаном берегу гигантского озера. Хватались за оружие, резко одергивали друг друга - спорили или пытались хоть что-то понять.
Ренши затихла, наблюдая.
Духи его не оставили. Призрачные змеи кружились цветными лентами, тускло светясь в темноте - с тех пор, как они явились Таю, сопровождая к алтарю На-Туура, они, видимо, решили его не покидать. Он не возражал: поговаривали, что даже опытные шаманы не всегда могут вызвать к иным, а тут существа иного мира пришли сами. Жаль только Тай не мог понять, что они говорят - похожая на шепот речь сливалась в нестройное многоголосье, и вычленить отдельные слова, чтобы их распознать, никак не удавалось.
Призраки рассеялись вместе с голосами - вполне реальными, принадлежащими миру смертных, отчетливыми.
- Жив?
Голос показался знакомым, но вспомнить, кому он принадлежит, не получалось.
- Да, вроде как... Дышит же.
Тай почувствовал, как его перевернули на спину, встряхнули и наотмашь хлестнули по лицу. Он со стоном дернулся и открыл глаза. От яркого солнца пришлось вновь зажмуриться - люди, склонившиеся рядом, казались неясными черными фигурами.
- Вставай, хватит валяться! - новый приказ, после которого Тая, как ребенка, подхватили и поставили на ноги.
Зато ему наконец-то удалось рассмотреть говоривших, и радости это не добавило - трое болотников из числа тех, что преследовали их в Лабиринте. Знакомый голос принадлежал Сагерту: колдун был без волчьей маски - он оказался молод и светловолос, на лице застыла злобная ухмылка, но под личиной высокомерия и равнодушия Тай чувствовал в его душе страх.
- Где мы? - спросил Сагерт и чуть отошел в сторону.
Только теперь Тай осмотрелся, по-прежнему жмурясь от слепящего солнца. Они стояли на песчаном пологом берегу озера, огромного настолько, что другого его края не было видно - где-то далеко он сливался с горизонтом и тонул в сизом мареве. Волны белыми барашками лениво бежали друг за другом, разбиваясь о прибрежные камни.
- Я не знаю, - этого озера Тай никогда не видел и не представлял, как мог здесь оказаться: все, что он помнил, - падение и разлетающийся осколками Лабиринт. Он обернулся - позади зеленой полосой тянулся лес - и еще раз отрицательно мотнул головой.
- Нет ее нигде, - к Сагерту подошли еще трое - теперь в его отряде насчитывалось уже шестеро воинов вместе с ним самим, и с надеждой сбежать можно было попрощаться. - И Кэссы тоже. Место странное, и вода дерьмо - пить нельзя.
- Кэсса осталась в Лабиринте, я бы давно ее здесь почувствовал. С Кэссой мы бы здесь не застряли! - рычал колдун, сжимая кулаки. - Это все проклятый камень!
Тай уже подумал, что сейчас из-за Анаксантра достанется ему, но колдун ограничился коротким:
- Да свяжите его, наконец! Пусть живет пока... - он отошел в сторону, всматриваясь в побережье. - Надо найти девку, камень у нее.
Тай дернулся было, но тут же получил увесистого тумака:
- Куда? Стой смирно.
Руки вывернули за спину и стянули кожаным ремнем.
- Раз мы все здесь, она тоже должна быть рядом, - продолжал Сагерт. - Прячется, сучка...
Он замер, не шевелясь, но Тай почувствовал, как всколыхнулись магические нити, расползаясь во все стороны, захватывая в свою власть все больше и больше пространства. Колдун искал Ренши, прощупывая каждый уголок побережья. Ей бы затаиться...
Сагерт словно прочитал его мысли и, подойдя, дернул к себе за плечо. Болотники сразу отошли в сторону, чтобы не мешать.
- Эй, ведьма! Ты ведь слышишь меня! - крикнул колдун, приставляя нож к горлу Тая. - Я знаю, что ты рядом. Но если будешь прятаться, я его убью. Давай, глупая сучка, выбирайся из своей норы!
