Дон Гуан в детстве был слабый мальчик. Очень слабый. Всякая хворь, какая шла мимо, чуть завидев маленького Гуана, накидывалась на него как собака на кость. Болезни вздымали его температуру так, что градусник зашкаливало. Он не умер только потому, что научился играть с температурой, извлекать из этого бредового жара радость. Как только почувствует, что температура лезет вверх, так начинает рассказывать себе одну из известных сказок, а растопленное, распущенное -- на все четыре стороны! -- вольноотпущенное сознание выводит его в волшебную страну Где Всё Можно. Он успел уже побывать под землёй и над небом, в стране звуков и в стране запахов, в пасти кита и на лезвии острой скалы. И ещё чёрт-те где и в качестве не знаю только кого.
И вот однажды -- ему было 11 лет -- он увидел в таком жару странный бутон. Бутон без стебля, бутон твёрдый, и не похоже было, что это будет цветок. Но Гуан почему-то знал, что это будет цветок, и даже знал, как сделать, чтобы он раскрылся. Вся эта штука была похожа на женщину с закрытыми глазами, с волосами, собранными в узел и в глухом платье. Это едва наметившиеся лепестки составляли платье. Гуан ужасно заволновался, как перед началом лечебных экзекуций, которым его всё время подвергали. Но всё-таки он нашёл в себе силы и положил ладонь сверху на всю эту штуку. И в тот же момент беззвучно раскрылись глаза, рассыпались волосы и, самое удивительное, раскрылись лепестки одежды. Именно раскрылись, именно лепестки, по вертикальным линиям. А внутри было очень бледное тело, на котором ярко горели только соски и лобок. И он проснулся.
Вскоре после этого сна врачи и родители стали говорить, что Гуан, кажется, слава Богу, израстается, что анализы лучше и прочие показатели тоже. И действительно, болезни стали понемногу отступать, вскоре он сделался здоровым юношей, а ещё вскоре -- Доном Гуаном.
Но с самой первой женщины и до сегодняшнего дня и всегда начинает Дон Гуан свою игру ради двух моментов: ради момента наслаждения -- о да, конечно!, и ради момента перелома в игре, когда - то ли да, то ли нет, ещё до первого поцелуя, когда она ещё не сказала -- да, но он чувствует, что вот-вот скажет. И лепестки как будто раскрываются, и как бы грозят закрыться, и Дон Гуана охватывает жар -- тот самый, детский, температурный, и он узнаёт предстоящее наслаждение, как узнают смерть в лицо.
Дон Гуан фантастически прекрасен в такие минуты, ни одна женщина не может устоять перед ним. Игра всегда устремляется по руслу "да".
Так живёт, так играет и безумствует несравненный Дон Гуан. Он и сам не знает, кто вдохновляет его -- бог или дьявол, да и нам с вами знать незачем.