Пронзительно властный, женский голос заставил отложить в сторону газету с кроссвордом:
- Показывайте, что там у вас? - Зинаида Павловна, а среди сотрудников мастерской просто Зинапална, занималась починкой одежды в маленькой мастерской, где брали в ремонт всё, что в других местах решительно отбрасывали, с презрением наморщив носы.
Ну, как сказать, занималась? В нынешние времена народ старьё не штопает, сразу на помойку тащит и бежит покупать новое. Такой безостановочный круговорот барахла в природе.
Зинаида Павловна в былые времена работала в одном из лучших Домов моды. Но когда клиенты потянулись с клетчатыми сумками за брендовой одеждой по турецким базарам, работы стало мало, да и годы брали своё.
Заниматься шитьём на дому она не стала: слишком хлопотно и муторно. Раскрой чужого материала, сборка, примерки, капризные заказчицы, сующие свои носы, куда не просят, и неопределённый результат не вдохновляли швею шестого разряда на подобные подвиги. Кроме того, этих самых капризных тёток пришлось бы пускать к себе в квартиру, где и без них было тесно. Посидев немного без дела, Зинапална, решительно отвергнув предложения посещать клубы по интересам для старух, устроилась в мастерскую в полуподвале соседнего дома.
Клиентами мастерицы стали такие же выпускники прошлого века, как она сама. Бывшие научные сотрудники и преподаватели, которых внезапно пригласили на чей-то юбилей или встречу выпускников. Профессора, начальники отделов и прочие чиновники разных рангов, которых внезапно звали на конференции или даже на подработку в прежних конторах, когда молодая поросль не могла разобраться в мудрёных чертежах.
Старичкам приходилось вытаскивать из шкафов бывшие парадные костюмы. И тут оказывалось, что лацканы и обшлага потёрлись, пуговицы разбежались, а моль провела в шлицах пару горячих пикников. Повздыхав, бывшие ведущие специалисты тащили костюмы Зинапалне, которая без разговоров брала на реанимацию свидетелей прошлого благосостояния их хозяев.
Но одно дело, моль гонять, а другое дело - роскошное тёмно-синее платье "от кутюр" небрежно брошенное на стол шикарной дамой.
Возможная клиентка, благоухая дорогими духами, постучала расписным ногтем по столику: - Аллё, берётесь за ремонт?
Платье было порвано серьёзно: от декольте чуть ли не до талии, как будто вещицу пытались сорвать с хозяйки в порыве страсти, но перестарались.
- Как это вы так умудрились? Страсти через край кипели?
- Не ваше дело! Мне по знакомству дали координаты и сказали, что тут работает уникальный специалист, - тон сменился от властного до почти умоляющего.
Зинапалне захотелось спросить, что за общие знакомые могли быть у них с потенциальной заказчицей, но она решила не накалять ситуацию:
- Может, проще новое заказать? В чём проблема?
- Проблема!? Вы что, с дуба рухнули? Доставка через два месяца, а мне платье нужно через два дня! Именно это платье. Так почините? Не надо мне тыкать ваш прейскурант, не обижу!
В голосе явственно послышались нотки слёз.
- Ладно, попробую, заходите завтра к вечеру.
Отпросившись у ребят, чинивших раритетный граммофон, Зинапална пошла домой.
Весь сложный, требующий специального оборудования ремонт, делался дома. Где кроме специального стола, нескольких швейных машинок, утюгов и мощного света имелось диковинное приспособление для такой ювелирной работы.
Штуковина эта попала к ней случайно. Как-то раз она с подругой, занимавшейся этнографией, заехала в небольшую деревушку в глухой провинции. Седой, древний дед, узнав, что гости имеют отношение к шитью, несколько часов водил Зинапалну по переходам и светёлкам огромного рубленого дома, показывая старинные прялки, пару ткацких станков, разные веретёна и гребёнки.
Подруги от восторга и зависти только рты раскрывали, но старинные штуковины в малогабаритную однушку не затащишь! Под занавес, покряхтев и покашляв, дед извлёк из сундука занятную игрушку, похожую на сложные пяльцы.
- Ты, барышня, уважительная, понятливая, - заявил хозяин, хитро прищурившись на Зинаиду. - Вот тебе подарок. Прадед на этот штуке дырки на камчатных скатертях латал. Знаешь, небось, пока особые станки не придумали, нитки руками дёргали, а за огрехи в работе лупили безбожно. Отдам тебе, всё равно, когда помру, правнуки моё добро за гроши спустят или на помойку снесут.
Уже дома Зинапална разобралась, что и как работает в диковинном подарке. Поэтому, аккуратно вытянув из боковых швов платья по ниточке, закрепила ткань в пяльцах и приступила к работе.
Ей немного мешал резковатый запах парфюма, но от ношеных профессорских пиджаков иногда шёл такой нафталиновый дух, что не каждая моль решится подлететь. К вечеру второго дня заказ был выполнен. Даже строгий эксперт с лупой не нашёл бы ни малейшего изъяна.
Заказчица появилась под самое закрытие мастерской, источая запах духов и коньяка. На мрачном лице читались недоверие и ожидание крупных неприятностей в будущем.
- Ну как? Получилось?
Зинапална разложила на столе работу. Дама несколько минут рассматривала платье, проводила пальцем там, где вчера была дыра, даже попросила у ребят лупу, чтобы глянуть на свет. Помолчала и выложила на столик несколько купюр.
- Слишком много, - вяло произнесла Зинапална, смахивая бумажки в ящик.
- Самый раз. За такую работу... - заказчица поперхнулась и, запахнув шубку из соболя, стремительно покинула мастерскую.
- Да, это вам не протёртые локти штопать, - хихикнула мастерица.
На следующий день ребята-ремонтники, с удовольствием потягивая выставленное Зинапалной пиво под королевские креветки, мечтали, чтобы щедрые клиенты заглядывали в их мастерскую хотя бы раз в неделю.
Им было невдомёк, что муж-олигарх всё же узнал об измене, и, получив отчёт от частного детектива, ушёл в запой.
Через пару дней он заявился домой и устроил такое, что супруге понадобилась не высококлассная швея, а первоклассный пластический хирург. Но об этом ни Зинапална, ни ребята-ремонтники уже не узнали: такие клиенты ездят по другим улицам.