Vir S : другие произведения.

Гоблинам слава!

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Все герои вымышлены. А вот совпадения с реальностью допущены намеренно. Сборник "АЭЛИТА 15"

  Факелы освещали стены домов, разгоняли темноту по переулкам. Шесть улиц сходились к королевскому дворцу. Шесть отрядов встретились на площади. Ожидавшие на балконе гоблины приветственно вскинули руки с белыми повязками повыше локтя. Один из них, в непривычно светлом доспехе, крикнул:
  - Король сбежал!
  Гул толпы стих в ожидании. Другой гоблин встал на колено перед тем, кто принёс народу радостную весть:
  - Да, здравствует король Ронан Первый!
  Толпа подняла факелы выше. Кто-то крикнул:
  - Слава свету!
  В ответ по площади прокатился мощный рёв тысяч глоток:
  - Гоблинам слава!
  Рокша ликовал вместе со всеми. Прыгал, размахивал руками, получил от кого-то по шее и отбил ладонь о чью-то голову. Радость переполняла площадь, сверкала в витражах светом факелов, уносилась криками к звёздам.
  Новый король, заметив, что на него уже не смотрят, ушёл с балкона. Чуть погодя, народ обнаружил, что глазеть больше не на кого, и двинулся по улицам, торопясь донести радостную весть на окраины города.
  
  Пришедший на площадь одним из последних, Рокша оказался в первых рядах. Он шествовал с гордо задранным подбородком. И видимо, поэтому заметил нависающую над тротуаром вывеску кабака 'Весёлый гном'. Казалось, широкий коротышка с кружкой в руке насмехается над героями, прогнавшими из города короля-изменника.
  На сбившегося с шага Рокшу налетел незнакомый гоблин. Толкнул плечом:
  - Чего встал?! - и, посмотрев на вывеску, заорал: - Тёмные!
  Брызнули в свете факелов осколки разбитых стёкол. Заплясало пламя в окнах второго этажа. Рухнула жестяная вывеска. Эмаль осыпалась с неё разноцветной пылью. Из-под арки кто-то выкатил бочонок. Кто-то выбил донышко, кто-то высыпал на брусчатку ворох медных кружек. Рокша подхватил откатившуюся ему под ноги. Бездумно повторяя движения соседа, шагнул к бочонку. Зачерпнул и тут же отступил, потому что под локтем уже протискивались нетерпеливые руки...
  Выпив за свет и отдав кому-то кружку, Рокша влился в поток возвращавшихся с площади гоблинов. Со счастливой улыбкой на лице он добрёл до таверны 'Цветочный нектар', откуда отправился свергать короля. На вывеске эльф предлагал выпить из гигантского белого тюльпана.
  Внутри стоял гомон. Хозяин едва успевал закатывать на козлы очередной бочонок и отталкивать в сторону подвала опустевший. Два молодых гоблина метались по залу, меняя кружки посетителям.
  Из полюбившегося молотобойцам угла, перекрывая шум, донеслось:
  - Рок! Мы здесь!
  Взвился к низкому потолку мощный кулак, который мог принадлежать только одному гоблину на свете. Когда Рокша пробрался в угол, Дорран перегнулся через стол и раздвинул ручищами сидевших на лавке:
  - Посторонитесь, ребята! Это Рок - лучший молотобоец в городе. Хозяин! Кружку моему другу! - он поднял свою. Скосив глаза, глянул в неё и заорал ещё громче: - Всем вина! Быстро! А то, клянусь светом, я разнесу здесь все на камушки!
  Подскочил гоблин, удерживая в каждой руке штук по пять кружек. Ловко поставил их и незаметно собрал опустевшие.
  - Слава свету! - рявкнул кто-то за соседним столиком.
  - Гоблинам слава! - подхватил зал.
  Дорран поковырял пальцем в ухе:
  - Сила! - отхлебнул и добавил: - Сила - в свете!
  - Смерть тёмным! - произнёс гоблин справа от Рокши.
  - А как мы их! - гордо стукнул по столу кружкой тот, что слева.
  Сидевший рядом с Дорраном не то икнул, не то выругался:
  - Ть-ма!
  
  ***
  
  Как добрался домой, Рокша не помнил. Проснулся поздно и удивлённо уставился на стену, освещённую заглядывающим в окно солнышком. Раньше он вставал ни свет, ни заря, чтобы не опоздать на работу. Поэтому, показалось, что день сегодня праздничный. Подтверждала это и гудящая с похмелья голова. Вспомнив поход на площадь, он понял, что в кузницу идти не надо, потому что вчера сбежал не только король. Мастер Бролленберг, погрузив в огромные повозки семью и подмастерьев-гномов, отбыл из ставшего негостеприимным города ещё до обеда.
  Потерявшие работу подмастерья-гоблины поплелись в ближайшую таверну. А там уже поднималась волна народного гнева, которая в сумерках выплеснулась на улицы и прокатилась по городу, круша и сжигая всё, что напоминало о гномах или предателях - тёмных гоблинах.
  Рядом с тарелкой гуляша мать поставила кружку отвара. Утолив жажду, Рокша сообразил, что вчера они с Дорраном избежали большой беды. Подмастерьев били не менее прилежно, чем охрану лавок и меняльных контор. Ну, если подмастерья или охранники пытались защитить хозяйское добро.
  Позавтракав, Рокша вновь завалился в кровать, так как делать дома было нечего. Отец ушёл в ратушу, где работал писарем, сестра - к тётушке Лотре, которая обучала внучек и их подруг мастерству вышивки. Мать гремела кастрюлями и как всегда ворчала, что на рынке не найти приправ, потому что старый король с эльфами поссорился, а пока новый помирится - сколько времени пройдёт.
  Глядя в потолок, Рокша вспоминал кузни, принадлежащие гоблинам. Прикидывал, в какой из них может рассчитывать на работу. И с сожалением понимал, что молотобойцев в городе намного больше, чем мест у наковален.
  
  После обеда заявился Дорран:
  - Собирайся! Говорят, тёмные хотят отделить Предгорья. Но мы не будем ждать, когда гномы вооружат изменников. Мы принесём им свет. Покажем, как надлежит поступать с тьмой.
  Мать, выглянув из кухни, наказала надеть куртку, потому что лето заканчивается, и вечера уже холодные. Рокша не стал перечить. Тем более, новая кожаная куртка ему нравилась. Он выбирал её сам и после покупки несколько дней клепал на плечи и локти пирамидки шипов.
  