Острое лезвие легко скользнуло по коже, оставляя неглубокий порез. Тай сжал зубы. Он не думал, что Ренши услышит и не хотел, чтобы она выходила. Но Сагерту этого и не было нужно - он давил на эмоции, чувствовал страх и отчаяние Ренши: энергетические нити снова расползались в стороны, прощупывая пространство, и колдун, довольно усмехнувшись, махнул рукой в сторону прибрежных зарослей:
- Она там. Быстро.
Он толкнул Тая в руки одному из своих людей и сорвался с места в указанном направлении. Трое бойцов последовали за ним, легко преодолев расстояние до ближайших деревьев.
Проследить за болотниками оказалось несложно: напуганные непривычным, неожиданным местом, они стремились добраться до своих и воссоединиться с остальной частью отряда больше, чем осмотреть окрестности. Ренши тихо шла за ними, сливаясь с тенями, покрывавшими землю, и не показываясь на открытом пространстве песка и воды.
И, тем не менее, это был чужой лес. Под изрезанной, слишком светлой лиственной тенью Ренши испытывала смутную тревогу, а тысячи незнакомых звуков и запахов и неумолчный плеск гигантских вод с другой стороны поневоле отвлекали. Пару раз, когда ведьме уже почти казалось, что она потеряла болотников из виду, они вновь возникали где-то впереди.
Когда они добрались до своих, все стало еще хуже: их было шестеро, и командовал ими злосчастный Сагерт, тоже перенесенный в это неведомое пространство силой Анаксантра. Вдвойне хуже - у них был Тай.
Ренши крепко прижала руки к губам, словно с такого расстояния - не менее полусотни шагов и переплетенных ветвей и зарослей - Сагерт мог услышать ее взволнованное, неровное дыхание. Тай болтался в руках преследователей, беспомощный, связанный и побитый - как она ни старалась спасти их обоих, артефакт рассудил по-своему. И Сагерт знал, что она здесь: не то чувствовал Анаксантр, не то просто подозревал ее присутствие.
Она почувствовала силу вражеского колдуна - словно незримый ищущий щуп, прошедшийся по вершинам кустарников, зарывшийся в плотную зелень травы, всколыхнувший прибрежный песок. Крепко сжав в кулаке артефакт, Ренши скорчилась под ближайшим деревом в инстинктивном желании стать как можно меньше, незаметнее, скрыться от хищного магического взгляда.
Анаксантр, по неведомым причинам признавший в ней свою владелицу, ее не выдаст, это она знала. Выдало другое - собственный страх.
Тай...
Она стиснула зубы, когда острое лезвие прижалось к горлу ее друга. Дыхание перехватило. Проклятый колдун! Он знал о ее слабости и не преминул ею воспользоваться! Допустить гибели Тая она не могла. Разум твердил, что Сагерт не может его убить - тогда он лишится важного козыря и не сможет ничем ее шантажировать. Но вдруг? Вдруг прирежет? Убьет? Тогда она останется совсем одна на этом злосчастном острове, а Тай...
Аамари тоже была их козырем и, тем не менее, они пытали и убили ее. Они просто вырежут их всех.
Но показываться нельзя. Нельзя отдавать Анаксантр врагу.
Великий На-Туур... Ренши зажмурилась, шепча молитву, а когда открыла глаза, Сагерт, ухмыляясь, уже махнул в ее сторону рукой.
Ловушка!
Вскочив, она стремглав бросилась в заросли. Ее воля слабела, напряжение, удерживающее невидимость, обрывалось и терялось. Теперь Ренши не сомневалась, что они видят ее - глупую перепуганную девчонку, не сумевшую совладать со своими эмоциями - и они бегут следом.
Болотники настигли ее на берегу неглубокой лесной лужицы, слишком мелкой, чтобы быть озером. Ренши, задыхаясь от страха и усталости, остановилась, развернувшись к ним - одна рука сжимала нож, вторая - Анаксантр. Трое преследователей остановились, вперед вышел только Сагерт.
- Назад! - ведьма махнула ножом в их сторону, заставив его воинов чуть отступить. - Вы хотите, чтобы с вами случилось то же, что и с камнями Лабиринта?
