-Нет ничего странного в том, что это кажется тебе странным.
***
Я абсолютно убеждена, что этот запутанный клубок слов не поймет до конца ни один человек, кроме меня самой. Но все-таки, давайте попробуем. Необходимо заметить, что я всегда очень внимательна к значению слов и возможностям их сочетаний. Может, именно отсюда растут ноги моей привычки цепляться к словам. Нижеизложенный текст представляет собой многократное шифрование: любовную историю, символ, каламбур, анекдот и ребус в одном лице. Думаю, собрат-филолог меня поймет. =)
***
Пониманию всех аллегорий способствует фраза 'Не сотвори себе кумира' и старая формула 'Я есть Другой'
В тот день я придумала себе Бога, и решила, что это хорошо. И было утро, и было солнце, день первый, а может, последний (о подобных вещах никогда не узнаешь заранее).
Я проснулась оттого, что кто-то постучал в дверь моего шкафа - изнутри. Приоткрыв глаза, увидела, что дверца шкафа открывается медленно и неохотно, с вопрошающим скрипом.
- Можно! - сказала я. - Войдите!
Никто не вошел. Тишина нарастала.
- Тогда выйдите, - хрипловато пробормотала я. - Я не одета.
Некто молчал.
Закрыв глаза, я сжалась под одеялом, натянув его до самых ушей. Однако страх ожидания никуда не делся. Осторожно приоткрыла левый глаз. Отражающийся в нем мир показался мне резким и жестким, так что заныло где-то в районе живота. Тогда я открыла правый, который, конечно, смягчил все, мой верный правый глаз, уж он-то знает, как правильно смотреть на вещи.
Я спрыгнула с кровати и, протопав босыми пятками к шкафу, распахнула его настежь, чтобы больше не бояться
Сначала ничего не было видно. Ничего неожиданного. Плечики с платьями, беспорядочно сваленная на полках одежда. Терпкий запах духов и косметики. И вдруг что-то обнаружилось, на нужный след меня навел нос. Он вдохнул воздух, и тот пах уже не цветами и пылью, а чем-то новым, свежим, почти настоящим. Что-то жаркое находилась в глубине шкафа. Раздвинув груды одежды, я чуть не упала на солнце. И задохнулась - так горячо. Ослепительный шарик плавал в саду между деревьями. Солнце в моем шкафу. Оно было еще совсем маленькое, игрушечное, а пахло как настоящее. Веснушки на моем носу оживились и запрыгали по щекам как блохи. Солнце плыло мне прямо в руки. Я шагнула ему навстречу и, как оказалось, в ничто. Потоки воздуха подхватили меня и завертели, я летела в бездну, как падают только во сне - безвозвратно головой в омут. И ухнула в сад, в чем была после сна, то есть голая, прямо в гости к Богу - ведь это он постучался в мою голову, я знаю.
- Если вам в гости постучался Бог, - проворчала я, - не открывайте, даже если точно знаете, что сами его выдумали. Стук в голове до добра не доводит, а иногда и к дьяволу отправить может. Значит все это то, что в вашей голове много скопившегося пыльного хлама, откроете дверцу - и все вывалится наружу, погребя окружающих. Здравствуй, Бог! - сказала я Солнцу. - Вот я и пришла.
- Я вижу, - недовольно сказало Светило и уселось за стол. Над столом покачивались цветущие ветви черемухи моего детства. Голова оторвалась от тела и беззаботно запрыгала по лужайке. Запахи закружили мою голову, они играли с ней в мяч, перекидывая ее справа-налево и по кругу.
- Так не годится, - подумала я. А может, это подумала голова. - Совсем вскружили голову! Тело без головы весит больше, чем голова с телом. Иначе почему, лишившись ее, я падаю на землю? Верните голову! - с отчаянием сказала я мужчине, с любопытством смотревшему на меня из-за стола. - Голову верните! Благодарю!
И, крепко схватив беглянку за уши, прикрутила ее на место.
- Ну как, крепко сидит? - с любопытством спросил Бог.
- Наверное, даже лучше, чем прежде, - призналась я.
- А сердце не шалит?
- Спокойно.
- Моционные игры с головой помогают работе сердца! - назидательно сказал Бог. И зевнул. Я во все глаза уставилась на него.
- Так и думала, - разочаровано сказала я. - Ты такой же, как они все.
- Ты-таки думала? - захохотал Бог. У него были длинные темные ресницы и лучистые глаза.
- Ты такой же, как те, от кого я ушла сюда. Никакой разницы.
- Разница есть всегда. Если ты посмотришь на меня и на меня же завтра, ты обнаружишь, что один не равен одному, а тем более не равен другому. А ты все меряешь по себе и беспокоишь себя и других.
- Ты же всемогущ и вневременен! Что для тебя сегодня и завтра? Игры со временем тебя не касаются.
- Меня касаются любые игры! Садись!
Я села на самый краешек стула.
- По какому делу ты сюда явилась? - спросил меня седой как лунь старик, скрестив руки на груди.
- По делу свержения правительства, - заявила я. - Самого верховного, которое только есть. По слухам, оно заседает на небесах и смотрит на все сверху вниз. Мне это не нравится, неприятно, когда за тобой наблюдают. Впрочем, если вообще не замечают, это тоже досадно. Я еще не разобралась с этим вопросом.
- Не разобралась и не разберешься, пока не соберешься. Так не годится, - заявил Бог. - Свержение отменяется, потому что ты предлагаешь политическое самоубийство.
Холодные голубые глаза смотрели на меня так, что становилось неловко. Я пробормотала:
- Это ничего, что я здесь? Вроде, еще не время и много чего осталось позади.
- Впереди тоже немало, - ответил Бог. Он смотрел на меня моими глазами.
- Ясно, - сказала я, рассматривая себя в Боге. - Спасибо.
- Так чем же тебе не угодило мое правление??
- Я против упорядоченного движения масс к мировому апокалипсису.
- Кто тебе наплел про Апокалипсис? - спросила я у самой себя. Я во все глаза уставилась на свой нос. Он показался мне слишком маленьким, наверное, я всегда себя преувеличивала.
- Не надо водить меня за нос, - пробормотала я про себя. - Я вижу будущее лучше, чем прошлое. Будущего не существует, а прошлое уже было. Так что сильнее? Первое или последнее?
И посмотрела в свои глаза, в которых отражалось мое лицо - пухлые щеки, детские губы, вздернутые брови.
- Человечество идет к хаосу, - сказала я упрямо. - Те, кто думает, что мы движемся по пути прогресса, излишне оптимистичны. Человечество, как навязчивая идея, рано или поздно изживет себя.
- С чего ты решила, - возразила я самой себе, - что человечество идет к хаосу?
- Я смотрю иногда новости и в курсе всего, что было и даже того, что может быть, - воскликнула я. - Хотя, возможно, ты права. Человечество давно никуда не идет. Наверное, уместнее говорить: ты прав?
- Уместнее в этом месте, а в другом? - спросил меня ты. Я посмотрела в твои глаза и чихнула, просыпаясь. В моем левом глазу отразился солнечный луч, проскользнувший среди пыльных занавесок в кровать, а в правом ты - ты спал, и был настолько прекрасен во сне, что мне захотелось перекреститься.