  Молодёжь торопилась на окраину города, где в старых армейских конюшнях комендант столичного гарнизона объявил сбор добровольцев. Смутно знакомый гоблин похвастал дедовским палашом и спросил Рокшу:
  - У тебя, кажется, отец в ратуше работает? Правду говорят, что старый король всю казну к гномам вывез?
  - Не знаю. Я отца со вчерашнего утра не видел.
  Другой попутчик, признав молотобойцев, крикнул:
  - Я слышал, гномы оружие для светлых отказывались ковать. Теперь и воевать нечем.
  Дорран улыбнулся:
  - Брехня! Кто заказывал, для того и ковали. Дня три назад эльфы забрали полсотни пик гранёных... Рок, как их...
  - Альшпис.
  - Во-во! Альшписов. А ещё раньше стража десяток кинжалов заказала.
  - Десяток... - презрительно скривил губы гоблин.
  - Нам десяток, другим десяток, - попытался объяснить Дорран. - Знаешь, сколько в столице кузен?
  - Да уж, закоптили своим углём весь город.
  - И в каждой кузне - гномы, - стали поддакивать, те, кто прислушивался к разговору. - Достали тёмные! Ещё и денежки наши увели! Вот, вернём казну - заживём, как светлые эльфы!
  - Да, чем мы хуже! - подхватил Дорран.
  - Правильно! А вернёмся - будем торговать в Зачарованных лесах, - донеслось сзади.
  Те, до кого долетела эта новость, от удивления остановились. Принёсший её гоблин подтвердил:
  - Сегодня утром на площади объявили. Я своими глазами видел. А рядом с глашатаем эльф стоял.
  - Ух, заживём! Слава свету!
  - Гоблинам слава!
  
  За разговорами не заметили, как выбрались из города и по давно неезженой дорожке спустились к реке, вдоль берега которой вытянулись двухэтажные постройки. Штукатурка со стен местами осыпалась, обнажая кладку красного кирпича с желтоватыми прослойками раствора. На крышах проросли деревца. Давно не мытые стёкла помутнели. Последнее время денег на армию выделялось мало. По городу ходили слухи, что старый король предпочитал складывать золото в казну... которую прихватил с собой.
  Угрюмый гоблин в интендантском кителе выдал Рокше короткую кольчугу и, глянув на выдающуюся из окружающей мелкоты стать - алебарду.
  - Смотри, малец, своих не поруби, - напутствовал он нового воина света, подавая потускневший от старости шлем и слежавшиеся краги.
  - Не боись! - проревел Дорран, стоявший следующим в очереди. - Мы молотобойцы! Нам железом махать привычно. Поищи и мне такой же топорик. Да не забудь кинжалы. Пусть кишки тёмных узреют свет!
  Стоявшие рядом гоблины заржали. Посыпались шуточки и обещания до холодов показать изменникам, что за светом - сила.
  Неведомо откуда появились орки в чёрных кожаных штанах и стальных кирасах. Они разбивали новобранцев на отряды и гнали на берег, чтобы проверить, кто как владеет оружием. Рокша с Дорраном потыкали остриями алебард в перевязанные верёвками снопы, легко срубили несколько осинок. Из них сложили костёр, у которого и расположились с котелками каши, по-армейски сдобренной шкварками и приправленной сушёной черемшой. Запили ужин вином, которое под присмотром интенданта разливал из ведра тщедушный гоблин.
  
  ***
  
  Переночевали на свежем, пряно пахнущем сене. Поднялись до зари, и после завтрака орки погнали новобранцев строиться в походную колонну. Не удалось даже передать домой весточку. Приехавший с напутствием комендант гарнизона успокоил начавшую роптать армию:
  - Всем семьям, в которых есть воины света, будет выдано пособие, согласно списков. Ох, и обрадуются же ваши матери, получив по десять золотых! А ещё, король Ронан Первый пообещал наделить каждого из вас землёй, которую вы отобьёте у изменников. Тот, кто имеет навык мастерового, получит в собственность мельницу, кузню или ещё чего из трофеев.
  Обрадованные гоблины вскинули оружие к небу:
  - Слава свету!
  - Гоблинам слава!
  И колонна потянулась по дороге, проложенной через болота. По гатям и насыпям воины света проходили от одного островка к другому. Оставляли за спиной обветшавшие хибары и навесы, под которыми стояли почерневшие от старости винтовые прессы, сохли штабели кирпичиков торфа. На перекрёстках орки уводили отряды в стороны. Вскоре настала очередь свернуть и отряду, в котором шагали Рокша с Дорраном. Кто-то догадался, что степняки, вставшие на сторону света, хотят охватить горы дугой. Не позволить предателям ударить с фланга.
  
  Заняться в дороге было нечем, и гоблины поносили жителей Предгорий за вероломство. Изменники не только не поддержали народное восстание, но и приютили у себя сбежавшего короля. Хотя, где же ему прятаться, как не у тёмных. Это его стараниями гномы начали строить свои кузни на землях гоблинов. Это он не давал эльфам свободно торговать на рынках. Это его указ ставил тёмных ростовщиков в один ряд со светлыми. И если бы не восставший против такой несправедливости народ, то уже завтра гномы выигрывали суды у должников, а светлые эльфы, обидевшись, навсегда ушли в свои леса.
  Перекладывая с одного плеча на другое алебарду, Рокша прислушивался к рассказам соратников, которые ещё до того, как король сбежал, расправились с тёмными: соседями, хозяевами лавок, мастерских. И с каждой такой историей всё сильнее задумывался, не напрасно ли они с Дорраном дали уйти из города мастеру Бролленбергу. Даже помогли погрузиться. Теперь его сыновья встанут под знамёна тьмы, а ведь могли бы уже гнить где-нибудь в канаве.
  
  ***
  
  Болота сменились луговинами. Стрекотали в траве кузнечики. По перелескам щебетали птицы. Навстречу попалась телега, гружённая мешками с брюквой. С молчаливого согласия орка, невзирая на крики крестьянина, её конфисковали. И долго грызли сладкие корни, остругивая их кинжалами.
  
  К вечеру дорога втянулась в лощину, зажатую с двух сторон холмами. Подступивший к обочинам лес заставил умолкнуть похвалявшихся собственной храбростью воинов и разобрать с телеги сваленное за спиной Доррана оружие. Орк из арьергарда переместился в середину отряда. Взвёл пружины четырехзарядного арбалета. Но никто не выскочил из-за деревьев, не выпустил стрелу и не встал заслоном на пути.
  Дорога выползла из леса. В долине у небольшого озерка обнаружилась деревня. На спускающихся с холмов лугах паслись овцы. Ветерок прокатывал золотые волны по полям пшеницы. Из труб тянулись к небу лёгкие дымки. Почуявшие приличную еду, вместо выданных на дорогу сухарей и случайно подвернувшейся брюквы, гоблины прибавили шаг. Щёлкнул вожжами Дорран, поторапливая снулую лошадку.
  На околице орк пробежал вдоль растянувшейся колонны, взмахивая рукой:
  - Вы двое. Быстро к дальним домам! Если кто появится из леса с той стороны - сообщить мне. Ты и ты - искать старосту. Начните с самого богатого дома. Ты, - он ткнул пальцем в Рокшу, - берёшь этих троих - и на мельницу. Остальные вдоль улицы. Всех собрать у колодца. Быстро! Не стоять! Если кто из местных возьмётся за вилы или за оружие - не церемониться, кончать на месте!
  Рокша перехватил поудобнее алебарду и скомандовал ошалевшим от быстрых распоряжений бойцам:
  - Вперёд! Слава свету!
  - Гоблинам слава!
  