- Брешет, - зло выплюнул Сагерт, раздраженно обернувшись на своих. - Ничего она не может. Могла бы, давно бы уже сделала это еще на берегу. Взять!
Он был прав. Ренши могла угрожать сколько угодно, но найти в себе сил повторить то же, что случилось на руинах, не могла. Анаксантр молчал, не желая вновь дарить ей свои силы. Молчали духи - быть может, не слышали ее в этом чужом лесу...
Она отбивалась так отчаянно, как только могла, но в противостоянии четверым здоровым мужикам могла очень немногое: получив удар по лицу, несколько пинков в живот и по рукам, Ренши затихла, скорчившись, чтобы защитить наиболее уязвимые места.
- Вставай! - ее вздернули на ноги и встряхнули. Чья-то рука прикоснулась к ее груди и тут же отдернулась под протяжный, болезненный вопль. Ренши нашла в себе силы усмехнуться разбитыми губами: кто-то попытался схватить Анаксантр, но не преуспел - один из болотников бился в конвульсиях на земле, словно от жестокой боли.
За усмешку Ренши поплатилась быстро - Сагерт наотмашь отвесил ей пощечину, схватил за волосы, заставляя поднять голову.
- Тащите ее туда, - колдун махнул рукой. - Сейчас она сама все отдаст.
Ренши задерживала дыхание, поминутно борясь с накатывающей слабостью, пока ее тащили под руки обратно к побережью. Ноги бессильно волоклись по песку, оставляя неглубокие борозды.
Ее бросили на песок рядом с Таем, заломили руки за спину, стягивая ремнем. От страха и усталости Ренши с трудом удерживала голову. Будут пытать? Убьют? Она же не Аамари, ей не хватит воли превозмочь боль. Да и Аамари не хватило...
Ведьма молилась, с трудом шевеля окровавленными губами и уже не рассчитывая на помощь духов.
Тай поцеловал Ренши в висок, но ничего не сказал - он не мог помочь ни ей, ни себе. Зато чувствовал, как возвращается магия - невидимые теплые нити стягивались со всех сторон, стоило позвать. Если попытаться потянуть время...
- А теперь давайте поговорим, - Сагерт присел на корточки напротив своих пленников, привлекая их внимание к себе. - Вы оба понимаете, что из-за ведьминского артефакта все угодили не пойми куда. Вы не умеете им пользоваться, так ради какой Тьмы его брали?! - в голосе колдуна звучала ярость, хоть с виду Сагерт оставался по-прежнему спокойным. - Я открою тебе секрет, девочка, - он взглянул в глаза Ренши, протянул руку, вытирая кровь с ее щеки, - Анаксантр нельзя отобрать. Его можно только принять в дар. Поэтому, прошу: отдай. Ты не умеешь им пользоваться, а домой хотим вернуться и мы, и вы. Я клянусь, что сохраню вам жизнь, и даже Кэсса вас не тронет.
Сагерт замолчал, ожидая ответа. Его люди недовольно ворчали, но не посмели вмешаться. Ренши заставила себя выпрямиться, не сводя глаз с колдуна. Не отшатнуться от его прикосновения стоило гораздо больших усилий, чем она ожидала.
- Я знаю, что ты не можешь его отнять, - выговорила она. - И знаю, что как только он окажется в твоих руках, мы оба умрем. Не нужно пытаться лгать мне, я умею распознавать обман, - сознание было в таком смятении, что ни о каком распознавании сейчас речи быть не могло, но откуда мог это знать Сагерт? - Вы напали на нашу деревню, убили наших соплеменников, а сейчас пытаетесь отобрать древнюю реликвию нашего рода?! От меня ты не получишь Анаксантр. Никогда.
Несмотря на всю браваду, внутри все похолодело и сжалось в ожидании боли.
- Почему же не получу? - Сагерт хрипло рассмеялся. - Я ведь могу и не по-хорошему договариваться. Думаю, кому-нибудь из моих ребят ты понравишься. А может и не одному... Или убьем твоего приятеля, - он кивнул на Тая. - Анаксантр ведь не дороже его жизни?
