Взрослые любили обсуждать, с какого возраста они себя помнят.Дед и отец утверждали, что еще с тех времен, когда не умели ни разговаривать ни ходить. У мамы с памятью было похуже : она помнила какие-то отдельные картинки, зато очень ярко, подробно. Например,как ее не взяли однажды в какое-то интересное место, и она сидела под столом, со всех сторон занавешенная плюшевой скатертью, и ревела. И тогда впервые поняла, что слезы действительно-таки горькие: у них был отчетливый горький вкус.
Петька, как ни старался, ничего не мог припомнить из раннего детства, никаких агуканий, купаний и пеленаний.Получалось примерно как у мамы,да и то лет с трех - четырех. И тоже никаких фактов.Ничего такого, что можно было бы предъявить слушателям.Воспоминания-то были, но такие, о которых он не умел и не хотел рассказывать:ну как рассказать о том, какая это радость - проснуться утром своего дня рождения оттого, что сейчас должно наступить что-то отличное, вот только вспомнить бы, что? Или как здорово сидеть у новогодней елки, когда за окнами ночь и в доме тихо, и горят в зеленых лапах огоньки...А впереди еще веселые новогодние дни, и санки, ухающие с горы, и снежные крепости, и новогодние представления и ожиданием мороженого в антракте и подарка в конце...
Вообще-то было, было одно воспоминание, очень яркое и вполне пригодное для рассказа, вот только рассказать об этом он не мог. Никому - ни друзьям, ни родным, потому что, во-первых, рассказ вышел бы ...странным и Петьку бы сочли в лучшем случае фантазером, а во-вторых...ему почему-то казалось, что рассказать об этом вслух значило бы предать.
Дело в том, что у Петьки был друг.Как часто говорят взрослые - друг детства, самого раннего. Петька не помнит, когда он возник и почему. Кажется, они познакомились на прогулке, когда он сосредоточенно катил свою легкую прогулочную коляску по лужам, стараясь не пропустить ни одной. На скамейке сидел маленький мальчишка, примерно такой же, как Петька. Сидел совершенно один и, судя по всему, ничего не боялся. Болтал ногами в блестящих башмачках и грыз конфету-петушок в невиданной яркой обертке, вызывая у Петьки большое уважение и зависть.
Шансов на то, что такой шикарный парень обратит внимание на малышню-Петьку с коляской и при бабушке, было мало, но он все-таки решил рискнуть:
- Привет! Ты кто? - пробормотал он, уставившись в пол.
- Привет, меня Ваня зовут. Голос был тоненький, как у девчонки.
- Давай дружить? - Это была невероятная удача, о таком везении Петька и мечтать не мог.
- Давай прокатим коляску вместе, с ветерком,а? Вон до той лужи!
Ваня лихо соскочил со скамейки, и они помчались к ближайшей луже , дружно толкая коляску. Удивительно, но бабушка ничего не имела против . Она, казалось, не замечала Ваньку.
День пролетел незаметно и счастливо, полный болтовни, беготни и мелкого малышневого хулиганства.
- Тебе пора домой, - сказал Ваня своим странно высоким, веселым голосом.
- Не плачь, хочешь, я буду приходить к тебе? Ты только позови, и я приду. Не испугаешься? - Петька сильно замотал головой. - Ну, тогда до встречи, иди спать.
Да, пожалуй, так все и началось. История про Ваню, который появлялся из-за шкафа...