  Мельница стояла у небольшой плотины. Вода переливалась из озера в ручеёк по обводному каналу. Колесо не вращалось. Не поскрипывала передача. Не шуршало зерно в жерновах.
  Мельника и двух его помощников погнали по дороге, подгоняя криками и тычками мечей в спины и пониже. С хохотом обещали приобщить к свету. Рокша, как и подобает командиру, бежал последним. Алебарда приятно оттягивала руку, придавая уверенность. Начищенное вчера вечером лезвие бросало на обочину солнечный зайчик, который скакал по траве, застревая иногда в поднятой ногами пыли.
  
  Старостой оказался мельник. Когда орк, сквернословя, потребовал еды и сменить лошадь, он подобострастно закивал, поминутно повторяя 'слава свету'. Быстро послал по домам односельчан - кого за барашком, кого за шматом сала или бутылью, а кого - на конюшню.
  Дорран с алебардой на плече обошёл сгрудившихся у колодца напуганных крестьян и ущипнул пониже пояса прятавшуюся за спиной матери молодку. Та взвизгнула. Мать глухо выругалась. Орк приказал Доррану грузить провизию на телегу.
  Между холмами дорога вновь втянулась в лес. На одинокой полянке, у чистого родничка орк велел разбивать лагерь. Дорран прирезал барашка, ловко снял шкуру. Тушку разделали на куски и насадили на рогульки, чтобы каждый мог поджарить себе ужин.
  
  ***
  
  На следующий день в полдень, преодолев очередной лесистый распадок, отряд воинов света подошёл к деревне, в которую успела заползти тьма. Рядом с белёными хатками виднелись вросшие в землю каменные домики гномов.
  Привыкшие к молоту руки требовали дела, и Рокша с удовольствием изрубил в щепки низкую дверь. Из землянок, как ни странно, выволокли два семейства гоблинов. Похоже, тьма подчинила себе эту деревню сильнее, чем казалось вначале.
  Пока Дорран обучал крестьян восхвалять свет, воины закинули на ветви росших вдоль единственной улицы деревьев парочку верёвок с петлями. Выдернули из толпы тех, кто, подражая тёмным, поселился в землянках и повлёк за собой семью... Как только выбравшие тьму перестали дёргать ногами, орк заявил:
  - Так будет с каждым, кто прячется под землёй! Слава свету!
  - Гоблинам слава! - рявкнули воины.
  Оторопевших от вида быстрой казни крестьян заперли в сарае и отправились по хатам - набрать еды.
  
  Отряд погрузился на подводы, которых стало уже пять, и двинулся дальше. Приближалась цель освободительного похода. За холмами виднелись заснеженные вершины.
  Гоблины хвастались драгоценностями, монетками или занятными безделушками, прихваченными в деревне. Рокша тоже достал из кармана серёжки с изумрудами. Полюбовался игрой света на гранях. Подумал, что мать обрадуется подарку. И надо бы добыть ещё что-нибудь - для сестры и невесты. Вот, вернётся он домой и выберет себе самую красивую... Кто посмеет отказать победителю тьмы!
  
  ***
  
  Следующая деревня, в которую отряд вошёл под вечер, оказалась пустой. Вернее - казалась пустой, потому что, стоило Рокше сунуться в хату, как на голову его обрушился мощнейший удар.
  Старый шлем спас от смерти, но не от плена. Голова гудела, как наковальня. Связанные руки и ноги затекли. Судя по громкому цоканью копыт и лёгкому покачиванию, Рокша лежал в повозке. Открыть глаза он боялся. А когда решился посмотреть, то увидел лишь, как проплывает наверху каменный свод, покрытый светящейся паутиной.
  Стараясь не застонать от боли, Рокша повернул голову, и взгляд уткнулся в идущего рядом эльфа. Тёмного! Гоблин зажмурился, но перед глазами всё равно маячили длинный прямой нос и острое ухо, рассекающее чёрные волосы на два блестящих водопада. В памяти всплыло всё, что рассказывали про тёмных эльфов. Страх вытолкал стон сквозь сжатые зубы.
  Что-то коснулось лба. Рокша приоткрыл глаза. Увидел тонкое бледное запястье. Почувствовал, как ворошат чёлку холодные пальцы, и провалился в беспамятство.
  Когда гоблины изгоняли тёмных из города, он ничего не боялся. Без страха шёл в Предгорья, намереваясь принести свет тем, у кого в душе поселилась тьма. И не предполагал, что может оказаться в руках тёмных эльфов.
  
  В следующий раз Рокша очнулся, оттого что два стражника - гнома бросили его, развязанного и без кольчуги, на едва прикрытый отсыревшей соломой пол:
  - Забирайте падаль, убийцы!
  Кто-то зашевелился рядом:
  - А жрать нам дадут?
  - Можете его сожрать, - пнул Рокшу гном.
  - Не положено, - дёрнул товарища за рукав другой.
  То ли кормить гоблинов запрещалось, то ли питаться ими, Рокша не понял.
  Со скрежетом закрылась калитка. Стражники, шаркая, скрылись за поворотом. Гоблин перевернулся и сел. Свет от покрывающей потолок коридора плесени позволял увидеть лежащих на полу раненых. У кого-то забинтована голова, кто-то прижимал к груди руку в лубке. У дальней стены, показалось, сидел одноногий. Или он неудобно подвернул другую?
  - Тебя как зовут? - толкнул Рокшу в бок сосед и, познакомившись, спросил: - Ты откуда? Из столицы? Воин света? Неужто и Ронана Первого видел? А тёмных много убил? А мы местные - из Пашани. Решили, не дожидаясь вас, своих тёмных порешить. Но к ним подмога пришла, и оказались мы туточки.
  Сосед тараторил, Рокша мотал головой или кивал. Он уже забыл, как гудел затылок, как боль отдавалась в спину, доставая, казалось, до самых ягодиц. И не думал о том, куда она исчезла.
  - А как там - в столице? Что говорят? Пустят нас эльфы в свои леса? Позволят торговать? Или все их обещания опять впустую? Нет, думаю, теперь они никуда не денутся. Своим - светлым не запретят. Им же тоже наши мечи, кинжалы нужны. Ну, и одёжка кожаная, сбруя... И сюда придут. Должны же они нас - светлых братьев спасти.
  Кому-то в дальнем углу надоело слушать пустую болтовню, и он резко бросил:
  - Заткнись, Тук.
  - А что я? Что? Надо же узнать, скоро нас отсюда вытащат?
  - Вытащат. Только не светлые, а тёмные. Чтобы отрезать руки-ноги. А сейчас - заткнись! Побереги свой язык. Он ещё кому-нибудь послужит.
  Сосед лёг на бок, поджал колени и обиженно засопел. Рокша с удивлением заметил, что здесь с лёгкостью говорят о возможности попасть в лапы к тёмным. Наверное, ему следовало проявить мужество и не выказывать страха. Не терять сознание от одного вида бледной, не знавшей света, кожи.
  