Ренши сглотнула, облизнула губы. В памяти еще слишком ярко вставали картины разоренного поселения.
- Я даже без Анаксантра сумею проклясть вас так, чтобы вся ваша хваленая мужская сила превратилась в старческий пшик, - она отчаянно лгала, но надеялась на зловещую репутацию, сложившуюся вокруг ведьм. Ложь ее была направлена не на колдуна, и оставалось лишь молить духов, чтобы воины болотников были так же суеверны, как и ее собственные соплеменники. - Я даже перед смертью сумею каждого из вас утащить за собой к На-Тууру и обречь на мучительное посмертие! Я...
В горле пересохло, и она закашлялась, сжав кулаки и собрав всю волю, чтобы не казаться столь неисправимо слабой и жалкой. На Тая Ренши боялась даже посмотреть, привлечь к нему внимание Сагерта еще раз.
Колдун помрачнел. Он не хуже пленной девчонки знал, как боятся в народе ведьм, и переубедить своих людей в ее полном бессилии ему вряд ли удастся. Да хотя кто знает? Возвращение домой - тоже хорошая мотивация, однозначно равноценная возможности проклятия.
- Ну, раз ты такая смелая, то начнем с него, - Сагерт кивнул на Тая. - Грон, привяжите-ка мальчишку к дереву.
Его тут же послушались: рывком подняли пленника на ноги и поволокли к ближайшей группе деревьев, ограничивающих песчаный пляж. Тай не сопротивлялся, давно уяснив, что это бесполезно. Он лелеял лишь одну мысль - что скоро сможет колдовать сам, а тогда пережечь связывающие ремни труда не составит. Но он не успевал. Времени оставалось все меньше и меньше, а эффект выпитого зелья все никак не заканчивался.
Мужчина с темными, заплетенными в косы волосами толкнул его спиной к дереву, развязав, завел руки назад, вокруг ствола, и снова прочно стянул ремнем.
- Не передумала? - вкрадчиво поинтересовался Сагерт, помогая Ренши подняться на ноги. - Если нет, то пойдем, посмотрим. Все остановить - в твоих руках... - он почти ласково обнял ее за плечи и повел рядом с собой.
- Тай... - Ренши сделала попытку вывернуться из хватки колдуна, но тот держал крепко. Глубоко вздохнув, ведьма вспомнила Аамари в моменты гнева: темную, пугающую ауру, окутывающую грузную фигуру, мрачную усмешку, полыхающие огнем глаза. Резко, как змея, обернувшись к воинам, она попыталась скопировать наставницу: - Немедленно отпустите его! Я приказываю!
Она плюнула им под ноги. Остатки ее магических сил, подстегнутые страхом за Тая и собственной болью, полыхнули вокруг нее пламенем, как угасающие угли, еще способные обжечь неосторожного. Обеими ногами ведьма уперлась в песок, не желая идти - не столько рациональное осознание грозящей опасности, сколько почти животный страх заставлял ее тормозить.
- Дура! - Сагерт, отступивший было на шаг от огненных всполохов, быстро качнулся обратно и отвесил девчонке подзатыльник.
Магический огонь погас, подавленный силой более могучей, чем могла дать для жизни избитая маленькая ведьма. Испуганные вспышкой болотники воспрянули духом и лишь более озлобленно посматривали в сторону Ренши.
Та покачнулась, с трудом устояв на ногах. В голове звенело от удара проклятой сволочи, мысли путались. Сагерт был слишком силен. Старше ее, и куда сильнее - и физически, и магически, к тому же магия ведьм, мощная и неотвратимая, была медлительной и не боевой. Запугать? Подавить? Договориться? Что сделать, что она может сделать, чтобы справиться с ним?
Анаксантр...
Никогда. Ни за что. Это было так же немыслимо, как расстаться с собственным сердцем. Или с собственной магической силой. Ренши не могла бы объяснить, откуда в ней укоренилась эта уверенность - ни в коем случае не отдавать Сагерту камень ведьм.
