"Однажды Высоцкий у Слуцкого организовал встречу, очень нелёгкую. Были Слуцкий, Самойлов и я. Он хотел, чтобы мы ему сказали, может ли он уйти из театра и существовать (не материально, а духовно, умственно) как поэт. Это было так трогательно и наивно, потому что он это знал вовсе не хуже, чем любой из нас, но он считал, что он этого не знает. Он не притворялся, он считал, что это какое-то разграничение жанров и искусств - он поёт, а мы не поём.
<...> Высоцкий с непосредственностью ребёнка и простодушием - при его очень сильном уме - добивался ответа на столь наивный вопрос. Но кто мог ответить ему, кроме природы и Бога?
Эта встреча продолжалась невероятно, нечеловечески долго. Он пел восемь часов!"