  Сколько прошло времени, прежде чем в коридоре вновь прозвучали шаги, Рокша не знал. Просыпался, когда снилось худощавое лицо с огромными чёрными глазами или раскачивающиеся в петлях крестьяне, лишённые жизни только за то, что жили, как гномы, в землянках. Лежал, глядя на прутья решётки. Сожалел, что послушал Доррана, не остался дома. Хотя, теперь, когда многие подались воевать в Предгорья, мог найти новую работу. И снова засыпал, чтобы увидеть кошмар и проснуться.
  Вслед за звуком шагов появились давешние гномы. Скрипнула калитка и один из стражников шагнул через порожек:
  - С кого начинать?
  - Тебе что, не всё равно? - спросил второй и посоветовал: - Бери с краю.
  Даром, что гном едва возвышался над поясом гоблина. Ухватив за грудки, он с неимоверной силищей поставил Рокшу на ноги, развернул к выходу и хлопнул ладонью по спине:
  - Вперёд! Пошёл!
  Сквозь скрип закрываемой калитки донеслось:
  - Держись, друг! Слава свету!
  Но Рокша не смог поддержать нестройное 'Гоблинам слава!' Зубы в приоткрытом рту выбивали дробь. Ноги подкашивались. Руки скользили по влажному камню стены. А гном подгонял его кулаком в поясницу и в конце коридора втолкнул в чуть более освещённую комнатку, Рокша устало опустился на стоящий у входа табурет. И только услышав резкое: 'Кто такой?' разглядел сидевшего за столом тёмного эльфа.
  Тот ещё раз повторил вопрос и добавил:
  - Отвечать быстро, коротко и по существу!
  Сквозь страх пробилось осознание, что врать эльфу бессмысленно. Рокша поспешно назвал имя. Рассказал, где живёт, кем работал. Поведал, как записался в воины света, и через какие деревни проходил их отряд. Даже про то, что забрал из шкатулки в хате серёжки, которые исчезли из кармана, пока он валялся без памяти.
  - Вот и ладненько! - удовлетворённо откинулся на спинку стула тёмный. - Вижу, вина твоя небольшая, но искупить её придётся.
  - Как? - холодея, спросил Рокша.
  Слухи о том, что тёмные эльфы наловчились вселять в здоровые молодые тела души умирающих, ходили давно. А ещё они, якобы, пришивали чужие руки и ноги тем, кто потерял свои в бою или в шахте. Ну, и про остальные органы тоже...
  Но видимо, вина Рокши действительно оказалась невелика. Эльф усмехнулся, глядя на трясущегося гоблина, и сказал:
  - На рудники мы отправляем только убийц. Отработаешь молотобойцем. Тебе, судя по твоим же рассказам, не привыкать.
  
  ***
  
  Кузни у гномов располагались глубоко в подземелье. Лязгнула за спиной Рокши решётка. Стражник сказал вышедшему в коридор гному в кожаном переднике:
  - Получай молотобойца. Фаэлен обещал сегодня ещё одного прислать, как только у него рана заживёт.
  - Это хорошо, - кузнец, прищурясь, посмотрел на Рокшу. - Молот-то хоть раз в руках держал, или привык мечом пропитание добывать?
  - Я у Бролленберга работал, - буркнул гоблин.
  - Вот как? - склонил голову гном, присматриваясь внимательней. - А какого хрена тебя на грабежи-то потянуло? Небось, лёгкой жизни захотелось?
  - Я это... - Рокша не знал, что и ответить. - Мастер ушёл, работать не с кем...
  - Ну, вот у меня и поработаешь. Пошли-ка.
  
  По коридору гуляли сквозняки. В тупиковых ответвлениях стояли наковальни, горны. Два потных, обнажённые по пояс гнома поднялись со скамейки, встречая мастера. Тот обернулся и спросил:
  - Звать-то тебя как?
  - Рокша.
  Старший представил подмастерьев и скомандовал:
  - Вставай-ка ты для начала к мехам. Учил тебя этому Бролленберг?
  - Учил.
  
  Скинув куртку, Рокша налегал на рычаги. Посматривал, как разгораются угли, отдавая жар лежащему на них железу. Следил, чтобы прогрев шёл по нарастающей, за что заслужил похвалу кузнеца.
  В обед стражники привели ещё одного гоблина, назвавшегося Лонгнеем. Он постоянно наклонялся, ощупывал правое бедро и тихо бормотал что-то про магию тёмных. Новенького поставили к мехам, а Рокшу старший гном позвал к наковальне. Быстро сообразив, чем отличаются команды кузнеца от тех, что отдавал Бролленберг, гоблин с удовольствием опускал молот на указанное место, прикладывая столько силы, сколько требовал мастер. С удовольствием ощущал податливость металла и даже позабыл, что попал в плен.
  За привычной работой пролетел день. Выдав на ужин по изрядному куску баранины и кувшин с компотом, стража заперла пленников в дальнем тупичке, где были сколочены нары, а в углу отгорожено отхожее место.
  - Ты откуда? - спросил Рокша.
  - Из Кароклая.
  Этот город стоял почти у самого Зачарованного леса, на главном торговом тракте. Жили в нём богато, предоставляя пансион купцам, приводившим караваны со своими товарами и скупавшим эльфийские.
  - И чего тебе дома не сиделось? - удивился Рокша.
  Лонгней неспешно прожевал мясо и ответил:
  - Я бы сам не пошёл. Нас отправили.
  - Кто?
  - Старшина.
  Медленно, отвлекаясь на баранину и компот, Лонгней рассказал, что служил в пограничной страже. Как только старый король сбежал, пошлины с эльфов брать перестали. Поэтому, половину заставы срочно посадили на конфискованные у купцов подводы и отправили в Предгорья - организовать таможню. И в первый же день получил арбалетный болт чуть выше колена, когда пограничный дозор пытался отбить у местных стадо баранов.
  - Тёмные его в горы хотели угнать. Ну, мы их остановили, - Лонгней доел мясо, запил компотом и продолжил: - Только их, оказывается, гномы ждали. Кого в плечо ранили, кому бок пробили. Все побежали, а я, как упал, так и не смог подняться. Меня гномы подобрали и к себе в шахты унесли.
  Рокша прикинул, что от Караклая до Предгорий на телегах добираться дня два, и поинтересовался:
  - Когда ты, говоришь, тебя ранили?
  - Позавчера.
  - И что, рана за два дня зажила?
  - Даже шрама не осталось! - подтвердил Лонгней.
  - Как это?
  - Не знаю. Спал я. Уснул, как только эльф мне на лоб руку положил. А сегодня проснулся - нога, как новенькая. Если бы не заштопанные штаны, не поверил бы, что едва ноги не лишился.
  - Сам штопал? - поинтересовался Рокша.
  - Нет. Они рядом лежали. Ещё влажные после стирки, - ответил Лонгней и зевнул. - Что-то разморило меня.
  Опуская голову на набитую соломой подушку, он тихо пробормотал:
  - Посплю я чуток.
  Устроившись на соседних нарах, Рокша подумал, что у тёмных не так много раненых, раз воинов света не разделывают на органы прямо сейчас. Берегут на потом. Заодно, заставляют отработать кормёжку.
  