Но Тай!
- Так что с ним? - чернокосый Грон кивнул на привязанного к стволу Тая, безучастность и покорность которого пугали Ренши не меньше, чем собственная ослабевшая магия.
- Ну, даже не знаю... - Сагерт снова обхватил ведьму за плечи, склонился к ее уху, - выбирай, можно отрезать руку или ногу, выколоть глаза, содрать кожу. Что хочешь? Я милостиво уступлю выбор тебе.
- Отпусти его! - выдохнула Ренши. Кровь билась в висках, мешая думать, не позволяя сконцентрироваться. Она отчаянно пыталась собрать остатки магии, словно без ритуалов и материалов, необходимых каждой ведьме, могла всерьез угрожать шестерым здоровым мужикам. Если бы был ее ритуальный нож, хоть на мгновение, она не пожалела бы собственной крови, чтобы отправить их на тот свет! - Ты пожалеешь об этом...
Лицо Тая прямо перед ней расплывалось и размывалось.
- Не-е, так мы не договаривались, - Сагерт покачал головой, - если ты отдашь камень, я отпускаю вас обоих. По-другому никак, извини. Меня тоже не радует это место, куда мы все по твой вине попали. Ты сама знаешь, где мы? Нет. Как выбраться? Нет. Как управлять Анаксантром? Нет. Ты ни хрена не знаешь, но не хочешь ничем никому помочь, поэтому и выбора мне не оставляешь. Самовлюбленная, самонадеянная дура! - его голос сочился ядом и презрением. - Грон, думаю, мы пока оставим мальчишке руки и ноги, так что давай начнем с глаз: два - слишком много, - колдун вновь склонился к уху Решни, - Думаю, твой приятель будет очень тебе благодарен. Променять его на какой-то камень!
- Нет... - прошептала Ренши, в то время как Грон с невозмутимым видом вытащил нож, демонстративно покрутив его в воздухе. Все казалось нереальным, как во сне: не может оно происходить на самом деле. Но происходило. - Нет!!
Отчаяние захлестнуло с головой - она рванулась вперед, на чернокосого воина, так внезапно и яростно, что даже Сагерт не сразу ее удержал. Ренши дикой кошкой вцепилась в руку мужчины, силясь вырвать нож, впиваясь в плоть ногтями и зубами - достать бы лезвие хоть на мгновение!
Сильный удар по спине оглушил, заставил повалиться на песок. Кто-то вцепился в спутанные волосы на ее затылке, оттаскивая от мучителя.
- Отпусти... - шипела Ренши сквозь текущую из носа кровь, чувствуя на губах ее соленый привкус. - Ты сам... не знаешь, с чем имеешь дело! Ты сам ничего о нем не знаешь... Отпусти! Перестань!
Она задыхалась от ужаса, пока Грон, осмотрев поцарапанную руку, схватил за волосы Тая, заставляя его поднять голову, рвалась из державших ее рук, пыталась ударить головой, босыми ногами, кулаками - всем, чем только могла.
- Как знаешь, - хмуро ответил Сагерт, крепко удерживая Ренши в объятиях и не позволяя вырваться. - Упрямься дальше.
Тай, сходя с ума от страха, безуспешно попытался вырваться, но на помощь Грону тут же пришли двое добровольных помощников из людей Сагерта, не позволяя пленнику даже минимально двинуть головой.
- Не надо... прошу вас, - в панике прошептал Тай, прекрасно понимая, что Анаксантр Ренши не отдаст: Ведьмы Лесного Народа слишком дорожили камнем, чтобы обменивать его на жизнь кого бы то ни было.
Грон не ответил. Тай зажмурился, когда нож приблизился к лицу, но спасти это уже не могло: болотник не церемонился и не осторожничал, зная, что в живых мальчишку все равно не оставят - клинок прошел сквозь веко, развернулся в ране, вырезая глазное яблоко и ошметки кожи.
Тай, рванувшись изо всех сил, захлебнулся криком. Дыхание перехватило от дикой пронизывающей боли, зато сознание милосердно оставило его.