  ***
  
  Утром, до прихода кузнецов, стража привела ещё двух пленников. Один из них, превосходивший шириной плеч Рокшу, сходу поинтересовался:
  - А оружие здесь есть?
  Даже не представился.
  - Нет, - ответил Рокша. - Только костыли и скобы для шахтёров. Ещё инструмент. Буры, клинья...
  - Жаль! Но мы что-нибудь придумаем, - гоблин обернулся к решётке.
  Ухватил её руками и сильно дёрнул. Прутья не дрогнули. Заделаны они были прочно, как только гномы умеют. Словно вросли в камень.
  - Тьма! Но мы что-нибудь придумаем, - повторил гоблин.
  И думал весь день, неуклюже размахивая молотом. А вечером, жуя на ходу, бродил вдоль стен. Заглядывал под нары, колупал камень прихваченным из кузни костылём.
  Засыпая, Рокша слышал, как он простукивает показавшиеся подозрительными места и со скрежетом ковыряет трещины.
  
  ***
  
  На следующий день в кузни заявился Бролленберг. Долго стоял у входа, смотрел на работающего молотом Рокшу. Когда рама струбцины отправилась в чан с водой, гном подошёл к кузнецу. Тот склонил голову, признавая в мастере старшего.
  - Этого я забираю, - кивнул на Рокшу Бролленберг. - Тебе за него двух других прислать обещали.
  - Да, что мне их - опять учить с какой стороны подходить к наковальне?
  - Научишь! А этого я учил! Потому и забираю, что хочу из него настоящего кузнеца сделать.
  - Сделаешь... Себе на погибель.
  - На славу! - уверенно ответил мастер. - Или ты всех светлых врагами считаешь?
  - А кем же ещё-то?
  - И среди них добрые работники встречаются.
  - То-то они тебя из дома выгнали, кузню твою отняли. Хорошо - не убили...
  - Вот. А чтобы впредь так не делали, надо их к доброй работе приучать. Чтобы славу мирным трудом добывали, а не убийством. Чтобы на хлеб зарабатывали, а не отнимали его грабежом и разбоем.
  - Добренький ты... - вздохнул кузнец. - Что ж, забирай своего молотобойца.
  
  ***
  
  После долгого перехода по шахтам и пещерам Рокша оказался среди знакомых гномов - подмастерьев. Он ожидал от них упрёков, подначек. Но говорили тут только о работе. Зато, вечерами Бролленберг приходил в закуток, где поселили Рокшу, и расспрашивал про знакомых, которые остались в городе, рассказывал о том, как руды добывают, с чем железо смешивают, чтобы сталь прочной получалась, как закаливают и для чего выдерживают отливки десятилетиями в глубоких штольнях. А днём многое, о чём поведал, показывал у наковальни. И даже сам брал молот в руки, доверяя ученику ворочать щипцами поковку.
  
  Оружие Бролленберг ковал редко. В основном же занимался изготовлением деталей для разнообразных машин. Штангенциркуль Рокша теперь брал в руки чуть ли не чаще, чем молот. Постепенно он начал понимать, насколько в горе всё механизировано. Насосы, проходческие щиты, станки для резки и шлифовки камня - невиданные машины окружали гномов. И его труд вливался маленьким ручейком в большое дело, облегчавшее подземную жизнь.
  Мастер подробно рассказывал, как укрощают силу падающей воды или горячего пара, заставляют крутить, строгать, бурить... И лишь иногда переходил к разговорам о вражде, переросшей в настоящую войну:
  - Вот, вы тёмных ругаете. А знаешь ли ты, почему эльфы из лесов в горы ушли?
  - Изгнали их. За непотребства и зверства.
  - Это вам светлые так говорят, чтобы вы на их сторону встали, помогли от братьев по крови избавиться. На самом же деле, началось всё с того, что те, кого сейчас называют тёмными эльфами, стали лечить не только своих соплеменников. Они пришли к гоблинам, добрались до наших гор. Жизнь у нас тут трудная - кто руку в шахте потеряет, кто ногу. С протезом, пусть и с хорошим, много не наработаешь. А они знают, как вместо утерянной - новую вырастить. Вот, светлые их и невзлюбили. Нечего, мол, всяких гномов лечить. Так и разошлись дорожки эльфов. И если тёмные всех равными себе считали, то светлые братьев своих называли предателями, как вы тёмных гоблинов. Кого не убили, тех из лесов выгнали. Преследовали так, что тёмные эльфы до сих пор на солнце не выходят. Да и не смогут уже, наверное. Ты глаза их видел?
  - Да, - содрогнулся Рокша, припомнив бездонный взгляд.
  - Их теперь яркий свет ослепит, убьёт.
  - Если они такие врачеватели, то чего же не придумают что-нибудь...
  - Не знаю. Наверное, привыкли и не хотят видеть солнце, под которым светлые живут, - пожал плечами Бролленберг. - А может быть, не желают навлекать гнев на тех, кто их приютил. Хоть и не помогло это...
  Помолчав немного, мастер вернулся к разговорам про сталь. После его ухода Рокша припомнил рассказ Лонгнея и головную боль, ушедшую с прикосновением бледной руки. Но верить тому, что видел своими глазами, не получалось. Тьма - она тьма и есть. Что может быть в ней хорошего?
  
  Через два десятка дней, после того, как Бролленберг забрал к себе кузню Рокшу, мастер объявил выходной:
  - Пойдём к портному. Обносился ты, да и мне новые штаны прикупить надобно.
  Молоденький гном, с ещё не успевшей толком отрасти бородкой, споро снял мерку с Рокши. Раскроил рубашку и уселся за столик, на котором стояла чудная машина. Качнул ногами большую педаль. Из-под снующей вверх-вниз иглы поползла ровная строчка, какая не у каждой мастерицы получается. Гоблин засмотрелся на работу хитрого механизма. Прикинул, где располагается кривошип, как ходит внутри корпуса шатун. Попытался заглянуть под столешницу, куда ныряла прокалывающая ткань игла.
  Мастер взял его за локоть:
  - Не стоит мешать. Я тебе дома объясню, как оно там устроено.
  
  Вечером Рокша долго не мог уснуть. Желание подарить сестре машинку для шитья вызвало воспоминания о матери с отцом. Гоблин ворочался в постели, пытаясь угадать, как изменилась жизнь в городе. Вспоминал ароматы корицы и ванили, с которыми варили по осени яблочное варенье. Размышлял о том, что яблоки привозили в столицу из предгорий, где теперь, наверное, и урожай собирать некому. Кто подался в воины света, а кто сбежал в горы...
  
  На следующий выходной, когда Бролленберг предложил прогуляться на ярмарку, Рокша помотал головой:
  - Я лучше тут посижу.
  - Ты не заболел? - забеспокоился мастер. - Может, замотал я тебя?
  - Нет... - ещё раз качнул головой Рокша и попытался объяснить, что боится за родных. Если слух, что он свободно гуляет по ярмарке тёмных, дойдёт до воинов света, отцу не поздоровится.
  - Ну, этого ты можешь не бояться, - улыбнулся Бролленберг. - Светлых гоблинов на ярмарке не бывает. А наши союзники, которых вы считаете тёмными, своего не выдадут.
  Когда они вышли из кузни в тоннели, Рокша спросил:
  - Я что, уже тёмным стал?
  - А ты как думаешь?
  - Не знаю.
  - Вот, и я не знаю, - кивнул, соглашаясь, Бролленберг. - И не только про тебя, про себя тоже не знаю. С одной стороны, я в горе родился, вырос. С другой - вышел на свет, построил в городе кузню. Работал, вас с Дораном обучал. Если бы вы на тёмных не ополчились, так бы у вас и жил, - мастер повернулся к остановившемуся от неожиданного признания Рокше.
  Гоблин спросил:
  - Мы ополчились? Это вы захватили Предгорья.
  - Никто их не захватывал, - улыбнулся Бролленберг. - Пошли, нечего тут стоять. А что до жителей Предгорий, так они сами не захотели жить под властью тех, кто захватил трон.
  - Старый король бросил свою страну. Предатель не достоин править!
  - А что ему оставалось, когда во дворец ворвались орки? Бездарно умереть?
  - Ну... наверное... - протянул Рокша.
  - Кстати, ты не задумывался, откуда пошло мнение, что Предгорья хотят отделиться?
  - Нет.
  - Подозреваю, Ронану Первому нужно было убрать из столицы молодежь, которую он же и сделал безработной.
  - Почему он? - переспросил Рокша. - Ведь это вы из города ушли.
  - Ушли. Но ты припомни, что при старом короле ни я, ни остальные мастера уходить и не помышляли.
  Гоблин не успел задуматься, потому что за поворотом началась ярмарка.
  Широкие коридоры, освещённые хорошо накормленной плесенью, перекрещивались самым причудливым образом. Вдоль стен стояли прилавки. Под сводами то нарастал, то стихал громкий шорох. Никто здесь не нахваливал товар, не зазывал покупателей. Все разговаривали тихо, склонив головы друг к другу.
  В одном коридоре торговали мясом, в другом - оружием, в третьем вдоль стен стояли стеллажи с медной и оловянной посудой. Пока Рокша крутил головой, Бролленберг кивал знакомым гномам, перекидывался словом, иногда затевал долгий разговор.
  Рокша больше смотрел по сторонам, чем на товар. Но как ни выглядывал в толпе гоблинов, заметил издалека всего троих или четверых. Не встретились и тёмные эльфы. Лишь блеснули чёрные волосы на одном из перекрёстков.
  На другом Бролленберг подтолкнул Рокшу к идущему наперерез одетому в темное воину:
  - Пошли, спросим, как у вас там дела.
  Гном в воронёном доспехе улыбнулся:
  - Приветствую мастера!
  - Здравствуй, Ластаркер! Жив ещё?
  - Твоими стараниями! - воин похлопал себя по груди.
  - А что там светлые?
  - Да, ничего хорошего. Хоть бойцы из них никакие, лезут и лезут. Навалятся толпой на заставу, прорвутся в долину - и обратно. Но деревни ограбят, пожгут, скот порежут. Одним словом - светлые, - он посмотрел на Рокшу: - Кузнец?
  Не дождавшись от Бролленберга ответа, гоблин кивнул:
  - Да, - и вдруг осмелев, спросил: - А вы не знаете, как там - в столице?
  - На днях мы троих воинов света в плен взяли. Их только что призвали. Рассказывают, что эльфы разрешили гоблинам входить в свои леса. Только торговать, как было запрещено, так и осталось.
  Рокша помотал головой:
  - Не может быть!
  - Пленных Фаэлен допрашивал. Его обмануть трудно.
  - Они же обещали... - удручённо произнёс гоблин.
  - Ну, и что, что обещали? - пожал плечами гном.
  
  На обратном пути Бролленберг спросил погрустневшего Рокшу:
  - О чём задумался?
  Гоблин невнятно пробормотал:
  - Они ведь обещали...
  Мастер усмехнулся:
  - А ты поверил? Это у вас в городе принято считать, что эльфы не врут. Но вы же не можете, как они, чуять любую ложь. Поэтому, вас эльфам обмануть проще простого.
  - А вас?
  - А нас - непросто, потому что мы обдумываем каждое обещание светлых, прикидываем, будет им выгодно слово своё держать, или нет. И вам бы так... Но вы повелись на сказки. Вот, вернёшься домой - увидишь, как там всё устроилось.
  - Домой! - встрепенулся Рокша. - Неужели, война закончилась?
  - Эта война так просто не закончится. Домой же ты попадёшь независимо от того, кто победит, - пообещал мастер.
  
  А через много дней, когда разговор о возвращении забылся, в кузню пришёл стражник и сходу указал на Рокшу:
  - Решено вот этого обменять.
  Гоблин расслабленно опустил молот:
  - На что?
  Гном терпеливо пояснил:
  - Будет обмен пленными. Совет решил отпустить только тех, кто никого не убил и согласится дать клятву, что не выступит снова против нас. Фаэлен среди прочих указал на тебя.
  Обтирая руки тряпицей, Бролленберг поинтересовался:
  - Когда обмен?
  - Завтра в полдень. У Каменных Ворот.
  - Утром он будет там. Я его сам провожу, - мастер повернулся к Рокше: - Согласишься дать клятву?
  Гоблин растерялся. Никто его не торопил, не принуждал. Светлый сам должен понять, что эта клятва - не предательство своего народа, а обещание не убивать и не притеснять тех, кто живёт иначе.
  Рокша же думал о другом. Он был готов поклясться всем, что имел, потому что вообще не собирался больше воевать. Никогда! Просто, ему нравилось работать с мастером. И очень не хотелось возвращаться туда, где правит король, пославший гоблинов убивать и грабить гоблинов. Но там оставались мать с сестрой. И отец, если его не отправили в Предгорья.
  Задержись он здесь подольше и превратится в тёмного. Родственники, друзья, соседи сочтут его предателем. Но и жить среди светлых, самые светлые из которых оказались убийцами, он тоже не хотел.
  Всё ещё сомневаясь, Рокша посмотрел на Бролленберга. Гном пожал плечами, давая понять, что примет любое решение ученика. И гоблин медленно кивнул. Потом кивнул ещё раз и твёрдо сказал:
  - Клянусь! Клянусь никого не убивать, если только он не придёт убивать меня и моих близких.
  Сказав, вспомнил, что и в этом случае не обязательно становиться убийцей. Бролленберг, когда понял, что раздражает соседей, просто ушёл из города. Но его родной дом, его кузни - здесь, в горе. А Рокша вынужден разрываться между домом и работой.
  