- Нет! Нее-ет! ТАЙ! - Ренши орала, срывая голос, не в состоянии поверить в то, что происходит. На ее глазах - с ее ведома! - ее друга детства истязали и убивали, а она только и могла, что рваться и рыдать, сходя с ума от бессилия и ужаса. - Перестань! Нет!
Сердце заходилось как бешеное, перед глазами плыли красные круги - но она все равно была не в силах отвернуться и перестать смотреть на окровавленное, изуродованное лицо Тая, бессильно обвисшего в руках врагов.
- Ты что-то сказала? - повернулся к ней Сагерт, когда ведьма, захлебываясь слезами, выдохлась и судорожно хватала ртом воздух, пытаясь справиться с тошнотой. - Отдаешь Анаксантр?
Вместо ответа Ренши закашлялась, тонкая, вязкая ниточка слюны стекала с губ. Камень на шее подрагивал в такт быстрому, неровному дыханию. Слезы душили.
- Еще нет? - устало переспросил колдун и кивнул Грону.
Тот вновь склонился над потерявшим сознание мальчишкой. И снова - ужасный звук, с которым лезвие вошло в плоть, и кровь, струящаяся по лицу Тая.
Что-то маленькое и круглое упало в песок, подкатившись к босым ногам ведьмы - окровавленный, почти неузнаваемый человеческий глаз с обрывками нервов.
Ренши задохнулась, скорчилась в мучительном спазме - и ее вывернуло наизнанку. Отплевываясь горькой желчью, она, как в тумане, видела ужасные рваные дыры на месте глаз Тая - наполненные кровью провалы - и склонившегося к ней Сагерта. Колдун что-то говорил, но от собственного крика так звенело в ушах, что Ренши не слышала его.
- Нена...вижу, - выдавила она, поднимая голову и глядя ему прямо в глаза. - Проклинаю... тебя...
В это мгновение она никого другого в целом мире не могла бы ненавидеть сильнее. Отчаяние, горе и ярость завладели рассудком, лишили речи, оставив только хрип, рвущийся из самых глубин существа:
- Проклинаю!..
Голос Ренши еще не успел смолкнуть, ухмылка не успела сойти с губ колдуна, а в небе - прямо над головами - раздался протяжный высокий не то крик, не то визг.
Почувствовав опасность, Сагерт поднял голову. Несколько темных точек кружили в небе, расправив крылья и перекликаясь странными, отнюдь не птичьими голосами.
- В лес! Быстро все в лес! - крикнул колдун, а сам бросился в гущу деревьев, потянув упирающуюся Ренши за собой.
Болотники растерялись - кто-то безоговорочно последовал за своим вожаком, кто-то замер на месте, пялясь в небо и пытаясь рассмотреть, что за опасность могла так перепугать колдуна, которого уважала сама Кэсса.
Темные точки стрелами устремились вниз, к земле, быстро увеличиваясь в размерах: мгновение - и уже отчетливо видны огромные темные крылья, птичьи лапы с выпущенными когтями, перекошенные злобой человеческие лица.
Ренши, полностью захваченная страхом и горем, не сразу поняла, что произошло, и отчего проклятый чародей, переменившись в лице, командует отступление. Ослепленная слезами, она видела колышущиеся в воздухе точки, но не придавала им значения - во всем мире остался только Тай. Тай, которого она обрекла на страдания, Тай, которого оставили умирать привязанным к дереву на незнакомом берегу. По ее вине...
- Пусти! - она кричала и вырывалась, и ей не было никакого дела до перепуганных болотников. - Ненавижу! Отпусти! Тай!!
Существа, заметившие чужаков на пустынном побережье, тоже слышали ее крик и вторили ему пронзительными высокими воплями. Вот они замерли в самой высокой точке своего полета - и разом, как по команде, ринулись вниз. Только что они были неясными тенями, клочками взъерошенных перьев и острых смертоносных когтей, а в следующий миг Ренши обдало зловонием из-под хлопнувших над самой головой крыльев.
Что-то сильно ударило под ребра - Сагерт бросился ничком на песок, увлекая ведьму за собой. Крылатая тварь, спикировав, пронеслась над самыми их головами и, вновь набирая высоту, схватила ближайшего воина. Острые когти, словно крючья, вонзились в плоть - не соскользнешь, не вырвешься. Надсадно хлопая крыльями, существо, не обращая внимания на вопли фата и его попытки вырваться, поднялось в воздух, где легко, словно соломенную куклу, перекинуло орущее тело своим сородичам. Второе крылатое чудовище, играясь, поймало воина когтями за ногу. Визгливый хохот перекрывал вой несчастного, заживо раздираемого гарпиями в воздухе, пока остальные - не меньше десятка тварей! - охотились на тех, кто пытался сбежать в лес. Еще один из воинов, не выдержав, попытался зацепить нападающих ножом, но был схвачен и поднят в воздух. На землю создания не спускались, но в вышине кружились легко, как подхваченный ветром пух.
Тая, потерявшего сознание и скрытого раскидистой листвой дерева, твари не заметили. Для охоты - или для забавы - им достаточно было и тех, что бежали к лесу.
Ренши со всей силы ударила колдуна локтем в живот, пытаясь вывернуться, чтобы, не поднимая головы, доползти до привязанного к дереву друга. Колдун от неожиданности охнул, но пальцы разжал, выпуская девчонку из хватки. Не думал, что она еще способна сопротивляться, вот и упустил.
- Ах ты...
Его ругательство заглушил птичий крик. Одна из гарпий сделала вираж над головами убегающих и спикировала вниз, целясь ухватить когтями девчонку: Сагерта дикие твари почему-то обделяли вниманием, видимо, чувствовали исходящую то него силу и опасность, а вот Ренши сама по себе, в одиночестве, опасности им не внушала. Острые когти мелькнули над головой ведьмы, но уступать Сагерт не собирался, по крайней мере, сейчас, пока Анаксантр еще не перешел к новому хозяину.
Колдун вскинул руку, - вокруг пальцев уже плясали огненные искры, - и крылья атакующего монстра охватило пламя. Гарпия с диким визгом взмыла в небо, затем камнем упала вниз и заметалась по песку, пытаясь потушить пожирающий перья огонь. Ее сородичи не обратили на неудачницу ни малейшего внимания, продолжая свою охоту на людей: взаимопомощь не была характерной чертой стаи.
Сагерт не стал добивать раненую тварь, даже в ее сторону не посмотрел - в два прыжка оказался рядом с Ренши, крепко ухватил девчонку за пояс и, игнорируя любые попытки вырваться, закинул себе на плечо. Хватка у него была крепкая, да и под весом ведьмы мужчина даже не согнулся, наоборот, быстрым шагом, почти переходящим на бег, поспешил скрыться в густых зарослях. Сагерта сейчас не интересовали ни гарпии, ни его умирающие сородичи - только собственные амбиции и Анаксантр.
"Он бросил Тая умирать. Оставил его, замученного, на потеху пернатым тварям..."
Только эта мысль и билась в голове Ренши. Вырываться уже не оставалось сил. Схваченная поперек живота, она видела только сперва мелькание жестких оперенных крыльев и кровавое месиво, оставленное на песке поспешным пиршеством жутких птиц, затем - переплетение густой темно-зеленой листвы, гибких ветвей и лиан, окончательно скрывших чудовищное побережье из виду.
"Он оставил Тая умирать. Он убил его.
Он поплатится за это..."
Добыча сбежала в лес, а гарпии все еще кружили над опустевшим берегом, перекрикиваясь на своем странном языке, иногда опускаясь ниже к земле, иногда вновь взвиваясь вверх. В лес у полуптиц желания лететь не было - на чужой территории действовали чужие правила, и гарпии не рисковали, довольствуясь тем, что и так по праву им принадлежало.
Одна из тварей, расправив крылья, спланировала к Таю, сделала небольшой круг, присматриваясь, словно не веря, что двуногие оставили кого-то из своих, и, убедившись, что жертва действительно брошена и безопасна, лениво опустилась вниз, выпустив когти. Наверное, она бы даже успела его схватить, если бы не синий луч света, рассыпавший жгучие искры, извилистой молнией прорезавший пространство.