  ***
  
  Клятву пришлось повторить перед тремя светлыми гоблинами, приведшими в перегороженное стеной ущелье полсотни гномов. Те так же пообещали не брать в руки оружие. И колонна бывших пленников, среди которых Рокша узнал Лонгнея, двинулась к выходу из ущелья.
  Один из производивших обмен неожиданно крикнул:
  - Слава свету!
  - Гоблинам слава! - вразнобой ответила толпа.
  - Что, разучились, трусы! Значит, будем учить вас снова, - пообещал светлый и повторил: - Слава свету!
  - Гоблинам слава!
  Получилось немного стройнее, и Рокше показалось, что из-под лучей холодного зимнего солнца он спускается в выгребную яму.
  
  Вскоре ущелье закончилось. За перелеском, рассекающим заснеженные луга, открылась деревня, занятая воинами света. А там за освобождённых взялся эльф. Он подолгу допрашивал каждого, пытаясь узнать численность подземной стражи, расположение входов в шахты и пещеры. Особенно его интересовали тёмные гоблины. Быстро выяснив, что Рокша с ними не встречался, эльф переключился на кузни:
  - Сколько, ты говоришь, горнов?
  - Там, куда меня определили в первый день, больше десяти. Может быть, пятнадцать. Я не считал. А у мастера Бролленберга - три. Но один всегда холодный, потому что его сыновья куда-то ушли.
  - Воевать они ушли! А ты на врага работал!
  Зная, что эльфы чувствуют ложь, Рокша всё-таки решил схитрить:
  - Да я... это... испугался. У них там тёмный эльф...
  Видимо, светлый принял боязнь быть разоблачённым, за страх перед тёмным эльфом. Он криво усмехнулся и спросил:
  - Как его зовут?
  - Вроде бы Фаэленом. Но тот ли это, про кого говорили гномы, я не знаю.
  - А тебе он что говорил?
  - Ничего. Расспрашивал, вот как вы. Потом в кузни отправил.
  - Ладно, иди! - эльф величаво махнул рукой и крикнул в приоткрытую Рокшей дверь: - Давай следующего!
  
  ***
  
  - Кормить тех, кто не может сражаться за Родину, мне не поручали. Продуктового содержания на вас казначейство не выделило. Однако от щедрот своих выдам я вам по десять жменей ячменя. Кто посмышленей - полущит и перловку сварит. А кто совсем дурак, будет всю дорогу, как лошадь - всухомятку жевать и отплёвываться, - командир отряда рассмеялся. - На дорогу даётся вам три дня. По прибытию всем надлежит явиться в комендатуру, чтобы за каждым установили надзор. Да-да, вы все теперь трусы и предатели, отказавшиеся защищать Родину от тьмы. Пошли вон! Слава свету!
  Бывшие пленники, поднаторевшие за последние сутки на тренировках, подхватили:
  - Гоблинам слава!
  
  Три дня. Если идти, захватывая сумерки, до дома можно добраться за два. И Рокша шёл, пережёвывая на ходу ячмень, потому что варить его было не в чем. Запивал холодной водой, благо подаренные гномами фляги у них не отняли. Переночевал в стогу на дальнем от дороги краю поля. Шёл быстро, чтобы не замёрзнуть. Зима мела позёмкой, прихватывала ледком речушки не только у берега, но и на стремнине. Переходя их по продуваемым ветрами мостам, Рокша ёжился, поминая добрым словом жену Бролленберга, связавшую ему толстый свитер и шапочку.
  Всплывали в памяти последние наставления мастера. Гном не призывал становиться на сторону тьмы. Не предлагал он и балансировать между светом и тьмой, угождая тем и другим. Бролленберг убеждал Рокшу в необходимости думать. Думать всегда и везде, прежде чем что-то сделать или что-то сказать.
  
  ***
  
  Город выглядел пустынным. Ещё издалека Рокша заметил, что дымов над трубами поднимается мало. А ведь даже летом к вечеру разжигали очаги в кабаках, готовили ужин. Зимой в больших домах начинали топить печи с обеда, чтобы прогреть к ночи. В особо морозные безветренные вечера город накрывало облако. Тяжёлое, привычное с детства запахом дыма, перемешанного с ароматами жареных мяса, рыбы, лука, эльфийских пряностей и других вкусностей. Принюхиваясь, Рокша любил угадывать, чем будут лакомиться соседи.
  Сейчас же меж домов гулял свежий ветерок. Ставни на первых этажах поросли инеем, словно их не открывали очень давно. На окраине попадались выгоревшие дома. В чёрных пустых окнах затаилась тьма. Казалось, она не хочет покидать места, откуда изгнали её хозяев. На улицах почти не встречались гоблины, если не считать вооружённых алебардами патрулей. Изредка проносились кареты. Кто в них сидел, за занавесками не разглядеть. Не видно и крестьян с телегами дров. Даже кошки старались быстрее прошмыгнуть через улицу и скрыться в подворотне.
  
  Дверь родного дома оказалась заперта. На стук ответила мать:
  - Здесь живёт советник Леорт Халан. Если он вам нужен, идите в ратушу.
  - Мама, это я!
  - Рок!
  Щёлкнул засов. Дверь отворилась и мать, шагнув через порог, обняла сына, которого уже не чаяла дождаться. Сестра подошла сбоку. Всхлипывая, прижалась щекой к плечу брата.
  За спиной молча прошагал патруль, и Рокша с благодарностью вспомнил мастера Бролленберга, посоветовавшего без белой повязки на рукаве в городе не появляться. В последнее время гоблинов из Предгорий стали отпускать на побывку. Связываться с ними патрульным не хотелось. Воины света, не сумевшие за полгода прорваться в горы, озлобились и зачастую били насмерть в ответ даже на невинный вопрос. Судьи же всегда вставали на сторону тех кто воевал с тьмой, а не стаптывал сапоги на брусчатке.
  
  До прихода отца Рокша успел ополоснуться чуть тёплой водой и переодеться. Ужинать сели на кухне, не открывая ставни. Свет масляной лампы выхватывал из полумрака тарелки и кастрюлю с посыпанной засохшим сыром лапшой.
  - Вот тут мы и живём, - мать показала на задвинутые к стене топчаны. - Как ты ушёл, эльфы потребовали от короля запретить рубить лес. Дрова теперь разве что во дворце видят. И то, говорят, только сухостой. Хорошо, отцу удаётся прикупить в лавке при ратуше торфяные брикеты. Но весь дом протопить не хватает. Скоро, как соседям, мебель придётся порубить, - вытерла она слезу.
  - Что, так плохо? - посмотрел на отца Рокша.
  Леорт со стуком положил ложку на стол и негромко сказал:
  - Не так, чтобы очень. Но цены растут, а платят, как при старом короле. Да и не с чего платить. С эльфов теперь налоги не берут, гномов всех изгнали. Мастерские и лавки позакрывались. Много народа воевать подалось. И болота...
  - Что - болота?
  - Эльфы уговаривают короля отдать им добычу торфа под большие акцизы. Значит, к следующей зиме цены вновь подскочат.
  - Баранины совсем стало не купить, - добавила мать. - Говорят, тёмные овец в горы угнали, чтобы голодом нас заморить.
  Вспомнив рассказ Лонгнея, Рокша подумал, что мало найдётся крестьян, желающих задарма кормить бездельников.
  И перевёл взгляд на сестру.
  - А к нам только военные приходят, - пожаловалась она, - чтобы вышить белую полоску на рукаве. За оригинальный узор хорошо платят. Но там работы - много не запросишь.
  Мать тяжело вздохнула:
  - Вот так и живём, сынок. Хорошо, хоть отца до советника повысили. А прежнего казнили за связь с тёмными. Дочь его муж из дома выгнал. Она теперь в кабаке... прислуживает. Жена его с горя...
  