Гарпия по-птичьи вскрикнула и отшатнулась назад.
- Пошла вон, - махнул рукой Канги, загораживая собой Тая.
Полуптица, склонив голову набок, опустилась на песок и заскакала рядом, не рискуя сунуться слишком близко. Ее сородичи кружили в небе, но на землю не опускались.
- Недколдун, недобог мне приказывает, - хихикнула гарпия, рассматривая колдуна желтыми с вертикальным зрачком глазами. - Что ты забыл здесь, забытый всеми?
- Соскучился по твоему обществу, - Канги хмуро смотрел на ехидную тварь, синие искры вились вокруг посоха - именно они пугали гарпию, не позволяя приблизиться и атаковать.
- Сначала ты забрал чужое тело, теперь забираешь чужое мясо, - не унималась та. - Вор! Жалкий вор!
- Это не твое мясо, я заберу его по праву сильного, - усмехнулся Канги, оборачиваясь к Таю. - Вам и так хватило, радуйтесь тому, что успели забрать.
- Ты слаб! Мои сестры разорвут тебя! - гарпия поскакала по песку, приближаясь, но нападать, по-прежнему, не спешила.
Колдун не ответил. Подойдя к все еще находящемуся без сознания Таю, он приподнял его голову за подбородок, осматривая раны.
- Вот сволочи... - он вздохнул, разговаривая сам с собой. - Я стал слишком медленно бегать... - и вновь обратился к гарпии, хоть и не обернулся к ней, игнорируя угрозу, которую она представляла. Знал, что не нападет, побоится. - Здесь рядом есть жилье?
- Позабытый вор отобрал еду и теперь просит моей помощи? - хрипло рассмеялась полуптица, взмахнув крыльями. - Ты нелеп и глуп! - она вновь засмеялась, подпрыгивая на песке и перемежая смех с хриплым карканьем.
Канги провел рукой над глазами Тая - кровь зашипела, пенясь и подсыхая по краям рваных ран. Мальчишка дернулся, всхлипнул, приходя в себя.
- Нет. Лучше пока спи, - колдун погладил его по жестким слипшимся от крови и грязи волосам, и Тай вновь обмяк, повиснув на веревках.
- Есть зверолюды. Мерзкие! Вонючие зверолюды! - заявила гарпия, не выдержав долгого игнорирования своей особы. - Что ты мне дашь, если отведу к ним?
- Они меня примут? - Канги перехватил посох за привязанный к тому ремень и перекинул за спину.
- Они принимают всех. Не понравишься - сожрут. Но тебя не сожрут, если скажешь, кто ты...
- Исключено.
- Хах, конечно, ты же вор! Воры всегда боятся называть себя! - хихикала гарпия.
Он не ответил, разрезая веревки, удерживающие Тая, и подхватывая мальчишку на руки.
- Так что ты мне дашь?
- А что ты хочешь?
- Мясо. Блестящие сокровища. Что у тебя есть?
- Я сохраню тебе жизнь...
- Нет, нахал! Моя жизнь и так моя. Улечу - не догонишь.
- Хорошо, - раздобрился Канги, осторожно, чтобы не уронить Тая, снимая с шеи один из амулетов - крупный зеленый камень, обвитый серебряными нитями. - Хочешь это?
Камень качнулся на шнурке, поблескивая на солнце.
Желтые глаза гарпии вспыхнули:
- Хочу-хочу! Давай, договорились!
Она поскакала было ближе, но Канги остановил ее жестом, намотав шнурок крепче на руку и поудобнее перехватывая мальчишку:
- Хорошо, - она смерила его пронизывающим взглядом, взмахнула крыльями и поднялась в воздух. - Иди за мной. Наглый, жадный вор!
- От наглой старой курицы слышу, - усмехнулся в ответ Канги и легко, словно не чувствуя тяжести своей ноши, зашагал по побережью за вьющейся в небе крылатой стаей.