  ***
  
  Спал Рокша плохо. Один бок грелся от плиты, в которой тлели кирпичики спрессованного торфа. Другой постепенно застывал на сквозняках, что гуляли по промёрзшему дому. Приходилось переворачиваться. От шума просыпались родственники и так же ворочались под жиденькими покрывалами.
  Завтракали запаренной с вечера овсянкой. Мать достала из погреба пожелтевший шмат сала, положила каждому в тарелку по изрядному ломтю. Каша пахла травками, которые, как и сало, сохранились ещё с лета.
  - Ты в комендатуру не ходи, - сказал отец, надевая тёплый плащ поверх форменного сюртука. - Я договорюсь, чтобы тебя из списков вычеркнули. Лучше ступай в кузню. Там теперь Дорран хозяйничает.
  - Дорран! - обрадовался Рокша.
  - Да. Он давно вернулся. Иногда бывает в ратуше по делам. Ногу подволакивает, но держится гордо. Может быть, не обидит товарища, даст работу.
  
  Утренний город мало отличался от вечернего. Ставни никто не открывал. Гоблины, угрюмо глядя под ноги, спешили по делам. Большинство мелких кабаков и таверн, судя по наметённому под дверями снегу, закрылись. Те, кто раньше в них столовался, теперь предпочитали экономить и ели дома.
  
  Дорран встретил Рокшу объятиями. Узнав, что тот был в плену, с грустью сказал:
  - Повезло тебе. А мне, похоже, всю жизнь суждено хромать. Хотя, какая сейчас жизнь... Угля почти не осталось. Железо купить невозможно. Даже лом. Всё что собирают в ратуше, уходит на кандалы. Оружие иногда правим. Засовы делаем. Так что, много я тебе платить не смогу.
  - Ладно, - махнул рукой Рокша. - Ты лучше расскажи, как тебе из той деревни уйти удалось.
  - Да что там рассказывать! Я от телеги отойти не успел. Получил болт в ногу. Опёрся о борт. Лошадь перепугалась, рванула прочь. Я еле удержался. Перевалился кое-как в телегу. Так и трясся, хватаясь руками за всё подряд, пока лошадка бежать не притомилась. Кровью истёк почти насмерть. Отлежался в другой деревне - той, что с мельницей, помнишь? В город вернулся. Пошёл в ратушу, а там как раз кузнецов ищут. Гномы-то сбежали все. Ну, я и попросил, чтобы мне хозяйство Бролленберга отдали, как инвалиду и ветерану. Работаю, вот, теперь. Двух молотобойцев завёл. Но они молодые, неопытные.
  - Не беда! Я в горе у мастера Бролленберга работал. Не скажу, чтобы многому научился, но кое-что освоил.
  - Вот и хорошо. Ты завтра приходи. Сегодня я заказ патрулю сдаю. Увидят тебя, прознают, что я бывшему пленному работу дал - не будет больше заказов. Да! И не выходи на улицу без оружия. В военное время это выглядит неприлично. Будто голый, - Дорран усмехнулся и крикнул, обернувшись, в сторону ведущей на второй этаж лестницы: - Хозяйки! Топорик принесите из спальни. Тот, что побольше. И пояс с кольцами.
  Полненькая молодка, придерживая подол, сбежала по ступеням. Подала боевой топор с поясом и, смущённо опустив глаза, скрылась на кухне.
  - Ты и жениться успел?
  - Нет, они живут у меня. С сестрой, - Дорран заметил, что Рокша не понимает, пояснил: - Многие ушли воевать. Мужа сейчас не найти. Отец у них сгинул в Предгорьях. Вот, я и приютил... Готовят, стирают, по дому хлопочут... Ну, и не отказывают инвалиду...
  
  Домой Рокша решил пойти кружным путём - мимо дворца. Прямой, как луч света, улицей он поднимался на холм. И чем ближе подходил к площади, тем больше узнавал столицу, которую покинул полгода назад. Правда, ставни на первых этажах здесь так же были закрыты. Но выгоревших домов не встречалось. Видимо, новые хозяева успели сделать ремонт до холодов.
  В кабаках с непривычными названиями - 'Солнечный воин' или 'Победитель тьмы', бурлило неожиданное для утренней поры веселье. Сквозь закрытые окна доносилось мощное: 'Гоблинам слава!' Похоже, гульбище не закончилось со вчерашнего вечера. А может быть - не прекращалось совсем. Спешили к дверям явно похмельные воины света, с непременным мечом на поясе. Навстречу им вываливались пьяные. Расхристанные, едва стоящие на ногах, они уходили, держась за стены и приговаривая: 'Слава свету!'
  Завидя вывеску очередного питейного заведения, Рокша предусмотрительно переходил на другую сторону. Вспоминая о живущих у Доррана сёстрах, думал, что в его доме им лучше, чем в кабаке...
  
  На площади, перед парадным балконом стоял длинный эшафот. Десятка два трупов висели в петлях. Сидели на перекладине вороны. По тому, как лениво они чистили клювы и пёрышки, было заметно, что птицы сыты.
  Рокша опустил взгляд на застывших у входа во дворец стражников. Вспомнил огромные от ужаса глаза жён и детей повешенных крестьян. Повешенных только за то, что жили не в хате, а в землянке.
  Рука легла на топор. Пальцы подняли его из колец. Ладонь сомкнулась на топорище, не ощущая холода. Командир проходившего мимо патруля очень кстати произнёс:
  - Слава свету!
  - Гоблинам слава! - ответили воины.
  Не сплоховал, угадал в такт и Рокша. Посмотрев вслед поворачивающему за угол патрулю, он отпустил топор и несколько раз сжал-расправил сведённую судорогой кисть. Умереть на алебардах стражи, пытаясь покарать короля-убийцу, легко. Ещё легче уйти в горы к Бролленбергу и провести жизнь в полумраке, занимаясь любимым делом.
  Вспомнив вечерние разговоры с мастером, Рокша понял, почему тот забрал его к себе в кузню, зачем отпустил в город и что пытался объяснить в последний вечер. Не все подались убивать и грабить. В городе немало молодёжи, желающей работать. А должно стать больше. Намного больше!
  
  Рокша расправил плечи, глубоко вдохнул морозный воздух и бодро направился домой. Его ждала тяжелейшая битва, победителя в которой не будет. Но если постараться, можно помирить свет и тьму. И чем быстрее, тем лучше. Потому что каждый новый день войны приносит новые жертвы.
  
  
  Рассказ вышел сборнике      "АЭЛИТА 015"
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"